Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Степень научной изученности темы и методологические основы исследования 23
1. Историография проблемы 23
2. Методология исследования 50
Глава II. Формирование первой советской гендерной композиции ... 65
1. Складывание гендерной модели в 1920-е гг 65
2. Развитие гендерной композиции в первой половине 1930-х гг . 108
3. Модели женского успеха 128
4. Проституция среди женщин на Урале и борьба с ней 156
Глава III. Структуры женского социума Урала в 1920-1935 гг . 193
1. Общая характеристика основных структур женского социума на Урале 193
2. Работницы, прислуга, крестьянки, служащие 227
3. Казачки в условиях новой жизни 266
4. Насельницы уральских монастырей 284
5. Репрессированные женщины 303
Глава IV. Мировоззренческие позиции женщин и определяемые ими статусы
1. Политические предпочтения и статусы женщин 319
2. Конфессиональные статусы и механизмы поведения женщин
Глава V. Женские заботы в семье и домоводстве 377
1. Реализация женщинами Урала фертильной, материнской и супружеской функций 377
2. Основные виды деятельности женщин в ведении домашнего хозяйства 408
Глава VI. Участие женщин в культуротворческом процессе 428
1. Женщины в искусстве и литературе 428
2. Интеграция женщин в научное сообщество 454
3. Женщины Урала в физкультурном движении и «красном
спорте» 494
Заключение 544
Список источников и литературы
- Методология исследования
- Развитие гендерной композиции в первой половине 1930-х гг
- Работницы, прислуга, крестьянки, служащие
- Конфессиональные статусы и механизмы поведения женщин
Методология исследования
Прибалтика, шахтерские районы Украины и причерноморские города1. Поэтому в 1920-е гг. основное внимание исследователей было обращено к состоянию проституции в этих регионах2. Л.А. Василевская и Л.М. Василевский отмечали стимулирующие рост проституции новые факторы: массовое вторжение женщин в традиционно мужскую сферу управления при их низкой квалификации и крайне низкой оплате труда, массовая безработица и сокращения штатов. Называли новую категорию, из которой происходило рекрутирование проституток в исследуемый период, – «совбарышни». Л.М. Василевский описал тяжелую сцену, наблюдаемую им в Приуралье: «девушка-полуребенок со слезами и мольбой предлагает себя буквально за кусок хлеба»3. А . Я . Гуткин характеризовал общие задачи в борьбе с проституцией4.
С начала 1930-х гг. основной становится проблема вовлечения женщин в общественное производство5. Выходят в свет работы, посвященные роли женского труда в социалистической индустриализации и коллективизации в СССР. Юрист С.Г. Березовская, характеризуя положение трудящихся женщин на рубеже 1920-х – 1930-х гг., привела сведения о занятости женщин в 1926 г., об уровне женской безработицы в стране к 1931 г., выявила тенденцию к преобладанию доли женского труда в педагогической области и в сфере здравоохранения. Представляют интерес данные о численности женской рабочей силы на Урале и в Башкирии в 1930-1931 гг.6 Обсуждаются проблемы материнства и детства. Важный вклад внесен первым организатором и руководителем дела охраны материнства и младенчества в СССР В.П. Лебедевой. В своем труде В.П. Лебедева анализировала со держание, формы и методы охраны материнства с 1917 г. по 1933 г., привела уникальный фактический и цифровой материал1. К концу 1920-х – началу 1930-х гг. отношение в обществе к вопросам брака, роли семьи, права женщины на аборт стало меняться. Социалистическое преобразование семейно-брачных отношений стало пониматься теперь как укрепление семьи в интересах общего дела2. Юристы, обращаясь к вышеназванным проблемам в начале 1930-х гг., резко критиковали взгляды, высказываемые в работах, изданных в 1920-е гг., оценивая их как отступление от норм социалистической морали3. В 1934 г. А.М. Горький поставил задачу оценить роль «кормилиц» и влияние нянек при формировании личности4.
Становление уральской исторической феминологии в отечественной историографии развивалось в русле общероссийских исторических процессов. Появление работ, написанных на уральском материале, вызвано переориентацией объектов исследования в целом, активной партийной работой среди женщин как резервной армии труда, развитием научно-исследовательской составляющей краеведения и работой Истпарта в период расцвета его деятельности (в 1920-1931 гг.)5. Ценные наблюдения о жизни женщин из казачьей среды (на территории бывшего Оренбургского казачьего войска) оставлены выдающимся уральскими краеведами. В.П. Бирюков сообщает редкие данные о количестве коммунисток, комсомолок и пионерок в районах Шадринского уезда в 1926 г.6 М.Д. Голубых, который с 1909 г. по 1916 г. жил среди казаков, при изучении казачьего быта в 1925-1926 гг. в течение 6 месяцев в пос. Тимофеевском Еманжелинской станицы Челябинского округа, воспринимался «своим» и смог подметить много особенного7. В поле его внимания – сфера женской домашней работы, праздничные ритуалы, механизмы поведения девушек и женщин. Им были составлены замечательные портреты знахарок Тимофеевского поселка К.И. Агарковой, П.Д. Савинковой, А.Д. Захаровой. Непредвзятый характер наблюдений при описании казачьего быта стал одним из оснований для обвинений М.Д. Голубых в троцкизме в 1933 г.1
Ценную фрагментарную информацию по проблеме рожениц на Урале содержат работы практических деятелей, организаторов сети медицинских учреждений и охраны материнства и младенчества 1920-х гг.2 Механизмы женского поведения, в том числе непосредственно связанные с родовым актом (родинами), изучали в русле постоянного интереса к обрядовости башкирского народа С.И. Руденко и И.А. Стина3.
Исследования, созданные во второй половине 1930-х гг. – марте 1953 г., носили как комплементарный (дополняющий), так и самостоятельный характер. Этот этап можно отметить как период «womanless history» («безженской истории») или, точнее, истории, в которой почти отсутствовали специальные исследования о женщинах. Изучение проблемы половой свободы в социологическом плане, которое широко осуществлялось в первое десятилетие Советской власти (в основном врачами-венерологами), к середине 1930-х гг. было резко свернуто. Изредка выходили в свет работы, в которых популяризировались достижения в решении женского вопроса, характеризовались успехи равноправия4 или описывался жизненный путь выдающихся деятельниц женского движения5. Традиция активного освещения деятельности революционерок и трудящихся женщин была почти прервана
Развитие гендерной композиции в первой половине 1930-х гг
В дискуссии о дефинициях повседневности мы присоединяемся к позиции И.В. Нарского, который, вслед за Х. Медиком, определяет повседневность как «культурно-оформленное взаимодействие действий и интерпретаций “действительности”, специфичное для различных слоев, на которое решающее влияние всё же оказывали и оказывают материальные условия и их изменения»9.
Исторической локалистикой называют предметную область, которая включает в себя локальные объекты самого разного масштаба от конкретного человека до целого региона, при этом термин «локальность» понимается не только в территориальном и человеческом измерении, но и во временном аспекте. Таковы перспективы развития взглядов на микроисторический метод исследования в современной исторической науке. Частное, понимаемое как частичное и случайное, исключалось ранее, при классическом подходе к проблемам, из рассмотрения. В рамках микроистории реализуется интерес к повседневной жизни девочек, девушек и женщин, к образу жизни «обычной» женщины, к её частной жизни. Отдельные сюжеты исследовались с использованием гендерного подхода. Существенными признаками гендерных явлений называют либо пол, либо социально конструированный пол. Предложение Джоан Скотт категории «гендер» в 1986 г. в качестве когнитивного критерия исторического анализа, отражающего одновременно и процесс и результат «встраивания индивида» в социально и культурно обусловленную модель мужественности или женственности, принятую в данном обществе на данном историческом этапе, привело к возникновению в исторической науке гендерной концепции2. Признание гендерного подхода было связано с ожесточенными дискуссиями в научной среде и до сих пор статус исторической феминологии активно обсуждается российским учеными. Спектр позиций в этих дискуссиях варьируется от полного игнорирования3 до отождествления феминологии в целом с гендерной историей.
Производное от «gender» прилагательное «гендерный» [ англ. Gender – род, пол], обозначающее «связанный с различиями людей по полу», было заимствованно из английского языка, в котором понятие «совокупность генетических и морфо-физиологических особенностей, обеспечивающих половое размножение организма», по-русски – «пол», и понятие «совокупность психических реакций, переживаний и поступков, связанных с проявлением и удовлетворением полового влечения», по-русски – «секс»4, выражены одним и тем же словом «sex». «Ген-дер» (или «социальный пол») определяют как комплекс соматических, репродуктивных, социокультурных и поведенческих характеристик, обеспечивающих индивиду личный, социальный и правовой статус мужчины и женщины5.
Характер различных направлений гендерных исторических исследований за висел – и зависит до сих пор – от того содержания, которое исследователь вкладывает в понятие «гендерный подход». Часть ранних определений «гендерного подхода» в российской исторической науке либо содержали «порочный круг» («Гендерный подход к истории – это использование гендерной методологии для изучения исторического процесса»1), либо были несоразмерными («Подход ген-дерный – процесс оценки любого планируемого мероприятия с точки зрения его воздействия на мужчин и женщин, в том числе – законодательства, стратегий и программ во всех областях и на всех уровнях»2).
Со временем сложился понятийный аппарат гендерной концепции. В нём в качестве базового используется понятие «пол» как социальная категория («социальный пол»). При этом считается, что оценка деятельности, власти и культуры женщин может быть определена только при сравнении и противопоставлении оценки деятельности, власти и культуры мужчин в отношении к общественным институтам и общественному развитию, которые формируют порядок отношений между полами3. В основу гендерной концепции положена «гендерная идея» – это тезис о необходимости гармонизации в обществе двух социальных групп – мужчин и женщин с учетом биосоциальных особенностей обеих групп во имя раскрытия личностного потенциала и налаживания их партнерских взаимоотношений во всех социальных институтах общества с целью изменения социально-экономической, политической и культурной атмосферы4. Под «гендерной асимметрией» понимается неравенство в социальном положении полов, неравенство шансов мужчин и женщин в различных социальных сферах, обусловленное традиционными представлениями об их предназначении5; «гендерная самоидентификация» – наше представление о себе как о мужчине или женщине6
Работницы, прислуга, крестьянки, служащие
В конечном итоге идея общественного воспитания всех детей трансформировалась в программу создания дошкольных детских учреждений – яслей (для детей от 2-3 месяцев до 3 лет), детских садов (для детей от 3 до 7 лет) и детских площадок (сезонных мест временного пребывания детей от нескольких часов до рабочего дня, как правило, летом и осенью, или во время выборов, женских собраний и т.п.). Если в 1916 г. на Урале – в Перми, Екатеринбурге, Тюмени и Челябинске – было всего 5 детских садов, то в 1921/22 г. в крае работало 410 дошкольных организаций, рассчитанных на 18000 детей-дошкольников. В 1924/25 г. с переходом на хозрасчет число дошкольных учреждений сократилось до 49 (принимавших 1942 ребенка), с начала первой пятилетки выросло в 1927/28 гг. до 95 (они вмещали 4022 дошкольника). В 1928/29 г. их было построено 164 (на 6918 детей)1. Всё же в 1920-е гг. эти вопросы занимали в деятельности женских пролетарских организаций, в том числе на Урале, подчиненное место. Они всегда рассматривались в числе последних. Поначалу отмечалось «в корне недоверчивое отношение крестьянок к общественному воспитанию детей», на изменение которого были направлены выступления на делегатских собраниях, экскурсии крестьянок в целях ознакомления с деятельностью женотдела и дошкольных учреждений. Доклады об охране материнства и детства (это прослеживается по количеству вопросов и предложений) вызывали оживленный интерес. Участие женщин в работе комиссии по проведению этих мероприятия выражалось в агитации за общественное воспитание, в обследованиях, в участии в субботниках, в разного рода помощи комиссиям и отделам советов2. Боязнь населения и недоверчивое отношение к детским площадкам наблюдалось даже в 1926 г. (с. Фершампенауз)3. Идея всестороннего развития коммунального хозяйства прожила дольше: задачи основания обширной системы общественного питания (сети столовых, фабрик-кухонь), общественных прачечных, общественных бань, общественных мастерских по ремонту одежды и обуви, а также пунктов по сбору, ремонту и продаже поношенной одежды и обуви ставилась на протяжении всего исследуемого периода. Однако планы крупномасштабного развертывания общественного питания и общественного коммунального хозяйства, зиждившиеся на принципе «деньги-товар-деньги», вступали в противоречие с политикой свёртывания нэпа, поскольку предполагали развитие, а не ограничение рыночных отношений.
Крупной областью реформирования женской гендерной роли стали чрезвы чайно прогрессивные меры по охране материнства и младенчества (охматмлада или ОММ), предпринятые РКП(б). Комплекс норм, институтов, взаимоотношений, действий в сфере охраны материнства и младенчества представлял собой ещё один крупный узел первой советской гендерной модели, который влёк за собой одновременно расширение прав и обязанностей женщины, повышение её статуса и новые механизмы поведения. Идеи о роли государства в решении этой задачи были высказаны социал-демократами еще до октября 1917 г.1
Реформирование данной области проводилось по разным направлениям. Это, во-первых, создание нормативно-правовой базы льгот для беременных, рожениц, родильниц и кормящих матерей, и институциональной среды медицинского сопровождения беременности, родов и младенчества в целях уменьшения детской смертности и «сохранения от вырождения младенцев фабрики и деревни». Во-вторых, создание особых условий женского труда, которое вызывалось спецификой физиологии женского организма. Меры, направленные на облегчение условий труда для женщин, имели своей целью охрану женского организма от перегрузок. С 1917 г. женщины не допускались к подземным и сверхурочным работам2. Женский труд регламентировался нормами раздела III «Труд женщин и несовершеннолетних» (ст. 129-137) Кодекса законов о труде 1922 г.3 В целях сокращения женской безработицы регулировался порядок увольнения женщин4. Женщинам, проработавшим по найму в общей сложности не менее 20 лет, с 55 лет назначалась пенсия по старости в размере половины прежнего заработка пенсионера5.
Объектом государственного регулирования стали категории «беременные», «роженицы», «кормящие женщины». В рамках первоначальной программы социального обеспечения беременным и роженицам, занимавшимся физическим трудом, пособия выдавались в течение 8 недель (прочим беременным и роженицам – в течение 6 недель) до родов. Кормящие матери, занимавшиеся физическим трудом, получали пособия в течение 7 месяцев (прочие – в течение 7,5 месяцев) со дня прекращения выдачи пособий, как роженицам, при условии, если роженицы сами кормили грудью ребенка и при этом им сокращался и рабочий день1. С 10 декабря 1918 г., согласно пункта 3«б» раздела I первого советского Кодекса законов о труде, беременные женщины (на период времени за 8 недель до разрешения бремени и 8 недель после) освобождались от трудовой повинности2.
Инспекцией труда и местными комиссиями по охране материнства и младенчества беременные, работавшие на фабриках и заводах, а также во всех учреждениях и предприятиях, с начала второй половины беременности, то есть на сроке в 4,5 месяцев, снимались с более тяжелых и переводились на более лёгкие работы. Таких женщин называли называли «лёгкотрудницами». Кормящие грудью женщины и «лёгкотрудницы» не допускались к работам в ночное время. В санитарных учреждениях они в том числе освобождались от ночных дежурств3. Консультации для беременных предназначались для ознакомления с гигиеной беременных и правильным уходом за ребенком, одновременно в них в какой-то мере могло осуществляться наблюдение за течением беременности. Все «беременные физического труда» за 8 недель, а «беременные умственного труда» за 6 недель освобождались от работы и от всех видов трудовой повинности4.
Конфессиональные статусы и механизмы поведения женщин
Причины трансформации первого этапа советской гендерной композиции во второй были связаны с тенденцией складывания признаков тоталитарного общества по мере изменения политического курса, отказа от новой экономической политики и перехода «развёрнутому наступлению социализма по всему фронту». Свою роль сыграли кадровые перестановки в Женотделе ЦК ВКП(б), в результате которых место влиятельных «старых большевичек», которые были старше И.В. Сталина, с 1925 г. заняли «старые большевички», бывшие моложе его (на 10-15 лет) и имевшие значительно меньший партийный стаж. Заведующая Женсекто-ром ЦК ВКП(б) из среды «новых партиек» тем более не могла в первой половине 193 0 -х г г . противостоять авторитету большевистских лидеров второго поколения1.
Общими чертами первого и второго этапов развития первой модели советской гендерной композиции стали базовые правовые нормы советского законодательства, определившие юридическое равноправие женщин с мужчинами; гражданский брак, разрешение абортов, охрана материнства и младенчества; государственная поддержка семей крестьян, принявших на себя опекунские обязанности над несовершеннолетними2; опора на работниц при сохранении специальных женских политических институтов в ВКП(б), в том числе делегатских собраний; сохранение государственной поддержки красноармеек3; сохранение квот для женщин (в частности, установление квот для женщин при поступлении в учебные заведения4); сохранение идей коммунального быта; государственная поддержка женского праздника 8 Марта1; неграмотность значительной части женского населения; официальное признание проституции как социального явления; вовлечение женщин в общественное производство; опора на пролетарок; небольшие сроки наказания для репрессированных по политическим мотивам; дискурсность ген-дерных моделей; наличие лишенок (женская часть слоя лишенных права избирать и быть избранными); открытое пассивное сопротивление со стороны «интеллигенток», противившихся вовлечению в общественную работу, сопряженную с профессиональной нивой женщин теперь относили к категории «старых» (таковыми были «старые акушерки», «старые учительницы» и т.п.).
Сформировался ряд отличительных особенностей второго этапа. К ним относятся, в первую очередь, резкое сокращение массового советского женского движения2, уменьшение его государственной поддержки, множественность новых организационных форм, используемых для работы среди женщин, более низкий их статус и меньший уровень самостоятельности.
С мая 1930 г. по решению Президиума ЦИК СССР при исполкомах создавались с основной задачей вовлечения женщин в общественное производство «комитеты по улучшению труда и быта работниц и крестьянок»3. В 1931 г. на Всесоюзном совещании по работе среди женщин было отмечено, что упразднение института женорганизаторов в профсоюзах, понятое многими профсоюзными организациями как ликвидация специальных форм массовой работы среди женщин, привело к ее полному ослаблению на предприятиях и в центральных органах профсоюзов. Было решено в межсоюзных организациях при массовых секторах выделить ответственного руководителя по организации массовых кампаний и специальных массовых мероприятий по работе среди женщин; на городском и районном уровнях эти функции возложить на одного из членов президиума, в местных фабрично-заводских комитетах – на кого-нибудь из их состава1. Понят-1 Об утверждении постановления Всесоюзного центрального Совета профессиональных союзов от 7 марта 1934 г. об. но, что в этом случае заинтересованность в результатах деятельности в сравнении с заинтересованностью работника, получавшего за свою работу фиксированный оклад, была несоизмеримо меньшей. XVII съезд ВКП(б), состоявшийся с 26 января по 10 февраля 1934 г., признал возможным вообще отказаться от любых специфических форм работы среди женщин1. В 1934 г. были ликвидированы Жен-сектор ЦК ВКП(б) и женсектора отделов агитации и массовых кампаний2.
Массовое вовлечение женщин в общественное производство, в том числе в тяжелую промышленность, в «мужские» отрасли и «мужские» профессии, стало тем следующим новым моментом, который характеризовал изменения в структуре деятельности предлагаемой для женщин новой гендерной роли. В условиях постоянной внешней угрозы и нехватки рабочих рук в ходе индустриализации была выдвинута задача подготовки женщин для замены мужчин на производстве на случай войны. Она осуществлялась при переходе ряда предприятий и учреждений на непрерывную производственную неделю3. В 1930 г. на крупных предприятиях Госпланом были созданы бригады по вопросам женского труда, призванные определить, в каких профессиях и в каком количестве было бы целесообразно его применение. Комитеты (комиссии, секции) по улучшению труда и быта женщин тоже изучали вопросы женского труда. По итогам их работы Госпланом был разработан пятилетний план вовлечения женщин в общественное производство. В 1931 г. впервые в годовых контрольных цифрах появилось задание по внедрению женского труда. Каждому предприятию один раз в квартал органы Народного Комиссариата Труда (НКТ) открывали лимит на рабочую силу, содержавший и контрольные цифры по женскому труду. Организации, отказывавшиеся принимать на работу женщин, снимались со снабжения. Секция по женскому труду в структуре НКТ СССР, инструкторы для организации вовлечения женщин в производство в подразделениях НКТ, ответственные исполнители по внедрению женского труда на предприятиях – деятельность всех этих институтов была направлена на достижение поставленной цели1. В концепции социалистического расселения (при строительство социалистических городов) домохозяйки исключаются из нормативно-расчетной формулы2. Приметой времени стали в начале 1930-х гг. вербовщики домохозяек на производство3. Анализ материалов Приложения 3 показывает, что хотя 10 основных партийных и советских документов, связанных так или иначе со сферой общественного производства, по количеству распределились по двум периодам развития первой советской гендерной композиции равномерно (по 50%), по содержанию вопросам конкретного регулирования использования женского труда в отдельных отраслях производстве непосредственно посвящены лишь постановления второго этапа.