Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Процесс становления шариатской юстиции в Кабарде и Балкарии в постоктябрьский период
1.1. Воссоздание шариатских судов в Нальчикском округе в период установления советской власти 24
1.2. Политико-правовые основы легализации шариатской юстиции в Советской Кабарде и Балкарии 40
ГЛАВА II. Основные принципы шариатского судоустройства и судопроизводства в Советской Кабардино-Балкарии
2.1. Правовой статус и порядок организации шариатских судов 63
2.2. Специфические особенности шариатского правосудия 80
ГЛАВА III. Партийно-государственная политика упразднения шариатской юстиции в КБАО
3.1. Предпосылки ликвидации шариатских судов 109
3.2. Попытки реинкарнации и делегитимация шариатского правосудия 133
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 159
БИБЛИОГРАФИЯ
- Воссоздание шариатских судов в Нальчикском округе в период установления советской власти
- Правовой статус и порядок организации шариатских судов
- Предпосылки ликвидации шариатских судов
Введение к работе
Актуальность темы исследования. С начала XIX в. правовая культура народов Кабардино-Балкарии отличалась определенной плюралистичностью, сочетая в судебной практике обычное право и шариат. Несмотря на существенные изменения в XX в., правовое сознание кабардинцев и балкарцев сохранило многие традиционные черты. Учитывая значение ислама в современных общественных процессах, изучение опыта функционирования шариатских судов в полиюридической правовой системе представляется актуальным.
Одним из важнейших периодов, когда актуальность данной проблемы была на весьма высоком уровне, являются 20-е гг. прошлого столетия, считающиеся самым противоречивым периодом отечественной истории и требующим особого и повышенного внимания со стороны исследователей.
Исторические реалии 1920-х гг. в Кабарде и Балкарии, как и на всем Северном Кавказе, неразрывно связаны с событиями Октября 1917 г., положившими начало, коренным изменениям в сфере правовых отношений в стране. Это повлекло за собой декларирование новых концепций решения проблем в крае, в том числе и в сфере правовой культуры.
Кроме того, особая актуальность темы исследования, обусловлена также радикальной переоценкой ценностей в стране к началу 90-х гг. XX в., выявившие необходимость реконструкции традиционных форм правосудия у северокавказских народов. В силу этого, в 1996 г. из Уголовного кодекса РФ были изъяты статьи 212 и 235, приравнивавшие применение норм шариата к тяжкому преступлению.
В связи с этим, без комплексного (содисциплинарного) исследования шариатских судебных органов, история судебных институтов в нашей стране была бы весьма неполной.
Объектом исследования является отечественная правовая культура постоктябрьской России в региональном преломлении, предметом – служат нормативно-правовые акты, определяющие основу становления и деятельности шариатских судов, характеризующие их правовое и фактическое положение. Процессы, происходившие в развитии шариатских судов области, во многом вобрали в себя общероссийские тенденции. Вместе с тем, под воздействием местных условий они получили ряд специфических особенностей самого разного спектра действия.
Хронологические рамки исследования, охватывающие период с 1918 по 1928 гг., выбраны не случайно. Именно с момента установления советской власти в крае в 1918 г. происходил сложный процесс воссоздания и легализации шариатских судов в Кабардино-Балкарии, в условиях становления и развития советской судебной системы. Но вскоре эти достижения в области шариатского правосудия были значительно сужены, а с включением в 1928 г. в Уголовный кодекс РСФСР X главы “О преступлениях составляющих пережитки родового быта”, официально запрещены.
Географические рамки исследования ограничены территорией Кабарды и Балкарии, что оправдано их исторической общностью в административно-территориальной системе советского государства.
Историография проблемы. Анализ существующей литературы свидетельствует о том, что история шариатских судов в Советской Кабардино-Балкарии, не стала предметом специальных исследований в советское и постсоветское время. Вопросы шариатского судоустройства и судопроизводства поднимались лишь косвенно в контексте рассмотрения общесоветской судебной системы. Поэтому при изложении историографии проблемы, нами представляется целесообразным проделать подробный анализ всей доступной литературы, имеющей отношение к судоустройству и судопроизводству в Советской Кабардино-Балкарии.
Начало комплексного изучения важных аспектов рассматриваемой проблемы было положено в 1948 г. ведущим историком судебного строительства М.В. Кожевниковым, фактически заложившим фундамент для будущих исследований. Он впервые признал, что существовавший в Кабарде советский народный суд первое время проявлял слабые признаки жизни, в то время как шариатские суды составляли постоянно действующую систему судебных органов. Правда, его тезис о том, что шариатские суды “никаких правил судопроизводства не имели”, как отмечено ниже, не соответствует действительности.
Для реконструкции и интерпретации событий, составивших суть процесса легализации шариатских судов в Горской АССР, важное значение имеют исследования Р.С. Мулукаева, подчеркнувшего своеобразие советской правовой системы с существованием в ней шариатской юрисдикции. Автор проанализировал основные направления политики центра и местных органов власти по отношению к шариатской юстиции того времени. Вместе с тем, жесткий классовый подход автора ограничил возможности более объективного анализа рассматриваемой проблемы.
В 1966 г. вопрос о мусульманской юстиции привлек внимание виднейшего ученого О.И. Чистякова, отметившего факт наличия в автономных республиках Советской России шариатского права и судов как наиболее яркую особенность процесса судебного строительства и отчасти материального права. Чрезвычайно важным представляется мнение автора, что “Кабарда, как и некоторые другие автономные области, подобно АССР, имела специфические особенности судебного строительства, выразившиеся в утверждении Положения о судоустройстве весьма отличного от общероссийского”. Подробное его изучение приводит автора к выводу, что оно первоначально не опиралось на законы центрального правительства, а разрабатывалось областными органами власти для восполнения пробелов в общероссийском праве.
Он правильно констатировал наличие на Тереке шариатских судов еще до провозглашения Горской АССР. Не вызывает возражений и суждение О.И. Чистякова в том, что первоначально шариатские суды имели широкую компетенцию в частности разбора уголовных дел, в том числе порой достаточно серьезных.
Эпизодически вопросы, связанные с деятельностью шариатских судов в Кабардино-Балкарии, затрагивались местными кавказоведами. Авторы не ставили своей задачей специально исследовать шариатские судебные органы. Для них этот аспект был лишь частью – и совсем небольшой – проблем национально-государственного строительства. Так, Х.М. Бербеков, не уделил серьезного внимания вопросу о шариатских судах Кабардино-Балкарии, ограничившись лишь одним предложением. Авторы двухтомника “История Кабардино-Балкарской АССР” также, не углубляясь в суть проблемы, фиксируют лишь факт наличия шариатских судов в области.
Чуть шире эта проблема освещена Ю.И. Кониевым, несколько раз, возвращавшийся к вопросу о шариатских судах в Терской области. Сосредоточив основное внимание на компетенции Шариатских отделов, он определял их функции не только как организационные, но и как надзорные. Кроме того, он впервые признал тот факт, что шариатские суды провели некоторую объективно положительную работу по борьбе с преступностью в крае.
Заметную роль играет вышедший в 1972 г. труд У.А. Улигова. В нем впервые дается оценка деятельности шариатского суда, существовавшего в Нальчикском округе в 1918 г., что уже само по себе явилось весомым вкладом в историографию проблемы. Автор рассматривает альтернативы развития окружного шариатского суда и военно-революционного трибунала, при этом заостряя внимание на минусах первого и плюсах второго. Например, малоубедительным выглядит вывод автора в том, что уже с первых месяцев установления советской власти в округе, многие крестьяне стали предпочитать советское народное судопроизводство шариатскому.
Не менее важное значение имеет работа М.Т. Ансокова, в которой автор впервые обратил внимание на общесоюзное законодательство о шариатской юстиции. В то же время он отмечал, что “Нальчикский окружной шариатский суд в 1918 г. состоял из двух духовных лиц (мулл) и секретаря знающего арабскую и русскую письменность”. Данная точка зрения является неверной, так как из двух духовных лиц и секретаря состоял не окружной, а сельский шариатский суд.
Касаясь, времени упразднения шариатских судебных органов в области, вышеназванные местные авторы ошибочно сходились во мнении, что шариатские суды в Кабардино-Балкарии были ликвидированы уже в 1922 г. Вместе с тем, шариатские суды в Кабардино-Балкарии как официальные судебные органы просуществовали вплоть до середины 1923 г.
А.К.-М. Исрапилов в своих суждениях пошел еще дальше. Он утверждал, что “идя навстречу пожеланиям трудящихся горцев в 1921–1922 гг. во всех национальных районах Северного Кавказа, в том числе и в КБАО, шариатские суды были заменены народными судами”. Сама постановка вопроса не выдерживает никакой критики. На самом деле шариатские суды не заменялись народными судами. Народные суды существовали наряду с шариатскими, вне зависимости от их организации либо ликвидации.
Все вышеперечисленные авторы, подводя итоги в своих исследованиях, единодушно отмечали, что “уже в короткий срок недостатки шариатских судов (взяточничество, злоупотребления и волокита при разборе дел, а главное – явное пособничество эксплуататорам) развенчивали идею этого института в глазах трудящихся, переставших обращаться к ним”. Естественно обозначенные выводы представляются на сегодня несостоятельными. Псевдонаучно было бы принимать за аксиому излишне идеологизированное освещение этих вопросов, так как цензурный прессинг, существовавший в стране в период издания данных работ, заставлял авторов искажать фактически существовавшую действительность.
Очевидно, что работы вышеназванных авторов высвечивают лишь некоторые аспекты рассматриваемой проблемы. Все они посвящены отдельным вопросам и не берут проблему в целом.
Несомненный научный интерес по данной проблематике представляют фундаментальные труды З.Х. Мисрокова. Эти труды заслуживают серьезного внимания, так как характер его исследований позволил осветить с позиции юриспруденции место шариатских судов в системе органов юстиции советских автономий Северного Кавказа. Его работы выгодно отличаются от вышеназванных привлечением и введением в научный оборот целого ряда содержательных архивных документов. При освещении вопросов автор свел к минимуму идеологическую составляющую, что стало основой, в целом, объективного подхода к решению некоторых аспектов изучаемой нами проблемы.
Автор обстоятельно анализирует проекты общесоюзных нормативно-правовых актов, регламентировавших действие шариатских судов, а также подробно освещает ход их обсуждения в центральных органах власти, проводит детальное сравнение основных их пунктов и реакцию на них со стороны заинтересованных автономий.
Также, З.Х. Мисроков подробно рассмотрел организационное строение, процедурные правила и компетенцию шариатских судебных органов. Эти и другие обстоятельства способствовали адекватному рассмотрению основных факторов, определявших причины, ход и характер отмирания шариатской юстиции на Северном Кавказе.
Автор делает вывод, что легализация советским государством шариатской юстиции в советских автономиях Северного Кавказа не была просто тактическим ходом и что их институционализация вытекала из национальной политики советского государства.
Существенным недостатком его работ является то, что шариатским судам Кабардино-Балкарии он уделяет очень мало внимания, более подробно рассматривая суды Чечни и Дагестана. К тому же период с 1918 по 1921 гг. в истории шариатских судов Кабарды и Балкарии автором совершенно не исследуется.
На современном этапе привлекают особое внимание его монографии, посвященные конвергенции адатского и мусульманского права в российской правовой системе. Естественно, что автор, не будучи связанный марксистско-ленинской методологией, в несколько ином ракурсе освещает многие узловые моменты рассматриваемой проблематики. Таким образом, его исследования значительно продвинули разработку многих поставленных вопросов этой проблемы.
Определенное значение для рассмотрения проблем шариатского правосудия в Кабарде в 1918 г. представляет публикация Х.М. Думанова и Х.С. Кушхова, в которой упоминаются правила для руководства сельских шариатских судов, извлеченных из газеты “Адыгэ макъ”. Ими также высвечиваются общие принципы шариатского судопроизводства в данный период и совершенно точно, расставляются временные рамки официального существования шариатских судов в Кабардино-Балкарии.
С начала 90-х гг. ХХ в. начался новый этап в историографии темы, когда значительно возрос интерес к проблеме создания правового демократического государства, неотъемлемая часть которого виделась в установлении независимой судебной власти. В последние годы, в связи со сменой парадигм отечественная историография изменила свое отношение и оценку к шариатским институтам, которые были введены в Советской России. Несмотря на то, что последнее десятилетие демонстрирует неуклонную актуализацию рассматриваемой проблематики, она не стала предметом кропотливого изучения со стороны исследователей. В этот период появился ряд новых работ, где предпринимались попытки изучения вопросов шариатского правосудия в Советской Кабардино-Балкарии.
Необходимо отметить, что в данных исследованиях недостаточно аргументировано, излагаются факты и допускаются некоторые неточности. Их совокупность может привести к общей концептуальной несостоятельности подходов к рассматриваемой проблеме. Такое состояние историографии нельзя признать удовлетворительным.
В подтверждение можно привести несколько примеров. Так, Н.Ф. Бугай и Д.Х. Мекулов, приводя общепринятый в советской историографии тезис о реакционности шариатских судов отмечали, что последние мало отвечали потребностям обстановки да и интересам трудящихся масс, со стороны которых наблюдался некий протест им. Вместе с тем перечень имеющихся судебных дел в том же Нальчикском окружном шариатском суде позволяет усомниться в этом мнении. Также неправильным является их утверждение в том, что шариатские суды в автономиях Северного Кавказа начали свою работу лишь в 1921 г.
Кроме всего прочего, сомнительным выглядит и вывод указанных исследователей, отмечавших, что “в Кабарде и Балкарии за ликвидацию шариатских судов выступило само мусульманское духовенство”. На наш взгляд представляется маловероятным, чтобы мусульманское духовенство КБАО в 1923 г. добровольно выступило бы за ликвидацию шариатских судов.
В конце 1990-х гг. появляются новые исследования по проблемам шариатского правосудия в КБАО. В этом плане невозможно обойти вниманием исследования И.Л. Бабич, дающие определенные сведения о шариатских судебных учреждениях и их практической деятельности, в контексте огромного хронологического периода с начала XIX-го вплоть до конца XX-го вв. Но вместе с тем такие обширные временные рамки усложняют возможность глубокого изучения отдельных аспектов данной проблемы. К примеру, сравнительно лишь мизерную часть своего объемного сочинения автор отводит проблемам шариатского правосудия в Советской Кабарде.
По мнению автора, противоречивость в действиях местных органов власти проявлялась в том, что, несмотря на то, что советских партийных лидеров шариат “отпугивал” именно в качестве судебной системы, в начале 1920-х гг. советская администрация на Северном Кавказе вообще и в КБАО в частности, объявила о своей готовности сохранить шариатское судопроизводство.
Недостатком ее работ является освещение деятельности лишь сельских шариатских судов в Кабарде, тогда как об окружных судах и областном шариатском суде не говорится практически ни слова. Более того, мнение автора в том, что “окружные шариатские суды оказались еще менее жизнеспособными, чем сельские и вскоре были упразднены”, вызывает определенное возражение, так как сельские шариатские суды в Кабарде и Балкарии были ликвидированы раньше, чем окружные.
Частичный интерес представляют работы В.О. Бобровникова. Несмотря на почти полное отсутствие в них конкретного фактологического материала по Кабардино-Балкарии, они имеют важное значение, ибо показывают эволюцию шариатских судов на Северном Кавказе.
В.О. Бобровников достаточно убедительно акцентирует внимание на том, что в первые годы становления советской власти на Северном Кавказе, местные мусульмане по ряду причин предпочитали обращаться не в советский народный, а в шариатский суд, меньше страдавший от бюрократизма, столь характерный для всех советских учреждений и где судоговорение проходило на родном языке.
Не совсем корректным представляется его утверждение в том, что кассационной инстанцией для окружных шариатских судов Кабарды был республиканский Народный Комиссариат юстиции. Между тем общеизвестно, что в РСФСР автономные области, в числе которых была и Кабарда, вообще не располагали таким органом государственной власти как Народный Комиссариат, а имели лишь отделы облисполкома, в том числе и Отдел юстиции.
Весьма интересной по стилю своего изложения представляется работа А.М. Цалиева, в которой автор утверждает, что советское государство, реставрировав шариатские суды, рассматривало их как временное явление. В работе показываются, какую роль играли духовные лидеры в организации и практической деятельности шариатских судов в Советской Кабарде.
В то же время автор разделяет ошибочную точку зрения профессора З.Х. Мисрокова о том, что содержание шариатских судебных органов обходилось в 2–3 раза дороже, чем народных.
Составители обобщающего труда “История развития судебной системы Кабардино-Балкарии” обошли вниманием вопросы шариатской юстиции.
Одной из последних работ касающихся данной проблематики является монография Х.Б. Мамсирова. В условиях северокавказких исторических реалий постоктябрьского периода совершенно обоснованным представляется комплексный подход автора к специфике функционирования исламского права в Кабардино-Балкарии в 1920-е гг. Это обстоятельство способствовало адекватному воссозданию сложной картины натянутых взаимоотношений шариатистов и коммунистов, доминанты и императивы которых определялись остротой религиозного вопроса в крае.
Вместе с тем автор заблуждается в своем высказывании, что “в 1918 г. на Северном Кавказе большевики запретили шариатские суды (основанные на нормах мусульманского права)”. На самом же деле нормы мусульманского права (как уголовные, так и гражданские) в шариатских судах действовали именно в 1918–1920 гг. но никак не позже.
Несмотря на вышеуказанные критические положения, необходимо отметить, что в отечественной историографии новейшего времени собран и систематизирован определенный фактический материал, без которого невозможен комплексный анализ рассматриваемой проблемы.
Научная новизна диссертации определяется в значительной мере недостаточной разработанностью темы и заключается в том, что она является первым комплексным историческим исследованием, воссоздающим реальную картину развития шариатского судоустройства и судопроизводства в Советской Кабардино-Балкарии. Новизна данного исследования определяется также в большой мере свежестью собранных воедино архивных материалов о составе и деятельности шариатских судебных органов Кабардино-Балкарии, позволяющий проделать серьезный анализ и дать оценку их работе за годы своего существования.
Цель и задачи исследования. Принимая во внимание недостаточную изученность темы и ее актуальность, диссертант определяет целью исследования целостное и логически последовательное изучение проблем, связанных с организацией, деятельностью и ликвидацией шариатских судебных органов в Советской Кабардино-Балкарии.
Исходя из этой общей цели, определены следующие основные задачи:
– проанализировать исторические обстоятельства воссоздания шариатских судов в Кабарде и Балкарии в постоктябрьский период;
- рассмотреть политико-правовые основы легализации шариатских судебных органов в Советской Кабарде и Балкарии;
- определить порядок, принципы организации и количественный состав шариатских судов в Кабардино-Балкарии;
- осветить специфические особенности функционирования шариатских судебных органов Кабардино-Балкарии;
- раскрыть проблемы, возникавшие в практической деятельности шариатских судов Кабардино-Балкарии;
- выявить предпосылки ликвидации и попытки реинкарнации шариатской юстиции в рамках КБАО.
Источниковая база исследования. Исследование поставленных вопросов потребовало привлечения широкого и разнообразного круга первоисточников. Важнейшими из них стали архивные материалы.
Не менее важное значение для исследования имело изучение материалов конкретных судебных дел. В числе изученных и использованных материалов официального делопроизводства важное место занимают постановления и резолюции, протоколы и стенограммы заседаний руководящих органов – съездов, пленумов, комитетов, посвященных вопросам шариатской юрисдикции и судебного строительства: положения и инструкции, циркуляры и распоряжения, разъясняющие различные вопросы, связанные с практическим применением того или иного закона. Помимо этого особый интерес представляют различного рода отчеты, записки, а также официальная переписка между различными органами государственной власти.
Важнейшую по значимости группу представляют официально-документальные материалы различной информационной насыщенности, большинство которых тенденциозно составлялись и направлялись партийным и советским работникам для контроля за состоянием дел в шариатских судебных учреждениях. Анализ этих материалов позволяет проследить официальную политику советской власти, заключавшейся в дискредитации шариатских судов в глазах коренного населения, и поэтому не отражают действительного положения дел. Таким образом, при использовании этих документов к ним приходилось критически подходить.
Большинство материалов такого рода извлечено из 30 архивных фондов Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики (ЦГА КБР), Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А) и Центра документации новейшей истории Кабардино-Балкарской Республики (ЦДНИ КБР).
Выявленные в этих фондах документы и материалы (ряд из них впервые вводится в научный оборот) заполняют зазоры в изучении рассматриваемой проблемы. В указанных архивохранилищах особенно привлекают внимание следующие фонды:
ЦГА КБР: (ф. Р–2) “Исполнительный комитет Кабардино-Балкарского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов”, (ф. Р–3) “Отдел внутреннего управления Кабардино-Балкарского облисполкома”, (ф. Р–155) “Отдел юстиции Кабардино-Балкарского облисполкома”, (ф. Р–159) “Шариатский суд Нальчикского округа”.
ЦГА РСО-А: (ф. Р–36) “Революционный комитет Терской области”, (ф. Р–41) “Центральный исполнительный комитет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Горской АССР”.
ЦДНИ КБР: (ф. П–1) “Кабардино-Балкарский республиканский комитет Коммунистической партии РСФСР”.
Наряду с архивными материалами в диссертации использованы сборники документов по проблемам становления и укрепления советской власти в Кабардино-Балкарии. Документы и материалы, помещенные в этих сборниках, содержат определенные сведения по рассматриваемой проблеме, показывают наиболее острые вопросы, стоявшие в области, в том числе и в сфере судебного строительства, выявляют роль центральных и местных органов власти в этих процессах.
Документы и материалы, относящиеся непосредственно к истории Терской республики, были объединены и изданы в рамках двухтомника “Съезды народов Терека”. В них содержатся конкретные источники, которые дают возможность проследить процесс развития ситуации вокруг организации судебных органов в крае.
Одной из наиболее ценных документальных публикаций является подготовленный З.М. Налоевым сборник материалов газеты “Адыгэ макъ”, в котором особый интерес представляет специальная статья Нури Цагова “Худуд должен находиться в руках низамного суда”. В ней автор, высокообразованный юрист, оспаривает одно из основных решений Нальчикского окружного народного Совета, в том, что в ведении открываемого окружного шариатского суда, должен находиться не только шариат, но и государственное уголовное право.
Не меньший интерес представляет и составленный О.А. Кобахидзе сборник, содержащий сведения о судебных органах Терской области, в том числе шариатских. Хронологические рамки материалов сборника придают ему особую значимость, ибо они позволяют реконструировать предысторию и состояние шариатских судов к моменту окончательного установления советской власти на Тереке.
Важное значение для успешного решения проблем, возникающих при изучении рассматриваемых вопросов, имеют сборники документов правового характера.
Общетеоретической базой исследования послужили сочинения и речи руководителей партии и государства рассматриваемого периода, а также материалы съездов, пленумов и конференций коммунистической партии.
Использование такого широкого и разнообразного круга первоисточников и источников позволяет более подробно осветить все аспекты обозначенной темы исследования.
Методологическую основу исследования составляют принципы историзма (рассмотрение проблем в конкретно-исторической обстановке и в хронологической последовательности), системности (шариатские суды рассматриваются как звенья общесоветской судебной системы) и объективности (право исследователя на достоверное творчество при отказе от конъюнктурных соображений и идеологических штампов), ставшие традиционными научными установками полноценного исторического исследования.
В процессе работы над диссертацией использовались разнообразные методы исследования: аналитический, сравнительно-исторический, сравнительно-правовой, статистический. Аналитический метод используется при объяснении явлений и событий прошлого. Сравнительно-исторический метод позволяет выявить общие закономерности развития шариатских судов у различных народов в разные исторические эпохи. Сравнительно-правовой метод используется при изучении нормативно-правовых актов, раскрывающих процесс организации и принципы деятельности шариатских судов. Статистический метод позволяет определить численный состав шариатских судебных органов в Кабардино-Балкарии и статистику уголовных и гражданских дел на различных стадиях их деятельности. Кроме того, в отдельных случаях использовались такие общенаучные приемы как аналогия и ретроспектива.
Теоретическая значимость исследования определяется постановкой ряда новых проблем, позволяющих расширить спектр вопросов, относящихся к рассмотрению особенностей функционирования шариатских судов в Советской Кабардино-Балкарии. Кроме того, отдельные вопросы проблемы, привлекшие внимание некоторых авторов, освещены не полностью, подчас с ошибками. Не претендуя на исчерпывающее освещение, диссертант делает попытку восполнить пробелы, существующие в изучении проблемы и исправить ошибки, допущенные исследователями при рассмотрении частных вопросов темы.
Практическая значимость исследования заключается в том, что собранный и обобщенный фактический материал может представлять известный интерес в сфере гражданского и уголовного судопроизводства в современной России. Исторический опыт необходим для сохранения положительных традиций и учета допущенных ошибок. Материалы исследования могут применяться для проведения лекционных занятий, семинаров, спецкурсов и в учебно-методической работе, на исторических и юридических факультетах ВУЗов. Основные положения работы используются при чтении спецкурса “Обычное право народов Северного Кавказа” в Нальчикском филиале Краснодарского университета МВД России. Кроме того, материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке учебников и учебных пособий по истории государства и права КБР и РФ.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре истории России Социально-гуманитарного института Кабардино-Балкарского государственного университета. Отдельные вопросы исследования апробировались на Всероссийской научной конференции молодых ученых “Перспектива” (Нальчик, 2004) и IV региональной научно-практической конференции “Актуальные проблемы права и правоприменительной деятельности на Северном Кавказе” (Новороссийск, 2006). Вместе с тем результаты исследования получили отражение и в 9 научных публикациях.
Объём и структура исследования. Диссертация изложена на 174 страницах машинописного текста и состоит из введения, трех глав (по два параграфа), заключения и библиографии.
Воссоздание шариатских судов в Нальчикском округе в период установления советской власти
Углубленное исследование правовой культуры народов России с ее вековыми традициями и своеобразием важно не только для восполнения существующих пробелов в отечественной правовой истории, но и для восстановления научной истины и объективного подхода к российской традиции права. Кабардино-Балкария, наряду с другими республиками Северного Кавказа, представляет собой специфический субрегион, где проживают народы с четко и своеобразно выраженными правовыми нормами.
Необходимо отметит, что, на сегодня абсолютное большинство коренного населения исследуемого региона исповедует ислам, получивший здесь распространение несколько столетий тому назад. Там же где ислам глубоко укоренился в сознании народных масс, одним из его институтов власти становятся шариатские суды.
Шариатский суд и шариатское судопроизводство в национальных районах Северного Кавказа к моменту установления советской власти имели более чем столетнюю историю существования. Они были традиционными религиозными судебными учреждениями, рассматривавшими не только гражданские, но и уголовные дела.
К 1917 г. сложилась определенная, более или менее организованная система шариатских судов в исследуемом регионе, которая пользовалась немалым авторитетом среди мусульманской части населения. Поэтому уже в первые дни советской власти, когда началось формирование новых судебных учреждений, встал вопрос о дальнейшей судьбе шариатских судов. Предложения были самые разные, вплоть до упразднения их административным путем.
Новое руководство страны, как в Центре, так и на местах, учитывая сложившуюся политическую ситуацию, культуру, быт, исторические, национальные и другие местные особенности исследуемого региона, в том числе, в сфере судебной власти, не стало форсировать ликвидацию шариатских судов. Большевики понимали, что они легче и скорее завоюют умы и сердца мусульманского населения не запретом шариата, а истолковав его в их же интересах1.
Совет Народных Комиссаров РСФСР в своем обращении к мусульманам России от 20 ноября (3 декабря) 1917 г. призывал: "Горцы Кавказа, отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные учреждения, объявляются свободными и неприкосновенными. Устанавливайте свою национальную жизнь свободно и беспрепятственно. Вы имеете право на это" , что уже само по себе являлось важным шагом по привлечению на свою сторону мусульманской части населения России.
Большевики осознанно пошли на этот шаг, так как еще 1 мая 1917 г. во Владикавказе собравшись на съезд, привилегированные сословия горских народов (князья, дворянство, высшее духовенство), избрали Центральный Комитет горских народов и провозгласили имама Нажмутдина Гоцинского своим идейным вождем, присвоив ему титул муфтия Северного Кавказа.
Стремясь подчинить своему полному господству горское население, лидеры помещичье-буржуазных кругов выдвинули в качестве универсального решения всех вопросов жизни мусульман "правила Корана и шариата". В национальных областях края были учреждены секции Союза горцев. В Кабарде такую секцию возглавил присяжный поверенный Магомет Абуков, а в Балкарии - полковник Исмаил Урусбиев .
Правовой статус и порядок организации шариатских судов
Одной из важных характеристик системы шариатской юстиции был правовой статус шариатских судов. В общем виде этот статус был определен тем, что действовавшая в Кабардино-Балкарии система шариатских судов вводилась "в целях обеспечения интересов и прав трудящихся мусульман"1.
Это указание закона имело принципиальное значение. Дело в том, что ранее такие указания давались лишь в тех законах, которые относились к организации народных судов. В данном случае это указание было дано в законе, определявшем организацию шариатских судов. Тем самым было подчеркнуто государственное значение мероприятий по учреждению шариатских судов и регламентации их фактического статуса.
Первые законодательные акты о шариатской юстиции не определяли точного места шариатских судебных органов в системе единого народного суда. Это обстоятельство не позволяло провести достаточно четкую линию между данной формой судоустройства и общепринятой судебной организацией. Так представитель Отдела юстиции Амозов на IV съезде Советов Кабардинского округа 13 июня 1921 г. отмечал следующее: "Здесь у вас кроме народных судов имеется суд шариатский. О нем я не смею говорить, так как не знаю его"2.
С другой стороны, это же обстоятельство вызвало в жизни ряд серьезных перегибов в трактовке статуса шариатских судов. Они объясняются тем, что советское законодательство вовсе не воздвигало непроходимой стены между мусульманскими и народными судами. Скорее всего, оно рассматривало шариатские суды лишь как специфическое, переходное звено общей системы единого народного суда. Интересно, что и в официальных документах того времени был широко распространен термин "советско-шариатские суды". Здесь важна, однако, не столь формулировка, сколь позиция закона, совершенно не противопоставлявшего шариатский суд суду народному.
Этот момент справедливо отмечен также в труде профессора О.И. Чистякова и работе Р.С. Мулукаева. Оба автора едины в том, что "шариатские суды существовали наряду с народными судами и вместе с ними подчинялись Наркомюсту, то есть, поставлены были под полный контроль государственной власти"3.
Для уяснения фактического статуса мусульманских судов характерно также их соотношение с другими органами и, в частности, с народными судами.
О статусе шариатских судов как государственных учреждений убедительно свидетельствует тот факт, что они первое время, как и народные суды, состояли на государственном обеспечении.
Любопытно при этом, что содержание шариатских судебных органов обходилось несколько дешевле, чем народных. Так, на заседании Нальчикского окрисполкома 14 ноября 1920 г. бьш заслушан вопрос об отпуске Шариатскому отделу аванса в сумме 200000 рублей для уплаты служащим. Окрисполком разрешил Отделу внутреннего управления выдать Шариатскому отделу заем в 200000 рублей, впредь до отчисления на его содержание кредита4.
В тоже время ежемесячное жалование членов народных судов, следственной комиссии, коллегии обвинителей и защитников составляло 202300 рублей5.
Практика шариатского судебного строительства вызвала в жизни различные варианты структурирования органов мусульманской юрисдикции. Они вытекали, прежде всего, из неодинакового административно-территориального деления автономий Северного Кавказа. Кроме того, в зависимости от распространения мусульманской религии в национальных районах исследуемого региона, во-первых, количество шариатских судов было разное, а во-вторых, они функционировали с различной степенью интенсивности.
Согласно "Правилам для сельских шариатских судов Нальчикского округа", переработанным Шариатским отделом в декабре 1920 г., сельский шариатский суд состоял из двух эфенди и одного представителя от сельского исполкома. О составе суда и всяких переменах в личном составе суд должен был сообщать Окружному шариатскому отделу. Член суда не имел права отказываться от участия в процессе без уважительных на то причин6.
В соответствии с пунктом 1 "Правил..." продолжалось организационное оформление сельских шариатских судов в округе. Так постановлением Нижне-Черекского сельского Совета от 1 марта 1921 г. в шариатский судебный отдел были избраны Губжоков Кучук Увжукович, Шарданов Хизир Ибрагимович и Кажаров Марем Машукович7. В Старо-Урухский сельский шариатский суд 25 марта 1921 г. избрали председателем Мамиза Канчукоева, а членами суда - Хакяшу Срукова и Фицу Хачетлова .
Количество шариатских судов и район действия каждого из них в республике был окончательно определен на съезде работников шариатской юстиции, состоявшемся в сентябре 1921 г. во Владикавказе. На основании запросов, поступивших с мест от горского населения, съезд рекомендовал учредить шариатские суды на территории Горской республики, в том числе в Кабардинском округе - Баксанский, Урванский, Нальчикский и Мало-Кабардинский шариатские суды9.
Предпосылки ликвидации шариатских судов
Уже в ходе легализации деятельности шариатских судебных органов возник вопрос о мерах к их постепенной ликвидации. Большевики пошли на этот шаг осознанно, если учесть вынужденный характер допущения деятельности этих органов, вызванный рядом объективных причин политического и социального свойства.
Революционное законодательство, легализовав действие шариатской юстиции, стало на путь не дальнейшего сохранения, а постепенной и поэтапной ее ликвидации. Уже резолюция о введении шариатского судопроизводства, выработанная 21 апреля 1921 г. Учредительным съездом Советов Горской АССР, предусматривала одновременно с легализацией мусульманских судов необходимость решительной борьбы с этими органами, "ибо принципы шариата использовались с реакционными целями в ущерб трудовым массам"1. Предложенный большевистской фракцией и принятый съездом лозунг "формального признания шариата" фактически сразу же стал поводом для вытеснения шариатских судов.
Вопрос о ликвидации системы шариатских судов в каждой автономии Северного Кавказа решался с учетом конкретной исторической обстановки, степени обострения классовой борьбы, влияния мусульманского духовенства. С этой целью руководители автономий Северного Кавказа разработали и провели в жизнь целый комплекс мероприятий, способствовавших их скорейшему упразднению.
Осуществление данных мероприятий стало заботой и областного руководства Кабардино-Балкарии непосредственно уже после организации шариатских судов. "С этого момента, - отмечал Отдел юстиции Кабардино-Балкарского облисполкома в своем письме, направленном в Наркомюст РСФСР, - на местах пришлось вести работу, должную подорвать авторитет этих религиозно-судебных организаций, кстати сказать, прикрывающих под собой даже контрреволюцию"2.
Реализация данного мероприятия была делом исключительно тонким, требовала проявления большого такта, ибо "открыто вести борьбу против этого учения, охватывающего весь мусульманский мир", значило бы, по мнению облисполкома, "...не соблюдать тактики подхода к бытовым условиям жизни на местах, тем более на Северном Кавказе, где население главным образом магометанское"3.
Исходя из этих соображений, данный вопрос обсуждался "в тесном кругу ответственных товарищей - членов РКП(б), принявших решение вести борьбу с шариатскими судами путем подрыва авторитета учения шариата, доказывая его несостоятельность и противоречие коммунистическим и советским принципам" .
Такое понимание и оценка предстоявших задач выглядело для большевиков совершенно понятным. Непонятным представляется другое -нужно ли было ограничиваться обсуждением такого важного и деликатного вопроса только "в узком кругу ответственных товарищей", что само по себе значительно затрудняло решение поставленных задач.
Нельзя, однако, не заметить, что борьба с шариатским правосудием не являлась какой-то самоцелью советского государства. Она имела в своей основе гораздо более широкие перспективы. Необходимо было считаться с тем, что шариатский суд в известной мере сохранял черты религиозного института.
Само же действие мусульманских правовых норм имело едва ли не определяющее значение для мировоззрения широких слоев кабардинского и балкарского населения. Это, как одну из главных причин живучести и влияния шариата, отмечал еще Карл Маркс, указывавший, что "отменить посредством гражданской эмансипации подчинение мусульман шариатским нормам - значило бы вызвать в их социальных, политических и религиозных отношениях революцию"5.
Некоторые партийные и советские работники, выходцы из центральных областей России, недостаточно знавшие местные условия, создание советско-шариатских судов рассматривали как несуразную уступчивость, Как игру мусульманских верхов и советской йнтёМйгенций, что вызывало негативную ответную реакцию со стороны мусульманского духовенства6. Для последних Шариатский суд бьіл важным орудием для поддержания своего религиозного и политического влияния. Поэтому борьба с шариатской юстицией имела немаловажное значение для советского государства, с точки зрения ликвидации влияния мусульманского духовенства среди местных народов.
В целом работа по упразднению шариатских судов велась, главным образом, не путем прямого давления, а косвенными методами, включавшими в себя, прежде всего, подрыв авторитета мусульманского духовенства в разрешении судебных дел. Другими словами, эта работа по большей части шла не путем административного запрещения шариатских судов, а по линии проведения мероприятий, способствовавших их постепенному упр днёнию. И это был вполне оправданный шаг, если учесть, что среди трудящихся в это время шариатский суд пользовался сильной поддержкой.