Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основания описания эвфемизации и дисфемизации в современной лингвистике 12
1.1. Проблема изучения эвфемизации и дисфемизации в науке 12
1.2. Научные описания способов и средств эвфемизации 24
1.3. Критерии классификации эвфемизмов и дисфемизмов 30
1.4. Цели и функции эвфемизмов и дисфемизмов в речи 35
1.5. Функционирование эвфемизмов и дисфемизмов в средствах массовой информации 40
Выводы к гл. 1 49
Глава 2. Лингвопрагматика эвфемизации и дисфемизации в политическом дискурсе 53
2.1. Особенности актуализации эвфемизации в политическом дискурсе 53
2.2. Функциональные особенности дисфемизации в политическом дискурсе 60
2.3. Способы и приемы эвфемизации и дисфемизации в политическом дискурсе 83
2.3.1. Языковая игра как способ эвфемизации и дисфемизации 83
2.3.2. Лексический повтор как средство эвфемизации и дисфемизации 87
2.3.3. Антитезис и синтаксический параллелизм 88
2.3.4. Устойчивые обороты (идиомы, фразеологизмы) 90
2.3.5. Образные средства, степени сравнения 93
2.3.6. Разговорный стиль, элементы просторечия 96
2.3.7. Сокращения, аббревиатуры, клише и пр. 99
Выводы к гл. 2 102
Глава 3. Когнитивно-прагматические особенности эвфемизации и дисфемизации в политическом дискурсе 104
3.1. Интенциональность сообщения в политическом дискурсе 104
3.2. Эвфемизация и дисфемизация как механизм речевого воздействия в политическом дискурсе 111
3.3. Роль прецедентных феноменов в процессе эвфемизации и дисфемизации в политическом дискурсе 119
3.4. Эвфемизмы и дисфемизмы в перформативах политического дискурса 125
Выводы к гл. 3 141
Заключение 144
Список использованной литературы 149
Список источников практического материала 165
Приложение 166
- Научные описания способов и средств эвфемизации
- Особенности актуализации эвфемизации в политическом дискурсе
- Устойчивые обороты (идиомы, фразеологизмы)
- Эвфемизмы и дисфемизмы в перформативах политического дискурса
Научные описания способов и средств эвфемизации
Эвфемизмы различаются по структурным характеристикам и по семантическим признакам. Как мы отмечали ранее, в современной лингвистике существуют различные классификации эвфемизмов, которые отличаются аспектами исследования объекта.
В процессе коммуникации отправитель сообщения с целью снижения эмоциональной напряженности высказывания производит определенные фонетические замены, создает новые слова при помощи словообразовательных элементов, или графических знаков.
Языковые способы и средства эвфемизации в науке распределяются на следующие группы (Активные процессы… 2013: 256):
«1. Слова и выражения с «диффузной» семантикой: определенный, некоторый, соответствующий, надлежащий, и некоторые другие.
2. Слова и выражения с достаточно общим смыслом, используемые для называния вполне конкретных предметов и понятий: акция, изделие, объект, продукт, учреждение, материал (в значении «компрометирующие сведения о ком-либо»), сигнал (в значении «сообщение о чём-либо неблагоприятном в высшие инстанции»)
3. Заимствованные слова и термины, употребляемые для вуалирования сути явления: либерализация (цен), канцер (вместо рак), педикулёз (вместо вшивость), селадон (вместо оскорбляющего слух слова бабник), деструктивный (вместо разрушительный), конфронтация (вместо противостояния)
4. Аббревиатуры, особенно характерные для репрессивной сферы и сфер, связанных с сокрытием государственных и военных тайн: ВМ = высшая мера (наказания), ДСП = для служебного пользования, СС = совершенно секретно, ПКТ = помещение камерного типа (камера) и другие
5. Некоторые слова, обозначающие неполноту действия или слабую степень свойства, употребляемые не в своем обычном значении, а в качестве смягчающего эвфемизма: Он недослышит (о глухом), Он прихрамывает (о хромом).
6. Некоторые глагольные формы с приставкой под-: подъехать, подойти, подвезти и некоторые другие» (Кузьмина, Абросимова 2015: 81).
Дж. Лоуренс разделяет все многочисленные способы эвфемизации на 2 группы:
«1. Создание иносказательного выражения.
2. Использование тщательно подобранного слова-заменителя» (Лоуренс 1973: 78).
Таким же обобщённым принципом руководствуется Ч. Кейни, выделяя 4 группы способов создания эвфемизмов:
«1. Намеренное опускание в речи оскорбительного термина (можно назвать это нулевой заменой).
2. Изменение формы слова-табу.
3. Замена слова-табу более общим термином.
4. Перевод неприемлемого термина на иностранный язык» (Кейни 1960: 34).
На наш взгляд, самое полное описание процесса эвфемизации принадлежит В.П. Москвину, он выделил 13 способов языкового выражения эвфемизации:
«1. Метонимическую номинацию («обойтись посредством платка» вместо «высморкаться»).
2. Метафорическую номинацию («уйти из жизни» вместо «умереть»).
3. Использование синекдохи.
4. Прономинализация («зайти кое-куда» вместо «зайти в туалет»).
5. Паронимическую замену («поехал в Ригу» вместо «вырвало»).
6. Использование книжных слов и выражений, в частности, терминов («летальный исход» вместо «смерть»).
7. Употребление иноязычных слов («путана» вместо «проститутка»).
8. Перенесение «с рода на вид» («насекомое» вместо «вошь», «таракан»).
9. Перефразирование («компетентные органы» вместо «КГБ»).
10. Антономазию («лукавый» вместо «черт»).
11. Перенесение с вида на вид («присвоить» вместо «украсть»).
12. Употребление тропа мейозис («нетрезвый» вместо «пьяный», «оставляет желать лучшего» вместо «плохой»).
13. Эллипсис («сунуть» в значении «дать взятку»)» (Москвин 1999: 215).
Дж. Нимен и К. Сильвер распределяют способы эвфемизации на группы с учетом семантических процессов, посредством которых они формируются. В их классификации представлены следующие способы эвфемизации:
«1. Заимствования из других языков.
2. Расширение значения.
3. Семантический сдвиг (метонимизация).
4. Метафорический перенос.
5. Фонетическое искажение» (Нимен, Сильвер 1990: 56).
А. Кацев в своей классификации способов эвфемизации делит все способы образования эвфемизмов на три большие группы в зависимости от способа замены слова-табу на эвфемизм:
«1. Семантические способы:
a. Генерализация значения (использование лексики большого семантического потенциала, например, личных и указательных местоимений);
b. Метафоризация значения;
c. Метонимизация значения;
d. Поляризация значений (существует в виде полной антонимичности денотата и ассоциата).
2. Изменения формы слова-табу:
a. Звуковая аналогия;
b. Негативная префиксация (литота);
c. Сокращение, использование аббревиатур.
3. Заимствование из других языков» (Кацев 1988: 26).
Во французской публицистике А. Коновска (Agnieszka Konowska) делит способы эвфемизации на несколько подгрупп:
«1. Морфосинтаксические процессы: сокращения слов с инициалами, за которыми следует многоточие. В данном случае, чаще всего замене подлежат недопустимые общественной моралью лингвистические единицы, которые, были употреблены в интервью и подлежат цензуре. Вместо многоточий для устранения самого слова могут использоваться звёздочки ( ). Также к морфосинтаксическим средствам относятся эллиптические выражения.
2. Семантические процессы, к которым относятся метафора, метонимия, литота, перифраз.
Особенности актуализации эвфемизации в политическом дискурсе
В настоящее время в средствах массовой коммуникации (СМК) наблюдается усиливающаяся демократизация языка и вместе с тем новые возможности для выражения актуальных смыслов современной политической ситуации.
Появление и распространение новых радиоканалов, программ на телевидении и в сети Интернет способствуют реформированию языка СМИ и придания ему особого – самостоятельного статуса. Информация в средствах массовой коммуникации становится «глобальным текстом, объединяющим разные языковые сообщества с их социальными языковыми структурами. Несмотря на различие языковых систем, понимаемых лингвистически, массовая информация обладает принципиальным единством смысла и направленностью содержания» (Рождественский 1997: 477).
Средства массовой коммуникации осуществляют не только информирование людей и их просвещение, но и развлечение и рекламу в современном обществе. Вследствие этого средства массовой коммуникации могут влиять на восприятие информации о текущих явлениях и событиях, происходящих в стране и в мире в целом, и их понимание.
Предполагается, что средства массовой коммуникации оказывают непосредственное влияние на мнение читателей или зрителей, с помощью СМИ у получателей информации формируются идеологические стереотипы и пропагандируются различные политические идеи. При этом используются различные современные способы речевого воздействия.
Изучение современных языковых тенденций в средствах массовой информации позволил прийти к выводу о том, что в языке наблюдаются два способа воздействия. Первый способ речевого общения учитывает политкорректность, поэтому используется эвфемизация. Второй способ – это намеренное огрубление речи, приводящее к использованию дисфемизации.
Как известно, эвфемизм – это фигура речи, применяемая для смены отрицательной коннотации слова или выражения на нейтральное в определённом контексте речевой ситуации. Эвфемизмы используют для замены сути сообщения и исключение неприличных слов и выражений. В средствах массовой коммуникации эвфемизация нужна в случае соблюдения тактичности и вежливости, при этом смысл подвергается искажению. Как мы уже ранее отмечали, способы создания эвфемизмов самые разные. Эвфемизация реализуется с помощью фонетических, графических, морфологических, лексико-семантических и синтаксических средств.
В современных средствах массовой коммуникации наиболее распространены эвфемизмы, функционирующие в публицистических текстах, посвященных социально значимым темам, освещающие разные сферы деятельности человека, зачастую вопросы отношений людей с обществом и властью. Многочисленные труды современных исследователей доказывают, что политический дискурс является той средой, в которой наиболее часто авторы сообщения используют эвфемизмы.
В языке политических газет и журналов эвфемизмы необходимы для номинации органов власти и их представителей, а также видов политической деятельности. В военном дискурсе с помощью эвфемизмов описывают военные действия. В социологическом дискурсе эвфемизмы используют для обозначения представителей различных социальных групп.
В нашем исследовании необходимо выявить значение и роль эвфемизмов как средства речевого воздействия. В связи с этим следует определить причины и степень влияния эвфемизации в процессе восприятия информации. Одной из причин является то, что читатель не знает, что такое эвфемизм и не может распознать его в тексте. Таким образом, читатель не может быть в курсе того, что эвфемизм способен искажать информацию, или представлять некую замену исходного смысла сообщения при помощи эвфемизации. Это обусловлено тем, что в настоящее время на читателя обрушивается огромный поток информации из надежных и непроверенных источников.
Политологи отмечают, что в период нестабильности и напряженности политической ситуации, в переходный период повышается степень влияния на общественное мнение. Читателям и в целом получателям информации навязываются определённые политические идеи и установки, что зачастую приводит к социальным конфликтам.
Имплицитный способ манипуляции сознанием обычно остается незамеченным адресатом. В языке массовой коммуникации эвфемизмы и дисфемизмы выполняют функцию речевого воздействия имплицитно: они незаметно заменяют объекты и события, искажают информацию и таким образом способствуют оказывать влияние на сознание адресата.
Исследователи подчеркивают, что вопрос об исследовании эвфемизации как способа речевого воздействия, способного манипулировать сознанием читателя, должен решаться «в рамках разных отраслей науки, таких как философия, психология, история, социология, политология и лингвистика. Лингвистика занимается данной проблемой постольку, поскольку манипуляция в большинстве случаев осуществляется с помощью средств языка» (Баскова 2009: 17).
Важную роль играют эвфемизмы в публицистических текстах (газетах, журналах), а также Интернет-ресурсах благодаря силе речевого воздействия на сознание читателей.
Эвфемизмы являются известным средством манипуляции общественным сознанием. В процессе эвфемизации происходит замена отрицательной коннотации слов и выражений на нейтральное. По мнению А.М. Кацева, «способность эвфемизмов манипулировать реципиентом определяется рядом факторов:
1. Во-первых, эвфемизмы скрывают истинную сущность явления за счёт создания нейтральной или положительной коннотации;
2. Во-вторых, реципиент обычно не успевает вычленить эвфемизмы из контекста и осмыслить их, так как обилие информации в современном социуме затрудняет ориентацию в языковом материале и его критическую оценку;
3. В-третьих, чтобы присвоить слову статус эвфемизма, надо идентифицировать табуируемый денотат, скрывающийся за этим словом, иначе эвфемизм не будет «распознан»;
4. В-четвертых, малая часть реципиентов знакома с данным лингвистическим явлением; не зная сути явления, невозможно понять, как осуществляется манипулятивное воздействие» (Кацев 1988: 47).
Политический дискурс представляет особый вид коммуникативный феномен, включающий разнообразные формы коммуникативных актов, в рамках которых происходит общение между участниками в определенной ситуации политической сферы деятельности человека. По мнению Д. Кристала, «именно политический дискурс, наряду с рекламным, в наибольшей степени приспособлен для того, чтобы приукрашивать действительность и скрывать истинное положение дел» (Crystal 1997: 82). В связи с этим лингвопрагматика современного политического дискурса заключается в использовании эвфемизации как средства речевого воздействия на получателя информации.
Г.А. Рыбакина относит политический дискурс к «особому типу общения, для которого характерна высокая степень манипулирования сознанием людей, и поэтому выявление механизмов политической коммуникации представляется значимым для определения характеристик языка как средства воздействия. В этом смысле важность изучения политического дискурса продиктована необходимостью поиска для политиков оптимальных путей речевого воздействия на аудиторию, с одной стороны, и необходимостью понимания аудиторией истинных интенций и скрытых приемов языкового манипулирования, с другой стороны» (Рыбакина 2009, эл. ресурс).
Устойчивые обороты (идиомы, фразеологизмы)
Фразеологические сочетания и идиомы часто используются в языке политического дискурса для образования эвфемизмов и дисфемизмов. Приведем примеры:
“It was a red rag to a bull” (https://www.nytimes.com). – Это было, как красная тряпка для быка».
Ср. также:
“It s an experiment because it gambles that voters in large parts of the country are ready to break tribal ties to the Labour Party.
It s a risk because it could push away traditional Conservative voters who feel uncomfortable with this brasher, more populist group” (https://www.nytimes.com/interactive/2020/01/19/opinion/amy-klobuchar-elizabeth-warren-nytimes-endorsement.html). – Пер.: Это рискованно, потому что вряд ли избиратели во многих регионах страны будут готовы разорвать тесные связи с лейбористской партией.
Это рискованно, поскольку она может оттолкнуть избирателей – сторонников консервативной партии, которые чувствуют себя неуверенно с этой наглой популистской группой».
В приведенном примере наблюдается использование идиом английского языка to break ties и push away, которые выполняют экспрессивную функцию воздействия в политическом дискурсе.
Фразеологизмы и иные устойчивые языковые элементы могут использоваться в качестве устойчивых оценочных формантов в ходе дисфемизации по отношению к анализу конкретной политической ситуации, например:
He once described Brexit Secretary David Davis as “thick as mince” and as “lazy as a toad” and so irritated David Cameron, that the ex-prime minister once famously described him as a “career psychopath” (30 July 2019) (https://www.bbc.com/news/uk-politics-49101464). – Пер.: Однажды он назвал секретаря комитета по Брекситу Дэвида Дэйвиса «толстым, как фарш» и «ленивым, как жаба», и это так разозлило Дэвида Кэмерона, что бывший премьер-министр назвал его «карьерным психопатом».
В приведенном примере дисфемизации употреблены две идиомы “thick as mince” и “lazy as a toad”, образованные при помощи устойчивых сравнений для передачи негативной оценки фигуры политического деятеля.
Приведем примеры из русского политического дискурса:
«Традиционно разрабатывают очередной “наполеоновский” план. Подобные заявления о “дипломатических подходах” в годовщину энергоблокады звучат как минимум неуместно.
Эвфемизмы, отобранные из русского политического дискурса, образованы различными способами, в данном случае при помощи устойчивых выражений – клише: наполеоновский план, дипломатические подходы. Или:
«Если люди воюют за страну, то это должны быть не “зеленые”, “желтые” или “голубые” человечки, а военнослужащие» (https://lenta.ru/articles/2018/02/21/chvk_interview/).
См. также другие примеры способов создания эвфемизма: «Наоборот, они не только вынуждены всем законам соответствовать, им регулярно придумывают новые ограничения. Сейчас даже язык пересматривается. Отказываются, например, от термина “правила открытия огня”, поскольку он звучит слишком воинственно, его заменяют нейтральным “правила применения силы”» (https://lenta.ru/articles/ 2018/02/21/chvk_interview/).
Или:
«На эту тему выпущено много литературы: расцвет наёмничества пришелся на 60-е годы XX века. “Псы войны”, Боб Денар, все дела. Легендарная личность. В начале 60-х уволился из армии, ушел “на гражданку” и стал торговать стиральными машинками в Париже».
Приведенные примеры эвфемизмов включают устойчивые выражения (зелёные человечки, правила открытия огня, правила применения силы, псы войны, ушел на гражданку и др.).
Ср. другой пример, в котором отмечен целый комплекс устойчивых выражений (ФЕ) и устойчивых сравнений:
«Более того, их вопросы Тэйлору и Кенту на слушаниях часто ставили последних в тупик, и они выглядели достаточно жалко, изворачиваясь как ужи на сковородке.
Таким образом, можно сказать, что публичные слушания по импичменту начались, как того и следовало ожидать, с очередного провала «охоты на ведьм». А главное, демократов совершенно не волнует тот факт, что из-за их непреодолимого желания всеми правдами и неправдами свалить Дональда Трампа, одним из главных пострадавших оказывается Владимир Зеленский. Вряд ли украинский лидер рассчитывал, что его откровения в телефонном разговоре станут достоянием общественности. Но в данной ситуации никто не будет его спрашивать, хотел ли он стать средством, когда на кону стоят такие амбициозные цели» (https://iz.ru/943111/eduard-lozanskii/uperlis-v-stenogrammu).
Сравним пример из русскоязычного политического дискурса:
«- То есть вы считаете, что Великобритания и западный мир должны бороться с Китаем и другими растущими восточными державами?
- Не думаю, что мы должны бороться с кем бы то ни было -откровенное противостояние вышло из моды и не соответствует сегодняшнему дню. На первый план выходят торговые войны, которые, на мой взгляд, станут источником «боевых действий» на ближайшие 50 лет. Именно поэтому я считаю, что на Западе мы все должны работать вместе. А я считаю Россию частью западного мира» (https://iz.ru/889662/ekaterina-postnikova/ukraine-pridetsia-priznat-krym-ona-obratno-ne-poluchit) - эвфемизм
В вышеприведенных примерах эвфемизмы и дисфемизмы образованы с помощью фразеологизмов «ставить в тупик», «стоять на кону», «правдами и неправдами», «охота на ведьм» и устойчивого сравнения «как уж(и) на сковородке», «пушечное мясо», выйти из моды, «торговые войны», «боевые действия», «устроить переворот», что передает бльшую степень экспрессивности высказывания.
Эвфемизмы и дисфемизмы в перформативах политического дискурса
Исследование политического дискурса англоязычных и русскоязычных средств массовой информации показывает участие эвфемизмов и дисфемизмов в оформлении определенных речевых актов. Специфика политического дискурса, по мнению исследователей, заключается в осуществлении коммуникации посредством различных речевых актов (Демьянков 1986, Остин 1986, М. Хэллидэй (Halliday) 1970, Дэйвисон (Davison) 1975, Звегинцев 1976, Шейгал 2000 и др.).
Как считает M. Хэллидей, «речевой акт – выбор одной из многочисленных переплетающихся между собой альтернатив, образующих “семантический потенциал” языка. Именно в этом смысле речевой акт связан с “планированием речи” и является сложной сущностью, в которой когнитивные и т. п. функции сочетаются с межличностными при том или ином удельном весе этих функций в конкретной ситуации» (Halliday 1970: 155).
Речь идет о манипулятивном потенциале данной категории. Речевой акт можно расценивать как элементарную единицу речи, последовательность языковых выражений, произнесенную говорящим, приемлемую и понятную по меньшей мере одному из множества остальных носителей языка. Иными словами, осуществляется воздействие на сознание адресата, когда он интерпретирует высказывание говорящего.
В политическом дискурсе нами отмечены речевые акты положительной и отрицательной оценки деятельности, компетентности и пр. описываемого субъекта или предмета обсуждения в средствах массовой коммуникации. Дело в том, что политический дискурс как институциональный тип дискурса обладает определенной речевой спецификой, обусловленной основной целью (борьбой за власть). Данный факт обусловливает использование определенного набора языковых/речевых средств в различных речевых актах.
Особое место среди речевых актов занимают перформативные высказывания, или перформативы (лат. performo – действую, исполняю) понятие которых было введено английским логиком Дж. Остином в. 1962 г. (Остин 1986). К политическим перформативам относят призывы, обещания, опровержения и др. (Остин 1986).
Рассуждая о политических перформативах, Е.И. Шейгал уточняет, что «это высказывания, само произнесение которых является политическим действием, формой политического участия. К наиболее значимым политическим перформативам относятся перформативы доверия и недоверия, поддержки, выбора, требования, обещания» (Шейгал 2000: 285). Политический перформатив должен в большой степени учитывать интенционально-смысловые структуры адресанта. Перформативы доверия частотны в англоязычном политическом дискурсе. Приведем пример перформативного высказывания доверия:
“The NYT.
Unfortunately for them, Biden wasn t the old Biden – not exactly.
And yet Biden hardly put the doubts about his sturdiness and stamina to rest. I so hoped and I so want to say otherwise, because I believe him to be a decent man, because he s talking more sense than many of his starry-eyed adversaries, because it may well be that among the voters who will decide this election in the places where President Trump plans to fight hardest, Biden is a better – or at least safer – bet than any of the other candidates getting more than 2 percent in national polls right now.
But there s that way in which he trails off at the end of a sentence or an argument, all the little hiccups en route, the messy seams connecting one thought to the next, the demeanor that falls into a maddening gray area between engaged and fully animated. If Booker and de Blasio traffic in too many exclamation points, Biden traffics in too many ellipses.
My heart did a little jig as I listened to his closing statement, because it had the right measures of poetry and simplicity and because its assertion about the imperiled soul of America was so true. But my heart died a little death when he reached the end, because he rattled off what sounded at first like the address for a website in such a strangled fashion that I couldn t tell how many threes and zeros it contained and in which order;
Biden s ability to keep from sweating and to keep smiling was no mean feat under the circumstances. He parried Gillibrand by noting that in years past, she was a fan of his. “I don t know what s happened except that you re now running for president,” he said.
But in his back-and-forth with Booker, during which he disparaged Booker s approach to policing as mayor of Newark, he lacked Booker s crispness and clearness. And Booker got the better of him. «Mr. Vice President,» he said, «there s a saying in my community – you re dipping into the Kool-Aid and you don t even know the flavor.»
A few facets of Biden s candidacy came into sharper relief. One was how much he s riding – and counting – on his association with President Barack Obama and how complicated that tactic is. Biden summoned him as a character witness, but that opened the door for rivals to press Biden on parts of Obama s presidency – all the deportations of undocumented immigrants, for example – that don t look so rosy or fit so neatly into Democratic priorities now.
And yet Biden didn t seem ready for that matchup himself. I kept looking for an assurance that he couldn t deliver, listening for a lyricism that he couldn t manage, praying for a sign that after two miserably failed presidential candidacies, the third time would be the charm for Biden and our amulet against Trump. «I didn t get that guarantee from him, but then I didn t get it from anyone else, including the 10 candidates who debated the night before.»
«Is it possible that the Democrats have an overflow of talent but no one who s precisely right? I worry, and not just because that s my occupation»” (https://www.nytimes.com/2019/08/01/opinion/democratic-debate-biden-harris.html?action=click&module=Opinion&pgtype=Homepage).
В приведенном отрывке наблюдается выражение эмотивно маркированного отношения, оформленного с помощью перформатива доверия к кандидатуре на пост Президента США Джо Байдену. Речевыми средствами выражения перформатива доверия служат различные эвфемистические выражения: hardly put the doubts, he s talking more sense, Biden is a better, Biden traffics in too many ellipses, to keep from sweating and to keep smiling, A few facets of Biden s candidacy came into sharper relief и др. Для большего убеждения автор использует прием синтаксического параллелизма I didn t get that guarantee from him, but then I didn t get it from anyone else, доказывая, что эта кандидатура не лучше, но не хуже других. Для разоблачения лингвистического камуфлирования используется прием риторического вопроса Is it possible that the Democrats have an overflow of talent but no one who s precisely right? В конце статьи автор высказывает сомнение с помощью словосочетания I worry, и это лишний раз подчеркивает перформативность высказывания автора статьи.
Для дискредитации политического противника в англоязычных СМИ используют перформатив недоверия, например:
“USA today.
The silent treatment President Donald Trump had been getting from the Democratic candidates in the debates ended this week.;
His name was dropped 161 times between the two nights in Detroit. Sens. Michael Bennet of Colorado and Elizabeth Warren of Massachusetts led in the most mentions. Bennet had 12 mentions and Warren with 11 mentions, according to CNN.;
“Donald Trump won this state of Michigan by saying he was going to disrupt the status quo,” de Blasio said. “How about we be the party that s going to disrupt the status quo for working people?”;
Booker has been struggling to gain traction in polling, repeatedly landing in the single digits. But during Wednesday night s discussion, the New Jersey Democrat came out swinging and managed to stay on top.