Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Типовые структуры институционального дискурса ораторского выступления 23
1.1. Этап расположения в античных руководствах по риторике 33
1.2. Расположение в средневековой риторике 57
1.3. Композиция в риторике Возрождения 63
1.4. Риторика Нового Времени: новые схемы диспозиции 66
1.5. Расположение в российской риторике XVIII – XIX вв . 79
1.6. Расположение в риторике ХХ и XXI века 122
Глава 2. Риторическая структура выступлений в реальной речевой практике 182
Глава 3. Типовые риторические структуры в судебном дискурсе 216
Глава 4. Риторические структуры дискурса в совещательных речах 233
Глава 5. Типовая структура показательной (эпидейктической) речи 246
5.1. Речи по случаю вручения Нобелевской премии 250
5.2. Показательная речь в критической ситуации 254
5.3. Речь по случаю вступления во власть
5.3.1. Инаугурационные речи в Соединенных Штатах Америки 264
5.3.2. Инаугурационные речи в других государствах
5.4. Дискурс надгробной речи 291
5.5. Дискурс приветственная речь 296
Заключение 321
Список использованной литературы (теоретические источники) 330
- Композиция в риторике Возрождения
- Расположение в российской риторике XVIII – XIX вв
- Показательная речь в критической ситуации
- Инаугурационные речи в других государствах
Введение к работе
Актуальность темы исследования вытекает из необходимости
разработки типовых моделей построения текстов в рамках
институционального дискурса. Существующие типовые структуры
выступлений, опираясь на которые, люди, осуществляющие
профессиональную коммуникацию (ораторы, политики, общественные
деятели и пр.), могут подготовить текст, в большинстве своем строятся на
основе схем, разработанных еще в античности, либо ограничиваются общими
рекомендациями о необходимости наличия у выступления начала, середины
и конца. Современная речевая практика не подтверждает повсеместную
применимость и эффективность таких схем: бизнес-презентации,
выступления политиков, научные доклады и т.п. по ним не строятся.
Подготовленное выступление, рассчитанное на определенный результат – реакцию аудитории в виде одобрения точки зрения оратора или в виде предпринятых ею конкретных действий, то есть в его коммуникативно-диалогической трактовке[Сидоров 2009] – следует считать особым видом институционального дискурса.
Понятие «дискурс» является дискуссионным в современной
лингвистике, однако в большинстве случаев дискурс подразумевает текст, взятый вместе с экстралингвистическими особенностями ситуации, в которой он был написан или произнесен [Алефиренко 2004; Алефиренко 1999; Арутюнова 1999; Бенвенист 2009; Кашкин 2000; Олешков 2007; Тюрина 2014]. Дискурсивный анализ текста включает анализ различных его функций с точки зрения адресата, адресанта, сообщения и пр. [Демьянков 2005; Иваненко 2010; Каменская 2010; Кубрякова 1999; Макаров 2003; Олешков 2006]. Типичные формы дискурса, сформированные в речевой практике данного общества, принято называть институциональным дискурсом [Карасик 2014; Карасик 2000; Киров 2003]. Это могут быть различные типовые ситуации общения, характерные для того или иного вида межличностного взаимодействия.
Зарубежная традиция анализа дискурса развивается в контексте
противопоставления языка и речи[Blommaert 2004; Gee 2005;
Georgakopoulou, Goutsos 1997; Hoey 2000; HutchbyWooffitt 1998;Jaworski, Coupland 1999; Johnstone 2002; Paltridge2006; Renkema2004; Rogers 2004; Titscher, Meyer, Wodak, Vetter 2000; VanDijk 2011; Wooffitt2005; Wodak 2001].В отечественной традиции дискурс больше интерпретируется как общеязыковая категория. В то же время существует традиция выделения диалогического элемента дискурса[Сидоров 2009].
Особый вид институционального дискурса представляет собой риторическое выступление, которое раскрывается через совокупность регламентированных ситуаций общения. С одной стороны, участники ситуации общения связаны определенными правилами: так, от оратора ожидают типовых формул приветствия и прощания с аудиторией, а в большинстве случаев содержание его выступления также известно заранее. В рамках судебного дискурса от обвинителя ожидают аргументов в пользу виновности подсудимого, от защитника – соответственно, в пользу невиновности. Политический дискурс подразумевает, что оратор будет защищать позицию определенной партии или общественного движения, призывать голосовать за того или иного кандидата. Содержание поздравительных, приветственных, похвальных и осуждающих речей также известно заранее. Аудитория ожидает не появления новой информации (это более характерно для таких типов дискурса, как, например, научный доклад), а решения поставленной задачи в рамках заранее заданных установок институционального дискурса.
Выступление как тип институционального дискурса отличается от таких
видов дискурса, как типичные диалоги в воспроизводимых ситуациях («Ваш
билет? – Пожалуйста»; «Жалобы есть? – Да, болит голова»; «Кто
отсутствует? – Иванов и Васильев»). Отличие заключается в том, что
типовые диалоги имеют другой масштаб оценки эффективности речевого
действия говорящего. Для обозначения различия между видами
институционального дискурса можно провести аналогию с разными видами
спорта. В некоторых дисциплинах, например, в прыжках или метании,
регламентированы все действия спортсмена – разбег, толчок, прыжок и пр.
Эти виды спорта подобны типовым социальным диалогам с минимальной
вариативностью. В других видах спорта – например, в фигурном катании –
есть заранее заданный набор элементов, которые спортсмен должен показать,
однако он сам принимает решение, в каком порядке их демонстрировать, а
также под какую мелодию кататься и чем заполнить паузы между
различными обязательными элементами. Судьи в данном случае оценивают не только технику спортсмена, но и его артистизм. Действия оратора можно сравнить с действиями такого спортсмена: при наличии некоторых обязательных элементов и заданной тематики оратор самостоятельно определяет средства воздействия на данную аудиторию. Одни виды институционального дискурса предполагают меньшую свободу развития текста, другие – большую степень свободы в выборе структуры текста и средств ее реализации.
Античный канон подготовки выступления предполагал пять этапов разработки текста речи. Первоначально, когда известна только тема выступления, оратору следовало собрать информацию по теме, найти различные варианты ее развития. Этот этап назывался изобретением, или инвенцией. Далее предполагалась систематизация найденных идей в определенном порядке – разработка плана выступления, расположение, или диспозиция. После диспозиции предполагалась дальнейшая детализация выступления с использованием средств выразительности – элокуция, затем запоминание текста и репетиция выступления с отработкой модуляций голоса и жестикуляции.
Из этих пяти этапов наиболее жесткая регламентация содержания речи подразумевается диспозицией. Если приемы инвенции и элокуции предполагают определенную вариативность – оратор может использовать не весь арсенал приемов, а только некоторые из них, - то диспозиция фактически подразумевает относительно четкую фиксацию порядка элементов в речи. Именно поэтому наличие четкого плана делает ораторское выступление институциональным дискурсом, в котором в рамках определенной схемы оратор может выражать свои коммуникативные интенции.
Диспозиция выступления разрабатывалась в большинстве руководств по
риторике начиная с античности. Так, схемы выступлений представлены у
Аристотеля [Аристотель 2000], Цицерона [Цицерон 1972],
Квинтилиана[Квинтилиан 1834], а из книг авторов, анализировавших античную речевую практику, известно, что и в других, не дошедших до нас руководствах по риторике, также были представлены типовые схемы диспозиции [Ахманов 1960; Гаспаров 1972; Лосев 2000; Лукасевич 1959; Попов, Стяжкин 1974;Clarke 1953]. В Средние века разработка диспозиции продолжается, что также частично можно установить по переводным первоисточникам [Augustine 2010; Пселл 2010; Дамаскин 1999], частично по трудам историков риторики [Аверинцев 1996; Безменова 1991; Флоровский 1999]. Этап Возрождения не принес новых схем диспозиции, продолжалась разработка имеющихся структур, о чем, в частности, свидетельствуют как труды историков риторики [Cossutta 1984; Аверинцев 1984; Безменова 1989; Марченко 1994], так и первоисточники [Cossutta 1984].
Переворот произошел в диспозиции риторики Нового Времени, что отмечено в различных исследованиях [Пастернак 2002; Арно, Николь 1991; Гундорова 1998]. Наиболее подробно в рамках данного исследования рассматривается российская традиция руководств к красноречию – с XVIIпо XIXвв. [Амвросий 1778; Аннушкин 1998; Аннушкин 1999; Аннушкин 1997; Вомперский 1988; Граудина, Миськевич 1989; Греч 1830; Зеленецкий 1991; Кошанский 1854; Кошанский 1849; Ломоносов 1850; Мерзляков 1817; Могилевский 1817; Никольский 1814; Скуфос 1779; Сперанский 1844; Толмачев 1814; Яворский 1878.Полный перечень проанализированных трудов см. в разделе «Список использованной литературы»]. Далее рассмотрены также руководства на английском, французском и итальянском языках, как переведенные в России, так и доступные в оригинале [Атика 1994; Блер 1800; Гальяр 1797; Родзинская 1999; LaRetoricadellePutane 1648; Retoricadellemonache 1672; RhtoriqueFranoise l’usagedesjeunesdemoiselles 1793; Salmorenc 1772].
Деградация диспозиции в ХХ веке, тем не менее, не привела к полному
отказу от этого этапа в руководствах по риторике. В настоящем
исследовании рассмотрены книги начала ХХ века, в которых, как правило,
предлагается опираться на образцы либо пользоваться краткой и простой схемой из трех частей (вступление – основная часть – заключение). Данная тенденция прослеживается как в российской [Аджаров 1925; Гофман 1932; Записки Института Живого Слова 1919; Лысков 1914; Миртов 1927; Сергеич 1960; Шалыгин 1909], так и в зарубежной [Corbett 1965; Edgar 1925; Gardiner, Kittredge 1907; Herrick 1911; Mead 1901; Monroe, Lull 1931] традиции преподавания риторики.
Далее, в рамках данного исследования были проанализированы руководства по риторике ХХ века, в которых прослеживается ряд противоположных тенденций. Отдельные авторы постулируют возврат к классическим схемам риторики [Волков 2001; Волков 1996; Зарецкая 1999; Михальская 1996; Рождественский 1997], другие практикуют введение новых схем [Александров 2000; Бердышев 2010; Баева 2002; Браун 2005; Введенская, Павлова 2000; Гойхман, Надеина 1997; Голуб 2005; Грановская 2004; Далецкий 2003; Джей 2001; Иванова 1990; Карнеги 1999; Клюев 1999;Кузнецов 2000; Лешутина 2008; Мальханова 2003; Марченко 1994; Морган 2005; Налимова 2002; Одинцов 1981; Олешков 2007; Романова, Филиппов 2001; Сальников 2001; Стюарт 2001; Тазмина 2001; Ткачев 1997; Хазагеров 2002; Bannister 1992; Youngkin 1995].
Многообразие схем, с опорой на достаточно формальный анализ
конкретных выступлений, требует дальнейшего обобщения и систематизации
с учетом реализуемых в ораторском тексте гибких принципов макрокогезии,
что обусловливает теоретическую актуальность настоящего исследования.
Практический аспект актуальности обусловлен необходимостью
индуктивного выведения готовых типовых структур выступления, которые могут применяться в речевой практике и в преподавании риторики.
Предметом исследования является риторическая структура текста
ораторского выступления определенной тематической и коммуникативной
направленности как типовой план его риторического развертывания, который
подлежит теоретическому абстрагированию и экстраполяции на другие речи
того же институционального дискурса. Под этим понимается структура речи, общая схема, к которой сводится не одно выступление, но множество выступлений, объединенных темой и/или ситуацией произнесения.
Объектом исследованияявляются конкретные тексты и планы выступлений, в которых реализуются типовые риторические схемы содержательного развертывания (а также типичные случаи нарушений и отклонений от риторической схемы, совершаемых оратором).
В качестве материала исследования рассматривался корпус текстов
ораторских речей, включающий более тысячи опубликованных выступлений
известных личностей в различных сферах: политических деятелей, юристов,
священнослужителей, лауреатов Нобелевской премии и др. Среди ораторов,
выступления которых подвергаются анализу, - Цицерон, Ф.Н. Плевако, А.Ф.
Кони, В.Д. Спасович, А.И. Урусов, С.А. Андреевский, П.А. Столыпин, В.В.
Путин, Б.Н. Ельцин, Л.Д. Линденбратен, митрополит Платон, митрополит
Филарет, И.С. Тургенев, Д.С. Мережковский, К.И. Чуковский, Д.С. Лихачев,
И.А. Бунин, А.И. Солженицын, А.Ф. Лосев, С. Дали, Шед’ЭстАнж и многие
другие. Привлечение такого обширного корпуса выступлений обосновано
необходимостью не только использовать репрезентативный объем материала,
нои показать развитие типовых структур ораторской речи от античности до
современности. В выступлениях представлены различные жанры –
обвинительные, защитительные, похвальные, надгробные, поздравительные
речи, проповеди, политические программы, философские размышления и т.д.
Полный перечень материалов исследования содержится в разделе
«Источники иллюстративного материала». Общий объем
проанализированного материала составляет более 12 000 страниц.
Рабочая гипотеза исследования состоит в том, что логика
коммуникативного воздействия с установкой на производимый
регулятивный эффект не может игнорировать предметно-тематический
аспект создаваемого/произносимого текста ораторского выступления.
Формальное построение (диспозиция) выступления-воздействия
эксплуатирует смысловой и дискурсивный потенциал предметного компонента. Типология видов риторической макрокогезии, характеризующая динамику коммуникативного развертывания ораторского текста, должна строиться на взаимосвязи смыслового прагматического и предметно-тематического аспектов содержания. Принцип риторической макрокогезии может стать основой выведения гибких форм построения ораторских выступлений различной коммуникативной направленности.
Целью исследования является выведение и теоретическое обоснование
на материале дискурсивно-риторического анализа ораторских выступлений
гибких критериев содержательного развертывания текста, обусловливающих
порядок его построения, и на этой основе формулирование
теоретическихположений, характеризующих общие принципы риторической макрокогезии применительно к макроуровню текстовой организации.
Реализация этой цели предполагает постановку и решение ряда конкретных задач:
-
изучить историю риторики в аспекте развития принципов риторической диспозиции в контексте формальной парадигмы риторики; критически рассмотреть и обобщить существующие подходы к этой проблеме: проанализировать схемы классического канона, заложенного в античности;рассмотреть модификации этих схем, предпринятые в Средние века и в эпоху Возрождения;описать реформы этапа диспозиции в риторике, осуществленные в риторике эпохи Просвещения;изучить риторики Нового Времени; рассмотреть риторики ХХ века;
-
сопоставить исторические и современные подходы к проблеме построения ораторского выступления в контексте функциональной парадигмы риторики;
-
осуществить репрезентативную выборку выступлений,
представляющих различные жанры ораторского институционального
дискурса и оцениваемых в исторической и социальной традиции как
коммуникативно эффективные (достижение позитивного
общественного резонанса, юридического или политического
решения);
-
провести комплексный анализ отобранного текстового материала с точки зрения дискурсивных, коммуникативных, предметно-тематических и структурных условий его осуществления;
-
раскрыть статус предметно-тематического фактора в соотнесении со структурными, коммуникативными и дискурсивными условиями ораторского выступления в качестве содержательной основы механизмов внутритекстовоймакрокогезии;
-
выделить типичные варианты тематического развертывания ораторского выступления на базе комплексного анализа текстов ораторских выступлений различных жанров (судебных, совещательных, эпидейктических) в исторической ретроспективе;
-
выделить и проанализировать формулы гибкого применения принципов риторической макрокогезии в текстах ораторских выступлений различных жанров; выявить характерные смешанные типы риторической диспозиции;
-
определить продуктивную взаимосвязь трех важнейших элементов риторики (инвенции, диспозиции и элокуции) в рамках функциональной парадигмы риторики;
-
обобщить пути дальнейшей эволюции функциональной парадигмы риторики;
-
изучить возможности применения принципов риторической макрокогезии к нериторическим текстам, включая тексты Интернета.
Методологической основой работы стали трудыАлександрова Д.Н.,
Алефиренко Н.Ф., Арутюновой Н.Д., Баевой О.А., Брауна Р., Введенской
Л.А., Волкова А.А., Павловой Л.Г., Гойхман О.Я., Карасика В.И., Надеиной
Т.М., Голуб И.Б., Далецкого Ч.Б., Егоршиной Н.В., Зарецкой Е.Н.,
Михальской А.К., Карасика В.И., Кирова Е.Ф., Клюева Е.В., Лешутиной И.,
Кузнецова И.Н., Мальхановой И.А., Марченко О.И., Моргана Н., Налимовой Т.А., Одинцова В.В. Михайловской Н.Г., Олешкова М.Ю., Рождественского Ю.В., Романовой Н.Н., Сидорова Е.В., Филиппова А.В., Сальникова В.П., Тюриной С.Ю., Хазагерова Г.Г. и др.
Выбор методологических основанийисследованияпредполагает
использование комплексного подхода к анализу эффективных выступлений.
В частности, используются лингвистические методы дискурсивного,
коммуникативного, контекстуального и компонентного анализа, а также
риторический анализ текста с опорой на принципы макрокогезииво
взаимосвязи структурного и содержательного аспектов; элементы
стилистического и интертекстуального анализа.
Теоретическая значимость исследования состоит в дальнейшем развитии базовых положений функциональной риторики, в формулировании гибких критериев риторической диспозиции с опорой на предметно-тематический компонент применительно к ораторским выступлениям различной коммуникативной и жанровой направленности, в выявлении и теоретическом обосновании принципов внутритекстовоймакрокогезии, имеющих основополагающее значение для риторического развертывания текста, в выделении на широком текстовом материале (на русском, английском, французском, итальянском и латинском языках) характерных типов развертывания текста в различных риторических жанрах, в определении дальнейшего направления развития функциональной парадигмы риторики во взаимосвязи с лингвистикой текста и теорией дискурса в языкознании.
Практическая значимость исследования обусловлена тем, что положения диссертации могут быть использованы при построении вузовских курсов по общей риторике, общему языкознанию, лингвистике текста. Кроме того, положения диссертации могут найти применение в развитии принципов риторического и дискурсивного анализа. Также полученные выводы могут
быть использованы в преподавании английского языка на продвинутом этапе обучения.
Научная новизна исследования обусловлена специфическим
возвратом современной риторики к некоторым античным канонам риторической диспозиции и, в частности, заключается в том, что в нем впервые:
1) обобщена история эволюции критериев диспозиции от античности до
наших дней, выявлены критерии возврата современной риторики к старым
схемам диспозиции на новых теоретических основаниях;
2) выделены и рассмотрены типовые схемы-стратегии развертывания
ораторских выступлений с опорой на предметно-тематический компонент во
взаимосвязи с коммуникативной направленностью и дискурсивной
обусловленностью текста;
3) на этой основе формулируются и обосновываются принципы
внутритекстовоймакрокогезии в масштабе текста;
4) раскрываются и иллюстрируются на фактическом материале критерии
комплексного применения принципов макрокогезии в риторических текстах;
5) разрабатываются комплексные критерии взаимосвязи базовых
элементов риторики (инвенции и диспозиции).
Положения, выносимые на защиту:
1. Предметно-методологическое развитие современной риторики
характеризуется преимущественным вниманием к выделению и анализу
комплекса функциональных параметров риторического выступления.
Доминантные позиции занимает функциональная парадигма риторики.
Функциональная парадигма в определенной степени противостоит более
старой формальной парадигме риторики, при этом она учитывает уже
сложившийся в предыдущей парадигме масштаб изучения объекта риторики,
его элементы, базовые структурные параметры, сложившуюся терминологию
описания, то есть в различных аспектах является продолжением предыдущей
парадигмы риторики. Функциональный подход характеризуется
преимущественной направленностью на адресата, при которой формальные и
иные параметры выступления ставятся в зависимость от его прагматической
направленности (в формальной парадигме направленность скорее
подчинялась заданным композиционным риторическим схемам).
Функциональное развитие риторики ставит на повестку дня разработку и обоснование гибких схем (формул) риторической диспозиции с учетом других элементов риторики.
-
Функциональная риторика в первую очередь ориентирована на коммуникативный аспект выступления, который является решающим критерием оценки эффективности выступления. Однако коммуникативная смысловая направленность речи рассматривается не как таковая, а как функция, производная от предметно-тематического компонента речи. Собственно коммуникативный критерий риторики должен быть дополнен когнитивным критерием с опорой на предметно-тематический компонент. За коммуникативной функцией стоит смысловое взаимодействие предметных частей текста.
-
Центральным пунктом риторики является диспозиция. Однако линейная трактовка диспозиции по формальным критериям должна быть дополнена критериями внутренней содержательной предметно-тематической связности на основе принципов макрокогезии. Развертывание риторического текста – гибкий процесс, представляющий собой совокупность предметно-тематических переходов. Жесткие формальные линейные схемы диспозиции могут и должны быть дополнены гибкими формулами (схемами) диспозиции на основе принципов внутритекстовой предметно-тематической макрокогезии, учитывающими тематическую направленность (тематическую топикализацию) выступления в контексте институционального дискурса.
4. Гибкие формулы макрокогезии, характеризующие варианты
риторического развертывания текста с опорой на предметно-тематический
компонент, не противоречат уже известным жестким схемам выступления и
вполне согласуются с их критериями. Гибкие формулы позволяют
устанавливать определенное взаимодействие известных жестких
структурных схем, то есть выделять переходные, смешанные типы риторических структур.
5. Анализ обширного текстового материала позволяет выделить три
основных схемы макрокогезии. Первую условно можно назвать
«цепочечной» (последовательное развитие темы, при котором каждая
следующая мысль опирается на предыдущую), вторую - «радиальной» (все
высказанные идеи связаны с единым смысловым центром и не имеют такой
тесной связи между собой, как в «цепочечной» структуре). Также существует
так называемая «дихотомическая» структура, имеющая два смысловых
центра. Данная структура встречается реже двух вышеназванных, так как для
нее необходима специфическая ситуация: выступление должно быть
основано на антитезе. Большинство выступлений в современной речевой
практике основано либо на одной из трех перечисленных схем, либо
подразумевает их объединение и модификацию (например, в рамках
«цепочечной» последовательности каждое отдельное звено развито по
определенной схеме).
6. Общие схемы макрокогезии дополняют известные схемы
микрокогезии на уровне форм тематического сцепления высказываний.
Формулы микрокогезии основываются на логических принципах. Схемы
макрокогезии основаны на дискурсивно-ассоциативных принципах.
7. История развития риторики от древности до наших дней отражает
растущее внимание исследователей к различным видам, формам взаимосвязи
элементов риторики: либо диспозиции и элокуции, либо диспозиции и
инвенции. Необходима еще более комплексная взаимосвязь трех элементов.
Связка «диспозиция – элокуция» больше раскрывает себя в коммуникативно-
прагматическом аспекте выступления. Связка «инвенция – диспозиция» в
большей мере раскрывает когнитивный аспект выступления. Комплексный
подход на базе принципов функциональной риторики должен учитывать на
основе гибких принципов развертывания текста взаимосвязь всех основных элементов риторики.
8. Предметно-тематический компонент важен на всех уровнях построения текста: на уровне языковой формы текста в ее грамматическом аспекте, что подтверждается важнейшими показателями развития современной функциональной грамматики; на уровне логики выразительного развертывания текста в масштабе механизмов тематической микрокогезии в переходе от высказывания к высказыванию; и на уровне макроструктур текста в их подчинении механизмам макрокогезии с опорой на ассоциативную тематическую взаимосвязь и смысловую интерпретацию элементов текста в контексте языкового дискурса.
Апробация работы. Содержание диссертационной работы «Структура эффективного выступления: динамика риторической диспозиции(на материале европейской публичной речевой практики)», а также результаты исследования:
обсуждались на заседаниях кафедры языкознания и литературы [12сентября 2016 г., 10октября 2016 г., 14ноября 2016 г., 12 декабря 2016 г., 25 января 2017 г.];
докладывались на научных теоретических конференциях в Институте Международного Права и Экономики имени А.С. Грибоедова (ежегодные всероссийские конференции филологов и журналистов «Грибоедовские чтения» 23 апреля 2014 г., 29 апреля 2015 г., 27 апреля 2016 г.) и в Институте Иностранных Языков Российского Университета Дружбы Народов (ежегодные конференции «Актуальные проблемы современной лингвистики и гуманитарных наук», 27 марта 2009 г., 28 мая 2010г.);
апробировались на занятиях со студентами магистратуры ИИЯ РУДН, бакалавриата факультета журналистики Института Международного Права и Экономики имени А.С. Грибоедова.
Основные положения диссертации отражены в 24 публикациях общим объмом 58,7п.л., включая семнадцать статей, опубликованных в научных изданиях ВАК РФ.
Работа состоит из введения, пятиглав (разделенных в свою очередь на
параграфы); заключения, списка литературы, включающего 540
наименований. Структура диссертации продиктована логикой
рассматриваемых проблем.Первая глава содержит хронологический анализ различных теорий риторической структуры дискурса, во второй главе описан анализ реальной речевой практики и эффективности выделенных структур дискурса. В трех последующих главах содержится анализ риторических структур дискурса судебных речей (глава 3), совещательных речей (глава 4) и показательных речей (глава 5). Общий объем диссертации – 379 страниц.
Композиция в риторике Возрождения
В частности, используются лингвистические методы дискурсивного, коммуникативного, контекстуального и компонентного анализа, а также риторический анализ текста с опорой на принципы макрокогезии во взаимосвязи структурного и содержательного аспектов; элементы стилистического и интертекстуального анализа. Теоретическая значимость исследования состоит в дальнейшем развитии базовых положений функциональной риторики, в формулировании гибких критериев риторической диспозиции с опорой на предметно-тематический компонент применительно к ораторским выступлениям различной коммуникативной и жанровой направленности, в выявлении и теоретическом обосновании принципов внутритекстовой макрокогезии, имеющих основополагающее значение для риторического развертывания текста, в выделении на широком текстовом материале (на русском, английском, французском, итальянском и латинском языках) характерных типов развертывания текста в различных риторических жанрах, в определении дальнейшего направления развития функциональной парадигмы риторики во взаимосвязи с лингвистикой текста и теорией дискурса в языкознании.
Практическая значимость исследования обусловлена тем, что положения диссертации могут быть использованы при построении вузовских курсов по общей риторике, общему языкознанию, лингвистике текста. Кроме того, положения диссертации могут найти применение в развитии принципов риторического и дискурсивного анализа. Также полученные выводы могут быть использованы в преподавании английского языка на продвинутом этапе обучения.
Научная новизна исследования обусловлена специфическим возвратом современной риторики к некоторым античным канонам риторической диспозиции и, в частности, заключается в том, что в нем впервые: 1) обобщена история эволюции критериев диспозиции от античности до наших дней, выявлены критерии возврата современной риторики к старым схемам диспозиции на новых теоретических основаниях; 2) выделены и рассмотрены типовые схемы-стратегии развертывания ораторских выступлений с опорой на предметно-тематический компонент во взаимосвязи с коммуникативной направленностью и дискурсивной обусловленностью текста; 3) на этой основе формулируются и обосновываются принципы внутритекстовой макрокогезии в масштабе текста; 4) раскрываются и иллюстрируются на фактическом материале критерии комплексного применения принципов макрокогезии в риторических текстах; 5) разрабатываются комплексные критерии взаимосвязи базовых элементов риторики (инвенции и диспозиции). Положения, выносимые на защиту:
1. Предметно-методологическое развитие современной риторики характеризуется преимущественным вниманием к выделению и анализу комплекса функциональных параметров риторического выступления. Доминантные позиции занимает функциональная парадигма риторики. Функциональная парадигма в определенной степени противостоит более старой формальной парадигме риторики, при этом она учитывает уже сложившийся в предыдущей парадигме масштаб изучения объекта риторики, его элементы, базовые структурные параметры, сложившуюся терминологию описания, то есть в различных аспектах является продолжением предыдущей парадигмы риторики. Функциональный подход характеризуется преимущественной направленностью на адресата, при которой формальные и иные параметры выступления ставятся в зависимость от его прагматической направленности (в формальной парадигме направленность скорее подчинялась заданным композиционным риторическим схемам). Функциональное развитие риторики ставит на повестку дня разработку и обоснование гибких схем (формул) риторической диспозиции с учетом других элементов риторики.
2. Функциональная риторика в первую очередь ориентирована на коммуникативный аспект выступления, который является решающим критерием оценки эффективности выступления. Однако коммуникативная смысловая направленность речи рассматривается не как таковая, а как функция, производная от предметно-тематического компонента речи. Собственно коммуникативный критерий риторики должен быть дополнен когнитивным критерием с опорой на предметно-тематический компонент. За коммуникативной функцией стоит смысловое взаимодействие предметных частей текста.
3. Центральным пунктом риторики является диспозиция. Однако линейная трактовка диспозиции по формальным критериям должна быть дополнена критериями внутренней содержательной предметно-тематической связности на основе принципов макрокогезии. Развертывание риторического текста – гибкий процесс, представляющий собой совокупность предметно-тематических переходов. Жесткие формальные линейные схемы диспозиции могут и должны быть дополнены гибкими формулами (схемами) диспозиции на основе принципов внутритекстовой предметно-тематической макрокогезии, учитывающими тематическую направленность (тематическую топикализацию) выступления в контексте институционального дискурса.
4. Гибкие формулы макрокогезии, характеризующие варианты риторического развертывания текста с опорой на предметно-тематический компонент не противоречат уже известным жестким схемам выступления и вполне согласуются с их критериями. Гибкие формулы позволяют устанавливать определенное взаимодействие известных жестких структурных схем, то есть выделять переходные, смешанные типы риторических структур.
Расположение в российской риторике XVIII – XIX вв
Топы используются в качестве основы аргументов, используемых в третьей и четвертой части выступления. «Расположению материала Цицерон придавал большое значение. Он разработал композицию судебной речи, которая обеспечивала максимально легкое усвоение материала. Речь состояла из шести частей: 1-я часть – вступление, которое должно вызвать симпатии к оратору, сосредоточить внимание слушателей, подготовить их к тому решению, которое предложит оратор; 2-я часть – план выступления, в котором он ясно указывал основные положения защиты и выдвигал тезис; 3-я часть – рассказ о том, как произошло преступление. Самой главной частью речи Цицерон считал 4-ю – доказательства. Для них оратор привлекал факты двоякого рода: одни должны действовать на ум слушателей; другие – воздействовать на чувства, что особенно важно в конце речи.
Затем шла 5-я часть – повторение решающих доводов, чтобы они лучше запечатлелись в сознании суда. И заканчивалась речь подведением итогов»66.
Другой исследователь работ Цицерона, М.Е. Грабарь-Пассек, указывает, что данная схема использовалась Цицероном, однако не была им изобретена: «Уже задолго до времени Цицерона в риторике была выработана классическая схема защитительной речи, сохранявшая свою силу в течение многих веков; схему эту, в основном, сохраняет и Цицерон. Судебная речь должна, во-первых, ознакомить слушателей с фактическим составом дела; во-вторых, дать освещение и оценку изложенных фактов и сделать из этого выводы; обвинитель, выступающий первым, уже должен изложить сами факты; но он дает им оценку не в пользу обвиняемого и требует осуждения его; поэтому защитник имеет право еще раз повторить рассказ о происшедшем конфликте и осветить его со своей точки зрения, приведя доказательства в пользу своего истолкования; затем он должен систематически опровергнуть доказательства обвинителя. Таким образом, речь защитника естественно распадается на три основные части: 1. повествование (narratio); 2. истолкование фактов, подкрепленное доказательствами (probatio); 3. опровержение доводов обвинителя (refutatio). Дополнительными частями являются введение (exordium), обрисовка главной темы, которой будет посвящена речь (propositio), план речи по ее разделам (partitio) и заключение (peroratio). Хотя античная риторика вводит и более мелкие подразделения этой схемы, но каких-либо существенных изменений они в нее не вносят»67.
В более поздний период античности была сформирована еще одна распространенная схема речи, разработанная Автонием, преподавателем риторики в Византии в IV веке н.э. (см. таблицу 8). Таблица 8. Сравнение схем Квинтилиана и Автония Квинтилиан Автоний 1 обращение приступ 2 именование темы парафразис 67 Грабарь-Пассек М.Е. Марк Туллий Цицерон // Марк Туллий Цицерон. Речи в двух томах. – Том первый (81—63 гг. до н. э.). – М.: Издательство Академии Наук СССР, 1962. – С. 381. 3 повествование причина 4 описание противное 5 аргументация подобие 6 опровержение пример 7 воззвание свидетельство 8 заключение заключение Два автора готовых схем по-разному понимали заключение: если Квинтилиан предлагал в заключении повторять основные положения речи, то Автоний – наоборот, советовал в заключении представлять какие-либо новые идеи, которые до этого не звучали в выступлении. Такая разница подходов объясняется тем, что речи по схеме Квинтилиана задуманы для судебной практики, а речи по схеме Автония – для преподавательской практики. Оратору в суде, обвинителю или защитнику, важно создать впечатление, что он сказал аудитории абсолютно все, что нужно было сказать по этому вопросу, а преподаватель, наоборот, стремится создать ощущение, что еще не вся информация прозвучала, и следующее занятие также будет интересно слушателям.
Схема Автония в дальнейшем была воспроизведена М.В. Ломоносовым в его «Риторике»68 и Н.Ф. Кошанским в «Общей риторике»69. Н.Ф. Кошанский использовал схему Автония в своем курсе риторики в Царскосельском лицее70. Из современных авторов схему Автония в качестве основной предлагает А.К. Михальская в учебнике риторики для 10-11 классов («Мысль и слово»)71. общеобразовательных учреждений. – М.: Просвещение, 1996. – С. 98. В риторике Автония представлена система диспозитивных топов, связанных с целью речи – опровержение, доказательство и повествование, и с ее структурой – вступление и основная часть. Понятие топов Автоний определяет так: «Общее место есть речь, изображающая в большем виде добро или зло какого-нибудь человека. Оно названо общим потому, что вообще приличествует тем, кои участвуют в предлагаемом деле»72. Для разных родов речи Автоний выделяет разные топы (см. таблицу 9).
Общие места для повествования: лицо действующее; дело происшедшее; время; место; способ; причина73. Таким образом, общие места продуманы как часть составленной Автонием схемы: они разработаны для написания ее частей.
В целом, античную риторику по праву можно назвать временем расположения: именно этому этапу работы над речью авторы руководств по риторике придавали наибольшее значение.
«Задача диспозиции – дать оратору стандартные рекомендации о составе и порядке следования основных частей ораторской речи. Первыми такие схемы начали разрабатывать софисты.
Подобного рода схемы сегодня можно увидеть в книжечках типа «Как писать сочинение», где дается общая структура школьного сочинения по литературе, как правило, трехчленная: I. Вступление; II. Основная часть (с подпунктами); III. Заключение. … Античные риторики предлагали разные композиционные схемы. Аристотель в «Риторике» выделяет две части ораторской речи (изложение и способ убеждения – Ю.Ш.). … Помимо аристотелевской, были и другие структуры, состоящие из шести-семи частей (такое количество частей выделяли римские риторы).
В основе разделения ораторской речи на части лежал функциональный принцип: у каждой из частей была своя роль в развитии основного предмета речи. У вспомогательных частей – вступления, заключения, отступления – была вторичная по отношению к основным частям функция.
Показательная речь в критической ситуации
Но если даются для Рассуждения слова знаменитого писателя: тогда похвала Писателю (Dictum cum laude Auctoris) и изъяснение слов его (paraphrasis) составляют вторую часть. В таком случае Начало состоит из 2-х, а полное Рассуждение из 8 частей. … Средина простых Рассуждений состоит в одной доказывающей части и четырех объясняющих и доказывающих, которые все 4 вместе называются Распространением (Amplificatio) и в таком порядке: I. Причина (Aetologia) составляет доказательство, почему Предложение справедливо. Иногда бывают многие причины и сия часть нарочито распространяется. II. Противное (amplificatio a contrario) показывает и отвергает мысли, не совместные с Предложением, или Причиною, и бывает двояким образом: 1) отвергается просто противное; 2) искусно делаются возражения и подробно каждое опровергается. … III. Подобие (a simili) объясняет или предложение, или его причину известными сравнениями, уподоблениями. … IV. Пример (ab exemplo) приводит лица, или происшествия, которые служат доказательством Предложению, или его Причине. … V. Свидетельство (a testimonio) приводит слова Священного Писания, или знаменитого Писателя, которые подтверждают Предложение, или его Причину. …
Конец состоит из одной части, и эта часть есть Заключение, (conclusio). В ней снова повторяется главное Предложение с большею силою, с важнейшими убеждениями. – Или выводится следствие, согласное с предложением и доказательствами155.
Примечание: 8 частей – древний способ, новый способ – сначала 3 части (начало, середина, конец), потом внутри середины любое число частей: «составлять рассуждение, не заботясь о числе частей»156.
«Искусственное Рассуждение (Chria inversa) никогда не начинается Предложением, но мыслями, почерпнутыми из Предложения: или доказывающими (Причиной); или объясняющими и доказывающими вместе (Распространением).
Посему Искусственное Рассуждение бывает двух родов: одно называется Рассуждением первого рода, чрез Предыдущее и Последующее (Per antecedents et consequens). В нем предшествует Причина, а заключает Предложение.
Другое называется Рассуждением втораго рода, чрез Положение и Приложение (Per thesin et hypothesin). Оно начинается Распространением, то есть: Подобием, Противным, Примером или Свидетельством и переходит к Предложению, которым заключается Рассуждение»
«Чрез Предыдущее и Последующее Искусственное Рассуждение заключает в себе от 3 до 5 частей: Начало. 1) Приступ. Средина: 2) Предыдущее. 3) Связь. 4) Последующее. Конец. 5) Заключение. Иногда бывает без Приступа и Заключения, в трех частях.
Приступ содержит общую мысль (Род или Целое), к которой относится или Предыдущее, или Последующее. Предыдущее показывает Причину действующую: ибо она всегда предшествует действию. Связь есть искусный переход от Предыдущего к Последующему (новая причина, новое доказательство). Последующее есть самое Предложение. Заключение – общая мысль, относящаяся или к Предыдущему, или к Последующему, или к обоим вместе. …
Чрез Положение и Приложение Искусственные рассуждения бывают в 3 и 5 частях: Начало. 1) Приступ. Средина. 2) Положение. 3) Связь. 4) Приложение. Конец. 5) Заключение. – Может быть: 1) Положение 2) Связь и 3) Приложение.
Положением называют прекрасное Подобие, сильное Противное, разительный Пример, или ясное и убедительное Свидетельство. Связь есть переход от Положения к Приложению. Приложение есть само Предложение. В Приступе и Заключении содержатся мысли, общие с Предложением»158.
Также Кошанский выделяет расположение рассуждений по силлогизмам. В своем труде «Частная реторика» он пишет: «Вторый долг Оратора – Расположить свою Речь. Ораторская Речь имеет части: I. П р и с т у п , Предложение, Разделение. II. Р а с с у ж д е н и е : историческое изложение; или доказательства и опровержения – существенная часть Речи. III. Заключение»159. Иными словами, Кошанский использует трехчастную структуру «начало, середина, конец»: «Приступ (Exordium) – искание благосклонности, приготовление слушателей к делу – требует всей скромности, приличия, благоразумия и кончится Предложением (Propositio). За ним следует Разделение (partitio).
В Духовных Речах Приступ начинается текстом Св. Писания. Но бывают Приступы и без текста. …
Рассуждение (Tractatio) в Исторической Речи содержит изложение подвигов, препятствий, сил души, добродетели Героя и проч. В Догматической и Судебной – доказательства и опровержения – движение страстей, убеждение и пр.
Инаугурационные речи в других государствах
В результате основным достоинством речи признается не композиционная стройность, а умение связать все идеи с центральным тезисом: «Главное для каждой убеждающей, тем более агитационной, речи – это привязка всех компонентов к тезису, центральной мысли всей речи. Но это нелегкая работа: построить речь таким образом, чтобы каждая часть, или компонент речи, составляли единое целое, как бы нанизанное на главный тезис, были органически связаны между собою, плавно переливаясь из одного в другое и закрепляясь на переходных мостиках. Это целая сложнейшая конструкция, настоящая пирамида, образ которой как нельзя лучше подходит для наглядного представления композиции. И необязательно воображать пирамиду Хеопса – достаточно вызвать в памяти всем хорошо знакомую детскую игрушку – пирамидку: из разрозненных частей надо собрать целую конструкцию, в которой все части были бы собраны в целостное единство по всем основным параметрам. Если взять ее за образ речи, то что такое в ней незыблемое основание? Это в композиции речи теоретическая концепция, которая в процессе выступления и вообще на определенный период «изобретения», всестороннего осмысления предмета речи остается неизменной»243.
О роли личности в композиции текста пишет и А.А. Волков в работе «Риторика как персоналистическая философия слова», опубликованной в сборнике «Риторика в современном обществе и образовании»: «Содержание каждого шага заключается в том, что мысль ритора проявляет себя в нем определенным образом. … На уровне расположения – это выбор словесного жанра, членение и построение высказывания с точки зрения его литературно-языковой формы. Здесь личность проявляет себя в организации смысла высказывания – в видении действенного слова как целого в отношении к частям, при котором замысел обретает качественную определенность как процесс речи, развертываемый в последовательности частей»244. Стиль оратора представляет собой его «визитную карточку» и проявляет себя на всех уровнях подготовки выступления: «Риторический стиль качествует в расположении высказывания и в его словесной ткани: в расположении как в организации мысли в целом; в словесной ткани как в выражении и связи отдельных компонентов, частей мысли вплоть до ритма фразы и выбора отдельной лексемы. Но эта реальная индивидуальность стиля предполагает стандарт, на фоне которого она и может проявиться.
Единицами риторического стиля являются (1) высказывание как целое в расположении частей речи: вступления, главного положения, изложения, обоснования, опровержения, заключения; (2) расположение каждой части речи: например, изложения, в котором выделяются и чередуются стационарные и динамические фрагменты: повествовательные, описательные, истолковательные композиционно-речевые формы; (3) расположение отдельного фрагмента, который членится на периоды, прозаические строфы, фразы или абзацы в зависимости от письменной или устной фактуры речи или конструктивного принципа организации речи как разорванной, нанизанной или периодической прозы, причем мера периодичности тоже может быть различной. На этом третьем уровне членения обычно применяются различные типы речевых единиц: даже классическая периодическая ораторская проза не сплошь состоит из периодов; периоды различной степени связности и ритмической выстроенности чередуются в ней с прозаическими фрагментами»245.
В работе А.К. Михальской «Русский Сократ» выделяется следующая классификация ораторов и предпочитаемой ими композиции речи:
«В современной отечественной речевой среде, логосфере, существуют и борются по крайней мере три различного происхождения и различной природы риторических идеала. Первый, наиболее распространенный, так как именно он принят средствами массовой информации, - это идеал американский или, вернее, американизированный. Он восходит к софистическому и близок к нему сущностно. Второй – старый отечественный, русский, восточно-христианский, близкий к идеалу Платона и Сократа. … Третий риторический идеал – идеал «советской» риторики. Охарактеризовать его подробнее гораздо сложнее, чем первые два»
Как указывает Михальская, речь должна отвечать чаяниям аудитории: «Итак, х о р о ш а я с о в р е м е н н а я р е ч ь – это речь умная. Но это также и речь не просто умная, но устремленная к истине и прекрасная своей стройной структурой и логикой, своей упорядоченностью. Кроме того, это речь не нейтральная по отношению к нравственности, т.е. добрая и правдивая».