Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы «мягкой силы» во внешней политике 20
1.1 Сущность «мягкой силы» и основные направления исследования ее реализации во внешней политике 20
1.2 Место и роль СМИ в процессе реализации «мягкой силы» во внешней политике государства 45
Глава 2. Специфика реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая и России 70
2.1 Особенности субъектов, ресурсов, средств и результатов реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая 70
2.2 Особенности субъектов, ресурсов, средств и результатов реализации «мягкой силы» во внешней политике России 93
Глава 3. Опыт англоязычных китайских и российских СМИ в реализации «мягкой силы» государства (сравнительный анализ) 126
3.1. Роль англоязычных китайских СМИ в реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая, их ресурсы, методы и результаты 126
3.2 Роль англоязычных российских СМИ в реализации «мягкой силы» во внешней политике России, их ресурсы, методы и результаты 152
3.3 Общее и особенное в процессах реализации «мягкой силы» англоязычными СМИ Китая и России 170
Заключение 177
Список источников и литературы 182
- Сущность «мягкой силы» и основные направления исследования ее реализации во внешней политике
- Особенности субъектов, ресурсов, средств и результатов реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая
- Роль англоязычных китайских СМИ в реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая, их ресурсы, методы и результаты
- Общее и особенное в процессах реализации «мягкой силы» англоязычными СМИ Китая и России
Сущность «мягкой силы» и основные направления исследования ее реализации во внешней политике
В 1990 г., чтобы опровергнуть положение о падении американской экономики, Дж. Най впервые представил концепцию «мягкой силы» в книге «Призвание к лидерству: меняющаяся природа американской силы» («Bound to Lead: The Changing Nature of American Power») и в статье «Мягкая сила» («Soft Power»), опубликованной в журнале «Внешняя политика» («Foreign Policy») в том же году. В данной статье Дж. Най назвал «мягкой силой» способность «заставлять другого хотеть того же, чего хочешь ты»49. Най полагает, что если власть и поведение иного государства считается другими странами законными и достойными подражания, тогда это государство может достичь поставленной цели, без многих экономических и военных потерь. Как следует из самого названия, концепция «мягкой силы» была сформулирована как противоположность «жесткой». Согласно Дж. Наю, изменение международной политики после окончания холодной войны, главным образом, проявляется в «мировой смене власти» и «изменении природы власти». В прошлом испытанием для большой державы являлась ее мощь в войне, но сегодня, критериями мощи уже служит не только военная мощь и завоевания, а технологии, система образования, экономический рост и другие факторы, которые приобретают все большее значение в международной политике.
В 1990-ые годы на эту концепцию не обращали достаточного внимания. Согласно данным программы Google Ngram50, был отмечен период устойчивого роста обращения термина между 2000 и 2008 гг. (см. рисунок 1).
Сама концепция «мягкая сила» со временем развивается и уточняется Наем. В своей книге «Мягкая сила: средства достижения успеха в мировой политике» (2004) он дал такое определение: «Мягкая сила - это способность добиваться желаемого на основе добровольного участия союзников, а не с помощью принуждения»52. В 2006 г. в своей публикации Най пишет: «Сила - это способность изменять поведение других для получения того, чего вы желаете. Основных способов для этого имеется три: принуждение (палка), плата (морковка) и притягательность (мягкая сила)».53 В 2011 г. в книге «Будущее власти» Най указал: «такая широко используемая концепция, как «сила», на удивление трудна для понимания и измерения. Но эта проблема отнюдь не делает данную концепцию менее значимой».54 В той же книге он предложил «мягкой силе» такое определение: «способность влиять на другие государства с целью реализации собственных целей через сотрудничество в определенных сферах, направленное на убеждение и формирование положительного восприятия»55. В 2012 г. в своей критической статье Най корректирует формулировку «мягкой силы», понимая под ней «способность достигать результатов через убеждение и притягательность, а не через принуждение или плату»56.
Концепция «мягкой силы» приводит к мысли о том, что взаимодействие между странами необязательно обозначают игру с нулевой суммой. Существование «мягкой силы», которая является способностью достигать результаты через убеждение и притягательность, делает возможной кооперативную игру между государствами. Поэтому, заявляя о наличии «мягкой силы», следует подразумевать, что государство является ее владельцем. Политическая мягкая сила является самым важным источником некоторых государств. Соединенные Штаты играют роль лидера в мировой системе, правительство США не отказывается от своего мирового лидерства и стремится сохранить эту позицию. Это, естественно, самый большой источник их мягкой силы. Кроме того, в рейтингах «мягкой силы» государств57 показано, что большинство стран занимающих высокие места, являются политически влиятельными (например, США, Германия, Великобритания).
В то время как исследователи из разных стран признают важность «мягкой силы» в современных политических процессах, сама концепция Ная остается спорной. Неясность вызывает содержание концепта «мягкой силы», его измерение и оценка на практике. Кроме того, чрезмерно редуцированная содержательная трактовка концепта «мягкая сила» вызывает многие противоречия и недоразумения58. Влияние стран с помощью «мягкой силы» неясно еще в том, как привлекательность приводит к возникновению силы. Сомнения выражены в следующих элементах:
- Кто (Who)? Если страна заявила о наличии «мягкой силы», кто на самом деле ею владеет: правительство, неправительственная организация, коммерческие организации или определенные лица?
- Что (What)? Из чего состоится «мягкая сила», в какой форме и категории? Иными словами, что является источниками «мягкой силы»?
- Насколько значима (How revelant)? Для кого это является «мягкой силой», для кого нет? Дело в том, что «мягкая сила» может влиять на некоторых людей в определенном контексте, но не на всех людей постоянно.59
Помимо этого, «мягкая сила» действует по критериям привлечения: основываясь на привлекательности идей, государства убеждают других следовать за собой60. Однако, что именно это такое, что делает идею привлекательной в первую очередь? Каким образом действительно происходит притяжение? Вопросы, проверяющие характер притяжения в контексте «мягкой силы», возникают не только в академических кругах для внесения теоретической ясности, но и в отношении практического использования мягкой силы. Для акторов, которые стремятся развернуть «мягкую силу», успех будет, в конечном счете, зависеть от того, как именно можно сделать свои идеи и себя привлекательными для целевой группы населения61.
Существенные замечания возникают и в вопросе практического использования «мягкой силы». «Мягкая сила» выступает как «американская технология взятия власти в чужой стране и ее передачи нужным в данный момент людям»62, теория «мягкой силы» возникла на основе конкретно-исторической утилитарности в США. «Арабская весна» является ярким негативным примером того, что привлекательная сила США может быть дестабилизирующим фактором в политическом режиме63. Мировому экспертному сообществу нужно поискать те концепции, которые способствовали бы взаимопониманию, компромиссам и стабилизации международных отношений вместо инструмента глобальной борьбы64.
Кроме того, определение Дж. Ная о составляющих компонентах «мягкой силы» так же подвергается критике. Сам Дж. Най выделил в «мягкой силе» три части: культура народа, которая может быть привлекательна для других; политические ценности государства, которых оно придерживается как внутри страны, так и за своими пределами; и внешняя политика государства, которая должна быть законной и морально оправданной65. Тем не менее, не все ресурсы, которые он перечислил в исследованиях (такие, как иностранные мигранты, внешняя поддержка, победители Нобелевской премии и т.д.), являются настоящей силой. Многие из них являются потенциалом силы, а чтобы иметь реальную силу, государства должны превратить эти потенциалы в реальную силу66. Например, у Китая и Индии богатая культура, но это не обозначает богатую мягкую силу, возможность превращения культуры в мягкую силу зависит от других факторов.
К тому же Най оценил «мягкую силу» США несколькими индексами и предоставил основные рамки для изучения. Исследователям трудно применить эти индексы и рамки в оценке «мягкой силы» других стран, отличающихся от США режимом и системой ценностей. Ученые считают, что Най бессознательно рассматривает «мягкую силу» США стандартом измерения «мягкой силы» других стран, хотя американская «мягкая сила» не является и не должна быть стандартом «мягкой силы» всего мира67. Представление «мягкой силы» у Ная основано на ложной посылке о том, что американская культура лучше и должна быть принята другими нациями, а западные ценности и культура будут продолжать определять правила мира.
Особенности субъектов, ресурсов, средств и результатов реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая
Согласно мнению многих исследователей-международников, в международных отношениях наступило время нестабильности 183 . Западное общество переживает системный кризис и ищет ответы на вызовы, которые бросает миру неконтролируемая глобализация. Исследования показывают, что люди на Западе уже устали от коррумпированного истеблишмента, не способного решить обостряющиеся проблемы социально-экономического развития и безопасности. Например, согласно опросам, 39% французских избирателей готовы голосовать за любого внесистемного кандидата на ближайших выборах, а в США в демократию верят только 30% молодежи в сравнении с 75% в 1930 г.184
На этом фоне Пекин и Москва прилагают куда больше усилий для того, чтобы показать международному сообществу свою конструктивную благонамеренность. Достигнутые за 40 лет реформ и открытости успехи, успешное проведение первой международной импортной выставки (CIIE) в Шанхае в ноябре 2018 г., успехи российской внешней политики на Ближнем Востоке, а также и развитие отношений с Китаем и рядом незападных государств создали более благоприятные для Китая и России условия в международных делах. Перед нами стоят такие вопросы, открывает ли разворот к консервативным ценностям, олицетворением чего стали «Брексит» и избрание Дональда Трампа, возможности для продвижения «мягкой силы» Китая и России? Что обеим странам нужно делать, чтобы создать более благоприятную международную атмосферу?
Ряд исследователей, в том числе и Дж. Най указывают, что уже в Древнем Китае существовали концепции, похожие на концепцию «мягкой силы». Так, древнекитайский мыслитель Сунь Цзы (545-470 до н.э.) писал: «Сто раз сразиться и сто раз победить не значит достичь совершенства; тот, кто достиг совершенства в воинском деле, способен сломить сопротивление врага без единого боя», «использовать мягкость для преодоления жесткости». Лао цзы (VI-V веков до н. э.) указывал: «управление большим царством напоминает приготовление мелкой рыбы (приготовление этого блюда требует от повара соблюдения спокойствия и осторожности)». Мэн-цзы (372-289 до н. э.) первым ввёл понятие «гуманного управления» (жэнь чжэн) страной. Великий мыслитель Конфуций (551-479 до н.э.) особо пользуется мировой известностью. Ядром конфуцианских учений является принцип «жень» (ren), который предполагает, что благороднейший человек должен быть почтительным, щедрым, честным, старательным и добрым185.
Вопрос в том, какова актуальность конфуцианства во внешней политике современного Китая? Идеалом конфуцианства является создание гармоничного общества, в котором всякая личность имеет свою функцию. Сосредоточиваясь на общих интересах нации и государства, конфуцианство способствует восстановлению престижа Китая и объединению нации в реализации «китайской мечты». Более того, конфуцианство не оставалось неизменным, оно «проделало сложный путь развития за счет соответствующих интерпретаций и обогащения политическим и социальным опытом последующих поколений»186.
Роль конфуцианства во внешней политике Китая стимулирует создание и развитие Института Конфуция в мире, который и представляет собой самый заметный успех китайской стратегии «мягкой силы». Задачей институтов является преподавание китайского языка и культуры. Государственная канцелярия по распространению китайского языка за рубежом (Ханьбань) в 2004 г. запустила данный проект, в том же году был открыт первый институт
Конфуция в Сеуле, к декабрю 2015 г. в 134 странах (районах) насчитывалось 500 институтов Конфуция и 1000 классов Конфуция. Среди них, в 21 стране (районе) Азии - 110 институтов Конфуция, в 32 странах Африки - 46, в 40 странах Европы - 169, в 18 странах Американского континента - 157, в 3 странах Океании - 86187. По мере развития сети Института возникает сомнение в том, что он стал столь мощным «мягким» компонентом, как рассчитывало правительство Китая, а используемые в проекте развития института ресурсы и стратегии «мягкой силы» вряд ли смогут привести к более широким предполагаемым результатам углубления дружественных отношений с другими странами188. Причина состоит в том, что проекты развития института Конфуция в лучшем случае могут побудить иностранцев к изучению китайской культуры и языка, т.е. стать только первым шагом в формировании отношения к Китаю189.
С начала ХХI века «мягкая сила» стала рассматриваться Китаем как один из обязательных компонентов комплексной национальной мощи. Вплоть до появления понятия «мягкой силы» в официальном политическом дискурсе, учеными и политиками активно употреблялись два термина: «мирное возвышение Китая» и «Пекинский консенсус».
В ноябре 2003-года на Боаоском азиатском форуме190 Чжэн Бицзянь, занимавший в 1990-е годы пост постоянного проректора Центральной партийной школы КПК, выступил с речью под названием «Новый путь мирного возвышения Китая и будущее Азии». В этой речи впервые была сформулирована концепция «мирного возвышения». Затем эта концепция прозвучала в выступлениях китайских лидеров: в декабре 2003-го о ней высказались тогдашний председатель КНР Ху Цзиньтао и премьер Вэнь Цзябао, которые заявили об обеспечении гармоничных межгосударственных отношений, преодолении любых разногласий путем переговоров, укреплении взаимовыгодного экономического сотрудничества и углублении интеграционных процессов на региональном и субрегиональном уровнях. Предложенный термин «мирное возвышение» был призван заменить такое понятие внешней политики, как «избегать солнечного света, скрываться в тени», предложенное Дэн Сяопином в конце 1980-х гг.
Новое поколение руководителей Китая начало уделять внешней политике повышенное внимание. Как говорит Янь Сюэтун, «если правительство может всего лишь повысить жизненный уровень народа, а не международное положение своей страны, значит, это неприемлемое правительство. Так как оно не может удовлетворять одну из двух основных потребностей народа - духовные потребности, точнее уважение международного сообщества. Китайский народ должны уважать все страны мира (в том числе и самые могущественные страны)»191.
Термин «Пекинский консенсус» был предложен английским аналитиком Дж. Рамо в 2004-ом г. для описания модели экономического развития Китая, которая рассматривалась в качестве альтернативы Вашингтонскому консенсусу192. Данная концепция имеет три составляющие. Во-первых, экономический рост возможен и при отрицании политических свобод и принципов правового государства. Во-вторых, существуют и альтернативные либеральному пути экономического развития. В-третьих, стране не обязательно становиться частью капиталистической системы, в которой США являются доминирующей силой193. «Пекинский консенсус» является «наиболее ярким отражением опыта Китая по созданию эффективного идеологического продукта, сочетающего элементы «мягкой» и «жесткой» силы» 194 . Действительно, «Пекинский консенсус» привлекал к себе внимание развивающихся стран и вызвал настороженность развитых стран Запада. Однако следует отметить, что этот термин не стал частью официального политического дискурса Китая. Быстрое развитие страны и огромная численность его населения уже сами по себе вызывают страх у мирового сообщества. На этом фоне то, что Китай развивает силу притяжения и усиливает свою привлекательность - очень актуально. В исторических рамках подъема сильных государств, у Китая сильнее желание к реализации более «мягкой силе», чем у любой другой страны в мире195.
Роль англоязычных китайских СМИ в реализации «мягкой силы» во внешней политике Китая, их ресурсы, методы и результаты
В последнее десятилетие мировая политическая система претерпевает существенную трансформацию. Явными ее проявлениями можно назвать такие слабо прогнозируемые события, как выход Великобритании из Евросоюза, выход на мировую арену новых игроков (Исламское государство, как новая форма террористической организации, Северная Корея, как «второй эшелон» ядерных держав), новый виток конфронтации между Западом и Россией, торговая война между Китаем и США и т.д. Данная трансформация, с одной стороны, повышает уровень неопределенности в системе отношений, но, с другой стороны, открывает существенные возможности перед теми странами, которые ранее существовали в условиях «полупериферии».
В предыдущих главах было рассмотрено общее представление о преимуществах и ограничениях использования «мягкой силы», а также сформулирована теоретическая база, позволяющая проводить всесторонний анализ деятельности СМИ в рамках «мягкой силы». Обратимся теперь к практике китайских и российских СМИ в продвижении «мягкой силы» своих стран.
В последние годы, сохраняя стабильные политические связи с основными государствами, Китай активно продвигает открытое, взаимовыгодное сотрудничество со странами в рамках инициативы «Один пояс, один путь». С 2013 г. в декабре каждого года в Китае проходит семинар по вопросам международной ситуации и китайской дипломатии, на котором всегда присутствует и выражает свое мнение министр иностранных дел КНР Ван И. В настоящее время Ван И оценивает международное положение Китая как все более уверенное, считая, что страна вносит большой вклад в поддержку стабильности мировой политической системы. Так, 2016 г. в Китае считается первым годом проекта 13-й пятилетки, ключевым периодом глубокой регулировки и перестройки китайской экономики. Подводя итоги дипломатической работы Китая 2016 г., Ван И отметил: «Китай более устойчивыми темпами приблизился к центру мировой арены и стал стабилизатором в этом хаосе, положительной силой в переменчивой ситуации». Он подчеркнул, что саммит G-20 в Ханчжоу, который был освещен не только китайскими СМИ, но и СМИ разных стран придал «мощный импульс к переходу группы от кризисного реагирования к механизму долгосрочного управления»326. В том же году Китай смог защитить государственный суверенитет и национальное достоинство в регионе Южно-Китайского моря.
Участие президента Си Цзиньпина в саммите G-20 в Гамбурге в 2017 г., вызвало серьезную озабоченность международного сообщества по поводу места и роли Китая в «двадцатке» на фоне нестабильной международной ситуации и растущего антиглобалистского противодействия. «Китайский фактор» стал одним из основных моментов саммита. «Китайская мудрость» была сосредоточена на важнейших мировых вопросах, поэтому пыталась дать китайские рецепты решения возникающих проблем. На семинаре в 2018 г. Ван И отметил, что Китай содействует развитию мировой системы регулирования в более справедливом и рациональном направлении, страна готова стать опорой стабильности в мировом беспорядке и активно воздействует на реформы глобального управления327. Все эти действия в качестве притягательных элементов показывают через СМИ мировому сообществу «мягкую силу» Китая. Поскольку защита интересов государственного суверенитета, безопасности и развития — это святые задачи дипломатической работы328, а удачное выполнение дипломатических задач все чаще становится важным показателем международного статуса страны и международного влияния, иными словами, «мягкой силы».
Первостепенное внимание следует уделить рассмотрению роли новых СМИ в политических процессах. Обращаясь к исследованию роли китайских СМИ в распространении «мягкой силы» будем опираться на изучение активности публичной страницы «CGTN» в социальной сети «Facebook» (это связано с тем, что по количеству читателей среди англоязычных СМИ в «Facebook» страница «CGTN» занимает второе место329). Более того, «CGTN» является главным центральным СМИ Китая, которое занимается продвижением новостей на портале «Facebook», а также определяет стратегию работы сайта «CCTV News» («CCTV News» является самым репрезентативным телеканалом в Китае, который озвучивает исключительно позицию китайского правительства и был создан для ознакомления иностранной аудитории с жизнью Китая. Согласно пресс-релизу CCTV News, данный телеканал - это вклад Китая в разнообразие и более широкие перспективы мировых информационных потоков330) и формирует повестку дня газеты «China Daily» (данная ежедневная общественно-политическая газета обладает значительной читательской аудиторией в Китае, а также является одним из наиболее часто цитируемых китайских СМИ по всему миру331).
Инструментарий исследования предполагал ввод ссылок из Facebook на «CGTN» на сайте «Фанпейдж Карма»332 для анализа постов. Для наглядности полученные данные сравниваются с характеристиками активности «ВВС News» и «CNN» за тот же период. Данные каналы вещают на ту же аудиторию, что и CGTN, и являются признанными лидерами отрасли. Сайт «Фанпейдж Карма» так описывает первое исследование этих каналов: «CNN» превосходит других не намного; «ВВС News» действительно размещает много постов; «CGTN» имеет умеренный темп роста; «RT» растет довольно медленно. Полученные данные представлены в таблице 14.
Анализируя данные, приведенные в таблице 14, можно заметить, что хотя количество посетителей у «CGTN» растет достаточно динамично, индекс активности страницы самый низкий. Общее количество постов у «CNN» и «RT» в 1,9 раза больше, чем у «CGTN», и в 1,5 раза, чем у «BBC News». В отличие от «CGTN», другие три канала традиционно обращали основное внимание на скорость подачи информации и «свежесть» новости. Оперативность всегда являлась отличительной чертой и «CNN», и «BBC News».
Две трети постов «CGTN» содержат фотографии или видео, тогда как «CNN» только половину своих постов сопровождает визуальным рядом, а «BBC News» вообще только треть. Однако, если «CGTN» не отдает явного предпочтения фотографии или видео (количество постов, сопровождающееся фотографиями или видео, равное), то «CNN» и «BBC News» однозначно ориентированы на видеосопровождение постов. Как правило, у них в Facebook попадают адаптированные для данного канала коммуникации обычные видеосюжеты. Более того, 73% постов «RT» содержат ссылку, 62% - «BBC News», 54% - «CNN», тогда как «CGTN» только 31%. Это, во-первых, подтверждает тезис о том, что данные каналы «CNN», «BBC News» и «RT» во главу угла ставят оперативность (не всегда можно быстро подобрать качественный визуальный материал для сопровождения очередной новости). А, во-вторых, свидетельствует, что «CGTN» ориентируется, прежде всего, на качество контента.
Анализ показателей, характеризующих обратную связь (количество лайков, количество репостов, количество комментариев), свидетельствует не в пользу «CGTN». Природа обратной связи, используемая в Facebook, очевидна: лайк - это оценка поста по критерию «нравится - не нравится»; репост предполагает желание поделиться новостью в сети; комментарий требует определенных моральных и интеллектуальных усилий. Хотя количество лайков у китайского канала существенно большое, чем у американских и британских коллег, количество репостов и комментариев в разы меньше.
Какова причина данного противоречия? Ответ лежит в содержании постов. Новости, размещаемые «CGTN», очевидно нравятся пользователям сети. Как правило, посты сопровождаются качественными фото- и видеоматериалами. Однако, в отличие от «CNN» и «BBC News», они не вызывают желания поделиться или написать комментарий. Кроме того, очень часто пользователи Facebook, имея ограниченный трафик, не открывают видеоприложения, выставляемые «CNN» и «BBC News», что, вероятно, снижает количество лайков у данных каналов.
Следует указать, количество посетителей у «RT» в 6,3 раз меньше, чем у «CNN», однако общее количество постов одинаково. Количество посетителей у «RT» в 10,6 раз меньше, чем у «CGTN», но его количество репостов и комментариев даже намного больше, чем у «CGTN». Более того, его индекс вовлечения занимает второе место после «BBC News». Все это показывает, что операционный стиль «RT» похож на стиль западноевропейских каналов. «RT» также обращает внимание на оперативность новостей, как «CNN» и «BBC News». Несмотря на маленькое количество посетителей, потенциальная конкурентоспособность высока.
Общее и особенное в процессах реализации «мягкой силы» англоязычными СМИ Китая и России
Китайские и российские СМИ уже пытаются найти собственные ресурсы и методы реализации «мягкой силы», достигая на этом пути различные результаты. Выделим общее и особенное:
Использование англоязычными китайскими и российскими СМИ ресурсов «мягкой силы» своих стран. Китайское правительство верит в то, что, если бы аудитория других стран хорошо знала о происходящих в Китае событиях, она бы стала относиться к нему позитивней. Именно поэтому англоязычные китайские СМИ объясняют международной аудитории мотивы поведения своего государства. Одновременно, в своих публикациях, СМИ четко выражают мнение своего правительства о спорных темах в мировом сообществе, не избегая политико-чувствительных тем внутри Китая. В целях демонстрации эффективности собственного пути развития Китая, телеканалы стараются наиболее полно и подробно транслировать значимые международные события, организуемые правительством Китая. Можно сказать, что распространение «мягкой силы» Китая основывается, прежде всего, на политических элементах, а затем - на экономических. Культурные элементы, такие как традиционная культура и искусство, занимают второстепенную часть в освещении СМИ.
А англоязычные российские СМИ, занимающиеся внешней коммуникацией, хотя и высказывают смело свое мнение и собственную оценку о происходящих событиях в мире, уделяют мало внимания рассказам о событиях в России, причем большая часть содержания сосредоточена на глобальных событиях и событиях, ориентированных на американцев, открыто критикует поведения правительства США. Тот факт, что взгляд RТ направлен не на Россию, а скорее на фиксирование критических материалов о США, вызывает серьезные сомнения среди англоязычной аудитории, относительно ее роли в продвижении «мягкой силы», и дает западным коллегам почву для обвинений в идеологической ангажированности и пропаганде.
Технологии подачи контента в англоязычных китайских и российских СМИ. В целом, китайские и российские СМИ активно используют цифровую медиа дипломатию и функции установления повестки дня для наращивания собственной «мягкой силы». Многие СМИ создали свои страницы в Facebook, Twitter и YouTube, устанавливая связь с иностранной аудиторией на «чужих» платформах. Кроме того, продвижение странового брендинга путем освещения новостей об организации и проведении Китаем и Россией международных мероприятий экономического и культурного характера.
Китайские ученые выступают за развитие культурной и политической мощи, продвигают многообразные пути развития «мягкой силы». Из-за серьезной нехватки способности к коммуникации и конкурентоспособности, китайские СМИ не в силах кратко и четко выразить основные китайские социалистические ценности ни в своих, ни в международных средствах массовой информации. Китай нуждается в таких убедительных и достоверных рассказчиках, как уже упомянутый детский писатель Чжэн Юаньцзе.
Российское правительство формирует эффективные каналы передачи информации глобальной аудитории посредством инвестиции ресурсов и использования инновационных технологий. В свою очередь, российские СМИ активно интервьюируют журналистов и политических деятелей других стран, создавая благоприятный образ России, борются за право голоса на международной арене. Для России ныне главной проблемой является отсутствие комплексной стратегии «мягкой силы». Для решения этого вопроса она должна определить конкретный образ будущего и вести глобальную политику.
Эффективность реализации «мягкой силы» СМИ с точки зрения достигнутых результатов. СМИ обеих стран стараются расширить англоязычную аудиторию и получить «право голоса» в мировом медиапространстве. После успешного проведения и освещения саммита G-20 в Ханчжоу эффективность «мягкой силы» Китая продолжает повышаться. А «мягкая сила» России возросла после успешного освещения военной операции России в Сирии. Можно сказать, что китайские и российские СМИ к настоящему времени уже достигли первоначальных успехов и в какой-то степени подрывают монополию западных СМИ, и соответственно, улучшают образ своих стран в мире.
Рассмотрение сходств и различий китайских и российских СМИ в продвижении «мягкой силы» стран, позволяет сделать вывод, что в ходе реализации внешней политики Китаем и Россией через СМИ, общих черт больше, чем различий, что дает основу для сотрудничества стран по формированию их позитивного имиджа и позволит им с меньшими затратами решать сложные задачи на международной арене.
В этом году исполняется восемнадцать лет со дня подписания китайско-российского Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. С целью укрепления основы китайско-российского сотрудничества журналисты и издатели обеих стран сообща освещают все аспекты взаимоотношений китайского и русского народов. Важным стимулом взаимодействия в данном направлении стала инициатива КНР «ОПОП» и расширение связей Китая со странами Евразийского экономического союза на ее основе. Медиа-сотрудничество направлено как на содействие взаимопониманию и взаимному доверию между народами, так и на укрепление экономических и политических обменов. В конечном итоге, медиа-сотрудничество помогает создать новую атмосферу в мире, где уважают культурное разнообразие стран и различные характеристики каждой нации.
Важной частью китайско-российского медиа-сотрудничества стала организация и проведение ежегодных медиасаммитов. К настоящему моменту проведено уже четыре китайских и российских медиасаммита. Саммит СМИ Китая и России организован Управлением президента РФ по общественным связям и коммуникациям и Отделом пропаганды Центрального комитета Коммунистической партии Китая. В нем принимают участие руководители соответствующих ведомств обеих стран, Российская национальная телерадиокомпания, информационные агентства Синьхуа, ТАСС, телеканалы «RT», «CCTV», и другие представители СМИ. Со времени первого китайско-российского медиасаммита число контрактов между двумя странами постепенно увеличилось, и в настоящее время их число превысило 30. На третьем саммите 2017 г. было подписано 17 соглашений о сотрудничестве в области новостного обмена, показывающих усиливающуюся тенденцию сотрудничества между китайскими и российскими СМИ426.
Китайско-российский медиасаммит стал платформой как для сотрудничества между российскими и китайскими СМИ, так и для обмена мнениями ведущих специалистов в данной сфере. Отмечая особую важность ответственной работы СМИ в современном информационном мире, когда новые технологии нередко применяются для фальсификаций и манипуляции общественным мнением, первый заместитель руководителя администрации президента РФ Алексей Громов на III форуме СМИ России и Китая «Новое будущее сотрудничества России и Китая и роль СМИ» указал: «Крупнейшие и наиболее авторитетные СМИ ни при каких обстоятельствах не должны утрачивать объективность, вовлекаться в информационные войны, забывать о высоких профессиональных стандартах и этике современной журналистики»427. Китайские и российские СМИ доносят до читателя, зрителя многообразные мнения о мировых событиях, выступают против западного информационного монополизма и представляют аудитории альтернативную точку зрения на события в мире.
Российские и китайские СМИ также развивают сотрудничество в рамках механизма БРИКС и ШОС. До 2019 г., медиа-саммит БРИКС проводился трижды. Его целью было усиление взаимодействия между СМИ Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР для противодействия терроризму, кризисным явлениям в экономике, политике двойных стандартов, и другим серьезным вызовам, с которыми сталкивается мир. БРИКС является основной платформой для сотрудничества между странами с формирующимся рынком, ярким символом подъема развивающихся стран, и важной движущей силой для улучшения глобального управления и международных экономических преобразований. В медиасаммитах принимали участие руководители порядка 25 ведущих СМИ стран БРИКС -крупнейших информагентств, телерадиокомпаний, газет, информационных порталов.