Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Криминалистическая характеристика преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД в связи с выполнением служебных обязанностей
1. Современные тенденции и специфика преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД 18
2. Структура и содержание криминалистической характеристики преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД .41
3. Личность потерпевшего как системообразующий элемент криминалистической характеристики данной категории преступлений 74
Глава 2. Организационные и тактико-психологические особенности расследования преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД в связи с выполнением служебных обязанностей
1. Особенности возбуждения уголовных дел и обстоятельства, подлежащие установлению и доказыванию в ходе производства по делам данной категории 97
2. Вопросы взаимодействия следователя со службами ОВД и средствами массовой коммуникации 114
3. Тактика и психология проведения отдельных следственных действий 130
4. Специфика деятельности следователя в условиях противодействия расследованию 154
Заключение 179
Библиографический список 190
Приложения 226
- Современные тенденции и специфика преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД
- Структура и содержание криминалистической характеристики преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД
- Особенности возбуждения уголовных дел и обстоятельства, подлежащие установлению и доказыванию в ходе производства по делам данной категории
- Специфика деятельности следователя в условиях противодействия расследованию
Современные тенденции и специфика преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД
Социальная несправедливость, порождаемая порой непоследовательными решениями представителей публичной власти, подрывает доверие к государству как главному источнику законности и безопасности, низводя его роль к исключительно экономическим функциям собирания налогов и распределения бюджета. Подобное отношение к государственной власти незамедлительно сказывается на ее представителях, прежде всего на самой многочисленной их части – сотрудниках ОВД.
Усложненные современные политические, социальные и экономические условия жизни порождают новые количественные и качественные характеристики изначально однородных преступлений, что, в свою очередь, требует применения разнообразных криминалистических методик и тактических приемов их расследования. Преступления, совершаемые в отношении сотрудников ОВД, изначально представляют собой сложное криминальное явление и нормативно группируются по нескольким основаниям:
- по объекту посягательства (честь, достоинство, жизнь, здоровье, имущество сотрудника и его близких);
- по способу преступных посягательств (посягательство на жизнь, насилие, оскорбление);
- по правовому статусу сотрудника ОВД как объекту уголовно-правовой охраны (преступления против лиц, осуществляющих предварительное расследование, посягательства в отношении сотрудников правоохранительных органов, обеспечивающих общественный порядок и общественную безопасность).
С позиции материального права преступления в отношении сотрудников ОВД (ст.ст. 294-296, 317-319 УК) объединяет единый основной объект посягательства – порядок управления, в то время как жизнь, здоровье, честь и достоинство сотрудников ОВД являются дополнительными объектами уголовно-правовой охраны. Однако криминалистика изучает не законодательные модели, а закономерности механизма совершения преступлений и особенности их расследования, поэтому в начале работы нам важно определить, какие из перечисленных составов наиболее распространены в практике.
Распространенность преступления в качестве криминалистической категории криминалистами понимается по-разному. Так, в частности, И. Ф. Герасимов и В. А. Ледащев рассматривают распространенность преступлений как элемент криминалистической характеристики1. Позволим себе не согласиться с тем, что криминологическая по своей сути категория «распространенность преступления» может включаться в структуру криминалистической характеристики, но вместе с этим признаем, что именно она порождает потребность в разработке частных криминалистических методик. И. Ф. Герасимов справедливо называет распространенность преступного деяния «фактором, который обусловливает так называемую криминалистическую готовность органов рассле-дования»2. Для формирования частной криминалистической методики расследования какого-либо вида преступлений необходимы два фактора, находящиеся в прямой зависимости от распространенности преступлений: во-первых, наличие достаточного практического материала для научного анализа в виде уголовных дел, судебных актов, материалов прокурорского надзора и т.п., во-вторых, – наличие потребности практики в научной разработке частной методики расследования. К сожалению, в настоящее время образование частных, или, согласно предложенной М. В. Субботиной терминологии – подвидовых1, криминалистических методик расследования преступлений, не всегда связывают с распространенностью их в практике2, хотя еще Р. С. Белкин отмечал, что «эти данные важны для криминалистической науки, поскольку показывают, на разработке и совершенствовании методик расследования каких видов преступлений следует сосредоточить внимание и усилия»3.
Нам представляется, что разработка частных криминалистических методик расследования «нераспространенных» видов преступлений «на будущее» или на основании материалов нескольких уголовных дел не будет в достаточной степени научно обоснованной – она сможет иметь форму криминалистических рекомендаций, но никак не методик расследования. Полагаем, что криминалистическое исследование латентных преступлений также не может привести к формированию научно обоснованной концепции, поэтому обоснованно на стадии выявления такие преступления относятся к предметной области криминологии и теории оперативно-разыскной деятельности.
О распространенности преступлений в криминалистическом аспекте следует говорить при выявлении повторяемости разновидностей элементов криминалистической характеристики, следственных действий, следственных ситуаций, тактических приемов и т.д.4, с тем, чтобы по результатам исследования предложить практике наиболее эффективный и оптимальный путь проведения расследования с позиций временных и трудовых затрат на основе выделения типичных закономерностей преступления и его расследования. В противном же случае следует говорить не о частной (подвидовой) криминалистической методике, а о криминалистической хрестоматии в виде описания частных случаев судебной и следственной практики. Руководствуясь сказанным, в своей дальнейшей работе при определении границ предмета исследования мы будем придерживаться критерия распространенности.
Полученные нами эмпирические данные1 свидетельствуют о том, что ст. 294 УК почти не применяется. В некоторых регионах вообще не зарегистрировано уголовных дел, возбужденных по фактам совершения преступлений против правосудия. Низкое количество регистрируемых преступлений и сравнительно незначительное количество дел, направленных в суд, не позволяют выявить устойчивые криминалистически значимые закономерности данного преступления и его расследования. К тому же, в большинстве случаев уголовные дела по ст. 294 УК возбуждаются в случаях воспрепятствования деятельности судьи, относительно воспрепятствования деятельности следователей – лишь в случае утраты доказательств. Так, следователь С., находясь в помещении СИЗО, предоставил обвиняемому Т. и его защитнику материалы уголовного дела в подшитом и пронумерованном виде. В целях воспрепятствования производству предварительного расследования, Т. в момент, когда материалы дела были в его руках, вырвал листы, на которых находились протокол допроса подозреваемого Т., уведомление обвиняемого о дате предъявления обвинения, постановление о привлечении в качестве обвиняемого Т. и протокол допроса обвиняемого Т., уничтожил их, разорвав на мелкие части2.
Относительно редкое применение данной правовой нормы не свидетельствует об отсутствии попыток воспрепятствования повседневной служебной деятельности следователей и дознавателей ОВД. Так, А. И. Скакун, выявив основные причины, по которым они не пытались привлечь к уголовной ответственности тех, кто оказывал на них воздействие, пришел к выводу, что эта группа преступлений имеет высокую степень латентности1.
Как свидетельствует официальная статистика2, правовая норма, предусматривающая ответственность за посягательства на жизнь лица, осуществляющего предварительное расследование (следователя или дознавателя ОВД), используется реже, чем предыдущая, и имеет тенденцию к снижению их количества в последние годы. Так, в 2019 г. в России зарегистрировано всего 2 таких преступления. Полагаем, что уголовно-правовая причина низкого количества зарегистрированных и расследованных преступлений в отношении лиц, осуществляющих предварительное расследование, во многом обусловлена подмеченной в литературе закономерностью, когда «...конструирование большого числа специальных норм, дублирующих друг друга, не всегда оказывается целесообразным. При квалификации преступлений большое количество специальных норм приводит к необоснованной конкуренции уголовно-правовых норм, что, в свою очередь, не способствует эффективному применению уголовного закона»3.
Структура и содержание криминалистической характеристики преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД
Выделение отдельной криминалистической методики расследования преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД в связи с выполнением служебных обязанностей подразумевает наличие закономерностей в механизме совершения, раскрытии и расследовании данной общности преступлений вне зависимости от времени, места и разновидности посягательств. Криминалистическая характеристика, в свою очередь, должна включать в себя закономерности совершения преступления, присущие именно данной категории уголовно наказуемых деяний.
Исходя из общепринятой структуры криминалистической характеристики, она в той или иной мере воспроизводит элементы состава преступления в их уголовно-правовом значении и подлежащие доказыванию обстоятельства, приведенные в ст. 73 УПК; они более близки по своей сути к элементам криминалистической характеристики и во многом их определяют. Однако «…перечень обстоятельств, входящих в предмет доказывания, имеет слишком высокий уровень общности и не зависит от видовой характеристики преступлений»1.
Со своей стороны добавим: исследование преступления с позиций раскрытия обстоятельств, подлежащих доказыванию, в большей степени позволит раскрыть закономерности расследования преступления (исходя из поставленных задач проводимого исследования и его структуры, мы непременно обратимся к ним во второй главе нашей работы), в то время как криминалистическая характеристика нацелена на раскрытие закономерностей совершения деяния. Сходное мнение высказал С. Н. Чурилов, указавший на допустимость замены понятия «криминалистическая характеристика преступления» понятием «криминалистическая характеристика механизма преступления»1.
В нашем представлении, научные категории «криминалистическая характеристика», «обстоятельства, подлежащие доказыванию», «состав преступления» обеспечивают многостороннее криминалистическое исследование различных аспектов закономерностей совершения преступления и его дальнейшего раскрытия и расследования, то есть являются призмами исследователя, которые раскрывают один и тот же предмет, но в разных ракурсах.
Разделяя подход Д. В. Ким, в соответствии с которым цель криминалистических классификаций заключается в создании информационной базы методики расследования2, полагаем, что криминалистическая характеристика выполняет в методике расследования преступлений, прежде всего, эвристическую функцию. Ее суть заключается не столько в построении четкой и целостной классификации (например, не по каждой категории преступлений можно сформулировать криминалистические закономерности, касающиеся потерпевшего, из-за его отсутствия в деле либо присутствия в формализованном виде (государство, юридическое лицо, орган местного самоуправления и т.п.)), сколько в выявлении закономерностей, включаемых криминалистами в состав общепризнанных элементов криминалистической характеристики.
Единое мнение о структуре криминалистической характеристики среди ученых-криминалистов отсутствует. Дискуссия по данной проблематике широко представлена в научной литературе3. Поэтому считаем, нет необходимости освещать полемику, возьмем же за основу перечень элементов криминалистической характеристики, который, по нашему мнению, наиболее приемлем относительно тематики исследования, а именно: 1) обстановку совершения преступления (время, место, условия); 2) способ совершения преступления; 3) личность потерпевшего; 4) личность преступника; 5) цели и мотив преступления; 6) механизм следообразования.
Особенности криминалистической характеристики совершаемых в отношении сотрудников ОВД преступных посягательств определяются:
- во-первых, совершением подавляющего большинства таких преступлений через непосредственный контакт преступника с потерпевшим;
- во-вторых, активной ролью потерпевшего в совершенном преступлении, предопределенной служебными правами и обязанностями по защите прав потерпевших и соблюдению прав виновных;
- в-третьих, юридической сложностью совершенного деяния, вызванной наличием как минимум двух потерпевших – сотрудника полиции (как лица, получившего прямой вред от преступления) и государства, чьи интересы представляет сотрудник при осуществлении своих служебных полномочий.
Перечисленные особенности преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД обуславливают необходимость включения в криминалистическую характеристику рассмотрение личностей как преступника, так и потерпевшего, причем потерпевший должен рассматриваться не только с позиций психологической и социальной оценок его как личности, но и с формально-юридической оценки его как представителя государства – носителя служебных прав и обязанностей. Преступления данного вида следует рассматривать как сложное правоотношение, в структуру которого в качестве элементов включены субъекты правоотношения, объект правоотношения и содержание правоотношения как совокупность взаимных прав и обязанностей, фактического поведения его участников и юридически значимых последствий.
Полагаем, четвертой особенностью преступных посягательств в отношении сотрудников ОВД является совпадение процессуальной роли заявителя-потерпевшего с ролью лица, обязанного принимать сообщения о преступлениях, выявлять и пресекать их, а также в дальнейшем участвовать в деле со стороны обвинения в лице пострадавшего и присутствовавшего при совершении преступления сотрудника полиции. Эта особенность в целях проведения объективного расследования предопределяет поиск дополнительных материальных и идеальных следов преступления, поскольку обвинение не может основываться исключительно на показаниях потерпевшего, во-первых, лояльного стороне обвинения, а во-вторых, совмещающего важнейшие роли как в механизме преступления, так и в уголовном процессе.
Для полного и объективного расследования преступления необходимо исследовать каждый компонент этого сложного правоотношения, в криминалистическом измерении выражающегося в характеристике следующих элементов:
- события преступления (время, место, способ, обстановка) и оставленных после него материальных и идеальных следов;
- объекта преступного посягательства (потерпевшие, их интересы, правовой статус потерпевшего, правомерность его действий, причиненный ему вред);
- лица, совершившего преступление.
В исследуемых нами ст.ст. 317-319 УК место совершения деяния не является обязательным элементом состава преступления, но его установление требуется для индивидуализации и выявления общественно-опасных последствий деяния с целью его правильной квалификации. Криминалистическое значение места преступления заключается в необходимости уточнения геолокации для обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и преступника, установления других элементов криминалистической характеристики, детерминированных внешними условиями совершения преступления.
По материалам изученных уголовных дел можно сделать вывод о том, что посягательства в отношении сотрудников ОВД совершаются в следующих местах (по частоте посягательств):
1) в местах массового пребывания граждан (общественных местах) – 49,3% (в магазинах, кафе, ресторанах – 19%; на объектах транспортной инфраструктуры – 30,3%);
2) по месту жительства или временного пребывания преступника (в квартирах, домах, в подъезде) либо в непосредственной близости от них – 26,6%;
3) в местах постоянной дислокации или преимущественного несения службы сотрудниками ОВД – 24,1% (в помещении дежурной части отдела полиции – 5,4%; в салоне служебного автомобиля – 4%; в служебном кабинете потерпевшего – 1,6%; в иных помещениях, занимаемых ОВД – 13,1%).
Крайне редко преступления совершаются в здании суда, при конвоировании, в аэропортах, что объясняется строгостью административно-правовых режимов, действующих в данных местах и не позволяющих нахождение на территории данных объектов лиц в состоянии алкогольного опьянения, в котором совершается 77,4% рассматриваемых нами преступлений.
Прежде чем приступить к исследованию характеристик времени в рассматриваемом виде преступных посягательств, целесообразно обозначить значение этой категории как элемента их криминалистической характеристики. Так, время преступления устанавливается в целях:
- правовой квалификации преступления и назначения наказания (например, совершение посягательства в отношении сотрудника полиции во время несения им службы либо действия особых правовых режимов);
- установления временной последовательности реализации преступного умысла;
- оценки законности действий потерпевшего (например, своевременность выдвижения требований к виновному в неслужебное для потерпевшего время);
- доказывания умысла виновного (например, в случае отрицания умышленности действий виновного особое значение приобретает продолжительность времени посягательства, поскольку растянутая во времени агрессия не может быть неосторожной или неосознанной);
- доказывания алиби подозреваемого;
- выявления свидетелей совершенного преступления при совпадении времени и геолокации преступления со временем и местом их нахождения.
Особенности возбуждения уголовных дел и обстоятельства, подлежащие установлению и доказыванию в ходе производства по делам данной категории
Особенностью возбуждения уголовных дел по преступлениям, совершаемым в отношении сотрудников ОВД, является совпадение процессуальной роли заявителя – потерпевшего с ролью лица, обязанного принимать сообщения о совершенных преступлениях, выявлять и пресекать их, а также в дальнейшем выступать в деле в качестве основного участника со стороны обвинения.
Полученные нами эмпирические данные свидетельствуют, что поводами для возбуждения уголовного дела служат:
- протокол принятия устного заявления – по 2% уголовных дел;
- заявление потерпевшего с просьбой о привлечении к уголовной ответственности – по 3,5% уголовных дел;
- явка с повинной зарегистрирована по 6,5% уголовных дел.
В остальных случаях поводом для возбуждения уголовного дела стали рапорта пострадавших сотрудников полиции, их непосредственных начальников и обобщенные рапорта следователей, рассматривавших первоначально собранные материалы о происшествии.
Представляется, что устоявшаяся практика возбуждения уголовных дел по факту преступного посягательства на основании рапорта сотрудника является более обоснованной с позиций соблюдения законности, поскольку на сотруднике ОВД лежит обязанность по приему сообщений о преступлениях и передаче их для регистрации в территориальный орган внутренних дел1. Несообщение сотрудником полиции о преступном посягательстве в отношении него будет являться, как минимум, нарушением служебной дисциплины, а в некоторых случаях – даже уголовно-наказуемым деянием, поскольку рассматриваемая нами категория дел относится к делам публичного обвинения.
Как показывает проведенный анализ статистики преступлений по ст.ст. 317-319 УК2, количество уголовно наказуемых деяний, зарегистрированных в отчетный период, отличается от количества предварительно расследованных преступлений на 3-6%, что, в свою очередь, равно количеству материалов об отказе в возбуждении уголовного дела и прекращенных уголовных дел.
Незначительное количество составляют дела, по которым предварительное следствие прекращено и приостановлено. Количество уголовных дел, приостановленных производством, по исследуемым нами статьям составляет менее 2%3. Количество прекращенных – можно вычислить посредством соотношения разницы между количеством предварительно расследованных уголовно наказуемых деяний в отчетный период и количеством уголовных дел и материалов, находившихся в производстве на начало года или зарегистрированных в отчетном периоде, и разницы между количеством предварительно расследованных преступлений в отчетный период и количеством дел, направленных в суд с обвинительным заключением. За вычетом приостановленных уголовных дел (2%) количество прекращенных уголовных дел составляет от 2 до 7% в разные отчетные периоды.
В сравнении с судебной практикой, согласно которой в среднем число оправдательных приговоров в России составляет 0,4%4, предварительное следствие проводится более объективно и имеет меньший обвинительный уклон в расследовании посягательств, совершенных в отношении сотрудников ОВД.
Причинами для прекращения уголовного преследования по исследуемым преступлениям могут выступать следующие обстоятельства:
1. Возбуждение уголовного дела в день посягательства без предварительной проверки сообщения о преступлении. На наш взгляд, решение о возбуждении уголовного дела следует принимать после завершения всех служебных проверок и административно-процессуальных процедур в отношении виновного и потерпевшего для приобщения их документально оформленных результатов к материалам расследования, за исключением случаев:
- очевидности совершенного преступления;
- отсутствия необходимости в предварительной проверке законности действий потерпевших (сотрудников ОВД);
- наличия потребности в закреплении доказательств уголовно процессуальными средствами в случае угрозы их утраты;
- возможности виновного скрыться от следствия и суда.
2. Низкое качество собранного материала предварительной проверки сообщения о преступлении (отсутствие в нем документов из дела об административном правонарушении, ставшем поводом для конфликта с полицейским, заключений служебных проверок по фактам правомерности применения физической силы, специальных средств и оружия в отношении виновного и причинения телесных повреждений сотруднику полиции, являющихся веским доказательством преступления (напомним, что согласно нашему исследованию, материалы служебной проверки приобщались к уголовному делу только в 2% случаях), отсутствие работы по выявлению свидетелей, утрата видеодоказательств вследствие затягивания времени их изъятия с камер публичного наблюдения, отсутствие экспертного психолого-лингвистического исследования слов подозреваемого, принятых сотрудником ОВД за оскорбление и др.).
3. Отсутствие у следователя и оперативного сотрудника навыков и возможностей по сбору доказательств оскорбления сотрудника полиции в сети интернет. В настоящее время активно развивается методика расследования преступлений, совершенных с использованием интернет-ресурсов, в том числе, связанная с оскорблением представителей власти. Однако раскрываемая нами методика не охватывает данной разновидности преступлений в силу специфики собирания доказательств и взаимодействия в ходе расследования таких преступлений. К тому же, нами выявлен только один случай совершения оскорбления полицейских в интернет-среде, впрочем, это преступление совершено не путем оставления комментария к изображению конкретного полицейского или оскорбительного искажения его фотографии, а путем выкладывания на публичный портал видео, запечатлевшего задержание полицейскими пьяных дебоширов с оскорбительными комментариями автора видеоролика1, что сделало его близким по содержанию к рассматриваемым нами преступлениям.
В подавляющем большинстве случаев виновные лица задерживаются непосредственно на месте преступления. Попытки скрыться с места преступления зафиксированы нами в 78 уголовных делах, и только в 13 случаях они увенчались успехом (в 10 случаях виновный скрылся на принадлежащем или управляемом им автомобиле, поэтому в дальнейшем установление его личности не составило труда, в 3 случаях имело место групповое нападение и личность скрывшегося была установлена при допросе задержанных подозреваемых). Таким образом, мероприятия по поиску и задержанию виновного проводились в рамках предварительной проверки или производства по делу об административном правонарушении только в 2,3% случаев.
Учитывая данный факт, мы можем констатировать, что на начальной стадии расследования складываются две типичные ситуации. В первой – подозреваемый не оказывает противодействия расследованию, дает правдивые показания либо показания с незначительными расхождениями, не влияющими на квалификацию деяния и организацию расследования. Во второй ситуации виновный не признает вины либо иными способами противодействует расследованию. Выявленная закономерность определила дальнейшее содержание нашей работы, где будет рассмотрен порядок проведения типичных следственных действий, а затем особенности работы следователя в условиях противодействия расследованию.
Обстоятельства, подлежащие доказыванию, определяют целенаправленность и плановость расследования1. Помимо этого, они имеют важное значение для разработки сложных (в рамках конкретного акта расследования и судебного разбирательства) и простых (в рамках отдельных следственных и судебных действий) тактических комбинаций2.
Как нами указывалось в первой главе, исследование обстоятельств, подлежащих доказыванию, позволяет в большей степени раскрыть закономерности расследования преступления, в то время как криминалистическая характеристика позволяет исследовать закономерности его совершения. В ходе проведенного исследования нами были проанализированы недостатки судебно-следственной практики в части установления обстоятельств, подлежащих установлению и доказыванию по делам данной категории.
Как показывает проведенный анализ времени, места и способа совершения преступления, следователи и суды уделяют недостаточное внимание исследованию времени совершения преступных посягательств относительно распорядка дня сотрудника ОВД. В каждом пятом из исследованных нами уголовных дел и судебных решений время посягательства относительно распорядка дня сотрудника полиции (в служебное время или во время отдыха), являясь одним из основных обстоятельств, устанавливаемых по делу, не было указано в описательной части процессуальных документов. Данная процессуальная недоработка значительно искажает объективную картину преступления, поскольку выполнение служебных обязанностей в неслужебное время может серьезно нарушать права и свободы других лиц (проверка документов или условий хранения оружия в жилище в ночное время, остановка попутного транспорта в гражданской одежде), а, следовательно, будут неправильно установлены мотивы, цели преступления и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.
Специфика деятельности следователя в условиях противодействия расследованию
Криминалистическая природа противодействия раскрытию и расследова нию преступных посягательств против сотрудников ОВД в отечественной науке практически не исследовалась. Отдельные аспекты противодействия рас следованию преступлений против лиц, выявляющих налоговые правонаруше ния, были рассмотрены в диссертации В. О. Лапина1. Как было установлено в процессе нашего исследования, преступные формы противодействия расследо ванию не характерны для исследуемой категории уголовных дел, поскольку ни одном из исследованных дел, возбужденных по ст.ст. 317-319 УК, не принима лись меры по государственной защите свидетелей, следователя или потерпев ших (сотрудников ОВД) и их родственников; дача ложных показаний свидете лями была выявлена в 4 случаях, но ни в одном из них свидетели не были при влечены к уголовной ответственности; согласно проведенному нами интервью ированию следователей СК России уголовно-наказуемые способы противодействия расследованию преступного посягательства в отношении со трудников ОВД встречались в их практике в 5% случаях (см.: Приложение 5).
Данный факт косвенно подтверждается относительно небольшим количеством регистрируемых преступлений, предусмотренных ст.ст. 294-296 УК1 и ст.ст. 306-309 УК2, ведомственной статистикой, согласно которой в период 2016-2019 гг. в России не зарегистрировано ни одного случая гибели сотрудника либо его близких и зафиксировано всего 3 случая получения сотрудником телесных повреждений или иного вреда здоровью в процессе обеспечения государственной защиты3. Несомненно, констатируя данное положение дел, следует учитывать высокую латентность исследуемых посягательств4, однако по причине нераспространенности преступных форм противодействия по исследуемой категории дел мы сосредоточим свое внимание на рассмотрении противодействия, оказываемого путем злоупотребления правом защиты и путем совершения участниками уголовного процесса правонарушений, не имеющих уголовно-правовых последствий.
Подавляющее большинство преступников, совершивших посягательства в отношении сотрудников полиции, – это не вполне социально зрелые члены общества, с низким уровнем правосознания, совершившие преступления в состоянии алкогольного опьянения. После выхода из этого состояния преступники данного типа искренне раскаиваются в содеянном, признают вину, не противодействуют, а напротив – оказывают активную помощь в расследовании преступления. Об этом говорит тот факт, что 332 из 572 исследованных нами дел были рассмотрены в особом порядке, что подразумевает полное признание вины, а 50 уголовных дел были прекращены судом за примирением с потерпевшим. То есть, как минимум в 2/3 случаев уголовного преследования следствию не оказывается явного противодействия в раскрытии и расследовании преступления. К этой категории дел также следует добавить случаи, когда виновный полностью раскаялся, но в силу отсутствия процессуальных оснований и условий уголовное дело было рассмотрено в обычном порядке.
Нами установлено, что при вынесении по всем делам обвинительного приговора обвиняемые не признали вину по 61 уголовному делу, частично признали по 28 уголовным делам. Следовательно, противодействие по данной категории дел оказывается как минимум в 15,6% случаев (необходимо учитывать, что по всем исследованным делам вынесены обвинительные приговоры, следовательно, защита по делу не основывалась на добросовестности, а имела характер противодействия). Для раскрытия природы и содержания противодействия следствию нами исследовано 89 уголовных дел с вынесением обвинительного приговора, где обвиняемый вину не признал или признал частично, не давал показания, пользуясь ст. 51 Конституции РФ (в 6,7% случаях противодействия), или отказывался от них в суде и на предварительном следствии.
Как нами было отмечено, большинство подозреваемых, протрезвев, искренне раскаиваются в совершенном преступлении. Но при этом признание ими своей неправоты, как правило, основано на имеющихся моральных устоях и общественных «табу»: не делай другим того, чего не хочешь, чтобы делали в отношении тебя; не оскорбляй и не бей окружающих; не употребляй алкоголь до состояния, не позволяющего контролировать свое поведение, и др. Иными словами, виновный не осознает всю тяжесть совершенного им преступления, а потому в будущем может изменить показания, отказаться от сотрудничества со следствием, поскольку посчитает себя обманутым сотрудниками полиции, следователем или несправедливыми примененные в отношении него меры пресечения, формулировку обвинения. Анализ уголовных дел показывает, что данная ситуация возникла в 4 из 89 случаях.
Другая группа обвиняемых первого типа (инфантильного, но добросовестного), первоначально не признающих или частично признающих свою вину, оказывает противодействие следствию в связи с ошибочной, субъективной оценкой законных действий сотрудников полиции как «грубых», «несправедливых», «непорядочных», т.е. нелегитимных или несоответствующих их социальному статусу – зафиксирована по 12 уголовным делам или в 13,5% случаях противодействия следствию.
Однако в подавляющем большинстве случаев противодействие следствию, согласно ранее данной нами типологии, оказывают лица со скрытыми или явными антиправовыми установками в виде общего и правового негативизма, нигилизма, эгоцентризма, радикализма, популизма и др. Данный тип личности выявлен в 73 делах, по которым оказывалось противодействие, или в 82%. В 19 случаях это были ранее судимые лица обоего пола.
В литературе описываются следующие способы противодействия при даче показаний подозреваемым (обвиняемым):
1) ложные показания относительно наличия состава преступления в собственных действиях (вина не признана, событие посягательства отрицается);
2) заявление о том, что сам стал жертвой насилия, угроз, вымогательства, шантажа со стороны сотрудника ОВД;
3) отказ от дачи показаний;
4) оценка своих действий как совершенных в состоянии необходимой обороны, со ссылкой на незаконность действий сотрудника1.
Как нам видится, в данном перечне смешаны отдельные способы противодействия (дача ложных показаний и отказ от дачи показаний) и стратегии противодействия – в виде признания своих действий законными (совершенными в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, непреодолимой силы), а действий потерпевшего полицейского – нарушающими его права.
К числу вышеперечисленных способов противодействия и версий подозреваемого (обвиняемого) относительно события посягательства мы можем добавить версию о «невиновном причинении вреда» в силу ст. 25 УК (ударил случайно, «инстинктивно» в ответ на агрессивные действия со стороны неизвестных лиц, которые, как позже выяснилось, оказались сотрудниками полиции; ударил, потому что не мог терпеть боль от применения к нему приема во время задержания и т.п.) либо причинении побоев, оскорблений, легкого вреда здоровью в состоянии аффекта, что в обоих случаях не является преступлением ввиду отсутствия криминализации данных деяний.
Тактика и методика выявления и нейтрализации противодействия в виде отказа от дачи показаний и дачи ложных показаний довольно полно разработана в криминалистике1, а отсутствие или наличие аффективного состояния устанавливается экспертизой. Поэтому займемся выработкой стратегии следователя по комплексному разоблачению версий, характерных исключительно для исследуемых преступлений. В зависимости от следственной ситуации нами предлагается выбрать стратегию «профилактика» или стратегию «арбитр»2.
Повторимся – большинство преступных посягательств в отношении сотрудников полиции совершается вследствие правовой неграмотности или правового нигилизма виновных, поэтому наличие или отсутствие противодействия со стороны защиты во многом зависит от проведенной следователем работы по правовому просвещению или правовому убеждению виновного соответственно виду деформации его правосознания.
Посягательство на безопасность представителя власти обладает большой общественной опасностью не столько в силу причинения оскорблений, побоев и телесных повреждений человеку, сколько непризнания законных властных полномочий у представителя государства, что нарушает негласный общественный договор об обмене абсолютной, неограниченной свободы человека на базовые цивилизационные ценности – безопасность, формальное равенство, социальную поддержку и др. блага. В то же время делегирование человеком функции обеспечения личной и общественной безопасности и справедливого решения споров составляет основной смысл существования государства. Очень важно, чтобы по итогам проведенного расследования виновный не разочаровался окончательно в государственном мироустройстве, а на деле убедился в справедливости и общественной необходимости вынесенного обвинения, личной и коллективной пользы от обеспечения безопасности силами государства в лице правоохранительных органов.