Формирование массово-информационных пространств Хакасии и Горного Алтая в контексте реализации государственной информационной политики (1922-1991 гг.) Костякова Юлия Борисовна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретические, историографические и источниковедческие аспекты проблемы 28

1.1. Теоретическое обоснование проблемы исследования .28

1.2. Степень изученности проблемы 53

1.3. Источниковая база исследования 94

Глава 2. Становление массово-информационных пространств хакасии и горного алтая (1922 г. – июнь 1941 г.) 116

2.1. Предпосылки возникновения массово-информационного простран-ства .116

2.2. Создание региональной системы средств массовой информации в контексте реализации государственной информационной политики .141

2.3. Организация аудитории и авторского актива средств массовой информации Хакасии и Горного Алтая 171

2.4. Изменение содержания средств массовой информации в условиях усиления партийно-политического контроля 207

Глава 3. Массово-информационные пространства хакасии и горного алтая в годы великой отечественной войны и послевоенный период (вторая половина 1941–1953 гг.) 244

3.1. Особенности функционирования системы средств массовой информации .244

3.2. Взаимодействие средств массовой информации и аудитории в процессе формирования «образов» врага и героя 275

3.3. Изменение состава авторов публикаций в условиях войны и политических кампаний .302

3.4. Приемы и формы организации медиаинформации в публикациях

средств массовой информации в период войны и «позднего сталиниз ма» 335

Глава 4. Массово-информационные пространства хакасии и горного алтая в период промышленного освоения южной сибири (1954–1991 гг.)

4.1. Влияние политического и экономического факторов на развитие системы средств массовой информации .372

4.2. Изменение авторского состава средств массовой информации в условиях реформирования советского общества . 404

4.3. Воздействие аудиторного фактора на содержание средств массовой информации .433

Заключение 471

Список использованных источников и литературы

• Степень изученности проблемы
• Создание региональной системы средств массовой информации в контексте реализации государственной информационной политики
• Взаимодействие средств массовой информации и аудитории в процессе формирования «образов» врага и героя
• Изменение авторского состава средств массовой информации в условиях реформирования советского общества

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Построение информационного общества в России актуализирует изучение адаптации личности и средств массовой информации к новым политическим и информационным условиям существования, в том числе в историческом аспекте. Особый интерес в этом плане представляет опыт реализации в СССР государственной информационной политики, достижением которого стало формирование единого информационного пространства.

Происходившие в советский период расширение системы СМИ, фор
мирование многочисленной аудитории и журналистского корпуса, вовле
чение в массово-информационную деятельность практически всех граж
дан страны способствовали усложнению структуры информационного
пространства и вычленению в нем особого – массово-информационного
пространства (МИП). Централизованное создание массово-

информационных пространств страны и отдельных регионов, как одно из направлений реализации политики советского государства в сфере СМИ, позволяло осуществлять массированное и эффективное воздействие на сознание людей и их поведение в интересах власти. Поэтому научная значимость темы диссертационного исследования обусловлена необходимостью создания целостного представления об историческом процессе и результатах взаимодействия и взаимовлияния СМИ, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации в контексте реализации государственной информационной политики в советский период.

Формирование массово-информационных пространств Хакасии и Горного Алтая ранее не являлось предметом научного интереса. Следовательно, научная значимость исследования также обусловлена необходимостью заполнения этого «белого пятна» в истории данных национальных территорий.

Объектом исследования выбрана информационная политика совет
ского государства в сфере СМИ. Предметом – процесс и результаты
взаимодействия и взаимовлияния СМИ, аудитории, авторов публикаций
и медиаинформации, имевшие место в 1922–1991 гг. в Хакасии и Горном
Алтае. Для их системного изучения в исторической перспективе была
разработана теоретическая модель исследования – массово-

информационное пространство, формирование которого обусловлено установлением и поддержанием коммуникативных связей между указанными субъектами массово-информационной деятельности.

Цель диссертационной работы заключается в том, чтобы на основе теоретической модели массово-информационного пространства исследовать процесс и результаты взаимодействия и взаимовлияния средств массовой информации, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации

в Хакасии и Горном Алтае в контексте реализации советской информационной политики в сфере СМИ. Указанная цель предусматривает решение следующих задач:

1. обосновать теоретическую модель исследования проблемы, опираясь на авторскую модель массово-информационного пространства и уточненные определения понятий «медиаистория», «государственная информационная политика в сфере СМИ»;

2. выявить основные этапы, направления, закономерности, противоречия формирования в отечественной историографии представлений о взаимодействии в советский период СМИ, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации, как элементов массово-информационного пространства;

3. определить предпосылки возникновения массово-информационных пространств в Хакасии и Горном Алтае в контексте реализации государственной национальной политики;

4. выделить основные этапы становления и развития СМИ и охарактеризовать их роль в формировании массово-информационных пространств рассматриваемых территорий, эволюцию их взаимоотношений с аудиторией, властью и цензурой в контексте государственной информационной политики в сфере СМИ;

5. проследить изменения состава аудитории, журналистского корпуса и авторского актива СМИ Хакасии и Горного Алтая, определить факторы и события, влиявшие на их взаимодействие с другими элементами массово-информационных пространств;

6. проанализировать динамику содержания СМИ во взаимосвязи с политическими, экономическими, социально-культурными и другими процессами, происходившими в 1922–1991 гг. в стране, Хакасии и Горном Алтае;

7. раскрыть цель и механизмы формирования тоталитарной медиаре-альности, условия и методы создания и содержание составлявших ее «образов» действительности;

8. выделить сходства и различия массово-информационных пространств Хакасии и Горного Алтая в сроках, масштабе, характере, содержании и результатах их формирования.

Территориальные рамки исследования охватывают Хакасию¹ и Горный Алтай², обладавшие в рассматриваемый период наибольшим из

¹ Хакасия: с 1923 г. – Хакасский уезд Енисейской губернии, с 1925 г. – Хакасский округ, с
1930 г. – Хакасская автономная область в составе Западно-Сибирского края, с 1934 г. – в
составе Красноярского края, с 1991 г – Хакасская ССР, с 1992 г. – Республика Хакасия.

² Горный Алтай: с 1922 г. – Ойротская автономная область, с 1925 г. – в составе Сибирского
края, с 1930 г. – в составе Западно-Сибирского края, с 1937 г. – в составе Алтайского края; с
1948 г. – Горно-Алтайская автономная область в составе Алтайского края, с 1991 г. – Горно
Алтайская ССР, с 1992 г.– Республика Алтай.

всех национальных территорий Южной Сибири сходством исторических, культурно-языковых и географических условий. Такой подход к определению территориальных рамок дал возможность выявить сходства и различия формирования массово-информационных пространств двух равноценных по своему национально-территориальному устройству субъектов, выявить степень влияния на этот процесс внешних и внутренних факторов. Изучение МИП этих территорий, коренные этносы которых до начала 1920-х гг. не имели традиций публичной письменной коммуникации и издательской деятельности, позволяет проследить предпосылки возникновения и становление данных пространств в соотнесенности с реализацией не только информационной, но и национально-культурной политики советского государства.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1922– 1991 гг. Оформление в 1922–1923 гг. основных положений советской национальной политики и их реализация в рассматриваемых регионах способствовали стабилизации здесь социально-экономической и политической ситуации. Образование Ойротской автономной области (1922 г.) и Хакасского национального уезда (1923 г.) создало условия для развертывания национально-культурного строительства и стимулировало формирование предпосылок возникновения массово-информационных пространств.

В 1991 г. произошло устранение КПСС с политической арены, ликвидация цензуры, принятие Закона РФ «О СМИ», распад СССР, что привело к разрушению не только геополитического, но и единого МИП страны, объединяющим фактором которого служила государственная информационная политика в сфере СМИ. Выделение в 1991 г. из состава краев и преобразование Хакасии и Горного Алтая в республики способствовало приобретению ими более широких прав и полномочий, что привело к трансформации и регионализации их массово-информационных пространств.

В методологическую основу исследования была включена разработанная нами модель массово-информационного пространства, использование которой дало возможность комплексно рассмотреть процесс и результаты взаимодействия СМИ, аудитории, авторов публикаций и ме-диаинформации.

Следование принципам научности и историзма позволило охарактеризовать предмет изучения во всем его многообразии и противоречиях; исследовать происходившие в нем процессы в развитии, с учетом исторической обстановки, дистанцируясь от оценочных суждений других авторов; выявить причинно-следственные связи и закономерности явлений и событий.

Сочетание формационного и цивилизационного подходов дало возможность устранить противоречия в восприятии истории советского периода с позиций современной науки и методологии. Применение системного подхода позволило: 1) охарактеризовать массово-информационное пространство как сложно организованный объект, имеющий многообразные связи с другими объектами (системами); 2) определить взаимосвязь и взаимоотношения между элементами МИП Хакасии и Горного Алтая как специфическую систему, развивавшуюся в определенных социально-политических условиях. В исследовании применялись инструментальный, институциональный, функциональный, содержательный и культурологический подходы к изучению элементов массово-информационного пространства.

В методологическую базу включены историко-генетический, истори-ко-сравнительный, проблемно-хронологический методы. В создании теоретической модели МИП использовались методы моделирования и про-странственности. Разработка метода историко-концептного анализа на основе синтеза исторического и лингвистического методов была обусловлена широким временным охватом исследуемых материалов прессы. Содержание и средства представления в прессе концептов, как смысловых единиц, функционирующих в языковом сознании, в различные исторические периоды менялись. Выявление этих трансформаций и их изучение в хронологической последовательности, в контексте важнейших исторических событий составляет суть историко-концептного анализа. Его использование продемонстрировано на примере реконструкции «образов» заграницы, героя и врага.

Научную новизну исследования составили:

– обоснование использования авторской теоретической модели массово-информационного пространства в системном и комплексном изучении процесса и результатов взаимодействия СМИ с другими субъектами массово-информационной деятельности в исторической перспективе;

– авторские трактовки понятий «медиаистория», «тоталитарная ме-диареальность», «массово-информационное пространство», «государственная информационная политика в сфере СМИ», не имеющих в настоящее время общепринятых определений;

– предложенная внутренняя периодизация советского и постсоветского этапов историографии проблемы;

– обоснование и практическое применение разработанного автором историко-концептного метода для выявления отраженных в публикациях СМИ «образов» действительности;

– введение в научный оборот широкого круга исторических источников; их систематизация по хронологии создания и степени верифицируе-мости документов;

– определение предметом научного интереса взаимодействие и взаимовлияние СМИ, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации на примере Хакасии и Горного Алтая;

– выявление исторических предпосылок возникновения массово-информационных пространств с учетом особенностей реализации в Хакасии и Горном Алтае государственной национальной и информационной политики; уточнение датировки начала выхода первых газет, восстановление биографий общественных деятелей и журналистов этих территорий;

– представление технологии формирования тоталитарной медиаре-альности применительно к советскому периоду истории России;

– реконструкция процесса и выявление результатов формирования массово-информационных пространств Хакасии и Горного Алтая в контексте реализации государственной информационной политики в сфере СМИ.

Положения, выносимые на защиту:

1. Основной предпосылкой возникновения массово-информационных пространств в Хакасии и Горном Алтае стало формирование в обществе устойчивой потребности в получении и распространении общественно-важной информации. Такая потребность обострилась в 1920-е гг. под влиянием различных факторов. Реализация государственной национальной политики обеспечила непосредственные предпосылки возникновения МИП: создание и внедрение национальных письменностей в процесс массовой коммуникации; повышение уровня грамотности и культурного развития автохтонного и русскоязычного населения; физическую доступность СМИ для аудитории.

2. Возникновение массово-информационных пространств стало результатом проведения государственной информационной политики в сфере СМИ. Ее реализация с учетом национальных условий Хакасии и Горного Алтая была вызвана необходимостью разъяснения гражданам сущности новой власти и ее мероприятий, пропаганды новых политических идей, установок и стереотипов. Целенаправленная деятельность по вовлечению в процесс массовой коммуникации широких слоев населения проводилась в условиях усиления идеологического воздействия на граждан страны.

3. Эффективность взаимодействия и взаимовлияния СМИ, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации в Хакасии и Горном Алтае зависела от степени решенности организационных и кадровых вопросов, состояния материально-технической базы, уровня профессиональной подготовки и творческого потенциала журналистов, их заинтересованности в контактах с аудиторией и авторским активом.

4. Полнота и адекватность отображения действительности средствами массовой информации Хакасии и Горного Алтая зависела от степени идейно-политического контроля, интенсивности обратной связи между аудиторией и СМИ, численности и социального состава авторов публикаций, стремления редакций расширять тематику, географию, жанры публикаций.

5. Основу деятельности СМИ, как главного инструмента реализации информационной политики, составляли принципы партийности и идейности, что обусловило их подчинение целевым установкам ВКП(б)– КПСС. Главной задачей СМИ являлось создание, информационное наполнение и трансляция аудитории тоталитарной медиареальности. Благодаря этому обеспечивались: легитимизация власти; формирование сознания и поведения аудитории; оценка гражданами событий и явлений с позиций политической целесообразности.

6. Реализация государственной информационной политики в сфере СМИ определила основные сходства МИП Хакасии и Горного Алтая в советский период: централизованный характер создания и унифицированность моделей средств массовой информации; единые методы партийного руководства и цензурного контроля; главенствующее положение русскоязычных СМИ над национальными. Содержание, направления и методы реализации этой политики определили основные сходства условий, характера и результатов взаимодействия элементов массово-информационных пространств рассматриваемых территорий.

7. Различия МИП Хакасии и Горного Алтая обусловлены специфическими условиями данных регионов. Степень влияния на эти различия политического, экономического и национального факторов в рассматриваемый период менялась. Но уровень развития данных пространств всегда в значительной степени зависел от уровня промышленного развития автономий.

Теоретическая значимость диссертации заключается в разработке модели массово-информационного пространства как теоретической модели комплексного исследования процессов и результатов взаимодействия СМИ, аудитории, авторов публикаций и медиаинформации. Данная модель позволяет системно изучать функционирование СМИ в исторической перспективе, конкретизировать содержание их роли в реализации государственной информационной политики.

Практическая значимость диссертации. Теоретические и методологические разработки, данные и выводы, материалы и результаты исследования могут использоваться при подготовке обобщающих трудов по истории Хакасии и Горного Алтая, лекционных курсов и учебно-методических пособий.

Апробация результатов исследования проведена в форме докладов на международных и всероссийских конференциях (Казань, Абакан, Минусинск, Красноярск), в том числе, на Всероссийской научно-исследовательской конференции с международным участием «Медиа-реальность: проблема формирования новых ценностей» (Абакан, 2013 г.), ХI Международной научно-практической конференции «Информационное поле современной России: практики и эффекты» (Казань, 2014 г.), на методических и методологических семинарах аспирантов и докторантов кафедры истории России Института истории и права ХГУ им. Н. Ф. Ка-танова; в форме публикаций в сборниках международных и всероссийских конференций (Москва, Санкт-Петербург, Иваново, Коломна, Казань, Благовещенск, Екатеринбург, Новокузнецк, Волгоград, Пенза, Липецк, Саратов, Чебоксары, Красноярск, Горно-Алтайск, Абакан и др.), а также зарубежных международных конференций в Караганде и Усть-Каменогорске (Казахстан), Витебске (Беларусь). По теме диссертации опубликованы три авторские монографии, три главы в коллективных монографиях. Общий объем публикаций по теме исследования составил 77,28 п. л.

Разработка проблемы проводилась автором в составе научных коллективов, реализовывавших проекты «Проблемы идентификации культурных инвариантов в анализе социальной действительности в контексте региональной культуры»³ и «Исторический опыт социокультурной модернизации Саяно-Алтая как фактор поступательного развития регио-на»⁴. Результаты исследования легли в основу учебных курсов «Формирование системы СМИ в контексте истории и культуры Хакасии» и «История Хакасии в гуманитарном медиакультурном пространстве».

Степень изученности проблемы

Методологическая основа исследования. В основу исследования была включена разработанная нами модель массово-информационного пространства (МИП), использование которой позволяет комплексно рассматривать не только становление, развитие и трансформацию системы средств массовой информации, но и взаимодействие СМИ с другими субъектами массово-информационной деятельности – аудиторией, авторами публикаций и медиа-информацией. В отдельном параграфе первой главы представлено обоснование данной модели, анализ основных подходов к определению государственной информационной политики в сфере СМИ и медиаистории, как направления научных исследований, позволяющего системно и комплексно изучать не только прошлое средств массовой информации, но и их взаимодействие с другими субъектами массово-информационной деятельности – аудиторией, авторами публикаций и медиаинформацией.

Достижению поставленной цели и решению проблемы, а также исследовательских задач научной работы способствовало следование основным диалектическим принципам – научности, объективности, историзма.

Реализация принципа научности предусматривала анализ совокупности и взаимосвязи всех фактов с учетом противоречий и особенностей социально-политической, экономической, культурной обстановки в стране и рассматриваемых национальных районах; критический анализ и верификацию привлекаемых исторических источников; использование научно проверенных знаний, соответствующих современному уровню развития науки.

Следование принципу объективности в изучении формирования массово-информационного пространства позволило избежать субъективизма в оценке данного процесса, проводить его анализ с использованием широкого круга источников, дистанцируясь от оценочных суждений, как авторов документов, так и исследователей, ранее изучавших рассматриваемую историческую эпоху и ее периоды, аспекты функционирования отдельных элементов рассматриваемого пространства.

Использование принципа историзма предусматривало исследование причин, факторов и динамики развития исторических явлений, их взаимосвязи и взаимодействия с другими историческими явлениями и процессами. Соблюдение принципа историзма позволило охарактеризовать предмет изучения во всем его многообразии и противоречиях, изучить процессы, происходившие в нем, в развитии, с учетом исторической обстановки, выявить причинно-следственные связи и закономерности явлений и событий.

Применительно к теме исследования мы использовали сочетание форма-ционного и цивилизационного подходов, синтез которых позволил устранить противоречия в понимании сущности и генезиса общества, в определении роли субъектов исторического процесса, в восприятии истории советского периода с позиций современной науки и методологии. Использование фор-мационного подхода помогло учесть закономерности исторического развития страны, обращая при этом особое внимание на экономическую основу данного процесса. Применение цивилизационного подхода дало возможность объективно оценить роль человеческого фактора в формировании и функционировании массово-информационного пространства, нивелировать упрощенность в понимании процессов культурной и духовной жизни людей, составной частью которой являлись СМИ, учесть уникальность истории советского общества, национальную специфику рассматриваемых регионов и их массово-информационных пространств.

Использование системного подхода определило отношение к государственной информационной политике в сфере СМИ как к составной и неотъемлемой части политической жизни и истории страны. Системное рассмотрение массово-информационного пространства как объективно существующего феномена, позволило определить его как системную целостность, образуемую и функционирующую в процессе взаимодействия и взаимовлияние его структурных элементов, проанализировать его как сложно организованный объект, имеющий многообразные связи с другими объектами (системами). Системный подход дал возможность определить взаимосвязь и взаимоотношения между элементами МИП Хакасии и Горного Алтая как специфическую систему, развивавшуюся в определенных социально-политических условиях и включавшую в себя комплексы мероприятий, приемов, методов, реализация которых позволяла устанавливать, укреплять и развивать эти связи. Системный подход был положен в основу обобщения и дифференциации используемых в исследовании источников, анализа и презентации исторического материала.

Междисциплинарный (межпредметный) подход к исследованию истории массово-информационного пространства обусловлен сложностью самого пространства как предмета изучения: технической и технологической спецификой взаимодействия и взаимовлияния его элементов, социоориентированностью, массовым и массированным характером воздействия данного пространства на сознание и поведение аудитории.

В нашем исследовании применялся инструментальный подход к изучению взаимодействия коммунистической партии и СМИ, для изучения средств массовой информации в целом как инструмента, который использовался в достижении обозначенных партией целей или выполнении определенных задач. Это позволило соблюсти объективность в оценке сущности и результатов этого процесса.

Создание региональной системы средств массовой информации в контексте реализации государственной информационной политики

В эту же группу нами были включены обзоры печати и рецензии, подготовленные партийными работниками и журналистами. Их анализ позволяет судить о требованиях, которые предъявлялись учредителем к работе и содержанию средств массовой информации. Характер анализа контента и работы СМИ, принцип подбора фактов и примеров, содержание выводов чаще всего определялись целевой установкой рецензента и особенностями исторических условий, в которых создавался подобный документ. На верификацию этих источников влияют трудности с датировкой и установлением авторства ряда таких документов, что не всегда позволяет определить степень компетентности и мотивации рецензента, условия создания таких источников.

Отметим, что деятельность национальных изданий и вещания на национальном языке контролировалась менее жестко, в сравнении с русскоязычными СМИ. Трудности с их мониторингом были вызваны отчасти и недостатком квалифицированных рецензентов, понимавших специфику национальной прессы, теле- и радиовещания и в должной мере владевших языком коренных этносов автономий. В результате в партийных архивах превалируют рецензии на содержание и обзоры деятельности русскоязычных средств массовой информации, а различные аспекты работы национальных СМИ отражены фрагментарно.

В группу плановой документации были включены планы ВЦИК, Совета Министров СССР, краевых и областных исполкомов, содержащие ценную информацию об организации в Хакасии и Горном Алтае системы образования и просвещения, радиофикации, организации подписки на прессу, о предпосылках и аспектах формирования массово-информационных пространств.

В эту же группу были включены календарные и тематические планы ре дакций, утверждение которых входило в прерогативу бюро обкомов партии. Такие планы представляют собой весьма объемные, специфические по своей структуре и содержанию документы, анализ и верификация которых часто вызывает затруднение. Однако скрупулезный сравнительно сопоставительный анализ этих документов в хронологической последова 102 тельности помогает выделить темы, освещению которых в те или иные периоды уделялось особое внимание, определить общее содержание СМИ, особенности тематики, жанров и авторства публикаций, выявить регулярность выхода газетных рубрик, радио- и тележурналов, отметить появление новых тенденций в организации деятельности СМИ, изменения в редакционной структуре и т. д. Эти сведения позволяют восполнить некоторые информационные лакуны, возникшие из-за фрагментарности части данных, содержащихся в других источниках.

В отчетную документацию вошли годовые и отчеты различных организаций Хакасии и Горного Алтая по выполнению постановлений партийных органов, по отдельным направлениям деятельности СМИ. Их информационный потенциал как источников невысок, поскольку они часто носили формально-бюрократический характер, содержали общие фразы, недостоверную информацию, что выявляется при сопоставлении их с другими источниками.

Так, в частности, годовые отчеты редакций СМИ, отчеты о выполнении ими постановлений партийных органов, проведении массовых политических кампаний и т. д. создавались редакторами газет и председателями радиокомитетов, носили преимущественно не аналитический, а информирующий характер, содержали элементы самокритики, но в целом должны были свидетельствовать об успешном выполнении творческих планов или поставленных партией задач. Следует отметить, что научная ценность сведений, содержащихся в таких отчетах, не слишком высока, поскольку многие из подобных документов содержали, в основном, перечисление плановых публикаций (передач) и мероприятий. Поэтому, несмотря большое количество приводимых фактов, достоверность сообщаемых сведений, объективность трактовок достижений и недостатков часто вызывает сомнение и требует тщательной проверки с привлечением других источников.

Ценную информацию содержат справки и отчеты Научно-технического отдела Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию (Гостелерадио). В этих источниках содержится ценная информация по истории развития ра 103 дио и телевидения в СССР, по изучению состава и предпочтений аудитории, результаты анализа писем и комплексных анкетных опросов радиослушателей и телезрителей, предложения по изменению информационной и редакционной структуры радиокомитетов. Несмотря на то, что в этих документах мы не обнаружили сведения о СМИ рассматриваемых автономий, их анализ позволил сформировать общее представление о содержании вещания, особенностях работы, достижениях и недостатках местных телерадиокомитетов, их участии в реализации государственной информационной политики в сфере СМИ.

Годовые отчеты Красноярского и Алтайского краевых управлений по делам литературы и искусства (крайЛИТО) содержат ценную информацию не только о деятельности цензурных органов, но и об их взаимоотношениях со СМИ, о принципах цензурирования, системе подбора и подготовки кадров цензоров и т. д. Анализ содержания отчетов и цензурных вычерков в хронологической последовательности позволил выявить изменения Перечня сведений, запрещенных к публикации в средствах массовой информации и, как следствие, изменения цензурной политики, как неотъемлемой составляющей государственной информационной политики в сфере СМИ. Достоверность таких источников подтверждается наличием необходимых атрибутивов на сопроводительных и отчетных документах (даты, подписи), ссылками цензоров на соответствующие статьи регламентирующих документов, сводными ведомостями вычерков, а также актами проверки фактов, сообщенных в отчетах

Взаимодействие средств массовой информации и аудитории в процессе формирования «образов» врага и героя

Отдельной подписки на него не проводилось: желающие получать национальную газету должны были выписывать «Власть труда» с этим приложением. Вплоть до 1930 г. «Хызыл аал» не включалась в списки периодической печати Западно-Сибирского края, ее финансирование и снабжение бумагой шло через редакцию минусинского издания257. Назначенный ответственным за выпуск приложения И. И. Коков стал газетным работником (т. е. штатным журналистом) при Хакасском окружкоме только в 1928 г. Он также заведовал хакасским отделением «Власти труда», т. е. формально являлся и сотрудником ее редакции, а статус редактора «Хызыл аал» получил лишь в 1930 г. В этом же году Хакасия была преобразована в автономную область, что привело к изменению правового и финансового положения национального издания. Несмотря на то, что до 1932 г. «Хызыл аал» продолжала печататься в типографии г. Минусинска, в 1930 г. она приобрела все признаки самостоятельного периодического издания: оформительские атрибуты, оригинальное содержание, собственный штат, прямое финансирование (дотирование выпуска). Добавим, что до настоящего времени национальная газета продолжает нумерацию, начатую в июне 1927 г., что позволяет признать существующую ныне «Хабар» («Известия») первой газетой Хакасии.

Отсутствие сохранившихся первых номеров «Советской Хакасии»258 не позволяет установить точную дату начала выпуска этого областного издания. Руководство Хакасского округа неоднократно поднимало вопрос о создании собственной русскоязычной газеты. Телеграфная переписка чиновников краевого отдела печати и первого секретаря Хакасского окружкома партии Рязанова, сохранившаяся в Государственном архиве Новосибирской области, дает представление о том, с каким трудом решался вопрос о создании местной прессы на русском языке. После настоятельных и обоснованных просьб в апреле 1930 г. выпуск местной газеты на русском языке был разрешен в «но ». вом бюджетном году» (т. е. в 1931 г.) и «при условии изыскания средств на месте»259. Рязанов убедительно просил разрешить издание в 1930 г., и «дать редактором» Галочкина, бывшего в то время заместителем редактора газеты «Власть труда»260. В июне в Новосибирск им была отправлена новая телеграмма: «Решительно настаиваем на разрешении издавать газету сейчас… Бумагой обеспечивает минусинская газета»261. В октябре руководитель ок-ружкома ВКП(б) сообщал краевому партийному руководству о том, что «русскую газету под названием «Советская Хакасия» мы с 20-го октября начинаем выпускать, хотя не имеем ни одного редакционного работника»262.

В ряде документов начала 1930-х гг. сообщалось, что русскоязычная газета стала издаваться в октябре263. В других источниках, содержащих факты из истории прессы Хакасии, указывается более точная дата начала выпуска – 22 октября264, т. е. через два дня после принятия Постановления ВЦИК о преобразовании Хакасии в автономную область. Официально днем рождения «Советской Хакасии» считается 3 ноября. Анализ архивных документов не позволил выявить неопровержимые доказательства того, что русскоязычная газета стала выходить в ту или иную из указанных дат. Самый ранний из сохранившихся номеров (№ 17) был выпущен 19 декабря. Наши подсчеты на основе указанной в издании периодичности выхода показали, что более вероятной датой первого выпуска можно считать 3 ноября. Но с учетом трудностей, которые газета испытывала с кадрами, финансированием и обеспечением бумагой, установленная периодичность (2 раза в пятидневку) могла нарушаться, что не позволяет точно рассчитать дату выхода первого выпуска.

На основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы. Заинтересованность властей Хакасии в создании русскоязычной газеты была высокой, и подготовка к ее выпуску проводилась еще до того, как было по 151 лучено разрешение на ее издание. Поэтому первый (сигнальный) номер издания действительно мог выйти 22 октября 1930 г. в ознаменование важного события – получения Хакасией статуса автономной области. А с 3 ноября был налажен уже регулярный выпуск данной газеты.

Особенности возникновения прессы в рассматриваемых национальных районах были обусловлены рядом причин, в частности, различиями в сроках создания национальной письменности, материально-технической и издательской базы. По решению Алтайского губернского комитета РКП(б) от 19 июня 1921 г. из Барнаула в с. Улала (ныне – г. Горно-Алтайск) была переведена типография с имевшимся у нее алтайским шрифтом265. На основании этого решения 8 октября 1921 г. Сибирское бюро ЦК РКП(б) признало необходимым издание газеты на алтайском языке266. Наличие собственной полиграфической базы в Ойротии позволило с 1922 г. наладить выпуск прессы, политической, художественной и учебной литературы. Создание типографии было вызвано, на наш взгляд, финансовыми причинами. Ближайшим городом, в котором имелась своя полиграфическая база, был Бийск, находившийся от с. Улала на расстоянии 110 км. Печатать там газеты и книги для Горного Алтая было бы экономически невыгодно.

Изменение авторского состава средств массовой информации в условиях реформирования советского общества

Но ситуация кардинально изменилась во время суда над участниками «троцкистско-зиновьевского блока», когда стал активно пропагандироваться тезис о том, что основная часть их сторонников осталась не выявленной. В сентябре 1936 г. в «Правде» была опубликована статья «Еще раз о враге в газетах», содержавшая указание рассматривать любую опечатку как диверсию «врагов», которые пробрались в редакции и типографии и под покровительством «безграмотных и невежественных редакторов» совершают «чудовищные выпады против партии»395.

Самыми серьезными «идеологическими искажениями» считались, прежде всего, типографские ошибки в наборе фамилий вождей. Когда в одном из номеров «Хызыл аал» по вине типографии в фамилию И. В. Сталина попала лишняя буква (Старлин), директору типографии объявили выговор, корректора сняли с работы и исключили из комсомола. Редактора газеты С. А. Киштеева, учитывая, что «в своей должности он находится недавно и не имеет опыта в редакторском деле», перевели в замы, а выпускающего газеты Спирина отстранили от работы, его дело передали на расследование396. Еще один вид «идеологических искажений» представляли ошибки, которые возникали в результате редактирования и сокращения авторских текстов. Так, в публикации газеты «Советская Хакасия», рассказывавшей о том, с каким негодованием черногорские шахтеры клеймят «контрреволюционеров из троц-кистско-зиновьевского блока», в результате, по-видимому, небрежной редакторской правки было напечатано: «Убить гадов! Жизнь наших вождей – это наша жизнь. Мы должны раздавить этих гадов!»397.

«Политические искажения» нередко появлялись и в директивных статьях, но, в основном, по техническим причинам, когда при пересылке материа 222 лов ТАСС по телеграфу допускались ошибки и пропуски. Статьи часто пере-печатывались в газетах в таком виде без сверки с оригинальным текстом. Так, в Кош-Агаче (Ойротия) недавно назначенный «почти неграмотный» редактор Екинеков, перепечатывая в районной газете «Дяны дол» доклад И. В. Сталина, допустил ряд пропусков, исказивших смысл важного политического документа. В результате обком партии временно прекратил выход газеты398. Ошибки иногда возникала в результате невнимательности типографии и выпускающего. Так, в онгудайской газете (Ойротия) вместо «Палата Совета национальностей» было напечатано «палата совет националистов»399.

Тяжелые последствия влекло за собой допущение «грубейших политических ошибок». Так, в ноябре 1936 г. в рудничной газете «Коммунар» (Хакасия) было выявлено «неверное освещение хода политического процесса над контрреволюционным троцкистско-зиновьевским блоком». Временно исполняющей обязанности редактора Кошелевой сначала объявили строгий выговор с занесением в учетную карточку, потом уволили и поставили вопрос о ее членстве в партии400. Обком ВКП(б) принял решение «выпуск газеты на руднике Коммунар до подбора редактора прекратить»401. Подобные жесткие меры к тем, кто допускал «искажения», приводили, как мы считаем, к намеренному уменьшению редакциями количества местных материалов и увеличению числа перепечаток из центральной прессы, что позволяло свести к минимуму риск ошибок, особенно «политических». Это в свою очередь, приводило к сокращению объема, тематической и жанровой унификации местной информации, поступавшей к аудитории.

Сужению каналов информирования читателей и радиослушателей способствовала и цензура. Цензурные организации в своей деятельности руководствовались соответствующими инструкциями, в которых прописывались не только права и обязанности руководителей органов ЛИТО, но и порядок действий в случае различного рода нарушений в печати. Так, например, ру 223 ководитель районного цензурного подразделения имел право снимать материал с печати, если в нем содержались сведения, включенные в «Перечень вопросов, составляющих государственную тайну». Но если в районной или газете политотдела МТС ему попадалось то, что могло быть расценено как политическая ошибка или искажение, то цензор мог только «немедленно обратить внимание редактора газеты или политотдела» на такое нарушение и сигнализировать об этом в ОблЛИТО. Кроме охраны гостайн, цензор осуществлял также «военный и политико-идеологический контроль»402.

Т. М. Горяева рассматривает политическую цензуру как «систему действий и мероприятий, направленных на обеспечение и обслуживание интересов власти». При этом она отмечает ее внеинституциональность, которая «определяет наполнение этого понятия и его границы», более широкие, чем собственно понятие цензуры, имеющее «определенные и традиционно очерченные функции, задачи и государственные органы их реализации»403. Это породило явление, получившее в научной литературе название «всецензура». Она выражалась, в частности, в том, что помимо органов ЛИТО цензурирование СМИ осуществляли и другие организации и их представители.

Формой цензуры, на наш взгляд, являлось рассмотрение работы редакций на заседаниях бюро партийных организаций. Такая практика служила для осуществления партийного руководства печатью и на деле представляла собой заслушивание отчета редактора, обзора газеты за несколько месяцев, составленного одним из секретарей обкома/райкома или редактором вышестоящего издания, и принятие резолюции. Сравнение таких обзоров показало, что газеты Хакасии и Горного Алтая критиковались за одни и те же недостатки. Изданиям указывали на слабую работу с внештатными авторами, в результате чего газетные страницы заполнялись перепечатками и официальными документами, что заметно снижало интерес читателей к газете. Частыми были обвинения в недостатке контроля за действенность газетных публикаций, в невнимании к письмам и жалобам читателей, отсутствии реакции на «сигналы» с мест. Но чаще всего редакции критиковали за невыполнение очередного партийного постановления, слабую включенность в политическую или сельскохозяйственную кампанию, отсутствие материалов о партийной жизни, недостаточно активную пропаганду социалистического соревнования и передовиков производства, «беззубую» критику и т. д.

Формой цензурирования являлись обзоры прессы, которые регулярно публиковали издания, подвергая критике газеты, находившиеся ниже их по иерархической лестнице. Областные газеты обозревали районные, те в свою очередь – многотиражные и стенные. Областные издания регулярно подвергались критике со стороны краевых газет – «Советская Сибирь» (Новосибирск), «Красноярский рабочий» (Красноярск), «Алтайская правда» (Барнаул). Главным рецензентом являлась «Правда», предметом критики которой могла стать любая газета, на чьем примере вскрывались типичные недостатки и проводилась политическая учеба журналистов.