Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические проблемы исследования относительных прилагательных английского языка 20
1. Современные подходы к частеречной теории: основания выделения имен прилагательных 20
Возникновение частеречных классификаций и современные подходы к теории частей речи 20
Ономасиологический подход к частеречной категории: выражение признака как доминантный параметр выделения имен прилагательных 27
2. Основания классификаций имен прилагательных в современной лингвистике 37
Традиционная классификация прилагательных: выделение качественных и относительных 37
Функционально-семантические классификации имен прилагательных 47
Знаковая природа прилагательных как основание их классификации 58
3. Основные проблемы теоретико-лингвистического изучения относительных прилагательных 66
Выводы 82
Глава 2. Пластичность и проективность семантики и семантических процессов относительных прилагательных 85
1. Двойственность семантики относительных прилагательных 85
Обусловленность семантики относительных прилагательных субстанциональной семантикой исходного имени 87
Признаковый характер семантики относительных прилагательных 94
2. Комбинаторно-семантическое варьирование относительных прилагательных 102
Традиционный подход к процессу перекатегоризации относительных прилагательных 102
Современные подходы к изучению семантического варьирования относительных прилагательных 109
Имплицитные приращения значений относительных прилагательных 117
Типология имплицитных приращений значений относительных прилагательных 124
Лексикографический аспект регистрации комбинаторного варьирования относительных прилагательных 128
3. Семантико-деривационные механизмы развития полисемии относительных прилагательных 138
Подходы к исследованию полисемии в лингвистике 138
Субстантивные и признаковые модели семантической деривации 149
Методика анализа словарных дефиниций 160
4. Проявление в семантической структуре относительных прилагательных английского языка субстантивных моделей семантической деривации 166
Проекция вторичных значений исходного существительного в семантику относительного прилагательного 166
Реализация латентных сем исходных существительных в семантической структуре относительных прилагательных 180
5. Реализация признаковых моделей семантической деривации в относительных прилагательных английского языка 186
Выводы 191
Глава 3. Семантическая деривация относительных прилагательных английского языка в диахронии 198
1. Семантическая эволюция аргументно-признаковых относительных прилагательных в английском языке 201
2. Динамика семантического развития субстантно-признаковых относительных прилагательных 224
3. Основные тенденции развития семантических структур относительных отсубстантивных прилагательных 257
Выводы 267
Глава 4. Относительные прилагательные в лексико-семантической системе современного английского языка 271
1. Лексико-семантическая классификация относительных прилагательных в современном английском языке 271
2. Соотношение числа однозначных и многозначных относительных отсубстантивных прилагательных в современном английском языке 277
Моносемантические относительные прилагательные 277
Полисемантические относительные отсубстантивные прилагательные 286
3.Частотность относительных отсубстантивных прилагательных современного английского языка 295
4. Стилистическая характеристика относительных отсубстантивных прилагательных современного английского языка 298
Стилистическая дифференциация лексики 298
Стилистически нейтральные относительные прилагательные 302
Стилистически-маркированная адъективная лексика: разговорная 303
Стилистически маркированная адъективная лексика: книжная 306
Специальная адъективная лексика 311
5. Этимологический состав современных английских относительных отсубстантивных прилагательных и устойчивость адъективного употребления в языке 320
Выводы 329
Заключение 334
Использованная литература 340
Приложения 389
- Возникновение частеречных классификаций и современные подходы к теории частей речи
- Современные подходы к изучению семантического варьирования относительных прилагательных
- Динамика семантического развития субстантно-признаковых относительных прилагательных
- Этимологический состав современных английских относительных отсубстантивных прилагательных и устойчивость адъективного употребления в языке
Возникновение частеречных классификаций и современные подходы к теории частей речи
Данная работа посвящена анализу семантических характеристик таких прилагательных английского языка, которые в традиционный отечественной лингвистике принято включать в число относительных. Специфика их семантики состоит в том, что признаковая основа сочетается в них с фактором производности от субстантивных основ. Это отличает семантику относительных прилагательных от качественных (прототипических) прилагательных и тем вызывает значительный интерес. Поскольку в настоящем исследовании для соответствующих прилагательных английского языка сохраняется традиционное наименование «относительные прилагательные», рассмотрим принципы выделения данного лексико-семантического класса, являющегося подразрядом лексико-грамматического разряда имен прилагательных, уделив особое внимание теории частей речи и принципам выделения такого спорного разряда как имя прилагательное. В связи с этим, кажется логичным предпринять общий анализ представлений, как традиционных, так и современных, сторонников и противников частеречной теории.
Истоки частеречной теории можно проследить в грамматиках Древней Индии, Древней Греции и Рима. Еще в «Восьмикнижии» Панини выделяются такие грамматические классы как имя, глагол, предлог и частица. В античной философии впервые Платон, рассматривая части логического суждения, вводит понятия имени и глагола [Лукьянов, 2009; 2012, с. 162], а затем его ученик Аристотель описывает «части словесного изложения, к которым относились элемент, слог, союз, имя, глагол, член, падеж, предложение» [там же, с. 163]. В александрийской грамматике Дионисия Фракийского выделяются уже восемь частей речи: имя, глагол, причастие, артикль, местоимение, предлог, наречие, союз, и, как пишет О.В. Лукин, изучающий историю становления теории частей речи, «вся последующая история теории частей речи так или иначе была связана с восьмью частями речи древнегреческого языка, предложенными Дионисием Фракийцем» [там же, с. 164]. Эти же части речи выделялись позднее в римских грамматиках, а также в славянских грамматиках, вплоть до Мелетия Смотрицкого [Гируцкий, 2001, с. 201].
Первая частеречная классификация, по мнению А.П. Володина, строилась по функциональному (синтаксическому, коммуникативному) параметру, первоначально выделялись классы имен, глаголов и служебных слов, то есть прежде всего единиц, функционирующих как актанты и предикаты [Володин, 2013, с. 40], и назывались соответственно nomina, то есть имена (о ком / о чем сообщается), и verba, глаголы (собственно, слова: что сообщается), возникшие далее названия классов являются производными от первых: pronomina и adverba (местоимения и наречия). Как пишет автор, эти единицы соответствуют актантно-предикатной структуре высказывания Л. Теньера, они выявляются на основании функциональных, синтаксических параметров и могут применяться даже для китайского языка, несмотря на отсутствие в нем морфологии «в индоевропейском смысле» [там же]. Выделение сирконстанта – наречия вызывает необходимость говорить об атрибутивной функции в предложении: «Именно выделение наречия как отдельного класса слов наряду с именем и глаголом (что произошло более двух тысяч лет назад) послужило необходимым условием для выделения третьей синтаксический функции – атрибутивной, в дополнение к функциям предиката и актанта» [Володин, 2013, с. 40]. Соответственно возникают «основные части речи» – существительное, глагол, наречие и прилагательное, совпадающие с типами членов предложения. Впоследствии с развитием науки о языке эта классификация превратилась в классификацию по морфологическим признакам. Особенно это очевидно на материале русского языка. К проблеме частей речи обращались многие отечественные учение: принципы классификации частей речи на основании, в первую очередь, морфологических признаков в русской лингвистике были разработаны Ф.Ф. Фортунатовым и последовательно проводились в отечественном языкознании М.В. Ломоносовым, Ф.И. Буслаевым, А.М. Пешковским [Генералова, 2014, с. 8]. Кроме морфологического несомненно принимались во внимание и другие признаки, в частности, А.А. Потебня предлагал строить классификацию, главным образом, на основании семантики и синтаксической роли [Гируцкий, 2001, с. 202]. В современной лингвистике бытует комплексный подход, при котором, «части речи – классы слов языка, выделяемые на основании общности их синтаксических, морфологических и семантических свойств» [ЛЭС, http://tapemark.narod.ru/les/578b.html].
Л.В. Щерба в основе выделения категорий видит неразрывную связь смысла и всех формальных признаков – внешних выразителей категории. Не считая классификацию частей речи результатом «научной» классификации, автор предлагал принимать во внимание, «какая классификация особенно настойчиво навязывается самой языковой системой» или «под какую общую категорию подводится то или иное лексическое значение в каждом отдельном случае» [Щерба, 1974, с. 92-93]. При этом не страшно, что какие-то слова никуда не подойдут, а какие-то окажутся подводимыми под разные категории [там же, с. 95]. Это оправдывает выделение автором отдельно некой «туманной категории» междометий. Среди знаменательных слов Л.В. Щерба рассматривает существительное, прилагательное, наречие, глагол и т.д., а также служебные слова.
Вопрос об основаниях классификации частей речи остается спорным, особенно в типологическом плане. Для изолирующих языков вопрос о частях речи дискутивен, так, В.Б. Касевич [1977, с. 75] пишет, что о частях речи изолирующих языков можно говорить лишь как о «скрытых категориях», С.Е. Яхонтов, считая части речи «грамматическими категориями», вообще отрицает их существование для китайского языка, поскольку на деле они подменяются «формой в широком смысле», то есть синтаксической сочетаемостью [Яхонтов, 2016, c. 162].
На сегодняшний день принято использовать комплексный подход на основании ряда признаков: семантического (общее категориальное значение), синтаксического (синтаксическая функция), морфологического (система морфологических категорий), словообразовательного (набор словообразовательных моделей). Классификация, строящаяся на таких комплексных основаниях, не может проводиться последовательно, отсутствие единого принципа деления, противоречия в классификациях, нечеткая очерченность границ классов и т.д. приводят к тому, что традиционный подход перестает удовлетворять ученых.
Некоторое время проблема частей речи считалась в лингвистике не перспективной, отошедшей на задний план, что было обусловлено в немалой степени тем, что частеречная классификация воспринималась в лучших традициях аристотелевской категоризации, где членами категории могли бы стать только элементы, полностью удовлетворяющие установленным требованиям. Такой жесткий подход препятствовал применению классификации. Различные типы языков – изолирующие и, особенно, инкорпорирующие – усилили ощущение предела частеречной теории. Интерес к изучению частей речи сменился интересом к аргументно-предикатной теории, а затем к различным новым коммуникативно-семантическим подходам (например, к категориям в функциональной грамматике). Таким образом, вопрос о частях речи оставался открытым, как пишет Е.С. Кубрякова, «вопрос о частях речи как особых категориях или классах слов, о границах этих классов и самих принципах их выделения, хотя и относится к числу вопросов, имеющих давнюю традицию их изучения, все же не принадлежит к числу решенных» [Кубрякова, 2004, с. 29]. Как отмечал Ю.С. Маслов, «задача состоит не в том, чтобы отбросить традиционную систему частей речи и заменить ее какой-то совершенно новой классификацией, а в том, чтобы вскрыть логику противопоставлений, зафиксированных традиционной схемой…» [Маслов, 2005, с. 157].
На современном этапе когнитивная лингвистика, вернувшись к этой проблеме, дала частеречной теории новое звучание, повернув ее новой гранью к исследователю. Границы лексико-грамматических классов слов начинают рассматриваться с новых позиций ввиду возникновения нового подхода к языковой категоризации.
В когнитивной лингвистике категория – это концептуальное объединение объектов, или объединение объектов на основе общего концепта; это знание и класса объектов, и того общего концепта, который служит основанием для объединения этих объектов в одну категорию. Именно концептуальное сходство объектов является универсальным свойством категории [Болдырев, 2012, с.21]. В когнитивной лингвистике, таким образом, предпринимаются попытки решения проблем, связанных с природой, принципами формирования, границами, структурой и типами языковых категорий. Рассматривая категориальную систему языка, Н.Н. Болдырев последовательно освещает три разных подхода к трактовке языковых категорий: существовавшие ранее в лингвистике структурный (по принципу оппозиций) и функциональный (полевый), и новый когнитивный (иначе – прототипический) [там же, с.22].
При структурном подходе, который ведет свое существование от классического понимания категории в философском плане, каждый член категории должен разделять с остальными членами некий набор обязательных наиболее существенных признаков, являющихся бинарно противопоставленными. Применение такого подхода в лингвистике ХХ века было плодотворным в отношении многих теорий, вместе с тем, как уже отмечалось, такой подход создавал трудности и противоречия, так как языковые категории не укладывались так легко в жесткие рамки классических категорий. На смену структурному подходу пришел полевый подход, который сумел снять многие противоречия структурного подхода, предприняв попытку выделения ядерных и периферийных компонентов, используя принцип инвариантности / вариантности. Как справедливо отмечает Н.Н. Болдырев, неравнозначность элементов в структуре категории находит подтверждение в многочисленных фактах реального исследования языка. Вместе с тем, неясными остаются принципы формирования центральных областей и периферии, состава категории, ее границ [Болдырев, 2012, с. 25].
Современные подходы к изучению семантического варьирования относительных прилагательных
На базовом уровне категоризации и относительные, и качественные прилагательные смыкаются в своей обращенности к миру «вещей», по-разному маркируя эту обращенность в своем значении: или через общность с производящим именем, или через синтагматические модели связи с кругом привлекаемых имен. Целостность, многопризнакововсть значения производящего имени порождает комплексность соотносительных значений относительных прилагательных, отражающихся в словарях пометкой «относящийся к ...». Дальнейшая семантическая дифференциация происходит уже на собственно лексическом уровне с выделением «базисных» признаков, отражающих «заинтересованность» человека в тех сторонах вещи, обозначенных исходным существительным, которые важны прежде всего для операций (в широком смысле слова) с нею [Сулименко, 2012]. Таким образом, в речевом употреблении происходит конкретизация значения прилагательного, уточнение его значения, категориальной принадлежности.
При когнитивно-дискурсивном подходе учитывается коммуникативная (дискурсивная) «составляющая» процесса реализации в языке понятийных категорий. Это означает, что способ языковой реализации содержания нашего сознания зависит, во-первых, от коммуникативной потребности говорящих выразить что-то, а во-вторых, от точки зрения, позиции говорящего, которую он избирает при восприятии, концептуализации, и в конченом итоге для передачи посредством языка некоторого события или положения дел.
С другой стороны, справедливо и обратное, в процессе речевосприятия происходит фиксация определенного положения дел, а зафиксированное в языковом выражении положение дел становится моделью восприятия ситуации действительности [Клепикова, 2011, с. 3]. В результате в речи носителя языка вполне естественным образом могут возникать такие сочетания, которые не отражают зафиксированное в языке категориальное членение. В условиях речевого общения сам индивид выступает как субъект категоризации, и поэтому в ее основу могут быть положены самые разнообразные принципы, которые в итоге дадут самые различные концептуальные классы. На этом строится подвижность и проницаемость границ категорий и классов в языке. Не является исключением и лексико-семантический класс относительных прилагательных.
Причиной возникновения феномена перекатегоризации относительного прилагательного в качественное является способность относительного прилагательного как признакового образования вызывать в сознании концепт, репрезентированный исходным существительным, при этом, сознание также фиксирует признаковый регистр, тот аспект, в русле которого необходимо интерпретировать соотношение двух концептов – репрезентированного исходным словом и описываемым. Это включает механизмы комбинаторной интерпретации, которые задействуют и энциклопедические знания человека, и знания языка, закрепленной в языковой системе традиции употребления, а также, в некоторых случаях, когда это необходимо, механизмы иного плана (концептуальной деривации, интеграции и т.д.). Расширение сферы употребления, выход за пределы привязанных к определенному концепту признаков, привязка к какому-то отдельному из этих признаков приводит к смене функциональной категории – от передачи признака через предмет к передаче собственно автономного признака. Это возможно при включении механизмов интерпретации, механизмов включения опыта, эмоций, оценки субъекта.
Н.Е. Сулименко описывает ситуацию, когда относительные прилагательные в словосочетаниях деревянная кровать, фарфоровая посуда, осенняя пора, казалось бы, передают объективные признаки, ингерентно, внутренне присущие предмету. Однако способ толкования «сделанный из», «свойственный чему-либо» имплицирует пропозицию с актантами субъектного, причинно-следственного и т.д. плана. Случаи семного варьирования продолжают потенции лексико-семантического варьирования относительного прилагательного: дождливая осенняя пора, тонкая изысканная фарфоровая посуда, удобная, модная деревянная кровать [Сулименко, 2010, с. 264].
Для относительных прилагательных первичные признаки ищутся в предметах и ситуациях, ставших основой для номинации с помощью производящих имен, глаголов и наречий (во многих случаях ими обусловлена внутренняя форма производного прилагательного, то есть тот образ, который формирует представление об эталоне). Вторичные признаки эталона складываются на основе первичных признаков; содержание концепта, стоящего за производящим словом, создает основу для перемещения фокуса внимания с одного признака «предмета» на другой, для включения процесса профилирования тех или иных отраженных в прилагательном его признаков. Однако предел этого «блуждания по полю возможностей», открываемых семантикой производящего кладет правая валентность прилагательного. Поэтому эталоном нормы качества будет железный гвоздь, но не железный звук, железная воля, но не железная решимость при абстрактной логической допустимости этих сочетаний [Сулименко, 2010, с. 264].
Прилагательные связаны с выражением эталонной для данной культуры функции через имя существительное как номинацию определенного концепта. Обусловливающий семантику прилагательного концепт может вербализоваться с участием или производящего (обязательным, но не единственным условием экспликации значения относительного прилагательного), или ключевого слова, в синтагматике (обязательным, но часто единственным способом для прилагательных качественных) [там же, с. 268].
Неожиданная сочетаемость запускает механизм модусной интерпретации при восприятии. Как отмечает Н.Н. Болдырев, модусная категоризация предполагает интерпретацию человеком результатов познания в различных аспектах: в плане их соответствия представлениям человека о порядке вещей, его системе ценностей, мнений и оценок, т.е. интерпретацию в рамках его индивидуальной концептуальной системы. Система модусных категорий позволяет человеку реализовать собственную индивидуальность в восприятии и осмыслении событий, передать индивидуальный характер знаний, свое отношение к ним [Болдырев, 2010; Сулименко, 2010].
К компонентам субъективной модальности (модуса) традиционно относятся отрицание, оценка, отношение. С их включением перемещается фокус внимания, происходит когнитивное выделение и переход из разряда относительных прилагательных в разряд качественных. Субъективная модальность, способность к выражению разного рода оценок как проявлений ценностной, аксиологической картины мира (этических, эстетических, сенсорных, гедонических, рационалистических и др.) выступает неотъемлемым свойством семантики качественных прилагательных. «Если фокус внимания для относительных прилагательных акцентирован преимущественно на предметно-практических, социально значимых видах деятельности, то для качественных – на аксиологической сфере человека» [Сулименко, 2012, с. 85].
Как показывают многочисленные исследования в области когнитивной психологии и психолингвистики [Фрумкина и др., 1991; Knowledge …, 1986], категоризация не сводится к простому воспроизведению ассоциативной связи между каким-либо предметом мысли и обозначающим его знаком. Для носителя языка считается вполне естественным образование таких группировок, которые не укладываются в рамки уже зафиксированного в языке категориального членения. В этом случае может иметь место перекатегоризация известных сущностей. Перекатегоризация определяется Н.Н. Болдыревым как «переосмысление слова в результате его соотнесения с другой категорией за счет реализации признаков другой категории или другого концепта» [Болдырев, 2001, с. 48]. К примеру, при перекатегоризации существительного в класс глагола происходит концептуализация объекта в процесс, в деятельность, в событие. При перекатегоризации прилагательного в существительное – концептуализация признака в предмет мысли. При перекатегоризации существительного в прилагательное – концептуализация объекта – носителя признаков – в признак, выделенный в объекте. В процессе перекатегоризации осуществляется перенос грамматического значения в семантически подчиненный зависимый элемент с целью его выделения. Новое значение приобретается словом именно как следствие перемещения исходного слова в другую часть речи.
С другой стороны, перекатегоризация может происходить не только на уровне лексико-грамматических классов слов, но и на уровне лексико-семантических категорий, или, по определению Н.Н. Болдырева, в области «категорий скрытой грамматики» [Болдырев, 2006]. Исследуя функциональную категоризацию глагола, автор отмечал, что в современном английском языке (и в этом заключена его специфика) многие лексико-грамматические характеристики глагола оказываются скрытыми или неопределенными на уровне языковой систематики, широкий спектр глагольных категориальных значений не покрывается имеющимися в языке формальными средствами выражения. Большая часть этих значений реализуются функционально, в результате взаимодействия нескольких факторов, таких как: лексическая семантика глагола, категориальное значение его грамматической формы, структурное значение предложения-высказывания, ближайший лингвистический контекст в виде всех элементов предложения-высказывания.
Динамика семантического развития субстантно-признаковых относительных прилагательных
Исследование семантических процессов субстантно-признаковых прилагательных связано с уникальностью семантики этой группы относительных прилагательных. Эти прилагательные обозначают признак-субстанцию (материл, вещество) и в сочетании с существительными, как и качественные, представляют собой аргументно-предикатное единство: icy stalactites, flinty spire, crystalline cup, где имплицитно подразумевается отношение consisting of или made of .
Субстантно-признаковые прилагательные, будучи производными от существительных, как и аргументно-признаковые, в то же время, ближе по признаковому характеру семантики к качественным прилагательным: аналогично качественным, они эксплицируют один из признаков импликационала описываемого существительного, таким образом, они входят в состав экспликационного атрибутивного сочетания как сигнификат некого денотата (ср.: red dress, round table). Это накладывает отпечаток на существо их семантико-деривационных процессов: они строятся по признаковой модели, как и у качественных.
Выделение такого объекта исследования представляет определенную трудность, так как на сегодняшний день прилагательные, исторически обладавшие субстантно-признаковыми значениями, либо совершенно утрачены английским языком и заменились атрибутивными существительными (ryen, beechen), либо являлись в части значений аргументно-признаковыми, а субстантно-признаковое значение, будучи лишь одним из значений, не оказало влияния на существо семантико-деривационных процессов (snowy, icy, flinty, etc.). В данном параграфе рассматриваются отобранные из словаря прилагательные, имеющие по сведениям корпусов в современном английском языке сохранившиеся субстантные значения (значения субстанции, материала) и обладающие развитой семантической структурой, включающей развившиеся по признаковым моделям тропеические значения.
Напомним, что при субстантивной метафоре происходит перенос наименования с одного объекта на другой по причине сходства их признаков. При этом модель субстантивной метафоры строится на симилятивной связи концептов и состоит в переносе признаков импликационала исходного значения в интенсионал (ядро) производного значения. При метонимии происходит семантический сдвиг, основанный на смежности, и в модели метонимии задействуется признак интенсионала исходного значения, который становится родовой семой интенсионала производного значения, оставляя возможность варьирования видовой семы в рамках класса денотатов, у которых возможен упомянутый родовой признак [Никитин, 1997, с. 234-235].
Признаковая метафора и метонимия имеют свои особенности. Поскольку признаки содержатся в вещах, признаковая метафора (и метонимия) развертывается не непосредственно на основе прямого значения признакового слова, а «опирается на характерную для него, прототипическую пропозициональную сочетаемость, выявляемую в характерной для прилагательного субстантивной валентности» [там же, с. 284]. Другими словами, признаковая метафора и метонимия создаются на базе сочетания прилагательного с неким типичным существительным. Метафорическое значение прилагательного зеленый незрелый возникает на базе именно сочетания прилагательного с существительным, обозначающим плод, ни в каком другом сочетании это значение не возникает. Еще одной чертой признаковой метафоры является обязательный перенос признака в иную классификационную и предметную сферу, в иную когнитивную область, например, из физической в духовную (например, из области цветового восприятия в область физического или духовного развития).
Метонимия, как отмечается в исследованиях лингвистов-когнитологов, возникает внутри одной когнитивной области (Дж. Лакофф, М. Джонсон, Е. Свитсер, Е.В. Рахилина, Е.В. Падучева и т.д.). Признаковая метонимия отличается от субстантивной тем, что происходит перенос наименования не на основе соположенности денотатов, а на основе импликации признаков. Поскольку в аргументно-предикатной структуре признакового прилагательного и существительного только один аргумент, метонимия, основанная на перераспределении аргументов или переносе акцента с одного аргумента на другой, характерная для глаголов, у прилагательных невозможна [Рахилина, 2010, с. 418]. Собственно адъективная метонимия развивается на основе совместной встречаемости импликационно-зависимых признаков в вещах [Никитин, 1997, с. 259]. М.В. Никитин отмечал, что импликационная зависимость концептов строится на когнитивной операции импликации, то есть связи, построенной на логической операции импликации, которую можно передать формулой «если …, то …». Импликативный потенциал концепта, по его мнению, представляет собой закрепленный в памяти информационный рефлекс связей того объекта-денотата, отображением которого является данный концепт. Он представляет собой систематизированное обобщенное представление о структуре возможных связей, отношений, зависимостей и взаимодействий, потенциально прогнозируемых для данного класса объектов. «Подобно валентностям химических элементов, импликативный потенциал предопределяет сочетаемостные свойства данного компонента, его роль и место в пропозициях, фреймах и сценариях» [Никитин, 2003, с. 59-60].
Итак, особенностью признакового слова является его способность к экспликации одного какого-либо признака вещи из ряда потенциальных признаков, содержащихся в его импликационале. В случае субстантно-признаковых прилагательных это, в первую очередь, признак материала, из которого состоит вещь, признак той формы, которую эта вещь принимает. На основе знания об этом обобщенном значении прилагательного устанавливается мыслительная связь, которая может быть эксплицирована характеристиками made of , consisting of , composed of , covered with , отражая его субстантную сущность. Эта связь имплицитна, зависит от типа материала – субстанция это или отдельная вещь, способная выступить в качестве материала – и от типа формы, которую приобретает субстанция. По всей вероятности, характер материала влияет на развитие признаковой или субстантивной метафоры и метонимии.
Возьмем для примера прилагательное wooden, впервые зафиксированное в словарях в 1538 году (в словаре Элиота) в значении made of wood и сохранившее это значение в современном языке.
Обобщенное лексикографическое значение wooden на основе анализа дефиниций пяти словарей представлено следующим образом:
1) made of or consisting of wood;
2) engaged or concerned with the preparation of wood;
3) resembling or producing a sound characteristic of a struck hollow wooden object; dull and dead (of sound);
4) resembling wood in stiffness and lack of resilience;
5) lacking in ease, grace, charm, liveliness, lifelikeness, interest or zest – awkward, clumsy, dry, lifeless, dull
Значения соответствующего существительного wood могут быть обобщены в следующую структуру (обобщенное лексикографическое значение):
1) a dense growth of trees;
2) the hard fibrous substance that makes up the greater part of the steams;
3) timber;
4) (attr.) made of wood.
Словарями современного английского языка не отмечается значение существительного wood a tree , которое стало основой гиперонимического употребления (значение 1), в нашем случае основой значений деривативного прилагательного становится значение 2, то есть собственно значение материала. В семантическую структуру производного слова проецируется только одно из значений исходного слова, и именно на этой основе происходит дальнейшее развитие его полисемии.
Этимологический состав современных английских относительных отсубстантивных прилагательных и устойчивость адъективного употребления в языке
Рассматривая этимологический состав английских относительных отсубстантивных прилагательных, обратимся первоначально к делению английской лексики на исконную и заимствованную. В лексикологии английского языка отмечается, что исконную английскую лексику принято делить на лексику индоевропейского происхождения, лексику общегерманского происхождения и собственно изолированную английскую.
Среди рассматриваемых отсубстантивных относительных прилагательных к словам общеиндоевропейского происхождения можно отнести прилагательные типа motherly, fatherly, nightly, к общегерманской – bridal, wintry, summery, к изолированным словам неясного происхождения, существующим только в английском языке – girlish [Арнольд, 2012, Serjesantson, 1935].
Большой процент заимствованных слов в английском языке обусловлен его историей, длительными периодами прямых языковых контактов в результате завоеваний, торговой экспансии, колониальных захватов. Лексикологами, изучающими этимологическую структуру английского словаря, отмечается «большая проницаемость английского языка для иноязычных заимствований» [Арнольд, 2012, с. 343; также см. там же, с. 221]. В английском языке настолько велико количество заимствований из латинского и французского языков, что некоторые исследователи предлагают относить его не к германским языкам, а считать его романо-германским языком, отмечая смешанный характер лексики, или называя «сводной сестрой романским языкам» [См. Амосова, 1956, с. 8]. Не соглашаясь с такой постановкой вопроса, И.В. Арнольд считает, что в лексикологии, произошедшей от лексикографии, несколько преувеличивалось внимание к заимствованным словам в силу специфики лексикографии как науки, призванной давать объяснение непонятным словам [Арнольд, 2012, с. 222]. C другой стороны, необходимо помнить не только о количестве и сроках заимствований, но и об их поведении в языке, процессах ассимиляции, процессах взаимодействия заимствований и словарного состава языка.
Итак, ученые подсчитали, что около 70% английских слов являются заимствованными, как показывает исследование, еще более изобилует заимствованиями состав отсубстантивных относительных прилагательных. Источники заимствований в английском языке – это кельтские, скандинавские языки, французский язык, другие языки, ставшие источниками заимствований после 16-17 века в результате политических, культурных, экономических и других связей. Однако, в первую очередь привлекают внимание заимствования из классических языков и французского языка, так как именно они представляют собой основной состав современных английских относительных прилагательных.
Так, в исследуемом корпусе относительных прилагательных можно отметить, что языком-источником (source of borrowing) [Арнольд 1986, с. 253] этих заимствований часто является латинский или греческий:
political - f. L. pohtic-us, a. Gr. тюХтк-б? (see politic a. and n.) + -al.
legal - ad. L. lglis.
domestic - ad. L. domestic-us, f. domus house [SOD].
В некоторых случаях это слова, источником которых является французский язык, но языком происхождения (origin of borrowing) [Арнольд 1986, с. 253] все же могут быть латинский или греческий:
public - ME. publike, -ique, a. F. public (1311 in Hatz.-Darm.), ad. L. pblicus, in early L. poplicus, f. poplus (later popul-us) people.
human - a. F. humain (12th с in Hatz.-Darm.) = It. umano, Sp., Pg. humano: -L. hmn-us.
medical - a. F. mdical, = Sp., Pg. medical, It. medicale, ad. late L. mediclis, f. medic-us physician.
democratic - a. F. dmocratique, ad. med.L. dmocratic-us, a. Gr. бпцократік-о?, f. бпцократіа democracy [SOD].
Отдельные высокочастотные относительные прилагательные заимствованы из французского языка и несут в себе следы его словообразовательной системы:
national - a. F. national (16th с), f. nation nation n.l + -al -all. Cf. It. nazionale, Sp. nacional.
military - f. F. militaire, ad. L. mllitar-is, f. mllit-, mles soldier. Cf. Sp., Pg. militar, It. militare.
professional -I prec. + -all. Cf. mod.F. professional [SOD].
Практически все они заимствованы в форме прилагательного, образованного от существительного с помощью словообразовательных средств языка-источника или в языке заимствования, образуются по аналогии со словообразовательными компонентами языка-источника:
Legislative - formed after legislation, legislator, by substitution of suffix: see -ative. Cf. F. lgislatif (recorded from the 14th c), Sp., Pg., It. legislativo; a med.L. lgisltfvus probably existed.
Суффиксы -al, -w, -an, -(ajtive, с помощью которых образованы данные прилагательные в английском языке, происходят от французских, латинских и даже греческих, как, например:
-ic - суффикс прилагательных, представляющий французский суффикс -ique латинского происхождения, ad. L. -ic-us, как в cTvic-us, classic-us, public-us, domestic-us, aqutic-us, илли в греческом. -ік-6?, как в кюцік-о? cmic-us, ураццатік-о? grammatic-us, тюттік-о? potic-us. В греческом языке этот суффикс достаточно часто употреблялся для образования прилагательных со значением after the manner of, of the nature of, pertaining to , of. Из греческого и латыни в 16 веке этот суффикс проник в другие языки, в том числе английский.
-al - суффикс латинского происхождения, используемый для образования прилагательных, вошедший в английский язык через французский в 16 веке: L. -l-em (-lis, -le, stem -li-) = of the kind of, pertaining to ;
-an - суффикс латинского происхождения -nus, -na, -num со значением of, or belonging to ;
-ative - от французского -atif, -ative, латинского -tlvus, включает адъективный суффикс vus.
Этимологический состав английских относительных прилагательных, с одной стороны, отражает историю английского языка, так как наличие французских слов и аффиксов обусловлено длительными прямыми лингвистическими контактами с французским языком, политическими, экономическими, культурными взаимоотношениями между нациями. С другой стороны, очевидны многочисленные заимствования из классических языков, обусловленные большой ролью античной культуры для всех европейских стран, Британии, в частности. Латинский и греческий языки - одни из наиболее древних письменных индоевропейских языков.
В английском языке присутствуют слова латинского (а через него и греческого) происхождения различных периодов: вошедшие в словарь германских племен в результате торговых контактов еще до переселения на Британию, затем слова, уже воспринятые германцами от римлян входят в словарь английского языка, где латинский элемент расширяется вследствие христианизации Британии, с 11 века латинская лексика проникает в английский язык через язык завоевателей – нормандцев, а впоследствии много заимствований из классических языков поступает в английский в эпоху Возрождения. Как справедливо отмечает И.В. Арнольд, «изменения в языке зависят от культурных и социальных матриц в которых они функционируют, а различные контакты между нациями являются частью этой матрицы, отраженной в словаре» [Арнольд 1986, с. 260].