Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Русская Православная Церковь в процессе политических и общественных перемен в России в 1917-1922 гг 30
1.1 Тульская епархия в условиях революционного переустройства общества и государства (1917-1921 гг.) .30
1.2. Кампании советской власти против церкви в 1918-1922 гг.: вскрытие мощей и изъятие церковных ценностей 65
Глава 2. Основные направления жизни Русской Православной Церкви в 1922-1927 гг. и Тульская епархия 89
2.1. Тульская епархия в условиях противостояния Русской Православной Церкви обновленческому расколу и кризиса власти в церкви 1922-1925 гг 89
2.2 Особенности существования и деятельности Тульской епархии в 1925-1927 гг. 125
Заключение 149
Список источников и литературы 159
Приложения 175
- Тульская епархия в условиях революционного переустройства общества и государства (1917-1921 гг.)
- Кампании советской власти против церкви в 1918-1922 гг.: вскрытие мощей и изъятие церковных ценностей
- Тульская епархия в условиях противостояния Русской Православной Церкви обновленческому расколу и кризиса власти в церкви 1922-1925 гг
- Особенности существования и деятельности Тульской епархии в 1925-1927 гг.
Тульская епархия в условиях революционного переустройства общества и государства (1917-1921 гг.)
Российская революция 1917 г. уничтожила прежнее государственное и общественное устройство, сменила акценты в вопросах духовности и нравственности. Эти процессы не могли не задеть Русскую Православную Церковь, требовали от нее адекватного и своевременного ответа на вызов эпохи. При всем этом высшая иерархия фактически поддержала февральский переворот, открывший, по мнению некоторых архипастырей и пастырей невиданные прежде возможности для церковного возрождения и процветания, что вызвало внутри самой Церкви, по сути, революционные изменения75.
Однако совсем скоро выяснилось, что подобное мнение, возобладавшее в церковном руководстве, оказалось трагической ошибкой. Святейший Синод не сумел адекватно оценить угрозу, исходящую от революции для Церкви, ограничившись лишь посланием, одобрявшим деятельность Временного правительства. При всем этом Церковь, как живой богочеловеческий организм, не могла не понимать, что революция несет ей смертельную угрозу в виде разрушения духовных и нравственных устоев народа. Оценить эту угрозу адекватно и дать ей достойный ответ мог только Поместный Собор, который и был созван в августе 1917 г. Собор, изначально напоминавший больше парламент в его худших образцах по мнению многих его участников, постепенно становился подлинным Собором, живым выражением богочеловеческой природы Церкви76. Именно этим было обусловлено принятие решения о восстановлении патриаршества, и избрание на патриарший престол митрополита Московского и Коломенского Тихона (Беллавина). Советская власть, начавшая войну против Церкви с первого дня своего существования, нашла в нем достойного, сильного противника.
Накануне революции Тульская епархия по своему административному устройству делилась на 65 благочиннических округов. В ней было 995 церквей (66 из них в г. Туле77) и 11 монастырей, в которых пребывало 166 монашествующих и 1252 послушника и послушницы. На действительной службе при храмах епархии состояло 47 протоиереев, 959 священников, 245 диаконов и 991 псаломщик. Из общего числа священнослужителей 877 имели полное богословское образование78. На церковные средства содержалось 5 больниц на 60 коек и 35 богаделен, где призревалось до 300 человек. В ведении Церкви находилось 1028 церковно-приходских школ и 8 духовных школ высшего, среднего и начального образования79 (см. Приложение 2).
С 1886 г. в Тульской епархии успешно содействовало религиозно нравственному просвещению братство во имя св. Иоанна Предтечи, которое оказывало материальную и организационную поддержку школам, помогало книгоиздательскому делу, способствовало образованию библиотек при храмах и церковных школах, развивало противораскольническую и противосектантскую миссионерскую деятельность. Братство содержало епархиального миссионера и его помощников80.
Достаточно полное представление о жизни Тульской епархии в условиях революционного лихолетья дает исторический анализ издаваемого ею периодического издания: Тульских епархиальных ведомостей (далее – ТЕВ). Общая линия, которую удается выделить при анализе данных документов, выглядит таким образом: первоначальное опьянение свободой, очень ярко ощущаемое при изучении мартовских и апрельских номеров 1917 г., выражаемое в статьях под заголовками «На пути к новой жизни»81 и т.п., постепенно сменяется тревогой относительно будущего Церкви в новом общественном устройстве. На некоторое время основное внимание приковывается к избранию членов грядущего Поместного Собора и его открытию, а также полемике относительно необходимости восстановления патриаршества.
В это же время совершается, по словам министра по делам исповеданий Временного Правительства В.Н. Львова, «революция в Церкви»: происходят выборы епархиальных архиереев, устраняются с кафедр архипастыри, подозреваемые в получении своего сана через Распутина (митрополит Московский Макарий (Невский), митрополит Петроградский Питирим (Окнов) и др.).
В связи с государственным переворотом тульским духовенством для выработки согласованных действий и преодоления возникшей разрозненности был образован Союз тульского духовенства с участием мирян. Был составлен и разослан по приходам временный устав с приглашением присоединиться к Союзу всем желающим. Важнейшим обсуждаемым вопросом стала активизация проповеднической деятельности. К Союзу тульского духовенства стали присоединяться члены клира и других благочиннических округов Тульской епархии82. 15-18 мая 1917 г. состоялся экстренный съезд духовенства и мирян Тульской епархии. Съезд поддержал учреждение в России демократической республики и направил приветствия Временному правительству и Святейшему Синоду. Съезд выразил отрицательное отношение к существовавшим в то время епархиальным учреждениям и уделил особое внимание реформе епархиального управления.
Прибывший на съезд архиепископ Парфений в присутствии делегатов совершил в первый день съезда молебен, после которого обратился к собравшимся с напутственным словом. Владыка объяснил смысл и значение свершившихся событий как для граждан, так и для Церкви, призвал всех воспользоваться свободой разумно, спокойно и вдумчиво отнестись к предстоящей работе. Первые заседания были посвящены проверке депутатских полномочий и выборам руководящих органов. Подавляющим большинством (183 голоса из 265) при тайном голосовании председателем съезда был избран священник Петр Невский, преподаватель Тульской духовной семинарии и председатель «Союза тульского духовенства». Далее открытым голосованием были избраны товарищами председателя священник Н.В. Рождественский, диакон Василий Ангельский, псаломщик Т.Н. Нечаев, А.А. Любомудров; секретарями – священник Митрофан Мерцалов и псаломщик Н. Преображенский; членами редакционной комиссии – протоиерей Владимир Введенский, А.И. Гусев и А.И. Краснопевцев. После этого делегаты утвердили программу съезда, которая предполагала обсуждение текущих событий политической жизни, вопросы отношений между Церковью и государством, созыв Всероссийского Поместного Собора, а также положение Святейшего Синода в системе церковной власти в новых условиях и его отношение к Поместному Собору, избрание делегатов на Поместный Собор от Тульской епархии, а также членов епархиального управления. В число обсуждаемых вопросов также вошли проблемы переустройства епархиального управления и приходской жизни, особенности богослужебной практики, состояние епархиальных духовных школ, страхование храмов, внешняя и внутренняя миссия. Обсуждались на съезде и вопросы ношения духовенством светской одежды вне богослужения, наградах духовенства, снабжении церквей просфорами, вином и свечами, кружечном сборе, об участии духовенства в деятельности Исполнительного комитета, дальнейшем порядке издания Тульских епархиальных ведомостей и ряд других.
В первую очередь, съезду было важно определить свое отношение к новой власти и к переживаемым событиям. Яркая, эмоциональная речь председателя, произнесенная перед обсуждением этого вопроса, существенно повлияла на принятие окончательного решения83. «Священник Петр Невский красочно описал разруху последних дней абсолютизма с призывом к полному доверию и подчинению Временному правительству, в состав которого, по мнению председателя, вошли лучшие сыны Родины, готовые самоотверженно отдать все на ее благо»84. Съезд единодушно решил послать приветственные телеграммы Временному правительству, военному и морскому министру А.Ф. Керенскому, Святейшему Синоду и обер-прокурору В.Н. Львову. В одной из этих телеграмм, в частности, говорилось: «… представители тульского духовенства и мирян радостно приветствуют завоеванную свободу и считают своим долгом выразить полное и безусловное доверие новому Коалиционному Временному правительству в твердой уверенности, что оно сумеет установить спокойствие… внутри страны…укрепит боевую мощь нашей славной армии для скорого и победного окончания войны…в целях уничтожения милитаризма… торжества демократических начал»85. После бурной и продолжительной дискуссии съезд поддержал возможное учреждение в России демократической республики, найдя такую форму нисколько не противоречащей учению Церкви. Следует, однако, отметить большую роль политики в обсуждаемых вопросах, свойственную не только тульскому, но и многим другим епархиальным съездам. В особом постановлении были изложены принципиальные положения, касавшиеся взаимоотношений Церкви и государства. Согласно данному документу, Церковь должна обладать свободой внутреннего самоопределения в отношении своего устройства, управления, учения и жизни, быть первенствующей между остальными религиями в государстве.
Кампании советской власти против церкви в 1918-1922 гг.: вскрытие мощей и изъятие церковных ценностей
Период с февраля 1917 г. по февраль 1918 г. стал временем серьезных перемен в жизни российского общества. Одним из главных катализаторов этих перемен являлись революционные события в столицах и наиболее крупных городах. Пришедшие к власти в октябре-ноябре 1917 г. большевики во главе с В.И. Лениным провозгласили слом прежнего государственного строя и установление нового, носившего наименование «пролетарской диктатуры». В условиях нового устройства государства и общества Русская Православная Церковь, объявленная оплотом реакции и свергнутых эксплуататорских классов, подверглась репрессиям, цель которых заключалась в том, чтобы лишить ее возможности выступить против новой власти и маргинализировать ее как общественный институт. Издание Декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви от 23 февраля 1918 г. фактически реализовывало эту цель, поскольку лишало как Церковь в целом, так и отдельные ее структуры (епархии, приходы, духовные школы) статуса юридического лица, и соответственно, права владеть какой-либо собственностью. Данная политика была продолжена в 1918-1922 гг. в рамках проведения кампаний по вскрытию мощей святых и кампании по изъятию церковных ценностей. Первая кампания имела, прежде всего, идеологические цели: указать на имеющий место «обман» церковного народа со стороны духовенства, представлявшего костные останки в качестве нетленных тел и, тем самым, лишить Церковь поддержки верующего народа. Вторая кампания имела не только идеологическую цель по окончательному разрушению авторитета Православной Церкви, но и политическую цель: обзавестись финансовыми ресурсами для упрочения своих позиций на международных переговорах.
Рассматривая обе названные кампании в рамках Тульского региона, необходимо охарактеризовать руководство Тульской епархии в исследуемый период. Правящим архиереем на тот момент был епископ Тульский Иувеналий (Масловский). Он родился в 1878 г. в городе Ливны Орловской губернии в дворянской семье. После окончания гимназии он поступил на обучение в Казанскую Духовную Академию. Под влиянием духовной атмосферы, существовавшей в Казанской Академии, на 2 курсе будущий владыка Иувеналий принял монашество. После окончания Академии он был определен на службу в Урмийскую Духовную Миссию в Персии161.Служба там продолжалась полгода, затем отец Иувеналий вернулся в Россию и стал преподавателем Псковской духовной семинарии. В 1906 г. он был возведен в сан игумена и назначен настоятелем Спасо-Елеазарова Великопустынского мужского монастыря недалеко от Пскова162. В 1910 г. он был возведен в сан архимандрита и принял настоятельство в Юрьевом монастыре Великого Новгорода. В 1914 г. архимандрит Иувеналий был призван на архиерейское служение. Рукоположение состоялось в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры в Петрограде, возглавил хиротонию митрополит Петроградский Владимир (Богоявленский)163. С 1917 по 1923 г. жизнь владыки Иувеналия была связана с Тулой, где он был сначала викарным епископом, а затем правящим архиереем Тульской епархии164. Годы его управления епархией пришлись на послереволюционное лихолетье, однако было в это время место и явному чуду.
18 апреля 1922 г. на колокольне Казанского собора, позднее снесенного, в Туле чудесным образом явилась икона Божией Матери. К храму началось паломничество со всего города165.
На протяжении дня перед иконой совершались непрерывные молебны, огромный собор не вмещал всех молящихся, и даже площадь перед ним была заполнена народом. Массовое собрание людей не могло обойтись без обсуждения наиболее сложных вопросов церковной жизни. Люди возмущались изъятием церковных ценностей. Власти не сочли возможным закрыть на это глаза. Икона была изъята, народ разогнан. Спустя год нахождения в заключении, владыка Иувеналий вместе с протоиереем В.Я. Успенским и старостой Ф.А. Сентеревым был осужден за отправление молебна перед иконой Божией Матери, обретенной на колокольне Казанского храма. Вследствие отказа от передачи церковных ценностей местным властям, совет храма приговорили к трём годам лишения свободы. По данному делу были арестованы свыше 50 человек, а также весь клир собора, вплоть до сторожа. Всем священно- и церковнослужителям дали различные сроки от условного до 10 лет (впоследствии, в 1937 г. все они были расстреляны). Вместе с клиром собора был арестован и осужден на 10 лет епископ Иувеналий (он также был расстрелян в 1937 г., будучи в это время архиепископом Рязанским, в 1992 г. священномученик Иувеналий прославлен в соборе Рязанских святых)166.
Дальнейшая судьба владыки Иувеналия сложилась достаточно трагично. 17 октября 1923 г. Указом Священного Синода епископ Иувеналий возводится в сан архиепископа Курского. К этому времени в Курске закрыли все двенадцать домовых храмов, а остальные обратили в места увеселений и надругательств. В своем епархиальном городе он был арестован в 1925 г., приговорен к 3 годам заключения. Срок он отбывал в Соловецком лагере особого назначения, где принял участие в составлении знаменитого «Соловецкого послания» (обращения к правительству СССР православных епископов, находящихся в заключении). После освобождения владыка Иувеналий был назначен архиепископом Рязанским. Расстрелян в 1937 г. по обвинению в контрреволюционно-монархическом заговоре167.
Серьезным потрясением церковной жизни явилось повсеместное вскрытие мощей русских святых, ставшее первым мощным идеологическим ударом, нанесенным по Церкви. 1 февраля 1919 г. Наркомат юстиции издал постановление об организованном вскрытии мощей специальными комиссиями в присутствии священнослужителей, подтвержденном протоколом. Если обнаруживалось, что мощи не сохранились в целости, то это обстоятельство в целях атеистической пропаганды выдавалось за сознательный обман народных масс.
Таким образом, цель кампании, которой позже было дано название «мощейной», состояла в следующем: лишить Церковь поддержки верующих путем ложной интерпретации церковных постановлений, касающихся почитания мощей святых подвижников, обвинить духовенство в обмане паствы и спровоцировать массовый отход от нее. Основным объектом идеологической обработки, несомненно, являлось крестьянское население, в большинстве своем представлявшее мощи в виде нетленных останков тел святых. Здесь следует сделать отступление, касающееся самого понятия «мощи святых». Православная Церковь вкладывает в это понятие следующее: мощами признаются любые останки человека, причисленного к лику святых, «как нетленные тела угодников Божиих, так и останки их в виде костей, не облеченных плотью»168.
17 февраля Патриарх Тихон разослал епархиальным архиереям указ об «устранении поводов к глумлению и соблазну в отношении святых мощей... во всех тех случаях, когда и где это признано будет вами необходимым и возможным...»169, попытавшись смягчить силу удара по верующему народу.
Не осталась в стороне от «мощейной эпопеи» и Тульская епархия170. В марте 1919 г. в Белевской Жабынской пустыни проводилось вскрытие предполагаемого места захоронения останков преподобного Макария Жабынского, известного подвижника Тульской земли, жившего во второй половине XVI – первой четверти XVII в.
15 марта 1919 г. на заседании Белевского исполкома было принято решение о проведении вскрытия мощей преподобного Макария. Уже на следующий день к работе приступила комиссия по вскрытию мощей, в состав которой вошли представители органов власти, верующих и профсоюзов. К 12 часам дня у монастыря собрались официальные представители численностью в 30 человек. Перед началом вскрытия иеродиакон Исихий (Косоруков) изложил перед собравшимися свое мнение о местонахождении мощей преподобного. Он категорично заявил, что преподобный Макарий погребен на том месте, где стоит рака. Настоятель, однако, не согласился с мнением иеродиакона и заявил, что достоверно местонахождение мощей преподобного Макария неизвестно, а версия изложенная о. Исихием – его частное мнение, опирающееся на устные предания171. Далее раку сфотографировали и перешли к разрытию могилы. После предварительной разборки верхних украшений была снята крышка раки с изображением преподобного Макария. Рака оказалась пуста.
Тульская епархия в условиях противостояния Русской Православной Церкви обновленческому расколу и кризиса власти в церкви 1922-1925 гг
Православная Церковь, в отличие от других христианских исповеданий, в большинстве языков Европы именуется ортодоксальной. На современном этапе это слово приобрело негативный оттенок, часто обозначающий косность, крайний консерватизм и ретроградство. Однако, в Толковом словаре русского языка слово «ортодоксальный» имеет совсем другой смысл: оно характеризует точное следование первоначальному учению, его букве и духу. В этом смысле наименование ортодоксальной для Православной Церкви со стороны западных христиан весьма почетно и символично. При всем этом часто можно слышать призывы к обновлению и реформам в Церкви. Они исходят как изнутри церковного организма, так и извне. Часто призывы эти бывают основаны на искреннем желании добра Церкви, но еще чаще они являются желанием авторов этих призывов приспособить Церковь под себя, сделать Ее удобной, при этом отметается двухтысячелетняя традиция и сам Дух Божий из церковного организма. В рассматриваемый в данной главе период Русская Православная Церковь столкнулась со множеством серьезных вызовов. Большинство из них были спровоцированы властью и цель у них была одна – раскол и уничтожение Церкви. Наиболее разрушительным ударом по церковному единству стал обновленческий раскол, природе и судьбе которого в Русской Православной Церкви в целом, и в Тульской епархии, в частности, посвящена значительная часть данной главы. Следует отметить, что рассматриваемый период фактически полностью прошел под знаком борьбы канонической Церкви и обновленцев друг с другом при активном участии советской власти, имевшей стратегической целью ликвидацию обоих направлений.
Период 1922-1925 гг. имеет особое значение в жизни как всей Русской Православной Церкви в целом, так и Тульской епархии в частности. Связано это прежде всего с разразившимся кризисом системы общецерковного управления, инспирированным как рядом представителей православного духовенства, в числе которых были желавшие занять более высокое положение в церковной иерархии и стремившиеся к действительному обновлению церковной жизни, так и властью, ставившей перед собой задачу расколоть и уничтожить Церковь по частям. Наиболее серьезным проявлением кризиса власти в Церкви стало возникновение обновленческого раскола, одним из центров которого стала Тульская епархия. Представляется необходимым дать пояснение относительно природы обновленчества в Русской Православной Церкви.
Анализируя историю его возникновения и существования, необходимо обозначить проблемы в Русской Православной Церкви, требовавшие к началу XX в. своего решения, рассмотреть, как они решались легитимным церковным руководством, прежде всего Поместным Собором 1917-1918 гг., какими методами предлагали их решить руководители различных групп внутри, а затем уже и вне Поместной Российской Церкви.
Основными проблемами, стоявшими перед Русской Церковью к началу XX в., были вопросы о высшем церковном управлении, взаимоотношениях с государством, богослужебном языке, церковном законодательстве и суде, церковной собственности, состоянии приходов и низшего клира, духовном образовании в России и целый ряд других. Все они стали предметом обсуждений на двух Предсоборных Совещаниях, созывавшихся Императором Николаем II в 1905-1906 и 1912 гг. Они пользовались материалами Отзывов епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе218. Материалы этих обсуждений стали впоследствии основой для повестки дня Поместного Собора.
В то же время в Петербурге под председательством ректора Санкт-Петербургской Духовной Академии епископа Сергия (впоследствии – Святейший Патриарх Московский и всея Руси) проводились религиозно-философские собрания, на которых крупнейшие русские интеллектуалы и пастыри обсуждали вопросы существования Церкви в современном мире, проблемы Церкви. На этих собраниях обсуждались многочисленные проекты и предложения по реформированию как Церкви в целом, так и отдельных сторон ее жизни, в частности. В заседаниях Религиозно-философского общества участвовали и будущие руководители обновленческих течений советской эпохи.
Главным выводом, который можно было сделать из этих собраний, запрещенных К.П.Победоносцевым в 1903 г., является желание интеллигенции приспособить Церковь «под себя», а не самим принять Церковь со всем, что было Ею накоплено за две тысячи лет Христианства. Именно это, как представляется, и стало в дальнейшем поводом для ухода в обновленческий раскол большого числа интеллектуалов и представителей ученого священства и монашества.
Движение за «обновление» Православной Российской Церкви в условиях революции возникло весной 1917 г. Однако, как представляется, такое явление в религиозной жизни России не имело перспектив и возможностей для существования ни в какую другую эпоху, кроме эпохи революционной, поскольку в условиях стабильного общества идеи изменений, обновления в различных сферах жизни Церкви, должны были бы происходить постепенно, путем обсуждения на соборах и занимать значительный период времени. По этой причине возникновение этого движения в указанных условиях не является чем-то случайным или стоящим вне логики революционных событий и гражданской войны.
Первой организацией обновленческого направления стал Всероссийский Союз демократического православного духовенства и мирян219, созданный 7 марта 1917 г. в Петрограде. Одним из организаторов и секретарем этой организации стал священник Александр Введенский – ведущий идеолог и вождь движения во все последующие годы. Его соратником был священник Александр Боярский. Союз пользовался поддержкой обер-прокурора Святейшего Синода В. Н. Львова и издавал на синодальные субсидии собственную газету. В своих публикациях обновленцы выступали резко против традиционных форм обрядового благочестия, критиковали канонический строй церковного управления, при всем этом они еще не были представителями сколько-нибудь значимых сил внутри самой Церкви.
Ночью, 12 мая 1922 г., протоиерей Александр Введенский с двумя своими единомышленниками, священниками Александром Боярским и Евгением Белковым, в сопровождении сотрудников ОГПУ прибыл в Троицкое подворье, где тогда находился под домашним арестом Патриарх Тихон. Обвинив его в опасной и необдуманной политике, приведшей к конфронтации Церкви с государством, Введенский потребовал, чтобы Патриарх оставил престол ради созыва Поместного Собора. В ответ Патриарх подписал резолюцию о временной передаче церковной власти с 16 мая 1922 г. митрополиту Ярославскому Агафангелу. А уже 14 мая 1922 г. в «Известиях» появилось написанное лидерами обновленцев «Воззвание верующим сынам Православной Церкви России»220, где содержалось требование суда над «виновниками церковной разрухи» и заявление о прекращении «гражданской войны Церкви против государства».
Митрополит Агафангел готов был исполнить волю святителя Тихона, но, по распоряжению ВЦИК, его задержали в Ярославле. 15 мая депутация обновленцев была принята Председателем ВЦИК М.И. Калининым, и на следующий день было объявлено об учреждении нового Высшего Церковного
Управления (ВЦУ). Оно полностью состояло из сторонников обновленчества. Первым его руководителем стал епископ Антонин (Грановский), возведенный обновленцами в сан митрополита. На следующий день, чтобы облегчить обновленцам задачу овладения церковной властью, ВЧК перевела Патриарха Тихона в Донской монастырь в Москве, где он находился в строгой изоляции. Его отношения с другими архипастырями и оставшимися членами Синода и Высшего Церковного Совета (далее – ВЦС) были прерваны. На Троицком подворье была организована резиденция ВЦУ.
Духовенство начало объявлять о признании Высшего Церковного Управления (далее – ВЦУ), высшего органа власти в обновленческом движении, вскоре после его провозглашения единственным каноническим органом высшей церковной власти. Следует отметить, что часть духовенства не разделяла обновленческих реформ церковной жизни, но признала ВЦУ из страха за собственную жизнь, будучи устрашенной расправами над собратьями по сану со стороны властей по «просьбе» обновленцев. Другие признавали ВЦУ в тревоге за Церковь, надеясь изнутри повлиять на обновленческое движение в духе приближения его к церковной традиции, либо, просто не разобравшись в том, что такое ВЦУ из петроградских протоиереев.
16 июня 1922 г. митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), Нижегородский архиепископ Евдоким (Мещерский) и Костромской архиепископ Серафим (Мещеряков) объявили о признании обновленческого ВЦУ единственной законной церковной властью в так называемом «Меморандуме трех»221. Этот документ послужил причиной для отпадения в раскол многих священнослужителей и мирян
Особенности существования и деятельности Тульской епархии в 1925-1927 гг.
Середина 1920-х гг. в жизни Православной Российской Церкви стала одной из важнейших вех на пути ее развития. С одной стороны, это продолжение борьбы с обновленчеством, сменившим вектор своего развития с реформаторско-революционного на консервативный. Лидеры обновленцев начали понимать, что их используют в борьбе против Церкви в целом, а не против конкретной личности Патриарха Тихона и его сподвижников. Все более ясным становился вектор партийно-государственной политики в отношении религии: полное уничтожение без различий исповедания и политической ориентации. В то же время, только действием Божиего Промысла можно объяснить тот факт, что Церковь не была уничтожена именно в этот промежуток времени, поскольку, с окончанием Гражданской войны советская власть усилилась настолько, что имела все возможности для столь радикального шага. Если бы власть по-прежнему находилась в одних руках, и, тем более, оказалась бы в руках Л.Д. Троцкого, решительный и окончательный шаг к ликвидации православия в России был бы, по всей видимости, сделан.
С другой стороны, Церковь в это время теряет одного за другим своих выдающихся иерархов, но особой трагедией для Русской Церкви в это время стала смерть Святейшего Патриарха Тихона. В ночь на 7 апреля Патриарх скончался в клинике Бакунина на Остоженке281. Это событие, без преувеличения следует признать эпохальным и поворотным в дальнейшем развитии церковно-государственных отношений. Во-первых, Церковь потеряла в лице Патриарха единый центр власти и общепризнанный авторитет, что не позволяло расколоть Церковь изнутри и заставляло советскую власть иметь дело со всей канонической Церковью в целом и не оставляло ни малейших шансов на успех в ее разрушении. Во-вторых, Церковь была лишена возможности легально и каноническим путем избрать нового
Патриарха, что вынудило святителя Тихона передать власть путем назначения себе преемника (точнее, трех кандидатов) в завещании, продолжение такой практики привело к тому, что в конце 1920-х гг. одинаковыми правами на местоблюстительство Патриаршего престола обладали около 10 архиереев, что, с одной стороны, позволяло Церкви при любых условиях иметь законного первоиерарха и сохранять систему управления, а с другой стороны ставило вопрос о легитимности этой системы управления, неразрешимый в условиях мобилизационно-кризисного порядка управления Церковью при невозможности созыва законного Поместного Собора.
Тульская епархия к 1925 г. представляла собой один из немногих активных центров обновленчества. 10 апреля 1925 года архиепископ Тульский Виталий «за выдающиеся, исключительные заслуги на благо Православной Церкви» был возведен в сан митрополита, а 10 мая 1930 г. стал председателем обновленческого синода.
Видные деятели обновленческого движения неоднократно посещали г. Тулу, оказывая всестороннюю поддержку местным раскольникам. Так, например, «благовестник-апологет» «митрополит» Александр Введенский 27 февраля и 4 марта 1927 г. провел в Туле лекции-диспуты на темы: «Трагедия христианства» и «У кого истина?». В том же году, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, он вместе с председателем обновленческого синода «митрополитом» Ленинградским Вениамином (Муратовским), правящим «митрополитом» Тульским Виталием и «епископом» Алексинским Петром (Даниловым), викарием Тульской епархии, совершил богослужения в кафедральном соборе, в Николо-Часовенском и Свято-Сергиевском храмах. Визит лидеров раскола в г. Тулу расценивался местными обновленцами как «благопопечительство Священного Синода»: «Святители-митрополиты, а равно и прибывший на праздник... проф. С.М. Зарин, подобно богатым земледельцам, щедрой рукой на Тульской ниве сеяли слово истины.
Обставленное певческими силами богослужение, теплота, естественность отеческих поучений, жизненность наставлений мудрых святителей, преднесение при богослужении св. креста, подбор священнослужащих (архимандриты, митрофорные протоиереи), праздничные облачения — все способствовало величию празднества... Митрополит Вениамин вручил архипастырю Виталию... грамоту о препо дании ему благословения Божия...»282.
Имели место многократные переходы из одной юрисдикции в другую. Так, «староцерковная община» с. Березово Веневского уезда, согласно сообщению Тульских епархиальных ведомостей283, решением собрания избрала приходским священником иерея Вл. Филимонова, настоятеля обновленческого храма. Настоятель Покровской церкви г. Чернь направил на имя архиепископа Виталия (Введенского) письмо, в котором, в частности, описывая переход из обновленчества в «тихоновщину», написал: «…тяжело было уходить из прихода за штат, …необходимо было смыть с себя черное пятно, наложенное на меня не приходом, а кучкой «бывших людей»284. Описывая далее свои размышления, свящ. С. Мерцалов особо выделяет промежуток времени с 5 по 15 февраля 1925 г.: «Пришлось много думать о переходе в другой приход и даже об оставлении священства. Уже церковный староста (без ведома прихода) привез другого священника на мое место, который и служил неделю… На 15 февраля было назначено общее приходское собрание. Пред началом собрания за мною пришел городской прихожанин и попросил от всех прихожан придти и выяснить причину ухода. Я согласился и на открывшемся собрании сделал доклад о том, как произошел переход в тихоновщину, к чему он привел, и что представляет в настоящее время тихоновщина. Было маленькое замешательство кучки городских, но большинством голосов было выражено мне доверие»285. Таким образом, исходя из тех сведений, которые удалось почерпнуть в Тульских епархиальных ведомостях за 1925-1927 г., можно сделать вывод о высокой активности обновленческого епархиального совета, заключавшейся, прежде всего, в агитационной кампании против «тихоновщины», при этом со стороны рядового духовенства имеет место индифферентность по отношению к вопросу о власти в епархии. Так, в описании церковной жизни г. Венева приводится следующая информация: «Здесь имеется одна обновленческая церковь и квартируют два обновленческих священника. Однако, в Веневе у обновленчества нет твердой опоры; серьезным обновленческим работником можно считать мирянина И.С. Глухова, что касается деятелей из духовенства, то на них надежда слабая. Впрочем, в городе и «тихоновщина» не дает выдающихся среди духовенства деятелей; агитаторов их во всем уезде тоже немного, - напр., тихоновствующие оо. П. Дагаев и А. Сахаров… Приятно и то, что между синодальным и тихоновским духовенством серьезного разделения незаметно; друг у друга требы и службы совершают и временами перегащиваются»286. Подобных описаний в Тульских епархиальных ведомостях, на тот момент официальном органе обновленческой епархии имеется значительное количество, что при всем критическом отношении к данному источнику позволяет сделать вывод о слабой укорененности обновленчества как идеологии и формы церковной жизни на приходском уровне. Обоснованно можно сделать вывод о том, что подавляющее большинство приходов выбирало юрисдикцию в соответствии с убеждениями приходского священника и уровнем его личного авторитета в приходской общине, как это отчетливо видно в выдержках из цитируемого выше письма священника С. Мерцалова обновленческому митрополиту Тульскому Виталию (Введенскому). Продолжало свое существование обновленческое Алексинское викариатство, где 31 октября 1925 г. епископа Христофора, в августовском 1926 г. номере Тульских епархиальных ведомостей. Митрополит Виталий начинает свое обращение с упоминания о том, как «изболелось сердце, видя и наблюдая нашу церковную смуту и разделение»288.