Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Современные представления об экземе: эпидемиология, определение, терминология, классификация, влияние на качество жизни, этиопатогенез, лечение (обзор литературы) 16
Глава 2. Материалы и методы исследования 40
2.1. Объект и методы исследования. Клиническая характеристика обследованных больных хронической истинной экземой 40
2.2. Характеристика методов оценки иммунного статуса 54
2.3. Характеристика методов терапии 55
2.4. Характеристика использованных статистических методов 58
Глава 3. Клинико-иммунологическая характеристика больных хронической истинной экземой 60
3.1. Клиническая характеристика 60
3.2. Иммунологическая характеристика больных с хронической истинной экземой кистей 69
Глава 4. Клинико-иммунологическая характеристика больных хронической истинной экземой, находящихся на различных комплексах терапии 77
4.1. Клинико–иммунологические характеристики пациентов, получавших стандартную терапию 77
4.2. Клинико-иммунологическая характеристика пациентов, получавших стандартную терапию и ПУВА 84
4.3. Клинико-иммунологическая характеристика пациентов, получавших стандартную терапию, ПУВА и ретиноиды 93
4.4. Клинические примеры 101
Глава 5. Сопоставительная клинико-иммунологическая характеристика эффективности различных вариантов комбинированной терапии хронической истинной экземы (обсуждение результатов) 116
Заключение 140
Выводы 142
Практические рекомендации 144
Список сокращений 145
Список литературы 146
- Современные представления об экземе: эпидемиология, определение, терминология, классификация, влияние на качество жизни, этиопатогенез, лечение (обзор литературы)
- Характеристика методов терапии
- Клинико–иммунологические характеристики пациентов, получавших стандартную терапию
- Сопоставительная клинико-иммунологическая характеристика эффективности различных вариантов комбинированной терапии хронической истинной экземы (обсуждение результатов)
Современные представления об экземе: эпидемиология, определение, терминология, классификация, влияние на качество жизни, этиопатогенез, лечение (обзор литературы)
Экзема была, есть и будет краеугольным камнем дерматологии, привлекая внимание врачей других специальностей, в том числе аллерглогов-иммунологов. Термин «экзема» и «дерматит» (Diepgen T.L. et al., 2015) часто являются синонимами. Данное заболевание распространено повсеместно, во всех странах и у представителей обоих полов.
По международным данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) в 2015 году дерматит затронул около 245 миллионов человек во всем мире (Global Burden of Disease Study, 2015).
По мнению некоторых авторов, около 40% населения во всем мире имеет предрасположенность к экземе и экзематозному процессу, и это число постоянно растёт (Ikuma N., 2016).
Экзема является наиболее часто встречающимся дерматологическим заболеванием, в структуре кожной патологии России составляет 30-40% (Кубанова А.А. и соавт., 2015) и занимает лидирующие позиции по причинам обращаемости пациентов в поликлинику дерматологического профиля. Результаты отечественных клинических исследований демонстрируют, что в структуре дерматологических заболеваний 31% составляют больные с экземой (Померанцев О.Н., Потекаев Н.Н., 2013)
В Великобритании, один из пяти детей и один из двенадцати взрослых имеют экзему, в то время как экзема и контактный дерматит составляют 84-90% профессиональных заболеваний кожи (National Eczema Society, 2018).
Около 10% (30 миллионов) взрослого населения США страдает экземой рук (National Eczema Association, 2018). По мнению других авторов (Hauber A.B. et al., 2017) экземой рук поражены около 16% населения США, причём в долгосрочном прогнозе 5-7% из них имеет тяжёлую форму развития заболевания.
По различным оценкам европейских исследователей за последние десятилетия среднегодовой показатель распространённости экземы среди взрослого населения стран еврозоны составляет 10-15% с заболеваемостью 5.5-8.8 случаев на 1000 человек в год (Meding B. et al., 2004; Diepgen T.L. et al., 2007; Lerbaek A. et al., 2007; Hald M. et al., 2008; English J. et al., 2009; Mortz C.G. et al., 2014; De Len F.J. et al., 2015).
Следует отметить, что отдельную проблему представляют профессиональные заболевания, среди которых 20-30% приходится на профессиональную экзему, причём данный дерматоз влияет не только на здоровье самих рабочих, но и затрагивает экономические вопросы, иногда неся за собой огромные экономические потери (Sugiura K., Sugiura M., 2016).
По данным Европейской комиссии занятости населения, экзема рук является самым часто встречающимся дерматозом из группы профессиональных болезней кожи в Европе (Mahler V. et al., 2017; European Commission Employment SA and EO, 2018), а контактная сенсибилизация, лежащая в основе патомеханизма аллергического контактного дерматита, широко распространена, затрагивая до 20% населения в целом в европейских странах (Diepgen T. L. et al., 2016).
Несмотря на то, что в Германии достаточно развиты меры по профилактике профессиональных заболеваний и используются различные эффективные мероприятия для достижения этих целей, экзема остаётся наиболее часто сообщаемым профессиональным заболеванием (DGUV Statistics, 2016).
В Греции у 39,9% работников (4000 работников, 20 видов предприятий, 104 компании) обнаружены проявления профессионального дерматита, причём не было выявлено статистически значимой корреляции между гендерными признаками и распространённостью профессиональных дерматозов (Zorba E. et al., 2013).
Особый интерес представляет распространённость и характер экземы среди медицинских работников, так как данный недуг может значительно отражаться на их профессиональной деятельности.
В Нидерландах проводили исследования у 1232 медицинских работников больниц и домов престарелых. Результаты исследования показали, что распространенность экземы рук среди медицинского персонала составила 12%. Среди всех участников 47% сообщили о симптомах, связанных с экземой рук (Esther W. C. et al., 2013).
Из личного наблюдения автора на амбулаторном приём приходится до 20-25% пациентов с различными формами экзем, а в условиях стационара количество больных достигает 15-20% среди других кожных нозологий.
Исторически ведётся бесконечная дискуссия вокруг определения, природы, причин возникновения, предрасположения, классификации, путей развития, способов избавления от экземы.
По данным J. Bloch, слово «экзема» впервые встречается у александрийского врача Baksheios более чем за несколько столетий до нашей эры. Термин eczema, а также eczemata, eczesmata описываются у Dioskorides ( I век нашей эры), Aetios (VI век), Paulos von Aigina ( VII век), Sennert (XVII век), Gorris (XVI век), Lorry (1777) и других врачей разных времён (Кожевников П.В., 1967). До XIX века не существовало ясного, общепринятого понятия экземы как болезни. Наибольшее внимание в обособлении понятия «экземы» заслуживают работы английских дерматологов R. Willan (1798,1808) и его ученика T. Bateman (1824), основателей классификации морфологических элементов, которые впервые описали и выделили данное заболевание среди другого множества болезней кожи. В дальнейшем, в английской школе оригинальные идеи об экземе были высказаны Wilson и Fox. Большой вклад внесла французская школа начиная с Biett (1819), Rayer (1823), опубликовав первую французскую работу, посвященную экземе. Девержи (1854), определяя экзему как истинное кожное страдание, связанное с многофакторными причинами в организме и имеющее наследственное предрасположение; заболевание это имеет хроническое и рецидивирующее течение (Hardy различал начало, расцвет и регрессию в течении экземы). Biett заметил интересное взаимоотношение между экземой и другими патологическими состояниями организма, обратив внимание на явления «альтернации» (чередования): при появлении экзематозных высыпаний нередко прекращаются приступы ревматизма, тяжёлые невралгии, гастралгии, сердцебиения и другие патологические процессы во внутренних органах, которые появлялись вновь при исчезновении или уменьшении кожных высыпаний (Кожевников П.В., 1967). Расплывчатость терминологии во всём мире придавало трудности в понимании данного патологического состояния кожи. Очень часто тождественны понятия «экзема» и «дерматит». Слово «дерматит» происходит от греческого дерма "кожа" и - -итис "воспаление". Эта тождественность осложняет пути к диагностике и соответственно к статистической обработке данных и подходах к терапии. В основе воспаления лежит феномен межклеточного отёка(спонгиоза) который клинически и формирует классическую картину характерную для экземы в виде пузырьков на коже (экзема от — вскипаю). Спонгиоз представляет собой важнейший аспект патогенеза экзематозного процесса (Родионов А.Н. и соавт., 2018). Терминология экзематозных реакций крайне запутана. Исторически учения разных дерматологических школ в отношении данного заболевания только усложнили вопрос об экземе. Ведущий представитель немецкой школы Фердинанд Гебра внёс много нового в понимание экзематозного процесса, ввёл единое понятие «экземы», в котором определил, что эта болезнь в большей своей части имеет хроническое течение и обнаруживается образованием кучками расположенных узелков и пузырьков, болезнь эта всегда сопровождается зудом, экзема не заразительна (Хебра Ф., 1876). В трудах профессора Ж. Дарье «Основы дерматологии» в русскоязычном переводе 4-го французского издания 1928 г., экземой называется заболевание кожи, которое характеризуется присутствием не какого-то одного морфологического элемента сыпи, а целым рядом событий, происходящих друг за другом, объединённых или одномоментно формирующихся вблизи друг от друга. Эти преобразования являются результатом патологического процесса, происходящего в одновременно в дерме и эпидермисе, «эпидермодермит», содержащий в себе разные стадии и этапы, которые практически эквивалентны. Морфологически все эти преобразования выглядят следующим образом: краснота, образование везикул, склонных к слиянию, при вскрытии которых образуются очаги мокнутия, а при подсыхании корочки, десквамация и лихенизация. Можно полагать, что Бенье (Besnier) в 1892 году внёс ясность, введя терминологию «экзематизации», определяющую форму экземы типа Гебра-Капози (Kaposi), которая в своём роде не самостоятельная нозология, а искусственно вызванный дерматит, имеющий соответственно схожие клинические проявления с экземой (Дарье Ж., 1930). На равноценность и взаимозаменяемость терминов «экзема» и «дерматит» указывало множество авторов: Highmann, Pusey, Bloch, Backus A. Iordan, Cooke, Andrews, Becker A. Obermayer, Harley (Кожевников П.В., 1967). Развитие учения об экземе в России отражено в классических оригинальных исследованиях основателей русской школы дерматологии XIX, начала XX веков. П.В. Никольский организатор ростовской школы, один из самых известных, узнаваемых отечественных учёных на сегодняшний день во всей мировой дерматологии продемонстрировал важность психических расстройств, в первую очередь истерии, как причинный фактор развития экземы. Он исследовал и проанализировал данные, говорящие о роли психопатии и неврозов в запуске и поддержании экзематозного процесса, выдвинув на первое место «нервную теорию» (Никольский П.В., 1887, 1930).
Характеристика методов терапии
Для достижения статистической достоверности, испытуемых методом случайной выборки распределяли по группам, в которых согласно дизайну открытого исследования определяли запланированную терапевтическую модальность разделённую на 3 группы: I группа – 25 человек, II группа -27 чело-век, III группа – 26 человек, в каждой из которой применялись различные изучаемые терапевтические модальности ( таблица 8).
I группа была принята за контрольную, пациенты данной группы получали стандартную терапию согласно федеральным клиническим рекомендациям (Российское общество дерматовенерологов и косметологов 2016), что включало приём внутрь антигистаминных препаратов в виде цетиризина 10 мг per os (1 раз в сутки), 0,1% мометазона фуроата в форме крема (двукратное нанесение в день) и эмолентов (смягчающих индифферентных средств).
II группа пациентов на фоне стандартного лечения получала ПУВА-терапию. ПУВА (от английского psoralen and ultraviolet A (PUVA)) - термин, представляет собой аббревиатуру, состоящую из сочетания букв –«П» -псорален(фотосенсибилизатор), «УВА» – ультрафиолет спектра А, т.е. сочетание воздействия на кожу ультрафиолетового излучения на фоне веществ, сенсибилизирующих это воздействие (в данном случае лекарственное вещество «псорален»). В мировой практике принято название на английском языке PUVA, в России также может встречаться синоним ПУФА. Для проведения ПУВА(PUVA) терапии использовались ультрафиолетовые аппараты UV 181 AL и UV 200 AL производства компании Herbert Waldmann GmbH & Co. KG (Германия) c набором ламп для УФА – спектра (c длиной волны излучения 320- 410 nm с максимумом эмиссии на 351nm) (рисунок 9).
Для проведения процедур использовали зарегистрированный лекарственный растительный фотосенсибилизатор в форме таблеток для приёма внутрь «аммифурин» 20 мг (представляет собой смесь фурокумаринов: изопимпинеллина, бергаптена и ксантотоксина, выделенных из плодов амми большой – Ammi majus L. семейства сельдерейные – Apiaceae). Данный препарат назначался внутрь после еды за 2 часа до фотопроцедуры в дозе 0,8 – 1 мг/кг одномоментно на приём (но не более 5 таблеток).
Процедуры ПУВА-терапии проводили по 3-х разовой методики облучения в неделю, т.е. через день. Подбор начальной дозы и последующее её наращивание определялось фототипом по Фитцпатрику (в исследовании принимали участие с I по IV тип кожи) и клиническим ответом на проводимую терапию. Исходная дозировка излучения равнялась 1 Дж/см с дальнейшим пошаговым наращиванием дозы на 0,5-1 Дж/см с каждой процедурой. Проводился обязательный контроль эритематозной реакции и клинической эффективности проводимой терапии. При появлении эритемы(покраснения) или клиническом регрессе проявлений наращивание фотодозы прекращалось. Максимальная разовая доза излучения составляла 15-16 Дж/см на одну процедуру, а количество процедур на курс лечения доходило до 30-35.
III группа пациентов, страдающих ХЭК, получала комбинированную фототерапию, включающую стандартное и лечение и ре-ПУВА-методику. Ретиноидами (лат. retina — сетчатка, oid — производное чего-либо) называются любые агенты, способные вызывать специфические биологические ответы в результате связывания и активации рецепторов ретиноевой кислоты (Sporn, 1976). Рецепторы к ретиноевой кислоте (Retinoic Acid Receptor, RARs и Retinoic Х (неизвестный) Receptor- (RXR-)) являются внутриядерными димерными белками, результатом взаимодействия которых с ретиноидами является повышение синтеза белка-регулятора гена, отвечающего за дифференцировку и пролиферацию клеток, вызывающие эффекты ретиноидов. На сегодняшний день существует несколько поколений ретиноидов. Сочетание назначения ретиноидов на фоне применения ПУВА процедур носит название ре-ПУВА-терапии. На современном этапе наиболее часто используемые в клинической практике из группы ретиноидов являются: изотретиноин, ацитретин и алитретиноин. Последний не зарегистрирован на территории РФ, а первый(изотретиноин) обладает меньшими побочными эффектами, чем ацитретин. Поэтому качестве ретиноидов больные получали внутрь ежедневно в капсулах изотретиноин в дозе 0,3-0.5 мг/кг в сутки (но не более 40 мг суточной дозы) во время или после еды, длительность приёма препарата составляет 12-16 недель. Все лица женского пола были предупреждены об исключении беременности до, во время терапии и через 2 месяца после курса лечения.
Клинико–иммунологические характеристики пациентов, получавших стандартную терапию
I группа пациентов состояла из 25 человек, отобранных из общей когорты больных посредством слепой выборки. Согласно дизайну исследования все пациенты получали стандартную терапию в виде приёма внутрь антигистаминных препаратов в форме цетиризина 10 мг в сутки на фоне нанесения наружного глюкокортикостероидного средства - 0,1% крема мометазона фуроата (двукратное применение в течение дня) и эмолентов (смягчающих индифферентных средств) по мере необходимости.
Терапия была выбрана в рамках федеральных клинических рекомендаций (Российское общество дерматовенерологов и косметологов 2016). Многие пациенты ранее уже получали лечение различными антигистаминными препаратами и наружными глюкокортикостероидами, в том числе мощными, такими как клобетазола пропионат и поэтому положительный клинический эффект наблюдался не у всех пациентов в I группе или отсутствовал вовсе. Для более достоверного изучения влияния стандартной проводимой терапии на изменения в клинической картине у каждого пациента вычисляли диагностический индекс HECSI до начала исследования и через 6 недель на фоне лечения, затем полученные результаты подвергались статистической обработке (таблица 18). В среднем положительный клинический эффект в I группе наблюдался на 7-10 день от начала лечения, затем происходил медленный, но дальнейший регресс проявлений или отсутствие ответа на проводимую терапию. В среднем снижение индекса тяжести поражения экземы кистей HECSI произошло на 16,3% в данной группе больных. Некоторые пациенты жаловались на возникновение небольших эпизодов обострения в виде появления новых элементов в форме пузырьков, очагов мокнутия или трещин. В целом, проводимая терапия сопровождалась сдерживанием прогрессирования патологического кожного процесса, несмотря на отсутствие явного регресса проявлений.
На современном этапе развития дерматовенерологии и клинической фармакологии устранение островоспалительного процесса в коже при экземе не является трудно разрешимой задачей, гораздо более важное значение приобретает каким путём это достигается, и самое главное на какой период времени происходит ослабление или исчезновения признаков заболевания, то есть важность отводится вопросам продолжительности ремиссии. Поэтому ретроспективная оценка длительности ремиссии после проводимой терапии при хронических дерматозах является одним из определяющих параметров в выборе подхода к лечению. У каждого пациента в I группе оценивалась длительность ремиссии после проводимой терапии, которая в среднем составляла несколько недель. Такую незначительную продолжительность отсутствия симптомов заболевания можно объяснить тем, что многие пациенты до участия в исследовании уже получали схожую терапевтическую модальность. Статистическая обработка длительности ремиссии представлена в таблице 19.
Субъективные ощущения, сопровождающие течение экзематозного процесса проявлялись в основном в виде зуда, жжения, болезненности, особенно в период обострения. Наличие экземы на руках, с поражением открытых участков тела предопределяет негативное влияние на жизнедеятельность пациентов, затрудняя выполнение определённых видов работ, а порой приводит к потере или смене профессии. Определение степени социальной дезадаптации, возникающей на фоне кожного заболевания является непростой задачей, во многом основанной на субъективных ощущениях пациента. Поэтому крайне важно понимать какой вид терапии и как оказывает влияние на субъективную сторону болезни. На фоне применения стандартной терапии в виде антигистаминных препаратов и наружных глюкокортикостероидов улучшение качества жизни коррелировало с регрессом клинических проявлений с отставанием в несколько недель. Влияние экзематозного поражения на социальные аспекты жизнедеятельности оценивали с помощью применения валидизированного опросника - дерматологического индекса качества жизни (ДИКЖ, Dermatology life Quality Index (DLQI), который подсчитывали у всех пациентов до начала лечения и через 6 недель на фоне проводимой терапией с дальнейшей статистической обработкой данных(таблица 20).
Результаты исследования дерматологического индекса качества жизни (ДИКЖ) у пациентов I группы с хронической истинной экземой кистей, находящихся на стандартной терапии, статистически достоверно показали отсутствие значимой динамики данного индекса, то есть проводимая терапия в данной когорте больных практически не улучшила их качества жизни, субъективные жалобы сохранялись на прежнем уровне.
Сравнительное исследование показателей Т-клеточного звена иммунного ответа пациентов I группы, получавших стандартное лечение, до и после проводимой терапии не выявили статистически значимых изменений в относительном содержании общей популяции Т – лимфоцитов, однако следует отметить тенденцию к снижению абсолютного количества Т-клеток в циркуляции. Кроме того, несмотря на отсутствие существенных изменений в общей популяции, определяется статистически достоверно снижение относительного числа Т-эффекторов, и, соответственно, увеличение значения ИРИ. Сопоставление данных не выявило достоверно значимые изменения критериев функциональной активности Т-клеток (таблица 21).
Изучение гуморального звена иммунной системы не выявило изменений в количестве циркулирующих клеток-предшественников антителопродуцентов, однако отмечаются изменения в составе сывороточных иммуноглобулинов, а именно - документируется статистически достоверное снижение уровня IgM у пациентов, получавших стандартную терапию в сравнении с исходными данными до терапии (таблица 22).
Сопоставление данных, характеризующих функциональные и количественные показатели клеточных факторов врожденного иммунитета, показало, что стандартная терапия отразилась на значении НСТсп.(спонтанный тест с НСТ (нитросиний тетразолий)), что свидетельствует о достоверно подтвержденном снижении спонтанной метаболической активности нейтрофилов при отсутствии изменений в показателях, отражающих адаптационные резервы кислородзависимого нейтрофильного фагоцитоза. Статистически значимых изменений в количестве натуральных киллеров (НК) и экспрессионной активности моноцитов не зарегистрировано (таблица 23).
Результаты, полученные при оценке показателей цитокинового профиля, не выявили статистически подтвержденных изменений, определяется лишь тенденция к снижению содержания провоспалительных медиаторов ИЛ-6 и ФНО-. В то же время, выявленное статистически не значимое снижение уровня ИФН- и повышение ИЛ-4 нашли свое отражение в достоверном снижении показателя соотношения ведущих иммунорегуляторных цитокинов (таблица 24).
Сопоставительная клинико-иммунологическая характеристика эффективности различных вариантов комбинированной терапии хронической истинной экземы (обсуждение результатов)
Результаты полученных данных изменений иммунологических параметров в исследовании у пациентов с хронической истинной (идиопатической) экземой кистей показали особенности нарушений иммунных реакций во многих звеньях единой системы, которые и послужили обоснованием для их характеристики при оценке терапевтических эффектов различных схем терапии. Об эффективности данных терапевтических модальностей судили по динамике клинической манифестации, а также по длительности ремиссии после основного курса терапии.
Изучение клинической эффективности используемых терапевтических методик проводилось с каждым пациентом. Начиная от визуального осмотра и оценки характера изменений высыпных морфологических элементов, заканчивая расчётом валидизированного диагностического индекса тяжести поражения кистей при экземе HECSI. Использование данного индекса позволило объективно подойти к изучению ответа на проводимую терапию с использованием методов статистической обработки.
Комплексная оценка клинических проявлений состояла в вышеописанной шкале клинической интенсивности и сопоставления уровня социальной дезадаптации путём расчёта диагностического индекса качества жизни – ДИКЖ.
Анализ параметров иммунного статуса заключался в динамическом наблюдении за изменениями количественных и функциональных параметров адаптивного и врожденного иммунитета.
Подбор пациентов для исследования в данной работе включал больных с тяжёлыми формами экземы. Проведение подсчёта среднего значения клинического индекса тяжести экземы HECSI в I группе (25 пациентов) показало значение 76,0±37,9; во II группе (27 пациентов) среднее значение HECSI составило 78,3±34,2; в III группе соответственно 77,2±35,3. Учитывая среднее значение цифр расчёта индекса HECSI(77,2±35,3) поражения кистей среди всех больных, можно сделать вывод, что пациенты в исследуемых группах находятся в пределах статистически равных значений в отношении исходных данных по степени тяжести клинических форм. Применение стандартной терапии в I группе больных привело к снижению среднего значения индекса HECSI до 63,6±30,2; а присоединение ПУВА во II группе на фоне стандартного лечения позволило снизить среднее значение данного индекса до 51,5±24,0; включение же в терапию системных ретиноидов и проведение ре-ПУВА-методики в III группе позволило снизить среднее значение диагностического индекса тяжести поражения кистей до 28,7±14,0. Среднее значение индекса HECSI после лечения среди всех групп пациентов снизилось до 47,8±27,4 (таблица 39).
В среднем снижение индекса тяжести поражения экземы кистей HECSI в I группе произошло на 16,3%, во II группе на 34,2% и в III исследуемой группе на 62,8%. Таким образом наиболее выраженный клинический регресс высыпаний отмечается в третьей группе больных на фоне ре-ПУВА-терапии в сравнении со второй и первой группой. Наименьшая клиническая эффективность была у больных в первой группе, получающих стандартную терапию. Для более наглядного графического отображения динамики экзематозного процесса по индексу HECSI изучаемые группы пациентов подсчитаны и разделены по количеству и цифровому значению данного индекса, затем представлены на рисунке 17 в виде графиков до и после проводимой терапии. По оси Х отображено значение клинического индекса экземы кистей HECSI, то есть чем больше значение, тем более тяжёлое поражение кожного процесса, по оси Y распределено число больных участвующих в исследовании. Первая группа пациентов выделена зелёным цветом, вторая группа пациентов штрих-синим цветом, а третья группа пациентов красным светом. Наглядно видно, что столбцы третьей группы (красный цвет) после курса проводимого лечения смещаются все влево, не превышая значений 80 по оси Х, то есть отображается положительная клиническая динамика экзематозного процесса у всех пациентов. В сравнении столбцы других групп (зелёный и штрих-синий цвет) имеют неоднозначное смещение влево, а наименьшую динамику смещения влево имеют пациенты первой группы (зелёный цвет) (рисунок 24,25).
Клинический ответ в виде значительного регресса патологических проявлений наиболее выражен в III группе, где применялась методика ре-ПУВА-терапии, данная эффективность значительно превышает таковую у пациентов находящихся на стандартных комплексах(I группа) или в сочетании с ПУВА-терапией(II группа), вероятно за счёт противовоспалительного и антипролиферативного действия ретиноидов и их влияние на системный иммунологический ответ у больных с тяжёлыми формами хронической экземы рук. В отношении клинической эффективности среди пациентов I группы можно сделать заключение, что её нет. Стандартная терапия себя не оправдывает ввиду невосприимчивости её у пациентов с тяжёлыми торпидными формами экземы, так как эти пациенты как правило длительно и бесконтрольно используют в лечении наружные глюкокортикостероиды, зачастую очень сильного действия (по европейской классификации топических глюкокортикостероидов), а некоторые пациенты из этой группы применяли терапию «отчаяния» в виде системных глюкокортикостероидов. Поэтому применение схожей терапевтической модальности малоэффективно, более того стандартная терапия не приводит к должным коррекциям иммунопатологических изменений.
Используя корреляционный анализ Пирсона было установлено, что в исследуемых трёх группах(синим цветом выделена первая группа, красным вторая и зелёным третья) при исходных относительно одинаковых значениях диагностического индекса тяжести экземы HECSI наибольшая эффективность от проводимой терапии наблюдалась в III группе, а наименьшая эффективность в I группе. Данные корреляционного анализа выявили интересную зависимость, что у пациентов третьей группы, находящихся на методике ре-ПУВА-терапии, чем больше изначальные данные индекса тяжести HECSI, тем лучше результат от проводимой терапии. То есть тяжёлые формы течения экземы поддаются эффективной методике лечения в виде комбинированного воздействия ретиноидов и фототерапии - ре-ПУВА-модальности (рисунок 26).