Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Обзор литературы 14
1.1 Эволюция терапевтического подхода к лечению язвенной болезни желудка 14
1.2 Язвенная болезнь желудка – современное состояние проблемы 17
1.3 Защитные факторы слизистой оболочки желудка 19
1.3.1 Протективные свойства желудочных муцинов 19
1.3.2 Субэпителиальные механизмы гастропротекции 21
1.4 Лекарственные средства, используемые для профилактики и терапии заболеваний желудка 28
1.4.1 Антисекреторные средства 28
1.4.2 Гастропротекторные препараты 34
1.5 Модифицированные природные соединения как потенциальные противоязвенные агенты 40
Глава 2 Материалы и методы исследования 43
2.1 Экспериментальные животные 43
2.2 Исследуемые соединения 43
2.3 Экспериментальные модели 44
2.3.1 Язва желудка, индуцированная индометацином 44
2.3.2 Язва желудка, индуцированная этанолом 45
2.3.3 Язва желудка, индуцированная уксусной кислотой 45
2.3.4 Хронический атрофический гастрит 46
2.3.5 Воспалительный отек лапы, индуцированный гистамином 47
2.3.6 Воспалительный отек лапы, индуцированный формалином 48
2.4 Методы биохимического исследования 48
2.5 Методы гистологического исследования 48
2.6 Методы гистохимического исследования 49
2.7 Морфометрический анализ 51
2.8 Статистическая обработка результатов 52
Глава 3 Результаты собственных исследований и их обсуждение 52
3.1 Скрининг противоязвенной активности соединений на модели индометациновой язвы 52
3.2 Исследование противоязвенной активности соединений 4 и 15 на модели этаноловой язвы 61
3.3 Исследование противоязвенной активности соединения 15 на модели хронической язвы, индуцированной уксусной кислотой 62
3.4 Скрининг противовоспалительной активности тиазолидинонов и тиазинанонов на модели гистаминового отека 81
3.5 Исследование противовоспалительной активности соединения 15 на моделях формалинового и гистаминового отека лап 84
3.6 Исследование терапевтического действия соединения 15 на модели атрофического гастрита 3.6.1 Влияние соединения 15 на клеточный состав желез желудка на модели атрофического гастрита 86
3.6.2 Влияние соединения 15 на биохимические показатели крови на модели атрофического гастрита 92
Заключение 98
Выводы 106
Список сокращений 108
Список литературы 109
- Протективные свойства желудочных муцинов
- Модифицированные природные соединения как потенциальные противоязвенные агенты
- Исследование противоязвенной активности соединения 15 на модели хронической язвы, индуцированной уксусной кислотой
- Влияние соединения 15 на биохимические показатели крови на модели атрофического гастрита
Протективные свойства желудочных муцинов
Установлено, что поверхностный эпителий желудка человека, подобно эпителию травоядных животных, секретирует только нейтральные муцины с реактивными 1,2-гликолевыми группами. Углеводные фрагменты этих гликопротеи-нов формируют пассивный защитный барьер вокруг белкового стержня, предотвращая его переваривание пепсинами. Интересно, что при этом характер секреции соответствует таковому у плотоядных животных, в желудке которых для защиты тканей от повышенных концентраций HCl и пепсинов синтезируются также сиа-ло- и сульфогликопротеины, способные активно ингибировать протеолитические ферменты. В физиологических условиях, однако, слой нейтральных муцинов в сочетании с бикарбонатами и катионным белком, образующими щелочной резерв желудка, представляет достаточно надежную защиту для СОЖ (Могильная Г.М., Шубич М.Г., 1987; Аруин Л.И. и др., 1998).
В тканях желудочно-кишечного тракта человека экспрессируется ряд белков, составляющих основу гликопротеинов: MUC1, MUC2, MUC3A, MUC3B, MUC4, MUC5AC, MUC5B, MUC6, MUC7, MUC11, и MUC12. Из них в желудке в норме синтезируются MUC1 (мембранный гликопротеин), MUC5AC и высокомолекулярный MUC6 (секретируемые муцины), причем MUC5AC выявляется в поверхностном слое слизи, а MUC6 определяется лишь в глубине собственной пластинки СОЖ. Наличие в желудке иных муцинов (MUC2, MUC3) свидетельствует о развитии кишечной метаплазии (Corfield A.P. et al., 2000; Nam S.Y. et al., 2005). Слизистый барьер обеспечивает защиту стенок желудка не только от химических агентов, но и от патогенного влияния H. pylori. Специфические О-гликаны, связанные с MUC5AC, играют двоякую роль во взаимодействии с микроорганизмом. С одной стороны, углеводные фрагменты необходимы для адгезии патогена, с другой стороны, из-за высокого сродства лектинов H. pylori к этим гликанам, бактерия остается заключенной внутри слоя слизи, и лишь 20% бактериальных клеток достигают поверхности эпителия (Van den Brink G.R. et al., 2000; Colomb F. et al., 2014).
В то же время, H. pylori практически никогда не обнаруживается в глубоком слое собственной пластинки, в связи с чем было высказано предположение, что выявляющийся там MUC6 обладает антибактериальными свойствами. Действительно, показано, что остатки 1,4-N-ацетилглюкозамина, расположенные на О-гликанах MUC6, подавляют жизнедеятельность бактерий, особенно на стадии экспоненциального роста, а также способствуют возникновению аномалий в их строении, связанных с нарушением синтеза характерных для H. pylori -холестерил-глюкозидных компонентов клеточной стенки (Kawakubo M. et al., 2004; Fukuda M. et al., 2006). Совместно с MUC6 в желудке экспрессируется спазмолитический пептид TFF2, принадлежащий семейству факторов «трилистника». Этот белок обладает свойствами лектина, высокоспецифично связывающегося с остатками 1,4-N-ацетилглюкозамина, за счет чего происходит увеличение вязкости и, следовательно, барьерных свойств слизи (Tarnawski et al., 2013). Функция TFF2 окончательно не выяснена, однако известно, что данный фактор регулирует регенерацию желудочного эпителия и воспалительный процесс, ассоциированный с хеликобактерной инфекцией. Показано, что у TFF2-дефицитных мышей происходит ускоренное развитие дисплазии СОЖ при гастрите, обусловленном H. pylori (Fox J.G. et al., 2007). По-видимому, TFF2 также опосредует ингибирующее действие MUC6 на рост H. pylori (Hanisch F.G. et al., 2014).
Таким образом, поддержание оптимального состава гликопротеинов и их продукции, которая может быть снижена при длительном воспалительном процессе, обеспечивает выраженные защитные свойства надэпителиального барьера. Очевидно, что сохранение целостности слизистого слоя возможно лишь при нормальном функционировании подлежащей ткани, обеспечивающей эпителиальный и субэпителиальный уровень защиты.
Модифицированные природные соединения как потенциальные противоязвенные агенты
Противоязвенное действие характерно для различных экстрактов и масел многих растений, оказывающих противовоспалительное, обволакивающее, вяжущее, анальгезирующее, антисептическое и регенеративное действие на СОЖ. При заболеваниях желудочно-кишечного тракта в качестве фитотерапевтических средств используют препараты аира, березы, бадана, алоэ и многих других растений (Зуева Е.П. и др., 2003).
В настоящее время многие индивидуальные компоненты выделены из растительного сырья, и их биологическая активность определена в фармакологических тестах. Вещества с противоязвенной активностью были обнаружены среди природных полиизопреноидов и каротиноидов, различных терпеноидов и сапонинов, фенольных соединений, флавоноидов и алкалоидов (Maity B., Chattopadhyay S., 2008). В частности, на животных было продемонстрировано выраженное противоязвенное и гастропротекторное действие многих монотерпенов: (–)-ментола (Rozza A.L. et al., 2014), лимонена (Moraes T.M. et al., 2009), гераниола (de Carvalho K.I. et al., 2014), (–)-миртенола (Viana A.F. et al., 2016), -пинена (Pinheiro M. de A. et al., 2015) и других. Механизмы действия монотерпенов, по всей видимости, могут быть разнообразными, например, для ментола в дозе 50 мг/кг была установлена способность индуцировать HSP70 (Rozza A.L. et al., 2014), а при введении лимонена в дозе 245 мг/кг было зарегистрировано повышение продукции ПГЕ2 (Moraes T.M. et al., 2009). Монотерпеноиды легкодоступны и в изобилии содержатся в растительном сырье, таким образом, они являются ценным источником новых фармакологических агентов. Борнеол, или борнейская камфора, – это бициклический монотерпеновый спирт, который был впервые получен из дриобаланопса ароматного, но также входит в состав эфирных масел многих других растений: шалфея, валерианы, полыни и т.д. По своей химической структуре он сходен с камфорой, которую традиционно применяют в медицине в качестве местно-раздражающего средства, однако лишен ее побочных эффектов (Наумова Э.М., Валентинов Б.Г., 2005). Помимо малой токсичности, борнеол обладает способностью облегчать прохождение лекарственных веществ через гематоэнцефалический барьер, что также говорит о перспективности данного соединения в качестве платформы для синтеза новых соединений в области медицинской химии (Yu B. et al., 2013). Показано, что борнеол и некоторые его производные обладают противомикробной (Corra P.R. et al., 2012), противовирусной (Kononova A.A. et al., 2017), противовоспалительной активностью (Vasconcelos R.M. et al., 2012). Борнеол является компонентом эфирных масел розмарина и кориандра, для которых было установлено противоязвенное действие (Al-Mofleh I.A. et al., 2006; Takayama C. et al., 2016). Для ряда эфирных производных борнеола была продемонстрирована выраженная гастропротек-торная активность (Sokolova A.S. et al., 2017), однако механизм, посредством которого она реализуется, неизвестен.
Еще одной важной для медицинской химии группой веществ являются соединения, имеющие в своей структуре пятичленный тиазоловый гетероцикл, содержащий атомы серы и азота в положениях 1 и 3 соответственно. Данный структурный фрагмент встречается во многих природных биологически активных соединениях, например, в витамине В1 (тиамине). Соединения данной группы характеризуются широким спектром биологической активности: противоопухолевой, антиконвульсантной, противогрибковой, антибактериальной, противовирусной, противовоспалительной, антидиабетической, антигипертензивной и т.д. Противоязвенными свойствами среди представителей тиазол-содержащих соединений обладают антагонисты Н2 рецепторов гистамина фамотидин и низатидин (Ayati A. et al., 2015; Das D. et al., 2016). Изучению подлежит и столь же разнообразная биологическая активность тиазолидинонов и тиазолидиндионов, содержащих одну или две карбонильных группы в гетероциклическом ядре (Kaur Manjal S. et al., 2017).
Среди полученных и тиазолидиндионов был выявлен ряд новых соединений, проявляющих гастропротекторные и ранозаживляющие свойства. Для этих молекул методом флуоресцентной спектрофотометрии была установлена способность ингибировать фермент, осуществляющий окисление простагландинов, – 15-гидроксипростагландиндегидрогеназу (Cho H., Tai H.H., 2002; Wu Y. et al., 2010). Подобное действие было выявлено также для антидиабетических тиазолидиндио-нов циглитазона и пиоглитазона и подтверждено на модели индометациновой язвы желудка у крыс (Moustafa Y.M. et al., 2013; Piao Y.L. et al., 2014). Таким образом, механизм действия данных соединений соответствует таковому карбеноксо-лона, но при этом за счет совершенно иной химической структуры они не обладают минералокортикоидной активностью. Также среди новых синтезированных тиазолидинонов был выявлен ряд ингибиторов ЦОГ-2, сравнимых по активности in vitro и in vivo с целекоксибом, проявляющих при этом гастропротекторную активность в дозе 50 мг/кг на модели язвы, индуцированной ибупрофеном (Abdellatif K.R. et al., 2016).
Синтез соединений с тиазоловым ядром с использованием исходных веществ природного происхождения, а также модификация тиазол-содержащих молекул за счет введения в их структуру фрагментов растительных метаболитов представляют собой перспективное направление в поиске высокоактивных фармакологических агентов. Поиск новых гастропротекторов среди производных борнеола и различных тиазолов может привести к получению соединений нового структурного типа, которые были бы лишены недостатков разработанных противоязвенных средств при наличии сравнимой или же более выраженной протективной и/или регенеративной активности.
Исследование противоязвенной активности соединения 15 на модели хронической язвы, индуцированной уксусной кислотой
В ходе исследования лечебного эффекта агента 15 на модели ацетатной язвы желудка гибели животных зарегистрировано не было. Снижение массы тела крыс во всех экспериментальных группах отмечали лишь в первые два дня после операции, после чего наблюдали стабильный рост. Других признаков токсичности вводимых веществ, таких как пилоэрекция, изменение консистенции стула или двигательной активности, зафиксировано не было.
По результатам измерения диаметра язвенных дефектов, индуцированных уксусной кислотой, существенных различий в динамике изменения размера язв между группой животных, получавших соединение 15 в дозе 100 мг/кг, и контролем выявлено не было, тогда как в группе омепразола на 15 и 25 сутки эксперимента наблюдалось достоверное уменьшение диаметра язв по сравнению с контролем (Рисунок 2).
На препаратах, изготовленных для микроскопического исследования, был представлен фундальный отдел желудка крыс. При гистологическом исследовании желудка интактных животных наблюдали характерное трехслойное строение стенки органа, включающее слизистую оболочку, мышечный и серозный слой. В СОЖ выделяли поверхностный эпителий, собственную пластинку, в которой расположены трубчатые фундальные железы, мышечную пластинку и соединительнотканную подслизистую основу. Складки СОЖ хорошо выражены, подслизистая основа тонкая, плотная. Высокопризматический слизь-продуцирующий эпителий выстилает желудочные поля и ямки. Железы в собственной пластинке расположены плотно и равномерно и имеют нормальное строение: в шеечном отделе, являющемся камбиальной зоной желез, выявляются малодифференцированные слизистые шеечные клетки, в теле и дне желез представлены зрелые гландулоциты – париетальные клетки, секретирующие кислоту, и главные клетки, продуцирующие пищеварительные ферменты. Главные клетки в основном сконцентрированы в дне желез (Рисунок 3). При окраске по Моури нейтральные муцины, окрашивающиеся в ходе ШИК-реакции в пурпурный цвет, выявлялись преимущественно в зоне желудочных ямок и в меньшем количестве – в теле желез. Кислые гликопро-теины, окрашивающиеся альциановым синим, определялись в теле и реже – в дне желез (Рисунок 4).
После воспроизведения ацетатной язвы желудка у крыс контрольной группы, а также группы омепразола и соединения 15 на 5 сутки наблюдалась характерная для хронической язвы морфологическая картина (Аруин Л.И. и др., 1998). В дне язв различали четыре слоя. Поверхностный слой представлен бесструктурными отторгающимися массами клеточного детрита. Глубже расположен глыбчатый слой фибриноидного некроза, содержащий клетки в состоянии некробиоза, патологически измененный экстрацеллюлярный матрикс и функционирующие макрофаги. Под этим слоем выявлялись слои грануляционной ткани и рубца (Рисунок 5). По периферии язвы расположен гипертрофированный эпителий с высоким содержанием муцинов, который, по-видимому, представляет собой результат произошедшей за 5 суток эпителизации (Рисунок 6). Наблюдавшаяся у всех животных миграция видоизмененного уплощенного эпителия по направлению от края язвенного дефекта к его центру свидетельствует о продолжении регенераторного процесса (Рисунок 7).
У всех животных с ацетатной язвой при окраске по методу Моури как вблизи, так и на расстоянии от дефекта в покровном эпителии и шеечной части желез желудка определялись нейтральные гликопротеины, а в теле желез – преимущественно кислые муцины с примесью нейтральных. Таким образом, видимых изменений качественного состава секретируемой слизи в СОЖ по сравнению с ин-тактными животными зарегистрировано не было. Во всех группах отмечалось лишь усиление продукции муцинов в зоне повреждения, что указывает на активацию защитных механизмов СОЖ (Рисунок 8). Рисунок 8 – Желудок животного, получавшего соединение 15 на фоне ацетатной язвы, 5 сут. Нейтральные (пурпурное окрашивание) и кислые (голубое окрашивание) муцины в собственной пластинке СОЖ на периферии язвы. Окраска по Моури, ув. 100.
Через 10 суток после моделирования ацетатной язвы у контрольных животных, а также крыс, получавших омепразол и соединение 15, на периферии дефекта наблюдали формирование новых желез по пилорическому типу и кистообраз-ных полостей, произошедшее в результате эпителизации (Рисунок 9, 10). Между закладывающимися железами определялись тонкие прослойки подстилающей эпителий рубцовой ткани, умеренно инфильтрированные лейкоцитами. Крупноочаговые инфильтрации наблюдались на трех из шести гистологических срезов желудка контрольных животных, а также на половине препаратов желудков крыс группы омепразола и соединения 15. При окраске по Моури по краю язвы так же, как и на 5 сутки, выявлялась увеличенная продукция муцинов. Однако следует отметить, что у животных, которым вводили агент 15, окрашивание гликопротеи-нов визуально было более интенсивным и распространялось на большую глубину в сравнении с контрольной группой и группой омепразола (Рисунок 11, 12). Рисунок 9 – Желудок животного контрольной группы с ацетатной язвой, 10 сут. Формирование желез по пилорическому типу и кистообразных полостей мигрирующим железистым эпителием в ходе эпителизации. Гематоксилин – эозин, ув. 200.
На 15 сутки эксперимента в желудке всех животных с ацетатной язвой в областях, покрытых мигрировавшим эпителием, наблюдалось образование трубчатых желез. Структура новых желез с удлиненными ямками, разветвленными концевыми отделами и большим количеством слизь-продуцирующих клеток не соответствовала строению фундальных желез и в большей степени напоминала пило-рические (Рисунок 15). Действительно, согласно литературным данным, на месте заживших хронических язв можно наблюдать неполную пилорическую метаплазию, выражающуюся в формировании на месте фундальных желез псевдопилори-ческих слизистых желез Штерка (Аруин Л.И. и др., 1998). Данный тип метаплазии, судя по всему, не имеет существенного клинического значения в сравнении с перестройкой ткани по кишечному типу, поскольку четкой связи между пилори-ческой метаплазией и развитием злокачественных опухолей не установлено, за исключением редких случаев аденомы пилорических желез, возникающей у пожилых пациентов при аутоиммунном атрофическом гастрите (Vieth M., Montgomery E.A., 2014). В соединительнотканных перегородках между железами так же, как и на 10 сутки после воспроизведения ацетатной язвы, наблюдались лейкоцитарные инфильтрации. Крупноочаговые инфильтрации были выявлены в СОЖ четырех животных контрольной группы и у трех из шести животных, получавших соединение 15. При этом в группе омепразола выраженные лейкоцитарные инфильтрации, широко распространенные в объеме регенерирующей ткани, отмечались на всех гистологических срезах (Рисунок 16). В то же время, у крыс, которым в течение 15 суток вводили экспериментальное вещество 15, лейкоциты при визуальной оценке определялись в значительно меньших количествах, и их скопления были преимущественно мелкоочаговыми (Рисунок 17).
Влияние соединения 15 на биохимические показатели крови на модели атрофического гастрита
В ходе исследования основных биохимических показателей крови (данные представлены в таблице 5) было установлено, что на фоне воспроизведенного атрофического процесса, в сыворотке крови животных I группы наблюдается достоверное снижение уровня ферментов АЛТ, АСТ, ЩФ и ЛДГ относительно показателей интактных крыс II группы. Кроме того, в крови крыс группы контроля без лечения было выявлено повышение уровня билирубина и креатинина по сравнению с интактными животными (II), что может свидетельствовать об инициации патологического процесса в печени и почках (Лифшиц В.М., Сидельникова В.И., 2001; Камышников В.С., 2016). Достоверных отклонений содержания общего белка, глюкозы и холестерина не наблюдалось. При устранении патогенного фактора в III группе, где животным на протяжении двух недель вводили водно-твиновую смесь, наблюдалось восстановление некоторых биохимических параметров за счет собственных резервов организма без применения терапевтических средств. В частности, содержание ЛДГ значительно возросло по сравнению с контролем без лечения (I) и достигло интактной величины. Данное обстоятельство свидетельствует о нормализации энергетического обмена, поскольку ЛДГ является ферментом, ответственным за обмен молочной и пировиноградной кислоты (Лифшиц В.М., Сидельникова В.И., 2001; Камышников В.С., 2016). Уровень билирубина в сыворотке крови животных данной группы был существенно снижен относительно I группы, однако содержание креатинина оставалось повышенным по сравнению с интактными животными.
У животных IV группы, получавших омепразол в дозе 50 мг/кг в течение 14 суток, также наблюдалась тенденция к восстановлению энергетического обмена, однако содержание ЛДГ в сыворотке крови достоверно не отличалась от показателя группы контроля без лечения. Уровень АЛТ, АСТ и ЩФ оставался существенно сниженным относительно показателей, наблюдавшихся во II группе. Уровень креатинина в крови животных группы омепразола соответствовал таковому в группе контроля с восстановлением, но содержание билирубина было достоверно повышено по сравнению с показателем III группы, хотя и значительно снизилось относительно I группы.
При введении соединения 15 в дозе 100 мг/кг помимо изменений, описанных для III группы, наблюдалось выраженное повышение содержания АЛТ и АСТ по сравнению с I группой. Уровень ЩФ достоверно не отличался от значения в группе контроля без лечения, но при этом не наблюдалось статистически значимого отличия содержания ЩФ от показателей интактных животных. Кроме того, в крови животных V группы было выявлено достоверное повышение содержание общего белка по сравнению со всеми остальными экспериментальными группами.
Снижение уровня АЛТ, АСТ, ЩФ и ЛДГ нечасто наблюдается в клинической практике и поэтому традиционно имеет меньшую значимость в сравнении с повышением активности этих ферментов, имеющим важное диагностическое значение при поражениях печени, инфаркте миокарда и сердечной недостаточности и других серьезных заболеваниях. Так, понижение АЛТ и АСТ у пациентов, как правило, не расценивается как сигнал для продолжения обследования. Однако мониторинг уровня АЛТ указывает на взаимосвязь низких значений этого показателя с повышенной подверженностью любым болезням и смертностью в разных группах взрослого населения (Ruhl C.E., Everhart J.E., 2013; Ramaty E. et al., 2014; Peltz-Sinvani N. et al., 2016). При этом снижение уровня АЛТ, прежде всего, связано с недостатком витамина В6, который является ее коферментом (Ramaty E. et al., 2015). Так как B6 участвует и в реакциях, осуществляемых АСТ, то его дефицит также вызывает снижение уровня этого энзима в сыворотке. Подобно амино-трансферазам, пониженная функция ЩФ может быть вызвана недостаточным поступлением в организм ее кофермента цинка (Webber N.K. et al., 2011), а также магния (Cohen L., Kitzes R., 1983; Leem Y.H. et al., 2014). Кроме того, уровень ЩФ снижается на фоне дефицита витаминов С (Degkwitz E., 1982; Franceschi R.T., Young J., 1990; Park J.K., 2012) и B12 (Kim G.S., 1996). Таким образом, снижение активности ферментов, определяемых в сыворотке в рамках стандартного биохимического анализа крови, является следствием, прежде всего, недостатка необходимых витаминов и микроэлементов. На основании этих данных можно сделать вывод, что выявленное в проведенном эксперименте снижение уровня ферментов, по всей видимости, вызвано недостаточным поступлением этих питательных веществ из пищи, что обусловлено нарушением пищеварения, ассоциированным с атрофическим процессом в желудке. Кроме того, следует учитывать влияние нерегулярного кормления и токсическое действие на кишечник этилового спирта, использованного для воспроизведения атрофического гастрита. Показано, что при длительном употреблении алкоголя уменьшается усвоение валина, аргинина, ги-стидина, лизина и метионина, а поступление в организм лейцина, триптофана, ци-стеина и пролина увеличивается (Серов В.В., Лапиш К., 1989). Следовательно, пластическая недостаточность может быть обусловлена дополнительно нарушением всасывания и дисбалансом аминокислот.
В крови животных, получавших соединение 15 в дозе 100 мг/кг в течение 14 суток, достоверно увеличено содержание общего белка по сравнению с интакт-ными животными, группой контроля с восстановлением и группой омепразола. Незначительное повышение общего белка относительно показателя интактных животных определялось во всех экспериментальных группах. В целом, увеличение содержания белка в анализе крови встречается реже, чем гипопротеинемия, и может наблюдаться при злокачественных опухолях, аутоиммунных заболеваниях, острых и хронических инфекциях, а также при дегидратации организма вследствие кровопотери, рвоты или диареи (Камышников В.С., 2016). Относительная гиперпротеинемия вследствие дегидратации теоретически могла бы иметь место, поскольку одним из значительных побочных эффектов гастропротекторных свойств является диарея, а агент 15 обладает выраженными защитными свойствами в отношении СОЖ. Однако, как было отмечено ранее, у крыс не наблюдалось нарушения стула и кровотечений, которые могли бы привести к значительным потерям жидкости. Также у экспериментальных животных не было признаков инфекций, аутоиммунных и опухолевых заболеваний. Можно предположить, что повышение общего белка в крови крыс вызвано токсическим действием сали-цилатов и этанола в сочетании с нерегулярной диетой. Достоверное увеличение общего белка в V группе на фоне нормализации других исследованных биохимических показателей может свидетельствовать об активации синтетических процессов в печени, которое может быть ассоциировано с восстановлением пищеварительных функций и увеличением поступления из кишечника не только аминокислот и других субстратов, но также витаминов и минералов, необходимых для синтеза белков.
Исходя из этого предположения, введение омепразола в дозе 50 мг/кг в течение 14 суток после воспроизведения атрофического процесса не вызвало подобного эффекта, вероятно, потому, что этот препарат снижает кислотность желудочного сока, что неблагоприятно сказывается на функции пищеварительной системы. Известно, что применение антисекреторных средств сопровождается таким побочным эффектом, как диспепсические явления. Кроме того, от кислотности желудочного сока напрямую зависит усвоение витамина B12, возможное лишь при его связывании с внутренним фактором Касла, образующимся в результате активации пепсиногена соляной кислотой. Доказано, что омепразол уменьшает абсорбцию B12, следовательно, пациентам, которым это средство назначено для длительного применения, рекомендуется проводить заместительную терапию (Bradford G.S., Taylor C.T., 1999). Так или иначе, данный вопрос требует проведения углубленного исследования влияния соединения 15 на функции печени и других органов.
Таким образом, можно заключить, что введение соединения 15 в дозе 100 мг/кг в течение 14 суток на фоне атрофического гастрита способствует наиболее эффективному восстановлению уровня биохимических показателей сыворотки крови на фоне экспериментального атрофического процесса у крыс, что, по всей видимости, обусловлено более полноценным восстановлением функций пищеварительной системы.