Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические, историографические и источниковедческие аспекты исследования 16
1.1. Историография 16
1.2. Источники 37
1.3. Методология и методы 51
Глава 2. Социальная инфраструктура в казенных округах
2.1. Медицинские заведения 65
2.2. Учебные заведения 144
2.3. Заведения общественного призрения 221
Глава 3. Социальная инфраструктура в частных округах
2 3.1. Медицинские заведения 242
3.2. Учебные заведения 316
3.3. Заведения общественного призрения 385
Заключение 412
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В условиях коренной трансформации социально-экономической и политической системы России на рубеже XX–XXI вв. проблема социальных функций государственных, муниципальных и предпринимательских структур вновь стала одной из наиболее дискуссионных. На разных уровнях активно обсуждаются различные аспекты «социальной ответственности» государства и бизнеса.
При решении сложнейшей задачи эффективного соотношения государственной социальной политики, ее федерального, регионального и местного компонентов, роли в реализации ведомств и частных предпринимателей следует учитывать отечественный исторический опыт, в том числе организацию и деятельность социальной инфраструктуры горнозаводских округах Урала XIX в. Её заведения были важной составной частью «окружной системы», как особой формы функционирования крупного производства в специфических условиях региона. При этом уже несколько поколений исследователей спорят об обоснованности и эффективности собственной социальной инфраструктуры при горных заводах.
На протяжении всего XIX в. система ее заведений в казенных и частных горнозаводских округах Урала была сопоставимой по масштабам, принципам функционирования, материально-технической базе, составу и квалификации персонала. В тоже время разная форма собственности, а также существенные отличия в доходности частных хозяйств, менталитете их владельцев и управляющих предопределили существенную специфику, несколько типов организации и деятельности социальной инфраструктуры.
В современной исторической науке усиливается профессиональное внимание к изучению «региональной идентичности». Она закономерно связывается с признанием значительной роли социокультурного фактора в процессах региональной модернизации1. Необходимо учитывать, как существенные позитивные перемены, так и некоторые негативные последствия, ставшие
1 См.: Репина Л. П. Историческая наука на рубеже XX–XXI вв.: социальные теории и историографическая практика. М., 2011. С. 186.
результатом деятельности заведений социальной инфраструктуры на горнозаводском Урале.
Объектом исследования является социальная инфраструктура горнозаводских округов Урала в XIX в. В тот период времени она включала три вида заведений: медицинские, учебные и общественного призрения. Предмет исследования – казенный и частный типы организации и деятельности социальной инфраструктуры в горнозаводских округах Урала в XIX в.
Территориальные рамки исследования определяются признаком подчиненности всех горнозаводских округов Урала региональному органу власти: Пермскому (с 1831 г. – Уральскому) горному правлению. С начала XIX в. эта территория официально называлась «Горная область хребта Уральского», а с 1886 г. – «Уральская горная область». Входившие в ее состав казенные и частные округа находились на территории Пермской, Вятской, Оренбургской и выделившейся из нее Уфимской губерний.
Хронологические рамки исследования охватывают XIX в. Весь «жизненный цикл» (становление, развитие, трансформация) системы заведений социальной инфраструктуры на горнозаводском Урале ограничен именно этим столетием.
Начальная граница исследования обоснована масштабным реформированием сферы государственного управления в России. В горном ведомстве крупные административные преобразования начались на рубеже XVIII–XIX вв. и были закреплены в Проекте горного положения 1806 г. Новая законодательная база способствовала окончательному оформлению окружной организации горнозаводской промышленности, важной составной частью которой стала социальная инфраструктура. Конечная граница обусловлена завершением трансформации ее заведений в горнозаводских округах Урала к концу XIX в.
Цель исследования – реконструкция и анализ исторического опыта организации и деятельности системы заведений социальной инфраструктуры в горнозаводских округах Урала в XIX в., связанного с модернизацией российского общества, а также типология этой системы, определение обоснованности и эффективности составлявших ее частей. В связи с ней решаются взаимосвязанные задачи:
-
Определение государственной и ведомственной политики по развитию социальной инфраструктуры в казенных и частных горнозаводских округах, анализ формирования и корректировки нормативной базы организации и деятельности ее заведений на Урале на протяжение XIX в.
-
Реконструкция сети этих заведений (медицинских, учебных и общественного призрения) в регионе, анализ совершенствования их материально-технической базы в казенных и частных горнозаводских округах.
-
Установление и классификация состава, подготовки, мотивов, условий и продолжительности службы персонала этих заведений.
-
Характеристика взаимодействия горного ведомства и за-водовладельцев Урала с новыми органами местного самоуправления в социальной сфере в пореформенный период.
-
Типология горнозаводских округов региона по организации и деятельности социальной инфраструктуры, систематизация характерных особенностей, достижений и проблем каждого из выделенных типов.
-
Выяснение обоснованности и эффективности создания и функционирования собственных заведений социальной инфраструктуры в казенных и частных горнозаводских округах Урала в XIX в.
В качестве методологической основы исследования выступает теория модернизации. Широкий спектр методологических возможностей анализа ее социокультурных аспектов используется с учетом эволюции собственно модернизационной парадигмы и теоретических подходов, лежащих в основе современного исторического познания истории России. Для разделяемого автором оптимистического реалистического подхода, зародившегося в рамках неомодернизационного анализа, характерны признание множественности путей развития, неоднозначное отношение к социокультурной традиции и ценностям1.
1 См.: Побережников И. В. Социокультурные аспекты модернизации: методологические подходы // Социально-демографические и культурно-ментальные трансформации в контексте российских модернизаций XVIII–XX вв. Екатеринбург, 2014. С. 11–14.
Успех модернизационных преобразований возможен только в том случае, если институты развитых стран максимально адаптируются к существующей в стране и ее регионах реальности, их культуре и ценностям. Ведомственная система заведений социальной инфраструктуры на горнозаводском Урале базировалась на патерналистском ценностном комплексе, который после отмены крепостного права все более пронизывался и постепенно размывался также идущим от почвы этатизмом.
В научном дискурсе обоснованно доминируют трактовки патернализма как типа социальных отношений или вида социальных институтов. Оформление патерналистских ценностей на горнозаводском Урале стало результатом сложных процессов, в ходе которых постепенно складывался компромиссный «симбиоз», удовлетворявший противоречивые интересы государства, ведомства, заводчиков и работников.
Этатизм в России трактуется преимущественно как концепция государственной власти, абсолютизирующая ее организационно-мобилизующую роль в системе социального взаимодействия, а также как процесс огосударствления общественных отношений. Он включал в себя и постоянно возрастающие требования, обращенные к государству как главному источнику потребительских благ и ресурсов. Этатизм, как и патернализм, нередко рассматривается как культурный маркер цивилизацион-ной идентичности в России1.
Организация и деятельность социальной инфраструктуры горнозаводских округов Урала анализируется как сложное явление, обусловленное российскими историческими реалиями XIX в. С одной стороны, традиционные институты и ценности обоснованно рассматриваются в качестве барьеров, которые должны были подвергнуться реформированию. С другой стороны, собственная система заведений социальной инфраструктуры способствовала важным модернизационным процессам в горнозаводских округах Урала: медикализации, повышению уровня грамотности и др.
1 См.: Лубский А. В., Лубский Р. А. Этатизм и патернализм как куль
турные маркеры цивилизационной идентичности в России
// Гуманитарий Юга России. 2013. № 3. C. 95, 97.
Научная новизна диссертации состоит в том, что создано первое комплексное исследование системы социальной инфраструктуры казенных и частных горнозаводских округов Урала в широком хронологическом диапазоне. В нем проанализированы как общие тенденции развития, так и существенная специфика в организации и деятельности ее заведений в регионе в XIX в. В результате обосновано наличие здесь четырех типов социальной инфраструктуры: казенного и трех частных.
Теоретическая и практическая значимость определяется тем, что материалы диссертации используются при создании обобщающих трудов и научно-популярных пособий по истории Урала, чтении общих и специальных курсов. В условиях поиска новой «национальной идеи», декларации преемственности ряда институтов Российской Федерации и Российской империи важен анализ исторического опыта утверждения своеобразной системы ценностей на горнозаводском Урале. Поэтому выводы, сделанные в ходе реконструкции отечественного исторического опыта, могут быть востребованы при совершенствовании государственной и региональной социальной политики, определения роли ведомств и частных предпринимателей в её реализации. То есть, помимо сугубо научного, исследование имеет определенное общественно-политическое и практическое значение.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
Самая масштабная сеть заведений социальной инфраструктуры горнозаводских округов (медицинские, учебные и общественного призрения) в XIX в. была создана и функционировала на Урале. Это во многом объясняется тем, что этот регион занимал лидирующее положение в металлургическом производстве Российской империи на протяжении большей части этого столетия.
-
Весь «жизненный цикл» (становление, развитие, трансформация) системы социальной инфраструктуры горного ведомства на Урале ограничен XIX в. Для более раннего (XVIII в.) и позднего (начало XX в.) периодов характерны организация и деятельность только её отдельных заведений в некоторых хозяйствах.
-
В организации и деятельности заведений социальной инфраструктуры в казенных и частных горнозаводских округах Урала четко прослеживаются многие общие тенденции развития
на протяжении всего XIX в. Это объясняется во многом едиными подходами государственной и ведомственной политики, определенной общностью нормативно-правовой базы, задачами, которые они решали, взаимодействием в различных вопросах.
-
Во всех казенных горнозаводских округах Урала в XIX в. был создан и функционировал единый тип социальной инфраструктуры. Здесь горные власти централизовали организацию и деятельность всех ее заведений. Они действовали на основе штатных положений, составленных на единых принципах.
-
В частных горнозаводских округах Урала на протяжении всего XIX в. четко прослеживается значительная специфика в рассматриваемой сфере, которой реально не могло быть в казенных округах. Здесь можно выделить три типа организации и деятельности социальной инфраструктуры, условно определяемые автором как «показательный», «умеренный» и «вынужденный». Для них характерны как общие черты, так и значительные различия по всем видам её заведений: медицинским, учебным и общественного призрения.
-
Многолетние дискуссии исследователей об обоснованности содержания горным ведомством и заводовладельцами собственных заведений социальной инфраструктуры, в условиях идеологического и методологического плюрализма, не могут быть завершены однозначными выводами. Эту обширную ведомственную систему на Урале XIX в. следует оценивать, как сложное явление противоречивой модернизации страны, обусловленное российскими историческими реалиями.
-
В дореформенный период подавляющая часть населения горнозаводских поселений Урала реально могла получить квалифицированную медицинскую помощь и начальное образование только в заведениях, созданных и финансируемых горным ведомством и заводовладельцами. Это, в свою очередь, прямо и косвенно способствовало развитию производства, модернизаци-онным процессам. Необходимо учитывать и полученный негативный опыт в рассматриваемой сфере: появлению во многом парадоксальной проблемы «излишества грамотных людей», укрепление внутрисословных перегородок, рост иждивенческих настроений среди части местного населения, привыкшего к зачастую чрезмерной патерналистской, а затем и этатистской опеке.
-
В дореформенный период затраты на собственные заведения социальной инфраструктуры в растущих накладных расходах казенных и частных округов Урала не были чрезмерно обременительными. Компетентные современники обоснованно определяли другие более эффективные приоритеты для уменьшения себестоимости продукции, прежде всего, кардинальное сокращение административного аппарата.
-
Трансформация социальной инфраструктуры горного ведомства на Урале была предопределена отменой крепостного права. К концу XIX в., из-за затяжного кризиса в горнозаводской промышленности региона и изменения массового сознания населения, подавляющая часть ее заведений или прекратили существование, или изменили свой статус: перешли в подчинение и на содержание органов местного самоуправления, профильных ведомств и Русской православной церкви.
Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России Уральского государственного педагогического университета. По её теме опубликованы монография и 61 статья (включая 16 публикаций в изданиях, рекомендованных ВАК), общим объемом более 37,5 п.л. Основные положения диссертации излагались и обсуждались на международных, всероссийских и региональных конференциях в Екатеринбурге, Арзамасе, Ижевске, Кургане, Нижнем Тагиле и Оренбурге в 1998–2016 гг. Тема была поддержана двумя грантами РГНФ-Урал: № 08-01-83110а/у, 2008–2009 гг. и № 11-11-66011а/У, 2011–2012 гг.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения. В последнем систематизированы основные количественные показатели по организации и деятельности заведений социальной инфраструктуры в горнозаводских округах Урала XIX в., сведения об их персонале.
Методология и методы
Малоизученность темы предопределила приоритет архивных материалов для исследования. По рассматриваемой тематике опубликовано незначительное количество источников, в основном нормативных актов. Подавляющая часть материалов впервые вводится в научный оборот. Они были выявлены в 63 фондах 13 архивохранилищ страны: двух федеральных, шести региональных и двух муниципальных архивах. Кроме того, привлечены материалы рукописных собраний трех музеев и трех библиотек.
Такая рассредоточенность неопубликованных документов характерна не только для рассматриваемых заведений социальной инфраструктуры в целом, но и многих отдельных горнозаводских хозяйств. В частности, материалы по крупнейшему в регионе Нижнетагильскому округу Демидовых были выявлены в девяти хранилищах1.
Вместе с тем самый обширный и ценный для исследователей комплекс неопубликованных документов по теме отложился в Государственном архиве Свердловской области (ГАСО). Поскольку Екатеринбург на протяжении своей почти 200-летней дореволюционной истории был центром горнозаводской промышленности на огромной территории: от Волги до Нерчинска, именно здесь сосредоточены документы региональных органов управления отраслью, трех казенных и многих частных хозяйств Урала2. Первым опытом публикации материалов ГАСО по рассматриваемой тематике стала небольшая подборка документов по проблеме внутрисословных «перегородок» при обучении детей на уральских заводах во второй четверти XIX века1.
Особо выделим и обширные комплексы документов центральных органов управления горнозаводской промышленностью, которые хранятся в Российском государственном историческом архиве (РГИА)2. Солидные фонды по нескольким горнозаводским хозяйствам отложились в целом ряде архивных учреждений (кроме ГАСО): казенных округов – в Центральном государственном архиве Удмуртской республики (ЦГАУР)3 и архиве города Златоуста4; крупных частных – в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА)5 и Государственном архиве Пермского края (ГАПК)6.
Другой общей характерной особенностью источниковой базы исследования является сложный, «многоаспектный» характер многих выявленных дел. Подавляющая часть сохранившихся до нашего времени документов горного ведомства посвящена в основном производственной тематике. Поэтому многие аспекты развития социальной инфраструктуры не нашли отражения в каких-либо сводных материалах.
Весь привлеченный комплекс источников можно классифицировать по их целям, направленности и назначению (видовая классификация). Он представлен всеми своими основными видами и многочисленными разновидностями. Особое внимание было уделено нормативным правовым актам, регламентировавших организацию и деятельность заведений социальной инфраструктуры горных заводов России в целом и Урала, в частности. Часть из них формально относилась только к казенным предприятиям, но фактически многие нормы были обязательны для исполнения (или служили ориентиром) и для заводовладельцев. Большинство этих нормативных правовых актов опубликовано в Полном собрании законов Российской империи, Своде законов Российской империи и специализированных сборниках.
В ходе исследования были проанализированы соответствующие разделы нормативной базы нескольких ведомств: горного1, медицинского (в составе Министерства внутренних дел)2, народного просвещения3, военного4, а также Русской Православной церкви5. В совокупности эти законы и подзаконные акты регламентировали предназначение, состав, финансирование, отчетность заведений социальной инфраструктуры горных заводов, права и обязанности их персонала.
Следует отметить, что после отмены крепостного права положение заведений социальной инфраструктуры при горных заводах принципиально изменилось, но это далеко не сразу получило соответствующее отражение в нормативно-правовой базе. «Положение о горнозаводском населении казенных горных заводов ведомства Министерства финансов» от 8 марта 1861 г. содержало только самые общие указания по их организации и деятельности в новых условиях6. Между тем работы по принятию новой редакции Горного устава затянулись на значительный срок. Это привело к дополнению и корректировке нормативной базы с помощью распоряжений министра финансов, решений Горного департамента и других подзаконных актов. Эти документы отложились в различных архивных фондах.
Ключевую роль для горнозаводских хозяйств имели штатные положения. На казенных предприятиях Урала штаты 1806, 1827–1829 и 1847 гг. устанавливали расположение заведений социальной инфраструктуры, количество и жалование персонала, размер финансирования по всем направлениям деятельности1. Во многих частных горнозаводских хозяйствах региона были приняты и периодически обновлялись подобные нормативные документы, получившие различные наименования: положения, штаты, штатные положения и т.п.2 Особо отметим пояснения и разъяснения по недостаточно проработанным или спорным положениям нормативно-правовой базы. Они нередко появлялись после запросов по определенным казусам или для разрешения постоянных межведомственных противоречий. Соответствующие решения могли оформляться различным образом: указами (именными, сенатскими, Горного департамента, Пермского, затем Уральского горного правления), высочайшими повелениями и др.
Учебные заведения
Подчеркнем во многом аналогичный характер организации военной медицины Российской империи на рубеже XVIII–XIX вв. Определением Военной коллегии от 17 марта 1798 г. было предписано учредить при всех армейских пеших и конных полках империи полевые и гарнизонные лазареты, не выделяя особых сумм на их содержание. Они должны были финансироваться за счет самих военнослужащих. Во время нахождения в лазарете (госпитале) у них удерживали половину жалования и весь провиант1, а у здоровых вычитали по копейке с каждого рубля жалования2.
А. С. Ярцов добился централизованного контроля средств, выделяемых на медицинские заведения и их персонал. Все деньги, в том числе собираемые с больных, должны были проводиться через Главное заводское казначейство3. А. С. Ярцов требовал, чтобы заводские врачи ежемесячно присылали сведения о результатах своей деятельности в Канцелярию главного заводов правления.
В тоже время, в соответствии с инструкцией Медицинской коллегии и указом Берг-коллегии от 30 декабря 1797 г., представители губернских Врачебных управ, могли производить инспектирование всех действовавших заведений на своей территории (на частных заводах только с согласия их владельцев). Во время этих проверок они контролировали содержание госпиталей и аптек, снабжение их медикаментами, квалификацию персонала.
В 1802 г. инспектор Пермской Врачебной управы Иоганн (Федор) Христофо-рович Граль дважды посетил казенные горные заводы Урала. В отчетах он отметил ветхость и тесноту многих действовавших здесь госпиталей, но похвалил их персонал4. И. Ф. Граль регулярно, ссылаясь на п. 26 Инструкции Врачебной управы, инспектировал заведения медицинской сферы на казенных заводах и в дальнейшем, вплоть до принятия Проекта Горного положения 1806 г.5 Похожим было положение и в соседней Вятской губернии. Инспектор ее Врачебной управы С. Либошиц в 1801 и 1805 гг., осмотрев медицинские заведения Воткинского и Ижевского казенных заводов, потребовал устранения выявленных недостатков1.
Пермская Врачебная управа также запрашивала от заводских врачей регулярных отчетов2. Ее члены утверждали каталоги медикаментов, необходимых для казенных горных заводов, давали согласие на предоставление отпусков их медицинскому персоналу. Медики казенных горных заводов должны были во время отсутствия или болезни уездных врачей по требованию судов участвовать в освидетельствовании трупов3.
Такое двойственное подчинение медицинской сферы при казенных горных заводах Урала не способствовало четкой регламентации. Так, в октябре 1802 г. начальник Гороблагодатских и Пермских заводов А. Ф. Дерябин запросил сведения о нормативной базе деятельности подчиненного ему медицинского персонала в Пермской Врачебной управе. В ее ответе сообщалось, что никаких особых предписаний на этот счет не имеется4.
Материально-техническое состояние немногочисленных медицинских заведений при казенных горных заводах Урала на рубеже XVIII–XIX вв. было плачевным. А. С. Ярцов в рапорте директору Берг-коллегии М. Ф. Соймонову от 10 ноября 1798 г. отмечал, что не нашел в заводских госпиталях «ничего, что могло сохранить здоровье мастеровых». Он объяснял это недостатком средств на медицинскую часть, определенных действующими штатами (еще 1760 г.). Их постоянно не хватало, в том числе из-за роста количества работников и значительного повышения цен5.
Немногочисленные казенные заводские госпитали Урала ютились во временных неприспособленных помещениях. Как уже отмечалось, часть из них реально представляла собой не более чем приемные покои, где не производилось стационарного лечения.
К тому же главный начальник Канцелярии в 1798 г. отмечал, что каменное здание Екатеринбургского госпиталя занято тюремным «замком», и вернуть его горные власти не могли. Поэтому для стационарного лечения больных здесь вынуждено использовали неприспособленные деревянные помещения1.
Еще хуже было положение в перешедших в казну Богословских заводах, где штатного финансирования медицины не предусматривалось. Их руководство отмечало, что госпитали здесь должны были содержаться на «остатки из штатных сумм», которых реально просто нет. Поэтому давно назревший ремонт помещений медицинских заведений не производился2.
Подобные весьма нелицеприятные оценки содержатся и в отчетах членов Пермской врачебной управы. Так, в декабре 1798 г. ее оператор М. Л. Гамалея, проводивший инспекцию медицинских заведений губернии, отметил очевидную необходимость отдельного размещения больных с различными заболеваниями в госпиталях горных заводов. Но это было совершенно нереально сделать в тесных помещениях, в которых они располагались3.
Замечания инспектора Пермской Врачебной управы И. Ф. Граля, ежегодно посещавшего горные заводы губернии, регулярно повторялись. В 1805 г. он вновь отметил, что помещения шести из восьми осмотренных госпиталей казенных заводов Пермской губернии крайне ветхи и тесны, в большинстве из них не хватает необходимых инструментов и вещей
Заведения общественного призрения
В этот раз горные власти учли имевшийся опыт. Теперь готовить специалистов решили на медицинском факультете ближайшего к Уралу Казанского университета. Предложение стать казенным стипендиатами горного ведомства стали делать юношам, уже обучавшимся за свой «кошт» на младших курсах, или окончивших полный курс гимназии или семинарии.
Отметим, что в 1853 г. эту практику переняло Министерство внутренних дел. Оно предписало Приказам общественного призрения содержать стипендиатов в высших медицинских заведениях, набираемых из выпускников гимназий. После окончания они должны были 10 лет отработать уездными и городовыми врачами1.
В 1849–1850 гг. на медицинском факультете Казанского университета появились первые стипендиаты уральских казенных заводов. Двое из них впоследствии стали известными врачами, но уже на частных предприятиях. А. А. Миславский (1828–1914) и П. В. Рудановский (1829–1888) отработали на казенных заводах только по пять лет, определенных для них законодательством: первый в Богословском, второй – Гороблагодатском и Екатеринбургском округах. После этого они длительное время прослужили на частных заводах: первый – Верх-Исетского, второй – Нижнетагильского округа.
Учитывая удачный опыт набора казенных стипендиатов-медиков и их хорошую учебу, министр финансов разрешил продолжить эту практику. Причем главный горный начальник уральских заводов В. А. Глинка истолковал разрешение принять еще двух человек по-своему. Он посчитал, что это по два юноши на курс, и определил казенные стипендии сразу шести студентам медицинского факультета Казанского университета. Это «недоразумение» было утверждено, но с условием, что затем для Урала будут единовременно учиться только два студента, а остальные четыре стипендии будут предоставляться для нерчинских и алтайских заводов
Недостатка в желающих стать казенными стипендиатами горного ведомства на медицинском факультете Казанского университета не возникало. Судя по поступавшим прошениям, было значительное количество малообеспеченных студентов-медиков и юношей со средним образованием, желавших стать врачами. Поэтому горные власти даже наводили справки по претендентам на стипендию. Они давали согласие только тем, кто уже успешно закончил несколько курсов и получил хорошие характеристики.
Преимущество имели выходцы с Урала, особенно дети лиц, служивших на горных заводах. Одним из экспертов, дававших эти рекомендации, был профессор Казанского университета доктор медицины П. И. Вагнер, в 1829–1840 гг. – врач в Верх-Исетском округе Яковлевых2. В 1856 г. горные стипендиаты для уральских казенных заводов были определены и в Медико-хирургическую академию в Санкт-Петербурге. Здесь также было разрешено одновременно обучать двух человек для региона.
Во второй половине 1850-х гг. еще шесть стипендиатов горного ведомства окончили обучение и были определены врачами на казенные заводы Урала. Половина из них достигла существенных успехов на горной службе. П. Соколов прослужил здесь более 20 лет, а Я. Фролов – 12 лет. Первый стал старшим врачом Гороблагодатского округа, второй – Богословского. После скоропостижной смерти Я. Фролова на эту должность был переведен другой бывший казенный стипендиат П. Рунин3. Еще три врача (Ф. Миллер, П. Сорокин, М. Теплов) быстро уволились со службы в горном ведомстве (см. Приложение № 16).
После прибытия этих специалистов все вакансии врачей в казенных округах Урала вновь оказались временно заполненными. В 1857 г. здесь служили все по ложенные по штатам 26 специалистов1. Штатные вакансии врачей вновь появились уже после отмены крепостного права.
В целом в первой половине XIX в. горные власти различными путями решали сложную проблему привлечения и адаптации аттестованных врачей на казенные горные заводы Урала. С помощью подготовки горных стипендиатов, регулярных запросов в Министерство внутренних дел, перевода специалистов из других ведомств, а также их перемещения по округам, большую часть первой половины XIX в. удавалось иметь необходимое (или несколько меньшее) количество специалистов, определенных действующими штатами. Традиционно дефицит штатных врачей наблюдался только в двух северных округах Урала с тяжелыми природно-климатическими условиями: Гороблагодатском и Богословском. Существенно лучшим было положение в самом западном для региона Камско-Воткинском заводе.
Стремление части врачей служить в казенных округах региона, на существенно менее привлекательных условиях, чем в частных хозяйствах, объясняется целым комплексом причин. Их положение здесь было значительно более предсказуемым и спокойным.
Во-первых, на протяжении всей первой половины XIX в. казенных заводах конфликты врачей с администрацией были существенно реже, чем в частных горнозаводских хозяйствах Урала. К тому же в них уровень защищенности врачей здесь был существенно выше. В сохранившихся источниках зафиксированы случаи конфликтов медиков с управляющими казенными горными предприятиями. В результате врачи обычно лишались своих должностей, но дело не доходило до судебных разбирательств, как в частных округах.
Учебные заведения
Общий уровень грамотности среди мастеровых уральских горных заводов в середине XIX в. в среднем составлял 9–12%2. Для вспомогательных работников он был существенно ниже. Эти показатели, как будет показано ниже, сопоставимы с частным хозяйствами
В тот период времени пределом для большинства мужского населения казенных горных заводов Урала оставалось начальное образование. Мастеровые могли попасть на технические должности после длительной работы в соответствующей отрасли производства. Абсолютное большинство женского населения продолжало оставаться неграмотным. Это было вполне закономерным результатом при общей государственной политике по отношению к народному образованию в первой половине XIX века.
В тоже время в горном ведомстве периодически возвращались к идее организовать специальное горнотехническое обучение в казенных округах Урала. Часть специалистов считали возможным реорганизовать Екатеринбургское уездное училище Министерства народного просвещения, введя в его курс преподавания специальных дисциплин. Авторы других проектов предлагали создавать новые учебные заведения повышенного типа в ведении горных властей.
Через четверть века после закрытия главных горных школ на Урале была предпринята новая попытка организации профессионального обучения. В горном ведомстве склонились к проекту реорганизации уездного училища. Этому способ 182 ствовало принятие в 1828 г. нового Устава учебных заведений Министерства народного просвещения.
На основе этого нормативного акта, по согласованию с министерством финансов, в 1835 г. была произведена реорганизация Екатеринбургского уездного училища. В нем учредили дополнительный класс для всех желающих продолжить обучение по окончании основного курса. Здесь преподавался двухгодичный курс горных и коммерческих наук, немецкий и французский языки1.
Воплощение проекта ускорила инспекционная поездка начальника штаба Корпуса горных инженеров К. В. Чевкина на Алтай. Будучи проездом в Екатеринбурге, он принял непосредственное участие во всех делах, касающихся устройства дополнительного класса: разработке учебных планов, обеспечении книгами и пособиями, подборе учителей и даже определении методики преподавания отдельных дисциплин2.
К. В. Чевкин также организовал сбор пожертвований, необходимых на перестройку здания уездного училища. На эти средства в 1836–1837 гг. возвели каменный двухэтажный пристрой и необходимые служебные помещения. Горное ведомство стало ежегодно выделять до 2 900 руб. на преподавание дополнительных курсов в Екатеринбургском уездном училище3.
По ходатайству главноуправляющего Корпусом горных инженеров, специальным распоряжением по Министерству народного просвещения от 3 июня 1836 г. к изучению дополнительных курсов было разрешено допускать лиц всех сословий. В то время в большинстве других уездных училищ крепостным людям это запрещалось.
Создание дополнительного класса в Екатеринбургском уездном училище не принесло ожидаемых результатов. Учебный план оказался перегруженным, общеобразовательная подготовка многих учащихся была недостаточной для восприятия специальных дисциплин. Этому же препятствовал их малый возраст. Родите 183 лям подавляющего большинства учащихся преподавание дополнительных предметов казалось излишним. Они забирали их из училища сразу по окончании основного курса.
Н. К. Чупин вспоминал: «Я учился в здешнем училище (Екатеринбургском уездном – Э.Ч.), когда введены были в него дополнительные курсы горнозаводских наук и бухгалтерии. Мы, правда, гордились тем, что слушали такие науки, но публика встретила это нововведение не только не с радостью и сочувствием, а неприязненно и насмешливо, что нас очень обижало. Здешнее уездное училище много упало после введения дополнительных курсов». Окончательное закрытие дополнительного класса произошло только в 1864 г.1
В 1820-х – первой половине 1830-х гг. появились и различные проекты создания на Урале специального учебного заведения в рамках горного ведомства. Два из них были разработаны в Департаменте горных и соляных дел. Один предполагал создать в ряде казенных округов четырехгодичные горные гимназии, другой – техническую школу по образцу Фрейбургской горной академии в Саксонии. Еще один проект был разработан в Златоустовском горном округе в конце 1830-х гг. по инициативе К. В. Чевкина. Он предполагал создание здесь училища для подготовки уставщиков золотодобывающего производства для всего Урала. Но все эти проекты специального горнотехнического учебного заведения в регионе не получил воплощения на практике2.
С конца 1830-х гг. началась разработка новой системы казенного горнозаводского образования на Урале. По плану В. А. Глинки в качестве высшей ступени предполагалось создание трехклассной (с шестигодичным курсом обучения) Уральской горной гимназии в Екатеринбурге. Ее учебный план должен был состоять из общеобразовательных и специальных дисциплин с двумя специализациями: горной и заводской (подобно пятиклассному Барнаульскому училищу на Алтае). Уральская горная гимназия была рассчитана на 120 штатных учеников на полном содержании ведомства.