Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы. Когнитивные функции в кардиологии 10
1.1. Когнитивные нарушения при хронической сердечной недостаточности 10
1.2. Эндотелиальная дисфункция как причина хронической сердечной недостаточности и когнитивных нарушений 13
1.3. Патогенез тревожно-депрессивных расстройств при хронической сердечной недостаточности 17
1.4. Когнитивные функции и фибрилляция предсердий 24
1.5. Анемия при хронической сердечной недостаточности 30
1.6. Роль антител к белку S-100 в формировании когнитивного статуса и новые возможности комплексного лечения хронической сердечной недостаточности 34
Глава 2. Материал и методы 39
2.1. Общая клиническая характеристика больных 39
2.2. Общая характеристика методов исследования 44
2.3. Статистическая обработка материалов исследования 54
Глава 3. Результаты собственного исследования 55
3.1. Когнитивные функции и качество жизни у пациентов с хронической сердечной недостаточностью 55
3.2. Гендерные различия в когнитивной функции и качестве жизни у пациентов с хронической сердечной недостаточностью 60
3.3. Влияние антител к мозгоспецифическому белку S-100 и эндотелиальной NO-синтазе на когнитивные функции и качество жизни 64
3.4. Когнитивные функции и качество жизни у пациентов с хронической сердечной недостаточности и сопутствующей фибрилляцией предсердий 69
3.5. Влияние анемии на когнитивные функции и качество жизни 79
Глава 4. Обсуждение полученных результатов 84
Глава 5. Выводы 95
Практические рекомендации 96
Перспективы дальнейшей разработки темы 97
Список сокращений 98
Список литературы 100
Список иллюстративного материала 129
- Патогенез тревожно-депрессивных расстройств при хронической сердечной недостаточности
- Общая характеристика методов исследования
- Влияние антител к мозгоспецифическому белку S-100 и эндотелиальной NO-синтазе на когнитивные функции и качество жизни
- Влияние анемии на когнитивные функции и качество жизни
Патогенез тревожно-депрессивных расстройств при хронической сердечной недостаточности
Современная модель патогенеза депрессии основана на особенностях нарушений функции гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой (ГГНС) [60], гипоталамо-гипофизарно-тиреоидной [61] и иммунной [62, 63] систем организма. К сожалению, ни одна из представленных моделей не может претендовать на роль единственной гипотезы, полностью объясняющей природу депрессии. Вместе с тем доминирующей является детально обсуждаемая в литературе связь между депрессией и гиперактивностью ГГНС, симпатико-адреналовой и иммунной систем, а также подавлением активности серотонинергической системы. При этом, практически все исследователи едины в том, что нейроэндокринная составляющая депрессии регулируется именно этими системами [64].
Стресс, непосредственно связанный с развитием депрессии, сопровождается выбросом кортикотропин-релизинг-фактора (КРФ) из гипоталамуса [65]. КРФ воздействует на одноименные рецепторы передней доли гипофиза. Последняя отвечает выбросом адренокортикотропного гормона, который, в свою очередь, стимулирует высвобождение глюкокортикоидов (кортизола) из коры и катехоламинов (норадреналина) из мозгового слоя надпочечников. В норме эти процессы вскоре прекращаются, поскольку ГГНС регулируется по механизму отрицательной обратной связи. Известно, что в передней доле гипофиза локализуются глюкокортикоидные рецепторы, которые играют ключевую роль в торможении ГГНС и избыточной секреции глюкокортикоидов в условиях стресса [60], однако при депрессии этот механизм обратной связи, по-видимому, нарушается [66].
Избыточная активация ГГНС приводит к уменьшению активности мозгового нейротрофического фактора и синтеза гормона роста с последующим развитием дислипидемии. Стресс приводит к ряду патологических изменений в гиппокампе, которые влекут за собой развитие депрессивных нарушений. В экспериментальном исследовании доказаны нейропротективные свойства тианептина, а также его способность восстанавливать объем гиппокампа за счет снижения выработки КРФ в гипоталамусе [67]. В последнее время депрессивные состояния связываются также с иммунными нарушениями и, следовательно, с повышенной предрасположенностью к инфекционным и неопластическим заболеваниям.
Сравнительно недавно были получены клинические и экспериментальные данные о гиперсекреции провоспалительных цитокинов (фактор некроза опухоли- (ФНО-), интерлейкин (ИЛ)-6 и др.), играющих роль в манифестации и течении депрессии [68]. У больных с депрессией и ХСН отмечается снижение концентрации противовоспалительного ИЛ-10 и повышение концентрации растворимого медиатора апоптоза [63]. Интересным в этом плане представляется исследование Y. Young-Xu с соавт., продемонстрировавшее снижение риска развития депрессии и тревожного расстройства у больных ИБС на фоне применения статинов, обладающих противовоспалительным эффектом [69].
Одним из малоизученных механизмов взаимного влияния депрессии и ХСН является активация провоспалительных цитокинов. Негативные эффекты иммунного звена в патогенезе ХСН доказаны достаточно давно [70], но относительно недавно было показано, что при депрессии, как и при ХСН, значимо повышается уровень острофазных белков и провоспалительных цитокинов, что сопровождается повышением чувствительности миокарда к кардиотоксическому действию ФНО- [71]. До сих пор не ясно, имеют ли антидепрессанты иммунорегуляторное действие, однако данное звено патогенеза представляет широкое поле для дальнейших исследований.
ХСН сопровождается изменением привычного образа жизни, снижением ее качества, нередко потерей социального статуса. В процессе обычной повседневной деятельности пациент сталкивается со снижением привычного уровня активности, а в случае госпитализации-с необходимостью приспособиться к новым условиям, что нередко порождает чувство страха. ХСН может повлечь за собой тяжелые финансовые потери, угрозу утраты работы, инвалидизации или угрозу смерти [72]. При этом пациенты испытывают утрату ощущения защищенности, необходимого для нормальной жизни, ощущения контроля над собственной жизнью, что приводит к чувству беспомощности [73]. Однако психологические особенности и психопатологические нарушения у больных ХСН сравнительно недавно стали объектом пристального изучения. По-видимому, психосоциальные факторы, влияющие на течение и прогноз ИБС, таким же образом действуют при ХСН.
Стресс и эмоциональное неблагополучие могут приводить к декомпенсации ХСН [72]. Известно, что более чем в 50 % случаев госпитализации по поводу ХСН предшествует эмоциональное напряжение [74]. Возможным механизмом этой связи является увеличение частоты сердечных сокращений и артериального давления и/или провоцирование ишемии у пациентов с ХСН ишемического генеза с последующим снижением сократимости миокарда левого желудочка (ЛЖ).
Предполагается, что функция ЛЖ может ухудшаться во время психологического стресса, и даже описана стресс-индуцированная сердечная недостаточность [75]. При исследовании пациентов с идиопатической кардиомиопатией обнаружено [76], что психологическая нагрузка может индуцировать нарушения диастолической функции ЛЖ. Кроме того, хорошо известно влияние психоэмоционального стресса на свертывающую систему крови [77, 78]. В частности, недавно было продемонстрировано неблагоприятное воздействие острого психологического стресса на показатели коагуляционного гемостаза [79]. В этих исследованиях были выявлены нарушения функции тромбоцитов (активация и повышенная их агрегация). Также было показано, что острый стресс приводит к гемоконцентрации за счет уменьшения объема плазмы [80]. Этот эффект позволяет объяснить связь между вязкостью крови и сердечно-сосудистыми нарушениями при депрессии [81].
Таким образом, прямое патофизиологическое воздействие депрессии на сердечно-сосудистую систему приводит к развитию опасных для жизни клинических проявлений ХСН. Активация указанных выше нейроэндокринных систем приводит к гиперкортизолемии, дислипидемии, гиперкоагуляции, аритмиям и нарушению функции эндотелия сосудов.
Представленные выше патогенетические механизмы депрессии свидетельствуют о схожести некоторых патофизиологических процессов ее формирования и развития на фоне таких заболеваний как ИБС, ГБ и ХСН. Более того, недавно были обнаружены общие генетические механизмы, предопределяющие развитие депрессии и основных ССЗ [81]. Известно, что в основе развития депрессии, ГБ и ИБС наряду с неблагоприятным воздействием факторов внешней среды лежат и общие генетические предпосылки. В частности, было установлено, что в развитии каждой их этих нозологических форм принимают участие одни и те же гены, отвечающие одновременно за развитие депрессии, ГБ и ИБС [82]. Иными словами, развитие депрессии и основных ССЗ, приводящих к развитию ХСН, в значительной мере детерминировано общими наследственными факторами [82]. В свете вышеизложенного становится понятным, почему полиморфизм гена ангиотензинпревращающего фермента (АПФ), являющегося одним из важных звеньев формирования ХСН, ассоциируется не только с активностью АПФ, но и с гиперкотизолемией, являющейся важным звеном в нейро-эндокринной составляющей депрессии и, как следствие-развитии собственно аффективного расстройства [83].
При этом главный эффектор в ренин-ангиотензин-альдостероновом механизме, лежащим в основе развития ХСН и ГБ, обладает прямым стимулирующим действием на секрецию КРФ, являющегося, в свою очередь, ведущим пусковым звеном гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси, доминирующей в формировании депрессии [84]. Избыточная продукция корой надпочечников альдостерона, играющая важную патофизиологическую роль в становлении ГБ, ИБС и ХСН, является не менее характерной особенностью депрессии, своего рода ее визитной карточкой, поскольку у пациентов с депрессией даже без сердечно-сосудистой патологии значительно повышен уровень этого минералокортикоида. Это позволило H. Murck с соавт. назвать гиперальдостеронизм маркером депрессии [85].
Таким образом, в основе развития ХСН и депрессии лежат близкие по механизмам патофизиологические процессы, что позволяет предполагать наличие возможной взаимосвязи между этими состояниями и их взаимном потенцирующем воздействии. Более того, в последних исследованиях показано, что иАПФ, являющиеся ключевым классом медикаментов в лечении ХСН, могут обладать антидепрессивным и противотревожным действием [86, 87], что косвенно подтверждает общность патогенетических механизмов, лежащих в основе ХСН и депрессии.
Общая характеристика методов исследования
Исследование проводилось по типу проспективного динамического исследования «случай-контроль».
Обследование пациентов было основано на клинических рекомендациях и включало в себя:
- Физикальное обследование пациента (сбор антропометрических данных, жалоб пациента, анамнеза заболевания, проведение общего осмотра, проведение аускультации и перкуссии органов грудной клетки, пальпации и перкуссии органов брюшной полости, измерение артериального давления, пульса, SpO2)
- Проведение теста шестиминутной ходьбы (ТШХ) с целью верификации ФК ХСН, заполнение ШОКС для более точной оценки тяжести клинических проявлений.
- Проведение исследования когнитивных функций и качества жизни по стандартным психометрическим методикам.
- Забор венозной крови из периферических капилляров и вен для анализов: общий анализ крови, биохимический анализ крови (иммуноферментный анализ) для выявления анемического синдрома.
- Проведение лабораторных анализов забранного биоматериала.
- Прием препарата «Диваза» осуществлялся по схеме: 2 таблетки внутрь 3 раза в день в течение 12 недель.
- После 12-недельного курса лечения препаратом «Диваза» проведен повторный осмотр и анкетирование пациентов с помощью методик, использованных на этапе скрининга.
Выявление когнитивных нарушений проводилось с помощью опросника MMSE [217], теста 10 слов [218], MOCA-теста [219], пробы Шульте [220], а так же теста «Батарея лобной дисфункции (FAB)» [221].
Высокая распространенность тревожных и депрессивных нарушений у кардиологических пациентов, влекущее к снижению качества жизни и комплаентности даже при полном соблюдении современных стандартов оказания медицинской помощи, определило их высокую актуальность и явилось причиной их изучения в рамках данного исследования.
Для оценки выраженности тревожно-депрессивных расстройств использовались шкала Гамильтона для оценки тревоги (HARS) [222] и шкала Цунга для самооценки депрессии [223]. Определение качества жизни проводилось по результатам Миннесотского опросника качества жизни при ХСН (MLHFQ) [224], Канзасского опросника для больных кардиомиопатией (KCCQ) [225] и опросника Сердюка [226].
Анемия верифицировалась на основании результатов общего анализа крови при обнаружении уровня гемоглобина крови менее 130г/л у мужчин и менее 120 г/л у женщин. Легкая степень тяжести устанавливалась при уровне гемоглобина крови 90-120 г/л, средняя при 70-89 г/л, тяжелая при уровне гемоглобина крови ниже 70 г/л.
Диагноз ХСН выставлялся в соответствии с клиническими рекомендациями [100] и включал в себя сбор анамнеза и жалоб, физикальное обследование, лабораторную диагностику (общий анализ крови, биохимический анализ крови на содержание натрия, калия, кальция, мочевины, печеночных ферментов, билирубина, расчет скорости клубочковой фильтрации, инструментальную диагностику (12-канальное ЭКГ, трансторакальное ЭхоКГ, рентгенография органов грудной клетки, тест 6-минутной ходьбы, шкала ШОКС). Основными этиологическими факторами развития ХСН у исследованных пациентов была артериальная гипертония, ишемическая болезнь сердца и постоянная форма фибрилляции предсердий, что соответствует данным проведенных исследований [100].
Диагностика фибрилляции предсердий основывалась на клинических рекомендациях [227] и включала в себя сбор анамнеза и жалоб, физикальное обследование, лабораторную диагностику (общий анализ крови, биохимический анализ крови, коагулограмму с определением МНО и индекса TTR), инструментальную диагностику (12-канальное ЭКГ, трансторакальное ЭхоКГ, холтеровское мониторирование ЭКГ, рентгенография органов грудной клетки).
У всех пациентов регистрировалась постоянная форма фибрилляции предсердий, неклапанная. Так же при первичном осмотре пациентов проводилась стратификация рисков развития инсультов и системных тромбоэмболических осложнений по шкале CHA2DS2-VASc, а так же риск кровотечений по шкале HAS-BLED [227]. В случае, если пациенту были показаны антикоагулянты, но он их не принимал, давались соответствующие рекомендации и индивидуально назначался один из антикоагулянтов.
Опросник «MMSE» является одной из самых популярных шкал для оценки нарушений когнитивной сферы. Чувствительность теста составляет 85%, специфичность 90%. Тест состоит из нескольких блоков вопросов:
1. Определение ориентирования. Пациента спрашивают, какая сейчас дата (год, время года, день, месяц, день недели) за каждый правильный ответ пациенту добавляется по 1 баллу. Далее спрашивают в какой стране, каком городе, в каком районе города, в каком учреждении, на каком этаже находится больной, за каждый правильный ответ также добавляется по баллу.
2. Определение восприятия. Пациента просят выслушать и повторить три слова, не связанных между собой (например, яблоко-стол-монета или автобус-дверь-роза). При этом его предупреждают, что их нужно будет воспроизвести через несколько минут. За каждое правильно повторенное слово добавляют 1 балл. При этом следует обратить внимание, с какой попытки пациент повторил все слова.
3. Определение внимания и способности к счету. Пациента просят устно отнять от 100 7 и так 5 раз подряд. (100-93-86-79-72-65). За каждое правильное вычитание добавляется один балл. При ошибке пациента один раз можно спросить – уверен ли он в ответе. Если ответ был указан неправильно, просят далее отнимать из правильного числа (например, 100-7 был дан ответ 94, тогда далее спрашивают, сколько будет 93-7).
4. Определение функций памяти. Пациента просят вспомнить три слова, указанные во второй части. За каждое слово – 1 балл.
5. Определение функций речи, чтения, письма. Пациенту показывают два предмета (ручку, линейку, лист бумаги и т.п.). За каждый правильно названный ответ начисляется 1 балл. Просят повторить фразу: «никак иначе, и, или нет». Дается одна попытка, также 1 балл при правильном повторе. Далее просят прочитать инструкцию (на листке пишут – закройте глаза). Если пациент прочитывает и закрывает глаза, добавляется один балл. Далее дают прочитать задание: взять лист бумаги правой рукой, сложить пополам двумя руками и положить на колени. Потом дают лист бумаги. Если все действия выполнены правильно – начисляют 3 балла (по 1 баллу за каждый шаг). После просят написать на листе бумаги законченное предложение (1 балл). Последним заданием является рисование. Просят срисовать два пересекающихся пятиугольника. При этом правильным считается выполненное задание, если пересечение двух фигур образует четырехугольник и все углы пятиугольников сохранны. Также дается 1 балл.
Итоговый балл выводится путем суммирования результатов по каждому из пунктов. Максимально в этом тесте можно набрать 30 баллов, что соответствует оптимальному состоянию когнитивных функций. Чем ниже итоговый балл, тем более выражен когнитивный дефицит. Результаты теста могут трактоваться следующим образом: 28 – 30 баллов – нет нарушений когнитивных функций; 24 – 27 баллов – преддементные когнитивные нарушения; 20 – 23 балла – деменция легкой степени выраженности; 11 – 19 баллов – деменция умеренной степени выраженности; 0 – 10 баллов – тяжелая деменция.
Тест «10 слов» или методика "Заучивание 10 слов", предложенная А.Р. Лурия, используется для оценки состояния памяти испытуемых, утомляемости, активности внимания. Чувствительность теста составляет 80%, специфичность 95%. Методика позволяет исследовать процессы памяти, запоминания, сохранения и воспроизведения. Никакого специального оборудования не требуется. Перед началом опыта экспериментатор должен записать в одну строчку ряд коротких (односложных и двухсложных) слов. Слова нужно подобрать простые, разнообразные и не имеющие между собой никакой связи. Объяснение: "Сейчас я прочту 10 слов. Слушать надо внимательно. Когда окончу читать, сразу же повторите столько, сколько запомните. Повторять можно в любом порядке, порядок роли не играет. Понятно?" Экспериментатор читает слова медленно, четко. Когда испытуемый повторяет слова, экспериментатор в своем протоколе ставит крестики под этими словами в форме протокола. "Сейчас я снова прочту вам те же самые слова, и вы опять должны повторить их — и те, которые вы уже назвали, и те, которые в первый раз пропустили,— все вместе, в любом порядке". Экспериментатор снова ставит крестики под словами, которые повторил исследуемый. Затем опыт снова повторяется, 3,4 и 5 раз, но уже без каких-либо инструкций. Экспериментатор просто говорит: "Еще раз". После пятикратного повторения слов экспериментатор переходит к другим экспериментам, а в конце исследования, спустя 50-60 минут, снова спрашивает у исследуемого эти слова (без напоминания). При обследовании взрослых к третьему повторению испытуемый с нормальной памятью обычно воспроизводит правильно до 9 или 10 слов.
MOCA-тест или Монреальская шкала оценки когнитивных функций в настоящее время рекомендуется большинством современных экспертов в области когнитивных нарушений для широкого использования в повседневной клинической практике и разработана для быстрой оценки при умеренной когнитивной дисфункции. Чувствительность теста составляет 90%, специфичность 87%.Она оценивает различные когнитивные сферы: внимание и концентрацию, исполнительные функции, память, язык, зрительно-конструктивные навыки, абстрактное мышление, счет и ориентацию. Максимально возможное количество баллов - 30, 26 и более считается нормальным. MOCA-тест оценивает различные аспекты когнитивной деятельности: память, «лобные» функции (тест соединения букв и цифр, беглость речи, обобщения и др.), номинативную функцию речи (называние животных), зрительно-пространственный праксис (кубик, часы). Поэтому методика может применяться для диагностики как сосудистых, так и первично дегенеративных КН. Монреальская шкала пригодна для выявления не только выраженных, но и умеренных КН.
Влияние антител к мозгоспецифическому белку S-100 и эндотелиальной NO-синтазе на когнитивные функции и качество жизни
Средний возраст пациентов группы исследования, принимавшей препарат, составил 58,7±0,71 лет, контрольной группы 57,3±0,66 лет, то есть, все пациенты были из экономически и социально активного слоя населения. По шкале ШОКС пациенты обеих групп набрали по 3,7±0,21 балла. По тесту шестиминутной ходьбы (ТШХ) пациенты первой группы прошли 254,6±8,45 метров, а второй 250,2±8,37 метров, соответственно.
Указанные данные свидетельствует о том, что обе группы пациентов были однородными по изучавшимся признакам и не отличались по ним.
Сравнивая изучавшиеся показатели в опытной группе до и после курса лечения были получены следующие данные (рисунок 2).
По результатам полученных данных не было выявлено отрицательных изменений, а так же нулевых сдвигов. Число таких сдвигов равно количеству исследованных пациентов и составляет 50. Учитывая отсутствие отрицательных сдвигов, ТЭМП во всех случаях будет равен нулю. ТКР находим по таблице критических значений Т-критерия Вилкоксона. При n = 50 и уровне значимости 0,01 он равен 397.
Показатель по опроснику MMSE до лечения составил 25,0±0,37 балла, после лечения - 28,7±0,27 балла (р 0,01), увеличившись на 15,0±1,74% (р 0,01). Результаты теста «10 слов» до лечения были равны 5,4±0,30 слов, после лечения 7,9±0,35 слов (р 0,01), увеличившись на 52,1±6,43% (р 0,01). Результат MOCA-теста до начала лечения равнялся 22,0±0,37 балла, по окончанию 26,1±0,36 балла (р 0,01), увеличившись на 19,0±2,11% (р 0,01). Батарея лобной дисфункции показала результат в 14,1±0,18 балла до лечения и 15,9±0,25 балла после (р 0,01), что явилось повышением на 12,9±1,59% (р 0,01). Пробу Шульте пациенты завершили за 44,5±1,80 секунд до начала курса терапии, и за 35,1±1,96 секунд после терапии (р 0,01), что было на 20,5±2,43% быстрее (р 0,01).
Опросник MLHFQ показал 66,5±2,34 балла до терапии и 45,8±2,32 балла после терапии (р 0,01), опросник KCCQ 53,4±2,33 балла до начала и 69,0±3,34 балла после лечения (р 0,01), опросник Сердюка 38,8±1,41 балла до лечения и 27,2±1,84 балла после (р 0,01), что улучшило качество жизни пациентов на 30,3±3,13%, 31,1±4,43% и 29,8±3,18%, соответственно (р 0,01). Депрессивные расстройства по шкале Цунга регистрировались на уровне 45,5±2,84 балла до лечения и на уровне 40,1±3,29 балла после (р 0,01), что явилось снижением их проявлений на 11,7±1,22% (р 0,01), в то время как тревожные расстройства по шкале Гамильтона снизились со значений в 33,2±2,25 балла до начала лечения до 19,4±2,27 балла (р 0,01) после, что говорит об их редукции на 41,6±4,18% (р 0,01) (рисунок 3).
Клиническая выраженность ХСН по шкале ШОКС до лечения составляла 3,7±0,21 балла, после курса терапии 1,8±0,23 балла (р 0,01), что демонстрирует снижение на 51,6±4,40% (р 0,01). Результаты теста шестиминутной ходьбы до лечения равнялись 254,6±8,45 м, после лечения 284,0±10,01 (р 0,01), что демонстрирует увеличение на 12,5±2,66% (р 0,01).
Проводя корреляционный анализ исследуемых признаков и исходов терапии были выявлены различные взаимосвязи (рисунок 4).
Полученные данные свидетельствуют о том, что чем больше было отклонение наблюдаемых признаков до лечения, тем выше было их изменение после курса терапии, за исключением MMSE-теста, по результатам которого, при выраженном снижении (менее 23 баллов, свидетельствующих о деменции легкой степени), была выявлена недостаточная степень эффекта терапии.
Проводя анализ результатов контрольной группы пациентов, получавших стандартное лечение, были получены следующие результаты. По всем показателям (шкала ШОКС, ТШХ, тест «10 слов», MMSE-тест, MOCA-тест, FAB, проба Шульте, KCCQ, MLHFQ, опросник Сердюка, шкала Цунга, шкала Гамильтона) за время проведения исследования не было получено достоверных различий (таблица 9).
Влияние анемии на когнитивные функции и качество жизни
Среди множества коморбидных состояний и осложнений ХСН анемия наименее изучена [231], влияние обмена железа на различные клинические проявления ХСН является очень актуальным вопросом.
У пациентов с ХСН и сопутствующей анемией выявляются ухудшение когнитивных функций (таблица 15), более выраженные тревожно-депрессивные расстройства, а так же снижение качества жизни (таблица 16).
После анализа полученных данных стало известно, что с повышением ФК ХСН у пациентов усугубляются когнитивные нарушения, усиливаются тревожно-депрессивные расстройства, а так же снижается качество жизни пациентов (таблица 17).
Однако, было выявлено, что при клинически более тяжелой ХСН наблюдается ухудшение когнитивных функций и усиление тревожно-депрессивных расстройств, а так же снижение качества жизни значительнее, чем даже при наличии тяжелой сопутствующей анемии (таблица 18).
Изучив полученные данные по степеням тяжести анемии, были получены результаты, свидетельствующие об усилении тревожно-депрессивных расстройств, снижении качества жизни и ухудшении когнитивной функции пациентов при повышении степени тяжести анемии (таблица 19).
Выявлено, что чем выше у пациентов уровень гемоглобина крови, тем выше показатели по результатам MMSE-теста, MOCA-теста, а так же теста «10 слов» и тем выше уровень когнитивных функций. При повышении уровня гемоглобина крови наблюдается повышение показателей по опроснику KCCQ и снижение показателей по опроснику Сердюка, что говорит о повышении качества жизни пациентов. Определяется снижение депрессивных расстройств по шкале Цунга при повышении уровня гемоглобина в крови.
При более высоком артериальном давлении, как систолическом (r =-0,329, p 0,05), так и диастолическом (r =-0,347, p 0,05), пациенты быстрее справлялись с пробой Шульте, однако, при условии оптимальной частоты сердечных сокращений, увеличение которых неблагоприятно влияло на исходы пробы (r=0,33, p 0,05), так же, у женщин наблюдалось снижение концентрации внимания и более низкие показатели по результатам пробы Шульте (r=0,406, p 0,05). У женщин определялись более выраженные тревожные расстройства по сравнению с мужчинами (r=0,653, p 0,05).