Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Становление понятий топика и комментария в лингвистических исследованиях 9
1.1. Разновидности ролевых статусов, приобретаемых именем в предложении 9
1.2. Китайский язык: от традиционных взглядов к топиковой парадигме 24
1.3. Сопоставление подлежащего и топика в языках разной типологии 36
ГЛАВА II. Топик как организующий элемент структуры уровней предложения, текста и дискурса 45
2.1. Синтаксическое понимание топика, его роль на уровне предложения ...45
2.2. Топик как организатор текста/текстового фрагмента и дискурса 64
2.3. «Топиковость» как критерий типологической классификации языков ...71
ГЛАВА III. Теоретические и практические основания интеграции топиковой модели в систему понятий психолингвистики 80
3.1. Психолингвистическое понимание топика 80
3.2. Опыт использования топиковых моделей в практической деятельности 97
Заключение 112
Литература 116
Приложение 126
- Разновидности ролевых статусов, приобретаемых именем в предложении
- Синтаксическое понимание топика, его роль на уровне предложения
- «Топиковость» как критерий типологической классификации языков
- Опыт использования топиковых моделей в практической деятельности
Введение к работе
Данное исследование посвящено теоретическому обоснованию универсальности модели «топик-комментарий» (topic-comment, ie IS-if $i) применительно к внешнему и внутреннему синтаксису в языках, принципиально различных по типологической отнесенности.
Необходимость и возможность предлагаемого подхода диктуются настоятельной потребностью дальнейшего развития теории общего языкознания на основе расширения и в некотором смысле даже «отрицания» «привычных», «европео-центрических» лингвистических постулатов и воззрений, интеграции в общую теорию моделей и концептов, полученных в результате анализа принципиально «анти-флективного» языкового материала. Автор придерживается структурно-динамических воззрений на природу языка, полагая наиболее важным изучение процессуального аспекта языковых явлений, выявление и анализ связи между множеством глубинных структур, их поверхностными аналогами, а также актуализационными нормами и правилами, обеспечивающими предикационные трансформации.
Объектом исследования в «практическом плане» являются предикативные синтаксические структуры, выявляемые в ходе анализа языкового материала. Предмет исследования - накопленный теоретический опыт в осмыслении таких структур, возможные способы их интерпретации. Таким образом, в теоретическом плане объект исследования - концепты топика и комментария, топиковые структуры, языковое движение и языковые трансформации, формируемые последовательностями таких структур.
Актуальность исследования определяется потребностями новейшего этапа в развитии науки о языке, новой парадигмой, связанной с пересмотром всей системы взглядов, сложившейся на основе классического структурализма или каких-либо течений, сопоставимых со структурализмом. Современная лингвистика остро нуждается в выявлении и детальном описании актуализационных норм и закономерностей. В этой связи,
4 топиковые структуры - не просто варианты частных глубинных/поверхностных моделей, а узловые элементы структурного описания динамики языка. Благодаря подобным моделям на основе анализа разных языков как раз и может быть обеспечен закономерный и обоснованный переход от традиционного структурализма и постструктурализма советского периода к языкознанию, в центре которого бы стояло изучение механизмов преобразования предикативных синтаксических моделей.
Иными словами, актуальным и насущным является внедрение в общую теорию результатов, полученных при анализе типичных «не-флективных» языков, таких как китайский. В свою очередь, подобное внедрение позволяет вскрыть недостаточность, неполноту описаний, которые обычно строятся на основе перечисления поверхностных и далеко не самых сущностных свойств европейских языков.
С нашей точки зрения модели и системы описания, связанные с традиционными универсальными грамматиками, не только не способны охватить детерминирующие особенности строя многих восточных (типичных топиковых, изолирующих) языков, но и отчасти препятствуют процессу осмысления природы их строя.
Ряд исследований, проводимых в рамках предикационной концепции языка, показывают и доказывают, что при построении альтернативных моделей гораздо удобнее положить в основу категории, выводимые на основе анализа языков топикового строя. В таких языках: а) отсутствуют «лишние» элементы и отношения, которые можно охарактеризовать как «внешние», «поверхностные», «вторичные», способные «затенить» или исказить сущность языка; б) гораздо более явно выражены элементы и отношения, которые можно охарактеризовать как базовые, в частности, отношение «топик - комментарий».
Актуальность обусловлена также необходимостью рассмотрения в комплексе основных черт языка топикового строя и возможности
5 применения результатов исследования к остальным языкам, а также насущной необходимостью спроецировать результаты такого теоретического исследования на конкретный языковой материал на примерах из разговорной речи, из средств массовой информации, из литературных источников и т.п.
Следовательно, работа актуальна для решения не только теоретических, но и более конкретных вопросов, связанных с другими отраслями языкознания, что определяет её теоретическую значимость. Результаты исследования могут быть квалифицированы как значимые в развитии перспективных направлений в современной лингвистике, таких как коммуникативная лингвистика, теория коммуникации, психолингвистика и
др.
Цель исследования - обобщение в результате анализа языкового материала существующих на сегодняшний день теоретических концепций, а также обоснование на основе опыта работы автора (как преподавателя и как переводчика китайского и английского языков) универсальности топиковой модели на глубинном и поверхностном уровнях и уместности ее использования в прикладных целях.
Для достижения указанной цели исследования необходимо решить следующие задачи:
проанализировать и обобщить существующие на сегодняшний день теоретические концепции, так или иначе связанные с изучением языков с выдвижением топика, их типологией, исследованием особенностей языков типологически отличных от топиковых,
исследовать роль топиковых структур на различных языковых уровнях - сентенциальном и дискурсном,
представить психолингвистические обоснования построения и применения универсальной топиковой модели,
проанализировать необходимый языковой материал,
показать обоснованность выводов при помощи анализа языкового материала,
сформировать и представить систему параметров построения универсальной модели топик-комментарий, иными словами, дать алгоритм организации основных синтаксических структур (позиций),
на основе выработанной методики представить краткое описание построения типичного предложения, как основной предикативной единицы, китайского и других языков.
Материал исследования соответствует цели исследования и представлен, прежде всего, накопленным теоретическим знанием в виде различных лингвистических обобщений и гипотез, связанных с проблематикой исследования. Значимую роль играет практический языковой материал в виде отдельных предложений и текстов на типологически разных языках, в том числе на китайском, английском и русском.
Методология и принципы исследования. В лингвистическом плане методологическую основу работы составляют принципы системного подхода к изучению иностранного языка и речевых объектов в условиях их функционирования. Мы исходим из принципа системного единства представлений о природе языковых процессов и универсальности языковых явлений и категорий, имеющих, тем не менее, свою собственную функциональную специфику и частотность проявления в каждом из языков. Из подобного принципа вытекает допустимость интерполяции элементов и решений, выявленных на материале языка одной типологии, в язык, значительно отличающийся на поверхностном уровне.
Другой теоретико-методологический принцип реферируемого исследования - «психолингвистическая объяснимость» любого поверхностного явления, невозможность «случайности» при формировании синтаксических конструкций.
В ходе исследования применялись и частные лингвистические методы -пропозициональный анализ структуры текста, формально-трансформационные процедуры выявления структуры "топик-комментарий".
7 Научная новизна исследования определяется: целью и задачами работы; новым для лингвистики уровнем исследования;
попыткой теоретического обоснования на основе исследований в области психолингвистики практического применения топиковой модели;
основательным сопоставлением топика и подлежащего и обоснованием использования топика при описании типичного предложения на различных языках;
гипотетическим обоснованием топикализации русской речи;
детальным рассмотрением синтаксического, текстового,
психолингвистического и типологического аспектов топика как универсальной категории. На защиту выносятся следующие положения:
По сравнению с традиционно рассматриваемыми в лингвистике и априорно постулируемыми как базовые подлежащными структурами, топиковые структуры (в синтаксическом, психолингвистическом и других аспектах) демонстрируют более высокую, если не абсолютную, степень универсальности.
В ходе сопоставления с грамматической системой и узусом китайского языка допустимо предположение, что нарастающее движение русского языка в сторону аналитизации достигается за счет наращивания удельного веса топиковых структур в различных функциональных разновидностях языка.
При интерпретации типологии и грамматической системы иностранного языка (особенно в процессе обучения) наиболее существенные результаты могут быть достигнуты при использовании «топиковой» системы понятий.
Практическое значение заключается в том, что достигнутые результаты обобщения расширяют возможности осмысления языка как
8 объекта теоретического и практического изучения. До настоящего времени топиковая природа языка и производный от топикового предикационныи синтаксис не использовались как основа для создания методик обучения иностранным языкам на начальном и продвинутом этапах. Настоящее исследование могло бы способствовать созданию таких методик.
Удовлетворительное решение указанных проблем может позволить существенно углубить научные представления по ряду принципиальных для лингвистики вопросов. Успешные результаты в этом направлении могут обогатить опыт преподавания теоретических и практических аспектов иностранного языка и теории языкознания. Кроме того, результаты исследования могут быть положены в основу дальнейшего изучения проблем, связанных с организацией речевых высказываний не только на уровне предложения, но и на уровне абзаца и даже текста.
Теоретические положения работы могут быть положены в основу разработки теоретических (теоретическая грамматика, стилистика, теория перевода и др.) и практических курсов (речевая практика, общий перевод китайского языка), использоваться при написании соответствующих учебников и учебных пособий.
Внедрение результатов исследования целесообразно, прежде всего, в практику подготовки переводчиков, в том числе специалистов со знанием иностранных языков в различных гуманитарных учебных заведениях или в вузах с преподаванием языков.
Разновидности ролевых статусов, приобретаемых именем в предложении
В ходе известной дискуссии 1976 г., развернувшейся на страницах сборника «Подлежащее и топик: новая типология языков» вокруг одноименной статьи Ч. Ли и С. Томпсон [Ли, Томпсон - 1982], проблема роли топика и комментария, значения топиковых структур, подверглась всестороннему обсуждению с позиций различных лингвистических школ, которые можно условно отнести к «американскому» направлению (дескриптивизм, функционализм, генеративизм).
В связи с этим возникла так называемая проблема «статуса имени», рассмотренная в статье У. Чейфа «Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения» [см. Чейф-1982]. Под именем понимается любая единица, занимающая «позицию существительного«позиция существительного есть любая позиция в предложении, при замещении которой временно или постоянно, т.е. «в диапазоне» или «на маршруте», создается иллюзия принадлежности слова к классу существительных, иллюзия предметности, номинативности» [Курдюмов-2005, 204]), т.е. именную позицию. В статье американский лингвист ведёт речь о статусах, которые может приобретать имя вследствие множества ролей, которые оно играет или потенциально может играть в предложении. Статусы, рассматриваемые У. Чейфом, относятся в большей степени к способам передачи содержания, чем к самому содержанию. В частности, они связаны с тем, как говорящий оценивает способность слушающего на основании определенного контекста понять то, о чем говорится. Человеческое сознание хранит огромный запас знаний (представлений о чём-состоянии относительно этих представлений. Иначе говоря, в сознании человека в данный момент присутствует лишь небольшая часть знаний. Языковые механизмы функционируют эффективно лишь тогда, когда говорящий учитывает наличие в сознании слушающего состояний такого рода и приспосабливает то, что он говорит, к тому, о чём, по его мнению, с думает слушающий в данный момент. Особое внимание У. Чейф уделяет способам, с помощью которых говорящий адаптирует свою речь к текущему состоянию сознания слушающего, а не к его энциклопедическим знаниям. Поскольку обсуждаемые явления в значительной мере зависят и от самих представлений, касающихся совокупности пресуппозиций, то одна из задач, стоящих перед исследователями, состоит в определении этих связей. По отношению к обсуждаемым явлениям используется термин «упаковка» («package») [Чейф-1982, 286] для указания на то, что эти явления в первую очередь связаны со способом передачи сообщения и лишь потом с сообщением как таковым. В соответствии с концепцией У. Чейфа, следует различать: что относится к структуре сообщаемого и тем самым влияет на те ? или иные логические, когнитивные, психологические и другие свойства высказывания, а что - к «упаковке» и связано с первыми только косвенным, «непреднамеренным» образом. Исходя из этого, к «упаковочным» явлениям релевантным для имён, можно отнести данное/новое, фокус контраста, определенное/ неопределенное, подлежащее, топик, точку зрение. У. Чейф не включает в данный перечень достаточно устоявшиеся термины тема и эмфаза, считая их лишь иным наименованием рассматриваемых понятий. Говоря о статусах имён, нужно подчеркнуть, что речь идёт о статусах денотатов имён, т.е. представлений, для которых используется имя. В момент речи в нашем сознании присутствуют представления о конкретных сущностях, событиях и т.п., для выражения которых выбираются отдельные единицы. При определении именного статуса или статусов учитываются два фактора - синтаксический и содержательный. Так, статус подлежащего в различных языках можно установить на основе различных грамматических признаков, которые обычно именуют «морфологическими» (падежные окончания именительного падежа, согласование с ним глагола в лице, числе, роде). Кроме этого, можно считать, что подлежащее выполняет содержательную функцию, речь о которой пойдет ниже. И если синтаксические показатели легче поддаются классификации, то содержательная сторона (в большей степени это касается языков с выдвижением топика) остается неопределенной. Именно поэтому основное внимание будет сосредоточено на содержательных факторах, поскольку для решения обсуждаемых проблем необходим подход, при котором функционирование языка описывается как процесс взаимодействия лингвистических и психологических факторов.
«Ключом к пониманию статуса данного служит понятие сознания. Данная информация - это то знание, которое, по предположению говорящего находится в сознании слушающего в момент произнесения высказывания. Так называемая новая информация, - это то, что, по предположению говорящего, он вносит своим высказыванием в сознание слушающего» [Чейф-1982, 291]. Такая терминология продолжает вводить в заблуждение лингвистов и психологов. Дело в том, что под новой информацией подразумевается «то, что слушающий, по-видимому, еще не знает» [Haviland-1974, 516], нечто, что впервые вводится в фонд знаний слушающего. Но в предложении «Вчера я видел твоего отца» по всем критериям новой информацией будет считаться «твой отец», что входит в противоречие с действительностью - вряд ли слушающий не располагает информацией о своём отце. По мнению У. Чейфа, более точными терминами могли бы считаться «ранее введённое» и «только что введённое» [Чейф-1982, 291].
Статус данного устанавливается следующим образом. Говорящий может предполагать, что нечто присутствует в сознании слушающего благодаря экстралингвистическому или лингвистическому контексту, на основе которого он и слушающий одинаково воспринимают и осознают некий объект окружающей действительности. Предположение говорящего о том, что некоторый референт/денотат присутствует в сознании слушающего, в свою очередь, основывается, как правило, на том, что данный референт/денотат был ранее упомянут.
Статус данного сохраняется недолго. Как только в сознании появляются новые представления, старые вытесняются. Так возникают трудности в коммуникации, особенно в понимании, при использовании местоимений, которые замещают референты, о которых слушающий уже не думает. Важно понимать, что данное - это статус, устанавливаемый говорящим, и существенным является предположение говорящего о наличии соответствующего представления в сознании слушающего.
К понятиям данного/нового приближается понятие коммуникативного динамизма, введенное чехословацкими лингвистами в середине 60-х гг. прошлого века. Под степенью коммуникативного динамизма, который присущ каждому элементу предложения, понимается «вклад, который данный элемент вносит в развитие коммуникации» [Firbas-1966, 272]. Интересен подход лингвистов - они не определяют коммуникативный динамизм как бинарное противопоставление. Если же отождествить низкую степень коммуникативного динамизма с данным, а высокую с новым, то можно сделать предположение о промежуточном состоянии (степени) сознания слушающего, которое должно учитываться и говорящим, что на настоящий момент не имеет под собой достаточных оснований.
Синтаксическое понимание топика, его роль на уровне предложения
Напомним, что данное понимание было впервые теоретически обосновано американскими лингвистами Ч. Ли и С. Томпсон. По их мнению, одной из наиболее отличительных черт китайского языка относительно структуры предложений является то, что кроме подлежащего и прямого дополнения и устанавливаемых ими грамматических отношений описание языка обязательно включает в себя элемент под называнием топик. Это понятие является настолько важным для грамматики китайского языка, что он может быть охарактеризован как язык «с выдвижением топика» (подробнее об этом пойдет речь в разделе 23.). Отметим, что подлежащее отличается от топика тем, что оно непосредственно и достаточно «сильно» связано со сказуемым, обозначая того, кто совершает действие, либо того, кто (что) находится в состоянии, на которое указывает сказуемое. Топик же не нуждается в такой связи, хотя в некоторых примерах мы можем найти и топик, прямые отношения которого со сказуемым (глаголом) необязательны, и подлежащее, грамматически связанное со сказуемым (глаголом).
В книге 1968 г. «A Grammar of Spoken Chinese» [Chao-1968] известный американский лингвист Чжао Юаньжэнь исследовал понятия топика и подлежащего, но не разделяя их, а рассматривая одно как частное проявление другого. Согласно его взглядам, большинство китайских предложений состоит из подлежащего (первой именной группы) и предиката (остальной части предложения). Из такой трактовки очевидно, что подобное толкование подлежащего и предиката (сказуемого), их значений и функций в большей степени соответствует современному пониманию топика и комментария и отличаются от классического понимания подлежащего и сказуемого.
С топиком очень часто соотносимы следующие лингвистические понятия: - синтаксический топик, о котором пойдет речь ниже; - простая вариативность порядка слов (начальные позиции элементов); - грамматическое подлежащее.
С нашей точки зрения, универсальность категории топика заключается в том, что независимо от языка, в котором три вышеперечисленных лингвистических явления проявляются в различной степени, они являют собой разновидность проявления топика на синтаксическом поверхностном уровне. Соответственно, в той или иной степени в зависимости от языка.
Отметим, что порядок основных элементов предложения в значительной степени зависит от лексического значения составляющих, а не от их грамматических функций. В китайском языке можно найти предложения, в которых сказуемое стоит в его начале, в середине или в конце, в отличие от языков, в которых порядок слов скорее определен грамматическими правилами, чем смысловой нагрузкой, таких как, например, английский язык. В китайском же языке отношение топик -комментарий на глубинном уровне доминирует и на поверхностном синтаксическом.
Вообще модель топик - комментарий на сентенциальном уровне практически соответствует любому базовому синтаксическому делению предложения. Ниже на примерах будут рассмотрены сложные предложения состоящие из нескольких грамматических основ. А для начала рассмотрим реализацию модели на уровне простого предложения.
В русском языке данное предложение имеет вид пассивной конструкции, вследствие чего некоторые исследователи придают глаголу Ш/ пассивное значение. Дословный (и правильный с точки зрения разбора структуры предложения) перевод скорее всего будет таким: «Ваш номер заказали?» Топиком конкретного предложения становится вынесенное вперед дополнение «ваш номер», а предусматриваемый ситуацией топик всего контекста Ш «вы» управляет глаголом Щ /ё «заказать». Все это свидетельствует о том, что глаголам в предложениях подобного типа в китайском языке нет оснований приписывать пассивное значение.
Рассмотрим еще одну ситуацию, свидетельствующую о роли ситуативного топика. Служащий, держа багаж, спрашивает у клиента: Багаж / вы куда хотите поставить? Положите сюда. Очевидно, что не клиент будет выполнять действие Ш «ставить», а служащий. Тем не менее, грамматически с глаголом сочетается Ш «вы». Топиком предложения является Т «багаж», подлежащим (субъектом действия), опущенным и понятным из контекста, будет 3 «я» (со стороны служащего)- ШИШ О вЛ? (доел. Здесь задекларированные предметы / отправляясь обратно, все нужно иметь при себе.) При возвращении назад, все задекларированные предметы необходимо иметь при себе. Ряд лингвистов предлагает рассматривать топик лишь как один из вариантов вынесения прямого дополнения в инициальную позицию. Приведем ряд примеров, в которых топик не может считаться дополнением в силу наличия у глагола другого дополнения: Сегодняшняя грамматика /у вас есть вопросы? В этом деле тебе недостаточно задействовать только одного человека. Из следующего примера также видно, что нельзя считать вынесенное вперед слово дополнением, если оно по смыслу не является подлежащим. (доел. Превышающий норму по весу багаж /нужно оформить перевозку) Нужно оформить перевозку багажа, превышающего норму по весу. Ситуативный субъект действия, управляющий глаголом Ц «должен, нужно» и вместе с ним Sftie «оформить перевозку», очевиден - это либо слушающий, либо в принципе любой собирающийся в путешествие человек. Проанализируем ШЖШ І «превышающий норму по весу багаж». Это не подлежащее, управляющее глаголом Ц «нужно» (как это можно обозначить, исходя из порядка слов подлежащее-сказуемое-дополнение). Но это и не дополнение (объект) глагола # S «оформить», поскольку у последнего уже есть дополнение fliis «перевозка». То, о чем идет речь в предложении, обсуждаемое говорящим и слушателем, «превышающий норму по весу багаж» является топиком предложения. Приведем еще подобные примеры:
«Топиковость» как критерий типологической классификации языков
Теоретическое обоснование топика и комментария как психолингвистических концептов берет начало с «актуального членения» предложения, описанного В. Матезиусом и применимого к любому языку. Значительное внимание соотношению актуального и формального членения уделяли представители многих лингвистических школ. СО. Карцевский предлагал описывать предложение как «виртуальную семиологическую ценность» («предикативную синтагму») [Карцевский/Звегинцев-1965]. А. де Гроот при трактовке предложения как языковой единицы в зависимости от отношений субъекта и предиката различал предложение sentence, в котором эти отношения имеют соотношение «данного» и «нового» и clause (под данным термином понимается простое предложение в составе сложного, достаточно независимое с точки зрения синтаксиса, но не обладающее коммуникативной независимостью, вследствие чего употребляясь отдельно не может быть расценено как полноценное предложение) - когда субъект и предикат интерпретируются как подлежащее и сказуемое [de Groot-1957]. Интересна точка зрения Б. Трнки, который считал, что в языке над «синтаксическим планом» имеется «супрасинтаксический (или стилистический) план». Единицей первого является предложение, единицей второго - высказывание (utterance). «Это более высокая единица чем предложение», в основе ее лежит отношение между темой и ядром, а не отношение между подлежащим и сказуемым, принадлежащим к реквизиту синтаксического анализа» [Трнка-1957, 130-131].
В отличие от А. де Гроота В.З. Панфилов выделял в языке два уровня -«синтаксический» и «логико-грамматический» - и относил подлежащее и сказуемое к синтаксическому, а так называемые «логико-грамматические субъект и предикат» - к логико-грамматическому уровню. При этом оба уровня обнаруживаются в самом предложении.
Актуальному и формальному членению посвящена глава «Супрасинтаксический ярус языковой системы» монографии И.Ф. Вардуля « «Основы описательной лингвистики» [Вардуль-1977]. Поднимается вопрос о роли интонационных и неинтонационных средств, связанных с членением предложения. «Те неинтонационные средства, которые обычно связывают с актуальным членением, строго говоря, нельзя считать предназначенными для выражения этого членения» [Вардуль-1977, 237]. Так, например, порядок слов, по мнению автора, указывает на актуальное членение настолько неопределенно, что может допускать противоположенные актуальные членения. А частицы или артикли лишь попутно с выделением основного значения указывают на актуальное членение. В то же время, интонация не является признаком формального членения предложения. Иными словами, супрасинтаксические единицы интонационны, а синтаксические - нет, г следовательно, интонация является грамматическим средством, обслуживающим супрасинтаксический ярус. Как мы полагаем, такое предположение скорее всего будет верным для языков «нетопикового» строя. Для языков же топикового строя, в частности, китайского, характерно совпадение границ актуального и формального членения, которое свидетельствует, в свою очередь, о значительной корреляции двух видов членения. И, говоря иначе, структуры топик-комментарий, являющиеся компонентами актуального членения, совпадают с компонентами формального членения на синтаксическом уровне. О сущности актуального членения высказываются различные мнения. Ряд исследователей сходится на том, что «данное и новое» как компоненты актуального членения представляют собой «известное и неизвестное». Таким противопоставлением пользовался Г. Пауль [Пауль-1960, 339], похожее мнение высказывала К.Г. Крушельницкая. «Данное» она определяет как нечто известное для слушающего», «новое» - как «нечто неизвестное, причем известность предмета не исключает того, что обозначающий его член предложения может выступать как новое». Так, «в сочетании известного и неизвестного и заключается основа коммуникации» [Крушельницкая-1956, 85]. Но, как уже упоминалось ранее, терминология, связанная с «известностью или неизвестностью», имеет ряд отрицательных сторон. В. Матезиус определил «исходную точку высказывания» как то, «что является в данной ситуации известным или, по крайней мере, может быть легко понято и из чего исходит говорящий», а «ядро высказывания» - как то, «что говорящий сообщает об исходной точке высказывания» [Матезиус-1967, 239].
Интересны исследования Т. Реинхарт [Reinhart-1982] о топике в рамках динамической интерпретации, под которой понимается выражение пропозицией существующих в настоящий момент общих знаний в сознании говорящего и слущающего. Новое высказывание говорящего воспринимается слушающим и несет новую (дополняющую) информацию, таким образом, совершается не просто чередование пропозиций, а идет их концентрирование в рамках коммуникации.
Из социальной психологии было заимствовано и введено в оборот в лингвистическую литературу понятие эмпатии. Подход, развивавшийся с начала 1970-х годов американским лингвистом С. Куно и подытоженный им в известной книге «Функциональный синтаксис: анафора, дискурс и эмпатия» [Kuno-1967], принадлежит к числу наиболее консервативных версий функционализма. Для Куно функциональный синтаксис - всего лишь особый «модуль», который должен быть добавлен к формальной грамматике, чтобы улучшить ее эффективность. Для этой цели Куно ввел в аппарат генеративной грамматики целый ряд понятий, ранее использовавшихся только функционалистами: дискурс, топик, логофорические местоимения. А в синтаксический обиход было введено понятие эмпатии - принятия говорящим точки зрения участника описываемого события. Эмпатия может выражаться разными способами (выбором способа обозначения референта, выбором подлежащего, порядком слов), и конкретное предложение должно быть гармонично с точки зрения таких способов выражения. В соответствии с данной теорией, человек «эмпатизирует» с референтом некоторой именной составляющей, если предложение устроено « так, что видно, что говорящий смотрит на описываемую в предложении ситуацию как бы из-за спины этого референта (в частном случае отождествляет себя с ним). Так, в предложении «Преподаватель объясняет правило ученику» говорящий больше эмпатизирует с преподавателем, чем с учеником; в предложении «Ученику было объяснено правило преподавателем» говорящий эмпатизирует с учеником больше, чем с преподавателем; и, наконец, в предложении «Преподаватель и ученик разговаривают на английском языке» разница в степени эмпатии с преподавателем и учеником незначительна. Тот объект, с которым v говорящий эмпатизирует, называется фокусом эмпатии. В работах по эмпатии выдвигается гипотеза о запрещенности несбалансированных двух или более фокусов эмпатии в предложении: предложение, не удовлетворяющее этому условию, приводит к впечатлению высказывания человека с раздвоением внутреннего «Я». Так, в предложении «Преподаватель Алексея объясняет правило своему ученику» ученик (Алексей) упоминается дважды. Осмысление такого предложения дает эффект, сравнимый с известными зрительными иллюзиями, когда общий вид картины не вызывает никаких подозрений, а восприятие колеблется между несколькими точками зрения.
Опыт использования топиковых моделей в практической деятельности
В предыдущем разделе было продемонстрировано на примерах топиковое построение предложений на русском языке. Основой же для успешного практического применения топико-комментариевых моделей является значительное сходство разговорного русского и китайского синтаксиса.
Топиковый подход к рассмотрению китайского синтаксиса при обучении китайскому языку был успешно применен на практике в 2002-2005 году, в экспериментальной группе, состоявшей из четырех человек. Их базовое образование было техническим, в силу чего можно было говорить об отсутствии их строгой приверженности к подлежащной терминологии, изначально им не была навязана подлежащная модель как стереотип. Будучи профессиональным преподавателем, автор, видимо, одним из первых, сделал упор на усвоение топиковых структур при обучении китайскому языку. При этом, вплоть до настоящего времени 100% отечественных и большинство зарубежных учебников ориентированы на «подлежащный» синтаксис, а топиковые примеры рассматриваются обычно как регулярные, но все же, исключения, инверсии.
Процесс обучения проходил следующим образом. После усвоения учащимися фонетических особенностей языка и с началом изучения элементарной грамматики были введены понятия топика и комментария. Для полного усвоения концептов обучаемым были представлены примеры из русского разговорного языка (из теле-, радиопередач, прессы, бытовой речи -из непосредственно речи самих обучаемых и даже литературных источников). Был объяснен механизм порождения любого высказывания, проанализирован процесс перестройки структуры топик-комментарий высказывания в структуру подлежащее-сказуемое в письменном языке. Было отмечено, что для правильного понимания в разговорной ситуации нет необходимости «достраивать» (или «перестраивать») структуру топик-комментарий. Обучаемыми была уяснена сущность различия языкового строя топиковых и подлежащных языков с точки зрения психолингвистики.
Затем до учащихся был доведен процесс моделирования китайского предложения. Базовый подход в следующем: правильное китайское предложение принципиально строится так же, как русское разговорное (как любое высказывание на любом языке на глубинном уровне). Только отличительной чертой китайского языка является отсутствие необходимости согласования топика с предикатом (действием или признаком); не нужно следить за тем, является ли референт топика агенсом или пациенсом, соответственно уделять внимание числу, лицу, в некоторых случаях даже сущности предмета. В языке, ориентированном на контекст, каковым является китайский язык, именно топик, и видимо, только топик, играет превалирующую роль в синтаксисе предложения.
Отметим, что понятия подлежащего, сказуемого, дополнения и других членов предложения, характерных для грамматики литературного русского языка, не выводились из обучения. Понимание учащимися того, какой член предложения в поверхностном синтаксисе играет роль топика на глубинном, существенно облегчает процесс усвоения и реализации моделей топик-комментарий. Но подлежащему в китайском языке должна быть отведена менее значительная роль, по сравнению с европейскими подлежащными языками, из которых оно и было заимствовано. Это роль субъекта. Навязывание роли подлежащего членам предложения, не выполняющих данную роль, затрудняет понимание синтаксиса китайского языка. Аналитизм китайского языка не допускает объяснение предложения типа 3% ЙШ «У меня есть (Я имею) много книг» и Ш Т Ш/ЙШ «В шкафу (имеется) много книг» лишь с позиции подлежащего и дополнения. Используя топик, учащиеся быстро овладевают типичной структурой и легко строят высказывания на китайском языке. Было замечено, что при изучении грамматики предложений, в которых не субъект является топиком, т.е. предложений как с субъектом и топиком, так и только с топиком, процесс усвоения нового грамматического материала без использования схемы топик-комментарий заметно замедлялся, а в некоторых случаях (в частности, в предложениях с «двойным подлежащим») он требовал много времени.
Вообще в предложениях с «двойным подлежащим» очевидны недоработки в методическом подходе. Обучаемый, владеющий европейским языком, с трудом уясняет, что же собой являет «двойное подлежащее» (не два однородных члена предложения). А зависимость одного подлежащего от другого, зачастую как части от целого, уже по своей сути не соответствует смыслу, вкладываемому в понятие «подлежащее».
После прохождения базового грамматического материала, анализ текстов, предложений для перевода (с русского на китайский язык и наоборот) осуществлялся с помощью топика и комментария. Таким образом, использование концептов явилось базисным в процессе обучения.
Результаты проверки экспериментальной группы оказались положительными. 100% учащихся уяснили модели топик-комментарий уже на первом году обучения. К концу третьего года они (модели) успешно реализуются, свидетельством чему является минимальное количество допущенных синтаксических (грамматических) ошибок. Около 75% грамматических явлений уяснено с помощью понятия «топика». В приложении 1 приведены тесты на проверку понимания топика как на примерах из русского, так и из китайского языков. Обучаемые без труда выделяют как топик, так и субъект (подлежащее) в предложении, часто не зная лексического значения компонента предложения.
Говоря о методике преподавания, можно вспомнить и теорию перекодирования Н.И. Жинкина [Жинкин-1964, 72], согласно которой при зарождении речи происходит переход от индивидуального предметно-изобразительного кода, который представляет собой цепь наглядно схематических представлений («внутренняя» речь) к речедвигательному коду (экспрессивная речь). Отсюда, задача обучения иностранному языку состоит в том, чтобы научить учащихся перекодировать смысл высказывания со своего языка на код иностранного (то есть со знаковой системы «внутренней» речи к собственно синтаксическим структурам «внешней» активной речи). Чем быстрее и беспрепятственнее протекает переход от внутренней речи к внешней, тем больше проявляются беглость и спонтанность речи на изучаемом иностранном языке. Применительно к китайскому и разговорному русскому языкам, данное перекодирование осуществляется элементарно, поскольку нет необходимости перестраивать «внутреннюю» речь, элементы которой соответствуют элементам «внешней» речи. Теперь сосредоточим внимание на моделях языка - лингвистической и учебной. Поскольку одним из источников формирования учебных моделей выступает лингвистическая теория, то в этом случае не должна подлежать сомнению необходимость соответствующего преобразования лингвистических моделей в учебные модели под углом зрения функционального принципа.
