Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Образование Общества любителей духовного просвещения 29
1.1. Предпосылки появления духовно-просветительских и научно-богословских Обществ и братств в России (вторая половина 1850-60 гг.)..29
1.2. Учреждение Общества любителей духовного просвещения и его структурных подразделений 40
1.3. Литературно-издательская деятельность Общества любителей духовного просвещения 47
Глава 2. Научная и практическая духовно-просветительская деятельность Общества любителей духовного просвещения 67
2.1. Отдел внебогослужебных собеседований 68
2.2. Отдел по распространению духовно-нравственных книг 89
2.3. Отдел публичных богословских чтений 108
2.4. Законоучительный отдел 122
Глава 3. Церковно-археологическая деятельность Общества любителей духовного просвещения 134
3.1. Отдел иконоведения и музей 135
3.2. Историко-археологический отдел 147
3.3. Церковно-археологический отдел 149
3.4. Комиссия по осмотру и изучению памятников церковной старины г. Москвы и Московской епархии 167
Глава 4. Деятельность Санкт-Петербургского отдела Общества любителей духовного просвещения 171
4.1. Учреждение Санкт-Петербургского отдела 171
4.2. Участие Санкт-Петербургского отдела в диалоге православных и западных христиан 175
4.3. Участие Санкт-Петербургского отделав обсуждении внутрецерковных проблем и взаимоотношения Церкви и государства 200
Заключение 227
Список сокращений 235
Список источников и литературы
- Учреждение Общества любителей духовного просвещения и его структурных подразделений
- Отдел по распространению духовно-нравственных книг
- Историко-археологический отдел
- Участие Санкт-Петербургского отдела в диалоге православных и западных христиан
Учреждение Общества любителей духовного просвещения и его структурных подразделений
История народного духовного просвещения восходит ко времени крещения Руси, когда открывались первые христианские школы при приходских церквях и монастырях28, однако исторические события, происходящие в стране в течение веков, вносили свои коррективы в их создание, развитие и становление.
Одним из важнейших, интереснейших и крайне непростых периодов в истории духовного просвещения является середина XIX — начало XX в. Этот период характеризуется стремительным развитием различных отраслей науки в России, во многих аспектах этот процесс связан с реформами 1860-х гг. Значительную роль в этом сыграли научные общества, занимавшиеся разработкой разнообразных вопросов, учрежденных в различных регионах страны. Исследование их деятельности, значения и места в отечественной истории в последнее время привлекает особое внимание.
При изучении указанного периода в истории духовного просвещения необходимо учитывать и такое явление как «оттепель» в начале царствования Александра II, которая повлекла за собой изменения в разных областях жизни российского общества, а также породило ожидания серьезных, коренных преобразований29. Исследователи отмечают общественное оживление той поры, как важную веху в истории русской общественности30. Бредли, показал, что бурное возникновение научных и других общественных организаций стало основой формирования в России гражданского общества. Частная инициатива образованных русских людей направлялась через общественные объединения в различные сферы практической деятельности31.
Однако и инициатива и деятельность общественных организаций регулировалось законодательством, существовал стереотип Устава, регламентирующий внутреннее устройство32. Следовательно, ограничение деятельности общественных организаций происходило не только из-за недостатка средств, но и из-за различных бюрократических препятствий. Не смотря на эти и другие различные трудности, просветительской деятельностью занимались едва ли не все общественные организации России, а научные общества во второй половине XIX в. достигли своего расцвета, что определялось не только ростом общественной активности ученых, но и потребностям самой науки33.
Таким образом, в научных обществах получили новый импульс развития, как светская, так и богословская наука. Общие научные и просветительские интересы объединяли людей, не разделенных на сословия, имущественными или образовательными цензами. Деятельность научных обществ имела огромное значение в научном, культурном и просветительском развитии Российской империи. Прежде, чем подвергнуть исследованию особенности становления и развития ОЛДП, нужно представить все многообразие просвещения, осуществляемого в Российской империи. Во-первых, реформы стимулировали постоянно растущую потребность в образованных людях, необходимых в самых разных сферах - в промышленности, медицине, просвещении, управлении, что породило в свою очередь увеличение изданий различных книг, появление множества новых газет и журналов, открытие отношение власти к периодической печати. Уже в 1856-1857 гг. разрешаются новые периодические издания, слабеет цензурный надзор за печатью35.
Однако нужно отметить, что к середине XIX в. в России стала остро ощущаться так же необходимость образования и духовно-нравственного просвещения простого народа, особенно посредством печатного слова. Необходимость развития народного образования во второй пол. XIX в. также тесно связана с освобождением крестьян36 и другими преобразованиями, проводимыми в стране37. Важно отметить, что Александр II в Высочайшем Указе от 5 мая 1856 г. назвал народное образование «одной из самых важных» своих «государственных забот», залогом «будущего благоденствия нашей возлюбленной Родины» . О том же говорили Александр III и Николай II .
Эту необходимость понимали и отмечали, и представители образованного общества40, и церковная власть. В ежегодно публиковавшихся отчетах обер-прокуроров того времени императору, не раз отмечалось слабое знание истин православной веры простого народа, не понимание смысла молитв, не понимание значения церковных служб, Таинств, обрядов41. Другая важная причина необходимости духовно-нравственного просвещения народа, отмеченная современниками и последующими исследователями данного периода -стремительный процесс политизации российского общества, усиление влияний идей, противоборствующих Церкви, таких как атеизм и социализм, распространение сек4 . Соответственно возникала необходимость адекватного церковного ответа, в том числе, адресованного интеллигенции и учащейся молодежи.
В отчетах обер-прокурора 1850-х гг., в разделе о состоянии духовного просвещения, упоминаются только учебные заведения (духовные академии, семинарии, уездные и приходские училища), о просветительских же обществах речь не идет. Но духовные академии были преимущественно научно-богословскими, а не просветительскими центрами: решая сложные богословские проблемы, они по ряду причин не могли, а, по мнению некоторых иерархов и не должны были стать центрами духовного просвещения народа.
Однако работа в области духовного просвещения велась, и, велась преимущественно лицами духовного звания по нескольким направлениям. Представители духовенства преподавали в учебных заведениях Министерства народного просвещения, а так же в казенных и частных учебных заведениях43. Во многих епархиях увеличивалось количество периодических изданий, вместо четырех журналов издаваемых при духовных академиях до 1860 г.44. Издавались также произведения духовного содержания45, в том числе и на природных языках, переводились богослужебные книги, открывались лавки для продажи книг в разных епархия4 , создавались церковно-приходские и благочиннические библиотеки47, ставшие со временем особым разделом народного просвещения
Отдел по распространению духовно-нравственных книг
Объединение единомышленников в рамках уже существующего Общества сформировалось для ведения внебогослужебных собеседований, ставших одним из первых долгосрочных проектов ОЛДП.
Нужно отметить, что повсеместно в России организация внебогослужебных собеседований175 и мероприятия по улучшению церковных проповедей176 начали
В некоторых епархиях в воскресные и праздничные дни появились, и стали быстро распространяться внебогослужебные собеседования о предметах веры, объяснения дневного Евангелия и Апостола, чтения из жития Святых, священники объясняли молитвы, тропари, Заповеди Божий, праздники, читали из Священной истории Ветхого и Нового Заветов, практиковалось чтение статей из духовных журналов, иногда кто-либо из грамотных прихожан читал назидательную книгу. Постепенно по епархиям накапливался опыт: с 1866 г. внебогослужебные беседы были заведены в Самарской епархии и Обществом любителей духовного просвещения в Москве, а в отчете обер-прокурора распространяться по разным епархиям почти одновременно, что говорит не только об их необходимости, но и об их тесной связи. Литература для составления и проповеди и внебогослужебных собеседований зачастую использовалась одна и та же. Важно рассматривать внебогослужебные собеседования, как помощь и дополнение к проповеди в окормлении паствы. Член Петербургского отдела ОЛДП Ф. М. Достоевский неоднократно писал в своих произведениях об острой необходимости проповеди и внебогослужебных собеседований, именно в переживаемый период времени, который назвал самой смутной, самой роковой минутой, может быть, из всей истории русского народа177.
Состояние внебогослужебных богослужений по всей стране ежегодно фиксировалось в опубликованных отчетах обер-прокурора Св. Синода, что давало возможность на местах знакомиться с накопленным опытом и способствовало появлению новых форм ведения бесед. Так в конце 60-х гг. во время собеседований духовенство стало вводить общенародное церковное пение, чтобы приучить прихожан принимать участие в песнопениях при совершении богослужений. В единичных случаях беседы сопровождались показом туманных картин. Специально помещения не готовили, собеседования повсеместно проводились в храмах, в церковно-приходских школах, в частных домах, в других помещениях, а летом и в церковной ограде. Успех преимущественно зависел от
Нарекания в адрес части духовенства за неудовлетворительное положение проповеднической деятельности стало общим местом и признавалось до некоторой степени справедливыми, однако превосходили всякую меру.
В беседах с народом принимали участие не только священнослужители, но и церковнослужители и даже просто грамотные прихожане. Отмечалось, что собеседования проводились преимущественно в сельских приходах181. Об успехе внебогослужебных собеседований свидетельствовал стремительный количественный рост епархий, в которых они проводились и увеличение мест собеседований внутри епархий. Иногда тематика корректировалась в зависимости от происходящих в стране событий, например, начавшейся войны, стихийных бедствий или других конкретных вопросов, заданных слушателями. В отличие от проповеди собеседования не были ограничены временем церковного богослужения, носили «непринужденный характер разговора»182, во время которого разъяснялись все возникающие у слушателей недоумения. Духовенство также получало пользу, т. к. собеседования «способствовали сближению пастырей и пасомых»183, давали возможность пастырям узнать во всей полноте духовные нужды прихожан184, способствовали росту авторитета священнослужителей. Беседы не только давали народу необходимые толкования и разъяснения, но отвлекали народ от праздного, а нередко и порочного препровождения времени в воскресные и праздничные дни185. Все вышесказанное в равной мере можно отнести и к организации собеседований в Москве и московской епархии. Однако необходимо учитывать и местные особенности.
Официальное учреждение отдела внебогослужебных собеседований ОЛДП произошло в 1900 г., присоединением Комитета к ОЛДП, но первые собеседования с народом о предметах веры были организованы по воскресным дням в епархиальной библиотеке еще в 1866 г.
На организацию и дальнейшее развитие внебогослужебных собеседований непосредственное влияние оказывали московские митрополиты. В связи с этим влиянием проведение внебогослужебных собеседований можно условно разделить на три этапа. В первый этап с 1866 г. по 1875 г. - собеседования начались по инициативе членов ОЛДП и благословению митрополита Филарета (Дроздова). Собеседования были основаны Обществом любителей духовного просвещения и проводились только его членами и только в одном месте. Однако, не смотря на важное и своевременное начинание необходимо отметить отсутствие четкой организации. Информации о проведении собеседований этого периода в ныне существующих архивных документах, ежегодных отчетах, периодики и иной литературе сохранилось крайне мало, что не дает возможность провести комплексный анализ.
Второй этап - с 1879-1880 по 1898 г. - митрополит Макарий (Булгаков) предложил новые принципы проведения собеседований - с этим связанно появление документов, начиная с 1880 г. Разрабатывались программы бесед, представлялись отчеты и журналы. Собеседования были организованы в разных местах г. Москвы. Таким образом, сложилась определенная система внебогослужебных собеседований с народом, которая не претерпела значительных изменений при нескольких последующих митрополитах.
Третий этап- с 1898 по 1917г.- с приходом на Московскую кафедру митрополита Владимира (Богоявленского), под его влиянием собеседования получили новый импульс развития. Произошли структурные изменения, ежегодная отчетность стала обязательной. Сохранились многочисленные и разноплановые документы позволяющие исследовать, обобщить и проанализировать внебогослужебные собеседования третьего этапа.
При подготовке к первому этапу собеседований были составлены и представлены митрополиту Филарету (Дроздову) списки необходимых книг и программа повременного издания для народа186. Одобрив начинание, он благословил издавать брошюры или сборники для народа без привязки к
Историко-археологический отдел
Однако к концу 1890-х гг. стало ясно, что духовно просвещать необходимо и интеллигенцию362. Была крайняя необходимость не только раскрывать основы Православия, учение Церкви, но и обличать и опровергать лжеучения в среде светской интеллигенции. Для решения этой проблемы при ОЛДП был образован специальный Отдел публичных богословских чтений, направленный на духовное просвещение интеллигенции.
Назревшая необходимость диалога Церкви и светской интеллигенции, побуждала духовенство искать и осуществить пути сближения. В этом направлении в разных епархиях отдельными священнослужителями осуществлялась определенная работа, но эта деятельность, как правило, имела характер бессистемный и кратковременный, за исключением лекций СПб Отдела ОЛДП, о которых скажем в другой главе. Например, еще в 1871 г., в Москве с публичными апологетическими чтениями, которые привлекали внимание многочисленных слушателей, выступил профессор богословия прот. Сергиевский363. В 1872 г. в Санкт-Петербурге, Дерптском университете и в Воронеже велись публичные богословские чтения для всех классов общества364. В 80-х гг. в Москве прот. А. М. Иванцов-Платонов основал публичные религиозные чтения для образованных женщин и девиц. В некоторых епархиях были организованы чтения для образованной публики апологетического характера365. Отметим активное участие в чтениях местных архипастырей, например, в Харькове и Одессе, что оказывало чрезвычайно положительный эффект.
Светские учебные заведения не давали в достаточной мере религиозного образования, а многие из выпускников затем увлекались различными лжеучениями и теориями и отходили от Церкви. К тому же, отчуждение интеллигенции от Церкви сопровождалось духовными исканиями вне Православия. Другая проблема заключалась в том, что светски образованные люди ожидали достойного ответа от Церкви на свои духовные поиски и, не находя его, упрекали духовенство в косности, замкнутости, равнодушии к вопросам религиозно-общественной мысли.
В тот период времени культурная элита открывала для себя ранее неизвестный ей мир святости, стала посещать известные православные обители -Оптину пустынь, Валаамский монастырь, Саров и Соловки, укреплялось желание найти у Церкви ответы на злободневные вопросы366.
С 90-х гг. среди представителей интеллигентных слоев русского общества получили особое распространение различные религиозно-философские кружки и общества, в некоторых случаях отходивших далеко от Православной Церкви. «Это была религиозность, но в значительной степени (хотя и не исключительно) вне-церковная, или, вернее не церковная»
Уже вначале XX в. религиозные искания приобрели исключительную значимость, религиозные вопросы стали базисными для многих представителей образованного слоя российского общества, пробудили интерес к Православию, а революция 1905-1907 гг. способствовала дальнейшему углублению религиозных настроений в среде российской интеллигенции368.
Таким образом, требовался системный богословский диалог, основанный на научном подходе, учитывающий полученное образование и духовные запросы интеллигенции. В кругу московского духовенства и в частности в ОЛДП идея богословских чтений обсуждалась долгое время, при этом признавалось, что религиозность светского общества находилась в большом упадке.
К реализации этой идеи приступили в конце 1896 г., когда на совещании был поставлен вопрос об устройстве ближайшим Великим Постом публичных чтений по христианской православной апологетике для образованных слушателей369. К участию в чтениях пригласили законоучителей и представителей духовенства, не состоящих членами Общества, а также членов профессорско-преподавательской корпорации МДА, МДС и Императорского московского университета, известными своими исследованиями по богословско-историческим вопросам
Об открытии богословских чтений был представлен доклад Московскому митрополиту Сергию (Ляпидевскому). Первый семестр чтений был проведен в зале Московского синодального училища церковного пения с согласия обер-прокурора Св. Синода К. П. Победоносцева, при содействии прокурора Московской синодальной конторы князя А. А. Ширинского-Шихматова и дирекции синодального училища371. В случае Отдела публичных богословских чтений мы также видим помощь и поддержку церковной власти. Все последующие чтения до Рождественского семестра 1902 г., за неимением своего помещения, проходили в Московском синодальном училище церковного пения, но после переезда ОЛДП в Епархиальный дом в Лиховом переулке, публичные богословские чтения проходили в своем здании.
Тематика уже первых чтений была представлена впечатляюще ярко и мощно, чтения эти имели колоссальный успех. Содержательная составляющая и разнообразие тем, заявленного мероприятия оправдала ожидания многочисленных слушателей, о чем свидетельствовали высказанные пожелания представителей интеллигенции, чтобы чтения продолжались и дальше. Интерес был огромен, и, уже следующим семестром число посетителей доходило до двухсот человек. Но, не смотря на несомненный успех первого семестра, в годовом отчете Общества первыми чтениями называют те, что прошли позже -Рождественским постом, опуская сам факт начала чтений до создания Отдела.
По окончании первого семестра чтений прот. Г. П. Смирнов-Платонов доложил Московскому митрополиту об успехе чтений, а также сделал официальное представление обер-прокурору Святейшего Синода об учреждении постоянной Комиссии по устройству публичных богословских чтений374. При этом особо обратим внимание, что прот. Г. П. Смирнов-Платонов просил К. П. Победоносцева о разрешении пользоваться залой Синодального училища от имени московского духовенства (!), не упоминая Общество любителей духовного просвещения. Этот факт свидетельствует об отсутствии замкнутости ОЛДП. Не смотря на начальную организационную работу по устройству чтений в среде членов ОЛДП, планировалось привлечение более широкого круга лекторов, чем только члены Общества, справедливо считая начавшийся диалог с интеллигенцией общим трудом всего московского духовенства.
Участие Санкт-Петербургского отдела в диалоге православных и западных христиан
Уже традиционно предполагалось посредничество Отдела для желающих реставрировать древние храмы, иконостасы, стенную живопись, иконы, и рекомендации опытных реставраторов и иконописцев из среды своих членов513.
На первом заседании обсуждался вопрос об учреждении особой цензурной комиссии из членов церковно-археологического Отдела для цензуры икон, поступающих на продажу в иконные лавки на предмет догматической и исторической правильности514. Была заявлена проблема о недопустимости употребления языческих символов (суд в образе Фемиды, торговли и т. д.), а также об охране законом употребление христианских символов, как это сделано по отношению к государственному гербу515.
Важным событием для пополнения музея стало разрешение митрополита Владимира (Богоявленского) обращаться членам Церковно-археологического отдела к настоятелям монастырей и церквей Московской епархии с просьбой о высылке в музей Общества находящихся без употребления древних икон и других церковных вещей. Так же членам Общества разрешалось проводить в храмах и монастырях Московской епархии следующие работы: осматривать и описывать иконы и другие древние священные предметы, а так же фотографировать те из них, которые не могут быть отданы в музей516.
В дальнейшем Отдел продолжал заботиться об охранении в епархии памятников церковной старины, но древние вещи продолжали продаваться из храмов частным лицам за бесценок, минуя Церковно-археологический музей. В виду этого, в 1913 г. Отдел просил митрополита Московского Макария дать распоряжение настоятелям и настоятельницам монастырей и храмов доставлять в музей вещи, вышедшие из богослужебного употребления, а также сделать
предписание, чтобы: а) были составлены списки всех находящихся в церквях и монастырях древних предметов, а сами списки были переданы в Отдел, б) сообщили, где под колокольнями, на чердаках, в сараях имеются склады икон, книг, других предметов, вышедших из богослужебного употребления, в) все вещи, предназначенные к уничтожению, предварительно представляли в Отдел на рассмотрение, г) все вещи, вышедшие из богослужебного употребления иконостасы, иконы, царские двери, синодики, рукописи, книги, антиминсы, сосуды, облачения, кресты, Евангелия немедленно доставили в Церковно-Археологический музей при епархиальной библиотеке для хранения и изучения русской старины. Но Московская духовная консистория посчитала, что просьба Отдела не может быть удовлетворена, однако Отделу предоставляется право просить о разрешении осматривать и описывать древние вещи в церквях и монастырях епархии.
Церковно-археологический Отдел, имеющий научный и прикладной характер деятельности, стал центром по изучению церквей и монастырей Москвы и Московской епархии517. В списке членов ЦАО были священнослужители и миряне разного социального и образовательного уровня: архиепископ, епископы, священники, диаконы, член Св. Синода, прокурор Московской Святейшего Синода конторы, директор Императорского археологического института, иконописцы, архитекторы, князья, чиновники, члены профессорско-преподавательской корпорации, архивариус, капитан пехотного полка, фотограф, академик и другие лица.
Вместе с открытием Отдела началась издательская деятельность ученых трудов его членов. Труды и исследования писались по важнейшим моментам церковно-государственной жизни, не оставались без внимания членами Отдела юбилеи важных исторических событий и выдающихся деятелей, новейшие научные открытия, однако, как обычно, не маловажным обстоятельством было
наличие материальных средств для издания. А их отсутствие тормозило, либо совсем не давало возможности публиковать труды.
Во-первых, удалось издать описание икон Церковно-археологического музея в трех выпусках. Первый выпуск вышел уже в первый год существования Отдела и заключал в себе описание 10 икон с точными копиями в натуральную величину, с историко-археологическими пояснениями518. Издание стремительно разошлось в Москве, не попав в другие города, не задержавшись ни на складе, ни в продаже. В следующем 1901 г. был издан второй выпуск, который заключил в себя описание 15 икон со снимками и объяснениями519. В 1906 г. последовал третий выпуск с приложением со снимками 136 иконам.
Важно, что описание реставрации древнего образа выполнялось достаточно подробно, а при производстве работ особенно ценных и древних икон фиксировались определенные этапы при помощи фотографических снимков. Отмечалось раскрытие древнего письма, для чего удалялись поздние красочные слои. Встречались случаи не соответствия верхних слоев образа своему древнему рисунку. Повреждение доски также отмечалось. Таким образом, эти описания не только давали возможность контролировать процесс реставрации, но и являлись грамотным пособием.
Смутное время 1905-1906 гг. лишило возможности издавать «Московские церковные ведомости», также испытывалась острая нехватка материальных средств, поэтому издательская деятельность была затруднена. Но некоторые рефераты удавалось печатать в различных периодических изданиях, прочие издавали на свои средства, но большинство рефератов периода «смутного времени», за неимением у Общества собственного литературного органа и денежных средств оставались ненапечатанными