Русская православная церковь на территории Мордовии в XX – начале XXI века Маланкин Александр Валерьевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Положение Русской православной церкви в Мордовии с начала XX века до 1930-х годов .30

1.1. Русская православная церковь на территории Мордовии в начале ХХ века (досоветский период) 30

1.2. Власть, церковь и общество в Мордовии в послереволюционное десятилетие: парадигмы взаимодействия .47

1.3. Русская православная церковь в условиях усиления антирелигиозной политики государства в конце 1920-х – 1930-е годы . 60

Глава 2. Русская православная церковь в Мордовии в 1940–1980-е годы 78

2.1. Русская православная церковь в Мордовии в годы Великой Отечественной войны и послевоенное время 78

2.2. Политика государства в отношении Русской православной церкви в период «оттепели» и «развитого социализма» 95

Глава 3. Деятельность Русской православной церкви в Мордовии в 90-е годы XX – начале XXI века 120

3.1. Создание Саранской и Мордовской епархии Русской православной церкви и ее деятельность по возрождению православной веры 120

3.2. Миссионерско-просветительская и образовательная деятельность Саранской и Мордовской епархии .133

3.3. Об уровне и характере религиозности мордвы по материалам этнографических экспедиций Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева 2011–2012 годов 150

3.4. Русская православная церковь и мордовское национальное движение 159

3.5. Образование Мордовской митрополии 167

Заключение .175

Список источников и литературы

• Власть, церковь и общество в Мордовии в послереволюционное десятилетие: парадигмы взаимодействия
• Русская православная церковь в условиях усиления антирелигиозной политики государства в конце 1920-х – 1930-е годы
• Политика государства в отношении Русской православной церкви в период «оттепели» и «развитого социализма»
• Об уровне и характере религиозности мордвы по материалам этнографических экспедиций Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева 2011–2012 годов

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Русская православная церковь (РПЦ) веками создавала идеологический фундамент для российской государственности, а в настоящее время уверенно возвращает позиции существенного влияния на жизнь общества, серьезно пошатнувшиеся в не столь давние десятилетия атеистических гонений. По всей стране восстанавливаются старые и возводятся новые православные храмы и монастыри; расширяются связи РПЦ с миром зарубежного православия; быстро и успешно развивается православная конфессиональная система образования и воспитания. На фоне этого процесса происходит организационное, экономическое, культурно-просветительское развитие и самой РПЦ. Ценности, проповедуемые ею, призывающие к миролюбию, стабильности, порядку, созиданию востребованы значительной частью российского социума.

Обозначенные выше позитивные тенденции развития российского православия в современном мире в полной мере проявились и в Республике Мордовия (РМ), где с 1991 г. успешно функционировала Саранская и Мордовская епархия РПЦ, преобразованная в 2011 г. в Мордовскую митрополию. Несомненно, что на современном этапе развития Мордовии религия в целом, и православное христианство в особенности, оказывают значимое влияние на ее жителей. В настоящее время здесь насчитывается более 400 православных церквей и 13 монастырей. Деятельность православных религиозных объединений охватывает широкий спектр общественных отношений: духовные, культурные, правовые, экономические и политические. Православный фактор оказывает серьезное воздействие на развитие многих общественных процессов в области межнациональной и межконфессиональной жизни народов, способствуя формированию нравственных ценностей в сознании людей.

Степень научной разработанности проблемы. Историография истории Русской православной церкви ХХ – начала XXI в. в целом соответствует общей периодизации истории Российского государства и может быть условно разделена на три основных этапа: дореволюционный (до октября 1917 г.), советский (с октября 1917 до начала 1990-х гг.) и современный (с начала 1990-х гг. и по настоящее время).

Еще в дореволюционный период было написано значительное число работ по многовековой истории православия в нашей стране как церковными, так и светскими авторами¹. Попытки осмыслить положение РПЦ в Российской империи, предложить пути выхода из сложившегося кризиса веры предпринимали

¹ См.: Голубинский Е. Е. История Русской церкви. Т. I–II, М., 1904–1911; Макарий, митрополит Московский и Коломенский. История Русской церкви. Т. I–X. Спб., 1887–1902 и др.

и придерживавшиеся различных политических взглядов и подходов знаменитые русские писатели и философы XIX – начала XX в.²

Советский этап характеризовался практически безграничным господством в Советской России, а затем и в СССР атеистической концепции, в русле которой Церковь представлялась общественным институтом, противоречившим прогрессивному развитию страны. И утверждения о поэтапном преодолении и отмирании религиозных «пережитков» стали центральной идеей большинства научных трудов того времени. В 1920-е гг. исходя из теоретических работ и выступлений видных партийных и государственных деятелей-сподвижников В. И. Ленина сформировался определенный набор «установок» о роли и месте РПЦ в истории страны, согласно которым она имела «контрреволюционную сущность», являясь одной из существенных основ разрушенной монархии. Эти идеи определили методологические основы советской историографии данной проблемы на долгие годы³.

После ХХ съезда КПСС в условиях «оттепели» демократические веяния способствовали некоторым переменам в рассмотрении многих вопросов отечественной истории, в том числе и в отношении истории церкви. Однако в целом идеолого-теоретическая база исторических работ по-прежнему не выходила за рамки оценочных параметров с позиций атеизма. Появившиеся в СССР во второй половине 1950–1980 гг. научные труды по религиозной тематике можно оценивать как разноплановые, поскольку это исследования социологического, философского, юридического, исторического и других направлений. Их тематика стала разнообразнее, увеличилось количество и качество самих исследований⁴.

² См.: Аксаков И. С. Наше знамя – русская народность. М., 2008; Герцен А. И. Об атеизме, рели
гии, церкви. М., 1976; Толстой Л. Н. Церковь и государство // Полн. собр. соч. в 90 т. Т. 23. М.,
1936; Розанов В. В. Религия. Философия. Культура. М., 1992; Соловьев В. С. О духовной власти
в России // Соч. в 2 т. Т. 2. М., 1989. С. 185–188; Его же. Как пробудить наши церковные силы //
Соч. в 2 т. Т. 1. М., 1989. С. 43–58; Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.,
1990 и др.

³ См.: Красиков П. А. На церковном фронте (1918–1923). М., 1923; Луначарский А. В. Христи
анство или коммунизм. Диспут с митрополитом А. Введенским. М., 1926; Бонч-Бруевич В. Д.
«Живая церковь» и пролетариат. М., 1927; Скворцов-Степанов И. И. О живой церкви. М.,
1922; Ярославский Е. М. 10 лет на антирелигиозном фронте. М., 1927 и др.

⁴ См.: Персиц М. М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР (1917–
1919 гг.). М., 1958; Зыбковец В. Ф. Национализация монастырских имуществ в советской Рос
сии (1917–1921 гг.). М., 1975; Плаксин Р. Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917–1923 гг.
М., 1968; Поляков Ю. А. 1921-й: победа над голодом. М., 1975; Козырева А. К. Христианский
социализм обновленческой церкви // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1967. Т. 284;
Шейнман М. М. Обновленческое движение в русской православной церкви после Октября //
Вопросы научного атеизма. М., 1966. Вып. 2. С. 41–64; Шишкин А. А. Сущность и критическая
оценка «обновленческого» раскола Русской православной церкви. Казань, 1970; Курочкин П. К.
Эволюция современного православия. М., 1970; Гордиенко Н. С. Эволюция русского правосла
вия (20-е – 80-е годы ХХ столетия). М., 1984; Воронцов Г. В. Ленинская программа атеистиче
ского воспитания трудящихся в действии (1917–1937 гг.). М., 1973; Коновалов Б. Н. Союз воин
ствующих безбожников // Вопросы научного атеизма. М., 1967. Вып. 4. С. 63–93.

Начавшиеся во второй половине 1980-х гг. в СССР по инициативе КПСС «перестройка», «демократизация» и «гласность» привели к тому, что религия перестала рассматриваться как однозначно враждебная социализму идеология. Начался слом и советской системы церковно-государственных отношений. Благодаря предоставленной свободе исследований и началу активизации работы по рассекречиванию фондов государственных архивов, появилось больше возможностей для научного поиска. Впоследствии светско-академическая и церковно-историческая науки стали теснее взаимодействовать друг с другом, получив новые перспективы развития. Одним из толчков к оптимизации изучения государственно-церковных отношений послужила подготовка к празднованию в 1988 г. 1000-летия крещения Руси⁵. Примером новых подходов критического осмысления церковной политики советского государства стало коллективное исследование «Русское православие. Вехи истории», проводившее идею построения гармоничных отношений государства и РПЦ в условиях начавшейся «перестройки»⁶.

Быстрый рост постсоветской историографии по вопросам религиозной тематики кардинально меняет осмысление проблемы изучения истории РПЦ в XX в.⁷ Существенно расширила круг изучаемых проблем и современная церковная историография⁸.

С начала 1990-х гг. стало заметно больше и региональных исследований, благодаря которым открылись новые возможности для уточнения общей картины того, что в целом представляла собой РПЦ в советский период ее истории. Их ав-

⁵ См.: Гордиенко Н. С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов (полемические заметки).
Л., 1986; Красников Н. П. Русское православие: история и современность. М., 1988; Тихоно
ва Г. Ю. Новые тенденции в идеологии русского православия 80-х гг. М., 1988 и др.

⁶ См.: Русское православие. Вехи истории / науч. ред. А. И. Клибанов. М., 1989.

⁷ См.: Одинцов М. И. Государство и Церковь: 1917–1938 гг. М., 1991; Его же. Государство и
церковь (история взаимоотношений 1917–1938 гг.). М., 1994; Его же. Религиозные органи
зации в СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 1995; Ка
шеваров А. Н. Государство и церковь: из истории взаимоотношений Советской власти и Рус
ской Православной Церкви, 1917–1945 гг. Спб., 1995; Шкаровский М. В. Русская Право
славная Церковь и Советское государство в 1943–1964 гг. От «перемирия» к новой войне.
СПб. ; М., 1995; Его же. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999;
Его же. Русская Православная Церковь в XX в. М., 2010; Якунин В. Н. Русская православ
ная церковь на оккупированных территориях СССР в годы Великой Отечественной войны
1941–1945 гг. Самара, 2001; Его же. Вклад русской православной церкви в победу над фа
шизмом и изменение государственно-церковных отношений в годы Великой Отечественной
войны 1941–1945 гг. Самара, 2002 и др.

⁸ См.: Цыпин В., протоиерей. История Русской Православной Церкви 1917–1990 гг. М.,
1994; Его же. Русская Церковь (1917–1925), М., 1996; Его же. Русская Церковь (1925–1938).
М., 1999; Его же. История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший перио
ды. 1700–2005. 5-е изд. М., 2012; Вострышев М. И. Божий избранник: крестный путь святи
теля Тихона, Патриарха Московского и всея Руси. М., 1990; Страж Дома Господня. Патриарх
Московский и всея Руси Сергий (Страгородский) / сост., вступ. статья, комент. С. Фомина.
М., 2003; Николин А. Церковь и государство (история правовых отношений). М., 1997 и др.

торы выявляли особенности церковной политики властей на местах, анализировали сходство и расхождения теоретических установок власти в религиозных вопросах с их практической реализацией, собрали огромный фактический материал по разным аспектам церковной жизни. Так, анализ диссертационных работ и научных монографий 1990 – начала 2000-х гг. показывает, что в основном предметом изучения являлись региональные аспекты изменения политики государства в отношении РПЦ после Октябрьской революции 1917 г., поиск новых форм организации Церкви на протяжении советского периода, развитие атеистической пропаганды и борьба с религиозными пережитками, массовые репрессии среди духовенства и верующих⁹. Новейшая историография пополнилась научными трудами, в которых взаимоотношения РПЦ и власти анализируются на протяжении отдельных этапов развития советской государственности¹⁰.

Проблемы развития РПЦ в Мордовском крае, ее взаимоотношений с властью, роли в российском социуме на протяжении ХХ – начала ХХI в. нашли отражение в научных трудах историков Мордовии. В советский период можно выделить немного опубликованных работ, в которых в той или иной степени затрагивалась указанная проблематика. Обычно в их основе лежали все те же тезисы о враждебности РПЦ в отношении советской власти, противодействии проводимой

⁹ См.: Аленов А. Н. Власть и церковь в русской провинции в 1917–1927 гг.: на материалах Там
бовской губернии : дис. … канд. ист. наук. Тамбов, 2004; Поляков А. Г. Церковно-государст
венные отношения в 1917 – середине 1920-х гг. (на материалах Вятской губернии) : автореф.
дис. … канд. ист. наук. Сыктывкар, 2007; Булавин М. В. Взаимоотношения государственной
власти и православной церкви в России в 1917–1927 гг. (на примере Урала) : автореф. дис. …
д-ра ист. наук. Екатеринбург, 2000; Михайлов С. В. Государство и церковь: отношения органов
власти, религиозных организаций и верующих на Архангельском Севере в 1918–1929 гг. : ав-
тореф. дис. … канд. ист. наук. Архангельск, 1998; Каплин П. В. Взаимоотношения Русской
Православной Церкви и государственной власти в СССР в 1927–1938 гг.: на материалах Урала :
автореф. дис. … канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006; Гайлит О. А. Религиозная политика
Советского государства по отношению к Русской Православной Церкви в конце 1920-х –
1930-е гг.: на материалах Западной Сибири : дис. … канд. ист. наук. Омск, 2002 и др.

¹⁰ См.: Басова Н. А. Русская православная церковь в Карелии в 1918–1941 гг. : автореф. дис. …
канд. ист. наук. Петрозаводск, 2006; Козлов Ф. Н. Взаимоотношение государства и Русской пра
вославной церкви в 1917 – начале 1940-х гг. (по материалам Чувашии) : автореф. дис. … канд.
ист. наук. Саранск, 2009; Малюкова Э. Д. Взаимоотношения Русской Православной Церкви и
Советской власти в 1918–1937 гг.: на примере Пензенского края : автореф. дис. … канд. ист.
наук. Самара, 2010; Хрусталев М. Ю. Русская Православная Церковь в центре и на периферии в
1918–1930-х гг. (на материалах Новгородской епархии) : дис. … канд. ист. наук. Архангельск,
2004; Гераськин Ю. В. Взаимоотношения Русской Православной Церкви, общества и власти в
конце 1930-х –1991 гг. (на материалах областей Центральной России) : автореф. дис. … д-ра ист.
наук. Рязань, 2008; Прядкина О. А. Взаимоотношения советского государства и Русской Право
славной Церкви в 1941–1954 гг. (на материалах областей Верхнего Поволжья) : автореф. дис. …
канд. ист. наук. Кострома, 2004; Чеботарев С. А. Отношения государства и церкви в середине
1940-х – середине 1960-х гг. (на материалах Тамбовской области) : автореф. дис. … канд. ист.
наук. Тамбов, 2001; Королева Л. А., Королев А. А. Православие в Пензенской области (1940–
1990 гг.). Варшава, 2014.

ею политике в социально-экономической и социокультурной сферах в послеоктябрьский период, об успехах атеистической пропаганды среди жителей региона¹¹.

Глубиной анализа прошедшего исторического пути русского православия на территории Мордовии в общем контексте развития религиозной жизни мордовского народа отличаются научные труды Н. Ф. и Е. Н. Мокшиных. Еще в 1968 г. Н. Ф. Мокшин опубликовал книгу «Религиозные верования мордвы», в которой были подробно рассмотрены место и роль традиционных верований мордвы на разных этапах ее истории. В 1998 г. монография была дополнена собранными за прошедшие тридцать лет новыми источниками и наблюдениями и переиздана. В нее были включены материалы Е. Н. Мокшиной, связанные с анализом религиозности мордовского населения в советский период, ростом влияния религии и церкви в связи с распадом Советского Союза, взаимодействием РПЦ с активизирующимся национальным движением мордовского народа. В дальнейшем разработка указанных вопросов получила свое продолжение в монографии Е. Н. Мокшиной «Религиозная жизнь мордвы во второй половине XIX – начале XXI века», а также в обобщающем совместном труде указанных авторов «Мордва и вера»¹².

Религиозные основы этноправосудия у мордовского народа, юридические начала его христианизации, проходившей весьма болезненно и длительно, впервые в юридической антропологии рассмотрены в монографии Ю. Н. Сушковой¹³.

Определенный вклад в освещение развития православия на территории Мордовии внес А. И. Белкин, который в ряде работ попытался проанализировать государственно-церковные отношения с 1920-х до начала 1960-х гг.¹⁴ Исследования отличаются историко-философским подходом в осмыслении роли РПЦ в судьбе Российского государства и общества.

Существенный вклад в освещение деятельности РПЦ в Мордовии на различных этапах ее истории внес С. Б. Бахмустов. Так, в одной из его работ,

¹¹ См.: Альмяшева Л. Н. К истории атеистического движения в Мордовии за годы Советской
власти // Развитие атеизма в Мордовии. Саранск, 1972. С. 62–78; Альмяшева Л. Н., Иткин С. М.
Атеизм и становление социалистической обрядности в Мордовии // В братской семье. Саранск,
1981. С. 234–237 и др.

¹² См.: Мокшин Н. Ф. Религиозные верования мордвы. Саранск, 1968; Изд. 2-е, доп. и пере-
раб. Саранск, 1998; Мокшина Е. Н. Религиозная жизнь мордвы во второй половине XIX –
начале XXI века. Саранск, 2003; Изд. 2-е, доп. и перераб. Саранск, 2006; Мокшин Н. Ф.,
Мокшина Е. Н. Мордва и вера. Саранск, 2005.

¹³ См.: Сушкова Ю. Н. Этноправосудие у мордвы. Саранск, 2009.

¹⁴ См.: Белкин А. И. Государственно-церковные отношения в Мордовии в 20-е – начале 60-х
годов ХХ века (по материалам русского православия) : дис. … канд. ист. наук. Саранск, 1995;
Его же. Государственно-церковные отношения в Мордовии в 1920-е – начале 1960-х годов
(по материалам Русской Православной Церкви) // История в культуре, культура в истории.
Саранск, 2001. С. 231–246 и др.

написанной в соавторстве с В. И. Лаптуном, в подробностях представлена картина деятельности органов власти в 1920–1930-е гг. по закрытию и уничтожению монастырей и церквей как центров духовности на территории современной Республики Мордовия¹⁵.

Отдельные вопросы рассматриваемой нами темы изучались многими учеными Мордовии. К примеру, процесс ликвидации Саровского мужского монастыря, являвшегося одним из крупнейших в России, освещался В. А. Юрченковым; некоторые вопросы, связанные с усилением гонений на Церковь в конце 1920-х и 1930-е гг. в связи с проведением массовой коллективизации и раскулачивания, затрагивались в публикациях Т. Д. Надькина; репрессии советской власти в отношении священнослужителей рассматривались Ю. Г. Чиндяйкиным; патриотическая работа РПЦ в годы Великой Отечественной войны изучалась Н. Ф. Беляевой; в течение ряда последних лет мониторинг этноконфессиональных процессов в Мордовии на современном этапе проводился А. В. Мартыненко и Н. В. Шиловым¹⁶.

В целом можно констатировать, что, несмотря на уже имеющийся значительный пласт исследований по данной проблематике, к настоящему времени в республиках и областях России, в том числе и в Мордовии, пока еще мало обобщающих работ по истории РПЦ в указанный период, многие важные вопросы данной темы нуждаются в дальнейшем научном многоплановом анализе и осмыслении, пополнении новыми материалами. Данная работа в большой мере призвана восполнить этот пробел, существенно расширить его источниковую базу.

Объектом исследования является положение и деятельность Русской православной церкви на территории Мордовии в ХХ – начале XXI в.

¹⁵ См.: Бахмустов С., Лаптун В. Разорванное ожерелье. Саранск, 1991; Бахмустов С. Б. Мона
стыри Мордовии. Саранск, 2000; Его же. Православие в Мордовском крае: историко-культуроло
гический аспект. Саранск, 2006; Его же. Храмы Мордовии: справочник. Саранск, 2015.

¹⁶ См.: Юрченков В. А. Саровский монастырь: трудные 20-е годы // Саранские епархиальные
ведомости. 1993. № 7–9. С. 54–95; Надькин Т. Д. Советская власть и православная церковь в
предвоенное десятилетие (по материалам Мордовии) // Од вий (молодая сила): сб. науч. ста
тей аспирантов и докторантов / НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики
Мордовия. Саранск, 2009. Вып. 1. С. 52–58; Его же. Антицерковная политика советского
государства в годы довоенных пятилеток (по материалам Мордовии) // Научный православ
ный взгляд на ложные исторические учения. М., 2011. С. 482–411; Чиндяйкин Ю. Г. Право
славная церковь в Мордовии в 1930-е гг. // Репрессии в Мордовии 1930-х гг. и их послед
ствия. Саранск, 2004. С. 206–210; Беляева Н. Ф. Деятельность Русской православной церкви
в Мордовии в годы Великой Отечественной войны // Научный православный взгляд на лож
ные исторические учения. М., 2011. С. 501–507; Мартыненко А. В., Шилов Н. В. Республи
ка Мордовия. Социальная политика Саранской епархии РПЦ // Этноконфессиональная ситу
ация в Приволжском Федеральном округе. Бюллетень Сети этнологического мониторинга и
раннего предупреждения конфликтов. 2003. № 64. С. 12–13; Их же. Республика Мордовия.
Патриотическое воспитание – общая забота государства и церкви // Этноконфессиональная
ситуация в Приволжском Федеральном округе. Бюллетень Сети этнологического монито
ринга и раннего предупреждения конфликтов. 2005. № 94. С. 8–9 и др.

Предметом диссертационного исследования выступают основные тенденции и особенности развития православия в Мордовии на протяжении всего ХХ и начала XXI в.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационной работы является комплексное изучение положения и деятельности Русской православной церкви на территории Мордовии в ХХ – начале XXI в., т.е. времени, когда этноконфес-сиональная ситуация в нашей стране претерпевала серьезные качественные изменения от во многом кризисного состояния религиозной сферы в начале прошлого века и атеистических гонений советского периода к возрождению традиционных основ религиозной жизни народов в последние десятилетия.

Для реализации указанной цели предстоит решить следующие задачи:

– охарактеризовать положение РПЦ на территории Мордовии в начале ХХ в. (досоветский период), выявляя кризисные тенденции в ее развитии;

– проследить основные парадигмы взаимодействия власти, Церкви и общества в Мордовии в первое послереволюционное десятилетие;

– рассмотреть положение РПЦ в Мордовской АССР в условиях усиления антирелигиозной политики советского государства в 1930-е гг.;

– охарактеризовать позитивные изменения в положении РПЦ на территории Мордовской АССР в период Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие;

– выявить основные тенденции во взаимоотношениях Церкви и власти на территории Мордовской АССР во второй половине 1950-х – 1980-е гг.;

– показать значимость образования Саранской и Мордовской епархии для возрождения и развития православного христианства в Мордовии в постсоветское время;

– проанализировать основные направления деятельности (миссионерско-просветительское, образовательное, воспитательное, гуманитарное и др.) Саранской и Мордовской епархии РПЦ в 1991–2011 гг., а затем новообразованной Мордовской митрополии в 2011–2016 гг.;

– рассмотреть характер и уровень религиозности мордовского народа на современном этапе;

– проследить основные тенденции взаимодействия РПЦ и мордовского национального движения.

Хронологические рамки работы охватывают XX – начало XXI в. Нижний хронологический рубеж определяется 1900-ми гг., когда РПЦ переживала глубокий организационный и духовный кризис, связанный с общим кризисом поздней Российской империи. Верхней границей хронологических рамок является начало XXI в. вплоть до 2016 г., характеризуемое дальнейшим усилением и укреплением православия в российском социуме.

Территориальные границы исследования в основном охватывают территорию Республики Мордовия, внешние границы которой фактически оформились после реорганизации Мордовского округа в январе 1930 г. в Мордовскую автономную область (МАО), преобразованную в декабре 1934 г. в Мордовскую автономную ССР (МАССР) в составе Средне-Волжского (Куйбышевского) края. В 1936 г. с принятием новой Конституции СССР республика вошла в состав РСФСР. В декабре 1990 г. она была переименована в Мордовскую ССР (МССР), а с января 1994 г. стала называться – Республика Мордовия (РМ).

Источниковая база исследования. Диссертационная работа написана на базе разнообразных источников. Их можно систематизировать в следующие группы: 1) законодательные и распорядительные акты, а также партийные и делопроизводственные документы; 2) материалы периодической печати и интернет-ресурсы; 3) статистические данные; 4) фольклорные материалы; 5) мемуарная литература; 6) документы личного происхождения; 7) полевые этнографические материалы.

Многие документы, в том числе впервые вводимые в научный оборот, касающиеся советского периода истории РПЦ на территории рассматриваемого региона, в особенности в отношении преследований православных верующих и духовенства властями Мордовской АССР в 1930-е гг., были извлечены из фондов Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ, г. Москва: ф. 1235 (ВЦИК), ф. Р. 6991) и Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ, г. Саранск: ф. Р. 228, 234, 238, 269, 1520 и др.). Они представляют собой отчеты, справки, информацию и переписку с уполномоченными по вопросам деятельности религиозных организаций по Мордовской АССР с 1947 г. вплоть до 1989 г., а также решения советских властей о закрытии церквей и передаче их зданий под зернохранилища и иные хозяйственные или культурно-образовательные объекты на территории Мордовии, либо, наоборот, об открытии и церквей и постановке их зданий на учет как объектов культурного наследия и др.

Отдельную группу источников составляют делопроизводственные документы из текущего архива вначале Саранской и Мордовской епархии, а затем Мордовской митрополии (действует с 2011 г.). К ним, в частности, относятся ежегодные отчеты Саранской и Мордовской епархии РПЦ, содержащие подробные сведения о ее социально ориентированной, просветительско-миссионерской, хозяйственной, культовой и иных видах деятельности, начиная с ее регистрации Министерством юстиции Мордовской АССР 12 июля 1991 г., и вплоть до последних лет.

Немалый интерес для изучения заявленной темы представляют опубликованные сборники документов по истории РМ («Материалы по истории мордвы» А. А. Гераклитова, многотомные издания «Документы и материалы по истории Мордовской АССР», «Культурное строительство в Мордовской АССР», «Па-

мять: Жертвы политических репрессий»), а также документальные сборники, затрагивающие вопросы взаимоотношений советской власти с церковью («Декреты Советской власти», «О религии и церкви», многотомные издания «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927–1939: документы и материалы», «Советская деревня глазами ВЧК–ОГПУ–НКВД. 1918– 1939: документы и материалы») и др.

Большая группа источников представлена печатными СМИ, включающими периодику дореволюционного, советского и постсоветского периодов, материалы православных Интернет-ресурсов.

При характеристике отношения мордовского населения РМ к православному христианству и РПЦ на современном этапе в диссертации были использованы материалы архива кафедры дореволюционной отечественной истории, археологии и этнографии МГУ им. Н. П. Огарева (с 2013 г. кафедры истории России) по религиозной жизни мордвы, собранные в ходе полевых экспедиционных исследований во многих селах Мордовии, начиная с 1960-х гг. вплоть до сегодняшнего дня, под руководством профессора Н. Ф. Мокшина и доцента Е. Н. Мокшиной. В этнографических экспедициях в мокша-мордовское с. Салазгорь Торбеевского района (2011 г.) и в эрзя-мордовское с. Поводимово Дубенского района (2012 г.) автор диссертации принимал непосредственное участие, занимаясь сбором полевого этнографического материала, в том числе посредством специального этнографического вопросника по изучению религиозности мордвы, составленного Е. Н. Мок-шиной. Выборочные данные этого исследования приведены в третьем параграфе третьей главе диссертации. В ходе экспедиционной работы ряд ценных материалов по исследуемой теме был выявлен в архивах администрации, средних школ и школьных краеведческих музеев сел Салазгорь и Дракино Торбевского района, Поводимово Дубенского района Республики Мордовия.

Теоретико-методологической основой диссертации стали современные представления о принципах и методах исторического исследования, базирующиеся на междисциплинарном цивилизационном (социокультурном) подходе. В качестве информационно-гносеологической основы в работе выступают труды отечественных и зарубежных ученых в области отечественной истории, этнологии, религиоведения, философии, политологии, социологии, культурологии, теории и истории государства и права.

В ходе изучения и обобщения исторического материала по рассматриваемой проблеме применялись принципы объективности, историзма, системности, аксиологический. Из специально-исторических методов использовались сравнительно-исторический, синхронный, проблемно-хронологический, структурно-системный, экстраполяции и периодизации, биографический, а также методы этнографической науки – экспедиционного наблюдения, анкетирования,

опроса, интервью, комплексного подхода. Статистический метод был необходим при изучении в динамике характера и уровня религиозности населения Мордовии на различных этапах ее истории. Среди общенаучных методов исследования применялись описательно-повествовательный, логический, типологический, метод классификации или систематизации.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что в данной диссертационной работе впервые предпринята попытка комплексного обобщающего исторического анализа многоплановой деятельности РПЦ на территории Мордовии в указанный выше хронологический период на базе большого массива разнообразных источников. Круг проблемных вопросов, требующих новых подходов в осмыслении прошлого и настоящего, прогнозировании будущих тенденций этно-конфессиональной сферы народов Республики Мордовия и выработке конструктивных рекомендаций в ее регулировании на современном этапе весьма широк: положение РПЦ в начале ХХ в. (досоветский период) и кризисные тенденции в ее развитии; парадигмы взаимодействия власти, Церкви и общества; РПЦ в условиях усиления антирелигиозной политики советского государства и репрессий в отношении духовенства и верующих; возрождение православного христианства в Мордовии в постсоветское время; анализ основных направлений деятельности Саранской и Мордовской епархии РПЦ в 1991–2011 гг., а затем новообразованной Мордовской митрополии в 2011–2016 гг.; изучение динамики уровня и характера религиозности мордовского и русского народов и факторов на них влияющих; выявление основных тенденций взаимодействия РПЦ и мордовского национального движения, как и других конфессий, ныне действующих на территории Мордовии, и выстраивании с ними нормальных отношений. В приложении к диссертации автором впервые составлен полный перечень храмов и монастырей РПЦ на территории Республики Мордовия на конец 2016 г. с распределением по месторасположению и благочиниям, указанием наименования, настоятелей, церковных зданий и преобладающей национальности. Исследование базируется на широком круге источников впервые вводимых в научный оборот. Важное научно-практическое значение имеют выводы и рекомендации по многим изученным вопросам.

Практическая значимость. Прикладная значимость исследования обусловлена тем, что его материалы и выводы могут быть широко использованы при написании обобщающих и специализированных работ по истории РПЦ, учебных и методических пособий, а также в разработке учебных курсов по отечественной истории, этнологии, философии, истории религий, культурологии, политологии и др. Рекомендации, содержащиеся в диссертации, могут быть учтены органами государственной власти при разработке стратегии этнокон-фессиональной политики в Республике Мордовия, а также при определении перспективной тематики научных исследований.

Положения, выносимые на защиту.

1. В начале ХХ столетия общий кризис (организационно-структурный, духовный), поразивший РПЦ, был заметен и на территории Мордовии. Это, в частности, проявилось в упадке ее влияния на русское и мордовское крестьянство, среди которого стали распространяться революционные настроения и действия, несущие антицерковную и антирелигиозную окраску, принимающие форму отказа жертвовать на церковные нужды, попыток разгрома монастырей (например, Пайгармского монастыря в 1906 г.) и т. д.

2. Антицерковная политика Советского государства проявилась практически сразу после Октябрьской революции 1917 г., в том числе на территории современной Мордовии, где новые власти начали проводить многочисленные притеснения в отношении православного клира и верующих-мирян. В сельских школах, несмотря на протесты со стороны крестьян, упразднялось преподавание Закона Божьего; началась масштабная кампания по ликвидации землевладения монастырей Мордовии (Чуфаровского, Пайгармского и др.), которая зачастую сопровождалась прямым осквернением православных святынь (например, вскрытием мощей Серафима Саровского).

3. В конце 1920-х – 1930-е гг. государство усиливает репрессии против Церкви и духовенства. В Мордовской АССР к концу 1930-х гг. РПЦ подверглась значительному разгрому. Практически все храмы и церкви были закрыты, многие разрушены, другие отданы под хозяйственные и иные нужды. Сопротивление верующих, довольно сильное в селах Мордовии, было сломлено насильственными мерами воздействия. Многие представители духовенства подверглись гонениям и репрессиям.

4. Смягчение отношения советской власти к Церкви в годы Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие также проявилось на территории Мордовии: восстановленная с разрешения властей в 1944 г. Пензенская епархия РПЦ в немалой степени способствовала частичному возрождению церковной жизни в Мордовской АССР (примером стало возвращение верующим Саранского Ианно-Богословского собора, историко-архитектурного памятника XVII в.) и некоторых других церквей.

5. В периоды хрущевской «оттепели», а затем «развитого социализма»
РПЦ в Мордовской АССР, как и в целом в Советском Союзе, вновь стала под
вергаться различным ограничениям, которые хотя и не носили столь масштаб
ного и жестокого (сопровождаемого казнями верующих и клира) характера, но,
тем не менее, являлись практически открытым нарушением принципа свободы
вероисповедания. Ситуация стала меняться в лучшую сторону только во время
горбачевской «перестройки», характерной чертой которой стала либерализация
в культурной и духовной жизни общества.

6. Огромную роль в возрождении РПЦ на территории Мордовии сыграло образование в 1991 г. Саранской и Мордовской епархии, которая под руководством епископа Саранского и Мордовского Варсонофия (Судакова), впоследствии митрополита Мордовского (в настоящее время митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, управляющего делами Московской Патриархии РПЦ), развернула в 1990-е гг. масштабную деятельность по восстановлению старых и строительству новых церквей, духовному просвещению, социальному служению.

7. В результате больших усилий со стороны Саранской и Мордовской епархии, а затем Мордовской митрополии, влияние РПЦ в Республике Мордовия в начале XXI в. становится все более весомым, сказывающимся на многих сторонах жизни общества. Результатом возросшего влияния РПЦ и стали структурные изменения недавних лет, связанные с образованием в 2011 г. Мордовской митрополии.

Степень достоверности и апробация результатов. Достоверность полученных в исследовании результатов обеспечивается использованием общенаучных и специально-исторических принципов и методов, всесторонним объективным анализом широкого круга разнохарактерных источников.

Основные положения и выводы диссертации докладывались на научных и научно-практических конференциях: IX Конгрессе этнографов и антропологов России (Петрозаводск, 2011), Международной конференции «В тесном соседстве: мордовский народ в истории и культуре многонационального Российского государства» (Саранск, 2012), Всероссийской конференции с международным участием «Роль интеллигенции в социуме: традиции и современность» (Саранск, 2010), Таймырских чтениях (Норильск, 2011), XVI научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и студентов МГУ им. Н. П. Огарева (Саранск, 2012) и др. По теме диссертации опубликовано 15 научных работ, в том числе три в изданиях, входящих в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов, утвержденных ВАК при Минобрнауки России.

Структура работы обусловлена постановкой цели и задач исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Власть, церковь и общество в Мордовии в послереволюционное десятилетие: парадигмы взаимодействия

В начале 1880-х гг. по поручению своего учителя и при покровительстве Переводческой комиссии «Братства Святого Гурия» А. Ф. Юртов выполнил перевод ряда книг для духовного чтения – «Священной истории Ветхого и Нового завета» (Казань, 1880 г.; 2-е изд., 1883 г.), «Покш праздникт» (Казань, 1881 г.), «Евангелие от Матфея» (Казань, 1882 г.), «Чин исповедания и како причащати больного» (Казань, 1884 г.) и др.1.

А. Ф. Юртовым был написан первый мордовский букварь. В 1884 г. в типографии Казанского университета была издана небольшого формата, на 103 страницы, книга – «Букварь для мордвы-эрзи с присоединением молитв и русской азбуки», ставший, несомненно, важным этапом в становлении эрзя-мордовской письменности2.

Все эти годы Юртов поддерживал связь со своим учеником Макаром Евсевь-евым (Кобаевым). Об их переписке он извещал своего учителя (Н. И. Ильминского), высоко оценивал переводческую деятельность М. Е. Евсевьева. «Перевод… «Крещения Руси» на эрзянский язык, сделанный Макаром Евсевьевым, очень хорош, так что ни одной книги нет ещё так хорошо переложенной на мордовский язык. Я думаю, что и буквальные переводы (Евангелие и др.) Макар Евсевьев сделает не ху-же»3.

А. Ф. Юртов в 1891 г. принял сан священнослужителя и до конца своих дней прослужил в мордовско-чувашском с. Андреевка Уфимского уезда Уфимской губернии (ныне Республика Башкортостан), пользуясь всеобщим уважением и признанием.

Новый этап в развитии просветительской деятельности среди мордовского населения Поволжья был связан с именем М. Е. Евсевьева. Важное значение в ста-1 новлении литературно-письменных языков мордовского народа имела его переводческая деятельность. В конце XIX – начале XX вв. им было переведено на мордовские языки более десяти вероучительных и учебных книг («Священная история Ветхого завета», «Крещение Руси при св. князе Владимире», «Молитвы и церковные песнопения», Евангелия от Матвея, Марка, Луки и Иоанна и др.). Эти издания способствовали становлению грамматики, обновлению фразеологии и графики мордовских языков.

Написанный М. Е. Евсевьевым «Букварь для мордвы-мокши», вместе с другими учебными книгами для мокши и эрзи, был издан в Казани переводческой комиссией при братстве Святого Гурия в 1892 году Учебные книги на мордовских языках, как и на других языках народов Поволжья и Сибири, готовились и издавались именно этой комиссией. А поскольку она ставила перед собой цели миссионерские, то учебные пособия кроме обучающей функции должны были выполнять и задачи религиозно-нравственного воспитания. Это требование нашло отражение в букваре М. Е. Евсевьева: автор включил в него рассказы о важнейших христианских праздниках, молитвы и пасхальные ирмосы на мокшанском, несколько молитв на русском языках1.

Значительное влияние на Мордовию оказало чёрное духовенство Нижегородской губернии. Известно, что в восточной и северной части территории современной Мордовии (а именно в Большеигнатовском и Ичалковском районах) в течение трех веков складывалась монастырская практика под руководством нижегородских архиереев, особенно епископов Феофана, Питирима, Дмитрия Сеченова. В 1912 г. Нижегородская епархия насчитывала 7 мужских и 21 женский монастырей 2.

Таким образом, к началу ХХ столетия РПЦ была самой распространенной и влиятельной конфессией на территории нынешней Республики Мордовия. Достаточно сказать, что в это время здесь насчитывалось более 700 православных храмов и 14 монастырей1. И сейчас, позиции православия в Мордовии весьма сильны, поскольку его исповедует подавляющее число русского и мордовского населения.

В целом, Православная церковь в Российской империи в начале ХХ в. представляла собой влиятельную, многочисленную и разветвленную организацию. Православие являлось наиболее массовым вероисповеданием. По данным всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., численность православных в ней составляла 87,3 млн человек (69,5 % населения империи)2.

Необходимо отметить также, что в 1910-х гг. происходит глубокая структурная трансформация церковного управления – по сути, завершается синодальный период истории РПЦ. Так, в 1912 гг., в связи со смертью первенствующего члена Синода Антония (Вадковского)3 и вторжением «старца» Григория Распутина в дела церковного управления, политическая ситуация вокруг Синода существенно обострилась. По этому поводу современник этих событий, член Синода протопресвитер Георгий Шавельский писал в эмиграции в 1930-е гг. о тяжелой атмосфере недоверия, воцарившийся в условиях предреволюционного времени в стенах Синода, где каждый боялся за открыто сказанное слово, которое немедленно передавалось в Царское Село противниками Распутина4.

Русская православная церковь в условиях усиления антирелигиозной политики государства в конце 1920-х – 1930-е годы

Часть руководителей местных Советов также не сразу поняли, что политика правительства в отношении религиозных организаций изменилась. Это часто влекло за собой неправильные действия, приводило к неверной оценке сложившейся ситуации. При этом наблюдались две противоположные тенденции в отношении к ходатайствам верующих: одни эти меры истолковали как разрешительные, а другие наоборот – всячески препятствовали реализации волеизъявлениям верующих граждан. Например, в начале февраля 1944 г. председатель сельского совета с. Виндрей Тор-беевского района разрешил верующим провести общее собрание, на котором избрали церковный совет. Затем он с заведующим Торбеевским райфо отдал устное распоряжение о приглашении священника и начале деятельности храма2. Однако с 9 марта текущего года Торбеевский райисполком запретил работу церкви как незаконно открытую. Райисполком вынужден был вмешаться, когда 20 февраля 1944 г. СНК МАССР разослал инструктивное письмо, разъясняя правила открытия церквей. Обращалось внимание на тот факт, что в комиссию по составлению акта технического осмотра церковного здания включались представители верующих. Это считалось грубой ошибкой3.

В инструктивном письме Председателя СНК МАССР говорилось о личной ответственности председателей райисполкомов за соблюдение законоположений об открытии церквей. Так, в с. Перемись Козловского района председатели сельсовета и колхоза провели собрание колхозников, рассмотревшее их заявление об открытии храма. Собрание решило очистить церковное здание, где был колхозный склад.

В начале 1945 г. в Ковылкинский райисполком от уполномоченного совета поступили материалы с целью проверки ходатайства об открытии храма в с. Троицкое. Следуя установленному порядку, райисполком направил специалиста, чтобы осмотреть здание церкви, в которой находился ссыпной пункт конторы «Заготзерно». Однако её заведующий не разрешил специалисту осмотреть здание, а райисполком не стал больше заниматься данным вопросом и оставил его нерешенным1.

От верующих за 11 месяцев 1944 г. поступило 72 ходатайства об открытии церквей. 4 заявления по разным причинам были сняты с рассмотрения. СНК МАССР рассмотрел всего 18 ходатайств, из которых были удовлетворены 3. Повторно поступило 21 заявление. 2 жалобы были написаны на решение об отклонении ходатайств, по поводу которых дали разъяснение, что данные заявления не подлежат пересмотру. Из 32 районов Мордовской АССР действовало по одной церкви только в Темниковском, Саранском и Ширингушском2.

Некоторые из оставшихся священников пытались обойти существовавшее законодательство, которое предписывало их регистрацию. Например, незарегистрированный священник проводил богослужения в с. Быховка Рузаевского района, в котором в тот момент в сельском Совете находился уполномоченный НКВД. Узнав об этом, тот потребовал от священника документ о разрешении совершать церковные службы, а поскольку такового не оказалось, то его пригласили в сельсовет. По ходу следования священника к нему стали присоединяться верующие, которые даже пытались угрожать уполномоченному НКВД, а священник, воспользовавшись суматохой, скрылся3.

Являясь составной частью системы советских органов власти, уполномоченные Совета по делам РПЦ от лица государства вмешивались в дела РПЦ. В то же время, следуя нормам законодательства о религиозных организациях, они нередко выступали защитниками верующих и духовенства, ограждая их от незаконных действий местных властей.

Уполномоченные Совета по делам РПЦ на местах оказались в двойственной ситуации. С одной стороны они должны были блюсти интересы советского светского государства и всячески вмешивались в церковные дела, а с другой, следуя нормам законодательства о религиозных организациях, они нередко выступали защитниками верующих и духовенства, ограждая их от незаконных действий местных властей. Так, уполномоченный П. С. Мельгунов докладывал председателю Совета по делам РПЦ Г. Г. Карпову о том, что с его стороны было сделано все возможное для освобождения в Саранске здания, бывшей Иоанно-Богословской церкви, где находился архив НКВД1.

Как расширение церковной деятельности были восприняты решения Поместного собора, проходившего с 31 января по 2 февраля 1945 г., проведение которого было вызвано смертью патриарха Сергия. И на соборе единогласно выбрали тринадцатым Патриархом Московским и Всея Руси митрополита Ленинградского Алексия (Симанского); здесь было принято и новое Положение об управлении РПЦ. Сохранялся возглавляемый патриархом Синод епископов. Патриарх назначал епископов и мог переводить их в другие епархии, и каждая епархия должна была каждый год предоставлять отчеты. Такие отношения имели место в епархиях между благочинными и приходскими священниками, архиереем и благочинными. Таким образом, вопреки существующим законам советской власти, священники подчинялись епископам и жили по законам церковным.

Однако рядовые верующие имели слабое представление о работе и решениях Поместного собора. Одна из главных причин – невозможность распространения центральной печати. Соборные новости доходили до верующих в пересказах тех, кто был свидетелем Соборов или читал их публикации. Духовенство было не в состоянии справиться с данной ситуацией. Всего в Мордовской АССР к концу Великой Отечественной войны было 7 священников (их количество позднее сократилось до 3 чел.), 2 дьяконов и 1 псаломщика. К тому же церкви действовали лишь в 4 из 32 районов МАССР – в Ардатовском, Темниковском, Ширингушском и Саранском2.

Политика государства в отношении Русской православной церкви в период «оттепели» и «развитого социализма»

На первых порах молодая епархия не имела даже здания управления. Первое время канцелярия и кабинет управляющего Епархией размещались в нескольких комнатках служебного здания при Иоанно-Богословском соборе. Владыка Варсонофий так вспоминал о тех нелегких временах: «Здания для епархиального управления не было, и я в сторожке одной сделал как бы епархию. Мы сидели вчетвером в одном кабинете – казначей, бухгалтер, староста и я. Потом нам продали недорого травмпункт разваленный, и там я уже сделал четыре кабинетика. Транспорта не было, меня один мужчина, инвалид, возил на своем инвалидском «Запорожце». А жил я в гостинице «Саранск». Гостиница была полна южных торговцев, шум и крик всю ночь. Ни сна, ни покоя – одним словом, время было кошмарное. Потом снял себе квартиру в отдаленном микрорайоне, стал там жить. Вот так для меня все начиналось. Потом понемногу узнал, какие здания раньше принадлежали Церкви, стал ходить по властным кабинетам, просить вернуть их Церкви»1. По всем районам республики немногочисленные тогда клирики собирали сведения о сохранившихся объектах культового назначения, составлялись первые списки того, что должно было вернуться к верующим. В 1992 г. были составлены списки зданий по Саранску и районам Мордовии ранее принадлежавших церкви. Уже за первых 12 лет деятельности Саранской и Мордовской епархии ей удалось вернуть 175 храмов и 39 прочих зданий (сторожек, богаделен, подворий и так далее), но этот процесс был далек от завершения и продолжался и в дальнейшем. Многие из возращенных зданий были в полуразрушенном состоянии, и долгие годы понадобились для их восстановления. Следует отметить, что епископ Саранской и Мордовской епархии Варсонофий довольно энергично справлялся с этой задачей, сумел достаточно быстро преодолеть финансово-материальные трудности православной общины республики, заручившись спонсорской поддержкой ряда местных предпринимателей и разного уровня властных структур.

Уже в мае 1991 г. верующим были возвращены пустующие здания Макаров-ского погоста и Санаксарский монастырь, в котором немедленно возникла монашеская община. Возрождение монашеской жизни в епархии началось с восстановления Санаксарского Рождество-Богородичного монастыря г. Темникова, переданного 7 мая 1991 г. постановлением Совета Министров Мордовии Саранской и Мордовской епархии. Наместником монастыря был назначен архимандрит Варнава (Сафонов), бывший до этого келарем Московского Свято-Данилова монастыря. Весной того же года в обители состоялась первая служба; в то время в монастыре было только два иеромонаха – наместник-архимандрит Варнава и архимандрит Иоанникий (в схиме Питирим). Сегодня в Санаксарском монастыре подвизается около 150 насельников (вместе с трудниками). Священники обители служат в храмах и духовно окормляют многочисленных паломников, приезжающих в Санаксар из многих регионов России. Насельники Санаксарского монастыря в дальнейшем внесли немалый вклад в возрождение многих других обителей епархии. В 1993 г. игумен (ныне архимандрит) Иларион (Царев) восстановил Тургеневскую Казанскую Ключевскую пустынь в Ар-датовском районе; игумен Лазарь (Гуркин) в 1994 г. собрал братию в Чуфаровском Свято-Троицком монастыре; в 1994–1996 гг. был возрожден Краснослободский Спасо-Преображенский монастырь (наместник иеросхимонах Иоанн (Мычка)), в 1995 г. открылись Свято-Тихвинский Куриловский женский и Макаровский Иоанно-Богословский мужской монастыри, в 1998 г. возобновилась женская монашеская община в Ковыляйском Свято-Троицком монастыре, в 1997 г. – мужская община в Кимляйском Александро-Невском монастыре.

Таким образом, в епархии возродилась жизнь в 13 монастырях. Полностью восстановлен Макаровский погост, памятник архитектуры российского значения. Переданный епархии как приходская церковь, с 1995 г. погост существует как Ма-каровский Иоанно-Богословский мужской монастырь. Возродилось и старчество в лице чтимых мордовскими верующими схиархимандрита Питирима (Перегудова), насельника сначала Санаксарского, а затем Макаровского монастыря, схиигумена Иеронима (Верендякина) и схиигумена Феофана (Данкова), насельника сначала Чу-фаровского, а затем Макаровского монастыря.

В конце 1990-х – начале 2000-х гг., в Республике Мордовия был принят ряд законодательных актов, непосредственно связанных с развитием в ней православия: Постановление Правительства РМ от 7 июня 1999 г. № 309 «О подготовке к встрече третьего тысячелетия и празднованию 2000-летия христианства»; Постановление Правительства Республики Мордовия от 29 ноября 2002 г. № 564 «О проведении Съезда молодежи Приволжского федерального округа «Молодежь Поволжья – за духовное возрождение России»»; Указ Главы Республики Мордовия от 9 января 2007 г. № 1-УГ «Об Общественном Совете по развитию православной культуры при Главе Республики Мордовия».

Последний из перечисленных указов регулирует работу Общественного Совета по развитию православной культуры1 при Главе Республики Мордовия, созданного по его распоряжению. Данное учреждение является консультативным, и было сформировано в целях развития православной культуры, усиления духовно-нравственного и патриотического воспитания населения в Республике Мордовия. Основными задачами Совета по развитию православной культуры являются следующие: разработка предложений для Главы Республики Мордовия по стратегии возрождения системы православных нравственных ценностей в российском обществе, а также предложений по концепции совершенствования православной школы в Республике Мордовия; формирование системы республиканских городских библиотек для православных читателей; проведение ежегодных православных образовательных чтений, иных православных конференций, семинаров и «круглых столов»; православная издательская деятельность; освещение деятельности Совета в СМИ; организация паломнических поездок к православным святыням2.

Об уровне и характере религиозности мордвы по материалам этнографических экспедиций Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева 2011–2012 годов

Как известно, до административной реформы 1920-х гг. территория современной Мордовии входила в состав Пензенской, Симбирской, Тамбовской и Нижегородской губерний и одноименных епархий РПЦ. После создания Мордовской Автономной Советской Социалистической Республики (МАССР) православные верующие на всей территории этого нового государственно-административного образования перешли под контроль Пензенской епархии. Фактически Мордовия не имела самостоятельной епархии вплоть до начала 1990-х годов.

В 1930-е гг. Церковь на территории Мордовской АССР фактически подверглась полному разгрому: многие священнослужители и миряне были репрессированы, в том числе расстреляны; к концу указанного десятилетия ХХ в. в республике не было ни одного действующего храма. Многие церковные здания шли на слом, другие передавались под нужды различных организаций и колхозов. Обычно такие приспособленные здания лишались главной церковной атрибутики – колоколен. Бывшие храмы переделывались в основном под зернохранилища и склады.

Характерно, что частичная либерализация отношения советской власти к Церкви в годы Великой отечественной войны затронула территорию Мордовии в небольшой степени. Пожалуй, единственным примером послабления здесь стало возвращение верующим Саранского Иоанно-Богословского собора в 1944 году. Кроме того, в 1943–1945 гг. было открыто несколько приходов – в городах Саранске и Темникове, селах Андреевка и Дракино.

В 1950–80-е гг. большую, зачастую подвижническую работу по восстановлению церковной жизни в Мордовской АССР вела Пензенская епархия РПЦ. В указанный период пензенским архиереям, прежде всего архиепископам Феодосию (в миру – Погорский Д. М.), Мелхиседику (в миру – Лебедев В. М.) и Серафиму (в миру – Д. З. Тихонов), удалось открыть в Мордовии еще около 40 приходов, в основном на базе молитвенных домов и в редких случаях – храмов, восстановленных полулегальным способом. Но о возрождении монашеской практики вплоть до начала 1990-х гг. даже не шло речи.

В этот период также имело место фактическое ограничение прав и даже преследование верующих властями (случаи увольнения с работы за посещение церковных служб и т.д.). Например, во второй половине 1950-х – начале 1960-х гг., в связи с новой волной гонений на церковь, инициированной советским руководством и лично Н. С. Хрущевым, часть храмов Мордовии, возвращенных верующим в годы войны и послевоенное время, были вновь изъяты государством. В 1961 г. такая участь постигла церковь с. Макаровка.

Во второй половине 1970-х гг. около 140 сохранившихся православных храмов Мордовии были поставлены на государственную охрану как памятники архитектуры, но это не остановило их дальнейшего разрушения.

Только в конце 1980-х – начале 1990-х гг., в условиях кризиса и крушения советского режима, в Мордовии (как и, в целом, по России) началось возрождение православия. Важную роль в этом процессе сыграло создание в 1991 г. на базе Пензенской епархии самостоятельной Саранской и Мордовской епархии, возглавляемой долгое время архиепископом Саранским и Мордовским Варсонофием (Судаковым), возведенного в 2010 г. в сан Митрополита Мордовского.

В 1990-е – начале 2000-х гг. постепенно складываются отношения социального партнерства между Саранской и Мордовской епархией и светскими властями Республики Мордовия. Так, при поддержке местных властей в Мордовии 1990-х – начала 2000-х гг. восстанавливаются старые и возводятся новые православные храмы. Со своей стороны, духовное руководство и отдельные подразделения Саранской и Мордовской епархии Русской православной церкви развернули широкую организационно-хозяйственную, социально ориентированную, образовательную и культурно-просветительскую деятельность.

Были восстановлены монашеские общины, в том числе знаменитого Санак-сарского монастыря; налажено издание духовной литературы и православной периодики. Стала развиваться православная благотворительность, которая включала в себя не только материальную помощь, но и духовное окормление страждущих (сирот, тяжело больных, находящихся в местах лишения свободы). Впервые за долгое время в Мордовии под непосредственным покровительством архиепископа Саранского и Мордовского Варсонофия зародился институт православного миссионерства, объединившего в своих рядах, что примечательно, прежде всего, православную молодежь.

В конце 1990-х гг. в Республике Мордовия создается система православного образования, ядром которой стало Саранское Духовное училище (СДУ), долгое время возглавляемое ректором, кандидатом богословия, протоиереем Александром Пелиным. Кроме того, в ближайшей перспективе планируется повышение статуса Саранского духовного училища, которое будет преобразовано в православную духовную семинарию. После отъезда в 2015 г. в г. Санкт-Петербург протоиерея А. Пе-лина, его ректором был назначен протоиерей Павел (Горбунов).

Именно на базе СДУ стал действовать Союз православной молодежи Мордовии, а также проводиться научно-практические и просветительские конференции, форумы, «круглые столы», художественные выставки, фестивали воинских искусств и т.п. Можно сказать, что Саранское Духовное училище стало важным центром культурной жизни не только православной общины Мордовии, но и всей республики.

Постепенно восстанавливаются связи православного духовенства и верующих мирян с миром зарубежного православия – стало возможным паломничество на Афон, в святые места Палестины; устанавливаются связи с православными приходами Франции, Швейцарии и Финляндии и других стран.

Примечательно, что Саранская и Мордовская епархия Русской православной церкви, а ныне Мордовская митрополия, развивает сотрудничество не только с республиканскими властями, но и с политическими партиями и общественными движениями православной направленности, такими как Российский Имперский Союз – Орден (РИС – О) (монархисты) и Саранское дворянское собрание.

С 2011 г. на территории РМ действует новообразованная Мордовская митрополия в составе трех епархий – Саранской, Краснослободской, Ардатовской. Митрополия приняла активное участие в торжествах 24–25 августа 2012 г., посвященных Тысячелетию единения мордовского народа с народами России, к которым был приурочен пастырский визит в Мордовию Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.