Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Семантическое пространство эвенкийского языка как отражение окружающего эвенков мира 12
1.1. Понятие концепт, концептосфера и семантическое пространство языка 12
1.1.1. Архетип человека и этнического человека, или человека-эвенка в семантическом пространстве эвенкийского языка 17
1.1.2. Архетип мужчины в обществе эвенков 23
1.1.3. Архетип женщины-эвенкийки в социуме и лингвокультуре эвенков 25
1.2. Языковая картина мира и языковое сознание эвенков 28
1.2.1. Среда обитания как фактор, влияющий на формирование этнокультурного сознания эвенков 34
1.2.2. Семантическое поле «Быт» как отражение этнической картины мира эвенков 37
1.2.3. Бытовая лексика эвенкийского языка как отражение лингвокультуры эвенков 41
1.3. Грамматический строй эвенкийского языка как специфика языкового сознания эвенков 44
1.3.1. Семантика падежа эвенкийского языка как пример языкового сознания эвенков 45
1.3.2. Притяжательные суффиксы и суффиксы обладания как специфика языкового сознания эвенков 50
1.3.3. Другие особенности эвенкийского языка, характеризующие языковое сознание эвенков 52
Выводы по Главе 1 56
Глава 2. Формирование образа мира эвенков в условиях многоязычия 59
2.1. Экстралингвистические характеристики языковой ситуации в местах совместного проживания (МСП) эвенков, якутов и русских 59
2.1.1. МСП Иенгра (Нерюнгринский улус) 64
2.1.2. МСП Тяня (Олекминский улус) 65
2.1.3. МСП Кутана (Алданский улус) 67
2.1.4. МСП Кюпцы (Усть-Майский улус) 67
2.2. Взаимодействие эвенкийского, якутского и русского языков 69
2.2.1. Вхождение новых понятий в лексику языка 72
2.2.2. Особенности формирования языкового сознания в условиях естественного билингвизма 76
2.2.3. Смешение и переключение кодов в речи билингвов и полилингвов 78
2.3. Специфика ассоциативного поля заимствованных слов (сравнительно-сопоставительный анализ языкового сознания носителя языка, существующего в условиях многоязычия) 83
2.3.1. Ассоциативный эксперимент как метод описания языкового сознания индивида 83
2.3.2. Сопоставительный анализ по МСП и возрастным группам 87
2.3.3. Анализ структуры ассоциативных полей 119
Выводы по Главе 2 124
Глава 3. Экспериментальное исследование особенностей языкового сознания носителя языка, существующего в условиях многоязычия (на примере эвенкийского концепта «Бэе/Человек») 128
3.1. Принципы описания и анализа материалов 128
3.2. Сравнительно-сопоставительный анализ содержания образов языкового сознания эвенков, якутов и русских в одном и разных языковых социумах 130
3.2.1. Образ Бэе-Киhи-Человека вообще 130
3.2.2. Образ человека-мужчины Бэе и человека-женщины Аси 137
3.2.3. Образ человека-мужа Эды и человека-жены Аси 140
3.2.4. Образ человека - старшего брата Акин и младшего (брата, сестры и др.) Нэкун 143
3.2.5. Образ человека-женщины Аси – Энекэ (бабушки), Эни (матери) 144
3.2.6. Образ человека-девочки Хунат и человека-мальчика Омолги 146
3.2.7. Образ человека-ребенка Хутэ и человека-молодого Илмакта 148
3.2.8. Образ головы Дыл, как части тела человека 150
3.2.9. Образ руки Нгалэ, как части тела человека 160
Выводы по Главе 3 161
Заключение 163
Список использованной литературы 166
Приложение 1 187
Приложение 2 192
Приложение 3 194
Приложение 4 207
- Языковая картина мира и языковое сознание эвенков
- Экстралингвистические характеристики языковой ситуации в местах совместного проживания (МСП) эвенков, якутов и русских
- Анализ структуры ассоциативных полей
- Образ головы Дыл, как части тела человека
Введение к работе
Актуальность исследования. Изучение особенностей межкультурных
различий (в нашем исследовании – эвенков, якутов и русских), находящих свое
отражение в языке и сознании, является одним из приоритетных направлений,
разрабатываемых в отечественной психолингвистике. Проблематика
реконструкции языкового сознания эвенков в сравнении с якутами и русскими, связанная с проблемами функционирования языка как психического феномена, с психолингвистическим и социопсихолингвистическим аспектами изучения моноэтничного (языковое сознание эвенков) и полиэтничного языкового сознания, представляется нам актуальной. Существующие связи между словами и стоящими за ними концептами, основывающиеся и на ассоциативных отношениях, позволяют выявить и сопоставить традиционное, национальное и новое, заимствованное в восприятии концептов, которые являются частью окружающего нас мира.
Теоретической основой исследования послужили признанные труды в области психолингвистики В. П. Зинченко, А. Н. Леонтьева, Ю. Ф. Тарасова, Н. В. Уфимцевой и др. В нашем исследовании язык рассматривается как средство доступа к сознанию, а ассоциативный эксперимент – как инструмент, позволяющий описать образы языкового сознания представителей различных этносов.
Объект диссертационного исследования: языковое сознание носителя языка, проживающего в полиязыковой среде.
Предмет исследования: содержание образов языкового сознания двух- и трехъязычного населения эвенкийских сел Якутии.
Цель диссертационного исследования – выявление особенностей языкового сознания носителя языка, существующего в полиязыковой среде, на примере языкового сознания эвенков, проживающих в эвенкийских селах Южной Якутии, в сравнении с якутами и русскими.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1) определить концептуальную базу и понятийный аппарат исследования;
-
реконструировать инвариантную эвенкийскую картину мира на основе исторических, этнографических, лингвокультурологических, фольклорных источников и собственных наблюдений для определения особенностей эвенкийского языкового сознания;
-
выявить факторы, влияющие на формирование образа мира носителя эвенкийского языка в условиях многоязычия;
4) определить особенности взаимодействия языков контактирующих народов
(эвенков, якутов и русских) в социопсихолингвистическом аспекте, включающие
экстралингвистические характеристики языковой ситуации поселений – мест совместного проживания,
5) выявить специфику ассоциативного поля заимствованных слов
посредством направленного ассоциативного эксперимента среди населения
эвенкийских сел и якутов других районов Якутии;
6) определить общее и специфическое в языковом сознании носителя языка
проживающего в условиях многоязычия посредством свободного ассоциативного
эксперимента среди населения эвенкийских сел Южной Якутии;
7) обозначить круг слов-стимулов, входящих в семантическое поле
«Человек», и на примере этого концепта описание содержания образов сознания
носителей языка, проживающих в условиях многоязычияв эвенкийских селах
Южной Якутии;
8) рассмотреть сходства и отличия в стратегиях ассоциирования носителей
эвенкийского, якутского и русского языков;
9) выявить основные константы (архетипы) в лингвокультуре эвенков,
существующих в полиязыковой среде, на примере устойчивости концептов.
Методы исследования определены его целями и задачами:
- для сбора языкового материала использованы методы полевого
исследования (наблюдение, сравнение, интервью, анкетирование, естественный
эксперимент), косвенного наблюдения (изучение документации),
экспериментальные методы (свободный и направленный ассоциативный
эксперимент);
- для представления результатов исследования применены описательный,
сравнительно-сопоставительный, статистический методы.
Материалом исследования выступает концепт «Человек», который рассматривается в лингвокультурологическом и психолингвистическом аспектах. Лингвокультурологический аспект рассматривает семантические характеристики концепта «Человек» в лингвокультуре индивидов, существующих в полиязыковой среде. Психолингвистический аспект связан с исследованием образов сознания индивидов, полученных при помощи ассоциативного эксперимента. Источниками исследования лингвокультурных особенностей эвенкийского концепта «Человек» послужили лексические и фразовые примеры, собранные автором в ходе полевых наблюдений над языком эвенков Якутии, тексты художественных и фольклорных произведений на русском и эвенкийском языках, лексикографические издания и словарь фразеологизмов эвенкийского языка [36].
В ходе свободного ассоциативного эксперимента в качестве слов-стимулов выступила группа слов, входящая в семантическое пространство концепта «Бэе/Человек» – Энекэ (бабушка), Акин (старший брат), Нэкун (младший), Дыл (голова), Дылган (голос), Хунат (девочка), Юкагир, Хутэ (ребенок), Аси (женщина), Тонгус (тунгус), Чукча, Дэрэ (лицо), Омолги (мальчик), Эни (мать), Эвэн (эвен), Илмакта (молодежь), Эды (муж), Бэе (человек), Илэл (народ), Луча (русский), Яко (якут), Амнга (рот), Нгалэ (рука), Турэн (язык/слово), Эвэнки (эвенк), Эса (глаз). Для выявления общих и специфических характеристик в ассоциировании разных этносов (эвенков, якутов и русских), мы сопоставили образы, данные якутами и русскими на эти же стимулы: Эбээ/Бабушка, Убаай,
таай/брат, Младший, Тб, бас/Голова, Куолас/Голос, Кыыс/Девочка, Юкагиир, Оо/Ребенок, Дьахтар/Женщина, Тоус, Чукча, Сирэй/Лицо, Уол/Мальчик, Ийиэ/Мать, Эбээн, Эдэр/Молодежь, Эр, кэргэн/Муж, Эр киhи/Мужчина, Ойох, Киhи/Человек, Норуот/Народ, Нуучча, Ум, Саха, Айах/Рот, Илии/Рука, Тыл/Слово, язык, Эбээки, Харах/Глаз.
В качестве эталона русского языкового сознания были использованы материалы Русского ассоциативного словаря (сост. Ю.Н. Караулов, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова, М., 1998).
Всего проанализировано 5400 реакций на якутском языке, 5400 реакций, данных населением эвенкийских сел (не включая материалы РАС, и материалы якутского ассоциативного словаря).
Методологическую основу исследования составили наиболее значимые в
области теории языковых контактов работы – И. А. Бодуэна де Куртенэ, У.
Вайнрайха, Л. В. Щербы и др.; в области лингвокультурологии работы – В. В.
Красных, З. Д. Поповой, Ю. С. Степанова, И. А. Стернина и др. В вопросах
языкового контактирования использованы работы современных лингвистов В. М.
Алпатова, Н. Б. Мечковской, Н. Б. Вахтина, Ю. Н. Караулова и др., а также работы,
в которых представлены исследования эвенкийско-якутского и якутско-русского
взаимовлияния: П. А. Слепцова, А. В. Романовой, А. Н. Мыреевой, П. П.
Барашкова, И. Н. Новгородова и др. Для описания картины мира эвенков
основополагающими стали работы Б. А. Серебренникова, Г. М. Василевич, Г. И.
Варламовой, Н. Ю. Мальчакитовой, Е. В. Мерекиной, Е. Л. Калининой, Г. В.
Быковой, А. Лаврилье; в описании образов языкового сознания - традиции
Московской психолингвистической школы, представления о сознании,
разработанные в рамках теории деятельности А. Н. Леонтьева, и концепция языкового сознания, и теория межкультурного общения Е. Ф. Тарасова.
Научная новизна заключается в том, что в данном исследовании впервые:
- сделана попытка реконструкции инвариантной картины мира эвенков;
- реконструирован экспериментальным путем состав языкового сознания
эвенков, якутов и русских, живущих в одном дву- и трехъязычном социуме;
- представлена языковая картина мира эвенков через культурные константы,
входящие в семантическое поле концепта «Бэе/человек» - (Энекэ (бабушка), Акин
(старший брат), Нэкун (младший), Дыл (голова), Дылган (голос), Хунат (девочка),
Юкагир, Хутэ (ребенок), Аси (женщина), Тонгус (тунгус), Чукча, Дэрэ (лицо),
Омолги (мальчик), Эни (мать), Эвэн (эвен), Илмакта (молодежь), Эды (муж), Бэе
(человек), Илэл (народ), Луча (русский), Яко (якут), Амнга (рот), Нгалэ (рука),
Турэн (язык/слово), Эвэнки (эвенк), Эса (глаз);
- проведен сравнительный анализ содержания образов сознания эвенков,
якутов и русских на примере семантического пространства концепта «Человек»;
- на основе анализа результатов эксперимента подтверждено наличие
эвенкийских констант (архетипов) в лингвокультуре эвенков, проживающих в
поликультурном обществе;
- выявлены факторы, формирующие основные фрагменты языкового
сознания носителя языка, проживающего в условиях многоязычия.
Теоретическая значимость:
1) реконструкция эвенкийской картины мира может стать основой для
дальнейших лингвистических, культурологических и других исследований,
касающихся языка и культуры эвенков;
2) выявление общего и специфического в образах мира носителей
эвенкийской, якутской и русской культур способствует решению проблемы
формирования структур языкового сознания индивида, существующего в
поликультурной среде;
3) сопоставительное описание сознания билингвов и монолингвов
продвигает теорию языкового сознания в части развития методологии
реконструкции разных типов языковых сознаний.
Практическая значимость работы: языковой материал и полученные
результаты могут быть использованы в дальнейших исследованиях языкового
сознания и межкультурной коммуникации, кросс-культурных,
лингвокультурологических исследованиях; в лексикографической практике составления ассоциативного словаря; теории перевода (особенно эвенкийских литературных, фольклорных и песенных текстов); для спецкурсов по проблемам языкознания и межкультурной коммуникации.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Реконструированная этническая картина мира эвенков позволяет определить культурные константы этноса и сопоставить ее с действующими образами. Такая картина мира будет инвариантной для современных эвенков, проживающих в полилингвокультурном социуме.
-
Содержание полученных ассоциативных полей сохраняет национальную специфику, свойственную культуре эвенков, в силу того, что эти слова являются культурными константами.
-
Благодаря константам культуры, представляющим собой ее каркас, культурной традиции, сознания и языка, такие понятия, как «национальный язык – язык МСП» и «национальная культура – культура МСП» становятся эквивалентными и функционируют в таком виде в повседневной жизни.
-
В процессе формирования образа мира индивида, живущего в условиях многоязычия, важна роль первого языка. Индивид, формирование языкового сознания которого происходит на основе смешанного языка, находится в окружении культуры, состоящей из частей нескольких культур. Он имеет языковое сознание, лишь приближенное к языковому сознанию какого-то (или каких-то) из взаимодействующих этносов.
-
В поликультурном обществе определяющим фактором в формировании языкового сознания будет являться, в первую очередь, место совместного проживания (далее МСП), где языком общения становится система всех языковых механизмов, обеспечивающих порождение и понимание речи в данном МСП.
-
Эвенки, проживающие в условиях многоязычия, используют переводную стратегию как основную для выражения своих мыслей, а также средства второго и третьего языка для выражения особенностей родной культуры. У современного носителя эвенкийского языка нет тех знаний, которые может предложить родной язык.
7. Стратегии ассоциирования индивидов, живущих в условиях
многоязычия, различны в зависимости от этнической принадлежности, их возраста и места проживания (т.е. языкового окружения).
Апробация результатов исследования. Основные выводы
диссертационного исследования были обсуждены на заседаниях сектора эвенкийской филологии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН (г. Якутск). По отдельным положениям работы сделаны доклады на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях в гг. Санкт-Петербург (2001), Кызыл (2012), Якутск (2001-2017гг.) .
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений (тематической классификации лексики отражающей быт эвенков, образцы анкет, ассоциативный словник, таблицы, содержащие результаты ассоциативного эксперимента).
Языковая картина мира и языковое сознание эвенков
Описывая в своем исследовании образы сознания эвенков, овнешненные с помощью языковых средств родного языка, мы полагаем, что через них реализуется, раскрывается этническая (инвариатная) картина мира эвенков. Термин «языковая картина мира», на наш взгляд, также вполне приемлем и оправдан, когда идет речь о языковой специфике в отражении окружающего мира. Употребляемые А. Т. Кривоносовым понятия «различное структурирование мира в разных языках» или «различные способы репрезентации мира», как мы считаем, могут быть частью широкого и своего рода «метафорического» понятия, выраженного словосочетанием «языковая картина мира» [97]. К примеру, Ю. Н. Караулов говорит о том, что это понятие не является строго терминологическим и используется скорее метафорически [86, с. 89]. Определение картины мира в самом общем виде предполагает упорядоченную совокупность знаний о действительности, сформировавшуюся в общественном сознании. Этническая (когнитивная) картина мира эвенков, рассматриваемая в нашей работе, понимается нами как образ действительности, сформированный когнитивным сознанием человека или народа в целом, как результат отражения действительности в процессе мышления. Таким образом, если, по З. Д. Поповой и И. А. Стернину, «когнитивная картина мира – это совокупность концептосферы и стереотипов сознания, которые задаются культурой» [142], то эвенкийские стереотипы сознания заданы эвенкийской культурой.
В. А. Звегинцев отмечает, что действительная, объективная картина мира запечатлена в языках неодинаковым образом: разное отражение в языках картин объективного мира обуславливается сознанием человека и объективной реальностью, единая мыслительная модель мира может быть засвидетельствована в структуре любого языка [72, с. 323]. В то же время следует согласиться с мнением А. Т. Кривоносова в том, что «логическая картина мира, лежащая в основе всех национальных семантических форм мышления, свойственная людям всех национальностей и в которой отражен один и тот же мир, у всех людей одна и та же, единая для всех» [97, с. 175]. М. В. Пименова под языковой картиной мира понимает «совокупность знаний о мире, которые отражены в языке» [139, с. 4]. В. В. Красных противопоставляет картину мира и языковую картину, говоря, что они должны быть четко разведены [95, с. 17]. Подводя итог вышесказанному, можно утверждать, что понятие и термин «языковая картина мира» имеет право на существование.
Отталкиваясь от положения А. Н. Леонтьева, который понимает языковую картину мира как «мир в зеркале языка», мы рассматриваем языковую картину мира в зеркале эвенкийского языка. З. Д. Попова и И. А. Стернин предлагают следующее определение термина: «Языковая картина мира – это совокупность зафиксированных в единицах языка представлений народа о действительности на определенном этапе развития народа, представление о действительности, отраженное в значениях языковых знаков – языковое членение мира, языковое упорядочение предметов и явлений, заложенная в системных значениях слов информация о мире» [142, с. 54].
Больше всего нам импонирует точка зрения К. Королева, в соответствии с которой языковая картина мира подразумевает «образ мира, исторически сложившегося у конкретного языкового коллектива, свои представления о мире, зафиксированные языком» [94, с. 5-6]. По сути, определение К. Королева подразумевает этническую картину мира.
Этническая картина мира эвенков вряд ли может быть полностью раскрыта в одной работе, естественно, не могут быть затронуты все вопросы, связанные с инвариантным (этническим) образом мира у эвенков. Мы выделим отдельные аспекты, которым и будет посвящена наша работа. В основу своего исследования мы положим рассмотрение отдельных представлений эвенков, зафиксированных в языковых единицах, выявим семантическое и ассоциативное поле концепта «Бэе / человек» у эвенков. Языковая картина мира создается номинативными, функциональными и образными средствами языка, фоносемантикой языка. Под описанием этнической картины мира эвенков мы понимаем описание «членения действительности», отраженного языком в языковых парадигмах (лексико-семантических, лексико-фразеологических и структурно-синтаксических группах и полях); описание национальной специфики значений языковых единиц (семантические различия выявляемые в сходных значениях в разных языках).
Формирование языковой картины мира эвенков происходит большей частью номинативными средствами (а именно – устойчивыми номинациями и фразеологизмами). Важным элементом выявления языковой картины мира является сопоставление с другими языками, чему соответствуют рассматриваемые нами вопросы в последующих главах. Отобранные и рассматриваемые в диссертационном исследовании образы (концепты) являются наиболее коммуникативными и релевантными (человек, человек-мужчина, человек-женщина). Таким образом, под этнической (инвариантной) картиной мира мы подразумеваем образ мира, отраженный в языке эвенков. Всем известны работы в области этнографии, языкознания, фольклористики Г. И. Варламовой, Г. М. Василевич, А. Н. Мыреевой, А. В. Романовой, нет исследователя-тунгусоведа, который бы не опирался на их выводы и результаты в своих изысканиях. К началу 2000-х гг. эвенкийский язык привлекает внимание региональных исследователей, живущих и работающих в местах компактного проживания эвенков. Так, Г. В. Быкова, исследуя проблему лакунарности, использует термин «языковая картина мира», сопоставляя эвенкийский и русский языки [32, с. 105-115]. О. Б. Пылаева, говоря о проблеме спасения исчезающих языков, обращает внимание на сохранение эвенкийского языка как национально- культурной ценности [144], функционирование топонимической лексики эвенкийского происхождения в этнокультурной среде Приамурья [84, с. 141]. Близки и интересны нам работы Н. Ю. Мальчакитовой [121], в которых автор также обращается к языковой картине мира эвенков, живущих в Бурятии. Исследования красноярских ученых-этнографов и историков проливают свет на родоплеменные отношения [123]. Исследования лингвистов-амурчан показывают важность и актуальность различных аспектов психолингвистики эвенкийского и русского языков в сравнительном плане. В нашем исследовании изучаемые ими аспекты психолингвистики расширены, благодаря привлечению данных якутского языка. Состояние эвенкийской традиционной культуры и языка в трех районах Амурской области характеризуется как «глубоко кризисное»: «За последние десятилетия значительно пострадала национальная система концептов (концептосфера) амурских автохтонов, как объективированная в самобытном языке, так и необъективированная, но существующая на уровне универсального предметного кода в сознании носителей языка и выраженная лакунами. В настоящее время в списке «Красной книги языков народов России» эвенкийский язык значится как миноритарный и маргинальный» [144, с. 109]. При таких условиях существования эвенкийского языка исследования, посвященные описанию этнической картины мира эвенков, обретают еще большую актуальность и значение в условиях бытования эвенков в полиэтнической среде. Интересны для нас также работы доктора этнографии, француженки А. Лаврилье, посвященные эвенкам. Для нашего исследования важны ее выводы, касающиеся системы пространственной и социальной ориентации эвенков, основанной на ориентации по рекам. По сути дела, ее статья посвящена этническому пространственному мышлению эвенков [99].
Как видим, вопросы языкового мышления эвенков в той или иной степени ранее уже были затронуты. Для описания особенностей языкового сознания эвенков мы будем опираться на определение, предложенное Е. Ф. Тарасовым: «Языковое сознание – это образы сознания, овнешняемые языковыми средствами отдельными лексемами, словосочетаниями, фразеологизмами, текстами, ассоциативными полями и ассоциативными тезаурусами как знания, формируемые самими субъектами преимущественно в ходе речевого общения, и чувственные знания, возникающие в сознании в результате переработки перцептивных данных, полученных от органов чувств в предметной деятельности» [167]. Опираясь на это определение, мы можем утверждать, что языковое сознание каждой из исследуемых нами этнических групп (эвенки, якуты и русские) имеет свои отличия и свою специфику. Отсюда следует, что сознание формируется в процессе деятельности этнической группы, а для исследования сознания мы рассматриваем образы сознания, овнешняемые языковыми средствами родного языка. В связи с этим в исследование вводится термин «инвариантный образ мира», который, по А. А. Леонтьеву, «непосредственно соотнесен со значениями и другими социально выработанными опорами, как социальные роли и социальные нормы, которые также относятся к классу значений» [110, с. 19]. Инвариантный образ мира соотносится с особенностями национальной культуры, поскольку «в основе мировидения и миропонимания каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов, когнитивных схем. Поэтому сознание человека всегда этнически обусловлено; видение мира одним народом нельзя простым «перекодированием» перевести на язык культуры другого народа» [110, с. 20]. В своей работе по языковому сознанию бурят Б. В. Дашиева говорит о существовании инвариантных «образов мира» наряду с индивидуальными вариантами, имея ввиду систему инвариантных «образов мира»/абстрактных моделей, описывающих общие черты в видении мира носителями одной культуры [54, с. 29]. Таким образом, в нашей работе этническая (эвенкийская) картина мира будет рассматриваться в сопоставительном плане как отправная, инвариантная картина мира.
Экстралингвистические характеристики языковой ситуации в местах совместного проживания (МСП) эвенков, якутов и русских
Большинство современных языков представляют собой своего рода «смесь» из элементов нескольких. «Смешанные языки» есть результат контактирования их носителей, и без этого естественного явления нельзя представить современный мир. Первым о «непосредственном контакте» языков заговорил Л. В. Щерба, но определение самого термина ввел У. Вайнрайх [33, с. 1]. Так, термин «языковые контакты» входит в лингвистическую литературу в значении, где рассматриваются и двуязычный индивид (психолингвистический аспект), и двуязычная общность (социолингвистический аспект).
С точки зрения характера контактирования языков, в лингвистической науке выделяют два основных вида: маргинальное контактирование двух языков, расположенных на двух смежных территориях, и внутрирегиональное, характеризующееся глубоким проникновением массы носителей одного языка на территорию, занятую носителями другого языка. К последнему виду отнесем исследуемые нами взаимоотношения языков эвенков, якутов и русских Республики Саха (Якутия).
В нашем исследовании Якутия выступает как ареал совместного проживания эвенков, якутов и русских. Однако нам интересен вопрос, является ли пространство совместного проживания общим культурным ареалом. Под культурным ареалом в данном случае мы подразумеваем «пространство, внутри которого у разных культур обнаруживается сходство в основных чертах» [216].
Если обратиться к истории, то у эвенков и якутов в дореволюционный период (до установления советской власти) культурный ареал лишь начинал формироваться – объякучивалась часть эвенкийского населения, перенимая якутский язык и якутский тип хозяйствования (оседлый образ жизни с освоением скотоводства и переход на якутский язык общения). Контакты с русскими датируются XVII веком. Вначале это был обмен какими-либо предметами материальной культуры, затем, конечно же, идет пласт слов, отражающих культурные изменения. Это такие слова, которые относятся ко времени христианизации коренного населения Якутии (танара, кэрес и др.). После Октябрьской революции появляются слова, которые отражают образовательную сферу (скола, учитал, сколник и др.); слова, отражающие социалистический уклад жизни (райком, бригадир, партия и др.). Русские не только оказали сильное культурное влияние на коренные народы, обитавшие в северном крае, но и многое переняли у них. Вместе с предметами обмена вошли и их названия, как в эвенкийский язык, так и в якутский или русский. Через взаимные браки некоторые эвенки перешли на оседлый образ жизни и занялись традиционными для якутов или русских видами хозяйствования. Средством общения стал якутский, а потом и русский язык, хотя в быту эвенки употребляли родной язык.
Возникает естественное явление – активное владение двумя языками или хотя бы пассивное понимание второго языка, что являлось необходимостью для общения. До революции большинство местного населения уже говорило на якутском языке. Он был в то время интернациональным языком этого края. Только владея якутским языком, который был известен всем народам Якутии, можно было успешно адаптироваться к новой жизни. Итак, контактирование языков осуществляется через индивидуальное двуязычие какой-то части говорящих. Часто «языковые контакты» отождествляются с «билингвизмом». У. Вайнрайх определяет их как «попеременное использование языков одним и тем же индивидом», а «практику попеременного использования двух языков» называет билингвизмом [33, с. 1]. А. Е. Карлинский [87, с. 118] вслед за Е. М. Верещагиным предлагает использовать термин «языковые контакты» в чисто лингвистическом смысле в отличие от термина «билингвизм», который обозначает всю совокупность явлений взаимодействия языков в экстралингвистическом плане. Но, в отличие от Е. М. Верещагина [43], он распространяет это понятие на синхронный (речевая мутация) и на диахронический (языковая диффузия) аспекты. Другими словами, языковые контакты в данном случае подразумевают два контактирующих языка (родной Я1 и второй Я2), если речь на Я1 имеет элементы Я2, а также если элементы Я1 присутствуют в системе Я2.
Ситуации двуязычия и многоязычия создаются тогда, когда часть говорящих в какой-то степени владеет языком иноязычных соседей. Человек, который использует для общения только свою первичную, родную языковую систему (Я1) – это монолингв. Человек, способный употреблять для общения две и более языковые системы, – билингв.
В нашем исследовании мы будем опираться на четыре критерия классификации билингвизма, выделенные Е. М. Верещагиным [43, с. 10].
Первый критерий – билингвизм оценивается по числу действий, выполняемых на основе данного умения. Обязательными участниками ситуации общения являются говорящий и слушающий (билингв не всегда бывает говорящим и слушающим). Различают рецептивный билингвизм, репродуктивный билингвизм, продуктивный (производящий) билингвизм.
Вторым критерием классификации билингвизма является соотнесенность двух речевых механизмов между собой. Сущность этого критерия в том, что обе языковые системы могут функционировать независимо друг от друга или могут быть связаны между собой во время акта речи. Если, например, билингв употребляет только одну определенную систему в определенной речевой ситуации (например, на работе), а в другой ситуации (например, дома) другую языковую систему, то на практике речевые механизмы никак не связаны друг с другом. Различают чистый и смешанный билингвизм.
Третий критерий – способ связи речи на каждом из языков с мышлением. Выделяют опосредованный и непосредственный билингвизм
Четвертый критерий билингвизма – различие условий изучения иностранного языка. Выделяют естественный и искусственный тип билингвизма.
Н. И. Иванова, говоря о языковой ситуации на территории современной Якутии, отмечает: «В Республике Саха (Якутия) проблема языков на законодательном уровне с самого начала была решена в пользу двуязычия и даже многоязычия» [78, с. 16]. Так, в принятой Декларации о государственном суверенитете республики (27 сентября 1990 г.) [1], был провозглашен государственный статус якутского и русского языков и официальный статус языков коренных малочисленных народов Севера в местах их компактного проживания. С этого времени немало сделано для закрепления не только правового положения статуса языков, но и его социального положения. Так, были приняты различные законодательные акты, нормативные документы, указы и постановления. Основными являются: «Закон о языках» от 16 октября 1992 г. [2], Указ Президента Республики Саха (Якутия) от 9 февраля 1996 г. «Об объявлении Дня родного языка и письменности» [3], Указ Президента Республики Саха (Якутия) от 19 ноября 2002 г. «О языковой политике Республики Саха (Якутия)» [4]. В результате были созданы благоприятные условия для сохранения и развития языков и культур коренных народов Якутии. Вместе с тем это обусловило изменение этноязыковой ситуации. Н. И. Иванова отмечает, что в последние годы происходит естественный прирост населения, заметный миграционный отток создает новый языковой баланс: «В становлении нового баланса языков существенную роль играют следующие факторы: 1) сужение русскоязычного пространства в республике, поскольку основной тенденцией в миграционном поведении населения был массовый выезд в другие регионы РФ и страны ближнего зарубежья из промышленных и северных районов, где сосредоточены горнодобывающие предприятия; 2) смена доминирующего фактора в составе общей миграции – возрастные доли внутренней миграции – с 37,5% до 63,1% и снижение доли внешней миграции – с 62,5% в 1990 г. до 36,9% в 2006 г.; 3) особенности внутренней миграции последних лет – отток сельского населения в городскую местность, что в первую очередь связано со стремлением людей жить в более благоприятных условиях» [78, с. 15].
Итоги Всероссийской переписи населения 2010 г., представленные Федеральной службой государственной статистики [5], показывают, что общая численность населения РС (Я) составляла 958528 чел., из них русские – 353649 чел., якуты – 466492 чел., эвенки – 21008 чел.; владение языками: русским – 884412 чел., якутским – 443312 чел., эвенкийским – 1341 чел. Как видно из приведенных данных, большинство владеет русским языком, сохраняющим функцию языка межнационального общения.
Анализ структуры ассоциативных полей
Для анализа структуры и содержания ассоциативных полей мы, вслед за Ю. Н. Карауловым, выделили 7 таких зон:
1. Кто – реакции-обозначения персоналий, ассоциируемых со словом-стимулом: бабушка - дедушка, старушка;
2. Что – предмет или явление, соотносимое со словом-стимулом: ребенок – веснушки, умиление;
3. Какой – постоянные (интегральные) признаки, характеризующие слово-стимул в целом: жизнь – короткая, прекрасная;
4. Каков – оценочные характеристики слова-стимула: дядя - самых честных правил;
5. Где – место, ассоциируемое со словом-стимулом: любовь – в сердце;
6. Когда – время, связанное со словом-стимулом: работа – каждый день;
7. Делать – реакции-действия и взаимодействия, связанные со словом-стимулом: душа - болит, плачет;
Всего из 229 совпавших реакций, данных населением МСП эвенков, 186 даны парой «эвенки-якуты», 26 являются общими для трех этнических групп, 11 – даны парой «эвенки-русские» и 6 – парой«якуты-русские». Таким образом, образы языкового сознания Эвенков и Якутов 1 имеют друг с другом больше общего, чем Эвенков и Русских 1 или Якутов 1 и Русских 1.
После проведенного эксперимента мы можем утверждать, что для языкового сознания всех трех групп (Эвенки, Якуты 1, Русские 1) типичными являются слова, обозначающие предметы и реалии, сопровождающие слово-стимул (зона по классификации ЧТО), а также реакции, обозначающие персоналии (зона КТО).
Также выявлено, что во всех трех группах испытуемых практически не даются реакции, отражающие место и время (зоны ГДЕ и КОГДА), но встречаются реакции, которые можно объединить в семантическую зону ЧЕЙ и КАК.
Нами установлено процентное соотношение семантических зон, выявленных в АП того или иного слова-стимула у всех трех групп испытуемых (Эвенков, Якутов 1 и Русских1), и отражено в диаграммах, кроме отказов от ответов.
Зафиксировано большое количество отказов. Так, Русские 1 на эвенкийские стимулы дают реакции по форме, как и большинство Якутов 1, в то время как на русские слова реакции дают все участники эксперимента. Это может свидетельствовать о плохом владении или незнании эвенкийского языка.
Якуты 1 дают больше реакций на русском языке, в отличие от Якутов 2, у которых почти все реакции на якутском языке.
Языковое сознание респондентов немногочисленной группы Русские 1 несколько отличается от Русских 2 и имеет больше общего с Эвенками.
Анализ слов семантического поля «Быт»
В процессе диссертационного исследования выявлены наиболее частотные реакции для 40 слов-стимулов семантического поля «Быт» для каждого села, а также общие слова. При этом учитывались реакции, получившие процент употребления 45% и выше. Отказы не учитывались.
Рассмотрим составляющие основы семантического поля «Быт» в языковом сознании носителя языка с. Тяня. Наиболее частотными реакциями (на 40 слов-стимулов) оказались:
Рыба (68) – наиболее доступный, традиционный промысел, по сравнению с охотой: не у всех есть возможность приобрести ружье, патроны к нему, проблематичен транспортный вопрос, так как места для охоты на крупного зверя отдалились от поселений и необходимо иметь летом моторную лодку, а зимой – снегоход, чтобы добраться до охотничьих угодий. Напротив, рыбу добывают все, даже независимо от возраста; олень (41)/таба(21) – для оленеводов, как говорят северные оленные люди, олень – это пища, это одежда, это друг, для эвенков олень – еще и священное животное, которому поклоняются. В силу сказанного понятна частотная реакция соль(30) – это лакомство оленей; лодка (34) – основной вид транспорта в летнее время; еда (25) /пища(31) – главная необходимость человека; талкы (38)- кожемялка – предмет быта, необходимый для выделки шкур, а также кожа (29) – эти реакции говорят о том, что изготовление кожаных изделий и по сей день актуально в быту северных людей; топор(32) – основной инструмент, который должен быть у каждого охотника, рыболова и просто выезжающего далеко от дома путника; корова (22) – дающая молоко, (21) – сегодня есть только в больших семьях, натуральные молочные продукты большая роскошь; деревянная (20) – в современном быту много изделий из различных материалов, поэтому необходимо уточнять, что именно имелось в виду; дом (24) – должен быть у каждого человека, где он может чувствовать себя спокойно и счастливо; ассоциирующиеся с домом его элементы – это окно(28),дверь и крыша; ледоход (20) – реакция, возможно, связана с тем, что большинство сел расположены на берегах рек и каждую весну подвергаются наводнению; барылаах (30) –амулет охотника на удачу, для охотников, которые чтят традиции, это очень значимый предмет; обувь (25) – для респондентов это половина успеха во всех делах, будь это промысел или хозяйственная деятельность, особенно в тайге она должна быть удобной, качественной и теплой.
Рассмотрим, что составляет основу семантического поля «Быт» в языковом сознании носителей языка с. Кутана. Наиболее частотными реакциями (на 40 слов-стимулов) оказались: корова (26) /ынах(8) – в деревне именно корова дает основные продукты питания – молоко и мясо; рыба (22) /балык (5) – рыба, а также орус (8) – река/река(18) – свидетельства того, что село находится на берегу реки. Сюда же отнесем саас(8) – весна/весна(4) – наводнение; олень (6) /таба (10) – занимаются оленеводством; дом (30) – должен быть у каждого человека, где он может чувствовать себя спокойно и счастливо; свет(18) – реакция, полученная вследствие приобретенного опыта, возможно, после пережитого большого бедствия, нанесенного наводнением в 1998 г., когда весь поселок ушел под воду, и практически все жители остались без крыши над головой; эвенкийское слово (12) – эта реакция указывает на то, что население села в большинстве своем утратило родной язык и делает своего рода разграничения между эвенками и другими народами, возможно, подчеркивая чуждость слова.
Рассмотрим составляющие основы семантического поля «Быт» в языковом сознании носителя языка с. Кюпцы. Наиболее частотными реакциями (на 40 слов-стимулов) оказались: река (5), рыба (5) и сети (6) – реакции, свидетельствующие о том, что село находится на берегу реки. Сюда же отнесем воду (6),которая доставляет немало тревог весной (9); корова (9)/ынах (1) – в деревне именно корова дает основные продукты питания – молоко и мясо; эвенки (6) – эта реакция указывает на то, что население села в большинстве своем утратило родной язык и делает своего рода разграничения между эвенками и другими народами, возможно, подчеркивая чуждость слова; свет (13), дрова(5) – по нашему мнению, эти реакции являются следствием приобретенного опыта, возможно, по решению проблем со светом или с заготовкой дров (в селе в основном печное отопление).
Рассмотрим составляющие основы семантического поля «Быт» в языковом сознании носителя языка с. Иенгра. Наиболее частотными реакциями (на 40 слов-стимулов) оказались: дом (10) – должен быть у каждого человека, это место, где он может чувствовать себя спокойно и счастливо; абаhи (12) – черт – все эвенки достаточно религиозны: эбэ(12) – бабушкаи старая(11) – большую роль во многих семьях МСП, тем более сегодня, играет именно она, это главный человек. Когда мужчины уходят на охоту, а оленеводы – к своим стадам, именно бабушка остается за главную хранительницу очага, на ней держатся все родовые традиции, все хозяйство. Это почитаемый и уважаемый человек, к которому любой может прийти за советом; сукэ (11) – топор – основной инструмент, который должен быть у каждого охотника, рыболова и просто выезжающего далеко от дома путника; хэгды (20) /большой(19) и ая(16) – из них реакции, высказанные на эвенкийском языке, не переводятся однозначно. Так, например, ая может быть и красивая, и хорошая; этим словом можно выразить свою симпатию и положительно охарактеризовать свое одобрение. Или же, например, словом хэгды обозначают все большое, огромное, иногда даже заменяют им слово гугда – высокий. Мы можем предположить, что именно в связи с многоаспектностью этих слов население с. Иенгра дало мало предметных реакций.
Образ головы Дыл, как части тела человека
В процессе эксперимента по выявлению АП Бэе / человек респондентам предлагалось высказать ассоциации с названиями частей тела. У эвенков Дыл (голова) - это часть тела/бэе (3%), голова (8%). У якутов твбв/голова (2%); отношение к человеку: кики (человек) (3%); кики твбвтв (голова человека) (1%), кики эттигэ, кики чаака (часть человека) (0,4%), ки и киэнэ (человеческая) (0,3%), кики органа (орган человека) (0,2%), кылаабынай кики чаака, кики кылаабынай вттв (главная часть человека) (0,2%), кики сирэйин формата (форма лица человека), анатомия. Дыл (голова) - это также и ум (8%), мозги (5%), вйдввх кики/уйдок (умный) (4%), разум, сарэ (знать), слово, умныйкот, учеба, кики вив (ум человека), вйун туппут кики (остепенившийся человек, научившийся уму-разуму). У якутов тебе (голова) ей (ум) (20%); вйдввх (умная) (4%); твлкуй/вй-санаа (думы, мысли) (3%), били/билэр (знание) (0,6%).
Дыл (голова) бывает у бэюнни/живвтнвгв (2%), вленя/врвнни (2%). У якутов подобные реакции находятся в зависимости от типа хозяйства ынах/ынах твбвтв (корова, коровья голова) (0,4%); в ус (бык) (0,2%), сувку (скот) (0,2%).
По форме и размерам реакции эвенков следующие: она бвлъшая/хэгды (4%), круг/круглая (3%), овальная, киракан (маленькая). У якутов тебе (голова) улахан (большая) (1%) либо твгурук/твкунук (круглая) (0,6%).
На голове Дыл растут нюриктэ/ ввлвсы (11%), из-за этого она квнгнврин (черная) (5%), голова имеет тыл/язык (2%), глаза/эса (2%), кэтэк (затылок), амнга (рот). У якутов как составные части головы или имеющее к ней отношение также называются баттах/ввлвсы (12%); мвзг/мэйии (11%); сирэй (лицо) 4%; врвй (макушка) (1%), харах (глаза) (1%); кэтэх (затылок) (0,5%); суус (лоб) (0,4%), мввй/мввннъу (шея) (0,5%), череп (0,3%).
Дыл (голова) бвлит/энудерэн (4%), думает (4%), с ней ассоциируется мнвгв дум в будущем. У якутов Тебе (голова) также ыалдъар/ыарыы/ыарыыта (болит) (2%), с ней связывается мыслительный процесс твлкуйдаа (0,2%).
Кроме анатомической принадлежности Головы (часть тела человека или животного), она также обозначает у якутов главу (главного человека) бакылык/твйвн/глава (2%); у эвенков и русских таких реакций нет.
У русских Голова относится только к человеку: человека/человек (2%), ребенка (0,4%), люди. Реакции: (голова) дракона (1%), профессора/профессора Доуэля (2%) – относятся к литературным ассоциациями употребляются как устойчивые сочетания. Это часть тела человека, как и ноги (2%), руки (1%), шея (0,6%), тело. На голове расположены два уха/ухо/уши (4%), волосы (2%), глаза (1%), мозг (1%), череп (0,8%) и нос. Она на плечах (2%). Перечисляются такие качественные признаки, как умная (8%), садовая (4%), светлая (3%), пустая (2%), больная (2%), большая (2%), седая (2%), круглая (2%), лысая (1%), глупая (1%), дурная (1%), здоровая (0,4%), ясная (0,4%).
Русскими даны следующие реакции действия (состояния), связанные с головой: болит (13%), боль (1%), неварит (1%), думает (1%), идет кругом/кружится (1%), раскалывается (0,6%), забита (0,4%), работать (0,4%).
Айах/рот. У эвенков на стимул Амнга (рот) высочастотной является реакция рот (7%), которая является прямым переводом на русский язык. Во рту Амнга есть язык (5%) и зуб/зубы/иктэ (7%) и губа. С помощью рта Амнга можно разговаривать, говорить/говорит (6%), кушать/кушает депивми/депиври/депингнэв (7%); другие реакции, обозначающие действия: открыть, читает, умимни/пить (2%), самми (закрыть) (2%), тэпкэдерэн (кричать), крик и громко, очевидно, объект действия: еда/девгэ (6%), реакции, обозначающие признаки: большой/хэгды (5%): также реакции, указывающие на рот как орган речи: беседа/разговор, речь, турэн, слова (5%). Среди описывающих реакций такие, как Амнга (рот) кривой (3%), кира (маленький), манга (крепкий), розовый.
У якутов айах (рот) прежде всего ассоциируется с тиис (зубами) (16%); уос (губами) (11%); тыл (языком) (10%). Им можно есть ас (пищу) (7%); аhыыр (ест) (2%); аhаа, сиэ (поешь) (1%), аhыыгын (ешь) (0,3%), аhылык (еда) (4%); аhыыбын (ем) (0,2%), аччык (голодный) (0,2%), сиир (ест) (0,2%), аhааhын (трапеза) (0,2%), реакции, указывающие на функцию рта: аhыыр айах/аhыыр орган/аhыырга (орган/рот, чтобы есть) (0,5%), ыстыыр (жевать) (0,2%), кушать (0,2%), реакции, выражающие ассоциации с минньигэс (вкусно) (0,2%). Также реакции указывают на прямую связь айах (рта) с речью, звуками: саарар (говорит) (1%); саар (говори) (1%), са а (говор, голос) (4%); са арыы (говорение) (1%); кэпсэтии (разговор) (0,6%); саалаах (разговорчивый) (0,3%), айдаан (шум) (0,4%), саарар орган (орган для говорения) (0,2%), кэпсээн (рассказ) (0,2%), этиhии (ругань) (0,2%), саалаах киhи (разговорчивый человек), элбэи саарар киhи (человек, который много говорит). Другие действия: он открывается ат/атар (открой/открывает) (0,3%), аппыт (открыл) (0,2%) и закрывается сап (0,5%); шевелится хамсыыр (0,2%). Айах (рот) имеет отношение к телу, организму человека: киhи (человек) (2%), киhи айаа (рот человека) (0,7%), киhи киэнэ (имеет отношение к человеку), орган (1%), киhи органа/киhи уоргана, (орган человека) (0,4%), киhи аhыыр органа (орган человека, которым он ест), киhи чааhа (часть человека); сирэй (лицо) (1%); харах (глаза) (0,7%); бэлэс (нёбо) (0,4%), мунну (нос)(0,4%); сыаах (челюсть) (0,3%); губы (0,2%), кмэй (глотка/гортань) (0,2%). Присуствует неожиданная реакция атах (ноги) (0,3%). Реакции, которые содержат описание Айах (рта) улахан (большой) (2%); аhаас (открытый) (0,7%), киэ (широкий) (0,6%); кыhыл (красный) (0,4%), кыра (маленький) (0,2%).
Самой частотной реакцией на рот у русских является большой (13%), встречаются слова со схожим значением: до ушей (5%) (устойчивое словочетание), огромный (1%), широкий (1%). Такие реакции в других группах испытуемых присутствуют, но не являются высокочастотными. У русских с Ртом связаны реакции, указывающие на действие: открыт (2%), открытый (2%), закрой (1%), закрыть (1%), есть (1%). Рот это часть тела: губы (6%), зубы (5%), нос (5%), язык (1%). К описательным реакциям отнесем следующие: красный (2%), алый (1%) чувственный, (1%) красивый (5%), кривой (2%), маленький (2%). Присутствуют реакции, ставшие устойчивыми сочетаниями в рот (1%), фронт (3%).
Турэн/тыл/язык, слово как средства общения и речи ярко выражен в ассоциациях на эвенкийском языке: эвэды (16%), хунгту, эвенки, гунмури, иксари, иксари гунми ая, икэн, кэтэ, кэтэкун, саденны, тадук, тативки – 10% различных ассоциаций. На первом месте реакции, основанные на ассоциациях с понятием «эвэды» эвенкийский (язык), на втором – оценочные реакции – гунмури (говорящий), иксари (крепкий в значении «точно, метко), иксари гунми ая (хорошо говорить, метко). Реакция со значением «знаешь-не знаешь» саденны (знаешь), тативки (научиться) характеризует языковую обстановку в эвенкийской среде – все меньше эвенков знают и владеют родным языком. Ассоциации кэтэ (много), кэтэкун (очень много) свидетельствует о ситуации контактирования эвенков с представителями других народов, говорящих на других языках.
Очень интересна ассоциация икэн (песня), несущая в себе древний культурный архетип представления эвенков о слове-речи как о песне и песенном монологе. Говоря об эвенкийском языке, Г. И. Варламова пишет: «Представление о грамматическом строе языка нередко ассоциируется с определенным набором языковых средств, выражающих отношения между словами. Но такое представление не всегда верно. Отношения между словами познаются человеком в жизненной практике. Многократное повторение определенных отношений создает в голове человека так называемую категорию опыта. Каким способом эта категория может быть отображена (изображена) в языке, зависит от лингвокреатического мышления. Язык эвенков невозможно отделить от их мировоззренческих взглядов на мир» [220]. Слово турэн у эвенков имеет следующие значения: 1) язык 2) речь человека, 3) слово. Эвенкийское турэн часто употребляется в словосочетаниях икэн-турэн, турэн-икэн, что означает песня-слово, слово-песня, либо песня-речь, речь-песня. В мировоззрении эвенка «песня» тоже является и словом, и речью. Поэтому ассоциация турэн и икэн с точки зрения эвенкийской лингвокультуры правомерна и оправдана.