Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблемы эпистемической модальностив современной науке
1.1. Модальность как объект лингвистических исследований
1.2. Реализация категории эпистемической модальности в эпистемических речевых актах
1.3. Интернет-комментарий – современный инструмент коммуникации
Выводы по главе I
Глава II. Исследование эпистемической модальности в интернет-комментарии
2.1. Проявление эпистемической модальности в Интернет-комментарии
2.2. Аксиологическая асимметрия эпистемической оценки в Интернет-комментарии
2.3. Лингвокультурологическая парадигма Интернет-комментария
2.4. Лингвокультурологический анализ эпистемической модальности в корпусе текстов Интернет-комментария
Выводы по главе II
Заключение
Библиография
- Реализация категории эпистемической модальности в эпистемических речевых актах
- Интернет-комментарий – современный инструмент коммуникации
- Аксиологическая асимметрия эпистемической оценки в Интернет-комментарии
- Лингвокультурологическая парадигма Интернет-комментария
Введение к работе
Интернет представляет собой институт массовой коммуникации, доступный неограниченной аудитории; Интернет-комментарий как вид Интернет-дискурса является площадкой, на которой активно обсуждаются проблемы, излагаются актуальные факты. Интернет-комментарий рассматривается как структура доказательного рассуждения, интерпретирования и оценивания (М.В. Степко, А.П. Клименко, А.А. Тертычный).
Изучение грамматической категории модальности показало, что данная категория может рассматриваться с точки зрения различных лингвистических подходов и включает в себя практически неограниченное число понятий и позиций в коммуникативной ситуации, поэтому она интерпретировалась различным, часто противоречивым образом, подвергаясь противоположным объяснениям.
В данном исследовании эпистемическую модальность мы рассматриваем влед за Н.Д. Арутюновой (1988), Е.И. Беляевой (1987), В.З. Панфиловым (1977), В.М. Швец (2004) как категорию, выражающую достоверность, истинность, которая отражает в своей семантике знание автора сообщения о высказываемом сообщении и его субъективное отношение к информации с позиции достоверности.
Высказывания, выражающие отношения эпистемической модальности, включают суждения, мнения, оценки. Эпистемическая модальность отражает степень полноты и характер знаний (то есть мнение, суждение о достоверности/вероятности) говорящего о событии, явлении или качестве.
Исследование проявления категории эпистемической модальности в Интернет-комментарии особенно актуально в связи с тем, что эпистемические значения в текстах Интернет-комментария не просто носят субъективный характер - они социально и культурно обусловлены. Они мотивированы социолингвистической средой и, соответственно, индивидуальными характеристиками субъекта высказывания. Мнения и суждения в Интернет-комментарии формулируются в виде сообщений, содержащих оценивание факта, события, явления или же характеристик объекта высказывания, которое бывает положительным и отрицательным. Высказывание, таким образом, передает отражение субъектом образа действительности.
Интерпретация и оценивание информации с точки зрения достоверности предполагают манипулирование субъектом высказывания смыслами и значениями текстов Интернет-комментария, что в значительной мере отражает картину мира комментирующей и читающей личности, а также конкретной лингвокультурной среды. В связи с этим наиболее объективное исследование Интернет-комментария предполагает использование аппарата лингвокультурологии.
Проблеме эпистемической модальности посвящены труды лингвистов, которые рассматривают ее с различных точек зрения, в связи с комплексным характером данного языкового феномена. Так, в работе Авериной А.В. (2003) проводится анализ категории эпистемической модальности на материале немецкого языка. Ю.Д. Апресян (2001) исследует соотношение значений знания и мнения с их истинностью. Ахунзянова Р. Р. (2012) изучает средства выражения эпистемической модальности в английском и татарском языках. Беляева Е.И. (1985) отмечает субъективность эпистемической модальности как ее дифференцирующую характеристику и выделяет ряд субъективных значений. Кондаков Н.И. (1975) выделяет и определяет эпистемическую модальность среди различных видов модальности. Матвеев А.А. (2003) показывает роль выражения модальности в публицистической литературе на материале русского и английского языков. Трошина А.В. (2008) предлагает сопоставительный анализ эпистемических модальных модификаторов в русском и английском языках. В.М.Швец (2004) изучает особенности усвоения эпистемической модальности ребенком. В зарубежной лингвистике активно исследуется проблема эпистемических речевых актов, выражающих значения знания и уверенности различного уровня (Maat & Degand, 2001). Однако, указанные работы не изучают выражения эпистемической модальности в такой современной коммуникативной среде как Интернет-комментарий.
Актуальность данного исследования определяется неоднозначностью подходов и различиями в интерпретации эпистемической модальности в более ранних и современных исследованиях лингвистов; наличием насущной потребности в разностороннем исследовании характеристик и функций эпистемической модальности в условиях современной языковой реальности; недостаточной изученностью языковых средств новых сфер коммуникации.
Объектом настоящего исследования является эпистемическая модальность в русско- и англоязычном Интернет-комментарии.
Предмет исследования – лингвистические и лингвокультурологические особенности репрезентации эпистемической модальности в Интернет-комментарии.
Цель настоящей диссертационной работы состоит в выявлении лингвистических особенностей репрезентации категории эпистемической модальности и ее лингвокультурологической специфики в русско- и англоязычном Интернет-комментарии.
Цель исследования определяет постановку и решение ряда задач:
рассмотреть проблему объективной и субъективной модальности в лингвистических исследованиях;
исследовать особенности представлений об эпистемической модальности;
рассмотреть Интернет-комментарий в качестве современного инструмента коммуникации;
исследовать проявление эпистемической модальности в Интернет-комментарии и выявить закономерности феномена аксиологической асимметрии эпистемической оценки в Интернет-комментарии;
определить особенности исследования Интернет-комментария в рамках лингвокультурологической парадигмы и провести лингвокультурологический анализ эпистемической модальности в корпусе текстов русско- и англоязычного Интернет-комментария.
Методологической и теоретической основой настоящего диссертационного исследования являются актуальные концепции современной лингвистики (Т.А. ван Дейк (2000), Е.Г. Задворная (2000), Г.А. Золотова (1982), В.И. Карасик (2002), И.А. Стернин (2000, 2003)), когнитологии (Ю.Д. Апресян (2001), А.П. Бабушкин (2001), А.В. Бондарко (1990, 2002), С.Г. Воркачев (2000), В.З. Демьянков (1981), Е.С. Кубрякова (2004), А.В. Нехаев (2006), В.М. Сергеев (1998), П.Ф. Стросон (1986)), лингвокультурологии (Е.Ю. Артемьева (2003), Н.Д. Арутюнова (1999), В.А.Буряковская (2002), А. Вежбицкая (1999, 2001), В.В. Воробьев (1997), И. Ильин (1996), В.В. Красных (2002), Г.В. Кусов (2004), Т.В. Ларина (2001, 2003), В.А. Маслова (2001), Ю.С. Степанов (2001); В.Н. Телия (1996), С.Г. Тер-Минасова (2000), Е.И. Шейгал (2002)).
В период глобализации культур лингвокультурологические исследования таких обширных областей коммуникации, как Интернет-комментарий, предоставляют широчайшие возможности выявления культурных особенностей в языковой репрезентации различных интенций коммуникантов. Этому же способствует рассмотрение изучаемого феномена в рамках когнитивного подхода к языку.
В ходе диссертационного исследования использовались как лингвистические, так и лингвокультурологические методы исследования. Решению конкретных задач способствовало применение следующего методического инструментария: анализ дефиниций лингвистической терминологии, семантическое свертывание, когнитивный анализ, метод лингвокультурного анализа, элементы квантитативного анализа.
Материалы исследования были получены из русскоязычных и англоязычных сайтов сети Интернет. Методом сплошной выборки было проанализировано около 3 780 образцов (66 Мб) аутентичных Интернет-комментариев к различным постам, содержащих эпистемическую семантику. Орфография и синтаксис образцов текстов комментария передаются без изменений.
В результате сплошной выборки было выявлено 1 376 образцов репрезентации категории эпистемической модальности на сайтах Рунета и 2404 образца – на англоязычных сайтах, где представлены Интернет-комментарии.
Научная новизна данной работы заключается в том, что впервые объектом исследования выступает эпистемическая модальность в Интернет-комментарии, а его предметом – лингвокультурные особенности репрезентации эпистемической модальности в Интернет-комментарии. Таким образом, сообщения Интернет-комментария анализируются с точки зрения репрезентации в них категории эпистемической модальности как в русской, так и в англоязычной лингвокультурах.
Теоретическая значимость данной работы состоит в том, что в ней получили отражение и дальнейшее развитие исследования ученых в различных областях науки (в философии, логике, лингвистике, лингвокультурологии, когнитологии) по проблеме эпистемической модальности; выявлена специфика языковых средств выражения эпистемической модальности в Интернет-комментарии; определены функции эпистемической модальности в Интернет-комментарии, ее значимость в виртуальном дискурсе.
Для лингвистической теории также важно представление о лингвокультурной специфике репрезентации категории эпистемической модальности в Интернет-комментарии.
Практическая значимость заключается в возможности применения результатов работы для анализа Интернет-коммуникации, а также для разработки лекционных курсов по лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, психолингвистике и стилистике. Результаты работы могут найти применение в изучении других жанров виртуального дискурса в различных лингвокультурах.
Достоверность научных положений, рекомендаций и выводов, содержащихся в диссертации, обеспечивается интегративным лингвокогнитивным и лингвокультурологическим подходом, который позволяет по-новому ставить и решать многие вопросы, связанные с проблемой соотношения языка и культуры, а также современной методологической базой лингвистических исследований в рамках когнитивного подхода к языку. Достоверность исследования также обоснована валидностью методов исследования, широким спектром и значительным объемом обработанной выборки практического материала.
Рабочая гипотеза. Категория эпистемической модальности в Интернет-комментарии является маркером лингвокультуры. Она выражает национально-специфические особенности коммуникативного поведения.
Реализация категории эпистемической модальности в эпистемических речевых актах
В современной ситуации интенсивного развития сферы коммуникации особое значение приобретают исследования речевой деятельности различной функциональной направленности в рамках становления новых видов коммуникации и трансформации уже существующих. Язык эксплицирует сложную картину реальности в общем контексте дискурса; многие актуальные формы когниции, имплицитно содержащиеся в языке и реализуемые в различных видах дискурса, таких как обыденный, повествовательно-прозаический, художественный, философский и др., демонстрируют, с одной стороны, принципиальную невозможность своей редукции к индивидуальным высказываниям, а с другой, они показывают способность служить инструментом познания мира. Б. Рассел утверждает, что основными функциями языка являются такие его возможности, при которых он, с одной стороны, «указывает на объективные факты», а с другой - «служит для выражения состояния говорящего» [Russel, 1956: 125]. К проявлениям второй функции языка можно отнести эпистемические речевые акты. С точки зрения Н.Д. Арутюновой, «во внутреннем мире человека нет четких границ, разделяющих ментальную и эмоциональную сферы, волю и желания, перцепции и суждения, знания и веру» [Арутюнова, 1999: 411]. Эпистемические речевые акты выражают отношения, которые выводят новые знания из старого путем умозаключения или суждения, при этом когнитивное состояние знания и уверенности стоит на более высокой ступени иерархии относительно ментального состояния говорящего. P.H. Maat и L. Degand подразделяют эпистемические отношения на вытекающие из каузальной связи и отношения, основанные на некаузальной связи [Maat & Degand, 2001: 221-224].
Такие суждения определяются, например, в Оксфордском толковом словаре как «процесс формирования мнения или заключения, основанного на доступном материале, а также сложившееся мнение или заключение; гипотетическая умственная способность, функция которой заключается в выведении такого суждения; критическая оценка некоторой вещи, события или человека» [Оксфордский толковый словарь по психологии/под ред. А. Ребера, 2002 http://vocabulary.ru/ dictionary/ 487/word]. К суждениям относят все, о чем можно что-то заявлять, предполагать, подразумевать, утверждать. Выявляются суждения различных типов. Это формальное, эмпирическое и лингвистическое суждение.
Рассматривая проблемы модальности знания и мнения, Л. Витгенштейн определял знание как высказывания, не требующие доказательств, а мнение – как требующие дополнительной аргументации. Развивая данную концепцию, Л. Витгенштейн разделил знание на две категории – по определению верное, не вызывающее сомнений знание (knowledge) и знание, полученное в результате собственных выводов, возможно ошибочное [Витгенштейн, 1984: 82-99].
Л. Витгенштейн предлагает различать неполное и полное знание. Полное знание представляется развернутой подробной информацией. Неполное знание наблюдается в ситуации, где говорящий рассчитывает на определенные знания адресата и их совпадение при коммуникации, но может столкнуться с несовпадением. При этом недостаток знания маскируется и компенсируется использованием различных языковых средств [Витгенштейн, 1984]. Теория речевой деятельности указывает на то, что речевое общение основано на совпадении или несовпадении когнитивных баз коммуникантов, непосредственной ориентации говорящего на информативный контент партнера по коммуникации. Понятие о различении полного и неполного знания, введенное Л. Витгенштейном, дает возможность более глубокого понимания семантического содержания высказывания.
Подобное понимание экспликации знания в речи находим и в трудах Дж. Мура и Н. Малькома. По мнению авторов, высказывания, представляющие знание, включают смыслы «сильного» и «слабого» знания. При уверенности в знании проявляется смысл «сильного» знания, неуверенность в знании представляет «слабый» смысл [Knowledge and belief, 1967: 104].
Дж. Барнс представляет знание как визуальное, невизуальное, очевидное, вторичное (знание от другого лица), предположительное. По-видимому, визуальное и очевидное знание совпадают с категорией полного знания, по Л. Витгенштейну, а невизуальное и предположительное знания – с категорией неполного знания [Barnes, 1984: 257].
В работе «Модальность знания и мнения в публицистике» А.А. Матвеев представляет модальность как функционально-семантическую категорию, в которой выражены отношения сообщения к реальности и к самому содержанию высказывания со стороны говорящего [Матвеев, 2005]. Автор ссылается на мнение Б. Рассела, выделившего две функции языка, первая из которых «указывает на объективные факты», а вторая «служит для выражения состояния говорящего» [Russel, 1956: 125]. А.А. Матвеев утверждает, что основной функцией модальности знания и мнения является внушение, воздействие и убеждение, что выражается эксплицитно на лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях, а также посредством имплицитных феноменов языка. Автор различает эпистемическую и аксиологическую шкалы модальности, относя полное или неполное знание, а также мнение-полагание к эпистемическому типу, а мнение-оценку – к аксиологическому типу [Матвеев, 2005].
Изучая модальность знания и мнения в текстах публицистического жанра, автор показал, что эпистемическая модальность (знания и мнения) имеет не только эксплицитные средства выражения, но и имплицитные способы проявления. К имплицитным способам проявления эпистемической модальности относится сбой последовательности в логике суждений, выводы, составленные из мнений, которые являются маркерами модальности в текстах публицистического жанра [там же].
Исследуя когнитивные особенности такого эпистемического речевого акта, как мнение, А.В. Нехаев определяет его как познавательную форму, которая выступает в качестве инструмента для создания определенной картины мира посредством предоставления способа ее описания – «точки зрения». Мнение представляет собой уникальную и индивидуальную интерпретацию мира или фрагмента реальности. Невозможно различать мнение аналогично различению между высказыванием и предложением, так как его невозможно использовать для характеристики целого класса положений дел или ситуаций, ведь мнение всегда описывает только одно конкретное положение дел или одну конкретную историческую ситуацию [Нехаев, 2006]. Следовательно, мнение или суждение необходимо отнести к определенному классу эпистемических речевых актов.
Интернет-комментарий – современный инструмент коммуникации
Комментарий, как форма языковой деятельности, является древнейшим способом коммуникации, инструментом познания и осмысления окружающего мира. В узком смысле слова «комментарий» означает замечания и пояснения к какому-либо тексту, а в широком – это выражение отношения, мнения, критика и рассуждения в отношении какого-либо объекта. Комментарий, как литературный жанр, с древних времен имел огромное значение в религиозной, юридической, философской и филологической литературе.
Появление комментария относят к периоду развития античной литературы. В своих работах А. Ксенофонтов утверждает, что Аристарх из Самофракии (217-145 г.г. до н.э.) в Александрийской литературной школе впервые составлял комментарии к трудам древнегреческих поэтов и авторов прозы. На основе этих античных комментариев в период поздней античности и в средние века строили свои комментарии грамматики и схоласты. К известным комментариям того периода относится комментарий Элия Доната к обращениям Теренция и Сервия к Вергилию (400 г. н.э.). Основной задачей средневековых комментариев являлось не литературное творчество, а обучение тонкостям латыни [Ксенофонтов, 2005: 373].
Библейские комментарии в позднем средневековье получили широкое распространение наряду с филологическими комментариями античной литературы. Во второй половине XIX века в рамках развития филологии как науки комментарий становится частью произведений литературы, а с появлением нового рефлексивного типа мышления в XX веке в контексте введенного постмодернистского понятия дискурса комментарий становится «принудительной интерпретационной процедурой, насильственно пересекающей извне свободное семантическое самодвижение текста» [Можейко, 2003: 495]. Комментарий превращается в инструмент герменевтического осознания литературы, который дает возможность осознать все оттенки значения произведений литературы.
Современный период отличается ростом интереса к процессам познания субъекта комментария, творящего комментарий, обрабатывающего и интерпретирующего информацию, при этом и комментарий становится самостоятельным объектом изучения.
Процесс комментирования можно рассматривать как способ человеческого мышления. Согласно взглядам М. Фуко, «конструирование дискурса над дискурсом» является тем самым процессом восприятия, понимания и интерпретации информации, который присущ любому комментированию. Так, деятельность, осуществляемая в ходе комментирования, является коммуникативной характеристикой человека, поскольку включает выражение мнения, отношения или объяснения фактов, событий или явлений, что призвано удовлетворять потребность в полном понимании [цит. по: Коробейникова, 2007]. М. Фуко полагает, что «мы не знаем иного способа коммуникации, нежели комментарий». Ученый так определяет роль и характеристики комментария: «Комментарий покоится на постулате, что речь – это акт «перевода», актуализируя вновь то, что было сказано, комментарий «пересказывает то, что никогда не было произнесено», комментарий «старается перевести сжатое, древнее и молчаливое в самом себе рассуждение в другое, более многословное и ... современное ... » [Фуко, 1998: 17-18].
В настоящее время происходит становление и уточнение понятийно-терминологического аппарата, связанного с изучением данного явления. Термин «комментарий» традиционно соотносится с такими понятиями, как «глосса», «гипомнем», «маргиналия», «помета», «примечание», «схолия», «сноска». Глоссы принято считать первой разновидностью комментариев. Известный текстолог С.А. Рейсер указывает, что еще в старину, переписчик слово или отрывок, которые вызвали затруднение, исправлял или тут же, на полях, или далее в тексте пояснял [Рейсер, 1970]. Глоссы – это толкование непонятного слова или фразы (но не текста) или перевод, оставляемый на полях рукописи или между строк переписчиком или читателем. Этот тип помет, по мнению некоторых исследователей, не может считаться полноценным комментарием. Термины «гипомнем» и «схолия» преимущественно подразумевают папирусные фрагменты античных комментариев. «Схолии» употребляются преимущественно по отношению к записанным около столбцов текста свитка или же на полях рукописи толкованиям. Записанные отдельно от основного текста, с указанием комментируемого места или без него, комментарии, принято называть гипомнемы. Тем не менее, в содержательном плане (за исключением размера, поскольку схолии на полях значительно короче, чем гипомнемы, размер которых зависел от обсуждаемой темы), между этими двумя типами комментария практически невозможно обнаружить принципиальной разницы [Ксенофонтов, 2005: 373-374]. Благодаря своему широкому диапазону значений, термин «комментарий» используется в различных областях деятельности человека, включая теологию, философию, юриспруденцию, филологию, исторические науки, средства массовой информации, в том числе Интернет. В различных сферах понятие «комментарий» несет в себе определенные значения, например, он может рассматриваться как компонент герменевтического процесса, как обучающий инструмент или как возможность углубления знания. В то же время комментарий является самостоятельным жанром, когда мы рассматриваем комментарии в различных сферах научной деятельности. Кроме того, термин «комментарий» используется в отношении к риторическому приему, при использовании которого имеет место определенная разъяснительная деятельность. С учетом всего диапазона своих значений к комментарию можно отнести широкий круг коммуникативных явлений, которые транслируют реакцию на сообщение. В аспекте разъяснительной функции комментарий рассматривается с точки зрения общественных наук и социальной активности человека в виде устного или письменного высказывания-текста, где разъясняется какое-либо событие, явление, выражается мнение, оценка, предложение. В ходе комментирования используются методы анализа, сравнения, обобщения [Гуревич, http://www.oval.ru]. Мультидисциплинарный характер исследований комментария основан на широком круге областей, которые представляют комментарий как объект своего исследования. К таким областям исследования относятся текстология, герменевтика, издательское дело, теория и практика редактирования, лингводидактика, межкультурная коммуникация, теория перевода, лингвокультурология и др. [Коробейникова, 2005].
Аксиологическая асимметрия эпистемической оценки в Интернет-комментарии
Интернет-комментарий в настоящее время является одним из основных видов виртуальной коммуникации, реализующим, собственно, базовую функцию всемирной сети – интерактивность. Посредством комментария на Интернет-сайтах различного типа – новостных, аналитических, в блогах выражается отношение пользователя сетей к событиям, мнениям, постам, формулируется индивидуальное и коллективное мнение пользователей о проблемах, анализируются преимущества и достижения, критикуются недостатки, проводится оценка материалов сети – в целом, ведется непрерывный диалог, отражающий жизненную реальность в виртуальном пространстве.
Интернет-комментарий предоставляет мгновенную обратную связь по актуальнейшим событиям, явлениям, мнениям, проблемам, фактам, которые обозначаются в виртуальной среде. Тематически Интернет-комментарий охватывает следующий ряд проблем: особенности представляемой информации, ситуации или факта; предпосылки, приведшие к данной ситуации; планы и цели, преследуемые комментатором; прогнозируемые тенденции развития комментируемых событий и возможные последствия действий; связи комментируемого события или факта с ситуацией реальной жизни; способы разрешения комментируемой ситуации; мнения; личное отношение; оценка комментируемого события. Комментарий может быть предельно лаконичным или распространенным, содержащим доказательные рассуждения по проблеме, интерпретации, оценки, как положительные, так и отрицательные.
От других видов Интернет-коммуникации комментарий можно отличить по признаку наличия комментируемой информации и представления ее анализа и оценки, выражения личного отношения к данной информации.
Интернет-комментарий, как и всякое речевое действие, мотивировано интенцией автора комментария. Согласно определению, предложенному Г.П. Грайсом, интенция заключается в намерении адресанта передать адресату определенную информацию, субъективное значение, «то есть то, что конкретный говорящий имеет в виду под своим высказыванием» [цит. по: Стросон, 1986: 137].
Как основной носитель интенции в работах Дж. Серля приводится феномен интенционального состояния, отражающий функцию мысленной устремленности субъекта высказывания к реальности, включающей желания, намерения, убеждения, ощущения [Searle, 1983: 153]. Перед автором Интернет-комментария стоят, как минимум, две задачи: a) обозначить предмет сообщения (диктум); б) выразить свое к нему отношение (модус). Как уже было обозначено выше, категория модальности связана с выражением чувств, мыслей по отношению к объекту, событию, действию или ситуации, а также к собственному высказыванию, и их оценкой. Если рассматривать субъективную модальность как функционально-семантическое поле [Бондарко, 2002], то такое поле будет состоять, как минимум, из двух ядерных центров – положительной и отрицательной аксиологии учитывая то, что так называемая «оценка безразличности» фактически тяготеет либо к одному центру, либо к другому [Вольф, 2002].
В данном разделе рассмотрено проявление эпистемической модальности, содержащей положительную и отрицательную оценку. Лингвисты, изучающие категорию оценки, отмечают значительное преобладание экспрессивных лексических единиц с негативными эмоциями-оценками над экспрессивными лексическими единицами с эмоциями и чувствами положительного знака [Коробова, 2007: 7].
Та же мысль прослеживается и в работе Н.А. Лукьяновой, отмечающей, что «репертуар отрицательных оценок больше, чем репертуар положительных оценок» [Лукьянова, 1986: 49]. Подобная асимметричность, по мнению автора, - результат большего разнообразия отрицательных эмоциональных оценок по сравнению с положительными на экстралингвистическом уровне. О том, что отрицательные эмоции – более древние, чем положительные, пишет и В.И. Шаховский, отмечая в качестве следствия древности их большую устойчивость: они первыми возникают при восстановлении деятельности мозга и последними исчезают из эмоциональных реакций в процессе угнетения мозга [Шаховский, 1998: 63]. Многие исследователи неоднократно отмечали, что в течение всего XX века и начала XXI века происходил очередной поворот в сторону огрубления речи и «снижения» общего эмоционального фона. Провоцирует «угнетенный» психологический фон, приводящий к речевой агрессии, прежде всего отсутствие необходимого людям общественного комфорта – уверенности в завтрашнем дне и ощущения равноправия. Состояние постоянного стресса порождает у человека потребность в облегчающем клапане, он обращается к виртуальному пространству для того, чтобы иметь возможность нарушать табу и отвергать общепринятые стандарты, поэтому использует в Интернет-комментарии сниженную лексику. Использование пейоративов приносит человеку очищающее ощущение и помогает ему снять стресс. Подобное «очищение, освобождение от чувства тревоги и отчаяния через обращение к низшему, вульгарному началу» [Жельвис, 1990: 13] в ряде некоторых работ обозначается термином «катарсис». Как отмечается в исследованиях виртуальной коммуникации, насмешливое, ироническое, негативное отношение ко всем происходящим событиям, использование инвективов характерно для многих авторов комментариев. Неограниченная виртуальная свобода привела к тому, что частота и диапазон отрицательных оценок увеличились. Негативная оценка становится более эксплицированной, может перерастать в неприкрытые оскорбления и ограничивается лишь работой модераторов, которые есть на некоторых сайтах. Номенклатура мелиоративов также изменилась: заметно сократилось количество средств передачи положительной эмоциональной оценки.
Лингвокультурологическая парадигма Интернет-комментария
Лингвокультурологическая проблематика и лингвокультурологическая методология привлекает ведущих российских лингвистов в последние десятилетия и требует специального обоснования и описания при ее аппликации в области исследований Интернет-дискурса и Интернет-комментария, в частности. Лингвокультурный анализ Интернет-комментариев, содержащих грамматические структуры, включающие значение эпистемической модальности, позволяет выявить, что эпистемическая модальность является маркером национально-культурной специфики общения.
Национально-культурная специфика общения привлекает в настоящее время особое внимание исследователей в связи с общим ростом интереса к проблемам национального менталитета и характера. Однако имеющиеся описания национально-культурных особенностей получены в рамках непрофессиональной деятельности (путешествия, межкультурное общение в различных сферах и др.), в них выделяются, в основном, необычные характеристики, они не носят системный характер.
Лингвокультурология может рассматриваться как один из продуктов лингвистических исследований в рамках антропологической парадигмы, обоснованной В. фон Гумбольдтом, который в своих трудах впервые показал связь языка и культуры народа. В основе мотивов возникновения и развития лингвокультурологии лежит положение о том, что по своему влиянию на познания и чувства разные языки «являются в действительности различными мировидениями» и вследствие влияния своеобразия языка на сущность нации необходимо тщательное изучение языка, включающее «все, что история и философия связывают с внутренним миром человека» [Гумбольдт, 1985: 370, 377]. Впервые восприятие мира и способы мышления были связаны с формами языка.
Основополагающим является высказывание Вильгельма фон Гумбольдта о том, что богатство мира и многообразие того, что мы познаем в нем, открывается для нас через многообразие языков; поскольку языки в отчетливых и действенных чертах дают нам различные способы мышления и восприятия, человеческое бытие становится для нас шире [В. фон Гумбольдт, 1985: 349].
В России эти идеи получили развитие в концепции А.А. Потебни, который интерпретировал язык как деятельность, в Европе Л. Вайсгербер и другие неогумбольдтианцы рассматривали проблему зависимости мышления от языковой структуры. Среди работ американских последователей В. фон Гумбольдта выделяется разработка Э. Сепиром и Б.Л. Уорфом гипотезы языковой относительности, которая констатирует преобладающую роль языка в ходе познания мира, влияние языка на мышление. Был выдвинут постулат о различной концептуализации мира носителями разных языков, представителями различных культур. На основе данной гипотезы возникли многие направления современной лингвистической науки, в частности «гипотеза лингвистической универсальности» и «гипотеза лингвистической дополнительности» А. Вежбцкой и Г.А. Брутян соответственно [Вежбицкая, 2001; Брутян, 1968].
На этой основе во второй половине двадцатого века в трудах Д. Хаймса было разработано направление лингвистической антропологии, в котором язык и речь изучаются в контексте антропологии [Hymes, 1963: 277], в рамках данного направления задача лингвистики – обобщение знаний о языке с позиции языка, в то время как задача антропологии – обобщение знаний о языке с позиции человека» [Hymes, 1964: 93]. В современной лингвистической науке методологически значимыми являются работы Ю.С. Степанова «Константы: Словарь русской культуры», в которой представлена развернутая интерпретация базовых концептов русской лингвокультуры [Степанов, 2001], Н.Д. Арутюновой, которая также исследует универсальные термины национальной культуры в диахронии в работе «Язык и мир человека» [Арутюнова, 1999], в труде В.Н. Телии «Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты», где автор на материале культурно-национальных коннотаций, заключенных во фразеологизмах, вычленяет «характерологические черты менталитета» [Телия, 1996].
Разрешая проблему взаимоотношений языка и культуры, Ю.С. Степанов отмечает, если исследователь не принимал без критики положений догматического структурализма, то он не мог миновать вопроса об антропоцентризме в языке [Степанов, 1975: 49].
Следовательно, оформление лингвокультурологии в отдельное лингвистическое направление со своими методологическими основами и методическими приемами является последовательным и закономерным итогом развития современной теории лингвистики. В.А. Маслова обосновывает лингвокультурологическое направление в лингвистике, которое получает многостороннее определение в качестве гуманитарной дисциплины, изучающей материальную и духовную культуру, запечатленную в живом национальном языке и проявляющуюся в языковых процессах, «отрасли лингвистики, возникшей на стыке лингвистики и культурологии», «интегративной области знаний, включающей в себя результаты исследований в языкознании и культурологии, культурной антропологии и этнолингвистике» [Маслова, 2001].
Основываясь на положениях Сепира-Уорфа и Л. Вайсгербера, В.В. Воробьев предлагает глубокое исследование методологических основ лингвокультурологии [Воробьев, 1997], определяя ее как комплексную научную дисциплину синтезирующего типа, которая изучает взаимосвязь и взаимодействие языка (в его функционировании) и культуры и отражает этот процесс в виде целостной структуры единиц в единстве их языкового и культурного (внеязыкового) содержания с применением системных методов и с ориентацией на культурные установления (система норм и общечеловеческих ценностей) и современные приоритеты [Воробьев, 1997: 36-37]. Согласно В.В. Воробьеву, объектом лингвокультурологии является взаимосвязь и взаимодействие языка в процессе его функционирования и культуры и изучение интерпретации этого взаимодействия в виде единой системной целостности [Воробьев, 1997: 32]. Таким образом, методика лингвокультурологии носит системный характер и включает в себя одновременно семантику, прагматику и синтактику, диалектически связывающие лингвистическое и экстралингвистическое содержание. Т.В. Евсюковой разработана концепция языка культуры, где национально-культурные значения выражаются лингвокультуремами, культурно-специфичными лексическими единицами [Евсюкова, 2002].
С.Г. Тер-Минасова говорит об отношениях взаимопроникновения и взаимодействия между языком и культурой [Тер-Минасова, 2000]. Она критикует определение картины мира, представленное Е.С. Кубряковой. Наиболее адекватно, по ее мнению, понимание картины мира как исходного глобального образа мира, который лежит в основе мировидения человека и репрезентирует сущностные свойства мира в понимании ее носителей, являясь результатом всей духовной активности человека [Человеческий фактор в языке, 1988: 107], и дополняет его факторами физической деятельности человека, которые не менее значимы в картине мира, чем духовные аспекты. Таким образом, делается вывод о непрерывном взаимодействии культурной и языковой картин мира в отражении человеческой реальности [Тер-Минасова, 2000].
В.В. Красных лингвокультурологию определяет как дисциплину, которая изучает проявление, отражение и фиксацию культуры в языке и дискурсе, лингвокультурология непосредственно связана с изучением языкового сознания, национальной картины мира, особенностей ментально-лингвального комплекса. Автор применяет лингвокогнитивный коммуникативный подход с целью анализа лингвокультурологических особенностей в общелингвистическом и национально-детерминированном аспектах [Красных, 2002: 20-21].
Волгоградская лингвистическая школа разрабатывает лингвокультурологическую проблематику как «комплексную область научного знания о взаимосвязи и взаимовлиянии языка и культуры», обращая особое внимание на сопоставительные аспекты и выделяя такую операционную единицу лингвокультурологии, как культурный концепт и другие элементы языковой репрезентации этносов [Карасик, 2002; Шейгал, Буряковская, 2002].
