Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Территориальное самоограничение (ТСО) социума как часть его территориальной самоорганизации 10
Глава 2. Государственные механизмы организации и функционирования ООПТ высокого ранга 24
Глава 3. Население как субъект организации ООПТ: рейтинг потенциально охраняемых территории и их статуса 49
Глава 4. Геоэкологичекая адекватность участков с высоким природоохранным рейтингом 69
Глава 5. Интересы природопользователей на участке с высоким природоохранным рейтингом 85
Глава 6. Зависимость территории самоограничения от различных факторов 100
Заключение 114
Используемая литература 119
Приложение
- Территориальное самоограничение (ТСО) социума как часть его территориальной самоорганизации
- Население как субъект организации ООПТ: рейтинг потенциально охраняемых территории и их статуса
- Интересы природопользователей на участке с высоким природоохранным рейтингом
- Зависимость территории самоограничения от различных факторов
Введение к работе
Актуальность темы: Особо охраняемые природные территории - эффективный способ охраны природы и формирования экологического каркаса территории, который призван сохранить экологическое равновесие и обеспечить устойчивое развитие социально-территориальных систем. Следовательно, для того, чтобы обеспечить эффективное функционирование такого каркаса, необходима научно обоснованная сбалансированная система ООПТ. Создание любой ООПТ влечет за собой изъятие территории из хозяйственного оборота (Реймерс, Штильмарк, 1978), следствием чего является конфликт интересов природопользователей. Результатом же конфликта может стать паллиативный вариант участка под ООПТ, который будет экологически неприемлемым. Выделение участка под ООПТ зависит не только и даже не столько от природных свойств территории, сколько от экономических, социальных и политических особенностей социума, предпринимающего подобные действия. История знает немало примеров ошибок в выделении территорий под ООПТ, которые затем приходилось исправлять с немалыми потерями для общества и природы (Окорокова, 1982; Алексеева, 1985). Следовательно, поиск наиболее комплексного, отвечающего современному состоянию социально-территориальных систем, метода выделения территории под ООПТ - задача актуальная как для науки, так и для практики.
Объект изучения: процесс организации ООПТ как результат территориального самоограничения социумов.
Предмет изучения: географические и социальные особенности модельной территории, влияющие на процесс принятия решения по выделению ООПТ.
Цель исследования: разработка комплексного метода предварительного выделения особо охраняемых природных территорий.
Задачи исследования: 1. Выявление характеристик территориального самоограничения населения. 2. Определение роли государства в реализации ТСО. 3. Выделение участков территориального самоограничения социумов ЕАО. 4. Определение экологической адекватности избранного-участка с применением карто-
РОС НАЦИОНАЛЬНА^}
БИБЛИОТЕКА і СПет«|Л»г /Л j
4 графического метода. 5. Анализ интересов природопользователей на участке с высоким природоохранным рейтингом. 6. Анализ зависимости территориального самоограничения от различных факторов.
Гипотеза исследования основана на следующем. 1. Люди изменяют ландшафты, в которых живут (Анучин, 1978, Моисеев, 1990). Сколь бы стихийными ни были эти изменения, социум управляет своей территорией, чаще всего в порядке ответа на произошедшие изменения. Обычно это управление проявляется в преобладании определенной формы природопользования с преимущественным использованием какого-либо ресурса (Реймерс, Штильмарк, 1978). Управление территориями происходит, как правило, на региональном уровне (Матрусов, 1995, с.7). Необходимость же управления территорией возникает, поскольку «по мере усугубления региональных проблем ... возрастает значимость управления ими: будь то в форме предотвращения, адаптации, ускорения или иной какой корректировки» (Матрусов, 1995, с.56). 2. Географические знания присущи каждому человеку и в зависимости от этих знаний он взаимодействует со своей территорией (Wright, 1947). 3. Все люди и социумы живут в рамках своей территории, то есть той территории, от которой зависят, к которой привязаны эмоционально и с которой себя идентифицируют (Сухомлинова, 1998). Именно этой территорией человек управляет в силу своих знаний, установок и стереотипов. Поскольку создание ООПТ представляет собой форму природопользования (Реймерс, Штильмарк, 1978), то оно же является элементом управления территорией, который характерен для всего населения в целом в рамках конкретной географической системы. Следовательно, при создании ООПТ можно и нужно исходить из готовности населения изъять какую-либо территорию из традиционного хозяйственного использования, корректируя или подтверждая выбор населения с помощью элементарных географических исследований, к которым, несомненно, относится картографический анализ (Тикунов, Цапук, 1999), а также учитывая преобладающие на территории интересы природопользователей.
Методы исследования. 1. Опрос населения с целью выяснения отношения к
5 различным категориям ООПТ и выделения участков, которые респонденты хотели бы изъять из хозяйственного использования для организации ООПТ избранного ранга. 2. Анализ документов, характеризующих экономическое использование избранной респондентами территории. 3. Анализ картографического материала с целью определения экологической значимости территории, выбранной респондентами.
Защищаемые положения. 1. Наиболее действенным механизмом регулирования взаимоотношения населения и территории является территориальное самоограничение, которое можно определить как способность социума к осознанному нераспространению хозяйственной деятельности на определённые территории. 2. Мнение населения, его территориальные природоохранные предпочтения могут служить базовой информацией при выделении участков под особо охраняемые природные территории. 3. Методом, подтверждающим обоснованность выделения территории ООПТ населением, является комплексный картографический анализ территории.
Научная новизна исследования состоит: 1) в определении и обосновании такого социально-географического явления как территориальное самоограничение, являющееся частью территориальной самоорганизации; 2) в оценке роли государства в реализации ТСО и анализе основных государственных механизмов организации ООПТ; 3) в разработке и апробации экспресс-метода выделения участка территории под ООПТ с помощью опроса населения и выявления участка с наибольшим природоохранным рейтингом; 4) в применении картографического метода для оценки экологической и географической адекватности избранного участка; 5) в разработке подхода к учету интересов природопользователей на территории с высоким природоохранным рейтингом; 6) в выявлении факторов, влияющих на выбор территории самоограничения, представляющей собой участок с высоким природоохранным рейтингом.
Теоретическая и практическая значимость. Теоретическая значи-
мость работы состоит в описании территориального самоограничения как узлового момента в коэволюции общества и территории, а также в разработке и апробации комплексного социально-территориального подхода к решению проблемы адекватного и максимально возможного по степени упреждающего примирения интересов природопользователей выбора участка территории под ООПТ. Практическая ценность - в возможности применения разработанного метода при формировании экологического каркаса и планировании развития территорий, особенно в регионах нового освоения.
Апробация результатов. Результаты настоящей работы докладывались автором на международных симпозиумах: «Человеческое измерение в региональном развитии» (Биробиджан, 1993); «Человеческое измерение региональных проблем» (Биробиджан, 1993); «Человеческое измерение в региональном развитии» (Биробиджан, 1998); «Человеческое измерение в региональном развитии» (Биробиджан, 2000); «Проблемы устойчивого развития регионов в XXI веке» (Биробиджан, 2002), а также на конференциях: III Дальневосточная конференция по заповедному делу (Владивосток 1997); IV Дальневосточная конференция по заповедному делу (Владивосток, 1999); «Образование, наука, окружающая среда: в аспекте Дальнего Востока России» (Биробиджан, 2000); «Исторический опыт заселения, развития производительных сил, экономики и социальной сферы Еврейской автономной области» (Биробиджан, 2003); «Дальний Восток и Еврейская автономная область: история, современность и перспективы развития» (Биробиджан, 2004); «Регионы нового освоения: стратегия развития» (Хабаровск, 2004); «Интеграция науки и образования -основа развития и возрождения национально-регионального менталитета» (Биробиджан, 2004).
Список используемых сокращений: ООПТ - особо охраняемые природные территории; ТСО - территориальное самоограничение; СМИ - средства массовой информации; п.г.т. - поселок городского типа.
7 Структура работы: диссертация состоит из введения, 6 глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. Объем работы 150 машинописных страниц, включая 7 таблиц и 21 рисунок. Библиография включает 138 наименований, в том числе 11 зарубежных.
Территориальное самоограничение (ТСО) социума как часть его территориальной самоорганизации
Социум как форма существования человека поддерживает свое низкоэнтропийное состояние за счет повышения энтропии в средовых системах. Иными словами, порядок в социуме обеспечивается за счет увеличения хаоса в других системах и, прежде всего, - в геоэкологических. Уравновешивается это разрушительное взаимодействие за счет стабилизации форм и методов природопользования. Такая стабилизация возможна, в свою очередь, лишь в том случае, когда природопользование соответствует состоянию ресурсов (Сухомлинова, 2002). Активное и успешное протекание процесса смены форм и методов природопользования и ресурсной переориентации в предшествующие этапы развития человечества позволяло приспосабливаться к меняющимся в результате антропогенного воздействия условиям среды. Так проходило до тех пор, пока не был исчерпан лимитирующий ресурс - территориальный.
Традиционно территорию принято рассматривать как вместилище природных ресурсов и арену взаимодействия социальных и природных систем. Может ли территория, компоненты которой являются ресурсами, сама являться ресурсом? В этом случае - безусловно нет, так как система, использующая территорию покомпонентно, объективно стремится к её расчленению и, соответственно, к уничтожению её географической и геоэкологической целостности, в результате чего территория теряет свою самоценность и становится всего лишь совокупностью частей.
Из сказанного следует вывод о том, что территория может являться ресурсом только тогда, когда рассматривается как система, вмещающая и кормящая социум (Корытный, 2002). В этом случае - это ресурс, естественно, исчерпаемый, поскольку такое использование территории вступает в противоречие с вариантом покомпонентного использования. Причем, конфликт интересов использования территории чаще решается в пользу покомпонентного, как более древнего и агрессивного.
Так, например, применительно к конкретной территории, рассматриваемой в данной работе, можно со всей определённостью утверждать, что вырубка лесов, осуществляемая ныне в верховьях р. Биджан, находится в явном противоречии с интересами сельскохозяйственного использования ниже расположенных земель. Социальные выгоды такого лесопользования минимальны и быстротечны, а угроза сельскому хозяйству велика и очевидна. Истребления лесов это, тем не менее, не останавливает.
Использование территории как природного ресурса предполагает действия по недопущению разрушения территориальной целостности, что возможно только при определенном уровне самоорганизации социума (Сухомлинов, 1998). Таким образом, поддержание баланса между использованием территории как ресурса и территории как источника ресурсов, есть насущная проблема человечества и каждого социума как социально-территориального образования.
В какой-то степени доказательством исчерапемости территории как ресурса и осознания необходимости сохранения этого ресурса является повсеместное развитие туризма в самых разнообразных формах от пригородной рекреации до экологического туризма в джунглях Амазонки. Желание заниматься туризмом - это реализация потребности в территории, сохранившей основное свойство, формирующее полноценную среду жизни человека. Внешне оно проявляется в географическом и геоэкологическом разнообразии, которое усиливается разнообразием культурным. Именно разнообразие определяет прогресс и устойчивость любых систем. Если сопоставить и проанализировать содержание терминов «ресурсы территориальные, туристические и экологические», то обнаружится их несомненное сходство и общая направленность на сохранение геоэкологической целостности территории, что предполагает и формирование её экологического каркаса (Реймерс, 1990).
К настоящему времени повсеместная деградация средовых для социума систем достигла уровня, при котором дальнейшее поддержание низкоэнтропийного состояния теми же методами и теми же темпами невозможно. Становится, таким образом, актуальной проблема саморегулирования и самоуправления в масштабах социума.
Из всех механизмов саморегулирования наиболее достойными пристального рассмотрения мы полагаем механизмы, регулирующие взаимоотношения человека и территории как в глобальном, так и в локальном масштабах, отдавая предпочтение, прежде всего тем, что направлены на сохранение низкоэнтропийного, устойчивого состояния средовых экосистем, то есть на сохранение территории как ресурса.
Можно выделить три способа сохранения территории как ресурса.
1. Экологическая и эколого-географическая экспертизы территории (Мирзеханова, 2000).
2. Правовые и нормативные ограничения природопользования, особенно обратного (Бакланов, 1991).
3. Создание экологического каркаса территории, одной из важнейших частей которого являются особо охраняемые природные территории (Мирзеханова, 2002).
Третий способ можно рассматривать как наиболее радикальный и эффективный. Способность общества изымать часть территории из покомпонентного хозяйственного использования для создания каркаса, позволяющая сохранить территорию как ресурс, носит название территориального самоограничения (ТСО) (Сухомлинов, 1998, 1999). Собственно, можно считать, что способность к ТСО - это и есть способность сохранять территорию как ресуре, обеспечивающий индивидам и социумам возможность полноценной жизни и устойчивого развития.
Территориальное самоограничение - явление, получающее все большее распространение, но ускользающее от внимания, как социологии, так и экологии, и географии, на стыке которых оно находится. ТСО выражается в способности социума изымать часть территории своей социоэкосистемы из традиционного хозяйственного оборота на неопределенно долгий срок и обеспечивать это изъятие особым режимом охраны. Способность социума к ТСО -свойство индикаторное, оно может служить показателем уровня развития социума, на основе которого можно прогнозировать состояние социума как в комплексе социоэкосистемы, так и изолированно от нее. Планировать же организацию особо охраняемых природных территорий не только можно, но и крайне необходимо именно с учетом научно выявленной и оцененной способности социума к ТСО.
На формирование ТСО как качественного показателя социума влияет множество факторов. Наиболее существенный из них - емкость угодий. Несмотря на социальную феноменальность, человек - существо во многом биологическое и распространение на социумы такого биологического, а, вернее сказать — охотоведческого, термина вполне оправдано. Емкость угодий можно условно подразделить на ресурсную и поведенческую.
Ресурсная емкость угодий - это способность удовлетворять потребности в веществе и энергии, необходимых системе (социуму) для поддержания состояния отрицательной энтропии и состояния устойчивого развития (Моисеев, 1990, 2003). При превышении ресурсной емкости угодий в социуме, а, в конечном итоге, и в индивидууме, и в социоэкосистеме наблюдается тенденция к увеличению энтропии.
Поведенческая емкость угодий - это способность удовлетворять потребности в реализации наследственных поведенческих программ человека. В рамках рассматриваемой темы удовлетворение этих потребностей можно свести к рекреационным потребностям, хотя поведенческая емкость угодий — понятие более широкое и многогранное. По крайней мере, собирательство, охота и рыбная ловля справедливо рассматриваются некоторыми как наиболее ценная по степени эмоциональной насыщенности форма отдыха на природе. При превышении поведенческой емкости проявляется, например, «эффект коммуналки», в результате чего повышается агрессивность, происходят другие изменения поведения.
Деление емкости на ресурсную и поведенческую, естественно, носит условный характер. Обе эти категории связаны друг с другом целым рядом взаимозависимостей. Инстинкты, в том числе, регулирующие природопользование, у разных людей проявляются по-разному. Для одних сбор дикоросов в лесу - нудная необходимость, для других - страсть. Если у последних нет возможности эту страсть реализовать в первоначальном своем значении, она проявляется в виде коллекционирования, хождения по магазинам и т.п. Собирательство - это удовлетворение потребности не только в ресурсах, прежде всего пищевых, но и в определенных действиях, который становятся самоцелью (Сухомлинов, Сухомлинова, 2004). Если нет соответствующих ресурсов, на которые направлен инстинкт, территориальное поведение человека может реализовываться самыми разнообразными способами и выливаться как в сохранение территории как ресурса, так и в поиск и разработку новых покомпонентных ресурсов. В первом варианте повышается поведенческая емкость ресурсов и ценность территории как ресурса, во втором варианте, в зависимости от ситуации, поведенческая емкость может сначала повышаться за счет разнообразия форм природопользования, а потом - снижаться за счет разрушения территории как ресурса.
Население как субъект организации ООПТ: рейтинг потенциально охраняемых территории и их статуса
Каждый человек живет на какой-то территории, включен в эту территорию, считает её своей и идентифицирует с ней себя. Такая территория получила название территории самоидентификации (Сухомлинова, 1998, 2001). Решения в сфере природопользования человек принимает исходя из размеров и границ своей территории, а так же согласуясь со своей системой ценностей. Население включено в территорию как в среду своего обитания и в то же время занимается на ней покомпонентным природопользованием. Второе стремится разрушить первое. В условиях этого противоречия и формируется территориальное самоограничение как способ смягчения разрушительного воздействия покомпонентного природопользования. ТСО в этом случае может выражаться как в потенциальной готовности к изъятию участков своей территории из традиционного хозяйственного использования, так и в юридической реализации этой готовности и организации конкретных ООПТ разных рангов.
Целью данных исследований является, прежде всего, определение потенциальной готовности к ТСО. Проявляется такая готовность в осознанном выделении на местности участков территории как особо ценных и потому подлежащих особой охране. Для того чтобы определить такие участки и оценить их адекватность, были выделены два модельных района: основной и второстепенный (рис. 1). На основной модельной территории измерялась готовность её населения к ТСО и определялись участки с наибольшим природоохранным рейтингом. Необходимость во второстепенной модельной территории возникла в связи с тем, что на основной территории отсутствовали достаточно долго действовавшие ООПТ высокого ранга. Это не позволяло проследить корреляцию между оценкой населением геоэкологической значимости территории в чистом виде и под влиянием опыта функционирования подобной территории как юридически существующего явления. Проследить подобную корреляцию удалось благодаря сходности природных и социально-экономических условий, а также избранных методик и инструментов исследований (Приложения 1 - 2).
2.1 Характеристика модельных территорий
2.1.1. Основная территория: Еврейская автономная область.
В качестве такой модели избрана территория Еврейской автономной области. Площадь ЕАО составляет 36,3 тыс. кв. км. На западе область граничит с Амурской областью, на севере и востоке - с Хабаровским краем, на юге проходит государственная граница с Китаем.
Небольшие размеры модельной территории компенсируются разнообразием природных условий, которое формируется следующими факторами.
1. Сложным рельефом. Несмотря на то, что интервал высот области колеблется от 300 до 1400 м, возвышенности занимают две трети области, а половину её территории можно отнести к горной части. Основные водораздельные горные цепи сосредоточены на северо-западе ЕАО. Наиболее высокие и расчлененные хребты области расположены на севере, низкогорный рельеф характерен для центральной и западной части, а восток и юго-восток - это равнинный и заболоченный ландшафт (рис. 2).
2. Гидросетью. Все 5017 рек, протекающих по территории ЕАО, за исключением Амура, относятся к категории малых и средних. Для наших целей значимыми являются следующие реки: Биджан - 274 км., Большая Бира - 261 км., Малая Бира - 150 км., Сутара - 123 км., Унгун - 120 км., Самара - 105 км. (рис. 3). При сопоставлении картосхем рельефа и гидросети видна высокая для данной небольшой территории степень расчленённости. Особое ме сто среди рек области занимает Б.Бира. Во-первых, она вторая после Амура по протяженности. Во-вторых, она самая большая из средних рек области. В-третьих, её водосборный бассейн расположен на наиболее заселенной и экономически активной территории. При этом в районе верхней и средней части реки расположен основной промышленный потенциал области, а в нижней - сельскохозяйственный.
3. Биогеографическими особенностями. Дальний Восток в целом по видовому и биоценотическому разнообразию занимает одно из первых мест в России. Территория ЕАО также в этом смысле примечательна. Способствуют этому специфика географического положения и муссонного климата (Еврейская автономная ..., 1992).
В бассейне Амура сходятся границы четырех естественных областей -даурской, маньчжурской, охотской, сибирской (Комаров, 1896). В среднем течении Амура, в том числе и, прежде всего на территории ЕАО, находится стык четырех типов флор (Колесников, 1969). Здесь есть представители самой богатой и разнообразной маньчжурской флоры, характерной для Южного Приморья, районов бассейна реки Уссури, побережья Японского моря и северных провинций Китая. Элементы маньчжурской флоры формируют главным образом широколиственные леса, а также леса хвойно-широколиственные и смешанные лиственные (Берг, 1947; Леса Дальнего Востока, 1969; Усенко, 1984).
Охотско-камчатская флора на территории области представлена не столь обильно и разнообразно. С северо-востока в область проникает лесная восточносибирская (якутская) флора (Белая, Морозов, 1995). Кроме этого, на флору ЕАО заметное влияние оказывают представители степной монголо-даурской флоры (Коржинский, 1892). Этому в большой степени способствуют регулярные пожары (Кроткий, 1912) .
3. Социально-экономической и исторической спецификой. Как видно из картосхемы (рис. 4), населенные пункты области располагаются в основ ном вдоль железной дороги (Транссибирская магистраль и железнодорожная ветка Биробиджан -Ленинск) и рек (Вира, Амур, Биджан, Самара). Мало заселены горные районы юго-запада, севера и северо-востока области, а также заболоченные низины юго-востока.
Несмотря на то, что доля городского населения официально составляет почти 68 % от всего населения области, говорить о его высокой урбанизиро-ванности нельзя. Населённому пункту Облучье статус города был присвоен из соображений скорее политических. Точно так же статус райцентров, как посёлков городского типа, носит в значительной степени формальный характер, поскольку собственно «городского» в этих посёлках очень немного. По источникам доходов, ментальносте и образу жизни большинство населения явно следует считать сельским (табл. 1).
По плотности населения районы области отличаются друг от друга, но незначительно (рис. 5).
Интересы природопользователей на участке с высоким природоохранным рейтингом
Природопользование — это «совокупность всех форм эксплуатации природоно-ресурсного потенциала и мер по его сохранению. Природопользование включает: а) извлечение и переработку природных ресурсов, их возобновление или воспроизводство; б) использование и охрану природных условий среды жизни и в) сохранение (поддержание), воспроизводство (восстановление) и рациональное изменение экологического баланса (равновесия, квазистационарного состояния) природных систем, что служит основой сохранения природно-ресурсного потенциала развития общества» (Реймерс, 1990. С. 404).
Исходя из этого определения, любое отчуждение территории с целью её изъятия из традиционного хозяйственного оборота - это явление из категории природопользования (Реймерс, Штильмарк, 1978). Любая форма природопользования, осуществляемая на какой-либо территории, неминуемо порождает конфликт интересов. Сильное преобладание какой-либо формы природопользования, особенно насаждаемое извне или сверху, предполагает не просто конфликт, а ущемление интересов, порой существенное. Причем, чем жёстче режим охраны территории с одной монопольной формой природопользования (ООПТ высокого ранга, например), тем радикальней будут затронуты интересы многих природопользователей на территории, порой превышающей изымаемую. Конфликт интересов природопользователей часто выливается в конфликт социальный, что неминуемо скажется на формировании, размерах, статусе и функционировании особо охраняемых природных территорий.
Можно ли конфликт интересов, формирующийся при создании ООПТ считать экологическим? «Обычно экологические конфликты возникают из-за происходящего или планируемого вторжения человека в окружающую среду, которое провоцирует изменения в природных или социальных системах» (Уайт, 1990, с. 450). Изъятие какого-либо участка, особенно большого и, тем более, находящегося в густонаселенных районах или в районах с преобладанием форм природопользования, ориентированных на ресурсы дикой природы, порождает изменения, как в геоэкологических, так и в социальных системах. Это означает, что подобные конфликты можно отнести к категории экологических. По крайней мере, они, как и конфликты, порожденные вторжением какого-либо нового для данного региона мощного природопользова-теля, способного радикально трансформировать экосистемы и тем самым затронуть интересы существовавших до сих пор природопользователей (Сухомлинова, 2001, 2002, Уатт, 1971) могут повлечь за собой серьезные изменения в обществе, в том числе и негативные (Малькольм, 1983). Разрешение конфликтов, как в первом, так и во втором случаях зависит от грамотности и тщательности предварительных исследований, стремления к максимальному учету всех интересов, а также от опыта функционирования ООПТ высокого ранга на данной территории (Сухомлинов, 1997).
Конфликт интересов природопользователей на территории, изымаемой из традиционного хозяйственного оборота, может быть основан на рациональных и эмоциональных аргументах. Рациональные основаны на действительной экономической выгоде, которой социум может или не может поступиться в пользу придания территории особой функции. Эмоциональные — на потенциальном или реальном воздействии на существующие стереотипы ресурсно-территориального поведения людей. Угроза такого воздействия может восприниматься тем болезненней (что скажется и на болезненности восприятия идеи создания ООПТ), чем на более бессознательной, то есть инстинктивной основе сформированы такие стереотипы. Прежде всего, к подобным стереотипам относятся охота, рыболовство и собирательство. Каждый инстинкт у разных людей проявляется по-разному. Для одних сбор дикоросов в лесу - нудная необходимость, для других — страсть. Если у последних нет возможности эту страсть реализовать в первоначальном своем значении, она проявляется в смещенном виде - коллекционировании, хождении по магазинам и т.п. Собирательство - это не только удовлетворение потребности в ресурсах, прежде всего пищевых, но и в определенных действиях, которые становятся самоцелью, во многом определяющей стратегию поведения человека (Дольник, 1994). Поэтому в разных условиях этот инстинкт может проявляться по-разному.
В обществе с высоким уровнем жизни и дифференциации труда, при сохранности и доступности биологических ресурсов — объектов собирательства, находящихся в естественном состоянии, собирательство становится всего лишь вариантом рекреации. При этом основным биологическим объектом становятся цветы диких растений, для которых все в большей степени лимитирующим фактором становится антропогенный — в виде прямого истребления. То есть, существование видов с декоративными цветами все в большей степени зависит от разумной сферы поведения, а именно — от экологической грамотности и способности к самоограничению. В этом случае собирательство влияет на выбор методов природопользования лишь опосредованно, через истребление или, наоборот, осознанное сохранение видов.
Таким образом, люди, обладающие ярко выраженным инстинктом собирателя и, одновременно, способностью к самоограничению, могут оказаться субъектами геоэкологически адекватных действий. В попытке сохранить объекты своей инстинктивной страсти они могут влиять на те формы и методы природопользования, которые напрямую не связаны с собирательством, но которые влияют на состояние эксплуатируемого ресурса, не подвергая, впрочем, сомнению возможность и необходимость самого собирательства. Сами того не осознавая, носители ярко выраженного инстинкта собирателя, могут препятствовать, например, гидроэнергостроительству, добыче полезных ископаемых или расширению селитебных территорий только потому, что это уничтожит красиво цветущий луг, грибную поляну или места с максимальной биопродуктивностью ягодников (Сухомлинов, Сухомлинова, 2004).
В другой ситуации, противоположной первой, то есть в условиях бедности населения, слабой или относительно слабой дифференциации труда, наличия достаточно диких экосистем и соответствующих ресурсов, собирательство становится не столько самоцелью и способом получения доходов, но и образом жизни, широко распространенным способом перемещения вещества и энергии, стереотипом и формой природопользования. При этом устойчивость описанной ситуации стимулирует инстинктивность ресурсного поведения, которая играет существенную роль в формировании стереотипа природопользования, то есть привычки, освященной веками и памятью поколений, индивидуального и общественного алгоритма природопользования.
Эти два варианта реализации инстинкта собирательства представляют собой два полюса, две крайности, между которыми может быть множество переходных форм, которые определяются региональной спецификой, состоянием общества и ресурсов.
Другой формой природопользования, инстинктивная подоснова которой ни у кого сомнений не вызывает, является охота (Дольник, 1994). Для доказательства инстинктивности действия достаточно одного аргумента — наличия иррациональной страсти, которая реализуется не только как способ добывания пищи, но при так называемой спортивной охоте, где важен не столько результат, сколько процесс. Естественно, охотничий инстинкт реализуется и при охоте, где есть конкретная материальная цель и насущная необходимость, но в этом случае охотником может быть не только человек, у которого ярко выражен охотничий инстинкт, но и человек, им не обладающий, а занимающийся охотой по причине суровой необходимости.
Кроме того, охотничий инстинкт - один из немногих, который не столько формирует стереотип природопользования, сколько сам является готовым стереотипом. Поэтому в зависимости от ситуации охотничий инстинкт может играть роль как рационального, так и разрушительного, не рационального природопользования.
В регионах нового освоения, к которым относится обследуемый регион, охота, как правило, наряду с собирательством играет существенную роль в самообеспечении населения продуктами питания, поведенческой самореализации и в сокращении биоразнообразия. В регионах, где освоение в основном завершено, охота в большей степени является вариантом удовлетворения поведенческих потребностей и, поэтому, может быть стимулом для принятия мер по сохранению и рациональному использованию уцелевших участков дикой природы (Сухомлинов, Сухомлинова, 2004). Большое значение в формировании роли охоты в совокупности всех форм природопользования играет наличие больших участков дикой природы и наличие или отсутствие охотничьих традиций.
Зависимость территории самоограничения от различных факторов
Освоение территории может быть двух типов. Первый - негосударственное пионерное освоение. Второй - государственное освоение, которое может быть как пионерным, так и вторичным. И при первом, и при втором возможно формирование территориального самоограничения. Но в любом случае ТСО проявляется на какой-то завершающей стадии формирования социально-территориального комплекса. Иными словами, к ТСО способны только зрелые (или, по крайней мере, близкие к этому) социумы, достигшие социально-экологичесой сбалансированности.
При первом типе территориальные предпочтения формируются в чистом виде, преимущественно без влияний извне, так как социально-территориальную систему формируют только ресурсы территории и уклад жизни в социуме. Государственное освоение - это в любом случае навязывание стереотипов и предпочтений сверху или извне, поскольку данная региональная система становится подсистемой.
Государственное освоение неселитебных территорий, несмотря на кажущийся пионерный характер этого действия, так или иначе, означает импорт ресурсных потребностей, часто ориентацию на ресурсные потребности удаленных социумов и формирование территориальных предпочтений уже на базе сформированных ранее симпатий или антипатий, то есть на базе импортированных территориально-эмоциональных привязанностей. Процесс государственного освоения селитебных территорий протекает сложнее, так как происходит наложение ресурсных и, соответственно, территориальных предпочтений внешнего социума, представляющего государство, и социума, уже освоившего эту территорию. Неудивительно поэтому, что процесс этот часто порождает конфликты в диапазоне от молчаливого несогласия до вооруженного сопротивления.
Например, для африканских государств национальные парки являются большей частью импортным явлением. Еще более импортным и даже чужеродным явлением они явились для местного населения (Wetstern, 1973). Однако на современном этапе отсутствие ТСО у населения не должно являться препятствием к организации ООПТ высокого ранга на данной территории. В этом случае субъектом ТСО является другой, более развитый социум, для которого задачей является не только формирование сети ООПТ, но и смягчение последствий этого действия для населения, формирование у него положительного отношения к новому для них явлению.
Положительным примером в такой ситуации является опыт работы заповедников Туркмении в 80-х годах прошлого века. В эти годы здесь было создано несколько заповедников. В условиях сильной и почти повсеместной деградации аридных территорий, пастбищной дигрессии, вымирания видов, геоэкологической неадекватности природопользования и геоэкологической неграмотности населения был найден выход в виде создания на базе каждого заповедника региональных экологических центров (Гунин, Неронов, 1985, Гунин, Вейсов, Радзиминский, 1985). Причем, путь от заповедников, как учреждений, занимающихся охраной и изучением только той территории, которая юридически изъята из традиционного хозяйственного использования для выполнения особых функций, до заповедника — регионального природоохранного центра, занимающегося охраной, изучением, экологическим образованием и научно обоснованным регулированием природопользования, основан на той мысли, что создание заповедника — это всегда в той или иной степени компромиссное решение (Андреев, 1985, Бляхер, 1985, Забелин, 1985, Худайкулиев, Герман, 1985, Соколов, Горелов, 1985).
«Раньше считалось, что заповедники - учреждения, предназначенные для изучения и охраны того или иного природного комплекса. Буквальное выполнение этого требования предполагает, что заповедный природный комплекс представляет собой целостный объект. На деле же границы заповедников и их охранных зон устанавливаются как следствие компромисса между природоохранными мотивами и потребностями хозяйственной деятельности. Выходом из этой противоречивой ситуации служит введение в нормативы деятельности заповедников...понятия территории научной и организационной природоохранной компетенции, на которую и должна распространяться вся совокупность их деятельности. Границы этой территории могут быть установлены из соображений чисто научной целесообразности, в отличие от границ заповедных и других особо охраняемых природных территорий, например, в соответствии с физико-географическим районированием, отражающим реальную структуру природно-территориального комплекса» (Андреев, 1985, с. 69).
Такое расширение территории сферы деятельности ООПТ высокого ранга является не только средством смягчения последствий компромиссно-сти решений при отторжении территории, но средством стимулирования формирования ТСО и расширения его территориальных рамок.
Таким образом, два процесса - территориальная самоорганизация населения и государственная организация территории, являются взаимозависимыми не только потому, что образованию любого государства обязательно предшествует территориальная самоорганизация населения, но и потому, что в дальнейшем самоорганизация проходит под влиянием государства, созданного социально-территориальной системой. Не удивительно, что каждый из этих процессов завершается появлением и реализацией ТСО. На догосу-дарственном этапе развития общества ТСО реализовывалось через создание святых мест, которые, охранялись в рамках неформальной этики и, собственно, были заповедниками во всех смыслах, кроме научного (Реймерс, Штильмарк, 1978). На государственном этапе ООПТ вернулись в виде территорий, охраняемых формальной этикой с несколько иными лозунгами, но той же сутью.
Поскольку ТСО - явление социально-территориальное, оно зависит как от социальных, так и от территориальных факторов. Под территориальными факторами понимаются те объекты территории, которые в силу наличия каких-то свойств, стимулируют население вырабатывать определенное мнение по вопросу об организации особо охраняемых природных территорий. Под социальными - те параметры социальных систем, которые формируют у населения желание изымать из традиционного хозяйственного оборота часть территории.
Территориальные факторы можно разделить на географические, геоэкологические и ресурсные. К географическим относятся все значимые для восприятия человека, включенного в данную территорию, объекты географической оболочки.
