Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Деятельность И.Г. Старинова по развитию теории и практики партизанского движения в СССР и Европе в 1930-е гг 54
1.1. Методологические и теоретические проблемы изучения теории и истории партизанского движения 54
1.2. Роль И.Г. Старинова в обучении партизанско-диверсионных кадров в СССР и Коминтерне в рамках подготовки «мировой революции» .64
1.3. Участие И.Г. Старинова в партизанско-диверсионной работе в ходе Гражданской войны в Испании в 1936-1939 гг .74
Глава 2. Вклад И.Г. Старинова в развитии теории и практики партизанско-диверсионного движения в СССР в 1941-1944 гг 90
2.1. Роль полковника И.Г. Старинова в организации и руководстве партизанско-диверсионным движением на начальном этапе Великой Отечественной войны .90
2.2. Деятельность полковника И.Г. Старинова в Центральном штабе партизанского движения 99
2.3. Работа полковника И.Г. Старинова в Украинском штабе партизанского движения 108
Глава 3. Участие полковника И.Г. Старинова в организации партизанского движения в Европе в 1944 г . 116
3.1. Проблемы развития партизанского движения в Польше и роль полковника И.Г. Старинова в их разрешении 116
3.2. Деятельность И.Г. Старинова в национально-освободительном движении Югославии в 1944-1945 гг 122
3.3. Развитие И.Г. Стариновым опыта партизанско-диверсионной работы в послевоенные годы 129
Заключение 141
Список источников и литературы .152
- Методологические и теоретические проблемы изучения теории и истории партизанского движения
- Участие И.Г. Старинова в партизанско-диверсионной работе в ходе Гражданской войны в Испании в 1936-1939 гг
- Деятельность полковника И.Г. Старинова в Центральном штабе партизанского движения
- Развитие И.Г. Стариновым опыта партизанско-диверсионной работы в послевоенные годы
Методологические и теоретические проблемы изучения теории и истории партизанского движения
Следует отметить, что партизанское движение в России имеет довольно глубокие исторические корни. Cтихийно началось вооруженное сопротивление русского народа французским оккупантам в период Отечественной войны 1812 года, а затем было поддержано со стороны правительства и регулярных войск.
Несколько иной характер носила партизанская борьба в период Гражданской войны 1918-1922 годов в России, тогда на территории страны шла борьба, которая велась против германских оккупационных войск (до 1918 г.), стран Антанты (в 1918-1922 гг.) и между разными политическими группировками самой России. В тот период выделяются три направления партизанского движения – красное, белое и повстанческое. Деятельность красных партизанских отрядов в большой степени координировалась ЦШПО - Центральным штабом партизанских отрядов, который позднее был преобразован в Особое разведывательное отделение Оперативного отдела Полевого штаба Реввоенсовета республики (РВСР). Относительно немногочисленные белые партизанские отряды находились в тылу Рабоче-Крестьянской Красной Армии и действовали разобщенно, и только на местном уровне решали тактические задачи. В отличие от красного партизанского движения, имевшего широкую социальную базу, белые партизаны могли опираться лишь на немного численные социальные слои, сочувствовавшие целям белого движения. Третью группу партизан составляли партизанско-повстанческие формирования, боровшиеся, как с красными, так и с белыми, и с интервентами.
Эти стихийные отряды, состоящие по большей части из крестьян и деклассированных элементов, были полностью разгромлены частями РККА.
Партизанское движение становится важной составляющей военных действий в нашей стране в период Гражданской войны. Так, в 1920 г. часть войск Врангеля (6.000–8.000 человек) вела сражения с партизанами и в этой связи не имела возможности участвовать в сражениях на Южном фронте, это сыграло свою роль в поражении Белой армии. Красное партизанское движение становится одним из важных факторов, которые обеспечили победу РККА.
Отметим, что в период Гражданской войны командиры партизанских отрядов получали инструкции не только из ЦШПО, но и координировало свою деятельность с партийно-государственными органами власти и органами государственной безопасности. Так, Г.А. Фролов - командир партизанского отряда из Бобровского уезда Воронежской губернии пишет о своем командовании партизанским отрядом и подчинялся ревтрибуналу и ВЧК79. То есть руководитель красного партизанского отряда непосредственно подчинялся органу судебной власти – ревтрибуналу и координировал свою работу с органом государственной безопасности – ВЧК.
После своей победы в Гражданской войне руководство Красной Армии широко использовало полученный опыт. С учетом такого опыта строилась и стратегия военных действий на случай вероятного начала новой войны. В том случае, когда совершалось нападение противника на СССР вражеские войска после перехода границы и углубления в советскую территорию, должны были попасть на заранее подготовленные укрепленные районы, а затем увязнуть там в позиционной войне, богатый опыт которой был получен еще в ходе I Мировой войны 1914-1918 годов. В тылу врага, как предусматривала советская стратегия, в это время должна развернуться партизанская война. В результате этого войска противника вскоре лишались свежих пополнений, подвоза продовольствия и боеприпасов, и были вынуждены отступать. При этом стратегия предусматривала, что вместе с противником отходят и партизанские отряды, и объединения, которые продолжают осуществлять в его тылу свои диверсии.
В киевской школе М.К. Кочегарова в 1929 г. И.Г. Старинов (1900-2000) занимался подготовкой подпольщиков-диверсантов, которые предназначались для вывода из строя участков железных дорог в случае оккупации этих территорий противником. Затем последовала служба в отделе Главного Разведуправления при Генеральном Штабе РККА. В этот период он активно работал над проблемой создания на территории СССР баз снабжения, создаваемых для того, чтобы при нападении противника иметь возможность быстро создать массовое партизанско-диверсионное движение в тылу неприятеля и снарядить партизан всем необходимым для жизни и военных действий. Эта система была достаточно хорошо продумана, рассчитана как на оборонительные, так и на наступательные действия. Базы снабжения закладывались как на территории СССР, так и вне ее.
Лучше всего проблемы партизанско-диверсионного движения известны профессионалам своего дела, при столкновении разных точек зрения они освещаются ярче всего. И.Г. Старинов являлся одним из числа таких профессионалов, который, «еще с начала 1930-х гг. готовил партизанские кадры». Все подобные споры в период Великой Отечественной войны оставались за порогом служебных кабинетов, впрочем, и после окончания военных действий идеологический контроль коммунистической партии открытого обсуждения многих внутренних проблем страны не допускал, в это число входили и проблемы партизанско-диверсионного движения.
Архив И.Г. Старинова, который находится на хранении в фондах Российского государственного военного архива в его личном фонде, дает возможность на документальной основе рассмотреть некоторые из проблем «внутренней кухни» партизанско-диверсионного движения, в частности, и теоретического характера. Попробуем рассмотреть их на примере противоположных точек зрения П.К. Пономаренко - начальника Центрального штаба партизанского движения и самого И.Г. Старинова.
В своем письме от 28 апреля 1975 г. в адрес руководства страны, написанном в связи с приближающейся детой 30-летия Победы полковник И.Г. Старинов выразил обеспокоенность тем, роль партизанского движения принижается в связи с выходом в свет брошюры «Непокоренные» генерал-лейтенанта П.К. Пономаренко, который на тот период работал преподавателем в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Илья Григорьевич сообщает, что из-за принижения со стороны П.К. Пономаренко размаха партизанско-диверсионного движения часть партизан не получила должных наград80. Таким образом И.Г. Старинов поднимает вопрос о практическом разделении «организованного» и «стихийного» партизанского движения на примере распределения поощрений. Партизанские формирования, находящиеся под контролем партийно-государственных органов, занимали преимущественное положение, по сравнению с самодеятельными партизанскими отрядами. Можно добавить, что и вся историография советского периода все внимание уделяла именно организованной части партизанского движения.
В своем письме от 24 октября 1982 г. М.В. Зимянину - секретарю ЦК КПСС И.Г. Старинов более подробно разбирает недочеты в произведении П.К. Пономаренко. Следует отметить, что Старинов, Пономаренко и Зимянин к этому времени были уже в пенсионном возрасте, каждый из них имел прямое отношение к партизанско-диверсионному движению в период Великой Отечественной войны и мог судить о проблемах по личному знанию предмета.
В этом письме М.В. Зимянину И.Г. Старинов пишет о том, что издательством "Наука" готовилась к выпуску книга Пономаренко, бывшего начальником Центрального штаба партизанского движения, посвященная всенародной партизанской борьбе в тылу противника в Великой Отечественной войне81. Старинов считал, что в этом труде содержалось немало существенных ошибок, которые могли нанести существенный вред науке, «а приводимые тов.
Пономаренко данные о численности и составе партизанских сил, результатах действии партизан принижают подвиг советского народа и его Вооруженных Сил в достижении победы над фашистской Германией»82.
Первый из тезисов И.Г. Старинова касался состава партизанско-диверсионного движения. Он пишет, что Пономаренко партизанское движение сводил исключительно к ведению боевых действий партизанскими отрядам вне населенных пунктов. Таких партизан был 1 млн человек. Отмечает Старинов и национальный перекос в работе Пономаренко, по методике которого в 1943 г. в Белорусской ССР в партизанах было 152.800 чел. (около 1,9 % населения оккупированных территорий), на территории Украинской ССР - 58,5 тыс. (0,17 %), что расценивается Ильей Григорьевичем как значительное занижение масштабов партизанско-диверсионной борьбы83.
Под приведенные цифры И.Г. Старинов подводит политический вывод, соответствующий должностному положению своего адресата. Он утверждает, что методы подсчета Пономаренко приводят к ложному выводу о большем патриотизме борющихся с фашизмом народов Франции, Югославии и других оккупированных странах по сравнению с народами СССР84.
Участие И.Г. Старинова в партизанско-диверсионной работе в ходе Гражданской войны в Испании в 1936-1939 гг
Сводка погоды в Испанской республике 18 июля 1936 г. содержала условную фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был закодированный сигнал для начала фашистского мятежа. Возглавляемые генералом Франко, фашистские войска выступили против законно избранного правительства, сформированного Народным фронтом. Мятежное выступление было разгромлено, но на помощь своим идейным единомышленникам поспешили фашисты из Германии и Италии. Для Франко была направлена военная техника, и войска. Этот конфликт стал первым крупномасштабным военным столкновением в Европе после окончания I Мировой войны 1914-1918 гг.
В мире было развернуто широкое движение по защите республики в Испании от международного фашизма. Уже октябре–ноябре 1936 г. интернациональные бригады антифашистов двинулись на территорию Испании. В них находились добровольцы самых разных национальностей: немцы, англичане, американцы, французы, венгры, евреи, поляки - всего 35.000 бойцов из 54 стран. Советский Союз тоже направил своих добровольцев в Испанию, это были летчики, танкисты, артиллеристы, разведчики, политработники, журналисты.
Опыт, полученный в партизанской борьбе, а также специальная техника, разработанная в начале 1930-х гг. для партизан, масштабно и довольно эффективно были использованы в период Гражданской войны в Испании (1937– 1939 гг.), участником которой стал Илья Григорьевич Старинов. Собственно, именно в Испании получили практическое применение знания и опыт, полученные в партизанских школах будущими руководителями формирований партизан и диверсантов в Великой Отечественной войны.
Летом 1936 г. И.Г. Старинов подает рапорт наркому обороны, в котором содержится просьба о направлении в Испанию для участия в Гражданской войне на стороне республиканцев. К рапорту прилагалась докладная записка «К вопросу о ликвидации фашистского мятежа в Испании», в которой содержалось подробное изложение мыслей Ильи Григорьевича относительно возможностей обучения солдат республиканских войск диверсионным и партизанским делам в тылу врага114.
Начальник разведовательного управления Я.К. Берзина рапорт был удовлетворен 10 ноября 1936 г. он заполняет совершенно секретный анкетный лист в Разведывательном управлении Генштаба РККА, где указывает свой псевдоним «Островский», а в его деле отмечается псевдоним «Илья». Указывает, что болен ревматизмом; 14 ноября 1936 г. – Особый отдел НКВД секретной справкой сообщает комкору Урицкому в Разведывательное управление РККА, что компрометирующих данных на Старинова Илью Григорьевича не имеется; 17 ноября 1936 г. – Старинов подписывает совершенно секретное обязательство по сохранению тайны в своей работе и работе своих товарищей по командировке.
Военный опыт Ильи Григорьевича удовлетворил столичных специалистов, курировавших отправку добровольцев в Испанию. Правда, был неясен вопрос с испанским языком, которым Старинов не владел. Решить эту проблему оказалось возможным, и Старинову откомандировали переводчицу Анну Корниловну Обручеву115. Это была молодая, высокая, красивая девушка, к которой Илья Григорьевич проявил не только служебный интерес. После возвращения из заграничной командировки они поженятся и вместе проживут почти полвека. К публичности Анна Корниловна не стремилась, но оставила интересные воспоминания, которые были опубликованы116. Старинов и Обручева отправились из Москвы с Белорусского вокзала на поезде «Москва – Столбцы» в сторону советско-польской границы. В Столбцах Старинов и его спутница сделали пересадку на поезд до Варшавы, откуда они должны были проследовать в Вену. Проследовав через территории Австрии и Швейцарии, Илья Григорьевич и Анна Корниловна добрались до Франции. В испанских городах – Барселоне, Валенсии добровольцев встречали цветами и приветствиями. Так было и в приграничном Порт-Бу, откуда сразу по прибытии они отправились в Барселону.
Испанское республиканское Правительство дислоцировалось не в Барселоне, а в Валенсии. Там же располагались и органы военного управления, с которыми Старинову предстояло контактировать. От Валенсии Барселону отделяли 350 км, к месту назначения прибыли к вечеру. Добровольцев встретили и отвезли в гостиницу. В тот вечер Валенсия оказалась под бомбовым ударом фашистской авиации.
Старинов оперативно смог отыскать в Валенсии добровольцев из Советского союза. Первым, кого встретил Илья Григорьевич, стал Ян Карлович Берзин, который упоминался ранее. Берзин («старик») являлся старшим советником в армии республики. Даже в условиях своей сверх загруженности Берзин смог уделить время Старинову. Он поставил Старинова перед фактом, что пока не будет командировать его в Мадрид и намерен оставить его в Валенсии, т.к. под Мадридом состояние военно-политической обстановки к тому времени улучшилась117. Фашисты к тому моменту несли значительные потери, у них начался моральный надлом. С другой стороны, оборону Мадрида силами республиканцев постоянно совершенствовали, поэтому ее устойчивость быстро возрастала. Столица постепенно становилась неприступной для франкистских войск.
Как показали дальнейшие события, прогнозы Берзина в отношении обороноспособности Мадрида были верны. Каудильо так и не смог овладеть Мадридом до самого конца Гражданской войны. Тем не менее в других местах боевых действий положение оставалось сложным.
Республиканская армию состояла из разрозненных отрядов. Эти формирования были под руководством разных партий и комитетов. По этой причине совестим советникам приходилась отлаживать коммуникативные основы взаимодействия отрядов. Старинов был назначен на должность инструктора-подрывника.
Старинов отстаивал мнение, что мины являются не оборонительным, а сугубо наступательным оружием и предложил организовать курсы по подготовке диверсантов. Старинов считал, что следует создать как минимум один специальный батальон, который будет действовать на путях сообщений в тылу противника118. Хотя на первых порах это предложение было отвергнуто, но Старинова пригласили в провинциальный комитет коммунистической партии Испании, который располагался в Валенсии. Генеральным секретарем компартии Испании был Хосе Диас. Он попросил советского инструктора изложить суть его предложений. В разговоре участвовала и Долорес Ибаррури. Они поддержали идеи Старинова, пообещав помощь Компартии.
Под школу диверсантов-подрывников был отведен просторный особняк, который располагался на окраине Валенсии. Для функционирования подрывной команды были предусмотрены все необходимые элементы и средства. Дополнительно предоставили испанских бойцов. Их возглавлял капитан Доминго Унгрия. Это стало новым этапом в жизни И.Г. Старинова, а для испанских республиканцев это стало началом создания будущей бригады специального назначения.
Старинов был опытным педагогом-инструктором, поэтому старался давать своим подопечным меньше теории и больше отрабатывал с обучающимися практические навыки минно-подрывного дела. Занятия проходили на двух языках. Илья Григорьевич объяснял по-русски, Анна Обручева переводила на испанский.
Ближе к середине декабря 1936 г. Илья Григорьевич вместе с группой капитана Унгрия был направлен с небольшим отрядом в с. Альфамбра. Здесь предполагалось проведение Теруэльской операции. С собой группа взяла необходимое вооружение и боеприпасы.
Командующий Теруэльским фронтом приказал Доминго Унгрия и его группе уничтожить в 15-20 км севернее Теруэля все линии связи. И.Г. Старинов с переводчицей приняли участие в диверсионной операции.
За линией фронта диверсанты подошли к автомобильной дороге Теруэль – Каламоча. Здесь произошло разделение подразделения на 2 группы. Первой была поставлена задача заминировать железную дорогу, а второй заминировать мост. Задание было выполнено, и группа без потерь возвратилась на базу.
Группа Старинова–Унгрия получила задание вновь совершить рейд по тылам франкистов. На этот раз 16 диверсантов выехали на задание на автомобиле. Диверсанты стали отслеживать движение транспорта противника на шоссе Теруэль – Каламоча. Охрана на автомагистрали отсутствовала. Диверсанты Старинова и Унгрии дождались приближения очередной колонны, и открыли по ней плотный огонь. Блокировав движение на дороге, группа диверсантов ушла, оставив заряд, который должен был приведен в действие за счет незамысловатого взрывателя119. На данном поставленном заряде фугаса подорвалась группа противника, которая начала преследование республиканцев.
Боевой выход группы диверсантов оценили на отлично. Затем еще две группы минеров были направлены в тыл врага. Франкисты в сложившихся условиях установили патрули на дороге. Республиканские бойцы смогли установить на железной дороге 2 мины. Они были оборудованы ампульными взрывателями. Когда поезд подошел к месту диверсанты установили еще одну мину, которая была снаряжена колесным замыкателен. Но серия взрывов не принесла искомого результата. Поезд не пошел под откос. Анализ неудач республиканских подрывников под Теруэлем заставил И.Г. Старинова задуматься о создании межрельсовой мины. По своим характеристикам она должна была взорваться в 5-6 метрах впереди паровоза. В этой ситуации торможение состава невозможно. В результате крушение поезда становится неизбежным. Старинов на практике проверил, что мина межрельсового характера вполне эффективна. Мина получила название «мина рапида».
Деятельность полковника И.Г. Старинова в Центральном штабе партизанского движения
Массовое партизанское движение, развернувшееся на ряде временно оккупированных противником территориях Советского Союза, остро нуждалось в централизованном руководстве, как для координации действий отрядов, так и для сопряжения действий партизан с регулярными воинскими частями, важными вопросом было снабжение партизан. Опыт такого централизованного руководства в нашей стране имелся– ЦШПО (Центральный штаб партизанских отрядов) в январе 1918 г. был создан при Полевом штабе Реввоенсовета РСФСР. Сотрудники штаба занимались разнообразными вопросами: боевое применение партизанских отрядов, поддерживали с ними связь через курьеров, писали инструкции и наставления для партизан136. При ЦШПО была создана спецшкола, в которой для партизанских отрядов готовили специалистов-подрывников.
Этот разносторонний опыт периода Гражданской войны в России 1918-1922 годов оказался полностью востребован в период Великой Отечественной войны, как в отношении руководящего органа и его функций, так и в отношении подготовки партизан в особых учебных заведениях. И.В. Сталин и Ставка Верховного Главнокомандования вела общее руководство партизанским движением посредством. Для этого был создан Центральный штаба партизанского движения ЦШПД, в подчинении которого находились фронтовые, республиканские, краевые, областные штабы партизанского движения. Руководителем партизанского движения в сентябре-ноябре 1942 г. был Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов.
В декабре 1941 г. И.В. Сталин вызывал к себе П.К. Пономаренко. В течение двух часов шел разговор о том, каким образом вести развитие партизанско-диверсионное движение. Сталин настаивал на необходимости партизанам дать полную самостоятельность в плане проведения диверсий, бороться за трофеи и вести сбор брошенного противником оружия. Сталин отмечал, что недостаточно авиации, чтобы снабжать партизанские отряды. Оба сошлись во мнении, что нельзя создавать особые боевые формирования для проведения работы в тылу врага. Сталин предложил создать Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД). Штаб должен был находиться при Ставке Верховного Главнокомандующего. Пономаренко Сталин предложил возглавить его137.
На встрече с Пономаренко Илья Григорьевич представил ему докладную записку, в которой речь шла о минах, кадрах и руководстве партизанами. Пантелеймон Кондратьевич ее принял и пообещал внести коррективы в текст. Пономаренко продемонстрировал проект письма на имя Сталина в связи с необходимостью повысить эффективность руководства партизанскими отрядами. Это было связано как с явной необходимостью централизации деятельности партизанских отрядов, а также с производством мин, а более того требовалась система подготовки квалифицированных специалистов. Ссылку Пономаренко сделал на мнение полковника И.Г. Старинова.
«В том экземпляре, который он мне показывал, отмечалась особая роль оперативно-учебного центра, начальником которого был я, а в действительности какой экземпляр послал он – мне не известно», – позже писал Илья Григорьевич138.
Известно, что в мае следующего года по поводу этого документа полковник Старинов был принят Маршалом артиллерии Н.Н. Вороновым, которому передал вместе с докладной запиской серию фотографий крушений поездов и взрывов автомашин, произведенных диверсантами ОУЦ и оперативно-инженерной группы под Ростовом139.
Находясь на Южном фронте, по заданию местного обкома компартии полковник И.Г. Старинов смог сформировать новый пункт по обучению партизан. Пункт расквартировали в Шахтах. В Ростове-на-Дону дополнительно создали курсы для обучения минно-подрывному делу. Сюда слушателей направил Краснодарский краевой комитет компартии. Затем группа Старинова передаст слушателям из Краснодара подрывную технику для борьбы с аккупантами.
Весной 1942 г. Старинову пришлось предпринимать попытку отстоять часть слушателей партизанских курсов, которых направляли на посевную. Попытка оказалась безуспешной.
Прибыв в Наркомат обороны в Москве, Старинов связался с генералом М.П. Воробьевым, новым начальником инженерных войск, упрекнувшим полковника в излишнем внимании к партизанским проблемам, заниматься которыми, по его мнению, не следовало. Он доложил полковнику Старинову, что теперь перестанут организовывать оперативно-инженерные группы. На их место будут назначаться инженерные бригады специального назначения. Целью этих бригад должны были стать создание инженерных заграждений. Старинову предложили разработать штат для этих бригад.
Полковник И.Г. Старинов вскоре узнал о создании ЦШПД и фронтовых штабов партизанского движения. Вместе с этим пришел приказ о сооружении близ линии фронта потайных складов минно-подрывного оборудования. Это делалось на случай отступления основных сил Красной Армии, чтобы ими могли пользоваться партизаны. Масштаб работы был таким, что только 166-й отдельный батальон инженерных заграждений заложил 46 таких складов. Отчасти эта работа стала повторением практики начала 1930-х гг., когда в западных регионах страны производилась массовая закладка тайных баз снабжения партизан.
Илья Григорьевич с августа 1942 г. становится начальником Высшей оперативной школы особого назначения (ВОШОН) ЦШПД, которая находилась в ведении Главнокомандующего партизанским движением Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова, и располагавшейся на станции Быково Рязанской железной дороги (приказ по Наркомату обороны № 00331 от 1 августа 1942 г.)140. Преподаватели обучали командиров и специалистов высшего класса, проводили испытания новой диверсионной техники и планировали операции.
Вскоре Старинова назначили на должность помощника по диверсиям (диверсионной работе) начальника Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД).
Во время прибытия Ильи Григорьевича в расположение ЦШПД там велась интенсивная работа по выходу на связь и учету всех наличных партизанских отрядов, налаживались снабжение взрывчаткой, оружием и медикаментами и эвакуация в тыл тяжелораненых и больных бойцов и командиров.
Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов осуществлял от ГКО общее руководство в Центральном штабе партизанского движения (ЦШПД), а начальником штаба был П.К. Пономаренко.
Часть военных руководителей, в частности Мехлис, полагали, что ничего особенного в партизанской тактике и стратегии нет: атака и мгновенная эвакуация. Они также считали обеспечение партизан оружием и взрывчаткой необоснованным, так как это может спровоцировать иждивенческие настроения, что, в свою очередь, послужит уклонению от боевого контакта с противником.
Развитие И.Г. Стариновым опыта партизанско-диверсионной работы в послевоенные годы
И.Г. Старинов в 1946 г. встретился с бывшим начальником охраны тыла Западного фронта генерал-лейтенантом Г.Г. Соколовым, с ним полковник был знаком с 1941 г. Г.Г. Соколов сделал предложение И.Г. Старинову занять должность начальника кафедры тыла в Военном институте МВД СССР. Старинов принял предложение, так как должность заведующего кафедрой предоставило ему возможность заняться обобщением накопленного за годы войны военного опыта с целью теоретической передачи его слушателям академии168.
До 1955 г. Илья Григорьевич был сначала исполняющим обязанности начальника кафедры, а затем – начальником кафедры169.
Во время его работы в институте была создана специальная группа по организации и тактики партизанской борьбы170. У истоков создания данной группы стояли подполковник Е.С. Филиппов и полковник Е.М. Косовский. Оба принимали участие в партизанском движении.
Вопросы, касавшиеся деятельности партизанско-диверсионного движения, были интегрированы по инициативе И.Г. Старинова в состав тематики оперативно-войсковых и командно-штабных учений.
Илья Григорьевич в послевоенные годы издал следующие труды: «Действия партизан на вражеских коммуникациях», «Партизанское движение в Великой Отечественной войне», «Мины в тылу врага» (совместно с Б.А. Эровым), сборник боевых примеров «Действия небольших групп в тылу противника», «Диверсии». Также И.Г. Старинов участвовал в создании 6-томной «Истории Великой Отечественной войны», будучи старшим научным сотрудником в отделе ИВОВ ИМЛ при ЦК КПСС с февраля 1958 г.171.
22 февраля 1948 года Старинов подготовил письмо Председателю Совета Министров БССР П.К. Пономаренко, в нем Илья Григорьевич изложил просьбу принять во внимание заслуги на полях Великой Отечественной войны около 60 испанцев, сражавшихся на стороне СССР, и наградить их медалями «Партизану Отечественной войны». Он также вспомнил беседу, состоявшуюся в ноябре 1941 года, когда П.К. Пономаренко похвально отзывался о привлечении испанцев к участию в партизанских действиях. На момент подготовки текста письма половина кандидатов уже была награждена за партизанские действия боевыми орденами172.
Начальник Военного института генерал-лейтенант Ф.Я. Соловьев в июне 1951 г. пригласил на специальные занятия заместителя министра внутренних дел генерала армии И.И. Масленникова. Последний был большим специалистом в области партизанско-диверсионной работы. На одном из занятий докладывал Старинов. После занятий старым знакомым удалось пообщаться и вспомнить прошлые годы, так как знакомы были еще с 1941 г.
14 декабря 1955 г., в соответствии с приказом Министерства внутренних дел № 1569, закончилась почти 40-летняя военная служба полковника Ильи Григорьевича Старинова – он был уволен в запас. Однако за ним сохранялось право ношения военной формы173.
В июне 1961 года Илья Григорьевич Старинов в соавторстве с А.Н. Асмоловым, бывшим членом Военного совета 3-го Украинского фронта, начальником штаба партизанского движения фронта, а также бывшим командующим партизанским движением в Чехословакии, подготовили письмо, адресованное министру обороны СССР, Маршалу Советского Союза Р.Я. Малиновскому о мероприятиях по подготовке к партизанско-диверсионной борьбе.
Сохранился черновик того письма. Авторы сообщали, что «в минувшей войне наши партизаны с успехом действовали не только на родной советской земле, но и за ее пределами во многих странах Европы. За рубежом действовало свыше 18 000 советских партизан, которые вовлекли в партизанскую борьбу более 60 000 человек из местного населения»174.
И. Старинов и А. Асмолов приводят данные, уточненные на основе захваченных у противника документов, об операциях партизан во время Великой Отечественной войны: «Произведено свыше 18 000 крушений поездов, уничтожено и повреждено свыше 16 500 паровозов и 85 000 вагонов, платформ и цистерн. Советские партизаны уничтожили и повредили около 42 000 автомашин и тягачей, убили и ранили около 1 000 000 вражеских солдат и офицеров, а также предателей, разложили большое количество национальных формирований противника и отвлекали на охрану тыла и коммуникаций свыше 500 000 вражеских войск и полицейских формирований»175.
Авторы предполагали, что партизанская деятельность, обзаведясь подготовленными кадрами, опытом и новым, технологически усовершенствованным снаряжением, в случае развязывания новой – Третьей мировой войны империалистами будет иметь большую эффективность для стран социалистического содружества, чем в минувшем конфликте176. «Большое количество хорошо обученных и вооруженных небольших партизанских отрядов и групп, действующих во вражеском тылу, имея надежную радиосвязь со штабами регулярных вооруженных сил, будут неуязвимы от термоядерного оружия, и в то же время они сами могут значительно уменьшить возможность его применения противником, сократив тем самым наши потери в случае развязывания империалистами новой мировой войны», – гласит письмо177.
Также авторы проявили обеспокоенность тем, что по состоянию на 1961 год почти ничего не делалось в направлении всесторонней и заблаговременной подготовки партизан: в должной мере не был проведено обобщения накопленного за период Великой Отечественной войны опыта партизанской и диверсионной работы. Помимо всего, отсутствовали необходимые пособия по организации и тактике партизанско-диверсионной работы. Было также отмечено, что не ведется подготовка специалистов и специализированной техники. В то же время в США и ряде других капиталистических стран появилось множество статей и больших работ, посвященных вопросам партизанской деятельности, диверсиям, а также и борьбы против партизан, а также были организованы специальные части и соединения для действий партизанскими методами. Велась и активная работа по вербованию предателей и их подготовке к действиям в тылу стран социалистического лагеря.
На основе этих замечаний Старинов и Асмолов сформулировали ряд конкретных предложений:
1) В ближайшее время обобщить опыт партизанско-диверсионной борьбы, в особенности опыт действий наших партизанских формирований за рубежом, чтобы не допустить ошибок при подготовке и планировании действий партизан, как это было в минувшей войне.
2) На основе опыта партизанско-диверсионной борьбы, а также с учетом характера современной войны разработать наставления по организации и тактике партизанско-диверсионной борьбы.
3) Во всех военных училищах и академиях ввести небольшой курс по тактике партизанско-диверсионных действий. Обучить личный состав ВДВ и ВВС основам тактики партизанско-диверсионных действий, что повысит их боеспособность.
4) Для разработки наставлений, для чтения лекций в училищах и академиях, для разработки средств и способов борьбы в максимальной степени использовать офицеров, имеющих опыт партизанско-диверсионной борьбы за рубежом.
5) Привлечь партизанских специалистов для совершенствования необходимой партизанам специальной техники.
6) Выявить и взять на особый учет лиц из числа бывших партизан, которые отличились в партизанско-диверсионной борьбе периода Великой Отечественной войны и пригодных к военной службе, а их десятки тысяч.
7) Создать постоянно действующие курсы (закрытого типа) для переподготовки и подготовки кадров партизанско-диверсионным методам борьбы (в качестве инструкторов и командного состава) сроком на 2–3 месяца.
8) Создать при министерстве обороны (при Генштабе) специальный Отдел, на который возложить разработку всех вопросов, вытекающих из задач развертывания партизанско-диверсионной борьбы в тылу врага178.
Ответ на это письмо, высланный на имя Старинова за подписью Малиновского, поступил 4 июня 1962 года (№312/103): «Высказанные Вами предложения о проведении некоторых мероприятий по подготовке к партизанской борьбе рассмотрены. Ваши озабоченность и стремление внести посильный вклад в дело укрепления оборонной мощи нашего государства вполне понятны, их можно только приветствовать. Все, что явится полезным в Ваших предложениях, будет учтено. Однако следует иметь в виду, что опыт партизанской борьбы в прошлой войне нельзя механически переносить на условия ведения будущей ракетно-ядерной войны, если ее развяжут империалисты. По своему характеру ракетно-ядерная война коренным образом отличается от прошлой мировой войны, что, безусловно, вносит изменения и в вопросы партизанской борьбы. Нельзя также ориентироваться и на американские методы партизанской войны. Они нам не подходят»179.