Введение к работе
Актуальность темы исследования. Аграрная история Российского государства является одной из центральных проблем обществоведческих исследований. В последние годы в связи с новыми попытками реформирования страны она приобрела особую актуальность вызвав острые дискуссии о результативности преобразований в деревне в советский период. Большее внимание при этом привлекают 20—30-е годы, когда государство, прервав естественный ход событий в аграрной сфере, посредством целенаправленных действий изменило вековой уклад крестьянской жизни в России. В кратчайший срок миллионы крестьян были объединены в колхозы. До недавнего времени кооперативно-колхозное строительство в исторической науке считалось единственно верным путем реконструкции деревни и крупнейшим достижением в социально-экономическом преобразовании общества. В последние годы появились принципиально новые воззрения: эксперимент над деревней является бесперспективным, а современный аграрный кризис — уходящим в 20—30-е годы. Следовательно, вовсе отрицается положительный опыт в развитии советской деревни, который можно использовать в наши дни. Однако и старые, и новые концепции страдают серьезным недостатком: они недостаточно подкреплены региональным материалом. Поэтому крайне необходимы региональные исследования, выполненные с современных научных позиций на материалах отдельных районов России. Кроме того, актуальность темы вызвана необходимостью создания учебных пособий по истории для школ Коми-Пермяцкого автономного округа, что невозможно без детального изучения ключевых проблем истории коми-пермяцкого народа.
Регионом исследования является территория Коми-Пермяцкого округа как субъекта Федерации. Такие территориальные рамки позволили более глубоко проникнуть в суть проблем и противоречий аграрного и общественного развития региона в указанный период, а также выявить некоторые национальные особенности проходивших тогда процессов.
Хронологические рамки исследования охватывают 1921— 1937 гг., то есть период, когда в полной мере были реализованы
представления большевиков о реформировании аграрной сферы, а коми-пермяцкая деревня в результате искусственного воздействия была огосударствлена.
Историография проблемы. Аграрная история страны, вообще, и кооперативно-колхозное строительство, в частности, в советской исторической науке хорошо изучены. По ним созданы серьезные обобщающие труды и монографии1. Однако эти проблемы сегодня являются предметом острых дискуссий историков, экономистов и философов. В центре внимания оказываются вопросы о роли кооперации, сущность НЭПа и причинах ее гибели, об исторических альтернативах сталинизму, а также практика осуществления коллективизации и ее итоги.
Традиционная советская историческая наука отводила важную роль кооперации в социально-экономической жизни страны. Считалось, что кооперативы простых видов должны обязательно переходить в более сложные. На основе этой посылки были созданы большинство монографий и коллективных трудов2. Первые попытки рассмотреть кооперацию с новых позиций были лредприняты американским исследователем М. Л. Левиным. На основе большого фактического материала автор пришел к выводу о том, что в России кооперация никак не могла создать основу для коллективизации. Исследователи А. Е. Фаин, В. А. Тихонов и С. В. Веселов, анализируя кооперативное движение, указали на то, что кооперация в 20-е годы сыграла важную роль в восстановлении хозяйства страны, однако в первые же годы советской власти у нее были отняты неотъемлемые права — свобода и добровольность членства и кооперация превращена в сбыто-заготовительный орган государства. В конце 20-х годов в связи с массовой коллективизацией она была упразднена3.
Наиболее разработанной является тема НЭПа и связанный с ней вопрос об альтернативах сталинизму. Исследователи порой придерживаются диаметрально противоположных точек зрения. Одни утверждают, что к концу 20-х годов НЭП исчерпала себя и переход к чрезвычайным мерам был неизбежен4. Другие исследователи допускают альтернативы сталинизму и объясняют это как политическими, так и экономическими причинами. Среди них можно отметить «бухаринскую альтернативу», первый пятилетний план и так называемую «^социалистическую альтернативу», которые сформулированы в работах В. П. Данилова, И. Клямкина, Г. И. Ханина, Н. П. Носова и др.5.
С НЭПом и кооперацией непосредственно связан вопрос о коллективизации. Существуют также разные точки зрения на цели (задачи) коллективизации, методы ее осущствления и
практические результаты. Историки предыдущего периода в основном едины в мнении о том, что целью коллективизации являлось создание колхозов для резкого увеличения производства зерна и его экспорта6. Однако в дискуссиях выясняется и наличие второй не менее важной цели — создание огромной армии бесплатной рабочей силы спецпереселенцев и заключенных для обеспечения новостроек индустрии и освоения отдаленных районов страны7.
Большинство исследователей кооперативно-колхозного строительства не касаются методов осуществления коллективизации. Некоторые из них не замечают взаимосвязи целей и средств, другие наоборот, считают, что коллективизация с самого начала предполагала дополнение экономического принуждения крестьян насильственными мерами8. А. Б. Орешин и А. Рубцов считают, что насилие есть способ существования режима. Исследователь Г. X. Попов утверждает, что административно-командная система могла существовать только в условиях реального принуждения9. Массовые репрессии и тотальный террор были необходимы для того, чтобы исключить возможность сопротивления, а Л. А. Гордон и Э. В. Клопов в своих исследованиях писали, что большей частью репрессии не карали за вину, а приписывали человека к определенной категории, которая должна пополнить рабочей силой сектор принудительного труда10. Ярким примером этого утверждения является практика ликвидации кулачества как класса. Историки в основном едины в мнении о том, что эта акция являлась формой политического устрашения всей деревни с целью форсирования коллективизации11.
В поле зрения современных историков находятся налоговая и заготовительная политика государства. Они утверждают, что в 30-е годы налоговая политика превратилась в орудие давления на единоличника, не желающего вступить в колхоз, а уклонение от госпоставок и работ в лесу неизбежно вело к раскулачиванию12. В последние годы произошли коренные изменения и в оценке результатов коллективизации. Если исследователи 30—80-х годов считали коллективизацию единственным правильным путем социальной реконструкции деревни, то в 90-е годы большинство историков приходит к выводу, что созданный в 30-е годы колхозный строй не имеет перспектив. Увеличение выхода сельскохозяйственной продукции в сжатые сроки нечеловеческими методами историки считают катастрофой. Самым губительным следствием коллективизации, по их мнению, является принудительное раскрестьянивание деревни в результате раскулачивания, а также отторжения крестьянина от земли,
сельскохозяйственных орудий и результатов труда1^. И с этими выводами нельзя не согласиться.
Социально-экономические преобразования в коми-пермяцкой деревне в 20—30-е годы в отечественной историографии освещены крайне слабо. В работах исследователей 30—80-х годов в соответствии с официальной политикой КПСС вопрос кооперативно-колхозного строительства в округе рассматривался как единственно возможный путь социальных преобразований14.
Более изученными являются вопросы развития округа в 20-е годы. Здесь накоплен богатый фактический материал о развитии животноводства и зернового хозяйства, о практической реализации кредитной политики государства и социальной направленности налогов. Но в опубликованных работах многие вопросы являются дискуссионными. Так исследователи М. А. Чуга-ев, Г. Т. Бачев, А. Г. Микрюкова-Гонцова считают, что восстановительный этап экономики округа завершился в 1925 г., а Д. И. Гусев на основе подробного анализа фактического материала пришел к выводу о завершении процесса восстановления экономики лишь в 1928 г.15. На наш взгляд более близкой к истине является утверждение Д. И. Гусева. Существуют различные точки зрения на место и роль кооперации в социальном преобразовании деревни. Одни авторы утверждают, что кооперация, в том числе сельскохозяйственная, внесла большой вклад в преобразования коми-пермяцкой деревни и подготовила ее к массовой коллективизации16. Другие исследователи, указывая на небольшое количество сельскохозяйственных кооперативов и незначительные результаты их производственной деятельности, считают, что она не могла подготовить крестьян к коллективному труду'7.
В анализируемой литературе недостаточно освещены вопросы разрешения хлебозаготовительного кризиса 1927/1928 г. и практика хлебозаготовок. Исследователи питали большой интерес к этой проблеме, но поскольку здесь рельефно проявлялись рецидивы политики сталинского руководства, писать было не принято. Слабо изученными являются также вопросы начального этапа коллективизации в плане созревания ее насильственных форм.
Существуют несколько точек зрения на процесс коллективизации и методы ее осуществления. Наиболее разработанной является концепция, в основе которой лежит возвеличение роли КПСС в колхозном строительстве. При исследовании проблем коллективизации авторы преувеличивают роль агитационной работы коммунистов указывают на силу примера партийцев, а также выпячивают финансовую и техническую помощь государства. Насильственные формы коллективизации они показы-
вают в виде перегибов линии партии и отводят на вторй план18. В последние годы появились принципиально новые точки зрения на формы и методы осуществления коллективизации. Они отражены в работах А. А. Борисова и Д. Ф. Федосеева19.
Одним из ярких примеров насильственных и карательных форм коллективизации является практика ликвидации кулачества как класса. В основном эта проблема освещается в работах исследователей в традиционной форме. Однако московский исследователь Д. И. Гусев еще в 50-е годы пришел к выводу о том, что сопротивление кулачества было «ответной реакцией» крестьянства практике насильственной коллективизации. В последние годы к исследованию проблем сопротивления коллективизации обращался А. А. Борисов. Он одним из первых осветил жизнь спецпоселков и пришел к выводу о том, что каторжный труд спецпереселенцев в значительной степени повлиял на темпы коллективизации в округе20.
При характеристике периода «борьбы с перегибами» некоторые авторы отмечают «большую организаторскую работу партийных организаций» и, как правило, приходят к выводу о том, что «восстановление ленинских принципов способствовало оздоровлению коллективизации»21. Эти исследователи распространяют «борьбу с перегибами» лишь на начальный этап коллективизации — 1930 год, подразумевая, что колхозное строительство в 1931—1937 гг. проходило добровольно, по инициативе бедняц-ко-середняцких масс. О раскулачивании в эти годы авторы либо умалчивают, либо ограничиваются общими фразами. Остаются пока неизученными вопросы репрессий колхозных кадров в 1933—1937 гг. и политические репрессии 1937 года.
Требуют переосмысления оценки и выводы исследователей завершающего этапа коллективизации. На основе анализа большого фактического материала, показывающего рост посевных площадей увеличение валовых сборов зерна, больших объемов государственных поставок зерна, мяса и молока они делают вывод, что «колхозы превратились в экономически крепкие хозяйства и колхозники твердо встали на путь зажиточной жизни»22. При этом за пределами исследований остаются вопросы гибели тысяч людей в результате опустошительных хлебозаготовок; аресты и осуждение крестьян за отказ вступить в колхозы, расстрелы за поломку техники и инвентаря, раскулачивание за невыполнение заданий лесозаготовок. Эти вопросы должны стать предметом специальных исследований.
В диссертации использованы работы уральских исследователей. В последние годы на Урале также ведется активный поиск путей разрешения кризисной ситуации в аграрной истории. Об этом свидетельствует серия сборников научных статей по тру-
довьш ресурсам и материальному положенню тружеников уральской деревни, а также по проблемам сельского хозяйства и крестьянства Урала. В этих статьях авторы высказывают разные точки зрения на роль кооперации в 20-е годы, на формы, методы и итоги кооперативно-колхозного строительства, на значение личного подсобного хозяйства колхозника и т. д.23.
Для сопоставления некоторых данных изучены труды исследователей Северного края* и двух национально-территориальных образований: Коми области и Удмуртии24.
Подводя итоги историографии кооперативно-колхозного строительства отметим, что благодаря изменению ситуации в обще-ствоведенческих исследованиях в последние годы появилось большое количество работ российских историков, по-новому освещающих те события. Это дает возможность более адекватно воспринимать процессы, проходившие в 20—30-е годы в коми-пермяцкой деревне. Ранее накопленный исследователями округа большой фактический материал может стать основой для развития научной мысли и переоценки положений и выводов с позиций сегодняшнего дня. Сказанным и определяется выбор темы диссертации.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационной работы является выявление роли кооперативно-колхозного строительства в социально-экономическом преобразовании коми-пермяцкой деревни в 1921—1937 гг. В соответствии с намеченной целью поставлены следующие задачи:
изучить специфику развития аграрной сферы округа и проследить за изменениями социального положения коми-пермяцкого крестьянства в 20—30-е годы;
проанализировать основные тенденции в развитии коми-пермяцкой деревни на путях НЭПа, выявить роль и место кооперации в преобразовании сельского хозяйства;
исследовать процесс и методы проведения коллективизации крестьянсшіх хозяйств в округе;
определить результаты коллективизации в развитии коми-пермяцкой деревни.
Источниковая база. В качестве источников в работе использованы статьи и речи руководителей КПСС и Советского государства, материалы съездов и конференций КПСС, а также директивные материалы ЦК ВКП(б). С целью изучения политики партии в Коми-Пермяцком округе использованы документы Пермской губернской, Уральской (Свердловской) областной, Коми-Пермяцкой окружной партийных организаций (протоколы и
* Диссертант благодарит А. Ф. Сметанина и Г. Ф. Доброноженко за помощь в систематизации материала и предоставленную возможность использовать результаты исследований по Северному краю н коми деревне.
резолюции конференций, пленумов и бюро, отчеты обкома, ок-ружкома, райкомов партии). В работе использованы законодательные акты Советского государства, неопубликованные распоряжения правительства, инструкции и циркуляры различных ведомств (Прокуратуры, Наркомюста, Наркомфина, Наркомзема и т. д.), документы и материалы областного и окружного Советов, местных органов государственного управления. Широкий круг источников образуют статистические издания и сборники документов и материалов25.
Многочисленную группу источников составляют периодические издания — областные, окружные и районные газеты и журналы. В них отралсается участие коми-пермяков в экономической и общественно-политической жизни, а также ход важнейших хозяйственных кампаний в исследуемый период. В работе использованы воспоминания участников событий 20—30-х годов. Они дополняют свидетельства других источников и помогают восстановить наиболее важные события.
В процессе сбора материала были изучены фонды Коми-Пермяцкого окружного (КПОГА), Свердловского (ГАСО) и Пермского (ГАПО) областных государственных архивов. В фондах органов государственной власти Коми-Пермяцкого окружного Совета (КПОГА, ф. 20), Уральского областного Совета (ГАСО, ф. 88) нами изучены протоколы съездов Советов, заседаний президиумов, решения исполкомов, а также протоколы комиссий по рассмотрению жалоб крестьян. Здесь же сосредоточены отчеты уполномоченных исполкомов о ходе выполнения планов хозяйственно-политических кампаний, состояния колхозов и другие документы. С целью изучения финансовой и налоговой политики изучены дела финансовых управлений Коми-Пермяцкого окрисполкома (КПОГА, ф. 16) и Уральского облисполкома (ГАСО, ф. 263). Документы в этих делах позволяют проследить социальную направленность налогов. Для характеристики репрессивной политики государства представляет интерес фонд Коми-Пермяцкого окружного суда (КПОГА, ф. 141). В нем сконцентрирован материал из, 5 судов округа, где проявляется репрессивная политика государства в отношении к крестьянству.
Большой фактический материал сконцентрирован в фондах земельных управлений Уральского (ГАСО, ф. 293) и Пермского (ГАПО, ф. 1092) областных, Коми-Пермяцкого окружного (КПОГА, ф. 40) земельных управлений и Кудымкарского рай-земотдела (ГАКР, ф. 26), а также статистических управлениіі: Уралстатуправления (ГАСО, ф. 1813) и Коми-Пермяцкого окружного статуправления (КПОГА, ф. 49). Здесь сосредоточены отчеты, обзоры, сводки, докладные записки, таблицы о состоянии зернового хозяйства и животноводства округа, об урожайности
зерновых культур и продуктивности скота, о выполнении госпоставок и т. д.
В диссертационном исследовании использованы документы и материалы, извлеченные из Государственных архивов новейшей истории и общественно-политических движений Пермской (ГАНИ и ОПД ПО, ф. 200) и Свердловской (ГАНИ и ОПД ПО, ф. 4) областей. Это дела Коми-Пермяцкого окружкома партии. Они располагают большим количеством статистических и аналитических документов по всем проблемам хозяйственной и общественно-политической жизни округа.
Богатый документальный материал о Коми-Пермяцком округе извлечен из фондов центральных архивов России: Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственного архива РФ (ГАРФ) и Центрального государственного архива России (ЦГАР). Здесь отложились справки, отчеты, сводки, акты обследований состояния кооперативного и колхозного строительства в округе, аналитические сведения о ходе землеустройства, машиноснабжения, выполнения госпоставок, а в Центральном государственном архиве России обнаружены сводные годовые отчеты колхозов Коми-Пермяцкого округа. При анализе этих документов отмечен интересный факт: многие цифры, показывающие социально-экономическое развитие округа, значительно выше, чем аналогичные данные, сосредоточенные в местном архиве.
В исследовании использованы документы, ранее находившиеся на особом режиме хранения. Это секретные инструкции, распоряжения и циркуляры СНК, НКФ СССР и РСФСР, Наркомюс-та СССР, секретные постановления ЦК ВКП(б), Уралобкома и окружкома партии. При характеристике настроений коми-пермяцкого крестьянства, форм и методов коллективизации, организации и ходе хозяйственно-политических кампаний использованы секретные спецсводки окротдела ОГПУ.
Методология исследования. Анализ социально-экономических процессов осуществлен на основе принципов объективности и историзма. Автор исходил из того, что на характер социально-экономических, политических и культурных процессов, наряду с объективными факторами существенное влияние оказывала государственная политика. Учет объективных и субъективных факторов позволил выявить более достоверную картину рассматриваемых процессов.
Научная новизна исследования заключается в том, что оно представляет собой первое специальное комплексное исследование по истории коми-пермяцкой деревни. На основе введенных в научный оборот новых документов (например, финансовых органов, окротдела ОГПУ) автором предпринята попытка пере-
смотреть некоторые взгляды на роль, место и методы кооперативно-колхозного строительства в Коми-Пермяцком округе. Новым аспектом работы является то что впервые подробно изучается аграрная история небольшой по площади национальной территории в достаточно больших хронологических рамках.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании отдела истории Института языка, литературы и истории Коми филиала Уральского отделения РАН. Основные положения исследования апробировались на четырех международных (Йошкар-Ола, 1991 г.; Ижевск, 1993 г.; Кечкемет (Вен грия), 1994 г.; Кудымкар, 1995 г.), четырех региональных (Сыктывкар, 1991; Пермь, 1992; Сыктывкар, 1993; Сыктывкар, 1994) и трех окружных научных конференциях. Кроме того, они нашли отражение в 16 опубликованных работах общим объемом 4,0 п. л.
Практическая значимость диссертации. Основные итоги работы (фактический материал, выводы и обобщения) могут быть использованы в Дальнейших исследованиях по аграрной истории региона, страны, а также при написании истории коми-пермяцкого народа. В настоящее время идет подготовка рукописи учебного пособия «История и культура коми-пермяцкого народа», в которую помещены положения и выводы настоящей диссертации.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и источников и 16 таблиц. Основной текст диссертации состоит из 195 страниц машинописи. Список литературы и источников включает 226 наименований.