Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лингвистические и психолингвистические характеристики текста микроблога как составной части интернет-дискурса 15
1. 1. Понятие дискурса и интернет-дискурса 15
1. 2. Определение места микроблога в интернет-дискурсе 17
1. 3. Психолингвистические особенности процессов коммуникации в микроблоге 20
1.4. Анонимность как отличительная характеристика интернет-коммуникации 25
1.5. Речевое воздействие и речевое манипулирование в тексте микроблога .27
1.6. Типообразующие характеристики текста микроблога и их воздействующий потенциал 35
1.6.1. Интерактивность 35
1.6.2. Гипертекстуальность 38
1.6.3. Мультимедийность 42
1.6.3.1. Поликодовость как следствие мультимедийного характера текста микроблога 44
Выводы по главе 1 52
Глава 2. Особенности процессов понимания текста микроблога как особого типа письменного текста 54
2.1. Особенности восприятия и понимания письменного текста 54
2.2. Смысловой аспект понимания текста. .65
2.3. Активность реципиента в процессе понимания текстовой информации 86
Выводы по главе 2 94
Глава 3. Исследование особенностей понимания текстов микроблога 96
3.1. Анализ структуры текста микроблога 96
3.1.1. Внутренняя структура текста микроблога .96
3.1.2. Внешняя структура текста микроблога 114
3.2. Процедура исследования 126
3.2.1. Вводные замечания .126
3.2.2. Отбор текстового материала .131
3.2.3. Характеристика участников исследования .132
3.3. Анализ результатов исследования .133
3.4. Анализ особенностей вербальных оценочных «встречных текстов» 141
3.4.1. Вербальная оценка 141
3.4.2. Стилистически сниженная лексика во «встречных текстах» реципиентов 143
3.4.3. Этнофолизмы в оценочных реакциях на текст микроблога .148
3.5. Поликодовая оценка 151
3.6. Фонографическое выражение эмоциональной оценки. 157
3.7. Доминантность оценочных реакций как особенность понимания текста микроблога 160
3.8. Количественное сравнение оценочных реакций в различных типах текстов 163
3.9. Анализ содержательных и смысловых реакций, полученных в процессе понимания текста микроблога .165
3.10. Построение модели понимания текста микроблога на основе количественных и качественных показателей индивидуальных стратегий реципиентов .169
Выводы по главе 3 179
Заключение 181
Список литературы 189
Список словарей и справочников 211
Список источников практического материала 212
Приложение А 213
Приложение Б 218
- Психолингвистические особенности процессов коммуникации в микроблоге
- Активность реципиента в процессе понимания текстовой информации
- Внешняя структура текста микроблога
- Построение модели понимания текста микроблога на основе количественных и качественных показателей индивидуальных стратегий реципиентов
Психолингвистические особенности процессов коммуникации в микроблоге
Массовую коммуникацию, безусловно, можно причислить к одному из видов общения. Современные средства массовой коммуникации можно условно поделить на две большие группы: однонаправленные, к которым относятся традиционные виды СМИ (радио, телевидение и печатные СМИ), и такие виды СМИ, посредством которых возможно осуществление двухстороннего процесса коммуникации. К таким средствам массовой коммуникации относятся, в первую очередь, электронные СМИ, основную роль в которых играет медиатекст.
Говоря о медиатексте и его речевом жанре, можно привести обзор теории речевых жанров применительно к медиатексту, который предложен Л.Ю. Ивановым. Автор предлагает следующую классификацию:
1. Общеинформационные жанры или жанры новостей. Средства массовой информации в Интернете можно разделить на те, которые «дублируют» традиционные «бумажные» издания, и на собственно сетевые СМИ, не имеющие таких аналогов.
2. Научно-образовательные жанры (научные и учебные издания в электронном виде, интерактивные учебные курсы, электронные библиотеки и т.д.).
3. Художественно-литературные жанры, в число которых входят традиционные литературные произведения, первоначально опубликованные на бумаге, а затем перенесенные в Сеть, и произведения писателей, пишущих только в сети.
4. Развлекательные жанры интернета.
5. Жанры, в рамках которых происходит непрофессиональное общение. Участниками таких групп являются пользователи, объединенные общими интересами.
6. Деловые жанры, в которые входят коммерческие сайты, блоги, посвященные экономической и финансовой аналитике [Иванов 2015].
Согласно классификации Л.Ю. Иванова, одним из относительно новых, но стремительно развивающихся жанров интернет-дискурса, относящимся к собственно сетевым жанрам, в которых осуществляется непрофессиональная коммуникация, является жанр блога. Данному жанру можно дать следующее определение: блог (сокращенно от web log) – это интернет-дневник, персональный журнал пользователя с записями в хронологическом порядке, размещаемый на веб-странице. Поджанром блога является микроблог – такой вид блогинга, где пользователь получает возможность размещать («постить») записи небольшого объема (у каждого сервиса существует свое ограничение по количеству символов). Такие «посты» просматриваются зарегистрированным пользователем в онлайн или отложенном режиме; участники коммуникации могут оставлять комментарий под сообщением. Микроблогинг быстро завоевал популярность среди пользователей; особо массовым стал сервис микроблогов Твиттер, несмотря на существование большого количества аналогичных сервисов. Страницы в Твиттере открывают «профессиональные» блоггеры, актеры, спортсмены. Большинство средств массовой информации – газеты, журналы, теле- и радиоканалы – имеют страницу в сервисе Твиттер.
Не вызывает сомнений тот факт, что микроблог относится не только к средствам массовой коммуникации, но и к средствам массовой информации вследствие общедоступного характера информации, новостной тематики размещаемых сообщений и большого количества пользователей сервиса.
Учитывая двойственность характера общения в сервисах микроблогов, мы считаем необходимым классифицировать виды коммуникации в интернет-среде согласно различных параметров процессов коммуникации, основываясь на классификации А.А. Леонтьева [Леонтьев 2003].
Во-первых, по мнению автора, виды интернет-коммуникации разделяют по параметру ориентированности. Согласно этому параметру, принято выделять предметно ориентированное общение, оформляющее коммуникацию пользователей, занятых совместной деятельностью. В сервисах микроблогов на такую совместную деятельность указывают хэштеги, объединяющие различные сообщения в единую группу. Например, хэштег #следуйзамной объединяет людей, путешествующих со своей второй половиной, #крымнаш направляет пользователей к твитам на политические темы, #готовимдома облегчает поиск сообщений любителям домашней кухни. Личностно ориентированное общение – это собственно психологические взаимоотношения коммуникантов. Для некоторых подписчиков сервисов микроблог является средством личного общения; пользователи размещают новости личного характера, оставляют комментарии к личным сообщениям своих подписчиков, поддерживают диалог или вступают в спор с другими коммуникантами.
Еще одним видом коммуникации, выделяемым автором по параметру ориентированности, является социально-ориентированное общение. В качестве предмета такого рода коммуникации А.А. Леонтьев называет социальную коммуникацию в рамках отдельного социального коллектива или определенные изменения системы социальных отношений в данном коллективе, «его социальной или социально-психологической структуры, содержания общественного сознания или непосредственной социальной активности членов данного общества» [Леонтьев 2003: 66-88].
Исследователь полагает, что коммуникация через средства массовой информации относится именно к социально-ориентированному виду общения. Данное утверждение, очевидно, справедливо для традиционных СМИ (радио, телевидения и печатных изданий); однако, как видно из приведенных выше примеров, такое средство массовой коммуникации, как микроблог, можно отнести как к предметно, так и к личностно ориентированным медийным источникам, учитывая его соответствие всем трем параметрам ориентированности.
В предложенной исследователем классификации второй параметр общения – это психологическая динамика общения, когда речь идет об эмоциональном состоянии реципиента в результате такой коммуникации, об оказанном на него воздействии. А.А. Леонтьев говорит о скрытой обратной связи, когда автор сообщения может прогнозировать воздействие созданного им текста и возможную реакцию реципиента на него. Мы, однако, заметим, что в процессе общения посредством микроблога такой вид обратной связи уже не является скрытым. Автор, порождая и публикуя сообщение, может получить реальную обратную связь в виде комментариев своих подписчиков. Реципиенты речевого сообщения, таким образом, являются создателями собственного текста-комментария, который в рамках нашего исследования мы называем «встречным» текстом, или «контртекстом».
Типы такого рода реакций подробно проанализированы в практической части нашего исследования. Здесь же отметим, что одна из основных характеристик интернет-текста – интерактивность – реализует коммуникативную функцию интернета и задает новые правила общения и взаимодействия в сети. Появление возможности обратной связи увеличивает количество эмоциональных суждений, средств выражения субъективной модальности.
Следующая отличительная черта интернет-коммуникации, согласно рассматриваемой нами классификации, – семиотическая специализация общения, где также выделяются характерные особенности текста микроблога. Так, кроме естественного языка коммуникации, в тексте микроблога (как, впрочем, и в контртексте) функционируют и другие знаковые системы.
Вообще, по нашему мнению, можно говорить о компенсаторной функции текста микроблога, учитывая широкие возможности использования невербальных средств с целью передачи эмоций и описания эмоциональных состояний коммуникантов. В интернет-коммуникации данная функция реализуется с помощью графических невербальных средств (как, например, заглавные буквы как имитация повышения голоса, повторение знаков пунктуации, использование в тексте программных графических средств – «эмотиконов»).
Использование в тексте микроблога компонентов семиотических систем языковой и неязыковой природы говорит о его креолизованном, или поликодовом характере. Отметим, что под креолизованными текстами мы понимаем «тексты, фактура которых состоит из двух негомогенных частей (вербальной языковой (речевой) и невербальной (принадлежащей к другим знаковым системам))» [Сорокин, Тарасов 1990: 180], а под поликодовым текстом – «случаи сочетания естественного языкового кода с кодом какой-либо иной семиотической системы» [Ейгер, Юхт 1974: 107].
Активность реципиента в процессе понимания текстовой информации
Несмотря на интенсивное развитие современной психолингвистики и расширение сферы ее интересов, она остается наукой антропоцентричной, т.е. одним из центральных объектов ее изучения по-прежнему остается речевая деятельность человека и процессы, с ней связанные.
Действия, составляющие эти процессы и являющиеся сущностью речевой деятельности, – это действия порождения речевого высказывания и его восприятия и понимания. Они, состоя из множества операций, взаимосвязанных между собой, являются, тем не менее, единым процессом, который «можно, хотя и с некоторым допущением, определить как своеобразное диалектическое единство мышления и речи (процессов порождения и восприятия речевых высказываний)» [Глухов 2005: 56].
Но как бы многочисленны и сложны не были процессы, из которых состоит речевая деятельность, в них всегда присутствуют два субъекта, два действующих лица, осуществляющих такую деятельность. Одним из субъектов является порождающий речевое высказывание (говорящий или пишущий), определяемый в психолингвистике как передатчик, или агенс. Другой – вовлеченный в процессы восприятия и понимания (слушающий или читающий), называемый приемником, или реципиентом.
При этом необходимо осознавать, что в процессе речевой деятельности реципиент так же активно вовлечен в этот процесс, как агенс. И.А. Зимняя определяет его речевую деятельность как «внутреннюю психическую активность» [Зимняя 2001: 92]. В.П. Глухов считает, что «задачи, стоящие перед слушающим и читающим (полноценное восприятие и глубокий тщательный анализ получаемой информации и ответная интеллектуальная деятельность в виде создания умозаключения по поводу услышанного или прочитанного), требуют основательной мобилизации психической (интеллектуальной) деятельности реципиента» [Глухов 2005: 55]. Более того, речевое высказывание, являясь единицей речевого общения, ориентировано на участников речевой коммуникации. Субъект, порождающий высказывание, учитывает коммуникативную ситуацию, знания и возможную реакцию собеседника.
А.А. Залевская также подчеркивает, что большинство современных теорий восприятия акцентируют свое внимание на активности реципиента как воспринимающего субъекта, учитывают вовлеченность восприятия в деятельность реципиента. Автор говорит о «целенаправленности восприятия, его зависимости от многих факторов (в том числе от мотивации, сопутствующих обстоятельств, предшествующего опыта и его организации в долговременной памяти)» [Залевская 2007: 239].
Исследователи сходятся во мнении, что основополагающими процессами, указывающими на активную роль реципиента в речевой деятельности, являются процессы восприятия и понимания речевого высказывания. Восприятие при этом описывается как целенаправленное действие, на которое оказывают влияние многие факторы: имеющийся у реципиента опыт, его мотивация, ситуация коммуникации. А.А. Залевская полагает, что восприятие представляет собой «творческий, интенциональный процесс познания, осуществляемый путем сличения воспринимаемых объектов с хранящимися в памяти индивида их ранними описаниями для принятия решения об их опознании» [Залевская 2001: 55].
Язык принадлежит субъекту и является системой концептов, стратегий и функциональных ориентиров (знаний, мнений, эмоционально-оценочных переживаний) для пользования концептами в процессах понимания и порождения речи [там же].
Индивид является активным и пристрастным субъектом такого психического процесса как понимание текста. Результатом спонтанных процессов понимания текста в условиях естественной коммуникации является образование у реципиента проекции текста в виде ментального (перцептивно-когнитивно-аффективного) образования. Данное образование может быть вербализовано частично, опираясь на модель ситуации при личном переживании воспринимаемого с точки зрения «для меня – здесь – и сейчас» [там же].
Из всех единиц языка, подлежащих интерпретации со стороны реципиента, текст является самым сложным языковым знаком, охватывающим большое количество фактов окружающей действительности одновременно и, по этой причине, содержащим множество деталей. Таким образом, восприятие такого развернутого речевого высказывания, как текст, намного сложнее восприятия одиночного высказывания. В процессе восприятия речевого сообщения текст, хотя и представляет собой единое целое, поступает в сознание человека в виде последовательных, относительно законченных в смысловом отношении отрезков воспринимаемой речи. Происходит восприятие каждого такого фрагмента и затем всего сообщения, после чего происходит сопоставление смысловых элементов текста. А.А. Леонтьев говорил, что за текстом стоит «изменяющийся мир событий, ситуаций, идей, чувств, побуждений, ценностей человека — реальный мир, существующий вне и до текста (или создаваемый воображением автора)» [Леонтьев 1997: 142-143]. Н.И. Жинкин выделяет два взаимосвязанных уровня переработки текста при его восприятии: поверхностный (грамматический) и глубинный (семантический). При этом объектом восприятия на первом уровне является внешняя, материальная форма текста в виде упорядоченной последовательности определенных знаков. На глубинном уровне процесса восприятия происходит переключение с кода естественного языка на «предметно-схемный код», совершающийся во внутренней речи [Жинкин 1998: 4].
А.А. Брудный представляет текст как сложный механизм, состоящий из двух частей: 1) семантика и структура текста; 2) так называемый текстовый «шлейф» в сознании и памяти индивида, воспринимающего текст. Процесс восприятия и понимания текста является, по мнению ученого, результатом взаимодействия двух этих компонентов [Брудный 2005: 133].
«Любой текст представляет собой одновременно процесс и продукт. Текст находится в эпицентре действия двух циклов: порождения, где главную роль играет автор, и понимания, в котором главенствует адресат, реципиент» [Пешкова 2010: 23].
В поэтапном процессе понимания на первый план снова выходит реципиент, играющий активную роль в выполнении каждого действия данного процесса. Для понимания речевого высказывания, тем более такого сложного и многоуровневого как текст, необходим его смысловой и языковой анализ со стороны реципиента. Исследования показывают, что память человека не способна сохранять информацию в том виде, в котором она поступила, без изменений. Существует множество факторов, влияющих на нее, как то эмоции, личностные мотивы, предшествующие события, уже имеющиеся знания, психологический настрой. Все это отвечает за процессы восприятия, запоминания, понимания и воспроизведения. Поэтому следует различать, что соответствует реальной предметной ситуации, а что является интерпретацией реципиента. Подчеркивая активную роль реципиента в процессах восприятия и понимания текстовой информации, нельзя не затронуть вопрос о еще одной ступени этих процессов – смыслоизвлечении. Этот вопрос не менее важен, поскольку, по мнению Л.С. Выготского, сознание индивида имеет смысловое строение. О сознании можно судить «в зависимости от смыслового строения сознания, ибо смысл, строение сознания — отношение к внешнему миру... Смыслообразующая деятельность значений приводит к определенному смысловому строению самого сознания» [Выготский 1982: 165].
По мнению А.И. Новикова именно проблема смысла текста «фокусирует в себе все остальные проблемы, связанные с изучением основных закономерностей устройства текста и его функционирования» [Новиков 2007: 23]. Мы полагаем, что смысл можно считать «пунктом назначения», конечным этапом процессов понимания и восприятия текста. «Смысл управляет отбором и распределением языковых средств при создании речевого произведения, он же является целью, средством и результатом его понимания» [Новиков 1999а: 43].
И на этапе смыслоизвлечения на первый план снова выходит реципиент. Человек, читающий или слышащий текст, воспринимает не только информацию, выраженную языковыми средствами – содержание текста, но и привлекает компоненты, сопровождающие процесс понимания (субъективные и прагматические, эмоциональные и оценочные). С.А. Васильев выделяет несколько составляющих смысла, каждая из которых в большей или меньшей степени вовлекается в процесс понимания. Среди таких составляющих автором выделяются предметная объективация человеческого опыта (в виде знания о данном предмете), индивидуальный опыт реципиента (включая субъективное отношение, привязанности, эмоции, ассоциации) [Васильев 1988].
Внешняя структура текста микроблога
В классификационной схеме текстовых характеристик существует два основных уровня: внутренний и внешний. При этом характеристики внутренней структуры текста принадлежат содержанию этого текста, в то время как внешняя организация произведения связана с внешней структурой и поддается непосредственному наблюдению [Пешкова 2015].
Одна из наиболее очевидных и «наблюдаемых» характеристик внешней организации текста – это последовательность, т.е. упорядоченное расположение элементов текста. Несмотря на то, что в композиции текста возможна некоторая вариативность следования компонентов содержания, Н.П. Пешкова полагает, что в линейной последовательности внешней организации того или иного сообщения всегда наблюдается определенная упорядоченность [Пешкова 2015: 146].
Л.С. Выготский выделяет два основных типа последовательности – диспозиционный (хронологический), и композиционный (с нарушенной хронологией) [Выготский 1982].
О еще двух типах последовательности говорит Н.П. Пешкова. Первый тип связан с отношениями в объективном мире, их логической связью и очередностью совершения целенаправленных действий. Такую последовательность автор называет объективно-логической. Второй тип – 115 субъективно-логическая последовательность – построена на авторском изложении фактов; при таком типе последовательности автор решает определенную коммуникативную задачу и, в зависимости от этой задачи, может изменять последовательность текстовых элементов [Пешкова 2015].
Перечисленные выше типы последовательности, несомненно, влияют на процесс извлечения информации, так как вследствие нарушенного порядка последовательности предложений возможно искажение смысла. Н.П. Пешкова, обобщая экспериментальные данные, приходит к выводу, что нарушенная последовательность наибольшее влияние оказывает, в основном, на процесс понимания текстов с хронологической последовательностью и инструкций, где некорректный порядок следования предложений ведет к процессуальным ошибкам. В текстах с преобладанием имплицитной связности, когда «предшествующее обязательно пресуппонирует последующее» [Пешкова 2015: 149], изменение авторской последовательности также приведет к нарушениям в процессах извлечения информации и понимания текста.
Рассмотрим такую характеристику внешней структуры текста, как последовательность изложения, на материале нашего исследования. В тексте микроблога, несмотря на его малый объем, можно наблюдать как хронологический, так и ахронологический типы последовательности с преобладанием хронологического типа. Например, новость «Землетрясение у побережья Турции. Госпитализированы несколько жителей Муглы» описывает природную катастрофу, произошедшую в прибрежных курортных городах страны, в прямом, хронологическом порядке. А вот текст «Кино про «Кино»: три российских режиссера снимут фильм о Цое. Легендарный певец погиб 27 лет назад» представляет события в обратном, ахронологическом порядке. Следует отметить, что ахронологический вид последовательности изложения представлен в текстах, где последовательность языковых элементов может меняться в зависимости от 116 того воздействия, которое автор хочет оказать на реципиента текста, и от коммуникативной задачи, стоящей перед автором.
Отметим также, что два данных вида последовательности изложения встречаются не только в вербальных, но и в поликодовых текстах микроблога. Так, например, твит «Захаров завоевал бронзу ЧМ в прыжках с трехметрового трамплина» сопровождается изображением последовавшей за соревнованиями церемонии награждения со спортсменами-призерами на пьедестале и представляет собой хронологическую последовательность событий. А за вербальной частью текста «Взрыв в «Волчьем логове»: что сегодня думают немцы об организаторах самого известного покушения на Гитлера» следует его невербальная составляющая – фотография 1944 года, изображающая последствия того самого взрыва, то есть части данного поликодового текста находятся в ахронологической последовательности.
Тексты микроблогов новостных изданий принадлежат к объективно-логическому типу последовательности изложения, поскольку основной своей задачей такие тексты имеют беспристрастную передачу информации. Тем не менее, здесь также стоит учитывать и фактор речевого воздействия и речевой манипуляции, когда автор излагает факты в нужном ему свете. В таком случае мы ведем речь о последовательности субъективно-логического типа.
Среди важнейших характеристик, присущих любому тексту, отмечают также его модальность.
В.В. Виноградов рассматривает модальность как синтаксическую категорию, которая отражает авторское отношение к реальной ситуации с позиций реального-нереального, предположительного-возможного и т.д. [Виноградов 1975].
Исследователями принято различать объективную и субъективную модальности. Отношение сообщаемого к действительности в параметрах «реальности – нереальности» считается объективной модальностью. По мнению М.И. Откупщиковой, объективная модальность есть отношения между субъектом и его действием; такие отношения выражаются посредством категории глагольного наклонения, модальных глаголов, глаголов со значением модальности [Откупщикова 1982].
Что же касается субъективно-модального значения, то оно выражает отношение говорящего к сообщаемому. Любое высказывание, которое построено на основе той или иной отвлеченной схемы предложения, обладает субъективно-модальным значением.
Среди языковых средств выражения субъективной модальности можно, по мнению Н.Ю. Шведовой, выделить интонацию, словопорядок, повторы, частицы, междометия, вводные слова и словосочетания, подчеркивая, однако, неполноту списка [Шведова 1970: 61]. Н.П. Пешкова добавляет к перечисленным специальные модальные слова, передающие уверенность, неуверенность, предположение, удивление; оценочные и эмоционально-окрашенные слова. Автор упоминает также особый эмфатический порядок слов в отдельных предложениях [Пешкова 2015].
В.Г. Гак говорит о проявлении субъективно-оценочной модальности в тексте в тех случаях, когда происходит компенсация недостатка информации [Гак 1997]. Н.П. Пешкова также считает, что, «как правило, недостаточная информация по проблеме, предположения и гипотезы, высказываемые в связи с этим, сопровождаются присутствием в тексте элементов субъективно-оценочной модальности» [Пешкова 2015: 152].
Оперируя данными экспериментов, исследователь приходит к выводу, что выражаемое в тексте авторское отношение к излагаемым фактам и событиям оказывает воздействие на процессы понимания текста и смыслоизвлечения со стороны реципиента. По словам автора, самостоятельность реципиента в процессах осмысления той информации, которую он воспринимает, зависит от его подготовки, опыта и запаса знаний, и, наоборот, «чем меньшими предварительными знаниями по проблеме он располагает, тем больше он подвержен влиянию авторской оценки сообщаемой информации» [Пешкова 2015: 156]. 118 И.Р. Гальперин внутри категории субъективно-оценочной модальности выделяет фразовую и текстовую. При этом к средствам выражения фразовой модальности относятся грамматические или лексические, а текстовая модальность, помимо этих средств, «реализуется в характеристике героев, в своеобразном распределении предикативных и релятивных отрезков высказывания, в сентенциях, в умозаключениях, в актуализации отдельных частей текста и в ряде других средств» [Гальперин 1981: 115].
На примере различных типов текстов исследователь наблюдает разную интенсивность проявления модальности. Например, публицистические тексты отличаются отчетливым проявлением текстовой модальности. Однако, по мнению И.Р. Гальперина, не каждое высказывание содержит в себе субъективно-модальное значение [Гальперин 1981]. И наоборот, М.И. Откупщикова полагает, что любой текст, порожденный автором, непременно несет в себе субъективную оценку [Откупщикова 1982].
Построение модели понимания текста микроблога на основе количественных и качественных показателей индивидуальных стратегий реципиентов
Итак, все полученные реакции можно структурировать в соответствии с частотой их употребления. К наиболее частотным можно отнести такие реакции, как комбинированные (56% от общего количества), оценочные (27.5%), реакции, выражающие мнение реципиента (5.3%). К менее частотным периферийным реакциям, согласно нашему исследованию, относятся перевод (3.8%), вывод (1.5%), интертекст (1.4%). И, наконец, малоупотребительными являются следующие типы реакций: констатация, побуждение к новой информации, аргументация, ассоциация, свободный ответ, прогноз, предположение, ориентировка (менее 1% от общего количества реакций).
И.В. Кирсанова [2007] при построении модели научно-популярного текста делит все полученные реакции согласно частоте их употребления на ядерные, периферийные и малоупотребительные. Нам кажется возможным внести некоторые изменения в терминологию при описании модели такого вида. Реакции с высокой частотой употребления мы также помещаем в ядро модели. Сюда вошли различные сочетания реакций, которые мы называем комбинированными, и реакция оценки. Именно данные реакции имеют наиболее высокие показатели, которые мы привели выше. Эти реакции определяются нами как ядерные и составляют 83.5% (1266 реакций) от общего количества реакций, проанализированных нами в ходе проведения экспериментального исследования.
Виды реакций, находящиеся за пределами ядра модели, мы называем периферийными. Так как процент таких реакций невысок и составляет от 0.1% до 5.3% от общего количества реакций, то мы не считаем нужным выделять малоупотребительные реакции, но разделим периферийные реакции на ближнепериферийные и дальнепериферийные по принципу их удаленности от центра. Следующие виды мы отнесли к ближнепериферийным: «мнение» и «перевод». Остальные виды реакций мы относим к дальнепериферийным: «вывод», «интертекст», «констатация», «побуждение к новой информации», «аргументация», «ассоциация», «свободный ответ», «прогноз», «предположение», «ориентировка».
Далее, согласно полученным данным, мы построили общую модель, представленную ядром и периферией (ближней и дальней). Графически она представлена следующим образом
Возникновение индивидуальных реакций в сознании реципиента сопровождает процесс восприятия информации и, по И.В. Кирсановой, «представляет собой реализуемый им механизм смыслообразования» [Кирсанова 2007: 144], обеспечивающий понимание содержания и постижение смысла прочитанного. Следовательно, индивидуальные реакции лежат в основе стратегии понимания конкретного реципиента.
Как видно из результатов настоящего исследования, к ядру относится реакция оценки, что доказывает ее значимость при восприятии, понимании и смыслоизвлечении в таком речевом произведении, как текст. Таким образом, значительное место при восприятии текстов микроблога занимает эмоциональный смысловой компонент. В ходе эксперимента было выявлено 392 «одиночные» реакции и 762 комбинированные реакции, выражающие оценку, что составляет 27.5% и 53.1%, соответственно.
Однако, на наш взгляд, вследствие высокого процента комбинированных реакций, входящих в ядро модели, общая модель недостаточно репрезентативна. Нам представляется необходимым разделить общую схему на две модели, отображающие отдельно распределение «одиночных» и комбинированных реакций, так как подавляющее большинство комбинированных реакций (19 из 26) представляют собой сочетание «классических» реакций, описанных А.И. Новиковым, и реакции оценки. Построение раздельных моделей наглядно демонстрирует, какие реакции являются наиболее частотными наряду с оценочными.
Как видно из построенных нами моделей, оценка, безусловно, является доминирующей реакцией в индивидуальных стратегиях понимания испытуемыми текста микроблога. Причины этого подробно описаны нами выше.
Следует также обратить внимание и на следующие по частотности реакции, а именно реакции «мнение» и «перевод». Именно эти типы следуют за оценочными реакциями, что явно прослеживается на рисунках 4 и 5. Так на схеме стратегической модели понимания с «одиночными» реакциями «мнение» и «перевод» находятся в ближней периферии, и на них приходится значительная часть всех полученных в ходе эксперимента «встречных» текстов (20.7% из 14 «одиночных» реакций, тогда как на 10 оставшихся типов реакций приходится лишь 16.9%).
В стратегической модели понимания, отражающей распределение комбинированных реакций, реакции «мнение» и «перевод» в сочетании с «оценкой» входят в ядро модели, составляя более половины всех «встречных» текстов с комбинированными реакциями (53.9%).
Далее мы изучим данные реакции, учитывая их доминирующую позицию при восприятии и понимании смысла текста.
Категория мнения является универсальной и рассматривается в таких науках, как философия, психология, социология, лингвистика и психолингвистика. Приведем некоторые определения этого понятия:
1) мнение – «выражение представления о каком-либо фрагменте действительности, не имеющее достаточно полного и надежного обоснования; результат чувственного восприятия случайных и изменчивых характеристик окружающего мира» [Энциклопедия эпистемологии и философии науки, URL].
2) мнение – это «понятие о чем-нибудь, убеждение, суждение, заключение, вывод» [Толковый словарь живого великорусского языка 2002: 283].
3) мнение – «1. Взгляд на что-нибудь, суждение о чем-нибудь, выраженное словами. 2. Оценка, то или иное суждение о ценности чего нибудь» [Толковый словарь Ушаков, URL].
4) мнение – «суждение, выражающее оценку чего-н., отношение к кому-чему-н., взгляд на что-н.» [Словарь русского языка 1999: 287].
А.И. Новиков дает следующее рабочее определение реакции «мнение»: «Мнение – как правило, личное отношение испытуемого к тому, что сказано в предложении (не люблю галок, ненавижу зиму, мне тоже кажется иногда…)» [Новиков 2003: 68]. Как мы видим, данное понятие очень близко по своему значению к оценке. В исследовании И.В. Кирсановой автор отмечает связь данных реакций друг с другом, поскольку мнение может сопровождаться оценкой, и рассматривает мнение как общее понятие по отношению к оценке [Кирсанова 2007]. Моисеева А.В. при анализе результатов эксперимента объединяет данные реакции в реакцию «оценочное мнение».
Однако мы в своем диссертационном сочинении придерживаемся точки зрения М.А. Дмитровской и А.А. Зализняк, которые в своих исследованиях различают два типа смыслов, выделяемых в сфере «мнение»: мнение-предположение о факте и мнение-оценку. Мнение-оценка – установка относительно неверифицируемой пропозиции, а мнение-предположение – это установка относительно верифицируемой пропозиции, противопоставленная знанию [Дмитровская 2003, Зализняк 2006].
В нашем исследовании мнение-оценка рассматривается как комбинированная реакция «мнение+оценка», а мнение-предположение (как суждение реципиента, его точка зрения) – как «одиночная» реакция «мнение». В поддержку данного разграничения в классификации отметим также, что, относясь к определенным познавательным актам сознания, в одних случаях мнение представляет собой результат этих актов («суждение», «вывод» у В. Даля), в других случаях – процесс («отношение», «оценка» – у Д.Н. Ушакова), а мы рассматриваем реакцию реципиента как конечный вербализованный результат работы механизмов понимания текста.
Отметим, что чаще всего испытуемые высказывают свою точку зрения, выражают свое мнение с помощью вводящих фраз «Я думаю/считаю/полагаю… Мне кажется… По-моему….» и их вариаций, а также модальных глаголов «надо, нужно, следует, стоит, должен». Часто мнение реципиента по поводу содержания текста носит характер совета, где реципиент говорит о том, как следует поступить или как бы он поступил в сложившейся ситуации.