Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Великий князь Константин Павлович в российских и европейских династических проектах конца XVIII - первой четверти XIX в .
1. Внешнеполитические проекты 57
2. Проблема престолонаследия в России 102
Глава II. Великий князь Константин Павлович (1779-1831 гг.). Жизнь и деятельность .
1. Константин в России.. 158
2. Великий князь Константин и Польша 1814-1831 гг 195
Глава III. Великий князь Константин Павлович и общественное мнение России .
1. Цесаревич Константин глазами русских и иностранцев 274
2. Великий князь Константин в народных толках и легендах 327
Заключение 383
Список использованных источников и литературы 393
Список работ, опубликованных по теме диссертации 426
Список сокращений 4
- Проблема престолонаследия в России
- Великий князь Константин и Польша 1814-1831 гг
- Цесаревич Константин глазами русских и иностранцев
- Великий князь Константин в народных толках и легендах
Проблема престолонаследия в России
Литературные источники о в. кн. Константине по самой своей природе не могут быть достоверными и точными. Например, оды, написанные по какому-нибудь торжественному случаю в жизни Константина Павловича или упоминающие его как одного из действующих лиц, приукрашивают его личность (оды С.Каргопольского, В.ГШетрова, Г.Р.Державина). Некоторые неофициальные произведения (эпиграммы или песни), сочиненные недоброжелателями Константина, напротив, создают отрицательный образ великого князя. Их авторы стремятся показать, что отношение общества было к нему враждебным (эпиграмма П.А.Вяземского, песня В.И.Соколовского).
Фольклорные источники отличаются самым низким уровнем достоверности фактов, упомянутых в них, хотя сами по себе дают неоценимую информацию о менталитете той среды, в которой они возникли. Фантастические черты свойственны им в наименьшей степени, когда в основе их лежит рассказ о каком-либо конкретном событии социально-бытового или военного плана. Правдоподобную информацию дают песни о размолвке Константина с его первой женой Анной Федоровной, а также военные песни, посвященные цесаревичу. Бытовые и военные события были более доступны народному пониманию, чем события политические, которые рассматривались народом лишь сквозь призму собственных интересов -надежды на улучшение своего положения. Если в политических слухах и отражался имевший место реальный факт (например, вынужденность отречения в. кн. Константина Павловича), то объяснение этого события не имело ничего общего с действительностью (так, в качестве причины отречения указывалось желание Константина отменить крепостное право в России).
Песни и легенды, имевшие политическую подоплеку, еще более недостоверны, чем слухи на эту тему. На первоначальные слухи наслаивались последующие толки, связанные с абсолютно другими, но, по мнению народа, идентичными событиями (слухи, касающиеся восшествия на престол Николая I, и слухи об отмене Александром II крепостного права). Таким образом, в процессе складывания песни или легенды постепенно утрачивались даже те элементы реальности, которые присутствовали прежде, в результате чего события, изложенные в них, еще труднее, чем в слухах, идентифицировать с фактами, имевшими место в действительности.
Научная новизна диссертации определяется попыткой всестороннего изучения места в. кн. Константина Павловича в политической жизни и общественном мнении России конца XVIII - начала XIX в.
В научный оборот впервые вводится комплекс новых архивных материалов (прежде всего акты, делопроизводственные материалы, документы личного происхождения), позволивших восстановить ряд обстоятельств, связанных с внешнеполитическими проектами в отношении великого князя, управлением Константина Королевством Польским, событиями частной жизни цесаревича.
Диссертантом впервые подробно исследованы представления современников о великом князе, что дало возможность существенно расширить знание об отношении общества к государственной и политической элите этого периода. Восстановлены факты биографии великого князя. Целый ряд сведений вводится в научный оборот впервые.
В процессе исследования разработана уточненная концепция династического кризиса 1825 г.
В диссертации специальное внимание уделено анализу народных слухов и толков о цесаревиче Константине Павловиче, что позволило выявить специфические черты массовой политической культуры этого периода.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что она позволяет более полно и разносторонне воссоздать историю правящей династии России, показывает ее способность реагировать на новые явления в общественной жизни как своей страны, так и остальной Европы, и принимать те или иные решения. Поведение Константина, его взаимоотношения с различными кругами правящего класса могут послужить интересным примером того, какие результаты в политике дает то или иное сочетание морального и политического факторов. Здесь мы находим материал для суждения о том, в какой мере лицо, находящееся у подножия трона, обладает свободой воли и правом распоряжаться своей судьбой.
Великий князь Константин и Польша 1814-1831 гг
Наполеона. Он считал, что подходящей кандидатурой была бы та, которая не смущала бы ни Россию, ни Австрию60. В результате отказа Наполеона от Силезии им были внесены существенные изменения в постановку вопроса о Польше. Из большей части польских владений создавалось Княжество Варшавское, которое не охватывало даже этнической Польши и было лишено выхода к морю. Княжество Варшавское попадало в вассальную зависимость от Наполеона. Главой Княжества был сделан король Саксонский.
Обратим теперь внимание на другие происходившие в Европе начала XIX в. события, которые также порождали проекты, связанные с личностью в. кн. Константина Павловича. В феврале 1804 г. в Сербии вспыхнуло восстание. Оно было вызвано зверствами яньгчар и вскоре приобрело национально-освободительный характер61. Осенью этого года серб С.Югович62 обратился к одному из руководителей восстания - бачскому епископу Й.Йовановичу с предложением о создании Сербского государства. Согласно плану Юговича, оно могло возникнуть в результате восстания сербов, болгар, молдаван и валахов при содействии России, которая должна была оказать повстанцам помощь оружием и вступить в войну с Турцией. По мысли Юговича, Россия ввяжется в войну только в том случае, если Сербия перейдет под ее протекторат (по примеру Грузии) и призовет «на царство» в. кн. Константина63. Сам Югович претендовал на то, чтобы выступить перед русским правительством в качестве выразителя желаний всего сербского народа. План Юговича нашел полную поддержку у Й.Йовановича, который сообразно с его указаниями обратился в октябре 1804 г. к Александру I с письмом от имени сербов, болгар и валахов. Копии этого прошения от 14(26) октября вместе с письмами были посланы Йовановичем в. кн. Константину, петербургскому митрополиту Амвросию и министрам юстиции и внутренних дел П.В.Лопухину и В.П.Кочубею. Югович был отправлен к русскому двору как представитель сербской нации64. В своем письме Йованович просил Александра I о присылке сербам оружия и пороха на 500000 человек и выражал надежду, что после этого и присоединения русских войск они свергнут турецкое владычество и создадут Сербское государство, которое будет под покровительством России65. Далее говорилось: «Нация сербская возлюбила геройство любезнейшего брата Вашего Императорского Величества великого князя Константина Павловича, подносит ему царский лавровый венец и корону сил[ь]ного царя Стефана Сербского Неманича Душана, его престол и его царство и скип[ет]р..., чтоб именовался и на грамоте подписывался Царь Сербский Константин Неманя»66. Это предложение обусловливалось тем, что по плану Юговича Сербия восстанавливалась в границах государства Стефана Душана (1331-1355), происходившего из династии Немани. В государство Стефана Душана входили территория современной Сербии (за исключением Белграда и Мачвы), часть современной Герцеговины, Черногория, Македония, Албания, Эпир, Акарнания, Этолия и Фессалия. Оно просуществовало недолго и распалось вскоре после смерти своего создателя67.
План С.Юговича и Й.Йовановича противоречил политике Александра І в отношении Турции. Тактика Александра сводилась к поддержке идеи создания на Балканском полуострове государств, которые находились бы под протекторатом России и Турции одновременно68. Поэтому никакого официального ответа от русского правительства сербский депутат Югович не получил. Министр иностранных дел А.Е.Чарторыйский посчитал, что для сохранения влияния России в среде славян можно «ограничиться токмо письмом к нему (Йовановичу - O.K.) от здешнего митрополита Амвросия, составленным из генеральных выражений» и так как Югович «просит об определении племянника его в российскую службу..., можно удовлетворить его просьбу и тем самым показать уважение к рекомендации епископа сербского». Александр I утвердил это решение69.
Не зная еще, однако, реакции русского императора на план создания Сербского государства во главе с в. кн. Константином Павловичем, епископ Йованович составил в феврале 1805 г. прокламацию, адресованную «сердарам, обер-кнезам и кнезам, старейшинам обществ и всем членам общин, находящимся в турецком подданстве в Боснии, Сербии, Болгарии, Валахии, Молдавии и в остальных вилайетах, подчиняющихся Турции». В ней говорилось о предстоящей помощи со стороны России, благодаря которой турки будут побеждены, после чего планировалось создать сильное государство с границами от Черного до Адриатического моря во главе с царем Константином Неманичем. Все, кто участвовал в борьбе против Турции, получили бы от царя чины, привилегии и земельные пожалования70, однако гегемония в этом государстве отводилась сербам и болгарам71.
Цесаревич Константин глазами русских и иностранцев
Безусловно, в отличие от 1801 г., в 1825 г. у Марии Федоровны были шансы занять престол, поскольку теперь она пользовалась поддержкой представителей высшей военной и государственной элиты России. Самым влиятельным лицом, выступавшим в защиту прав Марии Федоровны, был, по-видимому, граф М.А.Милорадович. С одной стороны, он был в числе лиц, принявших решение о немедленной присяге Константину Павловичу в случае получения в Петербурге известия о смерти Александра I. Таким образом, сторонником Константина Милорадовича никак назвать нельзя. С другой стороны, имея в руках список заговорщиков накануне воцарения Николая Павловича, санктпетербургский военный генерал-губернатор не арестовывал их155. Тем самым можно доказать, что он не был и приверженцем Николая. Мария Федоровна имела сторонников среди членов Государственного Совета, поскольку последний, вместо того, чтобы испросить письменно волю Константина Павловича относительно того желает он царствовать или нет, вслед за Николаем принес Константину присягу. Среди приверженцев Марии Федоровны можно назвать и министра финансов графа Е.Ф.Канкрина. Именно он в период междуцарствия вел разговоры с принцем Е.Вюртембергским о возможном вступлении на престол императрицы-матери156. Марию Федоровну поддерживал также ее брат - герцог А.Вюртембергский, находившийся с 1800 г. на российской военной службе. Во время происшествий на Сенатской площади ни он, ни его сыновья, офицеры лейб-гвардии Кавалергардского полка, не покидали Зимнего дворца157, по-видимому, не желая участвовать в подавлении бунта.
Однако Николай Павлович отнюдь не собирался отрекаться от престола в пользу матери. Он сосредоточил в своих руках все нити государственного управления, распоряжаясь от имени Константина. Великий князь держал также под контролем каналы связи между Варшавой и Петербургом и письма, присланные из Варшавы в Петербург, должны были вскрываться получателем в присутствии Николая. 12(24) декабря 1825 г. Николай получил сразу два важных для него письма. Первое, адресованное на имя «государя», содержало донесение И.И.Дибича о существовании заговора против верховной власти. Вторым -Константин вновь подтверждал свой отказ от престола, но опять же в качестве великого князя. Больше медлить не было никакой возможности. На вечер 13(25) декабря Николай Павлович назначил заседание Государственного Совета, на котором в присутствии Михаила (как свидетеля воли Константина) он был намерен объявить о своем вступлении на престол. Однако Михаил приехал в Петербург с опозданием, только 14 декабря, поскольку (по его словам) он слишком поздно получил письмо Николая. В результате, из-за напрасного ожидания Михаила, заседание Государственного Совета состоялось поздно ночью с 13 на 14 декабря. Отсутствие в столице Михаила Павловича утром 14 декабря также помогло декабристам отговаривать солдат от принесения присяги, распространяя слух, что Михаил Павлович арестован, поскольку он приверженец Константина.
В Варшаве чуть было также не произошел государственный переворот после объявления Константином Павловичем о своем отречении. Генералитет Литовского корпуса собрался на квартире у больного генерала А.И.Альбрехта и единогласно принял решение «заставить все полки вместо Николая присягать Константину и насильно возвести его на престол». В этот план был посвящен и поддерживал его Н.Н.Новосильцев, а также присутствовавший на собрании адъютант Константина М.С.Лунин158.
По словам декабриста М.А. Фонвизина, намерение генералов в отношении цесаревича диктовалось тем, что они, будучи любимцами Константина, хотели «пользоваться его милостями и благоволением»159. Нам кажется, что эта была не самая веская причина и за стремлением возвести на престол Константина Павловича скорее стояло убеждение в том, что именно он из всех членов императорской фамилии может согласиться на введение конституции в России. Так объясняет подоплеку этого варшавского заговора другой декабрист - Д.И.Завалишин160.
Великий князь Константин в народных толках и легендах
Великий князь принимал участие в войнах России с наполеоновской Францией в 1805-1807 гг., командуя гвардией. В 1805 г. он был в числе сражавшихся под Аустерлицем, где союзные русско-австрийские войска потерпели сокрушительное поражение106.
В июне 1807 г. русская гвардия под командованием Константина Павловича участвовала в битве при Гейльсберге, окончившейся неудачей для русско-прусских войск. После этого, по просьбе главнокомандующего Л.Л.Беннигсена Константин поехал в Тильзит, чтобы ознакомить находившегося там Александра I с положением дел. Кроме того, великий князь хотел склонить Александра к ведению мирных переговоров с Францией вследствие больших потерь в русской армии107. Эта точка зрения цесаревича разделялась и окружением императора108. «Государь, - говорил Константин Александру 12(24) июня, - если вы не хотите заключить мир с Францией, тогда дайте заряженный пистолет каждому из ваших солдат и прикажите им застрелиться. Вы достигнете того же результата, который даст вам новая и последняя битва, которая неминуемо откроет ворота в вашу империю французским войскам, натренированным в боях и всегда победоносным»109.
Александр I отверг совет Константина Павловича, но после известия о сокрушительном поражении русских войск под Фридландом 14(26) июня, непосредственная опасность, грозящая России, вынудила Александра I к переговорам, которые завершились 25 июня (7 июля) подписанием Тильзитского мира. В. кн. Константин, присутствовавший при этом, получил от Наполеона ленту Почетного легиона110.
В сентябре 1808 г., когда происходили новые переговоры Александра I с Наполеоном, великий князь сопровождал брата в Эрфурт111.
Согласно источникам, Константин, который в ранней молодости стремился непременно участвовать в войне, выступал как активный миротворец не только в 1807 г., но и был против открытия военных действий со стороны России в 1805 и 1806 гг.112 Такое изменение позиции Константина можно объяснить несколькими причинами.
Во-первых, принадлежностью великого князя к масонским организациям. Масоны рассматривали войну как явление, противоречащее основной масонской заповеди о всемирном братстве. Конечно, многие масоны в силу разных причин принимали участие в войне, но обычно они в целях взаимопомощи организововали военно-масонские ложи, чтобы «смягчать страдания, рождаемые войной, заботиться о больных и раненых». Целью войны масоны считали мир
Во-вторых, в. кн. Константин высоко ценил военный гений Наполеона. Он говорил генеральному консулу и поверенному в делах Франции в Петербурге Ж.Б.Лессепсу в 1807 г., что восхищается только Наполеоном. Великий князь хвалил ловкость и дисциплину французских войск, изучил их организацию и состав так, что даже знал каждый полк в отдельности114. Поэтому, он тем более не хотел участвовать в войне со своим кумиром.
В-третьих, цесаревич любил, чтобы войска выглядели образцово. А в результате войны, по его мнению, загрязнялись мундиры и терялась строевая выправка, т.е., то что Константин ценил выше всего. Н.И.Тургенев в своих воспоминаниях очень метко коснулся этого последненего момента. Он писал, что Константин был очень недоволен состоянием мундиров солдат, учавствоваших в заграничном походе в конце 1812 года. «Обыкновенно одежда русского солдата расчитывалась только для парада. За границей она была приспособлена к утомительным длинным переходам и была похожа на простую одежду крестьян. Видя проходящий церемониальным маршем пехотный гвардейский стрелковый полк, покрытый славой, Константин возмутился видом солдат; более всего ему не понравилось толстая и грубая обувь. Он высказал сильное неудовольствие на неправильность строя и вскричал с досадой: "Эти люди умеют только драться!" В его устах это была горькая критика»115. Таким образом, можно предположить, что, по мнению великого князя, войска в основном предназначались для парадов, а не для войны.