Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. История изучения орхоно-енисейской письменности в отечественной тюркологии .22
1.1. Методологические и теоретические основы исследования языка памятников орхоно-енисейской письменности .22
1.2. Проблемы изучения когнитологической лингвистики .27
1.3. О влиянии языка орхоно-енисейских памятников на формирование лексики башкирского языка 31
1.4. Вопросы изучения лексической системы башкирского языка в когнитологическом аспекте 37
Краткие выводы по главе I 43
ГЛАВА II. Когнитологические аспекты лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности .46
2.1. Фонетические и семантические особенности функционирования лексических единиц орхоно-енисейских памятников в контексте башкирского языка 46
2.2. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности. 61
2.2.1. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, связанные с животным миром .62
2.2.2. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, связанные с частями тела человека 67
2.2.3. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно енисейской письменности, связанные с терминами родства 76
2.2.1.4. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, связанные с материальной и социальной жизнью человека 84
2.2.1.5. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно енисейской письменности, обозначающие родовые названия и этнонимов...95
2.2.1.6. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, обозначающие оружие 96
2.2.1.7. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, обозначающие одежду .98
2.2.1.8. Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно енисейской письменности, обозначающие цвет, характер, качество,
свойство 100
2.2.4. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, претерпевшие в башкирском языке семантическое расширение 112
2.2.5. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, с сузившимися семантическими значениями или приобревшими в башкирском языке новые смысловые оттенки 116
2.2.6. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, функционирующие в
башкирском языке в форме устаревших (историзмов, архаизмов) слов 121
2.2.6.1. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, употребляющиеся в
башкирской антропонимии 121
2.2.6.2. Взаимосвязь лексем, связанных с титулатурой в языке орхоно-енисейских памятников и в башкирском языке. 127
2.2.6.3. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, не имеющих в башкирском языке семантических параллелей
2.2.6.3.1. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, связанные с природой, природными явлениями, не имеющие в башкирском языке семантические параллели 128
2.2.6.3.2. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, обозначающие термины родства, не имеющие в башкирском языке семантические параллели .130
2.2.6.3.3. Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с географическими названиями, не имеющие в башкирском языке семантические параллели. 132
2.2.6.3.4. Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с канонами, законами, не имеющие в башкирском языке семантические параллели. 137
2.2.6.3.5. Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с этнонимами, не имеющие в башкирском языке семантические параллели 138
2.2.6.3.6. Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с военизированным смыслом, не имеющие в башкирском языке семантические параллели 142
2.2.6.3.7. Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с профессией не имеющие в башкирском языке семантические параллели 143
2.2.6.3.8. Лексемы языка орхоно-енисейских памятников, связанные с обрядовым комплексом, не имеющие в башкирском языке семантические параллели 144
Краткие выводы по главе II 145
ГЛАВА III. Идеографическая характеристика лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно енисейской письменности и их отражение в языковой картине мира .151
3.1. Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных сфер I. Природа (неживая и живая) 151
3.2. Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных сфер
3.3. Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных сфер 168
3.4. Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных IV. Познание (априори) .174 Краткие выводы по главе III 179
Заключение 182
Список сокращений 189
Библиография
- Вопросы изучения лексической системы башкирского языка в когнитологическом аспекте
- Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, связанные с частями тела человека
- Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с профессией не имеющие в башкирском языке семантические параллели
- Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных сфер
Введение к работе
Актуальность исследования обусловлена тем, что в тюркологии отсутствуют труды, посвященные историко-сравнительному анализу взаимосвязей языка памятников орхоно-енисейской письменности и башкирского языка в когнитивном аспекте. Выражаемые в языке значения и понятия складываются в единую мировоззренческую систему. Данный способ восприятия в определенной степени является универсальным, однако у каждого народа он имеет национальную специфику, что влечет за собой формирование языковой картины мира. Между тем наблюдается особое влияние орхоно-енисейских памятников на башкирский язык, что было отмечено Э.Р. Тенишевым5. Отсутствие комплексных этимологических исследований в башкирском языкознании также актуализирует тему данной диссертационной работы. Лингвисты и тюркологи заняты поисками новых направлений лексикологических исследований. Ученые стремятся к созданию новых методологических концепций, способных более полно отразить лексическую систему изучаемых отдельных языков.
Объектом исследования является лексический состав языка памятников
орхоно-енисейской письменности и башкирского языка, их семантические
сходства и различия, сравнительный материал лексических параллелей
башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности с
когнитологической точки зрения в когнитологическом аспекте.
Предмет исследования – когнитологические и когнитивные аспекты лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности.
4Зеленев Е.И. Постижение Образа мира: Монография. – СПб.: КАРО, 2012. – С. 56. 5Тенишев Э.Р. Избранные труды. Книга первая. – Уфа: Гилем, 2006. – С. 289.
Цели и задачи диссертации. Целью данной работы является исследование лексических взаимосвязей, взаимовлияний языка орхоно-енисейских памятников и башкирского языка в контексте сравнительной характеристики с когнитологической точки зрения. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
– выявить на основе научно-исследовательских источников степень изученности влияния языка орхоно-енисейских памятников на формирование лексики башкирского языка с когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте;
– определить место и роль орхоно-енисейских памятников в формировании и развитии башкирского языка с точки зрения исследования лексических взаимосвязей с когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте;
– анализировать лексических взаимосвязей башкирского языка с языком
памятников, посвященных Культегину и Тоньюкуку на основе
идеографической классификации в рамках четырех когнитивных сфер;
– определить на основе изучения лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно-енисейских памятников семантические и фонетические изменения;
– сопоставить корпус лексических единиц орхоно-енисейской
письменности и башкирского языка в диахронном плане с
когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте;
– выявить лексические взаимосвязи башкирского языка и языка памятников древнетюркской письменности («Древнетюркского словаря») путем историко-сравнительного анализа в когнитивном аспекте.
Научная новизна диссертации заключается в самой постановке проблемы когнитивных аспектов лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности. Впервые в башкирском языкознании языковой материал древнетюркских письменных памятников рассматривается с когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте. Целенаправленно и системно обработан большой объем материала по идеографической характеристике лексем башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности в рамках четырех когнитивных сфер: I. Природа (неживая, живая); II. Человек (как физико-биологическое существо); III. Общество (человек как единица функциональной жизни общества); IV. Познание (априори).
Положения, выносимые на защиту:
– интерпретации языкового материала древнетюркских письменных памятников в процессе формирования корпуса лексической структуры башкирского языка рассматриваются как критерии системного подхода в когнитологическом аспекте;
– определение лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности в структурном плане (изменения
лексического состава в процессе становления и формирования фонетических, морфологическихи лексических особенностей башкирского языка);
– лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности характеризуется с когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте также устойчивостью структурных и семантических особенностей лексических параллелей и фиксацией значительного их количества с абсолютным показателем в башкирском языке;
– роль лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно-енисейских памятников в определении «символизирующего единого характера тюркского мира»;
– определение этнолингвистических особенностей на основе
лексических взаимосвязей башкирского языка и языка орхоно-енисейских памятников с точки зрения когнитивного осмысления; количественное и качественное соотношение классов лексики отражает более точно национальную картину действительности, которая является моделью мировосприятия, репрезентированного в языке;
– идеографическое осмысление в рамках четырех когнитивных сфер: I. Природа (неживая, живая); II. Человек (как физико-биологическое существо);
III. Общество (человек как единица функциональной жизни общества);
IV. Познание (априори) лексических взаимосвязей башкирского языка и
языка древнетюркских письменных памятников, который символизирует
единый характер тюркского мира, способствует также более конкретному
определению фонетических, морфологических, лексических семантических
особенностей.
Методологическую основу исследования составляет концепция о
взаимосвязи и взаимообусловленности явлений, о связи башкирского языка с
языком, историей и культурой близкородственных народов, начиная с
древнетюркской эпохи. Методологическое значение имеет исследования
Г. Айдарова, М.А. Ахметова, А.К. Боровкова, А.А. Бурыкина,
И.Г. Галяутдинова, Е.И. Зеленева, Э.Ф. Ишбердина, А. Кайдар, Г.Г. Левин,
Дж.Г. Киекбаева, А.Н. Кононова, О.А. Корнилова, Е.С. Кубряковой,
С.Е. Малова, Д.М. Насилова, В.М. Насилова, Л.Х. Самситовой,
Э.Р. Тенишева, З.А. Хабибуллиной, Р.Х. Халиковой, Ф.Г. Хисамитдиновой,
Р.Н. Хадыевой, З.Ф. Шайхисламовой, А.Г. Шайхулова и др., посвященные
изучению исторической лексики башкирского языка и тюркских языков, а
также исследованию проблем национального мировидения, мировосприятия,
в этноонтологической интерпретации, описания этнокультурного значения
лексики. Несмотря на общую изученность проблемы лексических систем,
когнитивный подход способствует выявлению в них отражения как
индивидуального «образа мира», так и системы знаний о мире; через понятия
языковой картины мира, языкового сознания, самосознания и
мировосприятия, миропонимания.
Основные методы исследования: описательный, сопоставительный,
сравнительно-исторический, когнитивно-идеографический метод.
Применены также элементы наблюдения, компонентного, системного, этимологического и количественного анализа лексических единиц.
Научная и теоретическая значимость диссертации состоит в том, что
она представляет собой первый опыт как сравнительно-исторического
исследования лексики башкирского языка, так и изучения лексических
взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской
письменности с когнитологической точки зрения в когнитивном аспекте.
Результаты исследования могут служить основой для дальнейшего
корпусного осмысления лексических систем башкирского и других тюркских
языков алтайского языкового сообщества. Важность научной и
теоретической значимости данного диссертационного исследования
определяется и тем, что лексическая система любого языка живет по законам общим для любой живой системы, активно функционирует и при этом находится в постоянном развитии, в конечном счете, определяемом жизнью ее подсистем и их взаимодействии. Согласно данной точке зрения, наше исследование может послужить основой типологического изучения лексических систем и других языков в сравнительном, когнитивном, этнолингвистическом аспектах.
Практическая значимость. Материали результаты работы могут быть
использованы при разработке основных и специальных курсов по
лексикологии, ономасиологии, диалектологии, когнитологии,
этнолингвистике; при изучении истории тюркских языков, а также в разработке теоретических, методологических проблем общей и тюркской ономасиологии, в сопоставительно-семантической типологии и в аспектах сравнительно-исторической фонетики, грамматики башкирского и других тюркских языков. Востребованными могут быть при составлении толковых, переводных, терминологических словарей башкирского и других тюркских языков; в написании учебно-методических пособий, материалы исследования могут послужить достоверной иллюстрацией и т.д. Практическую значимость дополняет то, что методология данного исследования послужит основой когнитивного изучения взаимовлияний не только тюркских, а также финно-угорских и других алтайских языков.
Материалом исследования являются тексты орхоно-енисейских памятников (посвященные Культегину и Тоньюкуку), двуязычные (З.Г. Ураксин, 2004; 1977 – 1981, 2005, Древнетюркского словаря, 1969), а также толковые (Академический словарь башкирского языка, 2011-2016; Толковый словарь башкирского языка, 2004) и этимологические словари тюркских языков (Р.Г. Ахметьянов, 2001; Л.С. Левитская, А.В. Дыбо, В.И. Рассадин, 1997; Л.С Левитская, Г.Ф. Благова, А.В. Дыбо, 2002; Э.В. Севортян, 1974; 1978, 1980, 1989); данные из диалектологических (Э.Ф. Ишбердин, 2002, 1993, 1968; Словарь диалектов башкирского языка, 2002; Словарь башкирских говоров, 1967, 1970; С.Ф. Миржанова, 1991;
Н.Х. Максютова, 1966, 1976), топонимических (Шайхисламова, 2009;
Словарь топонимов, 1980), идеографические (Н.У. Халиуллина,
А.Г. Шайхулов, 2004), мифологических (Ф.Г. Хисамитдинова, 2010, 2011;
Мифы народов мира, 1992), этнолингвистических (Р.Н. Хадыева, 2002),
культурологических источников (Л.Х. Самситова, 2013), картотека
межвузовского научно-издательского центра изучения языков и духовных
культур тюркских, монгольских, финно-угорских и европейских (славянских)
народов Волго-Камско-Уральского этнолингвистического региона
(евразийский аспект) при ФГБОУ ВО «Башкирский государственный университет».
Апробация работы. Основные положения и выводы по исследуемой проблеме обсуждались на заседании кафедры башкирского языкознания и этнокультурного образования ФГБОУ ВО «Башкирский государственный университет».
Результаты исследования были опубликованы в сборниках научных трудов (Уфа, 2016) и представлены на различных межвузовских, региональных, всероссийских и международных научно-практических конференциях (Уфа, 2008, 2009, 2011, 2012, 2014, 2015, 2016), (Казань, 2016), (Москва, 2016), (Чебоксары, 2011, 2016).
По теме диссертации опубликовано 32 статьи, из них 3 в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ: Влияние языка орхоно-енисейской письменности на лексику башкирского языка. // Искусство и образование. – 2008. – № 8. – С. 44-49; Некоторые слова из орхоно-енисейских памятников, относящиеся к устойчивой лексике, и их отражение в башкирском языке // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 1; url: /125-19841 (дата обращения: 22.06.2015); Некоторые следы языка орхоно-енисейских памятников в современном башкирском и других тюркских языках, на материале названий относящихся к природе // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 1; url: /121-19664 (дата обращения: 10.06.2015).
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии (257 наименований) и списка сокращений.
Вопросы изучения лексической системы башкирского языка в когнитологическом аспекте
Методологической основой исследования является концепция о взаимосвязи и взаимообусловленности явлений, связи башкирского языка с языком, историей и культурой близкородственных народов начиная с древнетюркской эпохи. При определении своего видения методологических аспектов исследования лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности с когнитологической точки зрения, базой, основой послужило научное видение Э.Р. Тенишева (как выше было отмечено нами), установленное на перспективу о том, что «каждый из тюркских языков имеет этнос, государственные или территориальные границы, самосознание, ощущение непрерывности истории, свои традиции в области религии, культуры, быта… Если говорить о близости, то речь может идти не о близости диалектов, а о близости языков. Это – поиск общих корней, символизирующих единый характер тюркского мира. Единые корни кроются в лексической сокровищнице тюрков». Методологическое значение имеют исследования Г. Айдарова, М.А. Ахметова, Н.А. Баскакова, И.А. Батманова, А.К. Боровкова, А.А. Бурыкина, Е.И. Зеленева, Э.Ф. Ишбердина, А. Кайдар, Дж.Г. Киекбаева, А.Н. Кононова, О.А. Корнилова, Е.С. Кубряковой, Г.Г. Левина, С.Е. Малова, Д.М. Насилова, В.М. Насилова, Б.А. Серебренникова, Э.Р. Тенишева, З.А. Хабибуллиной, Р.Н. Хадыевой, З.Ф. Шайхисламовой, А.Г. Шайхулова, Е.В. Дзюба и др., посвященные изучению исторической лексики башкирского языка и тюркских языков, а также исследованию проблем национального мировидения, мировосприятия, в этноонтологической интерпретации, описания этнокультурного значения лексики . Методы исследования. Рассуждая о методах и источниках сравнительно-исторических исследований тюркских языков, Э.Р. Тенишев писал: «Безусловно, всякое научное творчество не безлично, и индивидуальность автора внем не может не проявляться. Тем не менее это не исключает необходимости координирования и направления научного творчества. Этого можно достигнуть путем составления общих планов исследований и внедрения обязательных методик [Тенишев, 2006: 18]. При решении исследуемой проблематикимы разделяем мнение О.А. Корнилова о понятии «языковая картина мира», которая охватывает широкий круг вопросов, связанных с представлением лексики национального языка в качестве результата отражения мира обыденным сознанием, в качестве основного «строительного материала» «дома бытования» духа народа, что предполагает выход за рамки семиотического и инструментального подходов к языку. При таком подходе важным элементом является характер зависимости результатов лексикализованных интерпретаций внешнего мира от среды бытования конкретного этноса и от структуры человеческого сознания [Корнилов, 2003: 325]. В основе анализа лежат сравнительно-исторический, описательный и сопоставительный методы, которые позволяют установить на основе выявленных лексических взаимосвязей и лексических параллелей общие фоноструктурные и структурно-семантические особенности башкирскогоязыка и языка орхоно-енисейских письменных памятников. Одной из методологических основ диссертационного исследования является когнитивно-идеографический метод, который позволяет составить лексико-семантические группы с выделением внутри них подгрупп и построить достаточно универсальную, более или менее стройную систему для когнитивной классификации как именных, так и глагольных основ. Предлагаемая система описания лексических основ в рамках идеографических групп: I. Природа (неживая, живая); II. Человек (как физико-биологическое существо); III. Общество (человек как единица функциональной жизни общества); IV. Познание (априори), как известно, способствует достаточно строгому выявлению и характеристике слоя лексики, специфичного для каждого тюркского языка, а также проведению типологического сравнения на уровне семантических основ, способствующего выяснению этнолингвистических особенностей становления картины объективного мира, отраженных в их лексической структуре.
В работе также применены общенаучные (индукция, дедукция, наблюдение, описание, классификация, сравнение, обобщение), лингвистические (метод компонентного анализа, сравнительно-исторический, структурный, этимологический, семантический) методы, которые способствуют достижению поставленных целей и задач. Материал исследования: тексты орхоно-енисейских памятников, двуязычные, а также толковые и этимологические словари тюркских языков; древнетюркские тексты; данные из диалектологических, исторических, топонимических, мифологических, этнографических, культурологических источников; фольклорные тексты. Как правило, если говорить словами Э.Р. Тенишева «Материал диалекта или говора большей частью рассматривается с точки зрения имеющихся в нем отличий от норм литературного» [Тенишев, 2006: 23], в нашем же исследовании диалектные данные башкирского языка помогают определить уровень лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности. Для успешного лингвистического изучения тюркоязычных письменных памятников проведение исследований в намеченных направлениях является необходимым.
Научная и теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она представляет собой первый опыт как сравнительно-исторического исследования лексики башкирского языка, так и изучения лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности с когнитологической точки зрения. Результаты исследования могут служить основой для дальнейшего корпусного осмысления лексических систем башкирского и других тюркских языков алтайского языкового сообщества. Важность научной и теоретической значимости данного диссертационного исследования определяется и тем, что лексическая система любого языка живет по законам общим для любой живой системы, активно функционирует и при этом находится в постоянном развитии, в конечном счете, определяемом жизнью ее подсистем и их взаимодействии. Согласно данной точке зрения, наше же исследование может послужить основой типологического изучения лексических систем и других языков в сравнительном, когнитологическом, этнолингвистическом аспектах.
Лексические взаимосвязи башкирского языка и языка орхоно-енисейской письменности, связанные с частями тела человека
1. В орхоно-енисейских памятниках много лексем, связанных с животными и птицами. Например, слово qudruq - койрок - «хвост»: T at qudruqn tgp tgrt (ThsII 76). Erne? аттыц тйрогвн бэйлэп, елдэй елергэ мвмкинлек бир. - «Дай возможность нестись как ветер, подвязав хвост быстрой лошади». Башкирское слово койрок (койроо) - «хвост». а) задняя выпирающая (торчащая) часть тела животных и насекомых; б) задняя часть многих конструкций; в) перен. Человек, который не отставая ходит по пятам [ТССБЯ, 2004: 211]. 1.Етмдкд, кайыш адтындагы гимнастерка итэге, тйрокка отиап, артынан тырпайып тора. - «Мало того, из-под ремня, как хвост, торчит подол его гимнастерки» (М. Карим. Помилование. С. 7). 2. Етмэкэ, бына ниге буйында эсэкенен куйынында ойоп яткан ак шйрокло кара бэрэс тороп, кирелеп-Иузылып алды ла Ъыргаларын йэлпелдэтэ-йэлпелдэтэ Иштуган янына кшэ. «Мало того, вон тот белохвостый черный ягненок, дремлющий на коленях у мамы, сидящей на фундаменте, встал, потянулся и, потряхивая сережками на ушах, зашагал к Иштугану» (З. Биишева. К свету. С. 254). 3. влэсэщец итэгенэн твшвп, Ъецлем менэн икэулэп Иандык вдтвнэ барып ултырабъща тургащар ыц шйроктарын тешлэп алабъщ.- «Спустившись с колен бабушки, мы вдвоем с сестренкой садимся на сундук и надкусываем хвостики у воробьев (М. Карим. Радость нашего дома. С. 35). 4. Бвжэк ana, hue нэмэ булмагандай, сыскандыц койрогонан тотоп алды ла вртэл вдтвнэ Иалды. - «Божья коровка, как ни в чем не бывало, взяла мышку за хвост и положила ее на стол» (М. Карим. Божья коровка. С. 197). 2. Слово tujuq - тояк -«копыто» в памятниках орхоно-енисейской письменности: Altun tujuqluq at (ThS 7). Алтын тояклы am. - «Лошадь с золотыми копытами».
В «Толковом словаре современного башкирского языка» тояк а) твердое роговое образование на концах ног копытных животных; б) (либо подошва санок - полозья; б)деревянная балка, соединяющая полозья санок с основанием; в) женское украшение, собранное из бусин с монистами на концах [ТССБЯ, 2004: 391]. 1. Йэтсэ Шарлама ауылында билдэле am о он, эммэ тэпэш, юрткан йэки сабышкан сактар а бейек тояк нэдел айгыр арынан артык ныккалышмака ла, тау-таш аракында юл йврвгэндэ уга етерлек am юк. «Ятса - известный конь в Шарламе; длинный, но низкий, если даже он немного уступал в ходе рысью или в скачках длинноногим жеребцам, то в горах, в каменной местности ему нет равных» (Д. Буляков. Взорванный ад. С. 134).
2. Лексема at am «лошадь»: 1. Kltigin alp atun binip al Gutg) di, ol at anta tsdizgil budun olt (КТб. 44). Квлтэгин алп атына менеп, Нвжумгэ ташланды, am йыгылды. «Культегин вскочил на коня и бросился в бой (нападение), конь пал». 2. ki lgi atlu (Тон. 4). Яке яктан атлылар. «В обеих частях были кони». 3. tntms jortdn atlat tidim (Тон. 25). Эйзэге?, ammapsa ултырайык, тинем. «Давайте оседлаем коней», сказал я». В башкирском языке am - «крупное домашнее животное, парнокопытное, с длинными волосами на хвосте, с гривой, лошадь, конь»: Рыжий конь (Ерэн am). Вороной конь (кара am). Ломовая лошадь (Йвк аты). Верховая лошадь (Менге am). Рабочая лошадь (Эш аты) [ТССБЯ, 2004: 21134]. 1. Ул да тауыш-тынИыз 8ына кайтып инергэ телэптер, курэкец, атын бик яй 8ына атлатып бара ине. - «Видимо, он хотел тихо и неслышно прийти домой, поэтому очень медленно вел свою лошадь» (З.Биишева. К свету. С. 13). 2. Ерэн am may тубэненэ Иалмаккына юрта. - «Рыжая лошадь медленной рысью шла вниз по горе» (Н. Мусин. Зухра. С. 90). 3. Am еккэлэр, бер машинага икене егэлэр. «Если запрягали лошадей, в одну машину запрягали сразу двух» (М. Карим. Радость нашего дома.С. 20). Am в башкирской мифологии означает божество, тотем, прародителя. Он оберегает от злых сил, отпугивает нечистую силу, видит смерть и нечистую силу; чудесный помощник героя. У древних кочевников конь сопровождал мужчин на тот свет; жертвенное животное у древних тюрков и башкир. Со дна озера конь Акбузат выводит для башкир хороших лошадей [Хисамитдинова, 2010: 35].
3. В башкирском языке буре «волк» соответствует лексеме bri языка орхоно-енисейской письменности: Tri k birt kn qaum qaan ssi bori tg rmi (КТб. 12). - Тэцрем кос биргэне всвн, атом-каган гэскэре бурелэй икэн - «Потому как Тенгре дает силу, войска кагана сильны как волки». В башкирском языке значение слова буре «волк»: а) хищное животное из семейства псовых. Волк (Ата буре). Волчье логово (Буре вне). Волчья охота (Буре Иунары); б) в значении прилагательного: что-то, сшитое из волчьей шкуры. Волчий тулуп (Буре толоп). Волчий воротник (Буре яга) [ТССБЯ, 2004: 34]. 1. Ас буре алгырарыц ашап туякылары юк, тышарга кэрэк, ото тирэктэр твбвндэ уралкындар. «Да попадись они в зубы голодным волкам, все не могут наесться, надо их стреножить, пусть ходят вокруг этих тополей» (Б. Бикбай. Когда разливается Акселян. С. 85). 2. Хатта ул, у&эрен квтвп торган Ъыбайлыга якынлаша башлагас, осона тимер сыбыккушып уреп, сукмарлап куйган бурекуккыс камсыкын Иэлмэклэп карап алды: бэлки, уны ошонда эшкэ кушырга тура килер. «Приближаясь к всаднику, который их ожидал, он даже проверил на тяжесть свою плеть для волков, в конец которой были вплетены в палицу железные прутья: возможно, ей здесь придется потрудиться» (Б. Бикбай. Когда разливается Акселян. С. 167). 3. Свнки хэ ер буре Нарык тиреНенэ тврвлгэн. «Так как сейчас волк - в овечьей шкуре» (З. Биишева. К свету. С. 351). В башкирском языке есть такие антропонимы Буре, Буребай, Байбуре, Башбуре, Бурекэй, Бурекарауыл, Буреле, Буребадкан, Бурека?ган, Бурехан. В турецком, туркменском, азербайджанском языках,
Лексемы орхоно-енисейских памятников, связанные с профессией не имеющие в башкирском языке семантические параллели
В лексемах, обозначающих цвет, отражаются тысячелетний опыт тюркского народа, его мировосприятие, психология, географические условия, социально-экономические и культурно-исторические особенности страны и этноса.
1. В древних памятниках письменности зафиксировано немало слов, обозначающих цвет. Например, yegrn ерэн - «рыжий»: Yegrn at binip (КЧ. 15). Ерн атына менеп... - «Оседлав на рыжего коня». Суть этого цвета заключается в следующем: смешение красного и желтого цветов [ТССБЯ, 2004: 117]. Цвет ерн чаще всего употребляется при определении масти лошадей. 1. Ерн айгыр ине. Ерэн зат кирекенсэ тиркэре, тиле була ул. - «Это был рыжий жеребец. Рыжие наоборот бывают упрямые и безрассудные» (М. Карим. Помилование.С. 8.). 2. Был квтвлмэгэн кыйыулыша Шэмсиэ, ахыры, тамам аптыраны, бутэн бер ни $э вндэшэ алманы, ерн керпекле кукшел ку эре менэн был минутта твптв у енэ отжамаган эхирэтенэ тишэ трап тор о. -«Этой неожиданной смелостью Шамсия была вконец удивлена, она больше ничего не смогла сказать, в эту минуту лишь смотрела сквозь совсем не похожий на себя подругу своими голубыми, с окаймленными рыжими ресницами, глазами» (З. Биишева. К свету. С. 330). 3. всвнсвкв Бврквтлвлэ бер?эн-бер ерн сэсле, Иипкелле малай Ай?ар. - «Третий - единственный в
2. В орхоно-енисейских памятниках щ - ак - «белый»: Ol tgdkt Bajrqum aq adr udlqm sju urn (КТб. 36). Был бэрелештэ ул Байыржныц ак айгырыныц аягын Иындыр ы. - «В этом столкновении он ударом сломал ногу белого жеребца Баирки». В современном башкирском языке к семантика слова ак широкая: а) цвет снега, молока (Кар, т трндге); противоположное - черный. Белый цвет. Белая одежда. Белая бумага. Белое облако. Белая лиса; б) что-то обесцвеченное; седой. Седые усы. Седые волосы; в) используемое в отдельных и особых случаях. Горница (Аквй). Белая клеть (Аккелэт) (комната, куда кроме пары никто не заходит, как спальня). Ак в современном башкирском языке имеет и в переносное значение: а) добрый, бесхитростный, чистый (невинный). Добрые пожелания (Ак телэк). Чистые мысли (помыслы) (Ак уй). Открытое лицо (доброе ) Ак ив?; б) полный радости; радующий, радостный. Светлое счастье. (Ак бэхет). Светлые дни (Ак квндэр); в) противники Советской власти; контрреволюционер. Белая армия (Ак армия). Белый офицер (Ак офицер) [ТССБЯ, 2004: 20]. 1. Теге мого?лв кара парыктыц ике бэрэсе булды: берепе ак, берепе кара. - У той рогатой черной овцы родились два ягненка: один белый, другой - черный (М. Карим. Радость нашего дома. С. 8). 2. Лэкин эш улар ыц икепе уйлаганса ла булып сыкманы: капыл аттар колактарын кайсылаттылар, кар каплаган йэш карагай Нелкенеп китте Нэм уныц артынан кырка ак тун, башына ак бурек кейг н кешенец ялпылдап килеуе куренде. - Однако не получилось по тому, как они двое задумали: вдруг лошади навострили уши, молодая, покрытая снегом, сосна зашевелилась, и за ней появился быстро идущий человек, одетый в короткую белую шубу и белую шапку (Б. Бикбай. Когда разливается Акселян. С. 167). 3. Башта уны ул ап-акитеп йышкылар, унан Вэзир?еке кеуек кы?ыл буяуга буяр. - Сначала он его добела отшлифует (отшкурит), затем, как у Вазира, покроет красной краской (М. Карим. Таганок. С. 112).
3. Лексема boz бу? - серый, сероватый, светло-серый: kinti ibara jamtar boz at binip tgdi. Икенсе тапкыр Ышбара Ямтар?ын бу?атына менеп яуга ташланды «В следующий раз Ышбара вскочил на серого коня Ямтара и бросился в бой (в нападение)». В башкирском языке этот апеллятив используется в обозначении цвета пепельный, сизый, сивый, голубовато-сероватый цвет (клыу кгелйем тр). Бело-сивый конь (Ак бу?). Сивый конь (Кук буэ). Черно-сивый конь (Кара бу?) [ТССБЯ, 2004: 11765]. В монгольском и эвенкском языках эта лексема употребляется как бор „серый, синий. Здесь наблюдается чередование: фонема [з] переходит в фонему [р].
Лексема kk в древнетюркском языке - зэцгэр, кук употребляется для обозначения - голубой, синий: z kk tri (КТб. 22). едтэ кук тэнре «сверу Тенгри неба». В башкирском языке значение кук - а) один из главных цветов спектра; цвет между фиолетовым и голубым. Светло-синий (голубой, АкИыл кук). Темно-синий (Кара кук). Синяя краска (Кук буяу). Синее платье (Кук кулдэк); б) йшел (трава). Взошла зеленая трава (Кук улэн калшпы). Скотина наелась зеленой травы (Мал кук улэнгэ туйынды); в) По отношению к масти лошади сивый. Сивая кобыла (Кук бейэ). Сивый иноходец (Кук юрга). 1. Тимер вшвгэн, ягы-якка теймэй калтырана, ирендэре кум-кук булган ине. -Тимер был замерзший, зуб на зуб не попадал, губы были посиневшие (Б. Бикбай. Когда разливается Акселян. С. 85). 2. Дщге? кеуек икпе?-сикпе? кщлеккэ йэйелгэн Ьакмар, Яйык далаларыныц йомарт куйынында, кылганлы, кук монарлы тынлыкта ирэйеп яткан кескэй кала. - Маленький городок, раскинувшийся в голубой туманной тишине ковыльных степей Сакмары и Яика, простиравшихся в бескрайней, как море, широте (З. Биишева. К свету. С. 9). 3. Унын серен шагир менэн бергэ йотлогоп тыцлап тынып калган бар тэбигэт кайтанан хэрэкэткэ килгэн: кук дщге? талгын гына тирбэлеп киткэн, вдтвт кейгэн тенге кугелйем кулдэген ал-кы ыл тодкэ алмаштырган, шэректэн, тан еле калкып сыккан кэм, уйнай-квлэ, карапты куцелле елкендереп, елкэнлэренэн сая какылап алга алып киткэн. - Вся живая природа, вместе с поэтом с упоением и замиранием слушавшая его секрет, снова пришла в движение: синее море медленно колыхнулось волнами и сменило свое ночное голубого цвета платье на алое, с востока поднялся рассветный ветер и, играя, весело повел корабль вперед, резво взбивая его паруса(З. Биишева. К свету.С. 215).
4. Sarig - кары - желтый: 1. Sarig altun r km quzquduz gri tеb au busuz kеlrti (Тон. 48). Ьары алтын, квмвш, катын-кы?, бер уркэсле двйэлэр сикке? байлык килтер?е. - «(Он) принес бесчисленные богатства: желтое золото, белое серебро, женщин, одногорбых верблюдов». 2. Sarig ath sav - Ьары/ерэн атта яугир. - «Всадник на рыжем (желтом) коне». В башкирском языке Ьары - а) один из главных цветов в цветовом спектре, расположенный между красным и зеленым цветами, цвета золота. Желтая краска (Ьары буяу). Желтая лента (Ьары тарма). Желтый лист (Ьары япрак). Ярко-желтый, лимонный (Сей кары). Оранжевый (Кы?ыл кары); б) светлый цвет (по отношению к цвету кожи, тела человека, волос). Светлые (желтые) усы (Ьары мыйык). Светлые волосы ( Ьары сэс); в) Используется при определении вида животного, птицы, насекомых, растений по цвету. Желтый камыш (Ьары камыш). Желтая ольха (Ьары ерек). Светлая норка (Ьары шэшке) [ТССБЯ, 2004: 460]. В современном башкирском языке ары при обозначении масти лошадей не употребляется. 1. Ьары бауыр ауырыуы менэн яфаланган кары битле, кибеп кугэргэн иренле, быдкып кына торган коро ку?ле капитан Зухты йв вн кытып тыцланы. - Капитан с пожелтевшими от замучевшей его желтухи лицом, пересохшими синими губами и едва непотухшими серыми глазами, выслушал Зуха с недовольным выражением лица (М. Карим. Помилование. С. 65).
Идеографическая характеристика именных частей речи в языке орхоно-енисейской письменности и башкирском языке в рамках четырех когнитивных сфер
В современных научных направлениях основополагающим при определенных трактовках в компетенции как этнолингвистики, так и антропоцентризма ставятся вопросы контактологии, когнитологии и характер мировоззренческой истории человеческой мысли. В каждой культуре присутствуют определенные культурно-этнические доминанты, которые влияют на мироощущения, мировоззрения, мировосприятия и мирочувствования народа. Когнитивный подход изучения лексики способствует выявлению в них отражения как индивидуального «образа мира», так и системы знаний о мире; через понятия языковой картины мира, языкового сознания, самосознания и мировосприятия, миропонимания. В дальнейшем язык продолжает транслировать особенности национальной ментальности в собственных формах: «Язык начинает делать то, что на раннем этапе развития этноса делала сама внешняя среда его обитания и его генетико-антропологическая природа» [ Корнилов, 2003: 123]. Весомый вклад в развитие отечественной когнитивистики внесли такие ученые, как Н.Д. Арутюнова, Е.С. Кубрякова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, В.Н. Телия и др. В их трудах основное место занимает значение «человеческого фактора» в языке, а также тесная связь лингвистики с философией и психологией.
Научное направление, изучающее проблемы духовных и социальных изменений, происходящих в общественном сознании и жизни, требуют осмысления своих истоков, истории, культуры, языка, обращения к великим творениям древних цивилизаций, к числу которых принадлежат древнетюркские орхоно-енисейские письменные памятники. Тексты орхоно-енисейских письменных памятников, бесспорно, являются источником мировоззренческой, исторической, социальной, этнокультурной информации о древнетюркском мире, о народе. Они насыщены словами и выражениями, через которые можно установить область ментального сознания древних тюрков, рассмотреть процесс их мышления и миропонимания, мировоззрения, мировосприятия.
Изучение лексического богатства языка доказывает, что слово является феноменом и свидетельством о жизни народа, его мировоззренческого наследия. Слова образуют систему понятий народа. Чем разнообразнее и шире набор слов, тем полнее они отражают жизнь, уровень его мышления. Исходя из того, что «лексика – очень чувствительный показатель культуры народа... Языки очень неоднородны по характеру своей лексики. Различия, которые нам кажутся неизбежными, могут полностью игнорироваться языками, отражающими совершенно иной тип культуры, а эти последние в свою очередь могут проводить различия, непонятные для нас» [Сепир, 2002: 243]. Согласно мнению Э.Р. Тенишева о том, что, безусловно, всякое научное творчество не безлично, и индивидуальность автора в нем не может не проявляться. Тем не менее, не исключает необходимости координирования и направления научного творчества. Этого можно достигнуть путем составления общих планов исследований и внедрения обязательных. В своих исследованиях мы опираемся и на основные научные направления исследований в отечественной и мировой науки, где язык выступает как воплощение культурных ценностей, культура, как наивысший уровень языка: «язык не только как элемент мышления и инструмент получения знания, но и как средство оформления знания. Обрастание феноменальными значениями языка, расширение или сужение первоначальной невербальной идеи – вот та печать, которую язык накладывает на мышление» [Корнилов, 2011: 76]. Таким образом, указывается путь применения языковой картины мира в процессе формирования национального образа мира, а в дальнейшем – гуманитарного научного Образа мира. При когнитологическом исследовании лексических взаимосвязей башкирского языка и языка памятников орхоно-енисейской письменности большое значение имеет вышеназванное научное направление. В отдельных языках мира наряду со специфическими своеобразными явлениями происходят, как отмечает Э.Р. Тенишев, и процессы, типологически общие для всех них. Наблюдение таких процессов в одних языках помогает выяснить и объяснить сходные процессы в других. Проблема исторической связи орхоно-енисейской письменности с башкирским языком затрагивается в трудах башкирских ученых А.М. Азнабаева, М.А. Ахметова, А.Г. Биишева, И.Г. Галяутдинова, Э.Ф. Ишбердина, Дж.Г. Киекбаева, В.Ш. Псянчина, З.Г. Ураксина, З.А. Хабибуллиной, Р.Х. Халиковой, Ф.Г. Хисамитдиновой и др. Результаты исследований этих авторов раскрывают влияние древних письменных наследий на формирование башкирского языка.
Лексическая система орхоно-енисейских письменных памятников отражают также понимание мира и связанного с ним типы мышления, в них запечатлены высокий уровень интеллектуальной деятельности древних тюрков. Богатство текстов памятников орхоно-енисейской письменности гиперболами, метафорами, сравнениями, переносными выражениями являются показателем ассоциативно-образного мышления и владения искусством красноречия, богатством воображения, образности и мышления древних тюрков. Результаты данное исследование способствует в той или иной мере решению проблем, указанных на перспективу «каждый из тюркских языков имеет этнос, государственные или территориальные границы, самосознание, ощущение непрерывности истории, свои традиции в области религии, культуры, быта… Если говорить о близости, то речь может идти не о близости диалектов, а о близости языков. Это – поиск общих корней, символизирующих единый характер тюркского мира. Единые корни кроются в лексической сокровищнице тюрков» [Тенишев, 2003: 9-10].