Содержание к диссертации
Введение 3
Глава I. Мировоззренческая основа просветительских идей В.Н.
Татищева 33
-
Понятия «просвещение», «просветительство» и «просветитель» в научной литературе 33
-
Социально-экономическое, политическое и культурное развитие
России в первой половине XVIII века 54
1.3 Философские воззрения В.Н. Татищева 62
1.4. Социально-экономические и политические взгляды В.Н.
Татищева 82
Глава П. Деятельность В.Н. Татищева в области науки и
просвещения 113
-
В.Н. Татищев - зачинатель исторической науки 113
-
Деятельность В.Н. Татищева по созданию школ и библиотек 139
Заключение 165
Список использованной литературы 174
Введение к работе
В исторической науке, начиная с Н.М. Карамзина о личности, воззрениях, деятельности, проектах В.Н. Татищева (1686-1750) ведутся постоянные споры. Смысл этих споров можно свести к решению вопроса о том, кем же был ученый: «крепостником» и «монархистом» (С.Н. Валк, С.Л. Пештич, А.И. Юхт) или просветителем?
Проблемой диссертационного исследования является выделение во взглядах ученого черт просветительства и, в связи с этим, определение роли В.Н. Татищева в развитии науки и просвещения в России во второй четверти XVIII столетия и влияния его идей на процесс становления просветительства в России.
Василий Никитич Татищев - один из замечательнейших людей XVIII века, основатель географической, исторической и других наук, в том числе таких вспомогательных дисциплин как этнография, картография, историческая география. Как государственный деятель (руководитель горнозаводской промышленности Урала и Сибири в 1720-1723 и 1734-1737гг., служащий московской монетной конторы 1727-1733 гг., глава Оренбургской экспедиции в 1737-1739 гг., а также калмыцкой экспедиции в 1739-1741 гг., исполнитель обязанностей губернатора Астрахани в 1741-1745 гг.) и оригинальный мыслитель он внес серьезный вклад в развитие материальной и духовной культуры России.
В.Н. Татищев хорошо известен как автор исторического труда «История Российская» и как один из членов «Ученой дружины» и соратников Петра, образно названных Пушкиным «птенцами гнезда Петрова». Ученый происходил из захудалого дворянского рода смоленских князей. Поступив на военную службу в 1704 г., Татищев участвовал во всех главных баталиях
Северной войны, где и был замечен Петром I, который затем приблизил его к себе и, определил служить государю и Отечеству.
Актуальность темы исследования. В последнее время значительная часть исторических исследований направлена на изучение творческого наследия отечественных государственных деятелей и мыслителей. Это обусловлено, прежде всего, необходимостью отхода от господствовавшей в советской исторической науке традиции, когда большее внимание уделялось социально-экономическим и политическим факторам, что приводило к некоторому обезличиванию исторического процесса.
Воздействие идей Просвещения, прежде всего немецкого, и его отдельных представителей (X. Вольфа, X. Томазия, С. Пуфендорфа) оказало определенное влияние на формирование мировоззрения Татищева. В описании фигуры ученого, его взглядов, деятельности в исторической науке сложился стойкий стереотип, достаточно отметить такие клишированные характеристики этой личности: «ярый крепостник», монархист. Все это препятствует углубленному исследованию кардинальных проблем XVIII века, созданию объективной картины времени и исторической личности, пониманию масштаба решаемых вопросов и высказанных идей. На развитие мировоззрения общественных деятелей первой половины XVIII века в России оказали глубокое влияние идеи Просветительства, изучение которых в связи с этим имеет немаловажное научное значение. В диссертационной работе Просветительство понимается как «идейное течение эпохи перехода от феодализма к капитализму, характеризующееся стремлением человеческого разума проникнуть в тайны бытия» (Культурология в терминах и понятиях 1995:525). Отталкиваясь от данного определения, мы рассматриваем взгляды Татищева как просветительские с точки зрения наличия в них следующих признаков Просветительства: рационализма, деизма, свободомыслия и вольнодумства, заботы о человеке. Поэтому особый интерес для нас представляет комплексное исследование научных, политических, экономических, социальных, философских воззрений Татищева и его деятельности.
В связи с развернувшейся в исторической науке дискуссии о месте России в мировом историческом процессе возрастает интерес к древнему периоду развития Руси. Поэтому необходимость осмысления исторического пути России на современном этапе, требует изучения идей первого русского историка по вопросу развития российского государства.
Размышления Татищева о политическом, социальном и экономическом состоянии России в первой половине XVIII века являются весьма актуальными и своевременными для современной России. В работах Татищева отразились сложные процессы, происходившие в жизни страны в описываемый период: становление и развитие капиталистических отношений в экономике и изменение социального состава русского общества.
Целями настоящей работы являются: реконструкция совокупности научных, политических, социальных, экономических, философских взглядов Татищева, рассмотрение их в связи с его просветительской и практической деятельностью; оценка его места и роли в становлении идей просветительства в России в первой половине XVIII столетия.
Задачи работы:
Выяснить семантику понятий «просвещение», «просветительство», «просветитель», используемых в исторической литературе и литературе информационно-справочного характера;
Рассмотреть философскую основу мировоззрения ученого;
Проанализировать идеи Татищева, касающиеся тенденций социально-экономического и политического развития России в первой половине XVIII века;
Выявить и оценить вклад мыслителя в процесс развития народного образования и охарактеризовать роль ученого в становлении отечественной исторической науки;
Оценить влияние Татищева на процесс формирования российского просветительства в указанный период.
Степень изученности проблемы.
Исследовательская литература, посвященная жизни и деятельности В.Н. Татищева, довольно обширна. В ней чаще затрагивались вопросы, связанные с научными изысканиями ученого, прежде всего, в области истории и географии, а также с характеристикой его практической деятельности на Урале.
Первые работы о Татищеве стали появляться сразу после смерти ученого. Подробные публикации датированы началом XIX века, но заметки и статьи печатались лишь в периодических изданиях и носили, как правило, описательно-биографический характер. Среди авторов этого периода можно назвать В.И. Аскоченкова, В. Берха, О. Бодянского, Д.Н. Бантыш-Каменского, Н.И. Греча, Н.А. Иванова, Н.А. Полевого, А.И. Селина, А.В. Старчевского и других. Работы по преимуществу, представляли собой перечисление основных вех жизнедеятельности Татищева: где, когда и на какой должности он находился и какие поручения выполнял при этом. Как правило, уделялось большее внимание посещению ученым Уральского региона. В исследованиях перечисленных выше авторов содержалось мало сведений о его детстве, юности, начале карьеры. Все это объясняется тем, что сама отечественная историческая наука находилась на начальной стадии своего развития, различные же архивные материалы были мало доступны, ввиду хранения источников в частных коллекциях и собраниях. Подробно рассматривать идеи исследователя в тот период не представлялось возможным, так как основные произведения Татищева еще не были опубликованы, а ряд из них еще и не были найдены. «История Российская», напечатанная благодаря усилиям Г.Ф. Миллера, являлась единственно доступной работой Василия Никитича Татищева. Поэтому при описании его биографии главное внимание уделялось анализу главного труда ученого.
В 1886 году Академия наук широко отмечала двухсотлетие со дня рождения ученого. К этому времени относится появление первых серьезных работ. Это обусловлено не только тем, что степень научной критики находилась уже на более высоком уровне, к тому же интерес к наукам после реформ Александра II возрос, но и связано с публикацией различных работ Татищева.
В дореволюционной историографии, к сожалению, не ставился вопрос о наличии идей просветительства во взглядах Татищева, хотя определенное мнение о достижениях ученого в области научной деятельности и деятельности по создания широкой сети школ и библиотек на Урале высказывалось. При анализе «Истории Российской» - главного исторического труда Татищева - был поставлен вопрос, о так называемых, «татищевских известиях». Дискуссия сводилась, в основном, к обсуждению двух главных проблем: проблемы квалификации «Истории Российской» (это первый исторический трактат или летописный свод), вторая проблема сводилась к решению вопроса о том, не являлся ли труд Татищева компиляцией, и, более того, не был ли сам исследователь фальсификатором при написании своего произведения? Мнения ученых, высказанные по второй проблеме, условно можно разделить на две группы. К первой группе можно отнести А. Шлецера,
Н.М. Карамзина, Н.А. Попова, П.Н. Полевого и других. Они считали, что «История Российская» является не более чем летописным сводом, хотя некоторые из исследователей обратили внимание на критический характер произведения. Например, Н.А. Попов в своей работе «Татищев и его время» отмечал, что до нашествия Батыя произведение Татищева «критический свод летописных известий, ... снабженный примечаниями» (Попов 1861;525). Стоит отметить также тот факт, что вышеуказанная работа Н.А. Попова, изданная в 1861 году и являвшаяся магистерской диссертацией автора, стала первым монографическим исследованием о Татищеве. И все «последующие биографы великого историка вынуждены на нее опираться: полемизируют или «соглашаются» с автором, но обойтись без нее не могут» (И.Г. Воробьева 1998; 34). Благодаря усилиям Н.А. Попова в научный оборот был введен социально-философский труд Татищева «Разговор о пользе наук и училищ», найденный и опубликованный биографом. Эта работа долгое время считалась учеными утерянной.
Другая часть исследователей (В. Корсакова, К. Н. Бестужев-Рюмин, П.Н. Милюков и другие) видели в Татищеве основателя исторической науки в России и рассматривали его произведение как научный трактат.
В оценке содержания «Истории Российской» Татищева мнения историков также разделились. В связи с тем, что многие источники, использованные Татищевым в работе, не дошли до последующих поколений ученых, и сведения, приведенные исследователем, не находят подтверждения в других исторических источниках, то мыслителя считали компилятором. В основном, их критика была направлена на использование Татищевым Иоакимовской летописи, в написании собственного произведения. Некоторые неточности, наблюдающиеся в «Истории Российской», можно объяснить, прежде всего, тем, что в ходе работы над произведением ученый обращался к летописям, собранным им по месту своей службы (на Урале, в Сибири и Поволжье), то есть на окраинах российского государства. Тем самым, Татищев, хотя и не делал самостоятельных выводов о происхождении этих исторических источников, но подводил последующих исследователей к мысли о существовании не только центрального, но и местного летописания. В отличие от многих своих современников, он не имел доступа к центральным архивам и был вынужден собирать"материал на окраинах страны. В. Корсакова в своей работе «В.Н. Татищев (биографический очерк)» (1912) указывала, что, приступив к созданию «Истории Российской», Татищев не ограничивался только сбором материала. Он также старался пополнить свое образование и заимствовал у шведов «... метод исследования исторических источников» (Корсакова 1912:13).
Несмотря на существовавшие расхождения во мнениях исследователей на «Историю Российскую», следует указать, что практически все признавали заслуги Татищева как родоначальника российской исторической науки. Отмечалось его трудолюбие, усердие, добросовестность, целеустремленность. Стремясь примирить точки зрения ученых в отношении к «Истории Российской», И. Сенигов в своей работе «Историко-критические исследования о Новгородских летописях и о Российской истории Татищева» (1887) заметил, что «первый русский историк был и последним русским летописцем» (Сенигов 1887: 204). Он также составил список использованных ученым исторических источников и сделал вывод о «широте требований Татищева», умении «ориентироваться среди обильного запаса сведений» (Сенигов; 1887:193). И. Сенигов не видел оснований для обвинений Татищева в подтасовке фактов. Свою позицию автор аргументировал соображением, основанном на логическом заключении, что нет смысла обрабатывать материал и в то же время его подделывать. Дополнительное подтверждение своей правоты Сбнигов нашел в иностранных источниках, которые, по его утверждению, показали, что «татищевские известия» отнюдь не выдумка, а достоверные сведения из недошедших до нас источников, откуда Татищев черпал информацию.
В 1883 году И. А. Линниченко в своей статье «Кралеводская рукопись и Иоакимовская летопись» (1883) продолжил рассмотрение «татищевских известий» и более подробно коснулся использования Татищевым Иоакимовской летописи. Линниченко подчеркивал, что Татищев не мог яв ляться автором летописи, в чем его обвиняли ряд исследователей. Против его авторства свидетельствует «необыкновенная добросовестность, с которой составлен весь обширный труд» (Линниченко 1883:256). Опять исследователь пытается «защищать» профессионализм Татищева, руководствуясь цепочкой логичных рассуждений и заключений типа: ученого нельзя заподозрить в подлоге, так как у него не было цели.
Дискуссии о «татищевских известиях» продолжились и в XX веке. Сам факт настойчивости и долговременности спора вокруг наследия В.Н. Татищева свидетельствует о его непреходящей ценности. В спорах вокруг источниковедческих приемов Татищева шло развитие отечественного источниковедения. До сих пор исследователи не пришли к единому мнению, но можно с уверенностью говорить, что большая часть ученых выступает в защиту первого русского историка.
Рассматривая советскую историографию, необходимо указать, что изучению «Истории Российской» посвятили свои работы С.Н. Валк, М.Н. Тихомиров, А.П. Пронштейн, Я.С. Лурье, Е.М. Добрушкин, Д.М. Володихин, A.M. Алпатов, А.Г. Кузьмин, С.Л. Пештич, B.C. Астраханский, Л.М. Гаврилова, И.И. Колесник и другие. В частности, М.Н. Тихомиров в своей статье «В.Н. Татищев» (1940) указал, что Татищев не только изучал различные
11 источники, в том числе иностранные, но и дал отдельным из них четкие характеристики и названия, а также поставил вопрос об их достоверности, хотя, «методы исторической критики были тогда примитивны» (Тихомиров 1940:56). Заслуга Татищева, по мнению автора статьи, заключалась в том, что он впервые поднял вопрос о всестороннем анализе исторических источников и документального материала.
Е. Добрушкин и А. Лурье в совместной статье «Историк - писатель, или издатель источников» (1970) связывают определенные надежды в решении вопроса о достоверности «татищевских известий» с подробным текстологическим анализом и наметили в своей работе программу исследования. При этом ученые отметили, что до сегодняшнего дня «татищевская проблема» не решена и только ее разрешение позволит разобраться в вопросе: «История Российская» - это историческое сочинение или летописный свод" (Добрушкин, Лурье 1970:3). В.Я. Егоров и А.И. Юхт в работе «Татищев о городах Золотой Орды в Нижнем Поволжье» (1986), рассматривая использованные Татищевым исторические источники, указали на то, что ученый использовал не только письменные источники, но и «памятники материальной культуры» (Егоров, Юхт 1986:232).
Анализируя точки зрения исследователей, рассматривающих социально-экономические взгляды В.Н. Татищева, следует отметить, что если в работах дореволюционных историков этот вопрос затронут, не был, то в советский период его разработкой занимались П.К. Алефиренко, И.П. Бак, Н.И. Павленко, А.И. Юхт, Д.Н. Платонов и другие. Большинство ученых высказывали мнение о том, что Татищев не критиковал крепостное право, существовавшее в России в XVIII столетии. В частности, А.И. Юхт в монографии «Государственная деятельность В.Н. Татищева в 20-х - начале 30-х годов XVIII века» (1985), вслед за П.К. Алефиренко и Н.И. Павленко, указывает, что осуществление социально-экономической программы, сформулированной ученым «предполагалось на крепостнической основе при сохранении руководящей роли абсолютистского государства и укреплении классово-сословных привилегий дворянства» (Юхт 1985:23).
Возвращаясь к анализу работ дореволюционных ученых, отметим, что они не характеризовали Татищева как просветителя, но указывали на наличие во взглядах ученого элементов просветительства, а именно описывая практическую деятельность ученого на Урале по созданию школ и библиотек. Деятельность В.Н. Татищева в области образования отмечалась в работах дореволюционных авторов. В 1831 году в научный оборот был введен проект Заводского устава, разработанного под руководством Татищева в 1735 году на специальном совещании заводчиков предприятий Уральского региона. Анализу данного аспекта посвящены исследования В.Н. Безобразова, Н.К. Чупина, К.Н. Бестужева-Рюмина, А.Д. Корсакова, B.C. Иконникова, П. Гольдебрандта, А.Н. Пыпина и других. В целом, дореволюционные историки сошлись во мнении, что «едва ли не важнейшей заслугой, которую Татищев оказал Уральскому краю, было заведение школ, до него вовсе там не существовавших» (Чупин 1886:27).
Обращаясь к исследованию работ советских ученых, следует отметить, что эта проблема решалась Н. Волковым, А.А. Буровым, Н.А. Константиновым, Н.Н. Кузьминым, Н.В. Нечаевым, В.Я. Струминским, A.M. Сафроновой и другими. Работа Н.В. Нечаева «Школы при горных заводах Урала первой половины XVIII века», вышла в 1944 году. До сегодняшнего времени исследование является единственным монографическим трудом, посвященным деятельности Татищева в области образования. В книге Нечаева был отмечен и тот факт, что из числа «учащихся татищевских школ вышли такие замечательные самородки, как первый русских теплотехник И. Ползунов и механик-гидротехник К. Фролов» (Нечаев 1944:6).
О возможности проследить черты просветительства во взглядах ученого высказывались те исследователи, которые изучали философские воззрения В.Н. Татищева. В целом, дореволюционные историки подчеркивали компилятивный характер мировоззрения Татищева и влияние, оказанное на ученого западноевропейскими мыслителями, прежде всего, немецкими просветителями. Эту точку зрения разделяли Н.А. Попов, К.Н. Бестужев-Рюмин, В. Безобразов, П. Пекарский, П.Н. Милюков и другие. Это представление строилось на доводе, согласно которому во время жизни Татищева философия, «не принималась на русской почве» (Попов 1861:474).
В отличие от этой группы исследователей, другая часть ученых, среди которых можно назвать А.Д. Корсакова, Г.В. Плеханова и других, выделяли во взглядах Татищева такие мировоззренческие черты, как рационализм, деизм, антиклерикализм. По мнению А.Д. Корсакова, которое он выразил в статье «В.Н. Татищев» (1886), просветительство ученого заключалось в «умопросвещении», основанном «не на внешнем рабском подражании Западу, а приноровленное к «умоначертанию» русского народа, к его действительным потребностям и нуждам» (Корсаков 1886:576).
В советской исторической науке философским воззрениям Татищева посвящены работы Л.А. Петрова, А.А. Галактионова, П.Ф. Никандрова, С.С. Шкуринова, СВ. Перевезенцева, М.М. Персица и других. Они признавали наличие во взглядах ученого деизма, и продолжили традицию, начатую А.Д. Корсаковым, говоря о свободомыслии и вольнодумстве Татищева.
Вновь обращаясь к рассмотрению работ дореволюционных авторов, необходимо отметить их оценку отношения Татищева к религии. Многие исследователи XIX века опровергали тезис о вольнодумстве и свободомыслии Татищева, считая его глубоко верующим человеком (Н.А. Попов, П.А. Знаменский, СМ. Соловьев, К.Н. Бестужев-Рюмин, П.Н. Милюков и другие). Отмечая известное свободомыслие во взглядах Татищева, как правило, они видели причину этого в том, что мыслитель был последователем Петра I. Однако они не рассматривали Петра в качестве доминанты личности историка. Они видели достоинство Татищева в том, что он, являясь умным человеком, не увлекался «западным духом». Из дореволюционных ученых лишь Г.В. Плеханов подчеркнул веротерпимость В.Н. Татищева в работе «История русской общественной мысли».
Более расширенно вопрос об отношении Татищева к религии был поставлен только в советской исторической науке. И.Б. Вороницын, Н.Л. Рубинштейн, М.М. Персиц, СВ. Перевезенцев, А. Чернышева признавали за Татищевым рационалистический и деистический подход к философии и религии в целом. А. Д. Корсаков отмечал, что в своих разнообразных занятиях исследователь руководствовался практическим смыслом. Значение Татищева определялось и его взглядами на образование как на дело государственной важности. Что, в свою очередь, дает нам возможность охарактеризовать Татищева как просветителя.
Вновь обращаясь к рассмотрению трудов дореволюционных исследователей, необходимо отметить тот факт, что они в своих исследовательских работах не давали определений понятий «просвещение» и «просветительство». Анализ информационно-справочной литературы XIX столетия показал, что интересующие нас понятия не встречаются в этих изданиях.1 В толковом словаре В. Даля не приведены определения понятий 1 І.Большая советская энциклопедия. - М., 1955. 2.Краткая литературная энциклопедия. - М., 1972, - T.5. 3.Культурология в терминах и понятиях. - М., 1997. «просвещение» и «просветительство», так как это вполне соответствовало цели данного словаря. Являясь собирателем различных диалектных слов, пословиц, поговорок, то есть «народного языка» среди простолюдинов, вряд ли исследователь мог натолкнуться на разговорное употребление, а, следовательно, и объяснение этих понятий. Не встречаются интересующие нас определения и в «Сравнительном этимологическом словаре русского языка» Н.В. Горячева, вышедшем в 1892 г., несмотря на то, что, данный труд являлся первым научным этимологическим словарем в России. Нет толкований этих слов и в «Этимологическом словаре русского языка» А.Г. Преображенского (1910-1914гг.).
П.Н. Милюков в монографии «Главные течения русской исторической мысли» (1898), называя Татищева «наиболее типичным представителем петровской эпохи», признавал, что Василий Никитич явился первым русским историком, высказывал мысль о том, что история была для ученого «... необходимою частью его общего мировоззрения, сводившегося к самопознанию» (Милюков 1898:21-22).
Из дореволюционных историков наиболее четкую оценку просветительства во взглядах Татищева дал Г.В. Плеханов в своем исследовании «История русской общественной мысли» (1915). Рассматривая взгляды Татищева, он отмечал, что «... главная отличительная черта мышления Татищева это рассудность» (Плеханов 1915:56). Плеханов первым из исследователей наследия Татищева, относил его к просветителям - по «приемам мышления» и в «рассуждениях о «естественном законе» (Плеханов 1915:132). Тем самым Плеханов поставил вопрос о существовании идей
4.Малая советская энциклопедия. - М., 1959.
5.Словарь русского языка. - М., 1983, - Т.З. б.Советская историческая энциклопедия. - М., - 1968, -Т.П.
7.ФилософскиЙ энциклопедический словарь. - М., 1989.
16 просвещения и просветительства во взглядах мыслителя. При анализе взглядов ученого Плеханов обратился к основному философскому труду Татищева «Разговор о пользе наук и училищ» и указал, что «... это чуть ли не целая энциклопедия» (Плеханов 1915:122). Сам Татищев является, по мнению Плеханова, типичным просветителем XVIII века на том основании, что главными чертами его мировоззрения были понятия разума и утилитаризма.
В советской историографии при изучении мировоззрения
В.Н. Татищева были затронуты иные аспекты его деятельности. В частности более конкретно рассматривался вопрос о просветительстве ученого. В связи с этим можно выделить различные точки зрения в анализе взглядов ученого.
С.Н. Валк в статье «Исторический источник в русской историографии XVIII века» (1934) оценивает Татищева как защитника самодержавия, который своим творчеством хотя и «открывал ряд дворянских историков», но основной его темой явилась «тема самодержавия», а вся история сводилась к «истории монархии» (Валк 1934:34-35). Следовательно, Татищев не может быть причислен к числу просветителей, так как являлся лишь родоначальником одной отрасли знания - истории. В своих же исторических произведениях он защищал существующий строй, а не выступал против него. Таким образом, Валка можно назвать основоположником первой точки зрения в оценке воззрений мыслителя, считая его «монархистом» и «крепостником».
Впоследствии это мнение в своих исследованиях поддерживали П.К. Алефиренко, С.А. Александров, М.Т. Иовчук, В.Д. Лазуренко и другие. Так Алефиренко, рассматривая экономические взгляды ученого, подчеркивала, что Татищев защищал помещичье землевладение и дворянские привилегии, а также «отстаивал существовавшие сословные различия между дворянством и «подлыми», все, что могло бы нарушить эти различия вызывало у него протест» (Алефиренко 1948:94).
Широкая дискуссия по вопросам просветительства как явления, развернулась в 60-е годы, в ходе, которой, изучение просветительства во взглядах Татищева не могло быть оставлено за ее пределами. В обсуждении принимали участие не только историки, но и представители других научных дисциплин, прежде всего литературы.
М.М. Персиц в работе ««Разговор о пользе наук и училищ» Татищева, как памятник свободомыслия XVIII века» (1956) подчеркивает рационализм и свободомыслие ученого «при всей классовой ограниченности Татищева» (Персиц 1956:287). По его мнению, своей деятельностью Татищев «расчищал дорогу для победы юридического мировоззрения, которая, по выражению Энгельса, стало «классическим мировоззрением буржуазии» (Персиц 1956:309).
З.И. Гершкович в своем исследовании «О методологических принципах изучения русского просветительства» (1961) полагает, что целесообразно объединить в один период просветительство всей первой половины XVIII ввека, включая М.В. Ломоносова. При этом автор отмечал, что в России просветительское движение «особенно на раннем этапе, было связано с деятельностью дворянства», и последовательно включал в число просветителей Татищева (Гершкович1961:154). Е. Плимак в статье «Основные этапы в развитии русского просвещения XVIII века» (1961) указывает, что к XVIII веку в русской просветительской идеологии сложились три «группировки», одна из которых - «дворянская аристократия, использующая идеи «естественного права» в своих корыстных интересах» (Плимак 1961:129). Фамилия Татищева не фигурирует в рассматриваемой работе, но мы вправе предположить, что автор в группу «дворянской аристократии» включает и его. «Близким предшественником» не только М.В. Ломоносова, но и А.Н. Радищева «в области социологии и философии» видел Татищева П.П. Епифанов, о чем он написал в своей статье «Ученая дружина и просветительство XVIII века» (Епифанов 1963:39).
Подчеркивая, что русское просвещение как идеология существовала « в русской общественной жизни на протяжении XVIII-XIX веков», И.З. Серман в своей статье «Просветительство и русская литература первой половины XVIII века» (1961) отметил, что «ни в одном государстве просветительская идеология не существовала так долго» (Серман 1961:28). Признание Татищевым возможности свободы для крестьян, не согласуемой с «нашею формой правления», по мнению автора, весьма характерно для российского просветительства. Следовательно, Татищев являлся проводником идей просвещения в России в первой половине XVIII века.
Таким образом, можно констатировать, что в ходе дискуссий появилась вторая точка зрения при оценке мировоззрения Татищева: признание ученого просветителем лишь по отдельным взглядам. К этому мнению в дальнейшем присоединились Н.Л. Рубинштейн, Я.Д. Бетяев, А.А. Галактионов, П.Ф. Никандров, А.А. Буров, Л.А. Петров и другие. В своих работах эти исследователи рассматривали отдельные стороны мировоззрения Татищева -философские, социальные, экономические взгляды Татищева, а также его деятельность по организации школ на Урале, - но, к сожалению, разрозненно, а не в совокупности. В целом, мнение тех, кто поддерживал данную точку зрения, содержится в той или иной степени в высказывании М.Н. Тихомирова, что Татищев только «приближался к теории передовых западноевропейских мыслителей - просветителей», он «был рационалистом, деистом, но не был просветителем в полной мере» (Тихомиров 1940:55).
Особую позицию в советской исторической науке по вопросу о генезисе просвещения в России занимает А.Г. Кузьмин. Он явился основоположником третьей теории на Татищева как на просветителя. В своих работах «Русское просветительство XVIII века» (1978), «Первые попытки ограничения самодержавия в России» (1980), «Политические и правовые взгляды В.Н. Татищева» (1982) А.Г. Кузьмин особо отмечает, что идеи просвещения в России сложились не сразу, и в их становлении большую роль сыграл В.Н. Татищева: «Как многие деятели, выросшие в петровское время, Татищев от практических дел стремился к научным знаниям, а научные знания стремился применять на практике» (Кузьмин 1978:111). Вслед за Г.В. Плехановым А.Г. Кузьмин причисляет Татищева к «родоначальникам российского просветительства». Особый упор в своих работах автор сделал на рассмотрение политических взглядов Татищева. А.Г. Кузьмин отмечает, что мыслитель стремился «выразить насущные государственные потребности», которые в середине XVIII века «заключались в необходимости стимулирования буржуазного развития» (Кузьмин 1982:110).
Точку зрения, высказанную А.Г. Кузьминым, с самого начала поддержали В.И. Корецкий, В.А. Малинин, А.И. Болдырев, а впоследствии и А.В. Валицкая и А.Н. Копылов, СВ. Перевезенцев. В частности, Корецкий, изучая взгляды Татищева на проблему крепостного права, видел в исследователе первого историка русского крестьянства, рассматривающего крепостное право как несомненное зло.
В работе «Проблемы человека в русской философии XVIII века» (1986) А.И. Болдырев указывает на идейную близость В.Н. Татищева и известного писателя и публициста А.Н. Радищева. Эта близость выразилась «не столько всхожести конечных теоретических выводов, сколько в общности направления философских интересов, в способе постановке проблем» (Болдырев 1986:47).
На сходство концепции Татищева с концепцией Монтескье указывает В.А. Малинин в своей монографии «История русского утопического социализма» (1977). Л.П. Валицкая в монографии «Русская эстетика XVIII века. Историко-проблемный очерк просветительской мысли» (1983), отмечая вклад ученого в развитие русского просветительства, подчеркивает, что «русские просветители трудились в условиях жесткой политической реакции» (Валицкая 1983:62) Причисляя, таким образом, Татищева к просветителям, Валицкая пишет о существовании «раннего русского просветительства».
А.Н. Копылов в статье «Дискуссионные вопросы периодизации просветительства в России» (1991) определяет период первой половины XVIII столетия как период зарождения просветительства и связывает это с именами В.Н. Татищева, Ф. Прокоповича, А.Д. Кантемира, В.К. Тредиаковского, М.В. Ломоносова.
СВ. Перевезенцев, проанализировав историко-философские воззрения Татищева, в своей диссертации «Идейные истоки историко-философских воззрений В.Н. Татищева» (1990) отметил, что Татищев «первым в России стал разрабатывать просветительскую идеологию, основанную в философском плане на деизме и рационализме» (Перевезенцев 1990:167).
Интерес к деятельности Татищева проявляли также зарубежные исследователи. Д. Гриффите скептически относится к русским просветителям, в частности А.Д. Кантемиру и В.Н. Татищеву, которых, по мнению Гриффитса, «на основании их аристократического происхождения» вряд ли возможно причислить к просветителям (Стенник 1988:216).
А. Монье сторонниками просветительского мировоззрения в первой половине XVIII столетия считал В.Н. Татищева и М.В. Ломоносова, которые «не положили в основу своих забот и деятельности философские размышления», поэтому их взгляды не нашли отклика в русском обществе (Monnier 1981:51). По мнению французского ученого, из-за невозможности полностью пересмотреть философские концепции провиденционализма, на которых российские исследователи строили свои учения, их стремления к просветительской деятельности носили ограниченный характер. Свои работы изучению творчества Татищева посвятили также Р.Л. Дэниэлс, М. Горлэн, С. Грау, Д. Хэнвэй, Ф. Каплан и другие.
Таким образом, дореволюционные, советские, зарубежные и современные российские исследователи стремились рассмотреть взгляды и конкретные направления в деятельности ученого. К сожалению, не ставился и вопрос о наличии во взглядах Татищева элементов просветительства, интегрировано не анализировались взгляды мыслителя на развитие науки и просвещения. Просветительская деятельность ученого сводилась исследователями, как правило, к описанию его проектов и отдельных шагов по созданию школ и библиотек и последующей их организации.
Источниками диссертационного исследования являются, прежде всего, работы самого мыслителя и критическая литература о нем. Основное внимание уделяется произведениям: «Разговор двух приятелей о пользе науки и училищах» (1733), «Духовная» (1734), «Лексикон Российской географической, исторической, политической и гражданской» (1744), запискам «Произвольное и согласное рассуждение и мнение собравшегося шляхетства русскаго о правлении государственном» (1743), «Напомнение на присланное росписание высоких и нижних государственных и земских правительств» (1743), «На представленное о недостатках и трудностях ревизии поголовной, ежели не противно принято будет, всепокорно мое мнение представлено» (1747), «Представление о купечестве и ремеслах» (1748), «Краткие экономические до деревни следующие записки» (1742), «Введение в канцелярию главного правления сибирских и казанских заводов» (1735), «Наказ шихтмейстеру» (1735г.), «Записка об учащихся и расходах на просвещение в России» (1731), а также «История Российская». Труды Татищева были опубликованы как до революции (хотя их количество ограничено), так и в советское время. Информация о становлении его взглядов, об отношениях с видными различными современниками была почерпнута из эпистолярного наследия Татищева. («Записки. Письма. 1717-1750 гг.» были выпущены под редакцией А.И. Юхта в 1990 году в серии «Научное наследие»). Большая часть эпистолярных источников опубликована впервые, поэтому представляет большой научный интерес. Они открывают новые возможности для дальнейшего изучения научного наследия ученого, внесшего столь значительный вклад в отечественную историю и культуру. Эпистолярное наследие Татищева, на которое ранее практически не обращалось внимание, составляет значительную базу исследования. В подробном рассмотрении мировоззрения ученого огромную роль играет переписка ученого. Для анализа в диссертационную работу включены письма и записки ученого, написанные с 1721 по 1750 года. Круг респондентов В.Н. Татищева достаточно широк: российские императрицы Екатерина I и Анна Ивановна, И.Д. Шумахер, первый государственный библиотекарь, а затем советник канцелярии Академии наук, К.Г. Разумовский, президент Петербургской Академии наук с 1745-1764 гг., П.И. Рычков, кабинет-секретарь, а также видный географ, экономист и историк того времени, видный литератор первой половины XVIII века, поэт - В.К. Тредиаковский, барон И.А. Черкасов, князь A.M. Черкасский, граф А.И. Остерман - один из членов Верховного тайного совета. Отдельные письма были непосредственно адресованы и в Академию наук. Общался Татищев посредством переписки и с теми чиновниками, с которыми активно сотрудничал в ходе своей деятельности (Протопоп Кунгурский Иоанн
Антониев, Епископ Алексий, Федор Неклюдов, Дмитрий Одинцов, Т. Бурцев и другие).
Стоит отметить, что письма Татищева, как исторический источник личного происхождения, являются довольно разнообразными по своему значению и назначению. Они не только позволяют нам установить межличностные контакты исследователя, но и олицетворяют рост самосознания личности Татищева, становления и развития отношений с выдающимися деятелями русской науки и культуры первой половины XVIII века. Письма Василия Никитича, написанные к конкретным фиксированным адресатам (их имена и должности перечислены выше), в свое время не предназначались для их дальнейшей публикации.
Эпистолярные источники - весьма специфический исторический материал. Зачастую они если не уничтожались адресатом, то хранились, как правило, весьма небрежно, вследствие чего их гибель приводила к полной неизвестности для целых поколений ученых. Если же переписка попадала в архив, то преимущественно в состав личных коллекций и фондов. Это, в свою очередь, затрудняло не только работу с ними, но и их поиск. Хотя необходимо отметить, что существуют серьезные отличия при составлении документов личного происхождения в XVIII и в XIX веках. В XVIII столетии эпистолярный жанр был достаточно широко распространен, так как отсутствовали иные способы общения между респондентами. В тоже время, благодаря реформам Петра I, государство, вмешивалось довольно жестко в отношения между людьми, контролировало среди прочего частную переписку. Это, в большей степени, в свою очередь препятствовало развитию источников личного происхождения, поэтому зачастую письма носили чаще всего официальный характер.
Письма как исторический источник являются, прежде всего, способом передачи своего духовного наследия потомкам. Не смотря на то, что переписка, которую вел Татищев, направлена весьма значительным респондентам и в ней содержатся не только просьбы о помощи и содействии, но и предложения и идеи ученого в различных областях. Например, в посланиях, адресованных В.К. Тредиаковскому, Татищев изложил свое видение проблемы реформирования алфавита.
Эпистолярные источники появляются в конкретных исторических условиях и адресованы различным людям, и в них проявляются индивидуальные черты характера В.Н. Татищева. Данная переписка свидетельствует о целеустремленности и упорстве исследователя, его энциклопедической образованности и постоянном стремлении автора к повышению уровня своих знаний, заботе ученого о процветании и росте благосостояния российского государства. Учитывая, что Татищев общался со своими респондентами, рассчитывая на какое-либо содействие с их стороны, то можно смело предположить, что они (респонденты), вероятно, разделяли мнение Татищева, по вопросам государственного устройства, развитию наук и образования в России, экономическому состоянию государства и другим, и его взгляды были для них понятны.
По своему функциональному назначению письма ученого можно условно разделить на несколько групп:
I. Письма-просьбы. Среди писем и записок, оставленных В.Н. Татищевым, это наиболее четко прослеживается в посланиях к российским императрицам Екатерине I и Анне Ивановне, И.Д. Шумахеру, К.Г. Разумовскому, И.А. Черкасову, а также непосредственно в Академию наук. Это не были дружеские послания, так как данные респонденты занимали достаточно важные и ответственные посты и имели не только научный, но и политический вес в русском обществе. Именно к ним Татищев вынужден был к ним обращаться с различными просьбами: выслать интересующие его книги или каталоги, прислать в помощь специалистов по какому-либо делу, оплатить расходы, оказать поддержку при организации школ или создании богаделен.
П.Информативные письма. О ходе выполнения тех или иных поручений ученый докладывал Екатерине I, К.Г. Разумовскому, И.А. Черкасову, A.M. Черкасскому, И.Д. Шумахеру и другим.
III. Пожелания и проекты. Они содержались, прежде всего, в посланиях к «людям науки» К.Г. Разумовскому, П.И. Рычкову, А.И. Остерману, A.M. Черкасскому, И.Д. Шумахеру. В частности, в послании к В.К. Тредиаковскому, содержится проект о реформировании русского алфавита. В корреспонденции, адресованной лицам, каким-либо образом, связанным с организацией горнозаводского производства, Татищевым были высказаны предложения о привлечении для работы на металлургических предприятиях различных категорий населения и другие.
В своих письмах ученый достаточно часто обращается к Библии, проводя определенные параллели с современной жизнью, а также приводил большое количество примеров из истории других государств, в различные периоды их существования, таким образом, сравнивая их с Россией. Данный факт свидетельствует, прежде всего, о высоком научном уровне и широте интеллектуальной культуры ученого.
Послания Татищева написаны простым и доступным языком, несмотря на это они несут большую смысловую нагрузку.
Еще одну важную группу источников личного происхождения представляют мемуары и воспоминания, которые в XVIII столетии писали далеко не все, так как из-за отсутствия возможности непосредственного общения преимущество отдавалось письмам. В то время не существовало какой-либо традиции при написании воспоминаний. К сожалению, в различных исторических источниках, касающихся творчества Татищева, в том числе в его письмах нет указаний на существование у ученого мемуаров. Впервые вопрос о существовании мемуаров Татищева поставил Н.А. Попов в своей монографии «Татищев и его время» (1861), не дав при этом определенного ответа.
Также в диссертации проведен анализ трудов В.Н. Татищева. Несмотря на то, что исследуемые произведения ученого уже давно введены в научной оборот, в настоящей работе предпринята попытка их новой интерпретации. В зависимости от того, чем занимался В.Н. Татищев в тот или иной период жизни, вокруг тех проблем и формировались его интересы. Главными из них следует назвать работу по написанию «Истории Российской», сбор и систематизация исторических источников, работу в области географии и картографии, организацию школ и библиотек, обеспечение горнозаводских предприятий рабочей силой, изучение политической обстановки в государстве, экономического состояния страны и выдвижение проектов по улучшению функционирования этих сфер в жизнедеятельности государства.
Работа «Разговор двух приятелей о пользе науки и училищах» (1733) -социально-философский труд Татищева, появившийся в ходе бесед Василия Никитича с Сергеем Долгоруковым, Феофаном Прокоповичем и Алексеем Михайловичем Черкасским. В произведении нашли отражение политические события 1730 года, собственные взгляды исследователя на вопросы истории, философии, политического устройства государства, а также социальные идеи просветителя. На сегодняшний день установлено три редакции «Разговора». Первое упоминание о произведении следует отнести к 1773 году, когда С. Друковцем, частным издателем, была напечатана работа Татищева «Духовная». Уже в этой работе исследователь указывал на существование «Разговора». Опубликован же труд ученого был лишь в 1887 году благодаря усилиям Н.А. Попова, разыскавшего в 1882 году одну из редакций работы. «Духовная» В.Н. Татищева впервые появилась в печати в 1773 году, но рукопись, по которой она была издана, не обнаружена, также как и рукописи более поздних изданий 1855 года и 1860 года. Лишь в 1885 году появилась публикация, которую можно считать научной. В ее основу было положено пять рукописей. В данной работе Татищев давал наставления морально-политического характера своему сыну Евграфу. По своей сути это завещание исследователя, составленное им в 1734 году. Во время написания «Духовной» исследователь находился под следствием, так как был обвинен во взяточничестве и, вероятно, не рассчитывал на благоприятный исход дела.
Рукопись «Произвольное и согласное рассуждение и мнение собравшегося шляхетства русскаго о правлении государственном» была обнаружена М.П. Погодиным и впервые им же издана в 1859 году. Данная записка повествует о событиях зимы 1730 года и содержит проекты Татищева в политической сфере. Написано произведение было в 1743 году, гораздо позднее описываемых событий. Это наложило на работу отпечаток субъективизма. С одной стороны, по прошествии 13 лет воспоминания о событиях могут быть неточными, а, следовательно, реальность будет при этом искажена. С другой стороны, работа «Произвольное и согласное ...» служило оправдательным документом историка, стремящегося после восшествия на престол Елизаветы Петровны, объяснить свое участие в дворцовом перевороте. Несмотря на это, записка стала первым историческим произведением, в котором были освещены события 1730 года.
Еще одной работой, характеризующей политические воззрения Татищева, стало «Напомнение на присланное росписание высоких и нижних государственных и земских правительств» (1743), также опубликованное
М.П. Погодиным в 1859 году. В ней исследователь изложил свое видение проблемы ограничения монархии и предложил структуру органов, которые должны помогать монарху в управлении государством. «Лексикон российской, исторической, географической, политической и гражданской» В.Н. Татищева является первым энциклопедическим словарем в России по определенным в названии областям знаний. Работа над произведением велась ученым на протяжении всей его научной деятельности. О ходе составления этого труда Татищев докладывал И.Д. Шумахеру и К.Г. Разумовскому. В посланиях, адресованных им в 1745-1746 годах, ученый неоднократно указывал, «Лексикон» уже «начерно сочинил ..., но ко окончанию способа не вижу» (Татищев 1990:314). У исследователя было искреннее желание продолжить работу над произведением, но «...понеже много от городов известий требовать, а паче о некотором исправлении от Сената просить нуждно, о чем я в 1743-м году, сочиня представление, послал», данное обстоятельство и не позволило ему завершить начатое (Татищев 1990:322). В этом ему требовалось определенное содействие со стороны важных просветительных учреждений страны. Но, как позже жаловался Татищев, «по оному никакого действа не вижу, за тем весь оной труд остается туне» (Татищев 1990:322).
О трудностях, связанных с написанием «Лексикона», ученый сообщил К.Г. Разумовскому в послании от 24 августа 1746 года. В этом же письме историк выразил надежду на помощь со стороны нового президента Академии наук: «...ежели ваше сиательство ваш труд к тому приложить изволите, то конечно все оное к славе е.и.в. и пользе всех любомудрых, а паче нашему отечеству, вскоре исполнится может» (Татищев 1990:322). Понимая также ценность, которую представляет его произведение, Татищев отмечал и то, что тогда «чужестранные о нас баснословия и лжи пресекутся» (Татищев
1990:322). Существование подобного произведения в России могло послужить своеобразным толчком к развитию отечественных наук: истории и географии. «Разсуждение о ревизии поголовной ...» была написано Татищевым в 1747 году. Причиной, побудившей ученого составить данный трактат, послужило издание 16 декабря 1743 года нового указа о ревизии населения, который, по мнению исследователя, «пространно все обстоятельства изъяснил, а при том недостаточные и не весьма правильные законы и поступки изтолковал и способ к управлению представил» (Татищев 1979:32).
Работы Татищева «О беглых и пожилых» (1747) и «На представленное о недостатках и трудностях ревизии поголовной ...» (1747), являются составными частями труда «Разсуждение о ревизии поголовной ...» и характеризуют, прежде всего, экономические воззрения исследователя. К этой группе источников следует также отнести и «Наказ шихтмейстеру» -инструкцию, данную ученым управителям металлургическими заводами Урала. Данная инструкция была написана исследователем не позднее 27 января 1735 года. «Сочинения господина губернатора в Астрахане Василья Никитича Татищева 1742 года» явились «Краткие экономические до деревни следующие записки» (Татищев 1979:415). Они состоят из 22 глав, и является полным пособием по управлению поместьем. Имеющиеся статьи разнообразны по своему содержанию: в них не только даны рекомендации по вопросу размежевания земель, но и отражены правила сева.
В письме от 18 мая 1748 года вице-канцлеру М.И. Воронцову Татищев писал, что к концу своей жизни он «разсудил долг отдать кратким представлением о купечестве и ремеслах» (Татищев 1979:340). В связи с этим датой написания «Представления о купечестве и ремеслах» можно считать зо 1748 год. В работе ученый рассуждал об этих социальных слоях русского общества, которые обеспечивали благосостояние государства и доход казны. «Записка об учащихся и расходах на просвещение в России» написана В.Н. Татищевым в 1731 году, о чем сообщалось самим ученым в одном из писем, адресованных Академии наук. Она была сразу составлена на двух языках: русском и немецком. Главная цель ее создания заключалась в следующем: показать не только необходимость, но и допустимость расходов на образование в России. Это напрямую зависело от монарха, в данном случае от Анны Ивановны. Интересен тот факт, что рассматриваемая записка выполнена просветителем по заказу самой императрицы. В ней Татищев четко высказался по вопросам образования в России.
В целом можно констатировать, что письма, написанные В.Н. Татищевым, позволяют проследить изменения во взглядах исследователя на протяжении всей деятельности ученого, в то время, как его работы не эпистолярного характера относятся к более зрелому периоду жизни историка.
Методологическая основа исследования определяется диалектическим подходом автора к изучению исторических событий. Реализация этого подхода приводит к применению проблемно-исторического анализа и комплексного использования и сопоставления различных типов источников.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 20-х до 50-го года XVIII века, время активной деятельности ученого в различных сферах. Именно в 20-х годах обозначилась направленность его изысканий. Практическая работа Татищева пришлась на 20-30-е годы, а 40-е годы преимущественно были посвящены науке.
Апробация работы; результаты и материалы настоящего исследования обсуждались на научных конференциях, в частности, на конференции, посвященной проблемам вузовской и школьной педагогики, проходившей в зі Глазове в 1998 году. Так же материалы диссертации неоднократно докладывались на студенческих объединениях и семинарах.
Практическая значимость вытекает из возможности использования полученных результатов в научно-исследовательской работе, в преподавании курса истории России, в разработке спец. семинаров и спецкурсов по Истории русской общественной мысли, школьном преподавании.
Новизна исследования:
Показано, что понятия «просвещение» и «просветительство» не равнозначны по своему значению. Их необходимо различать по содержанию и времени возникновения.
Обоснована точка зрения, согласно которой, Татищев не был ярым приверженцем существования крепостного права в России. Основываясь на теориях «естественного права» и «общественного договора» он выступал за свободу человека от какого-либо насилия, в частности, в ходе своей деятельности на Урале ученый проявлял непосредственную заботу о человеке труженике и выступил с предложением о создании богаделен для бывших работников предприятий;
Представлен вариант анализа политических взглядов ученого, который показывает, что Татищев не считал единодержавную монархию единственно возможной формой правления для России;
Рассмотрены предложения Татищева по привлечению на работу на горнозаводских предприятиях Урала «вольно пришедших»;
Изучена практическая деятельность Татищева на Урале по созданию широкой сети школ. Показано определенное сходство в организации учебного процесса с ранее созданными образовательными учреждениями, в частности с Луцкой братской школой, навигацкой и математической школой, открытой в Москве.
Обосновано, что Татищева следует отнести к «родоначальникам» идеологии просветительства в России, в соответствии с его мировоззрением и практической деятельностью.