Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История рода князей Ромодановских в конце XV — начале XVIII века 38
1.1. Князья Ромодановские в XV–XVI веках 38
1.2. Князья Ромодановские в последней трети XVI — начале XVII века. Деятельность князей Г.П. и И.П. Ромодановских 58
1.3. Старшая ветвь князей Ромодановских в первой половине XVII — начале XVIII века 83
1.4. Младшая ветвь князей Ромодановских в первой половине XVII — начале XVIII века 138
Глава 2. Библиотека и архив князей Ромодановских в XVII веке (опыт реконструкции состава) 159
Глава 3. Рукописное собрание князей Ромодановских в XVII веке (анализ состава) 210
3.1. Вопрос о родовом характере книжного собрания князей Ромодановских 210
3.2. Разрядные и родословные материалы в составе библиотеки Ромодановских 217
3.3. Духовная и светская литература в книжном собрании рода князей Ромодановских 239
3.4. Книжное творчество князя С.В. Ромодановского 262
Заключение 296
Список сокращений 308
Список использованных источников и литературы 311
Список иллюстративного материала 359
- Князья Ромодановские в XV–XVI веках
- Старшая ветвь князей Ромодановских в первой половине XVII — начале XVIII века
- Библиотека и архив князей Ромодановских в XVII веке (опыт реконструкции состава)
- Книжное творчество князя С.В. Ромодановского
Князья Ромодановские в XV–XVI веках
Род князей Ромодановских происходил из Стародубской ветви князей Рюриковичей. Центром Стародубского удельного княжества был Стародуб Ряполовской (ныне Кляземский городок). Эта территория превратилась в небольшое самостоятельное княжество в 1238 г., когда великий князь владимирский Ярослав Всеволодович отдал своему брату Ивану в удел разоренный татарами Стародуб. Удельное Стародубское княжество просуществовало недолго. В 1363 г. после изгнания князя Ивана Федоровича Стародубского удельным князем стал его младший брат Андрей. Последний под знаменами великого князя Дмитрия Донского участвовал в походе на Тверь в 1375 г. и в Куликовской битве. По-видимому, в тот период Стародуб фактически вошел в состав Великого княжества Московского107. Андрей Федорович Стародубский стал родоначальником всех последующих фамилий этого княжеского дома. В конце XIV в. территория княжества была разделена между четырьмя его детьми: князьями Василием Пожарским108 (родоначальником Пожарских), Федором Стародубским (родоначальником Кривоборских, Льяловских, Гагариных, Ромодановских), Иваном Ряполовским (родоначальником Ряполовских, Хилковых, Татевых), Давыдом Палецким (родоначальником Гундоровых, Тулуповых, Палецких).
Род князей Ромодановских произошел от пятого сына князя Ф.А. Стародубского Василия Ромодановского, жившего в середине XV в.109 Упоминания об этом князе содержатся только в родословных книгах. У князя Василия было семь сыновей: князья Василий, Иван Телеляш, Семен, Юрий, Федор, Михаил и Борис. Среди всех представителей рода в XV–XVI вв. князь Василий Васильевич Ромодановский сделал наиболее успешную карьеру. По мнению А.А. Зимина, князь В.В. Ромодановский входил в круг лиц, приближенных к удельному князю Михаилу Андреевичу Верейскому и Белозерскому110. От этого периода его службы сохранился несколько документов. При составлении меновной грамоты верейского и белозерского князя Михаила Андреевича с Александром Афанасьевым сыном Внуковым 5 сентября 1476 г. присутствовали А.Г. Колычов, князь В.В. Ромодановский и В.И. Пушечников111. Ещё три грамоты князя Михаила Андреевича, датированные более широкими рамками (1467–1485 гг.), упоминают князя Василия как боярина удельного князя112. О его выдающемся положении при удельном дворе свидетельствует тот факт, что князь Василий обозначен первым среди служилых людей князя Михаила Андреевича в его духовной грамоте 1486 г.113 Согласно документу, князь Ромодановский не только участвовал в написании духовной, но и получил в котором князем Ф.А. Стародубский назван первым сыном, а Даниил Пожарский вторым, В.А. Кучкин предположил, что именно такой порядок сыновей князя Андрея Федоровича Ромодановского следует признать верным (Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. С. 256). Этот вывод он пытался подтвердить на основании данных о размерах уделов, выделенных сыновьям князя Андрея. По-видимому, этим фактом он также объяснял сохранение части фамилии «Стародубский» за сыном князя Федора Андреевича Федором и его внуком Владимиром. С точкой зрения В.А. Кучкина не согласился А.А. Зимин, назвав её «умозрительной» (Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в. С. 35). Стоит отметить, что большая часть редакций родословных книг указывают князя Василия Пожарского старшим сыном князя Ф.А. Стародубского.
Свое владение земли князя Михаила, в том числе, сельцо Лучинское под Москвой, которое в 1504 г. было по духовной великого князя Ивана III передано удельному князю Дмитрию Углицкому.
После смерти князя Михаила Андреевича Верейское и Белозерское удельное княжество было ликвидировано, в результате чего князь В.В. Ромодановский перешел на службу к великому князю московскому, сохранив при этом боярский чин. В 1490 г. он был отправлен в посольство к крымскому хану Менгли-Гирею. В течение 90-х годов XV в. князь Василий получал воеводские и посольские назначения, в частности, в 1495 г. сопровождал великую княжну Елену Ивановну в Великое княжество литовское на свадьбу с литовским великим князем Александром114. В апреле 1499 г. боярин князь В.В. Ромодановский и Андрей Коробов были «пойманы» и попали в опалу115. По мнению А.А. Зимина, это событие связано с арестом в феврале того же года князя Иван Юрьевича Патрикеева и князя Семена Ивановича Ряполовского116. Вскоре князь был прощен и продолжил служить великому князю Ивану III. В 1501 г. во время войны с Великом княжеством Литовским он был воеводой сторожевого полка в Стародубе Северском. В декабре 1502 г. в составе того же полка был послан в литовскую землю. В 1507 г. стал воеводой второго полка правой руки. Последнее упоминание о князе В.В. Ромодановском датируется сентябрем 1509 г. — он был оставлен в Москве в чине окольничего. По-видимому, после опалы в 1499 г. князь Ромодановский потерял боярский чин, но сохранил место окольничего в Боярской думе. Это предположение объясняет путаницу, возникшую в родословных книгах относительно биографических сведений о князе В.В. Ромодановском. В редакции родословцев в 81 главу князь Василий указан как боярин великого князя Ивана Васильевича, в то время как в «Бархатной книге» он числится окольничим великого князя117.
Первое упоминание второго сына князя В.Ф. Ромодановского князя Ивана Лихача (Телеляша)118 в источниках относится к казанскому походу 1485 г.119 В 1487 г. князь И.В. Ромодановский вновь участвовал в походе на Казань, руководив судовой ратью. В 1495 г. вместе с братьями Юрием и Борисом он упоминается в числе сопровождавших великого князя Ивана Васильевича в поездке в Великий Новгород. В начале XVI в. князь Иван выполнял обязанности наместника трети Московской, о чем свидетельствует несколько сохранившихся документов120. В 1513 г. он был оставлен охранять Москву вместе с князем Василием Михайловичем Холмским и Петром Ивановичем Житовым121. В разрядных книгах князь Иван упомянут без думного чина, однако в списках родословцев в 81 главу он указан с чином боярина великого князя Ивана Васильевича. В конце жизни князь Иван Телеляш ушел на покой в Богоявленский монастырь под именем старца Вассиана122.
Наиболее информативным источником по истории князей Ромодановских первой четверти XVI в. является духовная грамота князя Ивана 1521/22 г., сохранившаяся в списке в копийной книге Богоявленского монастыря конца XVII в.123 Согласно тексту духовной, князь Иван Васильевич разделил свои вотчины между снохой Аксиньей, женой князя Дмитрия Ивановича (село Петровское в Пазухине угле, половина Тогаровского луга и крестьяне из сел и деревень), младшим братом Борисом с детьми (село Тогарово с деревнями; половина Тогаровского луга), племянниками Петром и Василием Семеновичами (село Шустово с деревнями), Иваном и Михаилом Юрьевичами (село Никольское в Задеберье с деревнями, наследство снохи Аксиньи после её смерти или повторного замужества). Сведения духовной позволяют определить состав семьи князя Ивана Телеляша. По информации разных редакций родословцев у него было два сына: Дмитрий и Андрей, оба бездетны124. Текст грамоты подтверждает эту информацию. Так, князь Иван указал в грамоте, что уже передал в Богоявленский монастырь игумену Киприяну с братией 100 рублей на поминание своей души, супруги Аграфены, сыновей Дмитрия «Калистрата» и Андрея «Онцыфорова»125, дочери Марьи (Февронии), внучки Екатерины (Анны). По-видимому, все его дети и внуки умерли в раннем возрасте, так как главным наследником имущества указана сноха Аксинья, супруга покойного князя Дмитрия126. Этот источник дает важную информацию и о других князей Ромодановских на 1521/22 г. Поскольку часть земельных владений князь передал своим племянникам Петру и Василию Нагаям Семеновичам, а также Ивану и Михаилу Юрьевичам, можно утверждать, что к 1522 г. в живых не было уже и других сыновей князя В.Ф. Ромодановского —князей Семена Васильевича, Юрия Васильевича и его старшего сына Семена Юрьевича (иначе бы он фигурировал в разделе), Федора Васильевича и его второго сына Андрея Федоровича, а также князя Михаила Васильевича127. Таким образом, к 1522 г. среди представителей рода князей Ромодановских в живых оставались князь М.В. Козлок (сын князя В.В. Ромодановского), получивший по духовной 30 рублей серебром, князья Петр и Василий Нагаи Семеновичи, Иван и Михаил Юрьевичи, Василий, Федор и Андрей Федоровичи (получившие небольшую денежную сумму и предметы), а также младший брат покойного князь Борис Васильевич с детьми. Духовная грамота князя Ивана Телеляша также содержит важную информацию о его положении при дворе в конце 1510-х годов.
Старшая ветвь князей Ромодановских в первой половине XVII — начале XVIII века
Князей Ромодановских в XVII в. можно разделить на старшую и младшую ветви, где старшую ветвь составляли потомки боярина князя Григория Петровича Ромодановского, а младшую — потомки погибшего в Смуту князя Ивана Петровича Ромодановского.
Старшим сыном князя Г.П. Ромодановского от первого брака был князь Андрей. Сведения о его службе до Смутного времени не сохранились в разрядах. В боярском списке 1606/07 г. он вместе с братом князем Василием указан в составе стольников с пометой «на Москве»406. Согласно данным некоторых редакций родословных книг и разрядным записям князей Ромодановских, князь Андрей вместе с отцом принимал участие в сражении с польскими войсками Я. Сапеги 22 сентября 1608 г. под селом Рахманцевым407. В сражение князь Григорий был серьезно ранен, а князь Андрей убит.
Большие шансы сделать успешную карьеру при дворе имел второй сын князя Григория Василий Большой, упомянутый в родословцах редакции в 81 главу с прозвищем Гордый408. Впервые стольник Василий появляется при дворе в 1603 г. на приеме персидских послов409. В годы Смуты князь Василий Большой находился в Москве с отцом. Он числится в боярском списке 1606/07 г. в чине стольника410. Осенью 1608 г. он защищал столицу от войск Лжедмитрия II. За осадное сидение при царе Василии Шуйском князь Василий получил половину села Рождественского в Люторицком стане Епифанского уезда411. 19 сентября 1613 г. князь Василий Большой был назначен третьим рындой во время приема персидского посла412. Позднее, как уже упоминалось выше, это назначение пытался оспорить стольник И.И. Чепчугов, имевший влиятельных родственников при дворе царя Михаила Федоровича. Только участие князя Д.М. Пожарского и настойчивость представителей рода князей Ромодановских позволили выиграть дело. В результате за то, что «Иван Чепчюгов весь род их обезчестил», князья Ромодановские получили от государя «оборонь», а их противник «за то, что он на князя Василья бил челом неподелно», был бит кнутом и с отослан на подворье к победителям413. С 1616 г. стольник Василий стал получать воеводские назначения. Так, с мая 1616 г., как минимум, до августа 1617 г. он был на воеводстве в Ельце, а в 1618 г. вместе с отцом и младшими братьями принял участие в обороне Москвы от войск королевича Владислава414. За «осадное сидение» князь Василий был пожалован селом Никольским (Саконы) в Тешском стане Арзамасского уезда415.
С весны 1619 г. князь В.Г. Большой Ромодановский находился на воеводстве в Мценске416. Весной 1620 г. он был назначен первым воеводой передового полка на Дедилове, что вызвало несколько челобитных на него других воевод. Так, на князя Василия попеременно били челом князья Д.П. Лопата Пожарский (первый воевода сторожевого полка) и Ю.И. Шеховской (второй воевода сторожевого полка)417. До настоящего времени сохранилось два варианта челобитных князя Василия на князя Дмитрия, один из которых попал в частные разрядные книги418, а другой вместе с целой разрядно-родословной подборкой материалов на князей Пожарских — в местнический сборник БАН. 16.18.3419. Несмотря на взаимные обвинения с обеих сторон, царь Михаил Федорович посоветовался со своим отцом патриархом Филаретом и запретил официальное местническое разбирательство, аргументировав это решение местническим «равенством» передового и сторожевого полков420. Дело с князем Ю.И. Шеховским закончилось быстрее — последний был посажен в тюрьму, а затем отослан на двор князя Василия421.
С 1620 г. князь В.Г. Большой Ромодановский участвовал в придворных церемониях — был «смотрящим в кривой стол» на обедах государя422. Весной 1623 г. он отправился на воеводство в Путивль423. В 1624 г. вместе со своими братьями Иваном Большим и Петром вошел в состав поезжан на свадьбе царя Михаила Федоровича с Марией Владимировной Долгорукой424. В 1625 г. князь Василий начал местническое разбирательство с князем Ф.В. Татевым во время обеденного стола у персидского посла425. Государь отказал в челобитье, поскольку за столами традиционно объявлялось безместье, однако сам факт подобного намерения свидетельствовал о смелой попытке князя Василия заявить о своих притязаниях на более высокое место в иерархии потомков Стародубских князей. Осенью 1625 г. он был послан воеводой в Торопец, где прослужил до весны 1628 г.426 По-видимому, благодаря высокому положению отца в Боярской думе, у князя Василия были хорошие перспективы увеличить своё влияние при дворе. С начала правления царя Михаила Федоровича его оклад в чине стольника увеличивался. В 1614 г. он составлял 40 рублей427, в 1616 г. — 80 рублей и 800 четей428, в 1625/26 и 1627 г. — 130 рублей и 1100 четей429. В боярской книге 1639 г. он составлял 1000 четей (очевидно, в связи с царским распоряжением, Дмитрей Лопата Пожарской, бил челом твоему государеву думному дьяку Томилу Луговскому до приговора и до сказки. И ему, будто, меня, холопа твоего, быть менши не мошно, и тем, государь, похваляетца. А сказывает, что будто приговор для их челобитья учинен, что он, князь Дмитрей Лопата Пожарской, бил челом твоему государеву думному дьяку Томилу Луговскому до приговору и до сказки» (БАН. 16.18.3. Л. 163–165). Более того, после решения дела князю Василию запретили требовать оборонь за бесчестье, разорвали уже готовую местническую челобитную и пригрозили тюрьмой в случае невыполнения требований (ДР. Т. 1. Стб. 445). Интересно отметить, что в своей разрядной книги представители рода не упомянули о безместье и указали, что князю Д.П. Пожарскому «велено быть по росписи» (РГАДА. Ф. 199. № 159. Ч. 2. Л. 176).
После недолгого пребывания в Москве в начале 1631 г. князь Василий был отправлен на воеводство в Брянск431. Там он застал начало Смоленской войны. Князь Василий хорошо проявил себя в изменившихся условиях. Согласно указу царя, он отправил второго воеводу Н.В. Оладьина с полком на поддержку русской армии, в результате чего последнему удалось занять города Почеп, Трубчевск и Стародуб432. Успехи князя Василия и его людей были высоко оценены государем. В феврале 1633 г. к ним в Брянск был послан царский стольник Я.М. Толочанов с милостивым словом и золотыми, а в 1634 г. после рассмотрения их челобитных о брянской службе царь Михаил Федорович пожаловал князю Ромодановскому прибавку в 50 рублей к окладу, шубу стоимостью 110 рублей и предметы домашней утвари433.
По возвращении в Москву князь Василий навлек на себя гнев государя. По-видимому, причиной стало новое местническое разбирательство. В февраля 1634 г. он отказался участвовать в первой встрече турецкого посла, так как место во второй встрече занял князь А.А. Хованской434. Князь Василий отслужил разряд, однако после затеял местничество с князем Хованским, за что в апреле был посажен в тюрьму.
Библиотека и архив князей Ромодановских в XVII веке (опыт реконструкции состава)
Выявление неизвестных ранее светских книжных собраний XVII в. имеет большое значение для истории русской культуры. Количество сохранившихся до нашего времени частных библиотек в силу ряда причин невелико, в отличие от собраний церквей, монастырей и архиерейских домов русского Средневековья и Раннего Нового времени. Во-первых, в каменной церкви или монастыре библиотека была лучше защищена от пожаров, кражи и других возможных несчастий. Во-вторых, церковный обиход подразумевал постоянное использование рукописей и книг для совершения богослужений, что делало наличие библиотеки необходимым фактором существования церковного института. Наконец, в-третьих, в отличие от частных лиц, перед церковными организациями не стояли проблемы отсутствия наследников или раздела имущества между представителями семьи. Все вышеперечисленные факторы объясняют тот факт, что до сегодняшнего момента в составе комплексов до нас преимущественно дошли библиотеки монастырей и архиерейских домов XVI– XVII вв. Благоприятные возможности для изучения их состава и содержания дает наличие таких крупных компактных собраний как Синодальное, Софийское, Троице-Сергиевой Лавры, Соловецкого, Кирилло-Белозерского и ряда других архиерейских домов и монастырей. Сложнее обстоит дело с изучением светской книжной культуры XVII в. Выявление книжных собраний светских лиц и родов требует особых подходов, поэтому остановимся на принципах исследования, примененных при изучении книжного собрания князей Ромодановских. Выделим несколько направлений, использованных для выявления материалов частных светских библиотек XVII в.
Первым подходом является поиск и интерпретация реестров книг, составлявшихся самими владельцами для упорядочивания хранения или же формировавшихся при передачи книжной коллекции новому владельцу или государственному учреждению. Благодаря сохранившимся описями исследователями книжной культуры Русского государства XVIII в. были найдены личные библиотеки представителей разных социальных групп. Однако, случаи обнаружения книжных реестров до начала XVIII в. крайне редки. Одним из исключительных примеров полностью сохранившейся описи является список книг именитого человека Н.Г. Строганова 1620 г.856. После смерти владельца в конце 1616 г. его имущество было отписано на государя и выставлено на продажу сначала в Сольвычегодске, а затем в Москве857. По мнению Н.А. Мудровой, с 1617 г. по 1620 г. книги Н.Г. Строганова были окончательно распроданы в столице, в результате чего лица, отвечавшие за организацию торгов, составили официальный «переписной и продажный список Никитине рухляди Строганова …»858. Таким образом, реестр книг был сформирован не по желанию владельца или в силу традиционной практики, а в результате чрезвычайных обстоятельств.
Книжные описи также могли составляться в случае раздела имущества между наследниками, однако они редко встречаются в составе рядных грамот. Так, описи частей библиотеки Строгановых были проведены в 1587 г.859 и в 1627 г.860 при разделе собственности между родственниками, но они меньше по размеру, чем распроданный в 1620 г. комплекс.
Другим подходом для поиска частных книжных коллекций является полный просмотр описей фондов, а также самих рукописей и печатных книг во всех собраниях, хранящихся в архивохранилищах и библиотеках страны, с целью обнаружения владельческих записей или характерных помет861. Ввиду практической невыполнимости подобного мероприятия исследователь имеет возможность остановиться на изучении печатных описаний XIX–XXI вв., однако последние часто не содержат указаний на перечень записей владельцев, помет читателей на полях или историю поступления рукописи на хранение. Более того, рукописи, относящиеся к той или иной частной библиотеке, могут не иметь маргиналий владельца и могут быть отнесены к ней только на основании косвенных признаков, обнаруживаемых при непосредственной работе с книгой. Поэтому, помимо обязательного просмотра существующих описаний, наиболее перспективным подходом является точечное изучение состава собраний, в которых уже была обнаружена хотя бы одна книга из интересующей ученого частной библиотеки. В этом случае выборочный просмотр материалов из фондов, близких по времени, тематике, содержанию или отличительным особенностям может помочь выявить книги из интересующей коллекции, не имеющие владельческих записей.
Важным направлением при выявлении частных книжных собраний является исследование истории формирования отдельных фондов в составе архивов и библиотек с целью определить пути, по которым те или иные книги могли поступить на хранение. При знании генеалогии, личных связей и имущественного положения владельца или владельцев частной библиотеки ученый может предположить, куда в XVIII–XX вв. могли поступить те или иные материалы. Для выявления рукописей из светских собраний, к примеру, достаточно полезным является изучение истории библиотек церквей и монастырей, куда представители рода на протяжении XVI–XVII вв. делали вклады деньгами, церковными предметами и книгами. В этом случае, определив место современного хранения церковной коллекции, при условии, что она дошла до наших дней, исследователь имеет возможность обнаружить вложенные рукописи и проанализировать их место в книжном собрании вкладчика862.
Наконец, важным подходом при поиске владельческих печатных книг XVII — начала XVIII вв. является обращение к материалам Печатного двора. В частности, продажные списки — отчеты по реализации напечатанной продукции за определенное время — содержат информацию о человеке, купившем печатное издание в лавке, и о дате покупки. Эти сведения дают исследователям представление о печатной части книжных собраний подданных Русского государства даже в том случае, если сами книги не сохранились до сегодняшнего времени.
В диссертационном исследовании использованы вышеупомянутые подходы для получения сведений о книжном собрании князей Ромодановских. Выявленные рукописи и печатные книги из их библиотеки сгруппированы согласно их современным местам хранения, так как часто они отражают историю бытования отдельных ее частей.
В XVII–XVIII вв. полной описи библиотеки князей Ромодановских не существовало, но до настоящего момента сохранились три реестра, в двух из которых были записаны отдельные части рукописного собрания князей Ромодановских, а в другом — домовые печатные книги княжны Марфы Степановны. Опись книг князя С.В. Ромодановского 1678 г. была обнаружена на последних листах сборника его учебных материалов, составленного «учителем письма» Стефаном Федоровым сыном Кирияковым (Кирьяковым) и хранящегося в Основном собрании Отдела рукописей РНБ863. Сама рукопись, представляющая собой выдающийся памятник каллиграфии, содержит редкие автобиографические записи владельца; подробнее о ней речь пойдет в третьей главе работы. На лл. VI– VI об. князь Степан дал перечень книг, положенных им 10 июня 1678 г. в отдельный кованый сундук. Но эти книги представляли собой только часть его библиотеки, так как перед перечнем он употребил эпитет «надабны» (необходимые). После заголовка в рукописи следует список из 18 рукописных книг. Согласно ему, в сундуке оказались: две «книги случные864 в полдесть», «10 книг четвертных случных», «книга в десть родословная», «мешечик с писмами случья», «книга в полдесть азбука вря[ская] мастерская», две «азбуки столпчатке вряские мастерские» и «книга гранограф, сиреч царственная, и летопись, она ш в десть»865. Более того, князь Степан не только указал названия рукописей, но и отметил их отличительные особенности, такие как формат (в десть, в полдесть, в четверть, столпчатке — столбцы), характеристику письма («хорошим письмом писана»), обрез («по обрезу золотом»), переплет («доски по золоту»).
Книжное творчество князя С.В. Ромодановского
После смерти князя В.Г. Меньшого Ромодановского библиотека старшей ветви рода перешла по наследству к его сыну, князю С.В. Ромодановскому. Князь Степан родился в 1661 г. и не дожил до своего двадцатилетия, но от него сохранился уникальный рукописный источник — «Азбука фряская» ОР РНБ. F.XIII.5, анализ которой позволяет не только проследить процесс обучения юного князя, но и рассмотреть книжную культуру, окружавшую юношу.
Рукопись ОР РНБ. F.XIII.5 представляет собой сборник учебных материалов князя С.В. Ромодановского, большая часть из которых была подготовлена его учителем письма Стефаном Федоровым сыном Кирияковым. До недавнего времени рукопись не привлекала должного внимания исследователей, хотя, согласно листу использования, её в разное время просматривали М.Д. Коган, О.А. Белоброва и О.Б. Враская1240. Изучение этого памятника началось с 2016 г. Основные результаты отразились в публикациях Д.О. Цыпкина, И.А. Полякова, А.Д. Конаковой1241.
«Азбука фряская» ОР РНБ. F.XIII.5 — сложный для анализа памятник. Он состоит из двух азбук-прописей, включающих типичные для данного типа источников элементы (образцы скорописного и полууставного письма различных размеров и стилей, азбуку начертаний скорописных букв с большими старопечатными инициалами, примеры написания титулов (преимущественно, царя Алексея Михайловича), примеры оформления начальных страниц и завершений в книжном письме, образцы орнаментальных рамок-заставок, концовок)1242, многочисленных образцов произведений литературных и исторических жанров. Большая часть данных образцов выполнена С.Ф. Кирияковым. В «Азбуке» также присутствуют образцы тренировочного письма князя С.В. Ромодановского, его летописные и автобиографические записи, владельческая запись и реестр книг, проанализированный в главе 21243.
В рукописи присутствуют две владельческие записи. На л. 60 об. после азбуки со старопечатными инициалами С.Ф. Кирияков, используя старопечатный инициал «Ле», написал: «Лета 7186-го августа в 25 день писал сию азбуку с фряскими словами писмом Стефан Федоров сын Кирьяков своею рукою». На л. 11 князь Степан на чистом листе сделал следующую запись: «Сия книга Азбука скорописная, писмо фряское глаголемоя, князя Степана Васильевича Ромодановского, а подписал я, князь Степан Васильевич, своею рукою лета 7185-го году месеца сентября в 1 день, а поднес сию Азбуку учитель мой, которой учил меня писать, Степан Федоров сын, а прозвище ему Кирияков». В нескольких случаях в рукописи собственноручные записи князя С.В. Ромодановского содержат неверные указания на год события: в записях о преставлении царя Алексея Михайловича и о пожаловании в стольники царя Федора Алексеевича князь указывает 7183-й (1675) г.1244 Анализ двух автобиографических записей стольника позволяет предположить, что князь Степан пытался овладеть «искусством» записи года через индикт. По-видимому, молодой человек неправильно использовал таблицу индиктов и формулу расчета, так как в записях о дне своего рождения и о дате свадьбы он неоднократно перечеркнул номера индиктов, круги луны и вруцелето1245. Таким образом, согласно двум записям, мастер С.Ф. Кирьяков закончил «Азбуку» 25 августа 1678 г., а 1 сентября преподнес ее в подарок князю.
Кодекс в дошедшем до сегодняшнего момента виде не является готовым произведением. В нем отсутствует структура азбуки-прописи, многие сюжеты (скорописные прописи, титулы) повторяются, владельческие записи расположены в центре рукописи, листы отличаются по типу оформления (наличие заставок-орнаментов или киноварной рамки), многие листы оставлены пустыми и содержат записи князя Степана, сигнатуры на нижних полях листа не всегда соответствуют месту тетради.
Для решения вопроса об истории создания памятника проведено его кодикологическое исследование. Рукопись ОР РНБ. F. XIII.5 написана на трех видах бумаги с разными водяными знаками 70-х годов XVII в.1246 Проведенный анализ показал, что, рукопись ОР РНБ. F.XIII.5 — это сборник учебных материалов, существовавший в 70-е годы XVII в. без переплета и пополнявшийся постепенно. По-видимому, С.Ф. Кирьяков изготовил для князя Степана одну целую «Азбуку» на бумаге с филигранью «Голова шута» и подарил ее в начале осени 1678 г. Как до, так и после он передавал ученику отдельные тетради, содержащие образцы письма, литературных и исторических произведений. Многие листы рукописи на момент передачи их князю были пустыми, что свидетельствует о том, что ученик мог заполнять их в свободное время для практики письма. Согласно датировке событий в записях князя Степана, к 1678 г. князь обладал всеми бумажными блоками рукописей (с филигранями «Голова шута», «Герб города Амстердама» и «Герб города Базеля») и хранил их без переплета. В тот период л. 77–84 (л. 77–78, 83–84 — филигрань «Герб города Амстердама; л. 79–82 — филигрань «Голова шута») были большого по высоте размера1247. На них С.Ф. Кирияков изобразил заглавные буквы «с травами» размером во весь лист для демонстрации ученику образцов оформления дипломатических и жалованных грамот. Для работы с учебными материалами князь С.В. Ромодановский мог хранить тетради и отдельные листы с образцами в переплете-папке (доски в коже без каптала) для их легкого извлечения. В подобной оригинальной папке-переплете хранится другой сборник учебных материалов, включающий «Азбуку фряскую словенского языка» и, по высказанной в Главе 2 гипотезе, составленный при участии С.Ф. Кириякова1248. По-видимому, в конце 70-х годов XVII в. князь Степан сшил вместе хаотично расположенные в папке тетради, написанные на бумаге с водяными знаками «Голова шута» и «Герб города Амстердама», и проставил сигнатуры на нижнем поле первых листов тетради. После смерти князя его учебные материалы были объединены, обрезаны, переплетены, а обрез позолочен. В XVIII в. рукопись была ещё раз обрезана по нижнему краю и заново переплетена. В начале 30-х годов XIX в. по указанию графа Ф.А. Толстова в рукопись была отреставрирована и подклеена новыми переплетными листами1249.
Сборник учебных материалов ОР РНБ. F.XIII.5 выполнял разные задачи в процессе обучения князя Степана. К совершеннолетию юноша должен был уметь читать, писать и считать. По-видимому, перед «учителем письма» С.Ф. Кирьяковым стояла более сложная цель — познакомить юного стольника с образцами оформления рукописных текстов, старопечатных книг, актов и грамот. Более того, под присмотром учителя ученик обучался книжному письму разных размеров, в зависимости от формата листа. Об этом свидетельствует написанный князем тропарь и кондак своему ангелу, преподобному Стефану Савваиту1250. Образцы письма, приведенные в тексте рукописи С.Ф. Кирияковым, можно назвать «модными» не только для книжной культуры Московского царства периода правления царя Федора Алексеевича, но и для западноевропейской рукописной традиции. На л. 12 князь Степан попытался повторить за учителем пропись «По милости Божии и великого праведного отца нашего Стефана Савваита» курсивным письмом, в разделе «Азбуки» старался выполнить скорописные начертания букв, исполненные учителем. Таким образом, С.Ф. Кирьяков демонстрировал юноше модные на тот период образцы письма. Многочисленные примеры оформления рукописных текстов и печатных изданий (зачала, концовки, орнаменты, «фряские» буквы) превращали рукопись в книжку-образец. Получив представление о многообразии вариантов оформления книжных памятников, князь Степан мог использовать шаблоны из рукописи для заказа новых книг в свою библиотеку.