Содержание к диссертации
Введение
РАЗДЕЛ I. Теоретические основы аргументации: проекция и выход на лингвистическую область исследования 18
ГЛАВА 1. Традиционные области научного познания в исследовании проблем аргументации 18
1.1. Логико-философская парадигма в исследовании проблем лингвистической аргументации 18
1.2. Риторическая и неориторическая парадигмы исследования аргументации 34
1.3. Логико-дидактическая парадигма и перспективы исследования аргументации в естественном языке 45
1.4. Выводы по I главе 56
ГЛАВА 2. Междисциплинарная парадигма исследования языковой аргументации в свете современных направлений и методологий 58
2.1. Проблемное поле современной логической семантики и переход к прагматике в связи с исследованием аргументации 58
2.2. Теория речевых актов (ТРА) и ее приложимость к исследованию аргументации естественного языка 77
2.3. Аргументация в диалогическом контексте и в контексте проблемы понимания 84
2.4. «Перекрестная коммуникация» общих проблем когнитивистики, искусственного интеллекта и естественного языка 96
2.5. Выводы по II главе .111
РАЗДЕЛ II. Собственно лингвистическая область аргументации с учетом различных подходов 114
ГЛАВА 3. Категориальное поле аргументации (мир повседневности) 114
3.1. Общий знаменатель категориального поля аргументации: ИСТИНА : 120
3.2. Знание и его представление в языке 130
3.3. Проблема причинности и построение каузальной рамки 153
3.3.1. Различные интерпретации проблемы каузальности 153
3.3.2. Своеобразие естественноязыковой каузальной рамки 183
3.4. Модальная рамка и ее конструирование 195
3.5. Выводы по III главе 224
ГЛАВА 4. Собственно лингвистическая парадигма в исследовании проблем аргументации 227
4.1. «Априорное направление» в лингвистическом исследовании аргументации 227
4.2. «Манифестирующее направление» в лингвистическом исследовании аргументации 238
4.3. Аргументативные стратегии и контекстуальная (прагматическая) обусловленность семантики умозаключения 256
4.4. Расширение интенциональной структуры аргументативных стратегий 271
4.5. Выводы по IV главе 287
ГЛАВА 5. Проблема переводимости / непереводимости в лингвистической области аргументации 290
5.1. Теория перевода в аргументативной ориентации 290
5.2. Особенности практики перевода в аргументативной ориентации 297
5.3. Выводы по V главе 317
Заключение 321
Библиографический список 333
- Традиционные области научного познания в исследовании проблем аргументации
- Междисциплинарная парадигма исследования языковой аргументации в свете современных направлений и методологий
- Категориальное поле аргументации (мир повседневности)
- Собственно лингвистическая парадигма в исследовании проблем аргументации
Введение к работе
На современном этапе развития лингвистических изысканий достаточно серьезное значение приобретают исследования, проводимые в рамках анализа дискурса, в пределах которого получает относительно успешное развитие направление аргументативного анализа. Данное направление видится подобием гибридного образования, которое находится в поисках конкретизации параметров в определении аргументации. Подобное положение связано, во-первых, с тем, что аргументация изначально является объектом логической науки, вследствие чего она в общем направлении аргументативного анализа продолжает испытывать на себе действие формально-логического понятийного аппарата, во-вторых, с тем, что вычленяемые особенности аргументации в процессе анализа на материале естественного языка представляют собой разрозненные исследования и нуждаются в целостной интерпретации.
Выдвинутое в рамках философии, положение о возможном исследовании аргументации по предметным областям [34] открывает перспективу изучения лингвистической области аргументации, которая, находясь в междисциплинарной зоне, разумеется, вынуждена принять концептуальный аппарат как можно большего числа взаимоинтегрированных наук, образующих так называемое общее направление человековедения с возможным продолжением характеристик человека.
Объект внимания в пределах предпринятого исследования - аргументация,
традиционное понятие многомерного пространства не собственно
лингвистического характера. Цель предпринятого исследования -
«приближение к аргументации в лингвистической области» или «приближение
аргументации к лингвистической области». В связи с этим предполагается
решение задачи возможной проекции многомерного пространства
аргументации не собственно лингвистического характера на лингвистическую область. При этом возникает необходимость и возможность определения
5 характерного для лингвистической области категориального поля
аргументации.
Исследование языковой аргументации в многомерном пространстве, несомненно, обязывает к признанию традиционной приоритетной позиции именно логической науки как основной парадигмы, существовавшей до недавнего времени в разработке проблем в данной области.
Тремя большими сферами, которые радикально различаются на основании характерной для своей области аргументацией, можно полагать Науку, Религию и Искусство в той ориентации, что они имеют своим знаменателем такие понятия как знание, вера, мнение. Выявление последних представляется условным, так как данные понятия эпистемического ряда характеризуются как особенно трудно поддающиеся дефиниции и не всегда четко выполняют знаменательные функции в рамках одной конкретной науки, так как подвержены скольжениям. В этом процессе немаловажное значение имеет учет особенностей естественного языка.
Конкретно в Науке разделение на точную, естественную и гуманитарную сферы имеет большое значение для выявления различий в способах аргументации в каждой из них. Так, например, в области естественных и точных наук аргументация строится на доказательстве, где «прототипом» можно считать математику, которая в процессе доказательства пользуется конкретными категориальными данными.
Особенность математического доказательства состоит в том, что оно носит наиболее абстрактный характер по сравнению с методами доказательства в других областях знания. Говоря о математике, у не математика, связывающего ее с точной, конкретной данностью, складывается впечатление, будто существуют абсолютно достоверные, так сказать, окончательные математические доказательства, но данное представление не отражает действительного положения вещей. В области интересов математики остались непроработанными проблемы иррационального числа и континуума [370,
9 Язык/речь - удивительная субстанция, одновременно представляемая как
продуцируемая и как продуцирующая сущность. Речь не санкционирована, как
бы мы ни нормировали, ни очищали ее. Период нормирования языка уступил
свои позиции изучению особенностей употребления речи. Тенденция
нормирования речи в виде оформления основ искусства речи имеет строго
этическую и эстетическую ориентацию. Лингвистические действия,
производимые над языком, перешли в другую сферу - речь (грамматика языка /
грамматика речи). Однако принцип конвенциональности был сохранен, что
привело к формализмам в области логического анализа языка. Создавшееся
положение в данной области сегодня диктует новые тенденции,
ориентированные на изучение естественного языка. Естественная,
неконвенциональная природа речи, характеризуемая спонтанностью,
непредсказуемостью, хаотичностью, открывает новые перспективы для
решения вопросов лингвистической области аргументации в
междисциплинарной зоне.
Традиционно употребление понятия "аргументация" ассоциируется с необходимостью что-то доказывать, и в этом смысле она рассматривается в "контексте беспокойства". При противопоставлении различных культур появляется возможность поставить вопрос под таким углом зрения: не проблематизировать ситуацию, думая о том как доказывать, а, задаваясь вопросом "доказывать или не доказывать?", склониться ко второй его части в виде утверждения "не доказывать", которое характеризует "контекст спокойствия" (проблема Восток-Запад). Мирное созерцание, абстрагирующееся от поисков конкретного смысла, может с избытком объяснить и доказать любое явление или событие, не впадая в аналитико-синтетические конструкции. И в этом смысле немаловажное место отводится контексту молчания.
Проповедование и принятие холизма было бы неплохим выходом из положения, которое создалось вокруг логических, философских, психологических, эпистемологических, лингвистических исследований.
10 Аргументация в лингвистической области представляется гибким и
бесконечным процессом с учетом проблемы "последнего слова".
В попытке найти возможные механизмы, обеспечивающие целостность так называемой лингвистической области аргументации, мы видим актуальность предпринятого нами исследования. Соответственно объектом исследования является аргументация как понятие лингвистической предметной области. Исходя из этого возникает необходимость соответствующего подхода к изучению аргументации.
Цель работы заключается в ориентации целостной интерпретации аргументации как объекта лингвистической области, исходя из сферы повседневности с учетом имеющегося положительного опыта в рамках изучения аргументации в так называемых смежных предметных областях, прежде всего в логике, риторике, неориторике (теории аргументации), анализе дискурса, логико-дидактической области, собственно в лингвистической области, а также в современных тенденциях развития логической семантики с ориентацией на прагматическое поле исследований, на котором разворачивается «перекрестная коммуникация» логической семантики, когитологии, искусственного интеллекта.
Постановка проблемы и достижение обозначенной цели работы предполагает необходимость решения следующих задач:
Проанализировать имеющийся опыт исследования аргументации в конкретных областях;
Выявить проблемное поле смежных наук, в котором разворачивается процесс вычленения категориальных элементов аргументации;
Исследовать и сопоставить характер включенности аргументации и отведенную ей роль в интердисциплинарных предметных областях;
Построить категориальное поле лингвистической области аргументации;
Конкретизировать понятие «аргументация» с возможным выявлением параметров, характерных для лингвистической области аргументации;
Продемонстрировать работу категориального поля аргументации на конкретном лингвистическом материале;
Установить перспективные ориентиры в дальнейшем развитии лингвистической области аргументации.
Научная новизна исследования заключается в попытке выработки подхода к описанию конфигурации аргументации для лингвистической области в повседневной сфере действия естественного языка. Данный подход позволил получить следующие результаты:
выявлена специфика действия аргументативного механизма в естественноязыковой области;
в рамках лингвистической области конкретизировано понимание «аргументации» как неординарной сущности;
установлено категориальное поле аргументации для лингвистической области;
показано фундаментальное значение категориального поля аргументации в сопоставлении с другими областями, традиционно изучающими аргументацию;
междисциплинарный подход позволил установить продуктивность проекционного метода в целях определения аргументации как универсальной субстанции;
показан механизм работы категориального поля аргументации на конкретном лингвистическом материале, в рамках которого аргументативный подход был спроецирован также на область проблем перевода;
в связи с необходимостью детального исследования некоторых частных и общих вопросов, входящих в лингвистическую область аргументации и не нашедших освещения в рамках данного исследования, обозначены конкретные ориентиры для дальнейшего развития лингвистической области аргументации.
12 Теоретическая и практическая значимость полученных результатов
видится в возможности их применения в области анализа дискурса, настойчиво и последовательно рассматриваемого в аргументативной ориентации. Предполагаемая естественноязыковая аргументативная направленность позволяет свободную интерпретацию, не детерминированную формальнологическими и риторическими рамками, что может служить продуктивным началом в дидактической ориентации в целях неформального приобщения креативного компонента в процессе развития аргументативной компетенции у обучающихся.
Понятийный и методологический аппарат исследования выстраивался исходя из постановки проблемы, заключавшейся в проекции проблемы аргументации на лингвистическую область, В связи с этим в качестве исходного метода нами был применен так называемый проекционный метод, который позволил установить необходимость комплексного применения, на первый взгляд, эклектичных методов-подходов: аналитико-синтетический метод; метод широкого контекстуального анализа; метод анализа прагматических пресуппозиций и импликаций; психоаналитический (с активизированным бессознательным, которое "объясняет" "необъяснимое" положение вещей), герменевтический (рассмотрение аргументации как непосредственной составляющей в процессе интерпретации, объяснения и понимания), феноменологический (допущение событийного характера элементов категориального поля аргументации), синергетический подходы. Подобный, возможно, эклектичный подход представляется, на наш взгляд, с необходимостью уместным для характеристики аргументации как особой детерминативно неуловимой субстанции в лингвистической области.
Материалом исследования послужили около 2 тыс. фрагментов текстов различного объема из художественной литературы на русском и французском языках.
13 В диссертации на защиту выносятся следующие положения:
Многомерность аргументации связывает все сферы жизнедеятельности человека в одно онтологически целостное поле. Проблема аргументации выявляется в области философии, логики (логической семантики), риторики (неориторики), аналитической психологии, герменевтики, когнитивистики, искусственного интеллекта и, разумеется, прагмалингвистики, так как она продолжает и с необходимостью объединяет компоненты аргументации в единое категориальное поле.
В лингвистической области аргументация может рассматриваться двояко: в узком (эксплицитно-традиционном) смысле аргументация понимается как процесс представления доводов, выходящий за рамки высказывания, что обеспечивает возможность ее представления в качестве недетерминированной, нежесткой, гибкой и размытой сущности; в широком (абстрактном) смысле как константа в пропозициональном содержании высказывания наряду с иллокутивной силой. При этом целесообразным представляется применение понятия «аргументативность» как обоснованность в связи с релевантной реализацией любой вербальной / невербальной единицы с применением широкого контекста с принципом широкой уместности (пертинентности). Интерпретация узкого смысла в качестве конкретного и широкого — в качестве абстрактного оправдано своеобразием исследуемого понятия. Процесс представления доводов, охватывающий широкий контекст, диктуется конкретной стратегией, Выявление аргументативной константы, начиная от любой вербальной і невербальной единицы, требует признания критерия уместностт (релевантности, обоснованности) в виде необходимой абстракции.
Аргументация в лингвистической области манифестируется характерны!* категориальным полем, в котором присутствуют три элемента эпистемический контекст, каузальность, модальность, основанные н общем знаменателе - дискурсивной истине. Составные компоненті категориального поля лингвистической области аргументации выявляют ег
14 особенности, основываясь на принципе различия. В области представления
знания релевантным оказывается не только знание, но и незнание, а также
присутствие сводного эпистемического контекста (знание, мнение, вера), в
котором наблюдается скольжение, адекватный взаимопереход и
взаимозамена эпистемических пропозиций. Каузальный компонент
представлен шире логического понимания причинности. Модальный
компонент представляется не только в предполагаемом выявлении нового
ряда основных типов модальностей (быть, иметь, делать, желать), но и в их
возможном приложении к инференциальной схеме. Все три компонента
релевантны в связи с функционированием «дискурсивной истины», которая
действует совместно с принципом широкой уместности (пертинентности).
В связи с двоякой сущностью аргументации, основанной на принципе пертинентности, вводится необходимость признания неконвенционального ритмообразующего фактора. В слаженной самоорганизующейся ритмичной / аритмичной работе трех компонентов категориального поля аргументации на основе общего знаменателя выявляется специфика действия аргументативного механизма в естественноязыковой области. При таком подходе сопряженность логических структур с конвенциональной парадигмой не создает более проблемного напряжения. В лингвистической области, обретая инструменталиста, аргументация продолжает свой спонтанный экзистенциальный ритм в аргументативных стратегиях, которые могут иметь как непроизвольный, так и произвольный характер в связи с установками «человека аргументирующего» со свойственным ему аргументативным пространством и аргументативной компетенцией.
Идея «трехмерного пространства языка», присутствующая при проекции аргументации на лингвистическую область, предполагает наличие дополнительного способа выражения - трансплицитного (термин наш -Н.Ф.), наряду с эксплицитным и имплицитным способами выражения аргументации. Трансплицитное измерение реализует хаотический и
15 спонтанный характер естественного языка, что связывается соответственно с
недетерминированным и неконвенциональным характером аргументации. 6. В области решения проблемы переводимости/непереводимости наличие аргументативности вырисовывается как в ориентации на традиционное понимание перевода в качестве объекта в лингвистической области исследования, так и на его понимание как объекта области исследования когнитивных наук, а также объекта, имеющего психоаналитическую направленность. При этом общий механизм в виде категориального поля лингвистической области аргументации выявляет частное вычленение компонента аргументативности в каждом из элементов поля при их аналитико-синтетическом рассмотрении. При анализе перевода с ИЯ на ПЯ избыточными могут быть элементы категориального поля аргументации, которые выражают не просто семантическую или ситуационную избыточность, а избыточность более обобщающего уровня, избыточность аргументативную, организующую, в частности, мировосприятие в конкретном аргументативном пространстве.
Апробация и практическое внедрение результатов исследования. Основные результаты апробированы в докладах на V Всесоюзной конференции по романскому языкознанию «Современные проблемы романистики: функциональная семантика» (Калинин, 12-14 мая 1986), на совещании-семинаре межвузовской проблемной группы «Теория и практика речевых взаимодействий» (Киев, 27-28 октября, 1987), конференции молодых научных сотрудников и аспирантов «Семантические и прагматические аспекты языковых единиц и речевых структур» (Москва, АН СССР, ИЯ, 23-25 ноября, 1987), Зональном семинаре-совещании преподавателей иностранных языков Средней Азии и Казахстана «Совершенствование обучения иностранным языкам в условиях перестройки высшей школы» (/Душанбе, 1-4 июня, 1988), VI Республиканской конференции молодых лингвистов ИЯ АН АрмССР (Ереван, 13-17 июня, 1988), конференции молодых научных сотрудников и аспирантов «Проблемы и методы современной лингвистики» (Москва, АН СССР, ИЯ, 21-
23 ноября, 1988), Региональной научной конференции «Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания» (Краснодар, 1993), семинарах-совещаниях молодых ученых Женевского университета (Женева, 1993/94 уч.гг.), Международном теоретико-методологическом семинаре-совещании «Динамическая лингвистика - 95» (Краснодар, 1995), Сочинском международном коллоквиуме по лингвистике «Язык и коммуникация: Деятельность человека и построение лингвистических ценностей» (Сочи-Краснодар, 1996), II - й Международной конференции «Филология и культура» (Тамбов, 1999). Основные результаты исследования внедрены в спецкурс «Предметные области аргументации: лингвистика». По теме диссертации имеется более 20 публикаций.
Структура работы. Диссертация включает введение, пять глав, распределенных по двум разделам, заключение, библиографический список.
Во введении раскрывается актуальность проблемы, определяется предмет и методы исследования, формулируются цели и задачи работы, а также положения, выносимые на защиту.
I раздел «Теоретические основы аргументации: проекция и выход на лингвистическую область» состоит из двух глав.
В первой главе «Традиционные области научного познания в исследовании проблем аргументации» исследуются логико-философская, риторическая, неориторическая, а также логико-дидактическая парадигмы с выявлением потенциально существующего в рамках названных областей концептуального аппарата для выстраивания лингвистической области аргументации.
Во второй главе «Междисциплинарная парадигма исследования языковой аргументации в свете современных методологий» определяется современное состояние логической семантики, тяготеющей к области прагматики. На данном переходе выявляется «перекрестная коммуникация» общих проблем логической семантики и прагматики при исследовании проблем аргументации, рассматривается Теория речевых актов и ее
17 приложимость к исследованию аргументации естественного языка,
диалогический контекст и проблемы понимания; очерчивается «перекрестная
коммуникация» общих проблем когнитивистики, искусственного интеллекта и
естественного языка.
II раздел «Собственно лингвистическая область аргументации с учетом различных подходов» состоит из трех глав.
В третьей главе «Категориальное поле аргументации (мир повседневности)» постулируются основные элементы категориального ПОЛЯ аргументации для лингвистической области: эпистемический контекст, каузальность, модальность, основанные на общем знаменателе — дискурсивной истине.
В четвертой главе «Собственно лингвистическая парадигма в исследовании проблем аргументации» выявляются два основных направления в лингвистическом исследовании аргументации: «априорное» и «манифестирующее». Здесь же, исходя из прагматической заданности, исследуются различные интерпретации аргументативных стратегий, предлагается понимание расширенной интенциональной структуры аргументации.
В пятой главе «Проблема переводимости /непереводимости в лингвистической области аргументации» выявляется наличие аргументативной компоненты в процессе перевода, интерпретируемого в двух ипостасях — в собственно языковом (переводческом) смысле, перевод с одного языка на другой, а также в смысле понимания, перекодировки содержания из одного аргументативного пространства в другое.
В Заключении подводятся основные итоги исследования с перспективной ориентацией.
Библиографический список включает около 370 наименование использованной теоретической и справочной литературы.
Традиционные области научного познания в исследовании проблем аргументации
Логическая парадигма считается приоритетной в области исследования аргументации. Во-первых, изначально проблема аргументации рассматривалась в логической области, и во-вторых, даже на сегодняшний день, несмотря на то, что возможности формально-логической науки поставлены под сомнение, проблема аргументации традиционно "относится" к логике. Тому способствуют как недостаточная осведомленность в тех изменениях, которые произошли в рамках логики, так и стереотипы, связанные с уже приобретенным нами опытом. С развитием научного познания проблемы аргументации вошли в междисциплинарную область гуманитарных наук. В данном аспекте подтвердилась традиционно присутствовавшая связь между логикой и риторикой, в которой исследование аргументации связывалось с практическими следствиями. Подобная ориентация привела к тому, что на современном этапе развития знания статус аргументативной области не до конца определен. Но в данном направлении, особенно в течение последнего десятилетия, отмечены заметные сдвиги и многообещающие перспективы. Однако вернемся к логической парадигме. Логическая парадигма имеет богатую традицию. Подобное положение осложняет четкое разграничение в процессе интерпретации той или иной традиции, к которой мы попытаемся приступить, не вдаваясь в скрупулезный анализ, который не является нашей целью. Поскольку традиционная логика развивалась в философском направлении, то вначале мы будем говорить о логико-философской парадигме проблемы аргументации. В западно-европейской традиции принято считать, что логическая наука своими истоками уходит в формальную силлогистику Аристотеля, а также в концепции, отражающие дальнейшие исследования в рамках формальной логики, начиная с XVII века (Ф.Бэкон, Р.Декарт, Т.Гоббс. Дж.Локк, Э.Кондильяк, Г.В.Лейбниц). Однако реакция на средневековую схоластику, породившая необходимость создания новой логики и по-разному представленная учеными в зависимости от их философских воззрений, не получила удовлетворительного освещения в силу односторонности выдвинутых задач, на решение которых была призвана новая логика. Затем эта задача разрабатывалась в трудах Беркли, Юма, Канта и Гегеля. В дальнейшем марксистское учение о логике вобрало все рациональное из предыдущего опыта логической науки. Научные споры в существующих направлениях и течениях велись вокруг проблемы определения, а также касались характера умозаключения и его представления, существования определенных типов умозаключения. В зависимости от методологических позиций ответы вокруг данных вопросов оформлялись совершенно противоположные, что объясняется односторонним подходом конкретного ученого к определенному вопросу. В европейской традиции точкой отсчета в исследовании аргументации можно считать силлогистику Аристотеля, так как сама аргументация является непосредственно понятием, отражающим процесс доказательства. В "Логическом словаре-справочнике" Н.И.Кондакова аргументация трактуется как "приведение логических доводов для обоснования какого-либо положения; логический процесс, в ходе которого истинность какого-либо положения выводится из истинности аргументов", а также как "совокупность доводов в пользу чего-либо" [370, С.49]. Как теория доказательства и обоснования какого-либо тезиса она появилась в доаристотелевские времена на Древнем Востоке. Специально логическими проблемами ученые стали заниматься в Ш тысячелетии до н.э. в Древнем Китае, Древнем Египте и Древней Индии. Древнекитайские философы-моисты, последователи Мо-цзы, предложили 7 методов получения логических выводов, среди которых были методы, сходные с индуктивным и дедуктивным выводами [5]. В Древней Греции до Аристотеля логическими проблемами занимался Демокрит (V в. до н.э.). Философ-материалист разработал понятие аналогии и гипотезы. При изучении проблем умозаключений предпочтение отдавалось тому или иному типу, например, "Демокрит ... считал несостоятельным и вредным для познания природы дедуктивный метод ... признавал только содержательную логику, основанную на индукции" [5. С.41]. Аристотель считается отцом формальной логики ("Первая и Вторая Аналитики"), но его перу принадлежат также такие труды, как "Риторика" [8], "Об истолковании", "О софистических опровержениях" [9], где автономным формальным силлогизмам противопоставляется живое их воплощение с учетом условий и ситуации общения. В теории познания Аристотель выделял аподейктику (строго необходимое, дедуктивно выводимое доказательство из безусловно истинных посылок) и диалектику, которая характеризуется вероятностью и относится к области "мнения". Рассмотрение теории аргументации в процессе естественного воплощения методологически обосновывается учением Аристотеля, в котором теория силлогизмов была применена к риторике.
Междисциплинарная парадигма исследования языковой аргументации в свете современных направлений и методологий
Область логической семантики является той областью, в которой вызревают кризисные тенденции формальной логики. Она является той ступенью, которая с необходимостью ведет к прагматической ориентации, учитывающей нужды естественного языка. Анализ проблем в области логической семантики позволяет приблизиться к вопросу построения категориального поля аргументации в лингвистической области. В процессе теоретического исследования выявляются проблемные ситуации вокруг следующий понятий: истина, знание, каузальность, модальность. Особенность категориального поля отмечается в том, что данные понятия представляются одновременно взаимообусловленными и взаимообусловливающими. Они находят свою целостную интерпретацию в прагматической области, которая адекватно реализует их в естественноязыковой ориентации.
Современная логическая семантика ставит под сомнение критерий истинности. Здесь говорится о насущной необходимости ревизии "семантического способа обоснования логического вывода с целью расширения его применения" [182. С.18]. Однако однозначного решения данной проблемы в логике еще нет.
В настоящее время большую значимость приобрела тенденция взаимовлияния логической и лингвистической наук. Так, например, считается, "что источник развития логики — в постоянном сопоставлении с реальными рассуждениями, с существующими и складывающимися в естественноязыковой практике нормами мышления" [25. С.4]. Отмечается, во-первых, влияние логики на развитие лингвистической науки, например, построение теории речевых актов, во-вторых, предполагается, "что быть может более важно влияние лингвистики на логику. Благодаря ориентации на естественный язык, а не на математику, как это было в начале века, логическая теория непрерывно расширяет свои выразительные возможности" [182. С.6].
Доказательством тому является появление в течение недавнего времени новых разделов в логике: динамическая и ситуационная логика [19], логика действий и событий, логика "возможных миров" [259].
Понимание логики как "надстройки" к гуманитарной области знания привело к разработке Г. фон Вригтом деонтической логики, логики норм, оценок, предпочтений, действий с учетом факторов изменения и времени, названными им "темпоральной логикой" [52]. Эта проблема тесно связана с исследованием оснований логики оценок [96].
На современном этапе отмечается значительное расширение выразительных возможностей традиционной модальной логики, одной из последних попыток которой является построение иллокутивной логики [216], связанной с "миром произнесения". Перечисленные теории основаны на исследовании практических рассуждений.
Параллельно с этими направлениями модальной логики существуют теории, указывающие на "возможность формального задания истинностного предиката для естественного языка" [88. С.118] как продолжение логицистского подхода Г.Фреге, считавшего предназначением логики познание законов истинности [251. С. 18]. В дополнение к теории истины, именуемой "теорией референции", предлагается теория смысла и теория действия [72. С.135].
Классической логической семантике в настоящее время противопоставляется формирующаяся интенциональная семантика, для которой понятия истинности и вывода утрачивают свою базисную значимость, так как конкретный мыслительный процесс связывается "с одной стороны, с намерениями, полаганиями субъекта, а с другой - с его конкретными действиями, осуществляемыми на их основе" [182. С.8].
Таким образом современная логико-теоретическая парадигма, выходя за рамки сугубо формально-логических рамок, включает в свою область традиционные понятия из области психологии. Подобное расширение логической области происходит на основании применения различных семантических методов с привлечением поставленных вопросов в русле аналитической философии и формирующейся когитологии. Современный интегративный процесс, включающий явление интерференции при решении одной проблемы, позволяет лучше скорректировать и сфокусировать и объект в его взаимосвязях, и рассуждения вокруг данного объекта и его функционирования.
В пределах оценки и реферирования существующих концепций логической семантики симптоматичным является статья Э.Сааринена, справедливо утверждающего, что сегодняшняя семантика - это область, в которой больше конкуренции, чем результатов [206]. Трансляционная семантика заключается в построении отображения исследуемого языка посредством некоторого подходящего языка с четкой структурой с помощью "языка маркеров".
Недостаток теории в том, что она оставляет в неясности, каким образом определяются условия истинности предложений исходного языка. К тому же проблема понимания не решается с проблемой перевода. Теоретико модельная семантика, в свою очередь, оказала огромное влияние на изучение естественного языка ("грамматика Монтегю", "семантика возможных миров"), однако в данном контексте понятие языка носит столь абстрактный характер, что о естественном описании процесса понимания естественного языка и связанных с ним феноменов говорить весьма трудно. Как отмечает Ф.Джонсон-Лэрд, «Теоретико-модельная семантика отображает выражения языка в модельные структуры, а для естественного языка, как считали Монтэгю ... и другие, эти структуры состоят из «возможных миров». Такая семантика не может непосредственно использоваться при моделировании мышления потому, что возможных миров бесконечно много» [83. С.255].
Категориальное поле аргументации (мир повседневности)
Мир повседневности был предметом исследования психоанализа (З.Фрейд, Ж.Лакан), аналитической философии (Л.Витгенштейн и его последователи в рамках исследования обыденного языка и поиска возможностей его формализации), герменевтики (М.Хайдеггер, Г.-Г.Гадамер, П.Рикер, Ю.Хабермас), где понятие деятельности сводится к понятию духовной деятельности.
Феноменологическая ориентация в постановке проблем вызывает одобрение: "В рамках этого направления, исходящего из давно известного утверждения, что мнения правят миром, мы видим попытку найти связующее звено между проблемами "язык и сознание" и "язык и общество". Именно в этом кроется интерес, который вызывает к себе это направление, источники его влияния: обыденное сознание, его структура, механизм его воздействия на понимание повседневных событий, способы воплощения в языке - все это важные факторы социальной жизни... Критический анализ этого направления позволяет не только вскрыть его идеалистическую сущность, но и выявить интересные постановки актуальных вопросов, подходы к их решению" [36. С.15]. Несомненно, выявление "идеалистической сущности" феноменологии не должно преследовать цели ее беспощадной критики. Рациональное зерно данного направления отразилось в концепциях отечественных исследователей (М.Мамардашвили, А.Пятигорский, В.Налимов). Здесь важно отметить широкое понимание феномена Э.Гуссерлем (по сравнению с другими представителями феноменологии), включающего в это понятие "не только и не столько данные чувственного восприятия, не столько явления чего-то иного, внешнего, сколько то, что само себя обнаруживает как предмет, непосредственно данный сознанию, как являющиеся сознанию продукты суждения, воображения, воспоминания и т.д., - то, что наличествует в сознании непосредственно, явно и очевидно, не будучи связанным с процессом умозаключения" [36. С.17].
В отличие от традиционного подхода отечественной методологии, в которой значение трактуется как "устойчивая система обобщений» стоящая за словом и одинаковая для всех людей (говорящих на данном языке) в силу того, что отражает определенные связи объективного мира", феноменология рассматривает значение "как определяемое из сознания и не имеющее отношение к объективной действительности,.. значение выступает как идеальное свойство, свойство мысли о предмете (реальном или воображаемом)" [36. С.26]. В связи с этим "... в феноменологии отрицается сама возможность познания "сути дела", ибо она порождается в интерсубъективном общении, приобретая для каждого из участников в то же время собственное значение, обусловленное его "наличными целями" и "текущими интересами". Порождаемый такими значениями мир - это мир множества социальных реальностей" [Там же. С.28-29].
В связи с этим вырисовывается следующая картина: интерсубъективность в аргументативном пространстве стремится к детерминации в силу того, что конвенциональная ориентация "требует" обоснования. На конвенциональном уровне возможны подобные детерминации, исходящие из признания "интенциональности" каждого говорящего, но в силу того, что аргументативное пространство есть объективная данность, то неконвенциональное разрешение проблемы (обоснования) не возможно конвенциональными средствами.
Проблема определения становится камнем преткновения в процессе аргументации, в которой "обоснованность" сопряжена с такими понятиями как "объяснимость" ("необъяснимость", исходящая от некомпетентности - личной или онтологической), "причина" ("беспричинность" - мнимая и необъяснимая). В зоне сопряженной напряженности оказывается таким образом работа инференциального модуля, который оформляет (определенно / неопределенно) каузальные связи в пространстве мышления. Каузальное напряжение исходит в свою очередь от так называемой эпистемическоЙ заданности инференциального модуля. Здесь возникает проблема представления знания. Если эпистемический контекст может быть представлен в качестве эксплицированной сущности нашей аргументативной компетенции, то каузальная сторона выявляет ее имплицитную сущность, которая, в свою очередь, эксплицируется с помощью эпистемического контекста. Разумеется, все эти возможности исходят из тенденции аргументативной компетенции, ориентированной на детерминацию. Механизм движения к детерминации срабатывает в той мере, в какой мы его заводим. В зависимости от того, в скольких направлениях и отношениях мы конструируем дефиницию, образно говоря, на сколько оборотов мы прокрутили ручку механизма, на столько же оборотов в течение соответствующего времени механизм будет работать, аналогично будет релевантна и полученная дефиниция для конкретного времени-пространства. Однако механистический подход, предполагающий стороннего наблюдателя, крутящего ручку устройства, оказывается неудовлетворительным в том отношении, что сам наблюдатель в этом случае есть отстраненный сторонний наблюдатель в связи с чем пространство интерсубъективности в процессе детерминации отсутствует (эффект постоянного регресса).
Собственно лингвистическая парадигма в исследовании проблем аргументации
Первое направление, априорно исследующее аргументацию, нами усматривается в рамках интерпретации грамматики русского языка. Попробуем эксплицировать данное положение, исходя для начала из анализа Грамматики-60. Проекция анализа языковых фактов из Грамматики-60 на аргументативное пространство приводит к следующему выводу: трехмерное пространство языка не желает быть расчлененным, и когда ему приходится все-таки оказываться в такой ситуации, то картина вырисовывается совершенно неприглядная. Так, например, в параграфе 994 в разделе относительно обобщенно-личных предложений описываются предложения, которые представляются "наиболее типичной формой обобщенно-личных предложений", в которых главный член выражен глаголом в форме 2л. ед. числа настоящего и будущего простого. Так, например, "Чуть дверью скрипнешь, чуть шепнешь: Все слышат... Гриб., Горе от ума...; Он ...подмигнул бровью и губами и сделал кое-что языком, словом, мало ли чего не делаешь, оставшись один, чувствуя при том, что хорош... Гог., М. души" и так далее. Видимо, выделение 2л.ед.числа настоящего и будущего простого в качестве исходной позиции не представляется фундаментальным критерием, так как 2л. может быть заменено и Зл., например: "Чуть дверью скрипнет (он), чуть шепнет (он): Все слышат". Аргументативный процесс (причина/условие-результат) остается неизменным, меняется морфологический признак. Можно рассуждать далее; так, например, стоит только дополнить глагол в этом лице неопределенным местоимением "кто-нибудь", тогда имеем следующую картину, которая приближена к интерпретации в параграфе 994 [69]: "Чуть кто-нибудь дверью скрипнет, чуть шепнет: Все слышат". При дальнейшем анализе выясняется, что выделенные курсивом (авторами грамматики) высказывания, части предложения несут аргументативную функцию (направленность), которая априорно была вычленена и не эксплицирована. Само выделение курсивом не только глагола во 2 л. ед. ч., а всего высказывания, с необходимостью указывает на неизбежность вхождения в аргументативное поле исследования. Так, например, выделенные: 1)"чуть,.., чуть..."; 2)"словом, мало ли чего" -это как раз одни из тех бесчисленных единиц, которые характеризуют аргументативную направленность. Они в данных конкретных случаях характеризуют 1) состояние аргументативной шкалы, степень аргумента, когда совершается переход от количественных изменений в качественные; 2) возможные допущения, уступку.
Аргументативное присутствие выявляется в самой манере подачи материала на страницах Грамматики-60. Например, говорится об обобщенно-личных предложениях со сказуемым глаголом в форме 2-го лица множественного числа настоящего или будущего простого. "Несмотря на наличие обоих главных членов, такие предложения, в силу своего значения, являются обобщенно-личными:...Трагедия пьесы не в том, что ее главный герой заболел, а в том, что условия жизни нестерпимы и требуют коренной реформы. Дайте на эту роль актера с огромной внутренней силой, — и вы не узнаете Чехова или, вернее, впервые узнаете его таким, каким он должен быть" [69. С.12]. Контекст анализируемого предложения намного шире тех признаков и интерпретативной цели, которую ставят авторы Грамматики-60. Контекст данного отрывка с учетом выделенных авторами грамматики частей может служить благодатным материалом для выявления важных языковых реалий, так необходимых в актуализации эксплицированного аргументативного процесса. Попробуем переписать данное предложение в новых терминах-акцентах: " Трагедия пьесы не в том, что ее главный герой заболел, а в том, что условия жизни нестерпимы и требуют коренной реформы. Дайте на эту роль актера с огромной внутренней силой, - и_ вы не узнаете Чехова или, вернее, впервые узнаете его таким, каким он должен быть". Таким образом данный контекст предполагает многообразие форм языковых единиц, участвующих в аргументативном процессе. В ходе интерпретации мы сталкиваемся с трудностями в вычленении уровней данных единиц. Возникает необходимость интерпретации, минуя подход традиционной грамматики. Приведенный контекст приобретает следующие коррективы. В его пределеах мы сталкиваемся одновременно 1) с поиском причины - "не в том, что..., а в том, что..."; 2) с постановкой условия для получения адекватного результата с возможной коррекций - "императив", "и ...", " или, вернее, впервые... таким, каким..."; 3) с необходимостью учета степени на аргументативной шкале — "огромной...11; 4) с присутствием потенциальной возможности перехода от алетической к деонтической модальности.