Введение к работе
исгуальность темы.
Нет сомнения в важности изучения питания как для областей, связанных с іедициной, здравоохранением, диететикой, так и для этнографии, культурной социальной антропологии, культурологии и других смежных с этими бластями наук для раскрытия культурной и социальной функций и значений еятельности и поведения человека, связанных с питанием. Однако именно в оследних областях знания было несправедливо мало внимания обращено на ту тему. Если учитывать важность деятельности, связанной с добычей, риготовлением, распределением и потреблением пищи, и затраченное на это ремя, то вопросам питания было уделено недостаточно мало внимания со тороны этнологов, хотя практика, вера, обычаи, связанные с пищей, остоянно использовались в связи с примерами или объяснениями в разных
областях, таких, как родство, экономическая и символическая антропология.
"В советской этнографической науке питание долгое время характеризовалось главным образом в описательном плане как один из важных компонентов материальной культуры."(В.И. Козлов).1 Тем не менее до начала 1980-х гг. вышли отдельные работы по питанию определенных народов или этнических групп, например, Кавказа, Средней Азии, Прибалтики и других народов СССР (В.К. Милюс; Л.П. Потапов; И.Е. Тугутов). Несмотря на подобную тенденцию, в отдельных трудах подмечена важность исследования культуры питания в социально-культурном аспекте (Е.Н. Студенецкая; С.А. Токарев). В этой связи следует отметить, что до сих пор отсутствует изучение культуры питания доминирующего народа страны русских - по какой-либо общей или специальной теме в их общекультурном контексте.
Немаловажное значение имеет попытка стандартизации подхода к исследованию культуры питания в виде классификации "системы питания' С.А. Арутюнова (и Ю.И. Мкртумяна) в первой половине 1980-х гг., в поле зрения которой входят социальные и нормативные отношения деятельности связанной с питанием, а также функции пищи и данной деятельности. Кроме того, советская школа этнической экологии, разработанная также в 1980-1990-е гг., вносит определенный вклад в область исследования культуры питаню (В.И. Козлов). В последние годы появлялись некоторые исследования основанные на той и/или другой методике (М.С. Бердыев; Н.И. Григулевич).
В отношении коренных народов Сибири и Севера положение с исследованием данной области в основном не отличается. У каждого народе или этнической группы изучение культуры питания осуществлялось ограниченном порядке и освещалось в качестве эпизодического придатке материальной культуры, хотя отдельные труды содержат подробные сведенш о культуре питания соответствующего народа или этнической группы. К последним относятся исследования кетов (Е.А. Алексеенко), ительменов (Н.К Старкова), коряков (В.В. Антропова; И.С. Гурвич и К.Г. Кузаков) кумандинцев (Ф. Салтаев), нанайцев (Ю. А. Сем), нивхов (Ч.М. Таксами) саамов (Т.В. Лукьянченко), западносибирских татар (Ф.Т. Валеев), телеутої (Д.А. Функ), тофаралов (Л.В. Мельникова), тувинцев (СИ. Вайнштейн)
Козлов В.И. Этническая экология: становление дисциплины и история проблемы. М., 1994. С. 138.
4 удэгейцев (А.Ф. Старцев), ульчей (А.В. Смоляк), хакасов (В.Я. Бутанаев), кантов (Л.В. Лукина), шорцев (В. Кимеев), эвенков (Г.М. Василевич, М.Г. Гуров), эвенов и эвенков в Якутии (СИ. Николаев), азиатских эскимосов (Г. А. Меновщиков), юкагиров (В.А. Туголуков) и ряд статей в сборника "Народы Гибнри" (1993). Труды о культуре питания хантов Л.В. Лукиной отличаются эт других своей сравнительно-исторической методикой. Тщательностью описания элементов культуры питания тувинцев в широком спектре культуры жотоводов Евразии отличается раздел работы, посвященной истории сультуры тувинцев СИ. Вайнштейн. Практически полную картину юответствующего народа рисуют работы Н.К. Старковой, 10. А. Сема и Ф.Т. Фалеева.
Особняком выступает работа "Арктическая этноэкология" И.И. Крупника, отирающаяся в основном на американскую школу экологической нтропологии. Ценность данной работы заключается в новаторстве, несенном в область советской этнографии на основе тезисов, выдвинутых '.А. Арутюновым: идея о высокой динамичности традиционных обществ, начение разрывов в линиях эволюции традиционных обществ, сложность овременной интерпретации традиционных систем природопользования. Хотя, другой стороны, данная работа подвергается критике в том, что она "свелась упрощенному анализу добычи и употребления пищевых продуктов только о килокалориям, без учета качественного состава рациона и эалансированностн пищевых веществ..." (В.И. Козлов).
Несмотря на вышеизложенную тенденцию и накопление багажа сследований в области культуры питания в последние годы, все же гсутствует взгляд с позиции общекультурного, символического или зциально-экономического аспектов. Попытки выработки методики в области хледования в связи с деятельностью и функциями питания ограничены солого-материалистическими рамками. По нашему мнению, в культуре ітания должно отразиться нечто общественное, повседневное, некультурное, на интерпретацию, разъяснение и оценку которых обращено :е же мало внимания.
Если представить картину по К. Гирцу (С. Geertz), то отдельные элементы 'льтуры, независимо от материальной или духовной (предметы, поведение, бытия, высказывания и т. д.), есть символы, которые имеют определенные ачения.' Если анализ культуры, как подмечает К. Гирц, является не
Geertz С. The Interpretation of Cultures. New York: Basic Books. 1973, pp. 3-30,
5 экспериментальной наукой в поисках закономерностей, а наукой интерпретации в поисках значений', то смысл механического разделения областей науки по культуре на материальную и духовную теряется. Именно с этой точки зрения исследование культуры коренных народов Сибири и Крайнего Севера Евразии проводилось недостаточно полно, в частности, в контексте понимания культуры аборигенов в эпоху непосредственного вхождения и соединения с мировой политико-экономической системой, с одной стороны, и в эпоху ее возрождения, ревитализации их традиционной культуры в результате как децентрализации политико-экономической и культурной системы в конце XX в., так и реакции против внедрения новой системы, с другой. Степень изученности проблемы
Исследования в области культуры питания ненцев до настоящего времени велись, в основном, как и у других народов Сибири и Севера, эпизодически. Однако в некоторых работах до 1940-х гг. отмечаются довольно подробные описания культуры питания ненцев (самоедов или юраков). Так, знаменитые полевые записки о самодийско-остяцкой культуре 1770-х гг. В.Ф. Зуева содержат ценную и конкретную информацию о некоторых аспектах питания сибирских ненцев, в том числе ненцев, проживавших в районах между pp. Таз и Енисей, то есть в районах кочевьев предков современных гыданских ненцев и еще почти незатронутых влиянием пришлого населения, хотя в них иногда не делается четкого различения самоедов и остяков. К тому же периоду относится труд И. Г. Георги, в который также включены сведения о самоедах, в том числе и о практике их питания (следует отметить, что в нем встречается слово "юряки" в качестве этнонима, подразумевающего под этим названием группы нениев, проживавших в районах pp. Таз и Енисей). В материалах, собранных в целях разъяснения состояния ясачного населения Сибири в 1780-х гг., также можно найти несколько строк о пище "ясачных иноверцев", обитавших в Туруханской "округе" (А.И. Андреев).
В литературе первой половины XIX в. информация о питании ненцев скудна. Особняком выступает труд В. Иславина. В нем описывается ситуация с питанием в начальной стадии контактов с русским населением (Иславин, 1847). Кроме того как пример можно привести короткое описание пищи самоедов у Ф. Белявского (1833 г.). С середины XIX в. описания культуры и
89,91,360. 1 Ibid: р. 5.
эыта предков современных ненцев Северо-Западной Сибири постепенно пополняются эпизодическими сведениями об их питании. Относительно подробно освещена данная тема в исследованиях Н. Кострова (1857), Ю.И. Кушелевского (1858), П. Третьякова (1869). С конца XIX до 1940-х гг. в исследовании культуры и быта сибирских ненцев (самоедов и юраков) наступает период наибольшего расцвета в связи с активизацией научной цеятелыюсти, в частности, Русского Географического Общества. В качестве литературы, в той или иной степени содержащей сведения о культуре питания, можно назвать Б.Н. Городкова (1926), А.А. Дунина-Горкавича (1911), Л.В. Костикова (1930а и 19306), А. Куриловича (1934), А.А. Попова (1944), К. Рычкова (1916), А. Соболева (1924), Г.А. Старцева (1930), Г.И. Тарасенкова (1930), И.Н. Шухова (1915). В частности, труды Л.В. Костикова являются единственными исследованиями гыданских ненцев, которые принадлежат этнографу, побывавшему в Гыданской тундре в качестве участника Гыданской экспедиции АН СССР 1927-1928 гг.
В послевоенный период в капитальном труде М.А. Сергеева содержится немало сведений о пище народов Севера России (Сергеев, 1955). Однако в нем не выделяется описание системы питания сибирских ненцев. После 1960-х гг. изучением ненецкой культуры занимается фактически один исследователь -Л.В. Хомич. Трудно переоценить научное значение и ценность ее капитальной, всеобъемлющей работы, посвященной исследованию разных аспектов культуры ненцев. Вместе с тем, в этой и других работах область культуры питания ненцев, в частности сибирских, изучена чрезвычайно слабо. В качестве исключения можно привести работу ненецкого автора - А.Д. Евсюгина, посвященную описанию культуры и быта современных европейских ненцев и содержащую ценные сведения, касающиеся культуры питания. Цели и задачи исследования
Имея в виду вышеизложенную современную тенденцию, немаловажной является попытка поисков интерпретации и переоценки культуры питания, в частности, той этнической группы, которая сохраняет в значительной, даже можно сказать наибольшей степени традиционные элементы культуры этнических групп Севера Евразии. В этой связи следует обратить должное внимание на Циркумполярную культуру питания как неотъемлемую, органическую часть общей этнической культуры коренных жителей не только в контексте эпизодического явления или системы материальной культуры, но и в более широком контексте истории и культуры. Общеизвестно, что у
і жителей Циркумполярной тундры складывались в течение многих веков определенные образ, способы жизни и культура в результате высокой степени адаптации к окружающей природной среде. У гыданской группы ненцев можно видеть много элементов подобных адаптивного приспособления в разных сферах их жизни, в том числе и в культуре питания. Вместе с тем, в этих регионах они исторически имели и имеют органические контакты с окружающими инокультурными пространствами, проявляя также высокую степень адаптивной способности к окружающей социальной среде. Исходя из этого, мы определяем, что цель настоящей работы - дать интерпретацию элементов культуры питания коренных жителей тундры Евразии на грани XXI в. на примере гыданских тундровых ненцев-оленеводов и выяснить их значение в историко-культурном и социальном аспектах.
Для достижения поставленной цели намечено решение следующих задач:
-
Дать общую характеристику данной группы ненцев с точки зрения ее расселения и исторического формирования как основных факторов для ее выделения в качестве этнической группы.
-
Проанализировать характерные черты оленеводства и системы жизнеобеспечения гыданских ненцев, как факторов, в значительной мере обусловливающих образ и особенности их культуры питания, а также степень зависимости от продуктов оленеводства в их рационе питания.
-
Описать элементы культуры питания по продуктам местного и неместного происхождения, а также по кухонной утвари и технике приготовления, которые встречаются в современной тундре.
-
Дать интерпретацию отдельных элементов питания, характерных для гыданских ненцев, в поисках их значения в ненецкой культуре и в культуре народов Сибири и Крайнего Севера, в частности в их историко-культурном аспекте.
-
Рассмотреть социальные аспекты в виде социальной адаптации к внутренним и внешним факторам и дать анализ и оценку положения, связанного с питанием гыданских ненцев в современной социально-экономической системе страны и мира.
Методология исследования включает совокупность общенаучных и исторических методов. Основным методом изучения материалов являются сравнительно-исторический и сравнительно-этнологический подходы анализа при частичном учете основной мысли "антропологии интерпретации" (interpretative anthropology) К. Гирца, которая позволяет наблюдать отдельные элементы повседневной культуры в качестве символов-носителей какого-либо
8 шачения и дать исследователям возможность проанализировать их значение в лістеме определенной культуры, формирующейся и передающейся в ходе історического процесса. источники:
Для данного исследования использован широкий круг источников: 1) эпубликованные российско-советские и зарубежные материалы, 2) «опубликованные материалы местных муниципальных органов, 3) полевые датериалы, собранные автором во время его экспедиций 1995 и 1996 гг. в Газовском районе Ямало-Ненецкого авт. округа, в том числе и у гыданских іенцев, а также во время экспедиций в Эвено-Бытантайский (1993 г.) и іижнекольїмский улусы (1994 г.) Республики Саха (Якутия).
Таким образом, автор располагал для исследования проблемы целым іядом источников. Однако сложность их изучения состояла в том, что ведения по исследуемой проблеме крайне разрознены. В этом смысле [зученные источники дали возможность установить общую картину культуры [итания гыданских ненцев как одной из этнических групп коренных жителей Циркумполярной тундры в контексте региональной (Западносибирской), а акже частично мировой культуры . їаучная новизна:
В отношении изучения культуры питания коренных жителей Циркумполярной зоны можно привести в основном зарубежные исследования а редкими исключениями, которые были отмечены выше. Зарубежные сследования в основном относятся к областям экологической антропологии )тнической экологии) и другим смежным с этнологией областям с такими ауками, как диететика, здравоохранение. Среди них не встречаются сследования, которые охватывают общекультурно-исторические аспекты. В гой связи данная работа представляет собой первую попытку исследовать ультуру питания определенной этнической группы коренных жителей ибири и Крайнего Севера Евразии в историко-культурных аспектах не на снове воззрения доминирующей культуры (российской, европейской), а по ере возможности на основе самой ненецкой культуры с учетом того, что звременное региональное пространство, в том числе замкнутое с первого їгляда этническое пространство, вклинено в более широкомасштабное.
Как в этнографических работах исследователей Европы и Северной мерики в XX в. обнаруживается тенденция к синхронизации, в ^следованиях советских этнографов также отмечается явная тенденция інхронизации отдельных элементов или общего представления о культуре.
другими словами тенденция сведения элементов культуры, хронологическ* принадлежащих к разным разрезам времени, к определенному периоду (і основном к концу XIX и началу XX в.). Во многих трудах, посвященны> народам Сибири и Крайнего Севера, также отмечается подобная тенденция Контексты и системы культуры самого народа, в которых органическ* переплетены отдельные элементы культуры, либо абстрагированы, либс стерты вплоть до игнорирования существования тех или иных предметов ш» явлений, зафиксированных во время наблюдения каких-либо авторої (исследователей). Это, конечно, нежелательно даже с учетом того, чтс подобный подход предпринят ради объяснения или установления каких-либс закономерностей или теорий или ради риторики с той или иной целью. Также за исключением некоторых работ последних лет отсутствует рассмотрение ( точки зрения мировой политико-экономической системы и динамичності общества и населения в современной жизни в данной системе XX в. Наш. работа есть прежде всего историческая запись культуры питания гыданскиэ ненцев в действительности в середине 1990-х гг., учитывающая предыдущие исторический процесс и некоторые аспекты, часто неосвещенные і исследованиях советско-российской этнографии XX в. Апробация работы:
Диссертация обсуждена на заседании Отдела Сибири и Крайнего Север! Института этнологии и антропологии. С докладом по теме диссертации авто] выступал на круглом столе "Проблемы адаптации народов России J современным условиям жизни (малочисленные народы Севера і национальные меньшинства)" (Москва, 1995 г.). Основные положенні диссертации изложены в публикациях автора (см. список авторски: публикаций).