Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История народного высшего образования как историографическая и методологическая проблема 28
1.1. Историографическая традиция и новые подходы к изучению народных университетов 28
1.2. Источниковая база исследования высшего народного образования 51
1.3. Понятийный аппарат и концептуальные подходы к осмыслению научной и образовательной деятельности народных университетов начала ХХ века 62
Глава 2. Негосударственное высшее образование в Российской Империи 79
2.1. Организация общественных и частных высших учебных заведений. 79
2.2. «Женский вопрос» в отечественном высшем образовании 94
2.3. Меценатство как фактор развития интеллектуального потенциала России 117
Глава 3. История создания народных университетов в России в начале XX в 132
3.1. А.Л. Шанявский и его проект Московского городского народного университета 132
3.2. Деятельность П.И. Макушина по организации первого народного университета в Сибири 161
3.3. Нижегородский городской народный университет 182
3.4. Народный университет им. Л.И. Лутугина 190
Глава 4. Организационное устройство, профессорско-преподавательский и студенческий состав народных университетов . 196
4.1. Структура университетского управления 196
4.2. Профессорско-преподавательский состав университетов 212
4.3. Характеристика студенчества 230
Глава 5. Особенности образовательного процесса 252
5.1. Научно-популярные отделения 252
5.2. Преподавание естественных наук 263
5.3. Гуманитарное образование .282
5.4. Специальные курсы 292
Глава 6. Развитие научных исследований в народных университетах 310
6.1. Формирование научных школ 310
6.2. Исследования в области физики 318
6.3. Создание химических лабораторий 329
6.4. Научная работа в области кристаллографии 336
6.5. У истоков физико-химической биологии 345
6.6. Развитие различных направлений зоологии 362
6.7. Палеонтологические исследования 373
6.8. Юридические науки и их роль в формировании правового самосознания студентов народных университетов 383
Глава 7. Народные университеты на фоне социокультурных изменений 406
7.1. В годы Первой мировой войны 406
7.2. В эпицентре революционного движения 418
7.3. Национализация и ликвидация 435
7.4. Преемственность традиций народных университетов в создании советской высшей школы 453
7.5. Судьбы ученых народных университетов в эмиграции 471
Заключение 493
Список сокращений 500
Список использованных источников и литературы 502
- Историографическая традиция и новые подходы к изучению народных университетов
- А.Л. Шанявский и его проект Московского городского народного университета
- Гуманитарное образование
- Судьбы ученых народных университетов в эмиграции
Историографическая традиция и новые подходы к изучению народных университетов
Анализ научной литературы по проблеме народного высшего образования дает возможность выявить особенности научно-поисковых стратегий и исследовательских практик тех или иных авторов и выделить качественно различные этапы в историографии данной проблематики.
В связи с тем, что народные университеты в России существовали очень короткое время, в дореволюционной историографии можно встретить лишь работы, посвященные истории Университета им. А.Л. Шанявского. Такой перевес в сторону истории данного университета сохраняется и до настоящего времени, и это объяснимо той ролью, которую он играл в жизни Москвы и всей страны. Среди существовавших в России народных университетов ему не было аналогов по колоссальному объему организационной и научно-исследовательской работы.
Истории организации МГНУ посвящен ряд публикаций современников. Н.В. Сперанский детально реконструировал сложный этап в истории университета, связанный с его открытием 6. В работе «Московский городской народный университет имени А.Л. Шанявского. Исторический очерк» (1914) также приводятся исторические сведения о подготовительном этапе, предшествующем открытию МГНУ, информация о первых годах его функционирования, статистические данные о студентах, программы курсов7.
В своей работе, посвященной кризису университетского образования, Н.В. Сперанский констатирует убогость положения Императорского Московского университета в 1913 году и процветание, в то же самое время, трех негосударственных вузов Москвы: Московского городского народного университета им. А.Л. Шанявского, Московских высших женских курсов и Московского коммерческого института8. Оценивая материальное положение трех неправительственных учебных заведений, Н.В. Сперанский называет Университет им. А.Л. Шанявского «капиталистом», так как ему оказывают значительную поддержку меценаты, в меньшей степени финансовых пожертвований, по мнению автора, получал Московский коммерческий институт, и практически их не имели Московские высшие женские курсы.
В.И. Чарнолуский в работе «Настольная книга по народному образованию»9 посвятил народным университетам отдельный параграф. Он отметил особенности общественного народного образования и отдельно остановился на МГНУ, как уникальном учебном заведении, деятельность которого регламентирована особым положением, отличным от уставов обществ народных университетов.
В период революционных преобразований, когда наметилась тенденция к разрушению устоявшейся системы высшего образования, в Университете им. А.Л. Шанявского наблюдался отток высококвалифицированных преподавателей, снижение числа студентов, разрушение лабораторий и университетской библиотеки. Состояние упадка МГНУ описал в небольшой статье Н.Л. Янчевский10.
Долгое время к вопросу истории народных университетов исследователи не обращались, так как в традициях советской исторической науки было не принято показывать положительный опыт прошлого по участию частного капитала в развитии научного и образовательного потенциала государства. Кроме того, многие профессора народных университетов покинули свою родину, спасаясь от набиравшего силу государственного террора, поэтому их научная и общественно просветительская деятельность были преданы забвению на долгие годы.
Интерес к проблеме негосударственного высшего образования дореволюционной России стал проявляться в отечественной историографии с конца 1960-х гг. В некотором роде это было связано с решениями XXIII Съезда КПСС о развитии народного образования, планом перехода к середине 1970-х гг. к обязательному среднему образованию и повышению процента граждан с высшим образованием11.
В советский период народные университеты в основном создавались на переферии 12 , на базе различных общественных организаций (например, общества «Знание»), учебных заведений, предприятий. Данные типы учебно просветительских учреждений должны были иметь постоянный состав слушателей, лекторский штат, программу курсов, расписание занятий, систему контроля знаний обучающихся. Профиль создаваемых народных университетов был самым разнообразным педагогический, общественно политический, юридический, медицинский, сельскохозяйственный, научно технический, экономический, культурологический. Преследуя цель систематизировать работу в данном направлении, были предприняты попытки разработать нормативную и методическую базу для функционирования учреждений данного типа, изучить положительный опыт существовавщих до революции народных университетов.
В июне 1967 г. Президиумом Правления Всесоюзного общества «Знание» был утвержден нормативный документ «Примерное положение о народных университетах». В том же году в Москве прошла первая Всесоюзная научно-практическая конференция народных университетов, посвященная 50-летию Советской власти. 8 октября 1968 г. вышло постановление ЦК КПСС «Об улучшении работы народных университетов»13. Несмотря на проработку данного вопроса руководством различного уровня, создаваемые в этот период народные университеты значительно уступали своим предшественникам. Рабочих и крестьян в угоду выполнения деректив партии «загоняли» на лекции, иногда преподаватели приезжали прямо на заводы и фабрики, что срывало производственный процесс. По самым отдаленным участкам страны, где встречалось малообразованное население, «колесили» передвижные народные университеты. Слушатели и лекторы относились к данной форме обучения как к «обязаловке», хотя, конечно, имелся положительный результат такого «хождения в народ».
Анализу исторического опыта отечественных народных университетов были посвящены кандидатские диссертации Н.Я. Климочкиной и Ю.С. Воробьевой, которые были защищены в начале 1970-х гг. Н.Я. Климочкина в своем диссертационном исследовании изучила организацию просветительской деятельности народных университетов, объединив в эту категорию как высшие учебные заведения, так и доступные лектории. Одну из глав работы она посвятила просветительской деятельности Московского городского народного университета14.
Н.Я. Климочкина отметила, что «прародителями» народных университетов были воскресные школы, возникшие в 1850-х1860-х гг., куда приходили «за знаниями» рабочие, крестьяне и ремесленники. На наш взгляд, организаторы «вольных школ» больше ориентировались на европейский и американский опыт работы аналогичных учебно-просветительских заведений. Дореволюционные воскресные школы обучали в основном грамоте и первоначальным понятиям, а зарубежные народные университеты во многом походили на вузы, только доступные не привилегированным сословиям, а самым широким слоям населения.
Ю.С. Воробьева исследовала большой массив фактологического материала, освещающего организационное устройство МГНУ, взаимоотношения между его учредителями и чиновниками различных министерств и ведомств, а также особенности преподавания на различных факультетах. Автор впервые ввела в научный оборот источники нормативного характера, внутренние распоряжения и протоколы, документы личного происхождения, позволяющие наиболее полно и достоверно воссоздать историю первого народного университета в России15.
Ю.С. Воробьева в своей кандидатской диссертации отметила специфику организационного устройства народного университета, выразившуюся в почти полной независимости от Министерства народного просвещения, что помогло ему в конечном итоге стать одним из центров передовой российской науки. На основе изученного массива документов автором диссертации делается вывод, что открытие Народного университета Шанявского стало своего рода уступкой государства в условиях третьеиюньской монархии. Буржуазные слои общества с большим воодушевлением встретили эту «подачку самодержавия», так как хотели отвлечь народные массы от революционной борьбы16.
А.Л. Шанявский и его проект Московского городского народного университета
Идея организации народного университета в Москве принадлежала Альфонсу Леоновичу Шанявскому (18371905), известному просветителю и меценату. Он имел польские корни, родился в Седлецкой губернии в родовом имении Шанявы (территория современной Польши). В 1846 г., оставшись круглым сиротой, попал в рекрутский набор мальчиков из польских дворянских семей, став воспитанником Тульского кадетского корпуса для малолетних. Затем был переведен в Орловский корпус, где проявил незаурядные способности в учебе и военном деле. После окончания Орловского кадетского корпуса с отличием, он был определен в Петербург в Дворянский полк215. Как лучший ученик он был удостоен серебряного кубка, позже эта награда была продана для покупки военной формы, так как молодой офицер сильно нуждался в средствах. В Петербурге Шанявский поступил в Академию военного генерального штаба, где также показал себя прилежным и талантливым студентом. 9 мая 1861 г. имя юного Альфонса было высечено на мраморной доске академии. Время окончания его обучения совпало с началом реформ в общественной и культурной жизни России.
«И после долгого оцепенения за время николаевской реакции словно электрическая искра пробежала по мыслящей России. Все встрепенулись. Новые веяния, стремление к преображению всей жизни на новых началах охватывали самые разнообразные круги общества. Немало при этом было увлечений, легкомысленных, порой уродливых. Но под этой поверхностной пеной, неизбежной при всяком процессе брожения, развертывались и более глубокие явления, знаменовавшие собою рост общественного сознания. Две черты … были наиболее характерными для начавшегося тогда умственного движения. Это, во-первых, вера в науку как в великую социальную силу, как в могучую двигательную пружину общественного прогресса; и во вторых – глубокое убеждение в том, что истинный и прочный прогресс возможен только на почве свободной общественной самодеятельности»216.
Шанявский принял идеи демократизации общества и до конца своих дней оставался их приверженцем. По окончании обучения он стал офицером Егерского полка, но продолжал дополнительно получать образование в Академии генерального штаба. Как лучшему ученику академии ему было предложено готовиться к занятию должности доцента. Но здоровье юного офицера стало слабеть, поэтому по настоянию врача Н.Ф. Здекаудера, он решил поменять климат Балтийского побережья и переехать на территорию с более сухим воздухом. Он покинул Петербург и принял приглашение губернатора Восточной Сибири, графа Н.Н. Муравьева-Амурского переехать на восток страны, чтобы участвовать в устройстве недавно присоединенного к России Амурского края.
Его на всю жизнь потрясла красота Сибири, с ее просторами, непроходимыми лесами и многоводными реками. «Служба в Амурском крае была нелегкой. Постоянные разъезды, командировки с целью изучения различных вопросов – и все это верхом, по бездорожью, несмотря на погоду. А.Л. Шанявскому приходилось преодолевать сотни километров, ночевать подчас под открытым небом. Поездки помогали узнать природу края, познакомиться с его жителями»217.
В этой забытой человеком глуши он лелеял идею распространения знаний среди простого населения. Он участвовал с местными бурятами в разработке проекта нового учебного заведения для бурятского юношества. Общественность собрала для этой цели необходимый капитал, но как всегда благую инициативу притормозила бюрократия. На запрос разрешить открытие нового учебного заведения Министерство народного просвещения, во главе которого в то время был Д.А. Толстой, ответило, что открытие школы состоится только при условии построения обучения в ней по типу классической гимназии. Бурятская общественность не захотела следовать директивам министерства, так как считала, что обучение забайкальских жителей должно быть ориентировано на их дальнейшую практическую деятельность, а не на изучении латыни и греческого языков. В результате проект создания школы для коренного населения Сибири так и остался на бумаге.
Во время службы в Сибири он познакомился Лидией Алексеевной Родственной, дочерью известного золотопромышленника. Несмотря на колоссальные финансы, она вела скромный образ жизни и много времени отдавала на служение во благо больных и обездоленных людей. В 1872 г. после венчания с А.Л. Шанявским, она обрела в его лице и мужа и соратника в деле благотворительности и просвещения. За скромной жизнью этой пары трудно было рассмотреть, что это были богатейшие люди, владевшие золотыми приисками в Сибири и золотопромышленными заводами. Доставшийся от жены капитал, Шанявский умело приумножил, создав совместно с В.Н. Сабашниковым компанию по добычи золота на Амуре. Это приобретение принесло им огромную прибыль, которая в основном была пущена на реализацию многолетнего проекта Шанявского.
В 1875 г., в возрасте 38 лет, в самом расцвете своей карьеры, А.Л. Шанявский ушел в отставку в чине генерала-майора. Конец военной карьеры стал поворотным не только в судьбе выдающегося просветителя, но и в судьбе всей России. Он включился в активную организационную работу на Женских врачебных курсах, которые были созданы в 1873 г. при финансовой поддержке супругов Шанявских. Курсы работали до начала реакции, последовавшей после убийства Александра II. В 1882 г. по распоряжению военного министра П.С. Ванновского курсы были закрыты.
А.Л. Шанявскому в период с 1882 по 1894 гг. пришлось более ста раз бывать в различных инстанциях с прошением о возобновлении работы так необходимых для общества женских врачебных курсов. Только спустя 12 лет было получено согласие на открытие Женского медицинского института. Шанявские на это благое дело пожертвовали 300 тыс. рублей.
Заветной мечтой Шанявского было открытие на собственные средства высшего учебного заведения, в котором могли бы обучатся люди разных социальных групп, где могли бы проводится исследования, прорывные для науки того периода.
В 1905 г. в политической жизни России произошли события, приблизившие страну к принятию конституции и демократизации различных сторон жизни населения. Шанявский, воспользовавшись брожением и неразберихой в обществе, решил дать ход своему проекту по организации народного университета. Для консультации по этому вопросу он обратился к профессору А.И. Чупрову, тот горячо откликнулся на просьбы и написал подробнейшее письмо со своими предложениями по организации нового учебного заведения. Чупров, в то время лечился в Париже от стенокардии (грудной жабы), поэтому не мог самым активным образом включиться в работу по разработке проекта народного университета, он предложил Шанявскому обратиться также за помощью к Максиму Максимовичу Ковалевскому, который имел опыт создания вольной высшей школы в Париже. А.Л. Шанявский незамедлительно воспользовался ценным советом и обратился к Ковалевскому, тот в скором времени приехал из Парижа в Москву и возглавил комиссию по разработке Положения о народном университете. В комиссию также были включены авторитетные ученые: С.А. Муромцев, С.Н. Трубецкой, В.К. Рот, А.А. Мануилов, М.М. Хвостов, Н.В. Давыдов, А.Н. Реформатский, Н.В. Сперанский.
М.М. Ковалевский, как известно, был директором Высшей школы общественных наук, открывшейся в Париже в 1901 г. Данная школа наряду с другими негосударственными учреждениями была принята в Министерство народного просвещения Франции. Учебное заведение снискало значительную популярность среди наших соотечественник, а лекции там читали ведущие российские ученые: И.И. Мечников, Н.И. Кареев, Ф.К. Волков, Е.Б. Аничков, И.И. Щукин218. В 1905 г. школа прекратила свое существование, поэтому Шанявский пригласил Ковалевского внедрить свои наработки в организации народной высшей школы в России.
По своим взглядам Ковалевский был сторонником прогресса во всех социальных областях жизни, при этом важную роль в этом процессе он отводил солидарности между людьми, различными группами и государствами. Закономерности общественного прогресса Ковалевский переносил и на духовную жизнь, в которой прогресс выступал наиболее ярко и проявлялся в росте человеческих знаний219.
Для создания нового учебного заведения требовались немалые финансовые вложения, в связи с этим А. Шанявский подготовил дарственный акт, согласно которому он передавал Московской городской думе свое недвижимое имущество в Москве, для того чтобы на деньги от сдачи этого имущества или от его продажи осуществлялась деятельность народного университета. В дарственном документе было два важных условия: обязательное утверждение Положения об университете в Государственной думе и крайний срок, до которого должны были начаться учебные занятия (3 октября 1908 г.). При невыполнении хотя бы одного из условий Московская городская дума лишалась всех завещанных средств.
Гуманитарное образование
При рассмотрении структуры различных народных университетов, можно сказать, что если естественные отделения у них были боле менее похожи, то с гуманитарными отделениями дело обстояло несколько иначе.
В Университете Шанявского было общественно-философское отделение, в Нижегородском народном университете – на первом курсе было одно гуманитарное отделение, а начиная с третьего появлялись историческое, экономическое и литературное отделения.
Общественно-философское отделение Московского городского народного университета традиционно делилось на два цикла: историко философский и общественно-юридический, но часто студенты обоих циклов пересекались на общих лекциях или посещали предметы как одного, так и другого циклов. Лекции общественно-философского отделения первоначально читались в здании Домниковского городского училища, потом после строительства нового здания университета – в аудиториях на Миусской площади.
На историко-философском цикле МГНУ преобладали различные философские дисциплины: введение в философию, древняя и новая философия, логика, этика, эстетика, психология. В качестве преподавателей приглашались выдающиеся философы того времени – С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, Б.П. Вышеславцев, Н.С. Арсеньев. В качестве спецкурсов студенты посещали следующие предметы: «Философия Владимира Соловьева» и «Современная русская философия» (Е.Н. Трубецкого), «Развития научного мировоззрения» (Н.А. Иванцова), «Философия религии» (С.Н. Булгакова), «Трансцендентный идеализм в немецкой философии» (Е.Н. Трубецкого), «Психология религии» (М.И. Вайсфельда) 479 . Особой оригинальностью отличался авторский курс А.В. Кубицкого по истории новой философии. Основное внимание в курсе было уделено европейскому рационализму XVII века, в том числе изучению произведений Р. Декарта и Б. Спинозы, английскому эмпиризму от Локка до Юма. Слушатели анализировали «Метафизические размышления», «Рассуждения о методе», «Начала философии» Декарта, «Этику» Спинозы, «Опыт о человеческом разуме» Локка, «Трактат о человеческой природе и исследованию человеческого разумения» Юма, «Трактат о принципах человеческого знания» Беркли. Проводились дебаты по различным вопросам философии и методологии познания.
Преподавание исторических дисциплин осуществлялось известными учеными – А.А. Кизеветтерем, Ю.В. Готье, М.М. Богословским, Д.Н. Егоровым, Д.М. Петрушевским, В.А. Городцовым, С.Ф. Фортунатовым. Историю Древнего мира и Средних веков читал Д.Н. Егоров, ученик П.Г. Виноградова. Егоров на своих лекциях рассматривал особенности западноевропейской и азиатской культур, политические и общественно-экономические события, разнообразные источники по медиевистике. Кроме того он читал отдельные курсы по истории материальной и духовной культуры Средних веков отдельных европейских стран. Историю Англии в Средние века читал Д.М. Петрушевский, историю Германии и Англии в XIX в. – С.Ф. Фортунатов.
Практические занятия по истории Англии в XIX в. вел А.М. Васютинский. Слушатели, посещавшие семинары, должны были владеть английским языком, чтобы работать с историческими документами на языке оригинала, например, с сочинения У. Годвина, Э. Берка, И. Бентама, Р. Оуэна, Т. Маколея, У. Ловетта. На занятиях слушатели анализировали политические и социальные изменения, происходившие в Англии XIX в.
Историю России до XVIII в. преподавал профессор А.А. Кизеветтер. Историк относил себя к научно-реалистическому направлению в русской историографии и продолжал традиции С.М. Соловьева и В.О. Ключевского. Данная научная школа рассматривала историю России как часть Европейского исторического процесса со своими особенностями, вызванными различными факторами. Темы его магистерской и докторской диссертации были посвящены истории местного самоуправления, что было созвучно его общественным настроениям. Будучи активным участником различных инициатив в области просвещения сельского населения и политического движения кадетов он пытался реализовать многие теоретические проекты на практике.
Идеи распространения университетского образования среди простого населения Кизеветтер пытался реализовать в Университете Шанявского. «Я читал там свои курсы в главной большой аудитории. Она вмещала около тысячи человек и была устроена в виде обширного амфитеатра, увенчанного высокими хорами. Все скамьи были наполнены слушателями. Какая пестрая картина, какое смешение возрастов, типов, одеяний! Я видел там сидящими рядом офицера генеральского штаба и вагоновожатого городского трамвая, университетского приват-доцента и приказчика от Мюра и Мерлиза, барыню с пушистым боа на шее и монаха в затрапезной рясе. Возрастные контрасты были не менее разительны. Часто я видел с кафедры умилительную картину. В аудиторию входил седой как лунь старец, ведомый за руку молоденькой девушкой, по всей вероятности внучкой. Точь-в-точь Эдип 480 со своей Антигоной481. Дедушка и внучка усаживались рядом и прилежно слушали. Старик делал записи в тетрадке, а девушка заглядывала в его тетрадку, иногда указывая пальцем на какое-то написанное слово, и они шепотом совещались некоторое время»482.
А.А. Кизветтера отличало чувство уважения к слушателям, которые решили для повышения своего образовательного и культурного уровня поступить на учебу в Народный университет. Студенты не просто отбывали на занятиях время, они интересовались различными вопросами, участвовали в дискуссиях, читали дополнительную литературу. Впоследствии Кизеветтер вспоминал: «Университет Шанявского был единственным учебным заведением, в котором мне довелось встретиться с любителями экзаменоваться. Оно и понятно. Экзамены здесь не были обязательны, и экзаменоваться шли те, кто сам хотел проверить свои знания. Зато здесь и бывали случаи, что не экзаменующий ждал, когда его отпустит экзаменатор, а наоборот, экзаменатор чувствовал себя во власти экзаменующегося, не желающих остановиться в своих ответах. Помню такой случай: пришли ко мне экзаменоваться два молодых человека. Это были приказчики из большого магазина. Из их ответов я убедился в том, что они хорошо усвоили курс и, кроме того, вполне сознательно проштудировали несколько глав из книги Ключевского «Боярская Дума Древней Руси». Я выразил свое удовольствие и хотел отпустить их. Но на их лице выразилось огорчение: “Что же это, Александр Александрович, сказали они разочарованно, мы готовились, готовились, а вы нас не хотите спросить как следует”. И мне пришлось-таки продолжить с ними беседу»483.
Н.В. Бурлова в своем исследовании отмечает, что древняя и средневековая история России освещались в Университете Шанявского не столь подробно, как история XVIII—XIX вв.484. Древний период российской истории рассматривался в авторском курсе В.А. Городцова «Первобытная археология», где слушателям сообщалось также о быте и общественном устройстве славянских племен.
В декабре 1915 г. был организован исторический кружок для слушателей, преподавателей и выпускников МГНУ. К концу 1916 г. число его членов достигло 90 человек. На заседаниях кружка зачитывались интересные сообщения, обсуждались различные вопросы, устраивались дискуссии по различным спорным вопросам исторической науки. Кроме заседаний проводились публичные чествования памяти У. Шекспира, М. Сервантеса, В.И. Семевского.
Литературу студентам общественно-философского отделения преподавали М.Н. Розанов (История западной литературы эпохи Возрождения), А.Е. Грузинский (Русская литература первой половины XVIII в.), П.Н. Сакулин (История русской литературы первой половины XIX в.), Ю.И. Айхенвальд (История русской литературы второй половины XIX в.). Историю искусства вел Н.И. Романов. В МГНУ творчески подходили к организации семинарских занятий по литературе. Студенты самостоятельно анализировали литературные произведения и выносили свои работы на обсуждение аудитории, отвечая на множество вопросов, и, участвуя в дебатах на ту или иную тему.
В общественно-юридическом цикле весьма значительное место занимали экономические, юридические и философские науки. В традициях российской правовой школы юридическое образование было неразрывно связано с философией. Юристы изучали различные философские представления великих мыслителей относительно норм и правил бытия, познания мира, места человека в этом мире. Слушателям университета предлагался авторский курс Г.Ф. Шершеневича «Философия права», где различные правовые явления рассматривались через призму философии. Цель данной дисциплины, по его мнению, заключалась в исследовании основных юридических понятий и выработке при помощи них общего идеального правового порядка485.
Помимо традиционных курсов императорских университетов: политической экономии и статистики, в Университете им. А.Л. Шанявского было введено преподавание дисциплин экономическо-правового цикла (финансы, финансовое право, местные финансы, социология, экономия сельского хозяйства, кооперация, наука об управлении, экономическая география, аграрный вопрос, рабочее законодательство и др.).
Судьбы ученых народных университетов в эмиграции
Одним из малоисследованных вопросов отечественной истории был и остается процесс миграции наших соотечественников, деятелей науки и культуры, в зарубежные страны. Эмиграция из России с 1918 по 1940 гг. получила в исторической литературе название «эмиграция первой волны». Именно первый массовый выезд наших соотечественников за рубеж после прихода к власти большевиков оказал заметное влияние на ход развития всей мировой цивилизации. Многие выдающиеся ученые-эмигранты далеко от своей родины смогли организовать крупные научные и образовательные центры, создать собственные научные школы и внести существенный вклад в зарождение новых направлений исследований. Участие русских эмигрантов в этих процессах позволило многим государствам повысить уровень экономического развития и вывести собственную науку на новый качественный уровень.
В числе наших соотечественников, покинувших свою родину, оказались профессора и преподаватели народных университетов. Часть из них направилась на север, в сторону Скандинавии. Одной из первых стран, принявших беженцев была Финляндия, в прошлом входившая в состав Российской Империи. Многие переходили нелегально границу с Финляндией, а дальше перемещались в Скандинавские страны: Норвегию, Швецию и Данию857.
После обретения независимости странами Балтии они стали также рассматриваться как место для спасения от произвола, творившегося в советской России. Известный искусствовед Б.Р. Виппер, преподававший в Университете им. Шанявского историю искусств, был вынужден переехать в Ригу из-за начавшихся на него нападок. Дело в том, что на его отца, историка Р.Ю. Виппера, обрушилась критика за приверженность к эмпириокрититизму со стороны В.И. Ленина на страницах журнала «Под знаменем марксизма» в 1921 г. Отец и сын Випперы приняли решение и переехали вскоре в Ригу, начав читать лекции в недавно открытом Латвийском университете858.
В 1921 г. в Риге были организованы Русские университетские курсы, куда начали принимать лиц обоего пола, которые не могли попасть в Латвийский университет в связи с незнанием латышского языка. За организационную основу курсов была взята система работы Петроградского психолого-неврологического института859 . В первый же год работы вуза студентам были прочитаны следующие систематические курсы: «Введение в историю русской литературы» (К.И. Арабажин), «Классическое искусство» (К. Рончевский), «Гражданское право» (В.М. Грибовский), «Логика» (М. Вайнтроб), «Общая теория права» (М.Я. Лазерсон), «Высшая математика» (И.В. Гольдштейн), «Химия» (И. Закс), «Физическая химия» (М. Центнершвер)860.
Одним из активных деятелей Русских университетских курсов в Риге был В.М. Грибовский, в прошлом преподаватель Петербургского, Новороссийского и Томского университетов, читавший также общедоступные лекции по земскому и административному праву. В 1919 г. он переехал в Ригу, где стал директором Славянской гимназии, а затем профессором на университетских курсах.
Положение наших соотечественников за рубежом некоторое время оставалось очень тяжелым, так как эмигранты были юридически бесправными. Большую роль в решении сложившейся ситуации сыграла Лига Наций, которая была создана вскоре после окончания Первой мировой войны, в 1919 г. Деятельность этой международной организации была направлена на обеспечение безопасности жителей различных стран. Комиссар Лиги Наций по делам военнопленных и беженцев, норвежский следователь Арктики Фритьоф Нансен предложил в 1922 г. ввести паспорта, удостоверяющие личность людей без гражданства, названные затем «нансеновские паспорта». Данный документ выдавался человеку при условии, если он мог подтвердить свою личность, находился в эмиграции и был в состоянии оплатить паспортный сбор, который взимался ежегодно при продлении нансеновского паспорта. Введение паспортов для эмигрантов значительно упростило их пребывание в чужой стране, давало возможность для перемещения и легального заработка. Благодаря этому нововведению многие наши соотечественники смогли покинуть России и обосноваться на чужбине.
Осенью 1922 г. из Петрограда на пароходах «Пруссия» и «Обербургомистр Хакен» в немецкий город Штеттин отплывает свыше 200 представителей интеллигенции, среди них были преподаватели Московского городского народного университета: философы С.Н. Булгаков, Б.П. Вышеславцев, Н.С. Трубецкой; историк А.А. Кизеветтер; экономисты С.Н. Прокопович, Б.Д. Бруцкус; литературовед Ю.И. Айхенвальд.
Одновременно с этой акцией, получившей название «философский пароход», происходило перемещение научной интеллигенции из Одессы в Константинополь, из Москвы в Варшаву и Берлин. Для Ленина и Троцкого высылаемые святила науки и признанные мастера художественного слова были, в первую очередь, идейными противниками и растлителями думающих слоев населения861.
Массовые отъезды русских наблюдались после поражения и отступления Белой гвардии. Кроме солдат и офицеров, уезжающих за рубеж из Севастополя и Одессы, трюмы кораблей заполняли гражданские люди, понимающие бесперспективность своего пребывания в разрушенной стране. Отправка русских беженцев в Турцию началась в апреле 1919 г. из Одессы перед взятием ее Красной армией. На французских кораблях были вывезены в Константинополь белогвардейцы и гражданские лица. В феврале 1920 г. после ряда поражений армии Деникина, части ее были эвакуированы в Крым, Румынию и Польшу. Массовое перемещение гражданского населения и белой армии произошло из Севастополя в ноябре 1920 г.: всего было эвакуировано 137 тыс. беженцев на 126 судах. В 1920 г. все корабли из Севастополя прибыли в Константинополь. Турецкие власти разрешили войти в порт лишь крейсеру «Генерал Корнилов», на котором находилось командование Белой гвардии. Высадка беженцев с других кораблей откладывалась на неопределеннее время. Вокруг них сновали турецкие лодки, а сидевшие там турки предлагали мучившимся от голода и жажды в обмен на оружие или комплект чистой одежды скудную еду и питьевую воду862.
Никто даже не мог предположить, какими тяжелыми окажутся условия проживания беженцев в Турции. Люди располагались в палатках, под открытым небом, без элементарных удобств. Кризис ожидания и нечеловеческие условия проживания повлекли за собой решение многих наших соотечественников покинуть Турцию и перебраться в более безопасные для жизни места – Чехословакию, Болгарию, Сербию, Германию и Францию.
Достаточно радушный прием был оказан вынужденным русским переселенцам из Турции в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (с 1929 г. королевство получило официальное название Югославии). Первые беженцы начали прибывать в Белград уже в 1918 г., спасаясь от преследования красноармейцев. Таким образом здесь оказался видный экономист, преподаватель МГНУ Д.Н. Иванцов, с именем которого было связано создание эмигрантской организации «Крестьянская Россия».
В 1921 г в Белграде наблюдался массовый приезд наших соотечественников. Значительную помощь в адаптации русских на территории Королевства оказали Российский Красный Крест и Земгор, имевшие свои представительства в Белграде. Со стороны правительства были приняты меры по привлечению квалифицированных кадров для научной и технической деятельности во блага экономического роста государства и повышения его интеллектуального статуса. Король Александр I лично взял под свой контроль вопрос по устройству иммигрантов, особенно он покровительствовал русским ученым. При поддержке сербского правительства были созданы научно-просветительские учреждения: Русский народный университет, Русское археологическое общество, Общество русских ученых, Русский научный институт, Союз русских инженеров, Русский коммерческий институт863.
Создание Русского народного университета в Белграде наметилось еще в 1920 г., но после длительных переговоров осуществилось только в 1925 г. Большую роль в этом деле сыграли Представительство союза городов в Королевстве СХС, Русская академическая группа, Русско-Сербское медицинское общество, Общество агрономов, ветеринаров и лесоводов, Союз инженеров. На встречу РНУ в Белграде шло руководство Белградского университета, в частности ректор Чеда Митрович и ученый секретарь Павел Стефанович, предоставляя для чтения лекций университетские аудитории и информируя молодежь о возможностях познакомиться с историей, культурой и наукой России864.