Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Современное представление о неалкогольной жировой болезни печени (обзор литературы). 13
1.1. Эпидемиология неалкогольной жировой болезни печени. 13
1.2. Патогенетические механизмы неалкогольной жировой болезни печени . 16
1.3. Моделирование неалкогольной жировой болезни печени у животных. 23
1.4. Система гемостаза и эндотелия сосудов при неалкогольной жировой болезни печени. 26
1.5. Общие принципы скрининга и терапии неалкогольной жировой болезни печени. 29
1.6. Принципы медикаментозной терапии неалкогольной жировой болезни печени гепатопротекторами. 35
Глава 2. Материалы и методы. 38
2.1. Объект исследования. Информация об уходе, содержании, эвтаназии животных. 38
2.2. Правила рандомизации. Обследуемые группы. 39
2.3. Тактика применения исследуемого препарата. 41
2.4. Методика взятия крови в контрольных точках исследования 41
2.5. Методы исследования 42
2.5.1. Исследование цельной крови. 42
2.5.1.1. Морфологические исследования крови. 42
2.5.1.2. Электрохимическое определение биохимических показателей в цельной крови. 43
2.5.2. Исследования в плазме крови. 44
2.5.2.1. Обработка крови для биохимических и гемостазиологических исследований. 44
2.5.2.2. Биохимические исследования крови. 44
2.5.2.3. Исследование состояния системы свертывания крови и системы фибринолиза. з
2.5.3. Исследование эндотелиальной дисфункции. 46
2.5.4. Статистические методы обработки первичных данных. 46
Глава 3. Результаты исследования 48
3.1. Оценка напряженности моделей алиментарного гепатоза. Летальность подопытных животных. 48
3.2. Исследование состояния системы крови у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и влияние на них препарата на основе янтарной кислоты 52
3.3. Исследование пигментного, белкового, углеводного и липидного обменов печени у крыс при неалкогольной жировой болезни печени и влияние на них гепатопротективного препарата, содержащего янтарную кислоту. 63
3.4. Исследование газового состава крови, водно-электролитного и кислотно-основного баланса крови у животных на модели неалкогольной жировой болезни печени и их коррекция сукцинат-содержащим препаратом. 74
3.5 Исследование состояния ферментов антиоксидантной системы и интенсивность перекисного окисления у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и возможности их коррекции препаратом на основе янтарной кислоты . 77
3.6. Состояние плазменного компонента гемостаза и системы фибринолиза у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени различной степени тяжести и влияние на него сукцинат-содержащего препарата. 82
3.7. Исследование структурно-функциональных особенностей состояния эндотелия кровеносных сосудов у крыс с жировой дистрофией печени различной степени тяжести при коррекции наблюдаемых нарушений препаратом, содержащим янтарную кислоту . 89
Обсуждение результатов 94
Заключение 103
Выводы 104
Практические рекомендации 106
Список сокращений 107
Список литературы 108
- Патогенетические механизмы неалкогольной жировой болезни печени
- Исследование состояния системы крови у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и влияние на них препарата на основе янтарной кислоты
- Исследование состояния ферментов антиоксидантной системы и интенсивность перекисного окисления у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и возможности их коррекции препаратом на основе янтарной кислоты
- Исследование структурно-функциональных особенностей состояния эндотелия кровеносных сосудов у крыс с жировой дистрофией печени различной степени тяжести при коррекции наблюдаемых нарушений препаратом, содержащим янтарную кислоту
Патогенетические механизмы неалкогольной жировой болезни печени
Патогенез и этиология НАЖБП до конца не изучены [7, 11, 128, 175]. Как известно, НАЖБП может являться составляющей метаболического синдрома и в тоже время такие проявления последнего как ожирение, сахарный диабет, могут являться предикторами НАЖБП [5, 48]. Предполагается, что стеатоз печени формируется вследствие дисбаланса между поставкой жира в печень и его последующим метаболизмом. Жир накапливается в печени по разным причинам, в частности из-за чрезмерного потребления с пищей СЖК. В то же время во внепеченочных тканях, особенно жировой ткани, выделяются эндотоксины, адипокины и провоспалительные цитокины, которые способствуют накоплению СЖК. Затем происходит активация звездчатых клеток печени, что приводит к последующему прогрессированию печеночной дисфункции [95]. Таким образом, основными факторами патогенеза НАЖБП являются избыточное потребление жиров животного происхождения, оксидативный стресс, инсулинорезистентность и гиперцитокинэмия [12, 35, 59].
Имеются данные, свидетельствующие об участии в патогенезе НАЖБП генов, которые ответственны за обмен липидов, глюкозы, развитие фиброза и воспаления [102]. По данным некоторых авторов, полиморфизм гена PNPLA3/148M является предиктором стремительного течения НАЖБП с вероятностью развития в 3,3 раза превышающим риск по сравнению с контрольной группой [1, 2, 42, 43].
Все большее число доказательств свидетельствует о том, что НАЖБП развивается в результате сложного взаимодействия между генетической восприимчивостью и факторами окружающей среды [103], как правило, гиперкалорийной диетой и гиподинамией [121, 204]. Кроме того, развитие и прогрессирование НАЖБП модулируется эпигенетическими факторами, такими как специфическая для печени метилированная ДНК и микроРНК. В настоящее время нет медикаментозного лечения НАЖБП, а основное управление заболеванием – изменение образа жизни. Взаимосвязь между питательной средой и клеточными / генетическими процессами упоминается как пищевая геномика или «нутригеномика» [129]. В последние годы нутригеномика способствовала пониманию того, как питание влияет на переход от здоровья к НАЖБП [104].
Патогенез НАЖБП является многофакторным [14], но инсулинорезистентность и генетически детерминированое ожирение, являются краеугольным камнем в развитии этого заболевания [115]. Наибольший процент в структуре гепатоцеллюлярных липидов составляют триглицериды (ТГ). Накопление печеночного жира происходит из-за дисбаланса между поглощением и синтезом жирных кислот, с одной стороны, и c их использованием и секрецией, с другой стороны. Этерификация в виде ТГ в гепатоцеллюлярных липидных капельках представляет собой самый безопасный способ хранения СЖК в печени [94]. Избыток гепатоцеллюлярных ТГ происходит из нескольких источников: жирные кислоты, поступающие с пищей; повышенный периферический липолиз из-за резистентности к жировой ткани и повышенный липогенез печени из-за гиперинсулинемии [103, 109, 145]. Накопление свободно расположенных и/или вакуолизированных в цитоплазме клеток печени липидных капель может быть результатом избыточного попадания СЖК в печень, или же их самостоятельного повышенного образования из ацетилкоэнзима А. Следовательно, образование ТГ в гепатоците напрямую коррелирует с содержанием в нем глюкозы, СЖК и ацетилкоэнзима А. При условии, что уровень ТГ выше, чем синтез липопротеидов и их секрецией из гепатоцита, происходит значительное накопление липидов, что вызывает активацию свободнорадикального окисления, увеличении продукции перекисного окисления липидов (ПОЛ) и развитие апоптотических и некротических процессов в гепатоцитах.
Жирные кислоты и глицеросульфат являются субстратами для синтеза ТГ. Источниками накопления СЖК в гепатоцитах является как избыточное их поступление в организм, так и усиленный их эндогенный синтез из ацетилкоэнзима А [28]. Глицеролфосфат образуется из глицерина и глюкозы, которая в результате гликолиза дает фосфатидную кислоту и запускает синтез ТГ. Из этого следует, что СЖК, глюкоза и ацетилкоэнзим А являются регуляторами продукции ТГ [9]. Если происходит избыточная выработка ТГ в виде липопротеидов очень низкой плотности (ЛПОНП), то происходит их избыточное накопление в гепатоцитах [153], что ведет к увеличению ПОЛ, накоплению перекисных продуктов и некрозу гепатоцитов [82]. Вследствие этого происходит избыточное поглощение NO, что ведет к значительной эндотелиальной дисфункции и может служить фактором риска развития атеросклероза [28].
Инсулин стимулирует ацетилкоэнзимА-синтетазу и карбоксилазу СЖК, что ведет к усилению липогенеза и в конечном итоге к стеатозу печени [163]. СЖК ингибируют K+/Na+-АТФ-азу, разобщают окислительное фосфорилирование, угнетают гликолиз. Если защитные силы мембран гепатоцитов недостаточны для противостояния СЖК-токсичности, происходит повреждение митохондрий и некроз гепатоцитов. Нарушения функционирования мембран неспецифичны и присущи ряду других органов и тканей [31, 41]. Продукты окислительного стресса, цитокины вызывают дисфункцию звездчатых клеток печени, вызывая нарушение баланса фиброгенез-фибринолиз с преобладанием фиброгенеза [58]. Клинически это может послужить фактором риска развития цирроза [16].
Гипотеза с множественным ударом предполагает, что накопление ТГ сенсибилизируют печень до вторичных повреждений, которые представлены (а) прямой липотоксичностью и стрессом эндоплазматического ретикулума, (б) гепатоцеллюлярным окислительным стрессом, вторичном по отношению к свободным радикалам, образующимся при - и -окислении СЖК, (c) воспалением, вызванным вовлечением эндотоксина в Toll-подобные рецепторы клеток Купфера и гепатоцитов из-за повышенной проницаемости и качественных и количественных изменений микробиотоков кишечника [154, 199], (d) резистентностью к инсулину [150], (e) активацией и старением звездчатых клеток [137]. Все эти состояния приводят к воспалению печени, повреждению клеток и активации фиброгенеза. Однако в патогенезе НАЖБП участвуют и другие органы (например, жировая ткань, мышцы и кишечник), что может быть определены как системный метаболический дисбаланс [124]. Формирующиеся структурно-функциональные нарушения – это независимые компоненты в общем механизме формирования НАЖБП [19, 106, 122].
Изменения в производстве и секреции адипокинов и воспалительных цитокинов являются следствием дисфункции жировой ткани, вызванной резистентностью к инсулину [123]. Производство реактивных видов кислорода и эндоплазматического ретикулярного стресса в сочетании с митохондриальной дисфункцией происходит в результате накопления жира в печени, особенно в форме ТГ [97]. Избыток питательных веществ, по существу, подавляет эндоплазматический ретикулум, который затем включает развернутый белковый ответ и, как следствие, вызывает развитие резистентности к инсулину с помощью ряда механизмов, включая активацию и воспаление N-концевой киназы [97]. Микробиота кишечника признана одним из ключевых факторов в патогенезе НАЖБП. Она не только влияет на абсорбцию и нейтрализацию веществ в печени, но также и передает плацебоподобные рецепторные лиганды, которые стимулируют клетки печени для продуцирования провоспалительных цитокинов. Соответственно, модификация кишечной бактериальной флоры специфическими пробиотиками была предложена в качестве терапевтического подхода для лечения НАЖБП [113]. Известно, что жировая ткань при НАЖБП, ухудшает обмен липидов и глюкозы с помощью двух механизмов: первый, действуя как эндокринный орган, который высвобождает ряд жировых цитокинов и второй - путем отторжения эктопического жира с помощью СЖК и липотоксичности [97].
Исследование состояния системы крови у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и влияние на них препарата на основе янтарной кислоты
Анализ данных исследования состояния системы крови крыс с фруктозоиндуцированной НАЖБП на моделях с различной степенью тяжести установил характерные для каждой используемой модели патологического процесса изменения гематологических показателей. Состояние эритроцитарного ростка кроветворения у животных со стеатогепатитом прогрессивно ухудшалось, приводя к развитию анемического синдрома легкой степени тяжести к 28-м суткам от начала эксперимента (табл. 2). Это проявлялось в снижении (по сравнению с показателями группы «Контроль») гематокрита (2(3)=21,479, p 0,001; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин – 28-е сутки от начала исследования: z= -2,405, p=0,016), содержания эритроцитов (2(3)=15,906, p=0,001; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин – 28-е сутки от начала исследования: z= -2,313, p=0,021) и ретикулоцитов (2(3)=15,880, p=0,001; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин – 28-е сутки от начала исследования: z= -2,077, p=0,038) и концентрации гемоглобина (2(3)=12,000, p=0,007; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин – 28-е сутки от начала исследования: z= -2,041, p=0,041) в единице объема крови. Также отмечались выраженные колебания показателей эритроцитарного анизоцитоза, доходящие до достоверного уровня отличий между средними величинами уровней RDW на 21-е и 37-е сутки от начала периода наблюдений у крыс в группе «Стеатогепатит» (z= -2,371, p=0,018), но не имеющие при этом достоверных отличий от показателей группы «Контроль» на всем протяжении исследования (p 0,05).
Применение Ремаксола приводило к нормализации показателей эритроидного кроветворения по большинству исследованных показателей, однако, не достигающей статистически значимо сопоставимого уровня с группой «Контроль» (p 0,05). Однако, уровень ретикулоцитов в группе «Стеатогепатит + Ремаксол» на 37-е сутки наблюдений достиг достоверного, сопоставимого с нормальными значениями (z= -1,395, p=0,101). Это позволяет сделать предположение о нормализации функциональной активности красного костного мозга экспериментальных крыс с НАСГ на фоне лечения сукцинат-содержащим препаратом Ремаксол (Рис. 3).
Моделирование НАЖБП у крыс путем добавления в питьевую воду фруктозы (10%-ый раствор) вызывает умеренные изменения метаболизма животных (условно – стеатоз печени), не приводящие к значительным сдвигам в состоянии эритроцитарного ростка кроветворения. Это подтверждается отсутствием достоверных отличий исследуемых показателей (HCT, RBC, RTC, HGB, RDW) на протяжении всего эксперимента от контрольных значений, несмотря на некую тенденцию к их уменьшению (табл. 2).
Применение Ремаксола у животных с НАС не приводило к статистически значимым сдвигам показателей эритроидного ростка гемопоэза, на протяжении всего исследования не отличающихся от показателей групп «Контроль» и «Стеатоз печени» (p 0,05).
Качественный и количественный анализ лейкоцитарной формулы крови подопытных животных выявил общую для обеих используемых моделей поражения печени тенденцию к повышению количества лейкоцитов в сравнении с показателями группы «Контроль», преимущественно, за счет лимфоцитарно-моноцитарного компонента (агранулоцитоз) (табл. 3).
В группе «Стеатогепатит» увеличение общего содержания лейкоцитов в крови животных к моменту окончания эксперимента (37-е сутки) составило 150% (2(3)=11,485, p=0,009; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 28-е сутки наблюдений: z= -2,805, p=0,005), что свидетельствует о быстром развитии воспалительного процесса (умеренный лейкоцитоз, не выходящий за границы интервала нормы, принятой в испытательной лаборатории: WBC; 6,0 – 16,0 109/л). Грубых нарушений лейкоцитарной формулы не установлено, при этом отмечен достоверный рост относительного содержания лимфоцитов (2(3)=13,011, p=0,005; контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 37-е сутки наблюдений: z= -2,312, p=0,021) и недостоверная тенденция к повышению количества моноцитов крови (2(3)=7,809, p=0,053) (Рис. 4). Нарастание относительного содержания агранулоцитов на фоне общего увеличения пула лейкоцитарных клеток в крови животных с НАСГ подтверждает развитие асептического воспаления и его системных проявлений (SIRS). При этом окончательное решение вопроса о механизмах его формирования (токсическое или аутоиммунное повреждение) требует дополнительно изучения и не является критическим для решения задач настоящего исследования.
Применение сукцинат-содержащего препарата Ремаксол приводило к незначительному снижению абсолютного количества лейкоцитов в крови подопытных животных (p 0,05) и достоверному уменьшению относительного содержания лимфоцитов (2(3)=8,037, p=0,044).
Анализ состояния системы лейкоцитов крови у экспериментальных крыс с НАС, в целом, выявил те же тенденции, что были описаны для животных со стеатогепатитом. Однако, интенсивность указанных нарушений (а, следовательно, и интенсивность воспалительного процесса) была значительно меньшей. Нарастание общей концентрации лейкоцитов в крови животных группы «Стеатоз печени» происходило более медленно и на протяжении всего эксперимента показатель WBC не достиг достоверного уровня отличий от значений группы «Контроль» (р 0,05). Нарушений относительной лейкоцитарной формулы отмечено не было (табл. 3).
Введение экспериментальным животным сукцинат-содержащего препарата на фоне формирующегося стеатоза печени не оказало существенных изменений на состояние системы лейкоцитов крови. Все исследуемые показатели были сопоставимы с контрольными значениями (p 0,05) (табл. 3).
Анализ общего содержания тромбоцитов (в отличие об содержания эритроцитов и лейкоцитов) в периферическом кровотоке подопытных животных не выявил достоверных изменений тромбоцитокрита ни в экспериментальной группе «Стеатогепатит» (2(3)=5,400, p=0,145), ни в группе «Стеатоз печени» (2(3)=4,972, p=0,219), что можно объяснить как достаточными объемами депонированных форменных элементов, так и высокой вариативностью исследуемого показателя (PLT: от 297 109/л до 910 109/л). Достоверных отличий по содержанию тромбоцитов в крови животных всех экспериментальных групп на фоне развития НАЖБП различной степени тяжести и терапевтического воздействия Ремаксолом установлено не было (табл. 4).
Однако при сопоставимом с контрольными значениями количественном уровне тромбоцитов у крыс экспериментальных групп, их качественный состав и функциональная активность, на фоне формирующегося патологического процесса в печени, достоверно отличались от показателей контрольной группы (табл. 4).
Исследование состояния ферментов антиоксидантной системы и интенсивность перекисного окисления у крыс с неалкогольной жировой болезнью печени и возможности их коррекции препаратом на основе янтарной кислоты
Серьезные метаболические расстройства организма экспериментальных животных, сопровождающие развитие НАЖБП, находили отражение в комплексе биохимических нарушений в плазме крови крыс (табл. 5) и приводили к активации процессов перекисного окисления липидов и выраженной депрессии активности ферментативного звена антиоксидантной системы. Это отражалось в прогрессивном увеличении концентрации МДА в крови крыс на моделях НАС и НАСГ, сопровождающемся уменьшением содержания основных антиоксидантных ферментов (Каталаза, СОД) (табл. 7).
Анализ динамики МДА в крови животных группы «Стеатогепатит» показал быстрое, достоверное и выраженное нарастание этого признака активации ПОЛ, регистрируемое уже на ранних стадиях развития заболевания (2(3)=23,364, p 0,001, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 21-е сутки от начала эксперимента: z= -2,448, p=0,014) (табл. 7).
Исследуемый препарат в одинаковой степени оказывали корригирующее воздействие на уровень МДА: в группе «Стеатогепатит + Ремаксол» наблюдалась обратная динамика содержания МДА в крови крыс и на 37-е сутки наблюдений (окончание курса терапии) концентрация МДА в группе крыс, получавших Ремаксол, была в среднем на 12,8 ммоль/л, чем в группе нелеченных крыс (р 0,001). При этом в обследованной группе крыс, подвергавшихся терапевтическому воздействию, уровень МДА крови статистически значимо превышал контрольные значения на всем периоде проведения наблюдений (табл. 7).
Интенсивность перекисного окисления в организме животных группы «Стеатоз печени» была значительно меньшей, чем у животных с более тяжелой формой НАЖБП (группа «Стеатогепатит»). Это проявлялось в более медленном и умеренном нарастании уровня МДА в течение периода наблюдений (2(3)=11,217, p=0,010, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 28-е сутки от начала эксперимента: z= -2,622, p=0,005). К моменту окончания эксперимента (37-е сутки исследования) содержание МДА в обследованной группе было достоверно выше показателей контрольной группы в среднем на 9,6 ммоль/л (р=0,001) и при этом статистически значимо ниже показателей группы «Стеатогепатит» в среднем на 11,9 ммоль/л (z= -2, 808, р=0,001). Применение исследуемого препарата Ремаксол оказало выраженный клинический эффект, способствуя уменьшению интенсивности перекисных процессов в организме подопытных животных (табл. 7). В группе «Стеатоз печени + Ремаксол» содержание МДА уже на 3-и сутки терапии (30-е сутки исследования) статистически значимо не отличалось от контрольных значений (p 0,05) и более не увеличивалось (рис. 8). При этом на 10-е сутки проводимого лечения в обеих обследованных группах уровень МДА был достоверно ниже, чем в группе «Стеатоз печени».
Показанное уменьшение содержания МДА в крови животных на моделях НАЖБП различной степени тяжести при коррекции оксидативного стресса Ремаксолом указывает на высокую антигипоксическую эффективность данного препарата.
На фоне активации перекисного окисления в группах животных с НАЖБП различной степени тяжести наблюдалось значительное уменьшение активности основных ферментов антиоксидантной системы (СОД и каталазы крови) (табл. 7).
В группе «Стеатогепатит» активность СОД крови крыс быстро, прогрессивно и достоверно уменьшалась по мере развития патологического процесса (2(3)=21,727, p 0,001, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 21-е сутки от начала эксперимента: z= -2,669, p=0,008). Аналогично происходило снижение содержания и другого важного фермента антиоксидантной системы – каталазы крови (2(3)=16,776, p=0,001, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 28-е сутки от начала эксперимента: z= -2,300, p=0,020).
Применение Ремаксола оказало более выраженное корригирующее действие на активность ферментов антиоксидантной защиты у крыс со стеатогепатитом (табл. 7). На момент окончания курса введения препарата (10-е сутки, 37-е сутки эксперимента) уровни СОД и каталазы крови статистически значимо не отличались от показателей группы «Контроль» (p 0,05) и были достоверно выше, чем показатели группы «Стеатогепатит»: активность СОД выше в среднем на 1,2 у.е./мл (р=0,005), уровень каталазы крови был выше в среднем на 0,07 ммоль/л (р 0,001) (табл. 7). Анализ динамики содержания ферментов антиоксидантной системы в крови животных группы «Стеатоз печени» выявил их более умеренное снижение по сравнению с группой «Стеатогепатит» (табл. 7). Статистически значимое по сравнению с контрольными группами уменьшение активности СОД у животных обследуемой группы было отмечено только на 28-е сутки эксперимента (2(3)=17,351, p=0,002, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 28-е сутки от начала эксперимента: z= -2,582, p=0,009), а уменьшение уровня каталазы крови – только на 37-е сутки (2(3)=10,315, p=0,009, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 37-е сутки от начала эксперимента: z= -2,080, p=0,045).
Увеличение активности антиоксидантной системы ярко прослеживалось при анализе показателей СОД и каталаза крови у животных с НАС на фоне введения Ремаксола (табл. 7). Содержание СОД в группе «Стеатоз печени + Ремаксол» увеличивалось до соизмеримого с контрольными показателями уровня уже на 3-и сутки применения Ремаксола (30-е сутки наблюдений). В дальнейшем отмечался медленный рост показателя СОД, достигающий на момент завершения лечения (37-е сутки наблюдений, 10-е сутки от начала терапии) достоверного уровня отличий с показателями в группе нелеченных крыс (р=0,011, табл. 7). Значимых колебаний содержания каталазы в крови крыс, получавших курсовое лечение Ремаксолом, на протяжении всего эксперимента отмечено не было (табл. 7).
Исследование структурно-функциональных особенностей состояния эндотелия кровеносных сосудов у крыс с жировой дистрофией печени различной степени тяжести при коррекции наблюдаемых нарушений препаратом, содержащим янтарную кислоту
Патогенез НАЖБП включает в себя развитие дисфункции эндотелия кровеносных и лимфатических сосудов. Проводимая 10-и дневная терапия Ремаксолом приводила к некоторой нормализации структурно функционального состояния эндотелиоцитов подопытных животных (табл. 9).
Содержание в крови подопытных животных группы «Стеатогепатит» циркулирующих десквамированных эндотелиоцитов (ЦЭЦ) достоверно в 2,2 раза увеличивается на протяжении периода исследований (2(3)=18,840, p 0,001, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 28-е сутки от начала эксперимента: z= -2,397, p=0,017), что является фактическим отражением усиления процессов апоптоза эндотелиоцитов сосудистой стенки (табл. 9). Активация механизмов клеточной смерти происходит параллельно с ростом уровня гомоцистеина – эндотелиотропного токсического соединения, в крови крыс (табл. 5), что может выступать в качестве объяснения наблюдаемых нарушений. Однако статистически значимых корреляционных связей между концентрацией Hcy и количеством десквамированных эндотелиоцитов в крови крыс не было выявлено (r=0,420, p=0,513).
Применение Ремаксола вызвало умеренное ингибирование апоптоза эндотелиоцитов. Уже на 5-е сутки с начала терапии (32-е сутки эксперимента), количество ЦЭЦ в крови подопытных животных группы «Стеатогепатит + Ремаксол» достоверно не отличалось от контрольных показателей (р=0,055). К окончанию терапии Ремаксолом (37-е сутки эксперимента) наблюдалось дальнейшее снижение количества ЦЭЦ у подопытных животных до 68,2±7,10 кл/мл, что достоверно, в среднем на 28,1 кл/мл меньше, чем в группе «Стеатогепатит» (р=0,010) и не имеет отличий от контрольных значений.
Развитие жировой дистрофии печени легкой степени тяжести (группа «Стеатоз печени») не приводит к значительному увеличению интенсивности апоптоза эндотелиоцитов, что подтверждается отсутствием статистически значимого увеличения эндотелиоцитов в единице объема крови у экспериментальных животных в течение всего периода исследования (p 0,05, табл. 9). Исследуемый препарат не индуцировал апоптоз в эндотелии сосудов – уровень ЦЭЦ в крови подопытных животных группы «Стеатоз печени + Ремаксол» в течение всего эксперимента не отличался от показателей групп «Контроль» и «Стеатоз печени» (p 0,05, табл. 9).
При оценке функциональной активности эндотелия кровеносных сосудов на фоне развития НАЖБП различной степени тяжести выявлена тенденция к активации его вазоконстрикторного и протромбогенного потенциалов и снижения цитокиновой стимуляции пролиферации эндотелиоцитов (табл. 9).
Во всех обследованных группах достоверных отличий в динамике содержания VEGF и NO – основных эффекторов пролиферации эндотелиоцитов, лабильности эндотелиального слоя, вазодилатации, пристеночной реологии крови и активации механизмов транскапиллярного обмена Старлинга не установлено, несмотря на выраженную тенденцию к снижению этих показателей (табл. 9). На наш взгляд, отсутствие статистически значимых отличий между средними величинами может являться как следствием высокой компенсаторной эндотелиопротективной активности организма крыс, так и следствием высокой вариативности изучаемых показателей (в группе «Контроль»: VEGF – min = 2,91 пг/мл, max = 772,61 пг/мл; NO – min = 14,5 мкмоль/л, max = 891,0 мкмоль/л).
Анализ результатов исследования концентрации в крови крыс группы «Стеатогепатит» эндотелина-1 – основного эндогенного вазоконстриктора эндотелиального происхождения, обеспечивающего вазоспазм на уровне микроциркуляторного русла и вносящего значительный вклад в увеличение периферического сопротивления и угнетающего процессы пристеночного фибринолиза, установил быстрое, достоверное, прогрессирующее увеличение этого гормона (2(3)=19,121, p 0,001, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой– 21-е сутки от начала эксперимента: z= -2,293, p=0,028).
Введение Ремаксола не оказало влияния на интенсивность синтеза и секреции эндотелина-1 у крыс группы «Стеатогепатит + Ремаксол». На протяжении всего исследования концентрация ЭТ-1 в этой группе статистически значимо не отличалась от показателей нелеченных животных (p 0,05, табл. 9).
У подопытных животных группы «Стеатоз печени» также отмечалось нарастание концентрации ЭТ-1 по мере развития заболевания (2(3)= 9,731, p=0,035, контрольная точка определения достоверного уровня отличий средних величин с контрольной группой – 21-е сутки от начала эксперимента: z= -2,668, p=0,014). При этом значительные отличия были выявлены при терапии жировой дистрофии печени исследуемым препаратом.
Таким образом, использование янтарной кислоты способствовало уменьшению эндотелинемии – на 37-е сутки эксперимента концентрация ЭТ-1 у животных группы «Стеатоз печени + Ремаксол» достоверно не отличалась от показателей группы «Контроль» (p 0,05). Отсутствие статистически значимых отличий по всем исследуемым параметрам, отражающим состояние эндотелия сосудистого русла, на момент окончания лечебного курса Ремаксолом доказывает его умеренный эндотелиопротективный эффект на модели НАС.