Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Церковно-приходские летописи: опыт историописания 29
1.1. История церковно-приходского летописания 30
1.2. Церковно-приходские летописи как историографический источник 55
Глава 2. Церковно-приходские летописи как источник по региональной и локальной истории 70
2.1. Церковно-приходские летописи Московской епархии 78
2.2. Церковно-приходские летописи Симбирской епархии 101
2.3. Церковно-приходские летописи Вологодской епархии 125
Заключение 153
Список использованных источников и литературы 160
Приложение 208
- История церковно-приходского летописания
- Церковно-приходские летописи как историографический источник
- Церковно-приходские летописи Московской епархии
- Церковно-приходские летописи Вологодской епархии
Введение к работе
В разные эпохи человек, в большей или меньшей степени, старался зафиксировать свои знания об окружающем мире, о том, что почерпнуто им из своего опыта, о прошлом. Эти попытки имели разные формы в зависимости от степени развития общества и уровня исторических знаний. Однако исторические исследования в современном смысле этого слова появились только в период Нового времени, причем в разных странах время и характер их возникновения были различными. Предыдущие же периоды человеческой истории фиксировались, в основном, не научным сознанием, а, скорее, обыденным, бытовым. Достаточно вспомнить западноевропейские хроники или древнерусские летописи, чтобы отметить, что, при всей их различности, они так или иначе отражают те события, которые проходят перед взорами их авторов. Это не обобщающие и не анализирующие или конструирующие историю исследования более позднего периода, нет, это - фиксация происходящего более или менее образованным автором, не претендующим на научное признание, часто даже не сохраняющим потомкам своего имени. Таким образом, вид самовыражения исторического сознания в создании произведений в форме, так называемых, «погодных записей», является важнейшим источником для изучения повседневного сознания людей той или иной эпохи.
Малоизвестно, что такая уникальная форма исторического творчества как летопись, встречается в гораздо более поздние периоды. Так, наиболее массовый характер летописание, которое в единичных случаях не прекращалось и в XVIII - нач. XIX в., приобрело во второй половине XIX в. В этот период получило распространение церковноприходское летописание. Это было уникальное явление отечественной историографии, феномен культуры. В течение нескольких десятилетий в тысячах приходов Русской православной церкви велись летописи, в
которых фиксировались представления о прошлом, события повседневной жизни, история Церкви, страны в целом. Церковно-приходские летописи отражали менталитет приходского духовенства, фиксировали многие стороны общественного сознания прихожан, в первую очередь, крестьян. Как разновидность исторических источников, церковно-приходские летописи обладают многосторонним источниковедческим потенциалом.
Актуальность диссертационного исследования обусловлена потребностями развития исторической науки и общества на современном этапе. Во-первых, историческая наука в настоящее время стремится использовать ранее не востребованные комплексы исторических источников с целью создания антропологически ориентированной истории. Исследование такой малоизученной разновидности исторических источников как церковно-приходские (церковные) летописи середины XIX — начала XX века расширит представления исторического сообщества и общества в целом об историческом процессе во всем его многообразии, о самоидентификации человека во времени и пространстве.
Во-вторых, в последние годы происходит возрождение краеведения и возрастание интереса к региональной истории, которая является неотъемлемой частью всемирной истории человечества. Развитие исследований в области микроистории, истории повседневности, истории быта «обычных людей», истории ментальностей, изучение функционирования в различные исторические периоды различных локальных структур (семья, община, приход и т.д.) актуализирует проблему источников по локальной и региональной истории, ценной разновидностью которых являются церковно-приходские летописи.
В-третьих, с начала 1990-х годов бурно развивается изучение социокультурной жизни сельского православного прихода пореформенной России. Предметом исследований в этом направлении является духовная культура крестьянства (М.М. Громыко, А.В. Буганов и др.) и сельского
приходского духовенства (Т.Г. Леонтьева, Т.А. Бернштам, А.Н. Розов). В данном контексте введение в научный оборот церковных летописей значительно расширит источниковую базу подобных исследований.
В-четвертых, изучение структуры и методики ведения церковноприходских летописей представляется важным в контексте возрождения церковно-приходской жизни в России в последнее время. В частности, методика церковного летописания второй половины XIX - начала XX в. может служить образцом при составлении современных церковных летописей приходов Русской православной церкви.
Объектом данного диссертационного исследования являются церковно-приходские летописи как разновидность исторических источников середины XIX - начала XX в.
Предметом исследования являются информационный потенциал церковно-приходских летописей и история развития позднего церковного летописания.
Цель исследования заключается в последовательном рассмотрении и всестороннем анализе формы и содержания церковных летописей в их совокупности, что позволяет реконструировать сущность церковно-приходских летописей, с одной стороны, как исторического источника, и, с другой стороны, как историографического феномена культуры. В соответствии с целью исследования были сформулированы и последовательно решались следующие задачи:
изучение истории происхождения, распространения и бытования церковных летописей в различных регионах России;
раскрытие значения церковно-приходских летописей, как историографического источника, содержащего ретроспективную информацию по локальной и региональной истории;
6 анализ заключающихся в церковных летописях сведений о разнообразных явлениях локальной и региональной истории середины XIX — начала XX в.
рассмотрение региональных особенностей возникновения и развития летописания в Вологодской, Симбирской и Московской епархиях.
Хронологические рамки исследования охватывают период с середины XIX столетия, когда возникают церковно-приходские летописи, как особая и широко распространенная разновидность исторических источников, до 1920-х гг. — времени угасания церковного летописания. Дело в том, что хотя отдельные летописи и велись уже во второй половине XVIII - первой половине XIX в., но массовый характер их создание приобрело только с 1860-х гг., после указа Св. Синода 1866 г., который настоятельно рекомендовал во всех церквях заводить такие летописи, а местное епархиальное начальство обязывал следить за выполнением этого распоряжения. Верхняя временная граница обусловлена коренными изменениями политической и социокультурной ситуации в конце 1910-х -начале 1920-х гг., вызванными революцией 1917 г. и выразившимися, в частности, в закрытии церквей и репрессиях против духовенства. Однако точную дату установить сложно, так как везде ход этих изменений был различным, и церковно-приходские летописи в некоторых приходах велись еще в конце 1920-х гг., а в отдельных и в начале 1930-х гг.
Географические рамки исследования обусловлены целями данного диссертационного исследования, которые предполагают рассмотрение проблемы в рамках по возможности наиболее репрезентативного материала. Поэтому были выбраны три таких различных региона как Русский Север, Поволжье и Центральная Россия, церковно-приходское летописание которых было подвергнуто анализу. Выбор данных регионов был во многом обусловлен наличием крупных
собраний церковно-приходских летописей в архивах и музеях городов Вологды, Великого Устюга и Ульяновска.
Методологическую основу исследования составляет совокупность общенаучных и конкретно-исторических методов. К общенаучным относится принцип историзма, основанный на соблюдении временной последовательности, взаимосвязи и преемственности явлений прошлого. Метод научной объективности предполагает рассмотрение прошлого в его всесторонности, целостности и многогранности. Принципиальное значение имеет и системно-аналитический метод, рассматривающий историческую реальность, как совокупность взаимодействующих объектов. Среди специальных методов исторического познания мы выделяем историко-сравнительный, историко-генетический методы, а также источниковедческий анализ и синтез.
До настоящего времени церковно-приходские летописи не были предметом комплексного источниковедческого исследования. Существующая историография церковно-приходских летописей ограничивается отдельными статьями. Таким образом, церковноприходские летописи представляется возможным отнести к малоизученным историческим источникам.
Имеющаяся историография церковно-приходских летописей анализируется по нескольким принципам: вначале обзор строится по хронологии, а затем анализ современных исследований в этой области проводится по тематическому принципу.
На наш взгляд, в развитии историографии можно выделить 4 периода:
Первый период (вторая половина XIX в. - 1917 г.) характеризуется как время формирования представлений о церковно-приходских летописях, главным образом, в рамках церковной истории и церковного краеведения. Распространение церковно-приходских летописей во второй
половине XIX — начале XX в. сопровождалось попытками, в.первую очередь, священнослужителей, определить значение церковных летописей как «материала для истории Церкви и отечества»1.
Первые статьи, в которых рассматривались церковно-приходские летописи, появились уже в конце XIX века в светских и церковных периодических изданиях2. Авторами статей были, в основном, приходские священники, которые поведали о тех трудностях, с которыми столкнулось приходское духовенство при ведении церковных летописей: «подцензурный» характер летописей, скудость источников при их составлении, малообразованность священнослужителей и их загруженность другими обязанностями и т.д.
Статья известного калязинского священника и церковного публициста И.С. Белюстина стала одной из первых работ, в которых была предпринята попытка оценить практику ведения церковно-приходских летописей3. В свойственной ему резкой полемической манере Белюстин пишет, что «лет уже около десяти сделано было Синодом распоряжение, чтобы по всем церквам, городским и сельским, по данной программе велись «церковные летописи». Что же вышло из этого распоряжения? -Ничего, потому что ничего и выйти не могло»4. И далее он обосновывает
О заведении при церквах Оренбургской епархии приходских летописей // Церковная летопись «Духовной Беседы» за 1866 г. — СПб., 1866. - С. 707. 2 Белюстин, И.С. Церковные летописи // Неделя. - 1875. - № 42. - С. 1371—1375; Тимофеевский, Е. О церковно-приходских летописях // Ставропольские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. - 1898. - № 9. - С. 485—491 и др.
О нём см.: Буртина, Е.Ю. Мелочи иерейской жизни: Документальный очерк об И.С. Беллюстине // Лица: Биографический альманах. - М. - СПб., 1995. - Вып. 6. - С. 187-237; Середа, В.Н. Тверской священник И.С. Белюстин - писатель середины XIX века // В.О. Ключевский и проблемы российской провинциальной культуры и историографии: материалы научной конференции: в 2 кн. / Отв. ред. СО. Шмидт.-М., 2005. - Кн. И. -С. 144-147. 4 Беллюстин, И.С. Указ. соч. - С. 1372.
свою позицию относительно невозможности выполнения этого распоряжения: «И это очень естественно. Не говоря уже о том, что большинство сельских священников не в состоянии не только летопись вести, для чего все-таки требуется хоть небольшое уменье владеть пером, а даже переписать толком и без ошибок что-либо готовое или списать, с самой ничтожной перефразировкой, печатную проповедь, - как повели бы летопись даже самые способные при известных служебных отношениях священников? Ну, а не по нраву придется что-либо? ...ну, а проскользнет что-либо, к чему ещё, чего доброго, прицепятся и в консисторию потянут?... Достаточно одних этих опасений, чтобы и от летописей отделываться точно так же, как в былое время отделывались от школ<...>»1.
Священник Ставропольской епархии Евфимий Тимофеевский в своей статье также выражает сомнения в успехе повсеместного составления церковно-приходских летописей. Он приводит несколько аргументов в обоснование такой точки зрения. Во-первых, он подчеркивает отсутствие добровольности при заведении церковно-приходских летописей, которые составляются «по указу и заказу» . Во-вторых, автор отмечает, что древнерусские летописи составляли не сельские священники, а «люди монашествующие»3. В-третьих, он тоже обращает особое внимание на «официальный» и по существу «подцензурный» характер церковно-приходских летописей: «Что же остаётся писать летописцу, да ещё и в официальной летописи, которая подлежит ныне и завтра поверке тоже официальной? Летопись - не дневник. Записывать в ней личные впечатления, действовавшие на летописца извне, например, от распоряжений местных властей, записывать
1 Белюстин, И.С. Указ. соч. - С. 1372.
2 Тимофеевский, Е. Указ. соч. - С. 487.
3 Там же.
в ней чистосердечные взгляды на свой и окружающие приходы, словом -дать более широкий простор своим летописным трудам можно и должно бы, но это «бы» настолько иудейски-предательно, что ближайший начальник летописца, к примеру, благочинный, может зачесть взгляды такого летописца преднамеренным контрастом для целых страниц своих периодических отчётов, а следовательно непосредственной обидой себе»1. В-четвертых, автор выражает сомнение в том, что в сельских приходах как в «маленьких единицах» происходят замечательные события, достойные для занесения в церковные летописи, и это вызывает, по его мнению, «крайнюю скудость содержания самой летописи»2. Поэтому он предлагает «отказаться от официального требования всеобщего ведения приходских летописей», а вместо них постепенно заводить «окружные благочиннические летописи»3
В то же время о. Евфимий Тимофеевский отнюдь не отрицает в своей работе значения церковно-приходских летописей в том случае, если «они ведутся толково и старательно» и видит возможную пользу церковных летописей для духовенства, населения епархии и науки4.
Церковно-приходские летописи не остались незамеченными в конце XIX—начале XX в. и профессиональными историками, о чем свидетельствует фундаментальный труд известного историка и историографа B.C. Иконникова «Опыт русской историографии». Иконников указал на церковно-приходские летописи как на историографический источник и включил их в группу «позднейших монастырских и церковных летописей»5. Более того, он перечислил известные ему публикации «позднейших» церковных летописей или
1 Тимофеевский, Е. Указ. соч. - С. 488.
2 Там же.-С. 487-488.
3 Там же. - С. 488.
4 Там же.-С. 487,489,491.
5 Иконников, B.C. Опыт русской историографии. - Киев, 1908.-Т. 2.-Кн. 2.-С.1475-1481.
11 выдержек из них, выходивших во второй половине XIX—начале XX в. отдельными изданиями или в периодических изданиях1.
Второй период (1917 г. - 1929 г.) совпадает с периодом «золотого десятилетия» краеведения (определение СО. Шмидта). Именно видные деятели краеведческого движения обратили внимание на церковные летописи. Одним из них был председатель Сызранского общества краеведов и основатель (в 1923 г.) Сызранского музея местного края Н.В. Гурьев. Вероятнее всего, именно Н.В. Гурьеву мы обязаны крупнейшим из выявленных на сегодняшний день собранием церковно-приходских летописей, которое хранится ныне в Государственном архиве Ульяновской области (свыше 70 единиц хранения). Нам известны две статьи Гурьева, в которых фигурируют церковные летописи3.
Статья «Церковные летописи как источник изучения сельского хозяйства» посвящена, в первую очередь, раскрытию значения церковноприходских летописей как источника, в котором регулярно фиксировались климатические данные: «В числе этих источников далеко не последнее место занимают церковные летописи. Из местных источников истории они являются наиболее старыми, а, главное, следующими в хронологической последовательности. В летописях ежегодно обычно имеются записи под таким названием: "Состояние атмосферы и влияние её на растительность, благосостояние и жизнь прихожан такой-то церкви"»4.
В статье «Политическая история с. Репьевки» церковная летопись села Репьевки Сызранского уезда Симбирской губернии служит основным
1 Иконников, B.C. Указ. соч. - С. 1478-1481.
См.: Шмидт, СО. «Золотое десятилетие» советского краеведения // Отечество: краеведческий альманах. - М., 1990. - Вып. 1. - С. 11-28.
Гурьев, Н. Церковные летописи как источник изучения сельского хозяйства // Краеведение. - 1925. - № 3-4. - С. 288—290; Он же. Политическая история с. Репьевки // Краеведческий сборник. - Ульяновск, 1928. - Вып. 3. - С. 21-28. 4 Он же. Церковные летописи... - С. 288.
источником информации о политической культуре и участии в революционных событиях жителей данного села и округи в конце XIX и, особенно, — в начале XX в.
В 1920-е гг. на церковные летописи как на историко-краеведческий источник обратили внимание видные краеведы, авторы обобщающих работ по методике изучения края1. Так, в работе А.И. Дзенс-Литовского и И.С. Абрамова наряду с другими источниками церковного происхождения особо выделяются церковные летописи, которые, по мнению авторов, «содержат ценные для краеведения данные, при внимательном использовании статистических, бытовых и других сведений»2.
В работе К.В. Сивкова отмечается разносторонность сведений, заложенных в церковно-приходских летописях и ценность их именно при изучении местной истории: «Наконец, в состав церковных архивов часто входят, так называемые, "летописи" той или иной церкви. От их полноты и аккуратности ведения зависит их ценность. Во всяком случае, говоря об основании или перестройке церкви, пожертвованиях и вкладах помещиков и крестьян, поставках и работе последних в натуре, приводя переписку с церковными и гражданскими властями по разным вопросам местной жизни, эти "летописи" дают много ценного материала именно в рамках местного краеведения»3.
Разгром отечественного краеведения в конце 1920-х — начале 1930-х гг., положивший конец, по выражению СО. Шмидта, «золотому десятилетию» советского краеведения, во многом унаследовавшего дореволюционные традиции изучения истории местного края и дополнившего их новыми знаниями, прервал развитие большинства
1 Дзенс-Литовский, А.И., Абрамов, И.С. Познание местного края.-Л.,1925.-СЛ24;
Сивков, К.В. Культурно-историческое изучение небольшого района. - Л., 1926. — С. 41-
42; Святский, Д.О. Как изучать климат родного края. - Л., 1927. - С. 6, 8.
2 Дзенс-Литовский, А.И., Абрамов, И.С. Указ. соч. - С. 124.
3 Сивков, К.В. Указ. соч. - С. 41-42.
перспективных направлений в историческом краеведении. Изменение тематики краеведческих исследований и, в целом, негативное отношение к источникам церковного происхождения, массовое закрытие и уничтожение храмов привели к почти сорокалетнему забвению церковно-приходских летописей.
Третий период (1960-е - конец 1980-х гг.) характеризуется обращением после долгого перерыва к церковным летописям как историческому источнику отдельными историками и краеведами.
В начале 1960-х гг. на церковно-приходские летописи одним из первых обратил внимание СО. Шмидт и позднее стал привлекать интерес научной общественности к ним1 и целенаправленно изучать церковно-приходские летописи как особый исторический источник . СО. Шмидт впервые ознакомился с церковными летописями в 1961 г.3 Оценив их высокий информационный потенциал, он стал выявлять как сами церковные летописи в различных региональных архивах, так и сведения о них, опубликованные, главным образом, в дореволюционных изданиях. В это же время появились статьи краеведов и историков об отдельных церковных летописях, хранящихся в государственных областных архивах.4
1 Шмидт, СО. Советские историки и архивы // Советские архивы. - 1968. - № 6. - С. 13.
2 Он же. Церковно-приходские летописи XIX-H. ХХв. как источник по истории общины
и сельского быта // Тез. докл. и сообщ. межреспубл. симпозиума по аграрной истории
Восточной Европы.-М.,1971.-С.223-227; Он же. Сельские церковноприходские
летописи как историко-краеведческий материал // Историческое краеведение.-
Пенза,1993.-С. 201-224.
3 См.: Шмидт, СО. Путь историка... - М, 1997. - С. 136.
4 Сударев, М. Ценная находка в Ульяновском архиве // Ленинский путь. 1964.13 марта.
С. 4. (Данная статья опубликована в газете Барышского района Ульяновской области и
посвящена рассмотрению церковной летописи села Жадовки Симбирской губернии.);
Шехтман, Е.З. Церковно-приходские летописи XIX ст.-начала XX ст. - важный
источник для изучения местной истории. (По материалам Житомирского областного
государственного архива) // Друга республіканьска наукова конференція з
В конце 1960-х гг. Ю.Ф. Кононов, один из авторов пособия по историческому краеведению, особо выделил церковные летописи как «интересный источник» конца XIX — начала XX в.1 Вскоре после этого, в начале 1970-х гг., стали публиковаться результаты изучения СО. Шмидтом сельских церковно-приходских летописей, которые он рассматривал в качестве источника по истории русской деревни2.
Четвертый период (конец 1980-х гг. — по настоящее время) в историографии церковно-приходского летописания обусловлен возрождением краеведческого движения и появившейся в результате перестройки и общественной либерализации возможностью широко использовать источники церковного происхождения и изучать историю Русской православной церкви.
В исследовании СО. Шмидта о церковных летописях, относящемся к концу 1980-х гг., анализируются сельские церковно-приходские летописи, как источник по истории местного края 3. В этой статье обобщены накопленные сведения о церковных летописях различных регионов России, приведен типичный для церковно-приходских летописей состав информации, поставлены проблемы, требующие решения при дальнейшем изучении данного исторического источника. С 1990-х гг.
архівознавства та інших спеціальних історичних дисциплін. Матеріали. - Киев, 1965. -Т. 2.-С. 94-109.
Милонов, Н.П., Кононов, Ю.Ф. и др. Историческое краеведение. Основные источники изучения родного края. Пособие для студентов педвузов. - М, 1969. - С. 167.
Шмидт, СО. Церковно-приходские летописи как источник по истории русской деревни // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1971. - Вильнюс, 1974. -С. 397—404.
Он же. Сельские церковно-приходские летописи... // Он же. Путь историка... - М., 1997.-С. 136—153.
начинается систематическое изучение церковно-приходских летописей и их публикация1.
Среди тех исследователей, кто стал привлекать с 1990-х гг. церковно-приходские летописи, необходимо отметить работы Г.Н. Чебыкиной, которая не только впервые занялась изучением позднего церковного летописания в Великоустюжском крае во второй половине XIX—начале XX в.,2 но и начала использовать сведения из церковноприходских летописей Великоустюжского края в своих исследованиях, посвященных истории как самого Великого Устюга, так и других населенных пунктов Великоустюгского уезда3.
В статье Л.В. Макаровской объектом изучения стали церковноприходские летописи, хранящиеся в Вельском краеведческом музее Архангельской области4. Автор рассматривает как исторические разделы, так и повременные части церковных летописей Вельского уезда
Церковная летопись Яренского Преображенского собора / Составитель Ю.Л. Сирота. - СПб., 1994; Успенская церковь слободы Монастырщенки: Хроника полутора веков / Науч. ред. А.Н. Акинынин. - Воронеж, 1998; Летопись Успенской Нелазской церкви Череповецкого уезда / Подг. текста, публикация А.В. Чернова // Северо-Запад: Историко-культурный региональный вестник. Статьи и материалы. - Череповец: ЧГУ, 1998.-Вып. II.-С. 12-35.
2 Чебыкина, Г.Н. Церковноприходское летописание в Устюжском крае во второй
половине XIX — начале XX века // Религия и церковь в культурно-историческом
развитии Русского Севера. (К 450-летию преподобного Трифона, Вятского
чудотворца). Материалы международной научной конференции. - Киров, 1996. - Т. 1. -
С.456-459.
3 Она же. Страницы истории Верхней Варжи // Советская мысль. - 1993. - 9 июля; Она
же. Великий Устюг во второй половине Х1Х-начале XX века // Великий Устюг:
Краеведческий альманах. - Вологда, 1995. - Вып. 1. - С. 57-117 и др.
Макаровская, Л.В. Церковные летописи как источник изучения края // История и культура Важского края. - Вельск, 1992.
16 Вологодской губернии, анализируя разностороннюю информацию по истории Важского края.
Главным образом реконструкции истории старообрядчества на материале церковных летописей посвящены работы московской исследовательницы Е.А. Агеевой1, которая строит свои исследования в основном на анализе неопубликованной церковной летописи села Золотого Саратовской губернии, хранящейся в Государственном архиве Саратовской области, а также статей, напечатанных в различных «Епархиальных ведомостях», и опубликованных до революции церковных летописей.
Рассмотрению содержания церковно-приходской летописи Георгиевской «на Глинах» церкви села Игнатьева Гжельской волости Бронницкого уезда Московской губернии посвящена статья А.А. Полюляха. Автор более подробно анализирует сведения церковной летописи, касающиеся истории храма, религиозно-нравственного состояния прихожан, старообрядчества и т.д. Данная церковноприходская летопись является ценным источником изучения социокультурной среды такого уникального промыслового района как Гжель.
Агеева, Е.А. Приходская жизнь и история староверия по церковным летописям второй половины XIX в. // Уральский сборник. История. Культура. Религия. - Вып. III. -Екатеринбург, 1999. - С. 3-16; Она же. Церковная жизнь и повседневный быт русского села по приходским летописям XIX — начала XX века // Исторический вестник. - 2000. -№7—8.-С. 166—195.
Полюлях, А.А. Церковная летопись Георгиевской «на Глинках» церкви села Игнатьево // Подмосковный летописец: историко-краеведческий альманах. - М. - Вып. 1(7).-2006.-С. 58-65.
В работах Ю.А. Лабынцева и Л.Л. Щавинской1 раскрывается история ведения церковных летописей в западнобелорусских и западноукраинских районах межвоенной Польши в первой половине XX в., вплоть до 1950-х гг. Эти исследования проливают новый свет на историю церковно-приходского летописания в XX в., так как авторами были открыты новые летописные источники этого периода. Характерно, что авторы отмечают сильнейшее влияние великорусского культурного наследия на развитие летописания в межвоенной Польше, в районах Западной Украины и Белоруссии, считая, что именно духовное и образовательное влияние Русской православной церкви, утвердившееся как раз с середины XIX в., и стало основой развития этого вида историописания.
В исследовании Т.А. Бернштам, посвященном приходской жизни русской деревни2 «Приходская жизнь русской деревни: Очерки по церковной этнографии», вышедшем в 2005 году, достаточно подробно рассматривается «приходское летописание» во второй половине XVIII -первой половине XIX в. Хотя эта тема не является для Т.А. Бернштам основной, она уделяет ей особое внимание. Интересно, что она относит первую попытку массового заведения церковно-приходских летописей ко второй половине XVIII в.
Понимание церковно-приходского летописания как местного историописания, являвшегося течением провинциальной историографии, отражено в работах современных историков-краеведов. Так, Т.А.
Лабынцев, Ю.А., Щавинская, Л.Л. Белорусско-украинско-русская православная книжность межвоенной Польши: Исследования и публикации. - М., 1999; Они же. Западнобелорусское и западноукраинское церковное летописание конца Х1Х-первой половины XX в. // Белоруссия и Украина: История и культура. Ежегодник 2003. - М, 2003.-С. 322-346.
Бернштам, Т.А. Приходская жизнь русской деревни: Очерки по церковной этнографии. - СПб., 2005. - С. 18-19.
Третьякова не случайно определяет церковно-приходское летописание как «настоятельскую историографию», а В.А. Гречухин называет церковных летописцев «приходскими историографами»1.
С 1990-х гг. церковно-приходские летописи публикуются полностью или в выдержках. Одной из первых была издана церковная летопись Преображенского собора уездного города Яренска, до революции 1917 г. входившего в Вологодскую губернию . В Воронеже в 1998 и 2000 гг. были опубликованы две летописи церквей слобод Воронежской губернии3 под научной редакцией к.и.н., доцента Воронежского государственного университета известного историка-краеведа А.Н. Акиныпина, который посвятил проблеме публикации церковно-приходских летописей и специальную работу4. В Череповце в 1998 г. была издана летопись Успенской Нелазской церкви Череповецкого уезда5, входившего в дореволюционный период в Новгородскую губернию. В 2000 году нами были опубликованы выдержки из церковно-
Цит по: Гречухин, В.А. Приходские историографы // Русская Православная Церковь: история и культура (Тезисы научной конференции. Углич, 24—25 мая 2000 г.). - Углич, 2001.-С. 12.
Церковная летопись Яренского Преображенского собора. - СПб., 1994.
3 Успенская церковь слободы Монастырщенки. - Воронеж, 1998; Летопись слободы
Калача Успенской церкви / Сост. В.А. Стародубцев; науч. ред. А.Н. Акиньшин. -
Воронеж, 2000.
4 Акиньшин, А.Н. Церковные летописи Воронежской епархии: опыт издания и
комментирования // Православие и культура этноса. Тезисы докладов Международного
научного симпозиума. - М, 2000. - С. 33—35.
5 Летопись Успенской Нелазской церкви // Северо-Запад... - С. 12—35.
приходских летописей Никольского уезда1, а в 2005 году -Великоустюгского уезда Вологодской губернии .
Помимо изучения церковно-приходского летописания, как такового, другим заметным направлением в постсоветской историографии, имеющим прямое отношение к данному исследованию, является рассмотрение духовной культуры православного крестьянства России XIX - XX вв. В данном направлении выделяются этнографические работы, подготовленные М.М. Громыко и ее коллегами по Институту этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая3. Несмотря на некоторую описательность и некритичность данных исследований, они позволили расширить наши знания об исторических представлениях крестьянства и сельских священников. Другой проблемой, которая исследуется в рамках изучения духовной жизни русской деревни, является рассмотрение мировоззрения приходского священника и его взаимоотношений с паствой . Аналитичность работы Т.Г. Леонтьевой позволяет по-новому отнестись к рассматриваемой проблеме и понять
Добренький, СИ. Церковно-приходские летописи Никольского уезда Вологодской губернии второй половины XIX—начала XX века // Никольская старина: Исторические и этнографические очерки / Отв. ред. С.А. Тихомиров. - Вологда, 2000. - С. 356-382.
Он же. Церковно-приходские летописи Великоустюгского уезда Вологодской губернии второй половины XIX—начала XX века // Глагол времени: исследования и материалы. Статьи и сообщения межрегиональной научной конференции «Прокопиевские чтения». -М., 2005. - С.115-138.
Православная вера и традиции благочестия у русских в XVIII - XX вв.: Этнографические исследования и материалы / О.В. Кириченко, Х.В. Поплавская. - М.: Наука, 2002. - 469 с; Православная жизнь русских крестьян XIX-XX вв.: Итоги этнографических исследований. - М.: Наука, 2001. - 363 с; и др.
Леонтьева, Т.Г. Вера и прогресс: православное сельское духовенство России во второй половине XIX - начале XX вв. - М, 2002. - 256 с; Розов, А.Н. Священник в духовной жизни русской деревни. - СПб., 2003. - 254 с.
многие процессы и явления, происходившие в сельских приходских сообществах пореформенной России.
Таким образом, проведенный историографический анализ позволяет сделать выводы о научной новизне данного диссертационного исследования.
Во-первых, на основе репрезентативного комплекса источников из разных регионов России, абсолютное большинство которых впервые вводится в научный оборот, предпринята попытка проведения комплексного исследования церковно-приходских летописей как разновидности исторических и историографических источников.
Во-вторых, церковно-приходские летописи впервые в историографии проанализированы в контексте истории их возникновения и бытования в рамках конкретных регионов.
В-третьих, церковно-приходские летописи рассмотрены в качестве источника церковного делопроизводства и приходского архива, и данное исследование дополняет ставшие в последние десятилетия традиционными научные исследования, объектом изучения которых выступают такие источники церковного делопроизводства, как клировые ведомости, метрические книги и др.
В-четвертых, всесторонний комплексный анализ позволил впервые определить самые начальные страницы церковно-приходского летописания и восстановить историю возникновения и бытования этого феномена.
В-пятых, вводятся в научный оборот забытые имена церковных деятелей, внесших большой вклад в подготовку введения церковного летописания в епархиях Русской православной церкви и в его изучение.
Источниковая база исследования состоит как из неопубликованных, так и опубликованных источников и определена целью и задачами исследования. Основу источниковой базы данной работы составляют неопубликованные архивные источники, из которых первостепенное значение имеют собрания церковно-приходских летописей, хранящиеся в Государственном архиве Ульяновской области (ГАУО), Государственном архиве Вологодской области (ГАВО), Великоустюгском филиале Государственного архива Вологодской области (ВУФ ГАВО), Центральном историческом архиве г. Москвы (ЦИАМ).
Большинство церковно-приходских летописей, хранящихся в региональных архивах, находится в фондах духовных консисторий (ГАВО. Ф. 496; ГАУО. Ф. 134; ЦИАМ. Ф. 203). Количество церковно-приходских летописей в региональных архивах колеблется от нескольких единиц (в ЦИАМ) до нескольких десятков (в ГАУО, ГАВО, ВУФ ГАВО).
Наибольшую ценность имеют архивные первоисточники, большинство которых впервые вводится в научный оборот. При работе над диссертацией использованы архивные материалы как федеральных, так и региональных архивов, а также источники, хранящиеся в рукописных отделах музеев и библиотек. Так, привлекались материалы Великоустюгского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, Вологодского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, Отдела письменных источников Государственного Исторического музея, Рукописного отдела Российской национальной библиотеки.
До последнего времени церковно-приходские летописи не упоминались в путеводителях по архивам. Например, в путеводителях по Государственному архиву Ульяновской области, изданных в 1966 г. и 1988
г. церковные летописи не отмечены1. В путеводителе по Государственному архиву Вологодской области, вышедшем в 1970 г., церковно-приходские летописи также не выделены2. Вместе с тем собрания церковных летописей ГАУО и ГАВО являются крупнейшими из выявленных к настоящему времени: в ГАУО автором выявлена 71 церковно-приходская летопись, а в ГАВО - 55 церковных летописей (23 - в ГАВО и 32 - в ВУФ ГАВО).
Необходимо отметить, что в данном исследовании впервые собрана информация о рукописях церковно-приходских летописей Московской, Симбирской и Вологодской епархий, хранящихся в региональных архивах и музеях, хотя поиск и выявление летописей были затруднены рассеянностью мест их хранения.
В ГАУО почти все церковно-приходские летописи являются сельскими, и подавляющее их большинство хранится в фонде Симбирской духовной консистории (ф. 134), а единственная городская летопись Петропавловской церкви г. Симбирска находится в фонде Симбирской губернской ученой архивной комиссии (ф. 732).
В ГАВО церковные летописи хранятся в фонде «Церкви Вологодской епархии» (ф. 1063) и фонде Вологодской духовной консистории (ф. 496). В Великоустюгском филиале ГАВО церковноприходские летописи сосредоточены в фондах «Благочинные округа Великоустюгской (до 1788 г.) - Вологодской епархии» (ф.26), «Коллекция "Церкви Никольского уезда"» (ф. 585), «Коллекция "Церкви г. Великий Устюг и Великоустюгского уезда"» (ф. 584), а также часть из них находится в Библиотеке ВУФ ГАВО.
Государственный архив Ульяновской области: Путеводитель. - Ульяновск, 1966; То же.-Саратов, 1988. Государственный архив Вологодской области. Путеводитель. - Вологда, 1970.
При подготовке диссертации также привлекались материалы фонда Московской духовной консистории в Центральном историческом архиве г. Москвы («Летопись Церкви Вознесения Господня, состоящей в городе Можайске, составленная в 1868 году». (1868—1914, 1922 гг.)1; «Летопись. Описание Успенской церкви в селе Борисове, Дмитровского уезда». (1869—1884 гг.)2, «Летопись Церкви Святых Флора и Лавра, что у Мясницких ворот, состоящей в городе Москве, в Сретенском Сороке» , «Летопись Московской Георгиевской, в Яндове, церкви»), а также документы ОПИ ГИМ («Летопись Дворцовой Вознесенской, в селе Коломенском, церкви Московской губернии и уезда». (1869 — не ранее 1878 г.)5; «Летопись церкви Святителя Николая Чудотворца (Николаевская), что в Воробине, Ивановского сорока». (1892 г.)6).
Если в рамках введения попытаться кратко охарактеризовать летописи с источниковедческой точки зрения, то, прежде всего, надо наметить особенности, с которыми сталкивается исследователь при изучении церковно-приходских летописей.
Вначале необходимо кратко оговорить форму летописи. В дальнейшем об этом будет сказано подробно, здесь же стоит отметить только, что летописи состояли из исторической и повременной частей. Историческая часть составлялась единовременно, в момент заведения летописи, тогда как повременная часть после этого уже должна была вестись постоянно. Для церковно-приходских летописей духовными консисториями были составлены программы, и священник-летописец, как правило, четко знал, какие сведения он обязательно должен был заносить в
1 ЦИАМ. Ф. 592. Оп. 1. Д. 1078.
2 Там же. Ф. 2128. Оп. 1.Д. 143.
3 Там же. Ф. 203.Оп. 767. Д. 262.
4 Там же. Оп. 766.Д. 197.
5 ОПИ ГИМ. Ф. І.Оп. 1Д.94.
6 Там же. Д. 79.
летопись, запись более подробной информации зависела уже от личности автора-составителя летописи. В связи с этим можно отметить проблему, возникающую в тех случаях, когда летописи велись по инициативе священников еще до их повсеместного введения. Здесь возникала трудность с совмещением уже сложившейся структуры исторического сочинения с принятой после 1866 г. программой церковно-приходской летописи.
Другой источниковедческой особенностью церковно-приходских летописей является проблема авторства. Во-первых, оно в данных условиях почти всегда легко устанавливается, т.к. летописцы почти всегда подписываются; во-вторых, авторами всегда были священнослужители, причем чаще священники, чем диаконы. С одной стороны, летопись представляет собой авторский текст со всеми своими индивидуальными особенностями, нестандартностью, непохожестью на летописные сочинения других приходских священников. Даже в рамках одной летописи, которую вело несколько поколений священников, ярко выделяются характерные особенности стиля каждого из летописцев. Например, одни писали очень кратко и приводили, в основном, годовые статистические данные, записи других были гораздо более подробными и могли напоминать даже историософские трактаты. С другой стороны очень большое влияние на форму и содержание церковных летописей оказывала программа, но и она не могла до конца сгладить авторские особенности. Причем священники-летописцы часто разительно отличались по уровню образованности, отношению к ведению летописи и т.д. В то же время, отдельные авторы считают1, что священник XIX в. по самому характеру своей деятельности был предрасположен к занятиям историей, и, в частности, к ведению таких летописей. Дело в том, что постоянной
1 См.: Берлинских, В.А. Уездные историки: Русская провинциальная историография. -М, 2003. С. 225.
обязанностью клирика было ведение метрических книг, клировых ведомостей; в храмах, зачастую, собирались достаточно большие архивы, содержащие сведения об истории церкви, прихода. Многие священники становились авторами историко-статистических описаний епархий, отдельных храмов и монастырей, во множестве выходивших во второй половине XIX - начале XX в., сотрудничали в губернских статистических комитетах, губернских ученых архивных комиссиях, церковно-исторических и церковно-археологических обществах, публиковали свои работы в «Губернских и Епархиальных ведомостях».
С другой стороны, нельзя забывать и о малограмотности значительного числа, особенно сельских, священников. Еще одна общая проблема заключалась в том, что для большинства священнослужителей написание летописи было дополнительной нагрузкой, делом, которое надо было сделать между службами, требами, ремонтами, ведением другой обязательной храмовой документации. В этом контексте понятно, каким неполным часто могло быть содержание церковно-приходской летописи.
К тому же, зачастую формальное отношение священников к летописям было связано с тем, что летописи должны были обязательно просматриваться благочинными. Естественно, что большинство священников в такой ситуации делали записи нейтрального характера, переписывали сведения из метрических книг и др.
Еще одной особенностью, возникающей при обращении к церковно-приходским летописям, является не всегда точная датировка. Очень часто отличаются даты создания исторической и повременной частей. Причем не всегда ясно, когда была создана историческая часть, то есть, иногда невозможно точно определить с какого года в том или ином приходе начали вести церковно-приходскую летопись.
Таким образом, исследователь церковно-приходских летописей сталкивается с разного рода проблемами и сложностями, в то же время,
составляющими своеобразие такого феномена, как церковное летописание. Данное исследование ставит своей целью по возможности всестороннее изучение этой разновидности источников и условий, в рамках которых они возникли.
Помимо собственно церковных летописей привлекались и иные разновидности неопубликованных исторических источников, хранящиеся в архивохранилищах. Особо следует отметить материалы фондов 796 (Канцелярия Синода) (протоколы Синода, ежегодные отчеты о состоянии епархий) 797 (Канцелярия обер-прокурора Синода) (указы Синода), 814 (Архив и библиотека Синода) («Дело о консисторских архивах и епархиальных церковно-археологических комитетах. 1907 года»1 и др.), 834 (Рукописи Синода) (историко-статистические описания церквей и др.) Российского государственного исторического архива в Санкт-Петербурге. Протоколы и циркулярные указы Синода, а также ежегодные отчеты епархиальных архиереев о состоянии епархий использовались для реконструкции истории позднего церковного летописания.
Основу группы опубликованных источников составили, главным образом, публикации церковных летописей или их фрагментов, выходившие либо отдельными изданиями, либо в церковной периодической печати (в основном, - в «Епархиальных ведомостях»). Привлекались также опубликованные историко-статистические описания церквей, указы и распоряжения Синода, епархиальных архиереев и духовных консисторий относительно церковно-приходских летописей, источники личного происхождения (воспоминания, дневники).
Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения. Первая глава посвящена рассмотрению церковно-приходских летописей, как особого вида исторических источников, их историографической уникальности. В
'РГИА.Ф.814.Оп.1.Д.50.
первом параграфе рассматривается история формирования нормативно-правовой базы для ведения летописей, складывание их формуляра, распространение церковно-приходского летописания в различных регионах страны. Во втором параграфе предметом исследования стала специфика отражения ретроспективной информации в церковноприходских летописях. Вторая глава полностью посвящена региональной специфике летописей. В начале главы рассматриваются понятия локальной и региональной истории. Далее нами была предпринята попытка выявить общее и особенное в церковном летописании различных регионов России, таких, как Европейский Север, Центральная Россия и Среднее Поволжье. В заключении подводятся итоги проделанной работы. В конце каждого параграфа помещены списки выявленных церковно-приходских летописей указанных епархий.
Приложение представляет собой регесты летописей г. Великого Устюга, хранящихся в Великоустюгском филиале Государственного архива Вологодской области. Это сокращенная передача текста источника, позволяющая понять его структуру, представить круг событий, которые становились объектом для летописца. Необходимо отметить тот факт, что данные летописи описывают примерно один период времени, и это позволяет сравнить восприятие одних и тех же событий разными лицами. Кроме того, конечно, эти регесты представляют собой ценный источник по истории Великого Устюга и его церковно-приходской жизни во второй половине XIX - начале XX в. Приложение включает в себя 8 летописей, состоящих из исторической и повременной частей, которые расположены по хронологии заведения летописей. При краткой передаче текста были использованы, в основном, обороты, выражения и лексика, присущие оригиналу. В скобках указаны листы, на которых помещено изложение тех или иных обозначенных событий.
Апробация результатов работы: по теме диссертационного исследования автором было сделано около 20 докладов и сообщений на межвузовской научной конференции в Москве (1997 г.); четвертых и пятых культурологических чтениях по вопросам истории культуры и краеведения (Москва, 1998, 1999 г.); на областных и межрегиональных научных конференциях в Вологде (2000), Ульяновске (2002), Великом Устюге (2005) и Коломне (2005); на Всероссийских научных краеведческих конференциях в Пензе (2000, 2001), Ульяновске (2002), Шацке (2003), Туле (2004), Воронеже - Москве (2005); на XIV и XVI научных конференциях по источниковедению и историографии (Москва, 2002, 2004 г.); на международных научных конференциях (Москва, 2002, 2003,2004), на Всероссийском семинаре краеведов в г. Зарайске (2004).
Автором было опубликовано около 20 статей в центральных и региональных научных изданиях и сборниках, часть выявленных диссертантом источников была подготовлена к публикации и издана.
История церковно-приходского летописания
Церковно-приходские летописи представляют собой источник двуединого плана, ибо содержат два пласта информации -ретроспективный и современный (синхронный со временем составления летописи). Используемый в данном контексте термин «историописание» обозначает (и адекватно, на наш взгляд, отражает) двойственную природу церковных летописей, как повествующих о прошлом, так и призванных зафиксировать настоящее . Такое понимание несколько отличается от традиционного истолкования в отечественной историографии дефиниции «историописание», которое, как правило, употребляется как тождественное понятию «историография» (в широком смысле слова). Собственно, что значит выражение «писать историю», от которого произошло сложносоставное слово «историописание»? На наш взгляд, оно подразумевает (и объединяет), с одной стороны, продуцирование знания о прошлом, а с другой - регистрацию текущих исторических событий. Составитель церковной летописи выступает в обеих ипостасях - в роли историка-любителя, когда составляет исторический раздел летописи, и как летописец, фиксирующий явления настоящего (в том узком смысле слова «летописец», который в него вкладывал В. Даль) .
1 Ср. у В. Даля значение слова «Летописатель»: «Летописатель (м.) - дееписатель, историк, описывающий людские события настоящего или прошлого времени» (Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. - М, 1955. - Т. 2: И—О. - С. 281).
Термин «историография» также полисемичен и в расширенном варианте истолкования (применительно к дефиниции «историописание») обозначает писание о прошлом (историческое повествование) и комплекс сочинений в рамках исторического дискурса, обладающих определенным единством.
См. у Даля: «Летописец (м.)-записывающий события современные, составитель летописи, а иногда и самая летопись, хартия, книжка им составленная» (Даль В. Указ. соч.).
История церковно-приходского летописания
Под историей церковно-приходского летописания автором понимается история происхождения, распространения и функционирования церковно-приходских летописей, как в среде священнослужителей, так и среди церковных и светских историков (любителей и профессионалов) в середине XIX — начале XX в.
Прежде чем приступить к рассмотрению истории церковноприходского летописания необходимо, на наш взгляд, обратиться к определению летописей как вида исторических источников, что позволит выявить специфику церковно-приходских летописей как разновидности летописей.
Форма и содержание церковно-приходских летописей соответствуют традиционному пониманию летописей как особого жанра исторического повествования. Под летописями в широком смысле традиционно понимаются «исторические сочинения, изложение в которых ведется строго по годам и сопровождается хронографическими (годовыми), часто календарными, а иногда и хронометрическими (часовыми) датами» .
Современные исследователи обращают особое внимание на сложную природу летописей и трудности в определении летописания как вида исторических источников2. Летописеведы отмечают в летописях сочетание многих функций, полифункциональность. В рамках задач, поставленных автором диссертации, существенным представляется определение летописей как памятников историографии1. Кроме того, летописи соединяли в себе функции «и учительных сочинений, и официальной регистрации событий, и трактатов, утверждавших некую политическую доктрину, и, наконец, литературных произведений — основного чтения современного им общества»2.
Особенно близки летописи позднего происхождения (XIX — начала XX в.), к которым относятся и церковно-приходские летописи, к провинциальным летописцам XVIII в. Особое влияние на церковные летописи (прежде всего городские) оказало городовое летописание XVII— XVIII вв., и наиболее существенным это воздействие было в регионах с богатыми летописными традициями . В рамках нашей работы в этом плане выделяется Вологодско-Устюжский регион.
Городовое летописание XVIII в. стало предметом специального рассмотрения в трудах С.С. Илизарова4 и А.А. Севастьяновой5. А.А. Севастьянова, выделяя «около двадцати главных сочинений», написанных «в традициях старого хроникального изложения»,1 подробно анализирует с историографической точки зрения пять летописцев — «Летописец Великоустюжский Льва Волощина», «Продолжение Летописца Ивана Слободского из Вологды», «Двинской летописец», «Летописец Суздаля Анании Федорова», «Угличский летописец».
Яркий образец позднего городового летописания XVIII — первой четверти XX в. являют собой городовые летописи Иркутска . Ведущая роль в иркутском летописании принадлежала купечеству, но примечательно, что живой интерес к летописи Иркутска в середине XIX в. проявляли представители местного духовенства: «Как свидетельствует владельческая запись в рукописи протоирея Григория Шергина, приблизительно в 1857 г. по просьбе его отца протоирея Прокопьевской церкви Алексея Шергина была написана "Летопись города Иркутска, списанная купцом Василием Алексеевичем Кротовым с другой, имевшейся у него, и дополненная его записями"»3. Стоит иметь в виду, что летописные источники могли носить другое название, например, — «памятные книги». Летописи при отдельных церквах и монастырях велись во многих епархиях, как в Средние века, так и в Новое время1. Архимандрит Макарий (Миролюбов) в середине XIX в. сообщал о том, что в архиве Филипповской церкви города Новгорода хранится «обстоятельная летопись Филипповской церкви»2. Начиная с конца XVII в. и, по меньшей мере, до середины 1780-х гг. велась летопись Богоявленской церкви Соли Камской3.
Традиционно центрами летописания на Руси являлись монастыри. В фундаментальном труде B.C. Иконникова «Опыт русской историографии» приводятся сведения о некоторых поздних монастырских летописях — летописи Архангельского монастыря (1685—1723 гг.), летописи Боголюбова монастыря (с 1158 по 1770 г.), составленной в 1767—1769 гг. игуменом Аристархом, «Соловецком летописце», доведенном в одной из редакций архимандритом Досифеем до 1833 г. (1429—1833 гг.), летописных записях XVIII и XIX вв., ведшихся в Печерском, Михайловском и Кирилловском монастырях Киева и др.4
В середине XIX в. происходит возрождение и развитие летописания в монастырях. Так, современный исследователь Р.В. Багдасаров в предисловии к публикуемому тексту Летописи Оптиной Пустыни отмечает: «С середины XIX века летописание и бытописание становится целым направлением Русской православной культуры и процветает в таких обителях, как Свято-Троице-Сергиева Лавра, Валаамский Преображенский монастырь, Серафимо-Дивеевская Пустынь и, прежде всего, Оптина Пустынь»1.
Распространенность и полнота церковных и монастырских летописей зависели во многом от настоятелей храмов и монастырей, личности архиерея и отношения к делу составления современных летописей епархиальных властей в целом.
Примером заинтересованного отношения к церковному и монастырскому летописанию может служить Архангельская епархия, где просвещенный епископ Вениамин (Румовский-Краснопевков ) не только «собирал древние летописи и манускрипты для составления истории Архангелогородекой иерархии», но и «в 1781 году предписал во всех монастырях и церквах завести памятные книги и внести в оные все достойное памяти и наблюдения, дабы книги сии впоследствии времени могли служить местными летописями (курсив мой. — С. Д.)».
Церковно-приходские летописи как историографический источник
В данном параграфе ставится цель подробно рассмотреть несколько аспектов поставленной проблемы: 1) остановиться на определении понятия «историографический источник» в историографии; 2) обратить внимание на отдельные литературные аналоги церковноприходских летописей, свидетельствующие об общественном резонансе летописания и формах исторического сознания современников; 3) рассмотреть церковно-приходские летописи, в том числе сельские, как историографический источник, при этом будут анализироваться, главным образом, исторические разделы церковно-приходских летописей.
Насколько нам известно, первым из отечественных историков указал на церковно-приходские летописи как на историографический источник B.C. Иконников, включивший их в группу «позднейших монастырских и церковных летописей».
Следующим историком, который отнес церковно-приходские летописи к историографическим источникам в рамках такой отрасли исторического источниковедения как источниковедение историографии, был СО. Шмидт. Это сравнительно молодая отрасль источниковедения, появившаяся в конце 60-х — начале 70-х гг. XX столетия благодаря трудам М.В. Нечкиной, И.Д. Ковальченко, С.Н. Валка, СО. Шмидта и других исследователей.
В данном историографическом обзоре мы преимущественно выделяем работы СО. Шмидта по источниковедению историографии. Это объясняется, тем, что, как известно, в генезисе и дальнейшем развитии источниковедения историографии исключительную роль сыграл СО. Шмидт1, а также тем, что обоснованное СО. Шмидтом широкое понимание историографического источника как «всякого источника познания историографических явлений (фактов)» позволяет рассматривать церковно-приходские (церковные) летописи 2-й пол. XIX—нач. XX в. в качестве историографического источника.
Обращаясь к теме церковно-приходских летописей в разные периоды своей научной деятельности, СО. Шмидт применял и различные подходы к данной разновидности исторических источников, изменявшиеся в связи с развитием источниковедения историографии. В частности, он решал задачу использования понятийного аппарата источниковедения историографии применительно к церковным летописям.
Первой программной статьей в этом направлении была статья СО. Шмидта «О методике выявления и изучения материалов по истории советской исторической науки», напечатанная в 1965 г. в «Трудах МГИАИ» . В данной статье были заложены те идеи, которые получили развитие в более поздних статьях Шмидта. Так, несмотря на то, что понятие «историографические источники» еще не употребляется, синонимичный ему термин «источники по истории исторической науки» понимается уже максимально широко как «все те данные, изучение которых способствует познанию историографических явлений»3.
Автор статьи предлагает отказаться от понимания предмета историографии только как истории исторической науки, толкуемой в узком смысле этого понятия. Историография здесь мыслится включающей в себя «историю накопления исторических знаний и развития исторической мысли, историю создания исторических трудов и биографии историков..., историю распространения исторических представлений и практического применения исторических знаний»1. Широкое понимание историографии, в том числе «подразумевает интерес историографа к изучению отражения исторических представлений и в памятниках художественной литературы и искусства».
Следующей вехой в изучении источниковедения историографии стала статья СО. Шмидта «Некоторые вопросы источниковедения историографии». В этой работе расширительное понимание историографии сопровождается определенной классификацией и конкретизацией обширного комплекса историографических источников. Надо заметить, что признаваемая автором статьи классификация несовершенна и весьма условна. СО. Шмидт подразделяет историографические источники на «главные» и «неглавные». К неглавным, «рядовым» отнесены и разнообразные летописные сочинения, в том числе церковно-приходские летописи: «особыми разновидностями историографических источников следует признать многообразные поздние сочинения летописной формы, распространенные как раз на "местах"; их известия отличаются конкретной локализацией. Они заслуживают изучения и как образцы определенного историографического жанра, и как собрания уникальных сведений по истории края. Это и "микросводы", например, Двинская летопись рубежа XVII-XVIII вв., и летописи края и городов XIX в. (некоторые из них представляют собой уже сочинения исследовательского типа), а также многочисленные церковно-приходские летописи второй половины Х1Х-начала XX в.»1.
В другой статье Шмидт употребляет понятие «массовых» историографических источников, отличающихся местным своеобразием: «Обобщение и сравнительное исследование подобных материалов (а они многообразны, и локальная специфика их ощутима) позволило бы всесторонне изучить проблему соотношения, так сказать, макро- и микроисториографии, роль "массовых" историографических источников в развитии исторической науки и общественного сознания и, в то же время, выявить историографические источники, типичные для определенных периодов исторической мысли».2 На наш взгляд это имеет прямое отношение к церковно-приходским летописям, которые создавались в массовом количестве и, безусловно, отличались определенной локальной спецификой. Здесь же он ставит проблему классификации историографических источников. Он предложил разделить все историографические источники на две группы на основании критерия целеполагания: «Можно говорить об источниках собственно (или преимущественно) историографических по своему предназначению и об источниках, которые могут восприниматься и использоваться и как историографические в работе историографа». По нашему мнению, церковно-приходские летописи объединяют в себе обе эти характеристики. С одной стороны, церковные летописи создавались как исторические сочинения, в первую очередь их исторические разделы, а с другой - как документы церковного делопроизводства, предназначенные для решения практических задач приходского духовенства.
Таким образом, церковно-приходские (церковные) летописи — разновидность историографических исторических источников. Церковные летописи представляется возможным отнести к историографическим источникам на том основании, что они служат «источником познания историографических явлений (фактов)»1. Историографический факт — любой «исторический факт, который несет в себе информацию об истории исторической науки», понимаемой не в узком смысле (истории профессиональной исторической науки), а в значении истории исторических знаний.
Церковно-приходские летописи Московской епархии
Данный параграф посвящен церковно-приходским летописям Московской епархии. Однако, в отличие от других региональных архивов, чьи собрания рассматриваются в рамках диссертации, в фондах ЦИАМ хранится всего лишь несколько церковно-приходских летописей, что снижает степень репрезентативности собрания.
Введение церковноприходского летописания не представляло собой изолированное мероприятие. Оно опиралось на опыт «выявления и описания именно священниками (еще в XVIII — первой половине XIX вв.) многих исторических достопамятностей и составления летописей местного края, городов».
История введения церковно-приходского летописания в Московской епархии, как удалось установить, ведет свой отсчет с указа, который был принят по инициативе митрополита Московского Филарета (Дроздова) Московской духовной консисторией 28 августа 1857 г. и предписывал настоятелям монастырей и церквей епархии составлять описания со сведениями о церквях и их достопримечательностях: « ... С некоторого времени распространился обычай чрез повременные издания приводить в известность некоторые достопримечательности и современные случаи, в видах более удовлетворения любопытству нежели достижения пользы. Справедливо желать, чтобы подобный обычай обращен был на предметы полезные в отношении религиозном и нравственном. Посему не излишним признается сделать следующий опыт: 1. Настоятелей монастырей и церквей пригласить составлять описания достопримечательных предметов в церквах, как например, некоторых святых икон и церковных утварей достопримечательных в отношении археологическом и историческом. 2. Составить сведения о церквах, с которыми соеди[не]на память чтимых лиц или незабвенных и назидательных событий церковных или отечественных 3. Описывать места ознаменованные какими-либо достопримечательностями. 4. Записывать достоверно и очевидно известные происшествия, относящиеся до частных лиц, или же и обществ и селений открывающие особые пути, Провидения и действия Божия милосердия и правды 5, Описывать также и обыкновенные явления природы и особенно такие, в которых открываются действия Провидения. (Таков, например, случай описанный в прибавлениях к изданию Творений Святых Отец, что удар грома, шедший на церковь во время Божественной литургии и повредивший некоторые части здания вне и внутри, не коснулся ничего Священного, ни Священнослужащего, ни предстоящих) 6. Таковые описания каждый, кто будет случай и примет труд, может присылать непосредственно к его Высокопреосвященству, для рассмотрения и возможного и должного употребления...» .
Таким образом, на епархиальном уровне задача написания истории церквей и мест, связанных со знаменательными событиями Церкви и Отечества, ставилась уже и во второй половине 1850-х гг. Во многом это было связано с деятельностью митрополита Московского Филарета (Дроздова)2
Именно во время управления Московской епархией митрополитом Филаретом и по его инициативе в 1863 г. было создано московское Общество любителей духовного просвещения (ОЛДП), которое сыграло выдающуюся роль в изучении церковной старины Московской епархии1. В московском ОЛДП объединились в первую очередь просвещенные московские священнослужители, которые занимались изучением и популяризацией истории московских храмов. Высокообразованными знатоками московской церковной старины являлись и многие председатели ОЛДП, которые, как правило, были не только талантливыми организаторами, но и исследователями. Особенно выделялся высоким уровнем своих работ председатель ОЛДП с 1894 по 1902 г. протоиерей Зачатьевской, что в углу, церкви Михаил Симонович Боголюбский: «С молодых лет и до глубокой старости он занимался главным образом собиранием и публикацией материалов по историческому описанию церквей и монастырей епархии. В различных журналах того времени были напечатаны многие его статьи (часто под инициалами или вообще без подписи) по истории святынь Москвы, иконописанию, деятельности патриархов и всероссийских митрополитов. Прекрасный знаток архивов и литературы, он снабжал едва ли не каждое представленное в Общество описание церквей и монастырей своими архивными выписками»2. Другим замечательным исследователем и знатоком церковной старины Москвы, который проявил себя и как организатор исследований по церковной истории Московской епархии был председательствовавший в ОЛДП с 1908 по 1918 г. протоиерей Благовещенского собора Московского Кремля и приват-доцент Московского университета по кафедре истории церкви Николай Дмитриевич Извеков, который известен как исследователь кремлевских соборов и придворных церквей3. В числе наиболее известных членов ОЛДП, внесших значительный вклад в изучение московской церковной истории, были секретарь Московской духовной консистории, церковный историк и москвовед Николай Петрович Розанов (1857 - 1941 У, священник, церковный историк и москвовед Николай Алексеевич Скворцов (1861 - 1917), историк-краевед Михаил Иванович Александровский (1865 - 1943) и др.
Основная заслуга в появлении и развитии московской церковной периодической печати также принадлежит ОЛДП. Уже с 1863 г. стали издаваться «Чтения в Обществе любителей духовного просвещения», в которых печаталось много статей церковно-исторического содержания, а также источников по истории церквей и монастырей Московской епархии4. Для целей нашего исследования существенным является то, что в «Чтениях в Обществе любителей духовного просвещения» публиковались многие церковные летописи Московской епархии, которые чуть позднее выходили отдельными оттисками5. С 1869 г. по инициативе членов ОЛДП стало издаваться и периодическое издание «Московские епархиальные ведомости» (с 1880 г. выходило под названием «Московские церковные ведомости»). В официальной части публиковались указы Синода, распоряжения Московской духовной консистории и др. официальные документы, а в неофициальной - хроника церковной жизни и материалы по истории Московской епархии.
«Московские епархиальные ведомости» и сменившие их «Московские церковные ведомости» фиксировали часто те же известия, что и церковные летописи. Так, в рубриках «Московская хроника», «Летопись епархиальной жизни» и т.п. находили отражение такие современные события как освящение того или иного храма, юбилей церкви, создание церковно-приходского совета и т.д. С другой стороны, многие публикации в «Московских епархиальных ведомостях» и «Московских церковных ведомостях» являются важным источником для изучения церковно-краеведческих знаний и представлений священнослужителей Московской епархии, что сближает их с историческими разделами церковно-приходских летописей.
Таким образом, благодаря деятельности ОЛДП в Московской епархии сложились условия для проведения церковно-краеведческих исследований на достаточно высоком научном уровне, и представляется возможным сделать предположение о том, что церковно-приходские летописи, как жанр исторического повествования отошли на второй план и возможно поэтому указ об их повсеместном введении в Московской епархии был издан только в 1868 г., в отличие от многих других епархий, где этот процесс начался на 2 года раньше.
Церковно-приходские летописи Вологодской епархии
В данном параграфе рассматривается специфика позднего церковного летописания Вологодской епархии во второй половине XIX -начале XX в. Ставится задача изучения истории церковно-приходского летописания в Вологодской губернии и влияния на него древней летописной традиции, отражение в летописях повседневной жизни на локальном уровне православного прихода; его социоэкономических и социокультурных реалий.
На наш взгляд, разработка церковно-приходских летописей как источника по региональной истории предполагает их рассмотрение в двух основных аспектах: во-первых, с точки зрения отражения на страницах церковных летописей событий, затрагивающих регион или значительную его часть (например, эпидемий и эпизоотии, поразивших край стихийных бедствий, посещений Вологодской губернии государственными или общественными деятелями и т.д.); во-вторых, с позиции фиксации летописцами событий в масштабе такого локального образования как православный приход, ибо комплекс локальных историй собственно и образует историю региона.
Таким образом, в качестве стержневых характеристик описываемых событий регионального уровня выступают: а) распространенность (широкие масштабы) того или иного фиксируемого в летописи явления; б) значимость личности или события, которая выводит летописное известие за узкоместные рамки. Примером второго рода может служить запись в летописи Никольской, что во Владычной слободе, церкви г. Вологды за 1893 года о посещении этого храма обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым и его беседе со священником местной церкви.
Изучение церковных летописей Вологодской епархии позволяет сделать вывод о том, что записи первой группы (условно говоря, «регионального» масштаба) носят эпизодический характер, а в наибольшей мере в повременных разделах церковно-приходских летописей представлены записи, фиксирующие события в рамках локальной местности (приходской округи).
Рассмотренные выше аспекты относятся к повременным частям церковно-приходских летописей, в которые священники-летописцы вносили современные им события. Однако не стоит забывать об исторических разделах летописей церквей, в которых представлен зачастую уникальный ретроспективный пласт информации, поскольку еще СО. Шмидтом отмечено значение сельских церковных летописей как «первых, и достаточно массовых, попыток написания истории сел»1.
Пределы Вологодской епархии в рассматриваемый период совпадали с границами Вологодской губернии и охватывали территорию 10 уездов - Вологодского, Грязовецкого, Кадниковского, Вельского, Тотемского, Устюжского, Никольского, Сольвычегодского, Яренского, Устьсысольского.
Собрание выявленных и изученных летописей, хранящихся в Вологде (ГАВО и ВГИАХМЗ) и Великом Устюге (ВУФ ГАВО и ВУГИАХМЗ), насчитывает более 50-ти летописей из 7 уездов Вологодской губернии. Летописные книги представляют собой рукописи в картонном переплете (2, скоропись, чернила). К городу Великому Устюгу относится - 11 летописей, Великоустюжскому уезду - 15, городу Вологде - 8, Вологодскому уезду - 3, Грязовецкому уезду - 8, городу Кадникову - 1, Кадниковскому уезду - 2, Никольскому уезду - 6, Сольвычегодскому уезду - 2, Тотемскому уезду - 2.
Изучение сохранившихся церковных летописей Вологодской епархии в совокупности с другими архивными материалами и печатными источниками позволяет судить о специфике церковно-приходского летописания в данном регионе.
Из приведенных сведений видно, что особенностью данного собрания по сравнению с коллекцией летописей Симбирской епархии в ГАУО является значительное количество летописей городских церквей.
Церковно-приходское летописание во второй половине XIX— начале XX в. стало явлением массовым и составление летописей церквей в приходах Вологодской епархии происходило в общероссийском контексте. В Вологодской епархии церковные летописи стали составляться, вероятнее всего, начиная с 1867 г. Однако, предпринятый автором анализ Журнала заседаний Вологодской духовной консистории за 1866 г., выявил тот факт, что впервые вопрос о заведении церковно-приходских летописей в Вологодской епархии слушался в Вологодской духовной консистории 12 декабря 1866 г. и была принята следующая резолюция: «Приказали: ведение церковных летописей при приходских и соборных церквах и в Вологодской епархии Консистория находит не излишним; что бы причты могли удобнее видеть цель и самый порядок ведения означенных летописей: то перепечатать во всеобщее сведение из журнала «Духовная беседа» (12 октября 1866 г.) в «Епархиальных ведомостях» статью Преосвященного Варлаама о сем предмете»1. И действительно статья епископа Варлаама была перепечатана в 1867 году в неофициальной части «Вологодских епархиальных ведомостей» . Структура церковноприходских летописей Вологодской епархии в целом соответствует программе церковной летописи, предложенной епископом Оренбургским и Уральским Варлаамом (Денисовым).
Однако рекомендации Вологодской духовной консистории причтам церквей Вологодской епархии о заведении церковно-приходских летописей, очевидно, остались без внимания. Поэтому потребовалось личное вмешательство архиерея, чтобы сдвинуть дело составления и ведения церковных летописей с мертвой точки. С 15 июля по 13 августа 1867 г. епископ Вологодский и Устюжский Павел (Доброхотов) посетив около 100 церквей и изучив документы еще 253 церквей, издал «Предложение Вологодской духовной консистории от 26 октября 1867 г., № 5995», в котором, в частности, отмечалось: «Нигде не заведено церковных летописей»1. Распоряжение епископа Павла было следующим: «Циркулярно предписать всем по Епархии Благочинным с объявлением всем причтам: ... При всякой церкви чтобы неотложно были заведены церковные летописи — на книгах или тетрадях — надлежащим образом скрепленных местными Благочинными, с возложением обязанности вести сии летописи на местных священников»2.
В некоторых церковно-приходских летописях Вологодской епархии встречается ссылка на Указ Вологодской духовной консистории от 6 ноября 1867 г. о заведении церковных летописей3, но данный Указ в фондах ГАВО автору обнаружить не удалось. О том, что Указ Вологодской духовной консистории о ведении летописей церквей Вологодской епархии был принят в 1867 г. свидетельствует материал, посвященный обозрению церквей Вологодской епархии (с 17 июня по 29 июля 1871 г.) следующим епископом Вологодским и Устюжским Палладием (Раевым), который был опубликован в неофициальной части
Вологодских епархиальных ведомостей: «С 1867 года, по распоряжению Епархиального начальства, вследствие указа Св. Синода от 12 октября 1866 года, заведены при церквах Вологодской епархии приходские «церковные летописи». Как при прошлогоднем, так и при нынешнем обозрении церквей, летописи эти найдены не в желаемом виде и полноте, не смотря на данную в образец духовенству для этого подробную программу. По сему Владыкою всюду делаемо было надлежащее внушение причтам, чтобы они неленостно (так как главною причиною неисправного ведения этих летописей замечена некоторая неохота заниматься этим полуофициальным делом) исполняли и это, признанное полезным, распоряжение»1.