Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы анализа структуры текста неформального интервью в аспекте функциональной и риторической организации 12
1.1. Проблема функциональной организации и структуры текста в современной лингвистике 12
1.2. Теория риторических структур в аспекте лингвистического исследования прагматической организации текста 29
1.3. Риторическая структура и прагматическое содержание текста неформального интервью 45
Выводы по первой главе 60
Глава 2. Особенности реализации риторических уступительных отношений в тексте неформального интервью 63
2.1. Базовая модель уступительной семантики в речи участников неформального интервью 63
2.2. Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика последовательности речевых шагов в репликах интервьюера и респондента 81
2.3. Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика комбинирования речевых шагов в реагирующей реплике респондента 95
2.4. Варианты структурного маркирования риторических отношений уступки в речевых шагах участников неформального интервью 127
Выводы по второй главе 148
Заключение 150
Список использованной литературы
- Теория риторических структур в аспекте лингвистического исследования прагматической организации текста
- Риторическая структура и прагматическое содержание текста неформального интервью
- Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика последовательности речевых шагов в репликах интервьюера и респондента
- Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика комбинирования речевых шагов в реагирующей реплике респондента
Теория риторических структур в аспекте лингвистического исследования прагматической организации текста
Не ограничиваясь функционированием контекстуально зависимых структур, язык является действенным средством социального взаимодействия [Амельченков, 2009; Багаутдинов, 2006]. Грамматические единицы, образующие систему языка, комбинируются в более глобальные последовательности, функционально определяемые сущности, которые, в свою очередь, формируют единицы эффективной коммуникации. Подобные последовательности традиционно исследуются как тексты, структура которых соотносится с социальным контекстом [Воронин, 2003; Прохоров, 2006].
Социальная жизнь предполагает разнообразные события, которые, в свою очередь, манифестируются текстами. При этом действия социальных субъектов предопределяются соответствующими структурами и практиками, что находит непосредственное отражение в порождаемых ими текстах. Язык предстает имманентной частью социального мира на всех уровнях социальной организации.
По мере продвижения от анализа абстрактных социальных структур к анализу конкретных социальных событий отграничение языка от других элементов социального мира становится проблематичным, поскольку язык оказывается предопределенным другими социальными элементами. Данная закономерность отражена в таблице 1. Таблица 1 – Язык как социальная структура, предопределяющая потенциальные возможности текстов
В современной теории языка и смежных с ней областях гуманитарного знания структура текста интерпретируется с учетом разнообразных исследовательских и экспериментальных подходов, в некоторых случаях как имманентная составляющая более глобальной лингвистической проблематики, связанной с семантической, прагматической и когнитивной структурой коммуникации вообще и дискурса в частности [Завьялова, 2002; Левченко, 2004; Сенченко, 2009; Толстолуцкая, 2013; и др.].
Выдвигается множество теоретических позиций, в соответствии с которыми организация текста предстает сферой действия иерархического единства [Макаров, 1990], грамматики текста [Викулова, 2009], оптимальным средоточием связующих средств, в которых заложено первоначальное намерение создателя текстового произведения [Арутюнова, 2007; Коротаев, 2009]. Текст характеризуется не линейной, а иерархической организацией: отдельно взятые высказывания формируют структуры высшего порядка, которые, в свою очередь, образуют более глобальные сегменты [Кубрякова, 1994; Чернявская, 2014]. Подобная организация отражает коммуникативные намерения автора текста, оформляемые в процессе вербализации как концептуальные схемы. В процессе восприятия текстового произведения адресат в попытке осознать авторские намерения реконструирует формальные и концептуальные текстовые данные. Иерархическая организация текста сигнализируется в том числе и формальными средствами, которые помогают адресату распознавать текстовые единицы в составе других текстовых единиц [Кудлаева, 2006].
Исследуя вопрос о глобальной связности, устанавливаемой посредством особой конфигурации формальных («поверхностных») характеристик текста, мы тем самым обращаемся к сфере взаимодействия структур и функций, обнаруживаемых на трех уровнях текстовой организации [Богомолова, 2011; Корнев, 2010]. В качестве основного уровня подобной организации рассматривается отдельная синтагма единиц, объединенных определенными грамматическими отношениями, наиболее объемная из которых порождается единствами, обладающими смысловой законченностью, а именно высказываниями. Значения и смыслы коммуницируются высказываниями, которые определяются как минимальная, цельная в смысловом отношении протяженность вербализованной активности субъекта речи, обнаруживаемая в рамках отдельно взятого дискурса этого субъекта, который, в свою очередь, представляет собой последовательность высказываний [Карасик, 2013]. Высказывание также рассматривается как ситуационно предопределенная реализация предложения [Клемёнова, 2006].
Любая языковая последовательность, образующая функциональное единство в том или ином ситуационном контексте, фактически формирует текст. Текст интерпретируется в качестве своего рода «сверхвысказывания», лингвистической единицы, которая по своему объему является больше чем высказыванием, но в то же время предстает явлением того же самого порядка [Кубрякова, 1987; Матвеева, 2009; Москальчук, 2006].
В рамках нашего исследования мы определяем текст не просто как последовательность высказываний, а как значимую конфигурацию языка, нацеленную на манифестацию определенного значения или смысла. Текст - это действенная система, порождаемая с опорой на потенциальные возможности языковой системы. В связи с этим он «не состоит из высказываний, а реализуется, кодируется в высказываниях» [Halliday, 1976], это прежде всего коммуницируемое актуальное значение (смысл), которое избирается из потенциального набора значений и смыслов, предназначенных для передачи собеседнику [Новиков, 2007]. Другими словами, текст можно определить как актуализованное значение или смысл.
Согласно воззрениям Н. Феаклафа, любое высказывание в составе текста оптимально анализируется в терминах следующих функций [Fairclough, \995b]: - мыслительная функция: высказывание предстает особой репрезентацией некоторой идеологии (в самом широком смысле этого понятия), отражает перспективу видения реальности с позиции этой идеологии; - идентификационная функция: высказывание моделирует личностные аспекты образа автора и адресата, идентичности участников коммуникативного процесса, продуктом которого выступает конкретный текст; - интеракциональная функция: высказывание моделирует особый тип взаимоотношения между автором текста и адресатом (официальные/ неофициальные; тесные/сдержанные).
Риторическая структура и прагматическое содержание текста неформального интервью
Моделирование риторических отношений уступки в рамках неформального интервью связывается со структурно-смысловым противопоставлением диалогических ходов собеседников. В процессе непринужденной беседы наблюдается оценка ситуаций, связанных с частной жизнью и профессиональной деятельностью респондента. При этом смысловые позиции участников интервью оказываются преимущественно частично полярными.
Структурно-смысловое противопоставление свидетельствует о несоответствии, пропозициональном несходстве стимулирующей и реагирующей реплик, которое не порождает конфликта в общении. В данном случае под противопоставлением мы понимаем такое спонтанное взаимодействие участников интервью, при котором диалогический ход респондента (Y) противопоставляется отдельным аналогичным сегментам диалогического хода интервьюера (X) на основе отождествления большинства сегментов, формирующих оба хода. В сфере противопоставления находят последовательную реализацию принципы антитезы и противительного компромисса.
Вариант базовой модели реализации риторических отношений уступки, предполагающий изменение порядка следования формирующих ее диалогических шагов, наблюдается в том случае, когда респондент прежде всего реагирует на исходную реплику интервьюера, инициируя потенциально контрастное мнение, а только затем признает, что точка зрения интервьюера также является (частично) действенной, фактически соглашаясь с ней. Сама модель приобретает структуру, представленную на рисунке 4. Рисунок 4 – Вариант базовой модели реализации риторических отношений уступки в неформальном интервью (изменение порядка следования формирующих ее речевых шагов): I – интервьюер, R – респондент (участники неформального интервью); (X), (X ), (Y) – диалогические ходы, осуществляемые участниками неформального интервью. При этом диалогические ходы (X) и (Y) рассматриваются участниками интервью как потенциально контрастные Например (участники неформального интервью беседуют о Дидье, французском друге респондента, который на предварительной стадии развития беседы характеризуется как музыкант и художник в стиле кабаре (a musician and kind of cabaret artist), а затем проблематика общения смещается к артистической деятельности самого Дидье): (13) “(X) – I mean this guy is a cabaret artist, isn t he? (Y) – Well, I don t think he does that professionally. (X ) I mean he does as he s had a couple of engagements. He s also had some kind of an exhibition at Starbucks on the East Side…” (Country Weekly, 2015, March, 15, p. 42). «(X) – Я хочу сказать, что этот парень – художник в кабаре, не так ли? (Y) – Ну, я не думаю, что он занимается этим профессионально. (X ) Я имею в виду, что он все же занимается этим профессионально, поскольку его задействуют в двух постановках. У него было что-то вроде выставки в “Старбаксе” на Ист-Сайде…»
В исходной реплике, маркирующей актуализацию исследуемой нами модели, интервьюер делает запрос информации о профессиональном статусе Дидье, друга респондента (диалогический шаг (X)). Сам респондент тут же выдвигает альтернативное мнение (Дидье не является профессиональным художником в кабаре), т.е. инициирует диалогический шаг (Y). Указанное замечание предполагает, что Дидье не является художником в кабаре, если под этой активностью иметь в виду профессиональную деятельность. Другими словами, респондент выражает контрастное мнение.
Однако впоследствии респондент смягчает категоричность своего мнения, выдвигая утверждение, что Дидье все же работает в том числе и в качестве художника, т.е. частично соглашаясь с исходным мнением интервьюера. Дидье является по крайней мере полупрофессиональным художником, поскольку у него была пара заказов на оформление интерьера и организована выставка в популярном кафе, т.е. респондент реализует диалогический шаг уступки (X ).
Респондент исходно манифестирует мнение, противоречащее точке зрения интервьюера, а затем фактически признает, что точка зрения интервьюера также предстает частично истинной. По сравнению с базовой моделью в вариативной модели реализации отношений уступки в неформальном интервью респондент инициирует свои диалогические шаги в обратном порядке, что, в свою очередь, предопределяет сильную позицию той информации, которая обнародуется респондентом в ходе неформального интервью.
В собранной нами картотеке также имеются примеры, иллюстрирующие случаи, когда обратный порядок реализации диалогических шагов респондента не приводит к тому, что уступка не предопределяет сильную позицию информации, которая обнародуется в данном шаге, что, в свою очередь, вызывает повторную актуализацию альтернативного мнения, предварительно выдвинутого респондентом. Ср. (участники неформального интервью обсуждают общую подругу, которая серьезно заболела): (14) “(X) – She doesn t have many people around her anymore. (Y) – But she does! She does still have a lot of people who care, (X ) She doesn t have anybody she ll let get close to her, (Y ) but she s got a lot of people who care and a lot of people who ve never been close friends of hers, but who d bend over backwards for this woman…” (London Paper, 2013, № 34, p. 16). «(X) – Вокруг нее уже не так много людей. (Y) – Но почему нет! Многие все еще заботятся о ней, (X ) у нее нет человека, которого она приблизит к себе, (Y ) но среди ее знакомых многие заботятся о ней, многие, кто никогда не был для нее близкими друзьями, но сделал бы многое для этой женщины…» Когда интервьюер выдвигает утверждение, согласно которому у обсуждаемого лица нет близких людей, респондент инициирует противоположное мнение, вводимое противительным союзом but/но (диалогический шаг (Y)). Далее респондент все же частично соглашается с исходно выраженной точкой зрения интервьюера (диалогический шаг (X )). Данный диалогический шаг фактически ослабляет противоречие, возникшее между смысловыми позициями участников неформального интервью, поскольку в нем признается, что исходное мнение интервьюера является частично истинным.
По сравнению с примером (13) информация подобного характера не исчерпывает спонтанное общение: респондент вторично актуализует свое альтернативное мнение (повторная реализация диалогического шага (Y)). Респондент повторно выражает несогласие с мнением, предварительно выдвинутым интервьюером. И именно данный диалогический шаг становится сильной смысловой позицией в развитии неформального интервью.
Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика последовательности речевых шагов в репликах интервьюера и респондента
Отметим, что маркеры but/но, on the other hand / с другой стороны в рамках традиционной грамматики категоризируются как средство выражения противительных отношений [A Grammar..., 1985; Downing, 2006; Sargeant, 2007].
Однако в рамках риторических структур, которые задействуются в текстах неформального интервью, указанные средства маркируют именно отношения уступки. Более того, противительный союз but оказывается наиболее частотным в моделировании риторических отношений уступки (79,1%). Второе место по частотности употребления занимает союз although/хотя (10,2%), который и в традиционной грамматике, и в теории риторических структур рассматривается как наиболее распространенный показатель реализации уступительной семантики. Таблица 7 выявляет значительное разнообразие в языковом маркировании риторических отношений уступки. Вместе с тем маркеры but/но и although/хотя, как мы уже отметили, на уровне неформального интервью играют ведущую роль в этом процессе.
Как показывают наши наблюдения, доминирующая роль союза but/но в маркировании отношений уступки объясняется следующими причинами, связанными с особенностями функционирования данного союза.
1. Обеспечение оптимальной координации сегментов диалогического высказывания (см. примеры (7)–(12)).
Спонтанное общение, разворачиваемое в рамках неформального интервью, предъявляет особые требования к его участникам: значительное информационное содержание должно быть произведено и интерпретировано за относительно короткое время. Кроме этого, у интервьюера нет возможности еще раз обратиться к тем сегментам дискурса респондента, которые обладают сложным смысловым содержанием, с целью их повторной переработки. В этом случае интервьюер вынужден будет прервать респондента, инициировать эксплицитный речевой акт просьбы для того, чтобы прояснить то, что не было им адекватно воспринято, а это потребует определенного времени, которое должно быть отведено на обнародование более актуальной информации. Аналогичным образом, если респондент производит пространные высказывания, ему может потребоваться дополнительное время на переработку сказанного, что неизбежно создаст интерактивные заминки в общении, нарушит плавность и динамичность обмена информацией.
В сфере коммуникативно-дискурсивных изысканий отмечается тот факт, что моделирование гипотактических отношений между инициирующей и реагирующей репликами – по сравнению с паратактическими конструкциями – обеспечивает собеседников возможностью намного упростить сверхскоростные процессы, связанные с производством и переработкой языковых форм и их содержания. Актуализация данных отношений создает условия для оптимального связывания реплик в порождаемом диалогическом тексте [Володина, 2014; Котова, 2015]. Союз but/но является оптимальным средством моделирования гипотактических отношений как внутри отдельно взятой диалогической реплики, так и между репликами, формирующими целостное диалогическое единство.
2. Обеспечение процессов уравновешивания удельного веса связываемых пропозиций в развитии неформального интервью, предоставление (как правило, респонденту) пространства для коммуникативного маневра, когда расходятся смысловые позиции собеседников относительно обсуждаемой ситуации (см. примеры (19)–(48)).
Гипотактические конструкции, моделируемые посредством маркера but, оптимально соединяют в своем составе противоположные по смыслу аргументы, придают прагматический вес доминирующему в общении аргументу (Y), который образует контраст с аргументом, выдвинутым вторым собеседником. В этом случае говорящий субъект сохраняет возможность коммуникативного маневра, который является действенным в ситуации, когда собеседники придерживаются несходных точек зрения относительно обсуждаемого факта, а разные смысловые позиции собеседников требуют достижения согласия. Введение маркера but/но придает действенность как аргументу интервьюера, так и аргументу респондента, с точки зрения целесообразности уравнивает мнения собеседников. В дальнейшем ходе неформальной беседы выявляется, чей аргумент (интервьюера или респондента) является доминирующим. Одновременно собеседнику, аргумент которого занимает периферийное положение, предоставляется возможность принять противоположную точку зрения без ущерба для своего социального лица и для волевой или эмоциональной сферы.
3. Ограничение действенности предварительно инициированной пропозиции в рамках одного речевого хода. Ограничительной функцией характеризуется вторая пропозиция инициирующей реплики респондента, которая манифестирует несостоятельность предшествующего утверждения, содержащегося в этой же реплике. Ср.: (48) “(X) – You ve got to find a way to win… (X ) – We didn t find enough ways to win, (Y) but fortunately we have Gareth Bale, a world-class footballer who you re going to see in El Clasico tonight. He s probably going to dribble past five and stick it in the top corner at that level!” (Daily Express, 2014, March, 24, p. 60). «(X) – Вам удалось обнаружить способ, как победить… (X ) – Мы нашли не так уж много способов того, как достичь победы, (Y) но, к счастью, в нашей команде есть Гарет Бейл, футболист мирового класса, которого вы увидите в Эль Классико сегодня вечером. Вероятно, он после пяти часов обыграет соперников и удержится наверху на этом уровне!»
Варианты базовой модели уступительной семантики: специфика комбинирования речевых шагов в реагирующей реплике респондента
Вариативные возможности модели реализации риторических отношений уступки в рамках неформального интервью детерминируются равным участием журналиста и респондента в проектировании спонтанно порождаемого диалогического текста. Один из собеседников осуществляет уступку в пользу смысловой позиции другого собеседника, реализуя при этом потенциально контрастное суждение. В результате сглаживается полярность позиций участников интервью, осуществляется плавный переход к обсуждению других тем. Когнитивная природа потенциального контраста детерминируется способностью участников неформального интервью производить выводное знание из речевых шагов партнера по общению. Другими словами, компоненты обсуждаемой проблематики (X) и (Y) не воспринимаются собеседниками как исходно контрастирующие, а интерпретируются как таковые в рамках ситуационного контекста текущего диалогического взаимодействия.
Подтекстный смысл риторических отношений уступки выявляет семантическое содержание информации о «Я» респондента в связи с эмоциональным переживанием некогда приобретенного жизненного опыта, смещает фокус внимания в спонтанном взаимодействии в плоскость контекста сообщения о данном опыте. Уступка, выражаемая респондентом в пользу мнения интервьюера, дает ему возможность сообщить о том, что запомнилось им в плане обсуждаемого события или факта. Прагматическая функция риторических отношений уступки в подобном диалогическом контексте заключается в обеспечении детализации обсуждаемого события с точки зрения субъективной перспективы, отличной от перспективы интервьюера. Сообщение о запомнившемся событии материализуется как интенсивное аффективное переживание, ставящее перед респондентом проблему такой репрезентации события, которая позволила бы преодолеть аффект и установить дистанцию в отношении источника запомнившегося. С опорой на риторические отношения уступки респондент воспринимает «себя прошлого» как постороннего. Респондент вспоминает не только себя, но и то, каким образом он обозревал объективную реальность прежде, т.е. репрезентирует не только объективный мир, но и свой способ видения этого мира.
В ходе проведенного исследования мы пришли к заключению, что союз but, который частотно маркирует риторические отношения уступки, является индикатором того, что диалогические шаги говорящего субъекта нацелены не только на собеседника, но и на читателя интервью, предстающего потенциальным критиком и «зрителем». Риторические отношения уступки программируют определенный ритм неформального интервью, порождают у интервьюера и читателя впечатление о наличии у респондента внушительного количества уникальных достоинств. Положительные характеристики респондента, освещаемые при реализации уступки, представляются в контексте неформального взаимодействия как оценочные суждения.
В процессе последующего развития интервью интенсивность этих характеристик, как правило, усиливается, что неявно передает информацию о значимости позитивной оценки в профессиональной деятельности респондента. Будущие читатели интервью фактически принуждаются к тому, чтобы стать сторонниками популярности респондента как яркого представителя определенного творческого цеха или некоторой социальной среды. Другими словами, риторические отношения уступки в рамках неформального интервью предстают действенным прагматическим средством порождения неявных смыслов, закладываемых в сознание читателей, воспринимающих текст интервью.
Риторические отношения уступки в контексте неформального общения анализируются нами как конструктивный компонент спонтанного взаимодействия журналиста и респондента, моделирующий обратную связь с читательской аудиторией. Данные отношения фиксируют переключение читательского внимания от оценочных суждений к предметному способу категоризации объективных явлений. Эта категоризация представляет собой фокус неослабевающего интереса со стороны читательской аудитории.
Согласно нашим наблюдениям, уступительные отношения актуализуются в контексте неформального общения, как правило, в том случае, когда интервьюер уже сформулировал оценочную точку зрения на некоторое положение дел, связанное с респондентом, но перспектива спонтанного взаимодействия требует: 1) переключения фокуса текущего внимания с модусных характеристик деятельности респондента на диктальную манифестацию его профессиональной/жизненной активности (с целью не допустить конфликтное развитие взаимодействия); 2) актуализации некоторой дополнительной информации о профессиональной деятельности / жизненной позиции респондента (с целью поддержать читательское внимание к обсуждаемой в интервью проблематике).
Особое внимание в нашем диссертационном исследовании уделяется проблеме дистрибуции союзов but/но и although/хотя как маркеров риторических отношений уступки в неформальном интервью. Выявлено, что but-конструкции доминируют в диалогической речи интервьюера и респондента при выражении уступки в пользу смысловой позиции партнера по взаимодействию. Вместе с тем although-конструкции также – хотя и менее частотно – функционируют в подобном контексте. Наряду с семантикой уступки although-конструкции выполняют разнообразные организационные функции, такие как ограничение действенности предшествующего оценочного суждения собеседника, введение дополнительной информации, интересной для читательской аудитории, предотвращение возможных возражений со стороны собеседника, суммирование информации из предшествующего обмена аргументами между собеседниками. Конструкции с союзом but/но оптимально вписываются в модель реализации уступительных риторических отношений в рамках неформального интервью. Уступка, реализуемая посредством although-конструкций, как правило, не предполагает речевого шага (X), а поэтому инициируемый в этом случае шаг (X ) преимущественно вводит пропозицию с новой информацией, а не выражает согласия с шагом (X), как это имеет место при актуализации but-конструкций.