Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы изучения рождаемости 12
1.1 Теоретические подходы к изучению демографических процессов 12
1.2 Социологическая парадигма в теории рождаемости 38
Глава 2 Проблемы изучения дифференциальной рождаемости 73
2.1 Репродуктивное поведение населения в системе социально- демографических процессов 73
2.2 Социальные факторы репродуктивного поведения населения 99
Заключение 117
Приложения 122
Список литературы 125
- Теоретические подходы к изучению демографических процессов
- Социологическая парадигма в теории рождаемости
- Репродуктивное поведение населения в системе социально- демографических процессов
- Социальные факторы репродуктивного поведения населения
Введение к работе
Актуальность проблем рождаемости как социально-демографического процесса обусловлена обострением противоречия между его динамикой и объективной потребностью общества в воспроизводстве населения, особенностями протекания демографических и социальных процессов на современном этапе развития общества, который характеризуется глубоким демографическим кризисом.
Поскольку рождаемость в значительной степени зависит от величины потребности семьи в детях, в настоящее время актуализируется необходимость поиска эффективных мер по приведению ее в соответствие с объективной потребностью общества в воспроизводстве населения.
Позитивистский характер демографической науки, то, что она основана главным образом на доступных статистическому наблюдению фактах, приводило к игнорированию поведенческой основы демографических процессов, вследствие чего причинное объяснение динамики рождаемости ограничивалось, как правило, выявлением ее структурных детерминант. Если высокий уровень рождаемости населения, отмечавшийся практически на протяжении всей истории человечества, обеспечивал прогностическую точность демографических расчетов, то в условиях низкой рождаемости возрастает значимость альтернативных методик анализа развития населения, основанных на знании динамики показателей репродуктивного поведения.
Проблема низкой рождаемости не нова как в науке, так и в практике социального управления, но при всей схожести общих тенденций в каждом конкретном обществе она отличается своей специфичностью, которая углубляется на уровне региональной дифференциации. Отсюда вытекает необходимость изучения локальных особенностей развития населения, как на уровне Российской Федерации, так и на уровне ее региональных единиц.
Несмотря на остроту депопуляции населения в России и признание социальной обусловленности рождаемости, в отечественной социологической литературе существует весьма ограниченное количество монографических работ, специально посвященных исследованию социальных аспектов демографических процессов вообще и рождаемости в частности.
Степень научной разработанности темы
Научные работы по проблемам воспроизводства населения следует структурировать исходя из наличия в демографической теории макро- и микроуровня анализа, а также специфики развития демографии от анализа общих показателей движения населения к познанию его социальной обусловленности.
К макроуровню демографической теории относятся исследования, ориентированные на поиск наиболее общих закономерностей развития населения, которым занимались такие западные демографы как: Дж. Колдуэлл, А. Ландри, Р. Лестейг, Ф. Нотештейн, Л. Омран, А. Сови, А. Холи, и отечественные демографы - А.Г. Вишневский, А.Г. Волков СИ. Голод, М.С. Мацковский. Если в работах перечисленных авторов развивалась концепция демографического перехода, то изучению причин институционального кризиса семьи и его последствий для общества посвящены труды таких западных ученых как: А. Карлсон, У. Филипс, и отечественных - А.И. Антонов, В.Н. Архангельский, В.М. Медков, А.Б. Синельников.
Теория «высокого» уровня, будучи целью научного познания развития населения, обнаруживает объективную невозможность объяснения всех аспектов развития демографических процессов. Этим объясняется неудачность многочисленных попыток создания общей схемы развития населения мира, поскольку европоцентричная, по своей сущности, идея одномерного демографического развития не подтвердилась практикой - даже в пределах самой Европы эволюция воспроизводства составляющих ее населений имела свои специфические различия. Несмотря на отмеченный недостаток основные положения макродемографической теории, тем не менее, задают необходимые ориентиры в познании общих и особенных черт в демографическом развитии мирового населения
В рамках формальной демографии существует множество исследований, посвященных отдельным видам демографических процессов - рождаемости, смертности, миграциям. К ним относятся работы таких авторов, как Б.Ц. Урланис, Л.Е. Дарский, А.Я. Кваша, А.Г. Волков в которых содержится преимущественно демографическое понимание движения населения, поскольку задача социологического объяснения этого явления данными учеными и не ставилась. Изменение одних демографических показателей объясняется здесь через изменение других показателей движения населения, а исследование недемографических факторов ограничивается констатацией прямой связи демографических процессов с социально-экономическими показателями и т.д. В то же время важной заслугой демографов является разработка разнообразных источников знаний о населении, которая в конечном итоге выявила необходимость социологического познания демографических процессов.
Развитие социологической методологии в познании рождаемости осуществлено в работах отечественных ученых А.И. Антонова, В.А. Борисова, В.А.Беловой, В.В. Бойко, Л.Е. Дарского, и зарубежных - Дж. Блейк, К. Бека, К. Дэвиса, Р. Фридмена, Р. Хилла и др.
В работах В.Н. Архангельского, Ф.Б. Бурхановой, Р.А. Галина, А.И. Кузьмина, И.П. Мокерова, Р.Т. Насибуллина, Б.С. Павлова раскрыты локальные особенности развития демографических процессов. На основе местных статистических материалов и данных оригинальных социологических исследований ими выявлены региональные характеристики репродуктивного и брачного поведения населения и развиты некоторые теоретико-методологические положения его изучения.
Изучение статистики мнений о числе детей в семье, как в нашей стране так и за рубежом, создало богатую эмпирическую базу исследования репродуктивного поведения, но оставило неразрешенными ряд теоретических вопросов, касающихся в частности раскрытия социальной сущности репродуктивного поведения. В свою очередь выявление социальных и экономических факторов репродуктивного поведения сводилось, как правило, к прямому сопоставлению числа детей с определенным набором показателей благосостояния и статуса семьи, также не всегда учитывалась взаимосвязь репродуктивного поведения с другими видами демографического поведения.
Предметом исследования является социально-демографическое свойство рождаемости как единство множества событий в жизни людей связанных с рождением детей, интегрирующихся в единый процесс воспроизводства населения.
Цель исследования состоит в выявлении социальных свойств рождаемости и роли социальных факторов в формировании репродуктивного поведения населения.
Достижение указанной цели обусловило постановку и разрешение следующих задач:
1. Систематизировать теоретико-методологические подходы к изучению рождаемости и репродуктивного поведения.
2. Обосновать необходимость социологического познания социально-демографических процессов.
3. На основе данных социологического опроса выявить основные характеристики репродуктивного поведения.
4. Раскрыть значение социальных и демографических факторов в детерминации рождаемости и репродуктивного поведения семьи.
Методологическая основа исследования. Полученные диссертантом результаты основаны на применении общеметодологических принципов научного познания, методологических основ и методических приемов прикладной социологии и демографического анализа.
Теоретической основой исследования являются: социологическая теория рождаемости, в которой развито представление об исторически
изменяющейся потребности в детях (А.И. Антонов, В.А.Борисов, В.М.Медков); теория демографического перехода интерпретирующая развитие рождаемости и смертности в рамках процесса модернизации (А.Г.Вишневский, Ф. Нотенштейн, А. Ландри); социологические теории социальных изменений и социальной регуляции поведения личности (М.Вебер, Э.Дюргейм, К.Маркс и Т.Парсонс).
Эмпирическую базу исследования составили:
- материалы демографической статистики;
- опубликованная статистическая информация;
- результаты социологического исследования, проведенного на кафедре социологии и политологии Уфимского государственного авиационного технического университета в г. Уфе и в Республике Башкортостан под руководством проф. Р.Т.Насибуллина по проблемам социологического обеспечения управленческих решений по вопросам социального развития г.Уфы и Республики Башкортостан в 2002 году.
В качестве генеральной совокупности было избрано население Республики Башкортостан и г.Уфы. Исследование в Республике Башкортостан (РБ) проводилось на основе многоступенчатой выборки репрезентативной по признакам пола, возраста и национальности, методом анкетного опроса. Нижняя возрастная граница выборки была ограничена 15 годами. Анкета составлялась с учетом существующего опыта социологических исследований репродуктивного поведения и включала вопросы о фактическом, желаемом и ожидаемом числе детей в семье.
Объем выборки для населения РБ составил 996 человек. На первой ступени формирования выборки в социально-экономических зонах РБ были отобраны административные районы. На второй ступени в данных административных районах были выбраны населенные пункты, в которых производился отбор единиц наблюдения. В городах РБ выбор улицы и дома осуществлялся анкетером самостоятельно. В каждом доме разрешалось посещать каждую четвертую квартиру, где анкетер должен был опросить не
более двух человек. В сельской местности поиск респондентов осуществлялся через один жилой дом по улице.
Объем выборки для населения г. Уфы составил 561 человек, в каждом районе города было опрошено примерно равное количество респондентов. В г.Уфе анкетер находил дом, определенный в маршрутном листе исходя из особенностей застройки микрорайона (многоэтажный, одноэтажный, частный сектор). В многоэтажных домах посещалась каждая четвертая квартира в которой опрашивался только один респондент, в частном секторе поиск респондентов осуществлялся через один жилой дом по улице.
Изучение теории воспроизводства населения и эмпирических данных отражающих динамику рождаемости и факторы репродуктивного поведения, привели к следующим результатам, содержащим, по мнению автора, элементы научной новизны:
1) обоснованы интегрирующие возможности социологии в процессе развития теоретических знаний о факторах рождаемости;
2) уточнено понятие «социальный фактор репродуктивного поведения» как обусловленная социальными ценностями и нормами исторически изменчивая форма взаимодействия социальных субъектов, опосредующая рождение детей;
3) раскрыты ценностно-нормативные аспекты регуляции репродуктивного поведения с точки зрения теории социального действия
4) объяснена половая дифференциация репродуктивных ориентации различием ролевых ожиданий: мужчины ожидают от женщин более традиционного семейно-репродуктивного поведения, тогда как значительная часть женщин характеризуется внесемейными ориентациями и придерживается малодетной формы репродуктивного поведения.
Основные научные результаты, полученные в процессе диссертационного исследования лично автором и выносимые на защиту:
1) обоснованы интегрирующие возможности социологии в процессе развития теоретических знаний о факторах рождаемости;
2) раскрыто социальное свойство демографического процесса, которое проявляет себя двояким образом: с одной стороны развитие демографической структуры населения выступает естественной основой развития социальной структуры общества и, с другой, однонаправленность и закономерность демографических процессов обусловливается ориентированным на социальные нормы и ценности поведением социальных субъектов;
3) уточнена дефиниция «социально-демографический процесс» как обусловленная развитием социальной структуры и ценностно-нормативной системой общества трансформация демографической структуры населения и изменение в его численности;
4) уточнена дефиниция «социальный фактор репродуктивного поведения» как обусловленная социальными ценностями и нормами исторически изменчивая форма взаимодействия личности и общества, опосредующая рождение детей;
5) раскрыты ценностно-нормативные аспекты регуляции репродуктивного поведения с точки зрения теории социального действия и структурно- функционального анализа;
6) выявлены некоторые взаимосвязи репродуктивного поведения населения с социально-экономическими условиями на современном этапе развития, которые проявляются:
в обратной связи между оценкой реальных доходов респондентов и числом имеющихся у них детей;
в тендерной дифференциации репродуктивных ориентации респондентов, которая обусловлена тем, что мужчины ожидают от женщин более традиционного семейно-репродуктивного поведения, тогда как значительная часть женщин характеризуется внесемеиными ориентациями и придерживается малодетной формы репродуктивного поведения;
- в сближении показателей репродуктивных ориентации у социальных групп дифференцированных по критериям дохода, образования, социально-территориальной принадлежности;
- в том, что уровень образования не оказывает дифференцирующего воздействия на показатели среднего ожидаемого числа детей, однако респонденты с высшим уровнем образования в большей степени ориентированны на однодетную модель семьи;
Обоснованность и достоверность научных положений, результатов и выводов, содержащихся в диссертационной работе, основывается на:
- корректном использовании логических методов познания, общих социологических понятий, социологических методов сбора и анализа данных;
- достижениях основных (теория социального факта и концепция общественного разделения труда Э. Дюркгейма, теория социального действия М. Вебера, структурный функционализм Т. Парсонса), и отраслевых социологических теорий (социология и демография семьи, социология рождаемости А.И. Антонова, В.А. Борисова и др.);
- опыте проведения социологических исследований репродуктивного поведения в России и за рубежом и репрезентативности социологического исследования репродуктивного поведения населения РБ и г.Уфы при непосредственном участии соискателя;
Теоретическая значимость исследования. Результаты и выводы диссертационного исследования расширяют представление о социальной сущности процесса рождаемости и обусловленности репродуктивного поведения населения комплексом социально-экономических и демографических условий. Исследование содержит теоретический и практический материал, способствующий приращению знаний в области социальной демографии и социологии рождаемости и может быть использован в процессе развития теории репродуктивного поведения.
Практическая значимость исследования.
Выводы и практические рекомендации диссертационного исследования могут быть использованы при разработке рекомендаций в органы управления, а также в процессе преподавания учебных курсов по демографии, социальной демографии и социологии, и в разработке спецкурсов и учебных пособий.
Апробация результатов исследования. Основные научные результаты и выводы исследования отражены в пяти публикациях в центральных и межрегиональных научных изданиях. О результатах исследования докладывалось на Международной научной конференции, посвященной памяти Н.А. Аитова, «Социология в меняющемся социуме» (2002); на Межрегиональной научно-практической конференции «Благополучие молодой семьи: опыт, проблемы, перспективы»;
Структура дисеертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложений.
Теоретические подходы к изучению демографических процессов
Демография обязана своим появлением практике учета численности населения, проводившегося для различных хозяйственных и государственных целей. Другими словами, демография это наука, прежде всего фактическая, создание теоретического корпуса которой предварялось длительной закладкой мощного эмпирического фундамента. Эта особенность и сегодня является характерной чертой науки о населении, - в ней больше статистики, чем теоретических обобщений. Отсюда всегда была и есть необходимость теоретического осмысления демографических явлений, которое необходимо начинать с определения самого общего понятия, -понятия «демографический процесс».
В научной литературе под демографическими процессами понимают последовательность демографических событий (таких как рождение, брак, развод, смена места жительства и смерть)1, которые соответственно разделяются на процессы пополнения и выбытия. Однако такое представление не учитывает понимание процесса как определенного развития и изменения. Причем изменение, означающее переход объекта из одного состояния в другое, является содержанием категории развития, а, в свою очередь сущностью развития, является качественное изменение объекта2. Итак, если процесс вообще представляет собой цепь изменений в определенный период времени, то демографический процесс это последовательная цепь демографических изменений.
Принятая типология социальных процессов позволяет разделить демографические процессы на циклические и развивающиеся. Циклическим процессом можно называть такой процесс, при котором демографическая структура населения остается в заданных границах и не претерпевает существенных изменений. Соответственно, глубокая трансформация демографической структуры составит содержание развивающегося демографического процесса.
Сущностной основой социально-демографических процессов является воспроизводство населения. Следует отметить, что понятие «воспроизводство населения» имеет различное толкование. Так, А.Г. Вишневский и А.Г. Волков понимают под воспроизводством населения «...двухсторонний процесс размножения и гибели людей»3. Такая точка зрения акцентирует биологическую основу воспроизводства населения и не раскрывает его социальное качество.
Другие исследователи, напротив, увлекаются социальными аспектами воспроизводства населения и вовсе лишают его своей биологической основы. B.C. Стешенко под воспроизводством населения понимает: «не воспроизводство индивидов конкретно-исторического качества, а социальные отношения, возникающие в этом процессе, отношения людей по поводу производства их самих как совокупности людей»4.
Во избежание указанных крайностей, воспроизводство населения, на наш взгляд, следует рассматривать как следствие диалектического взаимодействия природных и социальных сил. Другими словами, универсальные для всего живого законы зарождения и угасания жизни в человеческом обществе становятся объектом регулирования сознательной деятельностью.
Важным аспектом воспроизводства населения являются не только численные, но и качественные его характеристики. В отечественной науке впервые о них начал писать С.А. Томилин, который под качеством населения понимал его квалификацию и генетическое здоровье5. Советский демограф Б.Ц. Урланис относит к качественным характеристикам уровень образования, квалификации, состояние здоровья и продолжительность жизни6. Э.К. Васильева предлагает учитывать при исследовании социально-демографических процессов возникновение новых качеств у поколений, которые определяют более эффективное исполнение социальных функций .
Очевидно, что количественные и качественные стороны воспроизводства населения тесно взаимосвязаны. Отсюда важно исследовать те социальные качества, от воспроизводства которых зависит эффективный численный рост населения.
Наиболее общие закономерности развития населения рассматриваются в рамках теории демографического перехода, которая была предложена американским демографом Ф. Нотештейном8 в 1945 году. Сущность его теории состоит в том, что в ходе «модернизации» растут уровень жизни и контроль над болезнями, которые, в свою очередь, приводят к снижению смертности, а затем и к падению рождаемости. Впервые Ф. Нотештейном были отмечены конкретные стадии демографического роста: 1) стадия потенциально высокого роста народонаселения, характеризующаяся высоким уровнем рождаемости, при стабильном высоком уровне смертности; 2) стадия демографического перехода, при которой снижение уровня смертности происходит значительно быстрее, нежели рождаемости; 3) конечная стадия демографического перехода, характеризующаяся низким или около нулевым показателем естественного прироста населения. Характерной особенностью этой концепции является то, что в ней имеет место попытка найти «демографическое подтверждение» общей теории социально-экономического развития.
Учитывая достоинства данной концепции, нельзя согласиться с тем, что в ней впервые «...была сделана попытка описать закономерности и механизм развития социально-демографических процессов»9. Думается, что данная концепция раскрывает только демографический механизм развития воспроизводства населения, но не учитывает социальные факторы демографической эволюции населения. Теория демографического перехода, по сути, представляет собой описание общих черт демографического изменения в определённых западных обществах. Однако исследования в области исторической демографии представляют гораздо более сложную картину истории населения Европы. Например, причиной демографической стабильности на севере Европы и на западе Европы была низкая рождаемость как следствие позднего вступления в брак или безбрачия. Тогда как стабильность населения обществ, распложенных восточнее, была результатом раннего вступления в брак при установке на низкую рождаемость.
Следует отметить, что теория демографического перехода является парадигмальной по своему характеру, поскольку в ее рамках возникло множество интерпретаций «перехода» населения к современному типу своего воспроизводства. Представим некоторые из них.
В концепции «демографической эволюции» А. Холли10 развита более гибкая модель объяснения демографического перехода. Рост народонаселения рассматривался здесь в контексте коренных сдвигов в человеческой популяции. Рост населения, по А. Холли, есть производное от численности, структуры населения и уровня его социальной организации. Несмотря на то, что внешние социальные факторы играют, по мнению А. Холли, определяющую роль в воспроизводстве населения, механизм их взаимосвязи с демографическими процессами остается невыясненным. Другими словами, А. Холли автономизирует социальные факторы развития населения, искусственно вырывая их из процесса диалектического взаимодействия социальной и демографической сфер общества. Однако его концепция в дальнейшем послужила теоретической основой для современных концепций демографического перехода - общих схем воспроизводства населения.
Социологическая парадигма в теории рождаемости
Признание диалектической взаимосвязи репродуктивного поведения и социально-демографических процессов позволяет осуществить выход на исследование социальных факторов репродуктивного поведения. В научной литературе вопрос о природе социального вообще и социального фактора в частности носит дискуссионный характер. В этой связи важно отметить, что успешность решения данного вопроса во многом зависит от принципиального понимания сущности социальной причины.
В определённой степени демографы и социологи всегда имели дело с диалектикой социально-демографических процессов, принимая в силу специализации ту или иную сторону этого сложного взаимодействия. Вследствие чего возникли два течения - демографический детерминизм и социальная демография. В нашу задачу, однако, не входит выявления всех тонкостей их взаимодействия, главная наша цель состоит в обосновании наличия социального качества в демографических процессах. В работах,30 посвященных анализу демографического детерминизма, последний представляется как частный случай детерминизма социального. С этой точки зрения демографический детерминизм ставится в один ряд с такими течениями как географический детерминизм, технологический детерминизм и пр. Любой вид социального детерминизма представляет собой такой взгляд на исторический процесс, который абсолютизирует какой-либо социальный фактор, отсюда в демографическом детерминизме движение населения выступает в виде социального фактора.
Это положение, на наш взгляд, является следствием специфического представления о социальном факторе. В концепции демографического детерминизма социальное, как сила объективного характера, как фактор теряет свое самостоятельное значение, представляясь элементом пассивным и зависимым, так как только на том основании, что экономика, технология и географическая среда воздействуют на общество, им присваивается статус социальных факторов. Тогда резонным будет вопрос о самостоятельном значении социального фактора, социальности самой по себе.
Ответ на данный вопрос сопряжён с некоторыми трудностями в определении сущности социального, поскольку даже в специальной социологической литературе это понятие редко встречается в «чистом» виде и, как правило, привлекается теориями «высокого» уровня. В большинстве же случаев это понятие выражает определённое значение и свойство других процессов.
Однако эта трудность не освобождает нас от необходимости адекватного понимания социальности как таковой. В этой связи полезно определение социального, данное П. Бергером «...это, то что связано с взаимностью, взаимоотношением, взаимодействием,...которое присутствует в (внутри), с (наряду с) и под (в зависимости от) самых различных сфер деятельности».31
Изначально неверный посыл заставляет авторов искать в социологических концепциях те или иные аспекты демографического детерминизма, то есть, заострять внимание на тех аспектах, в которых акцентируется демографическая обусловленность развития общества.
В советской демографии существует серия работ, посвященных анализу западных или по принятой тогда терминологии - «буржуазных» теорий населения. В рамках настоящей работы актуален обзор социологических взглядов на развитие социально-демографических процессов, и здесь возможна критика как обозревателей социально-демографических теорий и их оценки места той или иной концепции в системе знаний о народонаселении, так и объектов такого обозрения, то есть самих авторов указанных теорий.
Так, основоположник социологии О. Конт в качестве условий ускорения социальной эволюции выделял рост средней продолжительности жизни и численности населения. Рост плотности населения связывал он с углублением общественного разделения труда и развитием социальной эволюции.
Вслед за О. Контом эксплуатацию демографического фактора продолжил Г. Спенсер. По мнению английского социолога, естественный избыток рождаемости заставил человек взяться за земледелие, сделал неизбежной социальную организацию и развил социальные чувства. Вопрос о связи роста населения с развитием производства и общественного богатства много раз освещался в экономических работах, с целью выяснения того, что является первичным, а что вторичным. Механизм действия демографического фактора Г. Спенсер объяснял через борьбу за существование, которая имела место в условиях объективно возникающей «тесноты», то есть высокой плотности населения.
Оценивая вклад Э. Дюркгейма в процесс социологического познания законов населения, Г.М. Коростелев и B.C. Краев относят его к апологетам демографического детерминизма, что, по нашему мнению, является верным лишь отчасти. Дюркгейм, как известно, основал и энергично отстаивал принцип социологизма в социологии, согласно которому социальное необходимо объяснять через социальное. Этот постулат не только является необходимой методологической основой социологической теории, но и делает возможной саму науку социологию. В то же время, если в трудах французского социолога «Метод социологии» и «Самоубийство» проводится последовательное доказательство этого принципа, то «О разделении общественного труда», на которое и ссылаются Г.М. Коростелев и B.C. Краев, действительно, в некоторых аспектах, противоречит основной максиме социолога. Пытаясь быть последовательным, Дюркгейм формулирует положение о прогрессе разделения общественного труда, которое гласит: «...разделение труда развивается прямо пропорционально объему и плотности обществ, и если оно прогрессирует непрерывно в процессе социального развития, то потому, что общества становятся постоянно более плотными и, как правило, более объемистыми».
Желая представить фактор роста численности и плотности населения в социальном качестве, он самым настойчивым образом подчеркивал связь между численной и так называемой моральной плотностью населения, но несмотря на этот новый уровень социальной организации она не перестает быть следствием демографического давления. Если экономисты объясняют прогресс разделения труда требованиями роста производства и производительности, то Дюркгейм в качестве его причины выдвигает борьбу за существование. Отсюда возникновение новых потребностей связано с необходимостью: «...восстановления сил, растраченных в ожесточенной борьбе ввиду чего необходима теперь пища более обильная и изысканная»33. С этой точки зрения становится весьма проблематичным понимание образа жизни «праздных классов», которые при известном своём гурманстве не были замечены в излишней растрате сил, а в сравнении с рабочим классом стремились к удовлетворению значительно большего числа потребностей.
В силу сказанного, следует избегать проявления различных форм редукционизма: как экономического, психологического, так и социологического. Другими словами, следует избегать возможных кренов в сторону абсолютизирования социального. Социальное необходимо объяснять через социальное, поскольку оно в терминах Дюркгейма явление особого рода «sui generis2, и подчиняется специфическим законом саморазвития. В той же степени верно и то, что общество, представляя собой метасистему, интегрирует различные сферы человеческой жизнедеятельности (экономика, политика, духовность) наделяет их новым свойством, но в то же время не лишает своей качественной определенности.
Репродуктивное поведение населения в системе социально- демографических процессов
Характер воспроизводства населения, в условиях низкой смертности, преимущественно определяется динамикой процесса рождаемости, в связи с чем необходимо остановиться основных эмпирических показателях ее динамики.
В социально-демографических исследованиях широко используют понятие демографического поведения, под которым понимается «действия и отношения индивида, а также супругов, семьи, отдельных групп населения в вопросах, связанных с демографическими процессами (рождаемость, смертность, состояние здоровья, брачность, разводимость)»1.
Рассматривая демографическое поведение, исследователи выделяют: 1. репродуктивное поведение, представляющее собой систему действий, направленных на рождение определенного числа детей или отказ от их рождения; 2. матримониальное поведение - поведение в области брачности и разводимости; 3. самосохранительное или витальное поведение - система действий, нацеленных на сохранение здоровья, продление жизни; 4. миграционное поведение - система действий, связанная с миграционной подвижностью населения. Поскольку понятие «демографическое поведение» объединяет в себе всю совокупность таких демографически значимых действий индивида и социальных групп как репродуктивное, матримониальное, миграционное и самосохранительное, то его использование априори предполагает системную взаимосвязь указанных видов демографического поведения. В то же время Н.В. Зверева, например, отмечает, что: «Важнейшим аспектом теоретических исследований в демографии, необходимым этапом формирования ее теории является социологическое изучение взаимосвязи разных видов демографического поведения, влияния на них поведенческих аспектов социально-экономической мобильности...» . То есть, несмотря на то, что понятие «демографическое поведение» прочно утвердилось в научном обороте, вопрос о взаимосвязи составляющих его элементов остается открытым.
Понятие «демографическое поведение», которое по определению шире репродуктивного поведения, и охватывает все демографически значимые действия индивидов. Но в научной литературе он либо отражает поведенческую основу демографических процессов вообще, либо определяет поведение семьи в области деторождения. Очевидно, что первое значение этого понятия является чрезмерно размытым и не может найти себе эмпирического применения, а второе совпадает с содержанием понятия «репродуктивное поведение».
Поскольку речь идет вообще о поведении, то должно быть развито также представление о таких структурных элементах демографического поведения, как потребности, установки мотивы и действия. В то же время если Л.Е. Дарский и пишет о демографической установке, то с такой оговоркой: «Учитывая, что демографическое значение имеют самые разнообразные поступки людей, вряд ли целесообразно говорить о демографической установке личности как о чем то едином и цельном, скорее следует говорить о комплексе демографических установок» . На наш взгляд, данный пробел связан с проблематичностью самого понятия «демографического поведение», которое, обобщая все демографически значимое в поведении личности, не имеет пользы в плане его эмпирического изучения. Из этого следует, что до тех пор, пока не будет разработан методологический подход к исследованию демографического поведения как целостного явления, о нем следует говорить как о системе видов демографического поведения, основополагающим элементом которой является репродуктивное поведение. Прежде чем обратиться к рассмотрению взаимосвязей в системе демографического поведения следует остановиться на некоторых аспектах структуры репродуктивного поведения.
Если в основании поведения вообще лежит потребность, то в основании репродуктивного поведения лежит потребность в детях. Вопрос о природе и специфике данной потребности в социологической теории рождаемости остается дискуссионным. В научной литературе различают три основных вида потребностей человека: органические (биологические), психологические и социальные. Совокупность последних, как правило, представляют в виде иерархии, в которой над «низшими» органическими потребностями надстраиваются психологические потребности, а на вершине этой пирамиды располагаются социальные потребности. В теоретической демографии применятся та же схема. С точки зрения более эффективной адаптации теории потребностей к целям познания рождаемости, необходимо выявить как специфику каждого вида указанных потребностей, так и способ их взаимосвязи.
В работах по проблемам рождаемости различные виды потребностей, как правило, рассматриваются изолированно, без определения специфики взаимосвязи потребностей различных уровней. Дело зачастую сводится к перечислению ряда конкретных потребностей в пределах одного вида. В то же время, вопрос об определении специфики видов потребностей и взаимосвязи их между собой только на первый взгляд является простым. Ответ на него требует содержательного анализа, как самих потребностей, так и способа их взаимосвязи.
Среди органических потребностей выделяют потребности в пище, воде, поддержании определенной температуры и половую потребность4. Специфика органических потребностей человека определяется его биосоциальной природой. С одной стороны, человек является одним из организмов, подчиняющийся силам и условиям, которым подчиняются организмы вообще. С этой точки зрения, удовлетворение органических потребностей человека есть биологическое условие его существования, подчиняющееся общим законам развития живой материи. Основными характеристиками потребностей данного уровня являются: наследственность, независимость от сознания и личного опыта, наличие их у всего живого.
Социальные факторы репродуктивного поведения населения
Существование социальной дифференциация рождаемости было отмечено еще задолго до развития системы статистического учета населения. Если социальная дифференциация смертности не противоречит здравому смыслу (бедные умирают раньше и чаще богатых), то противопоставленность ему аналогичных показателей рождаемости (люди, имеющие наилучшие материальные условия, обзаводятся наименьшим числом детей), вошла в демографическую научную литературу под названием «парадокса обратной связи». Наряду с отмеченным явлением, столь противоречащим логике очевидности, ученые выявили дифференциацию рождаемости по многим другим социально-значимым признакам, среди которых чаще всего упоминаются образование, национальность, вероисповедание, социально-территориальная принадлежность. Однако немногих удивляет тот факт, что в католических семьях детей больше чем в протестантских, а в русских меньше, чем например в узбекских.
Центральной темой социально-демографических исследований всегда являлась взаимосвязь между уровнем материальной обеспеченности семьи и числом детей в ней. Бытующее долгое время представление о прямой обусловленности детности семьи получаемым доходом было пересмотрено, в частности, в рамках школы А.И. Антонова на основе признания опосредованного характера взаимодействия потребности в детях с условиями ее реализации. С учетом сказанного, приобретает большое значение изучение влияния доходов на репродуктивное поведение.
Рассматривая доход в качестве важнейшего индикатора жизненных условий и социального статуса личности и семьи, предварительно отметим, что опрошенные разделились на четыре доходные группы: до 1350 руб. в месяц, 1351-2700 руб., 2701-4050 руб. и от 4051руб. в месяц и выше. Удельный вес в выборке отмеченных групп в целом отражает пирамидальный характер социальной структуры российского общества. В основании находится самая многочисленная группа с доходом ниже 1350 руб. в месяц (38,3%), а за ней следуют группы с более высокими доходами от 1351-2700 руб. (30,1%), 2701-4050 руб. (18,8 %) и свыше 4051 руб. (12,8%).
Если рассматривать общий характер субъективной оценки респондентами личных доходов, то следует отметить, что она далека от той объективности, которая основана на принятых научных критериях (см. таблицу 9). Так, 13,3 % респондентов с доходом ниже 1350 рублей оценивают его как «средний», 15,4 % из тех, кто зарабатывает выше 4051 рублей, определяют его как «ниже среднего», 7,7% респондентов той же группы вообще как «низкий». Отсюда следует вывод о том, что представления о материальном благосостоянии семьи формируются в рамках социального контекста, когда семьи в своих оценках ориентируются на доходы других семей, принадлежащих к «своей» или референтной группе. Другими словами оценка дохода не зависит напрямую от его фактической величины, а опосредуется социальным взаимодействием в рамках сложившегося типа стратификации общества.
Взаимосвязь фактической детности и дохода на одного члена семьи носит характер обратной связи: семьи с подушевым доходом меньше 450 рублей в среднем имеют 1,9 ребенка, а семьи с доходом выше 2251 рублей на одного человека имеют только 1,4 ребенка. В свою очередь распределение фактических чисел детей в зависимости от личных доходов выявило две однородные группы: первая группа с низкими доходами менее 1350 и от 1350 до 2700 руб. имеет в среднем 1,7 ребенка в семье, и вторая, более высокодоходная группа, с доходами от 2701 - 4050 руб., и свыше 4051 руб. в среднем имеет 1,5 ребенка.
Данные представленные в табл. позволяют говорить о том, что повышение детности способствует понижению оценок респондентами уровня своего благосостояния. Так, среди тех, кто оценивает свое материальное положение как низкое, оказалось 37,5 % семей с тремя детьми, 34,1 % с двумя, 26,6 % с одним ребенком в семье и 19,6 % бездетных. И, напротив, среди тех, кто назвал свое материальное положение «средним» доля однодетных семей составила 51,2 %, однодетных 34,0 %, двухдетных 29,5 % и трехдетных и более 25,0 %.
Чуть более половины семей (55,6%) считающих свой достаток средним или выше среднего ориентированны на второго ребенка, а все респонденты с оценивающие свой доход как «высокий», которых оказалось 6,7%, ориентированны на однодетную модель семьи. Таким образом, на уровне субъективных оценок однодетных семей своего материального положения, проявляется обратная связь между ожидаемыми числами детей в семье и высотой субъективной оценки ее материального благополучия.
Среди материальных условий рождаемости важное место занимают показатели жилищной обеспеченности семьи. Методология исследования детерминации рождаемости жилищными условиями разрабатывалась в трудах С.Г. Струмилина, Б.Ц. Урланиса, В.А. Борисова и др.
Представляется очевидным, что потребность в детях может существенно сдерживаться жилищными трудностями. Однако социально-демографические исследования взаимосвязи жилищных условий с числом детей в семье приводят зачастую к противоположным выводам о ее прямом или обратном характере. В большей части исследований фиксируется обратная связь между жилищной обеспеченностью и числом детей в семье. Так, в исследовании П. Звидриныша и Ш. Шлиндмана обнаружилось, что с увеличением общей занимаемой площади увеличивается и среднее число детей в семье . Семьи, проживающие в наиболее стесненных условиях (до 30 кв. м. общей площади) в среднем имеют 1,2 ребенка, от 31 до 49 кв. м. -1,5, от 50 - 59 кв. м. - 1,6 и от 60 кв. м. и выше 1,8 ребенка. Данные, полученные для населения г. Уфы, также выявляют прямой характер взаимосвязи общей занимаемой площади и детности семьи (табл. 14).