Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Когезия как инвариантно-вариантная категория .11
1.1. Лингвистический статус категории когезии .11
1.2. Инвариантно-вариантный подход к изучению средств когезии 39
Выводы по первой главе 65
Глава 2. Сопоставительный анализ средств реализации когезии в математическом, медицинском и лингвистическом субдискурсах научного дискурса .70
2.1. Детерминированность средств когезии особенностями научного стиля и дискурса 70
2.2. Тактики, реализуемые с помощью средств когезии, в математическом субдискурсе .80
2.3. Тактики, реализуемые с помощью средств когезии, в медицинском субдискурсе 102
2.4. Тактики, реализуемые с помощью средств когезии, в лингвистическом субдискурсе 123
2.5. Особенности реализации когезии в субдискурсах научного дискурса 143
Выводы по второй главе 170
Заключение 177
Библиография 184
Источники языкового материала 204
Список условных сокращений источников языкового материала 206
- Лингвистический статус категории когезии
- Инвариантно-вариантный подход к изучению средств когезии
- Тактики, реализуемые с помощью средств когезии, в математическом субдискурсе
- Особенности реализации когезии в субдискурсах научного дискурса
Лингвистический статус категории когезии
Современный этап развития лингвистики характеризуется приоритетностью когнитивно-дискурсивной парадигмы исследований с ее интересом к процессам текстопорождения.
Центральным понятием данной парадигмы выступает дискурс. Этот термин, широко использовавшийся во французской лингвистике, получил новую жизнь в 50-е гг. ХХ века благодаря работам целого ряда ученых. Среди них можно прежде всего назвать французского культуролога и языковеда Э. Бенвениста (Бенвенист, 1974), который определил дискурс как «присваиваемую говорящим» характеристику речи.
Также нельзя не упомянуть опубликованную в 1952 г. статью американского лингвиста З. Харриса «Discourse Analysis» («Дискурс-анализ») (Harris, 1952), выполненную на материале языка рекламы, в которой метод дистрибуции был использован по отношению к сверхфразовым единствам, т.е. единицам, большим, чем предложение. З. Харрис предпринял попытку сместить фокус исследований с предложения на связную речь в ее взаимодействии с экстралингвистической реальностью, которое подчеркивается всеми современными исследователями дискурса. Однако работа З. Харриса не пользовалась большой популярностью, как и предложенный в ней термин «дискурс».
Популярность термина «дискурс» резко возрасла после публикации работы Ю. Хабермаса «Этика дискурса» (Хабермас, 2001), где данный термин использовался для обозначения вербальной коммуникации, целью которой является достижение взаимного понимания на базе рационального и критического рассмотрения ценностей, норм и принципов современной жизни. Термин «дискурс» стал широко использоваться не только в философии, но и в социологии, и в психологии.
При этом, как отмечает М.И. Степанова, за любым употреблением «прослеживается связь процесса общения с экстралингвистической реальностью, внешней средой, будь то идеология, общественные ценности, мировоззрение и … естественное окружение» (Степанова, 2009, 231). Аналогичный подход типичен и для лингвистики, где дискурс-анализ получил распространение, в частности, благодаря основоположнику теории дискурса Т.А. ван Дейку, выпустившему в 1997 г. книгу «Discourse as Structure and Process» (Discourse as Structure and Process, 1997).
В русский язык термин «дискурс» первоначально вошел как общеупотребительное слово с ударением на первом слоге (дискурс), обозначавшее речь. Как термин с ударением на букву у (дискурс) данное слово стало обозначать речь как объект лингвистического исследования, причем речь рассматривалась как социальный акт, как составляющее процесса взаимодействия людей и механизмов человеческого сознания (когнитивных процессов) (Арутюнова, 1998, 136-137). Н.Ф. Алефиренко также считает дискурс социокультурным феноменом, отмечая, что «за дискурсом стоит социальная деятельность людей, в рамках которой ведущая роль принадлежит когнитивным пространствам общающихся, где сфокусированы различные особенности их внутренних миров, находящие отображение в этой деятельности» (Алефиренко, 2002, 101-102).
В этих и других концепциях, как мы видим, упор делается на культурно-когнитивные и деятельностные особенности дискурса, что вполне закономерно, т.к. дискурс определяется как «сложная ментальная социокультурная и индивидуально-культурная деятельность, в которой язык и речь занимают существенное, но не единственное место, это непрерывный процесс коммуникации, в котором участвуют более, чем один индивид или человеческая общность» (Лейчик, 2009, 359).
Дискурс является комплексным коммуникативным событием (Dijk, 1998), в котором можно выделить целенаправленный, протекающий в реальном времени речевой процесс, участниками которого являются адресант, адресат, ситуация и условия общения. Данный подход к дискурсу отражен, в частности, в определении Е.С. Кубряковой, согласно которому дискурс – это «форма использования языка в реальном (текущем) времени (on-line), которая … является в целом частью процесса коммуникации между людьми, характеризуемого, как и каждый акт коммуникации, участниками коммуникации, условиями ее осуществления и, конечно же, ее целями» (Кубрякова, 2004, 525).
Этот подход согласуется и с отмеченным во введении пониманием дискурса как использования языка в определенной сфере употребления (Ильин, 2001, 232). В этом случае понятие дискурса приближается к понятиям жанра и стиля. В частности, дискурс как жанр считает возможным рассматривать Т.А. ван Дейк (Dijk, 1998), выделяющий «новостной дискурс», «политический дискурс», «научный дискурс». А М. Фуко полагает, что за употреблением термина «дискурс» прослеживается желание уточнить традиционные понятия стиля и индивидуального языка (Энциклопедия «Krugosvet», URL: http://www. krugosvet.ru) (политический дискурс, медиадискурс и т.д.). По мнению В.М. Лейчика, в современном обществе существуют как минимум десять видов дискурса, соответствующих конкретной сфере употребления – политический, рекламный, научный и пр.
Но понятия «стиль» и «жанр» включают только вербальную (лингвистическую) составляющую, а «дискурс имеет два плана: лингвистический, отраженный в выборе языковых средств … и экстралингвистический, связанный с ситуативной и культурной осведомленностью коммуникантов, которая и определяет выбор лингвистических средств и влияет на то, как тексты создаются и воспринимаются» (Степанова, 2009, 232).
Важнейшим признаком дискурса является процессность, что вполне закономерно, поскольку латинское существительное «discursus», образованное от глагола «discurro» включало (наряду со значением разговор) такие значения, как бегать в разные стороны; движение, круговорот (Дворецкий, 2005). Материальным свидетельством осуществления уникального коммуникативного процесса, каковым является дискурс, базовым конституирующим элементом дискурсивной деятельности выступает текст (Милевская, 2003, 39). По мнению В.М. Лейчика, дискурс как непрерывный процесс коммуникации может останавливаться в случае, если для коммуникантов важно закрепить результаты общения в языковой форме. Текст в этом случае появляется как объект речи, создаваемый на базе известных коммуникантам языковых средств, которым присущ национально-языковой характер (русские, английские и пр.) (Лейчик, 2009, 359).
Дискурс может интерпретироваться, по мнению Т.А. ван Дейка (Dijk, 1998), как актуально произнесенный текст, тогда как текст является абстрактной грамматической структурой произнесенного. Е.О. Менджерицкая отмечает, что дискурс может определяться как «передача когнитивного содержания, вкладываемого адресантом адресату через посредство его лингвистического воплощения и заложенных в нем определенных стратегий подачи информации» (Менджерицкая, 2005, 52). В.В. Красных также полагает, что дискурс – это «совокупность процесса и результата» (Красных, 2001), т.е. включает процесс создания текста и текст. Дискурс характеризуется через текст и в широко известном определении Н.Д. Арутюновой, согласно которому дискурсом может считаться связный текст, рассматриваемый вместе с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими и др.) факторами (Арутюнова, 1998, 136-137).
В.М. Лейчик отмечает, что «дискурс не обязательно должен завершаться текстом: может быть принято какое-либо решение, выражаемое невербализованным действием или фактом, и это лишний раз доказывает «несопоставимость» дискурса и текста (Лейчик, 2009, 209).
В качестве результата дискурса могут рассматриваться фрагменты текстов, объединенные общей тематикой (тексты в тексте). Так, О.А. Витрук выделяет «пейзажный дискурс», определяя его как «эволюционный процесс создания пейзажных описаний» (Витрук, 2011, 98). Дискурс может трактоваться и как процесс и результат порождения высказываний с определенной иллокутивной целью, например, побудительных, как это имеет место в диссертации М.Ю. Аносян, которая считает возможным рассматривать в качестве самостоятельного объекта исследования побудительный дискурс, понимаемый как «процесс и результат создания репрезентирующих директивные речевые акты языковых единиц в определенной лингвокультурной общности с присущими ей правилами поведения и традициями общения в рамках императивных ситуаций» (Аносян, 2012, 58-59). Такой подход согласуется с мнением Ж.К. Коке, который определяет дискурс как «сцепление структур значения, обладающих собственными правилами или трансформациями» (цит. по: Ильин, 2001, 232).
Вместе с тем, возвращаясь к определению Т.В. Милевской, можно отметить, что основным продуктом дискурса все же является текст. В большинстве случаев он является облигаторным элементом дискурса наряду с процессом коммуникации и экстралингвистическим контекстом. В связи с этим представляется важным рассмотреть более подробно соотношение понятий «дискурс» и «текст».
Инвариантно-вариантный подход к изучению средств когезии
Одним из основных подходов к анализу явлений языка в современной лингвистике является инвариатно-вариант ный подход, утвердившийся первоначально в фонологии, а затем перенесенный на изучение других уровней языка (Пахалина, 1998, 81). При этом под вариативностью понимаются «разные проявления одной и той же сущности» (Там же, 80), а под инвариантом – «абстрактные обозначения одной и той же сущности в отвлечении ее от конкретных модификаций» (Там же).
Данный подход, как было отмечено ранее, может быть применен и к анализу категории когезии, которая, как отмечает О.М. Вербицкая, является «облигаторной и инвариантной текстовой категорией» (Вербицкая, 2016, URL: http://ce.if-mstuca.ru…).
При этом вариативность когезии может рассматриваться в нескольких аспектах. Так, это могут быть варианты (виды) когезии, выделяемые на основании направленности семантических отношений, объединяющих элементы текста. Данная направленность, во-первых, может быть анафорической (левосторонней), когда интерпретация элемента текста требует обращения к элементу в предшествующем фрагменте (Halliday, Hasan, 1976, 14). Характеризуя анафору как «совокупность текстовых средств отнесения элементов сообщения к ранее сказанному» (Шабанова, 2013, 206), Т.Ю. Шабанова отмечает, что «анафорическая связь (отсылка к предыдущей части текста) реализуется с помощью местоимений, наречий, частиц, лексического повтора и других средств лексической когезии (синонимии, антонимии, синекдохи), придаточных предложений (Там же). Так, М.А.К. Халлидей и Р. Хасан приводят следующий пример: «Wash and core six cooking apples. Put them into a fireproof dish» и отмечают, что местоимение them во втором предложении требует анафорического обращения к словосочетанию six cooking apples в предшествующем предложении. И, таким образом, анафорическая функция местоимения обеспечивает когезию двух предложений (Halliday, Hasan, 1976, 4).
Во-вторых, эта направленность может быть кат афорической (правосторонней), когда интерпретация элемента текста требует обращения к элементу в последующем фрагменте (Halliday, Hasan, 1976, 17). Рассматривая катафору как «средство связи, обеспечивающее обращение к последующим элементам текста» (Шабанова, 2013, 206), Л.Ю. Шабанова называет в качестве основных средств ее реализации местоимения, наречия и частицы.
Е.В. Самохвалова конкретизирует это положение и относит к средствам катафоры следующие: субституцию групп слов или предложений указательным местоимением this, использование местоимения третьего лица единственного числа it в качестве предваряющего элемента, использование широкозначных существительных (theory, question, point и под.) в качестве катафорических субститутов, использование местоименных наречий now/then и here/there для указания на временную/пространственную локализацию событий, использование союзных наречий (шифтеров) типа like this, as follows и под. в качестве лексико-грамматических средств, выполняющих катафорическую функцию (Самохвалова, 2015, 11-15).
Например: I ve got a question for you now. Are you willing to consider payment by installments?
Катафорическую функцию выполняет широкозначное существительное question.
Как отмечают М.А.К. Халлидей и Р. Хасан, катафора – это явление гораздо менее распросраненное, чем анафора, т.к. в тексте зависимость элемента от предшествующего ему для правильной его интерпретации (анафора) – вещь вполне естественная, поэтому анафора выступает немаркировнным элементом оппозиции, а катафора – маркированным (Halliday, Hasan, 1976, 19).
По мнению Л.Ю. Шабановой, «катафора имеет большое сходство с пояснительной связью, а анафора – с присоединительной (Шабанова, 2013, 206).
В третьих, возможна анафора-катафорическая (двунаправленая) межфразовая связь (Таюпова, Жабарова, 2012, 119). По мнению данных авторов, такую связь в немецком языке осуществляют, например, местоименные наречия dazu, dabei (к тому же), союзы aber (но, впрочем, однако же), auch (прочем), doch (но, однако же).
В зависимости от когезивного расстояния (cohesive distance) (термин М.А.К. Халлидея и Р. Хасан (Halliday, Hasan, 1976, 332), т.е. от расстояния, на котором находятся фрагменты текста, объединенные когезивными отношениями, можно выделить контактную и дистантную когезию. Связь, существующую между контактными предложениями, М.А.К. Халлидей и Р. Хасан называют непоср едст венной (immediate), между неконтактными – опосредованной (mediated) (если, например, соотнесенность местоимения и имени проходит еще через одно местоимение: (1) Alice rubbed her eyes and looked again. (2) She couldn t make up what had happened at all. (3) Was she in a shop? – соотнесенность местоимения she в первом предложении с именем Alice происходит через второе предложение) и отдаленной (remote), если предложения, между которыми существуют отношения когезии, находятся на большом расстоянии друг от друга. Так, только через три предложения после предложения Alice rubbed her eyes появляется предложение Rub as she would, she could make nothing of it, которое не может быть верно интерпретировано без связи с первым (Halliday, Hasan, 1976, 330-331).
Пример использования дистантной когезии описан, в частности, в статье Н.Б. Боевой-Омелечко, в которой автор убедительно доказывает, что характерным признаком романа в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин» «является дистантная антонимическя когезия, объединяющая отношениями противопоставления достаточно далеко отстоящие друг от друга диктемы» (Боева-Омелечко, 2012, 136). Так, серии антонимов, структуры значений которых включают семы «жар/холод» объединяют контрастные фрагменты произведения, противопоставляющие образы Ленского и Татьяны, с одной стороны, и Онегина, с другой.
Следующий вид вариативности связан с возможностью осуществления когезии с помощью единиц разных подсистем языка, в связи с чем М.А.К. Халлидей и Р. Хасан выделяют грамматическую и лексическую когезию (Halliday, Hasan, 1976).
К грамматической когезии данные авторы относят следующие ее виды.
1. Референция, при которой посредством какого-либо элемента происходит отсылка к референту, при анафорической когезии к антецеденту, при катафорической – к постцеденту (термин Е.В. Самохваловой) (Самохвалова, 2015, 10). Между этим элементом и референтом имеется кореферент ност ь, понимаемая как повторная номинация одного референта разными способами (Власова, 2010, 34).
Референция может быть личной (осуществляется с помощью личных и притяжательных местоимений), указательной (в английском языке она осуществляется с помощью указательных местоимений this/these, that/those, наречий here/there и определенного артикля the) и компаративной (в английском языке она осуществляется с помощью прилагательных и наречий сравнения, таких как same, identical, equal, similar, so, such, otherwise и под., а также сравнительных степеней прилагательных и наречий) (Halliday, Hasan, 1976, 37-38). Например:
Who are those colorful characters? Those must be the presidential guards (Halliday, Hasan, 1976, 62) (указательная референция).
He comes every week. I knew he came so often. He used to come even more often (Halliday, Hasan, 1976, 86) (компаративная референция).
2. Субст итуция, при которой глагол, существительное или придаточное предложение, находящиеся в одном фрагменте текста, замещаются каким-либо элементом в другом фрагменте текста. По мнению М.А.К. Халлидея и Р. Хасан, субституция отличается от референции тем, что при субституции ведущую роль играет отношение между формами выражения, а при референции – отношение между значениями («substitution is a relation in wording rather than in the meaning») (Halliday, Hasan, 1976, 89). Кроме того, референция – это главным образом не глагольное отношение, а субституция – глагольное. Референция может быть направлена на что-то вне текста (экзофорическая референция), субституция существует только внутри текста.
Тактики, реализуемые с помощью средств когезии, в математическом субдискурсе
Тактики, соответствующие стратегии доказательства и реализуемые с помощью средств когезии в математическом субдискурсе, определяются самой спецификой такой науки, как математика. Согласно В.А. Мялову, «особенности языка математики полярны не только в отношении языка художественной литературы, но и языка любой другой научной отрасли. Это касается не только терминологии, но и ряда синтаксических особенностей» (Мялов, 1969, 8).
Математика – одна из самых точных наук. Даже при довольно поверхностном знакомстве с ней легко заметить ее характерные черты: это, «во-первых, ее отвлеченность, во-вторых, точность или, лучше сказать, логическая строгость и как бы непреложность ее выводов» (Александров, 1956, 8). Аргументация, свойственная научному дискурсу в целом, в математике прямо именуется доказательством.
Как отмечает Г.Б. Гутнер, «математика представляет собой совокупность практик, осуществляемых сообразно заданным в математических теориях нормах. Всякое высказывание формализованного математического языка можно интерпретировать как схему действия. Формулировка аксиомы или теоремы, описание шага доказательства или вычислительной процедуры представляют собой некоторое правило, задающее коммуникативное действие» (Гутнер, 2008, 118).
Математическая речь строится по определенным правилам, «обусловленным требованиями дедуктивности, прямолинейности и сжатости, активным использованием символики» (Мугаллимова, 2015, 72). Математический текст - это «креолизованный текст, т.е. семиотически осложненный текст, в структурировании которого задействованы средства разных семиотических кодов (в том числе иконические средства). Связность креолизованного текста проявляется в согласовании, тесном взаимодействии вербального и иконического компонентов … Взаимодействуя с вербальными знаками в языковом контексте, символические математические выражения выступают эквивалентами членов предложения, структурно связаны с последним» (Сазонова, 2008, 8-9).
Данные особенности математического субдискурса обусловливают реализацию в нем следующих тактик, осуществляемых с участием средств когезии (дискурсивных маркеров).
1. Тактики, обеспечивающие логичность доказательства и рассуждения. Их условно можно разделить на четыре группы:
а) тактика акцентуации следствия, которое логически вытекает из предшествующего условия, допущения и т.д. Например:
(1) It is clear, since \b - a\ = \a b\, that d(A, B) = d(B, A)
Hence, in computing the distance between two points on a real number line it does not matter how the two points are labeled - points can be to the left or to the right of point В (Algebra, 185).
(2) if a = 0, then Consequently a 1+a2+a 3 = 0 (Why?) and so a = 0 (Calculus, 203).
(3) En posant B = M1 N = In - A, vrifions sous quelle condition p(B) 1. Il est facile de vrifier que si ( A) est une valeur propre de A, les valeurs propres ( B) de B sont alors donnes par Ц(B) = 1 - ( A). Par consquent, la mthode converge si et seulement si 1 - ( A) 1 pour tout ( A) Sp(A) (Analyse numrique, 54).
(4) Le vecteur y appartient V si et seulement si l on a t + 6t = t = 0, c est-а-dire si et seulement si t = Ґ = 0. Par consquent, une combinaison linaire de v1 et v2 n appartient V que si c est le vecteur nul (Maths en pratique, 113).
В примере 1-2 следствие выражается с помощью наречий hence (следовательно), consequently (следовательно), then (тогда), в примерах 3-4 - с помощью вводного сочетания par consquent (следовательно).
б) тактика акцентуации результата, подводящего итог рассуждениям, доказательствам и подготовленного их логикой. Например:
(5) If t, is any real number and P(x,y) is the point on the unit circle corresponding to t, then by definition cos t = x and sin t = y. Because t takes on all values of the real numbers, cos t and sin t are defined for all real numbers t. Thus the domain of the sine and cosine functions is the set of real numbers (Algebra, 329).
(6) Mais l esprit du XVII sicle est tourn vers d autres directions et ce n est que par contrecoup que l Algbre profite quelque peu des nouvelles dcouvertes de la Gomtrie analytique et du Calcul infinitsimal. Ainsi, la mthode de Descartes pour obtenir les tangents aux courbes algbriques (cf. p. 221) est li le critre de multiplicit d une racine d une quation algbrique, qu nonce son disciple Hudde (Mathmatiques, 97).
В примерах 5-6 наречия thus (таким образом) в английском языке и наречия ainsi (таким образом) во французском подводят итог этапам рассуждения и всему рассуждению. При этом дискурсивные маркеры с обобщающим значением не лишены и оттенка следствия.
в) тактика акцентуации причинной обусловленности, при которой происходит указание на источник какого-либо следствия. Например:
(7) Because the expression ax2 + bx + c represents a real number no matter what number we substitute for x, the domain of a quadratic function is the set of all real numbers. We will discuss methods for determining the range of a quadratic function later in this section (College Algebra, 98).
Тактика акцентуации причинной обусловленности реализуется в данном примере с помощью таких дискурсивных маркеров, как союз because (так как, потому что).
(8) On en dduit que rn est aussi le reste de la division de 3n+2 par 8, donc on a l galit rn+2 = rn. Puisque r1 = 3 et r2 = 1, on en dduit que rn = 3 si n est impair et que rn = 1 si n est pair (Maths en pratique, 5).
Во французском языке данная тактика осуществляется с помощью союза puisque (так как, потому что, поскольку).
г) если две предыдущие тактики реализуются совместно, то имеет место макротактика акцентуации причинно-следственной связи, когда одно положение логически вытекает из другого, а затем делается вывод, обусловленный всем ходом рассуждений. Например:
(9) Because the radius of the unit circle is 1, we have –1 x 1 and –1 y 1. Therefore, with x = cos t and y = sin t, we have 1 cos t 1 and –1 sin t 1.
Thus the range of the sine and cosine functions is [–1, 1] (Algebra, 329).
В данном примере в реализации рассматриваемой тактики участвуют союз because (так как, потому что), наречия therefore (следовательно) и thus (таким образом).
(10) Puisque la fonction [u(x) - c]2 est continue et а valeurs positives ou nulles, on en dduit qu elle est nulle (page 288). On a donc u(x) = c pour tout x [a, b]. Ainsi, nous avons montr que (x) - A(x) est constante, d o (x) = A (x) = (x) pour tout x entre a et b: c est l quation d Euler (Maths en pratique, 469).
В примере, взятом из французского языка, участвуют союзы puisque (так как, потому что, поскольку), donc (значит, следовательно) и наречие ainsi (таким образом).
2. Тактики, указывающие на последовательность изложения. Они значимы для математического субдискурса, поскольку для него характерны почти непрерывные рассуждения, доказательства. При этом первостепенное значение имеет их логический порядок, последовательность. Это в свою очередь обязывает автора уметь средствами языка устанавливать предельно четкие логико-грамматические отношения между самостоятельными предложениями, между группами предложений и частями текста. Данные стратегии, осуществляемые дискурсивными маркерами, можно подразделить на две группы:
а) тактика перечисления. Дискурсивные маркеры способствуют созданию перспективы во времени, логически связывая отдельные звенья рассуждения; служат для связи в разных временных планах: начало, продолжение, течение и завершение рассуждения. Например:
(11) Let us summarize the various types of functions we have considered. Our first notions of functions were of real (valued) functions of one real variable, denoted by y = f (x).Then we introduced vector (-valued) functions of one real variable when discussing parametric curves, denoted by P = F(t) = [f(t), g(t), h(t)]. Next we discussed real (-valued) functions of several real variables (a vector) and wrote this as w = f (P) = f (x, y, z). Finally we just introduced the most general definitions of functions that includes the others as special cases … (Calculus, 296).
Особенности реализации когезии в субдискурсах научного дискурса
1. Математический субдискурс
Особенностью употребления средств когезии в данном субдискурсе с присущей для него стратегией доказательства является, прежде всего, большая значимость осуществляемых с их помощью тактик, обеспечивающих логичность изложения и доказательства и тактик объяснения и пояснения, облегчающих восприятие сложного материала. Также важна тактика акцентуации подобия, относящаяся к тактикам сравнения и также облегчающая восприятие нового материала.
Другие особенности реализации средств когезии в математическом субдискурсе проявляются при реализации следующих тактик.
1. Тактики, обеспечивающие логичность доказательства и рассуждения.
- тактика акцентуации следствия.
В англоязычном математическом субдискурсе при реализации данной тактики чаще, чем в других сопоставляемых субдискурсах, употребляется наречие so (поэтому, следовательно), в том числе неоднократно в пределах одного микроконтекста. Например:
(242) The only test that produces an equivalent equation is replacing x with - x and у with - y. So the only symmetry property for the graph of у = x3 is symmetry with respect to the origin … Note that positive values of x produce positive values for y and negative values of x produce negative values for y. So the graph is in the first and third quadrants. First we make a careful sketch in the first quadrant [Fig. 8(a)] (College Algebra, 116).
Кроме того, в англоязычном математическом субдискурсе при реализации тактики акцентуации следствия широко используются такие дискурсивные маркеры, как наречия now (итак, теперь) и then (тогда), указывающие как на следствие, так и на порядок действий, и на промежуточный результат. Наречие now часто отделяется запятой. Например:
(243) Now, given є 0 by Lemma 5.3c, there is a partition P for which the lefthand side of this inequality is є (Calculus, 155).
Во французском языке данная тактика зачастую реализуется с помощью сочетания en consquence (следовательно).
(244) La matrice ci-dessus est triangulaire. En consquence, la proposition affirme que si les racines du polynme caractristique de/sont toutes dans K, il y a une base dans laquelle la matrice de/est triangulaire, les coefficients diagonaux tant constitus des valeurs propres rptes autant de fois que leur multiplicit (Maths en pratique, 182).
- тактика акцентуации результата.
Особенностью реализации данной тактики в математическом субдискурсе, является возможность употребления несколько раз в пределах одного микроконтекста наречия thus (таким образом) в английском языке и наречия ainsi (таким образом) во французском. Например:
(245) Thus, 5 + 0 = 5 0 + 3JC = 3JC 145
Similarly, the number 1 plays the same role relative to multiplication. That is, when any number is multiplied by 1, we get that number back again. Thus we can write 1 8 = 8 1 x = x (Algebra, 24).
(246) Ainsi la fonction x(t) est solution de (h) si et seulement si y(t) est solution de l quation diffrentielle ( ) y - a2y = 0. Les fonctions y1(t) = eat et y2(t) = e-at sont videmment solutions de ( ). Soit y(t) une solution quelconque. Posons z(t) = [y (t) - ay(t)] eat. En drivant, on obtient z (t) = (y (t) - a2y(t)) eat = 0, donc on a z(t) = c, une constante. Ainsi y - ay = ce-at et y est solution de l quation diffrentielle y = ay + ce-at (Maths en pratique, 453).
- тактика акцентуации причины. Она очень широко представлена в математическом субдискурсе и реализуется как с помощью союзов as, because (так как, потому что), предлога because of (по причине, в силу, из-за) и наречия since (так как) в английском языке, так и с помощью союза puisque (так как, потому что, поскольку) во французском. Последние союзы регулярно используются в математическом субдискурсе, тогда в других сопоставляемых субдискурсах они встречаются не так часто. Например:
(247) Another way to picture a function f is by an arrow diagram as in Figure 4 (a). Since a function associates exactly one output to each input the diagram in Figure 4 (a) represents a function but the diagram in Figure 4 (b) does not represent a function (Precalculus, 159).
(248) Supposons que f(E) et F ont le mme nombre d lments. On a donc f(E) = F, car f(E) est une partie de F. Puisque tout lment de f(E) possde par dfinition un antcdent par f, on en dduit que tout lment de F possde au moins un antcdent, autrement dit nous avons Ai 1 pour tout i (Maths en pratique, 59).
Дискурсивные маркеры, реализующую тактику акцентуации причины, могут встречаться неоднократно в рамках одного микроконтекста. Например:
(249) Because the graph of p(x) increases without bound as x , the same is true of the graph of h(x). And because the graph of p(x) decreases without bound as x - , the same is true of the graph of h(x) (College Algebra, 264).
(250) Puisque a[2] = (2/10)2 + 1/10 = 0,14, on a bien a[2] a[1]. Supposons que n est un entier tel que a[n + 1] a[n]. Puisque les nombres a[n] sont tous positifs, il vient (a[n + 1])2 (a[n])2 donc a[n+2] = (a[n + 1])2 +1/10 (a[n])2 + 1/10 = a[n+1] (Maths en pratique, 8).
- тактика акцентуации причинно-следственной связи. Данная тактика, типичная только для математического субдискурса, реализуется за счет комбинации средств, выражающих следствие, промежуточный и конечный результат. Такая комбинация в одном микроконтексте, особенно типичная для доказательств, является маркером рассматриваемого субдискурса. Например:
(251) Now, as x increases without bound or decreases without bound, the fractions 1/x2, 8/x2 and 7/x2 approach zero. Thus 4+0 4 g (x)= 3+0+0 3 4 y= and hence the line 3 is the horizontal asymptote of the graph of the rational function g (Calculus, 243).
В реализации тактики акцентуации причинно-следственной связи участвуют наречие hence (следовательно), выражающее следствие, наречие now (итак), выражающее промежуточный результат и следствие и наречие thus (таким образом) выражающее следствие-результат, вытекающий из предшествующих действий.
(252) L entier 5(x - 3b) est multiple de 7 (car y + 2b est entier). Puisque 7 et 5 sont premiers entre eux, on en dduit que l entier x - 3b est multiple de 7. On a donc x - 3b = 7k, o k Z. Il vient 5(x - 3b) = 5 x 7k = 7(-y - 2b), d o 5k = -y - 2b.
Finalement, les antcdents de b sont les couples (3b + 7k, -2b - 5k), o k est un entier relatif quelconque. Ce sont les couples (x, y) d entiers tels que b = 5x + 7y (Maths en pratique, 20).
В приведенном примере участвуют союзы puisque (так как, потому что, поскольку), donc (значит, следовательно) и наречие finalement (в итоге, в конечном счете).
Необходимо также отметить, что в реализации данной тактики в процессе доказательств в англоязычном математическом субдискурсе может использоваться, наречие whence (отсюда), не зафиксированный нами в других сопоставляемых субдискурсах.
2. Тактики, указывающие на последовательность изложения.
Их отличительной особенностью в математическом субдискурсе является широкое использование наряду с другими дискурсивными маркерами усилительных наречий also (к тому же, кроме того) в английском языке и союза de plus (кроме того) во французском. Например:
(253) The graphical method gives a numerical approximation to the answer. This is an advantage when a numerical answer is desired. Also, graphing an equation helps us to visualize how the solution is related to other values of the variable (Precalculus, 118).
(254) The graphs … are shown in Figure 2. Note that all three have the same basic shape, and pass through the point (0, 1). Also, the x axis is a horizontal asymptote for each graph, but only as x - . The main difference between the graphs is their steepness (College Algebra, 329).