Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Подходы к определению понятия «наказание» в человековедческих науках 12
1.1. Проблема наказания в философии 12
1.1.1. Наказание с позиций теории ретрибьютивизма 13
1.1.2. Целесообразность наказания с позиций утилитаристского подхода 15
1.1.3. Отношения философов к градуальности наказания в свете разных подходов , 17
1.1.4. Наказание и ответственность 18
1.2. Наказание как средство социальной регенерации - подход с позиций социологии 20
1.2.1. Обоснование наказания как внешнего следствия поведения человека 21
1.2.2. Наказание и поощрение как средства общественного контроля 23
1.2.3. Эволюция наказания 23
1.3. Понятие наказание в психологии 25
1.3.1. Наказание в экспериментальной психологии 25
1.3.2. Наказание в психоанализе 26
1.4. «Наказание» как юридическое понятие 27
1.4.1. Некоторые особенности формального и неформального наказания 28
1.4.2. Индивидуальность наказания 28
1.4.3. Характеристики наказания, считающегося идеальным для всех контекстов 29
Выводы по первой главе 31
Глава 2. Анализ языковых репрезентаций концепта «PUNISHMENT» 32
2.1. «PUNISHMENT» как культурный концепт 32
2.2. Признаки наказания, выделенные по результатам анализа энциклопедических и толковых словарей 37
2.3. Субъект и объект наказания как основные элементы оценочной структуры концепта «PUNISHMENT» 46
2.4. Статусные отношения между субъектом и объектом оценки в качестве неядерного концептуального признака 49
2.5. Вина как основной элемент ядерного признака «следствие вины» 54
2.5.1. Оценка как отражение отношения между действительным миром и его идеализированной моделью 60
2.5.2. Роль оценочной категоризации и концептуализации в формировании ценностной картины мира 63
2.5.3 «PUNISHMENT» как социо-оценочный концепт 64
2.6. Нормы как особо важный тип знания и основания ценностной составляющей концепта «PUNISHMENT» 68
2.6.1. Взаимосвязанность социальных норм и принадлежности человека к определенной социальной группе 73
2.6.2. Ценностный аспект концепта «PUNISHMENT», наблюдаемый в различных социальных группах 79
2.6.3. Смена системы ценностей - смена социальной среды 81
2.6.4. Репрезентация норм в законах 83
2.6.5. Неядерный признак концепта «PUNISHMENT» «наказание - средство сдерживания» 86
2.8. Возмещение как неядерный признак концепта «PUNISHMENT» 86
2.9. Градуальностъ наказания как концептуальный признак 91
Выводы по второй главе 96
Глава 3. Метафора как.средство формирования концепта «PUNISHMENT» 99
3.1. Когнитивный подход к метафоре Дж. Лакоффа и М. Джонсона... 99
3.2. Концептуальные метафоры в сфере морали на примере концепта «PUNISHMENT» 101
3.2.1. Метафора морального счета (Moral Accounting Metaphor) как домен концептуальной метафоры концепта «PUNISHMENT» 102
3.2.2. Модель Strict Father Family как кластер, объединяющий средства метафоризации концепта «PUNISHMENT». 107
3.2.2.1. Corporal Punishment Metaphor в языковых репрезентациях концепта «PUNISHMENT» 108
3.2.2.2. Метафора «to teach somebody a lesson», репрезентирующая концепт «PUNISHMENT» 115
3.2.2.3. Субъект наказания в рамках концептуальной метафоры Strict Father Family 1 17
3.2.2.4. Концептуальная метафора Immorality is Darkness 122
3.2.2.5. Концептуальная метафора Being Good is Being Balanced... 122
3.2.2.6. Концептуальная метафора Moral Bounds 123
Выводы по третьей главе 126
Заключение 128
Список литературы 131
- Целесообразность наказания с позиций утилитаристского подхода
- Признаки наказания, выделенные по результатам анализа энциклопедических и толковых словарей
- Взаимосвязанность социальных норм и принадлежности человека к определенной социальной группе
- Метафора морального счета (Moral Accounting Metaphor) как домен концептуальной метафоры концепта «PUNISHMENT»
Введение к работе
Проблема наказания .изучается многими науками, в фокусе которых находится человек. Каждая наука - философия, социология, психология - рассматривает наказание со своих позиций, обращая внимание на разные стороны этого сложного явления, но рассматривается оно всегда в оппозиции с преступлением. Представляется, что разные подходы служат единой цели: обоснованию юридического наказания.
Исследование понимания феномена punishment англоговорящим социумом в лингвистике в конечном итоге также является средством обоснования юридического понятия.
Общетеоретической целью настоящей диссертации является исследование концепта «PUNISHMENT» посредством анализа его языковых репрезентаций в современном английском языке.
Исследование выполнено в рамках когнитивного подхода и исходит из того, что языковая форма отражает когнитивные структуры - структуры человеческого сознания, мышления и познания. Когнитивный подход позволяет с помощью языка моделировать когнитивные структуры. При этом язык, отражая опыт человеческого сообщества, является единственным средством доступа к сознанию и мышлению.
Для достижения поставленной цели в рамках настоящего исследования решаются следующие задачи:
1) на основании анализа феномена «punishment» в научной картине мира обосновывается необходимость изучения этого явления в лингвистике;
2) проводится исследование словарных дефиниций имен, репрезентирующих концепт «PUNISHMENT» в языке;
3) исследуется объективированная в языке структура концепта «PUNISHMENT», выделяются концептуальные признаки;
4) изучаются концептуальные метафоры, формирующие указанный концепт;
5) сопоставляются фрагменты ценностной, языковой и научной картин мира англоязычного общества с целью реконструировать соответствующие фрагменты, репрезентированные концептом «PUNISHMENT», предпринимается попытка установить степень соответствия данных фрагментов;
6) сравниваются индивидуальные и обобществленные (общенародные) компоненты концепта «PUNISHMENT» с целью определения общих и отличительных характеристик научной и наивной картин мира. Объектом исследования являются языковые репрезентации, объективирующие концепт «наказание» и представляющие собой как отдельные лексические единицы, так и словосочетания, а также метафорические выражения и высказывания, значение которых содержит когнитивные признаки наказания 1) наказание - страдание и 2) наказание - следствие вины.
Актуальность данного исследования определяется интересом лингвистики к проблеме соотношения между языком, мышлением и познанием, к выявлению через языковые репрезентации представлений человека о социальных ценностях, а также к установлению соответствия между наивной языковой и научной картиной мира.
Принимая во внимание многочисленные споры о наказании, можно сделать вывод о важности этого феномена в жизни общества. Следовательно, можно предположить, что он широко отражен в языке. Рассмотрение народного, наивного понимания этого понятия, культурного концепта, который стоит за словом, позволит восстановить фрагмент языковой картины мира англоговорящего социума. Такое понимание исследования можно рассматривать в рамках традиций школы лингвистической философии или философии обыденного языка. «Все онтологические исследования феноменов подобно вине, совести, смерти должны отправляться от того, что о них говорит обыденное толкование присутствия» (Хайдеггер 2003: 317). «Обыденные аналоги фило софских и этических терминов образуют обширную область лексики естественных языков, отражающих практическую философию человека. Их отличает от собственно философских терминов постоянное взаимодействие с реальными механизмами жизни» (Арутюнова 1993: 3). Разница между обыденным и научным понятием заключается в стихийном обобщении человеком своего опыта на уровне обыденного понятия и использовании им дедукции и индукции на уровне научного понятия (Карасик 2002: 138). Концепт как понятие практической (обыденной) философии есть результат взаимодействия ряда факторов, таких, как национальная традиция, фольклор, религия, идеология, жизненный опыт, образы искусства, ощущения и система ценностей. Концепты образуют своего рода культурный слой, выступающий в качестве посредника между человеком и миром (Арутюнова 1993: 3).
Такие концепты как «вина», «ответственность», «преступление», «наказание» могут быть отнесены к концептам, обеспечивающим связь Человек -Социум. Они не могут возникнуть в индивидуальном сознании самостоятельно, не опираясь на социальный фон - обобщенные знания социума. В этом случае мы говорим о взаимодействии с «культурным знанием» (cultural knowledge) (Langacker 1997: 240-241), так как понимание этих единиц обусловлено культурой. Опираясь на уже известные и зафиксированные наукой знания о концепте, лингвисты изучают наивную, языковую картину мира и открывают новое знание, которое может не совпадать с научной картиной мира.
Указанные категории играют основную роль в создании ценностной картины мира. Они несут в себе коллективное знание: результат воздействия того или иного события на человека, положительная или отрицательная оценка этих событий и т.д. Основной единицей нашего исследования является концепт как многомерное смысловое образование, в котором выделяются ценностная, образная и понятийная стороны (Карасик 2004). Мы считаем концепт «PUNISHMENT» социо-оценочным. Такие концепты требуют для своего формирования определенных условий, а именно: во-первых, наличия системы конвенциональных правил; во-вторых, оценки социумом поведения человека относительно той или другой системы норм; в-третьих, реакции человека на эту оценку (Арутюнова 200,0).
Феномен наказания, как социо-оценочный (или аксиологический) концепт, безусловно, присутствует в любом человеческом сообществе и представляет ценность как универсально, культурно и социально значимое явление, а ценностный аспект является одним из важнейших измерений зрелости любого человеческого сообщества. Концепты являются более глубоким уровнем бытия, и по отношению к ним традиционно понимаемые понятия, образы, поведенческие стереотипы выступают проективными и редуцированными формами. При подходе к концепту «PUNISHMENT» как к социо-оценочному подчеркивается связь формирующегося в сознании индивида концепта с усвоенными ценностями данного социума (Слышкин 2000: 3-4), то есть индивидуального и общественного опыта. Феномен наказания содержит все признаки культурно-значимого явления: 1) выделение явления и его фиксация в языке; 2) активность обращения к этому явлению в речи, причем не только в обиходном общении, но и в художественном и философском; 3) оценка культурно-значимого явления со стороны (Карасик 2002: 109).
Научная новизна настоящей работы заключается в том, что а) в комплексе изучен такой существенный фрагмент ценностной (идеальной) и языковой картины мира, как представления носителей английского языка о наказании; б) обнаружена особая структура концепта «PUNISHMENT», отвечающая функции феномена «punishment» в жизни социума, и выделены ее признаки; в) подход к феномену «punishment» был осуществлен с позиций биологической теории познания; г) при исследовании концепта «PUNISHMENT» были обнаружены расхождения между фрагментами наивной и научной картин мира, представляемыми данным концептом.
Теоретико-методологической базой исследования являются:
1) интегративный подход к языку, предполагающий привлечение достижений различных наук, объектом исследования которых является человек;
2) принцип антропоцентризма, означающий неразрывную связь языка и человека;
3) положения биологической теории познания. На защиту выносятся следующие положения:
1. Концепт «PUNISHMENT» имеет сложную структуру, в которой выделяются шесть концептуальных признаков: (1) страдание, (2) следствие вины, (3) статусные отношения субъекта и объекта наказания, (4) возмещение, (5) градация наказания, (6) средство сдерживания. Ядерными концептуальными признаками являются признаки (1) страдание и (2) следствие вины - отрицательная оценка некоторого поступка социумом.
2. Концепт «PUNISHMENT» является структурой с постоянным набором существенных признаков, что соотносится с функцией этого концепта - он призван ограничивать креативность составляющих организмов в интересах социума как организма иного порядка.
3. Концепт «PUNISHMENT» является социо-оценочным концептом и соотносится в сознании с нормами, которые определяют различные социальные слои и группы.
4. Концепт «PUNISHMENT» является продуктом психики человека -«внутренним» феноменом сознания.
5. Метафоры, служащие средством формирования концепта «PUNISHMENT», непроизвольны и определяются концептуальными признаками наказания.
6. Фрагмент научной картины мира, обозначаемый языковым концептом «PUNISHMENT», не совпадает с одноименным фрагментом наивной картины мира носителей английского языка.
Теоретическая значимость данной диссертационной работы определяется ее вкладом в разработку проблемы аксиологических категорий в лингвисти ке. Результаты исследования могут содействовать дальнейшему развитию семантической теории, в частности, когнитивной семантики. Рассматриваемые в диссертации проблемы соотносятся с философскими, социологическими, психологическими теориями наказания, что позволяет использовать результаты работы при изучении таких общетеоретических проблем языкознания и философии, как язык и сознание, язык и культура.
Практическая ценность работы состоит в возможности использовать материалы исследования при разработке лекционных курсов по лексикологии, когнитивной семантике и социолингвистике, при проведении занятий по английскому языку на факультете юриспруденции, а также при составлении учебных пособий и руководстве научно-исследовательской работой студентов.
Материалом для анализа концепта «PUNISHMENT» послужили словарные статьи толковых и энциклопедических словарей, электронных словарей и энциклопедий, примеры из художественных и публицистических произведений английских, американских и австралийских авторов IX-XX вв.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на семинарах по когнитивной семантике под руководством доктора филологических наук, профессора А.В. Кравченко, на семинарах, посвященных проблемам языкознания под руководством доктора филологических наук, профессора Г.М. Кос-тюшкиной, были представлены в виде докладов и сообщений на международных научно-практических конференциях «Лингвистические парадигмы и лингводидактика» в Байкальском государственном университете экономики и права (2002, 2003, 2004гг.), на 7-м Региональном научном семинаре «Проблемы систематики языка и речевой деятельности» в Иркутском государственном лингвистическом университете (2004).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, включающего 159 наименований, в том числе 21 на иностранных языках, списка использованных словарей и списка источников примеров.
Во ВВЕДЕНИИ определяется общее направление исследования, его цель, задачи, методы исследования, обосновывается актуальность, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, выдвигаются положения, выносимые на защиту.
В первой главе "ПОДХОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЯ «НАКАЗАНИЕ» В ЧЕЛОВЕКОВЕДЧЕСКИХ НАУКАХ" производится обзор некоторых концепций наказания в философии, социологии, психологии и юриспруденции.
Во второй главе "АНАЛИЗ ЯЗЫКОВЫХ РЕПРЕЗЕНТАЦИЙ КОНЦЕПТА «PUNISHMENT»" выделяются концептуальные признаки наказания в результате анализа словарных дефиниций, в общих чертах рассматриваются основные теоретические проблемы, связанные с изучением аксиологических категорий, в том числе, оценочных концептов. Негативная оценка и ее основные компоненты субъект и объект рассматриваются как концептуальные признаки концепта «PUNISHMENT»; анализируются статусные отношения в репрезентациях концепта, заявляется статус социальных норм как особо важного типа знания, приводится описание остальных признаков концепта.
В третьей главе "МЕТАФОРА КАК СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ КОНЦЕПТА «PUNISHMENT»" используется метод концептуальной метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона: анализируется процесс метафоризации на основе концептуальных признаков, выделяются концептуальные метафоры, структурирующие концепт «PUNISHMENT» как концепт сферы морали.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ обобщаются теоретические и практические результаты проведенного исследования, излагаются основные выводы и определяются перспективы дальнейшей работы.
Целесообразность наказания с позиций утилитаристского подхода
Последователи утилитаристского подхода утверждают, что страдание не может породить добро, что наказание должно служить полезной цели.
Основателем утилитаристского подхода в философии считается епископ Р. Кэмберлендский, философ морали 17 века. Поколением позже Ф. Хатчесон, британский теоретик морали, выразил принцип утилитаризма более ясно: лучшее действие - то, которое обеспечивает достижение наивысшего счастья для наибольшего числа людей. Он же предложил формулу «нравственной арифметики» для вычисления наилучших последствий (Encyclopedia Britannica 1997 CD).
Несмотря на то, что проблемами утилитаризма занимались многие известные философы, основателем современной версии этого направления считается Джереми Бентам. Он заставил принцип полезности2 служить основой для унифицированной и всеохватывающей этической системы, которая, по крайней мере в теории, предназначена для любой сферы жизни. Наилучшим образом принцип утилитаристской теории может быть пояснен при помощи следующей мысли философа: « Всякое наказание есть вред; всякое наказание есть само по себе зло. ... Если только должно быть допущено наказание, оно должно быть допускаемо только в той степени, насколько оно обещает устранить какое-нибудь большее зло» (Бентам 1998: 221). Дж. Бентам основывает свою теорию на суждении о том, что природа поместила человека между двух основных принципов: удовольствие и боль. Философ считал, что человек сам управляет своими действиями, ищет пути увеличения собственного удовольствия и уменьшения страдания, а также что удовольствие и боль - это основные каузаторы человеческой деятельности и основа для нормативной оценки действия. «Существуют четыре различных источника, из которых происходят удовольствие и боль: если рассматривать их по-отдельности, то они могут быть обозначены как физический, политический, моральный и религиозный; и, так же как удовольствие и боль принадлежат каждому из них, они могут служить источником связующей силы для любого закона или правила, все они могут называться санкциями» (Бентам 1998: 4).
Для Бентама слова правильно/неправильно имеют значение только в том случае, если они используются в соответствии с принципами утилитаризма: то, что способствует увеличению удовольствия, - правильно, а то, что способствует уменьшению удовольствия, - неправильно. Последствия некоторого действия, например, наказание как последствие преступления, по Бен таму, должны расцениваться с точки зрения удовольствия и боли каждого. Должно учитываться то, насколько определенны/неопределенны боль и удовольствие, их интенсивность, продолжительность.
Для Бентама «наибольшее счастье наибольшего числа людей» играет роль в законодательстве тогда, когда те, кто пишет законы, пытаются максимизировать счастье целого сообщества путем создания совпадения интересов между каждым индивидуальным членом сообщества и остальными. Назначая наказание за проступок, законодатель должен сделать так, чтобы было невыгодно нанести какой-либо вред человеку, живущему рядом. Вывод из принципа полезности таков: так как любое наказание подразумевает боль, и, следовательно, является злом, оно должно использоваться только постольку, поскольку оно может предотвратить большее зло (The New Encyclopedia Вгіannica 1975).
Сторонники вышеуказанных подходов называют разные критерии, по которым оценивается наказание. Последователи ретрибьютивистской модели считают, что наказание должно соответствовать преступлению. Утилитаристы же относят наказание к общим целям системы, к предотвращению будущих преступлений и, возможно, к перевоспитанию преступника.
Наиболее радикальной формой проявления ретрибьютивистского подхода является закон искупления - "око за око", то есть степень тяжести преступления должна уравновешиваться и искупаться степенью тяжести наказания. По убеждению Канта, только этот принцип может обеспечить справедливую меру наказания. Однако сам философ признает некоторую абсурдность этого закона. Конечно, философия признает градацию преступлений так же, как и то, что наказание за тривиальное преступление будет менее суровым, чем за тяжкое. Но это возможно только потому, что существующая шкала наказаний принимается как само собой разумеющаяся, и новые преступления классифицируются в соответствии с ней. Сторонники ретрибьютивистского подхода полагают, что наказания, предусмотренные законом, должны отражать моральный вред преступления - самые серьезные преступления против нравственности заслуживают самых суровых наказаний.
Целью же утилитаристского подхода является выбрать наказание, при котором совокупность страдания, причиненного уже совершенным преступлением и наложенным наказанием, была бы, по возможности, наименьшей. Слабым пунктом этой теории является то, что она позволяет наказывать невинных людей, оправдываясь тем, что такое наказание доставляет наименьшее страдание по сравнению с наказанием за преступление, от которого оно удерживает предполагаемого преступника. Сторонников утилитаризма критикуют за то, что их теория упускает из виду два основных условия, необходимых для обоснования самой идеи наказания, фундаментальных правила справедливости и морали: первое, что преступление должно быть совершено, и второе, что наказание должно быть индивидуальным, заслуженным - без них теория не имеет смысла.
Признаки наказания, выделенные по результатам анализа энциклопедических и толковых словарей
С позиций когнитивной лингвистики концепт понимается как ментальное образование, с помощью которого разум познает окружающее (Lyons 1977: 110); ментальная сущность, реально существующая в сознании людей и определяющая их социальное и речевое поведение (Johnson-Laird 1983: 416-419); ментальная схема, хранящая информацию о свойствах объекта и ограничивающая возможные случаи употребления слова (Jackendoff 1993: 9). Концепт как единица сознания, оперативная содержательная единица памяти, отражает содержание опыта и знания, результаты всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде «квантов знания» (КСКТ: 90). Концепты структурируют знания о мире и являются «строительными элементами» концептуальной системы, несут информацию о положении дел как в реальном мире, так и в воображаемых, возможных мирах (Павиленис 1983: 101-120). Исследователями отмечается прототипичность концепта, то есть отсутствие жестко фиксированных границ, наличие стабильного центра, гибкой, подвижной периферии, где происходит совмещение признаков, общих для соседствующих языковых концептов (Ушакова 2002: 43), и даже концептуальный континуум - беспрерывное перетекание одного концепта в другой (Евтушок 2004). А фактором, определяющим рамки концепта в каждом конкретном случае, является воспринимающий, описывающий события, явления, состояния и т.д. человек.
В.И. Карасик предлагает выделить в составе концептов три составляющих - образную (совокупность представлений), понятийную (языковое обозначение этих представлений в виде имен, развернутых дискурсивных характеристик, системных противопоставлений), и ценностную (соотнесение этого опыта с системой важнейших ориентиров поведения), так как концепты представляют собой упорядоченный, осознанный и ценностно-значимый опыт (Карасик 2004: 29). Концепт всегда существует как «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, которые сопровождают определенное слово. В этом понимании концепт соотносится с наивной картиной мира носителей языка. «Это как бы сгусток культуры в сознании человека. ... То, посредством чего человек сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» (Степанов 2001: 43). Современные лингвисты направляют свои силы на то, чтобы обнаружить «собственную природу» культурных концептов, о которых Э. Бенвенист писал, что «вся история современной мысли и главные приобретения духовной культуры в западном мире связаны с тем, как люди создают и как они обращаются с несколькими десятками основных слов, совокупность которых составляет общее достояние языков Западной Европы» (Бенвенист 1974: 386).
Концепт - условная ментальная единица, которая служит основой совокупного исследования языка и культуры (Карасик, Слышкин 2001: 75). Однако сам концепт не лежит непосредственно ни в языковой, ни в культурной сферах, ни в них обеих одновременно. Человеческое сознание играет роль посредника между культурой и языком. Исследование взаимного влияния языка и культуры будет неполным без этого связующего элемента. Поскольку культурная информация поступает в сознание, фильтруется, перерабатывается и систематизируется в нем, то сознание отвечает за выбор языковых средств, эксплицирующих эту информацию в конкретной коммуникативной ситуации для реализации определенных коммуникативных целей. Следовательно, концепт как ментальная единица, элемент сознания призван «связать воедино научные изыскания в области культуры, сознания и языка, так как он принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке» (Слышкин 2000: 2-3).
Под содержанием концепта мы понимаем всю совокупность знаний о данном объекте. Общее представление о содержании того или иного концепта в сознании носителей языка выявляется через сопоставление всей совокупности языковых средств его репрезентации. Суть концепта раскрывается в текстах через ситуативные характеристики в прямых и метафорических выражениях с неизбежным выделением этнокультурно значимых моментов. Поскольку культурные концепты - это комплексные знаки особой природы, их можно объективно выделить и верифицировать, несмотря на внешнюю хаотичность образов и эмоциональных оценок, которые связаны с конкретными предметными ситуациями. Считается, что, отталкиваясь от анализа одного культурного концепта, возможно при последовательном развертывании реконструировать всю систему концептов определенной культуры (Карасик 2002: 136). Концепт как ментальная единица в сознании человека - это выход на «концептосферу» (термин Д.С. Лихачева) социума, на культуру, а концепт как единица культуры - это усвоение коллективного опыта, становящегося достоянием индивида.
Н.Д. Арутюнова определяет концепт как понятие практической (обыденной) философии, результат взаимодействия ряда факторов, таких как национальная традиция, фольклор, религия, идеология, жизненный опыт, образы искусства, ощущения и система ценностей (Арутюнова, 1993: 3). Такое определение концепта коррелирует с толкованием термина «культура», данным Э. Тэйлором: «Целостный комплекс, который включает в себя знания, верования, искусство, нравы, право, обычаи и все прочие способности, характерные черты и привычки, приобретаемые человеком как членом общества» (ЭСК 1997: 209). При подходе к концепту как к единице культуры подчеркивается контекстуальная связь формирующегося в сознании индивида концепта с уже усвоенными глобальными общественными ценностями данного социума (Слышкин 2000: 3-4, см. также Zlatev 2003), то есть неразрывная связь общественного и индивидуального опыта. «Лингвокультурный концепт отличается от других ментальных единиц, используемых в различных областях науки (например, когнитивный концепт, фрейм, сценарий, скрипт, понятие, образ, архетип, гештальт, мнем а, стереотип), акцентуацией ценностного элемента. Центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип» (Карасик, Слышкин 2001: 76). Лингвокультурный концепт - это продукт абстрагирования семантических признаков, принадлежащих определенному множеству значимых языковых единиц. Конкретная форма этого концепта очерчивается интервалом абстракции, в границах которого он качественно определен. Другими словами, он задается единицами лексико-семантической парадигмы, реализующими этот концепт в языке (Воркачев 2001: 68-69).
Взаимосвязанность социальных норм и принадлежности человека к определенной социальной группе
Понятие нормы относится почти ко всем аспектам картины мира. Оно очень вариативно. В понятии нормы выделяются три компонента: 1) отношение к заведенному порядку вещей; 2) отношение к понятию должного; 3) отношение к системе ценностей (Арутюнова 1998: 238). В деонтической логике разграничиваются содержание, условия, субъект и характер нормы. Содержание обозначает действие, которое может, должно/не должно быть выполнено; условия приложения характеризуют ситуацию, определяющую реализацию нормативного действия; под субъектом понимается лицо или группа лиц, которым адресована норма; характер нормы традиционно описывается в терминах нормативных противоположностей: обязательно -необязательно, разрешено - запрещено (Ивин 1973: 23). В широком плане отмечается существование моральных и юридических норм. Если нарушение моральных норм порицается и осуждается, то нарушение юридических норм ведет за собой определенные действия общества в лице его полномочных представителей по отношению к нарушителю. Юридические нормы кодифицируются, в то время как моральные нормы не выражены в исчерпывающем списке (Карасик 1992: 98-99).
Нормы поведения могут рассматриваться в аспекте принадлежности человека, руководствующегося той или иной нормой, к определенной общности людей. Такой аспект позволяет выделить не только этническую специфику норм, но и групповые особенности осознания культурных ценностей. «В языке, - писал И.А. Бодуэн де Куртене, - отражаются различные мировоззрения как отдельных индивидов, так и групп человеческих» (Бодуэн де Куртене 1963: 79). Выражая свое отношение к чему-либо, совершая определенный поступок, человек опирается на систему ценностей, которая разделяется его близкими, знакомыми и незнакомыми людьми. Это отражается в его языке, так как «Язык - это чуткий прибор, регистрирующий многие социальные процессы» (Лабов 19756: 320). Представляется правомерным говорить в этом смысле об индивидуальных, групповых, этнических и универсальных ценностях (Карасик 2002: 42). Следовательно, рассматривая концепт «PUNISHMENT» в англоговорящей среде, мы попытаемся рассмотреть нормы различных слоев общества, то есть то знание, которое может быть отнесено к групповым ценностям. С позиции социальной такое знание можно определить как «негенетически передаваемую информацию о мире» (Чернейко 1997: 182), т.е. как культуру.
В примере, который мы собираемся рассмотреть ниже, имплицированы нормы поведения в учебных заведениях США, которые, в свою очередь, основаны на этических нормах американского общества. В настоящее время в США нормой считается успешная семейная жизнь. Все компании и конторы, в данном случае - университет, предпочитают служащих, имеющих крепкие семьи, и, конечно, не хотят быть замешанными в семейный скандал. Жена одного из преподавателей встречается со студентом. Чтобы сохранить их отношения в секрете и прекратить эту связь, служащий администрации университета предлагает припугнуть студента. «Наказание» в данном случае -низкие отметки по всем предметам и реальная возможность быть исключенным из университета. Служащий университета не высказывает никаких этических норм, однако пытается привести ситуацию к норме, поставив студента в позицию выбора: или продолжение учебы и прекращение связи, или продолжение связи и прекращение учебы:
Have them make a bit of noise about extortion. But mainly they can drop a hint that if this goes any farther, the young man may see some very low marks. In other words, if he raises a stink, he may be flunked out (Coughlin, 81).
Отметим, что понятие нормы (ее нарушение) и наказания (последующие определенные социумом действия) всегда составляют причинно-следственную цепочку, которая прослеживается наблюдателем в нормативной ситуации или ситуации оценки. «Норма поведения предполагает определенную нормативную ситуацию, которая включает несколько типов участников, объект оценки и его идеальный (нормативный) прототип, нормативный модус и мотивацию» (Карасик 2002: 30). Как правило, нормы актуализируются тогда, когда ситуация выходит за пределы нормы и вынуждает наблюдателя давать ей оценку, чаще отрицательную, так как положительная оценка, как метко заметила Н.Д. Арутюнова, воспринимается как близкая к норме (Арутюнова 1998).
В романе А. Хейли "The Moneychangers" идет речь о буднях крупного американского банка. Никого не удивляет честность служащих банка - это норма. Но обнаруживается пропажа крупной суммы денег, и норма приобретает особую ценность. Полицейский (Innes) и сотрудник службы безопасности банка обсуждают кражу. Использование метафорического выражения (to nail) сотрудником безопасности банка выражают его негативное отношение к преступнику, желание его наказать (пригвоздить). Когнитивное пространство, в рамках которого выражена оценка - это сфера отношений банковских служащих. Ответ полицейского дает возможность говорить о том, что он рассматривает ситуацию несколько шире, выразив возможную точку зрения судьи и даже общественности: за первое в своей жизни преступление Истен получит условный приговор, а сумма денег не будет приниматься в расчет, так как в банке денег много, и они все равно застрахованы.
Метафора морального счета (Moral Accounting Metaphor) как домен концептуальной метафоры концепта «PUNISHMENT»
Люди концептуализируют благо как богатство и понимают увеличение или уменьшение блага как выгоду, а уменьшение блага как потерю или цену. Дж. Лакофф и М. Джонсон утверждают, что установка Благо Есть Богатство является не только единственной социальной метафорической концепцией блага, но и составной частью одного из наиболее важных концептов, которыми мы владеем. Она является основой для огромной метафорической системы, с помощью которой люди понимают свои нравственные взаимодействия, обязательства и обязанности. «Эта система, которую мы называем Moral Accounting Metaphor, объединяет установку Благо Есть Богатство с другими метафорами и, следовательно, схемами денежных отношений. ... Когда два человека каузально взаимодействуют друг с другом, их объединяет общая концептуализация - проведение сделки, в которой каждый оказывает некоторое воздействие на другого. Положительное воздействие концептуализируется как выгода. Отрицательное - как потеря. Поэтому моральные действия концептуализируются в терминах финансовой сделки» (Lakoff 1999: 290-292).
В концептуальную метафору Moral Accounting входит и значительная часть метафор наказания. Наказание, являясь сложным психическим феноменом, соотносится в сознании с более простым и понятным опытом, с тем, с чем человек встречается в обыденной жизни каждый день, независимо от его психологического состояния и настроения - с финансовыми отношениями между людьми. Вот что говорит Л. Фридман по поводу того, как люди воспринимают наказание за нарушение законов на дорогах: «Большинство людей, вероятно, допускают, что нужны законы, регулирующие отношения на дорогах, и приведение этих законов в жизнь. Но о собственном «наказании» они думают как о чем-то вроде подорожного налога, причем взимаемого несправедливо, так как это происходит довольно редко и нерегулярно» (Friedman 1993: 280). Концептуальная метафора морального счета употребляется всеми, невзирая на возраст, социальную принадлежность, ситуацию. Приведем несколько примеров наказания, взятых из различных источников.
Общая идея наказания за проституцию в США выражена при помощи метафоры. Арест не применяется как наказание для мужчин, которые пользуются услугами женщин легкого поведения, а женщинам приходится платить за это негативное явление в обществе:
Men, to be sure, can also be arrested for prostitution, and, under many laws, for buying what prostitutes sell. But nobody enforces the laws against male customers: it is overwhelmingly women who pay the price (Friedman, 424). Искупить преступление в терминах Moral Accounting Metaphor, значит «заплатить долг». Преступление или проступок обозначаются как нечто (например, деньги), «взятое в долг» у общества или определенного человека. На преступнике лежит моральное обязательство выплатить долг. То, что он его выплатил, в данном случае отбыл свое наказание в тюрьме, расценивается обществом как-положительное деяние:
When she heard that Gary didn t know how to meet people and could hardly take care of himself, Lu Ann felt ready to befriend him. "Why not", she said. "He is lonely. He s paid a terrible debt". Maybe a friend could explain things that a family couldn t (Mailer, 38). Приведем еще один подобный пример:
She could feel awfully sympathetic to anybody who was boxed in. "He s paid his duties ", she told Johnny, and I want to bring him home" (Mailer, 21). В приведенной ниже ситуации Moral Accounting Metaphor употребляется девушкой, которая объясняет мотивы своего преступления. Она поясняет, что люди, которых она убила, были виновны, следовательно, заслужили наказание. Вина расценена ею как долг, который должен быть оплачен: Alette would never have had the nerve to do that. I did it. They deserved to die. All they wanted to do was have sex... But I made them all pay for it, didn t I?" (Sheldon b, 279)
В примере, описанном ниже, вина аббата, причинявшего страдания беднякам, расценивается Робин Гудом как долг, выплачиваемый наказанием аббата:
Again as he watched and thought of the price set on his head, he renewed in his heart the promise he had made to Guy that the Abbot should pay in full for the farm, as should all fat abbots and great men who throve on the poverty of others (Vivian, 28).
Следует подробнее пояснить ситуацию употребления Moral Accounting Metaphor в следующем примере. Сэм - человек, осужденный на смертную казнь в газовой камере. Пакер - служащий тюрьмы, где содержатся осужденные на смертную казнь. Среди заключенных и служащих тюрьмы действует негласное соглашение: если заключенный не нарушает дисциплину, ему era-раются не говорит! ничего, что может напомнить о его казни или о способе ее совершения. Шутка Пакера {Take a deep breath - Вздохни глубже, что означает «успокойся»), принимая во внимание способ грядущей казни Сэма, приобретает зловещий смысл. Поэтому Сэм угрожает ему наказанием - эта шутка будет дорого стоить Пакеру:
"Take a deep breath, Sam", Packer drawled, and winked at the driver. "That ll cost you, Packer. You ll wish you hadn t said that" (Grisham b, 240). В следующем примере адвокат приводит слова Сэма, который говорит о себе, объясняя при помощи все той же метафоры, что его ошибка будет стоить ему жизни:
It was our last visit. I asked him why he hadn t run. He said he never dreamed he would get the death penalty. ... It was a big mistake, he said, not running. A mistake that would cost him his life (Grisham b, 155).