Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Историография. с. 10
1.1 .Теоретические проблемы «крупной феодальной вотчины», с. 10
1.2. Проблемная историография по тематике диссертации. с.25
1.3. Изучение Троице-Сергиева монастыря как крупной феодальной вотчины. с.54
ГЛАВА II. Архив троице-сергиевой лавры . с.63
2.1. Системи, документирования в русских
монастырях и особенности Троицкого архива. с.63
2.2. Крепостная казна Троицкого монастыря. с.65
2.3. Копийные книги и описи крепостной казны. с.67
2.4. Троицкие акты 1584-1700 гг. с.83
2.5. Государственные описания ХУП в. : с.99
а) дозорные и писцовые книги первой половины ХУП в. с.99
б) переписные книги 1640-1670-х гг. с.109
2.6 Вотчинные хозяйственные книги. с. 111
2.7. Церковно-государственная учетная документация . с. 120
ГЛАВА III. Землевладение троицкой корпорации в конце ХVI-ХVII. с. 125
3.1. Рост и состояние землевладения Сергиева монастыря в 1584-1700 гг. с. 125
3.2. Землевладение приписных монастырей. с. 168
а) приписная система Троицкой духовной корпорации с. 168
б) вотчины приписных монастырей в конце ХУ1 в. с. 172
в) вотчины приписных монастырей в ХУП в. с. 173
-Север с. 174
- Поволжье с. 178
- Центр с. 182
ГЛАВА IV. Сельское расселение и население в вотчине троице-сергиева монастыря . с Л 93
4.1.Общая характеристика расселения : динамика «живущего» и «пустого», численность, состав и размещение населения. с. 194
4.2. Структура сельского расселения (региональные очерки), с.208
4.3.Погосты, слободки, сельские монастыри. с.226
ГЛАВА V. Землеустройство вотчины троице-сергиева монастыря . с.242
5.1 Структура и динамика пашни и перелога. с.242
5.2.Троицкий домен : масштабы и размещение с.245
5.3. Крестьянское землевладение: с.252
а) вытное тягло и крестьянский надел; с.252
б) опыт корреляционного анализа троицких писцовых и вытных книг; с.262
в) земельно-тяглые переделы в монастырской деревне; с. 267
г) вненадельные крестьянские земли. с.274
ГЛАВА VI. Феодальная рента в монастырской вотчине с.283
6.1.Общая картина феодальной ренты в конце ХУ1 в. с.284
6.2. Сеньориальная эксплуатация монастырских крестьян (региональные очерки): с.287
а) конец ХУ1 - первая четверть ХУП в. с.287
- отработочная рента; с.287
- денежная рента. с.295
б) конец ХУП в. с.308
- отработочная рента; с.308
- денежная рента. с.310
6.3. Государственная эксплуатация монастырских крестьян в конце ХУ1
ХУП в. с.313
ГЛАВА VII. Монастырский иммунитет с.324
7.1. Государственный статус Троице-Сергиева монастыря: с.324
а) административно-судебный; с.324
б) финансовый; с.332
в) таможенный. с.341
7.2. Публичноправовые прерогативы вотчины-сеньории и сеньориально крестьянские отношения. с. 347
Заключение.
- Проблемная историография по тематике диссертации.
- Церковно-государственная учетная документация
- Структура сельского расселения (региональные очерки),
- опыт корреляционного анализа троицких писцовых и вытных книг;
Проблемная историография по тематике диссертации.
Кроме Б.Д.Грекова, проблемами крупной собственности в ранней советской историографии занимались С.В.Юшков и Н.Л.Рубинштейн. Юшков также выделял крупное землевладение князей, бояр и церкви, политическое значение которых росло. Особенность в организации церковной вотчины-сеньории от светской уже в Киевское время Юшков видел в отказе от рабского труда. Привлекая рабочую силу, церковь использовала отношения патроната. Юшков также затронул проблему приписных, вассальных монастырей, зависимых от более крупных церковных организаций. Коснулся он и вопроса происхождения феодального иммунитета, выводимого им из земельных пожалований церкви. Церковно-иммунитетные дипломы были в дальнейшем положены в основу выработки формуляра дипломов, которые стали выдаваться боярству. Н.Л.Рубинштейн подчеркивал, что первым по времени возникновения в Киевской Руси было княжеское землевладение и хозяйство, а затем по его образцу конструируется боярское и монастырское землевладение. Рубинштейн не видел принципиальных отличий древнерусской боярщины-сеньории от западноевропейской XI-ХП вв., когда на Западе был расцвет сеньориально-городского строя б.
В период оживленных дискуссий о характере общественного строя Древнерусского Ьотччны государства в конце 20-х - 30-е гг. категория развиваемая в исследованиях Б.Д.Грекова, С.В.Юшкова, Н.Л.Рубинштейна, И.И.Смирнова, других ученых способствовала формированию понимания общности исторического развития Руси и Западной Европы. В 1929 г. молодым Л.В.Черепниным была написана в качестве кандидатской диссертации и только в 1940 г. частично опубликована интересная работа об иерархической структуре земельной собственности Московской митрополичьей кафедры в Х1У-ХУ1 вв. с учетом ее обширного административно-хозяйственного и военного аппарата и приписной системы дочерних филиалов в десятках уездов страны. В ней также широко применялся сравнительно-исторический метод при изучении явлений и институтов русского и западноевропейского феодализма , что позволило установить их принципиальное сходство, в том числе и на уровне сопоставления близких по типу источников (митрополичьей копийной книги и западноевропейских картуляриев). Речь шла о служебно-вассальных и прекарно-бенефициальных отношениях в поземельной сфере между митрополией и многочисленным составом ее слуг, бояр, вкладчиков, других контрагентов по земельным сделкам, с одной стороны, и с системой патронируемых филиалов, с другой 7.
Исследованиями Б.Д.Грекова 1930-1950-х гг., выполненными в рамках марксистско-ленинской методологии и многократно переизданными, была по существу обоснована и закреплена «вотчинная теория» генезиса и развития феодализма в России. В рамках этого подхода с традиционным признанием вотчины как наиболее адекватной феодализму формы частной собственности, противопоставлением вотчины и общины как антагонистов в историческом процессе (особенно в период генезиса феодализма) в те же десятилетия формируется целое направление отечественных историков, возглавленное И.И.Смирновым. Этот ученый рассматривал общинную собственность на землю как предшественницу и источник образования частной собственности. Наиболее же адекватным воплощением последней при феодализме и его основной ячейкой является вотчина-сеньория8. Идеи И.И.Смирнова получили затем воплощение и развитие в содержательных, регионально и тематически разноплановых исследованиях А.И.Копанева, Г.Е.Кочина, Ю.Г.Алексеева, Н.Е.Носова, в определенной степени И.Я.Фроянова и др. В некоторых из них также широко привлекался актовый материал ХУ-ХУ1 вв. по центральным уездам Руси (Переславскому, Костромскому) из архива Троице-Сергиева монастыря . Наиболее плодотворными мыслями этого круга ученых нам представляется мысль о длительном процессе вызревания и региональной вариантности феодальных отношений в древней и средневековой Руси, завершение которого происходит в ХУ-ХУ1 вв., пристальное внимание к общественному строю славян догосударственной стадии развития, выяснение общинно-патриархального архетипа древней и средневековой Руси ( И.Я.Фроянов и его ученики), конкретно-исторические наблюдения над разным объемом владельческих прав на землю у крестьян в разных регионах, мысль об альтернативности исторического развития России в ХУ1 в. ( А.И.Копанев, Н.Е.Носов).
В работах Л.В.Черепнина 50-х гг. обозначился новый теоретический подход в понимании общего развития русского феодализма, импульсом для которого послужило внутринаучное влияние. Дело в том, что в 1946-1948 гг. вышла капитальная монография Н.М.Дружинина «Государственные крестьяне и реформа гр.Н.Д.Киселева», в которой на огромном конкретно-историческом материале ХУШ - первой половины XIX в. была предложена концепция государственного феодализма в России. У Дружинина было два отправных теоретических положения : 1) высказывание В.И.Ленина о том, что «в крестьянской реформе оболочка феодализма (и помещичьего феодализма и «государственного феодализма», о котором вслед за Плехановым говорил в Стокгольме Мартынов) очень сильна» ; 2) высказывание К.Маркса в «Капитале» о таких «чистых» формах, когда непосредственным производителям противостоят не частные собственники, а государство как верховный собственник земли и вместе с тем суверен, и при этом рента и налог совпадают 10.
По мнению Н.М.Дружинина, при теоретическом анализе одной и той же стадии развития феодальной формации В.И.Ленин усматривал «чистый» тип «государственного феодализма» и элементы «государственного феодализма» в менее «чистой» форме. Под «чистым типом» «государственного феодализма» В.И.Ленин разумел в конкретно-историческом плане систему феодальных отношений, сложившуюся на землях, занятых государственными крестьянами. В своем труде Н.М.Дружинин показал роль феодальном государств в России в ХУШ-Х1Х вв. как монопольного земельного собственника. Государственные крестьяне - держатели казенной земли были обязаны платить государству феодальную ренту в форме оброчных денег и натуральных взиманий. Под несомненным влиянием труда Дружинина Л.В.Черепнин начал выяснять генезис данного явления, обратившись к более раннему периоду. В рамках дискуссии о земельной собственности при феодализме Л.В.Черепнин выступил в 1953 г. со статьей, в которой выдвигался тезис о верховной государственной собственности на крестьянские общинные земли в 1Х-Х1 вв. как разновидности собственности феодальной , реализуемой через систему эксплуатации в виде ренты-налога. Автор попытался отойти от традиционного понимания феодальной собственности как сугубо частной , хотя и признавал . развитие последней в XI вв. наряду с государственной формой. Плодотворной была попытка ученого вписать эволюцию форм собственности в общую периодизацию феодальной эпохи в России, или выстроить эту периодизацию на основе изменения форм собственности. Существенным моментом в этой эволюции с начала ХП в. и до конца ХУ в. стало укрепление вотчины-сеньории с иммунитетом как одним из средств внеэкономического принуждения над крестьянством .
Церковно-государственная учетная документация
В советской историографии 60-70-х гг. также оживленно обсуждалась проблема закрепощения крестьян - ход его правового оформления и сравнительная значимость разных социально-экономические причин. Развитие научной мысли шло, во-первых, в направлении, намеченном еще в 30-40-е гг. Б.Д.Грековым, а, во-вторых, по линии творческого пересмотра ряда его принципиальных положений. Б.Д.Греков считал, что с конца ХУ - начала ХУ1 в. под влиянием растущих рыночных отношений (прежде всего внутреннего рынка в России) начинается процесс становления барщинного хозяйства. Расширение барщинной эксплуатации вело к юридическому оформлению крепостнических отношений в масштабе всей страны108. Наиболее последовательным сторонником идеи о ведущей роли барщины в закрепощении крестьян в научной литературе 70-х гг. был В.И.Корецкий. Он полагал, что заведение барщинного хозяйства, ставшего ведущей формой эксплуатации крестьянства во второй половине ХУ1 в., явилось важнейшим экономическим фактором окончательного оформления крепостного права109.
Л.В.Данилова одной из первых подвергла сомнению тезис о решающем значении барщины в установлении крепостного права. Она предложила разделить вопрос о барщине как одной из форм ренты и о «барщинной системе», направленно дающей товарную продукцию. Явление это важно рассматривать в перспективе - в ХУШ - первой половине XIX в. именно территория Центра и Северо-Запада, по материалам которых строились утверждения о барщине в ХУ1-ХУП вв., войдет не в барщинную, а в оброчную зону ш. Г.В.Абрамович подробно исследовавший барщину в новгородских поместьях во второй половине ХУ1 в., пришел к выводу о том, что барское хозяйство с барщинным трудом крестьян на Севере-Западе не играло ведущей роли. Это вполне соответствовало природным условиям и потребительскому в основном характеру земледелия на этой территории. В 1590-е гг. кабальными людьми обрабатывалось 79,2 % господской пашни, а крестьянами - лишь 14,4 % ш.
В аналитических обзорах советской историографии 70-х гг. отмечалось, что во второй половине ХУ 1 в. в России начинается двухвековой процесс вызревания барщинной системы. Выразилось оно в широком территориальном распространении барщины. Масштаб ее развития в конце ХУ1 в. (размеры барщинных повинностей крестьян) в науке преувеличивался, но совсем игнорировать значение барщины в процессе установления крепостного права нельзя ш. Ю.А.Тихонов выступил против статичного понимания поблемы барщины как хозяйственного фактора закрепощения (либо признание его, либо отрицание как важной составной части системы угнетения крестьян). Проблема должна рассматриваться в динамике, как процесс, с учетом комплекса факторов - географического, демографического, колонизационного, не забывая и об историческом наследии России, доставшемся от ХШ-ХУ вв. Взаимосвязь барщины с остальными факторами закрепощения и являлась той объективной основой, которая позволила классу феодалов накинуть на зависимое население крепостнические путы. В целом же процесс складывания барщинной системы и оформления крепостного права затянулся до конца ХУШ в., испытав на себе воздействие развивающихся буржуазных связей ш.
О необходимости учета аграрного характера колонизации России, историко-географического и других факторов при комплексном выяснении причин закрепощения писал и А.Л.Шапиро. Рассматривать в ХУ1 в. развитие внутреннего и особенно внешнего рынка как определяющий фактор, приведший через барщину к закрепощению, нельзя. По мнению исследователя, чрезвычайно высокую норму эксплуатации крестьянства в ХУ1 в., внедрение самых жестких форм внеэкономического принуждения можно считать причиной крестьянского закрепощения в конце столетия. В исторической перспективе установление и распространение крепостнических отношений означало задержку в темпах развития народного хозяйства и в переходе от феодализма к капитализму114. В Заключении к 1У-му тому АИСЗР А.Л.Шапиро с развитием крепостничества связывает замену облегченных форм землепользования тяглыми наделами. Если в ХУП в. выпукло выступает аренда земель, то в ХУШ в. более свободная - арендная - форма землепользовния пошла на убыль по сравнению с ХУП в. Не отрицая значения правительственной политики, он считает необходимым уделить больше внимания и крепостническим мерам вотчинных властей. Закрепощение осуществлялось одновременно на разных уровнях : 1) высшем (государевы указы и боярские приговоры) ; 2) низшем (в поместье и вотчине). Вотчинные власти прикрепляли крестьян с помощью ссуды, а также своего аппарата, удерживавшего и сыскивавшего беглых 5. О происхождении крепостного права из вотчинного режима писали исследователи еще во второй половине XIX - первой четверти XX в. (В.И.Сергеевич, М.А.Дьяконов, П.И.Беляев, С.Б.Веселовский, А.Е.Пресняков).
Л.В.Милов также считает, что внедрение системы поместного землевладения в конце ХУ-ХУ1 в. не привело к сколько-нибудь заметному росту помещичьей барщины, не говоря уже об ее товарном характере . Автор не согласился с А.Л.Шапиро, выводящем крепостничество из повышения нормы эксплуатации в ХУ1 в. Происхождением своим оно было связано не с конъюнктурными причинами второй половины ХУ1 в., а с глубинными , постоянно действующими факторами жизнедеятельности российского социума -необходимостью существования общины как компенсационного механизма выживания в неблагоприятных природно-климатических и географических условиях и невозможностью для класса феодалов сломить общинные порядки землеустройства и землепользования , внедрить полевую барщину и принудить крестьян к ее обработке без обращения к самым жестким государственным мерам воздействия на крестьянство .
С вопросами феодальной ренты тесно связана проблема монастырского податного I иммунитета, так называемых «тарханов». Для Х1У-ХУ1 вв. она была обстоятельно изучена Л.В.Черепниным, Н.Е.Носовым, и особенно С.М.Каштановым. Его перу принадлежат многочисленные, глубокие и разноплановые (теоретические, методические, источниковедческие, археографические, конкретно-исторические и др.) исследования по феодальному иммунитету. Общая направленность иммунитетной политики государства в отношении церкви заключалась в постепенном привлечении ее к выплате основных налогов (дани, ямских денег), выполнению монастырскими крестьянами государственных повинностей (городового дела и посохи). В работах С.М.Каштанова развивается мысль о вариативно-корпоративном иммунитетном праве духовных феодалов в Русском v государстве ХУ1 в., хотя правительство и пыталось его унифицировать. В большей степени это удалось по отношению к светским феодалам. В целом, по мнению С.М.Каштанова, «в ХУ1 в. не нашлось удовлетворительной общей платформы для выработки унифицированного податного права иммунистов. Это объясняется переходным характером эпохи, когда усилившееся самодержавие уже было способно на проведение общерусской политики, однако сохранение экономической раздробленности препятствовало созданию, а главное проведению в жизнь единообразных норм финансововго права».1,6а
Структура сельского расселения (региональные очерки),
В выявлении публичноправовых грамот большую ценность представляет «Перечень иммунитетных грамот 1584-1610 гг.». выполненный Д.П.Тебекиным. Он продолжает известные и давно завоевавшие заслуженный авторитет у специалистов «Хронологические перечни иммунитетных грамот ХУ1 в.» С.М.Каштанова, В.Д.Назарова и Б.Н.Флори . При сплошном обследовании документальной базы обнаружилась неполнота перечня Д.П.Тебекина - к указанным в нем 73 иммунитетным грамотам Троицкого монастыря должны быть добавлены еще по крайней мере 52 грамоты. Таким образом, всего к 1584-1610 гг. относится 125 жалованных и указных грамот Троицкого архива, которые от общего числа монастырских публичноправовых актов России 1584-1610 гг., показанного у Тебекина, составляют 17,5 % 64.
При атрибуции некоторых грамот Д.П.Тебекин назвает их подлинными , ссылаясь при этом на списки из копийных книг 1684/85 г. 65. Не всегда, как нам кажется, удачны данные автором Перечня заголовки. Например, «жалованная грамота царя Федора Ивановича архим. Митрофану, запрещающая такому-то (имя рек) выкупать у монастыря такую-то вотчину» б6. Не проще было бы сказать о том, что грамотой разрешалось монастырским властям не отдавать на выкуп такому-то такую-то вотчину Тогда смысл царского пожалования монастырю, которое помогало ему отбиться от выкупщиков родовых вотчин, был бы лучше уяснен.
Среди публичноправовых актов первенствующее значение принадлежит общим жалованным грамотам Троице-Сергиева монастыря конца ХУ1 - первой четверти ХУП в. (1578, 1606, 1617, 1624 и 1625 гг.)- Для целей нашего исследования весьма важны содержащиеся в них так называемые вотчинные части, включающие перечень уездов, в которых корпорация владела земельными, промысловыми и городскими объектами, иногда - и конкретное перечисление новых земельных и промысловых приобретений ( сделанных после 1578 и 1584 г.), а также зависимых дочерних филиалов, широкий объем административно-судебных, податных и таможенных привилегий. В общих жалованных грамотах Троицкому монастырю первой чежверти ХУП в. отразился дальнейший процесс унификации, выравнивания феодального иммунитета, предшествующий этап которого был подробно изучен С.М.Каштановым 67. После 1625 г. новые общие жалованные грамоты Серги еву монастырю не выдавались. Дело ограничивалось только подписанием уже выданных - в 1657, 1680 и 1690 гг. 68 В специальной гл.7 эти факты правительственной политики будут подробно проанализированы.
Сравнивая графы жалованных и указных грамот в табл.1, нетрудно убедиться в значительном численном превосходстве вторых (исключение составляет лишь десятилетие 1591-1600 гг.). В конце ХУ1 - ХУП в. нарастает выдача не просто указных, а целых серий указных грамот (в 14-16 городов одновременно). И в этом также нельзя не усмотреть процесса унификации, выравнивания административно-судебных норм и административно-судебного, податного, таможенного статуса Троицкого монастыря в ХУП в. в целом. Понятнее становится и необходимость масштабной работы крепостной казны Троицы, в которой переписывались десятки и сотни публичноправовых грамот, заверялись келарской (казенной печатью) для придания им официального характера и рассылались в многочисленные города для соблюдения местными властями прописанных в грамотах «с прочетом» льгот и привилегий корпорации и ее населения 6 . В ХУП в. известна и рассылка таких списков, заверенных печатями приказа Большого Дворца и подписями его дьяков, следовательно, под контроль государственного учреждения ставилось само воспроизведение текста государевых грамот монастырскими подьячими и писцами (дабы смысл правительственных документов не был искажен?). О развитом делопроизводстве и в местных органах управления, и в крупнейшем монастыре говорят упоминания в конце ХУ1 в. о «противнях» (отданных местным воеводам, городовым приказчика и пр.) и «прямых крепостях», находящихся в троицкой казне . И те и другие были востребованы и значимы в регулировании церковно-государственных отношений на всех уровных власти - высшей, центральной и местной.
В корпусе частных актов наиболее многочисленной является группа данных грамот. Судя по табл.1, их было 185, или 18,9 %. По сравнению с ХУ1 в. (свыше 600 данных до 1584 г.) их количество в конце ХУ1 - ХУП в. заметно уменьшилось. Это свидетельствует об общем снижениии темпов роста монастырского землевладения, поскольку данными грамотами оформлялся один из основных его путей - дарения и вклады «по душе». Судя по табл.1, основная масса данных грамот Троицкого монастыря приходится на конец ХУ1 - первую половину ХУП в. с особенно значительной концентрацией на 10-30-х гг. ХУП в. После 1648 г. число данных грамот резко идет на убыль. Эти наблюдения пригодятся нам при рассмотрении конкретных земельных вкладов в монастырь, картина которых будет представлена в гл. 3.
Формуляр данных грамот, сложившийся к ХУП в., отражал всю сложность и противоречивость, болезненность процесса расставания с землей для широких кругов землевладельцев в России. Вотчины передавались корпорации «по душе без выкупу, в вечной поминок, впрок без выкупа» и т.д. и в то же время в тех же самых данных говорилось о возможности родового выкупа, определялись его размеры. Отмеченной противоречивостью формуляра данных грамот как бы резюмировалась изначальная противоположность церковного и вотчинного права : для церкви каноническое требование неотчуждаемости «в Богови данных в наследие вечных благ», для феодалов -обычное право родового выкупа в течение 40 лет. В иных данных встречаем прямо-таки [ парадоксальную формулу дарения земли в Троицкий монастырь «безвыкупно за 100 руб.» [ Новой клаузулой в формуляре данных грамот стало включение в них в начале ХУП в. явно крепостнического оборота на случай родового выкупа : «А которых оне (то есть монастырские власти. - М.Ч.) в тое мою вотчину посадят крестьян, и им тех крестьян из вотчины вывети вон, а роду моему и племени до тех крестьян дела нет и не вступатись». На эту и другие близкие к ней по смыслу формулы в поземельных актах Троицкого монастыря первой половины ХУП в. обратили внимание еще В.О.Ключевский и П.И.Беляев. Ключевский трактовал их как наглядное свидетельство успехов личного прикрепления крестьян и отсутствие поземельного прикрепления п. Если в поземельных актах ХУ1 в. фразы о том, что земля дается «впрок без выкупа», «до тое вотчины мне дела нет», прилагалась к самой земле, то в первой половине ХУП в. - еще и ко вполне одушевленным ее обитателям.
К тому же кругу явлений можно отнести и упоминания в поземельных актах о передаче в монастырь вместе с документами на землю и различных актов на крестьян -порядных, ссудных, поручных, раздельных записей73. О возможном ослаблении религиозного характера дарений светских вотчин корпорации и более активной роли самого института выкупа свидетельствует почти полное исчезновение так называемого заклятья дарителей в адрес своих родичей, если те «учнут выкупать ту вотчину у монастыря». Не более трех случаев, когда заклятье включено в данную грамоту , удалось выявить за первую половину ХУП в.74. Если раньше устрашающие последствия выкупа поминальной вотчины из состава монастырской латифундии могли связываться в религиозном сознаниии человека с пресечением профессиональной заупокойной молитвы по его душе и душам его предков, то в ХУП в. с его более развитыми формами экономической жизни, более заметной ролью товарно-денежных отношений денежный эквивалент, оставляемый корпорации за выкупаемую вотчину, служил успокаивающим, смягчающим оправданием факта выкупа, не угрожающим процессу вечного поминовения, «доколе та святая обитель стоит». Изменение формуляра данных грамот в первой половине ХУП в. выразилось и в почти полном исчезновении так называемых «данных со здачей», то есть денежной приплатой со стороны корпорации. Во второй половине ХУ1 в. таких данных было очень много, и отразили они фактически ; купчие сделки на землю, стимулированные со стороны корпорации приплатами к земельным вкладам. В первой же половине ХУП в. удалось выявить лишь две данные грамоты , отдаленно напоминающие данные со здачей (обе - на городские дворы) : в одном случае при получении двора стоимостью в 70 руб. контрагенту со стороны монастыря было выплачено 20 руб. ; в другом - за вклад двора контрагенту было дано 10 руб., то есть фактически купчие сделки были завуалированы под вклады и оформлены данными грамотами 75.
Для частных актов ХУП в. была характерна текучесть видов, их переходимость из одного в другой. Об определенном опрощении видов актов говорит обилие не только данных грамот, но и данных записей, памятей, отказных записей, оформлявший ту же самую по сути сделку дарения. Данными и отказными записями городских воевод фиксировался переход к Троицкому монастырю городских дворов и мест дворовых в ряде городов (Алатыре, Арзамасе, Вологде, Великом Новгороде, Нижнем Новгороде и др.). В данных грамотах на дворы посадских людей и феодалов заметно влияние обычного вотчинного права. В них включены статьи о родовом выкупе, о пожизненном владении дворами под эгидой монастыря, сами объекты дарения называются «вотчинными дворами», «вотчинными дворовыми местами на посаде в таком-то приходе», «вотчинными землями» 76.
опыт корреляционного анализа троицких писцовых и вытных книг;
До 1611/12 г. наблюдается пауза в дальнейшем росте троицкого землевладения в Переславском уезде. Возобновляется же он благодаря вкладу братьев Р.,Л. и А.Чемодуровых трети сельца Мячкова на р.Богоне в Кодяеве стане Овладение этим селом у корпорации началось еще в 1547 г., когда половина его была куплена за 300 руб. у кн.П.И.Шуйского, продолжившись в 1575/76 г., когда треть другой половины была получена от царского конюха А.Васильева с оставлением ему ее «до живота». Вклад же Чемодуровых поставил точку в процессе постепенного и неуклонного включения Мячковского комплекса в состав троицкой латифундии 54.
В январе 1612 г., а затем повторно в январе же 1615 г. троицкий старец Кирилл Алексеевич Чулков дал обители дер.Дроздову в Верхдубенском стане, купленную им в более раннее время у подьячего Разрядного приказа П.Д.Матренина. Грамота 1615 г. была написана сыном старца Кирилла, Григорием, и, возможно, к нему относилась статья о родовом выкупе деревни в 60 руб., хотя Кириллу как монаху, казалось , должен быть известен принцип неотчуждаемости «в Богови данных в наследие вечных благ», да и свидетелями в акте показаны троицкие соборные старцы Боголеп Редриков (тоже переславский землевладелец) и Логгин55. В дальнейшем никакой выкуп не угрожал монастырским правам на дер.Дроздову и она прочно вошла в состав троицких земель Верхдубенского стана Переславского уезда. Еще одним основанием вклада старца Кирилла было пострижение его сестры Татьяны в приписном женском филиале Троицы -монастыре Покрова Пречистые в Хотькове.
В декабре 1613 г. от Б.Л.Шапилова поступило сельцо Сырнево (его «выслуженная вотчина») на Переславско-Дмитровском рубеже. Это была «придача» к прежнему вкладу его отца, троицкого инока-схимника Лаврентия (в миру - Луки Шапилова), отписавшего в 1567-1569 г. Сергиеву монастырю две свои дмитровские деревни. Борис Лукин сын Шапилова завещал похоронить себя в Троицком монастыре возле своего отца, а также просил о поминовении всех своих родственников - как умерших, так и томившихся в польско-литовском плену5 .
В 1613/14 г. две вотчины кн.М.В.Скопина-Шуйского были даны по его душе матерью Еленой и вдовой Александрой. Это было село Расловское в Кистемском и село Микульское на р.Сотме в Зубове стане Переславского уезда. Денежные вклады князей Скопиных-Щуйских делались в Троицу с 1536 г., а земельный, тем более столь крупный, СП впервые . Очень тщательным оказалось документальное оформление данного приобретения : на села Расловское и Микульское были составлены как государственные, так и монастырские переписные книги 1614-1617 гг., были они учтены и в правительственной дозорной книге за Троицким монастырем в 1614 г.58 На примере вотчин князей Глинских уже приходилось говорить о том пристальном внимании, которое уделялась государством каждому случаю поступления в Сергиеву обитель княжеско-боярских вотчин, завещанных известными военно-политическими деятелями России либо их родственниками.
Ряд земельных вкладов в Троицкий монастырь в первой половине ХУП в., как и в предшествующие периоды, был обусловлен поступлением дарителей в состав монастырских слуг. Как близко расположенные к самой обители, Дмитровский, Переславский уезды и ранее всегда «поставляли кадры» для административно-хозяйственного аппарата этой крупной экономической организации. В феврале 1618 г. И.С.Лихорев расстается со своей запустевшей дер.Поповкой в Слободском стане (округа Александровой Слободы) , чтобы быть принятым в слуги и оставляет при этом дарение у себя в пожизненном владении. Действительно, поступление И.С.Лихорева в состав троицких слуг состоялось : в таком качестве он упоминается во Вкладной книге под 1642 г.59
Довольно любопытны факты земельных сделок троицких старцев и слуг между собой, свидетельствующие об определенном проявлении частно-феодального начала в рамках корпоративной монастырской собственности. Так, в 1618/19 г. троицкий старец Алексей Ермолаев сын Хомутов продал за 50 руб. троицкому же слуге Феофану Ивачеву вотчинную пустошь Подольную, полученную когда-то от своего зятя С.И.Вантеева . При этом продавец обещал записать данную пустошь за Ф.Ивачевым «в крепостные книги Поместного приказа», допуская одновременно ее выкуп за те же 50 руб.60 В писцовой книге 1627/29 г. пуст.Подольная числилась за монастырем без указания на ее покупку слугой у старца . Сам же А.Е.Хомутов и в начале 1630-х гг. оставался троицким старцем, исполняя должность строителя в приписном Авнежском монастыре Вологодского уезда.
В феврале 1622 г. от пяти братьев Редриковых была получена их «исконная родовая вотчина»- пустошь Александровская в Верхдубенском стане (вскоре будет восстановлена как село Редриковы горы Александровское тож). Дарение было осуществлено по душе их дяди, Никиты Леонтьевича Редрикова. Среди вкладчиков два брата - Акинф и Боголеп - являлись троицкими соборными старцами, а три остальных -Исак, Леонтий и Юрий - жили в миру . В анализируемой данной, написанной от лица и монахов, и светских людей, говорилось о возможном родовом выкупе пустоши Александровской в 200 руб., но в дальнейшем никто из семьи на нее не претендовал, а будучи восстановленным, село Александровское значительно усилило объем троицкого землевладения в Верхдубенье.
После коллективного вклада братьев Редриковых земельные поступления от них в Сергиев монастырь не прекратились. В феврале 1623 г. Юрий Редриков пожелал дать обители 6-ю долю сельца Лопкова в том же Верхдубенском стане, по душе своей племянницы Феодосии , дочери Елизария Редрикова . Во Вкладной книге под 12 февраля 1622 г. записано о взятии с Юрия за эту долю 7 руб. , следовательно , вместо земельного вклада на самом деле был совершен денежный , как того и требовало законодательство о монастырском и вотчинном землевладении 1580, 1584 и 1622 гг.63 У Юрия Редрикова оставалась еще и своя доля в селе Лопкове, которую он завещал монастырю в 1629/30 г., а в 1636 г. Юрий стал троицким иноком под именем Геннадий и вскоре умер. До конца 1630-х гг. доля эта удерживалась его семьей . В марте 1638 г. его вдова Агриппина из-за нужды в деньгах и хлебе заложила корпорации за 20 руб. «треть с четвертью со крестьяны» в селе Лопкове до 20 марта 1639 г.64
Незадолго до смерти Юрий-Геннадий Редриков совместно с родным братом , старцем Боголепом , дал обители , по-видимому, ядро своей родовой вотчины - пустошь, что было сельцо Симоново Воропаево тож с Покровским погостом на р.Дубне в Верхдубенском стане. Погостом нередко назывались семейные кладбища в родовых гнездах землевладельцев (подробнее об этом - в гл//). О подконтрольности данного вклада правительственному учреждению говорит тот факт, что грамота была предъявлена в Поместном приказе троицким стряпчим Марком Шешковым, записана в книгу крепостей и за это взята специальная пошлина 65. С племянником Юрия Редрикова, уже упоминавшимся писцом некоторых актов, К.А.Редриковым, корпорация в сентябре 1626 г. произвела земельный обмен. Он отдал запустевшее село Воскресенкое в Слободском стане, а взамен получил три монастырские пустоши звенигородского села Андреевского . Другому Редрикову, слуге Евдокиму, старцы дали в пожизненное держание дер.Соляникову в Мишутинском стане Переславского уезда67.
Не только с Редриковыми, но и с другими старинными феодальными фамилиями Переславского уезда продолжались у Троицкого монастыря контакты в первой половине ХУП в. Это были часто называемые в актах ХУ1 в. Айгустовы, Баскаковы, Замыцкие. Нужда в деньгах являлась одной из причин, заставлявших их расставаться с родовыми и различными другими по происхождению вотчинами. В 1625/26 г. Савва Айгустов за 100 руб. заложил, да так и сумел вернуть в срок свою дер. Лодыгину с 2 пустошами в Мишутинском стане. Пицовая книга 1628/30 г. уже зафиксировала ее за корпорацией 68. Денежные затруднения С.Айгустова продолжались. В 1631/32 г. ему пришлось за 90 руб. заложить 1,5 жребия в «жалованной выслуженной вотчине» селе Голоперове Новоселовского стана в том же Переславском уезде. Правда, на этот раз монастырь недолго владел новым приобретением : в декабре 1635 г. доля с.Голоперова была отдана на выкуп «по родству» кн.И.А.Шаховскому . Полагаем,, что в отмеченном факте сказалось действие указа 1618/19 г. о новой редакции жалованных грамот на выслуженные вотчины. Согласно ему, такие вотчины могли даваться в монастыри до выкупу. Допустимо также предположить и действие указа 27 августа 1622 г. о том, что данные после 1613 г. в монастыри вотчины подлежали выкупу или родственниками (хотя бы и дальними), или государевой казной 6 .