Образ финнов и Финляндии на страницах правой и либеральной печати: 1905 февраль 1917 гг. Жабоедов-Господарец Василий Петрович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Великое княжество Финляндское на страницах правой и либеральной печати в преддверии «второго периода угнетения» (1905 – 1907 гг.).

1.1 Национальный вопрос в программах правых партий, октябристов и кадетов .39

1.2 «Споры о праве»: взгляды правых и либералов на статус Финляндии в составе Российской империи в (1905-1907 гг.) 57

1.3 Органы управления Великого княжества Финляндского в оценках правой и либеральной печати. (1905-1907 гг.) 65

1.4 Страна и люди на страницах правой и либеральной печати. (1905-1907 гг.) 72

Глава 2. Информационная политика правых и либеральных изданий в отношении Финляндии в период ужесточения правительственного курса (1908 – 1917 гг.)

2.1. Характеристика правового статуса Финляндии в печатной полемике правых и либералов (1908-1917 гг.) 84

2.2. Правая и либеральная печать о деятельности органов управления Великого княжества Финляндского (1908-1917 гг.) 117

2.3. Революционное движение в Финляндии в оценках правой и либеральной печати (1908-1917 гг.) 137

2.4. Финны и Финляндия по материалам правой и либеральной печати (1908 –1917 гг.) 159

Заключение 190

Список источников и литературы

• «Споры о праве»: взгляды правых и либералов на статус Финляндии в составе Российской империи в (1905-1907 гг.)
• Органы управления Великого княжества Финляндского в оценках правой и либеральной печати. (1905-1907 гг.)
• Правая и либеральная печать о деятельности органов управления Великого княжества Финляндского (1908-1917 гг.)
• Революционное движение в Финляндии в оценках правой и либеральной печати (1908-1917 гг.)

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Россия и Финляндия – два государства, чья история тесным образом переплетается, пронизывая все сферы жизнедеятельности и уклада. Культурные, экономические, социально-правовые и политические аспекты взаимодействия существенно влияют на мироощущение народов, населяющих территории. В существующих реалиях для дальнейшего эффективного развития отношений необходим беспристрастный анализ истории взаимоотношений двух государств. Финляндия, будучи некогда в составе Швеции, неоднократно вовлекалась в конфликты против России. Это приводило к формированию устойчивых стереотипов и негативному взаимному восприятию двух народов. Во многом на это повлияло отсутствие последовательной политики в национальном вопросе со стороны Российской империи и возросшие амбиции самих финляндцев в период вхождения Финляндии в состав Российской империи.

Для выстраивания конструктивного диалога в настоящем необходимо учитывать предшествующий исторический опыт. В истории Российской империи одним из самых ярких примеров политически ангажированного окраинного вопроса был финляндский. В период его обсуждения в начале XX века жаркая полемика разгорелась не только на заседаниях Государственной думы, но и на страницах печати.

Необходимо отметить, что на данный момент в российской и зарубежной историографии недостаточно исследован образ финнов и Финляндии на страницах правой и либеральной печати периода 1905 – февраль 1917 гг. Кроме того, остается дискуссионным вопрос о специфике теоретического конструкта «образ» в исторической науке. Динамика восприятия Финляндии в России на современном этапе существенно изменилась в сторону принятия не только историко-культурной самобытности развития, но и в сторону расширения сферы исследований, раскрытия факторов, влиявших на формирование и эволюцию стереотипов и представлений о соседней стране, связанных с проблемами взаимодействия и взаимовлияния культур, соотношения общего и особенного в мировом культурном процессе.

В то же время остаются недостаточно исследованными используемые правыми и либералами приемы для создания подходящего им образа финнов и Финляндии. Не в полной мере изучены основные полемические направления, средства (темы, жанры, сюжеты), используемые периодической печатью разных направлений для характеристики образа финнов и Финляндии. Отсутствует всесторонний анализ методики выборки материала, выпускаемого в печать. Все вышеперечисленное обусловило стремление автора представить всестороннее освещение обозначенных вопросов, посредством изучения правой и либеральной печати за период 1905 – февраль1917 гг.

Объект исследования. Объектом исследования являются публикации российских либеральных и правых периодических изданий за 1905 – февраль 1917 гг., посвященные

Великому княжеству Финляндскому, работе финляндских административных учреждений, политическим партиям, бытовой культуре, социально-экономической ситуации, особенностям взаимоотношений России и Великого княжества Финляндского.

Предмет исследования – эволюция образа финнов и Финляндии, представленного на страницах ведущих российских газет и журналов начала XX в., а также механизмы и способы его формирования.

Степень изученности проблемы и её историография.

Работ, непосредственно посвященных проблеме обсуждения «финляндского вопроса» на страницах партийной печати с 1905 по 1917 гг., нет. Но за период вхождения Финляндии в состав Российской империи и последующий период существования в статусе независимого государства, сформировался широкий пласт литературы, который затрагивает отдельные аспекты обозначенной проблемы.

Работы, наиболее важные для исследования, можно разделить на ряд тематических блоков.

1.Работы, посвящённые анализу правового статуса Великого княжества Финляндского 2.Исследования, проливающие свет на роль политических партий в период обсуждения антифинского законодательства в стенах Государственной думы 3.Работы, анализирующие окраинную политику российского самодержавия

4.Исследования, анализирующие взаимовосприятие двух народов в различные исторические периоды 5. Работы иностранных авторов, раскрывающие тему исследования.

Работы, относящиеся к первому тематическому блоку, стали появляться практически сразу после присоединения Великого княжества Финляндского. Условной стартовой точкой является начало исследовательской полемики о правовом статусе Великого княжества Финляндского, относящейся ко второй четверти XIX в. Она связана с именами финских авторов: И. Вассера и А. Арвидссона¹. Последователями И. Вассера и А. Арвидссона в конце века стали их соотечественники Л.Мехелин, Р.Германсон, Ю.Вуолле-Апиала². Названные авторы в своих работах стали развивать тезис о Финляндии как о конституционном государстве, находящемся в реальной унии (союзе) с Россией, персонифицированной фигурой императора и Великого князя Финляндии.

¹Новикова И.Н. Особое государство или профинция империи: проблема государственно-правового статуса Финляндии в российско-финляндских отношениях XIX века // Пространство власти: Исторический опыт России и вызовы современности. 2001. – С. 124–131.

²Мехелин Л. К вопросу о Финляндской автономии и основных законах. Берлин. 1903; Германсон Р. Государственное положение Финляндии. Вып. 1, 2 СПб., 1892. С. 392.

Российские учёные на обозначенную проблему смотрели полярно, в их среде произошло условное разделение на два лагеря, отстаивающих различную природу отношений Великого княжества Финляндского и империи. К сторонникам идеи унии следует отнести Б.Н. Чичерина, В.И. Сергеевича, В.В. Ивановского. Представителями второго лагеря, стоявшими на позиции, что Финляндия являлась нераздельной частью государства, инкорпорированной в состав империи, были Н. Таганцев, Н. Коркунов, Э. Берендтс, В. Даневский, Ф. Мартене, А.С. Алексеев³.

В советский период долгое время не появлялось работ, тематически связанных с обозначенной проблемой. Своеобразный прорыв произошел в 60-х годах XX века. В это время появляется множество работ, которые мы относим ко второму тематическому блоку. В рамках нашего исследования наибольший практический интерес представляют работы таких авторов, как Е.Д. Черменского⁴, А.Я. Авреха⁵, В.С. Дякина⁶, Т.Ю. Бурмистровой,⁷ В.В. Колина⁸. По этим работам можно проследить эволюцию «финляндского вопроса» в стенах Государственной думы, отношение к нему различных политических сил, партий, формировавшихся при дворе, правительстве.

Определенный интерес вызывают монографии Д.В. Аронова⁹, Н.Г. Думовой¹⁰, А.А. Дорошенко¹¹, Ю.И. Кирьянова¹², Д.А. Коцюбинского¹³, И.В. Бельской¹⁴, А.А. Иванова¹⁵, коллективная работа С.С. Секиринского и В.В. Шелохаева¹⁶. В названных работах уделено внимание изучению программ правых и либеральных партий, проанализирована их

³Ковалевский М.М. Сборник мнений русских профессоров государственного права о природе отношений России к

Финляндии. СПб.: Б. и., 1910. – 32 с.

⁴Черменский Е. Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М., 1976.

⁵Аврех А.Я. III Дума и начало кризиса третьиюньской системы (1908-1909). Ист. Зап. Вып. 53. М., 1957.; Столыпин

и третья Дума. М., 1968.; Царизм и IV Дума (1912-1914гг.). М., 1981.; Распад третьиюньской системы. М., 1985.;

Столыпин, либералы, революция// Государственная деятельность Столыпина. М., 1994.

⁶Дякин В.С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны. 1914-1917. Л., 1967. 363 с; Самодержавие,

буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978. 244 с.; Буржуазия, дворянство и царизм в 1911-1914 гг. Л., 1988.

227 с.; Третья Государственная Дума // Народный депутат. 1990. № 16; Национальный вопрос во внутренней

политике царизма (начало XX века) // Вопросы истории, 1996. № 11-12.

⁷Бурмистрова Т.Ю., Гусакова В.С. Национальный вопрос в программах и тактике политических партий в России.

1905-1917 гг. М.: Мысль, 1976. 261 с.

⁸Колин В.В. История помещичьих, буржуазных и мелкобуржуазных политических партий в России. Калининград.,

1970.

⁹Аронов Д.В. Законотворческая деятельность российских либералов в Государственной думе (1906 -1917 гг.):

научное издание, монография. М.: Издательская группа «Юрист», 2005. 413 с.

¹⁰Думова Н.Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции М., 1988. 246 с.

¹¹Дорошенко А.А. Правые в Государственной думе Российской империи. Самара: Изд-во «НТЦ», 2004.

¹²Кирьянов Ю. И. Правые партии в России. 1911 – 1917 гг. М., 2001. 464 с.

¹³Коцюбинский Д.А. Русский национализм в начале XX столетия. Рождение и гибель идеологии Всероссийского

национального союза. М., 2001. 528 с.

¹⁴ Бельская И.В. Национальный вопрос в Государственной думе Российской империи, 1906-1917 гг. М., 2001.

¹⁵Иванов А.А. Вызов национализма: лозунг «Россия для русских» в дореволюционной общественной мысли.

СПб.: Владимир Даль, 2016. — 511 с.

¹⁶Секиренский С.С., Шелохаев В.В. Либерализм в России. Очерки истории (середина XIX – начало XX в.). М.,

1995.

деятельность. Информативной для исследования стала коллективная работа под редакцией О.А. Платонова «Чёрная сотня. Историческая энциклопедия»¹⁷.

Большое значение для понимания окраинной политики самодержавия имеет монография В.С. Дякина «Национальный вопрос во внутренней политике царизма (начало XX века)». Работу можно отнести к третьему тематическому блоку¹⁸. Также имперскую окраинную политику изучают такие авторы, как Д.А. Аманжолова¹⁹, И.В. Вельможко²⁰, В.Ю. Зорина²¹, Д.П. Кондратенко²², И.М. Соломещ²³.

Среди современных исследователей, занимающихся окраинной политикой, необходимо выделить работы И.Н. Новиковой. В своих работах И.Н. Новикова рассматривает историю Финляндии в контексте российской имперской политики. Исследует роль Германии в процессе обретения Финляндией независимости. Изучает, как с момента присоединения Финляндии к Российской империи в течение времени изменялась оценка государственно-правового статуса Великого княжества Финляндского финляндскими подданными российского императора и какой была реакция со стороны российских властей и научной общественности. Анализирует мотивы участия Финляндии в Олимпийских играх 1912 г²⁴.

В последнем вопросе И.Н. Новикова солидарна с Л.В. Лемпияйнен, исследовавшей внешние контакты Великого княжества Финляндского за 1809-1914 гг. Л.В. Лемпияйнен приходит к выводу о зачастую «имевшейся политической подоплёке» со стороны Финляндии во внешних контактах, связанной со стремлением обозначить свою самостоятельность от метрополии²⁵.

Среди работ, относящихся к четвёртому тематическому блоку, необходимо отметить один из самых широкомасштабных проектов, освещающих проблему восприятия финнов

¹⁷Чёрная сотня. Историческая энциклопедия 1900-1917/ Отв. редактор О.А. Платонов. М., Крафт+. Институт

русской цивилизации, 2008. 639 с.

¹⁸Дякин В.С. Национальный вопрос во внутренней политике царизма XIX –начала XX вв. (к постановке проблемы)

СПб., 1998. 61 с.

¹⁹Аманжолова Д.А. Государственная дума и проблемы национальной политики России (1906-1916). Б.м., C. 51-62.

²⁰Вельская И.В. Национальный вопрос в Государственной думе Российской империи (1906-1917 гг.). Дис... канд.

ист. наук. М., 2001.

²¹Зорин В.Ю. Национальный вопрос в III Государственной думе России 1907-1912 гг.: автореф. дис. ... канд. ист.

наук: 23. 00. 05. М., 2000. 26 с.

²²Кондратенко Д. П. Самодержавие, либералы и национальный вопрос в России в конце XIX – начале XX века.

Киров. 2005.

²³Соломещ И.М. Финляндская политика царизма в годы первой мировой войны (1914 - февраль 1917 гг.)

Петрозаводск: Изд-во ПГУ, 1992.

²⁴Новикова И.Н. Великое княжество Финляндское в имперской политике России // Имперский строй России в

региональном измерении (XIX — начало XX в.). М., 1997; Новикова И.Н. «Финская карта» в немецком пасьянсе:

Германия и проблема независимости Финляндии в годы Первой мировой войны. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та.,

2002. 300 с.; Особое государство или провинция империи: проблема государственно-правового статуса Финляндии

в российско-финляндских отношениях XIX века // Пространство власти: Исторический опыт России и вызовы

современности. 2001.; Cпорт как средство самоутверждения нации на международной арене: участие Финляндии в

Олимпийских играх 1912 г. // Cкандинавские чтения -2008. СПб., 2010. C. 274 -284.

²⁵Лемпияйнен Л.Е. Внешние контакты Великого Княжества Финляндского (1809–1914 гг.): дис… канд. ист. наук.

СПб., 2007. 260 с.

русскими, коллективное исследование «Многоликая Финляндия. Образ Финляндии и финнов в России»²⁶.

В семидесятые годы XX в. вышла работа В.В. Похлёбкина, рассматривающая историю взаимоотношений России и Финляндии с 1713 по 1973 гг.²⁷. Особенности Русско-финских литературных связей начала XX века в своей работе рассмотрела Е.Г. Сойни²⁸. Сложный вопрос положения национальных диаспор был изучен В.И. Мусаевым²⁹.

М.А. Витухновская рассмотрела вопрос российской Карелии и карел в имперской политике начала XX столетия.³⁰. Среди вопросов, напрямую относящихся к теме исследования, М.А. Витухновская-Кауппала также в одной из своих работ рассмотрела вопрос о роли руководителей СРН в убийстве на территории Финляндии члена партии конституционных демократов М.Я. Герценштейна³¹.

Тема воздействия посредством печати на представления населения, проживающего в приграничной полосе, рассматривается в статье Е.Ю. Дубровской.³². В ряде других своих работ Е.Ю. Дубровская анализирует особенности взаимного восприятия населения Финляндии и российских военных в годы Первой мировой войны³³. Природу обращения к финской проблематике со стороны консервативных кругов российского общества исследовал М.В. Пулькин³⁴.

Выборка тематических направлений, связанных с «финляндским вопросом» на страницах газеты «Окраины России», была изучена О.В. Мякининым и Л.К. Рябовой в совместной статье.³⁵.

²⁶Многоликая Финляндия. Образ Финляндии и финнов в России. Великий Новгород. 2004. 404 с.

²⁷Похлебкин В.В. СССР-Финляндия. 260 лет отношений 1713-1973. М., 1975. 408 с.

²⁸Сойни Е.Г. Русско-финские литературные связи начала 20 века. Петрозаводск, 1998. 135 с.

²⁹Мусаев В.И. Россия и Финляндия: миграционные контакты и положение диаспор (конец XIX в. – 1930 – е гг.).

СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2007. - 484 с.

³⁰Витухновская М.А. Российская Карелия и карелы в имперской политике России, 1905-1917. Хельсинки. СПб.:

Норма, 2006. 336 с.

³¹Витухновская-Кауппала М.А. Финский суд vs «черная сотня»: расследование убийства Михаила Герценштейна и

суд над его убийцами (1906–1909). СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2015. 220 с.

³²Дубровская Е.Ю. Границы и контактные зоны в истории и культуре Карелии и сопредельных регионов.

//Гуманитарные исследования. Вып.1. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН. 2008. C. 28-36.

³³Дубровская Е.Ю. Российские военнослужащие и население Финляндии в годы Первой мировой войны (1914–

1918): Учеб. пособие. Петрозаводск: ПетрГУ, 2008. 125 с.; «Одни им симпатизировали, другие ненавидели»:

Первая мировая война и российские военные в воспоминаниях финляндцев // Финляндия и Россия: образы общего

прошлого / Finland and Russia: Images of the Shared Past: Сборник научных статей / Сост. и научн. ред. И.Р. Такала,

А.В. Толстиков. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2014. С. 199-212.

³⁴Пулькин М.В. Негативный образ финнов в российской публицистике в конце XIX — начале ХХ в.: истоки,

трансформации, политические последствия // Вопросы истории и культуры северных стран и территорий.

Сыктывкар, 2010. № 1 (9). С. 73–82.

³⁵Мякинин О.В., Рябова Л.К. Позиция правых сил в отношении «финляндского вопроса» на страницах газеты

«Окраины России» (1906–1912 гг.) /Гельсингфорс–Санкт-Петербург Страницы истории (вт. пол. XIX — нач. XX

в.): сборник статей / под. ред. Т. Вихавайнена, С.Г. Кащенко. СПб.: Нестор-История, 2012. С. 145-166.

Отдельные проблемы восприятия финнов русскими были рассмотрены на ежегодной

научной конференции «Скандинавские чтения» и вошли в материалы сборников конференции³⁶.

Работы в рамках пятого тематического блока разнообразны. Финская историография
охватывает широкий спектр вопросов истории Великого княжества Финляндского. Полезными
для исследования стали работы: О. Юссила, С. Хентиля, Ю. Невакиви, В. Расили, П.
Мустонева, К. Корхонена, М. Клинге, П. Томилла, Р. Ренвалла, Т. Полвинена, Т. Вихавайнен³⁷.
Информативной является статья П. Лунтинена, в исторической ретроспективе

рассматривающая историю военных формирований Финляндии в системе вооруженных сил Российской империи³⁸. В работах К.Р. Бротхерус, В. Виртанен, М. Осса, Д. Пааволайнен, исследуются вопросы становления полиции Финляндии и развитие правовых основ ее деятельности³⁹. Исследования М. Клинге дают представление о развитии отношений Великого княжества Финляндского с другими государствами⁴⁰.

Финская историография, охватывающая широкий спектр вопросов, тем не менее оставляет без должного внимания полемику по «финляндскому вопросу» в российской правой и либеральной печати начала XX в.

Анализ историографии позволяет сделать вывод о недостаточной изученности вопроса "Образ финнов и Финляндии на страницах правой и либеральной печати: 1905 – февраль 1917 гг." Внимание исследователей было обращено на отдельные аспекты и хронологические периоды изучения проблематики образа, но при этом отсутствует комплексное исследование, изучающее печатную полемику правых и либералов в обозначенный хронологический период.

Целью исследования является воссоздание образа финнов и Финляндии по материалам правой и либеральной печати за период 1905 – февраль1917 гг. Автор рассматривает широкий спектр представлений о финнах и Финляндии, сформированный на страницах правой и либеральной печати.

³⁶Иванова Е.А. Особенности общения с гостями и в гостях в финской и русской культурах // Скандинавские чтения 2002 г: Этнографические и культурно-исторические аспекты. СПб., 2003. С. 108 – 110.

³⁷Korhonen К. Autonomus Finland in the politikal thought of ninefeteenth centuri Russia. Turky, 1967; Юсилла О., Хентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Финляндии 18091995. -М., 1998; Расила В. История Финляндии. -Петрозаводск, 1996; Tommila P. La finlande dans la politique europene en 1809-1815. Lahti, 1962; Ренвалл П. Семьсот лет народного представительства в Финляндии // Парламент Финляндии. - Порвоо-Хельсинки, 1960. С. 3-16.; Его же: Из истории однопалатного парламента // Парламент Финляндии. - С. 17-31.; Мустонен П. Собственная Его Императорского Величества Канцелярия в механизме властвования института самодержца 1812-1858 гг. Типология основ имперского управления. Хельсинки, 1998; Клинге М. Очерк истории Финляндии. Кеуруу, 1990; Два лика России. Сборник статей / Под редакцией проф. Т. Вихавайнена; Пер. с фин. СПб.: Европейский Дом, 2007.

³⁸Лунтинен П. Вооруженные формирования Финляндии в системе вооруженных сил Российской империи // Новая и новейшая история. 2002. № 5. С. 107-115.

³⁹Brotherus K.R. Suomcn valtiollisen jaijestysmuodon kehitys. Porvoo - Helsinki, 1968; Ossa М. Turun poliisilations 1816-1966. Turku, 1966; Paavolaanen J. Vankileirit Suomcssa 1918. H., 1971. Book III; Paavolainen J. Poliittiset vakivaltaisuudct Suomcssa. H., 1971. ⁴⁰Клинге M. Имперская Финляндия. СПб., 2005; На чужбине и дома. СПб., 2005.

Задачи исследования. Для достижения главной цели исследования диссертантом был поставлен комплекс взаимосвязанных задач:

-Выявить причины и условия формирования биполярного отношения правых и либералов к финнам и Финляндии.

-Определить основные проблемные направления среди спектра обсуждаемых тем, представленных на страницах печатных изданий правого и либерального толка, позволяющие систематизировать композиционный фон образа финнов и Финляндии.

-Посредством анализа материалов изданий определить периоды полемической активности правых и либералов по вопросам, относящимся к Финляндии.

-Выявить взаимосвязь контекстуального тематического дублирования публикаций в определенные хронологические периоды с принятием антифинского законодательства.

-Структурировать основные черты образного восприятия финнов и Финляндии в России в период 1905 – февраль 1917 гг., установить базовые стереотипные представления, формирующиеся под воздействием СМИ.

- На основе анализа текстов публикаций выявить основные публицистические жанры и лексические приёмы, используемые правыми и либералами, для формирования образа финнов и Финляндии.

-Провести сравнительную характеристику официальных оценок взаимоотношений между Финляндией и империей и оценок, представленных на страницах правой и либеральной печати.

Хронологические рамки исследования обусловлены периодом существования на легальном положении в политическом поле Российской империи партий правого и либерального толка, сыгравших ключевую роль в обсуждении и принятии антифинских законодательных актов. Нижняя хронологическая рамка связана с появлением в 1905 г. правых и либеральных партий. Верхняя хронологическая рамка исследования – февраль 1917 г., когда деятельность правых партий была фактически прекращена, а либеральных партий претерпела значительные изменения в связи с установлением нового политического режима. При этом представляется целесообразным выделить два периода в печатной полемике: 1905-1907 гг. и 1908-1917 гг. Первый период - 1905 - 1907 гг. - относительно благоприятный для Финляндии в контексте системных преобразований первой русской революции, и «второй период угнетения» 1908-1917 гг., связанный с принятием антифинского законодательства, и как, следствие, существенного сокращения полемики на страницах печати.

Источниковая база исследования.

Следует выделить несколько видов источников, используемых в работе: 1. Законодательные акты.

2. Делопроизводственные документы:

1. Запросы по финляндскому управлению в Государственной думе 1908 года.

2. Материалы Канцелярии Совета Министров по делам Финляндии (материалы по всем вопросам управления) и Особые журналы заседаний Совета Министров

III. Документы политических партий и съездов.

3. Источники личного происхождения.

4. Публицистика и исследования правых и либералов.

5. Материалы периодической печати.

В рамках обозначенной проблемы исследования рассматривались такие законодательные акты как «Высочайше утвержденный 17 (30) июня 1910 года одобренный Государственным Советом и Государственной Думой закон о порядке издания касающихся Финляндии законов и постановлений общегосударственного значения» и «Высочайше утвержденный, 20 Января 1912 года, закон об уравнении в правах с финляндскими гражданами других русских подданных»⁴¹.

Среди делопроизводственных документов особое место занимают «Запросы по финляндскому управлению в Государственной Думе 1908 года»⁴², обозначившие новый вектор в финляндской политике Российской империи начала XX в. Запросы способствовали активизации печатной полемики, вовлечению в неё изданий, ранее слабо интересовавшихся финляндской проблематикой.

Одним из важнейших источников в процессе работы стали архивные материалы, находящиеся на хранении в Российском государственном историческом архиве. Фонд 1276: Совет Министров (1905-1917), описи 18 (Канцелярия Совета Министров по делам Финляндии (материалы по всем вопросам управления)) и опись 20 (Особые журналы заседаний Совета Министров). Архивные материалы содержат ценную информацию о позиции руководства империи к процессам, происходившим в Великом княжестве Финляндском. Материалы Особых журналов Совета Министров опубликованы⁴³.

Вместе с этим были изучены программы правых и либеральных партий и материалы съездов. Широкий массив информации, важной для исследования, содержится в сборниках программ политических партий России, изданных под редакцией В.В. Водовозова⁴⁴.

Важная для исследования информация содержится в материалах III Всероссийского съезда русских людей, прошедшего в Киеве в октябре 1906 г.⁴⁵ Также необходимо отметить

⁴¹Национальная политика в императорской России: Цивилизованные окраины (Финляндия, Польша, Прибалтика,

Бессарабия, Украина, Закавказье, Средняя Азия) / Сост., ред. и авт. прим. Ю.И. Семенов. М., 1997. С. 63-69.

⁴²Запросы по финляндскому управлению в Государственной Думе 1908 года. СПб., 1908. 266 с.

⁴³Особые журналы Совета министров Российской империи, 1906-1908. 1909-1917. Федер. арх. агентство,; отв. сост.

и авт. предисл.: Б.Д. Гальперина редкол.: Б.Д. Гальперина и др. авт. введ.: Б.Д. Гальперина, В.В. Шелохаев авт.

примеч.: Б.Д. Гальперина, Б.П. Миловидов. 2011. 2001.

⁴⁴Сборник программ политических партий России /Под редакцией В.В. Водовозова.СПб.,1905-1906. Вып.1-6.

вышедшее в конце 1990-х гг. двухтомное издание, подготовленное Ю.И. Кирьяновым⁴⁶. Издание включает в себя частную переписку членов правых партий; программные положения правых организаций и союзов; отчеты монархических съездов и совещаний, в деятельности которых правые парламентарии принимали активное участие, и некоторые другие. Большую значимость представляет энциклопедия «Российские либералы: кадеты и октябристы»⁴⁷. Работа содержит наиболее важные программные документы основных либеральных партий и организаций, отрывки из публицистических произведений и воспоминаний их лидеров.

Помимо этого, рассматривались источники личного происхождения. Среди них воспоминания членов партии конституционных демократов И.В. Гессена⁴⁸ и П.Н. Милюкова.⁴⁹

Наряду с охарактеризованными источниками, автором анализировались

публицистические материалы и исследования, выходившие из-под пера приверженцев правого и либерального лагерей⁵⁰.

Важное место среди работ, посвящённых Финляндии и обстоятельствам вхождения Великого княжества Финляндского в состав Российской империи занимают труды члена правой группы Государственного Совета, историка и публициста, члена-учредителя и члена первого Совета Русского Собрания М.М. Бородкина. Как установил исследователь В.Н. Барышников, «его перу принадлежат свыше 20 книг, а также довольно большое число научных статей, причём часть из них была опубликована под псевдонимом Г.А. Абов и С.К. Михайлов»⁵¹.

Наряду с названными источниками анализировались материалы периодической печати, являющиеся главными источниками для диссертации. Начало XX столетия значительно улучшило техническую составляющую издательского дела. В России в большом количестве появлялись новые печатные издания. Преимущественно газеты, находившие и формировавшие

⁴⁵Третий Всероссийский съезд русских людей в Киеве. Киев, 1906.

⁴⁶Правые партии. Документы и материалы (1905–1917 гг.). / Сост., вст. ст., коммент. Ю.И. Кирьянова. М., 1998. Т.

1–2.

⁴⁷Российские либералы: кадеты и октябристы. Сост. Д.Б. Павлов, В.В. Шелохаев. М.: «Российская политическая

энциклопедия» (РОССПЭН), 1996. 304 с.

⁴⁸Гессен И.В. В двух веках: Жизненный отчёт. Берлин, 1937.

⁴⁹Милюков П.Н. Воспоминания. М.: Вагриус, 2001. 636 с.

⁵⁰Герье В.И. Значение III Государственной Думы в истории России. СПб., 1912. 99 с.; Гредескул Н.А. Россия и её

народы. «Великая» Россиия как программа разрешения национального вопроса в России. Пг.: б. и., 1906.;

Каменский Н. Современное положение Финляндии с точки зрения обороны государства. К финляндскому вопросу

в Государственной Думе. 1908.; Кизеветтер А.А. Партия Народной Свободы и её идеология. СПб., 1918.;

Ковалевский М.М. Национальный вопрос и равенство подданных перед законом. Варшава: Правда, 1906.;

Ледницский А. Национальный вопрос в Государственной Думе // Первая Государственная Дума. В. I.

Полит.значение первой Думы. СПб, 1907.; Липранди А.П. Россия и её Финляндская окраина. Харьков: б. и., 1910.;

Алекторов А.Е. Инородцы в России. Современные вопросы. Финляндцы. Поляки. Латыши. Евреи. Немцы. Армяне.

Татары. СПб., 1906. 134 с.; Будилович А.С. Вопрос об окраинах России. В связи с теорией самоопределения

народностей и требованиями государственного единства. СПб.: б. и., 1906.; Липский А.И. О порядке издания

касающихся Финляндии законов общегосударственного значения. СПб., 1910; Руссобтовский М. Историческое

освещение Финляндского вопроса. СПб., 1912. 218 с.

⁵¹Барышников В.Н. Русский исследователь М.М. Бородкин о Финляндии и о финнах периода времени Петра I //

Северная война, Санкт-Петербург и Европа в первой четверти XVIII в.: Материалы международной научной

конференции. Санкт-Петербург, декабрь 2006 г. СПб., 2007. С. 31-38.

свою читательскую аудиторию. Естественным явлением было появление партийной печати, доносившей до общественности официальную позицию политического движения.

В данном исследовании рассматривались материалы наиболее авторитетных правых и либеральных изданий начала XX столетия. Среди правых изданий такими являлись «Русское Знамя», «Новое Время», «Московские Ведомости», «Земщина», «Окраины России», «Прямой путь». Среди либеральных изданий выделялись «Голос Москвы», «Утро России», «Речь», «Биржевые ведомости», «Вестник Европы».

Научная новизна исследования. Научная новизна исследования заключается в том, что оно является одним из первых в отечественной историографии комплексным исследованием образа финнов и Финляндии формируемого периодической печатью. В исследовании выявлена взаимосвязь между позицией автора печатных материалов и принадлежностью к определённому политическому движению. Определена периодическая активность печатной полемики в зависимости от обсуждения «финляндского вопроса» в Государственной думе Российской империи. Сочетание исторических и культурологических методов позволило выявить категорию образа, как инструмента воздействия на общественное мнение.

Также новизна диссертации состоит в том, что в ней исследуются принципы и приемы конструирования образа финнов и Финляндии, его смысловое наполнение и эволюция на материале правой и либеральной печати в период 1905 – февраль 1917 гг.

Определена специфика механизмов создания образа иной национальной культуры для собственной читательской аудитории.

В диссертации впервые описаны метафорические конструкты, использовавшиеся правыми и либералами в печатной полемике по «финляндскому вопросу».

Выявлены основные жанры статей, которым отдавали предпочтения вовлечённые в полемику авторы.

Определены темы в большей мере эксплуатируемые правыми и либеральными авторами для создания положительного либо отрицательного образа финнов и Финляндии.

Установлена взаимосвязь частоты публикаций в правой и либеральной печати статей о финнах и Финляндии с обсуждением «финляндского вопроса» в Государственной думе.

В диссертации представлена систематизированная концепция, объясняющая зависимость отношения правых и либералов к «финляндскому вопросу» и в частности их образов финнов и Финляндии от общей политической конъектуры начала XX столетия.

Показано, как посредством печатных публикаций формировался необходимый для политических движений образ финнов и Финляндии, а также соответствующий ему общественный фон.

Наряду с этим в научный оборот вводятся материалы правой и либеральной печати за 1905 – февраль 1917 гг., посвящённые Финляндии, ранее не публиковавшиеся.

Практическая значимость работы. Научные результаты диссертации могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории русско-финских отношений, международных отношений в начале XX в. и истории правой и либеральной печати. Материалы диссертационной работы могут представлять интерес также при подготовке спецкурсов по истории отечественной историографии, русской журналистики и русского общественного мнения, развенчании клише, навязываемых печатными изданиями. Представленные материалы способствуют расширению исторических знаний о специфике формирования общественного мнения и взаимосвязи социально-политических и идеологических установок официальных партий с публикуемым в прессе материалом. Кроме того, выводы могут использоваться при подготовке к лекционным и семинарским занятиям, при чтении лекций по отечественной истории.

Методология исследования проблемы базируется на принципах историзма и объективизма. Принцип историзма применяется с целью «проникновения» в эпоху начала XX столетия, насыщенного событиями, влиявшими на взгляды представителей консервативного и либерального течений. Принцип объективизма позволяет дать научное определение основных направлений, которых придерживались авторы, освещавшие вопросы, связанные с Великим княжеством Финляндским.

При анализе материалов периодической печати применяется системный метод. Кроме того, при сопоставлении текстов периодических изданий, различающихся по своей социально-политической направленности при сравнении высказываний о финнах и Финляндии, встречающихся в разных газетах и журналах, широко применяется традиционный для исторической науки историко-сравнительный метод.

Важнейшее методологическое значение для данного диссертационного исследования имеет междисциплинарное научное направление имагология, в рамках которого исследуются механизмы формирования и функционирования в социуме образов «других», в первую очередь образов иных стран, этносов и культур.

Положения, выносимые на защиту:

1. Природа биполярного отношения правых и либералов к финнам и Финляндии была обусловлена различиями в идеологии, а также необходимости соответствия чаяниям потенциального электората в условиях становления парламентаризма в России в начале XX столетия.

2. Основными проблемными вопросами, затрагиваемыми в публикациях правых и либералов в рамках финляндского вопроса были: правой статус Великого княжества Финляндского,

деятельность органов управления Княжества Финляндского, революционное движение в Финляндии, повседневная Финляндия.

3. Период наибольшей полемической активности по финляндскому вопросу приходится на 1908-1912 г. Обусловлен обсуждением ограничительного законодательства в отношении Княжества Финляндского.

4. Содержание публикаций правых и либералов в большей степени определялось сущностью обсуждаемых в Государственной думе законов в рамках финляндского вопроса.

5. Для кадетов Великое княжество Финляндское являлось неким образцом, в соответствии с которым они предполагали развивать всю остальную империю, для правых Княжество Финляндское было паразитом, сформировавшимся за счет метрополии, стремившимся к отделению.

6. В печатной полемике в рамках финляндского вопроса правые и либералы активно использовали такие публицистические жанры как: информационные (заметка, репортаж, интервью); аналитические (беседа, статья, корреспонденция, обзор, обозрение); художественно-публицистические (эссе, очерк, фельетон, памфлет).

Апробация исследования. Основные положения работы получили апробацию в семи публикациях. Три из них в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК при Минобрнауки.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, разделённых на параграфы, заключения, списков источников (архивные источники, периодическая печать) и литературы на русском и финском языках, а также 1 приложения.

«Споры о праве»: взгляды правых и либералов на статус Финляндии в составе Российской империи в (1905-1907 гг.)

Правые партии, появившиеся в начале XX столетия, стали преемниками консервативной идеологии. Так, по свидетельству А.А. Дорошенко88, «консерватизм времен думской монархии отличается от консерватизма предшествующего периода. Но именно к нему он восходит своими истоками». В конце XIX – начале XX столетий в консервативной мысли России господствовали два основных направления: реакционеры (К.Н. Леонтьев, К.П. Победоносцев, В.П. Мещерский) и консерваторы-прогрессисты (Л.А. Тихомиров, С.Ф. Шарапов, Б.Н. Чичерин). Для первых было характерно неприятие всего, что связано с западной демократией - они не принимали идею прогресса в общественной жизни. К.Н. Леонтьев считал, что «спасение не в том, чтобы усиливать движение, а в том, чтобы приостановить его». Демократическая же форма правления, как считал К.П. Победоносцев, «повсюду была лишь преходящим явлением и нигде, за редким исключением, не держалась долго, уступая место другим формам».

Представители второго направления – консерваторы-прогрессисты полагали, что прогресс есть «развитие основ», как писал Л.А. Тихомиров. Среди консерваторов-прогрессистов отчетливо видны представители неославянофилов: С.Ф. Шарапов и Д.Н. Шипов. Они полагали, что власть в России принадлежит не царю, а бюрократии, и считали: «Иной, кроме царской и самодержавной, Верховной власти в России быть не может. Но под нее нужно подвести совсем иной фундамент. Этот фундамент – широкое земское самоуправление, которое должно всецело заместить бюрократию». Среди консерваторов-прогрессистов существовало также еще одно направление: либеральные консерваторы, стоявшие за учреждение в России узкосословных представительных органов и поэтапное превращение России в конституционную монархию»89. Основу государственного строя правые видели в сохранении самодержавной власти монарха, обосновывая свое убеждение утверждением о богоизбранности правящего лица и отеческом отношении к подданным. Указание на сохранение обозначенного варианта устройства правления содержится во всех программах правых партий, появившихся в начале XX столетия90. Имевшиеся противоречия в идеологии приводили к разделению консервативного лагеря как по вопросу о существовании и полномочиях Думы, так и по отношению к пониманию сущности установившегося в результате издания манифеста 17 октября строя: одни считали его конституционным (консерваторы-конституционалисты), другие (консерваторы-охранители) полагали, что Манифест 17 октября не затрагивал основ самодержавного строя в стране91. Различия в оценках осуществившихся преобразований оформили три основные отличительные черты русского консерватизма времен думской монархии. Первая – это партийный характер консервативной идеологии. Вторая состояла в том, что тезис об отличии пути России отходит на второй план и уступает место тезису о наличии мирового заговора, на пути которого стоит русское самодержавие. Третья черта – ярко выраженный внутриимперский национализм92.

Последняя черта была характерна для всего правого лагеря, стоявшего на основе националистической парадигмы развития государства и понимавшего Россию как будущее национальное государство русских, стоявших во главе «национальной империи»93. Если внутри лагеря правых партий были расхождения : по вопросам формы правления, то по вопросам национальной (окраинной) политики они противоречий практически не имели. Национализм был объединяющим стержнем для правого лагеря.

В XIX столетии одним из первых, обративших внимание на неравноправное положение жителей центральной России и окраин, был Ю.Ф. Самарин. Путешествуя по прибалтийским губерниям, он неоднократно сталкивался с фактами ущемления в правах выходцев из центральной России. В дальнейшем он издал ряд работ, в которых наглядно описал увиденное им положение дел. В своих трудах Самарин суть проблемы представлял в том, что имперская организация власти стала давать сбой на окраинах России потому, что она изменила земскому принципу и стала ориентироваться на национальный признак при нулевом национальном сознании русского человека. То есть некоторые окраинные народы стали получать привилегии. В то время как в России традиционно на каждое сословие возлагались обязанности перед государством. Тяготы оставались русским, привилегии инородцам. А это создавало возможности существования в России псевдонаций, или народов-призраков. Что в свою очередь уже в XIX веке поставило Российскую империю перед выбором: или полная денационализация империи, или Россия – для русских. Всякие промежуточные варианты будут губительны потому, что они при нулевом национальном сознании русских создадут нерусские квазинации, децентрируют власть и она перестанет служить защищающим панцирем для русского народа, который должен будет либо умереть, либо стать материалом для какого-то иного народа. За свои рассуждения Ю.Ф. Самарин прослыл одним из первых националистов и даже был вынужден за них пребывать под следствием.94

Во второй половине XIX века в печати идеи национализма активно продвигал М.Н. Катков. Начиная свою публицистическую карьеру как либерал, позднее он переменил свои воззрения и стал ярым консерватором. На страницах «Московских Ведомостей» он рисовал картину пренебрежительного отношения инородцев ко всему русскому. Напоминал о благих начинаниях, осуществляемых империей на окраинах. Призывал к открытому противодействию, даже с применением силы95.

Национализм в консервативной идеологии имел широкое фундаментальное обоснование. Правые в начале XX столетия делали ставку на него как на основную опору будущего существования империи. Д.А. Коцюбинский приходит к выводу, что идеологической первоосновой своей доктрины русские националисты называли национал-либеральную традицию общественной мысли, оформившуюся в Европе в конце XVIII – начале XIXв. С точки зрения П.Н. Ардашева, национализм развивался в Европе под влиянием Великой Французской революции: «Великая революция действительно отмечает собою конец века космополитизма и начало того века национализма, в апогей которого вступила Западная Европа на глазах нашего поколения».96 По мнению безымянного автора брошюры, изданной Московским отделом ВНС, возникновение теории национализма в Европе произошло «около 1814 года» «под политическим влиянием на почве воодушевления западных народов, освобождавшихся от порабощения и угнетения их Наполеоном»; в дальнейшем под непосредственным воздействием этой теории «совершились многие исторические перевороты: освободилась Греция и славянские народы, объединилась Италия и Германия, отделилась Норвегия от Швеции». Таким образом, идея национализма в своем аутентичном значении рассматривалась идеологами ВНС не просто как концептуализированная идея этнического предпочтения, но как идея «национального пробуждения» и «освобождения».

Органы управления Великого княжества Финляндского в оценках правой и либеральной печати. (1905-1907 гг.)

Ссылаясь на мнение именитых специалистов, правые публицисты и идеологи в своих выступлениях и публикациях рассуждали об особенностях вхождения Финляндии в состав империи, и её фактическом положении на начало XX в. Правые, как и ранее, не признавали юридической силы договоренностей, достигнутых в марте 1809 г. на сейме в Борго. Согласно их мнению, Финляндия, на тот момент являвшаяся частью Швеции, не имела права вести переговоры с Россией. Подобные действия правыми оценивались однозначно как измена. С думской трибуны депутат Н.Е. Марков 2-ой заявлял: «Я позволяю себе сказать, не в сейме в Борго, а на так называемом сейме в Борго, по следующим основаниям. Сейм этот состоялся 15 марта 1809 года. Мирный договор России со Швецией был заключен 5 сентября того же года, полгода спустя после этого якобы сейма. Таким образом, в марте 1809 года в Финляндии не было никаких полноправных финляндских граждан, а были подданные Шведского Короля, который в это время вел с Русским Императором войну. Позвольте вас спросить: разве мог быть законным финляндский сейм, составленный из явных изменников своему Шведскому монарху? Ибо люди, которые во время войны заключают какие-либо договоры или какие-либо совещания с враждебным своему монарху Государем, суть государственные изменники, но никоим образом не полномочные граждане своего государства»244. Согласно мнению правых, сейм в Борго был нелегальным. Люди, на тот момент являвшиеся подданными Шведского Короля, не могли вступать в какие-либо переговоры с русским правительством. На основании этого Марков 2-ой утверждал, что никакого сейма в Борго не было, а было сборище изменников Шведскому Королю245. Проведение сейма правые относили к военно тактическим акциям, проводимым для создания лояльного отношения финляндцев к русским. Сейм в Борго, по их мнению, не мог утвердить характер отношений между Финляндией и Россией, а должен был только умиротворить финнов. В своей эмоциональной речи лидер СРН использует много ярких эпитетов, лёгких для восприятия, а также приём аллюзии, отсылая изначально слушателей, в лице депутатов Государственной Думы, а затем и читателей брошюры к событиям начала XIX столетия. В полемику с Марковым 2-м вступал «Вестник Европы». Учитывая верноподданнические настроения правых, издание предлагало обращать внимание не на итог сейма, прошедшего в Борго, а на грамоту, данную ему Александром I. Согласно позиции журнала, именно грамота определила правовой статус Финляндии. Акты 1772 и 1789 «Вестник Европы» характеризовал как основу финляндской конституции, изменение которой в одностороннем порядке считал абсолютно невозможным246.

Газета «Утро России» в этом вопросе занимала отличающуюся позицию. Согласно мнению издания, Боргский съезд, а не Фридрихсгамский мир определил государственно-правовое положение Финляндии, к которой по манифесту 11 декабря 1810 г. была присоединена и выборгская губерния и тогда же подчинена действию финляндских законов. Также отмечается, что в 1811 г. была учреждена особая комиссия финляндских дел – к рассмотрению и приготовлению дел, которые по законам Великого княжества Финляндского относятся к компетенции имперской власти. Мотивом для образования такой комиссии в интерпретации издания было то, что «Финляндия – государство, а не губерния; следовательно, нельзя управлять ею мимоходом и среди множества текущих дел». Причём утверждается, что таким было мнение М.М. Сперанского, главного инициатора указанной комиссии247. Данная статья написана с использованием аналитического жанра. Жанр аналитической статьи в описываемый период становился всё более востребованным как правыми, так и либеральными изданиями.

Кадеты в этом вопросе были отчасти согласны со своими оппонентами. Они не отрицали факта завоевания Финляндии, но в их интерпретации вхождение Великого княжества Финляндского в состав Российской империи стало естественным продвижением России на Балтику, в результате которого «руки были присоединены к туловищу»248. Что позволило России избавиться от неспокойного соседа и непрерывных войн, а Финляндии приобрести право независимого существования в пределах своей внутренней жизни249. Как видно из приведённой цитаты, корреспонденты «Речи» в своих публикациях использовали метафоры, тем самым делая статью более яркой по содержанию.

Октябристы со схожей с правыми позиции рассматривали вопрос вхождения Финляндии в состав Российской империи. Так, газета «Голос Москвы», разъясняя своим читателям обстоятельства присоединения Великого Княжества, ссылалась на слова члена русско-финляндской комиссии, составленной для обсуждения проекта законопроекта общеимперского законодательства, Н.Н. Корево. Он заявлял: «Финляндия завоевана, а не только присоединена к России, и правообладание ее куплено ценою русской крови и бесчисленных жертв»250. Подобный ракурс освещения вопроса во многом развязывал руки правым и октябристам при обсуждении законопроекта общеимперского законодательства, ставя Великое княжество Финляндское в один ряд с другими окраинами, военным путем присоединенными к России, они тем самым лишали его особенного положения в составе государства. С помощью соответствующих публикаций пытались лишить Княжество Финляндское щита в виде местного законодательства, ограничивавшего вмешательство правительства во внутренние дела Финляндии. Отталкиваясь от этого, они утверждали, что «пока все те постановления русских Императоров, на которых покоится современное политическое устройство Финляндии, остаются неотмененными, до тех пор и самое это устройство сохраняет свою юридическую и нравственную обоснованность и страна свое политическое бытие»

Правая и либеральная печать о деятельности органов управления Великого княжества Финляндского (1908-1917 гг.)

Описывая сюжеты, характерные для Финляндии, авторы публикаций, как и на прежнем этапе, затрагивали ранее обозначенные вопросы. Среди них особое место занимал анализ революционных настроений в Финляндии.

«Окраины России», развивая тему распространения революционных взглядов среди финнов, обращались к содержанию статей, публиковавшихся в финских газетах. В одной из них автор призывал членов сейма инициировать революцию в Финляндии для последующего отторжения её от России. Корреспондент «Окраин России» был возмущён той откровенности, с которой автор статьи советовал депутатам финляндского сейма не упустить свой шанс для решения вопроса раз и навсегда, прямо указывая, что революция в полной мере соответствует интересам Финляндии437.

В противовес публикациям правых «Утро России», определяя место Финляндии в системе безопасности империи, приводило комментарий графа И.И. Толстого, характеризовавшего Княжество Финляндское, как надёжный буфер и мост в отношениях с Европой. По мнению сановника, что-либо менять ни в коем случае не надо438.

«Окраины России» «хвалёную финляндскую лояльность» называли «дутой», характеризуя её как инструмент достижения политических целей, используемый для формирования позитивного общего мнения о Финляндии, но ничего общего не имеющей с истинными настроениями, распространёнными в

Княжестве Финляндском.439 В подтверждение приводилась реакция на пожалование к Новому году ордена св. Анны первой степени министру, статс-секретарю Великого княжества Финляндского генерал-лейтенанту А.Ф. Лангофу. Пожалование было встречено в Гельсингфорсе с недоумением. Злые языки стали обвинять статс-секретаря в излишней услужливости России440. Ещё одной лакмусовой бумажкой, по мнению газеты, было противодействие, оказываемое финляндцами, в вопросе установки памятника русским воинам, павшим в ходе войны 1808-1809 гг. Не дававшими разрешения на подходящие участки, «заламывавшими» необоснованно высокую цену, за те, которые готовы были предоставить441. Подобные вещи, по мнению газеты, были самым ярким показателем «лояльности»442. «Окраины России», ссылаясь на показания П. Контиайнена, данные по ходу судебных разбирательств в рамках дела о ввозе оружия на территорию Финляндии, настаивали на существовании заговора, участниками которого стали лица, высланные из России, Финляндии, Польши. Конечная цель, преследуемая заговорщиками: устранение неудобных элементов, выступавших против шведоманов, как в Финляндии, так и в России, революция, которая бы позволила реализовать самые амбициозные устремления. Убийство Н.И. Бобрикова, по мнению издания, было первым актом в общей цепи событий. Генерал-губернатору, судя по показаниям Контиайнена, стало известно о заговоре, что и предопределило его участь443. Вслед за ним подобная участь ожидала В.К. Плеве и И.И. Ионсона444. Помимо этого, правые обвиняли шведоманов в организации сепаратистского движения в Великом княжестве Финляндском445. По мнению правых, им было абсолютно безразлично, какой ценой они придут к власти446. Среди конкретных претензий указывалась инициатива шведоманской газеты «Будущность», настаивавшей на необходимости создать комиссию борьбы против русского правительства. В ее состав, по мнению издания, должны были войти представители от всех ведущих стран447. В отдельных статьях правые публицисты изменяли своей последовательности и называли жидо-масонов настоящими организаторами революционной смуты. Финнов относили к невинными жертвам, оказавшимся в коварных руках жидо-масонов448. Но подобные публикации были редкостью, в большинстве отстаивалась линия виновности «шведской» партии. Схожее мнение высказывали октябристы. В их интерпретации противоправительственные выступления финнов были руководимы шведоманскими кругами449.

Среди методов, используемых финляндскими революционерами, называлась пропаганда революционных взглядов за пределами Финляндии, за границей и в России450. По замечанию «Земщины», для этих целей в Париже было открыто бюро, главой которого стал Эрик Эрштрем. В задачи бюро входило оказание содействия финляндцам в борьбе за сохранение автономного статуса451. Издание предупреждало о планах финских автономистов выступить на международном конгрессе в Дании452. С настороженностью относились правые к планам финских изданий, намеревавшихся выпускать свою печатную продукцию не только на европейских языках, но и на русском. В этих действиях они видели однозначные попытки «обработать» русское общественное мнение453. Финнов обвиняли в террористических актах с целью запугивания чиновников, для дальнейшего формирования подходящей для них администрации. В правых изданиях имелись заметки, в которых сообщалось, что тот или иной чиновник заочно приговорен финляндскими сепаратистами к смерти. Основными методами финских революционеров, по заверению правых, было оказание всяческого содействия их русским товарищам454. «Укрывательство455, снабжение поддельными документами, вооружением и деньгами, обучение изготовлению бомб и их использование, вот далеко не полный список мер содействия»

Революционное движение в Финляндии в оценках правой и либеральной печати (1908-1917 гг.)

Приведенные примеры еще раз подтверждают тот накал, который сопутствовал обсуждению финляндского вопроса в стенах Государственной Думы, иллюстрирует изобретательность кадетов в борьбе со своими оппонентами.

Список прегрешений со стороны финнов правые пополняли фактами неприемлемого поведения финских туристов на территории Валаамского монастыря, напивавшихся до бесконтрольного состояния и намеренно вступавших в пререкания с монахами, заканчивавшимися чаще всего массовой дракой, нередко и поножовщиной646. Русская администрация была вынуждена реагировать на подобное. Согласно распоряжению генерал-губернатора за туристами был усилен полицейский надзор. Вмешательство сотрудников органов правопорядка принесло свои положительные плоды, способствовало снижению случаев нападений на монастырь. Ещё одним раздражителем являлись финские рыбаки, не чуравшиеся имеющихся ограничений по рыбной ловле близ монастыря. Переговоры с последними были безрезультатными. Также имелись печальные прецеденты надругательств над иконами. Во время церемоний финны демонстративно не снимали шапок. Особое возмущение правых вызывало то, что в печати финны отстаивали правоту собственных действий647.

«Утро России», не вступая в полемику, приводило красноречивый пример отношения простых финляндцев к православию в Княжестве Финляндском. Во время службы в окно православной церкви в Ганге финским рабочим был пущен камень. Ратгаузский суд присудил рабочего к двухмесячному тюремному заключению648. Рассуждая о причинах недоверия, существовавшего между финнами и русскими, издание видело их во взаимном незнании друг друга. Посредством диалога культур газета считала возможным установить контакт между двумя народами и сломать стену взаимного недоверия649. В качестве предупреждающих мер, которые бы смогли обеспечить православной церкви комфортное существование на территории Великого княжества Финляндского, правыми предлагалось взятие этого вопроса под более пристальный контроль, а также выделить Выборгские приходы к Петербургской губернии650. Тем самым они рассчитывали создать буфер перед распространяющей свое влияние лютеранской церковью. Осуществление этих мер считали обязательными. В противном случае, по их мнению, православие могло перестать существовать на территории Финляндии, которая в свою очередь стала бы оплотом распространения лютеранской веры.

Кадеты в своих оценках были сдержаннее. Зная обо всех обстоятельствах реального положения православной церкви в Финляндии, они делали сравнение с тем, какими возможностями она обладала внутри империи. Это сравнение было не в пользу империи. Дух свободы и фанатичное уважение законов, присущие Финляндии, основной аргумент, используемый кадетами. Основываясь на этом, все инсинуации, доказывающие противоправные действия финнов в отношении православной церкви, они интерпретировали как вымысел. Кадеты призывали к невмешательству как во внутренние дела Финляндии, так и в дела православной церкви на территории княжества.

Ещё одним вопросом, которому правые публицисты уделяли пристальное внимание, была финская «экспансия» в Карелии. Своим читателям правые публицисты напоминали, что карелы на протяжении многих столетий жили бок о бок с русскими. И с XII века многие из них приняли православие, которое помогло сблизиться им с русскими ещё теснее и сделать их фактически братским народом, тем самым отдалив их от финнов. Но правые авторы сокрушались, что с момента завоевания Финляндии и вхождения её в состав империи, часть карел, населявшая переданные Великому княжеству Финляндскому земли, вынужденно попала под финское подданство. По их утверждению, карелы, перешедшие под финское подданство, стали испытывать на себе гнет лютеранской церкви. Вынуждены были мириться с рядом новшеств (службы в православных храмах на территории финляндской Карелии стали справляться на финском языке). Распространением финляндских школ, в которых преподавание велось на финляндском языке, забытом карелами, говоривших на русском языке. Правые настаивали, что обрусевшие карелы пытались противодействовать подобным мерам, просили русских школ и требовали ведения служб на церковнославянском языке651, но, не имея достаточной поддержки со стороны имперского правительства, были вынуждены уступать шведо-лютеранскому воздействию652. Проблему слабой распространенности русских школ на территории финляндской Карелии в своих публикациях также развивали корреспонденты «Голоса Москвы». По мнению октябристов, успех финских школ был предопределен изначально хорошо организованной агитацией в их пользу. Согласно сообщениям газеты, по территории финляндской Карелии время от времени разъезжали агитаторы, уверявшие не отдавать своих детей в русские школы, так как за обучение в них якобы придется платить. Подобное, по мнению октябристов, было определяющим фактором, склонившим карел в сторону финляндской школы

Кадеты, упоминая о финляндской Карелии, препарировали проблему в ином ключе. Они обращали внимание на то, к каким деструктивным последствиям приводили инициативы духовных властей. Согласно сообщениям газеты «Речь» в 1911 г. было издано предписание, согласно которому православным священникам запрещалось вести проповеди на местных языках, а также заключать браки между православными и лютеранами. Подобное, по мнению кадетов, приносило гораздо больший урон православию на территории Финляндии, нежели пропаганда финнов