Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретико-методологические проблемы исследования стереотипов. Этнический стереотип 14
1.1. Языки культура 14
1.2. Языковая концептуализация мира 19
1.3. Языковая картина мира 21
1.4. Концепт 25
1.5. Профессиональная картина мира военнослужащего 27
1.6. Понятие «стереотип». Стереотип как объект исследования отечественных и зарубежных исследователей 30
1.7. Классификация стереотипов 46
1.8. Механизмы образования стереотипов 53
1.9. Функции стереотипов 59
1.10. Свойства стереотипов 64
1.11. Этнический стереотип как разновидность социального стереотипа. Функции и свойства 67
Выводы по первой главе 77
ГЛАВА II. Языковые средства экспликации этнических стереотипов армейской субкультуры США 80
2.1. Языковые средства экспликации этнических стереотипов 80
2.2. Понятие референтной группы. Система ценностей армейской субкультуры США 83
2.3. Армейский вербовочный слоган 88
2.4. Армейский анекдот 99
2.5. Армейский социолект 112
2.6. Армейская строевая песня 128
2.7. Лексико-фразеологические единицы 143
2.8. Интернет-форум 156
2.9. Тендерный аспект этнической стереотипизации армейской субкультуры США 168
2.9.1. Понятие гендерного стереотипа 170
2.9.2. Тендерные стереотипы в военно-политическом дискурсе 172
Выводы по второй главе 183
Заключение 190
Список литературы
- Языковая картина мира
- Механизмы образования стереотипов
- Армейский вербовочный слоган
- Тендерный аспект этнической стереотипизации армейской субкультуры США
Языковая картина мира
Характер межэтнических взаимоотношений во многом обусловливается такими компонентами этнического коллективного сознания, как этнические социокультурные стереотипы. Этнические стереотипы служат каналом передачи культурного наследия, социально-исторического опыта от одного поколения к другому как на межэтническом, так и на внутриэтническом уровнях. В языке зеркально отражаются культура и реальный мир, условия жизни человека, общественное самосознание народа и его менталитет, «национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира» [Тер-Минасова, 2008: 19].
В основу суждений всякой этнической общности о категоризации объектов, явлений и процессов окружающей реальности положены языковая картина мира, традиции, культурное наследие, система ценностных ориентиров и стандартов поведения. В результате мыслительной, творческой, миросозерцательной деятельности человек постигает мир во всей его противоречивости и всем его разнообразии. Язык выступает в качестве инструмента познания и передачи информации. По мнению М.М. Бахтина, язык неотделим от жизненной практики и мыслится как выразитель мировоспрития людей. Наряду с исключительно прагматическим предназначением языка, которое заключено в коммуникативно-информационной функции, язык также имеет идеологическое и номинативное назначение и выступает в качестве компонента и орудия культуры. «Языки - это мировоззрения, притом не отвлеченные, а конкретные, социальные, пронизанные системой оценок, неотделимые от жизненной практики ... » [Бахтин, 1990: 521].
Выдвигая тезис о взаимообусловленности языка и культуры, В.И. Карасик определяет язык как многомерное образование, выступающее в качестве важнейшего средства общения, способа преобразования мира и информационного обеспечения, метода воздействия и побуждения людей к тем или иным действиям. Кроме, того, будучи составной частью культуры, язык позволяет накапливать и передавать коллективный опыт [Карасик, 2002: 73].
По мнению О.А. Леонтович, связь между языком и культурой проявляется в ряде функций, присущих языку: 1) идентифицирующей - язык позволяет распознавать объекты окружающей действительности, а также осуществляет классификацию объектов, процессов и явлений; 2) адаптационной - язык способствует адаптации человека к условиям социальной жизни; 3) координирующей - язык представляет собой инструмент организации и координации человеческой деятельности; 4) коммуникативно-психологической - язык служит средством передачи смыслов в рамках языкового коллектива, а также позволяет заручиться психологической поддержкой в ходе коллективной деятельности [Леонтович, 2003: 82]. Таким образом, язык следует воспринимать как неотъемлемый атрибут духовного наследия человечества.
Культура каждого общества может существовать лишь при условии преемственности накопленного социально-исторического опыта. Однако культурная память этноса не может передаваться генетически. Все знания, умения, навыки, модели поведения, традиции и обычаи живут в рамках культуры как сложной семиотической системы, которая регламентирует поведение человека в обществе. Поэтому сохранение культуры связано с необходимостью сохранения и передачи культурной информации из поколения в поколение. Культура представляет собой многоаспектное понятие и охватывает всю совокупность видов и результатов человеческой деятельности: «производственную, творческую, духовную, личную, семейную. Это обычаи, традиции, образ жизни, взгляд на мир - на мир близкий, свой, и на мир дальний - «чужой» некоей группы людей ... » [Тер-Минасова, 2008: 13].
Проблема проникновения в сущность этнических различий и успешного взаимодействия между носителями различных лингвокультурных кодов имеет давнюю историю. С незапамятных времен представители различных этносов и культурных традиций соседствуют друг с другом, налаживают международные связи, торговые и экономические отношения. Успех межэтнического взаимодействия предполагает решение двух фундаментальных задач: установление единого канала передачи информации и преодоление культурных различий. Если языковой код чужого этноса не поддается дешифровке и анализу, то изучение культурных особенностей другого народа может вызвать массу трудностей. Объясняется это тем, что объективно существующий культурный барьер не поддается визуальной или аудио перцепции, столкновения с реалиями чужой культуры неожиданны. Родная, привычная культура всегда предстает перед ее носителем как некая исходная посылка, изначально усвоенный алгоритм восприятия окружающей действительности, стандартная модель поведения и общения в соответствии с общепринятыми нормами. «Осознание своей культуры происходит только при столкновении (знакомстве, взаимодействии) с иной культурой» [Тер-Минасова, 2008: 52]. По взглядам С.Г. Тер-Минасовой, язык - своеобразное зеркальное отражение культуры этноса, в котором запечатлены менталитет, самосознание, национальный характер, традиции, стереотипы поведения, ценностные ориентиры, видение и категоризация окружающего мира данной этнической общности. Существование самой культуры возможно лишь в поле языковой общности, концептуальное осмысление и категоризация культуры осуществимы лишь с помощью живого языка. Иными словами, язык - это не только неотъемлемый элемент культуры, но и основной инструмент ее постижения [Тер-Минасова, 2008: 19-20].
«Язык - это вместилище души, духа народа, это коллективный продукт национального творчества, которым можно пользоваться не только для конкретных нужд общения, сообщения и хранения информации, оформления логических операций, но и для того, чтобы просто наслаждаться им, созерцать его богатство и неповторимость.
Механизмы образования стереотипов
По мнению Н.И. Стукаленко, ведущая роль в формировании стереотипа принадлежит частотности встречаемости объектов, явлений, процессов в жизни людей. Зачастую стереотипы формируются вследствие продолжительных контактов именно с данными объектами [Стукаленко, 1992: 12]. Схожих взглядов придерживается В.А. Маслова. Именно частота встречаемости определенных объектов и явлений в жизни людей создает эмпирическую основу для выстраивания системы стереотипов обыденного сознания. Более продолжительные человеческие контакты с данными объектами по сравнению с другими и приводит к стереотипизации подобных объектов.
В основе механизма формирования стереотипов лежат многие когнитивные процессы. Стереотипы выполняют такие когнитивные функции, как схематизация и упрощение, формирование и хранение групповой идеологии. Жизнеспособность культуры обусловлена тем, насколько развиты структуры, определяющие ее единство. Целостность культуры предполагает выработку стереотипов культуры - стереотипов целеполагания, поведения, восприятия, понимания, общения и др., т.е. стереотипов общей картины мира [Маслова, 2001: 110-111].
Согласно О.А. Леонтович, формирование стереотипов продиктовано особенностями мышления и психики. В основе порождения стереотипов лежат следующие механизмы: культурная индукция и дедукция, поверхностные силлогические умозаключения, атрибутивные ошибки. Первым механизмом является склонность личности делать инференции, полагаясь на собственный культурный опыт. Другим механизмом становится обобщение. Ошибки в индуктивном и дедуктивном мышлении приводят к логически неверным выводам. Приведем пример. Многие американцы заботятся о своем здоровье. Многие американцы питаются в McDonald s. Следовательно, тот, кто питается в McDonald s, заботится о своем здоровье. Абсурдность силлогического заключения, основанного на двух не связанных друг с другом атрибутивных высказываниях, очевидна. Другой механизм -«теория имплицитной личности», смысл которой заключается в сведении воедино характеристик как обязательно сопутствующих друг другу. Например, в американской армейской субкультуре слово black зачастую коррелирует с такими атрибутами как uneducated, stupid. Предубеждение нередко возникает вследствие так называемых фундаментальных атрибутивных ошибок (fundamental attribute errors) [Леонтович, 2003: 281]. Устоявшиеся в коллективном сознании этноса представления, а также культурная индукция, в основе которой лежит культурный личный опыт индивида, становятся почвой для формирования стереотипов. В качестве основных разновекторных стереотипов выступают концепты we/friends и they/foes. «Свои», как правило, воспринимаются с положительными эмоциями, «чужие» наделяются либо крайне отрицательными, либо исключительно позитивными качествами, как результат - либо неприятие, либо чрезмерная идеализация иностранцев. Упомянутые выше крайности способны привести к усложнению процесса межкультурной коммуникации. Наряду с культурной индукцией и дедукцией, поверхностные силлогические умозаключения становятся благодатной почвой для возникновения стереотипных представлений. Необдуманное использование таких слов как все, всегда, каждый, никогда и т.д. способны привести к ложным дедуктивным выводам. Например: Все, кто много пьют - алкоголики. Русские пьют много. Следовательно, все русские - алкоголики [Леонтович, 2003: 282]. Или: Любой вооруженный конфликт всегда является результатом агрессивной политики. Американцы воюют во многих странах. Следовательно, американцы всегда ведут агрессивную политику. Г.В. Елизарова, вслед за М. Дж. Беннет (Bennett, 1998, р. 7), по механизму формирования выделяет дедуктивные и индуктивные стереотипы. Первые усваиваются индивидом в процессе социализации в виде готового образа, вследствие чего «абстрактное обобщенное представление прилагается к каждому без исключения носителю некоторой культуры» [Елизарова, 2005: 162]. Индуктивные стереотипы становятся результатом прямого взаимодействия индивида с представителем иной культуры. «Индуктивные стереотипы возникают на основе очень ограниченного опыта, часто на основе общения с одним или несколькими представителями другой культуры. Этот вид стереотипов наиболее опасен, поскольку основывается на личном опыте и создает иллюзию знания другой культуры» [Елизарова, там же].
В.Г. Крысько утверждает, что в основе формирования стереотипов лежат две тенденции человеческой психики: конкретизация и упрощение. Под конкретизацией понимается стремление к пояснению абстрактных понятий через реальные, доступные восприятию определенной этнической группы образы. Упрощение сложных явлений окружающего мира направлено на его познание путем выделение ключевых, основополагающих признаков. Зачастую стереотип представляет собой примитивное суждение [Крысько, 2008: 71]. Кроме того, В.Г. Крысько отмечает, что соотношение понятий «стереотип», «установка», «предрассудок» является дискуссионным. Одни исследователи рассматривают стереотип как когнитивный элемент установки. Другие отождествляют понятия «установка» и «стереотип». Третьи полагают, что сначала формируется установка, а затем стереотип приобретает определенное содержание, соответствующее этой установке. Четвертые трактуют стереотип как форму выражения установки, которая придает стереотипу определенную направленность и интенсивность [Крысько, 2002: 175].
Армейский вербовочный слоган
Функциональное назначение слогана заключено в привлечении внимания целевой аудитории и трансляции информации, выраженной в сжатой форме. К языковым особенностям слогана следует отнести стремление к информационной компрессии, достигаемой при помощи простейших синтаксических структур, и сохранение прагматической направленности. Рассмотрим в качестве примера слоган времен Второй мировой войны "You are needed NOW. " Первой отличительной особенностью анализируемого слогана является его синтаксическая лаконичность: из четырех лексем, образующих слоган, три имеют трехчастную структуру (you, are, now). Для привлечения внимания реципиента используются эмфатическое NOW в сочетании с грамматической конструкцией Present Indefinite Passive. Прагматическая составляющая слогана направлена на то, чтобы оказать воздействие на поведение человека и побудить его действовать определенным образом. Стилистическая окраска военного слогана напоминает выдержку из строевого устава или донесения: рубленый, лаконичный и сухой текст сообщения предельно ясен и не терпит возражений.
Наряду с аттрактивной, информативной, прагматической и когнитивной функциями, военный вербовочный слоган обладает стереотипогенным потенциалом т.е. способностью порождать и закреплять в общественном сознании носителя языка стереотипные представления о собирательном образе американского военнослужащего и армейской субкультуре в целом. Для понимания природы армейского вербовочного слогана Вооруженных сил США как частной формы реализации рекламного слогана, целесообразно проанализировать наиболее значимые исторические этапы генезиса и последующей эволюции данного лингвокультурологического феномена. Пожалуй самым известным вербовочным слоганом Первой мировой войны стал "I want YOU for US Army!" Это лозунг звучал из уст легендарного персонифицированного образа дяди Сэма, олицетворяющего США. Целевой аудиторией военного слогана были молодые американцы. Суровым взглядом и повелительным жестом дядюшка Сэм призывал добровольцев вступать в американскую армию для участия в войне на территории Европы. Следует отметить особую роль тендерной специфики армейских слоганов этого периода. Все призывы были обращены к мужской половине населения, о чем свидетельствуют плакаты, на которых неизменно изображен мужчина: моряк, морской пехотинец, солдат сухопутных войск. В сознании населения США культивировался классический стереотипный маскулинный образ героя-защитника. В качестве иллюстрации приведем следующие слоганы: "Не is getting our country s signal - are you? Join the Navy!", "Keep the American flag on the seas Join the Navy - Enlist now - your country needs you ", "U.S. Navy - Help Your Country - Enlist In The Navy", "Navy Men Needed Now", "U.S. Navy - "Here He Is, Sir" - We Need Him And You Too!" (выделение наше, - A.P.). Другими важными отличительными чертами вербовочных слоганов этого временного отрезка были синтаксическая распространенность (в отличие от традиционного слогана трех-четырехкомпонентной структуры), эмоциональность, призывность, тендерная инвариантность. Лейтмотивом всех вербовочных слоганов стали идеи патриотического отклика и гражданского долга перед отечеством, мужества, борьбы за свободу и независимость.
Следующая глава в истории эволюции армейского слогана была написана в годы Второй мировой войны. Смещение тендерного акцента стало ее отличительной особенностью. Этот период отмечен феминизацией социального института Вооруженных сил. На военных предприятиях испытывалась нехватка рабочей силы и женщины могли восполнить этот пробел с тем, чтобы мужчины взяли в руки оружие. Именно благодаря военному вербовочному слогану женщины осознавали свою сопричастность к происходящим военным событиям, вносили посильную лепту в общее дело победы над фашизмом. В 1940-е годы такие подразделения ВС США, как WAAC (Women s Army Auxiliary Corps - женский вспомогательный территориальный корпус), WAC (Women s Army Corps - женский армейский корпус), WASP (Women s Air Force Service - женская служба BBC), SPARS (Women s Reserve of the Coast Guard - женский резерв береговой охраны), the WAVES (Women Accepted for Volunteer Emergency Service - женская добровольческая служба ЧР), WMCR (Women s Marine Corps Reserve -женский корпус резерва морской пехоты) активно работали с американскими женщинами, призывая их пополнить ряды ВС. Обратимся к примерам. Free A Man То Fight!", "We can do it!", "Share the deeds of victory!", "You are needed Now ", "That was the day I joined the waves ", "To make men free ", "He 41 be home Sooner, Now You ve joined the waves ", "Make a date with Uncle Sam, enlist the Coast Guard", "Fm in this war too!" и др. [http://www.womenofwwii.com]. Интересно отметить, что эффективность аттрактивной и прагматической функций вербовочных слоганов достигались также за счет трансляции идеи о возможности самореализации в армии, трудоустройства и бесплатного образования. Сравним, например "Learn а skill, you 41 value all your life!", "For your countries sake today, for your own sake tomorrow ", "Join the US Nurse cadet corps" (a life time education-Free if you can qualify) [там же].
Следующий важный, на наш взгляд, этап в становлении вербовочного слогана ВС США связан с переходом в начале 1970-х годов Вооруженных сил США на добровольную систему комплектования личного состава. Имеющая глубокие исторические связи с мужественностью и превращением юноши в мужчину «концепция маскулинности» переживала состояние кризиса. По мнению Т. Вудруффа, с момента перехода ВС США на систему добровольного комплектования в конце войны во Вьетнаме, «желание молодых американцев пополнить ряды военнослужащих» фиксирует отрицательную тенденцию
Тендерный аспект этнической стереотипизации армейской субкультуры США
Приведенный материал армейского сленга свидетельствует о стереотипах оценочного плана, закрепившихся в коллективном сознании американских военнослужащих. Стереотипы оценки подчеркивают важность таких личностных качеств собирательного образа американского военнослужащего, как мужество, патриотизм, отвага, хладнокровие, несгибаемость характера, беззаветное служение своей стране, готовность к самопожертвованию во имя высоких идеалов, прозорливость, наличие боевого опыта, профессионализм. Наряду с этим особое внимание уделяется исключительности воинского братства, в основу которой положена идея об особом складе характера и стойкости духа военных людей. Критике подвергаются проявления слабости, малодушия, недобросовестности и ненадлежащего исполнения служебных обязанностей, нерешительность, неспособность принимать важные решения в критический момент.
Важную роль в понимании стереотипов, реализуемых посредством армейского жаргона, играет контекст. Принимая во внимание изолированность военной субкультуры как важнейшего социального института, необходимо констатировать специфичность армейского юмора. Юмором окрашены многие ситуации повседневной армейской жизни. В основе армейского юмора лежат отношения начальников и подчиненных. Армейский юмор зачастую содержит ненормативные лексико-фразеологические единицы, ему присущи грубость и вульгарность. Юмор выступает в качестве защитного механизма, а также служит средством идентификации военнослужащих. Weekend warrior — военнослужащий армии резерва или Национальной гвардии США (доел, «боец выходного дня») [Судзиловский, 1973], [http: //www. shatteredcitadel. com].
Для данной категории жаргонизмов характерно пренебрежительное, насмешливое, враждебное или пейоративно-диминутивно окрашенное отношение к братьям по оружию, представляющим другие подразделения ВС США. При этом каждый род войск подчеркивает индивидуальную исключительность, собственное профессиональное превосходство. В данном контексте авто- и гетеростереотипы проявляются особенно отчетливо. Сравним, например, Devil dogs и Muscles Are Required Intelligence Not Essential (и в первом, и во втором случае речь идет о морской пехоте, однако стилистические формы экспликации семантического наполнения отличаются кардинально). Приведенные выше жаргонизмы закрепляют стереотипы конкуренции и самоидентификации. - Dog face - груб. фам. солдат, рядовой. Существует шутливое объяснение ассоциативных связей, способствующих появлению этого словосочетания: A soldier (the dogface) wears the dog tag, sleeps in the pup tent and generally leads a dog s life - солдат похож на пса, он носит собачий жетон, спит где придется и вообще живет собачей жизнью; - GI (Joe) - рядовой, солдат; в солдатском сленге глагол to GI ассоциируется с изнурительной работой («тянуть лямку; чистить, драить, полировать»); - GI = government issue - казенный, казенного образца. «Естественно, что наиболее часто это обращение использовалось в связи с предметами обмундирования и снаряжения рядовых солдат. Отсюда перенос названия для обозначения солдата и всего относящегося к его жизни обычно в ироническом смысле» [Судзиловский, 1973]; - Grunt - солдат, пехотинец (букв, «ворчун»); человек низкого происхождения; - Fresh Fish (Army) - молодой солдат (букв, «свежая рыбка») (Сухопутные войска); - FNG Funny New Guy - фам. новичок (эвфемистический вариант вульгарной расшифровки fucking new guy);
ВАМ (Broad Ass Marine) - данный акроним, введенный в обиход морскими пехотинцами ВС США, употребляется для обозначения женщин, служащих в корпусе морской пехоты. Существование пейоративного клише объясняется тем, что в десантном отделении бронетранспортера помещается, как правило, 8 мужчин-пехотинцев. Если же на борту аналогичного бронированного средства находятся женщины, то количество бойцов сокращается до 7 человек;
Тендерные стереотипы, как правило, транслируют фамильярно-пренебрежительное отношение не только к женщинам-военнослужащим, но и к женщинам вообще. В научной статье All That You Can Be: Stereotyping of Self and Others in a Military Context, посвященной исследованию совокупности антропологических и социально-психологических факторов (таких как пол, расовая принадлежность, уровень самооценки профессиональной компетенции, психологическая устойчивость и т.д.), обусловливающих стереотипные представления само- и взаимооценки лидерских и командных качеств офицеров армии США, в качестве эпиграфа приводится изречение председателя и основателя Центра Свободы Д. Горовица: «I can tell you, without statistics and without detailed reporting from the field, that American ability to wage war has already been seriously weakened by the deployment of relatively large numbers of women troops to an overseas battlefield.» [Biernat, Crandall et al., 1998: 301]. Доминирующий культурный стереотип о маскулинном превосходстве культивирует идею о том, женщины физически менее приспособлены к военной службе, а также уступают мужчинам в отношении командных навыков.
Приведенные выше клишированные суждения свидетельствуют о низком образовательном и интеллектуальном уровне военнослужащих армии США.
Военный сленг - один из важнейших элементов армейской субкультуры. Его исследование позволяет проникнуть в суть коллективного и индивидуального мировосприятия военнослужащих, идентифицировать систему духовно-нравственных ценностей и приоритетов, отобразить характерные свойства речевого портрета собирательного образа военнослужащего.
Проведенный нами анализ лингвокультурологических особенностей строевой песни позволил идентифицировать ряд стереотипных представлений об американских военнослужащих. В рамках настоящего исследования, нами был выявлены лексико-грамматические и функциональные особенности современной армейской строевой песни, получившей название Jody. На основании сформулированного И. С. Коном тезиса о том, что стереотип представляет собой «неотъемлемый элемент обыденного сознания», позволяющий данному индивиду аккумулировать в процессе обучения коллективный социально-исторический опыт и корректировать свое поведение, нами был сделан следующий вывод. Посредством стереотипов каждый этнос формирует собственные образы или представления массового бессознательного относительно бытия и культуры как родной, так и чужеродной этнической общности. Познание чужого этноса протекает в условиях непрерывного сопоставления и сравнения с бытующими в родной культуре нормами и традициями, выступающими в качестве эталона или нормы. Всякая группа людей, объединенная общностью происхождения и отличительными особенностями, обладает также «групповым самосознанием, которое фиксирует ее - действительные и воображаемые - специфические черты» [Кон, 1990: 272-273].
Одним из препятствий на пути успешного межкультурного взаимодействия становится этнический стереотип, отражающий априорные умозрительные представления, которые формируются задолго до непосредственного контакта с представителями чужого этноса или иной социальной группы (социально-экономической, возрастной, тендерной, профессиональной). Б. М. Арутюнян отмечает, что «этностереотипы конкретного этноса образуют сложную систему норм, оценок, позиций, регламентов, которые во всей своей совокупности образуют этническое мировоззрение и в этом качестве моделируют мир этноса как специфическую реальность» [Арутюнян, 2011: 4 -5].