Содержание к диссертации
Введение
1. Общественные организации мордовского (мокшанского и эрзянского) народа конца 1980-х – середины 2010-х гг 20
1.1. Возникновение и формирование общественных организаций мордовского народа в конце 1980-х – 1990-е гг . 20
1.2. Общественные организации мордовского народа в начале 2000-х – середине 2010-х гг . 60
1.3. Феномен этнонациональной оппозиции в Мордовии 90
2. Общественные организации других народов Республики Мордовия 96
2.1. Региональная национально-культурная автономия татар Республики Мордовия . 97
2.2. Организации кавказских народов 112
2.3. Национально-культурная автономия украинцев 127
2.4. Еврейские этнокультурные организации 131
Заключение . 140
Список источников и литературы 146
- Возникновение и формирование общественных организаций мордовского народа в конце 1980-х – 1990-е гг
- Феномен этнонациональной оппозиции в Мордовии
- Организации кавказских народов
- Еврейские этнокультурные организации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Неотъемлемой чертой отдельных стран, регионов и сообществ, переживающих кризисное или переходное состояние, является актуализация этнического фактора. Это проявляется в этнической мобилизации целых народов, в создании широкого спектра этнонациональных партий, движений и общественных организаций – от умеренных до радикальных и даже экстремистских.
Указанные процессы в значительной степени охватили все постсоветское пространство, включая Российскую Федерацию как полиэтничное государство. В 1990-е гг. этническая мобилизация, проявившаяся в бурном росте, зачастую стихийном, большого количества этнополитических и этнокультурных движений, затронула фактически все субъекты РФ. В полной мере это относится к многонациональной Республике Мордовия (РМ)1, входящей в состав Приволжского федерального округа (ПФО).
Анализируемая в диссертационном исследовании проблематика является важным фактором политической стабильности современного российского социума. Межэтнические отношения в постсоветской России в связи с процессами их актуализации и политизации стали объектом пристального внимания со стороны специалистов всех отраслей гуманитарного научного знания – историков, этнологов, политологов, социологов, философов и др. В немалой степени такое внимание связано с настоятельной необходимостью дальнейшей разработки и реализации в РФ эффективной национальной политики на фоне внешних вызовов сегодняшнего дня (режим международных санкций, действующий в отношении нашей страны с 2014 г., а также реальная угроза международного терроризма).
Территориальные рамки диссертации охватывают территорию современной Республики Мордовия, поскольку исследуемые национальные общественные организации действуют преимущественно в данном субъекте Российской Федерации.
Хронологические рамки исследования – конец 1980-х – середина 2010-х гг. – охватывают деятельность национальных общественных организаций Мордовии, большинство из которых действует в республике и сегодня.
1 По данным Всероссийской переписи населения 2010 г. на территории РМ проживают представители 119 национальностей, среди которых русские (53,2 % общей численности населения); мордва (мокша и эрзя) (39,9), татары (5,2), украинцы (0,4); армяне (0,2), чуваши (0,1), белорусы (0,1), азербайджанцы (0,1 %). См.: Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Мордовия : офиц. сайт. [Электронный ресурс]. URL: mrd.gks.ru (дата обращения: 29.05.2015).
Нижний хронологический рубеж определяется концом 1980-х гг., т. е. годами, на которые приходится зарождение и формирование этнокультурных и этнополитических движений в Мордовской АССР, сыгравших и продолжающих играть важную роль в истории уже постсоветской Республики Мордовия.
Верхние хронологические рамки исследования – середина 2010-х гг., т. е. современный (на момент завершения исследования) период, характеризующийся повышенной активностью разнообразных национальных общественных организаций в Мордовии.
Объектом исследования являются основные тенденции развития общественных организаций этносов Мордовии в условиях формирования новой политической организации российского общества в постсоветский период.
Предметом исследования стали особенности становления и развития национальных общественных организаций этносов постсоветской Мордовии, их роль в общественно-политическом развитии республики, а также их взаимодействие с государственными структурами указанного субъекта Российской Федерации в конце 1980-х – середине 2010-х гг.
Степень разработанности темы исследования. Одну из первых попы
ток осмыслить сущность региональной этнонациональной политики, роль поли
тических и этнических элит в формировании локальных стратегий, направленных
на регулирование отношений между этническими общинами, а также выявить
роль теоретических моделей в политической практике предприняла
Л. М. Дробижева. Она же разработала классификацию отдельных разновидностей «местных национализмов», ставших политической реальностью в 1990-х – начале 2000-х гг.2
Что касается анализа этнополитической ситуации в «финно-угорских» регионах (к которым, собственно, относится и Республика Мордовия), то в теоретическом плане здесь следует обратить внимание на работы Ю. П. Шабаева, который, в частности, на основе сравнительного анализа определил сущностные элементы идеологии этнонациональных движений российских финно-угров и специфику современного национализма указанных народов: как данный национализм эволюционирует; что определяет довольно быструю эволюцию националистических концептов. Причем особое внимание указанный автор уделил тому, как происходило конструирование новых этнических идентичностей финно-угров, как новые идентичности используются этническими элитами для
2 См.: Дробижева Л. М. Этничность в современном обществе. Этнополитика и социальные практики в российской федерации // Мир России. 2001. Т. 10, № 2. С. 167–180; Ее же. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость // Россия реформирующаяся : сб. ст. М., 2002. С. 213–244; Ее же. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. М., 2003; Ее же. Этничность в социально-политическом пространстве Российской Федерации. Опыт двадцати лет. М., 2013 и др.
достижения своих политических интересов, и, наконец, что способствует процессам конструирования идентичностей3.
Историко-культурный феномен национализма, в том числе национальных организаций, тесно взаимосвязан с проблемой экстремизма и ксенофобии на национальной почве. Применительно к постсоветской России эту проблему разрабатывали Н. Н. Гарунова и А. А. Фоменков4. В их работах прослеживается идея важности межкультурного диалога как действенного средства профилактики обозначенного выше социального зла.
В начале 2000-х гг. появился ряд обобщающих работ по этнокультурной, эт-нополитической и этноконфессиональной ситуации в Республике Мордовия таких авторов, как Р. Н. Абрамов, О. А. Богатова, Н. В. Шилов5. Указанные авторы с позиций этнологии и социологии сформулировали концепцию этнополитического транзита в Мордовии, согласно которой модель этнокультурных и конфессиональных отношений, сложившаяся в республике, является отражением структурных изменений в этнонациональной политике Российской Федерации, в частности – курса на укрепление общегражданской идентичности через «единство в многообразии».
Достаточно обширный корпус исследований посвящен этнокультурному движению мордовского (мокшанского и эрзянского) народа. Становление и дальнейшее развитие мордовских общественных движений и организаций анализируют в своих трудах В. К. Абрамов, О. В. Абрамова, А. В. Булавин, С. А. Ивлиев,
3 См.: Шабаев Ю. П. Этнокультурное и этнополитическое развитие народов коми в ХХ веке.
М., 1998; Шабаев Ю. П., Шилов Н. В. «Финно-угорский мир»: идеология и реальность //
Свободная мысль. 2008. № 12. С. 79–94; Их же. Регионализм и этничность в пространстве
публичной политики: идеологии и политические практики (на примере Архангельской области
и Республики Коми) // Гуманитарные науки и образование. 2012. № 4. С. 131–138; Шаба-
ев Ю. П., Садохин А. П., Шилов Н. В. Политизация этничности: зарубежные и отечествен
ные акторы «финно-угорского вопроса» // Вестник российской нации. 2009. № 2. С. 163 –
180; Их же. Этнонациональные движения в новой социокультурной реальности // Социоло
гические исследования. 2009. № 10. С. 56–66; Шабаев Ю. П., Денисенко В. Н., Шилов Н. В.
Языковая политика в регионах проживания финно-угорских народов Российской Федерации:
поиск модели // Регионология. 2009. № 2. С. 296–309 и др.
4 См., например: Гарунова Н. Н. К вопросу о соблюдении национальных прав и националь
ной гордости «другого» в мироощущении студентов вузов России // Евразийская парадигма
России: ценности, идеи, практика : материалы междунар. науч. конф., посвящ. 20-летию Бу
рят. гос. ун-та. Улан-Удэ, 2015. С. 24–27; Ее же. Этническое пространство России как спо
соб формирования российской идентичности // Изв. Волгоград. гос. техн. ун-та. Сер.: Про
блемы социально-гуманитарного знания. 2014. Т. 18, № 16 (143). С. 26 –29; Фоменков А. А.
Русские национал-патриоты в период перестройки и политическое насилие // Социокультур
ные корни насилия в современном обществе : материалы междунар. конф. Н. Новгород,
2013. С. 587–591; Его же. К истории деятельности радикальной оппозиции в России в начале
1990-х гг. // Университетский научный журнал. 2013. № 6. С. 144–152.
5 См.: Абрамов Р. Н. Национальная политика Российской Федерации в условиях политической
модернизации : дис. … канд. полит. наук. Саранск, 2013 (во втором разделе диссертации ана
лизируется национальная политика в Мордовии); Богатова О. А. Гармонизация межэтниче
ских отношений в региональном социуме. Саранск, 2003; Шилов Н. В. Этнополитическое раз
витие Мордовии в условиях постсоветского транзита. Саранск, 2014 и др.
Ж. Д. Кониченко, А. В. Мартыненко, Н. Ф. Мокшин, Т. И. Учайкина (Щербакова), А. Н. Чекушкин, Н. В. Шилов, В. А. Юрченков и др.6 Указанные исследователи проанализировали эволюцию национальных организаций мордвы от политизированного радикализма и оппозиционности конца 1980-х – начала 1990-х гг. до установки абсолютного большинства данных организаций на сотрудничество и социальное партнерство с властями (как республиканскими, так и федеральными), что особенно характерно для первых двух десятилетий XXI в.
Подробный анализ национальных общественных организаций Мордовии конца 1980-х – 1990-х гг. представлен в работе В. В. Маресьева «Общественные движения в Мордовии»7. В данном исследовании, сопровожденном обширным приложением в виде документальных и архивных материалов, дается общая картина общественно-политической жизни в Мордовии в последние годы существования СССР и в самом начале ее постсоветской истории. Национальные организации, в первую очередь – мордовские, здесь рассматриваются как один из сегментов общего процесса политизации, охвативший социум республики, как и всей страны, в указанный период. Применительно к реалиям начала «девяностых» здесь делается вывод о незначительной степени влияния мордовских
6 См.: Абрамов В. К. Мордвины вчера и сегодня. Краткие очерки мордовской государственности
и национального движения. Саранск, 2002; Его же. Мордовское национальное движение. Са
ранск, 2010; Абрамова О. В. Мордовские национальные общественные организации в современ
ном этнополитическом и этнокультурном пространстве Республики Мордовия // Вестник Чу
вашского университета : науч. журн. Сер. Гуманитарные науки. 2011. № 2. С. 3–7; Ивлиев С. А.
Проблемы модернизации этнического сознания в политико-идеологическом аспекте (на примере
мордовского этноса) // Национально-государственная организация финно-угорских народов:
опыт России и зарубежных стран : материалы всерос. науч. конф. с междунар. участием
(г. Саранск, 24–25 июня 2011 г.). Саранск, 2011. С. 87–94; Кониченко Ж. Д., Юрченков В. А. На
пороге реформ. Общественно-политическая жизнь Мордовии в первой половине 1990-х годов.
Саранск, 2006; Мартыненко А. В., Шилов Н. В. Республика Мордовия. I Междун. фестиваль
финно-угорских народов // Этноконфессиональная ситуация в Приволжском федеральном
округе : бюл. Сети этнолог. мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 2007.
№ 128. С. 9–11; Мартыненко А. В. Этнокультурные движения в Мордовии 1990-х – начала
2000-х гг.: потенциал, проблемы, перспективы развития // Мордовский народ в составе Рос
сийской государственности: история и современность : сб. ст. Саранск, 2011. С. 174–178;
Мокшин Н. Ф. Мордовский этнос. Саранск, 1989; Учайкина Т. И. Национальные движения
финно-угорских народов России в 1959–1995 гг. (на примере Республик Карелия, Коми, Мордо
вия : дис. … канд. ист. наук. Саранск, 1997; Щербакова Т. И. Этнический фактор в финно-
угорских республиках России в конце ХХ – начале XXI вв.: проблемы и подходы // Социально-
демографические проблемы Поволжья в этническом измерении : материалы всерос. науч. конф.
(г. Саранск, 22–23 мая 2007 г.). Саранск, 2007. С. 249–253; Булавин А. В., Чекушкин А. Н. Спе
цифика и принципы формирования финно-угорских общественных объединений в российском
политическом пространстве (1989–2000 гг.) // Национально-государственная организация фин
но-угорских народов: опыт России и зарубежных стран : материалы всерос. науч. конф. с меж-
дунар. участием, Саранск, 24–25 июня 2011 г. Саранск, 2011. С. 57–63; Юрченков В. А. Масто-
рава: основные тенденции развития // Этнографическое обозрение. 1994. № 1. С. 15–23; Его же.
Национальные общественно-политические организации Мордовии (1990-е гг.) // Мордовия в
период реформ : сб. ст. Саранск, 2013. С. 369–389.
7 См.: Маресьев В. В. Общественные движения в Мордовии : док. Материалы. М., 1993.
национальных организаций на мордовский народ, в целом, что связывается с ассимиляционными процессами.
Формированию мордовского национального движения в первой половине 1990-х гг. посвящен раздел монографии В. А. Юрченкова и Ж. Д. Кониченко «На пороге реформ»8. На наш взгляд, интерес представляет применение авторами по отношению к мордовскому национальному движению политологической, «партийной» терминологии9, хотя их оценка радикальной организации Фонд спасения эрзянского языка как некоей «протопартии» представляется спорной.
Особенности татарского этнокультурного движения в Республике Мордовия отражены в работах Ш. З. Бикмаева, А. С. Девятаева, А. В. Мартыненко, Н. В. Шилова10. Указанные исследователи прослеживают в татарском национальном движении Мордовии фактически ту же тенденцию, которая характерна и для большинства мордовских национальных организаций. Речь идет о постепенном отходе от националистической и радикальной риторики в пользу выстраивания конструктивного диалога с властью.
Отдельные работы посвящены действующим в Мордовии национально-культурным автономиям (НКА)11, а также этнокультурным организациям армян12, азербайджанцев13, евреев14, украинцев15. В данных работах анализируются формы
8 См.: Юрченков В. А., Кониченко Ж. Д. На пороге реформ. Общественно-политическая
жизнь Мордовии в первой половине 1990-х годов. Саранск, 2006. С. 142–162.
9 Там же. С. 159.
10 См.: Бикмаев Ш. З. Современные этноконфессиональные процессы: проблемы и перспек
тивы // Историко-культурные аспекты развития полиэтничных регионов России : сб. ст. Са
ранск, 2006. С. 75–78; Девятаев А. С., Мартыненко А. В. Татары Мордовии: некоторые ас
пекты этноконфессионального возрождения // Пытаннi мастацтвазнауства, этналогii i фалк-
ларыстыкi : вып. ст. Минск, 2008. С. 269–273; Мартыненко А. В. Республика Мордовия.
Национально-культурной автономии татар – три года // Этноконфессиональная ситуация в
Приволжском федеральном округе. 2005. № 100. С. 10–11; Его же. Республика Мордовия.
Заседание исполкома Всемирного конгресса татар // Там же. 2008. № 139. С. 8–13; Марты-
ненко А. В., Шилов Н. В. Республика Мордовия. Национально-культурная автономия татар:
потенциал, проблемы, перспективы // Там же. № 138. С. 19–22; Шилов Н. В. Республика
Мордовия. Дни татарского просвещения // Там же. 2003. № 48. С. 6–7.
11 См.: Изергина В. П., Изергина Н. И. Национально-культурные автономии в реализации нацио
нальной политики Республики Мордовия // Социально-политические науки. 2012. № 2. С. 40–44.
12 См.: Мартыненко А. В., Надькин Т. Д. Кавказцы в Мордовии в контексте формирования
межэтнической толерантности // Межнациональные отношения в Москве, в России в целом и
на постсоветском пространстве: проблемы и перспективы : сб. ст. М., 2012. С. 118–120; Ни-
конова Л. И., Шевцова А. А. Этническое самосознание армян Вологодчины и Республики
Мордовия: специфика этнокультурной адаптации // Рябининские чтения – 2011 : сб. ст. Пет
розаводск, 2011. С. 129–131 и др.
13 См.: Мельник А. Ф. Этнокультурная адаптация мигрантов Закавказья в Республике Мор
довия: на примере азербайджанской диаспоры : дис. … канд. ист. наук. Саранск, 2006.
14 См.: Мартыненко А. В., Шилов Н. В. Республика Мордовия. Зарегистрирована еврейская
религиозная община // Этноконфессиональная ситуация в Приволжском федеральном окру
ге. 2005. № 104. С. 11–12.
и степень интеграции организаций национальных меньшинств Мордовии в общественно-политическую и культурную жизнь республики. Указанные авторы солидарны в выводе о том, что, несмотря на малочисленность, данные этнокультурные организации достаточно активны, взаимодействуют друг с другом, с национальными движениями мордвы и татар, с органами власти, что делает их реальным фактором этнополитических и этнокультурных процессов в РМ.
В целом, при наличии достаточно большого количества работ по этнокультурной, этнополитической и конфессиональной ситуации в Республике Мордовия налицо недостаток обобщающих трудов по формированию и развитию национальных организаций данного региона в постсоветский период. Отчасти этот пробел призвано компенсировать наше диссертационное исследование.
Целью диссертационного исследования является комплексный анализ влияния этнического фактора на политическую ситуацию в Мордовии в последние годы существования СССР и, прежде всего, в постсоветский период, выявление механизмов регулирования государством и институтами гражданского общества, в том числе национальными общественными организациями, этнополитических процессов в Республике Мордовия.
Задачи исследования:
– выявление основных тенденций этнополитического и этнокультурного развития Республики Мордовия в рассматриваемый период;
– определение роли государства и общественных структур в этнополитиче-ском и этнокультурном развитии Республики Мордовия;
– выявление особенностей формирования и трансформации национальных общественных организаций мордовского (мокшанского и эрзянского) народа в Республике Мордовия;
– анализ формирования национальных общественных организаций татар Мордовии;
– анализ развития в Республике Мордовия национальных общественных организаций этнических меньшинств (армян, азербайджанцев, украинцев, евреев).
Источниковая база. Исследование опирается на несколько групп источников.
Первую группу источников образуют документальные материалы архива Межрегиональной общественной организации (до VI съезда мордовского народа 22–24 октября 2014 г. – общественного движения) мордовского (мокшанского и эрзянского) народа. Данный архив содержит материалы I–VI съездов мордовского
15 См.: Акимова З. И., Никонова Л. И., Романова М. Н. Межкультурная коммуникация и методы исследования этнокультуры мордвы, русских и украинцев в полиэтничном пространстве Мордовии // Учен. зап. Таврич. гос. ун-та им. В. И. Вернадского. Сер. Филология. Социальные коммуникации. 2013. Т. 25 (64), № 1, ч. 1. С. 135–143; Дивлишов А. В. Украинцы в культурном пространстве Республики Мордовия: традиции и инновации: конец XIX – начало XXI в. : дис. … канд. ист. наук. Саранск, 2007 и др.
народа: анкеты, доклады и выступления участников съездов; программы, протоколы заседаний, резолюции и обращения съездов; отчетность их мандатных комиссий, а также исполкома Совета возрождения мордовского народа; разного рода информационные справки; официальные ответы администраций различных субъектов РФ на запросы съездов; указы Главы Республики Мордовия о проведении съездов и др. Эти материалы позволяют проследить изменения в идеологических и программных установках указанной общественной организации, оценить мнение делегатов съездов и официальную позицию властей республики по актуальным вопросам развития мордовского этноса, проанализировать достижения и остающиеся проблемы на пути сохранения культуры эрзян и мокшан и др.
К данной группе источников также примыкает ряд документальных материалов архива Еврейской национально-культурной автономии Республики Мордовия (ЕНКА РМ), предоставленные нам ее президентом А. И. Дробиным. Кроме того, в Центральном государственном архиве Республики Мордовия (ЦГА РМ) есть небольшие по объему фонды, содержащие уставную документацию Общественного Фонда спасения эрзянского языка (ф. 6238-П), Ассоциации мокшанских женщин «Юрхтава» (ф. 6231-П) и Саранского общества азербайджанской культуры «Юрддаш» (ф. 6239-П). Данные материалы содержат информацию, позволившую выделить основные направления деятельности указанных организаций (культурно-просветительское, социально-ориентированное), а также организационные особенности их взаимодействия с республиканскими властями.
Ко второй группе источников можно отнести опубликованные материалы: документы съездов мордовского (мокшанского и эрзянского) народа, включая важнейшие доклады и резолюции16; а также избранные труды одного из главных лидеров мордовского национального движения конца 1980-х – начала 1990-х гг. Д. Т. Надькина17, в которых сформулированы основные вызовы, проблемы и задачи, стоящие перед мордовским этнокультурным движением.
Третью группу источников образуют материалы периодических изданий различных этнокультурных движений и организаций – газеты Фонда спасения эрзянского языка «Эрзянь мастор» («Земля эрзян»), общественно-политической газеты татар Мордовии «Юлдаш» («Спутник»); общественно-политической газеты Всероссийского азербайджанского конгресса «Азербайджанский конгресс»; международной газеты «Ноев ковчег», связанной с Союзом армян России и др. Кроме того, были проанализированы многочисленные материалы этнокультурной и этно-политической тематики в других газетах Республики Мордовия, таких, как «Аргу-
16 См.: Абрамов В. К. Мордовский народ от съезда к съезду. Саранск, 2004; Национальное
возрождение мордовского народа: состояние, проблемы и перспективы : материалы III съез
да мордовского (мокшанского и эрзянского) народа (7–10 октября 1999 г.). Саранск, 2001;
Консолидация мордвы в условиях глобализации : материалы V съезда мордов. (мокш. и эр
зян.) народа, 28–31 октября 2009 г. Саранск, 2010.
17 См.: Надькин Д. Т. Пинкст. Кочказь произведеният. Саранск, 1993.
менты и факты – Саранск», «Голос Мордовского университета», «Известия Мордовии», «Призыв», «Республика молодая», «Саранский курьер», «Столица С». При наличии обширного фактического материала по национальным движениям в печатных СМИ, к данному источнику необходимо относиться с известной долей критичности в силу субъективного, а часто («Эрзянь Мастор» – яркий пример) некорректного и даже откровенно провокационного характера их содержания.
Четвертую группу источников образуют интернет-ресурсы, которые, в свою очередь, можно разделить на три подгруппы.
Во-первых, это интернет-порталы и сайты различных этнокультурных и эт-нополитических движений и организаций, таких, как Межрегиональная общественная организация мордовского (мокшанского и эрзянского) народа; Поволжский центр культуры финно-угорских народов; региональная общественная организация «Эрзянь вайгель»; Фонд спасения эрзянского языка.
Во-вторых, это серверы органов государственной власти – Правительства и министерств Республики Мордовия, Государственного Собрания Республики Мордовия; Главного федерального инспектора Приволжского федерального округа; Полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе; Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Республике Мордовия.
В-третьих, это разнообразные интернет-СМИ, содержащие материалы по этнополитической и этнокультурной проблематике: интернет-газета независимой России «Каспаров.Ru»; интернет-версия газеты «Известия Мордовии»; медиа-проект Гильдии межэтнической журналистики «Национальный акцент»; интернет-портал «Pro Город Саранск» и др. Причем мы учитывали, что к интернет-ресурсам как к источнику необходимо критическое отношение даже в большей степени, чем к периодическим изданиям, поскольку уровень ангажированности, некорректности, часто в форме открытой словесной агрессии (небезызвестный «троллинг») здесь гораздо выше.
Периодическая печать и связанные с Мордовией интернет-ресурсы содержат обширный материал по национальным движениям, который был использован при определении этапов их формирования и направлений деятельности. Кроме того, в прессе и сети Интернет отражены разные трактовки и оценки национальных движений РМ – от официальных до оппозиционных и даже провокативных. Последнее позволило выявить особенности отношения к анализируемым национальным движениям как государственных структур, так и общественного мнения.
В целом, комплексное использование обозначенных выше групп источников сделало возможным структурный анализ идеологических и организационных особенностей, а также тенденций развития национальных организаций в Республике Мордовия рассматриваемого периода.
Теоретико-методологические основы исследования. Исследование опирается на принцип историзма, когда рассмотрение явлений и фактов в совокупности и взаимосвязи позволяет определить основные тенденции в развитии этнокультурных движений с учетом конкретных особенностей социально-экономической, культурной, национальной и образовательной политики государства. Кроме того, можно проследить эволюцию взаимоотношений между властью и этнокультурными движениями, в том числе формирование между ними отношений социального партнерства и конструктивного сотрудничества. В ходе работы применялись сравнительно-исторический, герменевтический (анализа источников) методы, методы структурного и системного анализа.
Научная новизна исследования обусловлена тем, что оно представляет собой первую попытку комплексного и обобщающего научного анализа недостаточно исследованных проблем новейшей истории Мордовии. Прежде всего, нами прослеживается эволюция национального движения титульной нации – мордовского (мокшанского и эрзянского) народа в конце 1980-х – середине 2010-х гг., показано влияние на нее экономических и общественно-политических процессов в РМ, а также взаимодействие с региональными властями с целью сохранения национальной культуры. Кроме того, в работе дается обстоятельный анализ формировавшегося фактически параллельно с мордовским движения татарского народа республики, а также организаций народов, родина которых находится далеко за пределами Среднего Поволжья (украинцев, армян, азербайджанцев, евреев), и начавших выстраивать отношения социального партнерства с органами власти.
Положения, выносимые на защиту.
1. Общероссийские кризисные явления 1990-х гг., в полной мере затро
нувшие Мордовию, привели эту небольшую поволжскую республику не только
к затяжному экономическому спаду и общему ухудшению уровня жизни ее
населения, но и (как следствие) к росту преступности, сокращению рождаемо
сти и миграционному оттоку населения, борьбе различных политических сил,
особенно сильной в начале 1990-х гг. Соответственно экономический подъем,
наметившийся в Мордовии в начале 2000-х гг., привел к политической стабили
зации (ослаблению оппозиции республиканской власти), некоторому улучше
нию демографической обстановки в республике.
2. На протяжении 1990-х – начала 2000-х гг. произошла существенная
трансформация этнокультурных и этнополитических движений мордовского
(мокша и эрзя) этноса в РМ. При этом в первой половине 1990-х гг. большин
ство мордовских национально-общественных организаций выступало с поли
тизированными требованиями, которые часто сопровождались критикой рес
публиканских властей (хотя необходимо отметить, что даже в этот период ло-
зунги регионального сепаратизма в Мордовии фактически не выдвигались). Во второй половине 1990-х гг. и, особенно, в начале 2000-х – середине 2010-х гг. большинство этнокультурных и этнополитических движений мордвы встали на путь конструктивного сотрудничества с руководством РМ, что в немалой степени было обусловлено поддержкой данных движений со стороны республиканской власти. Важную роль в данной трансформации сыграли и национально-культурные автономии. Исключение составляет только общественная организация Фонд спасения эрзянского языка, играющая роль этнонациональной оппозиции республиканской власти и выступающая под лозунгами борьбы против русификаторской политики, якобы проводимой в отношении эрзян и мокшан (этноним «мордва» активистами данной организации не признается) со стороны политического руководства Мордовии и России.
3. В рассматриваемый период формируется национальное движение та
тар Мордовии в форме НКА («Якташлар») и различных общественных орга
низаций. Специфической чертой татарских национальных организаций рес
публики является их активное взаимодействие с конфессиональными структу
рами (муфтиятами) мусульман, что обусловлено тесной связью татарской
национальной культуры с исламскими традициями. Существующий организа
ционный раскол в мусульманской умме (общине) РМ осложняет и несколько
«повышает градус напряженности» и в татарском национальном движении. В
то же время, по аналогии с мордовским этнополитическим движением, в 1990
– 2010-е гг. произошел постепенный переход татарского национального дви
жения в Мордовии от оппозиционной, «обиженной» риторики к выстраива
нию конструктивного сотрудничества с республиканской властью.
-
В начале 2000-х – середине 2010-х гг. в Мордовии сформировались и стали развиваться этнокультурные движения других проживающих в республике народов – армян, азербайджанцев, украинцев, евреев. Не обладая таким влиянием, как национальные движения мордовского и татарского этносов, данные организации (региональные отделения Союза армян России и Всероссийского азербайджанского конгресса, НКА украинцев г. Саранска, еврейское религиозное общество) заняли свою нишу в этнокультурном ландшафте РМ, также выстраивая отношения социального партнерства с властью.
-
В целом, этнополитическая ситуация в Республике Мордовия может характеризоваться как устойчиво стабильная. Определенное влияние на нее оказывают региональные СМИ и, в меньшей степени, интернет-ресурсы. При этом необходимо констатировать, что подавляющая часть действующих в РМ СМИ лояльна республиканскому руководству, а оппозиционная периодика в современной Мордовии не получила значительного развития.
Специальность, которой соответствует диссертация. Содержание диссертации соответствует пунктам Паспорта специальности 07.00.02 – Отечественная история: 4. История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов; 13. История взаимоотношений государства и религиозных конфессий; 18. Исторические изменения ментальностей народов и социальных групп российского общества.
Теоретическое и научно-практическое значение работы. Диссертационное исследование имеет теоретико-методологический и прикладной характер.
Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в опыте системного обобщения основных тенденций развития Республики Мордовия 1990-х – середины 2010-х гг. в контексте этнополитической и этнокон-фессиональной ситуации, сложившейся в России постсоветского периода.
Практическая значимость диссертации во многом обусловлена ее темой, неразрывно связанной с рядом актуальных проблем современной истории России. Результаты и материалы исследования могут использоваться при разработке как учебных курсов «История России», «История и культура мордовского края», «Историческое краеведение» и других в образовательных организациях, так и рекомендаций органам государственной власти по взаимодействию с общественными организациями.
Степень достоверности и апробация результатов исследования. Достоверность результатов исследования обусловлена глубокой проработкой научных исследований по проблеме общероссийского и регионального уровня, проделанной работой по выявлению, систематизации и анализа источников, использованием современных методов исследования, которые соответствуют цели и задачам диссертации.
Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в 13 публикациях, в том числе 3 в рецензируемых научных журналах, входящих в список рекомендованных ВАК РФ изданий, были изложены в 2014–2017 гг. в докладах и сообщениях 5 международных (г. Казань, София, Шеффилд) и 1 всероссийской (г. Саранск) научно-практических конференциях.
Структура диссертации подчинена цели и задачам исследования и включает в себя введение, две главы, заключение, список источников и литературы.
Возникновение и формирование общественных организаций мордовского народа в конце 1980-х – 1990-е гг
В начале XXI века межэтнические отношения продолжают играть огромную роль во всех странах мира, оставаясь мощным геополитическим фактором современной эпохи. В полной мере это относится и к Российской Федерации как государству, для которого исторически характерен полиэтничный характер.
В 1990-е – середине 2010-х гг. во всех субъектах Российской Федерации происходят интенсивные этнополитические и этнокультурные процессы, проявлением которых стало быстрое структурирование разнообразных этнонациональных движений и организаций. Произошла своеобразная «этническая мобилизация» большинства нерусских народов России, в том числе и мордовского, остающегося самым многочисленным из финно-угорских народов РФ. При этом необходимо учитывать, что в 1990-е гг. обострение межнациональных отношений в отдельных регионах России было в немалой степени связано с кризисной социально-экономической ситуацией того периода. В начале 2000-х гг., в условиях экономической стабилизации, такая взаимосвязь проявляется в основном в конфликтных ситуациях, связанных с трудовой миграцией в Россию из сопредельных государств СНГ, в основном – центральноазиатских.
1990-е годы характеризуются обострением межэтнических отношений на всем постсоветском пространстве, включая Российскую Федерацию. Во многом, это было своеобразным «тяжелым наследием» советского периода отечественной истории, когда реально существующие межэтнические противоречия «загонялись вглубь» цензурно-ограничительной или откровенно репрессивной политикой властей. В постсоветский же период политизация национального фактора стала важным инструментом в борьбе за власть (в РФ это особенно проявилось на уровне отдельных регионов, в среде региональных элит). Возникает огромное количество «национализмов», то есть идеологических платформ и связанных с ними движений, радикально и агрессивно отстаивающих превосходство того или иного этноса в России конца XX – начала XXI вв. Все эти разновидности национализма были однотипны по сути, но опирались на самые разные, зачастую «полярные» идеологии – от русского великодержавия до права наций на самоопределение (читаем – отделение от России), от «псевдоарийского» расизма скинхедов до этнополитических требований нерусских народов страны, в основе которых лежали всякого рода исторические обиды и обвинения в адрес властей, федеральных и местных.
Национализм (фр. nationalisme) представляет собой идеологию и направление политики, в основе которых лежат представления о ценности нации как высшей формы общественного единства и о её, нации, особой роли, даже некоей избранности в процессе образования государства. Исторически национализм отличается большим многообразием течений, зачастую противоречащих друг другу. В качестве политического движения национализм формулирует в своих программных установках и отстаивает в своей политической практике интересы той или иной национальной общности, прежде всего – в ее отношениях с государственной властью.
Как историко-культурный феномен национализм сформировался в Европе в эпоху Нового времени, на рубеже XVIII–XIX вв. Примечательно, что в концепциях европейских интеллектуалов национализм, как правило, отождествлялся с согражданством в пределах единой государственности.
Более того, такое представление легло в основу отдельных идеологических конструктов на Востоке: достаточно вспомнить, что во второй половине XIX в. в Османской Турции возникает теория османизма, согласно которой все многочисленные народы этой обширной империи являются единой нацией – османами, независимо от этнической и конфессиональной принадлежности.
Более того, к подобной трактовкой нации близки идеи «советского народа» (с которой сегодня связан ироничный термин «homo soveticus») и нынешнего «российского народа» с его «единством в многообразии».
Национализм представляет собой весьма сложное, многоуровневое явление, поскольку включает в себя широкий спектр идеологий, концепций и связанных с ними движений, которые объединяет декларирование особой ценности нации как наивысшей, государственно образующей формы единства того или иного социума. Неотъемлемой чертой любого националистического течения, реализуемой в его доктринальных и организационных особенностях, является отстаивание интересов отдельного, определенного этноса, прежде всего – в его взаимоотношениях с государством, с властью. Зачастую та или иная националистическая доктрина/концепция декларирует свой надклассовый характер, претендуя на то, что она отражает интересы всех социальных групп представителей отдельного этноса. Всё это наделяет национализм достаточно сильным мобилизационным потенциалом.
В обывательском сознании, во многом формируемом масс-медиа, национализм едва ли не отождествляется с ксенофобией на этнической или религиозной основе. Отчасти это объясняется тем, что многие радикальные движения (Ирландская республиканская армия в Великобритании, группировка басков ЭТА в Испании, Курдская рабочая партия в Турции и многие другие) носят ярко выраженную националистическую окраску. В постсоветской России ряд националистических организаций демонстрирует подобное нетерпимое отношение к Российскому государству, которое трактуется ими в качестве некоей «тюрьмы народов» и с разной степенью открытости обвиняется в умышленной ассимиляции и дискриминации отдельных этносов. В качестве примеров здесь можно привести пантюркистскую партию «Иттифак» и общественную организацию «Фонд спасения эрзянского языка» (деятельность последней организации будет подробно проанализирована ниже). С другой стороны, в РФ действует большое количество организаций и группировок ультраправого, откровенно фашистского толка (Русское национальное единство, скинхеды и пр.), которые позиционируют себя в качестве носителей «русского национализма» и проповедуют открытую ненависть к народам среднеазиатского и кавказского происхождения (без различения Кавказа российского и зарубежного), а также антисемитизм, расизм. Не в последнюю очередь именно с этими российскими реалиями связана отрицательная, негативная окраска и трактовка термина «национализм» в российских СМИ.
В основе любой националистической доктрины лежит постулат о нации как некоем самодостаточном и автономном образовании, функционирующем на протяжении длительного исторического периода. Причем нация трактуется как главный и высший источник политической власти, когда национальное самоуправление (или правление), некая этнократия признается единственно допустимым и легитимным вариантом – в другом разделе диссертационного исследования будут проанализированы программные установки общественной организации Фонд спасения эрзянского языка, во многом перекликающиеся с подобной точкой зрения.
Таким образом, в России постсоветского периода получили распространение различные разновидности этнонационализма, так или иначе, с различной степенью радикализма, отстаивающие для «своего» этноса особый статус и особые права. Известный ученый – этнограф Н. Ф. Мокшин указывает на то, что мобилизующим началом для формирования подобными движениями этнической солидарности является их апелляция к национальной культуре, как ее духовным основам, так и ценностному, бытовому укладу 1.
Весьма показательным в этом плане является этнокультурное движение мордовского (эрзя и мокша) народа, формирование которого приходится на вторую половину 1980-х – начало 2000-х гг.
Социолог О. А. Богатова отмечает двойственный характер этнического самосознания мордвы, наличие в нем двух уровней. Во-первых, это граждански-правовой уровень, который связан с формированием государственности мордовского народа в составе СССР, а затем и Российской Федерации. Во-вторых, это культурно-языковой уровень, то есть, по сути своей, этническая идентичность мокшан и эрзян во всем многообразии ее проявлений, в том числе и на бытовом уровне повседневного общения с представителями других этносов 2. Отметим, что именно эта «двойственность» сыграет весьма важную роль в структурировании мордовского национального движения в постсоветской России.
Феномен этнонациональной оппозиции в Мордовии
В ходе формирования и развития движения мордовского народа радикальное крыло данного движения быстро приобрело маргинальный характер и оказалось в абсолютном меньшинстве.
Этнополитическая оппозиция в Республике Мордовия представлена общественной организации «Фонд спасения эрзянского языка» (далее по тексту также – Фонд).
Фонд был основан в 1993 г. двумя общественными деятелями – Е. В. Четверговым (псевдоним – Нуянь Видяз) и Г. Д. Мусалев (псевдоним – Кшуманцянь Пиргуж; позиционирует себя как инязор, то есть князь эрзян) 167.
20 сентября 1994 г. Фонд учредил собственную газету – «Эрзянь мастор» («Страна эрзян»), которая до настоящего времени остается главным рупором рассматриваемой общественной организации. отличались агрессивно антироссийским и антиправославным настроем, обусловленном идеей о якобы имеющим место быть этнокультурном геноциде эрзян, их насильственной и целенаправленной ассимиляцией со стороны Российского государства.
В программных установках Фонда важное место занимает категорическое отрицание этнонима «мордва», то есть, по сути – отрицание единого мордовского народа. Соответственно, эрзяне и мокшане трактуются лидерами и активистами Фонда как два самостоятельных, хотя и родственных этноса. Слово «мордва» для Г. Д. Мусалева, Е. В. Четвергова и их сторонников является ничем иным, как «этническим прозвищем», унижающей «кличкой», по аналогии с прозвищами «кацап», «москаль» в отношении русских, или «хохол», «укроп» в отношении украинцев.
Игнорируя научный тезис об индоарийском, точнее иранском происхождении слова «мордвин» (перс. «мард» – «мужчина, человек»), Фонд выдвинул столь же эмоциональную, сколь и смехотворную версию о том, что данное слово происходит от русского оскорбительного обозначения человеческого лица – «морда». Об этом, например, пишет один из авторов «Эрзянь Мастор», К. Прокаев 168.
Схожих взглядов придерживается активистка Фонда, поэтесса Р. К. Кемайкина (псевдоним Маризь Кемаль): «Считаю так: либо люди, которые в силу косности привыкли к этому термину «мордва», и у них нет иного видения, либо опять конъюнктурщики, те, кому на данный момент это выгодно. Сами они, я думаю, прекрасно осознают, что «единого этноса «мордовского народа» нет «Мордва» не самоназвание. Ни у эрзи, ни у мокши такого слова нет, мы это прекрасно знаем»169.
Директор Института этнологии и антропологии РАН, академик В. А. Тишков усматривает в подобных точках зрения в этнонациональных движениях определенную тенденцию, образно выражаясь, к «дроблению идентичностей 170.
Трактовка эрзян и мокшан как двух самостоятельных этносов вызывает критику и со стороны ведущих специалистов-этнологов Мордовии. Например, в предыдущем разделе диссертации приводилось мнение этнолога Н. Ф. Мокшина, согласно которому бинарность и билингвизм мордвы нисколько не противоречит ее историческому развитию и современному состоянию как единого этноса 171.
С самого начала своей деятельности Фонд выступает с резкой критикой властей, как республиканских, так и федеральных, обвиняя их в ущемлении национальных интересов эрзян.
Например, на страницах «Эрзянь мастор» неоднократно высказывалось мнение, согласно которому Основной закон (Конституция) Республики Мордовия не предусматривает соблюдение этнокультурных и этнополитических прав эрзян 172.
Главное обвинение, которое выдвигают лидеры и активисты Фонда в адрес Российского государства, сводится к насильственной ассимиляции и русификации эрзян, якобы целенаправленно проводимая властями Российской империи, затем Союза ССР, затем и в настоящее время – Российской Федерации. Так, в анонимной статье «Мышь – дитя четырех слонов», опубликованной на страницах «Эрзянь мастор» в 1995 г. утверждалось, что « русификация – заветная мечта российских правителей всех цветов и времен », что эрзя была превращена «в доноров русского этноса», не давая свободно развиваться национальным традициям 173.
При этом в статьях и материалах, публикуемых Фондом в «Эрзянь мастор», часто содержатся высказывания, открыто оскорбляющие русский народ. Например, в статье «Мордвинизация – это и есть маргинализация» (№ 381 от 13 июля 2012 г.) анонимный автор, выступающий от имени татарской нации и обозначивший себя псевдонимом «Габдулла Тукай» (как известно, это имя классика татарской поэзии ХХ века), дает русскому народу откровенно оскорбительную характеристику как народу с якобы «рабской психологией» 174. Кроме того, со страниц «Эрзянь мастор» часто звучит некорректная и откровенно оскорбительная риторика в адрес православного христианства и Русской православной церкви.
Так, в анонимном материале «Дар великому русскому народу или вселенское мотовство» (№ 384 от 31 августа 2012 г.) возведение православных церквей в Мордовии подается как насаждение мракобесия с целью оглупления населения: «Радио порадовало еще одной потрясающей вестью: на Юго-Западе возводится церковь имени Кирилла и Мефодия высотой то ли 45, то ли 48 метров. Сколько денег скушает это сооружение мракобесия? Кто-нибудь подсчитает? В том и беда, что считать некому. Все, в том числе и учителя, окрестились и разучились думать и считать. В голову им не приходит, что церкви для этого и строятся, чтобы «раб божий» ничего не просил и, тем паче, не требовал» 175.
15 августа 2007 г. в верховном суде РМ было начато рассмотрение дела о периодическом издании организации «Фонд спасения эрзянского языка» -газете «Эрзянь Мастор», редакция и авторы которой были обвинены в «разжигании межнациональной розни и экстремизма». Необходимо отметить, что данное периодическое издание на протяжении всей своей истории неоднократно получала предупреждения от прокуратуры республики по поводу своих публикуемых материалов.
Накануне судебного процесса, в мае – июне 2007 г., сотрудники республиканской прокуратуры, а также УФСБ по РМ организовали проведение экспертизы отдельных материалов, содержащихся в «Эрзянь Мастор», с привлечением специалистов НИИ гуманитарных наук при Правительстве РМ. В ходе судебных слушаний редакции «Эрзянь Мастор» было предъявлено обвинение в неоднократном нарушении Закона РФ «О противодействии экстремистской деятельности» (статьи 8 и 11). В ответ главный редактор газеты Г. Четвергов и председатель Фонда спасения эрзянского языка Г. Мусалев пытались выдвинуть ответные обвинения прокуратуре и, в целом, правоохранительным органам республики, которые якобы под видом борьбы с экстремизмом пытаются «задушить остатки национального самосознания».
Судебная тяжба длилась более двух лет. В итоге, 30 июня 2009 г. Верховный суд Республики Мордовия постановил, что в газете не содержатся публикации экстремистской направленности. 25 августа 2009 г. Верховный суд Российской Федерации, рассмотрев заявление прокурора Республики Мордовия, не удовлетворил заявление и оставил в силе решение Верховного Суда Республики Мордовия от 30 июня 2009 г.
Вторая и также неудачная попытка закрыть «Эрзянь мастор» в судебном порядке приходится на 2014–2015 гг. 30 января 2015 г. Верховный суд Российской Федерации не удовлетворил иск Роскомнадзора к учредителю газеты «Эрзянь Мастор» – Фонду спасения эрзянского языка — о закрытии газеты. Основанием для иска послужили два не оспоренных в суде предостережения, вынесенные в конце сентября 2014 г. Оба предостережения были основаны на актах экспертизы, проведенной Мордовской лабораторией судебной экспертизы Минюста РФ по запросу УФСБ РФ по Мордовии. Эксперты определили, что в двух статьях указанной газеты («Горе от ума или наоборот?»; «Крестоповал») содержатся негативные и оскорбительные высказывания в адрес служителей РПЦ и в отношении православной религии в целом. Эксперты решили, что в одной из статей имеется информация, способная оказать негативное психологическое воздействие на верующих и способная сформировать негативные установки и оценки православной церкви и православного духовенства, а также в отношении православных верующих. На судебном заседании представители учредителя газеты указали, что за три последние года не выявлены факты размещения иных статей, в которых бы был заподозрен экстремизм. В результате Верховный суд принял решение о том, что исковое заявление Роскомнадзора не подлежит удовлетворению 176.
Организации кавказских народов
В этническом ландшафте современной Мордовии достаточно широко представлены различные национальные группы кавказцев.
Так, согласно данным Всероссийской переписи населения 2010 г., наиболее крупной кавказской диаспорой в РМ является армянская (1342 чел., 0,16% населения республики) 27.
В 1990-е – начале 2000-х гг. численность армянского населения Мордовии увеличилась за счет добровольных трудовых мигрантов и, в меньшей степени, естественного прироста. Мигранты из Республики Армения стремятся селится в крупных городах Мордовии - Саранске и Рузаевке. Кроме того, около трети армян республики проживают в сельской местности в Ромодановском, Рузаевском, Ичалковском, Лямбирском районах. Среди них «лидером» выступает Зубово-Полянский район, где армяне компактно расселены в райцентре Зубово-Поляне и поселке Умет 28.
Исследователи Д. Борисов и К. Фофанова, ссылаясь на собственные «полевые материалы» (интервьюирование), отмечают комфортные условия социальной адаптации трудовых мигрантов из Армении в Мордовии, желание многих из них остаться в республике на постоянное жительство: «Иностранные трудовые мигранты из Армении оптимистично и позитивно оценивают отношение местного населения к иностранной миграции, интеграционные перспективы. Данные интервью (имеются в виду «полевые материалы» указанных авторов – А. Ф.) говорят о том, что миграция в регионе формируется по принципу «снежного кома». В частности, армяне, удачно интегрировавшиеся в республике, приглашают родственников и близких из Армении» 29.
Соответственно, второе и третье место в этом ряду занимают азербайджанская диаспора (707 чел., 0,08%) и грузинская диаспора (301 чел., 0,04%).
Азербайджанцы в Мордовии стремятся сохранить свой традиционный этнокультурный уклад, с учетом местных реалий и условий, о чем, в частности, пишет исследователь А. Ф. Мельник: «Для азербайджанцев в Мордовии характерны малые семьи (состоящие из одной брачной пары с детьми или без детей), усложнившиеся по тем или иным причинам (супруги с детьми принимают в семью одного из овдовевших престарелых родителей, нуждающегося в помощи; в семью брата поселяется овдовевшая сестра с детьми). Иногда родители живут у детей поочередно. Сохранилось чувство взаимной помощи старшего и младшего поколений» 31.
В целом, на сегодняшний день в Мордовии проживают более 3 тыс. представителей кавказских этносов, в том числе, помимо упомянутых диаспор (армянской, азербайджанской, грузинской), чеченцев – 116 чел.; осетин – 110 чел.; езидов – 67 чел.; лезгин – 65 чел.; аварцев – 53 чел.; ингушей – 43 чел.; даргинцев – 35 чел.; кумыков – 29 чел.; карачаевцев – 27 чел.; абхазов – 23 чел.; кабардинцев – 18 чел.; табасаранцев – 18 чел.; лакцев – 10 чел.; балкарцев – 5 чел.; адыгейцев – 5 чел; абазинов – 3 чел.; агулов– 3 чел.; рутульцев – 1 чел.; талыши – 1 чел.; удинов– 1 чел. 32.
Представители кавказских этносов проживают в Мордовии с советского периода, точнее – с 1960-х гг., когда в Саранске была налажена регулярная рыночная торговля фруктами из регионов Закавказья. Как известно, эта ситуация, общая для всей России, сохраняется до настоящего времени.
Социальный состав выходцев с российского и зарубежного Кавказав современной Мордовии включает в себя не только предпринимателей и торговцев, но также рабочих различных специальностей, инженерно-технических работников, фермеров, работников сферы образования, людей других профессий. Как правило, представители названных этнических групп в Мордовии представляют собой своеобразные неофициальные землячества, поддерживая связи не только между собой, но и со своими родными и близкими, проживающими на Кавказе (российском или зарубежном), а также в других регионах РФ.
С другой стороны, приходится признать, что формирование этнокультурных организаций рассматриваемых этносов в РМ не приобрело больших масштабов. Совершенно очевидно, что это связано с малочисленностью данных этнических групп.
В начале 2000-х гг. некоторые кавказские диаспоры в Мордовии оказались в той или степени вовлеченными в сложные и драматические процессы, связанные с событиями на их исторической родине постсоветского периода.
Речь здесь идет, прежде всего, о развернувшемся в первое десятилетие XXI века российско-грузинском конфликте, вершиной которого стала война в Южной Осетии 2008 г.
В Саранске и Ромодановском районе республики с советского периода (1960-х – 1970-х гг.) проживает небольшая (около ста человек) осетинская диаспора, которая традиционно поддерживает тесные связи со своими родственниками на Кавказе, прежде всего – в Северной и Южной Осетии.
Например, уроженка Грузии, осетинка Н. Вершкова проживает в Саранске с 1966 г., работает заведующей учебно-консультативным пунктом для слепых и слабовидящих детей. Ее сестра с двумя детьми оказались в самом эпицентре боевых действий и, как тысячи других жителей Цхинвала, были вынуждены скрываться в подвалах от обстрелов со стороны грузинских войск. События 8–12 августа 2008 г. Н. Вершкова считает братоубийственной войной: «Как могли грузины напасть на осетин? Ведь мы фактически один народ. Нет ни одной грузинской или осетинской семьи, в чьем роду бы не было грузина или осетина – кровь наших народов давно смешалась. Возьмем, к примеру, даже мою семью Все мои двоюродные братья и сестры по материнской линии – грузины. И теперь что, я должна их ненавидеть за это?!» 33. С другой стороны, Н. Вершкова выразила мнение большинства осетин Мордовии, подчеркнув важную и позитивную роль российских солдат в защите Южной Осетии, без которой она была бы уничтожена 34.
Другая часть осетинской диаспоры приехала в Мордовию в конце 1980-х – начале 1990-х гг., что было связано с трагическими событиями того периода – войной в Южной Осетии, развязанной режимом президента Грузии З. Гамсахурдиа и сопровождаемой этническими чистками осетин. Такова семья Хубаевых, которые в 1990 г. были вынуждены буквально бежать в Россию под силовым давлением грузинских властей: их дом в селе Бакуриани Боржомского района Грузии подвергся нападению вооруженных налетчиков и был разграблен. В момент нападения в доме находилась только старшая представительница семьи, Нина Матвеевна Хубаева. Она подверглась избиениям и издевательствам: боевики заставили ее делать виселицу якобы для собственной казни, но затем отпустили, приказав покинуть пределы Грузии в двадцать четыре часа. В настоящее время эта осетинская семья проживает в селе Анненково Ромодановского района РМ; их социальное положение относительно благополучное – так, дочь Нины Матвеевны, Марина Хубаева работает заведующей учебной частью в Анненковской средней школе. Хубаевы отмечают доброжелательное отношение к ним со стороны местного населения – русских, мордвы, татар; кроме того, они поддерживают особенно близкие отношения с живущей в Анненково семьей турок-месхетинцев из Узбекистана, которые также оказались беженцами в России в 1990-е гг. 35.
Таким образом, осетины Мордовии разделили горечь трагедии своего народа и открыто заявили о том, что единственным спасением для жителей Республики Южная Осетия является присоединение к России. К слову, эта точка зрения в самой РЮО является преобладающей.
Возвращаясь к вопросу об общественном и материальном положении выходцев с Кавказа в Мордовии, отметим, что большинство из них, в целом, успешно социализировались. Однако неблагополучным исключением в плане социальной адаптации стали езиды.
Еврейские этнокультурные организации
Евреи начали селиться на территории мордовского края в поздний имперский период, в XIX – начале ХХ столетия 70.
В 1910 г. в Саранске проживали 42 еврея, усилиями которых в 1916 г. в городе даже был открыт хедер – начальное религиозное (иудаистское) училище 71. Отдельные представители еврейского этноса активно участвовали в революции и в утверждении власти большевиков в Мордовии. Например, осенью 1917 г. заместителем председателя Саранского комитета РСДРП был военный врач Л. Анштейн, а одним из членов революционного штаба при совете рабочих и солдатских депутатов Саранска был военнослужащий И. Гринфельд; а в 1932–1935 гг. пост первого секретаря Мордовского обкома ВКП(б) занимал В. Гантман. В период Великой Отечественной войны количество лиц еврейской национальности, проживающих в Мордовии, увеличилось на несколько сотен человек за счет эвакуированных в Саранск с западных, оккупированных немецко-фашистскими войсками территорий Советского Союза. Необходимо признать, что в 1950-е – 1990-е гг. евреи Мордовии внесли весомый вклад в развитие местного образования (Б. Цетлин), культуры (Б. Авербух, А. Брагинский, Я. Зеликман, В. Княжич), медицины и здравоохранения (Э. Генденштейн, Р. Зельцер, Ф. Котляр), науки (М. Голубчик, Л. Гордон, Н. Куканова), промышленности и строительства (Э. Боксимер, Г. Клигерман, И. Тепман, Л. Блиндер, Е. Вайсман) 72.
В конце 1990-х – 2000-е гг. произошел массовый отток евреев из Республики Мордовия, связанный, в первую очередь, с массовой эмиграцией евреев Российской Федерации в Государство Израиль.
Оформление еврейской первой этнокультурной организации Саранска, ставшей одновременно и национальной, и религиозной, произошло в 2005 г. Ее ядро образовала небольшая (около 20 чел.) группа активистов во главе с А. И. Дробиным 73.
Большое место в планах организации изначально отводилось пропаганде еврейских национальных и религиозных (иудаистских) ценностей на уровне школ и особенно вузов, то есть среди наиболее образованной части населения. Среди важных задач данной общины декларировалось создание в Мордовии еврейской религиозной школы и организация производства в республике кошерной пищи.
Еврейская организация Саранска также поддерживает международные связи. Например, 17 февраля 2010 г. посольство Швеции в РФ торжественно передало «Еврейской общине города Саранска» несколько альбомов под названием «Передайте об этом детям вашим История Холокоста в Европе 1933–1945». А. Дробин поблагодарил представителей посольства за то, что в Швеции бережно относятся к сохранению памяти о катастрофе европейского еврейства, отметив, что такое отношение способствует недопущению повторения подобной трагедии в будущем 74.
9 сентября 2011 г. новым председателем религиозной организации «Еврейская община города Саранска» был избран А. С. Ямпольский. Тогда же был сформирован совет «Еврейской общины города Саранска», в который вошли А. И. Дробин, А. С. Ямпольский и др. 75
Несколько позже, 15 декабря 2011 г. в Единый государственный реестр юридических лиц была внесена общественная организация «Местная еврейская национально-культурная автономия города Саранска», председателем которой стал А. И. Дробин, имеющий также статус помощника главного раввина РФ А. С. Шаевича.
Еврейское этнокультурное движение Мордовии вносит свой вклад в культурную жизнь города.
Например, в августе 2012 г. совместно с Федеральной еврейской национально-культурной автономией Еврейская община города Саранска организовала и провела в Музее изобразительных искусств имени Эрьзи фотовыставку «Евреи в России: возрождение традиций». Фотоработы для экспозиции были представлены Еврейским национальным фондом Российской Федерации 76.
В конце 2013–2014 гг. в еврейском этнокультурном движении Мордовии окончательно оформился своеобразный раскол. Часть активистов Еврейского религиозного общества во главе с А. И. Дробиным образовали новую общественную организацию – Еврейскую национально-культурную автономию Республики Мордовия (ЕНКА РМ). Организация была создана на учредительной конференции 23 декабря 2013 г. 77; официально зарегистрирована 13 марта 2014 г. 78 Соответственно, активистов, оставшихся в составе Еврейского религиозного общества возглавил А. С. Ямпольский.
Устав ЕНКА РМ гласит: «Общественная организация – Еврейская национально–культурная автономия Республики Мордовия (далее по тексту ЕНКА) – общественное объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к еврейской этнической общности на основе их добровольной самоорганизации для самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, родного языка, национальной культуры и образования» / / ЕНКА ставит своей целью сохранение еврейского народа в качестве национального и культурного целого, развитие еврейской общественной жизни » 79. Среди задач ЕНКА РМ необходимо выделить следующие: сохранение национальной культуры еврейского народа и создание условий для ее развития; развитие национального образования, народного творчества, искусства, исследования в области иудаики; сохранение национальных традиций еврейского народа; содействие широкому доступу граждан России всех национальностей к культурному наследию еврейского народа 80.
Высшим руководящим органом ЕНКА РМ является Конференция. Очередная Конференция созывается по решению Совета ЕНКА РМ один раз в семь лет. Информация о дате, месте проведении Конференции и предполагаемой повестке дня доводится до членов ЕНКА РМ не позднее, чем за два месяца до даты ее проведения. Внеочередная Конференция может быть созвана по инициативе Президента ЕНКА РМ, по решению Совета ЕНКА РМ или контрольно-ревизионной комиссии (ревизора) ЕНКА РМ. Внеочередная Конференция проводится в ситуации, когда возникает необходимость немедленного рассмотрения вопросов, относящихся к исключительной компетенции Конференции ЕНКА РМ. Информация о внеочередной Конференции доводится до членов ЕНКА РМ не менее чем за две недели до даты ее проведения 81.
Президент ЕНКА РМ (в настоящее время – А. И. Дробин) осуществляет постоянное руководство деятельностью Совета ЕНКА РМ; имеет право созывать заседания Совета; осуществляет контроль над текущей финансовой деятельностью организации; подписывает принятые Конференцией и Советом ЕНКА РМ решения; отчитывается о своей деятельности перед Конференцией и Советом ЕНКА РМ; действует от имени ЕНКА РМ без доверенности; является Председателем Совета ЕНКА РМ 82.