Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Речевая агрессия как способ речевого воздействия 9
1.1. Проблемы изучения речевого воздействия 9
1.1.1. Речевое воздействие в современной науке о языке 9-12
1.1.2. Текст как способ речевого воздействия 12-13
1.2. Речевая агрессия как форма речевого воздействия 14
1.2.1. Основные подходы к изучению агрессии 14-19
1.2.2. Определение речевой агрессии 19-20
1.2.3. Виды речевой агрессии 20-25
1.3. Дискурс СМИ как пространство проявления речевой агрессии 26-27
1.3.1. Классификация печатных СМИ 28-32
1.3.2. Языковое насилие и речевая агрессия в СМИ 32-36
1.3.3. Цели и задачи использования заголовков, содержащих речевую агрессию 36-39
1.3.4. Проявление речевой агрессии в заголовках 39-45
1.4. Выводы к первой главе 45-47
Глава 2 Заголовки как один из способов выражения агрессии в дискурсе СМИ 48
2.1. Заголовки газет 30-х гг 48
2.1.1. Заголовки немецких газет 30-х гг 48-64
2.1.2. Заголовки советских газет 30-х гг 65-78
2.2. Заголовки газет 90-х гг 78-79
2.2.1. Заголовки немецких газет 90-х гг 79-91
2.2.2. Заголовки русских газет 90-х гг 91-103
2.3. Общие и различные черты заголовков немецких и русских газет 30-х и 90-х гг 104
2.3.1. Сравнительный анализ немецких и русских газет 30-х гг 104-107
2.3.2. Сравнительный анализ немецких и русских газет 90-х гг 107-111
2.3.3. Заголовки русских газет 30-х и 90-х гг 111-113
2.3.4. Заголовки немецких 30-х и 90-х гг 113-115
2.4. Общие замечания 115
2.5. Выводы ко второй главе 116-118
Глава 3 Проявление видов речевой агрессии в газетном тексте 119
3.1. Речевая агрессия в текстах немецких и русских газет 30-х гг 119
3.1.1. Статья «Das Fanal!» 119-131
3.1.2. Статья «Шуты на троне» 131-140
3.1.3. Статья «Der Blutrausch des roten Zaren» 140-146
3.1.4. Статья «Новая хвастливая декларация господина Гитлера» 146-154
3.2. Речевая агрессия в текстах немецких и русских газет 90-х гг 154-155
3.2.1. Статья «Die NATO und Nostradamus» 155-162
3.2.2. Статья «НАТО на игле милитаризма» 163-168
3.2.3. Статья «Die Diktatur des Boris Jelzin» 168-174
3.2.4. Статья «Борис, ты прав» 174-181
3.3. Выводы ктретьей главе 181-183
Заключение 184-187
Источники 188
Список литературы 189-210
Приложение
- Проблемы изучения речевого воздействия
- Речевая агрессия как форма речевого воздействия
- Заголовки газет 30-х гг
- Речевая агрессия в текстах немецких и русских газет 30-х гг
Введение к работе
В процессе становления современной антропоцентрической лингвистики на первый план все отчетливее выходит комплекст теоретико-практических задач определения наиболее важных принципов результатиного и эффективного общения. Их решение должно привести к созданию и внедрению в практику модели толерантного коммуникативного взаимодействия членов социума. В разработке поставленных проблем объединены усилия наких сфер науки о языке, как психо-, прагма-, социолингвистика, теория дискурса и генристика, теория речевого воздействия и неориторика и т.п. Поиски оптимальных форм эффективного взаимодействия людей в цивилизованном обществе необходимо начинать с понимания природы конфликтных социально-коммуникативных ситуаций, главной приметой которых выступает речевая агрессия.
Современный человек погружен не только в информационную, но и в эмоциональную среду, во многом формируемую средствами массовой коммуникации. Наше настроение в значительной степени определяется как тематикой, так и стилистикой газетных, журнальных, теле- и радиоматериалов. Понимание законов деструктивного воздействия текстов средств массовой коммуникации необходимо для очищения коммуникативного пространства, окружающего нас, от враждебности и непонимания. Связь темы диссертации с перспективными направлениями развития современного языкознания, теоретическое и практическое содержание предполагемых результатов определяют актуальность настоящего исследования.
Цель работы заключалась в выявлении своеобразия способов выражения речевой агрессии в печатных средствах массовой информации (далее СМИ).
Она предопределила следующие задачи изучения:
1. Разработать типологию способов проявления речевой агрессии в печатных СМИ.
2. На основе сопоставительного анализа заголовков статей выявить особенности проявления агрессии в печатных СМИ тоталитарного и демократического государств.
3. На основе сопоставительного анализа русско- и немецкоязычного речевого материала установить универсальные и этнокультурные особенности выражения агрессии в печатных СМИ.
4. Разработать методику определения степени агрессивности газетного текста.
Объектом исследования выступали печатные средства массовой информации.
Предмет - способы выражения речевой агрессии в печатных СМИ.
Материалом исследования служили тексты немецких и русских газет 30-х гг. XX века («Правда», «Известия», «Volkischer Beobachter», «Der Stiirmer», «Germania», «Das Schwarze Korps») и 90-х гг. XX века («Правда», «Известия», «Сегодня», «Правда КПРФ», «За Народовластие», «Советская Россия», «Frankfurter Allgemeine Zeitung», «Neues Deutschland», «Suddeutsche Zeitung», «Rheinischer Merkur», «Die Welt», «Die Zeit», «Berliner Tageszeitung»).
В качестве основных методов исследования привлекались описательный и сопоставительно-описательный методы, в дополнение к которым использовались методики компонентного, таксономического и количественного анализа речевого материала.
Научная новизна диссертации состоит в том, что изучение способов выражения речевой агрессии в печатных СМИ, осуществляемого на материале двух языков, проводится впервые.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Речевая агрессия является одним из важных способов воздействия на читателя в печатных СМИ.
2. Формы и способы выражения речевой агрессии в печатных СМИ зависят от этнокультурных особенностей коммуникации и политической
ориентации печатного органа.
3. В печатных СМИ тоталитарно-авторитарных государств чаще присутствуют прямые формы речевой агрессии, выраженные тактиками оскорбления, обвинения, угрозы, призыва, злопожелания, проклятия.
4. В печатных СМИ демократических государств речевая агрессия по преимуществу выражена при помощи форм непрямой коммуникации.
5. Немецко- и русскоязычные газеты 30-х гг. (тоталитарного периода развития государства) и 90-х гг. демонстрируют сходство в выражении речевой агрессии.
6. Принципы проявления речевой агрессии в газетных текстах в большей степени предопределены политическими установками печатного издания, нежели этнокультурными факторами.
- газеты политических партий леворадикального толка выступают наследниками риторики газет тоталитарных государств.
- газеты, отражающие демократические принципы политического мышления, демонстрируют неявные формы проявления агрессивности, которые выражаются с помощью тактик колкости и насмешки.
7. Соотношение агрессивных и неагрессивных речевых тактик, представленных в тексте, их качествнных анализ позволяют установить уровень агрессивности газетного сообщения.
Теоретическая значимость полученных результатов обусловлена тем, что в работе выявлены некоторые новые закономерности выражения речевой агрессии, особенности влияния этнокультурных и идеологических факторов на степень проявления агрессивности текстов печатных СМИ.
Практическая значимость работы определяется хорошими перспективами внедрения полученных результатов в вузовские курсы по теории коммуникации, неориторике, речевому воздействию. Они также могут быть использованы в преподавании родного и иностранного языков. Кроме того, полученные данные найдут применение в теории и практике массовой коммуникации.
Апробация работы проводилась в форме докладов на конференциях молодых ученых СГУ им. Н.Г.Чернышевского (Саратов 2003, 2004), научной конференции по проблемам эколингвистики СГАП (Саратов 2003), международной научной конференции «Власть и речь» (Саратов 2003), международном симпозиуме «Язык. Общество. Культура. Менталитет» (Саратов 2004), на семинарах «Риторика и средства массовой информации» и «Идеология, язык, политика» (Тюбинген, Германия 2004-2005). В целом работа обсуждалась на заседании кафедры русского языка и речевой коммуникации. По теме диссертации опубликовано 7 работ.
Проблемы изучения речевого воздействия
Речевое воздействие (далее РВ) можно назвать той областью коммуникативной действительности человека, в которой пересекаются интересы психологии общения, пропаганды, массовой коммуникации и рекламы, политики и социальной сферы. Теоретические основы изучения данного явления действительности отражены в работах В.Л. Артемова, Н.Д. Арутюновой, А.Н. Баранова, Н.А. Безменовой, О.Н. Гришиной, В.В. Дементьева, Т.М. Дридзе, И.П. Ильина, В.И. Карасика, Л.А. Киселевой, A.M. Кузнецова, А.Н. Леонтьева, Л.Г. Лузиной, М.Р. Львова, М.Л. Макарова, И.Ю. Марковина, А.К. Михальской, П.Б. Паршина, Ю.А. Сорокина, И.А. Стернина, О.А. Сычева, Л.Л. Федоровой, А.Н. Феофанова, Е. Ф. Тарасова, A.M. Шахнаровича, Ю.А. Шерковина, J. Habermas, М. Hoffmann, С. Hundhausen, С. КеШег, G. Klaus, М. Moilanen, L.Tiittula и мн. Др.
Исследование РВ ведется в рамках лингвистического, семиотического и психологического подходов. Лингвисты, в первую очередь, описывают тексты, возникающие в результате процесса РВ [Киселева 1978, Баранов, Паршин 1986, Остин 1986, Тарасов 1983]. Семиотический подход к анализу РВ наиболее полно отражен в работе Г. Клауса [Klaus 1971]. Отличие его от лингвистического подхода заключается в том, что семиотический подход ведет анализ некоторых ненаблюдаемых универсальных структур, описываемых в семиотических понятиях. Разделение лингвистического и семиотического подходов весьма условно, скорее семиотический подход можно считать спецификацией лингвистического.
Большая группа работ составляет психологический подход. Поскольку процесс РВ является сложным феноменом, то исследования рассматривают целый комплекс явлений: 1. Субъект и объект РВ (рассматривается, например, зависимость успеха РВ от социальных, психических и иных свойств коммуникантов). 2. Социальные отношения, в структуре которых развертывается РВ (исследуется зависимость эффективности РВ от конфигурации социальных статусов коммуникантов). 3. Психологическая характеристика способа воздействия (воздействие убеждением, внушением, заражением). 4. Способы создания оптимальных условий для смыслового восприятия текста и принятия рекомендации субъекта РВ (формирование установки и восприятия текста и субъекта РВ, степень доверия к субъекту РВ, членение и подача его в темпе, оптимальном для понимания и т.п.) [РВ 1990: 6].
В рамках лингвистического и семиотического подходов анализ РВ осуществляется путем описательного исследования текстов. Психологический подход исследует зависимость достижения конечной или одной из промежуточных целей РВ от определенного структурного элемента речевого воздействия.
Примерно с начала 70-х годов в нашей стране стали появляться психолингвистические работы, посвященные анализу РВ [Подробнее см.: РВ 1972; Психолингвистические проблемы... 1974; Основные теории... 1974; Зимняя и др. 1976].
Сейчас наиболее адекватный подход к анализу РВ сформулирован в той отечественной психолингвистической школе, которая известна как теория речевой деятельности. Несмотря на огромное количество определений РВ большинство исследователей сходятся в том, что РВ - это воздействие человека на другого человека или группу лиц при помощи речи и сопровождающих речь невербальных средств для достижения поставленной говорящим цели.
А. А. Леонтьев под РВ понимает «использование психолингвистических методов и категорий в теории и практике массовой коммуникации, устной пропаганде и т.п., особенно в изучении процессов массовой коммуникации и пропаганды» [Речевое воздействие... 1972: 5].
Е.Ф. Тарасов представляет РВ как «процесс, в структуре которого субъект воздействия развертывает активность по организации общения и мотивации деятельности, к которой побуждается объект воздействия» [Тарасов 1983: 79].
И.А. Стернин различает вербальное и невербальное РВ. «Вербальное РВ - это коммуникативное воздействие, осуществляемое средствами языка, при помощи языковых единиц. Это воздействие словами, текстом. Релевантны для вербального речевого воздействия выбор языковых средств для выражения мысли, само содержание речи - ее смысл, приводимая аргументация, расположение элементов текста относительно друг друга, использование приемов речевого воздействия и др. В результате вербального воздействия возникает также подтекст - скрытый смысл сообщения, косвенно передаваемый текстом» [Стернин 2001: 77].
Под эффектом речевого воздействия может подразумеваться непосредственное изменение поведения субъекта воздействия, изменение его эмоционального состояния, изменение знаний о мире, изменение его отношения к тем или иным событиям и реалиям этого мира.
Речевая агрессия как форма речевого воздействия
Одним из основных средств воздействия на человека является феномен речевой агрессии. Но, прежде чем перейти к его рассмотрению, представляется целесообразным дать определение понятию агрессии как таковой.
В рамках существующих концепций теории агрессивного поведения все существующие определения можно разделить на два типа:
1. Основа первого определения - оценка поведения. Агрессия -любой вид поведения, приносящего вред другому [Нравственность... 1992: 91].
2. Главным во втором определении является целенаправленное действие: агрессия - это любое действие, имеющее целью причинение вреда другому [Федосюк 1993]; «это любая форма поведения, нацеленного на оскорбление или причинение вреда другому живому существу, не желающему подобного обращения» [Бэрон, Ричардсон 1999: 26].
Первое определение выделяет лишь один поведенческий критерий — причинение вреда, т.е. непосредственно результат агрессивного поведения. Предмету нашего изучения точнее соответствует второе определение, так как включает в себя целенаправленное действие - намерение агрессора, желающего причинить боль, доставить неприятности, создать отрицательное (негативное) настроение и т.п.
Ю.М. Антонян разделяет агрессию на два вида: так называемая жестокая агрессия и «нежестокая» [Антонян 1995]. Он определяет агрессию с позиций нравственно-нейтральных и говорит о том, что агрессия - это не только бесполезное и разрушительное насилие. Это еще и способ выживания, действия. Ю.М. Антонян считает, что агрессивные действия далеко не всегда носят жестокий характер, но любая жестокость агрессивна.
Л.М. Семенюк [Семенюк 1996] придерживается другого мнения и определяет агрессию как целенаправленное разрушительное поведение, которое противоречит всем нормам человеческого существования и наносит вред, а зачастую физический ущерб, психический стресс (переживание, состояние страха, угнетенности и т. д.) объектам нападения. И это не просто прямое нападение, но и угроза, желание причинить физическую и/или психологическую боль жертве. Типичное состояние агрессии Л.М. Семенюк характеризует неконтролируемым переживанием гнева, импульсивностью и подчеркивает, что это агрессивное поведение не прирожденная биологическая реакция, но форма поведения, обусловленная социальными связями и отношениями. Л.М. Семенюк предлагает следующее определение агрессии: «Агрессия - это мотивированные внешние действия, нарушающие нормы и правила сосуществования, приносящие вред, причиняющие боль и страдания людям» [Семенюк 1991: 21].
Но агрессия не всегда трактуется только как поведение. Н.Д. Левитов рассматривает агрессию как психологическое явление, в котором он выделяет познавательный, эмоциональный и волевой компоненты [Левитов 1972]. Познавательный компонент включает в себя понимание угрожающей ситуации, видение объекта для нападения. Эмоциональный компонент агрессии заключается в выражении отрицательных чувств человека, таких, как гнев, ярость. Волевой компонент агрессивного состояния проявляется в целеустремленности, настойчивости, решимости, инициативности.
В.В. Бойко в своей работе «Энергия эмоций в общении: взгляд на себя и на других» говорит о способности избыточных эмоциональных состояний, и, прежде всего, отрицательных, трансформироваться в агрессию. В числе основных агрессивных действий он называет агрессию ненависти, агрессию ничтожества, агрессию соперничества и другие [Бойко 1996].
К агрессивности близко подходит состояние враждебности. Часто враждебность и агрессивность сочетаются, но отнюдь не всегда, поэтому необходимо их различать. О различии говорят многие исследователи, в частности, А. Басе, К. Е. Изард. А. Басе говорит о том, что враждебность более узкое по направленности состояние, всегда имеющее определенный объект [Buss 1971: 7]. В.И. Секун говорит о взаимосвязи агрессии и враждебности, отмечая, что всякая агрессия изначально имеет враждебную основу. Без враждебности невозможно проявление агрессии [Секун 1996].
К.Е. Изард определяет агрессию как «враждебное действие или поведение», а враждебность как сложное состояние, включающее в себя «различные взаимодействующие эмоции, влечения и аффективно -когнитивные структуры» [Изард 1980: 300-302]. Таким образом, К.Е. Изард определяет враждебность как пассивное состояние, а агрессию - как активное, объективно направленное действие. Другими словами, под агрессией К.Е. Изард понимает внешнюю реакцию к конкретным лицам, а под враждебностью - скрытую реакцию, содержащую негативную позицию по отношению ко всем окружающим.
Многие зарубежные исследователи трактуют понятие агрессии как стремление к самоутверждению. Так, Л. Бендер называет агрессию «тенденцией приближения к объекту или удаления от него», Ф. Аллан описывает агрессию как «внутреннюю силу, дающую человеку возможность противостоять внешним силам» [Цит. по: Семенюк 1996: 7].
А.А. Реан, проанализировав определения агрессии в зарубежной психологии, выделил два подхода к изучаемому нами феномену. Первый подход - этико-гуманистический, представленный в гуманистической психологии (A.Maslow, G.Rogers, V.Frankl). В рамках этого подхода агрессия, причинение вреда другому индивиду расценивается как зло, как поведение, которое противоречит позитивной сущности людей. Другой, альтернативный подход к явлению агрессии А.А. Реан назвает эволюционно-генетическим.
Заголовки газет 30-х гг
Рассмотрим, каким образом тактики речевой агрессии проявились в заголовках газет 30-х гг. в Третьем рейхе. Оскорбление В газетах 30-х гг. наиболее частотной и детально структурированной оказалась тактика оскорбления. В структуре можно выделить следующие номинативные группы:
1. Номинации, обозначающие негативную с точки зрения интересов общества деятельность, занятия, поступки, поведение кого-либо. Это, как правило, слова, имеющие четкую юридическую квалификацию: шпион, диверсант, мошенник, вор и др. Breitscheid, der Spion Frankreichs (Брайтшайд, шпион Франции) (VB 29.07.33); Fortgesetzte beispiellose Greuel der tschechischen Mordbanditen (Продолжающиеся беспримерные ужасы чешских убийц и бандитов) (VB 18.09.38); Judische Attentates Der Mord als politische Waffe Judas (Еврейские преступники. Убийство как политическое оружие еврея) (VB 29.11.38); Karfunkel, Rosenblut... Der Jude als Verbrecher. Ungeheurer Anteil der Juden an der Kriminalitat (Карфункель, Розенблют... Еврей как преступник. Ужасное участие евреев в криминале) (VB 11.12.36).
2. Слова и словосочетания, в самом значении которых содержится негативная оценка деятельности, занятий, поведения кого-либо, сопровождаемая экспрессивной окраской публицистического характера.
Характеристика лица: Die Peiniger des russischen Volkes: Das judische Gesicht des Bolschewismus (Истязатели русского народа: еврейское лицо большевизма) (VB 10.02.37); Der Juda ist der Feind - Der Peiniger des Saarvolkes (Еврей - враг - истязатель Саарского народа) (St 1935, N 10); Steigbugelhalter des Kommunismus: Ein Staatsprasident als Biirgerkriegshetzer (Стременные коммунизма: президент государства в качестве подстрекателя к войне) (VB 19-20.02.33); Der Neukollner Kommunistenprozefi — Das sind dock keine Menschen mehr, das sind dock Bestien (Нойкелльнский процесс — это же не люди, это же бестии) (VB 11.10.35); Sirovy - ein Verrater von Beruf (Сировый - предатель по профессии) (VB 24.09.38); Kommunistische Hochverrdter - Exponenten des Weltjudentums (Большие коммунистические великие предатели - экспоненты мирового еврейства) (VB 14.01.39); Soil eine Landesverraterin den Reichstag eroffnen? Wie die Moskau-Agentin Zundel-Zetkin wdhrend des Krieges den Kampfmord zersetzte (Предательница страны должна открывать Рейхстаг? Как агент Москвы поджигательница Цеткин совершила насильственное убийство во время войны) (VB 30.08.32); Volksverrater und Reichsfeinde (Народные предатели и враги рейха) (VB 05.12.36); Рареп, der Feind des Berufsbeamtentums! (Папен, враг профессионального чиновничества!) (VB 05.11.32); Staatsfeinde im Priesterkleid (Враги государства в платье священников) (VB 07-08.01.34).
Обозначение группы: Der nazionalsozialistische Besen im Arbeitsamt! Die marxistische Clique festgenommen (Национал-социалистическая метла в ведомстве труда! Марксистская клика поймана) (VB 13.03.33); Und diese Clique will Deutschland beherrschen! (И эта клика хочет завоевать Германию!) (VB 01.10.32).
Лживое поведение: Benesch beltigt England und Frankreich; Beneschs Antwort — ein toller Schwindel (Бенеш обманывает Англию и Францию; Ответ Бенеша - отличное очковтирательство) (VB 29.09.38); Die Ltigen in den Denkschriften Beneschs (Ложь в воспоминаниях Бенеша) (VB 23.09.38); Der tschechische Weltbetrug (der tschechische Imperialismus ohne Maske) (Чешский мировой обман (чешский империализм без маски) (VB 23.09.38); Die Luge als politische Waffe Englands (Ложь как политическое оружие Англии) (VB 12.06.39); Die Vater der Luge: Die Altjtidische Hetz- und Greuelpropaganda gegen Deutschland (Отцы лжи: древнееврейская ужасная пропаганда против Германии) (VB 24.03.33); Der Gipfelpunkt des Irrsinns: Schmutzige Ltigen im Militar-Ausschutz des USA-Senats (Вершина безумия: грязная ложь в военном ведомстве сената США) (VB 24.02.39).
3. Био- и зоосемантические метафоры, содержащие, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения, пренебрежения и т.п. Наиболее часто использовалась метафора: „Blimiund" (кровавая собака). Ср.: Die tschechischen Bluthunde haben sie gejagt (Их загнали чешские кровавые собаки) (VB 20.09.38); Von den tschechischen Bluthunden gehetzt... (Затравленные чешскими кровавыми собаками) (VB 19.09.38); Jud Manasse: der Heinsberger Mordstifter und Bluthund (Еврей Манассе: Хайнсбергский убийца и кровавая собака) (St 1933, N36).
Евреев фашисты называли «Ungeziefer, Parasiten» (вредители, паразиты). В данной метафоре имплицитно содержится призыв к действиям: устранить евреев, так как они вредители-паразиты (schadliche Ungeziefer). Judische Parasiten in Schweden (Еврейские паразиты в Швеции) (VB 20.12.38).
Речевая агрессия в текстах немецких и русских газет 30-х гг
Статья «Das Fanal!», автором которой является Й. Геббельс, опубликована в газете «Volkischer Beobachter» (далее VB) 01.03.1933 как комментарий к поджогу здания рейхстага 27 февраля 1933. Устами Геббельса говорит правительство. Геббельс регулярно писал передовые статьи. В «VB» действовал лозунг: пресса покоряется этике нового государства, или она исчезнет. Газеты рассматривались как публицистическая совесть нации.
На первый план выступает реакция на вопиющее событие — пожар в рейхстаге. Данная статья является продолжением общей темы номера, которая звучит так: «Das Mafi ist voll! Jetzt wird riicksichtlos durchgegriffen» (Чаша переполнена! Теперь будем беспощадно принимать крутые меры).
Используемая в статье лексика представляет собой те элементы, из которых складывались политическая агитация и пропаганда. Но, следует отметить, что в заголовок анализируемой статьи вынесено слово иностранного происхождения, что не характерно для языка национал-социалистов. Иностранные слова не использовались нацистами, поскольку зачастую они были непонятны широким массам. Употреблялись только те, которые обладали особой эмоциональной нагрузкой. К таким словам относится слово, вынесенное в заголовок статьи д-ра Геббельса. «Das Fanal» — огонь, маяк, перен. предвестник, сигнал [Лепинг 1947: 196].
Fanal, das; -s, -е [frz. fanal = Leuchtfeuer, Feuerzeichen ital. fanale, zu griech. phanys = Leuchte, Fackel] (geh.): Ereignis, Tat, Handlung als weithin erkennbares Zeichen, das eine Veranderung, den Aufbruch zu etw. Neuem ankundigt [UW Duden 2000: 124].
Исходя из данных значений слова, смысл заголовка можно трактовать двояко: 1. огонь как событие, пожар; 2. огонь как предвестник новых кардинальных изменений.
Проследим, насколько ярко речевая агрессия проявляется в отдельных тактиках.
Статья состоит из 68 распространенных предложений, начинается на первой странице и заканчивается на второй.
Прямая агрессия в статье представлена тактиками оскорбления, обвинения, угрозы, констатации некомпетентности и призыва.
Оскорбление, главным образом, направлено на коммунистов, которые согласно версии национал-социалистов являлись единственными виновниками поджога (Ср. ниже анализ статьи «Шуты на троне»). Данная тактика встретилась в тексте 15 раз. Перлокуция достигается здесь путем использования эмоционально-оценочной, инвективной лексики при номинации противника. Структура - словосочетания. Словосочетания, содержащие тактику оскорбления, можно классифицировать по адресанту:
1. оскорбление коммунистической партии: diese Verbrecherorganisation, genannt Kommunistische Partei... (Эта преступная организация, называемая коммунистическая партия); die Mitglieder dieser Unterweltspartei... (члены этой партии преступного мира); satanische Partei (сатанинская партия); die Organisation des Terrors (организация террора). 2. оскорбление коммунистов: ...dieser Untermenschtum in Deutschland (этих нелюдей в Германии); das Gesindel aus seinen Lochern hervorkriecht... (сброд выползает из своих нор); der Mob die Gefangnisse offnet (чернь открывает тюрьмы); vor dem verbrecherischen Zugriff dieser Blutbanden (перед преступным нападением этих кровавых банд); die bolschewistischen Meuchelmorder (большевистские убийцы из-за угла); den tollwutigen Zerstorern (бешеным разрушителям); gedungener Verbrecher (наемных преступников). В качестве средства максимального эмоционального воздействия нередко используются стилистические приемы метафоризации и метонимии: dem го ten Spuk (красному плевку); diese Weltpest (эта мировая чума); dieser furchtbaren Geifiel (этого ужасного бича).
Тактика обвинения встретилась в анализируемой статье 8 раз. Тематически данная тактика обращена не столько к обвинению в пожаре, сколько к обобщенному обвинению в разрушительных, деструктивных действиях коммунистической партии, которые наносят вред мирному населению Германии. Здесь Геббельс пользуется характерным для тоталитарного общества приемом пропаганды: психологический метод и приемы поляризации (противопоставление wir-sie (мы-они), sie иногда заменяется безличной конструкцией с местоимением man, и повтора как его разновидности). Структура данной тактики выходит за рамки обычного словосочетания и может включать в себя целые комплексы, состоящие из нескольких предложений, в том числе придаточных, а также инфинитивных конструкций.