Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование личности И.А. Каподистрии (1776-1815 гг.) 23
1.1 И. А. Каподистрия в молодые годы: складывание основ мировоззрения 24
1.2 Первые годы службы И. А. Каподистрии в России: обретение дипломатического опыта 43
Глава 2. Теоретические основания внешнеполитической деятельности И. А. Каподистрии
2.1 Основы внешнеполитических взглядов и деятельности И. А. Каподистрии 72
2.2 Русские проекты «вечного мира» рубежа XVIII-XIX вв. – идейный контекст внешнеполитической концепции И. А. Каподистрии 89
2.3 Проект «всеобщего союза» И. А. Каподистрии 110
Глава 3. Деятельность И. А. Каподистрии на посту статс-секретаря российского МИД и реализация проекта «всеобщего союза» в 1816-1822 гг . 123
3.1 Подготовка к Аахенскому конгрессу: роль И. А. Каподистрии 123
3.2 Роль И. А. Каподистрии на Аахенском конгрессе 139
3.3 Между конгрессами: И. А. Каподистрия и русская внешняя политика в 1819-1820 гг.
155
3.4. Конгресс в Троппау-Лайбахе и отставка И. А. Каподистрии 168
Заключение 187
Список сокращений 193
Список использованных источников и литературы 1
- Первые годы службы И. А. Каподистрии в России: обретение дипломатического опыта
- Русские проекты «вечного мира» рубежа XVIII-XIX вв. – идейный контекст внешнеполитической концепции И. А. Каподистрии
- Роль И. А. Каподистрии на Аахенском конгрессе
- Конгресс в Троппау-Лайбахе и отставка И. А. Каподистрии
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современной исторической науке
крайне актуален интерес к исследованию роли личности, ее объективному
анализу в историческом процессе. Исследование многогранной деятельности
И. А. Каподистрии – политика и государственного деятеля позволяет выявить
глубинные причины тех или иных событий исследуемого периода и его роль в
них. В связи с этим выбор для исследования его личности является весьма
актуальной задачей, поскольку, будучи руководителем российского
внешнеполитического ведомства в первые послевоенные годы, он был одним из создателей системы международных отношений в постнаполеоновской Европе.
Феномен И. А. Каподистрии, по национальности грека, на русской службе привлекает исследовательский интерес еще и тем, что российская политическая и культурная элита в течение XVIII века формировалась под существенным влиянием выходцев из Голландии, Шотландии, Швейцарии. В этой связи выявление и исследование роли иностранцев на русской службе является весьма актуальным в целом, и И.А. Каподистрии в частности.
Все это обусловило выбор объекта и цели данного исследования.
Объектом исследования является личность И. А. Каподистрии.
Предметом исследования – общественно-политические взгляды и дипломатическая деятельность И. А. Каподистрии в 1809-1822 гг.
Целью работы является реконструкция общественно-политических взглядов и дипломатической деятельности И. А. Каподистрии на русской службе, необходимая для выявления роли личности в дипломатической деятельности.
Достижение поставленной цели реализуется через решение следующих исследовательских задач:
- выявить факторы формирования политического мировоззрения И. А. Каподистрии;
- исследовать профессиональную, дипломатическую и государственную
деятельность И. А. Каподистрии, оказавшую влияние на его формирование как
политического деятеля;
- проанализировать политические взгляды И. А. Каподистрии;
- исследовать политическую программу И. А. Каподистрии,
составленную в годы его службы в России, и, в первую очередь, его проект
«всеобщего союза»;
- проследить взаимосвязь проектов «вечного мира» и «общего союза»,
созданных русскими авторами на рубеже XIX-XX вв., и проекта «всеобщего
союза» И. А. Каподистрии;
- проанализировать процесс реализации политической программы
дипломата;
- изучить причины отставки И. А. Каподистрии с государственной
службы в 1822 г.
Степень изученности темы. Литература, посвященная
И. А. Каподистрии, довольно обширна. Его личность стала предметом
внимания как отечественных, так и зарубежных исследователей.
Отечественную историографию исследуемой проблемы можно подразделить на 3 этапа: дореволюционный, советский и современный. На дореволюционном этапе деятельность И. А. Каподистрии исследовали М. И. Богданович, Н. К. Шильдер, великий князь Николай Михайлович, С. М. Соловьев, С. С. Татищев, А. В. Теплов, Д. П. Погодин1. В частности, авторы фундаментальных биографий Александра I, опубликованных в конце XIX-начале ХХ века, М. И. Богданович, Н. К. Шильдер, великий князь Николай Михайлович, уделяли И. А. Каподистрии совсем немного внимания, характеризуя его как одного из многочисленных дипломатов-иностранцев. С. М. Соловьев в своих
1 Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время. СПб., 1869-1871. Т. 1-6; Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. СПб., 1904-1905. Т. 1-4; Николай Михайлович, вел. кн. Император Александр I: Опыт исторического исследования. СПб., 1912. Т. 1-2; Соловьев С. М. Император Александр I. Политика, дипломатия. М., 2003. С. 632; Татищев С. С. Русская дипломатия. Старая и новая / В кн.: Татищев С. С. Из прошлого русской дипломатии. СПб., 1890. С. 47; Теплов В. А. Граф Иоанн Каподистрия, президент Греции. СПб., 1893. С. 25; Погодин Д. П. «Граф Иоанн Каподистрия, президент Греции». Исторический очерк В. Теплова. СПб., 1896. С. 39
5 трудах отмечал, что Александр I поручил И. А. Каподистрии реализацию своих либеральных идей во внешней политике. С. С. Татищев, А. В. Теплов и Д. П. Погодин, напротив, видели в нем советника царя по восточным делам2.
Таким образом, в дореволюционной историографии не было создано комплексного исследования деятельности И. А. Каподистрии на российской службе.
Первым из советских авторов, обратившихся к личности
И. А. Каподистрии, был А. Н. Шебунин, который в своих трудах характеризует
дипломата как либерального консерватора – «ториста»3, а также сторонника
более активной внешней политики как на Востоке, так и в Европе4. За
исключением работ А. Н. Шебунина и некоторых греческих историков5,
личность И. А. Каподистрии привлекала недостаточное внимание в первой
половине ХХ в. В частности, авторы советской «Истории Дипломатии»
характеризуют его как «исполнителя тех предначертаний Александра, которые
являлись исчезающими отголосками неопределенного “либерализма” царя6».
А. Л. Нарочницкий также видел в И. А. Каподистрии руководителя
«либерального» направления российской внешней политики7. Однако ни в одной, ни в другой работе не раскрывается суть этих характеристик.
В 1960-70 гг. ряд советских историков обратился к личности И. А. Каподистрии. Так, например, А. М. Станиславская посвятила несколько работ русской внешней политике в Средиземноморье на рубеже XVIII-XIX вв.8 В них показано участие И. А. Каподистрии в создании Ионического государства и разработке конституции островной республики. И. С. Достян
2 Погодин Д. П. «Граф Иоанн Каподистрия, президент Греции». Исторический очерк В. Теплова. СПб., 1896. С.
39
3 Шебунин А. Н. Братья Тургеневы и дворянское общество Александровской эпохи / В кн.: Декабрист
Н. И. Тургенев. Письма к брату С. И. Тургеневу. – М., Л.: Изд-во АН СССР, 1936. – С. 35
4 Шебунин А. Н. Европейская контрреволюция в первой половине XIX в. Л., 1925. С. 146-147
5 Об их работах см.: D. Dontas John Capodistrias and greek historians: A selective bibliographical review // Balkan
Studies. 1966. № 72. P. 411-422
6 История дипломатии / Под ред. В. П. Потемкина. М., 1941. Т. 1. С. 387
7 Нарочницкий А. Л. Международные отношения европейских государств с 1794 г. до 1830 г. М., 1946. С. 47
8 Станиславская А. М. Русско-английские отношения и проблемы Средиземноморья (1798-1807) М., 1962. 504
с.; Она же. Россия и Греция в конце XVIII – начале XIX века. Политика России в Ионической республике.
1798-1807 гг. М., 1976. 376 с.; Она же. Политическая деятельность Ф. Ф. Ушакова в Греции, 1798-1800 гг. М.,
1983. 302 с.
6 изучила участие дипломата в разработке внешнеполитического курса России на Востоке. Она пришла к выводу, что Александр I сознательно отстранял И. А. Каподистрию от этой деятельности9. В. Г. Сироткин доказал, что дипломат был автором проекта «всеобщего союза», однако не раскрыл его деятельность, тем не менее считал его главой либеральной партии при российском дворе, что было явным преувеличением10.
Известный ученый Г. Л. Арш создал единственную отечественную монографию, посвященную И. А. Каподистрии11. Будучи специалистом по греческому национально-освободительному движению начала XIX в., он исследовал именно эту сторону его деятельности, хотя и служебной практике посвящена небольшая часть монографии.
В целом, в советский период вышел ряд работ, в которых были раскрыты такие проблемы как филэллинистическая деятельность Каподистрии и его участие в разработке российской политики в Восточном вопросе. Кроме того, исследователь В. Г. Сироткин в своих работах предложил новую интерпретацию места И. А. Каподистрии в российской внешней политике. Он первым обратил внимание на изучение роли дипломата в разработке либерального внешнеполитического курса России в 1816-1822 гг.
В постсоветский период к анализу личности, а также деятельности И. А. Каподистрии обратились О. А. Савельева, А. Н. Шапкина, О. В. Орлик, В. В. Рогинский, В. Я. Гросул, З. И. Платонова, А. В. Гедё, О. Р. Айрапетов, М. Л. Майофис, В. Ю. Захаров12. В частности, историк О. А. Савельева
9 Достян И. С. Россия и балканский вопрос. М., 1972. С. 132
10 Борьба в лагере консервативного русского дворянства по вопросам внешней политики после войны 1812 г. и
отставка И. Каподистрии в 1822г./ В кн.: Проблемы международных отношений и освободительных движений.
/ Под. ред. А. Л. Нарочницкого. М., 1975. С. 3-42
11 Арш Г. Л. И. Каподистрия и греческое национально-освободительное движение (1809-1822). М., 1976 328 с.; в
2003 г. вышло практически в неизменном виде второе издание этой монографии: Арш Г. Л. Иоанн Каподистрия
в России. 1809-1822. СПб., 2003. 349 с.
12 Савельева О. А. Греческий патриот на службе России. И. А. Каподистрия и Священный союз / В кн.:
Российская дипломатия в портретах. М.: Международные отношения, 1992. С. 135; История внешней политики
России. Первая половина XIX века.М., 1995. 448 с.; Рогинский В. В. Восстановление независимости и
нейтралитета Швейцарии в 1813-181 гг./ В кн.: Россия и Швейцария: развитие научных и культурных связей.
М., 1995. С. 20-33; Гросул В. Я. Российский конституционализм за пределами России // Отечественная История.
1996. № 2. С. 166-180; Очерки истории Министерства иностранных дел Росси. 1802-2002 М., 2002. Т. 3. С. 88-
99; Платонова З. И. И. А. Каподистрия. Статс-секретарь Министерства Иностранных Дел (1815-1822 гг.) //
Международная жизнь. 2002. №1. – С. 102-112; Гедё А. В. Деятельность И. Каподистрии в свете внешней
7 отмечала, что главной задачей Каподистрии в 1815-1822 гг. была реализация на практике принципов Священного союза. Небольшой объем статьи позволил автору лишь наметить важнейшие направления деятельности дипломата. При этом она подчеркнула, что «деятельность Каподистрии на российской службе изучена недостаточно13».
Авторы обобщающей монографии «История внешней политики России» пришли к выводу, что И. А. Каподистрия был ответственен за «либеральное» направление российской дипломатии. Однако исследователи не смогли в полной мере выявить мотивы этой «либеральной» политики, что привело к неполному пониманию ее сути.
В 1995 г. вышел очерк В. В. Рогинского, посвященный «швейцарской миссии» И. А. Каподистрии. В небольшой статье автор контурно раскрыл проблемы, стоявшие перед дипломатом и показал пути их решения. К «швейцарской миссии» обратился и В. Я. Гросул. В своей статье, посвященной «конституционализму» в российской внешней политике, он отмечает, что дипломат проводил данный политический курс в Швейцарии и на посту президента Греции, опуская его участие в создании Конституции Ионической республики.
Новый всплеск интереса исследователей к И. А. Каподистрии был связан с празднованием 200-летия МИД России. В юбилейном сборнике, посвященном этому событию, был опубликован очерк о нем. Главная ценность этого очерка заключается в том, что он был основан на неопубликованном формулярном списке Каподистрии.
З. И. Платонова и А. В. Гедё поддержали видение роли И. А. Каподистрии, предложенное В. Г. Сироткиным. О. Р. Айрапетов в своей обобщающей монографии дал ему краткую характеристику, возвращаясь к мысли о том, что он занимался в основном восточным направлением русской
политики Российской империи первой четверти XIX в. // Новый часовой. 2004. №15-16. – С. 291-299; Айрапетов О. Р. Внешняя политика Российской империи (1801-1914). М., 2006. С. 89; Майофис М. Л. Воззвание к Европе: Литературное общество «Арзамас» и российский модернизационный проект 1818-1815 годов. М., 2008. 800 с.; Захаров В. Ю.. Российский конституционализм 2-ой половины XVIII 1ой четверти XIX вв. в контексте развития западной правовой мысли. Дисс… д.и.н. М., 2010. С. 648-676 13 Савельева О. А. Греческий патриот на службе России… С. 138
8 внешней политики. М. Л. Майофис изучила отношения И. А. Каподистрии с членами общества «Арзамас» и пришла к выводу, что он привлекал «арзамасцев» к реализации своего проекта «всеобщего союза». В. Ю. Захаров отмечал, что И. А. Каподистрия принимал активное участие в реализации программы «конституционной» дипломатии Александра I, однако подробной характеристики его деятельности не дал. П. И. Макарь, А. Кушко и В. Таки14 подробно изучили деятельность И. А. Каподистрии по организации управления в Бессарабской области.
Таким образом, на современном этапе отечественная историография не располагает крупными произведениями, посвященными И. А. Каподистрии. В литературе укоренилось представление о нем как о руководителе либерального направления в русской внешней политике второй половины царствования Александра I. Однако политические взгляды и деятельность дипломата рассматривались поверхностно и фрагментарно.
В зарубежной историографии XIX в. И. А. Каподистрия представлен как
сторонник силового решения Восточного вопроса. Такого мнения
придерживаются французские авторы А. Гобино и А. Дебидур15, которые считали, что в годы службы в России дипломат подталкивал императора Александра I к конфликту с Турцией, а позже фиктивно вышел в отставку, чтобы стать главой Греции и проводить в ней пророссийский курс. Появление этой концепции было связано, по нашему мнению, с тем, что Восточный вопрос оставался одним из самых острых в течение всего XIX в.
В целом надо отметить, что интерес к личности И. А. Каподистрии возрос в зарубежной историографии в послевоенный период, что было связано с повышением интереса к опыту национально-освободительной борьбы в XIX в.
Итальянский историк Дж. Берти считал И. А. Каподистрию либералом, защитником малых государств и даже другом карбонариев, явно преувеличивая
14 Макарь П. И. Всеподданейший доклад статс-секретаря графа И. А. Каподистрия об управлении Бессарабской
областью за 1816-1820 гг. (17 марта 1822 г.) // Нестор. СПб. 2005. №1. С. 47-51; Кушко А., Таки В. Бессарабия в
составе Российской империи (1812-1917). М., 2012. 400 с.
15 Gobineau A. Capodistrias // Revues de Deux Mondes. 1841. Vol. 26. P. 234-271; Дебидур А. Дипломатическая
история Европы М., 1947. 482 с.
9 его либерализм16. Американская исследовательница П. К. Гримстед, изучавшая, в первую очередь, политические взгляды Каподистрии, считала его либералом и сторонником республиканского строя17. Исследователь Ч. Вудхауз издал наиболее подробную биографию Каподистрии18, однако она имеет скорее научно-популярный характер. Недостатком двух вышеназванных работ является также то, что их авторы не имели возможности использовать документы из советских архивов.
Таким образом, в зарубежной историографии отсутствуют работы,
полноценно раскрывающие политические взгляды и деятельность
И. А. Каподистрии на русской службе.
Даже краткий анализ историографии показывает, что политические взгляды и дипломатическая деятельность И. А. Каподистрии на русской службе изучены недостаточно. Специальных работ, посвященных данной теме, до сих пор не имеется.
Источниковая база исследования. Источники, использованные при работе над диссертацией, можно разделить на две большие группы: опубликованные и неопубликованные. К опубликованным источникам необходимо отнести законодательные акты, делопроизводственные документы, публицистические источники, личную переписку, мемуары. Законодательные акты, использованные в диссертации, – международные договоры, законы государств, конституции19, представляли те юридические рамки, в которых приходилось жить и работать И. А. Каподистрии и его современникам. А те из них, к созданию которых он приложил руку, представляют собой объективные результаты его деятельности.
К делопроизводственным материалам относятся, в первую очередь, документы российского МИДа: доклады, инструкции, депеши и т. д. Эти
16 Берти Дж. Россия и итальянские государства в период Рисорджименто. М., 1959. 744 с.
17 Grimsted P. K. The foreign ministers... P. 226-268
18 Woodhouse C. M. Capodistria. The Founder of Greek Indepence. L., 1973, 544 p.
19 См.: Документы для истории дипломатических сношений России. СПб., 1823. Ч. I. 572 c.; Мартенс Ф. Ф.
Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1878-1905, Т. IV. Ч.
I. 620 с.; Т. VII. 456 c.; T. XI. 514 c.; T. XIV. 446 c. Захаров В. Ю. Эволюция российского абсолютизма в
контексте развития конституционных идей в России и Европе во 2-ой половине XVIII – 1-ой четверти XIX вв.
М., 2008. Ч.2: Приложения. 256 с. и др.
10 источники имеют большое значение при изучении данной темы, поскольку позволяют выявить взгляды различных участников политического процесса, проследить пути выработки тех или иных решений и механизмы их реализации. В настоящее время значительная часть делопроизводственных документов, относящихся к теме исследования, опубликована20, однако многие важные материалы, вошедшие в многотомную публикацию «Внешняя политика России XIX – начало ХХ века»21, еще не привлекались для изучения роли И. А. Каподистрии в российской дипломатии.
Документы публицистического характера также позволяют выявить политические взгляды их авторов. Для нас важна статья И. А. Каподистрии «Observations sur les vritables intrts de l’Europe»22, в которой представлена его политическая программа, и проекты «вечного мира» В. Ф. Малиновского и С. С. Уварова23, оказавшие большое влияние на проект «всеобщего союза» И. А. Каподистрии.
Личная переписка также позволяет выявить мнения авторов об
окружавшей их действительности. Личный характер источников данного типа
позволяет надеяться на большую откровенность их авторов при выражении
своих мыслей. В работе использована переписка И. А. Каподистрии с
Р. С. Эдлинг-Стурдзой24, Н. М. Карамзиным25, а также письма
П. А. Вяземского26, братьев Тургеневых27, братьев Булгаковых28.
Среди источников мемуарного характера наибольший интерес вызывает автобиография И. А. Каподистрии, в который он изложил свой служебный путь
20 Герцог Арманд-Эммануил Ришелье. Документы и материалы о его жизни и деятельности. 1766-1822. //
Сборник русского исторического общества. СПб., 1886. Т. 54. 700 с. (далее Сб. РИО); Донесения французских
представителей при русском дворе и русских представителей при французском дворе (1814-1820). // Сб. РИО.
СПб., 1901-1908. Т. 112. 786 с.; Т. 119. 916 с.; Т. 127. 539 с. и др.
21 Внешняя политика России XIX – начало ХХ века. Серия первая, 1801-1815 гг. М., 1972. Т. VIII. 780 c.; Серия
вторая, 1815-1830 гг. М., 1974-1980. Т. I (IX). 823 с.; 1976. Т. II (X). 904 с.; Т. III (XI). 877 с.; Т. IV (XII). 784 с.
22 Conservateur Impartial. 1817. № 18. P. 99-101
23 Малиновский В. Ф. Избранные общественно-политические сочинения. М., 1958. С. 41-93; Уваров С. С.
Избранные труды М., 2010. С. 155-203
Шидловский А. Ф. Переписка графа И. А. Каподистрии // Вестник всемирной истории. 1900. № 2, 3, 5, 7 Переписка графа Каподистрии с Н. М. Карамзиным // Утро: Литературный и политический сборник. М.: Б/и,
1866. Т. 2. С. 195-210
26 Остафьевский архив кн. Вяземских. СПб., 1899. Т. I. 742 c.
27 Декабрист Н. И. Тургенев. Письма к брату С. И. Тургеневу. М., Л., 1936. 588 с.
28 Братья Булгаковы: переписка. В 3-х томах. М., 2010. Т.1. 752 с.; Т. 2.672 с.
11 с 1798 по 1822 гг.29 Кроме того, в диссертации использованы воспоминания Р. С. Стурдзы30, П. А. Вяземского31, А. Д. Блудовой32, А. П. Ермолова33 и др.
Ко второй группе источников относятся неопубликованные материалы,
хранящиеся в фондах Российского государственного архива древних актов
(РГАДА). Это документы из канцелярии И. А. Каподистрии, вошедшие в состав
фонда 3 «Дела, относящиеся до внутренней и внешней политики России».
Наибольший интерес из них представляют материалы конгрессов в Троппау и
Лайбахе34, среди которых выделяются протоколы заседаний Лайбахского
конгресса, проливающие свет на ход переговоров и позволяющие уточнить
характер дискуссий, имевших место на совещании35. А также отчет о событиях
1819 г., подготовленный ближайшим сотрудником Каподистрии
А. С. Стурдзой36. Отчет важен для понимания концепции «новой дипломатии»,
предложенной И. А. Каподистрией. В отчете Стурдза раскрывает
представления российских дипломатов «круга Каподистрии» о значении общественного мнения и методах управления им37.
Таким образом, в рамках решения поставленных задач источниковая база позволила комплексно и всесторонне исследовать тему, а также обеспечила достоверность исследования.
Методологическая основа исследования. При проведении
исследования автор придерживался системного подхода, предполагающего
рассмотрение общественно-политических взглядов и деятельности
И. А. Каподистрии в их тесной взаимосвязи. Историко-генетический метод позволил проанализировать развитие его политических взглядов, эволюцию его проекта «всеобщего союза», а также выявить этапы его профессиональной
29 Записка графа Иоанна Каподистрии о его служебной деятельности // Сб. РИО. СПб., 1868. Т. 3. С. 168-242
30 Эдлинг (Стурдза) Р. С. Записки / В кн.: Державный сфинкс. М., 1999. С. 165-225
31 Вяземский П. А. Записные книжки (1813-1848). М., 1963. 508 с.; Он же. Сперанский / В кн.: Вяземский П. А.
Избранное. М., 2010. С. 321-322; Он же. По поводу записок графа Зенфта // Там же. С. 345-381
32 Воспоминания графини Антонины Дмитриевны Блудовой. М., 1888. 72 с.
33 Записки А. П. Ермолова. 1798-1826 гг. М., 1991. 463 с.
34 Российский Государственный Архив Древних Актов. Ф. 3 «Дела, относящиеся до внутренней и внешней
политики России». Оп. 1. Ед. хр. 61, 77 (Далее РГАДА)
35 РГАДА. Ф. 3. Оп. 1. Ед. хр. 77. Л. 1-8
36 Там же. Ед. хр. 47
37 Там же. Л. 11-15
12 карьеры. Применение историко-сравнительного метода позволило автору сравнить замыслы И. А. Каподистрии и результаты его деятельности. Использование историко-типологического метода дало возможность выявить типичное и индивидуальное в его взглядах и деятельности.
Хронологические рамки исследования составляют период с 1809 г., когда И. А Каподистрия официально поступил на службу в МИД Российской империи, до 1822 г., когда дипломат фактически получил отставку и покинул Россию. Однако, поскольку исследование деятельности Каподистрии без понимания его общественно-политических взглядов невозможно, в работе автор обращается и к более раннему периоду его жизни. В первой главе дан анализ социально-политических аспектов истории ионического общества, позволяющий понять контекст формирования политических представлений И. А. Каподистрии, и ситуацию, в которой он получил первый опыт государственной деятельности. Кроме того, во второй главе рассмотрены проекты «вечного мира» и «общего союза» русских авторов, созданные на рубеже XVIII-XIX вв. и ставшие основой для проекта И. А. Каподистрии.
Научная новизна исследования. Данная работа является одним из первых специальных комплексных исследований общественно-политических взглядов деятельности И. А. Каподистрии на русской службе. В диссертации рассмотрены вопросы, практически не отраженные в литературе. В частности, проанализированы политические взгляды И. А. Каподистрии, выявлены причины приглашения его на русскую службу, комплексно изучен проект «всеобщего союза» и деятельность И. А. Каподистрии по его реализации; рассмотрена деятельность дипломата по модернизации МИД России. Все эти аспекты имеют важные элементы новизны.
На защиту выносятся следующие положения исследования:
1. В диссертации впервые доказано, что приглашение И. А. Каподистрии на русскую службу и его продвижение по карьерной лестнице было связано с тем уникальным опытом и навыками, которые он получил за годы своей служебной деятельности в Ионической республике и России. Первоначально он
13 был приглашен на службу в российское внешнеполитическое ведомство как «специалист» по Восточному вопросу, однако позже оказался востребован его опыт в «конституционной дипломатии».
2. В работе выявлено, что И. А. Каподистрия одним из первых
дипломатов обратил внимание на то, что события Революции и
Наполеоновских войн привели к осознанию массами своих политических прав
и интересов, усилению влияния общественного мнения на сферу
международных отношений. Это отразилось в его концепции «новой
дипломатии», предполагавшей гласную выработку внешнеполитического курса
страны и «открытость» международных отношений, а также введение в
практику дипломатии обязательной работы с общественным мнением.
3. Диссертантом впервые комплексно рассмотрен проект «всеобщего
союза» И. А. Каподистрии и выявлены его российские источники. В работе
доказано, что проект союза, главным разработчиком которого был
И. А. Каподистрия, предполагал создание в Европе антиреволюционной и
антивоенной системы коллективной безопасности, построенной на
равноправной основе и предполагающей проведение в союзных странах
либеральных реформ в «духе времени».
4. Диссертантом установлено, что 1816-1821 гг. главной задачей
И. А. Каподистрии была разработка и реализация проекта «всеобщего союза»,
создание которого кардинальным образом изменило бы характер
международных отношений в Европе. Решение этой задачи стало в этот период
целью всей российской внешней политики в регионе.
5. В диссертации впервые доказано, что проект «всеобщего союза» был
представлен русской дипломатией не только на конгрессе в Аахене, но и на
конгрессе в Троппау. В обновленном проекте И. А. Каподистрия развил
антиреволюционную направленность союза и предложил «принцип
вмешательства», который предполагал, среди прочего, утверждение на
конгрессах союза внутриполитических реформ его участников.
Практическая значимость исследования. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы для дальнейшего изучения личности и деятельности И. А. Каподистрии и внешней политики России первой четверти XIX в., а также при создании обобщающих работ по истории международных отношений, при разработке общих и специальных учебных курсов.
Апробация результатов исследования. Результаты исследования были отражены в ряде публикаций в журналах, рекомендованных ВАК, и в иных изданиях. Основные итоги исследования были представлены автором на трех всероссийских и двух международных конференциях. Диссертация была обсуждена на кафедре истории России РУДН и рекомендована к защите.
Структура работы основана на проблемно-хронологическом подходе и соответствует поставленным задачам. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращении и списка источников и литературы.
Первые годы службы И. А. Каподистрии в России: обретение дипломатического опыта
В 1992 г. в книге «Российская дипломатия в портретах» вышел очерк О. А. Савельевой об И. А. Каподистрии. В этой небольшой работе автор обобщила результаты исследований своих предшественников. Савельева полагала, что главной задачей Каподистрии в 1815-1822 гг. была реализация на практике принципов Священного союза18. Однако небольшой объем статьи позволил автору лишь наметить важнейшие направления деятельности дипломата. При этом О. А. Савельева резонно заметила, что «деятельность Каподистрии на российской службе изучена недостаточно19».
Яркую характеристику И. А. Каподистрии создали авторы обобщающей монографии «История внешней политики России». Последние считали, что главной задачей российской внешней политики в послевоенный период было сохранение status quo, для чего было необходимо поддерживать хорошие отношения с консервативными режимами великих держав и одновременно подталкивать правительства малых государств к проведению умеренно-либеральных реформ. Придерживаясь этой точки зрения, исследователи пришли к выводу, что И. А. Каподистрия был ответственен за «либеральное» направление российской внешней политики. Несмотря на ограниченный объем обобщающего труда, они смогли очертить контуры роли Каподистрии на конгрессах в Аахене, Троппау и Лайбахе. Однако авторы не смогли в полной мере выявить мотивы политики дипломата, что привело к не полному пониманию ее смысла. Кроме того, авторам монографии пришлось опустить некоторые важные сюжеты, такие как деятельность И. А. Каподистрии до 1818 г. и в период между конгрессами.
В 1995 г. В. В. Рогинский опубликовал статью, посвященную русско-швейцарским отношениям в 1813-1815 гг. На эти годы пришлась швейцарская миссия И. А. Каподистрии. В небольшой статье автор лишь контурно обрисовал цели и задачи дипломата и те пути, которыми последний добился их решения, что признает сам автор20. В. Я. Гросул в большой статье о российской «конституционной дипломатии», вышедшей в 1996 г., упоминает имя И. А. Каподистрии лишь несколько раз. Так, автор упоминает, что дипломат проводил данный политический курс в Швейцарии и на посту президента Греции, опуская его участие в создании Конституции Ионической республики, которая названа при этом первым актом «конституционной дипломатии».
В 2002 г. в связи с празднованием 200-летия МИД был выпущен сборник биографий руководителей российского внешнеполитического ведомства, в него вошла и статья об И. А. Каподистрии. Данный очерк написан во многом на основе неопубликованного и впервые введенного в научный оборот формулярного списка дипломата.
З. И. Платонова и А. В. Гедё поддержали видение роли И. А. Каподистрии, предложенное В. Г. Сироткиным. О. Р. Айрапетов в своей обобщающей монографии дал И. А. Каподистрии лишь краткую характеристику, возвращаясь к устаревшей мысли о том, что последний занимался, в основном, восточными делами.
Попытку проследить влияние идей Каподистрии на русское общество предприняла М. Л. Майофис в своей монографии об обществе «Арзамас». Эта исследовательница, под влиянием работ А. Н. Шебунина и В. Г. Сироткина, пришла к выводу, что И. А. Каподистрия разработал универсальный «модернизационный проект» как во внешней, так во внутренней политике европейских государств. Для реализации своего проекта Каподистрия, по мнению Майофис, привлек к сотрудничеству молодых «просвещенных бюрократов» «арзамасского круга» (Д. Н. Блудова, Д. В. Дашкова, С. С. Уварова и др.). Этот проект должен был представлен на Аахенском конгрессе, но из-за нерешительности Александра I он не был принят, что стало «катастрофой» для автора проекта и его сотрудников. Важно заметить, что Майофис преувеличивает значение программы И. А. Каподистрии и очень расширительно толкует ее, смешивая идеи дипломата и положения более ранних российских проектов «общего союза». В. Ю. Захаров обратился к теме российского конституционализма как внутри страны, так и во внешней политике. Он отметил участие И. А. Каподистрии в создании конституции и указал на то, что в ходе ее разработки последний проявил себя как сторонник весьма радикальных решений21. В дальнейшем дипломат, по утверждению историка, стал главным советником императора по вопросам конституционализма. К сожалению, развернутой характеристики конституционализма И. А. Каподстрии исследователь не привел.
В 2012 г. вышла работа А. Кушко и В. Таки, посвященная изучению положения Бессарабской области в составе Российской империи. Авторы весьма подробно рассмотрели деятельность И. А. Каподистрии по организации управления областью и пришли к выводу, что перед ним стояли задачи, в первую очередь, идеологического характера. Дипломат должен превратить Бессарабию в «землю обетованную», пример благотворности российского правления для балканских земель и таким образом активизировать национально освободительную борьбу христианских подданных султана22.
Таким образом, на современном этапе в отечественной историографии не было создано крупных произведений, посвященных И. А. Каподистрии. В литературе укоренилось представление о дипломате, как о руководителе либерального направления в русской внешней политике второй половины царствования Александра I. Однако политические взгляды и деятельность дипломата рассматривались лишь поверхностно и фрагментарно.
Для зарубежной историографии XIX в. характерно представление об И. А. Каподистрии как о стороннике силового решения Восточного вопроса. Такого мнения придерживаются французские авторы А. Гобино и А. Дебидур23. Они считают, что в годы службы в России дипломат подталкивал императора Александра I к конфликту с Турцией, а позже фиктивно вышел в отставку, чтобы стать правителем Греции и проводить в ней пророссийский курс. Появление столь тенденциозной концепции было связано с тем, что Восточный вопрос оставался одним из самых острых в течении всего XIX в.
Интерес к личности И. А. Каподистрии возрос в зарубежной историографии в послевоенный период. Эта тенденция была связана с повышением интереса к опыту национально-освободительной борьбы в XIX в., что, в свою очередь, было вызвано процессами деколонизации.
Русские проекты «вечного мира» рубежа XVIII-XIX вв. – идейный контекст внешнеполитической концепции И. А. Каподистрии
В дни, когда разворачивались эти бурные события, И. Каподистрия вернулся на родину. Медик по образованию, он возглавил военный госпиталь при эскадре турецкого адмирала Кадырбея, а после изгнания французов с Корфу госпиталь на родном острове. Однако, вскоре, сложнейшая политическая ситуация на островах потребовала участия в ней молодого аристократа.
Подписание Константинопольской конвенции и введение «Византийской конституции» вызвали взрыв негодования на островах. «Второклассные» и простой народ, возмущенные тем, что по решению нобилей они стали вассалами и данниками Османской империи, и вновь лишились политических прав, были готовы взяться за оружие. Только присутствие русских войск не давало разгореться гражданской войне на островах. Однако Сенат принял решение добиваться введения «Византийской конституции». Для этого на острова были направлены чрезвычайные комиссары. А.-М. Каподистрии было поручено навести порядок на Кефалинии, где народные выступления имели особый накал. Однако политик, которого на родине считали «виновным» в подписании Константинопольской конвенции и введении «Византийской конституции», понимал, что эта командировка может стоить ему жизни, а главное восставшие никогда не подчинятся ему. Вместо себя, Каподистрия-отец предложил отправить своего сына Иоанна, в свои двадцать с небольшим лет уже выделявшегося незаурядными талантами политика. Назначение последнего поддержал российский консул на Ионических островах Л. П. Бенаки, который очень надеялся на «способности, ловкость и здравый смысл75» молодого человека. Эта миссия стала началом политической карьеры И. Каподистрии. А. М. Станиславская выявила в российских архивах письма И. А. Каподистрии своему отцу, в которых молодой политик излагает свое видение ситуации и необходимые меры для достижения социального мира на острове. Единственным способом обеспечения социального мира на острове Каподистрия считал установление компромисса между различными группами и создание сильной центральной власти. «Не для того я прибыл сюда, чтобы служить одной партии76», – писал он Л. П. Бенаки. Размышляя над методами, которыми было возможно восстановить спокойствие на острове, молодой человек пришел к выводу, что необходимо «избрать путь известной умеренности. Тогда новое правительство на Кефалинии будет в состоянии установить порядок, прекратить борьбу враждебных сил, не прибегая к оружию и не допуская преобладания какой-либо стороны77». Однако, он понимал, что добиться социального мира на острове можно только с помощью силовых методов: «волей-неволей не будет другого средства, кроме возвращения к политическому террору… Тогда Кефалиния консолидируется, народ будет счастлив и станет повиноваться закону; крестьяне вернуться в деревню обрабатывать свои земли и оставят оружие… и кефалонийский феодализм закончится навсегда». «Действовать решительно. Диктатура… остров станет трепетать, а Сенат пользоваться вечным уважением78», – резюмировал И. Каподистрия.
По прибытию на мятежный остров И. А. Каподистрия с помощью небольшого русского отряда, присланного с Корфу, разбил восставших и, проявив редкий ораторский дар, смог привести стороны к компромиссу.
В этой первой политической миссии молодой иониец проявил то сочетание качеств, которые впоследствии станут его визитной карточкой: «ясное видение цели конечной и непосредственной, точный расчет средств, железная последовательность... тактическую гибкость, готовность к… компромиссу...
Далось это молодому графу Джованни не легко – обостренно восприимчивый, до крайности впечатлительный, он лишь усилием воли принуждал себя к исполнению того, в чем видел свой долг79». Эта миссия физически и, особенно, морально измотала И. Каподистрию, который, вернувшись на Корфу, временно отошел от политики.
Между тем в Петербурге происходили события, оказавшие огромное влияние на судьбу Ионической республики и И. Каподистрии лично. 11 (23) марта в российской столице произошел последний дворцовый переворот – был убит император Павел I. Смерть Павла вызвало определенные опасения на Архипелаге – с именем императора связывали гарантию существования Республики. Эти опасения были не беспочвенны: взойдя на престол, император Александр решил отказаться от активной внешней политики, которая требовала значительных расходов, и заняться внутриполитическими реформами. Однако вскоре императору пришлось отказаться от политики невмешательства, поскольку экспансионистская политика Наполеона угрожала нарушить стабильность в приграничных с Россией территориях, в первую очередь, в средиземноморском регионе и на Балканах.
18 декабря 1801 г. присутствующий в Колегии иностранных дел В. П. Кочубей подал императору записку о Семи Соединенных островах. В ней автор, указывая на то, что «Республика Семи Соединенных островов… имеет свое начало от нас», пишет о то, что после ухода из Архипелага русских войск «необузданные жители островов сих, разделенные разными партиями, недовольные конституцией, им данною, не привыкшие ни к какому повиновению и до крайности недовльные тем, что подчинили их туркам, коих они ненавидят, попустилися на всякие крайности и основали совершенное там безначалие, сугубо продолжающееся с отдалением войск и ескадры наших80». Для восстановления порядка на островах автор записки предлагает направить туда особого «комиссара» и военный отряд.
Роль И. А. Каподистрии на Аахенском конгрессе
А в мае 1812 г. Каподистрии была передана депеша канцлера Румянцева от 11 (23) апреля с указанием немедленно отправится в Бухарест и занять место управляющего дипломатической канцелярией Дунайской армии. Инициатором этого назначения мог быть как Чичагов, который посещал дом Стурдза и, видимо, там познакомился с Каподистрией еще до его венской командировки, так и сам император, который высоко оценил, как мы видели выше, программу дипломата.
Ко времени прибытия П. В. Чичагова и И. А. Каподистрии в Бухарест переговоры с Турцией были завершены и 16 (28) мая 1812 г. был подписан Бухарестский мирный договор. Военный союз, которого желал император Александр, заключить не удалось. Как писал сам Каподистрия: «дипломатии немного уже осталось делать за Дунаем126».
Перед Чичаговым и начальником его дипломатической канцелярии остались две важные задачи, поставленные императором. Во-первых, разработка планов боевых операций на «южном фронте» и, во-вторых, обустройство Бессарабской области, вошедшей в состав Российской империи по Бухарестскому договору.
Для обеспечения успеха боевых действий на Балканах и в Южной Европе, по мнению Каподистрии, было необходимо создать видимость того, что русско-турецкий союз был заключен и войска готовы к выступлению. Чтобы французы поверили в его реальность «нужно сделать это непроницаемым секретом и одновременно дать возможность проникнуть в этот секрет таким образом, чтобы создавалась настоящая убежденность в том, что раскрыт план операций127». Для этого необходимо распустить в Вене слух о приготовлениях Дунайской армии, посредством греческих купцов, среди которых, как уже было сказано выше,
Каподистрия имел достаточное число агентов. «При помощи этих косвенных средств… можно создать общественное мнение, убедить Наполеона, что союз заключен, получить, быть может, турок, усыпить австрийский двор, внушить доверие народам, ожидающим своего спасения от России, и подготовить величайший успех большим операциям, которые поручены Вашему превосходительству128», – писал Каподистрия П. В. Чичагову. Однако с началом Отечественной войны 1812 г. планы изменились и «диверсия» на южном направлении была отменена.
В первых строках уже упомянутой инструкции адмиралу Чичагову император Александр писал: «по прибытию Вашему к месту назначения и по вступлении в главное управление княжествами Молдавским и Валахским… Вам будет первую обязанностью войти в рассмотрение существующего ныне в сих княжествах управления, сделать по благоразумию Вашему все те распоряжения, кои к облегчению жителей и возбуждению в них духа приверженности к нашей империи послужить могут129». Эти приказания были отданы еще до подписания Бухарестского мира и император надеялся, что Дунайские княжества войдут в состав России. По договору Российской империи отошла лишь Бессарабская область, однако это не отменяло политической роли приобретенных земель и необходимости создания в них новой системы управления130. Эта задача была возложена на И. А. Каподистрию, который имел опыт устройства административной в Ионической республике.
Бессарабская область должна была стать той самой «землей обетованной», о которой писал Каподистрия в своих записках. В инструкции первому гражданскому губернатору области, которым стал Скарлат Стурдза, глава дипломатической канцелярии Дунайской армии писал: «надобно дать возчувствовать жителям Бессарабии выгоды отеческого и щедрого правления, искусным образом обратить на Область сию внимание пограничных народов.
128 Там же. С. 27-28 Последняя война занимала умы и надежды Молдаван, Валахов, Греков, Болгар, Сербов и всех народов, привязанных к России... Надобно сохранить привязанность сих народов и охранить их от влияния наших врагов131». Российские власти предавали Бессарабии большое политическое значение и собирались использовать ее как витрину, которая должна была демонстрировать балканским народам, а возможно и подданным австрийского императора, выгоды российского правления и стимулировать их лояльность России.
Для того, чтобы создать адекватную систему управления какой бы то ни было области, настаивал Каподистрия, необходимо учитывать местные особенности: «истинное счастие народа не может утверждено быть в краткое время. Сперва нужно подробно узнать состояние сего народа, вникнуть в его состав, взвесить что есть в нем порочного и потом составить приличный план, чтобы довести мало помалу до возможной степени совершенства132». В этой уверенности о взаимосвязи политических представлений тех или иных народов с их нравами, обычаями и природными условия мест их проживания проглядывает приверженность Каподистрии к идеям Монтескье. В соответствии со своими политическими взглядами дипломат наметил первые шаги для губернатора: «приступите сначала к статистическому обозрению: 1. истинный состояние населения; 2. число поземельных собственностей; 3 число земель, в распоряжении казны состоять могущих. Представьте мне земское уложение для сей области. В него должны войти: Политические права жителей, какие могут быть приличны для области. Права гражданские и уголовные… Создайте хотя бы начальную школу133». В этих инструкциях также проглядывают идеи философов эпохи Просвещения, уверенных, что правильно составленное законодательство и распространение образование способно кардинально улучшить жизнь людей.
Конгресс в Троппау-Лайбахе и отставка И. А. Каподистрии
В 1816-1818 гг. главными задачами И. А. Каподистрии были разработка проекта «всеобщего союза» и подготовка «почвы» для его введения. Одним из направлений подготовки стало обновление кадрового состава МИД и российских представительств за рубежом. Каподистрия и Александр I считали, что многие опытные дипломаты были не готовы к проведению «новой дипломатии». По словам Е. П. Ковалевского, у Каподистрии «была особая канцелярия, где получили первое дипломатическое образование князь Горчаков, гр. Строганов, Северин, Блудов, где старшим из всех был Стурдза315». Нетрудно заметить, что двое из указанных здесь лиц были участниками литературного общества «Арзамас». Весьма интересно, что и другие «арзамасцы» были приглашены Каподистрией на службу во внешнеполитическое ведомство – Д. В. Дашков, П. И. Полетика, С. И. Тургенев и А. С. Пушкин. Каподистрия предлагал перевестись в МИД и А. И. Тургеневу316. Таким образом, как считает М. Л. Майофис, Каподистрия собирал в своей «особой канцелярии» литераторов, сторонников нового слова, которые были должны принести в политическую практику «блестящие речевые образцы», так сказать, конституционного слога, которые «окажут непосредственное влияние на поведение политиков и целых государств317». Тексты, созданные «арзамаскими» публицистами на службе русского МИД, должны были обеспечивать правильную интерпретацию деятельности последнего и тем самым обеспечивать благоприятное общественное мнение и сотрудничество зарубежных правительств.
Эту мысль подтверждает то, что Д. Н. Блудов был назначен «газетным чиновником» в русское посольство в Лондоне. На этом поприще Блудов должен был: «сообщать нам о духе этих изданий, следить за их влиянием, стараться косвенными путями воздействовать в нужном направлении на их дух и нейтрализовать их влияние, преследуя единственную цель – опровергать ошибочные мнения и утверждать истину318». Таким образом, главной задачей новоиспеченного «газетного чиновника» был мониторинг и формирование общественного мнения. Каподистрия собирался создать целую сеть таких чиновников, еще в 1816 г. Ф. Фабер был отправлен в Германию с такой же миссией. Между ним и Блудовым были разделены «сферы влияния»: первый должен был следить за печатью на континенте, второму было поручено «заняться, прежде всего, английскими газетами, выходящими в Соединенных штатах, в испанских и португальских колониях Западного полушария и в их метрополиях319».
Еще одним актом в подготовке европейского общественного мнения к введению «всеобщего союза» стала «Варшавская речь» Александра I. В ней содержалась мысль о неизбежном конституционном переустройстве европейских стран320. Александр I и его статс-секретарь прекрасно понимали, что «Речь» станет информационной бомбой не только внутри страны, но и на внешнеполитической арене. Чтобы избежать ее неправильного толкования, И. А. Каподистрия разослал «Речь» русским посланникам вместе с циркулярной депешей, в которой указывал, как именно ее необходимо интерпретировать. В депеше статс-секретарь выражает уверенность в том, что конституция – это благо, и все европейские народы рано и поздно получат ее от своих монархов: «Как бы не относились к конституционному строю Царства Польского, он дает сумму гарантий, способных, по-видимому, укрепить взаимное доверие кабинетов и одновременно оказать самое благотворное влияние как на народы, уже имеющие конституционное правление, так и на те, что еще надеются получить это благо от щедрот своих монархов321». Претворение в жизнь Конституции Царства Польского – открытие первого сейма – стало доказательством прямоты и честности русского правительства, оно выполнило свои обязательства в отношении польского народа, данные на Венском конгрессе. Таким образом, «Речь» и депеша должны были убедить европейские государства в приверженности русского правительства к конституционным идеям и одновременно доказать, что именно конституционализм позволит европейским странам выйти из политического кризиса.
Уже в ходе Венского конгресса стало понятно, что Австрия и Англия опасаются усиления влияния России, и будут противодействовать введению союза, который принесет Александру I славу миротворца и защитника малых держав. Поэтому российскому МИД было необходимо привлечь на свою сторону как можно больше союзников из стран второго эшелона (речь идет, в первую очередь, о германских государствах, Испании, Франции).
Император Александр считал, что малые немецкие государства больше всех выиграют от создания «всеобщего союза», ведь в ином случае они всегда были бы объектом притязаний Пруссии и Австрии. Кроме того, российский император был убежден, что политическая система всех стран-участниц Германского союза требует либерализации. По его настоянию в акт о Германском союза была включена статья 13, в которой говорилось, что «во всех государствах Германского союза будут Конституционно учрежденные Собрания Земских Чинов (так в тексте – А. Ч.)322». Октроированные конституции, введенные немецкими государствами, должны были продемонстрировать выгоды такого образа правления другим странам.
Уже в 1816 г. некоторые немецкие монархи даровали своим подданным конституции. При этом, «желание это было продиктовано не… либеральными убеждениями монархов. У некоторых из них превалировало стремление угодить русскому императору323», которого они воспринимали как естественного защитника от притязаний Австрии.