Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Научно-теоретические основы повышения эффективности человеческого капитала научно производственного кластера 15
1.1. Современное состояние и императивы повышения эффективности человеческого капитала России 15
1.2. Повышение эффективности человеческого капитала в научно-производственных кластерах 35
Выводы по главе 1 55
Глава 2. Научно-методический подход к стандартизации процессов управления персоналом научно-производственных кластеров 57
2.1. Стандартизация функций внутрифирменного и межфирменного кадрового взаимодействия в рамках кластера на основе сетевых технологий 57
2.2. Стандартизация многоэтапного процесса управления персоналом в научно-производственных кластерах 69
Выводы по главе 2 90
Глава 3. Научно-практические методы стандартизации и распространения лучших практик в области управления персоналом научно-производственных кластеров 94
3.1. Стандартизация и распространение лучших практик в области информационно-технологической платформы управления персоналом научно-производственных кластеров 94
3.2. Стандартизация и распространение лучших практик в области организационно-методической основы управления персоналом научно-производственных кластеров 107
Выводы по главе 3 131
Заключение 134
Библиографический список 142
- Современное состояние и императивы повышения эффективности человеческого капитала России
- Стандартизация функций внутрифирменного и межфирменного кадрового взаимодействия в рамках кластера на основе сетевых технологий
- Стандартизация и распространение лучших практик в области информационно-технологической платформы управления персоналом научно-производственных кластеров
- Стандартизация и распространение лучших практик в области организационно-методической основы управления персоналом научно-производственных кластеров
Современное состояние и императивы повышения эффективности человеческого капитала России
Целый ряд исследований, анализирующих экономическое развитие России в XXI веке, указывал на особую значимость активизации человеческого капитала страны и необходимость разработки новых методов и механизмов его использования в интересах инновационного развития. В частности, данный вопрос всесторонне рассматривался в работе И.В. Кирасова1, выводы которого (вместе с их развитием в трудах Е.Ю. Гурьевой2 и других исследователей) во многом послужили отправной точкой настоящего исследования.
Базовым фундаментальным исследованием, которое обозначило современный этап исследования проблем человеческого капитала в России, послужила работа Р.И. Капелюшникова3. Он пишет:
«В современной экономической теории под «человеческим капиталом» принято понимать запас знаний, навыков и способностей, которые есть у каждого человека и которые могут использоваться им как в производственных, так и в потребительских целях. Он - человеческий, потому что воплощен в личности человека, он - капитал, потому что является источником или будущих доходов, или будущих удовлетворений, или того и другого вместе. Широкое определение, предложенное недавно экспертами ОЭСР, охватывает как рыночные, так и нерыночные аспекты процесса инвестирования в людей. Согласно этому определению, человеческий капитал - это «знания, навыки, умения и способности, воплощенные в людях, которые позволяют им создавать личное, социальное и экономическое благосостояние» (OECD, 2001а)».
В данном исследовании выявлено основная проблема функционирования человеческого капитала в России: разрыв между высоким образовательным потенциалом российского населения и малой эффективностью его реализации.
По данным Капелюшникова Р.И., «образовательная структура российского населения резко смещена в пользу носителей высокой формальной подготовки. Так, в 2010 г. вузовские дипломы имелись у каждого четвертого россиянина в возрасте 15-64 лет. Если добавить к ним обладателей неполного высшего и среднего профессионального образования, то доля лиц с третичным образованием возрастает до 63,5%. По международным меркам, это чрезвычайно высокий, возможно, даже рекордно высокий результат. В то же время можно говорить о практически полном вымывании с российского рынка труда лиц с низким образованием (начальным и ниже), доля которых в 2010 г. едва превышала отметку 2%. Все доступные данные свидетельствуют, что в 2000-е годы Россия пережила феноменальный образовательный рывок1».
В данном исследовании были впервые проведены оценки человеческого капитала России в стоимостном выражении, основанные на методологии Джоргенсона – Фраумени и использующие данные Всероссийской переписи населения 2010 года.
«Из них следует, что в 2002 г. она располагала человеческим капиталом в объеме 121 трлн. руб., тогда как в 2010 г. – в объеме 608 трлн. руб. Таким образом, за это восьмилетие его номинальный запас увеличился почти пятикратно, что предполагает ежегодные темпы прироста порядка 22%. Аналогичный скачок наблюдался в душевых показателях: если в 2002 г. среднестатистический россиянин являлся «владельцем» человеческого капитала в размере 1,2 млн. руб., то в 2010 г. – уже в размере 6,1 млн. руб. … в 2010 г. валовой объем человеческого капитала России в реальном выражении приближался к 263 трлн. руб., превысив его объем в 2002 г. более чем вдвое… в течение рассматриваемого восьмилетия средние ежегодные темпы прироста человеческого капитала в постоянных ценах достигали 10,2%. На протяжении всех 2000-х годов объем человеческого капитала кратно превышал объем ВВП: в 2002 г. это превышение достигало 11, а в 2010 г. – 13 раз … В 2002 г. ВВП в расчете на душу населения «отставал» от аналогичного показателя для человеческого капитала почти в 16 раз, а к 2010 г. разрыв между ними достиг уже 19 раз. Впрочем, такое сопоставление можно заподозрить в недостаточной методологической чистоте, поскольку в знаменателе сравниваемых показателей присутствуют разные величины (в первом случае – общая численность населения, во втором – численность населения только в рабочих возрастах). Возможно, поэтому более корректным было бы сравнение душевого уровня человеческого капитала с уровнем ВВП в расчете не на душу населения, а на одного занятого (фактически – с уровнем производительности труда). Как можно видеть из таблицы 6, и в этом случае «превосходство» остается за душевым уровнем человеческого капитала: в 2002 г. оно достигало примерно 7, а в 2010 г. – более 9 раз1».
О трудностях с реализацией образовательного аспекта человеческого капитала России свидетельствуют и данные о динамике и структуре безработицы. В таблице 1.1.1 показана динамика структуры безработицы по уровню образования.
На рис. 1.1.1 наглядно показана восходящая динамика безработицы лиц с высшим образованием.
Отражением проблем с использованием человеческого капитала России является и ситуация с производительностью труда. В работе Е.Ю. Гурьевой подчеркивается:
«Вопросы, касающиеся производительности труда, многократно поднимались на высшем уровне. Например, перед кризисом 2008 года, когда тенденции роста производительности труда казались достаточно позитивными (производительность труда за десятилетний период выросла на 70%, что значительно сократило отставание от США), проблеме производительности труда уделяли большое внимание как Президент России, так и Правительство Российской Федерации1».
«Главная проблема сегодняшней российской экономики – это ее крайняя неэффективность. Производительность труда в России остается недопустимо низкой ... В основных секторах российской экономики должен быть достигнут как минимум четырехкратный рост этого показателя за 12 лет 1 », – подчеркивал В.В. Путин.
«Правительством Российской Федерации была принята программа увеличения в два раза валового внутреннего продукта на душу населения к 2020 году. Для этого требовалось ежегодное повышение производительности труда на 6%. На основании статистических данных можно сделать вывод о том, что эта программа достаточно эффективно выполнялась вплоть до кризиса 2008 года. Однако в 2009 году производительность труда заметно снизилась; темпы роста в последующие два года составили всего 4%. Данный показатель исключал возможность реализации поставленных задач.
Необходимо отметить, что относительно высокий темп роста производительности труда вплоть до 2008 года был во многом обусловлен значительностью предшествующего кризиса, который вызвал значительную недозагрузку производственных мощностей: уровень загрузки снизился с 70% в 1995 году до примерно 50% в начале двухтысячных годов, затем стабильно увеличивался и достиг пика в 85% перед надвигающимся кризисом. В сочетании с глобальным устареванием большей части производственных мощностей это привело к полному исчерпанию возможностей «реновационного» роста производительности труда2».
Рассмотрение дальнейшей динамики подтвердило пессимистичную оценку Е.Ю. Гурьевой: как и после кризиса 1990-х годов, быстрый рост производительности после кризиса 2008-2009 года имел реновационный характер и после четырех лет роста сменился стагнацией (см. рис. 1.1.2).
Стандартизация функций внутрифирменного и межфирменного кадрового взаимодействия в рамках кластера на основе сетевых технологий
Революционной информационно-сетевой технологией, предлагающей принципиально новые возможности управления человеческим капиталом, является распределенный реестр - одноранговая криптозащищенная сеть, реализующая неизменяемую запись трансакций на основе принципа консенсуса. Распределенный реестр основан на технологии блокчейн, предоставляющей следующие преимущества»:
«Прозрачность и публичность.
Равноправность участников.
Неизменяемость.
Децентрализованность и распределенность…
В 2015 году В. Бутерин разделил блокчейны на три типа: частная блоковая цепь (fully private blockchains); блоковая цепь, принадлежащая консорциуму (consortium blockchains); и публичная блоковая цепь (public blockchains).
Частная блоковая цепь - все транзакции отслеживаются и контролируются центральным органом.
Блоковая цепь консорциума - согласование транзакций происходит среди отобранных узлов-представителей консорциума.
. Публичная блоковая цепь - отбор и перемещение транзакций никем не контролируется и происходит в свободном порядке.
Такое определение блокчейнов предусматривает собой реестры закрытого и открытого типа, причем в частном блокчейне он как раз закрытого типа. А вот публичные реестры бывают как открытыми, где информация представлена на всеобщее обозрение, так и закрытыми (в случае, если это консорциум), где информация несет в себе определенную нагрузку, связанную с целями консорциума, которые хотелось бы скрыть от посторонних глаз.
Реестры также можно различать по уровню доступа к ним - пассивные и активные. Если вы являетесь непосредственным лицом, представляющим частный блокчейн, либо участником блокчейн-консорциума, то ваши решения относительно той или иной транзакции будут отображаться на всем процессе в сети.
Вы сможете активным образом изменять состояние реестра, давать ему нужное направление и содержание. При пассивном доступе, таком как публичный блокчейн открытого типа ваши действия ограничатся лишь отслеживанием той информации, которая предназначена для широкого круга людей и которая не несет в себе конфиденциальность1».
Важнейшим бизнес-приложением данной технологии является смарт-контракт – компьютерный алгоритм, автоматически выполняющий условия оплаты после получения информации о выполнении формализованных условий контракта.
Указанные информационно-сетевые технологии позволяют реализовать следующие стандартизированные функции обеспечения внутрифирменного и межфирменного кадрового взаимодействия в рамках кластера с целью эффективного использования человеческого капитала: репутационную, когнитивно-трансферную и кооперативную.
Репутационная функция – формирование и распространение информации о деловых качествах и репутации сотрудников между фирмами – резидентами кластера.
Можно выделить несколько подходов к механизмам, реализующим репутационную функцию.
В частности, в статье Е.А. Нарицыной, А.В. Докукина 1 утверждается:
«Можно выделить три основных подхода к репутации: результативно апостериорный, качественно-априорный и смешанный. В рамках первого подхода репутация определяется на основе результатов предыдущей деятельности, например, на основе качества ранее выполняемых краудсорсером заданий. Преимуществом данного подхода является его объективность, основанность на фактах, а не суждениях, кроме того, определяемая подобным образом репутация напрямую характеризует способность того или иного актора социально-сетевых форм экономической деятельности к ее успешному продолжению. Однако у него существуют и недостатки: во-первых, он требует знания полной деловой истории, что зачастую противоречит адхократическим, разовым отношениям в социально сетевых моделях. Во-вторых, знание истории результатов в определенной области само по себе не дает достаточных оснований для предположении о результативности в какой-либо иной области, поэтому в чистом виде подобный механизм оценки репутации наиболее пригоден для устоявшихся видов деятельности... В-третьих, как показал ряд исследований, распределение задач в любом виде деятельности строго на основании предыдущих результатов приводит к постепенному снижению среднего уровня качества по сравнению с моделями, допускающими периодическое использование людей без существенной истории успеха.
Качественно-априорный подход к репутации основан, напротив, на оценках личности того или иного индивида на основании всего комплекса его сетевых проявлений, на основании которых делается предположение о его пригодности для той или иной деятельности. Наконец, смешанный подход предполагает учет как деловой истории, так и комплекса личных качеств».
Исторически подобные репутационные институты складывались вокруг университетов и их сообществ, включающих как актуальных преподавателей и студентов, в т.ч. занятых различными видами деятельности в рамках научно технического кластера, так и бывших выпускников (образующих сообщество алюмни). Действенность института репутации в данном случае поддерживается целым рядом факторов, поддерживающих соблюдение бывшими выпускниками строгих принципов академической этики и в своей бизнес-деятельности: высокой степенью личной связанности сообщества алюмни, поскольку оно формируется во время наиболее интенсивного образования у молодых людей социальных связей; позитивной ценностью облегченного доступа к университетским интеллектуальным ресурсам для лояльных членов алюмни-сообщества, и т.д. В настоящее время эффективность подобных институтов может быть существенно повышена за счет использования ресурсов социальных сетей, объединяющих людей по образовательному признаку, или же специальных групп в рамках универсальных социальных сетей. Поэтому можно сделать вывод о том, что именно университет 1 должен являться одним из важнейших центров кристаллизации научно-производственного кластера не только в интеллектуальном, но и в репутационном аспекте. Как выразился С. Фуллер в своей фундаментальной статье «Идеал университета – в универсализации знания как общественного блага… Идея состоит в том, что социальный капитал достигает с помощью методов, направленных снизу вверх, того, что общественные блага обещают обеспечить сверху вниз. В конечном счете эти концепции могут соперничать — одна имеет тенденцию к замене другой, – но функционально они не эквивалентны. Это наиболее отчетливо проявляется в том, что концепция социального капитала утверждает, что он дает преимущества только тем, кто активно вовлечен в его производство. С этой точки зрения университеты занимают уникальное положение – во всяком случае, я в этом убежден. Их «предпринимательство» заключается в систематическом превращении социального капитала в общественное благо»1. Не случайно США, в частности, называют «обществом креденциализма»2, в котором распределение карьерных траекторий существенно зависит от образовательных и социальных успехов во время обучения в университете.
В типичном понимании креденциализмом называется «распределение людей в обществе по уровню квалификации» 3 . Известным обществом, целиком построенным на принципах креденциализма, был конфуцианский Китай, основанный на системе единого экзамена для чиновников – «кэцзюй», научно-популярное изложение сведений о котором можно найти в источнике4. М. Анашина, в частности, пишет: «Экзамены на замещение чиновничьих должностей в Китае проводились уже начиная с III века до н.э. Первый задокументированный письменный экзамен датируется 165 годом до н.э., он считается самым ранним в мире среди подобных мероприятий. Их инициатором был известный ханьский конфуцианец и государственный деятель Дун Чжуншу (ок.179-104 гг. до н.э.).
Экзаменам – кэцзюй – предшествовала «система девяти рангов», создателем «системы девяти рангов» считается Чэнь Цюнь, министр царства Вэй (одно из трех царств, 220-265 гг. до н.э.). Местные правители обязаны были рекомендовать талантливых кандидатов на посты в правительстве, в соответствии с девяти степенями (рангами). Однако здесь таился существенный изъян: фактически, только богатые и знатные члены общества имели возможность получить должность.
Стандартизация и распространение лучших практик в области информационно-технологической платформы управления персоналом научно-производственных кластеров
Как показано в главе 2, ключевыми информационными технологиями, необходимыми для применения социально-сетевых методов развития человеческого капитала научно-производственных кластеров, являются блокчейн и смарт-контракт. Стандартизация данных технологий является важным условием широкого и эффективного применения социально-сетевых методов развития человеческого капитала научно-производственных кластеров, со снижением связанных с этим расходов и рисков.
При этом надо учитывать специфику путей стандартизации инновационных технологий.
Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года (далее – Стратегия), утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 8 декабря 2011 г. № 2227-р, нацеливает бизнес страны на переход к инновационной модели развития. В частности, в Стратегии отмечается, что «инновационная модель поведения бизнеса должна стать доминирующей».
Важной частью инновационного развития является коммерциализация и распространение инноваций. Как утверждает М. Портер, «процветание, особенно в продвинутых экономиках, вытекает из способности национальных компаний создавать, а затем в глобальном масштабе коммерциализировать новые продукты и процессы, осваивая передовые рубежи инноваций тем быстрее, чем ближе конкуренты1».
В Стратегии прямо подчеркивается: «Еще многое нужно сделать для налаживания взаимодействия науки и бизнеса, повышения уровня коммерциализации научных разработок».
Стандарты могут влиять на распространение инноваций в нескольких аспектах, обеспечивая бизнесу2:
- стратегическое и техническое влияние;
- увеличение доли рынка и доступ на новые рынки;
- информированность и ранний доступ к информации.
Как отмечает К. Блинд: «Стандарты и патенты являются важнейшими показателями технологического развития, основной движущей силой роста современной экономики, основанной на информации и знаниях». «…в то время как патенты ограничивают использование технологий, … стандарты направлены на то, чтобы сделать технологии доступными в глобальных масштабах3».
Понимание роли стандартов как средства распространения технических знаний и лучших практик закреплено в документе ОЭСР «Руководство Осло», содержащем Рекомендации по сбору и анализу данных по инновациям (Третье издание, Совместная публикация ОЭСР и Евростата), в разделе 2.1 которого установлено, что «266. Кодифицированные знания могут принимать разнообразные формы, такие, как опубликованные статьи, стандарты, сфера метрологии (методы измерения, например, потоков жидкости или газа, времени, химических загрязнителей и т. д.) …».
Руководитель национального органа по стандартизации США (ANSI) Джо Бхатиа (S. Joe Bhatia) подчеркнул: «Если инновации – топливо экономики, то стандарты сглаживают дороги1».
Основными каналами распространения промышленных инноваций являются лицензии (патенты) и стандарты.
Процесс стандартизации технологий распределенного реестра только начат. Соответствующий технический комитет ИСО ISO/TC 307 Blockchain and distributed ledger technologies (блокчейн и технологии распределенного реестра) создан только в 2016 году, проект одноименного стандарта ISO/AWI 22739 находится на стадии разработки.
В России 11 августа 2017 года было выпущено официальное уведомление Росстандарта о создании технического комитета по стандартизации «Программно-аппаратные средства технологий распределённого реестра и блокчейн», секретариат которого будет вести ООО «НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНФОРМАЦИОННЫЕ СИСТЕМЫ».
Возникает вопрос, насколько целесообразно внедрять в научно-производственных кластерах технологии, стандартизация которых на национальном уровне дело достаточно далекого будущего?
В теории стандартизации различают два основных вида стандартов по критерию их происхождения – формальные стандарты добровольного консенсуса и стандарты «де факто».
Формальные стандарты добровольного консенсуса вначале разрабатываются и обсуждаются с участием всех заинтересованных сторон, после чего принимаются и становятся технико-социальной нормой, а в установленных случаях (в основном, через механизм ссылок в нормативно правовых актах) – технико-юридической нормой, обладающей государственной принудительностью исполнения.
Стандарты «де факто» происходят на основе стандартов организаций, описывающих определенную продукцию. В случае, если данная продукция получает существенный рыночный успех, описывающие ее стандарты становятся фактически общепринятыми, или стандартами «де факто». Это определяется несколькими причинами.
Во-первых – так называемый QWERTY-эффект: определенное техническое решение создает вокруг себя техническую и организационную инфраструктуру, формирует привычки пользователей, и это образует так называемый «эффект запирания» (vendor lock-in) на технических решениях определенного производителя.
Во-вторых, большое количество продукции имеет выраженные сетевые эффекты, прямые или косвенные. Прямой сетевой эффект – ситуация, когда эффективность каждого конкретного образца продукции напрямую зависит от распространенности аналогичных образцов. Классический пример этого – сети связи. Один мобильный телефон совершенно бесполезен, но чем больше мобильных телефонов определенного стандарта распространено в городе (и, следовательно, в круге общения индивида), тем больше эффект от каждого мобильного телефона. Применительно к технологиям распределенного реестра, прямой сетевой эффект выражен в чрезвычайной степени, поскольку его устойчивость напрямую зависит от числа членов, гарантирующего невозможность накопления атакующей стороной вычислительной мощности, необходимой, чтобы превзойти накопленную вычислительную мощность всей сети распределенного реестра и переписать его состояние (в случае использования метода доказательство выполнения работы (англ. Proof-of-work, POW, PoW), или фактической невозможности сосредоточения в едином альянсе числа членов, достаточных для проведения атаки в случае метода доказательство доли владения, Proof-of-stake (PoS) и его разновидностей (Delegated Proof of Stake (делегированное подтверждение доли)).
Косвенный сетевой эффект – если эффективность товара сама по себе не зависит от его распространенности, но распространенность порождает необходимую для более эффективного функционирования товара инфраструктуру (например, автомобиль и сети дорог, заправок и т.д.). Ввиду этих эффектов фирма, первой выпустившая товар, сумевший завоевать существенную долю рынка, может рассчитывать на закрепление своих корпоративных стандартов в качестве стандартов «де факто». Вероятность того, будет ли он впоследствии заменен более прогрессивным стандартом (другим стандартом производителя или же формальным стандартом общественного консенсуса) зависит, с одной стороны, от качества данного стандарта и его способности отвечать потребностям аудитории и, с другой стороны, от величины издержек переключения на более прогрессивный стандарт. Косвенный сетевой эффект так же значим для технологий распределенного реестра, хотя и в меньше степени: речь идет, прежде всего, о распространенности необходимой для осознанного использования преимуществ технологий распределенного реестра образовательной инфраструктуры.
Вопрос – какой вид стандартов является более эффективным – не имеет однозначного решения. В некоторых случаях формально установленные стандарты разрабатываются слишком долго, отставая от рыночных потребностей и тормозя развитие рынка. В других случаях проприетарный стандарт, не открытый для всеобщего пользования и консенсусного управления, может породить нежелательную монополизацию рынка.
Стандартизация и распространение лучших практик в области организационно-методической основы управления персоналом научно-производственных кластеров
Как показано в предыдущем параграфе, в России, несмотря на отсутствие национальных стандартов, существует информационно технологическая платформа, пригодная для целей управления персоналом, основываясь на технологиях распределенного реестра. Однако информационно-технологическая платформа является лишь базовой инфраструктурой, необходимой для построения таких элементов управления персоналом научно-производственных кластеров, как креденциально-меритократическая репутационная система.
Вопрос ее регулирования и стандартизации является междисциплинарным, затрагивая вопросы управления инновационным развитием, управления персоналом, оценки репутации и т.д. и, тем самым, частично входя в зону ответственности различных технических комитетов по стандартизации. Рассмотрим как общую ситуацию в области стандартизации указанного круга вопросов, так и деятельность конкретных технических комитетов
Перечисленные вопросы входят в группу стандартов ОКС 03 – Социология. Услуги. Организация фирм и управление ими. Администрация. Транспорт. Структура ОКС 03 представлена на рис. 3.2.1, в нее входят следующие группы:
03.020 Социология. Демография 03.040 Труд. Занятость
03.060 Финансы. Банковское дело. Денежные системы. Страхование
03.080 Услуги
03.080.01 Услуги в целом
03.080.10 Производственные услуги
03.080.20 Услуги для фирм
03.080.30 Услуги для потребителя
03.080.99 Услуги прочие
03.100 Организация фирм и управление ими
03.100.01 Организация фирм и управление ими в целом
03.100.10 Закупки. Заготовки. Управление запасами
03.100.20 Торговля. Коммерческие функции. Маркетинг
03.100.30 Управление трудовыми ресурсами
03.100.40 Научные исследования и разработки
03.100.50 Производство. Управление производством
03.100.60 Бухгалтерский учет
03.100.99 Организация фирм и управление ими, прочие аспекты 03.120 Качество
03.120.01 Качество в целом
03.120.10 Управление качеством и обеспечение качества
03.120.20 Сертификация продукции и фирм. Оценка соответствия
03.120.30 Применение статистических методов
03.120.99 Качество, прочие аспекты
03.140 Патенты. Интеллектуальная собственность
03.160 Законодательство. Администрация
03.180 Образование
03.200 Досуг. Туризм
03.220 Транспорт
03.220.01 Транспорт в целом
03.220.20 Дорожный транспорт
03.220.30 Рельсовый транспорт
03.220.40 Водный транспорт
03.220.50 Воздушный транспорт
03.220.99 Виды транспорта прочие 03.240 Почтовые услуги
Степень удовлетворенности хозяйствующих субъектов качеством документов национальной системы стандартизации ГОСТ, ГОСТ Р, ПНСТ оценивалась согласно пункту 4.9 методики определения целевых значений ключевых показателей оценки эффективности деятельности руководящего состава, а также согласно рекомендациям помощника и советника Руководителя Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии1.
Как видно из рис. 3.2.2, в целом по итогам 2016 года степень удовлетворенности предприятий данной группой стандартов находится на достаточно высоком уровне 97,08%, однако, необходимо отметить спад в значении этого показателя по сравнению с 2011 и 2013 гг., когда степень удовлетворенности качеством стандартов группы ОКС 03 находилось на уровне 100%. Соответственно, мы можем с уверенностью констатировать, что несмотря на то, что в данной области ситуация с созданием, развитием и обновлением стандартов в целом положительно оценивается потребителями, необходимо тщательно проанализировать и устранить причины, приведшие к снижению удовлетворенности хозяйствующих субъектов. Тем более, что в рамках развития национальной инновационной экономики, группа стандартов ОКС 03 по важности занимает одно из лидирующих мест, так как охватывает такие экономически значимые сферы как, например, организация и управление компаниями, управление качеством и интеллектуальная собственность, в том числе и рассматриваемые ниже репутационные вопросы.
Далее рассмотрим такой показатель как гармонизация стандартов. Напомним, что данный показатель имеет важное значение для успешного выполнения целей, стоящих перед Российской Федерацией как в области экономической политики в целом, так и в области построения стабильной конкурентоспособной политики импортозамещения. Уровень гармонизации национальных стандартов позволяет эффективно встраиваться инновационным российским предприятиям в логистические цепочки поставок глобальной экономической сферы.
На диаграмме (рис. 3.2.3) мы видим для стандартов группы ОКС 03 показатель гармонизации (ГОСТ, ГОСТ Р, ПНСТ) снизился со значения 38,28% в 2011 году до значения 37,95% в 2016 году. Следует так же отметить, что данное значение находится на достаточно низком уровне, не достигая даже 50%, из чего следует, что в виду особой важности уровня гармонизации стандартов группы ОКС 03 и с учетом все возрастающих темпов развития мирового рынка, особенно в наукоемких инновационных областях, необходимо интенсифицировать работы в данной области. Безусловно, многие вопросы социально-экономических стандартов имеют большую степень национальной специфики, нежели технические стандарты, однако гармонизация должна не только повысить степень учета зарубежных лучших практик, но и облегчить построение трансграничных цепочек создания ценности на базе единых подходов к управлению репутацией.