Офицерский корпус Добровольческой армии : Социальный состав, мировоззрение, 1917 - 1920 гг. Абинякин, Роман Михайлович

Введение к работе

Актуальность темы. Изучение истории социальной и политической борьбы в России XX в. является одной из основных проблем отечественной науки, и без него невозможно осмысление глубин того кризиса, апогеем которого стала Гражданская война и ее последствия. Растущее хронологическое отдаление не снижает, а усиливает интерес к ней и способствует более спокойному и непредвзятому исследованию.

Распутье, на котором оказалась Россия в 1990-е гг., структурный кризис в сочетании с преимущественно критическим отношением к прежнему пути развития и отсутствие достойной альтернативы требуют изучения исторического опыта в аналогичной ситуации. Тому способствуют и существенные внутриполитические изменения, открывшие недоступные ранее материалы и отменившие идеологические ограничения их использования. Это требует переосмысления прежних подходов и поиска новых, способных объективно осветить формирование, сущность и противостояние основных сил социального конфликта 1917-1920 гг., и прежде всего антибольшевистских армий, рассматривавшихся ранее крайне прямолинейно, однозначно, идеологизированно, скудно и второстепенно.

Наряду с чисто научной актуальностью изучение условий складывания базы и специфики Белого движения приобретает сейчас важное практическое значение. В условиях непоследовательного и нередко разрушительного реформирования, ослабления государственности, идейного расслоения общества, усиления социальной демагогии, падения внешнеполитической активности и авторитета, появления угрозы территориального распада страны неизбежно обращение к анализу особенностей сил, претендовавших на положение основной альтернативы большевистскому режиму. Опыт манипуляций с армией и ответных реакций командного состава весьма существенен в атмосфере военных преобразований и поиска основ идейного становления современного офицерства.

Особую научную значимость сегодня приобретают два направления обозначенной проблемы. Во-первых, взгляд на Белое движение как на «целый комплекс культурно-нравственных ценностей, унаследованных из дореволюционной России, но неизбежно деформированных в эпоху Гражданской войны». О необходимости такого подхода заявила В.Д. Зимина.¹ На целесообразность изучения человеческого аспекта, Гражданской войны «как состояния души» и социального происхождения белого офицерства указывает целый ряд историков, в том числе и зарубежных.² Во-вторых, преодоление традиционной оторванности

1. Зимина В.Д. Белое движение в годы Гражданской войны. - Волгоград, 1995. С. 65.

2. Игрицкий Ю.И. Гражданская война в России: императивы и ориентиры
переосмысления//Гражданская война в России: Перекресток мнений. - М, 1994. С. 64;
Кенез П. Идеология Белого движения//Россия в XX веке: Историки мира спорят. - М., 1994.
С. 270-271; Эдельман Дж. Историческое значение русской Гражданской войны//Гражданская
война в России: Перекресток мнений. С. 374.

рассмотрения Гражданской войны от революции, так как особенности и мотивы формирования Белого движения невозможно понять без «трезвого, аналитического взгляда на 1917 год», что отметил В.Г. Бортневский.³

Объектом исследования избран офицерский корпус Добровольческой армии, так как он отличался наибольшим временем существования, высокой боеспособностью, являясь стержнем антибольшевистских сил на Юге России, а также имел глубокие корни в дооктябрьских офицерских организациях. В совокупности это делало Добровольческую армию образцом для Белого движения всей России.⁴ Предметом исследования являются социальный состав и мировоззрение добровольческого офицерства, бывшего главной силой армии.

Историография проблемы. Длительное время научное изучение личного состава Добровольческой армии не велось, и лишь периодически имело место попутное освещение этого вопроса. Впервые это сделал Н.Е. Какурин,⁵ который обратил внимание на настроения и степень сплоченности добровольцев. В крупном исследовании Л.М. Спирина⁶ акцентировалось рассмотрение «армии контрреволюции» как единого явления, затрагивались политические взгляды вождей и офицерства, которое признавалось ударной силой движения. Но кроме утверждения «его яркого классового характера» конкретных положений по этому поводу не содержалось. Весьма интересны своим обращением к предыстории Гражданской войны книги М.И. Капустина и В.Д. Поликарпова,⁷ проследившие ряд проявлений складывания социальной базы южнорусского Белого движения, но лишь в политическом ракурсе.

Эмигрантские авторы (Н.Н. Головин, А.А. Зайцов⁸) уделяли большее внимание как формированию Добровольческой армии, так и ее общему моральному облику. Однако помимо предвзятости, их работы являются описательными и содержат выводы только по отдельным вопросам, то есть слабы аналитически. Это же присуще воспоминаниям А.И. Деникина и П.Н. Врангеля.⁹ Значительно содержательнее и глубже в этом отношении

1. Бортневский В.Г. Белое движение в годы Гражданской войны в России (Главы из неоконченной книги)//Бортневский В.Г. Избранные труды. - СПб., 1999. С. 306; также см.: Гражданская война в России: «Круглый стол» в Институте российской истори РАН//Огечественная история - 1993 - № 3 - С. 107, 112-113.

2. Бутаков Я.А. Добровольческая армия и Вооруженные Силы Юга России: концепции и практика государственного строительства (декабрь 1917-март 1920). Автореф. дис.... канд. ист. наук. - М, 1998. С. 1 [3].

3. Какурин НЕ. Как сражалась революция. В 2 т. - 2-е изд., уточн. - М., 1990.

4. Спирин Л.М. Классы и партии в Гражданской войне в России (1917-1920 гг.). - М, 1968.

7. Капустин М.И. Заговор генералов (Из истории корниловщины и ее разгрома). - М., 1968;
. Поликарпов В.Д. Пролог Гражданской войны в России (октябрь 1917 - февраль 1918). - М.,

1976.

8. Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917-1918 гг. В 12 кн. - Б/м, 1937;
Зайцов А.А. 1918 год: Очерки по истории русской Гражданской войны. - Париж, 1934.

9. Врангель П.Н. Записки (ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г.). В 2 кн. - М., 1991; Деникин А.И.
Очерки Русской Смуты. В 5 т. - Берлин, 1921-1926.

книга Н.Г. Росса, где в одной из глав уделено специальное внимание мировоззрению белого офицерства в 1920 г. Большая статья Н.П. Полторацкого¹¹ целенаправленно освещает идеологию Белого движения в эмоциональной и описательной форме.

Середина — вторая половина 1990-х гг. характеризуется бурной активизацией исследований по истории Белого движения. В соответствии с темой диссертации их можно условно сгруппировать следующим образом. Первичная организация исходных социальных сил добровольчества затронута в публикациях А. Кибовского и А. Маслакова и особенно Г.З. Иоффе.¹² Последний сохранив партийно-политическое видение, обратился и к субъективно-личностным факторам. Но параллельно-проблемный подход не позволил ему рассмотреть проблему формирования Добровольческой армии и ее офицерства отдельно. Работы СВ. Волкова и Д.А. Кузнецова¹³ посвящены русскому офицерскому корпусу. Они анализируют его социальный состав и духовно-нравственные стороны до 1917 г. включительно. Однако второй автор утверждает, что период с августа по октябрь стал конечной точкой в его истории и тем самым отрицает связь и преемственность дореволюционного офицерства с офицерством периода Гражданской войны. Обширное исследование Б.Н. Земцовым¹⁴ социально-психологических предпосылок революции признает изменение духовного мира офицеров в сторону политизации под воздействием прихода офицеров из интеллигентских кругов.

К другой группе принадлежат исследования Белого движения обобщающего характера. И если А.В. Венков и Ю.Д. Гражданов¹⁵ главное внимание сосредоточили на его политической истории и международных отношениях, то В.Д. Зимина рассматривает Белое движение широко и многопланово, затрагивая и политические, и социальные, и идеологические

10. Росс Н.Г. Врангель в Крыму. - Франкфурт-на-Майне, 1982.

11. Полторацкий Н.П. «За Россию и свободу...»: идейно-политическая платформа Белого движения//Русское прошлое: Историко-документальный альманах (Санкт-Петербург) -1991-Кн. 1-С. 280-308.

12. Иоффе Г.З. Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов. - М, 1995; Кибовский А. Революцией призванные: Ударные революционные батальоны из волонтеров тыла. 1917/ЛДейхгауз: Российский военно-исторический журнал (Москва) - 1998 - № 2(8) -С. [30-36]; Маслаков А. Предшественники Добровольческой армии//Белая Гвардия -1998-№2-С. 59-68.

13. Волков СВ. Русский офицерский корпус. - М, 1993; Кузнецов Д.А. Офицерский корпус России (февраль-август 1917 г.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. - Воронеж, 2000.

14. Земцов Б.Н. Социально-психологические предпосылки революции 1917 г. в России: Автореф. дис.... докт. ист. наук.- М, 1999.

15. Венков А.В. Антибольшевистское движение на Юге России (1917-1920 гг.): Дис.... докт. ист. наук. - Ростов-на-Дону, 1996; Гражданов Ю.Д. Антибольшевистское движение германская интервенция в период Гражданской войны (1917-1920 гг.): Автореф. дис. ... докт. ист. наук. - Ростов-на-Дону, 1998.

стороны. В.П. Федюк произвел гораздо более глубокий и качественный анализ ментальных особенностей ВСЮР, чем СВ. Устинкин¹⁷ (чья работа отличается весьма идеализированным восприятием Белого добровольчества). Но затрагтвание этого аспекта не является специальным исследованием и не касается ни собственно Добровольческой армии, ни ее офицерства отдельно от общих контингентов ВСЮР. Диссертации В.П. Слободина и А.Д. Сухенко¹⁸ посвящены Белому движению в целом и добровольчеству на Юге России соответственно, их темы весьма обобщенно сформулированы и достаточно хаотически раскрыты. А.Д. Сухенко впервые отчетливо указывает на прямую связь Белого добровольчества с военно-политическими объединениями 1917 г. Но, как видно из автореферата, автор рассматривает его в совокупности со всей палитрой проблем (стратегия, аграрный вопрос и т. д.). Данное исследование базируется преимущественно на региональных материалах, а анализ социального состава всех добровольцев произведен на основе весьма ограниченных данных о старших первопоходниках двенадцатилетней давности.¹⁹ В.Ж. Цветков обозначил вопрос социального состава Добровольческой армии, но данное сжатое и добротное исследование затронуло его все же лишь в связи с изучением системы комплектования.²⁰

Единственной публикацией, где проанализированы не только ряд мировоззренческих моментов, но и сословно-служебная специфика офицерства ВСЮР на основе конкретных показателей, является книга Г.П. Веркеенко и СТ. Минакова,²¹ хотя это и не было ее главной целью.

Отдельного и совершенно особого упоминания достойно фундаментальное исследование природы и последствий революционного насилия, произведенное В.П. Булдаковым²² и являющееся, по сути, утверждением новой парадигмы понимания всей послефевральской истории России. Автор не ищет виновных и не описывает, а осмысливает насилие, которое выступает в роли своеобразного индикатора, позволяющего раскрыть социально-психологические и ментальные глубины, в частности, и добровольческого офицерства.

16. Зимина В.Д. Указ. соч.; Ее же. Белое движение времен Гражданской войны: в плену «чистой идеи»//Белая армия. Белое дело: Исторический научно-популярный альманах (Екатеринбург)- 1996-№ 1 -С. 9-16; Ее же. Белое движение и российская государственность в период Гражданской войны: Автореф. дис. ... докт. ист. наук. - М., 1998. 17. Устинкин СВ. Трагедия Белой гвардии. - Нижний Новгород, 1995; Федюк В.П. Белое движение на Юге России 1917-1920 гг.: Дис.... докт. ист. наук. - Ярославль, 1995.

18. Слободин В.П. Белое движение в годы Гражданской войны в России (Сущность, эволюция, итоги. 1917-1922): Дис. ... канд. ист. наук. - М, 1994; Сухенко А.Д. Добровольческое движение на Юге России (1917-1920 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. - Ростов-на-Дону, 2000.

19. Сухенко А.Д. Указ. соч. С. 16-17, 23-25.

20. Цветков В.Ж. Белые армии Юга России. 1917-1920 гг. (Комплектование, социальный состав Добровольческой армии, Вооруженных Сил Юга России, Русской армии). Кн. 1. - М, 2000.

21. Веркеенко Г.П., Минаков СТ. Московский поход и крушение «добровольческой политики» генерала А. Деникина. -М., 1993.

22. Булдаков В.П. Красная Смута: Природа и последствия революционного насилия. -
М, 1997.

Третья группа исследований представлена работами, посвященными тельным и частным аспектам Белого движения и так или иначе рагивающими обозначенную тему (биографические очерки, история воинских :тей, униформология и т. д.). Среди них следует назвать публикации W. Дерябина, Г.М. Ипполитова, А.С. Кручинина, А.Л. Литвина и др., а также Г. Кавтарадзе,^ь который первый произвел сбор и анализ сословных данных ірших офицеров-первопоходников. Весьма ценны работы обобщающе-эавочного характера СВ. Волкова об организационной структуре Белого джения, где содержится персональная информация о комсоставе, и Н. Рутыча, воссоздавшего биографические данные высших чинов бровольческой армии и ВСЮР.²⁴

Из историографического обзора ясно, что социальный состав и ровоззрение офицерского корпуса Добровольческой армии прежде гциально не исследовались. Дополнительным подтверждением служат юрные историографические работы последних лет.²⁵

Научная новизна исследования заключена в том, что впервые здпринята попытка единого изучения формирования и эволюции эровольческого офицерства в социально-мировоззренческом аспекте. В нем їрвьіе осуществлен переход от описания отдельных особенностей к их юкупному анализу и осмыслению. Социальная характеристика офицеров бровольческой армии произведена в самом широком смысле, включая янадлежность к староармейской структуре и положение в ней, учтены чины )бенности чинопроизводства, служебно-должностные продвижения и ^имущества, уровень потерь, устойчивость в . движении, степень 5ровольности и по мере возможности (обусловленной качеством гочников) - сословное происхождение и национально-конфессиональный ;тав. Были собраны и систематизированы обширные персонально-зграфические данные 7209 офицеров. Большинство из них принадлежит к іу армейскому корпусу, в котором концентрировалась их значительное іичество за счет наличия целых офицерских подразделений. На этой основе в хертации впервые установлены конкретные цифры, характеризующие даальный облик добровольческого офицерства.

3. Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917-1922: Белые армии. - М, 1998; Его же.
ггулярная кавалерия Вооруженных Сил на Юге России//Белая Гвардия - 1997 - № 1 - С. 12-20;
пполитов Г.М. Военная и политическая деятельность А.И. Деникина, 1917 - апрель 1920: Дис....
щд. ист. наук. - М, 1994; Кавтарадзе А.Г. Военные специалисты на службе Республики Советов:
)17-1920 гг. - М, 1988; Кручинин А.С. Крымско-татарские формирования в Добровольческой
шии: История неудачных попыток. - М, 1999; Литвин А.Л. Красный и белый террор в России:
)18-1922 гг. - Казань, 1995; также см.: Белое движение на Юге России (1917-1920): неизвестные
раницы и новые оценки: Сб. - М, 1997.

4. Волков СВ. Белое движение в России: организационная структура (Материалы для
іравочника). - М., 2000; Рутыч Н.Н. Биографический справочник высших чинов Добровольческой
)мии и Вооруженных Сил Юга России (Материалы к истории Белого движения). - М., 1997.

5. Бордюгов Г.А., Ушаков А.И., Чураков В.Ю. Белое дело: идеология, основы, режимы власти:
сториографические очерки. - М., 1998; Голдин В.И. Россия в Гражданской войне: Очерки новейшей
порнографии (вторая половина 1980-х - 90-е годы). - Архангельск, 2000.

Новизна исследования состоит также в целенаправленном выявлении и совокупном анализе таких мировоззренческих компонентов, как мотивации, самовосприятие, социальная мифология, внутрикорпоративная иерархия, система ценностей, — в тесной связи с их практическим воплощением и обусловленностью исходными социокультурными особенностями. Новым является также постановка и изучение проблемы борьбы за власть белого генералитета как постоянного и влиятельного фактора существования Добровольческой армии, что позволяет выявить противоречия не только внутри нее, но и в Белом движении в целом. Кроме того, в научный оборот впервые вводится большое количество ранее не использованных источников, расширяющих и существенно изменяющих предыдущее историческое знание.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является выяснение зависимости социального состава добровольческого офицерства от условий, причин и целей формирования армии и взаимовоздействия с его мирововоззренческими особенностями. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

проследить ситуацию, в которой оказалась русская армия в феврале-октябре 1917 г., определившую зарождение офицерской активности в Белом движении;

определить формы и методы первичного объединения офицерства, связь и степень преемственности с ними Добровольческой армии;

выявить пути и способы вступления офицеров в Добровольческую армию и ее последующих пополнений;

- исследовать социальный состав офицеров-добровольцев и его
изменения в ходе Гражданской войны;

- изучить специфику офицерского мировоззрения и взаимосвязь с
социальной средой;

- оценить степень сплоченности офицерского корпуса Добровольческой
армии и наличия у него социокультурного единства.

Хронологические и территориальные рамки диссертации охватывают период с февраля 1917 г. по ноябрь 1920 г. и все районы действия офицерских организаций и Добровольческой армии. Обращение февральско-октябрьским событиям целесообразно для исследования истоков как формирования Белого добровольчества его лидерами, так и его привлекательности для рядовых участников. Несмотря на утрату статуса «армии» в декабре 1919 г. при сведении в одноименный корпус и на отмену названия при слиянии с другими частями в Русскую армию в апреле 1920 г., основная масса офицеров-добровольцев продолжала быть ее социальной основой и носителем идейно-нравственного облика; поэтому обрывать исследование по номинальному признаку является нецелесообразным.

Методологической основой исследования являются принципы объективности и историзма. Они предполагают непредвзятый подход к

анализу изучаемых проблем, критическое отношение к источникам, вынесение суждений на базе осмысления совокупности фактов, а также показ явлений в развитии и контексте исторической обстановки. При изучении социального состава добровольческого офицерского корпуса в диссертации использован социологический подход, включающий применение различных стратификационных критериев. Учитывая невозможность полного поименного выявления офицеров-добровольцев, использован метод экстраполяции полученных результатов на весь офицерский корпус Добровольческой армии; в соответствии с законом больших чисел свободная и широкая выборка представляется вполне репрезентативной. При анализе мировоззрения учтены закономерности социальной психологии.

Источииковой базой исследования стали архивные документы. Были использованы материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ, фонды Р-5895 - В.Г. Харжевский, Р-6050 - штаб Дроздовского полка, Р-9123 - штаб Алексеевского полка) и Российского государственного военного архива (РГВА, фонды 39689 - штаб 2-го Корниловского полка, 39688 - штаб Марковской дивизии, 39689 - штаб 1-го Марковского полка, 39720 - штаб Добровольческой армии, 39725 - управление полевого контролера Добровольческой армии, 39914 - штаб 2-го Сводно-Гвардейского полка). Они содержат богатейшие фактические данные, характеризующие личный состав и внутренний социокультурный и повседневный мир офицерства добровольческих частей. Это именные списки, должностные расписания, денежные ведомости, алфавиты офицеров, приказы по полкам и секретные информационные бюллетени первых лет эмиграции. Именно они послужили главным источником для создания систематизированных персонально-биографических данных, ставших основой для социально-статистического анализа. Множество бытовых деталей, не предназначенных для обнародования и потому заслуживающих достаточного доверия, оказали серьезное воздействие на осмысление добровольческого менталитета.

Вторую, не менее значимую группу архивных материалов составляют многочисленные документы личного происхождения, осевшие в ГАРФ и до сего времени не использовавшиеся либо затрагивавшиеся фрагментарно (фонды Р-5827 - А.И. Деникин, Р-5853 - А.А. фон Лампе, Р-5881 - коллекция отдельных мемуаров эмигрантов (воспоминания Д.Б. Бологовского, С.Н. Гернберга, П.В. Колтышева, М.А. Пешни), Р-6562 - А.В. Бинецкий, а также дневник В.К. Витковского из фонда В.Г. Харжевского). Они чрезвычайно ценны не только содержащимися в них личными впечатлениями и оценками, но и сообщением целого ряда неизвестных ранее моментов, которые позволяют существенно скорректировать прежние представления. Это касается сюжетов записок Бологовского о зарождении добровольчества на Румынском фронте и о вражде М.Г. Дроздовского и И.П. Романовского, а также документы Деникина о роли А.П. Кутепова в его уходе с поста Главкома ВСЮР. Особенно следует упомянуть дневник А.А. фон Лампе,

который представлял собой сочетание офицера гвардии и Генерального Штаба, достаточно высокой официальной должности и влиятельного негласного положения помощника начальника организации «Азбука» В.В. Шульгина. Это обусловило его глубокую информированность о скрытой стороне многих событий. Кроме того, источники данной группы уточняют некоторые факты, отраженные в опубликованных мемуарах в искаженном виде.

При исследовании предыстории Белого добровольчества большую роль сыграли материалы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА, фонды 69 - A.M. Зайончковский, 2003 - штаб Верховного Главнокомандующего). Они отражают ситуацию в русской армии 1917 г., деятельность военно-патриотических организаций и кампанию по формированию первых добровольческих подразделений - ударных батальонов и «частей смерти», позволяя воссоздать ее целостную панораму. Полные стенограммы совещаний в Ставке Верховного Главнокомандующего и разнообразные приказы проясняют позиции высшего генералитета, а переписка, листовки, воззвания и статистические документы показывают отношение к происходящему офицерских масс. Фонд 409 (послужные списки) и фонды отдельных полков проливают свет на сословную принадлежность и служебно-биографические особенности ряда будущих командиров Добровольческой армии.

По мере необходимости привлекаются документы Государственного архива Орловской области, которые ранее находились в областном партархиве и потому были закрыты для использования. Несмотря на немногочисленность, они помогают осветить частные, но неизвестные фрагменты. Так, благодаря подборке обращений и листовок корпуса генерала К.К. Мамонтова выявлено присутствие агентов Добровольческой армии в частях Донской армии для привлечения пополнений к себе.

Из опубликованных документов к работе привлечены боевые расписания, служебные доклады, переписка и финансовая отчетность добровольческих активистов. Неординарным, но ценным источником стали списки кавалеров ордена Святителя Николая Чудотворца и захоронений белых некрополей, преимущественно кладбища Сент-Женевьев-де-Буа.

Мемуарные источники представлены весьма широко как эмигрантскими изданиями, так и не издававшимися ранее и вышедшими только в последние годы в России. Среди них можно выявить несколько блоков. Прежде всего, это воспоминания лидеров Добровольческой армии -А.П. Богаевского, В.К. Витковского, П.Н. Врангеля, А.И. Деникина, М.Г. Дроздовского, А.А. фон Лампе, А.С. Лукомского, П.С. Махрова, Я.А. Слащова, Б.А. Штейфона. Они характеризуют общие вопросы и часто содержат неоценимую информацию по организации и моральному облику армии, однако в них нередко выстроена определенная, выгодная автору версия. Вторую, самую обширную группу составляют свидетельства рядовых

офицеров-добровольцев - марковцев Э.Н. Гиацинтова, В.А. Ларионова, С.Я. Эфрона, дроздовцев И.А. Долакова, А.В. Туркула, алексеевцев Е.Ф. Емельянова, Б. Пылина и др., включая чинов других армий. За небольшим исключением (лубочно обработанные мемуары Туркула и т. п.) они содержат весьма обыденные и откровенные наблюдения; особо это свойственно Р.Б. Гулю, Г.Д. Венусу, СИ. Мамонтову, СМ. Паулю.

К третьей группе относятся воспоминания современников и очевидцев, не входивших в Добровольческую армию: политиков (А.И. Гучков, М.В. Родзянко), общественных деятелей (А.А. Валентинов, Л.В. Половцов, В.В. Шульгин) и иных активных участников событий, в том числе и из лагеря большевиков (М.Д. Бонч-Бруевич, А.И. Верховский, И.Л. Кремлев). Зачастую они содержат интересные свидетельства, но страдают не меньшей субъективностью, особенно у А.Ф. Керенского и Н.В. Савича. В то же время близкое наблюдение происходящего способствует наличию упоминаний довольно ценных фактов (Г.Н. Трубецкой, В.Ф. Клементьев).

Полковые истории Корниловских, Марковских, Дроздовских и других отдельных частей являются крайне своеобразными источниками. Написанные непосредственными участниками (А.А. Байдак, В.Н. Звегинцов, М.Н. Левитов, В.Е. Павлов и др.) на основе личных дневников и письменных и устных воспоминаний однополчан, они включают целые многостраничные фрагменты с небольшими логическими связками. Несмотря на сильную предвзятость оценок, в них сконцентрирован богатый хронологический, списочно-служебный, идеологический и бытовой материал фактического плана, что позволяет уверенно причислить полковые летописи к четвертой группе мемуарных источников.

В качестве источников использованы и периодические издания эмиграции. Основная их ценность заключена в обширных персональных данных, содержащихся в многочисленных биографических справках и некрологах журналов «Часовой», «Вестник Общества Галлиполийцев», «Вестник первопоходника» и «Первопоходник». Кроме того, в них опубликовано множество кратких воспоминаний большинства офицеров, не сумевших издать их отдельно, но значение которых от этого не снизилось. К ним примыкают и современные отечественные издания, продолжающие эмигрантские («Военная быль», «Кубанец») или новые («Белая Гвардия»), где значительное место принадлежит перепечаткам их материалов.

Использованные источники разнятся по степени достоверности. Как правило, наиболее достоверная информация содержится в служебных документах, не предназначавшихся для обнародования и отражающих реальное положение вещей - приказах по полкам, переписке, списках, отчетах, докладах, осведомительных листках внутреннего назначения. Личные архивные материалы конфиденциального характера заслуживают более осторожного подхода, так как в них вольно или невольно присутствовала субъективная позиция авторов. Опубликованные мемуары

обладают неоднозначной достоверностью; одни носят ярко выраженный лакированный характер, другие же достаточно откровенны. Критический сравнительный анализ содержания источников и их комплексное использование позволяет решить поставленные в работе задачи.

Практическая значимость состоит в возможности использования материалов диссертации в дальнейшем обобщающем исследовании социокультурных особенностей Белого движения и Гражданской войны, в подготовке учебных пособий по отечественной истории, в чтении курса истории России и спецкурса по социально-политической истории XX в., для написания дипломных и курсовых работ.

Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования изложены в 19 публикациях, а также в выступлениях на ряде научных конференций в Орле, Брянске, Санкт-Петербурге, Тюмени.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний, приложений и списка использованных источников и литературы. Все главы диссертации построены по проблемному принципу.