Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Поведение как теоретическая общенаучная проблема 12
1.1.Поведение в научной картине мира 12
1.1.1. Поведение как интердисциплинарный объект исследования 15
1.1.2. Бихевиоризм как наука о поведении 17
1.1.3. Поведение как объект исследования в лингвистических теориях 20
1.2. Семиотика поведения 22
1.2.1. Знаковые системы как предмет семиотики 22
1.2.2. Поведение как знаковое явление 26
1.3. Поведение в аспекте аксиологического анализа 32
1.3.1.Методология оценочного подхода 33
1.3.2. Поведение как объект оценивания в аспекте аксиологического анализа 37
1.4.Поведение с перцептивно-когнитивной точки зрения 38
1.4.1.Когнитивно-перцептивная фигура Наблюдателя 39
1.4.2. Специфика Наблюдаемого при категоризации поведения 41
Выводы по первой главе 43
Глава 2. Вербализация концепта BEHAVIOUR в картине мира английского языка 45
2.1. Современная методология изучения концептов 45
2.2.Субстантивная вербализация концепта BEHAVIOUR 52
2.3. Глагольная вербализация концепта BEHAVIOUR 56
2.3.1. Глагол behave 56
2.3.2. Глагол conduct 61
2.4. Глагольные предикаты различных типов поведения 63
2.5. Прототипическое поведение 66
2.5.1. К понятию прототипа 66
2.5.2. Поведение в его прототипическом выражении 69
2.6. Языковое выражение концепта BEHAVIOUR посредством адвербиальной и адъективной лексики 77
2.6.1. Субстантивные сочетания с атрибутивным маркером аксиологической и семиотической значимости поведения 78
2.6.2. Глагольные сочетания с наречным маркером аксиологической и семиотической значимости поведения 81
Выводы по второй главе 89
Глава 3. Особенность знаковости и аксиологической оценочности как признаков концепта BEHAVIOUR 90
3.1. Структура и специфика поведения как знакового феномена. Наблюдатель как субъект поведения 90
3.2. Способы выражения аксиологических оценок поведения. Наблюдатель как субъект восприятия и оценки поведения 99
3.2.1. Аксиологическая значимость поведения в системе положительных оценок 102
3.2.2. Аксиологическая значимость поведения в системе отрицательных оценок 109
3.3. Поведение в аспекте людической знаковости и оценки 113
3.3.1. Теоретическое обоснование игрового поведения 113
3.3.2. Способы выражения поведения как игрового социального явления 116
Выводы по третьей главе 125
Заключение 126
Список литературы 129
Список литературы на иностранных языках 142
Список использованных словарей и их условные обозначения 145
Список источников примеров 148
- Знаковые системы как предмет семиотики
- Глагол behave
- Глагольные сочетания с наречным маркером аксиологической и семиотической значимости поведения
- Способы выражения поведения как игрового социального явления
Знаковые системы как предмет семиотики
Семиотика – это наука, «изучающая вещи и свойства вещей в их функции служить знаками» [Кравченко 2001]. Основоположником семиотики как общей теории знаковых структур, который в явном виде сформулировал ее принципы и ввел сам термин «семиотика», считается Ч.С. Пирс. Именно он впервые создал классификацию знаков, разделив их на знаки иконические, изображающие обозначаемые ими объекты, в частности, картины, географические карты и портреты; знаки естественные, указывающие на явления природы, например, тучи, напоминающие о дожде; и знаки конвенциональные, или условные, принятые по соглашению, например, красный цвет, предупреждающий об опасности или запрете [Pierce 1958]. Условными являются знаки и слова письменного и устного языка, а также логические и математические символы. Дальнейшее развитие семиотические исследования получили в трудах Ч. Морриса, Р. Карнапа, С. Крипке, Р. Монтегю, Л. Тарского и др. [Ивин 2004].
В традиционной трактовке семиотика изучает знаки и знаковые системы как средства хранения, передачи и переработки информации в человеческом обществе, в природе и в самом человеке. Термин «семиотика» помимо значения «наука о знаках и знаковых системах» метонимически употребляется также в значении «знаковая система». Все процессы, связанные с передачей, хранением и переработкой информации в природе и обществе, протекают с использованием знаковых систем или внесистемных (изолированных) знаков, т.е. являются семиотическими» [Мечковская 2008].
Семиотику можно также рассматривать как теорию коммуникации (общения) и значения. Поскольку значимое (содержащее значение) общение всегда восходит к предполагающей жизнь интерпретации или сопровождается ею, то очевидно, что сфера семиозиза сосуществует со сферой жизни [Kull 1998]. Все, что люди сообщают друг другу (намеренно или непроизвольно) или машинам, является информацией. Информация – это все, что можно сообщить, передать. Она всегда имеет знаковую природу и передается с помощью знаков [Мечковская 2008].
В настоящее время один из подходов к определению предмета семиотики (классический) усматривает в качестве знака любой объект или явление, способный устанавливать определенную связь с чем-то недоступным восприятию. Продолжатель классической традиции Ч. У. Моррис определяет знак как материальную сущность, выступающую представителем другой материальной сущности в силу связывающего их отношения, устанавливаемого на основе опыта [Кравченко 2001]. Знаки бывают естественными (природными) и искусственными, т. е. специально созданными для удовлетворения определенных потребностей. Организованные ряды знаков, или знаковые системы, обнаруживаются повсюду: в языке, математике, художественной литературе, в отдельном произведении литературы, в архитектуре, в процессах подсознательного, в общении животных, в жизни растений [Степанов 1983].
Лингвистическая семиотика изучает естественный язык важнейшую из знаковых систем, действующих в сфере культуры, с точки зрения его общности с другими знаковыми системами. Вместе с тем язык выступает как эталон знаковых систем. Лингвистическая семиотика или лингвосемиотика, представлена работами Э. Бенвениста, Л. Прието во Франции, Е. Куриловича, Е. Пельца в Польше, В. В. Мартынова, Ю. С. Степанова в России и др., ориентирующимися главным образом на исследование языка в свете общих семиотических закономерностей.
В соответствии с этим подходом к определению предмета семиотики считается, что знаком является лишь искусственная материальная сущность, намеренно созданная для целей коммуникации. Поэтому, типичным, ярким представителем такого знака является знак языковой, характеризующийся конвенциональностью и интенциональностью, т. е. знак по своей природе социален [Соссюр 1977: 54]. Ограничение объекта семиотики лингвистическими знаками связывают с введенным в лингвистический оборот Соссюром понятием семиологии, определявшим науку, изучающую жизнь знаков в рамках жизни общества [Соссюр 1977:54]. Такое ограничение послужило причиной недостаточной изученности семиотической сущности языка, так как утвердилось понимание знаков как «материализованных субститутов (заместителей) абстракций и эмоций, этих сложных психофизиологических процессов мозга» [Волков 1966: 15].
Между тем задача семиотики – это рассмотрение свойств разноприродных знаков, к помощи которых разум обращается для понимания вещей либо для передачи знания другим [Кравченко 2001]. Хотя в центре внимания семиотики стоит естественный человеческий язык, он «служит универсальной семиотической матрицей, на которой можно вторично построить практически неограниченное число самых разнообразных знаковых или информационных систем» [Панов 1980:87].
Несомненной является неразрывная связь между языком и познанием. Понятие категоризации человеческого опыта является фундаментальным понятием в характеристике когнитивной деятельности, а выявление в окружающем человека мире значимых и значащих сущностей, изучаемых в рамках семиотики, является одним из результатов категоризации. В этом смысле знак сам по себе уже есть категория как сущность, вычленяемая из универсума по определенному признаку, а именно, по его способности быть носителем информации (иметь содержание) [Кравченко 2001: 78].
На сегодняшний день существует несколько признанных научных классификаций знаков в зависимости от критерия, положенного в основу классификации. Например, классификация на природные (биологические или врожденные) семиотики и небиологические (культурные) семиотики.
Генеалогические связи природных и культурных семиотик проявляются в двух направлениях: в чертах общих для семиоза в поведении животных и человека, в форме и содержании знаков культурных семиотик – жестах, мимике, этикете. В культуре есть множество знаковых систем, сочетающих в себе свойства естественных и искусственных семиотик, так что соотнесенность таких систем определяется преобладанием в них черт естественного или искусственного происхождения. Такого рода двойственность характерна для человеческого языка [Ахохова 2007].
Способность интерпретировать вещи и ситуации как знаки, а, следовательно, осваивать мир уже не только на поверхностном, материальном, сенсомоторном уровне, ярко свидетельствует о том, что сам процесс понимания мира есть процесс инференционный, к тому же, требующий семиотической компетентности людей [Кубрякова 2005].
Невозможность отрыва естественно функционирующего языка от других психических процессов вводит в фокус рассмотрения соотношение языка с невербальными знаковыми системами, соотношение языковых и энциклопедических знаний, «тайну» семиозиса. С точки зрения интегра-тивного подхода к языку, «семиозис как нейробиологическая способность человека возможен только на основе взаимодействия тела, мозга и культуры» [Залевская 2004: 54].
С учетом семиотической методологии исследуемые объекты стали по-новому осмысляться и явили неизвестные до сих пор грани. Можно прогнозировать, что семиотика входит важным компонентом в систему современного научного знания [Ахохова 2007].
Таким образом, семиотический аспект является неотъемлемой характеристикой жизни и функционирования человека как языковой личности в его социально-культурной ипостаси. Человек занят в непрерывном процессе семиозиса – порождения и интерпретации знаков и различных знаковых систем, часто не отдавая себе в этом отчета.
Глагол behave
Имя behavior является производным от соответствующего глагола behave. Этот факт, а также большая распространенность в текстах именно глагола, но не существительного, количество и объем словарных толкований глагола behave позволяют сделать вывод о том, что концептуальное содержание категории поведения наиболее полно выражено именно глаголом behave, а не именем behaviour. Для того чтобы выявить семантическое содержание данной лексической единицы, мы обратились прежде всего к ее словарным толкованиям. Было просмотрено 20 толковых словарей и тезаурусов. При рассмотрении значения глагола behave обнаруживается особая «размытость», отвлеченность толкований, поскольку поведение представляет собой предельно абстрактный для антропосферы концепт [Гришаева 1999].
Сам по себе главный вербализатор концепта BEHAVIOUR глагол behave обладает весьма широкой и практически «пустой» семантикой. Ключевым словом толкования всех трех выделенных нами значений является глагол act – это один из центральных глаголов деятельности. Таким образом, behave в общепринятой понятийной классификации можно отнести к основной таксономической рубрике «деятельность» с центральным признаком агентивности/контролируемости, характеризующим эту категорию [Vendler 1967; Падучева 2004:30–31]. Однако следует указать, что одно из значений глагола – периферийное – описывает ситуации, не входящие в пределы человеческой деятельности, о чем речь пойдет ниже.
На основе анализа толковых словарей мы выделяем три основных лексико-семантических варианта (далее ЛСВ) данного глагола.
ЛСВ 1. To act in a particular way [CDO https://dictionary.cambridge.org/ru /behave; RHDEL https://www.thefreedictionary.com/behave]. Первый ЛСВ относит поведение человека к обыденной картине мира. Глагол behave означает « вести себя определенным образом »; поведение может получать как положительную, так и отрицательную оценку. Глагол behave функционирует как непереходный. Дефиниции рассматриваемого ЛСВ включают два компонента. Первый обычно толкуется следующим образом: act (в значении «действовать») и do things, подчеркивая процессуальность, непредельность деятельности, и посредством подстановки синонимичных глаголов: conduct, comport, discipline, handle, restrain и т.п. Второй компонент словарных дефиниций анализируемого глагола поясняет, что behave - это деятельность (совокупность действий), значимость которой заключается именно в способе осуществления совокупности действий, в конкретной и оцениваемой манере действий или поступков «in a particular way», например:
14) Mr Jordan s advice to any woman who thinks her doctor has behaved unprofessionally or asked her to do something humiliating is to refuse straightaway and report the incident [BNC].
15) This time, and thereafter, he behaved perfectly [BNC].
В соответствии с данным ЛСВ, действия или поступки, выражаемые глаголом behave, могут быть любыми, главное условие – наличие Наблюдателя, усматривающего в них определенные знаки или признаки отношения субъекта поведения к кому-либо или чему-либо и оценивающего такую деятельность как поведение. Это можно выразить следующей формулой:
Действия + описание/оценка способа/образа действий/деятельности.
Согласно формуле, действия категоризуются как поведение по определенным знакам или признакам. Не любые действия становятся поведением, но только те, которые семиотизируются, ознаковляются и интерпретируются Наблюдателем.
ЛСВ 2. To conduct oneself in accordance with the accepted norms of a society or group [OALDCE https://en.oxforddictionaries.com/definition/behave]. Второй ЛСВ описывает действия человека, производимые сообразно общественно одобряемым нормам или стандартам: to act in a socially acceptable or polite way; behave yourself to not do things that annoy or offend people [LDCE https://slovar-vocab.com/english/longman-vocab/behave-6895587.html]; to be good by acting in a way that has society s approval [CDO https://dictionary.cambridge.org/ru /behave]; to do things in a way that people think is correct or polite [OALD http://www.oxfordlearnersdictionaries.com/definition/english/behave]. В грамматическом отношении он функционирует как переходный/непереходный глагол. Данный ЛСВ содержит уточняющую информацию, например, компонент show – «show a certain behavior», «show good manners» [Farlex http://www.thefreedictionary.com/behave]; или exhibit (behavior) [AHDEL Lhttp://www.yourdictionary.com/behave], фокусирующую внимание на том факте, что субъект поведения «работает» на Наблюдателей (people, a society or group), находящихся в его перцептивном пространстве, в его поле восприятия. Тем самым данный ЛСВ, во-первых, ориентирован на одушевленного субъекта поведения, во-вторых, указывает на положительную или приемлемую обществом ориентацию поведения (то, что одобряется обществом). Важно отметить, что узость значения данного ЛСВ маркируется грамматически: только в этом значении глагол употребляется без каких-либо адвербиальных компонентов высказывания. Например:
16) George Seaton directed the scene upon condition that Brando behaved [BNC].
Только в этом значении глагол становится возвратно-переходным и употребляется с возвратным местоимением:
17) She ll talk to you and give you advice and say, Now behave yourself, don t get into no trouble. [BNC].
18) He did all the things we know he is capable of doing and he behaved himself as well [BNC].
ЛСВ 3. To act, react, function, or perform in a particular way [AHDEL http://www.yourdictionary.com/behave]. Для третьего ЛСВ характерно практически неограниченное употребление глагола в широком научном и научно-техническом смысле. По этой причине третий ЛСВ глагола behave в гораздо меньшей степени употребляется в обыденном разговорном дискурсе и обнаруживается в научных, научно-технических, публицистических текстах:
19) A computer program can behave in a strategic manner, without being aware of its strategy or, indeed, of anything at all [BNC].
20) In the second place, the analogy fails to make any distinction between the way bodies behave and the way inanimate objects behave [BNC].
21) Dogs raised in the presence of man behave in the way we expect of them [BNC].
В грамматическом отношении в данном значении behave функционирует только как непереходный глагол; это объясняется тем обстоятельством, что возвратное местоимение при данном глаголе (прямое дополнение) всегда свидетельствует о положительной нормативной оценке поступков людей.
В ЛСВ 1 и ЛСВ 2 Наблюдатель выступает в режиме обыденного, житейского наблюдения поведения. В ЛСВ 3 поведенческое действие предполагает восприятие и оценку Наблюдателя-специалиста, осуществляющего целенаправленное профессиональное наблюдение за поведением. Такой Наблюдатель дает профессиональную оценку, нейтральную в области эмоций, требующую специальных знаний, отличную от оценки поведения в обыденной картине мира, например, в области химии, физики или инженерии:
22) Polymer solutions do not behave in this ideal manner even in the dilute solution regime and for accurate molar mass measurements, deviations from ideality must be eliminated [BNC].
23) We can predict statistically how the atoms and photons will behave, but we cannot predict accurately for each one of them — and, afterwards, we cannot tell how each of them has behaved unless we look [BNC].
24) Different types of glider behave slightly differently, so explore all the gliders you fly and adapt your flying accordingly [BNC]. Концепты могут участвовать в формировании смысла предложения в «автоматическом режиме», поэтому не осознаются и «скрываются» в глубинных слоях высказываний [Верхотурова 2010]. Так, глагол behave является одним из главных смыслообразующих концептов для высказываний с ЛСВ 3, несмотря на синтаксическую невыразимость в подобных предложениях Наблюдателя. Глагол behave организует такие высказывания, в которых описываются наблюдаемые феномены, такие как действия, функции, реакции, операции и.т.п. субъектов живой и неживой природы. Описательные, с позиции Наблюдателя, характеристики этих феноменов зафиксированы в словарных толкованиях глагола behave в качестве обязательного фрагмента «in a particular way»
Глагольные сочетания с наречным маркером аксиологической и семиотической значимости поведения
Поведение может описываться глагольными сочетаниями, содержащими перцептивно-оценочный, знаковый компонент, но глаголы в этих сочетаниях могут быть самыми различными по семантике. Глаголы речи и жестов в силу своей семантики легко приобретают семиотическую поведенческую значимость. Но, кроме того, вербализация концепта BEHAVIOUR происходит и посредством глаголов, не имеющих в своей системной, словарной семантике подобных «поведенческих» характеристик и далеких от каких-либо семиотических действий. Они также «охотно» превращаются в предикаты поведения в определенном контексте, указывая на «семиотизацию личности – ее речевых и поведенческих проявлений» [Семенова 2007:137].
Семиотическая значимость поведения выражается в том факте, что в языковой картине мира обнаруживаются многочисленные случаи преобразования различных жестов, речевых действий, телодвижений, движений мимических мускул, а также действий, не обладающих выраженными знаково-поведенческими характеристиками, в поведенческие акты, о чем свидетельствуют самые различные глагол в контексте некоторых наречий образа действия. Такие наречия представляют собой маркеры семиотической значимости поведения. Так, наречие effusively является производным от прилагательного effusive, которое толкуется в словарях следующим образом: marked by the expression of great or excessive emotion or enthusiasm [MWOD https://www.merriam webster.com/dictionary/effusive]; showing or expressing gratitude, pleasure, or approval in an unrestrained or heart felt manner [OALD https://en.oxforddictionaries.com/definition/effusive]. В словарной дефиниции содержится указание на «наблюдаемую симптоматику поведения» [Арутюнова 2000: 31]: выражение очень сильных чувств, идентификация Наблюдателем таких чувств как энтузиазм, удовольствие, а также отношения к социальному миру в виде приветствия, одобрения, благодарности.
Помимо этого, толкования включают достаточно критическую оценку (Наблюдателем) образа действия (проявления, демонстрации эмоций) – чрезмерное, безудержное. Кроме того, выражать чувства, тем более демонстрировать отношение, можно только в поле зрения НаблюдателяП – адресата, на которого рассчитан поведенческийакт, напр.: 70) She waved effusively and he couldn t pretend he hadn t seen her [BNC].
Коммуникативно-жестовый – а значит знаковый – глагол wave уже в силу своей семантики указывает на присутствие в ситуации двух Наблюдателей. Один из них – НаблюдательА– одновременно выполняет функцию субъекта (Агенса) знакового действия как такового. Поскольку множество коммуникативных жестовых действий по природе своей производится в расчете на Наблюдателя, то субъект действия должен наблюдать (видеть) тех, кому он (в данном примере «она – she») машет рукой. Кроме того, жестовый глагол wave приобретает смысл поведенческого акта вследствие употребления наречия образа действия, свидетельствующего об оценке действия со стороны другого Наблюдателя –НаблюдателяП.
НаблюдательП воспринимает знаковое действие и, главное, оценивает жест: слишком эмоционально, с избыточным энтузиазмом, c чрезмерной, несдержанной демонстрацией чувств. В целом такую оценку можно считать достаточно неодобрительной: экспансивные действия в норме вызывают у Наблюдателей критику и даже раздражение. В контексте данного предложения/высказывания НаблюдательП представлен также максимально эксплицитно, как и НаблюдательА («он – he»). См., также еще один пример с жестовым знаковым глаголом подобного типа greet: 80) He greeted us effusively, clasping Benjamin warmly by the hand [BNC].
Категория поведения представляет собой особый семиотический объект, наделяемый значимостью перцептивно-когнитивным субъектом – НаблюдателемП. Сам НаблюдательП играет двойную роль в формировании концепта поведения: он является и адресатом, на которого ориентирует свое поведение субъект поведения – НаблюдательА, и тем интерпретатором поведения, который воспринимает его и оценивает в существующей системе ценностей.
Таким образом, при вербализации концепта BEHAVIOUR всегда присутствует эксплицитное/имплицитное указание на Наблюдателя, что автоматически предполагает наличие Наблюдаемого [Верхотурова 2008]. Наблюдаемое – это целый знаковый комплекс поведенческих симптомов, воспринимаемый Наблюдателем, который «расшифровывает» эти знаки, оценивает поведение по определенно нормативной шкале и интерпретирует отношение субъекта поведения к его окружению. Поведенческая симптоматика – это знаки для интерпретации и оценивания самого поведения как такового и экстериоризованного из внутреннего мира субъекта его отношения к окружающему [Сандомирская 1999], как правило, социальному миру.
Сравним следующие высказывания:
81) After replacing the receiver she sat down on the edge of the coffee table and smiled to herself [BNC].
82) He smiled effusively, gave a mock bow, and went to stand beside one of the thrones [BNC].
Эти примеры употребления глагола smile в различных контекстах убедительно демонстрируют принципиальное различие в трактовке мимического действия. Как известно, центральным признаком предикатов действия является признак контролируемости со всем набором сопровождающих или определяющих этот признак аспектов контролируемого действия: намеренность, целенаправленность, осознанность и т.п. [Падучева,1992; Иванова 2009]. Хотя глагол smile и не относится к центральным глаголам действия (подобно глаголам физического действия типа cut, wash, paint и т.п.), улыбаться означает – определенным образом осознанно двигать мышцами лица: to raise the corners of your mouth when you are happy, pleased, or being friendly, or when you think something is funny [https://www.digopaul.com/english-word/smiles.html]. Как следует из словарной дефиниции, глагол может указывать на эмоциональное состояние (пример 81), которое не нуждается в присутствии Наблюдателя, но в определенном контексте он становится предикатом поведения (пример 82).
В следующем примере глагол перцептивного действия становится предикатом поведения благодаря влиянию непосредственного контекста наречия образа действия impertinently, содержащего в своей семантике указание на Наблюдателя и оценочные смыслы: rudely, not showing respect [OALD https://www.oxfordlearnersdictionaries.com/definition/english/impertinently?q=im pertinently]:
83) They stopped rollicking for a couple of seconds and looked impertinently in their direction [BNC].
Такая же метаморфоза происходит под воздействием контекста и с глаголами речевых действий, преобразующихся в глаголы поведения:
84) How sweet of him to remember me, Doreen said effusively [BNC].
85) Hungry, Missus? he impertinently inquired [BNC]. То же можно проследить в следующем примере с глаголом order, который также не обладает поведенческой семантикой, но в сочетании с наречием ostentatiously (ниже значение этого маркера поведения будет рассмотрено подробно) является знаком для НаблюдателяП.: 86) He ostentatiously orders a can of Worthington with his lunch, to show where his sympathies lie [BNC].
Любопытно употребление глагола remember в качестве вербализатора концепта поведения, о чем указывает наречие effusively, поскольку глагол remember имеет, в первую очередь, «неповеденческое» значение – значение ментального акта. Именно этот адвербиальный маркер и снимает глагольную многозначность, «превращая» его в единицу, манифестирующую поведенческий смысл, т.е. концепт поведения: 87) He had only met the monce briefly at a party, but they remembered him effusively [BNC].
Рассмотрим наречие ostentatiously, образованное от прилагательного ostentatious, и имеющее следующее толкование: displaying wealth, knowledge, etc., in a way that is meant to attract attention, admiration, or envy [MWD http://www.learnersdictionary.com/definition/ostentatious]; to obviously showing your money, possessions, or power, in an attempt to make other people notice and admire you [CDO https://dictionary.cambridge.org/ru /ostentatious]. Дефиниции указывают на то, что наречие характеризует такие поступки и действия людей, которые позволяют им выставить напоказ богатство, знание, власть для привлечения к себе внимания, чтобы вызвать чувства восхищения и даже зависти:
88) Like Jackson, he enjoyed a comfortable life style, staying in quality hotels and dressing rather ostentatiously [BNC].
В приведенном ниже примере глагол smoke, не являющийся по своей семантике глаголом поведения, с рассматриваемым наречием приобретает поведенческий смысл. Субъект поведенческого акта, как явствует из контекста, определенно действовал напоказ и его действия были направлены на НаблюдателяП, на то, чтобы произвести определенное впечатление:
89) Nigel was ostentatiously smoking a big cigar to give an illusion of poise [BNC].
Способы выражения поведения как игрового социального явления
Семиотическая значимость концепта BEHAVIOUR обусловливается и такой структурирующей его составляющей как метафора игры. Тот факт, что субъект поведения НаблюдательА (агенс) во множестве случаев как бы «работает» на НаблюдателяП (перцептора/зрителя), указывает направление связи концепта BEHAVIOUR с игрой.
Обратимся к глаголу, номинирующему концепт игры в английском языке – play: behave as though one were (a specified type of person) [https://en.oxforddictionaries.com/definition/play]; to conduct oneself or act in a specified wayplay around; play around (informal) to behave in a playful or frivolous manner; fool around [http://www.dictionary.com/browse/play?s=t].
Приведенные дефиниции включают в себя компонент значения «поведение» (behave/conduct), что максимально эксплицитно указывает на связь игры с поведением. Таким образом, концепт игры входит в область межличностных отношений и имеет непосредственное отношение к поведению. Хотя, несомненно, не всякое поведение эксплицитно связано с игрой.
Обязательное присутствие Наблюдателя в игровом поведении подтверждается и другими исследованиями.
Так, например, игра на публику концептуализируется как провокация и как зрелище (увеселительное, назидательное и т. п.). Она является разновидностью игры-притворства, но отличается тем, что ее обязательное условие присутствие зрителя/зрителей, а обязательная цель– произвести впечатление, добиться эффекта, продемонстрировать что-либо или показать/прорекламировать себя, заставить о себе говорить» [Брагина 2006: 136].
Е.Ю. Куницына говорит о том, что взаимодействие различных семиотических систем в поведении, включая языки знаков, таких как слова, интонация, движения, жесты, внешность создает особое семиотическое пространство [Куницына 2009:188]. «Такое пространство должно быть наглядным, зримым, поскольку в поведении через внешние знаки и слова Наблюдатель получает доступ к соответствующему ненаблюдаемому знаку. Значит, поведение как наблюдаемое, зримое семиотическое пространство выступает для Наблюдателя в качестве объекта для расшифровки внутренних состояний субъекта поведения и того, что он говорит и делает, его позы и жестов, то есть, помимо очевидных, внешних знаков, означают что-то еще. Все в поведении – манеры, произносимые ими слова, помимо денотативного значения, обладают дополнительным коннотативным значением (или силой – ср. power (Eco 1994)» [Куницына 2009: 188].
В рамках аксиологии игрового поведения можно выделить конкретные проблемы, связанные с семантикой оценки. Н.Д. Арутюнова выделила два вида людической деятельности: 1) изолированные игры, игры без партнера и адресата (зрителя) и 2) игры «совмещенные», или «вовлеченные» в поведение человека в обществе, игры замаскированные, скрытые [Арутюнова 2006: 9].
«Игры второго типа составляют саму суть и форму жизни цивилизованного человека и общества. Основным признаком „вовлеченных” игр является несоответствие явного неявному, т.е. присутствие в поведении неискренности, фальши, притворства, лицемерия, обмана, розыгрыша. Иначе говоря, игровое поведение не только не выдерживает, но даже не подлежит истинностной оценке» [Арутюнова 2006: 9].
Как было сказано выше, игра выступает как инструмент метафорического описания межличностных отношений. «В метафорических употреблениях нейтральные смысловые компоненты игры трансформируются в отрицательные. Например, деятельность, осознаваемая как „невзаправду” (см. [Й. Хёйзенга 2011]), имплицирует в метафорических употреблениях такие смысловые компоненты, как: несерьезность и неискренность. Это концептуально согласуется с представлениями о фальши, лицемерии, обмане, притворстве» [Брагина 2006: 123].
Оценочность в принципе неотделима от поведения. Именно оценка является базой выделения во всем корпусе поведенческого лексикона различных групп слов, в частности, группы слов, описывающих и оценивающих поведение, отклоняющееся от представлений о серьезности действий, и даже от естественности и скромности действий. (см. в [Плотникова 2005]).
Поведенческие значения являются, в широком смысле, оценочными, причем эта оценка очень часто бывает отрицательной (о глаголах интерпретации поведения см.: [Апресян 2004; Падучева 2004]).
Поэтому в дефинициях глагола play часто встречаются коннотативные компоненты отрицательного или неодобрительного характера, когда речь идет об описании и оценивании игры-поведения. Такой вывод сделан нами на основании анализа дефиниций из 9 толковый словарей и тезаурусов. Приведем несколько примеров: play – to behave in an over dramatic or artificial manner [http://www.yourdictionary.com/play-act]; draw attention to in an ostentatious manner, typically to gain prestige or advantage [ОD https://en.oxforddictionaries.com/definition/play]; play about–behave in a casual, foolish, or irresponsible way [OD https://en.oxforddictionaries.com/definition/play].
Приведем в качестве примера следующее высказывание с герундиальной формой глагола play:
149) She enjoys playing the wronged wife [OALD https://www.oxfordlearnersdictionaries.com/definition/english/play_1].
Женщина ведет себя таким образом, что НаблюдательП оценивает ее поведение как игру в несправедливо обиженную жену. Семантика поведения-игры здесь максимально акцентирована лексическим контекстом – глаголом enjoy.
В значении поведения-игры глагол play, как показывают уже имеющиеся исследования, семантически близок к глаголу pretend в тех его значениях, которые выражают людические смыслы. Т.И. Семенова пишет, что « в своем когнитивном взаимодействии с миром человек порой стремится создать в глазах и умах «других» определенное впечатление о собственных действиях, состояниях, свойствах. Такое поведение в зависимости от цели квалифицируется либо как обманное, притворное, неискреннее, либо как игровое» [Семенова 2010].
Так, глагол pretend используется как ключевой компонент при описании семантики глагола play: to behave or pretend in a particular way, especially in order to produce a particular effect or result [CD https://dictionary.cambridge.org/ru/ /play].
Сравним, например, несколько высказываний с глаголом pretend:
150) After more adventures, the story ends up at another of Tom s aunts, with Jim (the nigger) recaptured, Finn mistaken for Tom, and Tom turning up pretending to be his own brother! [BNC].
151) Perhaps the shopkeeper should have a panic button under the counter to press during such a confrontation, and while humouring the shopper by pretending to go and look for some grey ones, stout men could rush in and restrain the customer before he can make it to his Access card [ BNC].
152) Connected by our infernal sound cable, and distributing our weight over as broad an area as possible, we crawled upwards again, like bears pretending to be spiders [BNC].
153) You then go through a number of activities, such as clapping your hands behind your back, squatting down, pretending to jump rope (skip), doing a monkey imitation, and so forth [BNC].
Игровое поведение-притворство в расчете на публику предполагает аспект удовольствия, забавы для субъекта такого поведения.
Дериват прилагательное playful толкуется в словарях следующим образом: showing that you are having fun and not being serious [CDO https://dictionary.cambridge.org/ru/playful]; joking; not serious [http://www.thefreedictionary.com/playful]. Анализ дефиниций свидетельствует о том, что семантика игрового поведения опирается на значение шутки и несерьезности:
154) She gave him a light playful snap on the knee [MWD https://www.merriam-webster.com/dictionary/playful].
В словарной дефиниции также содержится компонент showing, указывающий на «наблюдаемую симптоматику игрового поведения». Таким образом, при вербализации концепта BEHAVIOUR и концепта PLAY всегда присутствует эксплицитное/имплицитное указание на Наблюдателя, что автоматически предполагает наличие Наблюдаемого [Верхотурова 2008]. Игровое поведение можно демонстрировать в поле зрения Наблюдателя. Поведение с одной стороны, ориентировано на Наблюдателя, с другой стороны, всегда оценивается Наблюдателем [Там же].