Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Становление и развитие грузинской эстетики в ХХ веке 17
1.1. Особенности подхода грузинских философов к проблемам эстетики 17
1.2. Своеобразие художественной культуры Грузии: ценностный аспект 50
ГЛАВА ВТОРАЯ. Грузинское искусство как самосознание национальной культуры 86
2.1. Эстетическая ценность творческого наследия грузинского народа 86
(Шота Руставели, Нико Пиросмани)
2.2. Опыт воплощения эстетических категорий в театральном искусстве Грузии 111
2.3. Достижения грузинского кинематографа в образном воплощении ценностного отношения к миру 157
Заключение 186
Список литературы 198
- Особенности подхода грузинских философов к проблемам эстетики
- Своеобразие художественной культуры Грузии: ценностный аспект
- Опыт воплощения эстетических категорий в театральном искусстве Грузии
- Достижения грузинского кинематографа в образном воплощении ценностного отношения к миру
Введение к работе
Актуальность темы исследования связана с тем, что в условиях нарастающей глобализации заметно повысился интерес к самобытности эстетического и художественного опыта различных народов. Многие авторы работ по проблемам глобализации ставят вопрос о том, что мощные процессы политической и экономической интеграции размывают этнокультурные границы и угрожают национальной самобытности. Народ, лишенный культурных корней, превращается в безликую массу, утрачивается его историческая память и размываются духовные ценности, составляющие основу художественной культуры. В связи с этим возникает необходимость использования такого фактора противодействия потере национальной самобытности, как художественные достижения народа.
Художественное наследие грузинского народа внесло вклад в развитие
мирового искусства, его классические произведения пронизаны идеями
гуманизма и любви к родной земле. Именно искусство помогает народам лучше
узнать и понять друг друга. Актуальный характер исследования вытекает также
из многочисленных взаимодействий, творческих связей между российскими и
грузинскими философами, эстетиками, деятелями культуры и искусства.
Обращения к специфике становления и развития грузинской эстетики
определяется и тем, что на постсоветском пространстве интенсивно
развиваются центры по изучению и презентации культурного опыта разных
стран и народов. В числе тех творческих центров этнокультурного направления,
которые в течение последних лет успешно работают в России, одно из первых
мест занимают центры грузинской культуры. Не только в Москве и Санкт-
Петербурге, но и в Петрозаводске, Самаре, Челябинске и других городах
большой интерес у населения вызывает деятельность центров, раскрывающих
самобытный художественный опыт грузинского народа и достижения деятелей
профессионального искусства, особенно в живописи, музыке и кино.
Существенным фактором успешной работы таких центров является стремление
грузинской диаспоры, живущей в различных регионах России, сохранить и
продемонстрировать самобытность своей культуры в ее фольклорной и
профессиональных сферах. Включение в культурный ландшафт нашей
многонациональной страны подобных обществ, воспроизводящих
художественные традиции грузинского народа и эстетические формы его самовыражения, обусловливают научную целесообразность философского осмысления самобытных черт культуры Грузии – и народной, и профессиональной.
Особого внимания заслуживает большой вклад грузинских философов второй половины ХХ века в разработку проблем эстетического сознания, природы эстетических ценностей и критериев художественной оценки. До настоящего времени нет научного исследования, обобщающего оригинальные
идеи мыслителей Грузии, которые анализировали явление эстетического
разнообразия, проблемы искусства и художественного творчества, исходя из познавательных возможностей «гуманитарно-аксиологического подхода» (Н.З. Чавчавадзе).
Степень научной разработанности проблемы
Проблемы художественной культуры Грузии подробно раскрываются и
анализируются в философских трудах К.С. Бакрадзе, И.И. Бицадзе, А.Т
Бочоришвили, А.А. Васадзе, Л.Г. Джахая, Г.Н. Джибладзе, З.М. Какабадзе,
М.К. Мамардашвили, С.К. Мхеидзе, Г.Г. Нодия, Ш.И. Нуцубидзе, А.А.
Ткемаладзе, Б.С. Цоцонава, Н.З. Чавчавадзе, Р.Д. Шенгелия.
К теоретическим проблемам, которые анализировали грузинские
философы, начиная с конца 50-х годов ХХ века, необходимо отнести
гносеологическую. Интерес к гносеологической сфере эстетики наиболее
продуктивно проявился в исследованиях, посвящённых специфике
эстетического познания. Теоретико-методологический анализ специфики
эстетического познания является содержательной основой исследования И.И.
Бицадзе («Закономерности художественного познания: на примере
литературы»), А.Т. Бочоришвили («Философия, психология, эстетика»), Л.Г. Джахая («Наука и искусство»).
При осмыслении проблемы эстетического идеала такие философы, как
З.М. Какабадзе, Н.З. Чавчавадзе и Р.Н. Шенгелия использовали ряд идей,
выдвинутых великими представителями немецкого идеализма – И. Канта, Г.
Гегеля и Ф. Шеллинга. Анализ трудов грузинских философов по вопросам
искусства приводит к выводу о том, что в своих размышлениях они в
определенной мере соотносились с эстетическими взглядами немецких
романтиков (особенно Новалиса и Шеллинга). В своих размышлениях о
поэтическом в сфере искусства грузинские мыслители, особенно И.Г. Бицадзе,
З.М. Какабадзе и Н.З. Чавчавадзе соотносились не только с немецкими
романтиками, но и с представителями французской неклассической эстетики: с
философскими трудами Гастона Башляра («Поэтика пространства» и «Поэтика
мечтательности») и Микеля Дюфрена («Феноменология эстетического опыта»
и «Поэтическое»). В их трактовке поэтического эстетические идеи сочетаются с
разработанным Гуссерлем феноменологическим методом анализа
художественных произведений.
С аксиологической позиции грузинские философы подробно
рассматривали природу и проблемы искусства как специфического способа воплощения гуманистического идеала и как художественной сферы национальной культуры. Ценностный подход грузинских эстетиков к проблеме воплощения авторского замысла в различных видах искусства обусловил особое внимание к такому понятию, как «художественность», а также к задаче выявления критериев этого феномена. Коллективные и индивидуальные монографии эстетиков Грузии свидетельствуют о том, что их авторы вели
профессиональный диалог по поводу важности использования гуманитарно-ценностного подхода с ведущими представителями советской эстетики в других городах и республиках. Важность решения проблемы художественности признавали многие эстетики. В частности, она рассматривалась в исследованиях М.Н. Афасижева, Ю.Б. Борева, В.В. Бычкова, В.А. Волобуева, А.Я. Зися, М.С. Кагана, А. С.Казина, Н.И. Киященко, Т.В. Кузнецовой, М.И. Козьяковой, Н.Л. Лейзерова, А.Ф. Лосева, А.С. Мигунова, И.П. Никитиной, М.Я, Сарафа, Л.Н. Столовича, Т.Н. Суминовой, В.И. Тюпа, М.М. Шибаевой, а также в трудах грузинских философов, в частности, З.М. Какабадзе и Н.З. Чавчавадзе, где подробно раскрывается взаимосвязь проблем художественности и критериев ее оценки.
Грузинским эстетикам была очень близка мысль Гегеля о том, что существуют национальные особенности проявления поэтического начала в искусстве. Эта мысль немецкого философа нашла отражение и раскрытие работах В. Бранского, Г.Д. Гачева, И.А. Ильина, М.С. Кагана, А. Короцкой, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана: каждый из них подчеркивал важность понимания национально-культурных особенностей художественности.
Однако, несмотря на бесспорные достижения эстетической мысли Грузии,
она до сих пор не стала предметом специального изучения; также и
самобытность художественной культуры, отдельные сферы которой
исследовались специалистами, не получила целостного осмысления в дискурсе аксиологической эстетики.
Объект исследования – национальная специфика грузинской
эстетической культуры.
Предмет исследования – ценностные аспекты художественно-эстетического национального самосознания грузин и их репрезентация в художественной культуре.
Цель работы – выявление и обоснование особенностей эстетической мысли и художественной культуры Грузии в ракурсе аксиологической эстетики.
Задачи исследования:
– рассмотрение специфики развития грузинской эстетической мысли в культурном контексте ХХ века;
– определение основных факторов формирования и развития художественной культуры Грузии и выявление эстетических параметров воплощения в ней ментальных свойств народа и его традиций;
– философско-эстетическое осмысление творческого наследия Шота Руставели и Нико Пиросмани как наиболее ярких выразителей грузинского национального самосознания;
– анализ особенностей творческого воплощения эстетических категорий в грузинском театральном искусстве в границах аксиологической эстетики;
– выявление полистилистики и творческих достижений национальной школы кино в отражении особенностей ценностного отношения грузин к природе, историческому прошлому и этнокультурным традициям.
Теоретико-методологические основы исследования
Методология диссертации определяется спецификой предмета
исследования, его целью и задачами. Для решения основных задач в диссертации использован аналитический потенциал аксиологической эстетики в соответствии с принципами историзма, научной объективности, системного подхода и принципа единства гуманитарного знания.
При этом диссертант опирается на философские труды К.С. Бакрадзе,
И.И. Бицадзе, А.Т. Бочоришвили, А.А. Васадзе, Л.Г. Джахая, Г.Н. Джибладзе,
З. М. Какабадзе, М.К. Мамардашвили, С.К. Мхеидзе, Г.Г. Нодия, Ш.И.
Нуцубидзе, А.А. Ткемаладзе, Б.С. Цоцонава, Н.З. Чавчавадзе, Р.Д. Шенгелия, где подробно раскрываются и анализируются проблемы теоретического и практического характера.
Особо следует отметить последний авторский курс лекций М.З. Мамардашвили «Эстетика мышления». При чтении этого курса он наглядно продемонстрировал свою идею о том, что «у мышления есть своя эстетика». При исследовании художественной культуры грузинского народа нами использовалась концепция «космо-психо-логоса» Г.Д. Гачева, которая позволяет понять взаимосвязь природного ландшафта, души народа и его национального самосознания.
Диссертант опирается на ряд важных положений в исследованиях М.Н. Афасижева, Ю.Б. Борева, В.В. Бычкова, Л.Н. Воеводиной, А.Я. Зися, М.С. Кагана, А.С.Казина, Н.И. Киященко, М.И. Козьяковой, О.А. Кривцуна, Т.В. Кузнецовой, Н.Л. Лейзерова, А.С. Мигунова, С.Б. Никоновой, Н.В. Романовой, Л.Н. Столовича, В.И. Тюпа, М.М. Шибаевой, как и в трудах грузинских философов, в частности, З.М. Какабадзе, О. и Н.З. Чавчавадзе, подробно раскрывая взаимосвязь проблем художественности и критериев ее оценки.
Методы исследования
В ходе изучения объекта и предмета исследования применены исторический, компаративный и герменевтический методы в сочетании с использованием эвристических возможностей искусствоведения, а также культурно-исторический анализ эстетической реальности в единстве ее теоретического и эмпирического аспектов.
В диссертации использовались и традиционные методы исследования искусства – анализ литературы, обзор критики и проецирование гуманитарно-аксиологического подхода на феномен национальной художественной культуры в единстве ее фольклорной и специализированной сфер.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
-
Охарактеризованы особенности подхода грузинских философов к теоретическим и эмпирическим аспектам явления эстетического разнообразия и национальной художественной культуры; на основе изучения русскоязычного фонда эстетических трудов мыслителей Грузии выявлены основные аргументы относительно перспективы использования гуманитарно-аксиологического подхода к ряду эстетических категорий и понятий, к философии искусства и художественного творчества, к ценностным основаниям культурного наследия и художественного творчества через призму аксиологической эстетики.
-
Раскрыты основные вопросы грузинской эстетики, связанные с морфологией и динамикой грузинской художественной культуры, через призму аксиологической эстетики, выявлены параметры ее самобытности, а также явление взаимосвязи фольклорной и специализированной сфер актуализации творческого потенциала народа и особенностей его самосознания («космо-психо-логоса»).
3.Обобщено и проанализировано в соотнесении с идеями грузинских эстетиков и ценностным аспектом их наследия особенности художественного творчества таких знаковых для Грузии индивидуальностей, вписанных в контекст мирового искусства, как поэт Шота Руставели и художник Нико Пиросмани.
-
Построена типология театральных достижений Грузии, как элемент национальной художественной культуры с точки зрения творческих успехов режиссерского театра в воплощении эстетических категорий. Для этого осуществлен исторический экскурс в сферу генезиса национального театра и обобщен обширный искусствоведческий и эмпирический материал, осмысленный в ракурсе аксиологической эстетики.
-
Раскрыты поэтика и эстетика грузинской школы кино - через призму уникального опыта авторского кинематографа, который отражает особенности национального самосознания и ценностных приоритетов народа.
Теоретическая значимость исследования состоит в исследовании и
систематизации эстетических взглядов грузинских философов, выявлении
аксиологических особенностей грузинской художественной культуры.
Материалы и результаты исследования способствуют углубленному
осмыслению грузинской эстетической мысли, своеобразия и тенденций развития художественной культуры. Выводы, сделанные в диссертации на основании описательного, аналитического и сравнительного изучения художественной культуры Грузии, могут расширить представления о грузинской эстетической мысли и художественной практике.
Практическая значимость исследования
Основные результаты диссертационного исследования используются при
разработке теоретико-методологических оснований изучения явления
эстетического разнообразия национальных культур. Кроме того, материалы
исследования включены в контекст преподавания общих курсов лекций по эстетике, теории и истории культуры, философии и художественного творчества, а также в междисциплинарных исследованиях.
Соответствие диссертации паспорту научной специальности
Диссертационное исследование посвящено художественной культуре
Грузии соответствует: п. 4 «Эстетическое отношение человека к
действительности: эстетическое познание мира человеком и эстетическое
содержание всех видов деятельности и способов жизнедеятельности человека»,
п. 9 «Аксиологические проблемы эстетики», п. 10 «Эстетика как философия
искусства», п. 14 «Эстетическое сознание и его проблемы», п. 15 «Эстетические
проблемы всех видов человеческой деятельности и способов
жизнедеятельности», п. 16 «Эстетическое и художественное творчество», п. 17 «Эстетическая и художественная культура», п. 24 «Место эстетики и искусства в культурных и цивилизационных процессах» паспорта научной специальности 09.00.04 – Эстетика (философские науки).
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Эстетическая мысль Грузии, начало которой связано с
просветительскими идеями и художественно–творческими достижениями
национальных писателей ХIХ века, получила наиболее активное развитие в
период 60–90-х годов ХХ века. Будучи включенными в контекст марксистско–
ленинской эстетики, философы Грузии смогли выйти за идеологические рамки
«единственно верной» методологии, найти собственную «нишу» и тем самым
углубить и обновить область эстетической мысли. С конца 70–х годов
грузинская эстетическая мысль развивалась преимущественно в рамках
«гуманистически–аксиологического подхода» (Н.З.Чавчавадзе). Особый
интерес грузинские мыслители проявили к следующим проблемам эстетики:
границы категорий «эстетическое» и «художественное»; особенности
эстетического и художественного познания; природа эстетической ценности и
проблема идеала; философские аспекты искусства и творчества в соотнесении с
учением Д.Н. Узнадзе об установке. Данные проблемы получили глубокую
разработку на стыке исторической эстетики, аксиологии и философии культуры
через призму таких понятий, как «ценность», «установка», «художественное
чувство», «творчество», «гуманизм», «свобода» и «поэтическое».
Специфическим моментом грузинской эстетики является доминирование
ценностно–гуманистического подхода к анализу явления эстетического
разнообразия, специфики искусства, ключевых проблем художественного
творчества.
2. Опыт развития грузинской художественной культуры и ее достижения
подтверждают обусловленность творческой активности народа совокупностью
географического, исторического и ментального факторов. Морфология
национальной художественной культуры, включающая ремесла и прикладное
искусство, разнообразие фольклорных форм выражения самосознания грузин,
комплекс зрелищно–праздничных традиций, а также жанрово–видовое
богатство профессионального искусства, сохраняет свой творческий потенциал и эстетическую ценность с античных времен до современности. Достижения народной грузинской художественной культуры Грузии являются результатом творческой актуализации практически всех эстетических категорий и отражают взаимообусловленность мифопоэтического начала и ценностного отношения к природе, истории и этнонациональным традициям.
3. Ряд достижений грузинской художественной культуры вышел далеко за пределы страны и получил высокую эстетическую оценку. В их числе – произведения таких великих деятелей национального искусства, как поэт Шота Руставели и художник Нико Пиросмани. Один – как автор поэтического шедевра «Витязь в тигровой шкуре», созданного в период Позднего Средневековья (ХII в.), другой – как самобытный живописец-самоучка, творивший в контексте модерна начала ХХ столетия. В их художественных произведениях выражен не только национальный «космо-психо-логос» (Г.Д. Гачев), но и особенности ценностного отношения грузин к повседневной жизни, к искусству, к идеалу гармонии, к любви и дружбе. В этой связи заслуживают внимания следующие содержательные моменты их творчества.
– Философско–эстетическое осмысление поэмы Шота Руставели, а также
трудов исследователей его творчества дает основание согласиться с трактовкой
«Витязя в тигровой шкуре» как художественного предвестника Возрождения, в
котором за полтора столетия до возникновения этого культурного явления в
Италии был выражены в поэтической форме ренессансный идеал человека и
дух гуманизма. Прославление земного человека, несущего в себе
божественную искру, – лейтмотив поэтического шедевра грузинского поэта.
Художественное пространство произведения Руставели интегрирует
фольклорные традиции выражения ценностного отношения грузин к понятиям чести, благородства и любви, национальной гимнографии, а также эстетические особенности персидской литературы и неоплатонические мотивы воспевания божественно–возвышенного начала и благоговения перед красотой мироздания.
– Реализация творческого потенциала грузинского народа носит
непрерывный характер, несмотря на трагические периоды в его многовековой
истории. Эта закономерность подтверждается достижениями национального
искусства, в том числе и таким, как уникальность живописи Нико Пиросмани
(Николая Аслановича Пиросманашвили). Все картины Пиросмани – от
вывесок в трактирах и духанах до панорамных панно – свидетельствуют о
поэтическом характере его мироощущения и эмоционального отношения к
различным сторонам жизненного уклада грузин и их культурных традиций–
символов. Творческий опыт использования художником традиций разных
культурно–исторических эпох способствовал созданию собственной
изобразительной системы. Оригинальность творческих решений художника отражает одну из его главных черт характера: чувство свободы и в социальном,
и в эстетическом отношениях. Творческая самобытность Пиросмани вызывает неоднозначную оценку его художественного наследия, выражаемую в таких определениях, как «неопримитивизм», «мистический экспрессионизм» и даже «оттенок простодушной притчи на грани абсурда». Тем не менее, его имя и творческое наследие вписаны, подобно феномену Шота Руставели, в ценностный фонд мировой культуры.
4. Эстетические характеристики театральной сферы культуры грузин
формировались в течение многих веков и были связаны с особенностями
каждой культурно-исторической эпохи, с определенностью ее эстетического
идеала. В процессе многовекового развития национальной театральной
культуры сформировались реалистически-бытовое, романтическое,
натуралистическое и символистское направления в сценическом воплощении драматургии. Анализ специфики развития грузинского театра и опыта воплощения на сцене эстетических категорий убеждает в том, что наиболее яркие творческие достижения осуществлены в границах романтического и символистского направлений. Наиболее успешно оба эти направления проявились в постановках на историческую тему и в жанре трагедии.
Если для романтической и символистской линий в театральной культуре Грузии характерно доминирование эстетических категорий «возвышенное» и «трагическое» в сочетании с понятиями героического и поэтического, то в границах реалистического и натуралистического направлений прослеживается интерес создателей спектаклей к выразительным возможностям актуализации категорий прекрасного и безобразного, а также к таким смеховым оттенкам комического, как ирония и сарказм.
Для ярких представителей сценического искусства Грузии характерна экспрессивная манера выражения самых тонких нюансов эмоционального состояния героев и главной мысли спектакля. Благодаря этому их лучшие постановки являются не только зрелищными, но и концептуальными. Творческий опыт великих деятелей театральной культуры Грузии интегрирует разнообразные художественные приемы отражения ценностного отношения к жизни, к национальным традициям, к красоте окружающего мира и к любви.
Рассмотренный в диссертации плодотворный опыт воплощения на грузинской сцене эстетических категорий демонстрирует огромное значение национальной режиссуры. Яркие достижения всех поколений национальной режиссуры – от Котэ Марджанишвили и Сандро Ахметели до Роберта Стуруа и Темура Чхеидзе – свидетельствуют о высоком уровне художественности их постановок и об устойчивости установки на спектакль-праздник. В творческом содружестве великих режиссеров с блестящими актерами, художниками-сценографами и композиторами был создан тот уникальный тип национального театра, эстетическая ценность которого признается мировым сообществом специалистов в сфере сценического искусства.
5. Осмысление истории грузинского кинематографа и уникальных черт
его поэтики и эстетики приводят к пониманию того, что возникшая на
начальном этапе его развития традиция экранизации литературных
произведений обусловлена ценностной установкой первого поколения
сценаристов и режиссеров на создание фильмов по мотивам национальной литературы.
Смысловая насыщенность грузинской кинематографии обусловлена
опытом художественного воплощения темы единства мира людей с миром
природы и родным домом, душевного проживания разлуки и встреч с
пространством детства и начала жизненного пути. Мотив благодарной памяти о родных местах сочетается в фильмах ярких представителей национальной школы кино с темой нонконформизма, которая, как и экранный образ дома – родного жилища, пашни и виноградника – носит ценностный характер. Концептуализм авторского кино Грузии находит яркое проявление в философско-поэтическом звучании.
К самобытным чертам эстетики национальной школы кино относятся:
– неотделимость мифопоэтической и романтической тональности многих фильмов от ментальных свойств народа и его ценностного отношения к природе, к радостям и испытаниям повседневной жизни, к нравственным проблемам;
– полифония грузинского кинематографа в его лучших образцах в немалой степени достигается за счет виртуозного использования совокупности различных жанровых приемов – мелодрамы, бытовой комедии, драмы, притчи, приключения, фарса, мюзикла и др.;
– плодотворность практики соединения двух несовместимых
традиционных жанров – трагедии и комедии, в результате чего на экране утверждается художественная ценность жанра трагикомедии, метафорически выраженного «смеха сквозь слезы»;
– магия грузинского кино в значительной мере связана с высокой
культурой актерской игры, с особым стилем существования актеров в
художественном пространстве фильмов, созданных выдающимися
режиссерами.
Творческие достижения авторского кино Грузии обусловлены огромным талантом и высоким эстетическим вкусом таких режиссеров, как Тенгиз Абуладзе, Отар Иоселиани, Александр Рехвиашвили, Резо Чхеидзе, а также их земляков – Георгия Данелия, Михаила Калатозова, Сергея Параджанова и Марлена Хуциева. Их объединяет тяготение к выразительным возможностям «магического реализма» и экспрессии, неотделимым от поэтического восприятия жизни.
Апробация результатов исследования
-
По теме диссертационного исследования опубликовано 6 статей (в том числе 4 – в двух наименованиях журналов, входящих в перечень изданий ВАК Минобрнауки РФ для кандидатских и докторских диссертаций).
-
Материалы и результаты исследования прошли апробацию в форме докладов и сообщений на конференциях различного уровня:
Межрегиональный «круглый стол» в рамках года культуры в Российской Федерации «Несвоевременность философии?» (Москва, март 2014 года);
культурно-инвестиционный форум «Культура и экономика региональной политики в современных условиях» (Республика Дагестан, Махачкала, апрель 2014 года);
«круглый стол» «Духовно-нравственное основы Российской культуры» (к 70-летию Великой Победы) (Москва, март 2015 года);
IX Международный симпозиум «Вузы культуры и искусств в мировом образовательном пространстве» (Республика Крым, Судак, июнь 2015 года).
3. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании
кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного
университета культуры и искусств ( протокол № 11 от 11.04.2016 года).
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, пяти параграфов, заключения и библиографии.
Особенности подхода грузинских философов к проблемам эстетики
Прежде чем раскрывать специфику грузинской эстетической мысли, следует отметить, что ее становление происходило во второй половине ХIХ века, а в самостоятельное направление национальной философии она превратилась в советский период истории Грузии. Становление грузинской эстетики связано с творчеством великих представителей художественной культуры – И.Г. Чавчавадзе, А.Р. Церетели, Г.Е. Церетели, а позднее Н.Я. Николадзе. Изучение вклада этого поколения грузинских мыслителей в область эстетического знания показывает, что в их размышлениях о сущности искусства и взглядах на природу художественного творчества преобладала материалистическая традиция мировосприятия и близость к просветительским критериям оценки состояния и перспектив национальной культуры вообще и художественной конкретно.
Активное развитие грузинской мысли в области эстетики произошло, по нашему мнению, в период 60-х – 90-х годов ХХ века. Национальная философия и художественно – творческие практики Грузии развивались, как известно в условиях советской действительности и, следовательно, в атмосфере идеологического и цензурного диктата. Однако, несмотря на требования «верности» принципам марксистско–ленинской эстетики и в то время, особенно в годы «оттепели», философы Грузии смогли выйти за идеологические рамки «единственно верной» методологии, найти собственную «нишу» и тем самым углубить и обновить область эстетической мысли.
Большой интерес грузинские мыслители проявили к следующим проблемам эстетики: границы категорий «эстетическое» и «художественное»; проблемы эстетического и художественного познания; природа эстетической ценности; философские аспекты искусства и творчества. Ряд авторских работ показывает, что грузинские мыслители не только с интересом отнеслись к полемике философов Москвы о категории «эстетическое» между «почвенниками» и «общественниками», но и активно включились в дискуссию. Заслуга грузинских философов в осмыслении эстетических проблем заключается в том, что они сумели преодолеть опасность «вульгарного социологизма» и прагматизма. В фокусе их исследовательского интереса оказались преимущественно три проблемные сферы эстетики как философской науки: специфика эстетического познания (гносеологическая), ценностный аспект явления эстетического разнообразия (аксиологическая) и художественно – творческая (философия искусства). Каждую из этих сфер эстетического знания грузинские мыслители соотносили в своих диссертационных работах и книгах с такими областями гуманитарного знания, как философия культуры, искусствознание и семиотика.
В философских трудах К. Бакрадзе, И. Бицадзе, А.Бочоришвили, А. Васадзе, Л. Джахая, Г. Джибладзе, З. Какабадзе, С. Мхеидзе, Г. Нодия, Ш. Нуцубидзе, А. Ткемаладзе, Б. Цоцонава, Н. Чавчавадзе, В. Челидзе, Р. Шенгелия подробно раскрываются и анализируются проблемы теоретического и практического характера. К теоретическим проблемам, которые анализировали грузинские философы, начиная с конца 50– х годов ХХ века, стоит прежде всего отнести гносеологическую. Интерес к гносеологической сфере эстетики наиболее продуктивно проявился в исследованиях, посвящённых специфике эстетического познания. Теоретико–методологический анализ специфики этой культурной традиции является содержательной основой исследования И. Бицадзе («Закономерности художественного познания: на примере литературы»), А. Бочоришвили А.Т.(«Философия, психология, эстетика»), Г. Джахая Л. Г. («Наука и искусство»). Особо следует отметить последний авторский курс лекций М. Мамардашвили «Эстетика мышления». При чтении этого курса он наглядно продемонстрировал свою идею того, что «у мышления есть своя эстетика», благодаря чему и рождается «светлая радость мысли»1. Для него была характерна та манера сочетания серьёзного и в то же время непринужденного в разговоре философа по поводу самых глубоких вопросов и явлений, которая вызывала у аудитории интерес к теме его размышлений. По свидетельству Мананы Мегрелидзе, сам способ мышления М.К. Мамардашвили, «имеет насущественнейшее отношение к эстетическому феномену»2. И этот способ размышлений вслух она определила как «эстетическое действо мысли».
В наиболее полном объёме результаты осмысления ключевых вопросов эстетического познания представлены в докторской диссертации А. А.Ткемаладзе, которая была защищена в начале 80–х годов в Тбилисском институте философии. В его исследовании «Проблемы эстетического познания»3 ряд категорий классической эстетики используется в целях расширения границ понимания специфики этого типа познавательной деятельности. К таким категориям, позволяющим раскрыть сущность эстетического познания, относятся, как убедительно показано в работе А.А. Ткемаладзе. «эстетическое сознание», «эстетическое отношение», эстетическое созерцание», «эстетический опыт», «эстетическая практика» и «искусство». Кроме того, он включил в категориальный аппарат своего исследования и понятие, введённое ленинградским философом М.С. Каганом, это – «эстетическая ситуация».
Особенностью подхода и Ткемаладзе и других грузинских философов к природе и сущности эстетического познания является, по нашему мнению, признание ими смысловой связи гносеологической, аксиологической сфер 1 Мамардашвили, М.К. Эстетика мышления. Москва, 2005. 2 Там же. 3 Ткемаладзе, А.А. Проблемы эстетического познания: дис…док. филос. наук – Тбилиси. эстетики как философии искусства и художественного творчества. Этот вывод мы делаем на основе изучения трудов, посвященных проблемам эстетического и художественного познания. Так, в диссертации Ткемаладзе дается следующее определение эстетического познания: это «чувственно–эмоциональное, эмоционально– оценочное отражение действительности… в сознании человека как эстетического субъекта. … Оно есть видение–постижение окружающей его действительности… Это оценочное познание»4. Как видно из данного определения, грузинский философ придает особое значение эмоциональной компоненте эстетического познания и его оценочному характеру. Идея взаимообусловленности в сфере эстетики гносеологического (познавательного) и аксиологического (ценностного) направлений выражена и в таком тезисе: «ситуационной основой эстетического познания является эстетическое отношение человека к действительности», для которого характерны, как известно, эстетические переживания и эстетические оценки»5.
В то же время исследователь проблем эстетического познания подчеркивает особую роль практики как «онтологической основы» постижения и оценки объектов эстетического созерцания и переживания. Согласно А.А. Ткемаладзе, «эстетическая практика – преобразование действительности «по законам красоты» и отсюда смысловая близость этой категории и понятия «эстетический опыт».
Своеобразие художественной культуры Грузии: ценностный аспект
Этот факт ярко проявляется в творческом наследии великого грузинского поэта эпохи модерна Важы Пшавелы. Исследование Т.Чхенкели "Трагические маски" (мифологические основы преобразования личности в поэмах Важа– Пшавела) убеждает в том, что он «использовал и перерабатывал мифы, легенды, предания сообразно своим этическим убеждениям и мировоззрению, превращал в источник драматической ситуации и острой коллизии незамысловатое повествование, историю, услышанную в кругу простого народа; поэт сознательно избегал "трансплантации" народного материала, его механического переноса в собственное произведение». В диссертации о грузинском поэте отмечается влияние грузинского фольклора на пять его лучших поэм ("Бахтриони", "Алуда Кетелаури", "Гого– тур и Апшина", "Гость и хозяин", "Змееед"), в каждой из которых воссоздан национальный колорит Грузии и ментальные черты народа. В ходе поэтического повествования о судьбе его персонажей раскрываются такие свойства национального характера грузин, как доблесть, верность святыням, гостеприимство и чувство прекрасного.
Все эти свойства актуализируются не только в поэтической, но и других сферах грузинской художественной культуры. Но больше всего на ее архитектонику и уровень повлияла традиция культового отношения к ценности красоты. Эта традиция не только плодотворно сказалась на развитии различных сфер художественной культуры Грузии, но и способствовала приближению эпохи расцвета культуры Возрождения. В этом смысле интересно следующее суждение Алексея Толстого: «Во время поездок в Грузию я осматривал памятники грузинской архитектуры, фрески и т. д . ….Когда я увидел эти памятники Х и ХI веков, я убедился, что Грузия создала все предпосылки Ренессанса и создала творения, равные Джотто, задолго до Джотто» 106. . На протяжении многих столетий культурно – исторического развития Грузии чувство прекрасного и страстность эстетического восприятия красоты гор, речных потоков, цветущих садов воплощаются и в других сферах народного творчества. Присущий грузинскому миросозерцанию и бытовому укладу культ красоты как ценности в значительной степени обусловил расцвет художественных ремесел, декоративно – прикладного искусства. Археологические находки и музейные экспонаты показывают, что в такой области народного творчества, как декоративно – прикладное искусство создано немало шедевров. Их авторами являются ювелиры, специалисты по изготовлению керамических изделий, ткачи, мастерицы вышивки и художественного шитья.
Разнообразие ювелирных изделий в музейных коллекциях Грузии свидетельствует о том, что традиция их изготовления из металлов (серебра особенно) и дорогих камней (рубина, топаза и др.) восходит к III тысячелетию до н.э. Многие произведения ювелирного искусства древних мастеров демонстрируют высочайший уровень филиграни, скани, чеканки и литья. Согласно историкам грузинской культуры, ювелирное дело как специфический вид эстетической деятельности, пройдя несколько этапов, органично вошло и в современность. Наиболее продуктивными для грузинских златокузнецов исследователи считают Средние века ювелирного искусства (XI– XIII в.в.), период между XVI и XVIII веками, вторую половину ХIХ века. При этом они акцентируют следующий момент: хотя ювелирное искусство различных эпох несет на себе некоторые признаки эстетических заимствований у соседних этносов (иранцев особенно), оно, тем не менее, не утратило национальных традиций и содержательных мотивов из жизни горцев воплощения посредством технических приемов категории «прекрасное».
Музейные фонды Грузии и частные коллекции содержат замечательные образцы традиционных изделий народных мастеров: эстетической ценностью обладают такие артефакты, как богато отделанное оружие, женские украшения, столовая утварь, элементы национальной одежды. Шедевры, созданных грузинскими ювелирами, позволяют отметить не только качественный уровень технологических приемов златокузнецов, но и развитый эстетический вкус.
Эти особенности ярко проявляются и в таком феномене национальной художественной культуры, как многовековое искусство использования грузинскими мастерами эмали при обработке ценных металлов. Обращение к этому виду ювелирной техники датируется историками национальной культуры YIII веком – периодом существования Грузии в качестве провинции Византийской империи. Начиная с этого времени, грузинские ювелиры украшали различные предметы как религиозного, так и светского назначения эмалью, особенно перегородчатой. И в настоящее время одной из постоянных экспозиций Национального художественного музея Грузии является коллекция перегородчатых эмалей YIII– ХY веков. Правда, этому направлению ювелирной техники было суждено прерваться на несколько столетий, но в ХХ веке традиция использования эмали не только была возрождена, но и обогатилась дополнительными изобразительными возможностями. Эстетический эффект применения эмали (минанкари) хорошо виден в атрибутах церковной службы, столовой посуде, поясах, кольцах, браслетах и ожерельях.
Опыт воплощения эстетических категорий в театральном искусстве Грузии
Историки грузинской театральной культуры обращают особое внимание на то, что результаты археологических раскопок позволяют говорить о популярности многих элементов театральности в жизни народа. Согласно грузинским историкам – Д. Джанелидзе, О.Лордкипанидзе, Т. Камушадзе и др., наличие таких элементов театральности, как мистериальные обряды и различные маски выявляет схожесть с театральным опытом эллинов в гомеровский период развития их культуры. Как подчеркивается в исследовании Д. Джанелидзе, «в Колхиде и Восточной Грузии были обнаружены специальные зрелищные сооружения — стадионы, ипподромы, театральные строения. К VII столетию до н.э. относятся статуэтки и комическая маска певцов, музыкантов, танцоров– махиобели. Маска изображает лицо, одна половина которого улыбается, а другая сохраняет серьезное выражение (это характерно и для древнегреческих масок). Также были обнаружены Колхидские монеты с изображением танцующих в масках.157 А археологом Б. Куфтиным была найдена в одном из курганов в Триалети серебряная чаша с изображением танцоров в лисьих масках. Различного рода маски были распространены также в ритуально – праздничной сферах образа жизни древних грузин. Например, в таких народных праздниках, как «Берикаоба», «Беробана», «Самаина», «Кееноба» и др.
Эта особенность подчеркивается в ряде исследований по проблеме происхождения и развития театрального искусства в Грузии. Так, Хатуна Киквадзе отмечает, что «истоки грузинского театра… восходят к ритуально– обрядовым языческим культам и народным празднествам, из которых в процессе эволюции сложился импровизационный народный грузинский театр–
Берикаоба и Кееноба. Народный грузинский театр, как и все древние формы празднеств, отличался сочетанием игровых форм с хореографическими и звуковыми элементами. Сценография Берикаоба и Кееноба содержала персонажную и игровую функции…. Главным оформительским элементом были специально созданные костюмы и маски, а также множество обыгрываемых предметов» 158. Можно предположить, что импровизационный характер народных представлений обусловливал использование различных элементов смеховой культуры, а следовательно, категории комического.
Историки грузинской театральной культуры выделяют языческий и христианский аспекты народных представлений. Они утверждают, что «драмы и комедии исполнялись во время народных празднеств и входили в ритуальный сценарий, т.к. были связаны с языческими культами древнегрузинского пантеона. После утверждения в IV веке христианства как государственной религии Грузии в репертуар зрелищ проникают сюжеты из Ветхого и Нового завета. В спектаклях театра сахиоба, сохранившегося вплоть до XVIII века, на представлениях музыкально – танцевально– поэтического характера использовалась древняя письменная драматическая литература» 159. Идея эстетической преемственности наиболее ценных для грузинского самосознания традиций театральности раскрывается в докторской диссертации М. Г. Каландаришвили «Основные направления грузинского театра (начало XX века)». В начальном разделе этого исследования ученый выделяет несколько сложившихся форм театральности: народную, светскую и церковную. Наиболее стойкая из них – народный театр: он при всех исторических испытаниях и переменах оказался, по утверждению М. Г. Каландаришвили, «менее всего восприимчив к влияниям извне и в силу этого сохранивший чистоту классически завершенной формы. Сказанное прежде всего касается такого типа театра, как Берикаоба, донесшего до наших дней карнавальную праздничную атмосферу демократического искусства. Универсализм форм театра масок – Верикаоба проистекал на импровизации, составляющей его эстетическую основу» 160. Особый акцент исследователь делает на том, что в силу систематических войн за независимость Грузии популярной была и такая разновидность народного театра, как «военно– патриотическое действо Кееноба – на протяжении веков выполнял свою миссию, пробуждая воинственный дух грузин, слагая новые разнообразные вариации батальных картин…» 161. Наиболее близким к природе театра оказался, на наш взгляд, такой тип праздничного представления, как Сахиоба. Именно здесь органично сочетались и взаимодействовали «цирковые номера, спортивные игры, музыку, танцевально– песенные выступления и состязания поэтов. Но особенностью, делающей искусство Сахиоба неиссякаемым родником национальных театральных традиций, было исполнение драматических диалогов»
Достижения грузинского кинематографа в образном воплощении ценностного отношения к миру
В этой связи стоит процитировать ряд положений исследователя, позволяющих глубже понять специфику смысловой и ценностной связи вербального и синтетического видов национального искусства. Прежде всего, Ж. Н. Квливидзе обращает внимание на то, что «необходимость связи классической литературы и кинодраматургии была изначально обусловлена историческими закономерностями развития самой нации, национальной культуры» 216. Речь идет о том, что, начиная с творчества Шота Руставели, идеалы грузинского народа, его готовность отстаивать ценности свободы, нравственного благородства, любви и дружбы, а также красоты нашли свое воплощение в литературной сфере национальной художественной культуры.
Особенно заметно возрос эстетический статус художественной литературы, оказавшей влияние на другие виды грузинского искусства, во второй половине ХIХ века, и это влияние распространилось и на творческие практики ХХ века. По утверждению Ж. Н. Квливидзе, «нельзя вообразить грузинскую советскую кинодраматургию без Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели, Александра Казбеги, Важа– Пшавела, Давида Кдциашвили, Эгнате Ниношвили» 217.
Молодое грузинское кино не сразу, а постепенно выработало свой стиль перевода литературного текста на экран, с учетом того, что, во – первых, художественное восприятие читателя отличается от зрительского, а во – вторых, что само произведение писателя при экранизации не может оставаться в первоначальном виде. Важно было решить и такую творческую задачу, как достижение художественного уровня кинофильма на основе литературного произведения. По утверждению Нотиа Амирэджиби, «поначалу экранизация грузинской литературы выливалась в создание экзотических лент, в которых превалировали приключенческие элементы и остро напряженные ситуации, основанные на этнографических особенностях. Впоследствии механическая иллюстрация прозы переросла в кинопроизведения, отображающие самобытный национальный колорит и характеры, в создании которых большую роль сыграла грузинская актерская школа и режиссура драматического театра»
Ценностная установка грузинских режиссеров на создание фильмов по мотивам национальной литературы не завершается начальным этапом развития кино, а активизируется и в последующие годы, особенно с конца 50– х годов. Этот момент также выделен Ж.Н. Квливидзе: «В пятидесятых годах грузинская советская кинематография достигла полной зрелости. К этому времени она уже могла взяться за экранизацию таких образцов грузинской классической литературы, как произведения Акакия Церетели и Ильи Чавчавадзе.
В 1958 году грузинская кинематография впервые обратилась к экранизации творческого наследия Ильи Чавчавадзе: Михаилом Чиаурели был снят фильм "Отарова вдова" (авторы сценария А.Белиашенли и М.Чиаурели)»
Как показывает история грузинского кинематографа, на различных этапах его развития сохранялся интерес к задачам экранизации литературных произведений. Возможно, этот интерес обусловлен не только любовью к национальной литературе, но и тем, что, по словам известного эстетика Яна Мукаржовского «наиболее прочные узы связывают кино с эпикой и драмой, и это с очевидностью доказано множеством экранизированных романов и пьес». Правда, творческий успех фильма Тенгиза Абуладзе «Мольба» по мотивам двух произведений великого грузинского поэта Важа Пшавелы «Алуда Кетелаури» и «Гость и хозяин» продемонстрировал возможность образного перевода на язык кино и стихотворного текста: в 1973 году эта картина, снятая в 1967 г., получила главный приз Международного кинофестиваля авторского кино в Сан – Ремо.
Плодотворный характер опыта экранизации литературных произведений с точки зрения развития самого национального кино отмечается и в кандидатской диссертации И.И. Ратиани «Взаимосвязь искусств в Грузии (на примере немого кино 1912– 1934)». Так, утверждая, что «экранизация произведений классической национальной литературы явилась верно найденной опорой дальнейшего развития и совершенствования национального кинематографа» 221, исследователь подробно обосновывает следующий тезис:.«Кинематографисты черпали из классической литературы не только сюжеты, но и методы построения образов, композиционные приемы, характерные детали, что в значительной степени помогало выработать собственный кинематографический язык» 222.
На наш взгляд, творческий интерес великих деятелей национальной школы кино к шедеврам родной литературы обусловлен не только их любовью к ним, но и тем, что в произведениях грузинских писателей отражался исторический опыт народа и тем самым в самосознании следующих поколений прошлое сосуществовало с настоящим. Отсюда и то заметное место в ценностном фонде грузинского кино, которое занимают фильмы на историческую тему.