Российская общественная мысль первой половины XIX века о Востоке Сопленков, Сергей Владимирович

Введение к работе

Предмет исследования. Предметом исследования в данной
диссертационной работе являются представления российского
общества первой половины XIX века о Востоке. Мы очень мало знаем об
этом. В нынешней же общественной ситуации, когда многое из прежнего
переосмысливается, возвращение накопленного нашими

предшественниками (но позднее прочно забытого) имеет особую ценность. Тем более, как оказывается, накоплено было немало.

Под представлениями здесь понимаются стереотипы, связанные с процессом осмысления Востока российской читающей публикой, а также теоретические и историко-философские концепции (либо элементы подобных концепций), описывающие социально-политические, экономические и культурные особенности восточных обществ.

Можно выделить несколько уровней осмысления Востока в России изучаемого периода.

Первый из них-"срез" определенного слоя массового сознания: мировоззрение российской читающей публики. К читающей публике принадлежали представители различных социальных групп: дворяне, грамотные купцы, мещане, крестьяне. Пресса, художественная литература - данные сферы культуры оказывали значительное влияние на формирование представлений этих людей о Востоке. На уровне массового сознания осмысление Востока происходит при помощи стереотипов.

Разумеется, в условиях, когда подавляющее большинство населения страны было неграмотно, существовал огромный пласт устной культуры, подпитывавшийся, например, рассказами отставных солдат, ветеранов русско-турецких и русско-персидских войн, казаков, несших службу на Кавказе или на "Оренбургской линии", людей, которым удалось вернуться из хивинского плена, да и просто сказочными историями о мифических восточных странах. Эта сторона представлений о Востоке отражена в фольклорных источниках, и в данном исследовании она затрагиваться не будет не только в связи со специфичностью такого рода источников, но и потому, что именно представители читающей публики, принадлежавшие к дворянскому сословию, на государственной, военной или дипломатической службе осуществляли внешнюю и внутреннюю политику России в азиатском регионе, поэтому воззрения этих людей на Восток во многом определяли характер взаимоотношений России с азиатскими государствами.

Интерес для данного исследования представляет не только процесс формирования стереотипных представлений о Востоке под

воздействием прессы и художественной литературы, но и взаимодействие этих представлений с глубинными пластами мировоззрения россиян, а также трансформация стереотипов под влиянием непосредственных контактов представителей отечественной читающей публики с восточным миром.

Второй уровень осмысления Востока связан с теоретическими концепциями, создававшимися отечественными путешественниками (как правило, военными, дипломатами или учеными) и исследователями-экономистами. Мировоззрение востоковедов-практиков определялось собранным ими фактическим материалом, однако, осмысление этой информации зачастую происходило под воздействием трактовок восточных .обществ, сформировавшихся к тому времени в западноевропейской историко-философской и экономической мысли.

Третий уровень связан с историко-философским и геополитическим осмыслением изучаемой проблематики. Отечественные авторы создавали собственные историко-философские концепции (нередко под влиянием западноевропейских историко-философских сочинений), пытаясь осмыслить Восток в целом как феномен, а также определить положение России в системе "Запад-Восток". В изучаемый период в российском обществе происходит не только осмысление отдельных политических событий с точки зрения их выгодности или пагубности для России в каждой конкретной ситуации, но и возникает видение евразийского политического пространства, таким образом формируются элементы геополитического мышления. -Вырабатывая стратегию и принципы политики России в отношении азиатских .государств и народов, представители политической элиты испытывали на себе воздействие философских концепций, поэтому данные сферы осмысления Востока необходимо исследовать во взаимосвязи. Конкретные политические события в данном исследовании рассматриваются только в тех случаях, когда они демонстрируют проявления определенных политических принципов со стороны России.

Актуальность темы исследования. Взаимоотношения России с народами Востока на протяжении веков являлись одним из важнейших факторов, определявших ее внешнюю и внутреннюю политику, экономику, культуру. Его значимость остается неизменной и в наши дни. Понимание отношения российского общества к Азии, а также выявление особенностей процесса проникновения России в Азию будут способствовать осмыслению сегодняшних политических и культурных реалий.

Цели и задачи диссертационного исследования. Целью данного диссертационного исследования является анализ процесса

формирования и трансформации представлений о Востоке в российской общественной мысли первой половины XIX века. Для этого необходимо решить следующие задачи:

проследить процесс распространения информации о Востоке в России изучаемого периода;

охарактеризовать основные стереотипы в восприятии Востока, возникшие в российской прессе и литературе;

проследить, каким образом сформировавшиеся представления о Востоке изменяются под воздействием новых знаний об Азии, приобретаемых российским обществом в изучаемый период;

выявить теоретические и историко-философские концепции, описывающие Восток и восточные общества;

исследовать, каким образом философские и политические концепции реализуются на практике,- какое влияние оказывают стереотипы на поведение людей в конкретных жизненных ситуациях;

-исследовать особенности мировоззрения представителей российской читающей публики, определявшие их отношение к Востоку.

Хронологические рамки исследования. В качестве изучаемого периода в данном исследовании выступают царствования Александра I (1801 - 1825) и Николая I (1825 - 1855), то есть дореформенный период в истории России XIX века. Начало правления Александра I не только хронологически совпало с началом столетия, но и было ознацзновано подготовкой реформ, активизацией внешней политики. Эти события вместе с последовавшими за ними Наполеоновскими войнами стимулировали в российском обществе процесс переосмысления отношения ко многим явлениям, в том числе, к Востоку, что и позволяет выделить XIX век в качестве нового периода в развитии представлений об Азии. Царствование Николая I завершило крепостническую эпоху в истории России. В ходе реформ 60-х гг. в российском обществе произошли значительные социально-экономические и культурные изменения, трансформировались взгляды на внешнюю политику, в связи с чем вторая половина XIX столетия не включается в хронологические рамки данного исследования.

Географические рамки исследования. Географические рамки исследования определяются прежде всего наличием представлений о том или ином восточном государстве (или народе) в российском общественном сознании изучаемой эпохи. Возникновение и развитие этих представлений диктовалось характером контактов между Россией и Востоком. Ареал контактов включал в себя азиатские и европейские владения Османской империи, территорию самой России, где проживали восточные народы, а также постоянно расширявшиеся

южные рубежи России. Представители России с разной степенью интенсивности проникали в африканские владения Османской империи, в государства Средней Азии, Персию, Китай, Японию. Индия, куда русские путешественники добирались крайне редко, зачастую становилась объектом теоретических рассуждений. Таким образом географические рамки исследования диктуются представлениями российского общества о Востоке, как об особом культурном пространстве.

Методологическая основа исследования. В качестве методологической базы данная диссертация опирается на работы отечественных востоковедов, посвященные проблемам российско-азиатского взаимодействия.

Степень изученности проблемы. Данной работе предшествует богатая исследовательская традиция. В работах В.В. Бартольда, Н.И. Конрада были выявлены два главных направления в развитии отечественного востоковедения XIX века: практическое (путешествия на Восток) и академическое. Академическое востоковедение, по словам Н.И. Конрада, "...родилось как филология и притом филология в своем исконном ...смысле: как наука о письменных источниках"¹. Все это ставило исследователей перед необходимостью изучать развитие представлений о Востоке не только в сфере академической науки. Б.М. Данциг в книге "Ближний Восток в русской науке и литературе", обосновывая необходимость изучения "ориентализма" XIX в. как особой отрасли культурно-исторических знаний, обратил внимание на то, что при изучении Востока в XIX столетии вопросы современной политики, экономики освещались в основном в работах офицеров Генерального штаба, членов Географического общества, а также в отечественной публицистике².

В работах Н.А. Халфина, B.C. Мясникова, созданных на основе архивных источников, не только прослеживалось развитие политических и экономических отношений России с азиатскими государствами, но и освещались особенности восприятия политических партнеров со стороны России, а также отношение петербургской политической элиты

1. Конрад Н.И. Старое востоковедение и его новые задачи.// Конрад Н.И. Запад и Восток. Статьи. М., 1972, с. 7. См. также: История отечественного востоковедения до середины XIX века. М., 1990, с. 371.

2. Данциг Б.М. Ближний Восток в русской науке и литературе. М., 1973, с. 384.

к различным аспектам российско-азиатских связей³. Для всех вышеперечисленных работ свойственны общие особенности: эти исследования посвящены отдельным регионам Азии.

Попытки изучить представления о Востоке, бытовавшие в
дореформенной России, предпринимали также отечественные филологи
и литературоведы, как правило, в связи с исследованиями творчества
А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова и их современников, затрагивавших тему
Востока в своих литературных произведениях. В работах Н. Свирина,
Д.И.Белкина, И.К. Ениколпова, М.П.Алексеева, Н.М. Лобиковой,
Л.А. Тартаковской, посвященных творчеству А.С. Пушкина,

исследовались источники его информации о Востоке, а также некоторые особенности эстетического=«*еосприятия — Востока современниками великого поэта, при этом подчеркивалось возрастание интереса к Азии в российском обществе в первые десятилетия XIX века ⁴. Заслуживает внимания исследование "кавказского контекста" отечественной общественной мысли дореформенного периода, предпринятое Н.Я. Эйдельманом в работе "Быть может за хребтом Кавказа"⁵.

Вопрос о теоретическом осмыслении восточных обществ ставился, как правило, применительно к отдельным авторам или идейным течениям в российской общественной мысли⁶.

3. См., напр., Халфин Н.А. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века). М., 1974, с. 94-95, 13В-138, 161-166; Мясников B.C. Историко-культурные особенности экономического взаимодействия России с Китаемг// Россия во внешнеэкономических отношениях: уроки истории и современность. М., 1993, с. 107 -108.

4. См., напр., Свирин Н. Пушкин и Восток. // Знамя. М., 1935, апрель, книга четвертая, с. 202 - 229; Белкин Д:И. Мир Востока на страницах пушкинского "Современника". // Творчество Пушкина и зарубежный Восток. Сборник статей. М., 1991, с. 194-218; Ениколпов И.К. Пушкин в Грузии и под Эрзерумом. Тбилиси, 1975, с. 11 -12; Алексеев М.П. Пушкин и Китай. // Пушкин в странах зарубежного Востока. Сборник статей. М., 1979, с. 55-92; Лобикова Н.М. Пушкин и Восток. М., 1974,

с. 6.

5. См.: Эйдельман Н.Я. Быть может за хребтом Кавказа. (Русская литература и общественная мысль первой половины XIX в. Кавказский контекст). М., 1990.

6. См., напр., Никифоров В.Н. Восток и всемирная история. М., 1975, с. 104-108.

В современной историографии практически не затрагивался вопрос о том, каким образом восточные общества трактовались в отечественной экономической мысли первой половины XIX столетия.

Немногим лучше обстоит дело и с изучением оценок Востока в отечественной философской традиции дореформенного периода. Внимание исследователей привлекали, как правило, либо отдельные направления (славянофильство), либо яркие имена, такие, как П.Я. Чаадаев. В отношении взглядов остальных, менее значительных авторов, существуют лишь отдельные упоминания в различных работах⁷.

Взаимосвязи между отечественной философской, экономической мыслью, художественной литературой и массовыми представлениями о Востоке и восточных обществах практически не исследовались, однако в последние годы возникла тенденция к созданию обобщающих работ, авторы которых стремятся проследить особенности российско-азиатского взаимодействия в самых широких хронологических рамках и представить собственную модель этого процесса⁸.

В зарубежной историографии (в основном англо-американской) подробно изучалась политика России в Азии. Британские авторы XIX столетия много писали об "агрессивном милитаризме", доминирующем в российской внешней политике, об извечном стремлении России к захвату огромных территорий в Азии, хотя А. Краусс (Krausse) признавал, что Россия привносит на азиатские территории "...полуцивилизованную государственную систему вместо варварской"⁹.

7. См.: Рашковский Е.Б., Хорос В.Г. Проблема "Запад-Россия-Восток" в философском наследии П.Я. Чаадаева. // Восток- Запад. Исследования. Переводы. Публикации. М., 1988, с. 110-142; Шпет Г.Г.Очерк развития русской философии. // Введенский А.И., Лосев А.Ф., Радлов Э.Л., Шпет Г.Г. Очерки по истории русской философии. Свердловск, 1991, с. 418.

8. См., напр., Ланда Р.Г. Ислам в истории России. М., 1995.

9. Russia in Asia. A record and a study. 1558-1899, by Alexis Krausse, author of "China in decay", etc. London, New York, 1973, с 139; England and Russia in the East. A series of papers on the political and geographical condition of Central Asia by major-gen. sir Henry Rawlinson. London, 1875, с 161.

Более взвешенный подход к проблеме российско-азиатского
взаимодействия начал формироваться только в 20-е -
30-е годы XX столетия. Американский исследователь В. Пурье (Puryear),
используя опубликованные Ф.Ф. Мартенсом российские

дипломатические документы, пришел к выводу о том, что Россия в дореформенную эпоху стремилась к выработке единых принципов европейской политики в отношении Османской империи, а также к разрешению возникавших политических конфликтов мирными средствами¹⁰. Своеобразную апологию внешней политики России являла собой книга представителя "русского зарубежья" А. Лобанова-Ростовского "Россия в Азии"¹¹.

В 60 - 70 годы появились исследования, авторы которых пытались не только проследить ход политических событий, но и исследовать русское общественное сознание, охарактеризовать мировоззрение людей, осуществлявших внешнюю политику ¹².

В данном диссертационном исследовании предпринята попытка изучить именно те аспекты российского общественного сознания XIX в., которые недостаточно полно освещены в историографии. О том, что эти аспекты изучать необходимо, свидетельствуют не только выводы отечественных востоковедов и филологов, но и лучшие труды зарубежных исследователей, затронувших проблемы восприятия Востока в России.

Обзор источников. Задачи, поставленные перед данным исследованием, требуют привлечения широкого круга источников. Классификация источников определяется характером их происхождения и их содержанием.

К первой группе относятся официальные дипломатические документыгкак-олубликованные, так и прежде не публиковавшиеся. Значительные комплексы документов, освещающих внешнюю политику России на ВостоквГбнШ'^опубликованы в следующих книжных сериях: "Актьг.'собранные Кавказскою археографическою комиссиею" (в данном

10. England, Russia and the Straits question. 1844-1856, by Vernon John Puryear. Berkeley, California, 1931, с 7 - 11, 27.

11. См.: Russia and Asia, by prince A. Lobanov-Rostovsky, assistant of history in the University of California at Los Angeles. New York, 1933.

12. См.: Patricia Kennedy Grimsted. The foreign ministers of Alexander I. Political attitudes and the conduct of Russian diplomacy, 1801-1825. Berkeley and Los Angeles, 1969; David Giilard. The struggle for Asia. 1828 - 1914. A study in British and Russian imperialism. London, 1977.

случае полезным оказался VI том, содержащий документы, связанные с деятельностью А.П.Ермолова и его миссии в Персии), "Внешняя политика России XIX и начала XX вв.". Отдельные материалы официально-документального характера включались в мемуары российских политических деятелей и дипломатов, в частности А.А. Чарторыйского и А.О. Дюгамеля, а также появлялись в виде отдельных публикаций в журнале "Русская Старина".

К исследованию были привлечены неопубликованные источники из фондов Архива Внешней Политики Российской Империи (АВПРИ). Использовались материалы фонда 161 ("Санкт-Петербургский Главный Архив"). Прежде всего, это документы, связанные с деятельностью русских миссий, направленных на Восток: Я.П. Гавердовского (в Бухару), Ю.А. Головкина (в Китай), АЛ. Ермолова (в Персию). Несмотря на то, что эти архивные материалы давно введены в научный оборот, картина, возникающая благодаря публикациям, еще далека от совершенства. Материалы миссий Я.П. Гавердовского и А.П. Ермолова никогда в полном объеме не издавались, поэтому за рамками публикаций остались интереснейшие документы, например, проект церемониала для приема Я.П. Гавердовского в Бухаре, записка Министерства Иностранных Дел о восточном этикете, предназначенная для А.П. Ермолова, дневники и записки о персидском придворном этикете, составленные секретарем миссии А.Т. Соколовым.

Информация, содержащаяся в этих источниках, позволяет охарактеризовать официальные воззрения на проблемы, связанные с продвижением России на Восток, а также понять видение восточных обществ, сформировавшееся у российской политической элиты. Сам порядок расположения документов в архивном деле и его папках .позволяет проследить логику принятия, политических решений, проникнуть "за кулисы" официальной политики.

К группе официальных документов примыкают опубликованные аналитические записки А.О. Корниловича о русско-азиатской торговле.

Важную роль в общественном сознании изучаемой эпохи приобретает периодическая печать. Наполеоновские войны, постоянные конфликты России с Персией и Османской империей - все эти политические события, затрагивавшие повседневную жизнь десятков и сотен тысяч россиян, заставляли людей внимательно следить за сообщениями периодической печати. Н.В. Гоголь, отзываясь о настроениях русской читающей публики в годы Наполеоновских войн, с иронией писал ("Мертвые души", гл. 10): "В это время все наши помещики, чиновники, купцы... и всякий грамотный и даже неграмотный народ сделались по крайней мере на целые восемь лет заклятыми

политиками. "Московские Ведомости" и "Сын Отечества" зачитывались немилосердно и доходили к последнему чтецу в кусочках, не годных ни на какое употребление".

Несмотря на то, что газеты в ту эпоху выходили незначительными (по нашим меркам) тиражами - от 150 экземпляров у провинциальных "Казанских Известий" до 4-10 тысяч экземпляров у популярной "Северной Пчелы", читательская аудитория у периодических изданий была гораздо шире. В провинциальных городах в ту эпоху существовали своеобразные клубы, члены которых вскладчину подписывались на интересовавшую их периодику (в Тифлисе членом подобного клуба состоял А.С. Грибоедов), поэтому доступ к одному экземпляру газеты получали многочисленные читатели. Издатели газет и журналов зачастую ориентировали публиковавшиеся материалы на семейное чтение. Необходимо также учитывать отечественную традицию чтения книг, газет, журналов и даже частных писем вслух, благодаря которой информация из периодической печати становилась доступной даже для неграмотных.

Газетно-журнальные публикации, посвященные Востоку, составляют вторую группу источников. В данном исследовании проанализированы материалы из нескольких изданий. Астраханская газета "Восточные Известия" (1813- 1816) представляла собой'одно из первых в России специализированных изданий, посвященных изучению Востока. В 20-е годы XIX столетия успех у российской публики приобретают издания Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча - газета "Северная Пчела", обладавшая исключительным правом на сообщение оригинальной информации о внешнеполитических событиях, и журнал "Северный Архив". Именно они зачастую формировали общественное мнение по отношению к Востоку. Азиатский регион вызывал живейший интерес у российской читающей публики, поэтому нередко между различными изданиями происходили острые дискуссии по вопросам, связанным с изучением Востока и его культуры. Для создания более полной картины представлений о Востоке привлекались материалы таких изданий, как "Сын Отечества" Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча, "Московский Телеграф" Н.А. Полевого, "Дух Журналов", а также отдельные публикации в "Коммерческой Газете", "Московских Ведомостях", "Вестнике Европы". Особняком стоят материалы журнала "Радуга" (1832-1833), позволяющие охарактеризовать воззрения на Восток М.Л. Магницкого, осуществлявшего в те годы редактирование издания и являвшегося автором большей части публикаций.

К этой группе источников примыкают публицистические произведения - речи деятелей науки и культуры (С.С. Уварова,

В.В. Григорьева, О.М. Ковалевского), затрагивавших в своих выступлениях глубинные проблемы во взаимоотношениях между Россией и народами Востока.

К третьей группе источников относятся сочинения отечественных востоковедов и путешественников, выходившие как отдельными изданиями, так и в виде журнальных публикаций. В сочинениях такого рода многие отечественные авторы предпринимали попытки создать теоретические концепции, описывающие восточные общества, поэтому данная группа источников позволяет исследовать два уровня общественного сознания - массовые представления и уровень теоретического осмысления.

Четвертую группу составляют мемуарные источники и частная переписка. Сюда входят личные письма М.М. Сперанского, П.Я. Чаадаева, В.И. Даля, а также мемуары, дневники, по различным соображениям, в том числе и цензурным, оставшиеся неопубликованными в изучаемый период (мемуары Н.И. Греча, Ф.Ф. Вигеля, Д.Б. Мертваго, А.П. Ермолова, А.Н. Вульфа). В текстах писем и дневников их авторы" в гораздо меньшей степени, чем в изданных работах, нивелировали собственные мысли в соответствии с требованиями идеологии или просто читательскими вкусами, что предполагает возможность лучшего понимания отношения людей изучаемой эпохи к различным явлениям, в том числе к Востоку.

Пятая группа источников - сочинения по политической экономии. Восточные общества постоянно присутствовали в этих сочинениях в качестве одного из объектов научного исследования. Как ни парадоксально, но именно отечественные сочинения по политической экономии оказались наименее изученной (в связи с представлениями российского общества о Востоке) группой источников.

Шестую группу составляют произведения отечественной и зарубежной историко-философской мысли. Описывая азиатские государства, отечественные авторы зачастую оперировали такими понятиями, как "феодализм", "деспотизм", "собственность". Для того, чтобы понять, какой смысл они вкладывали в эти категории, необходимо обратиться к тем отечественным и зарубежным историко-философским сочинениям изучаемой эпохи, где разрабатывались данные проблемы. Труды Н.М. Карамзина и Н.А. Полевого познакомили многих отечественных читателей с категорией "феодализм", определяя во многом видение ими восточных обществ. Отечественные исследователи и читатели не были изолированы от духовной жизни Западной Европы, поэтому целесообразным выглядит обращение к трудам Ш. Монтескье, Ф. Гизо, И.Г. Гердера, идеи которых получили широкое распространение среди

российской читающей публики. Такое обращение оказалось целесообразным и при изучении записок М.М. Сперанского (о плане государственных преобразований), многие аспекты которых были связаны с трактовкой восточного деспотизма (по Ш. Монтескье).

Седьмая группа источников - произведения отечественной и зарубежной художественной литературы, посвященные Востоку. Художественная литература отражает индивидуальное авторское видение Востока. Наряду с этим под воздействием литературных произведений формируются представления читающей публики. В данном исследовании использовались произведения А.С. Пушкина, "ориентальные" рассказы Ф.В. Булгарина и А.А. Бестужева-Марлинского, а также великолепные переводы сочинений Т. Мура ("Лалла Рук") и Д. Мориера (романы о Хаджи-Бабе), выполненные соответственно В.А. Жуковским и О.И. Сенковским, вносившими в авторский текст определенные коррективы, что только способствовало популярности этих книг в России.

Представленные здесь источники отражают широкий диапазон общественного мнения и позволяют решить задачи, стоящие перед данным исследованием.

Научная новизна исследования. До сих пор в отечественных и зарубежных исследованиях затрагивались лишь отдельные аспекты представлений российского < бщества о Востоке, причем, как правило, в связи с более широкой проблематикой (русско-азиатские политические связи, "ориентальное" направление в художественной литературе, история отечественного востоковедения), поэтому не было создано диссертационного исследования, отражавшего основные стереотипы и теоретические концепции, возникшие при осмыслении Востока российским обществом. Таким образом тема данного исследования оригинальна.

К исследованию были привлечены источники, ускользавшие от внимания историков, изучавших проблемы российско-азиатского взаимодействия: практически забытые газетно-журнальные публикации, сочинения по политической экономии, архивные документы, часть из которых прежде не публиковалась.

Научная новизна исследования заключается и в новом подходе к анализу источниковои базы. В данной работе отсутствует устоявшаяся в отечественной историографии градация российской общественной мысли XIX в. (по принципу отношения тех или иных авторов к политическому и социальному устройству России) на "демократическую" и "реакционную", поскольку предметом исследования являются теоретические концепции восточных обществ, а также общие

представления (стереотипы) о Востоке, свойственные людям из различных социальных групп. Разумеется, отношение авторов к российскому самодержавию было различным, но эти различия далеко не всегда проецировались на их видение Востока и восточных обществ. Повышенное внимание исследователей к "демократической" части спектра общественного мнения оставляло за рамками рассмотрения целый пласт отечественной культуры XIX века.

Практическая значимость диссертации. Материалы, представленные в диссертации, могут быть использованы при составлении учебных пособий и лекционных курсов по истории отечественного практического востоковедения, а также по истории отечественной экономической и историко-философской мысли. Выводы данного исследования, а также учет положительного и отрицательного опыта, накопленного Россией во взаимоотношениях с ее азиатскими соседями в XIX веке, должны помочь осмыслению комплекса политических, экономических и культурных проблем, характерных для современного этапа российско-азиатских отношений.

Апробация результатов исследования. Основные выводы и положения диссертации обсуждались на расширенном заседании Отдела экономических исследований Института востоковедения РАН (11.11.1997) с привлечением докторов и кандидатов исторических наук из ряда отделов Института востоковедения. Отдельные положения диссертации были изложены автором в докладе "Российская общественная мысль первой половины XIX века о частной собственности на Востоке" на научной конференции "Экономическая история России XIX-XX вв. : современный взгляд" (19.11.1997, ИНИОН РАН, ИРИ РАН), а также раскрыты в 2 научных публикациях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний, списка использованных источников и литературы.