Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблемная ситуация расследования и ее характеристика в качестве источника инициации мыслительной деятельности и действий следователя 16
1.1. Генезис понятия «проблемная ситуация расследования» 16
1.2. Установление соответствия между известными и неизвестными обстоятельствами преступления как основная цель познания следователем проблемной ситуации расследования 27
1.3. Мыслительная деятельность следователя – криминалистическое средство разрешения проблемной ситуации 42
1.4. Следственная версия – основной эвристический метод распознавания и управления проблемными ситуациями 60
Глава 2. Тактические операции как структурно криминалистический метод эффективного обеспечения расследования в условиях проблемной ситуации 77
2.1. Криминалистическая сущность тактических операций и их прикладное назначение в расследовании преступлений. 77
2.2. Тактические операции и следственные версии как средства преодоления проблемной ситуации расследования 87
Глава 3. Отдельные группы тактических операций преодоления проблемных ситуаций расследования 109
3.1. Тактические операции группы «реконструкция» (операции планирования и организации отдельных следственных действий, на примере следственного эксперимента) 109
3.2. Тактические операции группы «фиксация» (операции доказывания причинно-следственных связей между наступившим результатом и действиями конкретного лица, на примере расследования коррупционного преступления) 125
3.3. Тактические операции группы «поиск» (операции обеспечения розыска отсутствующих элементов криминалистической структуры вида преступления) 135
Заключение 145
Список литературы 153
Приложения 176
- Генезис понятия «проблемная ситуация расследования»
- Мыслительная деятельность следователя – криминалистическое средство разрешения проблемной ситуации
- Тактические операции и следственные версии как средства преодоления проблемной ситуации расследования
- Тактические операции группы «поиск» (операции обеспечения розыска отсутствующих элементов криминалистической структуры вида преступления)
Генезис понятия «проблемная ситуация расследования»
Определить генезис (греч. genesis – источник, происхождение, рождение) понятия означает провести анализ его происхождения, становления и развития. Результатом этого вида мыслительной деятельности должно стать понимание того, что понятие представляет собой в настоящее время, как оно востребовано современными теоретическими исследованиями и принятой практикой определенного вида общественной деятельности.
Процесс формирования научного понятия основан на его познании, а познание как отражение субъектом объективной реальности посредством мыслительной деятельности есть процесс формирования понятия, логической категории – первоосновы любого познания. Столь сложное умозаключение в более простой форме изложения указывает на то, что понятие относится к фундаментальным основам познания того или иного объекта, процесса или явления, на этой базе реализуется последовательное движение познания к определенной цели, в том числе и на основе формирования новых (и уточненных) понятий. В этом отношении правильно указано, что «…познание, начиная от его самой простейшей стадии и кончая наивысшей, во всех своих моментах имеет понятийный характер»1. Понятия следует считать всеобщей формой постижения сущности вещей. Однако как инструмент научного и прикладного познания оно только в том случае обретает свою подлинную способность творчески реализо-вываться в познавательном процессе в качестве важнейшего основания, если определено. Определение – «живая душа любого познания». На определения как на существенные основания всегда опираются в процессе любого научного доказывания. В связи с этим В.И. Кондауров справедливо отмечал: «Достоинство определений состоит в том, что они являются наиболее адекватными природе познавательного процесса средствами оптимальной концентрации знания в форме единой мысли, ибо в них подытоживается главное»1.
Определения как необходимый познавательный акт протекают в сфере дискурсивного познания, что обычно порождает некоторые проблемы методологического характера, которые отчасти выражаются в поступательной динамике познавательного процесса и его полноте, а также обоснованности планируемых и достигаемых результатов. Это, естественно, относится и к процедуре деления понятий. Методология теоретических исследований свидетельствует о том, что определение и деление связаны между собой и в совокупности раскрывают логическую структуру понятия, его содержание и объем.
Наука, реализуя свое основное социальное назначение – объяснять объекты, явления и процессы окружающего нас мира посредством процесса познания, оперирует логическими категориями, при этом основной из них является понятие. В связи с этим процесс познания как отражение субъектом познания объективной реальности в конечном счете есть процесс формирования понятий, каждое из которых имеет свой гносеологический статус, поэтому любой процесс познания от начала и до конца всегда имеет понятийный характер. По существу, наука относится к проблеме понятия как к «всеобщей форме постижения сущности бытия вещей»2.
Генезис и формирование понятия – многокомпонентный процесс, в котором особое место отводится как мыслительной, так и практической деятельности субъекта познания. Итогом этой деятельности является определение понятия, поскольку определение всегда становится инструментом научного познания и в этом качестве способно эффективно участвовать в познавательном процессе как его важнейшее основание. На определения опираются в доказывании, в них всегда присутствует неоспоримое достоинство – «адекватность природе познавательного процесса средствами оптимальной концентрации знания в форме единой мысли»1, т. е. в них подытоживается главное.
В соответствии с изложенным закономерным является вывод о том, что определение понятия имеет важное, если не ведущее, значение для целей научного познания. В равной степени это относится и к криминалистике как науке, связанной с изучением закономерностей преступной деятельности и деятельности по судебному исследованию и предотвращению преступлений, если обобщенно интерпретировать известное определение, данное Р.С. Белкиным2.
Раскрытие, расследование преступлений, их судебное рассмотрение и предотвращение во все времена было проблемной (греч. problema – преграда, трудность, задача) деятельностью, так как установление фактов виновно совершенных общественно опасных деяний и лиц, причастных к их совершению, для следователя или судьи всегда было связано с «практическими вопросами, требующими своего изучения и разрешения»3, а в более узком смысле – «ситуациями, которые характеризуются недостаточностью средств для достижения некоторой цели»4.
Нельзя утверждать, что в процессе предварительного расследования преступления и его судебного рассмотрения правоприменители в прошлом не учитывали проблемный фактор установления обстоятельств криминального события. Мы полагаем, что каждый из них действовал в соответствии с собственной профессиональной подготовкой, данными обобщений практики расследования преступлений и правовыми нормами, регламентирующими порядок отправления процедур уголовного судопроизводства.
Однако научно-практические исследования по данной проблематике стали появляться в первой половине прошедшего столетия и были в значительной степени связаны с частными криминалистическими тактическими рекомендациями производства следственных действий1.
Научный прорыв в этом вопросе произошел в середине прошлого столетия, когда были предприняты усилия по формированию общей теории криминалистики – системы ее мировоззренческих принципов, теоретических концепций, категорий и понятий, методов и связей, определений и терминов2.
Процесс формирования общей теории криминалистики представлял собой научное отражение всего предмета криминалистики, это была и есть ее методологическая основа.
В рамках общей теории криминалистики нашли свое объяснение и проблемные вопросы, связанные с ситуациями предварительного расследования преступлений и их судебного рассмотрения. Однако, прежде чем следственные ситуации стали предметом рассмотрения в общей теории криминалистики, необходимость их учета в процессе раскрытия и расследования преступлений в своих исследованиях упоминали известные отечественные криминалисты3. Так, Р.С. Белкин обращал внимание на ситуационный процесс работы следователя с доказательствами и проявления неких закономерностей, которые «управляют» этой деятельностью. При рассмотрении содержания следственных ситуаций он связывал процессы организации предварительного расследования с особенностями соответствующей методики расследования, примененной следователем.
Этой проблематике были посвящены и первые фундаментальные исследования, проведенные в конце 60-х гг. прошедшего столетия Р.С. Белкиным4, А.Н. Колесниченко5 и А.Р. Ратиновым6. Основной идеей этих работ было утверждение того, что правильный анализ следственной ситуации позволяет сформировать оптимальную систему приемов раскрытия конкретного преступления. На ситуационное планирование расследования обращал внимание И.М. Лузгин1.
Мыслительная деятельность следователя – криминалистическое средство разрешения проблемной ситуации
Прежде чем ответить на вопрос, что собой представляет мыслительная деятельность следователя и каковы ее связи в качестве криминалистического средства разрешения проблемной ситуации, следует привести несколько положений, отражающих общие понятия о мышлении.
Мышление представляет собой высший познавательный процесс, свойственный только человеку. В процессе мышления отражаются свойства вещей и явлений объективной действительности, оно дает возможность понять закономерности окружающего нас материального мира и закономерности нашей собственной психической жизни, жизни окружающих нас людей. Мышление носит обобщающий характер и совершается в понятиях. Важным свойством мышления является то, что оно дает возможность знать и судить о том, что мы непосредственно не наблюдаем и не видим, позволяет нам предвидеть ход событий и результаты наших действий в будущем. Язык является средством обмена мыслями между людьми, представляет собой необходимую основу человеческого мышления.
Исходя из изложенного, мышление есть процесс познания общих свойств предметов и явлений, связей и отношений, существующих между ними1.
Начало мыслительной деятельности связано с обстоятельствами, когда окружающая действительность «требует» решить какую-либо задачу. В процессе мышления происходит использование прошлого обобщенного опыта применительно к решению новых задач.
В системе уголовно-процессуальных отношений одним из основных участников является следователь. На нем лежит задача обеспечения назначения уголовного судопроизводства на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования преступления, поэтому следователь, реализуя свои функциональные обязанности, должен выстраивать мыслительную деятельность в соответствии с теми средствами, которые позволят ему защитить права и законные интересы граждан и организаций, потерпевших от преступлений, а также защитить граждан от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения их прав и свобод.
Система криминалистической методологии предоставляет в распоряжение следователя внушительный арсенал методов и средств. Их использование в полной мере может способствовать разрешению приведенных выше задач, а с учетом того, что расследование преступлений является социально важной задачей, следователь может привлекать для установления обстоятельств преступного события любые научно обоснованные методы различных отраслей знания.
Мышление следователя развертывается как процесс решения задачи, в которой выделяются условия и требования. Эта задача должна быть не только понята следователем, но и принята им, что означает ее соотнесение с потребностями и мотивацией сферы его деятельности. Мотивы следователя являются не только условиями развертывания мыслительной деятельности, но и факторами, и это немаловажно, влияющими на ее продуктивность. Еще одно важное замечание в контексте настоящего исследования – мысленная деятельность следователя должна характеризоваться единством осознанного и неосознанного, продуктом должны быть цели последующих действий.
Однако, прежде чем мы предпримем попытку обоснования тезиса «мыслительная деятельность следователя – криминалистическое средство разрешения проблемной ситуации», следует обратиться к индивидуальным качествам следователя как доминатора указанного вида деятельности. Фактически следует обосновать основные качества этого субъекта, которые, являясь универсальными, объективно позволяют ему разрешать проблемные ситуации расследования посредством мыслительной деятельности, разумеется, в системе практической следственной деятельности.
Традиционно в криминалистике и юридической психологии эти качества рассматриваются в интеллектуальном, характерологическом и психологическом аспектах.
Ранжируя по значимости для результативной следственной деятельности следователи в процессе опроса отдали предпочтение интеллектуальным качествам (85,8%), далее ими названы психологические (74,2%) и характерологические (54,1%) качества следователя.
Расследование преступлений относится к познавательным видам деятельности, которая требует высокоразвитых интеллектуальных качеств. Качества ума – производное от вида мышления, что непосредственно связывается с типами интеллектуальных задач, которые в силу профессиональной деятельности приходится решать следователю. В связи с этим возникает вопрос: достаточно ли для процесса расследования преступлений следователю только дискурсивного (понятийно-логического) мышления, даже в смысле полного им обладания? Данные судебно-следственной практики свидетельствуют о том, что дискурсивное мышление продуктивно преимущественно тогда, когда хорошо известно, что требуется доказать, и для этого есть соответствующий материал, который требует исключительно логической и процессуальной обработки. Обычно это простые и понятные ситуации расследования.
При возникновении проблемных ситуаций расследования одного дискурсивного мышления следователю, на наш взгляд, недостаточно, необходимы другие механизмы интеллектуальной деятельности, которые лежат в основе творческого поиска, так как обнаруживается конфликт между условиями и требованиями следственной деятельности. «В проблемной ситуации, – отмечает К. Дун-кер, – обязательно чего-то не достает (иначе она была бы не проблемной, а простой ситуацией), и это недостающее звено должно быть найдено с помощью мыслительного процесса»1.
По этой же причине нельзя оставлять без внимания и качества оперативного мышления следователя (отмечены 86,9% опрошенных), если этим понятием определять мышление, имеющее сложную структуру и непосредственно вовлеченное в следственную деятельность1.
На основе изложенного можно сделать промежуточный вывод о том, что следователь в соответствии с возлагаемыми на него задачами и прикладными целями должен обладать практическим (оперативным) мышлением с характеристиками ретроспективности, так как исследуемое событие преступления к моменту расследования находится в прошлом, и рефлексивности2.
Рассматривая элементы системы интеллектуальных качеств следователя, наряду с уже отмеченными, нельзя обойти вниманием его интуитивное мышление (отмечено 76.4% опрошенных). Дискурсивное и интуитивное мышление следователя в их прикладном аспекте образно можно представить, как словесное и наглядное мышление. Далее мы попытаемся представить роль каждого интеллектуального качества следователя в его мыслительной деятельности относительно их значения в качестве криминалистического средства разрешения проблемной ситуации расследования.
Наряду с интеллектуальными качествами, немаловажными для следователя следует признать характерологические качества как элементы сложного психологического образования его личности. Наиболее существенными характерологическими качествами специалисты называют «направленность личности». С.Л. Рубинштейн пишет: «Направленность личности, ее установки, раз за разом порождая в однородных ситуациях определенные поступки, переходят затем в характер и закрепляются в нем в виде свойств личности»3. Признавая «направленность личности» для формирования характера важным качеством, наряду с ним многие авторы выделяют еще и волю1. И направленность, и волевая сфера характера, включая целый ряд свойств, способны комплексно взаимодействовать с интеллектуальными качествами следователя для осуществления им познавательной, конструктивной, коммуникативной и особенно организационной деятельности, связанной с расследованием преступлений.
Тактические операции и следственные версии как средства преодоления проблемной ситуации расследования
Тактическая операция определена нами в качестве структурно-криминалистического метода. Это означает, что ее практическая реализация в процессе расследования преступлений и разрешения проблемных ситуаций должна соответствовать тем правилам, которые определены для реализации указанного метода. В связи с этим возникает вопрос, что это за правила и как они формируют определение тактической операции в качестве явления, для того чтобы следователь, понимая это, мог воспользоваться данным определением для организации, планирования и реализации тактической операции?
В первую очередь, попытаемся установить правила, общие для любого метода познания, используемого в практической деятельности.
Следует начать с классического понятия метода. Этому, на наш взгляд, в большей степени соответствует определение, данное в «Логическом словаре-справочнике», согласно которому метод это – «…способ, путь достижения определенных результатов в познании на практике…»1.
Это часть большого методологического определения, которое хорошо соотносится с прикладными аспектами настоящего исследования. Анализ этой части позволяет сделать промежуточные выводы о том, что в основе метода лежат определенные приемы, чье воздействие на исследуемый объект способствует достижению поставленной цели. Единичный прием в применении практически всегда малоэффективен, на этом основании можно сделать предположение о совокупности подобных (однородных, разнородных) приемов, в соответствии с которыми изучается объект. Не может быть исключена и определенная операция манипуляций с приемами, если этого требует цель изучения объекта с помощью метода.
Реализация метода в процессе практического познания протекает на основе приемов, однако сами по себе эти приемы результативно реализовываться не могут. Этому процессу должны соответствовать некие правила общего характера. Основу этих правил для реализации метода как средства познания составляют правила формальной логики, а также ее категории. Это, так сказать, базовая составляющая процесса эффективной реализации любого метода, используемого в процессе как практического, так и научного познания.
Вместе с тем использование правил формальной логики и обусловливающих их реализацию формально-логических приемов в процессе применения метода недостаточно. Для того, чтобы метод был отнесен к определенной системе методов и мог быть предметно использован для определенного вида деятельности, он должен содержать соответствующие этому статичные понятия, категории, законы и принципы, т. е. определенный «язык», который будет понятен субъекту, использующему этот метод в своей деятельности.
В связи с этим непосредственно возникает необходимость наличия в методе объективного и субъективного, т. е. в нем должны сочетаться познанные объективные закономерности и выработанные на этой основе приемы исследования. Метод исходит из знаний и воздействует посредством знаний для познания.
Важным для реализации любого метода исследования является наличие инструментария его реализации в практической деятельности, так как не может быть описания реализации определенных способов без объяснения, посредством чего они должны воздействовать на объект с целью получения достигаемого результата.
Следует обратить внимание на интегральные и процессуальные свойства метода, что всегда указывает на его совершенствование и последовательное, алгоритмичное действие принципа комплексности в практическом применении пользователем.
Одним из последних важных правил, которые, на наш взгляд, свойственны методу, являются необходимость наличия навыков и умения пользования ими у соответствующего субъекта, возможность эффективного и правильного регулирования в процессе применения метода и контроль за получением результатов.
В соответствии с приведенным обоснованием общих правил для метода познания обоснуем подобные правила для структурно-криминалистических методов, которым, по нашему мнению, являются также и тактические операции.
Напомним, что тактические операции в качестве средств расследования преступлений были предложены по причине того, что традиционные средства расследования преступлений – следственные и процессуальные действия – не всегда позволяли достичь нужного результата, т. е. были не всегда эффективными для расследования преступлений. Система всевозможных средств расследования, связанная рядом задач для достижения сложной цели расследования, предполагалась более эффективным средством, что, собственно, и доказывает их использование в современной практике расследования преступлений, носящих сложный характер по причине многоэпизодности преступного деяния (деяний) и многосубъектности участников расследования, резонансности, высокой общественной опасности и социальной значимости преступления.
Указанная система – и это очевидно – не может быть реализована следователем на основе единичного приема. Обычно это определенная система приемов в системе средств следственной деятельности. Они могут носить как однородный, так и разнородный характер, воздействуя на объект, определенный следователем в качестве цели тактической операции.
Приемы, которые задействованы для реализации тактической операции следователем, в основе своего содержания связаны с правилами формальной логики, это как собственно формально-логические приемы и правила мышления, так и соответствующие им приемы и правила, разработанные в криминалистике для правоприменительной деятельности, преимущественно в системе уголовно-процессуальных отношений. Формально-логические и криминалистические приемы и правила связаны между собой определенными понятиями, которые отнесены к языку криминалистики. Эти понятия – элементы его структуры, и они системно связаны с другими элементами (законы, категории, принципы и пр.) языка криминалистики. Этот язык понятен следователю и как средство используется им для организации, планирования и реализации тактической операции в уголовном судопроизводстве.
Таким образом следователь связывает научно-практические криминалистические данные, разработанные для прикладных целей расследования, со своей деятельностью по непосредственному расследованию преступления с использованием возможностей тактических операций для установления обстоятельств происшедшего противоправного события. Эта часть следственной деятельности хорошо отражает отношения объективного (познанные объективные криминалистические закономерности и выработанные на их основе приемы расследования) и субъективного (практическая следственная деятельность по реализации объективного) в реализации тактических операций. Для практической реализации замысла следователя в тактической операции уголовным процессом и криминалистикой разработан широкий инструментарий. Если уголовный процесс предоставляет следователю несколько ограниченный выбор формализованных процессуальных средств для решения задач тактических операций, то криминалистика, напротив, предоставляет широкий арсенал инструментов, который связывается с возможностью использования ситуационного подхода, различных видов мышления и т. п. средств.
Тактические операции группы «поиск» (операции обеспечения розыска отсутствующих элементов криминалистической структуры вида преступления)
Тактические операции, основанные на розыскной деятельности следователя, представляют собой довольно большую группу криминалистических средств, основным назначением которых является поиск отсутствующих элементов криминалистической структуры того или иного вида (групп) преступлений (поиск скрывшегося с места происшествия или похищенного автомобиля, вещественных доказательств кражи, трупа, лица, заподозренного в совершении преступления, и пр.) с целью воссоздания полной и объективной картины расследуемого события преступления. Анкетированные следователи (94,3% опрошенных) отметили, что розыскную деятельность относительно различных объектов, связанных с расследованием преступлений, они вели по уголовным делам, находившимся в их производстве.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство регламентирует розыскные возможности следователя на всех стадиях досудебного производства соответствующими этому процессу следственными и процессуальными действиями. В п. 38 ст. 5 УПК РФ дано определение розыскных мер, определены субъекты, способные и управомоченные к данному виду процессуальной деятельности, а также объект розыскной деятельности. Совершенно очевидно узкое толкование этого объекта как только подозреваемого в совершении преступления лица. Следователь, как субъект розыскной деятельности, кроме этого, безусловно, важного элемента криминалистической структуры преступления, процессуально обязан разыскивать и вещественные доказательства, и многие другие объекты, связанные с преступлением и преступником.
Системное решение этой задачи возможно посредством реализации тактических операций группы «поиск». Сразу отметим тот факт, что тактические операции данной группы обладают характерной особенностью – достаточно высокой степенью неопределенности местонахождения искомого объекта. В связи с этим можно выделить несколько систем поиска: по устанавливаемым связям (указали 86,7% опрошенных); корреляционным зависимостям объектов (13,1% опрошенных); пространственным характеристикам территорий (28,9% опрошенных); последовательного исследования ситуаций и фактов (19,7% опрошенных). Реализация той или иной системы поиска на практике может быть связана с различной методологией и использованием криминалистических и иных средств, что соответствует определенной задаче и системе целей, соответствующих этой задаче. Например, среди указанных целей может быть необходимость получения данных математических расчетов скорости движения объекта для определения места его возможного нахождения в определенный период времени, выявление и расчет корреляционных зависимостей между процессами для определения направления поиска связей и пр.
Операции рассматриваемой группы могут проводиться в одном или одновременно в нескольких местах, одним актом или поэтапно. Системно и структурно они могут быть представлены на основании задачи поиска, также они могут быть и классифицированы. Однако это относится к вопросам разработки тактических операций, содержание которых разработчики связывают с конкретными методиками расследования преступлений.
Цель нашего исследования основана на актуализации возможностей тактических операций для разрешения проблемных ситуаций расследования, поэтому мы считаем обоснованным исследовать одну из тактических операций данной группы в соответствующем аспекте с интерпретацией результатов этого исследования на другие возможные операции группы «поиск».
Нами уже было обращено внимание, что тактические операции группы «поиск» связаны с высокой степенью неопределенности относительно разыскиваемого объекта, что позволяет характеризовать ситуацию расследования как проблемную. В соответствии с тем, что наиболее актуальным является розыск преступника, мы и рассмотрим на этом примере возможности тактической операции в разрешении соответствующей проблемной ситуации расследования.
Поиск скрывавшегося преступника – тактическая операция, которая включает в свое содержание действия, связанные со сбором информации о скрывшемся и его связях, а также сбором и анализом сведений о его действиях после начала розыска. Данная операция связана с большой аналитической работой следователя и большим объемом следственных и розыскных процессуальных действий, проводимых во взаимодействии с оперативно-розыскными службами.
Приведем пример из судебно-следственной практики и рассмотрим его с позиции формирования проблемной ситуации расследования, следственной версии как средства разрешения проблемной ситуации и элементов тактической операции, использованных следователем для проверки следственной версии1.
Хасанов А.Х. обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222 и ч. 1 ст. 105 УК РФ, т. е. в незаконном изготовлении и хранении нарезного огнестрельного оружия и умышленном убийстве гражданина Алиева С.С. Из обстоятельств дела известно, что Хасанов А.Х., имея намерение совершить убийство предпринимателя Алиева С.С., прибыл к нему домой на велосипеде. Ожидая последнего, он спрятался в гараже дома Алиева С.С. и, когда тот возвратился домой, выстрелил в него два раза. В результате полученных телесных повреждений Алиев С.С. скончался на месте, а Хасанов А.Х. с места преступления скрылся. После проведенных оперативно-следственных мероприятий Хасанов А.Х. по прошествии непродолжительного времени был разыскан и задержан в г. Москве.
Проблемная ситуация расследования, связанная с розыском скрывшегося преступника, ее динамическая структура рассматривается нами как часть более общего процесса, блок, входящий в систему логико-психологического механизма построения розыскной следственной версии. Эта проблемная ситуация расследования характеризуется следующим содержанием.
1. Формирование проблемной ситуации расследования, связанной с розыском заподозренного в совершении преступления лица основано на процессуальной деятельности следователя по поиску и обнаружению информации о характере расследуемого события, анализе полученных данных и их относимо-сти к разыскиваемому лицу.
Основное назначение этого этапа формирования проблемной ситуации расследования определяется необходимостью формирования определенной совокупности криминалистически значимой информации, которая непосредственно или косвенно указывает на конкретное лицо как на лицо, совершившее преступление.
На первоначальном этапе расследования преступления после возбуждения уголовного дела и проведения следственно-оперативных мероприятий было установлено, что убийство Алиева С.С. является спланированным и тщательно подготовленным преступлением. Об этом объективно свидетельствовала собранная криминалистически значимая информация: преступник прибыл на место преступления на велосипеде практически перед приездом домой потерпевшего, совершив убийство, на этом же велосипеде скрылся с места преступления. До совершения преступления и непосредственно после его окончания он неоднократно, что следует из показаний свидетелей, разговаривал по мобильному телефону. Свидетели дали приблизительное описание подозреваемого и его велосипеда, а данные осмотра места преступления отражали информацию об оружии, использованном преступником.