Институт фракции в Государственной думе Российской империи (1906–1917 гг.) Сметанин Андрей Владимирович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Организация фракций и депутатских групп в Государственной Думе Российской Империи (1906-1917 гг.) 27

1.1 Институционализация фракций и депутатских групп 27

1.2. Должностные лица и коллегиальные органы фракций и депутатских групп 60

1.3. Фрагментация депутатского корпуса фракций и депутатских групп 85

Глава 2. Деятельность фракций и депутатских групп в Государственной Думе Российской империи (1906-1917 гг.) 121

2.1. Система межфракционных отношений в Государственной Думе 121

2.2. Осуществление законодательной, контрольной и организационной функций фракций и депутатских групп . 145

2.3. Осуществление представительной функции фракций и депутатских групп 185

Заключение 218

Список источников и литературы

• Должностные лица и коллегиальные органы фракций и депутатских групп
• Фрагментация депутатского корпуса фракций и депутатских групп
• Осуществление законодательной, контрольной и организационной функций фракций и депутатских групп
• Осуществление представительной функции фракций и депутатских групп

Введение к работе

Актуальность. В 1905-1906 гг. Россия переживала период трансформации властных институтов. Появление парламентских учреждений изменило не только процесс принятия государственных решений, но и само пространство публичной политики. Политические партии и отдельные политические активисты отныне могли напрямую участвовать в работе законодательного механизма, такое право обеспечивала Государственная Дума Российской империи. В рамках Государственной Думы депутатский корпус с первых же дней обрёл фракционное разделение, предполагавшее сплочение депутатов с близкими взглядами. Однако организация и деятельность думских фракций ставят перед исследователем ряд существенных вопросов. Так система думских фракций значительно отличалась от партийной системы и появление некоторых фракций нельзя объяснить принципом партийности. Столь же очевидно, что фракции вели активную деятельность не только в Думе, но и за её стенами, проявляя известную политическую самостоятельность. Наконец, нельзя игнорировать тот факт, что фракции являлись своеобразным каналом проникновения и поддержки общественных интересов на общегосударственном уровне. По этим причинам думские фракции стоит рассматривать как отдельный политический институт в системе дуалистической монархии. Ответ на вопрос, чем являлась думская фракция, каким образом она обеспечивала участие депутатов в политическом и законодательном процессе, позволит прояснить особенности партийно-политической системы позднеимперской России, выявить механизм представительства общественных интересов, а также определить своеобразие российской парламентской традиции нач. XX столетия.

Научная актуальность исследования также определяется отсутствием комплексных работ, отслеживающих общие тенденции развития фракций на протяжении всего периода существования Государственной Думы Российской империи.

Степень изученности темы. Думская историография не только обширна в количественном плане, но и весьма разнообразна по кругу поднимаемых вопросов и используемых исследовательских методов. Несмотря на то, что значительная часть работ практически не затрагивает тему функционирования парламентских фракций, скромным этот пласт историографии всё равно назвать нельзя.

Разработка темы началась на дореволюционном этапе историографии,
который носил специфические черты, связанные с выраженной

политизированностью, публицистичностью изданий. Как правило, это небольшие аналитические работы депутатов Думы и политических публицистов. У авторов либерального и умеренно-левого толка¹ содержится

¹ См. напр.: Бородин Н.А. Государственная Дума в цифрах. СПб., 1906;. Винавер М.М. Конфликты в Первой Думе. СПб., 1907; Локоть Т.В. Первая Дума: статьи, заметки и впечатления бывшего члена Государственной

примечательный материал о роли отдельных депутатов и групп во фракционном строительстве и законотворчестве, а также о межфракционных конфликтах. Социал-демократы в большей степени обращались к роли социальных групп в формировании и деятельности фракций². Внимание к идеологии фракций отличало публицистику левых и националистических партий³. В меньшей степени строгое идеологическое деление фракций характерно для лидеров либералов⁴. Ещё одна часть работ начала XX в. сосредоточилась на законодательной активности Думы в целом и её отдельных фракций⁵. Несмотря на имеющиеся достоинства (прежде всего, обилие фактических данных), явная политическая ангажированность данного пласта историографии снижает историческую объективность указанных работ. Отдельно необходимо упомянуть работы дореволюционных юристов, пытавшихся проанализировать складывающиеся парламентские традиции⁶. уже тогда был отмечен неформальный характер многих думских практик.

Внимание иностранных современников Думы, прежде всего, привлекала попытка конституционного поворота российской государственности⁷, поэтому детальный взгляд на сущность фракций найти сложно. Наиболее примечательны выводы американца Б. Пэрса, связавшего процессы формирования думских объединений с социальными и региональными

Думы. М., 1906; Семенюта П.П. Первая государственная Дума, ея жизнь и смерть: в очерках и картинах. СПб., 1907; Бондарев С.И. Тактика Трудовой группы. Роспуск Первой Государственной Думы. СПб., 1907; Петровский А.И. Донские депутаты во II-й Государственной Думе. Правда о думской казачьей фракции. СПб., 1907; Каминка А.И., Набоков В.Д. Вторая Государственная Дума. СПб., 1907.; Обнинский В.П. Новый строй. М., 1911; К десятилетию первой государственной Думы. Сборник статей перводумцев. Пг., 1916; Брамсон Л.М. К истории трудовой партии. Трудовая группа первой государственной Думы. Пг., 1917 и др.

² См. напр.: Линдов Г. (Лейтейзен Г.В.). Социал-демократическая фракция в Государственной Думе. Б/м. б/г;
Никитин К. (Левин К), Степанов И. (Скворцов И.). Деятельность второй государственной Думы. Сборник
статей. Выпуск первый. М., 1907; Зурабов А. Вторая государственная Дума (впечатления). СПб., 1908.

³ См. напр.: Мартов Л. Что делать Государственной Думе. СПб., 1906; Б-ов (Богданов М.), Дан Ф. Рабочие
депутаты в Первой Государственной думе. СПб., 1907; Плеханов Г.В. Заметки публициста. Новые письма о
тактике и бестактности. СПб., 1907; Ленин В.И. Политические партии за 5 лет третьей Думы (1912) // Полное
собрание сочинений. Т.21. М.. 1961; Общественное движение в России в начале XX-го века. Т. III. Книга 5.
Партии, их состав, развитие и проявление в массовом движении, на выборах и в Думе / Под ред. Л. Мартова,
П. Маслова и А. Потресова. СПб., 1914; Бенуа Н. К народу. несколько слов по поводу деятельности
распущенной Думы и предстоящих выборов в новую Думу. СПб., 1906; Муравьёв В.Н. Четвёртая Дума и наше
великодержавное будущее. СПб., 1912 и др.

⁴ См. напр.: Милюков П.Н. Третья государственная дума и деятельность в ней фракции Народной свободы.
СПб., 1909, и др.

⁵ Герье В. Первая государственная Дума. Политические воззрения и тактика ея членов. М., 1906; Герье В.
Значение третьей Думы в истории России. М., 1912; Локоть Т.В. Первый год жизни Четвёртой
Государственной Думы. СПб., 1913. Бондарев С.И. Тактика Трудовой группы. Роспуск Первой
Государственной Думы. СПб., 1907; Петровский А.И. Донские депутаты во II-й Государственной Думе.
Правда о думской казачьей фракции. СПб., 1907

⁶ См. напр.: Кокошкин Ф.Ф. Об основаниях желательной организации народного представительства в России.
М., 1906; Резон А.К. Об особенных правах выборных членов Государственного совета и членов
Государственной думы (14-16 ст. учр. Гос. думы и 27 ст. учр. Гос. совета). СПб, 1909; Котляревский С.А.
Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912; Лазаревский Н.И. Русское государственное
право. Т.1: Конституционное право. СПб., 1913; Соколов К.Н. Манифест 17 октября и право запросов. М.,
1915 и др.

⁷ См. напр.: Вебер М. Переход России к псевдоконституционализму // Вебер М. О России: Избранное. М.,
2007; Каутский К. Государственная Дума. СПб., 1906

факторами, а также британца Г. Вильямса, указавшего на отличия русских парламентских фракций от европейских⁸.

Советский этап историографии целесообразно разделить на периоды. В 1920-50-е гг. к теме был проявлен незначительный интерес. Авторы пытались выявить в предреволюционной Думе классовые противоречия⁹, выводы о характере фракций определялись идеологическими соображениями. Впервые вопрос об организационном становлении фракций был рассмотрен И.Г. Фурманом лишь в 1950 г.¹⁰, однако автор ограничился общими сведениями о формировании и структуре думских объединений.

На всём протяжении советского этапа историографии детально исследовалась деятельность социал-демократической фракции¹¹. Несмотря на то, что была всесторонне изучена законотворческая и внедумская активность эсдеков, в указанных работах принижалась роль депутатов-меньшевиков.

Качественный рывок в исследовании темы пришёлся на 1960-1980-е гг. Авторы отошли от поверхностного обзора политических программ «буржуазных партий», начали исследовать межфракционные отношения не только в русле классовых противоречий, детальнее подошли к определению социального состава фракций¹². Наиболее выдающимися фигурами этого этапа являются В.С. Дякин¹³ и А.Я. Аврех¹⁴. Основное внимание В.С. Дякина было обращено на реализацию правительственного курса в Думе, отношение к нему различных фракций. Автор делил думские группировки по их отношению к необходимости реформ, указывал на сложность состава фракций и глубину противоречий в Думе. Также В.С. Дякин первым предложил рассматривать Прогрессивный блок в качестве компромисса политических сил, а не контрреволюционного лагеря буржуазии. А.Я. Аврех в серии монографий исследовал деятельность фракций и депутатских групп, указал на решающую роль правительства как возможного архитектора фракционной системы, описал формирование думского большинства и тактику отдельных фракций.

⁸ Pares B. Russia and reform. New York, 1907.; Williams H. Russia of the Russians. London, 1914

⁹ См. напр.: Томсинский С.Г. Борьба классов и партий во второй Государственной думе. М., 1924; Слепков А.
Классовые противоречия в 1-й Государственной думе. Пг., 1923;

¹⁰ Фурман И.Г. Первая Государственная Дума. Дис. ... канд. ист. наук. М., 1950;

¹¹ См. напр.: Самойлов Ф.Н. Процесс большевистской фракции IV Государственной Думы. Л., 1927;
Большевистская фракция IV Государственной Думы. Л., 1938; Кочетов Ю.И. Деятельность большевистской
фракции IV Государственной думы. (1912 1914 гг.) //Учен. зап. /Пермский гос. пед. ин-т. Т. 89. Пермь, 1972;
Зайчиков Г.И. Думская тактика большевиков. (1905-1917). М., 1975; Ковальчук М.А. Ленинские принципы
революционного парламентаризма и думская тактика большевиков в года реакции. Л., 1982.

¹² См. напр.: Сидельников С.М. Образование и деятельность первой Государственной Думы. М.,1962; Аврех
А.Я. Царизм и третьеиюньская система М., 1966; Кочетов Ю.И. Деятельность большевистской фракции IV
Государственной думы. (1912 1914 гг.) //Учен. зап. /Пермский гос. пед. ин-т. Т. 89. Пермь, 1972; Зайчиков Г.И.
Думская тактика большевиков. (1905-1917). М., 1975; Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение
царизма в России. М., 1976; Шелохаев В.В. Кадеты: главная партия либеральной буржуазии в борьбе с
революцией 1905-1907 гг. М., 1983, и др.

¹³ Дякин В.С. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978; Дякин В.С. Буржуазия,
дворянство и царизм в 1911-1914 гг. Л., 1988.

¹⁴ Аврех А.Я. Царизм и третьеиюньская система М., 1966; Аврех А. Я. Столыпин и Третья Дума. М., 1968;
Аврех А. Я. Царизм и IV Дума. 1912-1914 гг. М., 1981.

Положительными достижениями советского этапа историографии являются: ввод в научный оборот значительного количества источников, скрупулёзное исследование политических программ фракций, а также системы межфракционных противоречий внутри Думы. Однако, схематизм многих работ снижает их научную значимость на современном этапе.

Существовавшая параллельно советской зарубежная историография
достаточно скромно освещает фракционную проблематику. Стержнем
научных изысканий англо-американской школы явилась оценка

конституционной альтернативы в предреволюционный период¹⁵. В этих работах не делается существенного различия между фракциями и партиями.

Качественно новый этап в исследовании думской истории начался в
1990-е гг. в связи с утверждением методологического и идейного плюрализма
в отечественной науке. В рамках парламентской истории как отдельного
научного направления были исследованы разнообразные стороны

организации и деятельности фракций. Вместе с тем, единственной специализированной работой, посвящённой сравнительному анализу фракций остаётся монография В.А. Козбаненко¹⁶, однако это исследование ограничивается первыми двумя созывами Думы, к тому же, издание появилось в период, когда многие вопросы функционирования Думы ещё не были проработаны. Важнейший вклад в развитие темы внесли монографии и диссертации, посвящённые конкретным думским фракциям¹⁷.

На текущий момент обстоятельно проанализированы отдельные стороны феномена думской фракции: процедурные аспекты деятельности депутатских объединений¹⁸, роль социального, этноконфессионального и регионального факторов (Р.А. Циунчук)¹⁹, парламентские практики депутатов (И.К. Кирьянов)²⁰, взаимодействие Думы с органами исполнительной власти

¹⁵ См. напр.: Walsh W.B. Political Parties in the Russian Dumas // The Journal of Modern History. 1950. Vol. 22.
№2; Riha T. Miliukov and the Progressive Bloc in 1915: A Study in Last-Chance Politics // The Journal of Modern
History. 1960. Vol.32. №1; Hosking G. The Russian Constitutional Experiment. Government and Duma 1907–1914.
Cambridge, 1973; Pinchuk B.-C. The Octobrists in the Third Duma, 1907–1912. Seattle, 1974; Tokmakoff G. P.A.
Stolypin and the Third Duma. Washington, 1982; Emmons T. The Formation of Political Parties and the First National
Elections in Russia. Cambridge, 1983 и др.

¹⁶ Козбаненко В.А. Партийные фракции в I и II Государственных Думах России. 1906-1907. М., 1996

¹⁷ См. напр.: Кияшко О.Л. Трудовая группа в Государственной Думе, 1906-1917 гг.: Автореферат дис. ... канд.
ист. наук: 07.00.02: Волгоград, 1999; Павельева Т.Ю. Польская фракция в государственной Думе России 1906-
1914 годов // Вопросы истории. 2000. №3; Ромов Р.Б. Фракция правых в III Государственной думе (1907 -
1912). Автореферат дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02: М., 2003; Рохас П.М.У. Социальная программа партии
«Союз 17 октября» и её реализация в Государственной Думе России, 1906-1914 гг : Дис. ... канд. ист. наук:
07.00.02: Воронеж, 2003; Щукин Д.В. Деятельность фракции партии кадетов в III Государственной Думе: Дис.
... канд. ист. наук: 07.00.02: Воронеж, 2005; Лопухова, А.В. Националисты в Государственной Думе
Российской Империи: Дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02: Самара, 2005; Усманова Д.М. Мусульманские
представители в российском парламенте. 1906-1916 гг. Казань, 2005; Санькова Е.С. Русская партия в России:
образование и деятельность Всероссийского национального союза (1908-1917). Орёл, 2006; Иванов А.А.
Правые в русском парламенте: от кризиса к краху (1914-1917). М.-СПб., 2013 и др.

¹⁸ Демин В.А. Государственная Дума России (1906–1917): механизм функционирования. М., 1996; Смирнов
А.Ф. Государственная Дума Российской империи, 1906-1917 гг.: Историко-правовой очерк. М., 1998.

¹⁹ Кирьянов И.К., Лукьянов М.Н. Парламент самодержавной России: Государственная Дума и её депутаты,
1906-1917. Пермь, 1995; Циунчук Р.А. Думская модель парламентаризма в Российской империи:
этноконфессиональное и региональное измерения. Казань, 2004

²⁰ Кирьянов И.К. Российские парламентарии начала ХХ века: новые политики в новом политическом
пространстве. Пермь, 2006.

(К.А. Соловьёв)²¹, запросная активность (И.В. Рябухин)²², эволюция тактики думских объединений (Ф.А. Гайда)²³. Ведётся работа по уточнению персонального состава фракций (В.А. Демин)²⁴.

По-прежнему, важное значение имеют исследования социально-политических и идеологических оснований фракций Думы²⁵. В подобных работах на первый план выходит проблема конституционного облика фракций, отклонения от европейского пути развития многопартийности, отражения в деятельности фракций моделей общественного переустройства.

В корпусе публикаций, касающихся думских объединений,

обнаруживаются два контрастных подхода к оценке фракций. В рамках
первого подхода фракция воспринимается как органическая часть
Государственной Думы, функционирующая в заданных условиях

парламентских норм и процедур, обеспечивающая политическую

деятельность народных избранников. Для второго подхода характерно

рассмотрение фракции в качестве представительства какой-либо

общественно-политической силы (партии, сословной корпорации и т.п.). Основной акцент в данном подходе сделан на политическую повестку думских объединений, артикуляцию общественных или корпоративных требований. В настоящее время превалирует первый подход.

Несмотря на наличие обширного пласта историографии по фракционной проблематике, нужно констатировать ряд сохраняющихся проблем. Во-первых, фракции исследованы неравномерно, лучше других изучены кадеты, октябристы, трудовики, социал-демократы, русские националисты и правые. Во-вторых, редкие исследования рассматривают фракции на протяжении всего периода их существования. В-третьих, не обозначена связь между принципами организации и принципами деятельности фракций, что связано с низким интересом к организационной составляющей как таковой. В-четвёртых, до сих пор не поднят вопрос об эволюции фракционного института, сущности и этапах данного процесса. Указанные причины обуславливают необходимость комплексного исследования фракций Государственной Думы на протяжении всех четырёх созывов (1906-1917 гг.).

Объектом диссертационного исследования выступает Государственная Дума Российской империи.

Предмет исследования – генезис и эволюция фракций и депутатских групп Государственной Думы Российской империи.

²¹ Соловьёв К.А. Законодательная и исполнительная власть в России: механизмы взаимодействия (1906-1914
гг.). М., 2011.

²² Рябухин И.В. Запросная деятельность в Государственной Думе Российской империи (1906-1917 гг.): Дис. ...
канд. ист. наук: 07.00.02: Барнаул, 2013.

²³ См. работы Ф.А. Гайды, напр.: Гайда Ф.А. Русские либералы и политический кризис 1914 г. // Вестник
Московского университета. Серия 8. История. 2010. №5; Гайда Ф.А. Эволюция внутриполитического курса
П.А. Столыпина и думское большинство в 1910-1911 гг. // Российская история. 2012. №12.

²⁴ См. напр.: Демин В.А. Фракции II государственной Думы. // Вопросы истории. 2006. №10; Государственная
Дума Российской империи: 1906-1917: Энциклопедия. М., 2008.

²⁵ См. напр.: Коцюбинский Д.А. Русский национализм в начале XX столетия. М., 2001; Лукоянов И.В. У истоков
российского парламентаризма. М., 2003; Модели общественного переустройства России. XX век /Отв. ред.
В.В. Шелохаев. М., 2004, и др.

Цель исследования - охарактеризовать фракции и депутатские группы Государственной Думы Российской империи как институт политической системы.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

1. Выявить общие тенденции и особенности институционализации и организационной эволюции фракций;

2. Проанализировать внутреннюю структуру фракций и динамику её изменений на протяжении четырёх созывов Думы;

3. Определить факторы, способствовавшие консолидации и
дезинтеграции депутатского корпуса фракций;

4. Реконструировать систему межфракционных отношений и
накладываемые ею ограничения для функционирования фракций;

5. Рассмотреть осуществление законодательной, контрольной и
организационной функций в деятельности фракций;

6. Исследовать стратегии внедумской деятельности фракций.
Хронологические рамки исследования соответствуют периоду с

апреля 1906 по февраль 1917 гг. Нижняя граница привязана к началу работы Думы I созыва. Верхняя граница обусловлена крушением сложившейся модели государственности в ходе Февральской революции и последовавших за ней событий. Таким образом, в исследование включены все четыре созыва Государственной Думы, что позволяет выявить эволюцию фракций и депутатских групп на протяжении всего периода существования думской монархии в России.

Территориальные рамки исследования соответствуют Российской империи в границах 1906-1917 гг.

Методология и методы исследования определяются

междисциплинарным синтезом теорий истории, политических наук и социологии, а также применением общенаучных подходов.

1) Для исследования эволюции фракционного института избрана теория модернизации. Данная теория обладает несомненным эвристическим потенциалом для объяснения процессов, шедших в России и в мире на рубеже XIX-XX вв. Развитие парламентаризма является одним из признаков модернизации общественной системы, что позволяет использовать указанную теорию в качестве базовой парадигмы для анализа деятельности Государственной Думы Российской империи.

В работе используется многолинейная модель модернизации,
преимуществом которой является отказ от понимания модернизации как
единого процесса системной трансформации²⁶. Развитие национальной
политической системы, в таком случае, рассматривается как своеобразная
траектория перехода к ценностям индустриального общества, но
подверженная влиянию социокультурной традиции и внешнего

²⁶ Побережников И.В. Модернизация: теоретико-методологические подходы // Экономическая история. Обозрение. Вып.8. М., 2002. С.157.

международного контекста. В работе используются теоретические построения Р. Инглхарта и К. Вельцеля, позволяющие проследить связь между демократизацией общества и трансформацией институтов²⁷.

2) Поскольку поставлена цель охарактеризовать политический институт,
то был использован неоинституциональный подход. Неоинституциональный
подход, в отличие от теорий-предшественников, не ограничивается
формально-правовым изучением институтов, объектами исследования также
становятся акторы, их ресурсы и стратегии, как следствие именно этот подход
наиболее удобен для анализа думских фракций. Поскольку предметом
исследования является институт, вписанный в систему управления, то
продуктивно использовать вариацию неоинституционального подхода,
опирающуюся на теорию рационального выбора²⁸. В контексте этой теории
появление и функционирование политического института воспринимается как
осознанное самоограничение акторов (в нашем случае депутатов и
политических групп) с целью наиболее эффективного достижения личных
выгод.

В контексте неоинституционального подхода использованы: теория «качества институтов» Г. О’Доннелла, позволяющая оценить эффективность функционирования фракций²⁹, а также теория партийных систем Д. Сартори, позволяющая выявить закономерности межфракционных процессов в Думе³⁰.

3) Также в работе применяется ряд общенаучных подходов, прежде
всего, историко-сравнительный. Данный подход реализован на уровне
обобщения информации о фракциях и депутатских группах по ряду
выделенных критериев, касающихся организации и деятельности этих
объединений. Использование сравнительного подхода позволяет выявить
общее и особенное в развитии фракций, определить основную линию их
эволюции. Системный подход позволяет оценить Думу как совокупность
взаимодействующих субъектов (депутатов, фракций, Президиума Думы и
т.д.). В структурно-функциональном анализе Дума и фракции
рассматриваются как структуры, способные достигать поставленных целей и
адаптироваться под вызовы внешней среды.

При работе с массовыми источниками и количественной информацией оправдано применение методик количественного анализа. Так было применено социально-сетевое моделирование депутатского корпуса, позволившее определить характеристики междепутатских связей и их изменение, а также корреляционный статистический анализ деятельности фракций.

²⁷ Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия. М., 2011.

²⁸ См.напр.: Transitions from Authoritarian Rule. Tentative conclusion about uncertain democracies / ed. by G.
O’Donnell, P.C. Shmitter. Baltimore; London, 1986. P.3-14; Патрушев С.В. Институционализм в политической
науке; этапы, течения, идеи, проблемы // Политическая наука. Зарубежная политология в ХХ столетии. 2001.
№2. С.163; Панов П.В. Институционализм рационального выбора: потенциал и пределы возможностей //
Институциональная политология: Современный институционализм и политическая трансформация России /
Под ред. С.В. Патрушева. М., 2006. С.43-93; Shepsle K.A. Rational Choice Institutionalism // Oxford Handbook of
Political Institutions /ed. Binder S, Rhodes R, Rockman B. Oxford, 2006. P.23-38.

²⁹ О’Доннел Г. Делегативная демократия // Политология: Хрестоматия / сост. Исаев Б.А. и др. СПб., 2006.

³⁰ Sartori G. Parties and party systems: a framework for analysis. Cambridge, 1976.

Источниковая база исследования включает несколько разнообразных по характеру, содержанию и происхождению групп источников.

Нормативно-правовые акты занимают незначительное место в данной
теме, поскольку деятельность фракций не нашла отражения в письменном
праве³¹. Значительно большую роль играют материалы делопроизводства
Государственной Думы. К этой группе отнесены архивные материалы,
отложившиеся в фонде учреждения в Российском государственном
историческом архиве. Для характеристики деятельности фракций

наибольшую ценность представляют журналы Совещания Думы (в 1907-1910 гг. журналы совещания представителей фракций при председателе Думы)³², отражавшие мнение фракционных лидеров по актуальным вопросам работы нижней палаты. Определённая информация также содержится в переписке председателя Думы с фракциями³³.

Также в этой группе источников представлены печатные материалы Думы: стенографические отчёты общих заседаний, указатели и приложения к стенографическим отчётам, официальные издания нижней палаты, подводившие итоги работы сессии или созыва в целом³⁴. Указанный комплекс источников содержит богатейший материал об участии фракций в парламентских процедурах, составе думских объединений, законотворческой и публичной активности депутатов (или фракций).

Для характеристики организации и деятельности думских объединений важны первичные документы фракций Государственной Думы. Протоколы заседаний руководящих органов Трудовой группы, фракции кадетов, фракции Союза 17 октября, Всероссийского национального союза хранятся в соответствующих фондах Государственного архива РФ³⁵. Документы социал-демократической фракции хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории³⁶. Часть документов, связанных с деятельностью партий (заседания ЦК, материалы съездов и конференций) была опубликована в соответствующих тематических сборниках³⁷.

³¹ Узаконения 20 февраля 1906 г. СПб., 1906.; Свод законов Российской империи. Книга первая. Т.1. СПб.,
1912; Наказ Государственной Думы (по работам 2-й Государственной Думы) с объяснениями /сост. В.А.
Маклаков, О.Я. Пергамент. СПб., 1907; Наказ Государственной Думы. СПб., 1914.

³² РГИА. Ф.1278. Оп.1. 2 созыв. Д.667; Ф.1278. Оп.3. Д.171;

³³ РГИА. Ф.1278. Оп.5. Д.1124.

³⁴ Государственная Дума. Стенографические отчёты. Созывы I-IV. В 32 т. СПб., 1906-1916; Государственная
Дума. Указатель к стенографическим отчётам. Созывы I-IV. В 11 т. СПб., 1906-1916; Приложения к
стенографическим отчётам Государственной Думы. Созыв III-IV. В 40 т. СПб., 1907-1916; Государственная
Дума. Справочник. Вып.1-6. III-IV созыв. СПб., 1908-1913; Обзор деятельности Государственной Думы
третьего созыва. В 3 ч. Общие сведения. Составлен Канцелярией Думы. СПб., 1912.

³⁵ ГАРФ. Ф.115. Союз 17 октября. Оп.1,2; ГАРФ. Ф.522. Трудовая группа. Оп. 1; ГАРФ. Ф.523. Партия
народной свободы. Оп.1; ГАРФ. Ф.1719. Всероссийский национальный союз. Оп.1.

³⁶ РГАСПИ. Ф.93. Оп.1; Ф.448. Оп.1.

³⁷ Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы. В 3-х тт. М., 1996; Партия «Союз 17
Октября». Протоколы съездов, конференций и заседаний ЦК. В 2-х тт. М., 1997, 2000; Съезды и конференции
конституционно-демократической партии. 1905-1920 гг.. В 3 тт. М., 1997. 2000; Партии демократических
реформ, мирного обновления, прогрессистов. 1906-1916 гг. Документы и материалы. М., 2002; Конференции
РСДРП 1912 года: Документы и материалы. М., 2008; Коммунистическая партия Советского Союза в
резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов 1898-1953 гг. М., 1953.

Нерегулярно сами фракции издавали отчёты по итогам думских сессий³⁸. Эти отчёты интересны сведениями о внутреннем устройстве фракций.

Значительную по объёму информации группу составляют документы личного происхождения, представленные как в личных архивных фондах³⁹, так и в опубликованных источниках. Проанализированы воспоминания и дневники депутатов Думы разного созыва⁴⁰, государственных деятелей, соприкасавшихся с Думой⁴¹, а также руководителей думской канцелярии⁴². Данная группа источников отражает персональные практики депутатов и в некоторых случаях внутрифракционные традиции. Схожее значение имеют материалы допросов Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства отдельных представителей исполнительной власти и партийных лидеров (С.Е. Крыжановский, Н.С. Чхеидзе и др.)⁴³. Отдельно необходимо упомянуть донесения работника министерского павильона Л.К. Куманина⁴⁴, краткие аналитические справки дают неоценимый и объективный материал о внутреннем положении во фракциях Думы в 1911-1917 гг.

Публичная и агитационная деятельность фракций привела к появлению довольно субъективного и многочисленного источника – политических брошюр⁴⁵. Данные издания нередко содержат анализ деятельности Думы с точки зрения той или иной фракции.

³⁸ См. напр.: Отчёт думской трудовой группы. Третья сессия третьей Думы. СПб., 1910; Четвёртая
Государственная Дума. Отчёт фракции народной свободы. СПб., 1914; Фракция прогрессистов в
Государственной Думе. Сессия II. 1913-1914 гг. СПб., 1914; Фракция «Союза 17 Октября» в IV
Государственной Думе (обзор деятельности). Сессия первая. СПб., 1914, и др.

³⁹ См. напр.: РГИА. Ф.669. Клюжев И.С. Оп.1; РГИА. Ф.975. Милютин В.В. Оп.1; РГИА. Ф.1090. Шингарёв
А.И. Оп.1; РГИА. Ф.1548. Никольский А.И. Оп.1; РГИА. Ф.1625. Головин Ф.А. Оп.1; НИОР РГБ. Ф.70. Гучков
А.И. Карт.1. Ед.42, 99; НИОР РГБ. Ф.225. Пешехонов А.В. Карт.8. Ед.10; НИОР РГБ. Ф.436. Керенский А.Ф.
Карт.13. Ед.35; НИОР РГБ. Ф.782. Аджемов М.С. Карт.1. Ед.1;

⁴⁰ Александр Иванович Гучков рассказывает… // Вопросы истории. 1991. №7-12; Бадаев А.Е. Большевики в
Государственной Думе. Воспоминания. М., 1954; Воспоминания Ф.А. Головина о II Госдуме // Исторический
архив. 1959. № 4; Гессен И.В. В двух веках. Жизненный отчёт // Архив русской революции. Т.21-22. М., 1993;
Дневник А.А. Бобринского (1910-1911 гг.) // Красный архив. 1928. №.1; Евлогий митр. (Георгиевский). Путь
моей жизни. М., 1994; Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1993; Маклаков В.А.
Власть и общественность на закате старой России (воспоминания современника). В 3 ч. Париж, 1936;
Мельников Н.А. 19 лет на земской службе // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и
документах XVIII-XX вв. Вып.17. М., 2008; Милюков П.Н. Воспоминания (1859-1917). В 2 т. М., 1990;
Родзянко М.В. Крушение империи // Архив русской революции. Т.17. М., 1993; Савич Н.В. Воспоминания.
СПб., Дюссельдорф, 1993; Шидловский С.И. Воспоминания. Ч.1-2. Берлин, 1923; Шульгин В.В. Годы. Дни
1920: Мемуары. М., 1990; Dmowski R. Polityka polska i odbudowanie pastwa. Warszawa, 2008, и др.

⁴¹ Витте С.Ю. Воспоминания. В 3 т. М., 1994; Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и
общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000; Извольский А.П.
Воспоминания. М., 2003; Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903-1919 гг. В 2 т. Париж, 1933.

⁴² Астров Н.И. Воспоминания. Париж, 1941; Глинка Я.В. Одиннадцать лет в Государственной Думе. 1906-
1917: Дневник и воспоминания. М., 2001.

⁴³ Падение царского режима. Стенографические отчёты допросов и показаний, данных в 1917 г. в
Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного Правительства. В 7 т. Л., 1924.

⁴⁴ Донесения Л.К. Куманина из Министерского павильона Государственной думы, декабрь 1911 - февраль
1917 года // Вопросы истории. 1999. №1 – 2000. №2.

⁴⁵ См. напр.: Воровский И.Н. Государственная Дума и рабочий класс. СПб., 1906; Василевич В. (Кирьяков В.В.)
Записки депутата. СПб., 1907; Стахович А.А. Как и кого выбирать в Государственную думу? Что такое
партийные выборы?: Крат. обзор рус. полит. партий. М., 1907; Еропкин А. Что делала и что сделала Третья
Государственная Дума (ответ кадетам). СПб., 1912; Шечков Г.А. Несостоятельность Государственной Думы
ныне действующего закона. Харьков, 1913, и др.

Ещё одним значимым для данного исследования источником, являются сведения периодической печати. Газеты не только отражали информацию об эпизодических думских событиях, но также содержали аналитические статьи о состоянии фракций. К исследованию привлечена информация 15 изданий, близких к думским кругам в 1906-1917 гг. Партийная (фракционная) периодика представлена газетами трудовиков («Крестьянский депутат», «Известия крестьянских депутатов», «Трудовая Россия»), газетами социал-демократов («Звезда», «Луч», «Правда»), кадетской газетой «Речь», прогрессистскими газетами «Утро России» и «Русская молва», октябристским «Голосом Москвы», ультраправой «Земщиной». Формально непартийной оставалась «Столичная почта», симпатизировавшая умеренным социалистам в 1907 г. Также привлечены лидеры думской журналистики – консервативное «Новое время» и либеральные «Биржевые ведомости», а также французская «Le Temps».

Таким образом, разнообразие имеющихся источников позволяют выявить не только общую динамику в развитии фракций Думы, но и особенности этого процесса в разных объединениях.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

1. сформулированы содержательные выводы и результаты

- думская фракция рассмотрена как самостоятельный политический
институт, определена его роль в политической системе России нач. XX в.
Выявлена специфика русских фракций, а также тесная связь между внешней
средой, организацией и деятельностью думских объединений;

выявлена основная линия эволюции думских фракций в 1906-1917 гг. и факторы, влиявшие на трансформацию думских объединений;

охарактеризованы процессы внутренней фрагментации депутатского корпуса фракций;

- продемонстрировано, что межфракционные процессы подчинялись
некоторым закономерностям (сформулированным в политической науке) и
определялись сильной поляризацией политического спектра;

- определены основные функции фракций (законодательная,
контрольная, организационная, представительная) и раскрыта их реализация в
условиях дуалистической монархии.

2. определены методологические подходы к решению проблемы:

- использован междисциплинарный подход для исследования
организации и деятельности фракций Государственной Думы;

- впервые в отечественной исторической науке апробирован социально-
сетевой анализ для исследования легислатур. Определены подходящие
количественные характеристики, продемонстрирован эвристический
потенциал методики.

Теоретическая и практическая значимость исследования: Отдельные положения исследования могут быть востребованы при написании научных работ по развитию политической системы России, истории парламентаризма. Созданная социально-сетевая модель Думы III и IV

созывов представляет интерес для научных исследований депутатского корпуса нач. XX в.

Также материалы диссертационного исследования могут быть использованы для разработки учебных дисциплин по направлениям подготовки бакалавриата и магистратуры «История» и «Политология» в рамках курсов, посвящённых политической истории России нач. XX в., истории государственного управлении, теории парламентаризма.

Апробация работы. Основные выводы, содержащиеся в диссертации, были представлены на международных конференциях АИК «Инновационные подходы в исторических исследованиях: информационные технологии, модели, методы» (Москва, 2008), «Информационные ресурсы, технологии и модели реконструкции исторических процессов и явлений» (Москва, 2010 - 1-ая премия в конкурсе молодых исследователей), «Исторические исследования в цифровую эпоху: информационные ресурсы, технологии и методы» (Москва, 2014); всероссийских конференциях «Политическая и партийная система современной России» (Москва, 2009, Отделение общественных наук РАН), «Россия и мир в кон. XIX – нач. XX вв.» (Пермь, 2011, 2014) и ряде других научных мероприятий.

Диссертация обсуждалась и была одобрена на заседании кафедры новейшей истории России ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет».

По теме диссертации опубликовано 6 статей, из них 4 – в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК, и 7 тезисов докладов.

Должностные лица и коллегиальные органы фракций и депутатских групп

В то же время, при изучении политических учреждений, важен вопрос организационного построения и функциональной нагрузки составных частей. В данном случае использован структурно-функциональный подход, позволяющий оценить Думу и фракции не только как систему взаимодействующих субъектов, но и как самодостаточную структуру, способную адаптироваться под внешнюю среду и достигать поставленных целей.

В работе применены методы количественного анализа – социально-сетевой анализ и дескриптивный статистический анализ. Использование социально-сетевого инструментария в исторических исследованиях является одним из первых прецедентов для отечественной исторической науки. Социально-сетевой анализ позволил изучить внутреннюю фрагментацию фракций и депутатских групп, что представляло известную проблему в рамках традиционного анализа. Из дескриптивных методов применён корреляционный анализ, позволивший выделить схожесть в законопроектной деятельности думских объединений.

Источниковая база исследования включает несколько разнообразных по характеру, содержанию и происхождению групп источников.

Поскольку исследование носит институциональный характер, то обязательной группой источников являются нормативно-правовые акты Российской империи. Первостепенное значение имеют законы 1905-1907 гг.70, положившие начало деятельности Государственной Думы и регулировавшие её конституционный статус, прежде всего это императорские манифесты и поправки к Своду законов Российской империи. Главным регламентирующим актом внутридумской работы являлся Наказ Государственной Думы71, имевший статус государственного законодательного акта. Данная группа источников раскрывает место Думы в правовой системе и процедурную сторону парламентской деятельности.

Важная информация о деятельности фракций и депутатских групп содержится в материалах делопроизводства Государственной Думы. Прежде всего, к этой группе отнесены архивные материалы, отложившиеся в фонде учреждения в Российском государственном историческом архиве. Для характеристики деятельности фракций наибольшую ценность представляют журналы Совещания Думы (в 1907-1910 гг. журналы совещания представителей фракций при председателе Думы)72, отражавшие мнение фракционных лидеров по актуальным вопросам работы нижней палаты. Определённая информация также содержится в переписке председателя Думы с фракциями73. Также в этой группе источников представлены официальные печатные издания нижней палаты, подводившие итоги работы сессии или созыва в целом74. Здесь публиковались сведения о руководящем составе фракций, некоторые статистические сведения по активности фракций и поведению депутатов. Сюда же отнесём такой источник как стенографические отчёты заседаний общего собрания Государственной Думы75. Стенограммы важны для установления официальной позиции фракций и отдельных депутатов по конкретным вопросам, также они характеризуют особенности публичной деятельности фракций. Не меньшую роль в исследовании играют указатели к стенографическим отчётам, содержащие данные об активности конкретных депутатов, составе фракций в течение сессии, движении законопроектов и пр.76, а также Приложения к стенографическим отчётам, включающие тексты докладов комиссий, депутатских законопроектов и запросов.

Для характеристики организации и деятельности думских объединений крайне важны документы партийных организаций и фракций Государственной Думы. В настоящем исследовании привлечены протоколы заседаний Трудовой группы78, протоколы фракции октябристов79, протоколы заседаний и совещаний фракции Народной свободы (кадетов)80, протоколы заседаний фракции социал-демократов81, а также протоколы заседаний Всероссийского национального союза82. В случае других фракций нужно констатировать отсутствие соответствующих архивных фондов, не сохранившихся или уничтоженных, что затрудняет исследование внутренней жизни этих объединений. Часть документов, связанных с деятельностью партий (заседания ЦК, материалы съездов и конференций) была опубликована в соответствующих тематических сборниках83. Также использованы официальные отчёты фракций и депутатских групп по итогам работы сессий84. В основном, отчёты излагают формальную информацию о фракции, её деятельности, доступную в изданиях Думы. Наибольший интерес представляет рефлексия составителей относительно достижений или неудач фракции за истекший период.

Фрагментация депутатского корпуса фракций и депутатских групп

В 1910 г. депутат А.В. Еропкин ставил вопрос о том, что октябристы не смогут создать правящее большинство, если не решат проблему с дисциплиной в своих рядах248. Неудовлетворительную посещаемость и отсутствие единства при голосованиях фракции он счёл за «пережиток от прежних дворянских собраний». Очевидно, что даже самая влиятельная фракция не могла полностью контролировать законодательный процесс в Думе из-за исполнительской дисциплины своих членов. Анализ согласованности поимённых голосований в III Думе показал, что и в более дисциплинированных фракциях показатель достигал лишь отметки в 70-75%249.

В начале работы Думы IV созыва вопрос об обязательности решений во фракции октябристов решался ситуативно. К примеру, при голосовании за кадетскую кандидатуру в Президиум Думы, бюро разрешило несогласным депутатам удалиться из зала250. Проблема обязательности голосований была вынесена на повестку фракции в 1913 г. в период острого внутреннего конфликта. Эту норму пытались провести левые октябристы, в частности, Н.А. Хомяков в 1913 поставил перед фракцией вопрос об обязательном единстве при голосовании251, поскольку эта норма фактически никогда не работала у октябристов. В документе, названном «конституцией» фракции октябристов, относящемся к 1912-1913 гг.252 содержалось положение, что обязательность голосования может быть установлена лишь заседанием фракции, в котором участвовало не менее 60 человек (примерно 2/3 состава фракции), причём 3/4 наличного состава должно было высказаться за подобное решение. Достичь положительного результата в неконсолидированной фракции при заданных условиях было сложно.

Примечательно, что после раскола фракции обе её части, и левые октябристы, и земцы-октябристы253 ввели обязательное голосование вместе со всей фракцией в свои уставы. Ситуация в данном случае аналогична последствиям раскола социал-демократов.

Позиция ораторов, тексты их выступлений в высоко дисциплинированных фракциях также регулировались фракционным решениям. К примеру, большевик Г.А. Алексинский с думской трибуны вынужден был излагать позиции меньшевистского толка, поскольку это было утверждено фракцией254. У кадетов ораторы позволяли себе больше вольности, П.Н. Милюков вспоминал о Ф.И. Родичеве, что «его горячий темперамент часто выводил его за пределы, требовавшиеся фракционной дисциплиной», также фракция не всегда доверяла В.А. Маклакову выступления по важнейшим политическим вопросам, т.к. «он не всегда разделял мнения к.-д.»255.

Несмотря на введённый в Думе III созыва принцип абсолютного подчинения решениям общего собрания фракции, проблемы с дисциплиной наблюдались и у трудовиков. В 1913 г. председатель группы В.И. Дзюбинский огласил с трибуны собственный текст выступления, а не Фракции, которые не были уверены в своих членах, устанавливали своеобразную «опеку» над рядовыми депутатами. Левые и либеральные газеты постоянно критиковали правую фракцию за тотальный контроль над своими крестьянами. Лидеры фракции ограничивали общение депутатов с представителями других фракций и групп, причём не только в зале заседаний, но даже в столовой257. Неоднократно повторялся опыт «ерогинских квартир», когда в обмен на предоставление льготного жилья крестьянские депутаты лишались свободы действий и свободы общения258. Газета «Речь» указывала, что самая правая часть второй Думы «дирижировалась» партийным деятелем С.А. Верещагиным, который умудрялся руководить выступлениями правых, не находясь среди депутатов259. На совещаниях Крестьянской группы в Думе IV созыва члены фракции правых указывали, что им угрожают роспуском Думы и «всевозможными личными расправами»260. Поддерживать единомыслие среди духовенства во фракции правых также активно помогал Синод, перемещавший провинившихся священников и епископов на дальние кафедры. К примеру, независимая позиция епископа Никона по крестьянскому вопросу стоила ему перевода в Сибирь261.

Трудовики, столкнувшись с проблемой посещаемости заседаний, ввели в Думе II созыва должность двух «бичей» (от названия кнута), переименованных позже в генеральных секретарей262, которым вменялось контролировать посещение заседаний и правильность голосования. Впрочем, в данном случае подчёркивалось, что сделано это по примеру английских партий263. Институт «опеки» существовал в более мягких формах и у вполне респектабельных фракций, например, у октябристов. Газета «Утро России» указывала, что даже председатель Думы Н.А.

В случае нарушения дисциплины наказание могло быть различно. Иногда наказания не следовало вовсе, если нарушители приводили веские доводы, как это случилось у октябристов после голосования законопроекта о приходских школах265. В самом лёгком случае всё ограничивалось разъяснительной беседой с председателем. По крайней мере, такое наказание зафиксировано применительно к трём депутатам-кадетам, голосовавшим против решения фракция в 1907 г.266 Есть упоминание о «дисциплинарном суде» для голосовавших против резолюции фракции у народных социалистов267. У октябристов депутат, выступивший с кадетскими лозунгами с трибуны получил лишь «приличную головомойку» в общем собрании фракции268. Крайней и очень редкой мерой служило исключение из фракции. Исключение грозило, например, депутатам фракции октябристов, нарушившим норму об обязательном голосовании269. В Думе III созыва памятен инцидент Ф.Н. Чиликина, защищавшего интересы своей местности и отказавшегося голосовать согласно решению социал-демократов, за что и был исключён из состава объединения270. Впрочем, в социал-демократической фракции случаи нарушения дисциплины были крайне редки.

Регулирование внедумской деятельности депутатов в меньшей степени подчинялось резолюциям фракций и групп. Известно, что сплочённая кадетская фракция в большинстве случаев предоставляла право выбора своим членам по вопросам контактов с исполнительной властью271.

Осуществление законодательной, контрольной и организационной функций фракций и депутатских групп

Постфактум П.Н. Милюков признавал, что для фракций парламентского меньшинства практика создания собственных законодательных предположений не имела смысла, т.к. у проекта не было шансов превратиться в закон. Гораздо эффективнее оказалось «проводить свои взгляды, критикуя предположения большинства» или правительства718. Например, за I и II созыв Думы все правые, не оппозиционные правительству, группы разработали лишь один собственный проект об изменении денежной системы719, что объяснялось их бессилием в кадетско-социалистической Думе.

Помимо важности законопроектов в качестве способа подтолкнуть правительство к разработке частных вопросов, они также играли роль публичных манифестов фракций, являлись способом «воздействия на общественное мнение»720. Именно такое видение предположений являлось доминирующим в Думе I и II созывов. Товарищ министра внутренних дел В.И. Гурко указывал, что кадеты в 1906 г. внесли аграрный законопроект, исключительно чтобы «усилить народные волнения, в сущности ничем не рискуя»721. Трудовики в 1907 г. поддерживали думский проект об амнистии из соображений «революционной агитации»722. Фракциям III и IV созывов также приходилось прибегать к подобной тактике. В 1908 г. фракция кадетов получила от провинциальных отделов обвинения в пассивности, в ответ П.Н. Милюков обещал внести в Думу несколько законопроектов «демонстрационного характера»723. Аналогичным образом партия прогрессистов в 1912 г. призывала депутатов использовать законодательную инициативу в Думе с целью создать «политическую платформу, которая поможет объединению прогрессистов в стране»724.

Из популистских соображений фракции, подчас, устраивали гонку, кто быстрее внесёт громкий законопроект. Например, в 1907 г. в борьбе за симпатии религиозных меньшинств кадеты и социал-демократы в один день внесли идентичные законопроекты «Об отмене религиозных ограничений»725. В 1909 г. октябристы и правые устроили «соревнование», кто быстрее внесёт в Думу собственный закон о приходской реформе726.

Обсуждение желательности законопроекта предоставляло право выступить с думской кафедры по определённому вопросу, и оппозиционные фракции держались за это право. В 1909 г. председатель Думы Н.А. Хомяков даже просил объединения предварительно рассматривать желательность депутатских законопроектов внутри фракций, в целях разгрузки общих заседаний Думы727. В период подготовки новой версии Наказа (ноябрь 1913 г.) социал-демократы, трудовики, кадеты и прогрессисты протестовали против сокращения прений по вопросу желательности законопроекта

Помимо прочего, законодательные предположения помогали фракциям искать единомышленников в других думских объединениях, т.о. расширять своё влияние. Указанную роль подписной активности можно продемонстрировать на примере лиц, поставивших первые подписи под законопроектом. Поставить первую подпись под текстом предположения считалось крайне важным, данный депутат выступал в качестве лидера сложившейся группы давления и имел право участвовать в работе профильной комиссии при рассмотрении данного

законопроекта с совещательным голосом729. Так в Думе III созыва на 46% всех законопроектов первая подпись принадлежала кому-либо из фракции октябристов730, притом, что всего депутатам-октябристам принадлежит лишь 38% подписей731 под всеми документами. Таким образом, влияние депутатов этой фракции было достаточно сильным и распространялось на группы интересов других фракций. Для сравнения, рыхлая группа прогрессистов имела в активе лишь 3% первых подписей и ок. 10% обычных подписей.

Если говорить о приоритетах фракционного законотворчества, то они, разумеется, отличались в разных секторах Думы. К сожалению, подробные агрегированные статистические данные были подготовлены Канцелярией Думы только по итогам III созыва732. Эти данные систематизированы в Приложении №4. Имеющийся массив информации позволяет выделить несколько закономерностей общего порядка.

В Таблице №8 Приложения №4 приведена описательная статистика подписной активности фракций. Если принять все подписи, поставленные депутатами фракции под всеми законопроектами за 100%, то можно определить какой процент будет приходиться на каждое из направлений думской деятельности. Направления законодательной деятельности выделены в соответствии с официальными изданиями Думы. Также для выявления статистических закономерностей в подписной активности депутатов фракций был проведён корреляционный анализ. В первом случае рассчитана теснота связи между приоритетами разных фракций/групп фракций (т.е. данные Таблицы №8), результаты этого анализа позволят сделать заключение о наличии фракций со схожими приоритетами. Второй массив представляет собой первичные данные, где напротив каждого законопроекта указано, сколько депутатов и из каких фракций подписали данный документ.

Осуществление представительной функции фракций и депутатских групп

Развитие прямых контактов с местными отделами в обход ЦК, превратило последний в формальный орган. К.Э. Линдеман в 1910 г. осторожно намекал А.И. Гучкову, что «для успешного осуществления дружной совместной работы и комитета и фракции необходимо постоянное их общение, также через посредство провинциальных отделов Союза»975. Разнонаправленность действий фракции и ЦК отмечалась и депутатами, например, на совещании в ноябре 1912 г. депутат И.С. Клюжев поставил вопрос о необходимости «дружной согласованной работы с Центральным комитетом»976.

Аналогичный процесс наблюдался во фракции Народной свободы (кадеты). Определённое влияние местные ячейки оказывали ещё на фракцию кадетов в Думе первых двух созывов. Так депутат М. Винавер придерживался мнения, что лозунг «беречь Думу» в 1907 г. был выставлен под влиянием веяний, идущих «особенно сильно из провинции»977. В ноябре 1909 г. на партийной конференции обсуждался вопрос о «связи между фракцией и местными партийными организациями»978, но каких-либо изменений в работе фракции после этого не отмечено. По всей видимости, системная работа с партийными отделами началась гораздо позднее. В ноябре 1911 г.979 и мае 1912 г.980 прошли совещания фракции с представителями местных партийных групп, посвящённые предвыборной кампании. В дальнейшем совещания стали более разнообразными по повестке. Например, на совещании 2 февраля 1913 г., где присутствовало 37 представителей от 23 губерний, разбирались поручения и мысли делегатов относительно деятельности фракции, а также меры к восстановлению партийной организации и усиление связи партии с широкими слоями населения

Даже межфракционная Сибирская группа пыталась действовать в рамках той же стратегии. На местах создавались общественно-политические организации (Общество изучения Сибири и улучшения её быта, Общество обывателей и избирателей, Сибирское собрание и т.д.)982. Однако большинство из них превратилось в научные кружки и не выполняло возложенную функцию артикуляции местных интересов.

Очень близкой по задачам оказалась идея создания партий парламентского типа. Основная цель такой партии – проведение депутатов в Думу и поддержка их работы, а не сплочение масс единомышленников. Признаками подобных партий являются: максимально упрощённая система центральных и местных организаций, бездействие в период между выборами, а также ассоциирование партии с публичными персонами983. Таким образом, фракции, формировавшие партии парламентского типа, были вынуждены вести внедумскую работу через вновь создаваемые местные ячейки.

Раньше других конвертировать своё влияние в Думе в создание общероссийской организации попытались трудовики. Этот вопрос обсуждался в группе ещё в Думе I созыва984. Накануне разгона Думы трудовики заявляли, что будут «занимать свою «позицию», а не какой-либо партии»985 После роспуска Думы (2 пол. 1906 г.) по инициативе бывших депутатов Трудовой группы был создан Центральный комитет, вставший во главе сети местных отделов, стихийно появившихся чуть ранее986. Очевидно, что реализация идеи была связана с необходимостью вести избирательную кампанию, и, следовательно, партийная организация Трудовой группы изначально строилась как партия парламентского типа. Партия подавала некоторые признаки жизни в период выборной кампании 1912 г., по словам А.Ф. Керенского, членами ЦК «полагалось расширение фракции трудовиков», для этого происходила вербовка новых кандидатов, в число которых попал и сам А.Ф. Керенский987.

Несмотря на то, что во фракции правых постоянно пребывало значительное количество членов Союза русского народа (до трети состава)988, по отношению к Союзу фракция являлась «отрезанным ломтём», ввиду нежелания ряда черносотенных лидеров поддерживать Думу989. Попытка В.М. Пуришкевича создать правомонархическую партию, ориентированную на парламентскую деятельность, фиксируется в нач. 1908 г.990 Русский народный Союз Михаила Архангела (РНСМА) был создан в условиях работы Государственной Думы и, по крайней мере, до следующих выборов (1912 г.) превратился в придаток Фракции правых, что подразумевалось и Уставом партии991. В заседаниях РНСМА принимали участие депутаты фракции, практически в полном составе992, а структура Союза была параллельна структуре парламентского объединения993. Основную проблему внедумской деятельности фракций и депутатских групп Союз Михаила Архангела также не решил: местные организации оказались слабо связаны с деятельностью Думы и вели автономное существование994. Один из руководителей РНСМА Н.Д. Облеухов в 1910 г. приходил к неутешительному выводу, что «стародумцы» (т.е. правые депутаты) не смогли преодолеть «отчуждённость от родственных ... по духу политических слоёв общества» и находились в «состоянии полной обособленности»