Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Понятийные характеристики концепта «предательст во» в русской и английской лингвокультурах 8
1.1 Определение архетипических концептов 8
1.2 Понятийная структура концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах 21
1.3 Лексические единицы, объективирующие концепт «предательство» в русском и английском языках 34
1.4 Реализация признаков концепта «предательство» в фразеологических единицах русского и английского языков 64
1.5 Этимология ключевых лексем, объективирующих концепт «предательство» в русской и английской лингвокультурах 71
1.6 Типология предательства в русской и английской лингвокуль турах 75
Выводы к Главе 1 87
Глава 2 Образные и ценностные характеристики концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах 90
2.1 Образно-перцептивное представление о предательстве в рус ской и английской лингвокультурах 90
2.2 Образно-метафорические характеристики концепта «преда тельство» в русской и английской лингвокультурах 119
2.3 Ценностные характеристики концепта «предательство» в рус ской и английской лингвокультурах 150
Выводы к Главе 2 178
Заключение 181
Библиография 186
- Определение архетипических концептов
- Понятийная структура концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах
- Образно-перцептивное представление о предательстве в рус ской и английской лингвокультурах
- Образно-метафорические характеристики концепта «преда тельство» в русской и английской лингвокультурах
Введение к работе
Данная работа выполена в русле лингвокультурологических исследований. Объектом изучения выступает лингвокультурный концепт «предательство», предметом исследования являются его архетипические признаки.
Актуальность выбранной темы диссертационной работы продиктована следующими положениями: 1) лингвокультурное моделирование концептов является одним из приоритетных в современных лингвистических исследованиях, тем не менее, такая разновидность лингвокультурных концептов как архетипические концепты изучены недостаточно; 2) такое явление как предательство является весьма распространенным и обладает социальной значимостью, и учет этого феномена в межкультурном общении играет особую роль в настоящее время, однако данный феномен до сих пор не рассматривался в лингвоконцептологическом исследовании.
В основу исследования положена следующая гипотеза: в ряду концептов выделяются архетипические ментальные образования, имеющие специфические характеристики, одним из таких концептов является1 концепт «предательство».
Цель настоящей работы - охарактеризовать концепт «предательство» как архетипическое ментальное образование. Для достижения данной цели выдвинуты следующие задачи:
1) установить конститутивные признаки архетипических концептов,
2) построить модель лингвокультурного концепта «предательство»,
3) определить понятийные, образные и ценностные характеристики данного концепта.
Научная новизна работы состоит в определении статуса архетипических концептов как особого вида концептов, в установлении понятийных, образных и ценностных характеристик концепта «предательство» и языковых способов его выражения в русской и английской лингвокультурах.
Теоретическая значимость выполненной работы состоит в развитии лингвокультурологии применительно к архетипическим концептам как особому классу ментальных образований.
Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в лекционных курсах языкознания, теории межкультурной коммуникации, лексикологии, лингвострановедения, в спецкурсе по лингвокультурологии.
Материалом исследования послужили данные сплошной выборки из толковых, фразеологических и энциклопедических словарей русского и английского языков, сборники пословиц, поговорок, сентенций и афоризмов, материалы печатных изданий, тексты из Интернет ресурсов. Единицей исследования является текстовый фрагмент, воплощающий концепт «предательство». Всего исследовано около 5000 текстовых фрагментов, обозначающих и выражающих концепт «предательство» в русском и английском языках. В качестве материала исследования использовались также данные анкетирования и интервьюирования представителей обеих лингвокультур.
В работе нашли применение следующие методы: понятийное моделирование, интерпретативный анализ, компонентный и контекстуальный анализ, анкетирование, интроспекция.
Теоретической основой работы послужили следующие положения, доказанные в лингвистической литературе:
1. Основной единицей лингвокультуры является лингвокультурный концепт - квант переживаемого знания (Н.Д. Арутюнова, Е.В. Бабаева, Н.Н. Болдырев, С.Г. Воркачев, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, Н.А. Красавский, С.Х. Ляпин, В.А. Маслова, В.Н. Телия, А.Д. Шмелев).
2. Лингвокультурные концепты проявляются в языковом сознании и коммуникативном поведении и допускают множественное измерение (А. Вежбицкая, В. Гумбольдт, В.Т. Клоков, О.А. Леонтович, Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, С.Г. Тер-Минасова, Н.В. Уфимцева).
3. Содержание лингвокультурных концептов может быть объективно установлено при помощи специальных исследовательских процедур (А.П. Бабушкин, В.В. Красных, М.В. Пименова, В.М. Савицкий, Г.Г. Слышкин, И.А. Стернин).
На защиту выносятся следующие положения:
1. Архетипический концепт представляет собой сложное ментальное образование, конститутивными признаками которого являются следующие: а) размытый оценочно-маркированный образ, не поддающийся рациональной рефлексии, базирующийся на дуальной категоризации мира и проявляющийся как след коллективного опыта в индивидуальном сознании; б) сориенти-рованность на витальные ценности бытия (жизнь - смерть, опасность - защищенность, хорошо - плохо, свой - чужой), и вытекающий отсюда универсальный характер для человечества, в) бинарный оценочный характер, выражающийся в неделимой диаде положительной и отрицательной оценок.
2. Содержательный минимум концепта «предательство» моделируется Ві виде следующего фрейма: действие, субъект, объект рассматриваемого действия, условие совершения предательства, возможные мотивы, цель, средства совершения действия, сфера совершения предательства, результат действия.
3. Понятийные характеристики концепта «предательство» сводятся к следующим важнейшим характеристикам: а) диада «предательство - верность» по отношению к своим, основанная на сакрализации доверия, б) действие со скрытой злонамеренной и демонстрируемой доброжелательной интенцией, в) неожиданное для-объекта действие. К основным разновидностям предательства относятся измена-в личных отношениях между мужчиной и женщиной, предательство в дружбе, предательство своей страны или социальной группы, предательство по отношению к самому себе (измена своим принципам).
4. Образные характеристики концепта «предательство» проявляются в личности субъекта, совершающего предательство и находят следующее выражение: в перцептивном плане - внешняя замаскированность, стремление быть незаметным, в метафорике — сравнение с ударом, болезнью, нарушением целостности, хищным неприятным животным, разыгрыванием спектакля, попаданием в ловушку.
5. К числу ценностных характеристик концепта «предательство» относятся следующие: а) это один из наиболее отрицательно оцениваемых поступков, б) первая реакция на предательство всегда-некритична, эмоциональна и негативна, и это составляет архетипическую суть данного концепта, в) рациональное осмысление предательства направлено на выявление его причин и мотивов и в ряде случаев приводит к смягчению оценки совершенного действия.
6. Способы языкового выражения концепта «предательство» в русской и английской- лингвокультурах свидетельствуют о значительном совпадении понятийных, образных и ценностных признаков данного концепта. Единственное различие в осмыслении предательства в рассмотренных лингвокультурах состоит в большей значимости выраженного-институционального аспекта предательства.для англичан, что объясняется большей ориентированностью английской культуры на соблюдение-юридических норм по сравнению с традиционной русской лингвокультурой.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на международных, межвузовских и внутриву-зовских научно-практических конференциях («Культурологический подход к изучению литературы, русского, иностранного и родного языков в общеобразовательных учреждениях», Астрахань 2005, «Россия и Восток. Обучающееся общество и социально-устойчивое развитие Каспийского региона», Астрахань, 2005, «Иностранные языки: лингвистические и методичебские аспекты», Тверь, 2006, «Этнокультурная концептология», Элиста, 2006, «Межкультурная коммуникация: концепты и модели поведения», Астрахань, 2007, «Коммуникативные аспекты современной лингвистики и лингводидактики», Волгоград, 2008, «Меняющаяся коммуникация в меняющемся-мире», Волгоград, 2008, на ежегодных научных конференциях в Астраханском государственном университете (2004-2007) и на научных семинарах кафедры английской филологии и современных технологий обучения Астраханского государственного университета (2004-2008). По теме исследования опубликовано 8 работ объемом 2,5 п.л.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, посвященных общим принципам лингвокультурного моделирования концепта «предательство», его понятийным, образным и ценностным характеристикам, заключения, библиографии.
Определение архетипических концептов
В фокусе любого лингвокультурологического исследования находится культурный концепт как многомерное ментальное образование, объясняемое через значение слов. Культурный концепт обладает большим спектром характеристик: его статический аспект в виде зафиксированного «следа» первоначального-смысла, закрепленного во внутренней форме ключевых слов -репрезентантов совместно с отражением ценностной w образной составляющих во фразеологии и прецедентных текстах, а также динамический аспект как потенциал для обрастания новыми смыслами и ассоциациями во временном континууме позволяет говорить о концептах как о генах культуры (Ля-пин 1997: 16-14).
В современной антропологической лингвистике изучению концептов, уделяется особое внимание, что делает возможным, используя накопленные данные, структурировать концепты и производить их типологию.
По мнению С.Х. Ляпина, важнейшей дискурсивной характеристикой концептов является их транслируемость (Ляпин 1997). В связи, с этим возможно противопоставление активно и пассивно транслируемых концептов. К числу первых В.И. Карасик относит архетипические концепты, в основании которых лежит система установок и поведенческих реакций; влияющих на жизнь людей (Карасик 2005: 33). Отличительная особенность данной разновидности концептов состоит в том, что они связаны с архетипическими образами как прототипическими представлениями о действительности, во многом определяющими психические реакции и поведение человека.
В основе понятия архетипа (от греч. arche — начало и typos - образ) лежит теория, предложенная швейцарским ученым К.Г. Юнгом, который под слоем «личностного бессознательного», составляющего основной предмет изучения в классическом психоанализе 3. Фрейда, обнаружил «коллективное бессознательное», трактуемое им как общечеловеческое основание душевной жизни индивидов, наследуемое, а не формирующееся на базе индивидуального опыта. Если в личностном бессознательном основную роль играют «комплексы» (например, комплекс Эдипа, комплекс неполноценности), то структурообразующими элементами коллективного бессознательного являются архетипы - универсальные модели бессознательной психической активности. Поясняя свою точку зрения, Юнг отмечал, что «коллективное бессознательное» - нечто вроде осадка опыта и одновременно — образ мира как. его априорность (Юнг 1988: 146). В этом смысле выдвинутая теория перекликается с толкованием познания в учении Платона, согласно которому познание есть процесс воспоминания души о мире чистых идей, в котором она когда-то пребывала (БСЭ).
Развитие теории архетипов стало возможным благодаря обнаружению К. Юнгом поразительных сходств в различных мифологических и религиозных системах, а также фактов воспроизведения в сновидениях и психопатическом бреде фрагментов древних эзотерических систем.
Понятие мифа получает в науке глубокое осмысление. Так, А.А. Пивоев предлагает рассматривать миф как «групповую (общинную) эмоционально-оценочную картину мира» (Пивоев 1991: 99). Миф служил определенным гарантом консолидации общины и обеспечивал жизнеспособность каждого индивидуума «за счет возвышения «своего» над «чужим», формировании! чувства превосходства и уверенности в своих силах, в праве на «высшую ценность» (там же). А.Ф. Лосев называл миф «диалектически необходимой категорией сознания и бытия вообще», и указывал на необходимость рассматривать его «с точки зрения самого мифического сознания», для которого миф есть наивысшая по своей конкретности и максимальной напряженности реальность (Лосев, www).
В мифах, ритуалах, сказках прослеживается коллективное бессознательное всего человечества. При этом и К. Юнг и К. Леви-Стросс придерживаются общего мнения о том, что центральной характеристикой мифа как источника архетипа является его внушаемость, повторяемость и духовное заражение (Колмагоров 2002: 47). К. Леви-Єтросс наделяет мифы и сказки способностью образовывать некий «метаязык», правила и слова которого служат для выражения образов иг этот язык; работает на самом высоком уровне, отделяя смысл от языковой основы (Колмагоров 2002: 46): Данная идея і перекликается, на наш взгляд, с идеей В. Гумбольдта о «доязыковом мышлении», служащим материалом для языка, который является/«бесформенным» и «неопределенным» и представляет собой «совокупность чувственных впечатлений и непроизвольных движений духа;, предшествующих образованию;понятия; которое совершается с помощью языка» (Гумбольдт 1985: 364 ,406): Подобного рода «непроизвольные движения; духа» признаются и В.А. Лефев-ром, который предложил новое применение математического моделирования в; изучении структуры; человеческой! рефлексии: Так, ученыйготмечает, ЧТО «человеку от рождения;даны фундаментальные рефлексивные структуры», а;, также «регистрация испытывания какого-либо? переживания - это нечто «встроенное» в человека, нечто; происходящее автоматически, без усилий сознания» (Лефевр 1990: 54).
Понятийная структура концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах
Объектом нашего исследования выступает лингвокультурный концепт «предательство», который рассматривается нами как регулятивный архети-пический концепт, в основе которого лежит архетипическое представление о важности и необходимости сохранять верность. При этом взаимоотношение верности и предательства рассматривается в качестве своеобразного единства, которое мы определяем как архетипическую оппозиционную пару, отражающую ценностные доминанты в поведении представителей русского1 и английского лингвокультурных сообществ.
В этой части ставятся следующие задачи: - основываясь на методе интроспекции, определить базовые компоненты концепта «предательство» на понятийном.уровне; - построить базовый фрейм «предательство», расширить его содержа-" тельную структуру путем выстраивания сценарного развертывания действия, называемого «предательством»; - дополнительно построить два фрейма: фрейм концепта «предательство» русской лингвокультуры и соответствующий фрейм английской лингво-культуры.
Общая характеристика фрейма концепта «предательство», выстроенного посредством метода интроспекции, может быть представлена следующим образом: действие, выраженное в различных формах, в том числе и вербальной, совершаемое в силу различных мотивационных установок, сопровождающееся некоторой конфликтной ситуацией и влекущее за собой изменение в качестве отношений между субъектом и объектом действия (с положительного на отрицательное). В качестве субъекта рассматриваемого действия выступает лицо или группа лиц, наделенных определенными качествами и характеристиками и инициирующими данное действие. Объектом действия следует считать лицо или группу лиц, на которых действие направлено. Условием совершения действия выступают определенного рода отношения между субъектом и объектом, что находит свое отражение в определенной доле доверия субъекту со стороны объекта действия.
Таким образом, вершинными узлами базового фрейма концепта «предательство» являются: 1) Действие, которое выражается через понятие «предавать»; 2) Участник 1 и его характеристика, выражается через понятие «предатель», а его характеристики понятийно выражаются как «нарушить верность кому-либо», «выдать чей-либо секрет, тайну», «ввести в заблуждение»; 3) Участник 2 и его характеристика, выражается через понятие «жертва предательства», а его характеристика - «пострадать от предательства»; 4) Мотивированность этого действия, может выражаться заблуждением, ненавистью, завистью, страхом, недоверием, стремлением к выгоде; 5) Цель действия, рассматриваемая применимо к Участнику 1, понятийно заключается в получении моральной и/или материальной сатисфакции, определенной выгоды; 6) Условие совершения действия, выражается понятиями «доверие», «вера»; 7) Сфера действия, может быть выражена понятиями «межличностные отношения», внутри которых можно выделить сферы личных и институциональных отношений; 8) Средство совершения данного действия, выражается понятиями «слово», «поступок», «определенный тип поведения»; 9) Результат действия, понятийно можно выразить как «боль», «разочарование», «недоверие», «обида», «разрыв в отношениях», «наказание».
В качестве сферы совершения предательства в настоящем исследовании рассматривается сфера межличностных отношений. Следуя тезису о том, что межличностные отношения — это «субъективно переживаемые взаимосвязи между людьми, проявляющиеся в характере и способах взаимных влияний, оказываемых людьми друг на друга в процессе совместной деятельности и общения» (http://www.glossary.ru), представляется необходимым уточнить характер протекания предательства. Так, анализируя направленность изучаемого действия, можно прийти к выводу о том, что оно может быть направлено от субъекта во внешний мир, то есть, субъект предает другого человека или группу людей, общие интересы, а в варианте «предательство самого себя» бывает нацелено от субъекта на его внутреннее «я»: его ценности и принципы. Во втором случае Участник 1 является одновременно и субъектом, и объектом совершаемого поступка.
В обоих рассматриваемых случаях предательство сопряжено с некоторым конфликтом, определяемым как «противоречие мотивов, целей и ожиданий сторон» (www.rudn/fpkp/programs/Lect. 1 .htm). На наш взгляд, такой конфликт может принимать как внешнюю, так и внутреннюю формы, а именно: поведение субъекта, предающего другое лицо или группу лиц, вызывает отрицательную реакцию со стороны объекта/объектов предательства, а также со стороны третьих лиц, что может повлечь за собой качественные изменения в их отношениях. В данной ситуации уместно говорить о внешнем-конфликте, поскольку, выявляя разногласие между двумя или более членами группы, он носит межличностный характер. В случае, когда объектом предательства становится сам субъект, точнее, его внутренние духовные и нравственные установки, следует различать конфликт внутренний, личностный, «происходящий на уровне индивидуального сознания» (Кондауров и др. 2004: 149).
Образно-перцептивное представление о предательстве в рус ской и английской лингвокультурах
Цель данной части диссертационного исследования — анализ образной составляющей концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах, что обуславливает выполнение следующих задач:
- руководствуясь оппозицией «верность - предательство», определить доминирующие перцептивные характеристики стереотипного образа предателя в противопоставлении с характеристиками верного человека, а также стереотипной ситуации предательства в противопоставлении ситуации сохранения верности в обеих сопоставляемых лингвокультурах;
- выявить инварианты образного восприятия ситуации предательства и образа предателя в обиходно-бытовом сознании представителей русской и английской лингвокультур и проследить их архетипический характер.
При выявлении образно-перцептивных характеристик в настоящем исследовании использовался анализ материалов компьютерной базы данных Британского национального корпуса (http://info.ox.ac.uk), Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.ru), опроса среди носителей русской и английской лингвокультур, данные Русского ассоциативного словаря (2002), произведения художественной литературы обеих лингвокультур, а также содержание статей русских и английских газет и журналов.
На предварительном этапе исследования на тему «Кто такой предатель?» и «Что такое предательство?» было опрошено 100 представителей русской лингвокультуры и 50 английской. Анализ сочинений позволяет заключить, что в обеих лингвокультурах в общественном сознании предатель — это человек, ради собственной выгоды выдающий тайну доверившегося ему друга. Он предает любовь и ни во что не ставит чувства преданного, любящего его человека. Предатель - это тот, кто ставит собственные интересы выше представлений о чести и порядочности. Характерными атрибутами поведения предателя представители русской лингвокультуры считают «кривую ухмылку», «злорадное торжество». Предатель всегда действует
«Когда я думаю о предателе, мне представляется человек, который выдает мой секрет другому и криво ухмыляется при этом. Он не раскаивается и получает удовольствие, злорадно торжествует от того, что мне больно».
«Betrayer» doesn t necessarily imply malicious pleasure, but I suppose it could if one thinks of the villain in Victorian melodrama. But that s rather old-fashioned; nowadays people are more likely to associate betrayal with guilt».
В отношении внешности предателя следует отметить, что в обеих лингвокультурах большинство респондентов (84%) обоих полов высказались в пользу того, что предатель не ассоциируется у них с какими-то ни было отличительными чертами:
«Предатель может выглядеть как угодно. Совершить подлость и причинить боль может любой. Это обычный человек. Им может быть и мужчина, и женщина, вы и я» (м).
«There are по particular traits of appearance by which I could confidently identify a potential betrayer» (ж). «I don t see any special looks of a betrayer, the most plausible of people can betray» (M).
Таким образом, можно заключить, что для большинства представителей обеих лингвокультур образ предателя воспринимается скорее через его поступки, через чувства и переживания того, кого предали, а не через внешность субъекта, что свидетельствует о том, что в момент предательства акцент чувственного восприятия жертвы совершаемого действия перемещается на свой внутренний мир, свои собственные переживания.
Тем не менее, среди респондентов женского пола встречаются описания конкретного образа. Так, многие информанты отмечают привлекательную наружность предателя, ассоциируя его с лицом противоположного пола:
«Предатель — это лицо мужского пола, ему примерно 25-35 лет. Мо i жет быть неприятно красив. Выражение лица у него — надменно заискивающее, есть видимость дружелюбного настроя по отношению ко мне. Глаза серо-голубые. Расчетлив в поступках. Любит нравиться людям». «Это мужчина красивой, приятной наружности. Глаза с хитрецой». «This man did not look like a traitor, though he had an exceedingly self-confident and conceited air».
В ответах респондентов приводится описание как типичного внешнего вида, так и манеры поведения и разговора предателя, при этом в ответах женщин описание дается наиболее детально:
«Предатель — это мужчина неопределенного возраста. Двигается тайком, украдкой, У него длинный, крючковатый нос. Носит шляпу с опу щенными полями, которая закрывает, его. глаза и часть лица. У него тонкие. губы: Разговаривает полушепотом. Улыбается противной; кривой улыбоч кой; не показывает зубов. Стоит за углом и подслушивает и тут Dice гово рит кому-то еще о.том, что услышал» (ж): , «Этомужчина. Худой, с острыми: чертами лица. У него-прищуренные . глаза. Ходит осторожно; на цыпочках. Глядит .исподлобья. Говорит отры висто, короткими фразами. Чаще молчит» (ж). ,
«Предатель — сорокалетний человек, высокий: Сомкнутый рот; говорит медленно. Стараетсябыть\втени.«Сераямышка» (ж):
«Предатель — мужчина;140-50-тиїлет; темноволосый; ходит в черной одежде. Взгляд мрачный; исподлобья, «виляющий»: Не смотрит в глаза. Разговор сбивчивый, сумбурный, не доводит фразу до конца. Двилсения резкие»
Образно-метафорические характеристики концепта «преда тельство» в русской и английской лингвокультурах
Материалом исследования образно-метафорических составляющих концепта «предательство» в русской и английской лингвокультурах послужили примеры из художественной литературы, данные ассоциативного ело-варя, фразеологический фонд русского и английского языков, а также данные анкетирования представителей русской и английской лингвокультур.
Предателя представители русской, лингвокультуры сравнивали с вампиром-кровопийцей. Данная метафора предоставляет доступ к более яркой визуализации рассматриваемого образа. В мире живой природы вампир - разновидность летучих мышей, ведущая ночной образ жизни. В отличие от своих ближайших сородичей вампир питается кровью других млекопитающих (БСЭ). В данном сравнении прослеживается акцент не только на поведении предателя, но и на его внешнем облике: известно, что в наивном народном представлении вампир (иначе упырь, вурдалак) — существо безобразное, с красными глазами и с длинными клыками, которыми он прокусывает горло жертвы. Заслуживает внимания тот факт, что укус вампира незаметен для жертвы. Яркая образность основывается на своеобразном метонимичном переносе: отталкивающая внешность вампира ассоциируется с отвратительным поступком выдачи чужой тайны. Не случайно наиболее часто встречающимися характеристиками рассматриваемого действия являются эпитеты «зверское», «гадкое», «убийственное», «скрытое», «отвратительное». Показательным в данном смысле можно считать и эпитет «гнусный», оценивающий лицо, совершающее предательство. Слово «гнус» служит общим названием кровососущих насекомых отряда двукрылых, в массе нападающих на человека и приносящих значительный ущерб здоровью (www). Приведенный оценочный эпитет дает основание предположить, что, разглашая секретную, конфиденциальную информацию, предающий совершает поступок, приносящий другому человеку боль, мучение и лишающий его жизненной силы. И для вампира, и для кровососущих насекомых кровь жертв — единственный источник питания: причиняя вред другим животным, они поддерживают в себе жизнь. Дальнейшее развитие образ получает благодаря словосочетанию «высасывать кровь из кого-либо», которое означает «мучить кого-либо, причинять душевные страдания».
Среди наиболее ярких ассоциаций из мира животных в языковом сознании британцев особенно выделяются сравнения предателя с хищной птицей - vulture, хищником - predator, монстром - monster, змеей - serpent. При сопоставлении семантики вышеуказанных единиц на передний план выдвигаются такие признаки, как: «неприятная, устрашающая внешность» -(appalling appearance), «внушать ужас или неприязнь» - (inspire horror or disgust), «хитрый, расчетливый человек» - (subtle, sly person of profiteering nature). To есть, в «наивном» представлении британцев предатель ассоциируется с хитростью, расчетливостью, вызывающих неприязнь и отвращение. Благодаря вышеназванным сравнениям можно заключить, что предатель — это тот, кто совершает безобразный поступок, действуя втайне, незаметно, при чиняющий другому сильные душевные страдания, получающий удовольствие от мучений того, кого он предает.
Образ предателя в языковом сознании и в русской, и в английской лин гвокультурах связан также с образами других представителей животного ми ра: с волком, крысой и кротом. Данные образы вызывают отрицательно заряженные ассоциации: при их сопоставлении на передний план выходят признаки «скрытность», «вред», «неуловимость». Волк и крыса ведут преимущественно ночной образ жизни, а крот практически всю жизнь проводит под землей. Все три вида животных наносят значительный урон хозяйству, выследить и поймать их бывает очень трудно. Поведение волка и крысы отличается особой хитростью и расчетливостью. В ответах информантов предательство воспринимается как .действие «запланированное», «хитрое», «хитроумное», «расчетливое», а предатель характеризуется как «хладнокровный убийца». Подобно нападению голодного волка предательство может быть «внезапным», «страшным» и «смертоносным». И в русском, и в английском языках присутствует фразеологизм, «волк в овечьей шкуре», отражающий коварство человека, скрывающего вероломные планы.
Исходя из тезиса о том, что в основе устойчивых сочетаний лежат образы, повторяющиеся из поколения в поколение и отражающие тем самым ментальность данного народа (Телия 1996: 249), можно заключить, что в русской лингвокультуре фиксируется отрицательное отношение к волку. В приведенном примере волк является своего рода эталоном непредсказуемости, холодной жестокости и коварства, что позволяет получить дополнительные компоненты образной составляющей исследуемого концепта.