Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Немецкая дореволюционная школа: возникновение и проблемы развития (1890-е - 1917 гг.) 31
1.1. Появление первых немецких школ в Сибири 31
1.1.а. Городские школы 31
1.1.6. Сельские школы 39
1.2. Типы школ и их конфессиональные особенности 48
1.2.а. Типы школ 48
1.2.6. Положение меннонитских школ 53
1.3. Факторы, влиявшие на становление и развитие немецких школ 61
1.4. Политика государства по отношению к сибирской немецкой школе 70
Глава II. Немецкая национальная школа в годы советской власти (1917 - 1938 гг.) 87
II. 1.Первые шаги по организации школьного образования немцев Сибири 87
ІІ.2. Развитие школьной сети и проблемы материального обеспечения 94
II.3.Подготовка учительских кадров для немецких школ 109
II.4 Декрет об отделении школы от церкви и сопротивление населения его внедрению 125
ІІ.5. Закрытие немецких национальных школ 138
Заключение 147
Приложения 153
Список использованных источников и литературы 163
Список сокращений 182
- Городские школы
- Политика государства по отношению к сибирской немецкой школе
- Развитие школьной сети и проблемы материального обеспечения
- Закрытие немецких национальных школ
Введение к работе
Изучение истории немецкой школы является важным звеном в осмыслении истории и культуры немцев России в целом. Уровень культуры и морали колонистских поселений измерялся по тому состоянию, в котором находились их учебные заведения. Школа не только обучала грамоте и готовила детей к конфирмации, но и в условиях иноязычного окружения была важнейшим фактором сохранения родного языка, национальных традиций. В Сибири немцы сохраняли свое традиционно уважительное отношение к школе. На новую .почву они перенесли практику всеобщего обязательного обучения, принципы организации школьного дела.
Среди первоочередных задач, которые решали колонисты с момента водворения, были вопросы образования их детей, строительства школы. На эту особенность указывал еще А. А. Клаус: «Особенно у меннонитов и протестантов потребность школьного обучения является прямым последствием конфессионализма, и потребность эта привилась к населению в такой степени, что всякое отдельное поселение его, все равно, большое или малое, на земле собственной или арендованной, считается прочным, самобытным не прежде, как в центре его появится школьный дом...»1
Целенаправленное разрушение исторически сложившегося единого организма «община-церковь-школа» в период тоталитарного режима, невероятное демографическое смещение и смешение военных лет, запрет в 1938 году национальных школ и развитие всеобщей грамотности на русском языке привели к кризисному состоянию в области языка и культуры немцев, к исчезновению образования на родном языке.
Исследования этнографов в немецких селах Западной Сибири характеризуют современное состояние родного языка у немцев как кризисное, четко фиксируют взаимосвязь владения языками с изучением их в школе. Соотношение знаний родного и русского языков сложилось в пользу последнего: свободно немецким владеют лишь 43,9% респондентов, 3,4% - вообще не владеют. При этом лучшее знание языка наблюдается у молодежи, которая учила немецкий в школе, и в той возрастной группе, которая до войны имела возможность получить образование в национальной школе. В то же время 90,8% опрошенных свободно владеют русским языком, из них 89,9% получило образование на русском языке.2
1 Клаус А.А. Наши колонии. Опыты и материалы по истории и статистике иностранной колонизации в России. - СПб., 1869. - С. 377.
3 Смирнова Т. Б. Современное состояние языка немцев Западной Сибири// Гуманитарные науки в Сибири. - 1996. - № 3. - С. 81.
Актуальность темы обусловлена не только общепризнанным значением образования в современном мире, но и кризисным положением в области этнокультурной жизни российских немцев. Школа неотрывна от национальной почвы, она является базой национальной культуры, важнейшим фактором удовлетворения национальных и культурных потребностей любого народа. Именно школа с родным языком преподавания играет значительную роль в сохранении и передаче общественно-исторического опыта последующим поколениям. Сохранение немецкого этноса в России напрямую связано с сохранением родного языка и возрождением немецкой национальной школы. До настоящего времени ее пока не удалось возродить ни в Сибири, ни в Поволжье, т. к. процесс утраты этнической специфики и национальной культуры зашел очень далеко. Молодое поколение российских немцев в большинстве своем называет родным языком русский, а немецкий причисляет к иностранному. Эмиграция немцев в Германию, прибытие в места компактного поселения немцев вынужденных переселенцев из Казахстана и Средней Азии усугубляют языковую ситуацию. Поэтому изучение исторических аспектов проблемы образования немцев является одним из условий понимания как настоящего положения в этом вопросе, так и вероятных перспектив.
Историография проблемы.
В изучении истории, культуры и, в частности, образования российских немцев можно выделить несколько периодов:
1) дореволюционный (ХУШ - нач. XX вв.); 2) советский (1917 -конец 1980-х гг.), в котором, в свою очередь, следует вычленить этапы: а) 1920-е - 1930-е гг., б) 1940-е - 1960-е гг., в) с конца 1960-х - 1980-е гг.; 3) современный (с конца 1980-х гг.).
Систематическое изучение истории российских немцев отечественными исследователями началось в 70-е гг. прошлого столетия. Дореволюционными авторами зачастую являются пасторы, учителя -современники многих описываемых событий, поэтому весьма условно разделение их трудов на исследования и мемуары. К их числу относятся работы А. Ф. Бюшинга, фон Врееха, П. М. Фризена, ряд других.3 Большой и ценный материал о просветительской деятельности лютеранской церкви в России содержат труды, опубликованные Центральной вспомогательной кассой евангелическо-лютеранских приходов России. Отдельные главы в них посвящены сибирским приходам в Омске, Томске, Барнауле, Иркутске.4 Исследования этого периода, посвященные вопросам школы,
3 Buesching A. F. Geschichtederevangelisch-lutherischen Gemeinden in Russischen Reich. Bd. 1 -
2. - Altona, 1766 -1767; Wreech v. K. F. Wahrhafte und umstaendliche Historie von denen
schwedischen Gefangenen in Russland und Sibirien. - Sorau, 1725; Friesen P. M. Die Alt-
Evangelische mennonitische Bruderschaft in Russland, (1789 -1910) im Rahmen der mennonitischen
Gesamtgeschichte. - Halbstadt, 1911.
4 Busch E. H. Materialen zur Geschichte und Statistik des Kircfien- und Schulwesens der evangelisch-
lutherischen Gemeinden in Russland. - St.-Petersburg, 1862; Die evangelisch-lutherischen
носят локальный характер, освещают положение школ в отдельных регионах Российской империи или отдельные аспекты образования.3
Обстоятельный анализ различных сторон жизни немецких колонистов дал в своих трудах А. А. Клаус.6 Его монография «Наши колонии» стала по сути первой обобщающей книгой о земледельческих колониях немцев в России, не утратила она счоего значения и сегодня. Особое внимание Клаус уделил положению лютеранских и католических школ Поволжья в 60-е гг. XIX в. Оценивая их состояние как «печальное», автор обвиняет духовенство в нежелании перестроить школу в соответствии с требованиями времени, главнейшим из которых считал введение преподавания русского языка. Поднятые им проблемы о преодолении узкой конфессиональности немецких школ .рставались актуальными и в последующие десятилетия.
В годы первой мировой войны в России с особой силой была развернута антинемецкая кампания. Большинство публикаций этого периода выдержано в откровенно националистическом тоне.7 Наиболее показательная работа такого рода принадлежит П. Луппову.8 Он разоблачает «немецкое засилие» в школах, настоятельно требует принять все меры к тому, чтобы преподавание в немецких школах велось исключительно на русском языке, а учителей допускать к работе лишь при знании ими русского языка, русской истории и географии, всю деловую школьную переписку вести на государственном языке. Несмотря на тенденциозность эта работа представляет определенную ценность, т. к. содержит обширный статистический материал о положении немеикчх российских школ в конце XIX - начале XX в, обзор законодательных акгоз, посвященных этой проблеме.
Ряд авторов выступили в защиту колонистов от нападок в годы первой мировой войны. Пастор Я. Штах ярко продемонстрировал не только уровень развития немецких колоний, но и их вклад в развитие российской экономики, культуры. 9 Некоторые выводы автора нельзя признать безупречными, в частности, о прочном овладении немцами русским
Gemenderfin Russland. Eine historisch-statistisctie Darstellung. I. Bd. - St.-Petersburg, 1909; Gernet A. Geschichte der Allerhoecrist bestaetigten Unterstuetzungskasse fuer evangelisch-lutherischen Gemeinden in Russland. - St. Petersburg, 1909.
5 Diehl P. Die Centralschulen in den deutschen Kolonien Suedrusslands. - Odessa, 1872; Erbes J.
Deutsche Volksschute in unseren Wolgakolonien. - Saratow, 1906; Goerz A. Die Schulen in den
Mennoniten-Kolonien an der Molotschna. - Berdjansk, 1882; Русский. О народном образовании в
немецких колониях Поволжья// Русский вестник. - 1897. - № 8, 9, 10; Цветаев Д. Первые
немецкие школы в Москве и основание придворного немецко-русского театра. - Варшава, 1889.
6 Клаус А. Сектаторы-колонисты в России: исторические очерки// Вестник Европы. - 1868. - Т. 1-
4; Духовенство и школы в наших немецких колониях// Там же. - 1869. - Т. 1, 3; Наши колонии. -
СПб., 1869.
7 Например, Ренников А. Золото Рейна. О немцах в России. - Пг., 1915; Сосунцов Е.Ф.
Немецкое влияние в русской школе. - Казань, 1915 и др.
8 Луппов П. Немецкие начальные школы в России. -Пг., 1916.
9 Штах Я. Г. Очерки по истории и современной жизни южно-русских колоний. - М., 1916.
языком. Действительно, школы меннонитов Таврической губернии были образцовыми, но и здесь знания русского языка даже у преподавателей со временем снижались, т.к. средством общения оставался немецкий. Поэтому выводы автора нельзя распространить на другие регионы, где действовали немецкие школы.
В защиту инородческой школы против ее русификации выступили участники Первого Всероссийского съезда по народному образованию (19П - 1914 гг.). Материалы съезда были выпущены отдельным сборником. Наиболее полный и объективный анализ государственной национально-просветительской политики дал в своей статье Н. П. Малиновский. Проанализировав российское законодательство XIX в., он пришел к выводу, что ни один из народов России, кроме евреев, не был лишен права обучать своих детей, не был закрыт и доступ в общую школу. Выводы же о реальном положении дел недвусмысленно свидетельствуют о последовательно проводившейся государством с конца 1860-х гг. русификаторской школьной политике. Автор акцентирует внимание на сути такой политики - это вопрос введения русского языка в качестве преподавательского.10
До революции история сибирской немецкой школы вообще не стала объектом изучения, т. к. период ее существования до 1917 г. был слишком короток. Обнаруженная статья, в которой упоминаются немецкие школы Александровской волости Омского уезда, относится к 1899 г. Ее автор лишь свидетельствует о поголовной грамотности жителей этих поселков.11 Одну из первых попыток обобщить дореволюционный ход развития школьного дела и первый опыт социалистического строительства национальной школы в Сибири предпринял Н. С. Юрцовский.12 Его работы отличаются объективностью в оценке опыта предшественников. Например, он положительно оценивает деятельность протестантских проповедников по развитию образования западноевропейских колонистов в Сибири, а также роль школы шведских пленных, организованной в Тобольске в начале XVIII в. Автор допускает некоторые неверные суждения, т. к. произвольно объединил все немецкие школы общим термином «евангелическо-меннонитские» и отнес их всех к .типу министерских одноклассник. Это вносит путаницу, т. к. школы немцев в тот период подразделялись на министерские, частные и сельские, а последние - на лютеранские, католические и меннонитские.
Для периода 1920-х - 1930-х гг. характерен особый интерес к национальному образованию, языку и этнографии народов страны. В это
,0 Малиновский Н. П. Законодательство об инородческой школе// Инородческая школа. Сб. статей. - Пг„ 1916.- С.119 -157.
11 Кулижнов М. Начальная школа в Акмолинской области// Записки ЗСОИРГО. Кн. XXVI. - Омск,
1899.-С. 10-11.
12 Юрцовский Н. С. Очерки по истории просвещения в Сибири. Вып. I. - Новониколаевск, 1923;
он же. Народное образование в Омской губернии// Омская губерния. - Омск, 1923. - С. 41 -104.
время В. М. Жирмунским, Г. Г. Дингесом, А. П. Дульзоном проводились активные этнографические и диалектологические исследования в немецких колониях, к работе были привлечены многие школьные учителя. В 1930 г. состоялась рекогносцировочная экспедиция учеников Жирмунского в поселки Западной Сибири и Казахстана. Богатый опыт строительства национального образования в СССР и Сибири регулярно освещался на страницах печати. Заслуживает внимания книга И. Шауфлера по истории шхол Поволжья, изданная в начале 1930-х гг.13 Однако в отношении немецкой сибирской школы имелись лишь публицистические материалы. Тон их резко изменился в связи с проведением коллективизации и последовавшей эмиграции немцев. Теперь главный акцент делался на состоянии атеистической работы среди немецкого населения. Учителя, особенно меннонитские, обвинялись в содействии эмиграции, антисоветских настроениях. Появился целый ряд работ с резко негативной оценкой религиозных течений и объединений среди немцев ы
После запрета в 1938 году немецких национальных школ тема образования немцев вообще не обсуждалась на страницах печати и в литературе. Сам факт ликвидации школ был скрыт на многие десятилетия. Начавшаяся война с Германией сделала запретной на долгие годы всю немецкую проблематику. Поэтому период 1940-х - 1960-х гг. характеризуется либо откровенным замалчиванием исторических фактов, либо тенденциозным освещением лишь религиозной стороны жизни немцев.15 Так, например, в фундаментальной монографии «Национальные школы РСФСР за 40 лет» нет даже упоминания о некогда существовавших в республике немецких школах.16 Обличительные же материалы, особенно о меннонитах, регулярно появлялись вплоть до 1980-х гг.
Со второй половины 1960-х гг. стала приподниматься завеса молчания над немецкой темой. Были официально разрешены исследования немецких диалектов в Западной Сибири, Казахстане. Эту работу возглавил профессор Г. Г. Эдиг - основатель диалектологической школы при Омском пединституте. Большой заслугой ученого стало создание сборника научных трудов «Вопросы диалектологии»(1969 по 1989 гг.). Его монография по истории немецких диалектов СССР была опубликована в Германии.17 В это время появляются первые исследования по истории и этнографии немецкого населения Сибири. Их автором является профессор Л. В.
13 Schaufler J. Die wolgadeutsche Schule einst und jetzt. - Engeis, 1933.
'" Долотов А. Церковь и сектантство а Сибири. - Новосибирск, 1930; Клибанов А. И. Меннониты.
- М. - Л., 1931; Рейнмарус А., Фризен Г. Под гнетом религии. -М.-Л., 1931 и др.
15 Ильиных Н. И. Черные дела оренбургских сектантов. - Оренбург, 1960; Крестьянинов В. Ф.
Меннониты. - М., 1967; С меннонитами нам не по пути: Сб. ст. - Челябинск, 1S66.
16 Национальные школы РСФСР за 40 лет. - М., 1958.
17 Berend N., Jedig G. Deutsche Mundarten in der Sowjetunion/ Geschichte der Forschungen und
Bibliographie. - Marburg, 1991.
Малиновский.18 Он положил начало изучению проблем переселения немцев в Сибирь, социалистических преобразований в немецкой деревне в 1920-е гг., ввел в научный оборот ранее неизвестные факты, начал расширение источниковой базы за счет полевых исследований. Существовавшие в тот период негласные запреты не позволили авторам поднять наиболее острые вопросы в истории российских немцев.
Начиная с 1989 г. тема российских немцев и стран бывшего СССР приобретает в нашей стране все большую популярность. В настоящее время появились обобщающие труды по истории немцев отдельных регионов страны.19 К немецкой проблематике Сибири обращаются историки, этнографы, культурологи. Вопросам переселения немцев в Сибирь, состояния их хозяйства до революции посвящены работы В. Э. Кригера, П. П. Вибе, А. Р. Бетхера, А. Э. Матиса, В. Шайдурова.20 Группа этнографов изучает современные этнические процессы немцев Западной Сибири.21 Сотрудники ОГИК музея и кафедры этнологии ОмГУ ведут полевые исследования на территории края. Омский историко-краеведческий музей подготовил и издал каталог этнографической коллекции российских немцев.22 Культурно-просветительской деятельности немцев в XVIII - XIX вв. посвящены статьи И. В. Ерофеевой.23 В последние годы предприняты попытки с новых позиций оценить духовную жизнь немецкого населения, проанализировать конфессиональные отличия различных групп немцев.24 Большим вкладом в
18 Малиновский Л. В. Кооперативное движение сибирской немецкой деревни. 1922 -1929//
Известия СО АН СССР. - Новосибирск, 1966. - N2 5. - С. 80 - 85; он же. К характеристике
некоторых групп переселенцев в Сибирь конца XIX - нач. XX в.// Известия СО АН СССР. -
Новосибирск, 1980. - Вып. 1, № 1. - С. 98 - 104.
19 Герман А. А. Немецкая автономия на Волге. Ч. I - II. - Саратов, 1992 -1994; Кронгард Г. К.
Немцы в Кыргызстане: 1880 -1990 гг. - Бишкек, 1997; Ковригина В. А. Немецкая слобода
Москвы и ее жители в конце XVII - первой четверти XVIII века. - М., 1998 и др.
20 Кригер В. Э. Социально-экономическое развитие немецкой переселенческой деревни
Казахстана (дореволюционный период): Автореф. ...канд. истор. наук. - Алма-Ата, 1991; Вибе
П.П. Образование и становление немецких колоний в Западной Сибири в конце XIX - начале XX
веков// Немцы. Россия. Сибирь. - Омск, 1997. - С. 5 - 57; Бетхер А. Р. Хозяйство немцев на
территории Омского уезда в нач. XX в.// Сибирская деревня: история, современное состояние,
перспективы развития. - Омск, 1996. - С. 128 -130; Матис А. Э. Основные формы
землевладения и землепользования немецких колонистов в Сибири накануне первой мировой
войны// Сибирь на рубеже XIX - XX вв. - Новосибирск, 1997. - С. 83 - 85;Шайдуров В.
Самовольные поселения немецких крестьян на Алтае (конец XIX - начало XX в.)// История и
культура российских немцев. Вып. III. Ч. I.- Саратов, 1996.-С. 66-75.
Смирнова Т.Б. Современные этнические процессы у немцев Западной Сибири: Автореф. ...канд. истор. наук. - Новосибирск, 1995; Соколовский С. Меннониты Алтая: История, демография, ономастика. - М., 1996; Рублевская С. А. Календарная обрядность немцев Западной Сибири конца-XIX-XX вв.: Автореф. ...канд. истор. наук. - Новосибирск, 1997. 22 Каталог этнографической коллекции российских немцев в собрании Омского историко-чраеведческого музея/ Сост. Черказьянова И. В. - Омск, 1997.
Ерофеева И. В. Культурно-просветительская деятельность немцев на юге Сибири и в Казахстане в XVIII - начале XIX в.//Немцы и развитие образования в России. - СПб., 1998. -С.192-209.
2* Протестантизм в Сибири: история и современность. - Омск, 1998; Савранина Т. В. Этнический и конфессиональный состав немцев Западно-Сибирской равнины (конец XIX: XX вв.): Автореф. ...канд. истор. наук. - Новосибирск, 1997.
разработку немецкой темы советского периода являются книги В. И. Бруля и Л. П. Белковец.25 Сибирскими исследователями созданы учебные пособия, ведется популяризация истории российских немцев,2"
Активные исследования по вопросам образования, постановки школьного дела немцев ведутся на Украине, в Поволжье и Сибири. Значительная работа по изучению вклада немцев в развитие российского образования проводится в Петербурге. Санкт-Петербургским центром РАН подготовлено трехтомное издание «Немцы в России».27
В первую очередь, исследователи анашзируют важнейшие для судеб немецкой школы проблемы государственной политики. В работах профессора Л. П. Белковец рассматривается теория и ' практика строительства немецкой национальной школы в Сибири 1920-30-е гг. Особое внимание автор уделяет проблемам борьбы с религией и ее последствиям для школьного образования.28 Выводы Л. П. Белковец состоят в том, что политика советского государства в 1920 - 1930-е гг. создала предпосылки и начала разрушать национачьное образование. Школьному образованию в АССР НП в 1920 - 1930-е гг. посвящены специальные разделы в монографии А. А. Германа. Он осулсдает политику большевиков, проводившуюся в поволжских колониях, в результате которой к 1928 г. произошло катастрофическое снижение успеваемости в школах, не были созданы условия для подготовки учителей. Автор прослеживает последовательное усиление репрессивной политики в отнопіении учительства в республике в 1930-е гг. Вопросы о роли партийных и советских органов в деле советизации и насильственного закрытия школ подняты в работах А. И. Савина, В. Г. Чеботаревой.29
Различным типам школ, их конфессиональным и региональным особенностям посвящены статьи Н. Э. Вашкау, С. Г. Весниной, О. А. Лиценбергер, Е. В. Русских, Л. С. Тутик.30 Материальное положение
25 Брупь В.И. Немцы Западной Сибири. Ч. 1, 2. - с. Топчиха, 1995; Белковец Л.П. «Большой
террор» и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 1920-х - 1930-е годы). М., 1995.
26 Малиновский Л. В. Немцы 8 России и на Алтае: Популярно-исторические счерки. - Барнаул,
1995; он же.История немцев в России. - Барнаул, 1996; Матис В.И. Немцы Алтая. Научно -
популярные очерки. - Барнаул, 1996; Шлейхер И. И. Пособие по истории российских немцев. -
Барнаул, 1992.
27 Один из сборников посвящен вопросам образования: Немцы и развитие образования в
России. - СПб., 1998.
28 Белковец Л.П. Политика Советской власти в отношении немецкой национальной школы в
Сибири в 20-е гг.// Российские немцы. Проблемы культуры и образования. - Новосибирск, 1996.
; С. 89-105.
29 Савин А. И. Борьба за будущее. Немецкие школы Сибири и политика советизации колоний в
1920-е годы// Российские немцы. Проблемы истории, языка и современного положения. - М.,
1996. - С. 420; Чеботарева В. Г. Полицейщина в национальной школе: насильственное
насаждение русского языка в АССР Немцев Поволжья (1937 - 1941 гг.)//Немцы Сибири: история
и культура.-Омск, 1993. - С. 23 - 27.
"Вашкау Н.Э. Немецкая национальная школа в Поволжье а 20 - 30-е годы XX в.// Российские немцы на Дону, Кавказе и Волге. - М., 1995. - С. 329 - 335; Веснина С.Г. Частные школы в системе образования немцев Поволжья// Российские немцы. Проблемы истории, языка и
сибирских школ в 1920 - 30-е гг. проанализировала О. А. Гербер.31 Проблемы профессиональной подготовки немецких учителей рассмотрены в работах Е. М. Ериной, С. В. Смирницкой, A. PL Штукерт.32 Концепции возрождения немецкого национального образования разрабатываются в Алтайском государственном университете, Немецком исследовательском центре при Новосибирском государственном университете. Томск выступил инициатором программы непрерывного немецкого образования в сибирских регионах.33 Специально проблемам развития культуры и образования немцев в Сибири был посвящен международный научно-практический семинар в Новосибирске в 1995 г.34
При изучении проблем национального образования в Сибири важное значение имеют труды советских сибирских историков П. Н. Иванова, М. Н. Колоткина, Ф. А. Лукинского, В. Л. Соскина, П. Л. Трофимова, Ф. Ф. Шамахова. В этих работах широко показан ход становления школы в данном регионе, выявлены определенные специфические особенности этого процесса, был внесен большой вклад в накопление фактов. Однако эти исследователи анализируют в основном положительный опыт РКП(б) и советского школьного строительства. Особо следует выделить труды ведущего специалиста в области истории общеобразовательной школы Западной Сибири Ф.Ф. Шамахова, в частности, его работу «Нерусская школа Западной Сибири между двумя буржуазно-демократическими революциями».35 В ней дан глубокий анализ русификаторской политики правительства по отношению к инородцам края.
Проблемы российских немцев активно исследуются в Германии. Среди современных наиболее значительными являются работы И. Флейшхауер, А. Айсфельда, Д. Брандеса, Б. Мейснера, Б. Пинкуса, П. Хилкеса, В. Кале, Э. Амбургера. Институт германских и
современного положения. - М., 1996. - С. 305 - 311; Лиценбергер О. А. Школы в евангелическо-лютеранском приходе Святой Марии г. Саратова// Немцы и развитие образования в России. -СПб., 1998. - С. 242 - 250; Русских Е. В. Центральные русские училища в немецких колониях на Волге (с момента создания и до конца XIX в.)// Там же. - С. 299 - 304; Тутик Л. С. Школьное образование в немецких и меннонитских колониях Екатеринославской губернии (конец XVIII -первая половина XIX века)// Вопросы германской истории. Немцы в Украине. - Днепропетровск, 1996.-С. 65-76.
31 Гербер О.А. Материальная база школьного образования сибирских немцев (1920 -1935 гг.)//
Российские немцы. Проблемы культуры и образования. - Новосибирск, 1996.
32 Ерина Ё. М. Система среднего специального образования в Немреспублике по документам
Наркомпроса АССР НПЛРоссийские немцы. Историография и источниковедение. М., 1997. - С.
207 - 216; Смирницкая С. В. Центральный немецкий педагогический техникум в Ленинграде//
Немцы и развитие образования а России. - СПб.,1998. - С.268 - 269; Штукерт А. Н.
Педагогическое образование в системе национальной школы немцев Поволжья: Автореф.
...канд. пед. наук. - Саратов, 1998.
33 Дмитриенко В.А., Марейчева Л.В. Теоретические основания системы непрерывного
немецкого образования в Сибири// Образование в Сибири. -1994. - № 1(0). - С. 60 - 68.
34 Российские немцы. Проблемы культуры и образования. По материалам научно-практического
семинара. - Новосибирск, 1996.
35 Шамахов Ф.Ф. Нерусская школа Западной Сибири в период между двумя буржуазно-
демократическими революциями (1907 - 1917)// Ученые записки ТГПИ, т. XX, вып. 3. - Томск,
1961.-С. 50-66.
восточноевропейских исследований в Геттингене и Институт культуры и истории немцев в Восточной Европе при университете им. Г. Гейне в Дюссельдорфе осуществляют совместные работы с российскими исследователями. В рамках проекта «Историко-этнографичеокого изучения немецких сел Омской области» летом 1995 г. состоялась экспедиция ОГИК музея с участием директора Геттингенского института доктора А. Айсфельда. Профессор Д. Брандес совместно с СО РАН и НГУ с 1995 г. осуществляет проект по изучению развития немецких поселков Западной Сибири в 1920-30-е гг. В настоящее время в Германии опубликован ряд материалов о немецкой школе в России и Сибири.36
Несомненный вклад в разработку истории немецкой школы вносит землячество российских немцев в Германии. Оно опубликовало труды таких патриархов, как К. Штумппа, И. Шнурра, каталог выставки по истории и культуре российских немцев.37 На страницах его периодического издания «Heimatbuch der Deutschen aus Russland» (издается с 1954 г.) постоянно ведется раздел «Школа и церковь», где публикуются статьи, воспоминания. Поскольку авторами являются бывшие российские немцы, то и материалы носят ностальгический оттенок, прошлое в них часто идеализируется.
Цель и задачи исследования.
Исходя из оценки уровня изученности проблем немецкой национальной школы Сибири автор ставит целью настоящего исследования проследить процесс формирования немецкой школы в Сибири, ее роль в сохранении и развитии традиционной немецкой культуры в новых экологических условиях и в иноязычном окружении. Для этого важно решить ряд конкретных задач:
1.Выяснить причины и условия возникновения немецкой школы в Сибири, определить типы школ и их особенности;
2.Показать географию размещения и динамику роста школ до революции, проанализировать факторы, влиявшие на эти процессы;
3.Проследить влияние школьной политики царского правительства конца XIX - начала XX века на становление школы немцев Сибири;
4.Выявить тенденции развития немецкой национальной школы в советский период;
Brandes D. Das wolgadeutsche Schulwesen vor und nach der Revolution// Forschungen zur Geschichte und Kultur der Russlanddeutschen. - Klartext, Essen. -1996. - №6. S. 99 -111; Belkovec L. Wenig Geld und viel Propaganda; Sowjetische Schulpolitik in den deutschen Doerfern Sibiriens in der Zwieschenkriegszeit// Ibid. - S. 58 - 77; Gerber O. Mangelverwaltung und politischer Anspruch: die sibiriendeutschen Schulen (1920 -1938)// Ibid. - S. 78 - 98; Sues;; W. Entstehung und Entwicklung verschiedener Typen von Lehrerbildungsanstalten im Wolga- und Schwarzmeergebiet Russlands// Ibid. -1995. - Ns 5. - S. 85 - 104.
37 Stumpp K. Die Auswanderung aus Deutschland nach Russland in den Jahren 1763 bis 1862. -
1091; sennurr J. Die Kirchen und das rel'gioese Leben der Russlanddeutschen. - Stuttgart, 1978;
Geschichte und Kultur der deutschen in Russland/UdSSR. Auf den Spuren einer Minderheiten. -
Stuttgart, 1989.
5.Проанализировать роль антирелигиозной борьбы в судьбе немецкой школы края;
б.Вскрыть причины прекращения деятельности немецких национальных школ.
Объектом исследования является процесс становления и развития немецкой школы в Сибири в контексте национального развития немцев в целом.
Предметом изучения определена общеобразовательная школа немцев Сибири в конкретный исторический период. Немецкой национальной школой автор считает школу для тех детей, чьим родным языком был немецкий, независимо от того, какой преподавательский язык господствовал в тот или иной период, велось ли преподавание всех дисциплин или только отдельных предметов на немецком языке.
Хронологические рамки. Диссертация ограничена периодом с 90-х годов XIX века, когда на территории Западной Сибири появились первые школы немецких колонистов, до 1938 года, который стал заключительным в истории этих школ в связи с выходом 24 января 1938 г. постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) «О реорганизации национальных школ».
Территориальные рамки. Исследование включает, главным образом, территории современной Омской, Новосибирской областей и Алтайского края, т. е. районы компактного проживания немцев. Используются отдельные данные по Восточной Сибири, где имелась незначительная часть немецкого населения. При обращении к дореволюционному периоду и первым годам советской власти привлекаются сведения по современным областям Казахстана: Павлодарской, Семипалатинской, Северо-Казахстанской. Это объясняется как существовавшими административно- территориальными границами, так и общими социально-экономическими и культурными процессами, проходившими на этой территории на рубеже XIX - XX вв. Объединение колоний по церковному признаку не совпадало с административным делением. Кроме того, до революции указанные территории Казахстана наряду с сибирскими находились в ведении Западно-Сибирского учебного округа, представляли единую учебно-административную единицу.
Научная новизна. В настоящей диссертации впервые предпринимается попытка рассмотреть историю сибирской немецкой школы на протяжении всего периода ее существования в этом регионе, вплоть до полного запрета в стране национальных школ в 1938 году. Рассматривается преемственность дореволюционного и советского этапов в развитии немецкой школы в крае, дается целостная картина развития всех сторон ее жизни. В научный оборот вводится значительный пласт ранее не использовавшихся архивных документов.
Методологическая основа, методы исследования. В основе изучаемых процессов лежит учение о материалистическом понимании истории, социально-исторической обусловленности характера деятельности школы, использован принцип историзма. Диалектический подход к изучаемой теме диктует необходимость коррекции взглядов, противопоставлявших различные эпохи в жизни народов страны, он же позволяет заострить внимание на проблеме преемственности развития эпох и культур в истории больших и малых народов.
В процессе работы использовались общенаучные методы системного и сравнительного анализа, а также ряд частных методов: теоретический анализ научно-исторической, педагогической, культурологической литературы отечественных и зарубежных авторов; исторжо-логический анализ архивных источников; применение статистических расчетов; ретроспективное конструирование развития отдельиых явлений педагогической культуры немецкого населения; сбор материалов по истории немецкой школы в условиях полевых экспедиционных работ на территории Омской области и дальнейшее их использование в работе.
Источники. При подготовке настоящей работы привлечен широкий круг опубликованных и архивных источников. Использованы материалы государственных (РГИА, ГАНО, ГАОО, ГАТО, ТФ ГАТО, ЦХАФАК, ЦХДНИОО, ЦГАРК) и ведомственного (УФСБ Омской области) архивов. Всего привлечены документы из 55 фондов различных архивов.
Наиболее информационно насыщенными являются фонды: Инспектора народных училищ 1-го района (ГАОО. Ф. 8), Управления Западно-Сибирского учебного округа (ГАТО. Ф. 126), Департамента народного просвещения (РГИА. Ф. 733), Канцелярии Степного генерал-губернатора и Акмолинского областного правления (ЦГАРК. Ф. 64, 369), Славгородского окружкома и Немецкого райкома партии (ЦХАФАК. Ф. П-37, 38, П-1892), Омского губОНО (ГАОО. Ф. Р-318), Западно-Сибирского крайОНО (ГАНО. Ф. Р-61). При подготовке работы были использованы законодательные акты о нерусской школе, циркуляры попечителя учебного округа, постановления советских и партийных органов, делопроизводственные документы различных ведомств, статистико-экономические материалы, материалы школьных переписей 1911 и 1927 гг., результаты обследования школ и переселенческих хозяйств, следственные дела репрессированных учителей, личные формуляры педагогов. Более обширны, по сравнению с дореволюционным, материалы по советскому периоду. Сведения о самых первых школах в Акмолинской области скудны и схематичны. Данные о школах Барнаульского уезда долгое время не попадали в официальную статистику из-за отсутствия разрешения на их деятельность, поэтому сведения МНП и лютеранской консистории не совпадают. Самые полные материалы о школах были собраны в период первой мировой войны, т. к. был произведен учет всего
немецкого населения России. Для источников советского времени харяктерна богатая статистическая насыщенность, в материалах партийных органов отражены наиболее острые проблемы во взаимоотношениях немецкого населения и советской власти. Наиболее тенденциозны материалы НКВД, личные дела репрессированных сфальсифицированы.
В качестве вспомогательного материала в диссертации использованы периодическая печать, мемуары. В процессе собирательской работы и полевых исследований диссертантом для ОГИК музея скомплектована коллекция по истории немецких школ Омской области (фотоматериалы, документы, учебники, воспоминания об учителях).
Практическая значимость работы определяется, в первую очередь, актуальностью избранной темы. Опыт российской немецкой школы является частью культурного наследия не только самих немцев, но и достоянием России. Результаты исследования представляют интерес как для историков, так и педагогов. Исторический опыт актуален и в процессе выработки политических решений в области национального образования, при создании концепций возрождения национальной школы. Использование опыта прошлых лет позволит определить приемлемую форму возрождения немецкой школы в сложившейся ситуации. В более узком плане материалы . диссертации могут быть использованы для разработки учебников и пособий по истории российских немцев и истории их образования. Данная работа может быть востребована при составлении спецкурсов по истории немцев Сибири для студентов исторических и фидс логических (по специальности «немецкий язык и литература») факультетов, а также при переподготовке учителей немецких школ.
Городские школы
По времени возникновения первыми среди немецких школ Сибири были городские лютеранские школы, эпизодически возникавшие в центрах лютеранских приходов уже в XVIII в. Небольшой исторический экскурс позволит проследить предпосылки появления в конце XIX в. постоянно действующих школ немцев-горожан.
Самые ранние упоминания о немецких школах края находим в материалах XVIII в., они связаны с началом формирования немецкой городской диаспоры. Первые немцы в сибирских городах и военных гарнизонах появились уже в начале века: это были пленные немецкие офицеры, находившиеся на службе у Карла XII. В числе шведских военнопленных они оказались в Тобольске, Омске, Иркутске, Томске, других городах. Их пребывание в Тобольске отмечено очень ярким событием - организацией собственной немецкоязычной школы. В 1712 г. капитан Курт фон Вреех, уроженец Пруссии, взятый в плен под Полтавой, открыл частную школу для своих единоверцев - немцев. Он оставил обширные воспоминания о школе и пребывании пленных в Тобольске, опубликованные вскоре после его возвращения на родину. Сам фон Вреех был последователем известного немецкого пиетиста А. Г. Франке, именно его система организации обучения была подожена в основу тобольской школы. Это учение, возникшее в противовес официальному лютеранству, было широко распространено в тот период в Германии. Материальную Помощь фон Врееху оказывали его друзья в Германии и московские немцы, сам Франке присылал ему книги из Галле. В 1714 г. в школе обучалось 12 детей и было 3 наставника, в 1720 г. - уже 139 учеников. Примечательно, что среди учащихся были и русские дети, несколько украинцев, тунгусов и один монгол. Они изучали здесь немецкий язык. Так, к концу 1717 г. обучалось 5 русских мальчиков и 1 девочка.74 Руководитель школы ввел тот же метод образования, что уже господствовал в народных школах Германии: на занятиях читалась Библия, исполнялись псалмы, читались наизусть и по книгам молитвы, велись нравоучительные беседы. Кроме того, для учеников 5 класса преподавались геометрия, география, латынь, французский язык и рисование.75 После заключения Ништадского мира и возвращения пленных на родину школа прекратила существование.
Регулярно немцы начали появляться в Сибири в 30-60-е гг. ХУПI в., когда правительство стало приглашать на службу военных, чиновников, врачей, инженеров из Германии. С 1760-х гг. в Россию начали прибывать большими партиями крестьяне, ремесленники, но в Сибирь в тот период они не поехали. Поэтому вплоть до конца XIX в. немецкое население края продолжало концентрироваться только в городах. Большая группа немцев-специалистов горного дела приехала в Барнаул в 1737 г. В 1750 г. для них на средства казны был учрежден самостоятельный лютеранский приход с собственным пастором.7 Одновременно для детей специалистов и горных офицеров Колывано-Воскресенского горного округа, среди которых преобладали немцы, была организована и горнозаводская школа.77 Первым проповедником и одновременно учителем стал выпускник университета в Галле Иоганн Лейбе, пробыл в Барнауле с августа 1751 г. до 1764 г.78
В целом же, на всем протяжении XVIII в. численность немцев в Сибири оставалась незначительной. После возвращения немецких специалистов на родину лютеранская община в Барнауле сократилась до 42 человек.79 В середине века в Омском гарнизоне и пограничных гарнизонах служило около 30 немцев, в Оренбурге - около 60. Тем не менее, культурное влияние даже этой небольшой группы немецкого населения ощущалось: наличие прослойки немцев среди военных и служащих способствовало распространению со временем немецкого языка как предмета в школах и использованию его в среде дворянского сословия края.
В начале XIX в. уже оформились лютеранские приходы из числа постоянных местных жителей в Тобольске, Барнауле, Омске, Иркутске. Эти административные центры были и местом пребывания лютеранских пасторов. В XIX в. здесь имелись каменные лютеранские кирхи, построенные взамен деревянных: в Омске с 1792 г., Барнауле - 1861 г.. Иркутске - 1864 г., Томске - 1864 г. Лишь в Тобольске оставалась деревянная церковь, возведенная в 1860 г. Территории приходов были непомерны для обслуживания одним человеком, т. к. зачастую пасторы не имели подготовленных помощников-кистеров. Так, иркутский пастор, он же дивизионный проповедник Восточной Сибири, во время ежегодных объездов прихожан края преодолевал до 10 тыс. верст. При этом численность лютеранского населения оставалась незначительной, кроме городов лютеране дисперсно проживали во многих поселениях, заводах, немалую долю из них составляли ссыльные. Так, в Енисейской губернии в 1861 г. насчитывалось 1017 протестантов,/ в 1883 г. в Томской - 198.82 В Иркутске в 1889 г. проживало 132 немца (75% от общего числа лютеран города),8 в Барнауле в 1895 г. - 5& немцев.84
При распыленности немецкого и, в целом, лютеранского населения на огромных сибирских пространствах щколы могли создаваться только в местах пребывания пасторов. Проповедники были организаторами духовной, в т. ч. и школьной, жизни в своих приходах, от них во многом зависел ее уровень. Недостаток фактов не позволяет воссоздать в целом картину состояния школьного дела в лютеранских приходах Сибири в XIX в. Имеются данные о деятельности школ среди ссыльных лютеран (эстонцев, латышей, финнов) в Минусинском округе и лишь отдельные упоминания о наличии немецких школ в этот период. Так, Чарльз Герберт Котрел, автор книги «Воспоминания о Сибири», отмечал, что в Барнауле было больше знающих французский и немецкий языки, чем в других городах Сибири. В этом городе была и немецкая кирха, и немецкая школа.85
Формально первые регулярно действующие школы при лютеранских церквах в городах Сибири появляются только в конце XIX в., хотя фактически занятия с детьми велись постоянно как в семьях, так и самими пасторами. Наличие церковного здания и лютеранской общины в городе еще не гарантировали организацию школы. Целый ряд факторов играл немаловажную роль: размер немецкой группы в лютеранской общине, ее социальный статус, время поселения в городе, развитость этнического самосознания и другие. Отсутствие школ с немецким языком постепенно приводило немецкое городское население Сибири к утрате родного языка, что, в свою очередь, не способствовало созданию своих школ. В итоге, у горожан сохранялись лишь традиционная конфессиональная принадлежность и самосознание. В тех городах России, где имелись широкие возможности для развития немецких школ, замедлялись ассимиляционные процессы в этой этнической группе. Н. В. Юхнева отмечает, что наличие в столице школ с немецким языком преподавания, немецких обществ и немецкоязычной прессы позволяли немцам длительное время (на протяжении нескольких поколений) сохранять не только самосознание, но и родной язык, хотя именно эта этническая группа по сравнению с другими национальностями имела самый высокий процент постоянно проживающих в Петербурге и его уроженцев.86
Дети обрусевших сибирских немцев могли обучаться либо частным образом, либо в русскоязычных школах. Однако незыблемость религиозных традиций вынуждала немцев-лютеран готовить детей к конфирмации по достижении ими 14 лет. При отсутствии собственной школы, где обязательным предметом был закон Божий, обучение проводил непосредственно пастор. В соответствии с Уставом лютеранской церкви именно он готовил юношество к вступлению в религиозную общину.87 Подготовка заключалась в изучении Малого катехизиса Мартина Лютера. В городе пастор проводил регулярные занятия при церкви, в поселках - во время ежегодных объездов прихожан. Из отчетов сибирских пасторов для Генеральной евангелическо-лютеранской консистории явствует, что во время их поездок по краю они проводили короткие занятия по подготовке детей к конфирмации. На большее у них просто не хватало времени: большую часть года они проводили в поездках по приходам.
Пасторы Сибири были высоко образованными людьми - выпускниками богословского факультета Дерптского университета, владели, кроме немецкого, еще несколькими языками. Кандидат богословия при сдаче экзамена pro ministerio на право занятия места пастора в приходе, кроме испытаний по специальным богословским наукам, проходил аттестацию по педагогике, особенно по методике начального обучения.88 Такая подготовка пасторов давала возможность привлекать их для работы и в светские учебные заведения. Так, в середине XIX в. в Томской гимназии обучали «модным» европейским языкам: французскому и немецкому. Из-за отсутствия учителя по немецкому на эту должность был приглашен дивизионный лютеранский проповедник А. Тецлав, который обслуживал военных в Барнауле и Томске. Совмещение им учительской и проповеднической деятельности в Томске стало одним из поводов временного переноса в 1851 г. официального места пребывания пастора из Барнаула в Томск.89
Политика государства по отношению к сибирской немецкой школе
Группа причин, влиявших на становление немецких школ в Сибири, связана с национально-просветительной политикой государства этого периода и осуществлением ее на местах. Важнейшим аспектом государственной школьной политики конца XIX - начала XX вв. по отношению к национальным школам следует считать проблему языка преподавания. От ее решения во многом зависели судьбы нерусских школ страны.
Вплоть до 1860-х гг. школьная политика МНП на окраинах не отличалась особой нетерпимостью по отношению к запросам инородческого населения, в некоторых случаях министерство даже шло навстречу национальным меньшинствам. Свободой школы пользовались, например, немцы, поляки. Такой порядок определялся не признанием целесообразности национальной школы как таковой, а соображениями другого, личного порядка. Н. П. Малиновский называл эту причину «чувством особой признательности».224 Законом 19 февраля 1868 г. было введено обязательное преподавание русского языка во всех школах инородцев. Это требование было закономерным и оправданным, т. к. сама жизнь подводила к необходимости знать государственный язык. В немецких колониях этот вопрос поднимался еще в первой трети XIX в.,225 в 1866 г. на съезде колонистов юга России было принято решение о распространении русского языка через школы для более активного участия колонистов в экономической жизни.226 Вопрос об изучении русского языка немцами особенно остро встал в связи с введением для них в 1874 г. воинской повинности - новобранцы не знали русского языка.
Однако естественный ход событий был нарушен; в конце XIX в. началось осуществление жесткого курса русификации всех инородцев и поддержки православных церковно-приходских школ. Предвестником его было установление государственного контроля за всеми школами империи, в т. ч. за созданными на средства населения. Своеобразно понимали государственные чиновники цель объединения всех народов - не путем приспособления к запросам отдельных народностей, а через создание унифицированной для всех местностей России школы с государственным языком обучения. Особенно активно процесс возрождения церковных школ развернулся в первое десятилетие царствования Николая II, вновь на вооружение был принят принцип «самодержавие, православие, народность». С особой силой началось наступление на нерусские школы в западных провинциях страны.
Первым крупным шагом по русификации немецких школ стало издание распоряжения Министерства просвещения от 18 марта 1892 г., в соответствии с которым в лютеранских школах устанавливалось преподавание всех предметов, кроме закона Божьего, на русском языке.227 Эта политика доходила до абсурда - учителя-немцы преподавали детям своих одноплеменников, плохо понимающим русскую речь, их родной язык на ломаном русском. Этот шаг вызвал резкое негодование населения, поэтому уже в 1897 г. были сделаны некоторые отступления от жесткой политики русификации. Постановлением от 24 февраля предлагалось вводить преподавательский русский язык постепенно, а на родном вести, кроме уроков вероучения, и немецкий язык.ггв
Циркуляром МНП от 24 сентября 1891 г. немцы были лишены важнейшего права -самим выбирать и назначать учителя. Эта прерогатива теперь всецело принадлежала инспекторам народных училищ.229 Община могла лишь рекомендовать своего кандидата на эту должность. За местным духовенством сохранялось право надзора за религиозно-нравственным воспитанием. Новый порядок назначения учителей вступил в острое противоречие с ранее существовавшим, поэтому МНП в союзе с министерствами внутренних дел и юстиции, выступило с дополнительным разъяснениями от 3 августа 1892 г. о запрещении лицам, желающим занять учительские должности в немецких лютеранских и католических и вообще начальных училищах, заключать договоры с земскими, городскими и сельскими общественными учреждениями, в частности, по размеру жалования.230
Действие всех указанных законов распространялось и на Сибирь. Однако в конце XIX в., на первом этапе существования немецких школ в крае, они не испытывали значительного контроля и давления со стороны учебных властей, были предоставлены сами себе. Слабость контроля в этот период объяснялась как состоянием института инспекторов в учебном округе, например, всю Акмолинскую область обслуживал один человек, так и развитием самих немецких школ. В это время лишь создавались новые школы, они еще не были окончательно структурно оформлены. Наличие у немцев всеобщего образования, строительство школ на свои средства, законопослушность этой категории населения - все это ослабляло внимание к ним со стороны властей. По признанию Степного генерал-губернатора Н. А. Сухомлинова в 1915 г., «в Степном крае, благодаря уверенности администрации в полной лояльности немецкого населения, немецкие поселки всегда оставались вне сферы административного наблюдения. Благодаря такому положению немцы-колонисты решительно отмежевались от всего русского. Религия, язык, обычаи и даже школы, упорно сопротивляющиеся воздействию и надзору учебного начальства, - все это у них немецкое.»231
Начало XX в. отмечено качественными изменениями в жизни сибирских немецких школ - началось их преобразование в министерские, действующие по инструкции 4июня 1875 г. МНП видело в создании министерских школ выход из сложившейся ситуации, когда немцы не знают русского языка. Чтобы снять остроту проблемы, министерство стремилось ускорить преобразование колонистских школ в министерские одно- и двухклассные училища. В циркуляре МНП от 30 июня 1903 г. всем попечителям учебных округов предлагалось содействовать этому. 232 Первые немецкие министерские школы Сибири были созданы в начале 1900-х гг. в селах Александровка и Новинка Омского уезда на базе существовавших лютеранских школ. В министерские школы назначали русских учителей, которые вели все предметы, кроме немецкого языка и закона Божьего. Эти уроки проводил немецкий преподаватель или кистер.
Средством русификации инородцев стал широко внедряемый в нерусских школах метод изучения русского языка, получивший название «натурального» (другие названия, встречающиеся в литературе: практический, непереводный, прямой, новый, материнский). Этот метод появился в США в начале 1880-х гг. Его основателем считается учитель немецкого языка Готлиб Хенес.233 В своем «Руководстве для обучения немецкому языку без грамматики и словаря» он высказал мысль, что иностранному языку надо учиться без всякой помощи родного языка. Перевод слов и фраз с одного языка на другой у него заменен наглядным обучением, подбором слов, сходных в языках, составлением фраз, своим содержанием объясняющих введенное в них слово и т.п. Таким образом, способы обучения подражали тому процессу, которым ребенок усваивает родной язык, поэтому метод называется также «естественным». В Россию этот метод проник из Германии и применялся, главным образом, в нерусских школах. Появился и ряд методических и учебных пособий по применению натурального метода в нерусских школах 234
Хотя сам метод опирался на прогрессивные принципы дидактики Я. Коменского о природосообразности педагогических средств, он не приживался, более того, был осужден преподавателями нерусских школ, как «самый немой метод».235 Дело в том, что он использовался с первого года обучения (русский язык начинали изучать через три месяца после прихода ребенка в школу). Во время урока запрещалось произносить хотя бы одно слово на родном языке ученика. Для ребенка, который до поступления в школу не слышал русской речи, который ещё не владел грамотой на родном языке, уроки русского языка в школе становились пыткой.
Немецкое население Сибири сопротивлялось насильственному насаждению русского языка в любых формах, особенно через его внедрение в школах, поскольку родному языку угрожали и чисто объективные причины. Немцы должны были сохранять свои традиции, язык, культуру в экстремальных условиях, каковыми было переселение на новые места проживания. На начальном этапе их поселения сохранение родного языка было важнейшим средством против ассимиляции, т. к. в новых районах они селились не столь компактно, как на прежних местах. Если на Алтае немецкие поселки располагались более кучно, то в Акмолинской области они чередовались с русскими и украинскими селениями. Были случаи расселения немецких семей вместе с русскими. По времени оба процесса -русификации и переселения немцев в Сибирь совпадали, поэтому тревога за судьбу языка и школы возрастала вдвойне.
Развитие школьной сети и проблемы материального обеспечения
Начавшаяся кардинальная перестройка системы образования изначально не была сообразована с имеющимися материальными ресурсами, с наличием учителей. Поэтому бурный рост школ в течение 1920 - 1921 гг. был воспринят властями как «катастрофический».307 Отсутствие средств привело к тому, что уже со второй половины 1920/21 уч. г. школа начала разрушаться. Большинство учебных заведений к концу года значились лишь на бумаге и в отчетах. Охват детей 8-11 лет составил в 1920 г. 75%, а уже в апреле 1921 г. сократился до 44%. Сеть начальных школ по стране снизилась к 1923 г. до уровня 1914 г Наибольшее снижение количества сельских школ в Сибири пришлось на период с октября 1921 г. по октябрь 1922 г., сеть сократилась на 27%.3.Э тто было вызвано переводом школ с государственного финансирования на местное. Постановление ЦК РКП(б) и СНК «О мерах к улучшению снабжения школ и других просветительских учреждений» (15 сентября 1921 г.) обязало все фабрики и заводы взять на себя решение этой задачи. Доля расходов на народное просвещение в бюджете страны уменьшилась с 10% (1920 г.) до 2-3% (1922 г.).310 Объем ассигнований по Сибири сократился больше, чем в целом по стране, он снизился в 8 раз. Перевод на новые формы финансирования повел к дальнейшему сокращению школьной сети. Число немецких школ в крае только за первое полугодие 1922 г. уменьшилось с 139 до 119 (см. табл. № 8). В 1922/23 уч. г. в Сибири из 25921 немецкого ребенка в возрасте 8 - 14 лет обучалось только 3880 (15%).зи
В. Л. Соскин считает, что материальные трудности 1921 - 1923 гг. «ударили прежде всего по школам-времянкам».312 Нельзя согласиться с такой оценкой происходившего. Бурный рост немецких школ в Сибири означал два важных политических момента: заявки об открытии новых школ свидетельствовали о тяге населения к знаниям, а регистрация бывших частных конфессиональных школ была знаком доверия немцев к советской власти, т. к. до революции большинство меннонитских школ Славгородского уезда так и не получило официального статуса. Невозможность же осуществить свое право на получение образования на родном языке имела важные последствия. Неудовлетворительное состояние школьного дела стало одной из причин эмиграции немцев в 1920-е гг.
Для перехода на местное финансирование Сиббюро ЦК РКП(б) приняло постановление «О налоге в пользу школ» (3 января 1922 г.).314 Однако далеко не везде удалось создать фонды для содержания школ, поэтому в декабре Сиббюро своим решением признало возможным принудительное содержание школ за счет сельского населения. 15 Появились договорные школы (на полном общественном содержании) и школы комплексного финансирования (учитель содержался за счет местного бюджета, хозяйственные расходы несло общество).
Самообложение крестьян выражалось в форме договора населения со школой на ее содержание (проводить ремонт, снабжать топливом и т.п.). Для открытия договорной школы необходимо было желание населения иметь школу и материальное благосостояние жителей. Сведения по немецким школам Омского уезда, составленные к началу 1923/24 уч. г., свидетельствуют о том, что у населения иногда кроме желания не было никаких средств для содержания школы. Из 17 опрошенных лютеранских поселков 5 вообще не имели возможности помочь школе и учителю. Население других соглашалось на проведение ремонта и обеспечение топливом, учителю готовы были выделять по 8 - 9 пудов пшеницы в месяц (в Александровке и Красноярке могли дать лишь по 6 - 5 пудов зерна).316 Из-за недостатка средств в 1922/23 уч. г. сложилось угрожающее положение среди колонистов (так официально именовали в 1920-е гг. лютеран и католиков) Славгородского уезда: в 36 поселках имелось только 5 школ.317 Более зажиточные меннонитские поселки Омского уезда содержали в 1924/25 уч. г. 15 школ и 15 учителей на общую сумму 7933 руб. 18
Поскольку договорные школы могли содержать, главным образом, меннониты, то проблему школ этого типа можно рассматривать как проблему меннонитских школ. Значительную поддержку своим единоверцам оказывало Всесоюзное меннонитское сельхозобщество (ВМСХО), в уставе которого имелся специальный пункт о содействии развитию образования. В Сибири функционировали Омское и Славгородское отделения общества. Примечательно, что Омское отделение сначала возглавил учитель А. А. Ремпель, а в декабре 1925 г. его сменил агроном Я. А. Эпп, в прошлом - учитель. Полное самообеспечение меннонитских школ вызвало большую тревогу властей, т.к. на свои средства они срдержали тех преподавателей, которые устраивали их по идейным взглядам. Учителя были верующими людьми, среди них было немало проповедников.
Именно идеологическая сторона в вопросе договорных школ стала главной, поэтому уже в мае 1923 г. Наркомпрос разослал всем губОНО письмо с предложением отказаться, где это возможно, от договорных школ. В противном случае рекомендовалось оставить на плечах обществ лишь хозяйственные затраты, а зарплату учителю выплачивать из бюджета.319 10 августа 1927 г. НКП направил в отделы образования ряда областей секретное письмо о «совершенно ненормальном» положении подавляющего большинства немецких договорных школ. Наркомпрос был обеспокоен отсутствием надзора за их деятельностью со стороны местных отделов образования, тем что школы работают без программ и по старым учебникам, а преподавание в некоторых случаях принимает религиозный характер. В целях борьбы с такими явлениями НКП предложил увеличить в 1926/27 уч. г. сеть школ потребовал перевести содержание договорных школ на совместное финансирование усилить руководство и наблюдение за ними проверить состав учителей. Рекомендовалось создавать общества «Друзья школы» и через них заключать договоры о финансировании.320 19 З-Вгустз. 1926 г президиум Совншдмен НКП принял решение о переводе договорных (особенно немецких) школ Сибири на местный бюджет с 1926/27 уч. г.321 Однако это решение не было выполнено ни в 1926 г, ни в 1927 - 1928 гг. Например, в Славгородском округе в начале 1927/28 уч. г. 13% детей обучалось в договорных школах.322 Поэтому Центрсовнацмен в план работы с немцами на 1927/28 уч. г. поставил одной из главных задач изучить состояние договорных школ и разработать меры борьбы с ними.323
Решения о включении договорных школ в государственную сеть на практике обставлялись рядом ограничительных условий. Не отсутствием программ, не наличием старых учебников в этих школах, не слабой подготовкой учителей были обеспокоены власти на самом деле. Ведь этими же недостатками страдали и сетевые школы. Главная проблема заключалась в стремлении не допустить в школах обучение религии. Поэтому учителя договорных школ подлежали чистке в первую очередь. Существовали ограничения и материального плана. НКП предлагал включать в сеть лишь те школы, содержание которых не требовало бы бытовых расходов, а отделы образования сочтут посильным тратить на них местные средства. Речь шла о затратах на содержание учителя, чтобы таким образом оградить его от влияния общества. В соответствии с циркуляром СибОНО от 4 июля 1924 г. на местный бюджет переводились лишь те школы, в которых обучалось не менее 40 детей. Для национальных школ, принимая во внимание особенности их работы, была сделана уступка по минимальной нагрузке на учителя, она была снижена до 25 человек, в исключительных случаях - до 20.324 Перевод договорных школ в сеть при хронической нехватке средств был не простой задачей, однако тенденции к сокращению числа несетевых школ набирала силу. В течение 1925 - 1927 гг. в Омском округе их количество снизилось с 40,6% до 15,8% (см. табл. № 9).
На протяжении первой половины 1920-х гг. численность немецких школ в Сибири продолжала снижаться, подъем начался лишь в 1925/26 уч. г. (см. табл. № 10). Самое критическое состояние 1924/25 уч. г., когда в Славгородском уезде число школ сократилось с 70 до 23, уездный комитет партии характеризовал как переломный для немецкой школы. С этого времени, по его мнению, начинается развитие немецкой советской школы, т.к. остались лишь те из них, где были учителя достаточной квалификации, и которые могли работать в советской школе.325 Действительно, именно с этого времени начался наиболее активный этап советизации немецкой школы и искоренение прежних традиций в ней.
Этапы развития немецкой школы Сибири в 1920-е гг. не совпадают с общей тенденцией развития образования в крае, наблюдается отставание во времени. Так, по мнению сибирских историков М. Н. Колоткина и В. Л. Соскина, к весне 1923 г. было приостановлено сокращение численности школ, и с этого же года начался подъем.328 Ф. А. Лукинский пришел к выводу о том, что дореволюционная школьная сеть в Сибири была восстановлена к 1924/25 уч. г.329 Рост же числа немецких школ начался лишь с 1925/26 уч. г., а уровень 1920 г. был достигнут только в начале 1930-х гг. Это не удивительно, если принять во внимание размеры расходов на национальную школу в крае в этот период. Так, в 1923/24 уч. г. в Омской губернии, где национальные меньшинства составляли 40% населения, эта доля в местном бюджете составила 11% общей расходной сметы, причем 50% денег ушло на содержание детских домов.330 Поэтому подавляющую часть расходов на содержание школ несло население, лишь благодаря ему удалось сохранить школьную сеть. Так, невзирая на голод, разразившийся в Славгородском уезде к весне 1923 г. (в 4 волостях голодало свыше 3,5 тыс. чел), в уезде продолжали работать 52 немецкие школы.331
Не произошло решительных изменений в материальном положении немецкой школы Сибири и после введения всеобуча. 31 августа 1925 г. был принят декрет ВЦИК и СНК РСФСР «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети». Предельным сроком для его осуществления был назначен 1933/34 уч. г. Определялись требования к комплектности и наполняемости школ (однокомплектная, т.е. с одним учителем, школа должна иметь не менее 40 учеников), определялся предельный радиус района, обслуживаемого школой (3 версты). Для национальных школ устанавливался минимум в 30 учащихся, радиус действия мог превышать норму.33. 8 мая 1926 г. вышло постановление бюро Сибкрайкома ВКЩб) о введении всеобуча в Сибкрае. СибОНО разработал план, в соответствии с которым общедоступность школ I ступени должна была быть достигнута к 1928/29 уч. г.
Закрытие немецких национальных школ
Вскоре после подавления эмиграционного движения началась новая волна преследований немцев. Установление фашистской диктатуры в Германии повлекло за собой активизацию борьбы с «контрреволюционным буржуазно-националистическим элементом». Репрессивные меры против немцев стали применяться уже в 1933 г., им было запрещено получать какую-либо помощь из Германии, начались откровенные преследования. 5 ноября 1934 г. ЦК ВКП(б) принял специальное постановление «О работе среди немецкого населения», которое положило начало массовым репрессиям против немцев. В документе указывалось на открытую антисоветскую деятельность в районах, населенных немцами. ЦК призвал местные партийные комитеты и органы НКВД провести жесткие репрессивные меры против этого народа, указал, что советская власть не остановится даже перед высылкой немцев за пределы страны. Недопустимым фактом было названо игнррирование указаний ЦК об изучении языка той республики, на чьей территории находятся немецкие районы. 16 Вслед за этим документом 14 ноября 1934 г. появилось секретное постановление Западно-Сибирского крайкома партии «О мероприятиях по борьбе с контрреволюционными элементами среди немецкого населения». В соответствии с ним начались тщательные проверки и чистки руководителей и активистов всех учреждений и организаций, ликвидация «фашистских группировок».
В октябре 1934 г. все первые руководители Немецкого района были исключены из партии и сняты с работы как участники «националистической контрреволюционной группы». Для «ликвидации последствий вредительства» в районе началась повторная партийная чистка, длившаяся 3 месяца. Для проверки деятельности советов Немецкого района прибыл инструктор Президиума ВЦИК Селиванов. В конце 1934 г. сюда выехала специальная комиссия крайОНО. В течение 1935 г. деятельность Немецкого района находилась под пристальным вниманием и контролем со стороны краевых органов. В августе 1935 г. вопрос о хозяйственном и культурном строительстве района был заслушан на заседании Президиума ВЦИК.
Предметом особого внимания всех проверяющих было народное образование. В ходе проверки были обследованы школы, заслушан доклад заведующего райОНО, составлена специальная справка о состоянии преподавания русского языка. Проверяющие пришли к неутешительным выводам о положении школьного дела. Следуя их материалам.
Картина предстает мрачной: вопросы образования находились вне партийного контроля, в школах открыто культивировались национализм и религиозные настроения, преподавание русского языка поставлено неудовлетворительно, т.к. программа намеренно срывалась, язык преподавали учителя, не знающие его. В материалах комиссии приводились примеры «антисоветских настроений» среди детей: пение контрреволюционных песен, искажение пролетарского гимна, на портретах вождей выкалывались глаза и т. п. 26% учителей составляли выходцы из «социально-чуждой среды», большинство преподавателей политически неграмотно, половина состава не имела 7-летнего образования.51"
По итогам проведенной чистки и проверок в Немецком районе было намечено уволить в 1935 г. 21 учителя как «классово чуждых» (при этом в районе уже не хватало 10 учителей).518 В обследованных крайОНО школах из 28 учителей русского языка 27 были немцами, 8 из них недостаточно владели русской грамматикой, 16 не имели законченного среднего образования, 14 были со стажем от 1 до 3 лет.51 КрайОНО должно было направить в район к концу 1934 г. 11 комсомольцев-преподавателей русского языка. Действительно, к декабрю прибыло 11 комсомольцев, но среди них лишь 3 были учителями русского языка.520 Поэтому этот предмет вынуждены были вести немецкие педагоги. В результате этого обследования с начала 1935/36 уч. г. во всех немецких школах района и всего края была введена штатная должность преподавателя русского языка, он же становился помощником заведующего по воспитательной работе.521 Последнее обстоятельство свидетельствует о явном политическом недоверии к заведующим-немцам. В очередной раз объективные обстоятельства нехватки учителей были обращены против самих же преподавателей, их обвинили в слабой подготовке.
К середине 1930-х гг. усилилась политика насаждения русского языка в национальных школах. Начался явный отход советского правительства от политики признания и поощрения родного языка в школе, началось «вколачивание» государственного. Вопросы преподавания русского языка в немецких школах Омского округа обсуждались на учительских конференциях уже в 1931 - 1933 гг. В Немецком районе в ноябре 1931 г. районная партийная контрольная комиссия постановила «вести жестокую борьбу против проявления национального шовинизма к работающим русским специалистам».522 Однако это были лишь предвестники изменения политики отношения к государственному языку в национальных школах. Свертывание национального образования, начавшееся в 1929 г., в полной мере развернулось в 1930-е гг.
15 мая 1934 г. вышло постановление СНК и ЦК ВКП(б) «О структуре начальной и средней школы», положившее начало фронтальной унификации всех типов общеобразовательной школы и содержания преподавания. Приказом наркома просвещения от 17 августа 1934 г. определялся порядок перехода национальных начальных школ с 5-классных на 4-классные уже с 1934/35 уч. г., упорядочивались сроки обучения: не допускались школы с укороченным, 2-3-хлетним, обучением. Занятия должны были проходить по стабильным программам.523
Сокращение сроков обучения при сохранении объема программы особенно больно затронуло вопрос соотношения родного и государственного языков в национальных школах. Если в 1920-е гг. начальной национальной школе рекомендовалось изучать русский язык р третьего класса, а при возможности вводить его со второго полугодия второго класса, то теперь этот предмет вводился с самого начала второго года учебы. Из-за ооклащения ороков обучения обтая недельная нагрузка уроков соответственно увеличилась: во втором классе на 5, яретьем - не 6, четвертом - на 8 часов. В соотвстствии у программами, втоержденными в ,тр4 г., м-личество часом на изучение русского языка и сациональной школе оставалось одинаковым во 2 - ч классаи (по 6 ероков в неделюв, нбъем часов, йтводившихся на рьдной, сокращался 2- класса к классу (в у кл. -вв час, 2 кл. - 11, м кл. - 9, 4 кл. - 7). За более короткий срок детклационкльной школы должны были -зучитк д-9 языка, причем с русским языком они ипервые встречались д школе. Это способствоааяо еще большемс отставанию национальной школв.
Изучение русского языко в немецких колониях встречалы .ольшие трудности уже на протяжении 192р-х гг. Языком вежличностноло общения все время оставался немецкий. По данным Славгородекого уездного комитета портии, в я921 г. 60% немецкогя населения уездане мСнимало русскоге языка. В Рупцавском уезде эта цифра достигала 73% (данные 1пон г.). В тех школах, где из-за недостатка немецких учителей преподавание велось на русском языке, дети значительно отставали. В с. Ново-Алексеевка Москаленского района были случаи полной неграмотности детей после 2 лет такого обучения.528 В школах вплоть до 1927/28 уч. г. не было приспособленной программы преподавания русского языка в начальной школе, не было адаптированного учебника по русскому языку. После введения стабильных учебников особенно плохо поступали книги по русскому и немецкому языку, истории. Слабая подготовка учителей так же влияла в немалой степени на усвоение языка детьми. Проверка школ Немецкого района в 1935/36 уч. г., после введения в них штатной должности преподавателя русского языка, показала слабость знаний учащихся по этой дисциплине. В первой четверти успевающих на «отлично» и «хорошо» было 34,4%, неуспевающих - 19,4%. К концу полугодия успеваемость выросла: на 5 и 4 училось 41,3% детей, не успевало -14,7%.529
В общей атмосфере усиления репрессий никакие сдвиги в школьном обучении уже роли не играли. На государственном уровне был взят курс на ликвидацию национального образования. В 1934 г. были упразднены специальные национальные органы просвещения в структуре государственного управления. С августа 1935 г. прекратилось издание журнала «Просвещение национальностей». На протяжении 1920-х - нач. 1930-х гг. катастрофически не хватало учителей, система для их подготовки в Сибири так и не была создана. Острый недостаток немецких школ повышенного типа не позволял учащимся продолжить образование, что отрицательно влияло на подготовку квалифицированных кадров. Материальная база школ оставалась очень слабой. Теперь же все провалы и недоработки государственных структур в отношении немецких школ ставились в вину местным руководителям, самим учителям. Административные и партийные взыскания с работников просвещения не разрешали вал накопившихся проблем в национальных школах.